Ложное Божество

Ответы

Бронированные борта "Грозового Ястреба" были не такими гладкими, как у штурмкатера, но эта машина была удобной и могла доставить их на поверхность быстрее, чем более массивное судно. Пилоты и механики уже начали подготовку к запуску, но Сильвер все время торопил их. Каждая секунда приближала смерть Защитницы, а он не мог допустить, чтобы это произошло.

С тех пор как они доставили Защитницу на борт, прошло уже несколько часов, но капитан так и не вычистил свои доспехи и оружие, а теперь, едва передохнув, собирался отправиться туда, откуда недавно вернулся. Стартовая палуба все еще была скользкой от крови пони, которых они так безжалостно отбрасывали с дороги, и теперь, осознав, что они натворили, Сильвер ощутил стыд.

Он не помнил лиц этих несчастных, но помнил треск костей и крики боли. Все благородные идеалы Ордена… Что они значили, если так легко оказалось забыть о них? Зэд прав, моральные устои и нравственные законы – всего лишь маска на зверином облике пони… и даже отринувших все мирское рыцарей.

Если так легко забываются нормы общественного поведения, что же в таком случае может быть безнаказанно отвергнуто в более сложных обстоятельствах?

Окидывая взглядом посадочно-пусковую палубу, Сильвер мог обнаружить и другие, едва заметные изменения. По-прежнему грохотали молоты, лязгали крышки люков, а груженные боеприпасами тележки сновали между судами, но атмосфера на палубе стала более напряженной, словно сам воздух сгустился.

Противовзрывные створки все еще были наглухо задраены, но Сильверу казалось, что он слышит приглушенный плач и причитания собравшихся снаружи пони.

В широких коридорах вокруг пусковой палубы и на верхних ярусах наблюдательного отсека бессменно дежурили сотни отчаявшихся пони с зажженными свечами. Они приносили многочисленные обеты и пожелания выздоровления Защитнице, часто написанные на случайных обрывках бумаги неразборчивыми каракулями.

Кто и как управлял этим бесконечным потоком, оставалось тайной, но у пони появилась какая-то цель, а Сильвер понимал, насколько это необходимо в смутные часы ожидания.

Воины из третьего отделения были уже на борту, хотя их проход по пусковой палубе вызвал всеобщее замешательство и чуть не обратил в бегство всех присутствующих, настолько свежа была память о недавнем кровопролитии.  Дефолт и Шилд заканчивали последние предстартовые проверки, и Сильверу оставалось лишь отдать приказ о запуске.

За спиной послышались чьи-то шаги, и, обернувшись, Сильвер увидел, что его догоняет  Немо Бриз, младший сержант его отряда. Ее иногда называли Иной в противовес ее сестре Неро Бриз, которую звали Другой, поскольку эти двое были почти неразличимы между собой. Лица обеих пегасок настолько напоминали лицо Защитницы, что при взгляде на Немо у Сильвера перехватило дыхание. Он остановился и приветствовал пегаску.

– Капитан Сильвер, – произнесла Немо, – могу я с тобой поговорить?

– Конечно, Немо, – ответил Сильвер. – Мне очень жаль, что так случилось с Неро. Она была храбрым и очень преданным другом.

Немо коротко кивнула, и Сильверу оставалось лишь догадываться, какую боль испытывает пегаска. Ему и раньше приходилось оплакивать павших товарищей, но Немо и Неро были родными сестрами-близнецами, их связывали особые узы. Они были не разлей вода и чаще всего сражались в паре, но в последней вылазке место в свите Защитницы досталось только Неро, а Немо была вынуждена остаться с Сильвером у мертвого корабля.

За эту удачу Неро пришлось заплатить своей жизнью.

– Сильвер, я благодарна за сочувствие, – ответила Немо.

– А о чем ты хотела со мной поговорить, Немо?

– Вы собираетесь вернуться туда? – спросила Немо, и Сильвер тотчас понял, зачем она пришла.

– Да, – кивнул Сильвер. – Возможно, мы сумеем найти один предмет, который может помочь Защитнице. Если он еще там, мы его разыщем.

– Это там, где погибла Неро?

– Да, – снова кивнул Сильвер. – Думаю, что это там.

– Не пригодится ли вам еще пара копыт с мечом? Я бы хотела увидеть то место… где это произошло.

Сильвер не мог не заметить скорбь в глазах Немо.

– Конечно, пригодится, – ответил он.

Немо поблагодарила его кивком, и они направились к трапу «Грозового ястреба», в то время как двигатели корабля завывали, словно стая волков.

Твинкл наблюдала, как Хув одним взмахом отсек конечность манекена-партнера, а затем, приблизившись, нанес еще несколько быстрых ударов в корпус. От сокрушительной атаки дерево и металл треснули, и поникен рухнул на пол, превратившись в груду обломков.

За последние тридцать минут Хув разбил уже третий поникен для тренировки. Хув всегда выпускал свой гнев в драке, и в этот раз ничего не изменилось. Первый капитан изначально был создан ради убийства, а образ жизни не научил его находить другой выход дурному настроению.

Сама Твинкл уже в шестой раз начинала чистить свой меч, медленно и сосредоточенно проводя тряпкой по лезвию. Если у Панч Хува гнев превращался в потребность вершить насилие, Твинкл предпочитала успокаиваться знакомым рутинным занятием. Не в состоянии чем-нибудь помочь своей предводительнице, воины вернулись к тем делам, которые знали лучше всего.

– Мастер-оружейник снимет с тебя голову за трех разбитых поникенов, – сказала Твинкл, наблюдая, как Хув злобно лягает останки последнего из партнеров.

Запыхавшийся и разгоряченный Хув вышел из тренировочной камеры; по его телу стекали ручейки пота, и даже схваченные серебряной заколкой волосы на затылке тоже промокли от пота. Даже для рыцаря Хув был настоящим великаном с прекрасной каменно-твердой мускулатурой. Дефолт не раз дразнил его, шутливо утверждая, что Хув уступил ему командование тяжелыми пехотинцами, поскольку магическая полная броня оказалась ему маловата.

– Они для того и созданы, – бросил Хув.

– Но это не значит, что можно разбивать их в щепки.

Хув пожал плечами, достал из своего шкафчика полотенце и набросил на спину.

– Как ты можешь сохранять спокойствие в такое время?

– Поверь мне, Панчи, я далека от спокойствия.

– Но ты выглядишь спокойной.

– Если я не крушу все вокруг, не метаю во все стороны шары огня, это еще не значит, что я не волнуюсь.

Хув взял в копыта пластину своих доспехов, начал чистить, но тотчас отбросил ее с сердитым ворчанием.

– Панч, тебе надо бы сдерживать свой норов, – посоветовала ему Твинкл. – Если так пойдет, ты окончательно утратишь равновесие и никогда не сможешь его вернуть.

– Я знаю, – вздохнул Хув. – Но я не нахожу себе места; я подавлен, раздражен и печален одновременно. Я не могу остановиться ни на секунду. А вдруг она не справится, Маленькая Спаркл? Вдруг она умрет?

Первый капитан вскочил и стал наматывать круги по оружейной. Твинкл заметила, как от горя и гнева кровь снова прилила к его лицу.

