Одиссея воровки
06. В логове воров. Преданья старины глубокой
Вообще, Твайлайт не впервой было просыпаться в объятиях другой кобылы, с которой она только что провела ночь.
Кое-что в этих ночах было типично. О, конечно были все эти изысканные ужины при свечах, танцы под луной, поцелуи – невинные, легкие, чувственные, и многие другие – и милая чепуха, льющаяся в нежные фиолетовые ушки, когда она с нетерпеливой любовницей ускользали от толпы в ее личные покои. Но на каждую из таких у Твайлайт было по три кобылы, которых она поутру узнать не могла. Обычно перед этим имели место алкоголь, грязные кабачки, похабные комментарии и танцы.
И один раз был подменыш, но об этом она старалась не вспоминать.
Тем не менее, даже это было достаточно увлекательно. В эти моменты, проведенные вместе, по меньшей мере высказывались желания быть вместе, были взаимные объятия, немного из того, что случалось ночью или просто ласки перед тем, как они поднимались поесть и расходились своими дорогами.
Но тут не было никаких теплых чувств или желания повторить. Ни на каком уровне.
Твайлайт заснула на животе Хадкуны, согреваемая драконьим пламенем ее чудовищной возлюбленной. Она была уверена, что широко раскинула передние ноги, чтобы обнять драконессу, ее фиолетовые крылья распластались по прекрасным белым чешуйкам, левая нога слега подогнулась, а хвост самую чуточку изогнулся, пока она засыпала, убаюкиваемая любящим урчанием Хадкуны, а огромный коготь ходил вдоль ее спины тем приятным образом, который знала драконесса.
Поэтому, когда она обнаружила ноги и крылья плотно прижатыми к бокам и не способной пошевелить ими больше, чем на дюйм в липком коконе из паучьего шелка, в который она была замотана по самую шею, Твайлайт была уверена, что никто не осудит ее за испуганный визг.
Великая драконесса под ней – «под» в наиболее строгом соответствии смыслу слова – пошевелилась и фыркнула, вырванная из сна. Ее длинный хвост ударился о стены крохотной пещерки, в которой они поспешили открыться от вчерашнего ливня.
Твайлайт пошевелилась, чтобы мрачно посмотреть налево, на одну из стен пещеры. По меньшей мере, она попыталась. Все, что она видела – запястье Хадкуны.
— Проклятье, Скиттершай! Ты же знаешь, я не люблю, когда ты заматываешь меня в кокон во сне!
Откуда-то сверху и справа послышался писк паукобылы, а потом шорох и нервное пощелкивание, когда та переместилась.
Сощурившись, Твайлайт изо всех сил задвигала головой упираясь в чешуйчатый живот любимой и стараясь вырваться. Но тщетно. Заворчав, она направила в рог магию, формируя режущее заклинание, достаточно сильное, чтобы перерубить канаты больших кораблей. Но, как и когда Скиттершай замотала ее в кокон в своей пещере, заклинание, затрещало, мигнуло и распалось прежде, чем успело коснуться липкой паутины.
Она почувствовала, как зашевелилась Хадкуна. Голова Твайлайт поднялась, а шея изогнулась, когда ее возлюбленная приподнялась достаточно, чтобы посмотреть на нее сверху и улыбнуться. Низкий, рокочущий смешок прокатился по ее груди и животу, отчего голова Твайлайт опять подпрыгнула.
— Ну, ну дорогая – пропела Хадкуна. – Похоже, она опять сделала это с тобой.
Твайлайт сдула прядь волос с глаз и от души постаралась мрачно взглянуть на любимую. Не вышло. Очень сложно вложить возмущение во взгляд, когда ты в коконе и щекой прижата к животу драконессы.
— Да, — сухо ответила она. – Опять. А теперь не могла бы ты перестать дразнить меня и вынуть отсюда?
— Думаю, могу. Но мне любопытно, — прекрасные сапфировые глаза поднялись вверх, несомненно, найдя спрятавшуюся паукобылу. Лицо драконессы украсила улыбка, полная опасных, острых зубов. – Скиттершай, дорогая? Почему ты замотала мою драгоценность в кокон прошлой ночью?
