Fallout: Equestria - Роквилль
Глава 11: Выход.
Глава получилась несколько меньшего объёма, чем хотелось. Меня настиг небольшой творческий кризис, прошу извинить.
Текст песен, представленных в главе слизан с песен "Забытые ботинки" и "Кукла колдуна" группы Король и Шут. Кстати, рекомендую к прослушиванию)
Наш сбор, по итогу заседания, затянулся на двое суток. Мы решили дождаться курьера, а после вручения документов – взять путь сначала до Понивилля, а там – до узловой станции Р-7. Сам маршрут должен был занять от силы семеро дней, может больше, если с дорогами всё будет не шито-крыто. Мы с Сией занимались в основном нычками, а вернее их наполнением крышками, патронами и материалами для сборок. Лун же в это время натаскивал Эмили по стрельбе и, заодно, приучал её не бояться звуков. Поверьте, мало просто уметь стрелять, надо еще и привычку ушам набить, а иначе будешь шарахаться от каждого залпа.
— Чем займёшься, как будем в НКР? – я отбросил лопату, едва показалась крышка деревянного ящика.
— Вообще, слышала, у них есть фракция, что зовет себя “Последователи Апокалипсиса”. Думаю вступить.
— А чем они промышляют? – мне на удивление стало интересно. Я никогда не вступал во фракции и предпочитал идейности свободу выбора.
— Разным. – Сиа, едва я открыл ящик, начала укладывать в него наши вещи. – Караваны стерегут, в другие города с помощью ходят, в Стойлах даже порой объявляются.
— Стеречь караваны – вещь не самая скучная… — мысли вслух были для меня обыденностью.
— Заинтересовало? – со смехом спросила единорожка.
— Как слышишь и видишь. – столь же юмористически ответил я.
— Ты, кстати, так и не рассказал про свою мечту. – Сиа уставилась на меня в вопросительном выражении.
— Ну, мечта не желание, она так и так вряд ли сбудется, так что – хорошо. Моей мечтой является гитара. Да, самая простая гитара. – я закончил засыпать ящик землёй и посмотрел на подругу. Та, казалось, пожирала меня взглядом. – Я родился в семье музыкантов. У меня все в роду так или иначе, но на чём-то играли.
— И ты играл на гитаре?
— Неожиданно, правда? – с сарказмом заметил я.
— Это точно. – повторила мой акцент Сиа, закатив глаза.
— Вот. Это и есть моя мечта – заниматься любимым делом.
— Я думала тебе нравиться работа искателя.
— А кто сказал, что не нравится? Работа искателя для меня пусть и приятная, но всё же работа. Работа, которая мне не в полной мере соответствует. Да, она прибыльная и востребованная, да вот только, не моя.
— А ты часто играешь для себя?
— Нет. Последний раз был месяц назад, на годовщину смерти папы. Я играл в одиночестве дома, но не для себя. Я играл для него.
— А почему тебе бы не попробовать сыграть что-нибудь самому. Для души, так сказать? – Сиа подошла ко мне и обняла. – Что тебе мешает?
— Ох…Это целый список. Во-первых, я часто не могу выделить для этого время. Во-вторых, частенько забываю, что у меня вообще есть гитара. И наконец, считаю, что это в пустую потраченное время. Я могу вместо игры сделать что-нибудь полезное для себя, там, заработать лишние крышки, починить что-либо, да Святая Селестия, переделать уйму домашних дел!
— Но ведь это же твоя мечта. Как можно так забивать на неё?! – На удивление в этом возгласе не было презрения. Скорее, искреннее непонимание.
— Довольно легко. Так же, как на неё забивает большинство пони. У многих кьютимарка не совпадает с их работой. Вот взять Луна, например. Его призвание, если судить по кьютимарке – полёты, но он летает на пару порядков реже и хуже меня.
— А твоя?
— А моя посвящена ранее упомянутому инструменту. – горько улыбнулся я. – Даже ты, дорогая. – я показал на её бок. – Ты часто чинишь водные талисманы после выхода из Стойла?
