Ложное Божество

Планы

 

Визит Детей Ночи оказался невероятно коротким, и все это время два командующих провели в совещании за закрытыми дверями, а их воины проводили тренировочные схватки, пили и разговаривали о войне. Результаты переговоров между Твайлайт и Найт Блайдом, по-видимому, вполне убедили командующего Детей Ночи в том, что все идет прекрасно, и тремя днями позже почетный караул рыцарей Ордена снова выстроился на пускоаой палубе, чтобы проводить Детей Ночи.

Соул Найт и Дефолт сердечно обнялись на прощание, а Сильвер обменялся с Люцием сухим копытопожатием. Каждый из них с нетерпением предвкушал следующую встречу и возможность скрестить мечи. Айер коротко кивнул Дефолту и Сильверу, а чародейка Старлайт Глиммер отбыла без единого слова.

Твайлайт и Найт Блайд тепло обнялись и прошептали друг другу слова, которых, кроме них, никто не расслышал. Невероятно прекрасный фестрал картинно развернулся перед герметичным люком, покидая «Хранителя Эквестрии», и от резкого движения взметнулась его длинная накидка.

Что-то блестящее мелькнуло под плащом фестрала, и Сильвер, вглядевшись внимательнее, рассмотрел удивительно знакомый меч, пристегнутый к поясу Блайда.

Белая Цитадель вполне оправдывала свое название. Ее блестящие стены возвышались над скалой, словно металлические зубы. Лучи утреннего солнца отражались от поверхности стен, воздух дрожал на границах магических щитов, а с самовосстанавливающихся бастионов дождем сыпались потоки каменных обломков. Зато все внешние подступы к крепости в результате четырехмесячных усилий воинов Пинкамины и боевых машин Сталлионграда обратились в сплошные развалины.

Железные Големы каждый день бомбардировали стены бесчисленными зарядами разрушительной силы. Результатом обстрелов стало медленное, но безвозвратное отступление воинов Техно-Легиона к последнему бастиону.

Сама Цитадель представляла собой колоссальный полумесяц, врезанный в скальную породу белой горы. Первоначально подходы к крепости охранялись множеством редутов и заграждений, но при подготовке к штурму Цитадели Титанические Големы и артиллерия истратили неимоверное количество снарядов, чтобы сровнять их с землей и превратить в груды дымящихся обломков.

После месяца непрерывного обстрела стены крепости все же не выдержали, и в их сияющей ленте образовалась брешь длиной около полукилометра. До падения крепости оставалось совсем немного, но враг был полн решимости сражаться до конца, и Сильвер понимал, что большинству воинов, которые ринутся в пролом, грозит гибель.

Он с волнением ожидал приказа к атаке, хотя и знал, что это сражение для любого из них может оказаться последним. Едва ли не каждый второй из устремившихся в брешь находил там свою смерть.

– Как ты думаешь, Сильвер, уже скоро? – спросил Шилд, в сотый раз проверяя готовность своих солдат.

– Думаю, что скоро, – ответил Сильвер. – Только я считаю, что первыми в пролом пойдут солдаты Пинкамины.

– Не хочу оспаривать у них эту честь, – проворчал Дефолт, чем немало удивил Сильвера.

Обычно Дефолт первым вызывался занять место в любой группе, а в последнее время Сильвер замечал, что его товарищ непривычно мрачен и сердит. Он ни разу не обмолвился о причине дурного настроения, но Сильверу и так было понятно, что это имеет отношение к Твинкл и Панч Хуву.

В течение всей этой войны члены братства почти не разговаривали друг с другом, за исключением тех случаев, когда того требовала военная ситуация. И ни разу после ухода из Обители пятерка капитанов не встречалась с Защитницей, как бывало раньше. По всем имеющимся признакам Братство Сумерек прекратило свое существование.

Защитница сама выбирала себе советников, и Сильверу  пришлось согласиться с мнением Силен Круза по поводу того, что Орден уже не тот, что прежде. Но слова старого капитана не имели веса среди Детей Сумерек, и к сетованиям ветерана никто не прислушивался.