Сверху донеслось неразборчивое хныканье шепотом. Поток слов, слишком быстрый и слишком высоким тоном, чтобы его можно было разобрать и понять.
Даже для Хадкуны.
Драконесса весело рыкнула.
— Дорогая, ты же знаешь, я не понимаю, когда ты так хнычешь-шепчешь. Почему бы тебе не спуститься? Сюда, — Хадкуна указала на место на животе, слева от кокона Твайлайт. – Давай, давай, дорогая. Не прячься там весь день!
Сверху снова донесся шепот. На этот раз его окончание было слышимым, и ушки Твайлайт приподнялись и дернулись, заслышав его:
-…звините! Я пыталась помочь! Пожалуйста, не сердитесь!
Не сердиться? Проснувшись в коконе опять? Ноздри Твайлайт раздулись. Не будь она связана, ее крылья бы вызывающе развернулись, или она топнула бы копытом. Скиттершай была хорошей подругой, дорогой подругой – даже найденной в странном месте и в странных обстоятельствах.
Но в сравнении с Хадкуной и тем, что драконесса была ее возлюбленной, это было мелочами.
Тем не менее. Дорогая подруга или нет, странные места и обстоятельства или нет, но всему есть границы.
Проснувшаяся Твайлайт определенно чувствовала себя достигшей этого состояния. Она собралась, было, высказать свои возражения, глубоко нахмурилась, но ее прервало легкое покашливание.
Легкое покашливание для драконессы размеров Хадкуны.
— Терпение, дорогая, — добавила она. Потом снова подняла взгляд вверх и постучала когтем по животу еще раз. – Спустись и говори немного громче, дорогая. Или, хотя бы, повисни так, чтобы мы обе могли тебя видеть, во имя всего святого!
— Хо-хорошо. Эм, только осторожнее с когтями, если ты не против.
Уголком глаза Твайлайт видела, как сверху спускается Скиттершай – на единственной нити из паутинной бородавки. Для большинства паукобыла с ее множеством глаз, длинными ногами и сильными передними копытами, да еще и блестящими на свету клыками, спускающаяся позади них, попавших в ловушку, была бы страшнейшим кошмаром. И всего несколько дней назад этот кошмар был очень реален и для Твайлайт. Потом она узнала паукобылу по-настоящему, и поняла, что несчастная девушка была так же напугана и заботлива, как любой проснувшийся и обнаруживший своего жеребенка – или кролика, в зависимости от обстоятельств – плачущим, а в своем доме какую-то постороннюю кобылу.
Если забыть про угрозы сожрать заживо, разницы не было никакой.
Скиттершай опустилась на расстоянии копыта от все еще спелёнатой Твайлайт. Кобыла свела передние копыта вместе, а из-под блестящих клыков виднелась нижняя губа. Послышался еще один жалобный всхлип.
— Итак, дорогая? – подбодрила ее Хадкуна.
— Я, ну, эм, понимаешь ли, — взгляд Скиттершай не отрывался от живота драконессы. – Я не могла не заметить, что Твайлайт всю ночь прижималась к тебе. Как будто ей холодно или вроде того. Поэтому, эм, я, — она потерла копытами друг о друга. – Я подумала, что в коконе ей будет теплее.
— Я буквально спала на животе дракона, — проворчала Твайлайт. – Замерзнуть я могла, если бы ты на меня лопатой снег кидала!
Скиттершай вздрогнула и словно уменьшилась.
— Прости, — пробормотала она. – Я только пыталась помочь.
Прежде, чем Твайлайт успела ответить, гигантский коготь Хадкуны успокаивающе пробежался по ее гриве. Глаза принцессы снова встретились с глазами ее возлюбленной, сапфиры которых, казалось, утоляли все ее недовольство.
— Спокойствие, дорогая. Она хотела, как лучше, — прошептала драконесса и вновь обернулась к Скиттершай. – Я уверена, ты не желала ничего дурного, но мы же уже говорили об этом, так? – Хадкуна снова хихикнула. – Зимою она, наверное, будет более открыта для такой помощи, но, думается мне, станет лучше, если она сможет двигать конечностями, чтобы выбраться, когда проснется, не так ли?