— Ну, тогда в Стойле…
— А ещё?
— Не могу вспомнить.
— Вот видишь. Мы все отказались от своей мечты, от своего призвания в угоду обстоятельствам. Такая практика – обыденность.
— Да, но тот факт, что это всеобщая тенденция не делает её нормой. – Сиа даже немого нахмурилась.
— А что для тебя норма в таком случае? – горькие нотки не покидали мой голос.
— То, что является неким…эталоном, которому нужно следовать. Примерно так.
— Но это не норма. Это правило. Правило неизменно и эталонно. Норма же может меняться, и делает это порой слишком быстро. В довоенной Эквестрии не были нормой зависть, злоба и предательство. Здесь же они – в порядке вещей. Двести лет назад убийство другого пони – верх жестокости и противозаконности, а здесь сотни умирают насильственно каждый день. А факты, как говорил товарищ Сталлион, упрямая вещь. – закончил я свою тираду.
— Но ведь это по определению ужасно, когда ты не занимаешься любимым делом, своим призванием. Как можно хорошо выполнять ту работу, которую ты презираешь? – Сиа ещё пыталась сопротивляться, но я по глазам видел, что она ломается. Я уже было открыл рот, чтобы добить несчастную окончательно, но потом задумался. А какой смысл? Ну сломаю я её, её, пусть и наивные, но всё же светлые идеалы. Какой от этого смысл? Она будет подавлена, а я ничего не получу взамен. Может есть смысл не рушить, а попытаться поддержать? Это, конечно, весьма иллюзорно, но попытка – не пытка.
— Согласен. И множество пони живёт так каждый день. – давай, горечь, выметайся из голоса, не до тебя сейчас!
— И ты в их числе?
— И я в их числе. И Лун. И ты. И даже Эмили – все мы. Для этой цели мы и хотим уйти отсюда – уйти в НКР и таки заниматься нашими призваниями.
— Узнаю своего любимого. – Сиа улыбнулась и поцеловала меня в щеку.
Закончив с тайниками, мы вернулись в бункер, где нас уже ждали Лун и Эмили. Оба были уставшими, бэтпони едва заметно качался из стороны в сторону, стараясь сохранить равновесие.
— Кто же это тебя так, братец? – я помахал перед Луном копытом с Пип-Баком и тот немого встрепенулся, но ничего не ответил.
— Эмм…наверное я. – несколько неуверенно подала голос сестра. – Он пытался меня научить стрельбе через З.П.С.
— Да, и, видимо, немного переусердствовал. – закончил слегка сиплым голосом бэтпони, заставив меня мысленно вздрогнуть. – С тайниками порядок?
— Всё в норме, В Бак могу тебе хоть сейчас загрузить.
— Давай.
— А мы пока займёмся одеждой для тебя. – Сиа направилась к одному из платяных шкафов и поманила за собой Эмили. Темно-серая единорожка последовала за ней.
Получив заветные координаты и пожелав всем нам спокойного дня, Лун направился в одну из спален. Я же пошел к Сие и сестре – разузнать, как продвигаются дела с броней для последней. Да и самой Сие не помешало бы нечто более крепкое.
— Рады, что ты пришёл. Будет кому оценивать. – Сиа повернулась ко мне и показала эскиз. Выглядело – поразительно, не побоюсь этого слова. Было похоже на какую-то смесь платья с бронежилетом. Но смотрелось весьма гармонично.
— Лун нас прибьёт за перевод материалов. – присвистнул я.
— Мы не в Сталлионграде, чтобы забивать на эстетику. Ты как музыкант это знаешь. – сестра лукаво взглянула на меня сквозь белокурые пряди.
— Знаю, потому не останавливаю. Делайте на здоровье.
— Рады слышать. – И две единорожки приступили к тому действу, которое я иначе как магия описать не могу – к шитью. Нет, я и сам умел сшить или зашить что-либо, но судя по ловкости наших спутниц, опыта у них было на два порядка больше, нежели у меня. Я смотрел на это так, словно они сломали четвёртую стену. Вот уж действительно, можно бесконечно любоваться на три вещи: как горит огонь, как течёт вода и как работает мастер, хотя ни у Сии, ни у Эмили талант – ни разу не шитьё. Одна – техник водных талисманов, а вторая – скрипачка до мозга-костей. Видимо, Дэдшот Каламити прав – кьютимарка действительно ни на что не влияет.
