Погасшая свечка
8. Друг из прошлого
Продолжаем знакомство с всё тем же композитором, на этот раз – Absolution (Makkon) https://www.youtube.com/watch?v=GcYiFDgRdFk
Трек, на самом деле, подходит не только к этой главе, в которой мы впервые серьёзно прикоснёмся к прошлому Коузи, но и ко всей Свечке в целом. Я бы даже расценивал его как заглавную тему – хотя мелодия и может показаться на первый взгляд попросту печальной, передающей грусть по чему-то безвозвратно потерянному, она также знаменует начало чего-то совершенно нового. Она просто отлично ложится под историю.
За дополнительной информацией, не имеющей отношения к главе и касающейся лишь моих ближайшим писательских планов и небольшой задержки «Свечки» отправляйтесь в комментарии к фанфику!
Сноски (*) из текста:
* Популярный анекдот среди пони, живущих около границы:
Как думаешь, что самое страшное ты можешь встретить среди густого леса, где на десяток километров нет ни единого жилья, кроме твоей избушки? Медведя? Нет. Стаю древесных волков? Плохо, но всё же терпимо. Разьярённый дракон? Снова нет. А вот если из кустов выломится маленькая кобылка и начнёт с интересом на тебя смотреть — беги. Беги и молись, чтобы тебя не нашли.
** ТР – теоретическая ритуалистика. Работа связана не столько со знанием различных фигур и рун, сколько с по-настоящему муторными расчётами и вычислениями. Хотя ошибка, которую заметила Коузи, не является какой-то сложной или заковыристой, увидеть её сходу может только пони с изрядной практикой в ТР. Именно поэтому Аркэйн очень быстро зацепилась за пегаску – подобный кадр любой команде сэкономит кучу времени.
Ночной воздух приятно обдувал и щекотал шёрстку. Хоть я и не обожаю летать — с моими маленькими крылышками-то! — но размяться после столь долгого нахождения на земле всё равно было приятно.
Огни Орхида постепенно угасали. Город с высоты смотрелся так же красиво, как и в первый раз – но теперь он напоминал угасающий костёр, разведённый в гигантской ложбинке. Куда ни глянь, видно либо низкие горы, либо бескрайнюю гладь океана. Он по-прежнему пугал меня – хотя и не так сильно, как полчаса назад. Вот если бы Даймонд была со мной… хотя, нет. Думаю, от такого количества воды даже единорожка не спасёт.
Полюбовавшись раскинувшимся видом, я поймала бриз и, плавно паря к океану, стала искать подходящее облако. Выбрав одно — небольшое, белое, пушистое и одинокое — будто бы отставшее от своих неведомых родителей, я призмелилась на него и улеглась, раскинув конечности в разные стороны.
И не успело промелькнуть ни единой мысли, как в глаза бросилось ночное небо.
Так уж получилось, что за всё время после освобождения я ни разу не смотрела на звёзды — то было недосуг, то облака мешались. А теперь оно предстало передо мной во всей неописуемой красе. Вдали от больших городов, с новым ночным зрением небо заиграло новыми красками.
Оно оказалось восхитительным!
Там, где раньше я могла увидеть лишь две крохотные точки, расстилались неведомые облака с тысячами искорок. То там, то тут вспыхивали короткие чёрточки — метеоры. Помнится, когда мне было семь лет я попыталась понаблюдать за ними. От силы мне удавалось увидеть две, порой — три за минуту, и это казалось чем-то невероятным. Теперь же вспышки появлялись каждую секунду, я не успевала голову за ними поворачивать! И на фоне всего этого великолепия повисла огромнейшая луна, яркая и величественная.
С большим трудом мне удалось оторваться от созерцания этой феерической картины. Я внезапно поняла, что не смогла бы любоваться такой красотой, если бы не тот загадочный спаситель, превративший меня в ночную пони и вытащивший из камня — уверена, это один и тот же по… кто-то. И невзирая на все причинённые им неудобства, из моих уст всё же вылетела заслуженная похвала:
— Спасибо. Кто бы ты ни был — спасибо.
Одна из звёзд подмигнула, или мне показалось?
Ладно. Небо небом, но дела насущные тоже решать надо.
