Беглец
Действие II - Они готовы убивать
Слова, а точнее поток истеричных воплей ворвавшегося на охранный пункт санитара стал не просто полной, но и крайне неприятной неожиданностью для только разложивших пасьянс секьюрити. Нещадно матерясь те наскоро похватали прислоненные к стенам резиновые дубинки и бросились следом за незваным гостем, искренне жалея что он ведет, а не драпает от них.
Единственным оставшимся в комнате оказался усевшийся в удобное кресло единорог, ударом копыта по выдвижной пластине на расположенном перед ним столе заставивший тот озариться яркими огнями лампочек, свечение которых подчеркнули шесть загоревшихся над ними экранов. На тех отобразились ключевые точки комплекса. Сунув вытянутую из кармана сигару промеж зубов и чиркнув по ней зажигалкой, смотритель выпустил протяжное облако дыма, сразу после начав магией воздействовать на еле заметные панели по бокам самих экранов. Картинки на них сменялись с лихорадочной скоростью. До тех самых пор, пока на центральном правом не показались скачущие галопом по пустынному коридору земнопони. Единорог повел роскошными усами и подтянул вылезший сбоку микрофон.
— Всем оперативникам. Сектор Б-5. Они безоружны, но они готовы убивать...
— Куда мы? — еле поспевая за сверхъестественно быстрой кобылкой бросил Беглец.
— Энергоблок. Из него контролируются входные двери и двери камер. Отключим электричество — устроим тотальный хаос, а сами свалим под шумок.
— Получается, ты предлагаешь выпустить всех этих психов…- сквозь тяжелое дыхание выдавил жеребец, — Наружу?
— Сомневаюсь, что после тех двоих тебя хоть что-то здесь смущает.
— И то верно…и то верно. Ах да…ты ведь…не представилась.
— О, тебя интересует мое имя? — хихикнула нисколько не уставшая от двухминутного бега кобылка, — Зови меня просто — Госпожа.
— Да ты, блять, издеваешься…
— Фу, как грубо. Неужели тебя совсем не учили манерам? — бегущая поморщилась,- Ладно, раз уж это настолько важно — Даст. Эйнджел Даст.
— Ну и имечко, — присвистнул бегун сразу после очередного судорожного вздоха.
— Имя, как имя…ой-ой, похоже, у нас гости!
Навстречу им уже неслась толпа разъяренных охранников.
Кобылка толкнула его, указывая на два боковых прохода, видневшихся впереди. Толпу и пару отделяли от них считанные метры.
— Дальше дело за тобой! Беги направо — я задержу их!
— Задержишь? Ты? Как?!
— У женщин свои секреты…
Не имея ни желания, ни возможности спорить жеребец напрягся и рванул из последних сил. Едва добравшись до поворота он лицом к лицу столкнулся с замахнувшимся на него полицаем, молниеносно уйдя в сторону и тут же дав задними ногами по ребрам мрази. Раздался уже слышанный им хруст, сразу за которым последовал пронизанный искренней болью вскрик в сопровождении грохота падающей брони. Беглец без оглядки ринулся в открывшийся перед ним проход, при беглом осмотре оказавшийся точной копией предыдущего. Увиденное следом покоробило его. Это тупик. За спиной же слышался учащенный галоп закованных в тяжелый металл копыт.
И тут жеребец вспомнил о насадке, как выяснилось, способной втягиваться в саму себя. Работающая по принципу выкидного ножа, не слишком легкая, но и не слишком тяжелая, она вовсе не сковывала движений, представляя из себя идеальное оружие убийства. Хотя он понятия не имел, как эта штука работала. Пришлось учиться на ходу.
Окончательно обессилев тот резко обернулся и выкинул охваченное устройством копыто вперед. Выдвинувшиеся с громким щелчком дула стволов устремились в сторону несущихся на него полицаев. Они слишком поздно осознали свою ошибку.