По прошествии пяти часов моему взору предстала точная копия эскиза, только теперь уже надетая на Эмили. Общие ярко-мятные тона идеально подходили под глаза, а белая ткань, что легла на рукава была прямо подстать гриве. Даже место пластинам нашлось – их скрывали такого же мятного с белым цвета кармашки. Пластины закрывали грудную клетку, бока и плечи. Довершалось всё высоким воротником, который держался на вшитой в него металлической проволоке, чтобы не падать вниз и защитить шею от осколков и прочих мелких повреждений. Ни разу не уровень самой Рарити, но всё равно шикарно – я бы не смог сделать и пятой части от этого.
— Думаю, Лун останется доволен, для него же сшили. – с сарказмом вбросил я, на что обе единорожки прыснули в копыта. – А теперь надо сделать такое же для тебя. – я обратился к любимой.
— Солидарна. – Эмили сняла заветное бронеплатье (по другому этот коллаб не могу назвать) и направилась к ящикам с тканью.
— Сил нет. – Сиа попыталась возразить, но я легко различил сквозь усталость неприкрытое желание.
— Я могу тебя заменить. – я подошёл к сестре в знак готовности.
— Спасибо, думаю мы сами управимся. – поспешно добавила Сиа, моментально растеряв все намёки на усталость.
Спустя ещё долгую тройку часов, моему взору предстало второе бронеплатье, бывшее некогда туникой. Морские тона на пару с контрастными на фоне белой шёрстки чёрными вставками, скрывавшими пластины. Довершалось парой клепанных колец, к которым можно было крепить сумки и оружие.
— Напомните никогда вам не показывать своё пальто. – я всё ещё не мог оторвать взгляд от Сии. Этот костюм очень ей шёл.
— Ну-с, если на этом всё…я спать. Доброй ночи. – Эмили направилась к своему спальному мешку. Сиа же сняла и аккуратно повесила платье рядом с мятным аналогом, после чего ушла в правую спальну, которую Лун выделил нам накануне.
— Ты идешь? – я услышал голос сзади.
— Как иначе? – обернувшись, я последовал за Сией.
— Подъём, пернатый! – я вскочил и едва не врезал копытом по стоящему около кровати Луну. Бэтпони увернулся, не прекращая давиться смехом.
— Напомни тебя пристрелить по дороге. – ответил я и слез с постели.
— Что тут случилось? – Сиа от возгласа Луна тоже проснулась и сейчас глазела на нас сквозь растрёпанную морского цвета гриву.
— Острая форма фестральего слабоумия, как видишь. – я всё еще буравил Луна взглядом.
— О, вы посмотрите, кто-то обиделся. – бэтпони состроил приторно грустную мордашку. – Уже и разыграть нельзя.
— Нет, нельзя. Особенно со спящими и конкретно сейчас. – я выгнул бровь.
— Ох, да что с тобой не так, Шуран?
— Отвечу, когда застану тебя спящим и решу прикольнуться.
— Ну, желаю удачи. Не уж то ты думаешь, что застанешь меня в одиночестве? – смех в голосе Луна как бы показывал, что он не всерьёз. Обо мне такого сказать было нельзя.
— Оставь себе. Ещё пригодиться. – и с этими словами я ушел в ванную – привести себя в порядок. Сквозь дверь я слышал разговор Луна с Сией. Видно ни один я не оценил утреннее приветствие бэтпони. Мне даже стало приятно, что сейчас Луну прилетит ещё и от единорожки, но спустя пару секунд я услышал хохот. Мысленно чертыхнувшись, я поспешно расчесался и вышел обратно в спальню.
Как ни странно, Луна уже там не было. Зато была Сиа, уже проснувшаяся и уложившая гриву на место.