Прежде всего я попыталась кратко разложить и проанализировать всё произошедшее со мной после побега. Жаль, бумаги с собой нет. Хотя оставлять за собой улики мне тоже не хочется. Ну ничего, я и в уме могу. Напрактиковалась.
После десяти минут ёрзанья и подталкивания облака под свои бока, получилось что-то вроде этого:
"Плюсы": я жива, не бедствую и хорошо устроилась в провинциальном городе у семьи фестралов. Внешность моя изменена. Твайка меня потеряла окончательно, но и не разглашает побег — я читаю газеты (кто-то из Хейзов их любезно оставляет на тумбочке в коридоре первого этажа) и сразу бы узнала, задёргайся фиолетовая плюшка.
"Минусы": я понятия не имею, как и куда двигаться дальше. Не то, чтобы жизнь у Хэйзов меня не устраивала, но ведь не могу я просто здесь жить! Принцесска заслуживает мести, и свершить её должна я! Зачем иначе было кому-то меня вызволять?
На самом деле, всё оказалось не так-то уж и плохо. Теперь, когда поимка или голодная смерть мне не грозит, можно начать работать над планом по надиранию Твайкиного крупа.
Я было погрузилась в сладостные представления о том, как буду издеваться над Спаркл, но на краешке сознания стала разгораться неприятная мысль. Рано или поздно мне придётся отправиться из Орхид-Бэй, а это значит, что придётся бросить Хэйзов. И Даймонд в их числе.
Нет, наши отношения не стали чем-то большим и нежелательным. Это всё та же простая дружба, какую я завожу с обыкновенными пони. Хотя, здесь как раз-таки всё отличие и кроется. Шайнинг была необыкновенной. Пусть фестралка и доставала чрезмерной болтовнёй, но так, как она, обо мне никто не заботился. У неё весьма сильный характер и воля. Может, удастся уговорить её пойти со мной?
Свесилась с облака и посмотрела в сторону города. Где-то там находится Шайнинг — шагает с друзьями по улице, а, может, пьёт чай в гостях у Пиллоу.
"Нет", раздался в голове уверенный голос Даймонд. Она бы никогда ко мне не присоединилась. Как только она узнает о моей истинной сущности и целях, единорожка тут же меня бросит. Она верна своим убеждениям и не променяет их, даже если я предложу ей в награду несметные богатства. Жаль. Шайнинг, конечно, бывает надоедливой; и всё же мне её будет не хватать. Прямо как…
Середина мысли прервалась чувствительным ударом в бок. Порыв ветра? Я судорожно стала хвататься за кусочки облака, но они продолжали распадаться и испаряться на глазах. Мгновение, и уже лечу вниз. Но не успела я расправить крылья, как попала в чьи-то крепкие копыта.
— Ох, малышка! Прости, пожалуйста. Обычно ночью никто не летает...
— Смотреть надо было, куда лягаешься, остолоп! — рявкнула я на поймавшего меня пегаса. Жёлтый жеребец лет сорока, одетый в ночную форму погодных работников, обиженно взглянул на меня и отпустил в воздух. Задумчиво я смотрела вслед улетающему работнику. Странно, но бас его мне показался смутно знакомым. Всё никак не удавалось нащупать воспоминания, в которых я этот голос слышала. Где? Когда? Я хочу это узнать.
— П... Прости меня, пожалуйста, — виновато произнесла вдогонку. — У меня сегодня ночка совсем не задалась, потому и сорвалась немного.
На секунду показалось, что пегас улетит, не приняв моих извинений. Но я всё же услышала заветные слова:
— Ну, постарайся сдерживать себя в следующий раз, хорошо?
— Я постараюсь, честное слово!
Куда более благосклонно погодник подлетел ближе и стал с интересом меня осматривать.
— Эхе, дак ты ж ночная пони! А у нас среди Хэйзов пегасов нету. Ты их родственница будешь?
— Двоюродная сестра Даймонд, Роза Кэндл.
— А я — Глайд Вортекс. Работаю в погодной команде в ночную смену, один, как видишь. Разгоняю облака, на завтра запланирован солнечный денёк. Знаешь, мне скучно одному работать, даже поговорить не с кем. Не хочешь, полетаем вместе, за компанию, поболтаем? Я знаю много классных историй, ну, или, там, сказок — в общем, не заскучаешь! А ещё, если приглянётся какое-нибудь облако, могу помочь пригнать его до твоего дома. Ну, что скажешь?