Пулеметная очередь прошила воздух, изрешечивая тело ближайшего преследователя. Потоки алой жижи хлынули из разорванной груди, вместе с истошным воплем начав бить и из взорвавшейся мерзким фаршем шеи. Первый повалился вперед, разбивая остатки лица о окровавленный пол. Второму не многим дольше удалось простоять на ногах. Мгновение спустя его выбитые из пробитого насквозь черепа мозги уже украшали коридор позади рухнувшего близ ошметков собрата тела.
Беглец сдул легкий дымок, повисший над насытившимся орудием.
— Понабирают дураков по объявлениям...
Наконец-то вздохнув полной грудью, он взялся за едва видневшийся выступ на размещенном по центру барабане, открыв подчистую прострелянный магазин. Прекрасно. Найти где-то эту неведомую херню — запросто, а как лишних патронов дать, так мы не при делах. Ага, ну что ж. Теперь этой штукой разве что морды крошить — впрочем, не самая плохая альтернатива. Быстрым движением стрелок втянул пулемет обратно и поставил копыто на пол.
— В жизни не поверю, что она не знала про этот сраный тупик, — он обернулся к голой стене, почти интуитивно уведя взгляд вправо и опустив тот вниз.
Решетка. Тут всегда была решетка? Ха, по крайней мере сейчас она здесь есть. Вот ведь чертовка…хм, и когда тут стало так тихо? Настолько тихо.
В последний раз посмотрев на залитый кровью пустынный коридор и убедившись, что он так и останется пустынным, несколько озадаченный Беглец обхватил края заслона и, к своему глубочайшему удивлению, без какого-либо труда обнажил погруженный во мрак туннель. В высоту он был со среднестатистического жеребенка, в то время как ширина позволяла без какого-либо труда залезть туда взрослому жеребцу. А куда ему было деваться?
Смотритель уже как несколько минут отчаянно пытался вернуть четкость не с того не с сего покрывшемуся помехами экрану. Проклиная на чем свет стоял создавших это недоразумение ослов, единорог безуспешно двигал панели и рычаги, каждый раз получая одинаковый результат — отсутствие такового. Однако совсем скоро это стало наименьшей из волнующих его проблем.
Словно вирус помехи начали захватывать остальные мониторы. Один за одним экраны погружались в неразбериху беспорядочно сверкающих частиц, издавая противный, шипящий звон. Единорог отстранился от консоли.
— Что за чертовщина...- от увиденного сигара выпала из его зубов.
Также внезапно, как экраны вышли из строя — экраны стали проясняться. Однако не хитросплетения коридоров и комнат увидел на них смотритель. Оскалившаяся в зловещей улыбке кобылка смотрела на него со всех устройств, одним взглядом своим пробуждая дикий, не поддающийся контролю страх.
— Мистер, вы знаете, что подглядывать не хорошо? — раздалось одновременно женским, мужским и каким-то вовсе не поддающемся описанию голосом.
— Ох-хра-а-ана...- испуганно проблеял смотритель.
— Ваше поведение поражает своей бестактностью, — внезапно для себя единорог понял, что не чувствует собственного тела. Когда лишь слабый стон вышел из его полуоткрытого рта он осознал, что и язык уже не подвластен ему,- Похоже, придется кое-кого наказать.
Голова единорога врезалась в консоль. В его глазах потемнело. Боль пульсирующим ударом отдалась в висках. Внезапно голова откинулась назад. И ударилась вновь.
— Вы очень. Очень плохо себя вели.
Боль стала сильнее. Мир — сильнее двоиться в глазах. И вновь.
— Жалко, что приходится принимать такие меры...
Раздался треск. Его рог надломился. Боль стала нестерпимой. Он должен был кричать. Но у него не было рта.
— Однако иного выхода, к сожалению, нет.
С каждым ударом он все быстрее и быстрее бился головой о консоль, безысходно наблюдая как та окрашивалась его собственной кровью. Единственное, что оставалось ему — мечтать о скорейшем завершении муки. Но она и не думала близится к концу.
Раз за разом, без жалости и сострадания к самому себе.
— Впрочем, я надеюсь, вы усвоите сегодняшний урок.