Растущие подозрения Сильвера подкрепили и слова главного врача Ордена Антибиотика Медикалса, произнесенные сразу после отъезда Детей Ночи. Сильвер ринулся к нему тотчас после отбытия корабля и обнаружил единорога в операционном зале, склонившимся над раненым воином Ордена.

Зная, что медика лучше не беспокоить во время операции, Сильвер терпеливо ждал и заговорил только после того, как Медикалс закончил свою работу.

– Где меч? – потребовал он ответа. – Где апофеоз?

Медикалс тщательно отмывал забрызганную кровью шерсть.

– Капитан Сильвер,– произнес он,–  меча больше нет у меня. Я думал, вы об этом знаете.

– Нет,– покачал головой Сильвер.– Я не знаю. Что с ним произошло? Я же просил, чтобы вы никому не говорили о том, что меч находится у вас.

– А я никому и не говорил, – сердито ответил Медикалс. – Она и так знала, что меч у меня.

– Она? – переспросил Сильвер. – О ком вы говорите?

– О чародейке прибывшей вместе с Детьми Ночи, Старлайт Глиммер,– сказал Медикалс. – Она явилась на медицинскую палубу несколько часов назад и сказала, что ей поручено забрать оружие.

Сильвер внезапно ощутил озноб.

– Кем поручено?

– Защитницей,– ответил Медикалс.

– И вы отдали ей меч? – возмутился Сильвер. – Вот так просто?

– А что мне оставалось делать? – огрызнулся Медикалс. – У этой Старлайт был письменный приказ с подписью и печатью Защитницы. Я должен был отдать меч.

Сильвер постарался успокоиться и сделал глубокий вдох. У медика действительно не было другого выхода – увидев печать Защитницы, он не мог не отдать меч. Месяцы исследований, предпринятых Медикалсом, до сих пор не дали никаких результатов, а теперь, когда меч был увезен с «Хранителя Эквестрии», не осталось никакой надежды раскрыть его секреты.

Резкий голос в талисмане связи оторвал Сильвера от размышлений о вторичной краже апофеоза, и он прослушал информацию о распределении сил для штурма крепости. Как и следовало ожидать, первыми в атаку шли солдаты Пинкамины в полном составе и во главе с их командующей, а еще им в поддержку назначались два Отряда Ордена – Десятый и Третий, то есть отряды Сильвера и Дефолта.

Дефолт и Сильвер тревожно переглянулись. Высокая честь быть в числе первых при штурме крепости как-то не соответствовала их нынешнему положению в Ордене, но приказ отдан, и изменить его уже невозможно. Охранять занятые воинами Детей Сумерек участки должны были подразделения гвардии, и эти отряды вел в бой сам Гектор Варрион.

Перед боем Сильвер и Дефолт обменялись прощальными кивками.

– Увидимся внутри, Деф, – сказал Сильвер.

– Постарайся, чтобы тебя не убили, Сильвер, – ответил Дефолт.

– Спасибо, что напомнил, – усмехнулся Сильвер. – Я как раз об этом думал.

– Не шути, Силли, – сказал Дефолт. – Я говорю вполне серьезно. Кажется, нам потребуется взаимная поддержка, пока не закончится эта кампания.

– О чем это ты?

– Не обращай внимания. Поговорим в другой раз, когда крепость будет нашей, хорошо?

– Отлично. И разопьем победную бутылку вина на развалинах Цитадели Технократии.

– Ладно, если ты заплатишь, – кивнул Дефолт.

Они дружески обнялись, и Дефолт ушел готовить своих бойцов к кровавой атаке. Сильвер, глядя ему вслед, размышлял, увидит ли он еще своего друга живым, чтобы разделить выпивку. Но он быстро задавил пораженческие мысли и направился к своим воинам, чтобы распределить подчиненных и сказать им слова ободрения.

Он обернулся, услышав оглушительные крики; из-за гор появилась колонна воинов в красно-черных доспехах Дикого Воинства, направляющаяся к крепости. Первыми маршировали самые рослые и массивные бойцы вооруженные секирами и внушительными топорами.

Вела эту колонну генерал Гвардии Пинкамина Диана Пай.