– Это несправедливо! – рычал Хув. – Этого не должно произойти. Диархи не должны были такого допустить.

– Хув, Диархов уже давно здесь нет.

– Они хотя бы знают, что происходит? Или их это совсем не тревожит?

– Даже не знаю, что тебе сказать, друг мой, – сказала Твинкл, поднимая меч и разглядывая в лезвии сове отражение.

Очевидно, Хув нашел новую цель для своей бессильной ярости.

– С тех пор как они покинули нас после Великой Войны, все пошло по-другому, – ворчал Хув. – Они оставили нам зачищать все, что не захотели сделать сами. И ради чего? Ради какого-то важного проекта в Кантерлоте? Более важного, чем наше дело?

– Осторожнее, Панч, – предупредила его Твинкл. – Ты рискуешь переступить опасную грань.

– Это правда, но что с того? Только не говори, что ты сама этого не чувствуешь, я знаю, что это не так.

– Да… Кое-что изменилось с тех пор, – признала Твинкл.

– Мы здесь сражаемся и умираем, завоевывая новые земли для них, а они даже близко не приближается к границам своего города. Где их честь? Где их гордость?

– Хув! – воскликнула Твинкл, роняя клинок и вскакивая со своего места. – Достаточно. Если бы на твоем месте был кто-то другой, я бы сбила его с ног за подобные высказывания и залягала бы до смерти. Диархи – наши повелительницы. Мы поклялись повиноваться им.

– Мы поклялись в верности Твайлайт. Ты помнишь клятву братства?

– Я прекрасно ее помню, Хув, – резко ответила Твинкл. – И, как мне кажется, лучше, чем ты. Мы поклялись чтить Диархов превыше всех командиров.

Хув, отвернувшись, уперся копытами в сетку тренировочной камеры, мускулы под его шкурой перекатывались как желваки, а голова бессильно повисла. Вдруг со звериным рычанием он сдернул ограждающую панель и швырнул ее через оружейный зал, прямо под ноги Трикси, стоящей у входа.

– Трикси? – изумленно воскликнула Твинкл. – Как давно ты здесь стоишь?

– Достаточно давно, Маленькая спаркл. Достаточно давно…

Твинкл ощутила укол беспокойства.

– Хув слишком расстроен и зол. Он утратил душевное равновесие. Не стоит…

Трикси взмахнула ногой, словно отмахиваясь от объяснений Твинкл, и тусклый свет блеснул в ее розовых глазах.

– Не бойся, Твинкл Спаркл, ты же знаешь, что все это останется между нами. Здесь присутствуют только члены ложи. Если кто-то спросит о том, что я здесь сегодня услышала, ты же знаешь, что я отвечу, не так ли?

– Я не могу сказать.

– Верно,– улыбнулась Трикси, но отнюдь не успокоенная Твинкл почувствовала себя обязанной предводительнице Научного Отряда, словно обещание молчать было частью какой-то сделки.

– Трикси, ты пришла по какому-то делу? – резко спросил Хув.

– Да, – кивнула Трикси и продемонстрировала в поле телекинеза серебряный медальон ложи. – Состояние Защитницы ухудшается, и я объявила собрание.

– Сейчас? – удивилась Твинкл. – Почему?

– Я не могу сказать, – пожала плечами Трикси.

Они снова собрались в одном из кормовых отсеков «Хранителя Эквестрии», куда можно было пробраться по забытым узким переходам, ведущим на нижние палубы корабля. Снова путь им освещали тонкие свечи, и Твинкл вдруг очень захотелось поскорее покончить со всем этим. Защитница при смерти, а они тут формальности обряда соблюдают!

– Кто идет? – спросил из темноты закутанный в накидку пони.

– Три души, – ответила Трикси.

– Назовите ваши имена, – потребовал тот же голос.

– Неужели нам так необходимо играть в эти игры сейчас? – воскликнула Твинкл. – Силен, ты же прекрасно знаешь, кто мы такие!

– Назовите ваши имена, – повторил часовой.

– Я не могу сказать, – ответила Трикси

– Проходите, друзья.

Они прошли в пустой склад, и Твинкл наградила Силен Круза язвительным взглядом. Тот молча пожал плечами и последовал за ними. Обширное помещение со стеллажами вдоль стен, как всегда, освещалось свечами, но обычное добродушное веселье сменила мрачная печаль. Твинкл увидела завсегдатаев собраний: Силен Круза, Кьюта Саммера, Ватер Снейка и многих других офицеров и солдат, которых она знала или часто видела. И еще Сина Кривого.

– Давненько я не встречала тебя на собраниях, – сказала Твинкл.

– Да, верно, – согласился Син. – Мне пришлось пренебречь обязанностями члена ложи ради других дел, требующих самого пристального внимания.

– Братья, – обратился к собравшимся Силен. – Мы живем в мрачное время.

– Сергар, давай к делу, – прервал его Хув. – У нас нет времени для длинного вступления.

Заместитель мастера ложи сердито взглянул на Хува, но, заметив, что Первый капитан с трудом сдерживает гнев, кивнул, не рискуя вступать с ним в пререкания. Син показал крылом на Трикси и обратился ко всей аудитории:

– Нам хочет что-то сказать наша сестра из Научного Отряда. Согласны ли вы ее выслушать?

– Согласны, – хором ответили Дети Сумерек.

Трикси вышла в центр и поклонилась.

– Брат Хув совершенно прав: у нас нет времени для долгих церемоний, так что я сразу перейду к сути. Защитница умирает, и судьба всего Похода висит на волоске. Только мы можем ее спасти.

– Трикси, что это значит? – спросила Твинкл.

Чародейка прошлась по кругу.

– Врачи ничем не могут помочь Защитнице. При всей их преданности, они не могут вылечить ее недуг. Все, что им удается, это поддерживать в не жизнь, но и это не может длиться долго. Если мы сейчас не начнем действовать, станет слишком поздно.

– Что ты предлагаешь, Трикси? – спросил Син.

– Горные племена этих земель… – начала Трикси.

– При чем тут они? – перебила ее Твинкл.

– Это дикий народ, которым правят древние культы, но все это уже было нам известно. И наш мирный орден, который вы так просто называете всего лишь отрядом, узнал об этих дикрях кое-что интересное. Каждый культ почитает одно из местных хищных животных, и в этом их отличие. Во время моего пребывания в Шепчущих Горах с целью охоты на местных религиозных лидеров, я изучила деятельность этих культов зверей, думая найти в них признаки упадка или религиозной веры. Ничего подобного я не обнаружила, зато в одном из культов нашла то, что, как я уверена, может стать нашей надеждой.

Незаметно для себя Твинкл прониклась словами Трикси; ораторские способности чародейки, точно рассчитанная модуляция голоса и приятный тембр сделали бы честь самому опытному оратору.

– Говори скорее! – крикнул Син.

Все разом заговорили, и поднялся такой шум, что Силен Круз был вынужден крикнуть во весь голос, чтобы восстановить порядок.

– Мы должны доставить Защитницу в храм Культа Змея, – объявила Трикси. – Тамошние жрецы очень искусны в оккультных науках и исцелении, и я верю, что это единственный шанс спасти нашу Защитницу.

– Оккультные науки? – переспросила Твинкл. – Что это значит? Ты говоришь о черной магии?

