Рыцарь в Паучьем Царстве

Диархи защитят

Четыре полных штурмовых отряда Ордена ворвались в гущу боя, и под их неудержимым натиском орды арахнидов рассеялись. Те, кто не успел укрыться среди дрожащих стеблей бамбука, пали от мечей и топоров воинов Ордена. В холодном ночном воздухе повисло плотное и темное облако дыма, похожее на твердую скальную породу. Скрюченные, блестящие тела гигантских насекомых металлической стружкой устилали поляну.
– Командующий тяжелой пехотой Ордена капитан Экономик Дефолт, – официально представился рыцарь в белой сплошной броне и воспроизвел воинское приветствие.
– Капитан детей Ночи Соул Найт, – ответил Соул. – Примите мою благодарность за своевременное вмешательство.
– Это честь для меня, Найт, – сказал Дефолт и окинул взглядом дымящееся поле. – Неужели вы бились здесь только вшестером?
– В нашей ситуации не было другого выбора, – ответил Найт.
Кьют поблизости освобождал все еще живого Люция от слоев арахнидского цемента.
– Ты жив? – спросил Дефолт с высоты своего могучего роста.
Люций молча кивнул и сел в сторонке, чтобы как следует очистить великолепные доспехи от остатков застывшей массы и перевязать свои раны, которые оказались не столь глубоки как вначале показалось Найту. Дефолт некоторое время наблюдал за ним, потом его внимание снова привлекли голоса раздававшиеся из его талисмана связи.
– Сколько с тобой еще воинов? – спросил Найт.
– Штурмовая группа, – ответил Дефолт. – Четыре отряда и маги поддержки. Подожди, пожалуйста. Второй отряд, подтянитесь ко мне! Шилд, охраняй периметр, собери раненых и отправляй их в лагерь Детей Ночи. Файер, прикрой левый фланг! … я жду! Штурмовым отрядом в небе, разделите свои силы и займитесь охраной периметра.
– Кто здесь командует? – раздался голос.
– Я командую, – ответил Дефолт и развернулся.
По насыпи дымящихся осколков известняка к ним приближалась величественная фигура лорда Айера в сопровождении десятка Детей Ночи разной степени потрепанности.
– Я – Лорд Айер фон Карштайн, – произнес он, обращаясь к Дефолту.
– Дефолт.
– Учитывая обстоятельства, – продолжал Айер, – я могу понять отсутствие поклона.
– Не могу себе вообразить таких обстоятельств, при которых я бы стал кланяться, – ответил Дефолт.
Телохранители Айера выхватили свои боевые мечи.
– Что ты сказал? – воскликнул один из них.
– Я сказал, что вам, жеребятки, надо побыстрее спрятать свои зубочистки, пока я кого-нибудь ими не поранил.
Айер вяло махнул кожистым крылом, и его охранники спрятали оружие.
– Я признателен за ваше вмешательство, Дефолт, поскольку ситуация складывалась угрожающая. Я также понимаю, что рыцари Ордена воспитаны не так, как остальные цивилизованные пони, и не обучены хорошим манерам. Так что я не стану обращать внимания на ваши высказывания.
– Капитан Дефолт, – поправил его земнопони хлопнув себя по латному наплечнику. – Так или иначе, если я вас оскорбил, могу заверить, что сделал это намеренно.
– Один на один со мной! – взревел моментально потеряв свою доброту Айер.
Он сбросил шлем к ногам рыцаря. Дефолт последовал его примеру. Они встали лицом к лицу и скрестили взгляды.
Найт с растущим изумлением наблюдал за их противостоянием. На его памяти никто не осмеливался задевать лорда Айера.
Противники стояли, едва не касаясь друг друга лбами. Айер проигрывал в росте и не прекращал гневно расправлять крылья. Дефолт не переставал ухмыляться в лицо седеющему фестралу.
– Айер, чего ты добиваешься? – насмешливо спросил Дефолт. – Может, ты хочешь отправиться домой с головой, засунутой в круп?
– Ты безродная скотина, – прошипел Айер.
– Значит, это все, что ты знаешь, – ответил Дефолт. – А надо бы тебе разобраться получше. Я безродная скотина и горжусь этим. Ты знаешь, что это такое?
Он показал вверх на одну из звезд.
– Звезда? – спросил моментально сбитый с толку Айер.
– Верно. Но я спрашивал не о том. Дело в том, что я назначен командиром десантной группы Ордена и пришел, чтобы спасти ваши жалкие задницы. Я делаю это по личному поручению самой Защитницы. Она там, наверху, летит среди звезд, и в настоящий момент думает о том, что ты полный кретин. И при следующей встрече с Луной непременно скажет ей об этом.
– Не смей говорить о моей повелительнице так неуважительно, мерзавец! Твайлат Спаркл узнает…
– Ну вот, опять, – вздохнул Дефолт и двумя тычками копыт в грудь лорда заставил Айера отступить на шаг. – Она Защитница. – Последовал еще толчок. – Защитница. Твоя Защитница. Изволь проявить некоторое уважение.
Айер засомневался.
– Я… Конечно, я признаю величие Защитницы.
– Признаешь? Правда, Айер? Что ж, это прекрасно, потому что в настоящий момент я представляю её здесь. Я её избранное орудие в этой войне. И изволь обращаться ко мне, как будто перед тобой стоит Защитница. Ты и мне должен оказывать почтение тоже! Защитница Твайлайт Спаркл верит, что в этой военной операции ты наделал кучу непозволительных ошибок. Сколько воинов ты сюда сбросил? Сотню? А сколько их осталось? Лаймон! Дай сводку!
– В живых тридцать девять, капитан Дефолт, – послышался голос из талисмана связи в ухе земнопони. – Может быть, больше. Многие тела еще не осмотрены.
– Тридцать девять. Ты так стремился к славе, что угробил больше половины своих воинов. Если бы я был… Принцессой Луной, я бы приказал насадить твою голову на кол. Возможно, Защитница сама распорядится насчет этого. Ну что, лорд Айер, мы разобрались?
– Мы… – протянул Айер, – мы разобрались, капитан.
– Может, пора вернуться к солдатам и провести ревизию своих сил? – предложил Дефолт. – Враг скоро снова будет здесь, и, я уверен, в большем количестве.
Несколько секунд Айер пытался испепелить Дефолта злобным взглядом, но затем надел на голову шлем.
– Капитан, я не забуду этого оскорбления. Когда-нибудь. Не здесь. Вам не уйти от дуэли.
– Значит, путешествие было не напрасным, – отрезал Дефолт и тоже надел шлем.
Айер поплелся прочь, окликая на ходу своих рассеянных по поляне солдат. Дефолт повернулся и встретился взглядом с Найтом.
– Найт, что у тебя на уме? – спросил он.
«Я давно ждал случая это сказать», – хотел бы произнести Найт, но вслух только спросил:
– Что я должен делать?
– Собери свой отряд и будь наготове. Когда появятся эти твари, я бы хотел иметь вас поблизости.
Найт отсалютовал мечом.
– Можете на это рассчитывать. Но как вы догадались, куда сбрасывать десант?
Дефолт ткнул пальцем в чистое небо.
– Мы прыгнули туда, где не было шторма, – ответил он.

Найт поднял на ноги Люция. Тот все еще теребил свои пострадавшие доспехи. Он больше не истекал кровью, а лечебные повязки крепко затянули раны на его теле.
– Этот Дефолт – гнусный грубиян, – сказал он.
Люций слышал всю перебранку от начала и до конца.
– И все же он мне нравится.
– Но как он разговаривал с нашим лордом? Как собака!
– А мне нравятся собаки, – сказал Найт.
– За такую наглость я мог бы его убить.
– Не вздумай, – предупредил его Найт. – Это было бы неправильно, и в таком случае мне пришлось бы тебя наказать.
Люций расхохотался, словно Найт сказал нечто смешное.
– Я серьезно, – добавил Найт.
Люций только громче рассмеялся.
Сбор всех сил на поляне занял не больше часа. Через заброшенного с десантом мага-астропата Дефолт установил связь с флотилией. Над окружающими открытое пространство лесами шторм-щиты бушевали с прежней яростью, но непосредственно над поляной небо по-прежнему оставалось спокойным.
Найт, выстраивая остатки своих солдат, наблюдал за ожесточенными дебатами между Дефолтом и его капитанами, с одной стороны, и лордом Айером – с другой. Было очевидно, что в выборе последующего курса возникли непреодолимые разногласия.
Спустя некоторое время Дефолт покинул группу спорщиков. Как предположил Найт, он решил не вызывать дальнейших ссор своими резкими замечаниями в адрес лорда Айера.
Дефолт стал обходить посты, останавливаясь, чтобы перемолвиться несколькими словами со своими воинами, и вскоре добрался до позиции Найта.