— По моему, утренний розыгрыш я не заказывал.
— Я тоже. Хотя в этом весь Лун.
— По поводу его отстрела, я не шучу. – мой взгляд сверкнул по бронепальто, что сейчас лежало на полу перед кроватью.
На пару минут в комнате повисла тишина. Мы в основном приводили помещение в порядок после вчерашнего. В подробности вдаваться не буду, больно уж личные это воспоминания.
Выйдя из спальни, мы направились в холл, где нас уже ждали Лун и Эмили. Единорожка отдавалась трапезе, а бэтпони безэмоционально пил сидр.
— Ну как тебе платье, примерить успел? – я подмигнул Луну.
— Ха ха, очень смешно. – бэтпони закатил глаза.
— Ну, раз смешно, то и обижаться не на что. – я предпочел намеренно пропустить сарказм мимо ушей. Вместо этого мы сели и также принялись за завтрак. Учитывая специфику одной темно-серой единорожки, мясо нам пришлось деликатно припрятать. Что уж говорить, даже я не спешил озвучивать наши с Луном предпочтения. Сиа же, кажется, вообще не испытывала проблем с диетой.
— Документы когда придут? – я оторвался на время от еды и вопросительно взглянул на бэтпони.
— Не придут, а уже пришли. – просто ответил тот, не отрывая взгляда от бутылки заветного пойла.
— Значит, можем выдвигаться?
— Да, если, конечно, с маршрутом все согласны.
— А кто-то не согласен? – я обозрел взглядом наших спутниц. Те молчали пару секунд, после чего мотнули головами в знак отрицания.
— Ну, в таком случае, решено. – подытожил я и отправил последнюю порцию кукурузы себе в рот. Вообще, правила поведения за столом в семье у меня возводились едва ли не в абсолют. Сидеть необходимо ровно, без кривляний, пользоваться сугубо салфетками и никогда не разговаривать за столом. В детстве я презирал эти правила, а сейчас они вообще меня не смущали, более того, я их искренне разделял.
Окончив трапезу и проверив на последний раз наши вещи, мы надели свои костюмы. На головы легли респираторы, а Лун надел затемняющие линзы. Поверх нашей с бэтпони одеждой легли боевые сёдла с оружием. Сиа поместила свой “Гевер” на крепёж около одной из седельных сумок, чтобы его можно было легко достать телекинезом. Эмили же достался всем уже известный М1911, который мы вручали некогда Сии. Пройдя через укрепленную дверь и выйдя на свет, мы вдохнули сухой и немного горький воздух Роквилля и направились на Северо-Восток – к Понивиллю, сейчас занятому войсками НКР.
Наш путь состоял из трёх частей. Первая часть – выйти на Ж/Д пути, некогда соединявшие Эпплузу с остальной Эквестрией. После этого пройти по ним до Понивилля, где нас встретит наряд НКР и связной, переговорив с которым и уладив все возможные бюрократические проблемы, мы направимся прямиком на узловую станцию P-7. Там нам нужно будет провести пару дней. За это время надо найти работу и обзавестись жильём. Дело нехитрое, учитывая, что на станции уже начали возводить первые жилые постройки из камня. Да-да, не удивляйтесь. За то время, что прошло после Дня Солнца и Радуг, многие города подняли из руин. Даже Филлидельфию сумели привести в более-менее, но приличное состояние. Правда фонящий кратер так и не убрали, но спасибо, что теперь там никто не помирает 24/7. Мы тоже рассматривали иные варианты для жилья, нежели Р-7 и пришли к выводу, что ну нахрен селиться где-то ещё. Мэйнхэттэн далеко, и таскать в него наши тайники – дело если и не трудное, то нудное – сто пудов. Филлидельфия вариант вообще стрёмный. Радиация, наличие гигантского количества воров в законе и как вишенка на торте – руины, пусть и сейчас восстанавливающиеся. Тенпони – нет и точка. Дорого, запрет на ношение оружия и постоянный контроль того, что ты проносишь в город. Даже денег Луна не хватит, чтобы подкупить всю охрану. А ежели и хватит, то на жизнь ничего не останется.