Раскрошенная в фарш голова скатилась под стол, уволакивая за собою обмякшее тело. Враг лишился ушей и глаз. Но разума ему лишь предстояло лишиться.
Он не знал сколько времени полз по этой трубе. До него доносились отдаленные крики, цокот копыт и вездесущий вой сирен. Но здесь они казались такими незначительными и далекими деталями, что им и вовсе не стоило придавать значения. Придавать стоило начинавшей действовать на нервы скованности, которую он все с большим трудом пытался игнорировать. К сему моменту идея лезть сюда уже окончательно ему разонравилась. И потому, стоило впереди только забрезжить слабому алому свету, как Беглец с удвоенной силой устремился вперед, добравшись таки до злополучной боковой решетки. Мало что можно было разглядеть за ней, если вообще хоть что-то можно было. Почти полностью погруженная во мрак комната, освещаемая лишь тускло горящей лампой, светом своим очерчивающей силуэт массивной двери. Ровно как и кого-то вприсядку прислонившегося к ней.
С глухим звоном железное копыто дало по решетке. На третий или четвертый раз решетка с грохотом рухнула вниз, а порядком вымотанный Беглец выпал следом, совершив ловкий перекат у самого пола, до которого, благо, было не слишком далеко. Уже на моменте первого удара у двери началась какая-то возня. Когда же вскочивший на задние ноги пациент кинулся вперед, он столкнулся с белым от ужаса земнопони, при его появлении всеми силами стремившимся стать единым целым с дверью. По одной лишь грязно-коричневой шерсти он узнал старого знакомого.
— Ты?! — донеслось с его стороны.
Раздался щелчок. Перепуганный до смерти санитар ощутил как холодная сталь коснулась его горла.
— Ч-что это?..- заикающимся тоном выдавил из себя жеребец.
— Сам не знаю. Но поверь — оно убивает.
— Ты же...не будешь п-п-применять это?..
— Смотря насколько ты окажешься полезным. А теперь к вопросам. Почему не эвакуировался?
— Мы с Азуром почти...достигли аварийного хода. Но потом...потом...
— Что потом?! — опасного вида знакомец ощутимо тряхнул санитара. Из-за спины последнего раздался скрежет, сразу за которым последовал протяжный, почти звериный рык. Беглец ощутил, как его подопечный затрясся от страха.
— Н-н-не знаю...но это что-то...совсем ненормальное...
— Дай угадаю, к нам скребется твой брат по разуму?
— Селестия милостливая...они сзади!
Он уже заметил как начали загораться во мраке остальной комнаты желтые огоньки, которых с каждой секундой становилось все больше. Искаженные силуэты с рычанием и стонами поднимались с земли, шатающейся походкой направляясь к ним. Но также он заметил кое-что другое, почти мгновенно натолкнувшее его на определенные мысли.
— Проблемное же у вас местечко. И нахера только ты сюда устроился?
— С-сделай с ними что-нибудь!
— И не подумаю.
— Ч-чего?! Ты нас убьешь!
— Возможно.
Бледные, облезшие морды показались на свету. Гнилая плоть мерзкими шмотами свисала с иссушенных, костлявых тел медленно движущихся в их сторону существ, хищно скалящих ряды острых как бритва клыков и издававших протяжный, звериный вой.
— ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ, БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК?!
— Все просто. Твоя жизнь в обмен на путь в энергоблок.
— Ррр...по копытам.
Копыто, но уже железное, врезалось в выдвижную пластину справа от врезавшего. Яркий свет ударил из-под устремившихся вверх перегородок, открывших ранее спрятанные за ними окна, в свою очередь позволившие увидеть не только соседний коридор, но и лишенную кожи рожу Азура, упаднически долбившегося в стекло своим белоснежным черепом.
— В СТОРОНЫ! — рявкнул Беглец за секунду до того, как одна из тварей на деле бросилась в его сторону.
Стекло разлетелось с оглушительным звоном. Мертвецы повалились друг на друга, беспомощно ворочаясь на земле. Еще живые, но едва ли живее последних выпрыгнули следом и со всех копыт помчались неведомо куда, но ведомо зачем.