– Найт, ты кажешься мне славным малым, – заметил он. – Как же ты выносишь своего лорда?
– Служить ему – мой долг, – ответил Найт. – Я обязан ему подчиняться. Он мой командир, и его послужной список достоин восхищения.
– Сомневаюсь, что это мероприятие добавит блеска его триумфальному списку, – сказал Дефолт. – Скажи, ты был согласен с его решением выбросить десант?
– Я не могу быть согласен или не согласен, – ответил Найт. – Я обязан повиноваться. Это мой командир.
– Это мне известно, – вздохнул Дефолт. – Ладно, только между нами, как воин воину, Найт. Тебе по душе такое решение?
– Я действительно…
– Ну, продолжай. Я только что спас тебе жизнь. Ответь честно на мой вопрос, и мы будем в расчете.
Найт колебался.
– Я считал этот шаг несколько опрометчивым, – признался он. – Я думал, что решение обусловлено амбициями лорда и не имеет ничего общего с заботой о безопасности нашего отряда или со спасением пропавших воинов.
– Спасибо за откровенность.
– Могу я и дальше говорить откровенно?
– Конечно.
– Сэр, я восхищен вами, – сказал Найт. – И вашей храбростью, и вашими прямолинейными высказываниями. Но прошу вас не забывать, что мы – Дети Ночи и очень горды этим. Нам не нравится, когда нас разоблачают или недооценивают. Не любим мы и малейшего намека на унижение со стороны… других воинов… даже самых прославленных рыцарей Ордена.
– Говоря «мы», ты имел в виду Айер?
– Нет, я имел в виду нас.
– Очень тактично, – заметил Дефолт. – В начале северной компании во время Великой Войны Дети Ночи некоторое время сражались с нами бок о бок. Это было до того, как ваш орден Луна признала достойным для выделения среди остальной Ночной Гвардии и приближения к себе.
– Я знаю, сэр. Я служил в то время, но тогда был еще рядовым солдатом.
– Значит, тебе известно, с каким уважением относились к вам наши братья. Тогда я тоже был только младшим сержантом, но прекрасно помню слова Твайлайт … как это… Да, она говорила, что Дети Ночи – это живое воплощение доблести и жертвенности. С вашей повелительницей Защитницу связывают особые узы. За время той войны нам довелось сотрудничать почти со всеми особыми формированиями армий королевства. И до сих пор мы считаем Детей Ночи одними из лучших, с которым нам посчастливилось сражаться бок о бок.
– Мне приятно слышать это от вас, сэр, – ответил Найт.
– Тогда… почему вы так сильно изменились? – спросил Дефолт. – Неужели и остальные старшие офицеры Детей Ночи похожи на лорда Айера? Его высокомерие меня поражает. Такой заносчивый…
– Наш характер обусловлен не заносчивостью, сэр. Наше превосходство в безупречности. Но один пони всегда может ошибиться относительно другого. Мы равняемся лишь на совершенство Ночной Владычицы, возлюбленной всеми нами, и в стремлении быть на неё похожими мы можем показаться кому-то надменными и высокомерными.
– А тебе никогда не приходило в голову, – спросил Дефолт, – что, как бы ни было похвально стремление изо всех сил подражать Принцессе Ночи, есть одна вещь, которой вы не должны пытаться достигнуть: её превосходство? Она ведь Диарх. Она – совершенство. Можно пытаться подражать ей во всех отношениях, но не стоит допускать и мысли, что можно оказаться на одном уровне с ней. Никто не может достичь её высоты. Никто не может с ней сравниться.
– Мы это понимаем, – сказал Найт. – Хотя иногда это не доходит до остальных.
– Безупречность не подразумевает излишней гордости, – продолжал Дефолт. – А благородство, не исходит от знатного происхождения. В чувстве превосходства над другими и самоуверенности нет ничего достойного восхищения.
– Мой лорд Айер понимает это.
– Хорошо бы он на деле доказал своё понимание. Он едва не погубил вас и даже не извинился за свои ошибки.
– Я уверен, в скором будущем он надлежащим образом выскажет вам благодарность за усилия по нашему спасению и…
– Я не хочу никаких одолжений, – прервал его Дефолт. – Вы – наши товарищи – оказались в беде, и мы пришли на помощь. На этом все кончено. Но мне пришлось спорить с Защитницей, чтобы получить разрешение на эту высадку, поскольку она считала безумием посылать очередную группу воинов на верную гибель в неизвестное место, на встречу с неизвестным врагом. А Айер пошел на это. Ради славы и гордости, как мне кажется.
– Как же вам удалось переубедить Защитницу? – удивился Найт. Знаменитая черта Твайлайт Спаркл – упрямство, давно стала легендарной.
– Это не моя заслуга, – сказал Дефолт, – а ваша. В этой местности прекратился шторм, и мы уловили ваши сигналы. Тем самым вы доказали, что ещё живы, и Защитница немедленно отдала приказ о выброске штурмовой группы. Надо же было вытащить вас отсюда.
Дефолт перевел взгляд на мерцающие звезды.
– Шторма — это их лучшее оружие, – пробормотал он. – Если мы собираемся не только выжить, но и победить, необходимо найти способ борьбы с ними. Айер высказал предположение, что ключом к их тайне могут быть деревья. Что они могут служить генераторами или усилителями бурь. Он сказал, что, как только он уничтожил деревья, шторм тотчас прекратился.
Найт немного помолчал.
– Мой лорд так и сказал?
– Это единственное разумное высказывание, которое я от него услышал. Он сказал, что заложил под деревья заряды и взорвал их, и буря мгновенно ослабела. Это интересная теория. Защитница приказала использовать передышку между штормами, чтобы перегруппироваться и срочно всех отсюда эвакуировать, но Айер упорно настаивает на поиске и уничтожении других деревьев в надежде прорвать оборону противника. Как ты думаешь?
– Я считаю… Мой лорд очень мудр, – сказал Найт.
Стоящая неподалеку от них Найтер слышала весь разговор и уже не могла больше сдерживаться.
– Капитан, разрешите мне кое-что сказать, – заговорила она.
– Не сейчас, Найтмер, – остановил ее Найт.
– Сэр, я…
– Найтмер, ты слышала приказ, – поддакнул подошедший Люций.
– Как твое имя? – спросил Дефолт.
– Найтмер Рэд, сэр.
– Что ты хотела нам сказать?
– Это не важно, – фыркнул Люций. – сержант Рэд лезет со своими разговорами без очереди.
– А ты – Люций, верно? – спросил Дефолт.
– Капитан Люций.
– А Найтмер Рэд – одна из тех, кто стоял подле тебя и сражался за твою жизнь?
– Это так. И я благодарен ей за это.
– Может, тогда стоит разрешить ей сказать? – предложил Дефолт.
– Это было бы неуместно, – упорствовал Люций.
– Вот что я вам скажу, – решил Дефолт. – Как командир штурмовой группы я здесь обладаю определенной властью. И я буду решать, кому говорить, а кому молчать. Сержант Рэд? Давай послушаем, что ты скажешь.
Найтмер смущенно глянула на Дефолта и Люция.
– Это приказ, – подтолкнул его Дефолт.
– Мой командир, лорд Айер, не взрывал эти деревья, сэр. Это сделал мой капитан Соул Найт. Он настоял на взрыве. А потом лорд Айер отругал его за расточительность.
– Это правда? – спросил Дефолт.
– Да, – ответил Найт.
– Почему ты это сделал?
– Мне показалось несправедливым оставить без возмездия такое надругательство над телами погибших товарищей, – ответил Найт.
– И ты позволил Айеру приписать себе все заслуги, но не сказал ни слова?
– Он мой господин.
– Спасибо, Найтмер, – поблагодарил Дефолт фестралку, потом бросил взгляд на Люция. – Попробуйте осудить её или наложить взыскание за правдивый рассказ, и я попрошу Защитницу лично лишить вас званий и заслуг.
Затем Дефолт повернулся к Найту.
– Забавно. Наверно, это не должно было иметь значения, но получается наоборот. Теперь, когда я знаю, что это ты разрушил деревья, мне больше нравится идея, высказанная Айером. Он умеет отличать нужные факты. Что ж, давай срубим еще несколько деревьев, Найт. Ты можешь показать мне, как это делается.
Дефолт отошел, выкрикивая на ходу приказ собраться и приготовиться к движению. Найт и Люций обменялись долгими взглядами, и вслед за этим Люций ушёл.