— Думаю… это имеет смысл, — слегка нахмурившись, Скиттершай подняла голову и посмотрела на Твайлайт всеми восемью своими голубыми глазами, что-то обдумывая. Через несколько секунд она добавила. – Но я еще никого не заматывала в паутину так, чтобы можно было выбраться собственными силами.
Твайлайт потребовалась вся ее сила воли, чтобы не ответить несколько грубо. Хоть и возмущало, что она в трех из четырех ночей просыпалась в паучьем шелке, ее новая подруга старалась сделать ей приятное.
Несмотря на то, что просыпаться вот так было невероятно жутко.
Твайлайт сдула с глаз несколько прядей и выдавила улыбку.
— Все в порядке, Скиттершай. Простой не делай так больше. Пока я не попрошу, — ответила она. Как будто такое когда-нибудь произойдет.
Лицо паукобылы засветилось.
— Правда? – спросила она, и на ее лице появилась полная надежды улыбка.
— Конечно, — чуть помолчав, Твайлайт изогнула бровь и выразительно зашевелилась. – А теперь может кто-нибудь, пожалуйста, вытащить меня отсюда. Мне бы хотелось вытянуть ноги.
Рокочущий смех Хадкуны эхом разнесся по пещере, а ее живот (и Твайлайт) затряслись, как желе. Еще через несколько секунд заключения и смеха, она высвободила принцессу одним взмахом огромного когтя.
Твайлайт сочла свидетельством силы ее воли то, что она лишь немного выругалась после всего этого.
Выслушав последние подколки возлюбленной, пережив многочисленные дразнящие поглаживания когтем и страстное облизывание, Твайлайт сумела убедить Хадкуну встать и выйти из пещеры, чтобы еще раз почтить внешний мир своей красой. В этом вряд ли была ее вина. Хадкуна, какой бы она ни была прекрасной и страстной, оказалась драконессой высшего класса – любящей, когда ее восхваляют, особенно Твайлайт. Если кто-то мог найти способ получше, помимо переслащенной лести, чтобы заставить драконессу двигаться, то Твайлайт с радостью дала бы ему попробовать.
Как только он подпишет с полсотни справок, снимающий с нее всякую ответственность за последующие разрушения.
Несмотря на это, просто так Хадкуна не вышла. Она останавливалась на каждом шагу, поворачивая голову и трепеща ресницами, напрашиваясь на следующий цветистый комплимент или демонстрируя свою врожденную красоту и грацию с практически каждым завораживающим движением бедер или взмахом хвоста. Даже Скиттершай пискнула и отвернулась с горящими щеками, прикрывая Эйнджелу глаза, чтобы у него идей не появилось.
Но у Твайлайт был свой козырь – слабость самой Хадкуны.
Ее совершенная неспособность сопротивляться, когда Твайлайт стоит перед ней, распушив свои фиолетовые крылья, и подставляя щеки под поцелуй… но вне досягаемости.
— Ооооо! – дымно выдохнула Хадкуна через нос, подогретая больше румянцем щек, чем пламенем в животе. – Маленькая моя провокаторша!
— Говорит та, кто водит когтем вдоль моей спины, — хрипловато вздохнув ответила Твайлайт. Она закрыла глаза и на ее губах заиграла улыбка.
Шах и мат.
Рокочущее урчание, на четверть состоящее из угрозы, и на три четверти – из жаркого одобрения, предвосхитило громкое топ. Хадкуна выбралась из пещеры и обрушилась на маленькую кобылу, хватая ее в свои огромные когти и прижимая к груди, облизывая и целуя, пока принцесса смеялась, повизгивала и вертелась, пытаясь сама хоть раз поцеловать драконессу.
Они терлись друг о друга, а улыбки и румянец только разрастались, когда Твайлайт сумела мягко поцеловать Хадкуну в ее чешуйчатый нос. Когда самопровозглашенная Принцесса Воров отстранилась, то краем глаза заметила какое-то быстрое движение.