Дикая Пинкамина, Безумный Клинок, Свежевательница…

Сильверу были известны и эти прозвища, и некоторые другие, но ни одно из них не могло в полной мере передать бесконтрольной кровожадности командующей Двенадцатым Полком. Пинкамина, облаченная в древний гвардейский доспех, казалась воительницей из старых легенд. С высокого ворота и наплечников ниспадала сияющая пелерина из кольчужной сетки, украшенная черепами, словно боевыми трофеями.

Она до зубов была вооружена разнообразным колюще-режущим оружием, а на каждом бедре висели богато украшенные пистолеты. На плече Пинкамина несла палаш такого невообразимого размера, что Сильвер едва поверил своим глазам.

– Кровь Аликорна! – выдохнул Шилд, завидев приближающуюся земнопони. – Если бы не видел собственными глазами, никогда бы не поверил.

– Я тебя понимаю, – отозвался Сильвер.

Первобытных дух, исходящий от наружности Пинкамины, напомнила ему кровавые истории из «Тирании Крови».

Лицо Пинкамины, бледно-розовое и отмеченное шрамами, было лицом настоящего берсерка. Такое не собственное выражение для кобылы, что когда-то хранила Элемент Радости, что Сильвер с трудом поверил, что это имена та Пинки Пай, о которой он столько слышал в прошлом.

 Свежевательница, глядя поверх голов воинов Ордена, промаршировала мимо, уводя своих солдат навстречу желанному кровопролитию. Провожая ее взглядом, Сильвер невольно содрогнулся. В этих глазах, прикрытых тяжелыми веками, можно было увидеть только смерть, и лучше не знать, какие мысли рождаются сейчас в ее мозгу.

Как только Дикое Воинство промаршировало мимо Сильвера, начался обстрел. Орудия осадной артиллерии посылали один за другим в пролом десятки залпов и снарядов.

Сильвер увидел, как Пинкамина ловкими коротким взмахами своего палаша распределила атакующие отряды, и на мгновение ощутил жалость к воинам Техно-Легиона, укрывшимся в Цитадели. Хоть они и считались его заклятыми врагами, он не желал им участи сражаться с этим воплощением первобытной ярости.

– Мне почти жаль несчастных защитников крепости, – сказала подошедшая к Сильверу Немо, вторя недавним мыслям Сильвера.

– Приготовиться! – скомандовал Сильвер. – Как только Дикое Воинство поднимется до бреши в стене, мы выступаем.

Сильвер протянул копыто Немо Бриз.

– Убивай ради живых, Немо, – произнес он.

– И в отмщение за мертвых, – ответила Немо.

С началом штурма весь пролом затянуло густой пеленой дыма – это солдаты Дикого Воинства устремились на подступы к пролому под прикрытием артиллерии и дымовых шашек. Вдоль самой стены и на всем протяжении пролома еще взрывались снаряды, выпущенные из осадных орудий, и Сильверу казалось, что под таким шквалом не уцелеет ни один воин.

Но вот солдаты Пинкамины одолели вал из обломков стены, и Сильвер со своими воинами перемахнул на крыльях через груду обломков. Они рвались вверх и вперед, стреляя на ходу из ружей и арбалетом, и шум выстрелов сливался с грохотом артиллерии, которая продолжала бить до тех пор, пока штурмовая группа не пробилась в пролом.

Склон перед ними оказался крутым, но преодолимым, и пехотинцы под прикрытием пегасов постепенно продвигались вперед. Огонь противника изредка доставал до них, но на излете и на таком расстоянии не представлял пока никакой опасности.

В полукилометре слева Сильвер видел, как Дефолт ведет вверх по склону Третий Отряд, двигаясь следом за Диким Воинством. Два отделения Детей Сумерек защищали уязвимые фланги передовой группы и были готовы применить тяжелое вооружение.

Позади рыцарей стройными рядами шли солдаты Гектора Варриона – Королевская Гвардия в длинных плащах алого цвета и золотых доспехах. Штурм крепости в парадной форме мог показаться смешным, но Варрион заявил, что он и его солдаты войдут в Цитадель во всем блеске королевской армии.