– Я не думаю, что речь идет о черной магии, – сказала Трикси, оборачиваясь к единорожке. – Но даже если и так, что из того, Маленькая Спаркл? Неужели ты откажешься от их помощи? Неужели позволишь Защитнице умереть, лишь бы остаться незапятнанной? Разве жизнь Защитницы не стоит небольшого риска?

– Риска – да, но твое предложение похоже на подстрекательство к преступлению.

– Преступлением будет наше нежелание предпринять все возможные меры для спасения госпожи Твайлайт, – заметил Силен.

– Даже если это значит осквернить себя гнусной черной магией?

– Твинкл, оставь свое высокомерие, – сказал Силен. – Мы пойдем на это ради Ордена. У нас нет другого выбора.

– Так, значит, все уже решено? – воскликнула твинкл, проходя мимо Трикси в центр круга. – Если так, зачем это обсуждение? Зачем вообще надо было нас собирать?

Син, хромая, вышел из-за спины Силена и покачал головой.

– Сестра Твинкл, мы все должны быть заодно. Тебе известен закон ложи. Если ты не согласишься, мы ничего не станем предпринимать, и Защитница останется здесь. Но она умрет, если мы ей не поможем. Ты сама знаешь, что это так.

– Умоляю, не заставляйте меня идти на это,– попросила Твинкл.

– Мы должны, – возразил Син. – Другого пути нет.

Взоры всех собравшихся были прикованы к нему, и Твинкл почувствовала, как тяжесть ответственности за принятое решение вдавливает ее в пол. Она поймала взгляд Хува, но и в нем прочла решимость пойти на все ради спасения Защитницы.

– А как же Дефолт и Сильвер? – спросила Твинкл, цепляясь за соломинку. – Их нет с нами, и нам неизвестно их мнение.

– Сильвер не является одним из нас! – крикнул Винтер Снейк, капитан восьмого Двенадцатого Отряда Штурмовиков. – У него был шанс вступить в ряды ложи, но он отвернулся от нас. Что касается Экономика, то он будет заодно с нами. У нас нет времени дожидаться его возвращения.

Твинкл обвела взглядом лица присутствующих и поняла, что у нее нет выбора. Как не было с того момента, когда она переступил порог этой комнаты.

Чего бы это ни стоило, Защитница должна жить. Это так просто.

Он знала, что со временем возникнут опасные последствия. Так всегда бывает при сомнительных сделках, но за спасение Твайлайт стоит заплатить любую цену.

Если она останется тверда в своих убеждениях, ее проклянут как чародейку, которая предпочла остаться в стороне и позволила Защитнице умереть.

– Ну, хорошо, – сказала она, наконец. – Пусть Культ Змея сделает все, что в ее силах.

Сильвер заметил, что за несколько часов, прошедших с их первой высадки в проклятых болотах, местность изменилась почти до неузнаваемости. Исчезли клубы тумана и вязкая дымка, а небо прояснилось и из грязно-желтого превратилось в белое. Зловоние все еще стояло в воздухе, но и оно стало намного слабее и вместо непереносимого стало всего лишь неприятным. Неужели смерть Рэда разрушила какую-то силу, удерживавшую пригорье в состоянии непрекращающегося гниения?

Едва «Грозовой Ястреб» коснулся поверхности болота, Сильвер увидел, что зараженные гнилью леса исчезли – без поддерживающих их стволы полчищ личинок и червей они просто рухнули на землю. Отсутствие непроницаемого тумана очень облегчило поиски обломков «Ярости Луны», тем более что теперь не было жутких сигналов с мертвого корабля.

Катер остановился, и Сильвер с уверенностью прирожденного лидера вывел на болотистую землю воинов Дефолта, Шилда и Немо. Несмотря на то, что Дефолт гораздо раньше его заслужил капитанское звание, он безоговорочно подчинялся его приказам в этой экспедиции.

– Силли, а что ты собираешься искать? – спросил Дефолт, поглядывая на холм высыпавшихся из корабля Рэда обломков.

Дефолт не успел подыскать себе новый шлем и теперь морщился от скверного запаха.

– Я и сам еще не знаю, – ответил Сильвер. – Ответы, может быть. Все, что может помочь Защитнице.

– Мне это нравится, – кивнул Дефолт. – А как ты, Немо? Что ты здесь ищешь?

Немо Бриз ничего не ответила. Он сняла свой мушкет с плеча и зашагала к разбитому кораблю. Сильвер поспешно догнал ее и положил копыто на плечо.

– Немо, ты ведь не хочешь создать нам здесь проблемы?

– Нет. Я только хотела взглянуть на то место, где погибла моя сестра, – ответила Немо – Пока я не увижу его собственными глазами, я не смогу примириться с потерей. Знаю, я видела ее тело в морге, но я словно не на покойника смотрела, а гляделась в зеркало. Ты меня понимаешь?

Сильвер не совсем ее понял, но все же кивнул.

– Хорошо, занимай место в общем строю.

Они направились к мертвому кораблю, подошли к осыпи и стали взбираться к пробоине, зияющей в корпусе «Ярости Луны».

– Проклятье, кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как мы здесь сражались, – проворчал Дефолт.

– Деф, это было всего три или четыре часа назад, – заметил Сильвер.

– Знаю, и все же…

Вскоре они добрались до пробоины и оказались в чреве корабля. Воспоминания о последнем посещении этого места и встреченных здесь обитателях отчетливо встали перед мысленным взором Сильвера.

– Будьте начеку. Мы не знаем, что могло остаться в этих развалинах.

– Надо было разбомбить эти обломки, – проворчал Дефолт.

– Тихо! – шикнул на него Сильвер. – Ты что, не слышал, что я сказал?

Дефолт поднял копыта в примирительном жесте, и они продолжили путь по скрипучим полам темных залов, узким трапам, освещенным мерцающими фонарями, и вонючим почерневшим коридорам. Шилд и Сильвер возглавлял отряд, а Дефолт и Немо прикрывали тыл. Заполненный тьмой остов корабля оставался все таким же мрачным и угрожающим, но отвратительная органика, покрывавшая все поверхности слоем слизи, теперь погибла и рассыпалась в пыль.

– Что здесь творится? – спросил Дефолт.– Несколько часов назад это место выглядело как гидропонная площадка, а теперь…

– Умирает, – закончил за него Шилд. – Как те деревья на болоте.

– Здесь все выглядит давно мертвым, – добавила Немо, срывая со стены целый пласт лишайника.

– Не трогай здесь ничего, – предупредил Сильвер. – В этом корабле имеется яд, поразивший нашу повелительницу, и, пока мы не выясним, что это было, не стоит ни до чего дотрагиваться.

Немо бросила лишайник на пол, вытерла копыто о край плаща, и они углубились в недра корабля. Сильвер прекрасно помнил маршрут, и вскоре отряд вышел в центральный коридор, ведущий к капитанскому мостику.

Из пробоин в корпусе падали снопы света, а летающие в воздухе пылинки создавали призрачный сверкающий частокол. Сильвер вел отряд вперед, пригибаясь под накренившимися переборками и провисшими кабелями, от которых все еще летели искры. Скоро они достигли конечной цели.