Скиттершай отвернулась, хоть и не совсем. Она стояла спиной к паре, и низко повесила голову, позволив гриве упасть и прикрыть часть ее лица – хотя она выглядывала, чтобы быстро посмотреть на возлюбленных, и щеки ее были залиты румянцем.
Их взгляды встретились. С писком и еще более усилившимся румянцем паукобыла отвернулась и спрятала лицо. Сидящий на ее плече кролик Эйнджел смотрел то на свою опекуншу, то на Твайлайт и ухмылялся. Блестя глазами-бусинками, маленький хулиган запрыгнул на голову Скиттершай и пропищал что-то ей на ухо.
По ее реакции Твайлайт поняла, что это либо неприятное, либо неприличное. Или и то и другое. Что бы он ни сказал, Скиттершай то ли пискнула, то ли ахнула, быстро сорвала поганца с головы и зажала ему рот.
— Молчи! – вскрикнула она, бросая взгляд через плечо. Как будто Твайлайт или Хадкуна могли понять, чего он сказал. Потом посмотрела на него строгим материнским взглядом. – Еще одно такое слово, мистер, и я замотаю вам рот паутиной!
Эйнджел ее послушался, но наградил взглядом, слишком самодовольным для такого крохи.
И снова, последняя неделя или около того у Твайлайт полностью искажала все, что она знала до того. Так что же остается реальным?
— Итак, — вмешалась Хадкуна, вновь потираясь носом об ее щеку. – Что у нас дальше в планах, дорогая? Надеюсь не то, что закончится твоим побегом от кого-то, желающего тебя съесть?
— Как будто в последние два раза, — изогнула бровь Твайлайт. – Когда меня пробовали съесть, все не закончилось исключительно тебе на пользу?
— Ах! Но я же не о том! Я хотела сказать, что не желала бы потерять мою милую драгоценность вскоре после того, как обрела ее, — через секунду она спросила. – Погоди секунду, сколько раз тебя едва не съели чудовища?
— Эээ, — в памяти принцессы всплыло множество образов, и она нервно улыбнулась.
— И почему мне кажется, что это у тебя постоянно? – Хадкуна изогнула чешуйчатую бровь и строго посмотрела на принцессу.
— И почему мне кажется, что лучше бы замотать тебя в кокон? – вставила Скиттершай, приблизившись к драконессе. Все восемь ее глаз критически смотрели на Твайлайт. – По крайней мере, там тебе будет безопаснее.
— Совсем нет! Это было всего пару раз – древесные волки есть древесные волки, в конце концов! – если Твайлайт повезет, то о предыдущих ее похождениях возлюбленная и новая подруга не узнают.
Особенно тот инцидент с подменышем. Это она унесет в могилу.
Кашлянув, Твайлайт вынула из одной сумки аккуратно сложенную карту и развернула ее. Она прикрыла ей лицо, скрывая горящие щеки, разыскивая место их пребывания.
Оно нашлось за секунды, и ее ушко дернулось.
— Ага! Вот! – Твайлайт отодвинула карту и указала копытом край большой полоски зелени, окружающей Громовые горы. – Мы как раз на границе Великого Леса Вердейн. То есть, примерно в полудне пути от Юдоли Бродяг и где-то в дне или около того пути от порта Соммерсет.
— Ты хочешь зайти в Юдоль Бродяг? – наморщила нос Хадкуна. На ее лице откровенно виделось отвращение.
— Ты имеешь что-то против?
— Прости меня, если тебя это обидит, дорогая. Но если все, что я о нем слышала – правда, то это место не более, чем логово мошенников, воров и бандитов.
— Кратко и верно, — добавила Скиттершай. По ее спине пробежала дрожь. – Те противные воры, которых я съела пятьдесят лет назад, направлялись туда. Как и многие другие создания, что приходили, размахивая мечами и копьями, в поисках укрытия. И они все были такими грубыми!
Твайлайт ответила ей веселой улыбкой.
— Ну, если быть честной, то я четко вписываюсь в две из трех категорий, так что для меня там – дом родной, — она замолчала и смущенно улыбнулась Скиттершай. – Исключая грубость, надеюсь.