Глухой низкий гул, казалось, шедший из-под земли, отвлек Сильвера от разглядывания стройных колонн солдат. Гул нарастал, мелкие обломки стены стали подпрыгивать, и Сильвер понял, что надвигается что-то ужасное. Пинкамина и десять тысяч солдат Дикого Воинства уже вошли в пролом, затянутый пеленой дыма, и Сильвер услышал торжествующий крик могучей земнопони, едва не заглушивший грохот канонады.

Но подземный гул становился все громче и сильнее, и вскоре Сильверу, спустившемуся на землю, чтобы удержаться на ногах, пришлось ухватиться за кусок ржавой арматуры. Почва под ногами дрожала как при землетрясении. По поверхности пробежали длинные трещины, и из них вырвались языки пламени.

– Что происходит?! – крикнул Сильвер, стараясь перекричать грохот.

Ему никто не ответил, и от сильного толчка Сильвер упал, а в это мгновение весь пролом внезапно закрыла стена огня, взметнувшегося вверх на десятки метров.

Как и многие другие осажденные, воины Техно-Легиона уничтожали все, что не могли удержать. От оглушительного грохота и непереносимо яркой вспышки Сильвер ослеп. Затем сверху обрушилась лавина поднятых взрывом обломков, и пегас с ужасом услышал крики боли и треск ломающихся доспехов. Несколько его воинов погибли, погребенные под обломками скал и еще несколько убило обломками в воздухе

Воздух наполнился мелкой пылью и дымом, а когда к Сильверу вернулось зрение и он счел возможным пошевелиться, то увидел, что вся стена над проломом разрушена.

Пинкамина и ее воины исчезли под горой камней и железа.

Дефолт увидел ту же картину, когда поднялся с земли. Он собрал своих воинов и повел их в пролом. Грязные, в помятых доспехах, многие раненные, воины выбрались из-под обломков и устремились за своим капитаном, а он рвался вперед и вверх, туда, где их поджидала смерть. Дефолт знал, что выбранный им путь самоубийствен, но он видел Пинкамину, погребенную под тоннами камня, и отступать было не в его правилах.

Он выхватил из ножен меч и рванул вверх по склону, а с губ срывался яростный боевой клич Детей Сумерек.

– TWILIGHT! – кричал на бегу Дефолт.

Сильвер видел, как его друг, словно настоящий герой, поднялся после сокрушительного взрыва и предпринял новую атаку собственными силами. В проломе, возможно, была заложена и вторая такая же бомба, но мысль о том, сколько пони Эквестрии погибло за один миг, развеяла все тактические расчеты, оставив лишь одно стремление – атаковать врага.

– Воины Десятого – закричал Сильвер. – За мной! AVE TWILIGHT!

Выжившие после взрыва воины устремились за Сильвером с именем Защитницы на устах, и их яростные крики эхом разнеслись по горам. Сильвер перепрыгивал с одного валуна на другой и с немыслимой скоростью взбирался все выше, подгоняемый ослепительно горячей волной гнева. Он был готов обрушить всю тяжесть мщения на головы врага за поражение Дикого Воинства, и ничто не могло его остановить.

Сильвер понимал, что должен добраться до пролома раньше, чем защитники крепости поймут, что их прием уничтожил не всех атакующих, и двигался вперед со всей скоростью, на которую были способны его крылья.

На них обрушился шквал огня: магия, арбалетные болты и пули осыпали их головы. Один из зарядов угодил в плечо и развернул Сильвера в воздухе, но он не стал обращать внимания на удар и продолжал лететь вперед.

Ревущая волна воинов Ордена хлынула в пролом, и лучи уже высоко поднявшегося солнца блеснули на их пурпурных доспехах. Такое множество рвущихся в бой воинов представляло собой величественное зрелище: неудержимая лавина смерти, готовая огнем и мечом снести любое препятствие.

Никакие законы тактики уже не действовали; поражение Пинкамины лишило Орден всякой сдержанности. Перед Сильвером блеснули серебряные доспехи – воины Техно-Легиона взбирались к пробоине с другой стороны и тащили за собой тяжелые орудия на двухколесных лафетах.

– Ружья к бою! – закричал Сильвер. – Огонь!

От дружного залпа горловину пролома снова заволокло дымом. В воздух полетели искры и части тел, разорванных прямыми попаданиями. Несмотря на то, что большинство рыцарей стреляли на бегу и не целясь, почти все выстрелы были убийственно точными.