Запах гниющего трупа Рэда Сильвер почуял задолго до того, как увидел тело; зловоние разлагающейся плоти разносилось далеко за пределы капитанской рубки. Осторожно проникнув внутрь помещения, Сильвер жестом велел воинам обойти зал по периметру.

– Как мы поступим со всеми этими несчастными? – спросил Шилд, указывая на свисающие с потолка знамена, на полотнищах которых были распяты маги и солдаты из армии Рэда. – Нельзя же просто оставить их здесь.

– Знаю, но сейчас мы ничего не можем для них сделать,– ответил Сильвер.– Когда уничтожим корабль, все они найдут успокоение.

– Это он? – спросила немо, поведя стволом мушкета в сторону огромного раздувшегося тела.

Сильвер кивнул, поднял меч и приблизился к трупу. Под кожей наблюдалось волнообразное движение, словно гигантский живот Рэда жил собственной жизнью. При ближайшем рассмотрении оказалось, что под туго натянутой желто-зеленой кожей пирует несметное множество жирных личинок и червей.

– Проклятье, до чего он отвратителен! – ужаснулась Немо. – И это… существо убило Неро?

– Я думаю, да, – ответил Сильвер. – Защитница не сказала ничего определенного, но здесь больше никого не было.

Сильвер оставил Немо предаваться скорби, а сам обернулся к своим воинам:

– Разойдитесь по всему залу и ищите все, что может пролить свет на то, что здесь происходило.

– Ты совсем не имеешь представления, что искать? – спросил Шилд.

– Ни малейшего, – признался Сильвер. – Возможно, это оружие.

– Ты считаешь, что мы должны обыскать этого жирного ублюдка? – спросил Дефолт, показывая на Рэда. – И кто тот несчастный, которому выпадет эта работенка?

– Я думал, тебе это понравится, Дэффи

– О нет, я и кончиком копыта к нему не притронусь!

– Я сделаю это,– сказала Немо, опустилась на колени и отбросила в сторону остатки одежды трупа вместе с лохмотьями кожи.

– Видишь? – Дефолт отступил назад. – Крошка Немо сама вызвалась, давай не будем ей мешать.

– Хорошо, только будь осторожна, Немо,– предупредил ее Сильвер и с облегчением отвернулся, чтобы не видеть отвратительного зрелища, а Немо принялась расчленять труп.

Воины приступили к обыску, а Сильвер взобрался на возвышение, где стояло кресло капитана, и оттуда заглянул в кабину экипажа, заваленную всевозможным мусором и наростами плесени. Сильвер никак не мог понять, что могло привести этот славный корабль и не менее славного жеребца к такому позорному концу.

Он обошел кресло и остановился, задев ногой какой-то твердый предмет. Нагнувшись, Сильвер обнаружил продолговатую шкатулку из полированного дерева. Ее стенки остались чистыми и гладкими, что в этом интерьере показалось, по меньшей мере, странным. Шкатулка была темно-коричневой, длиной примерно с ногу пони, и по всей поверхности дерева были вырезаны непонятные символы. Крышка держалась на золотых петлях, и, отодвинув тонкую задвижку, Сильвер заглянул внутрь.

Шкатулка оказалась пустой и обитой изнутри красным бархатом. Только открыв шкатулку, Сильвер осознал, насколько опрометчиво это было с его стороны. Он задумчиво провел копытом по крышке, обводя символы, и их плавные округлые очертания показались смутно знакомыми.

– Сюда! – закричал один из воинов Шилда, и Сильвер, подхватив шкатулку, кинулся на зов.

Пока Немо Бриз продолжала разбирать прогнивший труп Рэда под комментарии и плоские шутки Дефолта, остальные рыцари Ордена сгрудились на палубе вокруг какой-то находки.

Сильвер, подойдя ближе, увидел обрубок одной из конечностей Рекорд Рэда, мертвые пальцы, отросшие из копыта, все еще сжимали рукоять странного сверкающего меча с лезвием, похожим на серый кремень.

– Точно, это правая нога Рэда, или это рука?  – сказал Шилд, наклоняясь, чтобы взять меч.

– Не трогай, – остановил его Сильвер. – Если это оружие свалило с ног Защитницу, я не хочу даже думать, что оно может сделать с нами.

Шилд отпрянул от меча, словно от ядовитой змеи.

– А это что? – спросил Дефолт, подходя к ним и показывая на шкатулку.

Сильвер опустился на колени и поставил шкатулку рядом с мечом. Увидев, что оружие должно точно поместиться внутри футляра, он совершенно не удивился.

– Мне кажется, раньше меч лежал здесь.

– Выглядит совсем как новая, – заметил Шилд. – А что там вырезано? Какие-то письмена?

Сильвер ничего не ответил и, опустившись на колени, стал разгибать когтистые многосуставные пальцы чудовища, сжимавшие копытоять меча. Хоть он и понимал, что это невозможно, но все же морщился, отводя каждый мертвый палец, словно ожидал, что лапа оживет и вцепится в него.

Наконец, меч был освобожден, и Сильвер поднял оружие.

– Осторожнее! – воскликнул Дефолт.

– Спасибо, Деффи, а я уж чуть не собрался его выбросить.

– Извини.

Сильвер медленно опустил меч в шкатулку. Рукоять вздрогнула, и у Сильвера возникло дикое ощущение, будто меч эхом повторил имя Дефолта. Предчувствие чудовищной опасности, грозящей другу со стороны оружия, сжало сердце. Сильвер захлопнул крышку и выдохнул давно сдерживаемый воздух.

– Во имя ляшек Селестии, как такой пони, как Рэд завладел этим странным оружием? – спросил Дефолт. – По нему даже не скажешь, что это изделие копыт наши мастеров.

– Так и есть, – сказал Сильвер и, к своему ужасу, понял, почему вырезанные на стенках шкатулки символы показались ему знакомыми. – Это изделие из Зала Оружия оленей

– Тех самых оленей? – изумился Дефолт. – Но разве они не…

– Да,– сказал Сильвер, бережно поднимая шкатулку с пола. – Это и есть апофеоз, похищенный из Зала Оружия в Ксенобии.

Слухи молниеносно распространились по «Хранителю Эквестрии», и рыдающие пони выстроились вдоль пути, по которому должны были нести Защитницу Сотни пони встречали рыцарей в каждом переходе, когда те проносили свою предводительницу на щитах. На Защитнице были ее парадные доспехи снежно-белого цвета, отделанные золотом, на груди сверкал рубиновыми глазами двуглавый аликорн, длинную гриву заплели в две толстые косы, а благородное чело венчал серебряный лавровый венок.

Носилки держали Хув, Твинкл, Силен Круз, Райс Харт, Флай Берн и Сильвер Спун а позади шли Гектор Варрион и Син Хартстрингс. Ослепительно сверкали отполированные доспехи, а форменные плащи колыхались при каждом движении.

Шествие возглавляли герольды и глашатаи, так что повторение кровавой сцены, произошедшей на пусковой палубе, было исключено, а кроме того, рыцари двигались очень медленно, словно боясь потревожить раненую госпожу, сражавшуюся с ними бок о бок с самых первых дней Великого Объединительного  Похода. Воины Ордена не сдерживали слез.