Щеки Скиттершай снова покраснели. Она подбежала и крепко обняла меньшую кобылу.
— Ой, нет! Совсем нет! Я лишь имела ввиду большинство тех, с кем встречалась, — она дважды моргнула. – Да, а потом ела. Но ты совсем не такая, как они! Если забыть о воровстве.
Конечно. Хихикнув, Твайлайт потерлась о подбородок паукобылы.
— Я так и думала, — сложив и убрав карту, принцесса продолжила. – Кроме того, мне нужно продать кое-чего. Так я смогу оплатить поездку в Эквестрию.
А еще забрать свой выигрыш у одного болтливого минотавра.
Драконесса и паукобыла недоуменно переглянулись, а потом последняя в безмолвной недоверчивости склонила голову.
Какими бы вопросами они ни обменивались, Хадкуна ответила на них кивком и повернулась к Твайлайт еще раз.
— Хоть я и не думаю обсуждать твои, эм, планы, Твайлайт, но… да, разве ты не понимаешь, что проще попросить меня донести тебя, чем неизвестно сколько сидеть на лодке и плыть вдоль берега, так?
Вдоль берега?
Моргнув, Твайлайт вопрошающе посмотрела на драконессу.
— Хадкуна… когда ты в последний раз была в Кантерлоте?
— Я? Никогда.
— Погоди, что? – такого не могло быть. Твайлайт обернулась и выжидательно посмотрела на Скиттершай. – Но ты-то была там, да? Я же помню, ты упоминала, как показывала Селестии, как можно пробраться в логово твоей матери не попавшись, чтобы она могла его сжечь.
К ее удивлению, Скиттершай покачала головой.
— Я слышала истории об его величии, — признала та. – Но сама там ни разу не была. Я всегда боялась отправится туда, из-за того, что какой-нибудь несчастный пони увидит меня и перепугается так, что Сестры решат, что наш договор больше не действует.
Челюсть принцессы отвисла. Она переводила взгляд между двумя подругами, открывая и закрывая рот.
— Но как же вы могли сражаться с Селестией и Луной все эти века назад? Или заключать с ними сделки, чтобы жить в мире?
Хадкуна терпеливо ей улыбнулась – того самого типа, каковой ее одаривали мать или Сестры, и которая всегда выводила ее из себя.
— Твайлайт, что Сестры рассказывали тебе о своей юности?
— Эм, — аликорна нахмурилась. Если честно, о юных годах Селестии и Луны известно было немногое. Если конкретно, лишь то, чем они пожелали поделиться.
Все прочее же было собранием предположений и разрозненных фактов, собранных учеными за века.
— Честно? – пожала она плечами. – Для меня совершенно неожиданно было то, что вы сражались с ними. Я и не знала, что они бывали тут, пока вы не сказали.
— Какая жалость, — улыбка ее возлюбленной стала задумчивой, и драконесса обернулась к горизонту. Древние сапфировые глаза затянули воспоминания. – Они пришли в эпоху, когда хаос и дисгармония правили этими землями, и приложили величайшие усилия, чтобы укротить его ради всех – не только их пони. Замечательно то, что им удалось все привести к текущему состоянию, но его воздействие тут было куда сильнее, чем в Эквестрии, как я слышала из историй.
Скиттершай поежилась.
— Селестия была той, что сожгла паутину моей матери, а Луна расправилась с отцом Хадкуны прежде, чем он выжег все, — она нахмурилась и посмотрела на драконессу краем глаз. – Не обижайся, но я очень рада этому.
— О, ничуть. Я говорила раньше и повторю еще раз – мой отец был чудовищем, даже по моим стандартам! Его близорукая чушь об испепелении лишила бы эту землю ее красоты, — драконесса обернулась к Твайлайт и добавила, рычаще мурлыкнув. – А меня – моей драгоценности.
И снова Твайлайт почувствовала румянец на щеках. Так она скоро станет больше пурпурной, чем лавандовой или ежевичной. Тихо кашлянув, она решила вернуть разговор в прежнее русло.