Сотни зачарованных пуль рвали противников в клочья, и, едва рыцари перевалили на противоположную сторону стены, в ушах Сильвера зазвенел пронзительный крик — воины Ордена превратились в древнее исчадие ада. Перемахнув за стену,Сильвер выхватил меч. Резко хлопнув крыльями он приземлился, сделал еще несколько шагов и оказался на дымящихся обломках скалы, под которой была погребена Пинкамина вместе со своими воинами.

За стенами Белой Цитадели открылась широкая эспланада, изрытая окопами и волчьими ямами. Из горной стены выступала изрытая снарядами башня, но ее ворота уже были разбиты вдребезги, а из бойниц вырывались клубы черного дыма. Воины технократии спешно отступали от стен к заготовленным позициям, но они допустили гибельную ошибку – слишком задержались.

Дети Сумерек уже были в их рядах и размашистыми ударами мечей и топоров рассекали тела надвое. Отряд воинов Техно-Легиона развернулся, чтобы дать отпор завоевателям, и Сильвер вынужден был остановиться. Тремя ударами меча он уничтожил троих противников, а ударом локтя сломал челюсть четвертому.

На открытом пространстве началось настоящее столпотворение; разъяренные воины Ордена догоняли защитников крепости и в припадке немыслимого бешенства уничтожали всех подряд. Сильвер убивал и убивал, наслаждаясь зрелищем пролитой крови и понимая, что после этой победы война будет закончена.

Вместе с этой мыслью через кровавый туман ярости пробилось и осознание творящегося безумия. Орден уже одержал победу, и теперь сражение превратилось в резню.

– Сильвер! – раздался взволнованный голос на канале магико-волновой связи. – Сильвер, ты меня слышишь?

– Ясно и отчетливо, Деф, – ответил Сильвер, точным движением пронзая сердце врага и отбрасывая труп в сторону.

– Мы должны остановиться! – закричал Дефолт. – Мы победили, все кончено. Придержи своих воинов.

– Понял, – отозвался Сильвер, радуясь, что Дефолт почувствовал то же самое, что и он сам.

Вскоре ожил общий канал связи, и прозвучал приказ прекратить наступление, быстро переданный по цепочке каждому воину.

К тому моменту, когда грохот битвы стал понемногу стихать, Сильвер уже понимал, что воины Ордена едва удержались, чтобы не скатиться в бездну варварства, из которой могли никогда не выбраться. День наполнился кровью, мертвыми телами и запахом гари. Взглянув в удивительно чистое небо, Сильвер заметил, что солнце уже почти в зените.

Решительный штурм Цитадели длился всего около часа, но за победу было заплачено жизнью генерала Пинкамины, тысячами воинов Дикого Воинства, десятками тысяч воинов Техно-Легиона и одной Селестии известно скольких Детей Сумерек.

Кровавое побоище теперь казалось ужасным расточительством ради сомнительного выигрыша: разрушенных городов, ожесточенного и страдающего населения, земли, которая взбунтуется при первом же удобном случае.

Неужели приведение к Согласию этого края стоило рек пролитой крови?

Большинство воинов Техно-Легиона погибли в течение последних ожесточенных минут сражения, но немало оказалось и в плену у Детей Сумерек.

Сильвер снял шлем и вдохнул полной грудью. Он прошел по полю недавнего боя и увидел, что останки разорванных взрывами, расстрелянных, изрубленных клинками и топорами тел плотным ковром устилали всю поверхность эспланады.

Дефолт, тоже без шлема, стоял прислонившись к обломку стены и тяжело дышал. Подняв голову навстречу подошедшему Сильверу, он устало улыбнулся:

– Ну что, мы сделали это…

– Да, – согласился Сильвер, печально глядя на кровавые свидетельства победы. – Мы сумели.

Сильверу приходилось убивать тысячи раз, и еще тысячи врагов будут убиты в грядущих войнах, но почему-то жестокость этого боя отравляла радость триумфа.