За неимением цветов пони осыпали носилки полосками бумаги, на которых были написаны слова любви и надежды. Узнав, что Защитница еще жива, они зажигали сухие травы, которым приписывались целительные свойства, и подвешивали дымящиеся курильницы по всему пути следования процессии, а где-то неподалеку оркестр играл марш Эквестрии.

Горящие свечи и курильницы издавали сладковатый аромат, а жеребцы и кобылы, солдаты и рабочие, охваченные общим горем, рыдали друг у друга в объятиях. Вдоль всего перехода были вывешены боевые знамена, и до самой стартовой палубы шествие сопровождалось молитвенными песнопениями. Двери, ведущие на палубу, и все переборки до последнего сантиметра были оклеены клочками пергамента с посланиями Защитнице и ее воинам.

Твинкл, никогда не видевшая ничего подобного, была поражена таким единодушным проявлением народной любви и сочувствия. Для нее Защитница в первую очередь была воином, другом, избранницей Диархов.

Для всех этих смертных пони она стала гораздо большим. Для них Защитница была символом благородства и героизма, символом новой эпохи, которую они под ее руководством создавали на пепелище Темного Времени.

Само существование Твайлайт обещало конец страданиям и смертям, долгие годы терзавшим народы пони.

Благодаря таким героям, как Защитница, Темное Время подходит к концу и на горизонте уже загорался свет новой эры.

И теперь все это было под угрозой, и Твинкл понимала, что сделала правильный выбор, позволив перевезти Защитницу в храм культа. Жрецы вылечат Твайлайт, а если для этого потребуются силы, которыми не принято гордиться, что ж, пусть будет так.

Жребий брошен, и остается только верить, что Твайлайт к ним вернется. Твинкл улыбнулась, припомнив слова Твайлайт, сказанные по поводу веры. Защитница, по своему обыкновению, выказала глубочайшую мудрость в абсолютно неподходящей для этой обстановки – как раз перед прыжком с несущегося штурм-катера на крепость зебр в Мэйнхетенне

– Когда ты достигнешь предела своего знания и полетишь в темноту неизвестности, надо верить, что впереди ждет одна из двух возможностей, – сказала тогда защитница.

– И что это за возможности? – спросила Твинкл.

– Либо под ногами окажется твердая почва, либо ты научишься летать, – со смехом закончила Защитница уже в прыжке, расправляя свои огромные крылья.

От воспоминаний комок подкатил к горлу, и в этот момент двери стартовой палубы с грохотом закрылись за ними, и процессия зашагала к ожидавшему иештурмкатеру Защитницы.

Змея на сердце

Кончик пера в копыте Блу Пайпера скользил по странице, словно двигался по собственной воле. Судя по тем мыслям, которые архиватор облекал в слова, можно было подумать, что так оно и есть. Муза, похоже, прочно обосновалась в его комнате, и внутренний монолог Игнация превращался в мощную симфонию, каждая строка ложилась на свое место так, словно другого варианта повествования не существовало.

Такого вдохновения он не чувствовал даже при создании своих шедевров «Поэма Небесного Океана» и «Образы Войны». Строго говоря, теперь, оглядываясь назад, Пайпер испытывал ненависть к своим собственным произведениям за изобилие безвкусной мишуры и слащавую ограниченность описаний. Слова и мысли, что переполняли его в настоящий момент, – только они имели смысл, и Пайпер ругал себя последними словами за то, что на осознание ему потребовалось так много времени.

Истина, вот что важно. Именно это сказал ему капитан Сильвер, но тогда Пайпер не понял его или не придал значения его словам. После того как Сильвер взял его под свое покровительство, Пайпер создавал мелкие и ничтожные стихи, недостойные Кантерлотского лауреата, но теперь все изменилось.

После смертоубийства на стартовой палубе он примчался в свою комнату, схватил бутылку пранцуского вина и засел за работу.

Праведное возмущение ужасной жестокостью, которой он стал свидетелем, выливалось потоком слов, смелых метафор и решительных осуждений. Работая без перерывов, Пайпепр исписал уже три страницы и испачкал чернилами все копыта, даже задние.

– Все, что я создал до сих пор, было прологом, – прошептал он, не переставая писать.

Но вдруг ему в голову пришла мысль, которая заставила отложить перо и поставила его перед выбором. Истина бесполезна, если никто ее не слышит.

Командование экспедиции предоставило архиватором пресс-центр, где они могли демонстрировать свои работы и выставлять их на всеобщее обсуждение. Ни для кого не было секретом, что проходящие через пресс-центр материалы подвергались цензуре, а то и вовсе запрещались, так что услугами этого органа мало кто пользовался. Учитывая содержание новой поэмы, Пайперу не стоило и надеяться на его помощь.

Но вот его двойной подбородок дрогнул от усмешки. Пайпер порылся в кармане и вытащил смятый листок бумаги – листовку Скай Киллер. Пайпер расправил листок на столе и накрыл его копытом.

Текст дешевого издания был нечетким, а от бумаги пахло нашатырным спиртом – наверняка это продукт какого-то частного печатного станка. Если Скай Киллер удалось им воспользоваться, значит, удастся и ему.

Перед тем как покинуть капитанскую рубку, Сильвер позволил Немо Бриз сжечь труп Рэда. Его подруга в испачканных гноем и гнилью доспехах не давала магу прекратить поливать труп огнем до тех пор, пока от чудовищных останков не остались лишь пепел да горсточка обгоревших костей. Акт уничтожения был лишь небольшим утешением после смерти родной сестры, но хоть что-то… Оставив еще дымящийся прах, они пустились в обратный путь через разрушенный корабль.

Когда они выбрались из пробоины, снаружи  уже наступили сумерки, огненно-красный шар солнца уже почти скрылся за линией горизонта. Сильвер нес блестящий деревянный футляр с апофеозом, а остальные воины, спустившись с груды обломков, молча сопровождали его к штурмкатера.

Вскоре воздух задрожал от гула, земля качнулась под ногами, и с места высадки королевских военных сил, где начиналась недавняя операция, взметнулись в небо три высоких столба огня и дыма. Сильвер посмотрел вслед трем кораблям, на которых големы-титаны возвращались в бронированные утробы небесны кораблей, и мысленно поблагодарил их экипажи за помощь в недавних схватках с ожившими мертвецами.

Очень скоро в небе остались только белые полосы над горизонтом, и лишь плеск воды и негромкое ворчание ожидавшего «Ястреба» нарушали тишину. Унылые просторы болот на многие километры вокруг были пусты, и Сильвер почувствовал себя самым одиноким пегасом в мире. Немного погодя он различил в небе маленькие голубые огоньки армейских транспортов, следующих за грузовыми судами, – последние из остававшихся на поверхности солдат тоже возвращались на флотилию.

– Мы закончили здесь свои дела, не так ли? – спросил Дефолт.

– Думаю, да, – согласился Сильвер. – И чем скорее мы вернемся, тем лучше.

– Как ты думаешь, как эта штука сюда попала?

Сильверу не потребовалось уточнять, о чем идет речь, и он покачал головой, не желая пока делиться с Дефолтом своими подозрениями. Как ни любил он Дефа, он не мог забыть о его склонности к болтовне, а раньше времени спугнуть добычу не хотелось.