Но сейчас до этих мест далеко, да и наведываться туда – дело не первой важности. Сейчас главное – выйти без происшествий на дорогу, а там пара дней, и мы в Понивилле.
Вышагивать по серым и мрачным равнинам бывших ферм – досуг на любителя. Тем более в тишине. И если с первым мы справиться никак не могли, то вот побороть гробовую тишину – запросто, особенно благодаря Эмили и Луну, сейчас бодро беседующим между собой. Я вновь поймал себя на неудобной мысли, и, судя по тому, куда смотрела Сиа, не я один.
В дороге порой идеальные условия для раздумий. Вот и сейчас меня заполонили мысли о том, что Сиа говорила вчера. Действительно, большинство пони не занимаются любимым делом, и это хоть и привычно, но не скажу, что правильно. Выражаясь точнее, при таком раскладе, КПД рабочего ниже возможного максимума, а это плохо для работодателя. Но есть иная проблема – нехватка рабочих копыт. Наверное поэтому на Пустоши распространено рабство? Банально дешёвая рабочая сила. Другое дело, что неэффективная, но Красноглазого же это не остановило. Но я отвлёкся. Меня больше интересовало другое: А чем я займусь, как осяду в НКР? Да, пару месяцев я буду работать либо в охране караванов, либо перепродавать то барахло, что набрал в руинах, но рано или поздно, деньги скопятся, а пожить для себя большая охота. Может, внять совету Сии и всё-таки попробовать? Страшно, знаете ли, браться за то, что в копытах месяц не держал. Меня даже захлестнула паника, но я смог себя отрезвить. Гитара всё равно сейчас со мной, может правда, как сделаем привал, взять да и сыграть что-нибудь?..
Так я шел и метался в мыслях.
— Давай, Шура. У тебя получится. – я не заметил, что начал рассуждать вслух. Я перевёл взгляд на Сию. Единорожка добродушно улыбнулась и кивнула мне. – Это же замечательно – взяться за любимое дело.
— Ага… — я не стал расспрашивать про то, какую часть моих рассуждений она услышала. – Но меня гложет страх. Буквально.
— Это нормально. Я никому не говорила, но когда чинила талисман в Стойле, мне было ужасно неловко. Ощущение, словно перед сценой.
— Ты выступала на сцене? – вот сейчас последовала минутка откровения.
— Да. Один раз, когда заменяла вокалистку.
— Кстати, я кажется не упоминал, но у тебя очень красивый голос. Во всяком случае, куда лучше моего.
— Спасибо, но всё же, пение – не моё. Мне элементарно некомфортно осознавать, что кто-то меня слушает в такие моменты.
— Как знаешь. Хотя я бы с удовольствием послушал.
— Ты же понимаешь, что это звучит странно? – Сиа выгнула бровь.
— Это да. Когда на вокале пони отдохнула природа, любая его реплика звучит странно. – сказал я с каменным лицом и пожал плечами. Сиа же рассмеялась.
— Кстати об этом. Расскажи про свою группу. Ты же, вероятно не один играл в Стойле?
— Что верно, то верно. Играли впятером. Кальт на вокале. Сейчас пропал и без вестей. Шкип на барабанах, ныне работает в городе на одном из предприятий. Мы с Роналдом на гитарах, а Улаб на басу. Насчет последнего кстати. У него всё путём.
— Насколько, если не секрет?
— Живёт в Тенпони, вот насколько.
— А Роналд?
— Пип-Бак техник в моём Стойле. Гитара была его хобби, но сейчас забросил. Впрочем, как и я, так и Шкип.
— А как называлась ваша группа?
— “Талисман”. Да, банально, зато просто и не надо запоминать.
— Ты можешь сыграть что-нибудь из ваших песен? Мне просто интересно, как вы играли. – по глазам Сии было понятно, что говорит это она с чистой серьёзностью.
— Конечно. Если вспомню, как брать аккорды. – добавил я с полусмехом.
— Ну ты уж постарайся. – вторила мне единорожка.