Вооружённый отряд двинулся с открытого пространства снова в заросли бамбукового леса. И опять пони попали под удары шторм-щитов. Фестралы были вынуждены спускаться с неба, опасаясь попасть под разряды аномальных молний и пополнили собой штурмовой отряд. Прокладывать путь Дефолт приказал отряду своих тяжелых пехотинцев в новейших тяжелых доспехах, снабженных мощными магическими талисманами, наводившими прочные щиты и магическими излучателями на спинах. Пони-танки под командованием Рока медленно протаривали собой дорогу, валя бамбук словно это были всего лишь стебли дикой травы. Массивные стебли падали на соседние и освобождали путь остальным воинам, идущим позади.
Несмотря на яростные порывы штормового ветра, они прошли около двадцати километров. Мелкие отряды арахнидов дважды пытались атаковать колонну, но штормовая группа, пользуясь преимуществом очищенной от стеблей дороги, смыкала ряды и уничтожала противника потоком заклинаний и арбалетными болтами.
Ландшафт постепенно изменялся. Похоже, пони подошли к краю леса, и дальше начался крутой склон Серых Гор, стеной окруживших долину Убийца. Заросли стеблей становились всё реже, между ними проглядывали свободные участки земли. Спуск закончился руслом высохшей реки. В этой низине топкая почва была усыпана тысячами маленькой речной гальки. Спустившись в русло, воины обнаружили, что топкая и скользкая почва все еще сочиться влагой, словно еще вчера здесь бежал бурный поток. Вспышки непрекращающихся молний зажигали яркими всполохами редкие, но глубокие лужи, и длинные полоски воды казались белыми царапинами на поверхности земли.
В душной низине кружились бесчисленные стайки жестких серых жуков. Более крупные летающие существа, похожие повадками на летучих мышей, охотились на жуков, совершая резкие зигзаги в воздухе.
В устье пересохшей реки воины обнаружили еще шесть деревьев, превратившихся в мрачные могильники. На их шипах висели частично обглоданные трупы, отдельные куски плоти и обломки доспехов. Преторианцы и Королевская Гвардия. Никаких признаков летающих арахнидов не было, хотя на расстоянии около пятидесяти километров на фоне сверкающего молниями неба, над бамбуковыми зарослями, можно было заметить кружащие в воздухе черные тени.
– Их надо похоронить, – сказал Дефолт.
Файер кивнул и отправился собирать среди своих воинов пороховые и магические бомбы.
– Отыщите капитана Найта, – крикнул Дефолт. – Он покажет, как это делается.

После отправки штурмовой группы, Сильвер еще три часа оставался на стратегической палубе, пока не пришёл первый сигнал от Дефолта. Отряд расчистил от врага район приземления и объединился с остатками сил лорда Айера. После этого тучи над долиной странным образом сгустились. Все ожидали решения Дефолта относительно дальнейших шагов. Замкнутый и встревоженный Панч Хув уже отдал приказ о подготовке штурм-катеров для немедленной эвакуации воинов с земли. Твинкл молча шагала взад и вперед. Защитница вместе с Сином уединились в личных покоях Твайлайт.
Сильвер ненадолго прислонился к перилам палубы, бросил взгляд на суету капитанского мостика внизу и принялся обсуждать вопросы тактики со своими подчиненными пегасками Немо и Неро. Неро и Немо, обе были «Детьми Сумерек», да еще к тому же были родными сестрами близнецами. По той причине, что их было почти невозможно отличить друг от друга без ближайшего рассмотрения, в Ордене им дали уменьшительные прозвища Другая и Иная. Трудно было разобраться, кто из них кто, настолько они казались одинаковыми.
Обе, Немо и Неро, были новобранцами из нового набора, обладали отличными боевыми и тактическими навыками, доказывая что инструкторов тренировочных лагерях не даром едят свой хлеб, хотя до Лаймон Шилда или Файер Вирлшилда близнецам было еще далеко. Обе они были умелыми, исполнительными и искусными заместителями командиров отделений, но, кроме того, они были рыцарями, и то, что считалось обычным умением в Ордене, в Королевской Гвардии могло стать достойным подражания образцом.
Из слов Немо Сильвер пришел к выводу, что та завидует назначению своего друга Лаймон Шилда в эту высадку. Обычно Твайлайт не разделяла отряды во время задания подобным образом. Отправлять либо всех, либо никого из них. Десятый Отряд прекрасно работал единым целым, а разделенным по полам в бою бывал слишком редко. Твайлайт редко делила войска на части, предпочитая один массированный удар. Но в этот раз штурмовой отряд комплектовался в честной и демократичной жеребьевке: Шилд получил место Сильвера, а Немо и Неро остались за своих командиров на посту заместителей располовиненных отделений.
Немо говорила без умолку, явно выплескивая на Сильвера своё беспокойство за судьбу товарища, и Неро не переставала подначивать сестру, заставляя ту беспокоиться и болтать ещё больше. Вскоре к ним присоединился Круз.
Силен Круз был очевидным анахронизмом. Он занимал должность капитана с самого основания Ордена, и все остальные считали его старым, и как ни странно, слишком неусидчивым. После возвращения Диархов в столицу и возвышения Твайлайт блеск былой славы капитана разведчиков несколько потускнел. Круз, после вступления в Братство Сумерек все больше отсиживался на флагмане, отправляя на задания своих подчиненных и заместителей. От долгого сидения при Защитнице и составлении отчетов в нём проснулся необузданный дух шутника и его розыгрыши и едкие подколки порядком, за время похода, всем надоели.
– Приветствую, – поздоровался Круз, подходя к перилам.
Кроме всего прочего, у этого красногривого пегаса была дурацкая привычка ударять себя копытом в грудь вовремя приветствия. Длинное лицо Круза украшало множество мелких шрамов, а особенно выделялся тот, что проходил прямо по середине лба. Разговаривал он очень тихим голосом, заставляя собеседников напрягать слух, и верил, что именно эта привычка стала поводом для прозвища Тихий.
Сильвер знал, что это далеко не так. Мысли Круза последнее время от долго сидения за бумагами начали терять былую скорость, и со своими советами и замечаниями он частенько запаздывал или попадал впросак. Прозвище было дано из-за того, что окружающие предпочитали не слишком внимательно относиться к его высказываниям.
Круз считал себя кем-то вроде мудрого наставника Ордена, но никто не хотел злить его и рассеять его заблуждения. Со стороны командования ни разу не предпринимались попытки отстранить его от руководства или перевести уже полностью на должность планировщика операций для разведчиков, и этого было достаточно чтобы признать его значимость в той среде, где он руководил. Он давно уже отслужил все положенные сроки. Сильвер считал, что Защитница испытывает к этому ветерану нечто вроде жалости и не может решиться отправить его в отставку. Круз стал реликвией, к которой относились с равной долей почтительности и раздражения, и он не мог понять, что ему уже пора на покой.
– Через день мы с этим покончим, – категорично заявил Круз, подойдя к Сильверу и Немо с Неро. – Попомните мои слова. Еще день, и командующая прикажет эвакуировать всех. Она примет во внимание мои советы.
– Капитан Дефолт неплохо справляется, – заметила Неро.
– Дефолт – неуёмный жеребенок, которому сопутствует удача, но нельзя вечно полагаться на везение. Попомните мои слова. Еще день, и всех вернут обратно. Нам предстоит сделать слишком многое чтобы отвлекаться на такой пустяк, как зачистка гнезда чудовищ.
– Хотелось бы мне быть там, внизу, – вновь сказала Немо с грустным вздохом.
– Глупые мечтания, – отрезал Круз. – Это всего лишь спасательная экспедиция. Не могу даже представить себе, о чем думали Дети Ночи, когда совались в это пекло. Знаете, раньше мне приходилось сражаться рядом с ними. Отличные ребята. Сообразительные и хитрые, как лисицы. Они научили Орден кое-каким правилам поведения. Спасибо им за это! Образцовые солдаты. На восточном фронте во время Великой Войны они совершали настоящие подвиги.
– И всё же это было, – вставил Сильвер.
– Конечно было, – согласился Круз, не замечая иронии. – Не могу вообразить, почему здесь они так сплоховали.
– Развязав войну? – предположил Сильвер.
Круз окинул его недоверчивым взглядом.
– Сильвер, ты смеешься надо мной?
– Что вы, сэр. Я никогда бы не посмел.
— Тебе никто, не говорил, что обмануть меня не так просто?
Спросил Круз, изгибая вопросительно брови, от чего шрам на лбу сильно натянулся.
– Я надеюсь, скоро и нам найдётся дело внизу, – вставила Неро, переводя разговор в другое русло. – Очень скоро.
– Этого не случится, – заявил Круз.
Он с довольным видом пигладил непослушную шевелюру, украшавшую его голову.
– У меня еще есть кое-какие дела, – сказал Сильвер, – так что придется вас оставить, товарищи.