Оба капитана обернулись, услышав позади топот множества ног. Батальон Королевской Гвардии наконец-то начал подъем по склону в крепость. Сильвер заметил ужас на лицах солдат и понял, что в глазах каждого, кто войдет на эспланаду, слава Ордена неминуемо померкнет.

– А вот и Варрион, – заметил Сильвер.

– Очень вовремя, правда? – усмехнулся Дефолт. – Вряд ли это улучшит его отношение к нам.

Сильвер кивнул и стал молча наблюдать, как отряды гвардии входят в крепость. Голубые знамена хлопали на ветру, а сверкающие золотом и серебром офицеры ступили на эспланаду.

Гектор Варион остановился на валу обломков и с высоты осматривал поле недавней резни; его лицо выражало неприкрытый ужас и отвращение, и это было заметно даже издалека. Сильвер ощутил, как в его груди родилось чувство горькой обиды. «Но ведь ради этого мы и были призваны на службу Эквестрии, – подумал он. – Разве можно было ожидать чего-то другого?»

– Похоже, их предводители готовы сдаться Варриону, – заметил Дефолт, указывая на длинную колонну измученных кобыл и жеребцов, выходящих из дымящихся руин башни.

Знаменосцы несли склоненные красные и серебристые знамена, замыкали колонну около сотни воинов в помятых доспехах. Они несли оружие, но не обнажали его из ножен.  Во главе колонны шли единороги в накидках с откинутыми капюшонами и офицеры в шлемах. В ожидании церемонии капитуляции их головы были смиренно опущены. Цитадель пала, и выжившие жители технократии лишились последней надежды.

– Пошли, – сказал Сильвер. – Это исторический момент. Поскольку здесь нет архиваторов, нам предстоит самим запечатлеть его.

– Ладно, – согласился Дефолт и последовал за ним.

Два капитана пошли параллельно колонне побежденных воинов, и вскоре все Дети Сумерек, уцелевшие в сражении, присоединились к ним.

Сильвер увидел, как Гектор Варрион спустился с груды обломков в проломе и направился навстречу остаткам Аресийской Технократии. Остановившись в нескольких шагах от них, он отвесил официальный поклон.

– Мое имя Гектор Варрион, лорд-командир армий Шестнадцатой экспедиции Объединенного Королевства Эквестрии. С кем имею честь говорить?

Из колонны выступил самый старший воин в золотых доспехах. Его черный с серебром герб красовался на личном знамени, которое нес совсем молодой, не старше шестнадцати лет, знаменосец.

– Я Серафим Гвард, – сказал он, – командующий Техно-Легионов и кастелян Белой Цитадели.

Сильвер видел напряженное лицо Гварда и понимал, как трудно тому оставаться спокойным при виде результатов жесточайшей резни.

– Скажите, – продолжил Гвард, – в вашей Эквестрии все войны ведутся таким образом?

– Война сама по себе жестока, командующий,– ответил Варрион. – В боях всегда льется кровь и гибнут невинные. Я сочувствую вашим потерям, но чрезмерная скорбь по павшим лишена смысла. Это было бы оскорблением живым, и мертвые это знают.

– Слова тирана и убийцы, – бросил Гвард, и Варрион при таком вопиющем несоблюдении этикета побежденным противником вспыхнул от гнева.

– Со временем вы поймете, что новая Эквестрия живет не только войной, – пообещал Варрион. – Великий Объединительный Поход наших несравненных Диархов несет затерянным и заблудшим во тьму ветвям народов пони просвещение и знания. Заверяю вас, что эта… неприятность скоро забудется, и мы вместе шагнем в новую эру мира.

Гвард покачал головой и сунул копыто в карман.

– Мне кажется, что вы неправы, но вы нас победили, и мое мнение больше ничего не значит.

Он развернул вынутый из кармана лист пергамента.

– Варрион, я намерен зачитать нашу капитуляцию. Все мои офицеры подписали этот документ, и он послужит гарантией от попыток оказать вам дальнейшее сопротивление.