— То есть, ни одна из вас ни разу не была в Кантерлоте? – драконесса и паукобыла покачали головами. На долю секунды Твайлайт почувствовала самодовольство от того, что знала то, чего не знали они.
Потом она поняла, что ей придется посадить двух могущественных существ, почти ее съевших, на корабль.
Честно говоря, как она могла учесть такое на пути сюда? И не похоже, что у нее есть выбор лучше, даже со знанием, что ей нужно как-то перевезти двух чудовищных кобыл через море!
— Я знаю, что он где-то на востоке, — вернула ее в реальность Скиттершай. – Потому и тоже подумала, что он где-то на берегу. Примерно там, где другие старые столицы. Это или в районе речного порта.
Ну, она не слишком ошибалась в этом вопросе. Просто на всякий случай.
Твайлайт облизнула губы и вновь вынула карту из сумки. Попутно ее магия слегка моргнула и омыла поверхность карты.
Ни ее возлюбленная, ни подруга не заметили складочки в самой южной ее части. Идеально.
— Итак, мы тут, — указала она на место на краю леса. Медленно кобыла провела копытом к порту Соммерсет и заливу Бурь, потом через широкое море Арбол к другому, большему континенту. – А вот тут Эквестрия – точнее, самая близкая граница Пустошей. И вот…
Ее копыто остановилось в самом центре континента, под горой Кантерхорн у небольшого изображения великолепного мраморного города, под которым было ясно написано «Кантерлот».
Челюсти отвисли.
— Ты шутишь, — выдохнула Скиттершай. – Ты не могла пройти весь этот путь в одиночку.
— Никаких шуток. И да, все сама, за исключением кратких встреч с Алмазными Псами и оленями.
— Я думала, ты лгала, когда описывала свое путешествие, — пробормотала Хадкуна. – Шутливое хвастовство или неправильное направление, чтобы я не знала, чего жечь, как мне казалось.
Твайлайт поморщилась. Драконесса не ошибалась – никоим образом. Но в ее маленькой истории было достаточно правды.
Медленно она покачала головой. Время еще одной истории.
— Я пересекла море Арбол сама – насколько таковым считается покупка билета на корабль, — вот тут-то ее и стукнуло. Глаза Твайлайт расширились.
Откуда она возьмет денег на билет через море себе, не говоря уже о Хадкуне и Скиттершай? Что-то ей говорило, они будут крайне возмущены, если она предложит владельцу корабля разместить их среди домашнего скота.
Она была уверена, что Хадкуна уж точно будет недовольна.
И может сжечь половину порта из-за этого.
— Поверить не могу, — прошептала Хадкуна, шлепаясь на зад с громким грохотом, от которого задрожали деревья и в воздух с криками поднялись птицы. Она не обратила на них никакого внимания, подняв лапу голове. – Я и не думала. Предполагала, что на юго-востоке, но чтобы так далеко? И они прошли весь этот путь, чтобы сражаться с ним и его влиянием.
Скиттершай поежилась и покрепче обняла Эйнджела.
— И это к счастью. Он был ужасен! Все то, что он позволил нашим родителям! – Паукобыла плотно зажмурилась. Из ее горла вырвался высокий, тонкий писк. – Если бы не Сестры, тут была бы катастрофа!
Дернув ушками, Твайлайт посмотрела на подруг. И снова детали были скудными, информации было мало, и об этом она никогда не слышала. Что это еще за он?
По их реакции, он был чудовищем – учитывая, что их самих чудовищами считают – или считали, особенно в случае Хадкуны. Он был чудовищем, с которым Селестия и Луна, мирнейшие и великодушнейшие правительницы известного мира, отправились воевать.
Может, она попытается выведать чего-нибудь у подруги и возлюбленной, когда они успокоятся.
Твайлайт кашлянула.
— Значит, вам посчастливится побывать в землях, которых вы раньше не видели, — сказала она, вновь складывая и убирая карту. К счастью, в последний раз. – Но теперь мы отправляемся в Юдоль Бродяг, чтобы я могла продать кое-что и оплатить нашу поездку. Не угрожая сожжением, — добавила она, строго глядя на возлюбленную.
Стоит отдать ей должное – Хадкуна лишь пожала плечами и обернулась к Скиттершай.