Спустя несколько минут они уже сменили галоп на размеренную, но не менее напряженную ходьбу. Бормочущий себе под нос санитар цокал впереди, в то время как державший его в заложниках пациент шествовал сзади, безуспешно пытаясь найти смысл в устройстве этого безумного лабиринта. Шли молча, все еще отходя от легкого шока, вызванного не сколько фактом увиденного, столько собственным от увиденного спасением.
— Помни, если у меня появится хоть малейшее подозрение...- наконец разогнал тишину Беглец.
— Помню, помню...и почему энергоблок волнует тебя сильнее...них? — собственная беспомощность бесила санитара. Но страх велел ей заткнуться.
— Когда я буду на месте — узнаешь. Ах да, до него еще далеко?
— Тебе повезло — мы уже на месте.
— Мне весь день везет,- хмыкнул пациент, глядя на кольцевидную арку, за которой виднелся просторный зал с рядами бьющих искрящимися молниями генераторов, огороженных от центрального и единственного прохода высокой решеткой. Сам проход лестницей поднимался к небольшой платформе, обзор за которой резко обрывался куда-то вниз.
— Я свободен? — с явной надеждой в слегка охрипшем голосе бросил спутнику грязевой жеребец.
— Нет.
— Как нет?!
— Никто не говорил что ты сможешь уйти.
Бурая от запекшейся крови морда зловеще сверкнула в очередной вспышке бьющихся энергий. Санитар побледнел.
— Так значит...- попятившись назад пробормотал он,- Это конец? Здесь и сейчас?
— Ты снова ошибся. Это только начало,- Беглец наставил дула на жеребца,- Вперед. Отключи подачу электричества.
— Ты с дуба рухнул или просто суицидник?..Без электричества не будет света! Без света не будет дороги назад! Мало того что там бродят эти твари, так к ним еще добавятся отборные психи со всей, мать её за ногу, Эквестрии!
— Говоришь так, будто тебе дают выбор,- дула неотвратимо и беспощадно смотрели на бедолагу.
— Больной ублюдок...и что потом? Ведь мы в одной лодке. Никто не сбежит.
— А вот это — под очень большим вопросом. Довольно разговоров! К делу.
— Зря, зря док церемонился с вами... — сквозь крепко сжатые зубы процедил заходящий в арку санитар. Подобно надзирателю Беглец пошел следом.
Неспешным шагом они добрались до крайних перил, перебрались через перекрывавшее их хитросплетение труб и оказались на самом краю обрыва, уходящего в гудящую и гремящую постоянно крутящимися механизмами пропасть. Грязевой встал перед прикрепленным к одному из генераторов блоком, открывая крышку того и всматриваясь в представленную рычагами панель управления. Как не пытался он найти оправдание — он не мог обречь на смерть столь многих. Себя же он давно считал мертвецом. А раз так, имеют ли эти терзания хоть какой-то смысл? Если все и так кончено? Для меня, но не для него. И сколько еще жизней оборвет этот безумец? И все они погибнут потому, что я побоялся дать отпор?! Значит, я стал оружием в его копытах?! Нет! У меня еще осталась одна попытка. Глупо тратить её на смиренное согласие с судьбой.
Под ногами санитара царил редкостный бардак — валялись болты и шестерни, какие-то явно брошенные в спешке инструменты. Куски арматуры. Боковым зрением он увидел, что пленитель почему-то отвлекся, изучая бездну. Там ему было самое место.
Беглец не ожидал этого удара. Стальное лезвие вонзилось в его тело, заставляя глотку содрогнуться от истошного крика. Железное копыто с хрустом врезалось в искаженное яростью лицо санитара, бросая того к трубам. Отлетая, он вырвал стержень из тела Беглеца, заставляя алую жижу фонтанами хлестать из открывшейся раны. Обезумев от боли тот бросился на предателя.