Немо и Неро с досадой посмотрел на Сильвера, не желая оставаться наедине с Крузом. Сильвер незаметно подмигнул и ушёл, слушая, как за его спиной начинается очередная порция подколок молодых и малоопытных, и воспоминаний о былых днях.
Сильвер спустился в казармы Десятого Отряда. Его пони томились в ожидании. Они были наполовину экипированы, а оружие пока оставалось на стойках. Подмастерья и слуги, толкая перед собой передвижные столики с инструментами, заканчивали последние приготовления доспехов и снаряжения. Все было как обычно; пегасы неделями сохраняли боевую готовность.
Некоторое время Сильвер провел в беседе со своими командирами отделений, излагая им сложившиеся обстоятельства, затем коротко переговорил с молодыми воспитанниками, которые только прибыли на замену погибших братьев. Эти бойцы нервничали больше остальных. Десять Двадцать могла стать местом их первого боевого крещения в качестве полноценных членов Ордена.
Уединившись в своей личной оружейной, Сильвер немного посидел, занимаясь психологическими упражнениями, которые, как утверждалось, должны были помочь ему сосредоточиться, запереть все смертные чувства и обрести ясность мышления. Вскоре это занятие ему наскучило, и он взялся за рекомендованную Зэдом книгу.
За время перехода он прочел гораздо меньшую часть «Тирания Крови», чем намеревался. Командующая не давала ему скучать.
Сильвер перелистал тяжелые пожелтевшие страницы и отыскал то место, на котором остановился.
Как и обещал Зэд, «Тирания» оказалась грубой и жестокой. Давно позабытые города постоянно разграбляли, сжигали, а то и вовсе стирали с лица земли магией способной сдвигать горы. Моря и реки регулярно окрашивались кровью, небеса темнели от пепла, а окрестности усеивались побелевшими костями побежденных. Если описывался марш армии, то в нем участвовали сотни тысяч солдат, и яростный ветер развевал над их головами сотни тысяч знамен. Битвы представлялись грандиозными водоворотами мечей и остроконечных шлемов, происходили они под завывание рожков и при свете взрывов и пожаров. Страница за страницей содержала описание жестоких порядков и не менее жестокого характера деспота Слая Фокса.
Чаще всего это забавляло Сильвера. Реальные факты переплетались с неудержимой фантазией. В «Тирании» описывались такие подвиги, которые воинам эпохи, предшествующей Объединению Трех Племен, были явно не по плечу. Действующая в книге армия представляла собой орды тех самых пони-варваров, которыми выставляют многие историки времен Объединения своих предков. Описания главных генералов Фокса – Бруталара и Енемея Сакрата, а позднее и Валагара, во многом могли бы подойти и Диархам. Могущественные и не одолимые. В течение первой половины повести они по приказам Фокса покорили весьма обширные районы и поработили множество племен диких пони, алмазных псов и грифонов, перебили сотни драконов и даже разгромили многомиллионный рой чейнджлингов, пленив их королеве и притащив ее в цепях к трону Фокса, после чего тот сделал ее своей женой и у них даже родились жеребята. Что озадачивало.
Сильвер несколько раз заглядывал в конец книги и узнал, что последние главы посвящены описанию падения власти Фокса и окончательному завоеванию его кровавой империи войсками молодого королевства Лоуренса Ятазарного. Он нашел описания вражеских воинов, вооруженных огненными мечами и с эмблемой молнии на груди. Воины отдавали честь, ударяя себя в грудь копытом, как до сих пор делал Круз, и были облачены в золотые доспехи. Сильверу стало интересно, попадется ли в книге упоминание о матери Диархов или о них самих, а заодно он хотел увидеть, не узнает ли среди персонажей представителей тогда еще впервые зарождающихся воинов рыцарских орденов.
Но отрывочное прочтение книги он оставил Зэду, а сам вернулся к первоначальному порядку и отмеченному отрывку. Подробное описание нескольких последовательных кампаний Валагара против горных кланов древних пегасов быстро захватило Сильвера. Валагар собрал несметное войско рекрутов из подвластных его господину южных варварских племен и наемников грифонов и алмазников, и использовал его для поддержки вторжения своих главных сил, включающих Кровавых Копыт и Гвардии Ворона.
Крылатые Воины на благо своих кланов и ради постоянной межклановой борьбы разработали и совершенствовали уникальное боевое исскуство и тактитку, чем превосходили орду Валгара, а Фокс жаждал заполучить прекрасных мастеров ближнего боя и засад к себе в армию рабов для нового витка кровавых походов и опустошительных войн.
Но гордый народ не пожелал сдаваться и быть порабощенным. Они предпочли смерть рабскому ярму.
Вторжение Валагара во владения Горных Кланов было отмечено восемью грандиозными сражениями, и величайшим из них была битва при Кратспайре. На протяжении девяти дней и ночей дикая орда Империи штурмовала горные перевалы и высокогорные крепости и замки, выжегая немногие пригодные для выращивания еды и выпаса скота горные долины иучастки, превращенные трудолюбивыми пегасами в оазисы жизни среди неприветливых скал. Варварские орды Валгара пробили ограды, крушили стены и жгли деревни и замки. Украшенные драгоценными камнями стены дворцов крылатых владык разграбили, самих владык и их воинов убивали в жестоких битвах где один стоял против десяти, а затем, когда воины были убиты их детей и жен, сломав им крылья, сбрасывали с высоких гор. Вслед за толпами дикарей, волнами завывающих берсеркеров из армии Кровавых Копыт и грифонов Гвардии Ворона шли черные маги, истреблявшие саму жизнь, насыщая землю и воздух в том месте смертельным ядом.
Сильвер поймал себя на том, что снова заглядывает вперед, поскольку несколько страниц было занято немыслимым количеством кровавых преступлений и оргий в купе с перечислением награбленного добра и захваченных рабов. Но вот его взгляд остановился на странной фразе, и Сильвер вернулся немного назад. В глубине гор произошла последняя, девятая битва с самым сильным и многочисленным кланом пегасов из всех девяти, отметившая окончание вторжения. Оставался не взятым один бастион, крепость Лотерн, или скорее укрепленный храм, где закрепились последние сопротивлявшиеся Валгару и его дикарям пегасы, занимающиеся, как утверждал текст, «Темным Ритуалом пред огнем, пожирающим их народ».
Валгар, желая поскорее отправить донесение о свершившемся завоевании, послал на штурм храма всех берсеркеров. Кейзер, предводитель этой завывающей и жаждущей крови орды, в силу своих слабых умственных способностей бросил все силы в лобовую атаку и сам же ее возглавил. Перед штурмом храма-крепости шаманы Кейзера предупредили об опасности творимого пегасами первобытного ритуала и о его непредсказуемых последствиях.
В самом начале битвы, как и предсказывали шаманы, в бой вступила древняя магия. В воздух взвилась туча насекомых, такая густая и огромная, что померк дневной свет. Она устремилась на войско Кейзера, мелкие существа забивали уши и рты. Вода закипала безо всякого огня. Дикари взрывались изнутри. Пони каменели, или их кости превращались в желе, или их плоть покрывалась язвами и нарывами, а потом отваливалась целыми кусками. Некоторые сходили с ума. Другие превратились в демонов и нападали на своих собратьев.
Сильвер остановился и вернулся к последнему отрывку.
«…Налетела тьма летучего гнуса, и кого он жалил, ума лишались, менялись в облике и превращались в ужасное подобие демонов, в нечистых тварей, покрытых язвами, подобных афритам, что живут в мертвых пустынях. В таком обличье несчастные создания обращались противу своих сородичей и грызли окровавленные кости…»
Превращались в демонов и нападали на своих собратьев.
Сам Кейзер был убит одним из таких демонов, который всего несколько часов назад был одним их его берсеркеров.
Валгар, услышав такие известия, впал в ярость и тотчас прибыл к месту событий, взяв с собой тех, кого в книге назвали «вырывателями душ». Эти личности тоже обладали способностями к древней магии. Их предводитель, или мастер, по имени Ансет Край, попытался обратить ритуал древних пегасов вспять. Дальше текст становился раздражающе неопределенным, и невозможно было понять, что произошло на самом деле, словно автор и сам не слишком разбирался в происходящем. Слова «древняя магия» и «ритуалы вызова» встречались довольно часто, но безо всяких определений. Кроме того, были и заклинания, обращенные к темным первобытным божествам, о которых, как полагал автор, читатели должны были иметь некоторое представление. С самого начала книги Сильверу встречались ссылки на «древние колдовские» силы подвластные Фоксу и «благословение не рождённого», которые составляли основу могущества Кровавой Тирании Слай Фокса, но тогда он принял эти фразы за преувеличение. Здесь же демонология и поклонение тёмным богам впервые появились на страницах книги в качестве свершившегося факта.