Гвард откашлялся, чтобы прочистить горло, и начал читать:

– «Мы сражались против вашей вероломной Защитницы ради того, чтобы сохранить наш образ жизни и избежать ига эквестрийкого правления. Поистине это была война не ради богатств, славы или почестей, а борьба за свободу, от которой не в силах отказаться ни один честный пони и не-пони. Но никто из наших величайших воинов не в силах противостоять жестокости вашей войны, и для того чтобы предотвратить уничтожение нашего народа, мы предоставляем вам эту крепость и наши земли. Да будет ваше правление более милосердным, чем ваша война».

Варрион не успел отреагировать на декларацию командующего, как вдруг почва под его ногами содрогнулась и загудела, груда камней и железа покрылась трещинами, словно кто-то огромный и могучий стремился выбраться на поверхность.

В первый момент Сильвер решил, что это вторая бомба, но возникшие колебания ограничивались лишь небольшим участком. С остатков стен полетели камни, и гвардейцы мгновенно рассредоточились, а жители Аресии в испуге закричали. Сильвер, видя, что воины Техно-Легиона схватились за оружие, тоже взялся за копытоять меча.

А потом раздался скрежет рассыпающихся камней, и гора обломков в проломе взорвалась. Из глубины с кровожадным и яростным криком появилось нечто окровавленное и измазанное в пыли. Ошеломленные солдаты бросились врассыпную от рычащего и вопящего создания, выбравшегося из под земли.

Пинкамина, окровавленная и разъяренная, возвышалась над всеми стоя на груде обломков, которые чуть не стали ей могилой, и Сильвер успел лишь удивиться тому, что она осталась жива под тысячами тонн камня и железа.

– Кровь за Твайлайт! – закричала Пинкамина и прыгнула.

Земнопони приземлилась с оглушительным грохотом, от которого треснули камни под ее копытами, палаш описал широкий полукруг, и первый ряд делегации капитулирующих пони обратился в кровавый фарш. Серафим Гвард погиб в первую же секунду атаки разъяренной Пинкамины, рассеченный пополам ужасным ударом.

Кобыла издала утробный рык, свойственный скорее хищнику нежели пони и бросилась на остальных воинов Техно-Легиона, размахивая своим огромным палашом. Ярость ее атаки была ошеломительна, но воины технократии не собирались погибать без борьбы.

– Нет! Остановитесь! – закричал Сильвер, но было уже поздно.

Оставшиеся в живых защитники выхватили мечи и бросились на Детей Сумерек и на обезумевшую от крови и боли повелительницу Дикого Воинства

– К обороне! – скомандовал Сильвер, поскольку выбора у него не было.

Огненный шквал обрушился на ряды Техно-Легиона. Выстрелы из ружей зачарованными, взрывными пулями, произведенные почти в упор, превращали тела в облака кровавого тумана. Но последний бой оказался ужасающе коротким – все воины Техно-Легиона были перебиты за несколько секунд.

Все было кончено, Техно-Легион прекратил свое существование.

Вдруг раздались отчаянные крики, призывающие медиков. Обернувшись, Сильвер увидел нескольких солдат из Королевской Гвардии, стоящих на коленях рядом с лежащим офицером, чья кремовая шинель уже пропиталась кровью. Золото медалей блеснуло в лучах полуденного солнца, и Сильвер узнал павшего воина.

В растекающейся луже крови лежал Гектор Варрион, и даже с такого расстояния Сильвер мог видеть, что его не спасти. Тело лорда-командира словно взорвалось изнутри, и из грудной клетки, куда попала пуля, торчали расщепленные осколки ребер.

Сильверу было до слез обидно, что хрупкий мир был так быстро разрушен. В досаде на то, что ему пришлось сделать, он бросил на землю свой меч. Из-за безумной атаки Пинкамины его воины оказались в опасности, и ему не оставалось ничего другого, как отдать приказ атаковать.

И все же он сожалел об этом.

Воины Техно-Легиона были достойными противниками, а Орден вырезал их, словно скот. Пинкамина стоял в центре побоища, и с широкого лезвия ее палаша каплями лилась на землю алая кровь.

Дети Сумерек шумно приветствовали возвращение повелительницы Дикого Воинства, но у Сильвера от этого зрелища к горлу подступила тошнота.

– Эти воины не заслужили такой участи, – сказал подошедший Дефолт. – Их смерть – позор для всех нас.

Сильвер ничего не ответил. Не мог ответить.