— Моя драгоценность так хорошо меня знает, не так ли? – рычаще хихикнув, она потерлась о Твайлайт. – Как ты и сказала, в Юдоль Бродяг. А до тех пор… — она подхватила за шиворот плаща ойкнувшую и замахавшую ногами Твайлайт, и посадила себе на спину. – Ты будешь там, где я смогу за тобой присматривать, маленькая любимая моя смутьянка. Скиттершай? Тебя подсадить?
— Если не затруднит, — паукобыла забралась в ладони драконессы и была усажена не спину рядом с Твайлайт. С улыбкой и благодарным кивком она устроилась, проведя удивительно узловатой ногой по спине принцессы. – Ой! Извини! Ты не против, если я сяду рядом?
Так как Твайлайт не ответила, Эйнджел выскочил из копыт Скиттершай и приземлился точно на голову аликорна. Там он радостно запищал и уселся, качая лапками, как жеребенок на школьном стуле.
— Он говорит, — засияла Скиттершай. – Что ты хорошая и он решил пока посидеть на голове у тебя. То есть, если ты не против. Я могу забрать его обратно.
Твайлайт посмотрела вверх на маленькие лапки.
— Думаю, он может остаться, — криво улыбнулась она. — Пока ведет себя хорошо.
— Ой, не думаю, что тебе стоит об этом волноваться! – смеясь, Скиттершай наклонилась ближе и обняла подругу. – Ты ему очень нравишься. Я бы сказала, ты вторая для него после меня!
От чего-то в этих словах у Твайлайт побежали мурашки.
Наверное, ничего важного.
Твайлайт любила представлять, что в другой вселенной, в другой жизни она – лидер собственной небольшой группы подруг.
Где-то в обширной мультивселенной, о которой теоретизировал Старсвирл Бородатый, полной бесконечных различий и возможностей, она, как ей иногда представлялось, была настоящей принцессой, а не которой приходилось воровать. Возможно, Твайлайт была бы пони, которой бы восхищались и брали в пример, настоящей Принцессой Дружбы, с улыбающимися друзьями и маленькой общиной, которой она бы помогала. В последние несколько дней в ее полет фантазии добавились новые детали, которые она любила представлять:
Где подруга и возлюбленная не станут дразнить ее из-за разницы в размерах и склонности попадать в неприятности.
Ей потребовался весь до капли самоконтроль, чтобы не зарычать. То есть, не в этот раз. Однажды она попыталась и все закончилось щипком за щеки огромными драконьими когтями и хихиканьем одной паукобылы.
— О, дорогая! Посмотри на эти щечки! – промурлыкала Хадкуна. Ее губы сложились в озорную улыбку. – Очень милый оттенок красного, не так ли? О! Будь у меня достаточно терпения для искусства, я бы изобразила этим оттенком рассвет!
— Эй! – проворчала Твайлайт.
Скиттершай прикрыла улыбку копытом.
— Я бы на это посмотрела, — ответила она. Каждый ее глаз сиял смесью веселья и толикой озорства. Глянув на Хадкуну, она спросила. – Не могла бы ты? То есть, в этом ты всегда была лучше меня.
— Конечно, но пока воздержусь. Пусть это будет сюрприз для нашей малышки.
Твайлайт покраснела по самую гриву.
— Прошу прощения! Чтоб вы знали, я выше среднего пони как минимум на семь сантиметров! – закричала она. – И я такого же роста, какой была Селестия в моем возрасте!
Хадкуна погладила ее по голове здоровенным когтем.
— О, не сомневаюсь! Но, боюсь, для Скиттершай и меня, дорогая, ты весьма и истинно маленькая!
Еще один рык вырвался из ее горла. Твайлайт отпихнула коготь любимой и мрачно на нее посмотрела.
— Я, конечно, меньше тебя, да кто бы не был меньше? И, для справки, я все же взрослая кобыла!
— Да, это так. Но сейчас вопрос не в этом, — с сиянием в глазах, Хадкуна наклонилась, смотря Твайлайт прямо в душу. – Можем ли мы поверить тебе в том, что ты пойдешь в город и уладишь свои дела, не влипнув в неприятности? Или Скиттершай и мне нужно отправиться с тобой, чтобы убедиться в этом?