Земля дрожала, словно от испуга. Небеса разрывались, будто шёлк. Многие воины войска Валгара слышали шепот погибших. Огонь охватывал пони, но не пожирал их, и несчастные метались из стороны в сторону, тщетно моля о помощи. Противостояние между отчаявшимися пегасами, приносившими самих себя в жертву ради уничтожения врага, и черными магами длилось шесть дней, а когда закончилось, местность покрылась слоем снега и небо окрасилось в кроваво-красный цвет. Валгар был вынужден отступить, иначе всё ещё бушевавшие в округе демонические силы могли попросту перебить всю его армию.
В конце концов, погибли все колдуны, кроме самого Ансета Края, который просто сошёл с ума и лишился зрения. На месте храма образовался дымящийся провал, а окружавшие его стены рассыпались в пепел. Но пегасы, приносившие в жертву своих детей и самих себя тоже все погибли.
Глава закончилась. Сильвер поднял голову. Он был настолько увлечен чтением, что мог пропустить что угодно. В оружейной царила тишина.
Он начал читать следующую главу, но повествование переключилось на события, относящиеся к северной войне против королей северных оленей, великих воинов и невероятно скрытных существ. Сильвер перевернул несколько страниц в поисках дальнейших упоминаний о подобном колдовстве, как призыв демонов или самом Ансете, но ничего не нашёл. Разочаровавшись, он отложил книгу.
Зэд… Неужели он намеренно предложил ему эту книгу? Для чего? Ради шутки? В качестве завуалированного послания? Сильвер решил изучить книгу подробно, главу за главой, и задать своему наставнику несколько вопросов. Затем он подобрал со стола талисман связи и вставил его в левое ухо.
– Есть известия от штурмовой группы?
– Сейчас проверю, сэр. – Отозвался дежурный офицер связи, — Нет, для вас ничего нет.
– Спасибо. В случае новостей доложите немедленно.
– Слушаюсь, сэр.
Сильвер отложил талисман в сторону и снова вернулся к книге. Он оторвал узкую полоску пергамента от одной из копий особого обета и заложил интересующее его место. Закрыв фолиант, он подошел к потрепанному металлическому рундуку, где хранил свое имущество. Там было всего несколько дорогих ему предметов – слишком мало для такой долгой жизни. Взгляд на собственные вещи напомнил Сильверу о скудных пожитках Трека. «Кто будет разбирать эти вещи в случае моей гибели? – подумал Сильвер. – Что они сохранят?» В основном, там были безделушки, бесполезные трофеи, имеющие значение только для самого Сильвера: рукоять боевого кинжала, сломанного о шею зебренского легионера в полной пластичной броне; длинные перья с плюмажа того же легионера, порядком пропылившиеся и поредевшие; кусок верёвки с узлами на обоих концах, которую он использовал, чтобы придушить безымянного воина, когда другого оружия у него не осталось.
Вот это была битва. Настоящее испытание. Сильвер решил, что должен как-нибудь рассказать о ней Оливии. Как давно это было? Прошла целая вечность, а воспоминания так же тяжелы и отчетливы, словно это было вчера. Два воина, лишённые в силу военных обстоятельств своих арсеналов, преследуют друг друга в продуваемом ветром лесу. Только опыт и сила воли. Сильвер чуть не прослезился от восхищения противником, которого убил.
Остались только веревки и воспоминания, а когда не станет Сильвера, останется одна гнилая веревка. Кто бы ни пришел сюда после его смерти, несомненно, выбросит ее, посчитав мусором, и ничем больше.
Но вот копыто нащупало предмет, который вряд ли кто решится выбросить. Конверт, переданный ему Пайпером. Портрет с фотографиями авторства Скай Киллер.
Сильвер присел и стал снова просматривать фотографии. Редкие снимки. Десятый Отряд собралась на палубе перед выброской десанта. Знамя Отряда. Сам Сильвер на фоне развернутого полотнища. Сильвер, приносящий особый обет. Группа членов братства: Хув, Твинкл, Дефолт и он сам, вместе с Дефолтом и Шилдом. И Защитница перед строем солдат, как всегда великолепна и величественна
Снимки нравились Сильверу. Это был самый драгоценный из всех полученных им материальных подарков и самый неожиданный за последнее время. Благодаря Оливии, он может надеяться оставить после себя нечто полезное. Вряд ли среди его вещей появится более важное свидетельство его жизни.
Сильвер убрал снимки обратно в конверт и уже собирался убрать его к остальным вещам, как вдруг впервые заметил еще один снимок, который он раньше не замечал среди других. Он, вероятно намеренно, был спрятан среди остальных, подальше от любопытных глаз.
Спустя несколько секунд, Сильвер уже рассматривал фотографию. На обороте беглым кривым почерком было нацарапано: «Секретно». Фото озадачило Сильвера. Изображение оказалось темным и не сбалансированным по цвету и контрасту, совершенно неразборчивым. Но спустя некоторое время Сильвер смог разобрать, что же на нем изображено
Сильвер в ужасе не мог оторвать взгляда.
Перед ним был Трек, или, вернее, то ужасное существо, в которое он обратился в самом конце. Обезумевший сгусток ненависти, ковыляющий навстречу наблюдателю.
На переднем плане виднелись отчетливые, прекрасно сфокусированные изображения капель пота и гноя, застывших в воздухе в момент съемки. Но образ за ними, тот, кто стряхнул эти капли, казался расплывчатым и неопределенным, хотя и очевидно устрашающим.
Сильвер отбросил фотографию и принялся в спешке срывать с себя доспехи. Когда на нем не осталось ничего, кроме кожаного подбронника и тонкой хлопковой рубахи с черными штанами, он остановился и натянул длинный балахон с капюшоном, сшитый из грубой коричневой ткани. Сильвер прихватил фотографию, сунув ее за пазуху и талисман магико-волновой связи и вышел из комнаты.
– Неро!
Неро, полностью экипированная для боя, только без шлема, тотчас появилась и озадаченно нахмурилась при виде одеяния своего командира.
– Сильвер? Где твои доспехи? Что происходит?
– Мне надо уйти по делу, – ответил Сильвер, торопливо засовывая в ухо круглый черный камень-талисман связи. – В мое отсутствие командиром остаешься ты.
– Я?
– Я скоро вернусь.
Сильвер поднял копыто и проверил как держится талисман в ухе.
– Если ситуация изменится, если поступит приказ наступать, вызывай немедленно. Я не намерен уклоняться от своих обязанностей. Но я должен сделать ещё кое-что.
– Например?
– Я не могу сказать, – ответил Сильвер.
Неро Бриз молча кивнула.
– Как скажешь, капитан. Я прикрою тебя и извещу о любых изменениях в обстановке.
Пегаска постояла ещё некоторое время, пока фигура Сильвера в балахоне с надвинутым капюшоном не скрылась в сумраке одного из служебных переходов.

Пайперу фатально не везло в этой игре, и он решил, что самое время напоить своих приятелей-игроков. Их шестерка, вместе с довольно инертными наблюдателями, занимала кабинку со столом в передней части Прибежища, неподалеку от золоченых арок входа. Здесь были и архиваторы, и свободные от нарядов гвардейцы, и корабельная прислуга, отдыхающая между вахтами, и даже несколько ораторов, хотя никто не мог определить, находится оратор на службе или отдыхает. Все смешалось в длинном зале, пони ели, пили, играли и разговаривали. В воздухе висел неумолчный гул голосов, прерываемый звоном бокалов. Кто-то играл на виолончели. Убежище стало общественным центром всего корабля.
Еще пару недель назад пьяный второй помощник из инженерной службы объяснял Пайперу, что на «Хранителе Эквестрии», как и на любом другом корабле, никогда не было весёлого общества. Только тихие пьянки после вахты и замкнутые игорные компании. Это гражданские архиваторы с ораторами принесли с собой богемные привычки на военный корабль, и обслуживающий персонал вместе с солдатами привык заглядывать к ним на огонёк.
Кое-кто из старших офицеров с неодобрением отмечали растущую популярность весёлых сборищ, но и не запрещали их. Когда Стар Шип открыто высказал свое неудовольствие по поводу превращения «Хранителя Эквестрии» в корабль для увеселительных прогулок, кто-то – Пайепр подозревал, что это была сама главнокомандующая, – напомнил ему, что цель архиваторов состоит в неформальном общении с участниками экспедиции. Солдаты и корабельная прислуга стекались в прибежище в поисках нищих поэтов, которые могли бы записать их воспоминания для потомков. Но еще больше их привлекала возможность выпить, поиграть в карты и встретиться с кобылками.
По мнению Пайпера, в настоящий момент это было наибольшим достижением архиваторов: напомнить воинам экспедиции, что они тоже пони, и предложить им немного развлечься.