— На большее ты не способен?.. — сплюнув кровью прошипел санитар, когда копыто столкнулось с куском арматуры. Он тут же дал по ногам пациента, сваливая того на землю и вскакивая над врагом. Окровавленное лезвие занеслось над головой, тут же ударив.
Беглец перекатился в сторону, сбивая с ног уже санитара и схватился за попавшуюся под копыто ремонтную пилу. Сегодняшний день научил его любить пилы. В последнее мгновение он увернулся от летящего в его сторону стержня, рывком тараня противника и рубя лезвиями сплеча. Но вместо шеи острия прорубили появившуюся на её месте трубу. По инерции он ушел вниз.
— АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!
Поток вырвавшегося из расщелины пара ударил в лицо появившегося за ним санитара, что, закрывая морду копытами, отшатнулся к обрыву. Используя момент Беглец навалился на жеребца, перебрасывая того через перила.
Бездна погасила истошный крик улетевшего навстречу перемалывающим все и вся шестерням.
Беглец навалился на рычаг рубильника, несколько мгновений спустя упав на колени близ ступеней подъема. Он стремительно терял сознание. Мутный взгляд прошелся по потемневшему вслед за всем комплексом проходу, уже ломящемуся от плетущихся по нему искаженных существ. Не было сомнений, что все это время они шли по их следу. И, наконец, достигли своего.
Он знал, что не сможет cбежать. Он потерял слишком много крови. А потому когда светящиеся во мраке глаза приблизились к нему он остался на месте, покорно склонив свою голову в ожидании недостойной, но неизбежной кончины.
Каково же было его удивление, когда вместо атаки представший перед ним зомби застыл, исторгая из своей пасти ревущее подобие речи.
— Ттттттыыыыы ззааааааавееееершиииил СВОЮ! Миииисссию...ОНА приииииииикааазааалааа НАМ! Выыыыыыывеееееестииии ТЕБЯ!..НААААААРУЖУ!
Жеребец криво усмехнулся.
— Вот ведь...бестия, кха! А! — он залился судорожным кашлем.
— Наааааааа МЕНЯ! — мертвец подставил бок, как бы приглашая на него забраться. Странно, но глаза Беглеца уже успели адаптироваться к темноте.
— Эх. И почему я все еще удивляюсь?..- флегматично бросил он самому себе, валясь на отродье всем грузом своей проткнутой туши. Как ни странно, существо даже не шелохнулось, спокойно вытянувшись в полный рост и устремившись обратно в лабиринт.
Творящееся там нельзя было описать словами. Кавалькада безумного хохота, истеричного плача и криков — бесконечных и разнотональных криков сотрясала комплекс подобно землетрясению. Десятки силуэтов метались в кромешной темноте, круша, убивая или просто пытаясь спастись от тех, кто еще недавно был призван их защищать.
Он не замечал творящегося вокруг хаоса, несясь сквозь мрак на гниющем скакуне. Боль и отголоски мыслей занимали его рассудок, никак не создавая из себя единой, целостной картины. Все произошедшее казалось ему каким-то горячечным бредом, но всякий раз когда он вдыхал аромат скачущего под собой, он понимал — все это реально.
Лишь одна выделялась на переменчивом фоне. Та, что кружилась среди безумия в неумолимом танце, наслаждаясь каждым порожденным им мгновением.
Впереди забрезжил яркий свет. Постепенно, свет заполонил все вокруг.
Беглец стоял на краю обрыва. Раскаты грома сотрясали небеса, громадные волны разбивались о бивни чёрных скал и вихри закручивались над бурлящей водой. Безбрежный, охваченный бурей океан открылся перед ним во всем своем ужасающем величии.
Эта враждебная, чуждая всему упорядоченному стихия была ему союзником. Он знал это, не зная ничего.
На изменчивом полотне начал формироваться водоворот. С каждой секундой воронка становилась все шире и шире, в конце-концов достигнув впечатляющих размеров.
— Беги же, тот, кто бежать будет всегда,- пропел ветер над его головой.
И он побежал, с разбегу бросаясь в ревущую бездну. И вслед ему неслось:
— Ты свободен! Свободен вновь!