– Не знаю, Деффи, – ответил Сильвер, направляясь к опущенному заднему трапу «Грозового ястреба». – Я полагаю, мы этого уже никогда не узнаем.

– Брось, Силли, это же я, Деф! – рассмеялся Дефолт. – Ты настолько прямодушен, что совсем не умеешь лгать. Я вижу, что у тебя имеется какая-то идея, так давай выкладывай!

– Не могу, Деф, извини, – сказал Сильвер. – Пока еще рано. Поверь, я знаю, что делаю.

– В самом деле знаешь?

– Ну, не совсем, – признался Сильвер. – Кажется, что знаю. Проклятье, как бы мне хотелось расспросить обо всем Защитницу!

– Но ее здесь нет, – заметил Дефолт, – так что придется поделиться со мной.

Сильвер, радуясь, что может выбраться из проклятых трясин, шагнул на трап, затем обернулся к Дефолту:

– Ты прав, ДеФ, я расскажу тебе все, но только не сейчас. Сначала мне необходимо кое-что хорошенько обдумать.

– Слушай, сИЛ, я не так уж глуп, – вполголоса произнес Дефолт, приблизившись вплотную, чтобы его слова не услышали остальные. – Мне известен только один путь, которым это оружие сюда попало: его привез кто-то из нашей экспедиции. И оружие попало к Рэду раньше, чем здесь появились мы. А это значит, что его мог привезти только одна личность, которая была вместе с нами во время боя в Ксенобии и попала сюда раньше нас. Ты знаешь, о ком я говорю.

– Да, я знаю, кого ты имеешь в виду, – согласился Сильвер, отводя Дефолта в сторонку, подальше от заходящих на борт воинов. – Но я не могу понять зачем. Зачем создавать нам столько неприятностей, похищая меч, а потом привозить его сюда?

– Я разорву эту дочь шлюхи пополам, если узнаю, что она намеренно пыталась навредить Защитнице! – зарычал Дефолт. – А из ее шкуры я сделаю прикроватный коврик для Немо Бриз.

– Нет! – прошипел Сильвер. – Только не сейчас. Сначала надо выяснить, с какой целью все это затеяно и кто еще участвует. Я просто представить себе не могу, чтобы кто-то замышлял недоброе против Защитницы.

– Ты считаешь, что происходит именно это? Ты думаешь, что кто-то из высших командиров покушается на титул Защитницы?

– Я не знаю, все это трудно себе представить, и больше похоже на сюжет из какой-нибудь старинной книги Зэда.

Оба на некоторое время замолчали. Мысль о том, что кто-то из верховных военачальников мог предпринять попытку свергнуть Твайлайт, казалась невероятной, недопустимой и возмутительной, но…

– Эй, – окликнула их Немо из глубины «Ястреба», – что вы там втихомолку затеваете?

– Ничего, – с виноватым видом ответил Сильвер. – Мы просто разговаривали.

– Тогда заканчивайте. Надо торопиться.

– Что-то случилось? – спросил Сильвер, проходя в кабину пилота.

– Защитница, – сказал Шилд, повернувшись к Сильверу. – Они перевозят ее к подножию Шепчущих Гор.

Спустя пару мгновений «Грозовой Ястреб» уже был в воздухе, оставив за собой фонтаны мутной болотной воды, испаряющейся в голубых струях пламени двигателей. Боевой корабль, набирая скорость и высоту, описал широкий круг, а затем свечой взвился в небо.

Пилот хорошенько разогрел двигатели, и «Ястреб» с ревом вырвался за грань облаков.

Огромное красное солнце уже опускалось за горизонт, и горячие сухие ветры, поднимающиеся над плато, сильно трепали корабль, летящий с безумной скоростью. За бронированным стеклом рубки расстилался коричневый, сухой и желтый край. Сильвер, занявший место в рубке управления рядом с пилотами, пристально следил за постепенно приближающейся красной точкой, коей ему с такого расстояния виделся катер Защитницы.

Далеко внизу можно было заметить мерцающие огоньки эквестрийской военной зоны, где экспедиционные силы впервые ступили на поверхность этой не гостеприимной земли. Широкое кольцо огней опоясывало временные посадочные площадки и защитные укрепления. Пилот вел корабль кратчайшим курсом под крутым углом, поскольку скорость сейчас имела большее значение, чем безопасность полета, и по пути «Ястреб» обгонял множество других судов, направлявшихся к поверхности.

– Почему их так много? – удивился Сильвер, когда корабль снизился достаточно, чтобы можно было рассмотреть на земле солдат и служащих, спешно готовившихся к приему множества судов.

– Не имею представления, – ответил пилот. – Но от флотилии отсоединились десятки транспортных кораблей и катеров . Неужели им всем разом понадобилось посетить это район?

Сильвер ничего не ответил. Множество кораблей, направлявшихся вместе с ними к земле именно в этот момент, стало для него еще одной частью неразрешимой головоломки. Каналы магико-волновой связи были забиты безумным бредом; рыдающие голоса предвещали близкий конец света, а другие в то же время благодарили Богинь-Диархов за спасение своей избранной Защитницы из смертной тени.

Ни те, ни другие не добавляли ясности. Сильвер попытался связаться с кем-нибудь из членов братства, но они не отвечали, а когда он не смог найти даже Сина на «Хранителе Эквестрии», в сердце закралось недоброе предчувствие.

Корабль подлетел к армейским позициям, и Сильвер увидел непрерывную цепочку огней, протянувшихся к северу от импровизированного воздушного порта. Сильвер приказал пилоту сбросить скорость и опуститься пониже.

По равнине двигалась длинная колонна самых различных транспортных средств – танков, подвозчиков снарядов и даже несколько гражданских повозок, – и каждое из них было битком забито пони. Все направлялись в горы, и настолько быстро, насколько было возможно. «Грозовой ястреб» быстро пронесся над землей в гаснущем свете дня, обогнал колонну и помчался дальше в том же направлении.

– Как скоро мы доберемся до катера Защитницы? – спросил Сильвер.

– При такой скорости минут через десять или около того, – ответил пилот.

Сильвер попытался собраться с мыслями, но царящее вокруг безумие плохо способствовало сосредоточению. С тех пор как они покинули город оленей, его разум превратился в бурлящий водоворот, вбирающий в себя все странные факты и потом выбрасывающий их на поверхность на пузырьках подозрений. Неужели на него до сих пор действует случившееся с Треком? Возможно ли, чтобы силы, обитавшие в Шепчущих Вершинах, до сих пор мучили его и заставляли шарахаться от призраков, которых, кроме него, никто не видел?

Сильвер готов был бы в это поверить, если бы не существование апофеоза и твердая уверенность, что Трикси Луламун солгала ему по пути в Пять Шестнадцать.

Пайпер утверждал, что Трикси намеренно подталкивала Защитницу совершить вылазку в Шепчущие Горы, и ее невольное признание в краже проклятого меча вело к единственному выводу: Трикси хотела, чтобы Твайлайт была убита.

Но это желание не имело смысла! Зачем изобретать такой замысловатый способ убийства Защитницы? Здесь должно скрываться что-то еще…

Факты постепенно накапливались, но ни один из них не укладывался в логические рамки, и Сильвер никак не мог понять их подоплеку. Он лишь знал, что что-то происходит и все это кем-то искусно подстроено.