И постоянно обыгрывать в карты. Игра называлась «БлекДжек», и использовалась для нее та самая квадратная колода, которую Пайпер одалживал Оливии Минт. За столом сидели еще два архиватора, младший офицер палубной команды, сержант гвардии и артиллерист. В качестве жетонов в ход пошли золотые лепестки, которые кто-то легкомысленно содрал с одной из колонн в зале. Пайпер не мог не признать, что архиваторы самым ужасным образом злоупотребляли своим положением. Колонны не просто были ободраны до черного дерева, но еще и покрыты различными изречениями и рисунками. Не обделили своим вниманием творческие личности и стены, украшенные прекрасными фресками с батальными сценами. На фоне неба за плечами древних героев появились стихотворные строки, а сами герои теперь смотрели в вечность поверх пририсованных пушистых усов или из-под пиратских повязок. В тех местах, где стены были оштукатурены или покрыты обоями, появились целые трактаты новейших сочинений.
– Я пропущу эту сдачу, – заявил Пайпер и отодвинулся от стола вместе со стулом, не забыв прихватить оставшуюся у него жалкую горсточку золотых лепестков. – Пойду, поищу чего-нибудь выпить.
Остальные игроки одобрительно закивали, а сержант начал сдавать карты. Палубный офицер, низко повесив голову и облокотившись о крышку стола, свел копыта в насмешливых аплодисментах.
Пайпер поднялся и смешался с толпой в поисках своего друга Артис. У скульптора Артиса всегда имелся запас выпивки, причем в почти неограниченных количествах, хотя источник этого изобилия для всех до сих пор оставался загадкой. Кое-кто утверждал, что Артис завел дружбу с корабельными обеспеченцами, и они делились с ним запасами спирта. С позапрошлого вечера, после незаконченной партии в «Покер», Артис должен был Пайперу, по меньшей мере, одну бутылку первоклассного сидра.
Он спросил о Артисе несколько компаний, разбросанных по залу. Мелодия виолончели оборвалась, и кое-кто стал хлопать взобравшейся на стол серой композитору-кобылице. Эта пони обладала еще, помимо мастерства игры на виолончели еще и неплохи голосом и почти каждый вечер пела популярные оперные арии или исполняла чьи-то заявки. У Пайпера тоже была к ней просьба. Взрыв хохота донесся от небольшой оживленной группы, рассевшейся на стульях и кушетках, чтобы послушать отрывки последней работы кого-то из архиваторов-поэтов. В одной из кабинок между когда-то золотых колонн Пайпер и увидел, как Кселлос тщательно выводит красными чернилами свое недавнее произведение. Для своего рисунка она выкрасила участок стены, явно украденной с корабельного склада белой краской. Под слоем краски исчезла часть портрета Принцессы Селестии, изображённой восседающей на золотом троне в белом одеянии. Кто-нибудь обязательно выразит по этому поводу свое недовольство. Вокруг белого пятна остались разрозненные части тела всеми возлюбленной правительницы.
– Артис? Кто-нибудь видел Артиса? – крикнул Пайпер.
– Кажется, я его видел вон там, – отозвался один из архиваторов, наблюдавших за работой Кселлос.
Пайпер развернулся и встал на цыпочки, чтобы окинуть взглядом толпу. Сегодня вечером в Прибежище было как никогда полно народа В этот момент у главного входа появилась еще одна фигура. Пайпер нахмурился. Чтобы увидеть нового посетителя, не стоило вставать на цыпочки. Закутанный в балахон, с опущенным капюшоном, этот пони настолько возвышался над всеми, что его было видно с любого конца зала. С собравшимися у него явно было очень мало общего. Общий шум в Прибежище не стал тише, но появление незнакомца бесспорно привлекало внимание. Пони в зале перешептывались и украдкой бросали взгляды в его сторону.
Пайпер оказался единственным смельчаком, чтобы подойти к грозному на вид посетителю. Он стал проталкиваться через толпу. Загадочный посетитель остался под аркой главного входа и явно выглядывал кого-то среди здешней публики.
– Капитан? – окликнул его Пайпер, пытаясь заглянуть под капюшон. – Капитан Сильвер?
– Пайпер.
Сильвер точно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Вы не меня ищете, сэр? Мне казалось, что наша встреча назначена на завтра.
– Я ищу… Я ищу Киллер. Она здесь?
– Киллер? Нет, она здесь не появляется. Капитан, прошу вас, пойдемте со мной. Вам не стоит здесь задерживаться.
– Почему?
– Я вижу, как неловко вы себя чувствуете. Кроме того, когда мы встречаемся, вы никогда не переступаете границ арки. Пойдемте.
Они вышли из-под арки в сумрачный и безлюдный коридор. Мимо прошли несколько кобыл, спешивших в Прибежище.
– Должно быть у вас серьезное дело, – заметил Пайпер, – раз вы решили сюда прийти.
– Дело серьезное, – согласился Сильвер. Он откинул капюшон, и стало еще заметнее, насколько он напряжен и насторожен. – Я должен отыскать Киллер.
– Она нечасто появляется в общественных местах. Наверно, как обычно, в своей комнате.
– Где это?
– Вы можете найти дежурного офицера и спросить, куда ее определили.
– Я спрашиваю тебя, Блу Пайпер.
– Дело важное и секретное, – сделал вывод Пайпер. Сильвер ничего не ответил, и архиватор пожал плечами. – Пойдемте со мной, покажу ее каюту.
Пайпер повел капитана в тот конец жилой палубы, где были размещены архиваторы. Этот участок когда-то был отведен под жилье офицеров армии, но, как и Прибежище, теперь мало напоминал отсек военного корабля. Из-за некоторых, зачастую полуоткрытых дверей раздавались звуки музыки. Из одной комнаты послышался истерический хохот, а за другой дверью была в самом разгаре ссора между жеребцом и кобылой. На стенах висели самые разнообразные записки: лозунги и стихи, заметки о природе жизни и смерти. Местами встречались и рисунки, иногда прекрасные, иногда – откровенно грубые. На полу везде виднелся мусор: старый тапок, пустая бутылка, обрывки бумаги.
– Это здесь, – сказал Пайпер. Дверь в комнату Киллер была закрыта. – Хотите, чтобы я?.. – спросил Пайпер, кивая на дверь.
– Да.
Пайпер стукнул копытом по двери и прислушался. Через пару секунд постучал снова, по громче.
– Скай? Скай Киллер, ты дома?
Створка отворилась, и в холодном коридоре распространился запах разгоряченного тела. Пайпер оказался лицом к лицу с молодым пегасом, обнажённым по пояс и в небрежно застегнутых армейских штанах. Пегас был сухощавым, мускулистым и неприветливым. На обоих предплечьях виднелись тонкие шрамы словно от когтей, и на шее болталась цепочка с личным медальоном гвардейца.
– Что тебе? – резко спросил он у Пайпера.
– Я хочу видеть Скай Киллер.
– Пошёл вон! – бросил гвардеец. – Она тебя не хочет видеть.
Солдат был явно сильнее, и архиватор попятился.
– Остынь, – вмешался Сильвер, обойдя Пайпера и откинув капюшон. – Успокойся, и я не стану спрашивать твоё имя и номер твоего полка.
При виде внушительной фигуры штурмовика Ордена гвардеец широко открыл глаза.
– Она… Её здесь нет, – пробормотал он.
Сильвер шагнул вперёд. Солдат попытался загородить ему путь, но Сильвер одной ногой схватил его потную ногу и аккуратно повернул, так что локоть оказался вывернутым и лишил гвардейца возможности сопротивляться.
– Никогда больше так не делай, – посоветовал ему Сильвер и отпустил беднягу, добавив небрежный толчок, от которого тот упал на бок.
Комната оказалась маленькой и сильно загроможденной. На полу валялись разбросанные предметы одежды и смятые постельные принадлежности, настенные полки и низкий столик были заполнены пустыми бутылками и грязной посудой.
Киллер стояла в дальнем углу, позади неубранной постели. Она обернула простыню вокруг худенького тела и с презрением смотрела на Сильвера. Скай Киллер выглядела больной и слабой; волосы потускнели и спутались, глаза ввалились и лихорадочно блестели.
– Все в порядке, Лайф, – сказала она гвардейцу. – Встретимся позже.
Пегас все еще настороженно обошёл Сильвера, надел рубашку, подхватил куртку и вышел, бросив напоследок на Сильвера сердитый взгляд.
– Он хороший пони, – сказала Киллер. – Заботится обо мне.
– Гвардия?
– Да. Это называется братание. А Пайперу обязательно здесь оставаться?
Пайпер остался у входа и стоял, прислонившись к дверному косяку. Сильвер обернулся к нему.
– Спасибо за помощь, – сказал он. – Увидимся завтра.