Наш поход пришлось прервать около двух часов дня. Мы прошли порядка 25 километров. Неплохо, но можно было и больше. Скорость сродни караванной. Правда нам пришлось потратить немного времени, чтобы найти тень, дабы солнце не палило головы, а Луну, помимо головы – глаза.
Заветное здание нашлось быстро и даже оказалось пустым. Бинго, не иначе. Расстелив спальники и завалившись, я снял отцову гитару и сделал пару ударов.
— Так, если память ещё не пропита, то играется вроде так.
Эмили и Луну сейчас было не до нас, а вот Сиа напротив, села рядом в ожидании.
Я прокашлялся и, взяв низкий тембр в голосе, заиграл, предворительно выдохнув:
Уставшим путником войду в твою я спальню
Без приглашений, а тайком, без лишних слов.
Возле тебя я сяду тихо на диване
И пожелаю необычных, сладких снов.
Зажгу свечу я, но будить тебя не стану,
Не отрываясь буду пристально смотреть.
И этот миг мне силы даст, залечит мои раны
И он сумеет сердце мне согреть.
Дальний путь зовёт меня,
Но уйти я не могу.
Возвращаюсь снова я.
Твой облик в сердце берегу…
Даже сквозь эйфорию от игры на заветном инструменте я заметил, как Сиа на меня смотрит. На её мордочке играла улыбка вкупе с наслаждением от музыки. Вот же удивительно. Мне всегда казалось, что из меня такой себе музыкант. Но сейчас я вновь отбросил самобичевальные мысли, погрузившись с головою в мелодию и текст:
А в полночь выйду я на лунную дорогу,
Простившись навсегда с любимою своей.
Тоска, оставь меня. Глупа ты и убога.
Ты не подруга светлой памяти о ней.
Когда проснёшься ты, найдешь мои подковы,
Те, что случайно я оставил у тебя.
“А в чем ушел же он?” – себя ты спросишь тихо.
В чем я ушел, и сам того не знаю я.
Дальний путь зовёт меня,
Но уйти я не могу.
Возвращаюсь снова я.
Твой облик в сердце берегу…
Пусть это и не самое чудесное исполнение сей песни, но она была самой подходящей для Сии. Лирику мы играли редко, да и не все лирические песни, что мы с Кальтом написали, получили музыкальное подкрепление. Но эта выжила, и, как видите, не зря.
На третьем куплете я умудрился потерять счет времени. Мои глаза, несмотря на свою зоркость, подвели меня, перестав выдавать должную картинку. Зато их место заменили уши. И фантазия. Та, вещь, что просыпалась, когда я лежал в постели и затихала, едва я продирал глаза. Конечно, иногда она давала о себе знать не только перед сном, но в такие моменты я старался её заглушить, как и некогда совесть. Может, и фантазию лучше оставить в покое?
И примерно к концу песни я принял решение: Да. Пора перестать гложить свои чувства в общем, и фантазию – в частности, ведь фантазия – неотъемлемая часть музыканта, а я же вроде как музыкант.
— Восхитительно! – только и сказала Сиа, всё ещё не теряя пораженного взгляда.
— Спасибо, но на бис не выйду. – сказал я со смешком в голосе.
— Понимаю. Но всё равно, это замечательно! – единорожка подошла ко мне и обняла.
— Рад слышать. Признаться честно, в Стойле думал, что на моём вокале природа отдохнула.
— Шутишь? Ты восхитительно поёшь.
— Спасибо. Годы практики вкупе с генами дают неплохой результат. – я обнял Сию в ответ.
Вдруг со стороны двери раздался топот копыт. Оглянувшись я увидел Луна и Эмили. Оба стояли я глазели на меня с улыбкой на мордашках.
— Не знал, что ты так могёшь!
— Базз, ты просто молодчина! – сказали они нестройным хором.
— Базз? – Сиа недоумённо посмотрела на меня.
Аргх!!! Ну почему на таком моменте нужна было всю малину обломать. Я души не чаял в Эмили, но сейчас был готов лично её убить и закопать за такой вброс. Правда, такое чувство появилось лишь на секунду и быстро сменилось другим, осознанием, что надо как-то выкручиваться из неловкой ситуации.