– Мы подходим к расположению катера Защитницы! – крикнул пилот.

Сильвер стряхнул оцепенение. Он совсем позабыл о времени, но тотчас сосредоточился на происходящем за бронированными стеклами кабины.

Теперь их окружали высокие горные вершины и зазубренные скалы из серого камня, сверкающего ледяными панцирями. Корабль летел над древней мощеной дорогой, проложенной по дну ущелья, с потрескавшимися, стертыми временем плитами. По обе стороны дороги еще стояли изваяния давно умерших правителей, а повалившиеся колонны были похожи на павших на посту часовых. Долина уже погрузилась в ночную тьму, и лишь видневшиеся вдалеке стены кратера отражали бронзовые лучи заходящего светила.

Пилот сбросил скорость, и через расселину корабль влетел в колоссальный кратер, углублявшийся в поверхность не меньше чем на тысячу метров. Дно кратера было плоским, и в центре возвышалось здание, сложенное из того же камня, что и окружающие горы. Здание было освещено тысячами пылающих факелов. «Ястреб» описал круг, и Сильвер увидел, что строение представляет собой восьмиугольник, причем каждый угол венчал высокий бастион, что придавало ему вид неприступной крепости. Восемь башен окружали главный купол, и на вершине каждой из них горел огонь.

Внизу Сильвер заметил и катер Защитницы, окруженный факелоносцами, которых было не меньше тысячи. От штурмкатера к исполинским сводчатым вратам вела прямая дорожка, и Сильвер увидел знакомую фигуру Защитницы, которую Дети Сумерек несли на носилках.

– Высаживай нас! Скорее! – крикнул Сильвер.

Он вскочил на ноги, пробежал в пассажирский отсек и сдернул со стойки мушкет.

– Что случилось? – спросил Шилд. – У нас неприятности?

– Возможно, – ответил Сильвер и повернулся к находящимся на корабле воинам: – После высадки следуйте за мной.

Его воины с привычной быстротой приготовились к десантированию, а пилот «Ястреба» до предела снизил скорость и высоту. Освещение кабины с красного сменилось на зеленое, полозья корабля сильно ударились о землю. В тот же момент створ заднего люка опустился, образуя трап, и Сильвер, выскочив из корабля, полетел в сторону процессии.

Ночь уже спустилась на землю, но воздух еще оставался горячим, и ароматы невидимых цветов наполняли его горьковатым благоуханием. Сильвер летел впереди своих воинов, и факелоносцы бросали вслед группе озадаченные взгляды. Капитан увидел, что это были коренные обитатели этих земель.

Они были в длинных накидках из блестящих узорчатых пластинок, почти все – вооружены несколькими кинжалами, висящими на перевязи, и пороховыми пистолетами. Перед рыцарями все расступались, склоняя головы, и внезапно Сильвер обратил внимание на то, как сильно эти существа отличаются от пони.

Во время первого посещения Пять Шестнадцать он не слишком много внимания уделял коренным обитателям. Тогда он был рядовым капитаном, и все его помыслы были обращены только на выполнение приказов и достижение поставленных целей, ему было не до антропологических изысканий. Да и сейчас, при том сумбуре, который царил в его мыслях, он совершенно случайно обратил внимание на наружность местных. Просто их было много.

Сильвер вспомнил яростный спор Хува с Защитницей по поводу оленей. Первый капитан тогда настойчиво советовал вступить с ними в войну только из-за их снисходительности к псам. Даже не принимая во внимание никаких других причин, один только внешний вид местных давал достаточно поводов к войне, но этого почему-то не случилось.

Местные жители определенно вели свое происхождение от расы пони, но отличие этой ветви от эквестрийцев было не менее заметным, чем отличие бизонов от коров. Плоские лица, темные глаза, тусклые расцветки шерсти, и чрезмерное, почти как у северян, напоминали Сильверу дикие дивизии ледяной гвардии, в которых набирали дикарей из северных племен Норски

То были примитивные существа, у которых хватало мозгов только на то, чтобы махать мечом или стрелять из мушкета, и не более. Такая практика не слишком нравилась Сильверу, и хотя обитатели Пять Шестнадцать, безусловно, обладали более развитым интеллектом, чем дикари севера, их наружность ничуть не развеяла его тревог.

Впрочем, Сильвер очень скоро выбросил из головы местных, поскольку уже подлетел к массивной лестнице, высеченной в скале и украшенной изображениями клубящихся змей и горящими жаровнями. Два узких канала, по которым вниз сбегала вода, разделяли ступени на два боковых прохода и один центральный.

Процессия, несущая Защитницу, уже достигла второго марша лестницы, и Сильвер помчался к ним, перепрыгивая сразу через три ступеньки. Раздался оглушительный скрежет камней, мгновенно вызвавший в воображении картину закрывающейся монолитной двери.

– Быстрей! – крикнул Сильвер, вновь отрываясь от земли.

На самом верху лестницы дрожащие огоньки углей в жаровнях отбрасывали красноватый свет на статуи и отражались в металлической чешуе и их кварцевых глазах. Последние лучи заходящего солнца упали на змей, обвившихся вокруг колонн, и на мгновение почудилось, что они ожили и спускаются к ступеням. Зрелище было не из приятных, и Сильвер, открыв канал связи, закричал:

– Хув, Спаркл? Вы слышите меня? Отзовитесь!

Ответом был треск помех, и Сильвер ускорил шаг.

Наконец он добрался до конца первого марша, и на открывшейся взгляду залитой лунным светом эспланаде увидел еще больше змей, украшавших каждую колонну. Между колоннами шел сужающийся проход, ведущий к гигантским воротам дворца. Широкие створки кованой бронзы были распахнуты, и при виде этого грозного портала, за которым царила непроглядная тьма, таящая в себе неведомое, у Сильвера по спине пробежали мурашки.

Врата начали закрываться. Перед ними стояли воины Ордена. Но Защитницы с ними уже не было.

– Быстрее! Боевой марш! – заорал Сильвер и полетел вперед.

С такой он мог передвигаться на значительные расстояния и после этого был способен еще сражаться в полную силу. В полете Сильвер молча молился, чтобы после этого марш-броска им не пришлось вступать в бой.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что спирали и линии ворот – бессмысленный на первый взгляд узор – образуют искусно переданные сцены. Гибкие тела змей тянулись от одного листка к другому, свивались в кольца, заглатывая свои хвосты, переплетались между собой в брачных играх.

Полная картина открылась лишь в тот момент, когда створки окончательно сошлись, оглушительно лязгнув. В отличие от Твайлайт, Сильвер не был знатоком искусства, но величественная картина, сложившаяся из многочисленных образов на сошедшихся створках, поразила даже его. Центр композиции образовывало огромное дерево с раскидистыми ветвями, на которых висели самые разнообразные плоды. Три толстых корня занимали нижнюю часть ворот и словно тянулись к широкому бассейну, вода из которого, протекая через эспланаду, спускалась по главной лестнице.

Ствол дерева обвивали две змеи, и их головы покоились на вершине. Сильвер удивился, насколько это изображение похоже на знак всех врачей и медиков в армии.