Пайпер кивнул.
– Хорошо, – произнес он и с явной неохотой вышел из комнаты.
Сильвер прикрыл дверь и снова повернулся к Киллер. Она уже наливала из фляжки неразбавленную выпивку в небольшой стакан.
– Могу я вам предложить? – спросила она, приподнимая фляжку. – В знак гостеприимства.
Сильвер покачал головой.
– А, полагаю, рыцари не пьют спиртного. Еще один обед который вы принесли вместе со своей жизнью родине?
– Мы можем выпить достаточно, но при более подходящих обстоятельствах.
– А сейчас, надо полагать, они неподходящие?
Киллер поставила фляжку и взяла в ногу стакан.
Придерживая крыльями простыню и отхлебывая на ходу из стакана, она прошла к кушетке. Затем уселась, подобрав ноги, и, не переставая пить, стыдливо подтянула простыню.
– Кажется, я догадываюсь, почему вы оказались здесь, капитан, – сказала она. – Но я удивлена. Я ожидала вашего появления пару недель назад.
– Я должен извиниться. Снимок я обнаружил только сегодня вечером. До сих пор я, видимо, не очень внимательно просматривал ваш подарок.
– И что вы думаете о моей работе?
– Превосходно. Снимки с десантной палубы на удивление хороши. Я хотел отправить вам записку с благодарностью за присланные копии. И снова должен извиниться. Но вот последний снимок…
– Проблематичен? – закончила за него Киллер.
– Это ещё мягко сказано, – кивнул Сильвер.
– Почему бы вам не присесть? – предложила она.
Сильвер сбросил свой балахон и уселся на стул рядом с заставленным посудой столиком.
– Я даже не знала, что сделала это фото, – продолжила Киллер, не переставая отпивать из стакана. – Наверно, просто забыла о нём. Когда Первый капитан меня спросил, я ответила, что никаких снимков не делала. Я обнаружила их позже. Когда проявляла снимки в душевой, и очень удивилась.
– А почему вы послали его мне? – спросил Сильвер.
Киллер пожала плечами:
– Даже не знаю. Сэр, вы должны понять, что я была… травмирована. Какое-то время мне было совсем скверно. Я испытала шок. Я была слишком растеряна, но постепенно справилась. Теперь я спокойна, сосредоточенна и могу сконцентрироваться. Друзья помогли мне справиться. Пайпер, Минти и многие другие. Они были ко мне очень добры. Не позволили себе навредить.
– Навредить себе?
Киллер, опустив голову, нерешительно повертела стакан.
– Кошмары, капитан Сильвер. Ужасные видения не покидали меня во сне и наяву. Я стала плакать без всяких на то причин. Слишком много пила. Приобрела маленький мушкетон и долгие часы размышляла, хватит ли у меня силы использовать его. – Киллер подняла глаза и посмотрела на Сильвера. – Вот в этот… мрачный период отчаяния я и послала вам тот конверт. Наверно, это был крик о помощи, впрочем, не знаю. Не могу вспомнить. Но, как я уже говорила, я справилась. Теперь чувствую себя прекрасно и немного стыжусь, что побеспокоила вас, тем более что моему посланию потребовалось несколько недель, чтобы достичь цели. Вы зря потратили время на встречу со мной.
– Я рад, что вам лучше, – сказал Сильвер. – Но время потрачено не впустую. Нам необходимо поговорить об этом. Кто ещё видел ваш снимок?
– Никто. Только вы и я. И больше никто.
– А вы не думали, что надо бы показать их Первому капитану?
Киллер решительно тряхнула головой:
– Нет. Ни за что. Особенно теперь. Если дело дойдет до командования, они конфискуют снимки… Возможно, уничтожат их и расскажут мне сказку о диком хищнике. Первый капитан без всяких колебаний сообщил, что это было местное животное, какой-то мутант. И заявил, что я должна держать рот на замке. Из соображений морали. В то время этот снимок стал для меня спасительным тросом. Он служил доказательством, что я не сошла с ума. Вот потому я и послала его вам.
– А разве я не часть командования?
Киллер рассмеялась.
– Сэр, вы были там. Вы всё это видели. Я воспользовалась случаем. Думала, что вы отреагируете и…
– И что?
– Расскажете мне правду.
Сильвер нерешительно молчал.
– О, не тревожьтесь, – успокоила она его и встала, чтобы снова наполнить опустевший стакан. – Теперь я не хочу знать правду. Дикий зверь. Дикий зверь. Мутант. Я справилась с этим. Капитан, сейчас, когда всё позади, я не хочу, чтобы вы нарушали клятву и рассказывали мне то, о чем обещали молчать. Это была глупая идея, и я уже жалею, что высказала её. Теперь моя очередь извиняться.
Она подтянула сползшую на грудь простыню и посмотрела на Сильвера:
– Я уничтожила свои копии. Абсолютно все. Даю слово. Осталась только та, что я отослала вам.
Сильвер вытащил злополучный снимок и положил его на стол. Для этого пришлось сбросить на пол пару немытых чашек. Киллер долгое время созерцала тонкий квадратик бумаги, потом залпом осушила стакан и снова наполнила.
– Представьте себе, – заговорила она, ставя фляжку внезапно задрожавшей ногой. – Я ощутила ужас даже сейчас, когда снимок снова оказался в этой комнате.
– Мне кажется, вы не настолько оправились, как вам кажется, – заметил Сильвер.
– Вот как? – фыркнула она и запустила копыто в нечёсаную серую гриву. – Ну и ладно, раз вы здесь. Пропади оно все пропадом!
Она подошла к столику и схватила снимок.
– Дикий зверь, да? Дикий зверь?
– Одна из форм опасного хищника, обитающего только в этом горном районе…
– Простите, но с меня достаточно этой лжи! – воскликнула Киллер.
Резким движением она вставила фото в компактный проектор, стоявший в углу комнаты. На скамье рядом с устройством валялись несколько ее снимков и запасные линзы для объектива. Проектор, включившись в работу, негромко загудел, и вскоре желтый луч света ударил в противоположную стену.
– А как вы объясните некоторые несовпадения?
– Несовпадения? – переспросил Сильвер.
– Да.
Киллер привычно вертела ролики и колёсики на приборе. Прикосновением копытца вывела на стену изображение со снимка.
– Луна сжалься надо мной! Я не могу на это смотреть! – воскликнула она и отвернулась.
– Выключите, Киллер.
– Нет, смотреть будете вы. Посмотрите на визуальные искажения. Уверена, вы их уже заметили. Такое впечатление, что он здесь присутствует и в то же время не совсем. Словно на какие-то мгновения выпадает из реальности.
– Ошибка сигнала. Слабое освещение и климатические условия нарушили настройки фотоаппарата и…
– Капитан, я знаю, как пользоваться фотоаппаратом, и знаю, что такое слабая выдержка и блики линз. Это все не то. Смотрите.
Она приблизила изображение и вполглаза посмотрела на него.
– Обратите внимание на задний план. И на капли крови на переднем плане. Великолепная четкость. Кроме самого существа. Я не могу сказать, что могло вызвать эффект излишнего увеличения. Этот «дикий зверь» выпал из пространства синхронизации, в то время как все остальные предметы получились превосходно. Именно так я его и видела, капитан. Вы ведь внимательно изучали снимок?
– Нет, – признался Сильвер.
Киллер вернула снимок на стене к прежнему формату. Теперь она смогла довольно долго смотреть на изображение, но потом все же отвернулась.
– А здесь, видите? Остаточное изображение? Это явление прослеживается на всех снимках, но здесь особенно ярко.
– Я не…
– Я сейчас увеличу контрастность и немного уберу размытость движения. – Киллер ввела в устройство новую серию команд. – Ну, теперь видите?
Сильвер остолбенел. То, что раньше виделось размытым и нечетким ореолом, окружавшим существо из ночного кошмара, теперь благодаря манипуляциям Киллер исчезло. На фоне отвратительного чудовища появился почти обыкновенный силуэт пегаса, повторяющий позу и движение зверя. Хоть изображение и не было особенно четким, не оставалось сомнений, что это искаженное гримасой лицо и израненное тело старшего сержанта Биг Трека.
– Он вам знаком? – спросила Киллер. – Я его не знаю, но, когда увидела, смогла распознать физиогномику и строение тела, характерные для рыцаря ордена. И как мог мой фотоаппарат такое запечатлеть…
Сильвер ничего не ответил.
Киллер отключила аппарат проектора, вытащила снимок и бросила его Сильверу. Он машинально подхватил вещицу. Киллер вернулась к кушетке и плюхнулась на сиденье.