— Я уверена, спасибо большое! – сколько ей, двенадцать? Она не в первый раз отправляется в малину мошенников и бандитов. И во имя короны Селестии, Юдоль Бродяг – не самая страшная из них.
От вида изогнутой, в ответ на заявление, брови жар под кожей стал только сильнее. Топнув копытом и взмахнув хвостом, Твайлайт ответила:
— Я просто собираюсь пойти продать кое-что и уйти. Или же, я могла бы – могла бы – раздобыть вам двоим что-нибудь, если попадется, но на этот раз я сделаю это законно!
Ответом были два косых взгляда. Скиттершай сложила копыта на груди.
— Обещаешь? – спросила она.
Ушки принцессы дернулись. Они действительно воспринимают ее как маленькую кобылку?
— Я обещаю, — с приторной улыбкой ответила Твайлайт и подняла копыто в имитации старого приветствия Кобылок-Скаутов. – Слово Кобылки-Скаута, я не влезу в неприятности.
И даже сделав это, Твайлайт знала, что они на это ни за что не купятся.
— Я не уверена, то ли больше удивлена тем, что ты была Кобылкой-Скаутом, то ли смущена, потому что не представляю, что это такое, — паукобыла наклонила голову. – Это какое-то усиление обещания, предполагаю?
— Напоминает старую клятву Сестер, если я правильно помню этот жест, — задумчиво произнесла Хадкуна.
Твайлайт действительно пришлось постараться, чтобы не выпучить глаза. Это сработало? На полном серьезе?
Во имя Селестии, все случается в первый раз.
— Да. Так и есть, — вымучила улыбку Твайлайт. – То есть, у вас есть мое слово с клятвой Кобылки-Скаута дополнительно.
Она медленно начала отступать к тропе, ведущей в Юдоль Бродяг.
— И я тогда пойду, если вы не…
— Кое-что, — прервала ее Скиттершай. Прежде, чем Твайлайт пришел в голову вопрос, паукобыла с улыбкой обернулась к Эйнджелу. Нежно его погладив, она произнесла. – Эйнджел, не отправишься ли ты с Твайлайт?
Кролик засиял и что-то быстро протрещал в ответ. Затем одним большим прыжком он перелетел с плеча опекунши на голову принцессы. Лапки коснулись головы легко и мягко, кролик устроился на насиженном месте и растрепал пряди волос.
Удивленная Твайлайт в безмолвном вопросе приподняла бровь.
— Я приму твое слово и клятву, — просто улыбнулась ее подруга. – Но ты не будешь же против провести немного больше времени с Эйнджелом, так? Кроме того, если ты и впрямь не влезешь в неприятности, он сможет выступить в твою пользу.
— Это полностью противоположно вере мне на слово!
— Тогда у тебя будет шанс доказать, что я не права! — улыбка Скиттершай стала обманчиво сладкой. – Считай это проверкой – сумеешь ли ты не влезть в большие неприятности, чем это было с Хадкуной и мной.
Тут паукобыла подмигнула.
— И ты сможешь оказать мне услугу и показать Эйнджелу, как себя вести среди других пони, чтобы он не стрелял больше камешками в тех, кто не настолько понимающ, как ты, пока ты рядом.
Твайлайт услышала сверху, как Эйнджел радостно запищал – словно жеребенок перед кондитерской. Она вздохнула и побежденно кивнула.
Но внутри себя она была зла. Ведут себя так, словно она не может сходить в город и обратно, не подняв шума?
Со всей благопристойностью и зрелостью принцессы Твайлайт показала им язык, развернулась и пошла по дороге.
— Ладно, Эйнджел, — пробурчала принцесса. Ее ушки все еще горели от смеха подруг. – Давай управимся с делами побыстрее, вернёмся и ткнем их в это носами!
Стоит надеяться, она сумеет провернуть это так, что ее никто не узнает.
Твайлайт попыталась притвориться, что с оптимизмом смотрит на свои перспективы.