У края бассейна, перед закрывшимися вратами стояли семеро воинов. Все они были в доспехах Детей Сумерек, и все хорошо известны Сильвера: Хув, Твинкл, Силен, Снейк, Кьют, Лоний и Син.

Все воины были без шлемов, и, едва они обернулись, на каждом из лиц он увидел одно и то же выражение – беспомощного отчаяния. Не раз и не два Сильвер проходил через ад с каждым из этих воинов, и подобное состояние его братьев мгновенно рассеяло ярость Сильвера оставив вместо него пустоту и скорбь.

Замедлив шаги, он подошел вплотную к Твинкл.

– Что вы наделали? – спросил он. – что же вы наделали?

– Мы сделали то, что было необходимо, – ответил Хув вместо промолчавшей Твинкл.

Сильвер проигнорировал Первого капитана.

– Маленькая Спаркл? Расскажи, что произошло.

– Как сказал Хув, мы сделали то, что надо было сделать, – сказал Твинкл. – Защитница умирала, а Медикалс ничем не мог ей помочь. И вот мы доставили ее сюда,в Обитель Змея.

– Обитель? – переспросил Сильвер.

– Так называется это место,– пояснила Твинкл.– Обитель местного культа Змеи.

– Храм?! – воскликнул Дефолт. – Твинкл, вы принесли Защитницу в церковь? Вы сошли с ума? Твайлайт никогда не согласилась бы на это.

– Может, и не согласилась бы, – вмешался Силен, выйдя вперед и встав рядом с Хувом, – но она уже не могла даже говорить. Последние несколько часов она проговорила с этой писакой, а потом потерял осознание. Нам пришлось поместить ее в искусственную кому, чтобы доставить сюда живым.

– Дефолт прав? – спросил Сильвер. – Это действительно храм?

– Храм, церковь, Обитель, дом исцеления, называй, как хочешь, – пожав плечами, ответил Силен – Защитница лежит на смертном одре, и ни приверженность религии, ни ее отрицание сейчас не имеют значения. У нас осталась одна-единственная надежда, так неужели мы должны были от нее отказаться? Если ничего не предпринять, Защитница умрет. В этом месте у нее еще есть шанс выжить.

– И какую цену вы платите за ее жизнь? – резко спросил Сильвер. – Вы сами принесли ее в дом лживого бога. Диархи говорят нам, что цивилизация может достигнуть расцвета только тогда, когда последний камень последнего храма падет на голову последнего жреца, а вы принесли сюда Защитницу! Это противоречит всему, за что мы сражались на протяжении всей нашей истории. Как же вы сами этого не понимаете?

– Если бы Диархи были здесь, они поступил бы так же,– сказал Силен, и от этой ереси гнев снова овладел Сильвером.

Он угрожающе шагнул навстречу красногривому пегасу.

– Ты считаешь, что можешь предугадывать волю Диархов, Силен? Неужели главенство в тайной ложе дает тебе такие возможности?

– Нет, конечно, – презрительно усмехнулся Силен Круз. – Но я точно знаю, что они бы не хотели смерти своей Защитницы.

– И поэтому доверил бы ее этим… дикарям?

– Именно от культов таких дикарей берет начало наш тайный орден, – заметил Син.

– И это еще одна причина им не доверять, – бросил Сильвер, а затем повернулся к Немо. дефолту и Шилду. – Пошли. Мы заберем Защитницу отсюда.

– Это невозможно, – заговорил Син и, хромая, подошел к Хуву.

У Сильвера создалось впечатление, что его товарищи образуют барьер между ним и вратами.

– Что это значит?

– Врата Обители обладают одной особенностью: если они закрылись, отворить их можно только изнутри. Пони, нуждающегося в излечении, приносят сюда и оставляют на попечение вечных духов мертвой пустоты. Если они решат, что он должен жить, он сможет самостоятельно открыть врата, если нет, створки разойдутся через девять дней, его останки предадут сожжению, а затем развеют над этим бассейном.

– И вы оставили Защитницу внутри? Да с таким же успехом вы могли оставить ее и на корабле. А что такое «вечные духи мертвой пустоты»? Что это может означать? Это какое-то безумие, неужели вы сами этого не понимаете?

– Стоять в стороне и смотреть, как она умирает, – вот что было безумием, – сказал Син. – Ты осуждаешь нас за то, что мы любим ее Пойми это.

– Нет, Син, я не могу вас понять, – грустно ответил Сильвер. – Как вам только в голову взбрело принести ее сюда? Вам помогли какие-то секретные знания, которыми обладают члены ложи?

Никто из братьев не отвечал, и Сильвер, переводя взгляд с одного лица на другое, внезапно осознал ужасную истину.

– Трикси? Трикси рассказала вам об этом месте?

– Да, – признал Син, – она давно знакома с местными культами и была впечатлена способностями их жрецов излечивать больных. Если Защитница выживет, ты будешь благодарен Трикси за то, что она рассказала нам о храме.

– Где она? – потребовал Сильвер. – Она ответит мне за все!

– Ее здесь нет, Сильвер, – заговорила Твинкл. – Это дело касается только нас.

– И все же, где она сейчас? На «Хранителе Эквестрии»?

– Наверно, – пожала плечами Твинкл. – А почему это для тебя так важно?

– Я думаю, друзья мои, что всех вас просто ввели в заблуждение, – сказал Сильвер. – Теперь только Диархи способны излечить Защитницу. Все остальное – лживое вероломство и домыслы нечестивых заклинателей трупов.

– Но Диархров нет с нами! – резко возразил Силен. – И мы принимаем любую возможную помощь.

– Дефолт, а что ты скажешь? – спросил Хув. – Неужели и ты, как Сильвер, отречешься от своих братьев по братству? Иди к нам.

– Может, Сильвер и наивный упрямец, Хув, но он прав, и я не могу присоединиться к вам в этом деле, – сказал Дефолт и вслед за Сильвером повернулся к выходу.

– Вы забыли свои клятвы! – крикнул им вслед Хув. – Вы обещали хранить верность братству до конца жизни. Вы – клятвопреступники!

Слова Первого капитана ударили Сильвера с силой тарана, и он резко остановился. Клятвопреступник. Сильное слово.

Твинкл бросилась к нему, схватила за копыто и повернул лицом к бассейну. Движение воздуха вызвало рябь на черной поверхности воды, и Сильвер увидел в ней пляшущее отражение желтой луны.

– Видишь?! – крикнула Твинкл. – Луна отражается в воде, Сильвер. Первая четверть молодой луны… Именно этот символ был прикреплен к твоему шлему после принятия обета братства. Брат мой, это хорошая примета.

– Примета? – возмутился Сильвер, стряхивая копыто Твинкл. – С каких это пор ты веришь в приметы, Твайлайт? Клятва Братству Сумерек была спектаклем, но это уже обряд. Это черная магия. Я и тогда говорил вам, что не склонюсь ни перед каким храмом и не признаю существование духов. Я говорил вам, что согласен чтить лишь Истины Гармонии, и сейчас повторяю то же самое.

– Прошу тебя, Сильвер, – умоляла его Твинкл. – Мы поступаем правильно.

Сильвер удрученно покачал головой:

– Я думаю, мы все будем сожалеть о том дне, когда принесли сюда Защитницу.