– Вот я и хотела, чтобы вы мне это объяснили, – сказала она. – Вот почему послала вам снимки. Когда я была в самой глубокой и мрачной бездне отчаяния, я надеялась, что вы придете и все мне объясните. Но не беспокойтесь. Я уже прошла через это. Все в порядке. Дикий зверь, вот и все. Дикий зверь. Мутант из пещер.
Сильвер посмотрел на снимок у себя в копытах. Вряд ли он может представить, через что пришлось пройти Киллер. Потрясение было достаточно тяжелым даже для него, но ему самому, Шилду и Зэду помогло испытанное средство: они знали правду. А Киллер ее не знала. Она обладала достаточной проницательностью и умом, чтобы видеть прорехи в сочиненной легенде, заметить несообразности в словах Первого капитана и понять, что в основе этой истории лежит нечто ужасное. И с этим знанием она в одиночку смогла справиться со своими эмоциями.
– Как вы думаете, что это было? – спросил он.
– Что-то ужасное, о чём нам лучше никогда не знать, – ответила она. – Бросьте, Сильвер. И пожалуйста, не надо сейчас меня жалеть. И не вздумайте рассказывать правду.
– Не буду, – ответил он. – Не могу. Это был дикий зверь, Киллер. Но как вы смогли с этим справиться?
– Что вы имеете в виду?
– Вы сказали, что чувствуете себя хорошо. Насколько хорошо?
– Мои друзья помогли мне справиться с потрясением. Я вам уже говорила.
Сильвер поднялся со стула, взял фляжку и подошел к кушетке. Он присел на краешек постели и наполнил протянутый стакан.
– Спасибо, – кивнула Киллер. – Я нашла в себе силы. Я обрела…
На мгновение Сильверу показалось, что она скажет «веру».
– Обрели – что?
– Веру. Веру в Единую Эквестрю. Диархов. В Защитницу. В вас.
– В меня?
– Не в вас лично. В Орден, в Королевскую Гвардию, в любую военную силу пони, которая призвана защищать нас, простых смертных. – Она сделала глоток и усмехнулась. – Понимаете, Диархи нас защищают.
– Конечно, они защищают, – согласился Сильвер.
– Нет, вы не понимаете, – сказала Киллер, обхватывая передними ногами закрытые простыней колени. – Они в самом деле защищают нас. Они оберегает пони при помощи Ордена, легионов гвардейцев, при помощи военных машин и разрушительной магии. Они сознают опасность. Видит противоречия. И используют все орудия, вроде вас, чтобы уберечь нас от зла. Защитить наши физические тела от повреждений и гибели, а наш разум – от безумия, чтобы спасти наши души. Вот что я смогла понять. Вот чему научило меня перенесенное потрясение, и я благодарна за это. В нашем мире существуют невообразимые опасности, живет зло, которое мы все еще не в силах даже осознать, не то, что с ним бороться. А Диархи нас защищают. Защитница нас защищает. Сестры нас защищают. Есть ужасные истины, способные свести нас с ума при первой же встрече с ними. И Они уберегают нас от них. Вот для этого они вас и призвали на службу.
– Это великолепная концепция, – признал Сильвер.
– Тогда, в Шепчущих Вершинах… вы спасли меня, не так ли? Вы поразили это чудовище. А теперь вы снова спасаете меня, уберегая от правды. Она причиняет вам боль?
– Что «причиняет боль»?
– Правда, которой вы не можете поделиться?
– Иногда, – ответил Сильвер.
– Не забывайте, Сильвер, Аликорны – наша надежда и наш свет. Если мы верим в них, они защитят нас.
– Откуда у вас такие мысли? – поинтересовался Сильвер.
– От друзей, Сильвер. Меня беспокоит только один вопрос. Постоянная тревога, не дающая успокоиться моим мыслям. Вы, рыцари Ордена, преданны до мозга костей. Вы верны друг другу и никогда не сомневаетесь.
– И что?
– Сегодня я почти поверила, что вы что-то мне расскажете, но из верности долгу вы остались верны своим братьям и сестрам. Я восхищена вашей твердостью, но ответьте на один вопрос: как далеко распространяется ваша преданность? Что бы ни произошло там, в Шепчущих Вершинах, я уверена, что один из воинов Ордена был частью этого происшествия. Но вы сомкнули ряды. Что должно произойти, чтобы вы пожертвовали вашей верностью Ордену ради верности нам, простым пони?
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Вы понимаете. Если один из братьев снова нападет на своих, вы тоже это скроете? Сколько должно произойти таких случаев, прежде чем вы начнете действовать? Один? Сто? Тысяча? Сто тысяч? Как долго вы намерены хранить свои секреты? Что должно произойти, чтобы вы сбросили братские узы верности Ордену и закричали: «Остановитесь! Это неправильно!»?
– Ваши предположения нереальны…
– Неправда. Вы знаете, что такое может быть. Вы все так совершенны, идеальны и одинаковы. Вы маршируете в ногу и выполняете любые приказы. Сильвер, вы знаете хоть одного воина, кто осмелился бы нарушить строй? Может, это вы?
– Я…
– Вы посмеете? Если обнаружите гниль, признаки разложения, посмеете ли вы нарушить корпоративную верность и выступить против? Ради общего блага всех остальных пони?
– Этого никогда не случится, – твердо сказал Сильвер. – Это невозможно. Вы предполагаете новое разделение общества. Еще одну гражданскую войну. С Защитницей Твайлайт Спаркл, направляющим нас, словно путеводная звезда, такая вероятность абсолютно исключена. Эквестрия велика и вновь крепнет день ото дня и стремится к единой цели. Конечно, Киллер, есть какие-то противоречия, как есть войны, бедствия и эпидемии. Они причиняют нам горе, но не убивают. Мы боремся со злом и движемся вперед.
– Это зависит от того, – заметила Киллер, – откуда берутся эти напасти.
Внезапно раздался негромкий писк – ожил талисман связи Сильвера.
– Я уже иду, – сказал он и снова повернулся к Киллер. – Давайте как-нибудь встретимся и ещё побеседуем, – предложил он.
Киллер кивнула. Сильвер нагнулся и поцеловал ее в лоб.
– Выздоравливайте. И побольше общайтесь с друзьями, – сказал он.
– А вы друг мне? – спросила Киллер.
– Вы и сами это знаете, – ответил Сильвер.
Он встал с кровати и поднял с пола свой балахон.
– Сильвер, – окликнула она.
– Да?
– Уничтожьте эти снимки, прошу вас. Ради меня. Они не должны существовать.
Сильвер кивнул, отворил дверь и вышел в прохладный коридор.
Едва за ним закрылась дверь, Киллер поднялась с кровати и позволила простыне соскользнуть на пол. Оставшись не прикрытой, она подошла к небольшому буфету, нагнулась к полу и открыла нижние дверцы. Оттуда Киллер достала две свечи и маленькую статуэтку изображавшую тонконогую кобылицу Аликорна в длинной тоге. Все это она расположила на крышке буфета и зажгла свечи. Порывшись в верхнем ящике, она вытащила изрядно потрепанный кусок пергамента, принесенный ей Лайфом. Это было старое, плохо сохранившиеся письмо, небрежно нацарапанное на старом пергамента. На полях осталось несколько чернильных разводов, а текст изобиловал ошибками.
Киллер это не беспокоило. Она приблизила пергамент к самым глазам и, склонившись перед импровизированным алтарем, начала читать:
– «Бессмертные Диархи, будьте к нам милосердны,
Хоть мы и не достойны того.
Владычицы сущего, сохраните стадо своё от врагов.
Хранители Света, Стражницы Ночи направьте луч,
Что покажет нам пути сквозь тьму и кошмары.
Мы воины Ваши и слуги Ваши.
Освободите нас от лицемерия, от тщеславия и лжи неверных,
Избавьте нас от слепоты сердца.
Ради вас мы оденем цепи гнева, презрения и злобы:
К грязи, невежеству и чужакам.
Во имя жертвы Вашей ради нас,
Во имя Вашего Трона
Во имя веры в Вас, как в Богов среди нас –
Храните и укрепите нас, сражающихся ради Вас».

Сильвер галопом несся по переходам отсека архиваторов, и капюшон развевался за его плечами. Раздался вой тревожных сирен. Жеребцы и Кобылы, выходя из комнат узнать, что случилось, провожали его изумленными взглядами.
Сильвер на бегу проверил как держится талисман в ухе и вызвал Неро.
– Неро! Докладывай! Это Дефолт? Что-нибудь случилось?
Из талисмана послышался треск, потом из него раздался слегка взволнованный голос Неро Бриз:
– Да, Сильвер, кое-что происходит. Возвращайся сюда.
– Что? Что произошло?
– Корабль, вот что. Только что появилась прямо из бури появился фрегат. Это Рейнбоу Дэш. Кровавый Ангел собственной персоной.