— Дело в том, что Базз – моё родное имя, а Шура – городское, то, каким я обычно подписываюсь, представляюсь и на которое откликаюсь. – объяснил я полуправдиво. Сразу после, я сверкнул взглядом на Эмили, как бы давая ей понять, чтобы она не проговорила лишнего и не разрушила мою хрупкую схему.
— А что мешает тебе пользоваться настоящим именем? – пусть и мягкий, но всё же голос Сии разорвал тишину в комнате.
— Занимаясь такими делами как я, лучше не палить родное имя. Так меня сложнее вычислить, если пойдёт что-то неладное. Помнишь я тебе говорил, что не плачу налог на сбыт? – я поиграл бровями.
— Говорил.
— А знаешь, почему меня так до сих пор и не схватили за сей действо?
— Почему же?
— Потому что за пять лет так и не поймали жителя Стойла 85 с именем Шура. Фамилию я нигде не указываю, ибо у меня её нет. – я вновь сверкнул взглядом по уже готовой возразить сестре. – А имя в документах поддельное. По ним я не являюсь выходцем из Стойла 85, а являюсь приезжим, переселившимся в город после поражения Анклава. Всё равно один хрен различишь, откуда который пегас.
— Вот же ты скользкий ублюдок! – с ухмылкой заметил Лун.
— А ты как думал? Какой работодатель, такой и работник.
— Ну охренеть, спасибо, папаша… — протянул бэтпони насупившись.
— Да ладно тебе, ты думаешь, я плохой работник? – вскинул брови я.
— Нет конечно.
— Ну значит и ссоре конец. – подытожил я.
— Раз уж ссора окончена, сыграешь “Куклу”? – Эмили прошла к лампе и села рядом с Сией.
— Сейчас надо вспомнить аккорды, а как вспомню – сыграю.
— Ну, вспоминай быстрее.
— Кто-то кажется, в школе топил за нерасторопность. – я скептически выгнул бровь.
— Всё-то ты помнишь. – Эмили закатила изумрудные глаза. Лун сел рядом с ней.
Спустя пру минут, я-таки вспомнил мелодию, и, попрактиковавшись, начал.
Тёмный, мрачный коридор,
Я на цыпочках, как вор,
Пробираюсь, чуть дыша,
Чтобы не спугнуть
Тех, кто спит уже давно,
Тех, кому не всё равно,
В чью я комнату тайком
Желаю заглянуть,
Чтобы увидеть...
Как бессонница в час ночной
Меняет, нелюдимая, облик твой,
Чьих невольница ты идей?
Зачем тебе охотиться на поней?..
И вновь меня захлестнула эйфория. Эйфория от игры, от того, что я делаю. В тот момент я осознал, как приятна жизнь, когда ты занимаешься любимым делом. Вылазки и взлом терминалов и близко не стояли с игрой на заветной отцовой гитаре. Это было сильнее любого наркотика. Сильнее ПрМ и Мед-Х вместе взятых. Это было сердечно приятно. Примерно так же, как тот поцелуй в тоннеле. Только сейчас сопровождающийся усладой для моих ушей и ушей моих друзей. Чего ещё для счастья нужно?
Окончив песню и промочив горло я устремил взгляд на своих друзей. По ним было видно, что выступление зашло. Улыбки на их мордашках были заразительны и скоро я сам заметил, что улыбаюсь. А потом меня утопили в объятьях. Меня обнимала Сиа, за музыку и за то, что я-таки внял её советам. Меня обнимала Эмили, за то, что я не бросил семейное дело. Она даже забыла про тот напряженный разговор пятиминутной давности. Наконец, меня обнимал Лун. За музыку и за то, что я смог пересилить догму, которую сам же себе и поставил. Когда-то я смог убедить бэтпони в необходимости дружбы, теперь же, меня удалось убедить в необходимости мечты и её исполнения. Кто знает, может мечте всё-таки быть…