Я не люблю, когда меня прерывают во время рассуждений. Поэтому, с одной стороны, хотелось вежливо отказать, найти более укромное местечко и продолжить обдумывание планов. Быть может, я бы так и сделала — настолько велико было желание, если бы не имя.
Глайд Вортекс... Оно лишь усилило мои подозрения. Я ведь его когда-то слышала. Давно, безумно давно — но знала, помнила! И именно поэтому я согласилась:
— Почему бы и нет? Полетели?
— Да, тогда следуй за мной.
Мы направились к следующему облаку. Вортекс делал всю работу; мне лишь оставалось смотреть на то, как он лихими, точно выверенными ударами расправляется с тучами.
— Ты местный, Глайд?
— Хо-хо, нет! Я уж, скорее, перелётная пташка! — рассмеялся погодник. — Куда меня только судьба не мотала! Жеребёнком я жил в Сомнамбуле, и уже тогда я твёрдо решил, что повидаю мир. Правда, путешествовал я не туристом, а разнорабочим. Продавец в Мэйнхэттене, рабочий фабрики в Клаудсдейле, слесарь в Сторм Хиллз, а потом и в Фрости Фолз...
— Фрости Фолз!? — спрашиваю я, замерев на месте и чуть не забыв хлопать крыльями.
— Да, именно там. А что такое?
Дверь распахнулась. На пороге стоял смутный силуэт. Один из папиных друзей? Опять они будут допоздна сидеть. И как же мне поужинать, когда эти двое займут всю кухню?
Невидимкой попыталась проскользнуть мимо них, но на голову легло копыто гостя и начало трепать кудряшки.
— А это твоя дочурка, верно?
— Да. Коузи, поздоровайся с дядей Глайдом.
— Здравствуйте, — исподлобья отвечаю ему.
— Привет, малышка! Какая ты красивая, вылитый отец! — широко улыбнулся незнакомец. Неужели, действительно так рад меня видеть? Ты ведь всё равно сейчас пойдёшь говорить с папой о работе, а обо мне и не вспомнишь! А в следующий раз купишь подарок, даже не спросив, что нравятся мне не куклы, а книжки. И сделаешь ты это не потому, что хочешь сделать мне хорошо, а потому, что хочешь выглядеть крутым в глазах папы. Ладно, знаем, как с такими разбираться.
— Давай дружить! — радостно протягиваю ему копыто.
— Ну как можно от такого предложения отказаться? — пробасил он в ответ, встряхивая ногу и чуть не роняя меня на пол.
Намного позже, получив тарелку зелени, слышу кусочек разговора:
— Слушай, не подумал... Надо ведь было с подарком прийти?
— Ещё чего, разбалуешь её.
Папа пытается ворчать, но всё равно доволен. По голосу чувствую. Что ж, нужно будет договориться с Блинк насчёт очередного обмена. Ещё два таких подарка, и пять томов "Истории Эквестрии" мои.
Все вы, взрослые, одинаковые.
— И с Квайт Вотчером вы были знакомы!?
— М-да. Добрейшей души был пони! И жена его, и дочка... кстати, она на тебя была похожа. Если б та подросла, вы бы были прям как две близняшки, ну, только она дневная пони, конечно... А ты-то Квайта откуда знаешь?!
— Вотчер дружил со мной и всей нашей семьёй, — быстро нашлась я. — Он даже помог нам с деньгами в трудный момент. А ещё он заглядывал к нам в гости! Он всегда играл со мной и сестрой Джаспер, а ещё показывал фокусы...
— Эт точно! Квайт, он на выдумки горазд был, — с грустной улыбкой промолвил Вортекс, проведя по облаку копытом. — Но он мне не рассказывал про тебя и твою семью.
— Вы же знаете, многие пони фестралов недолюбливают. Вотчер просто умалчивал о нашем знакомстве, чтобы не выглядеть белой вороной. Всё равно, своими визитами он нас очень радовал.
— И то верно. Эх, жалко, что такое несчастье приключилось. Таким молодым помереть! Квайт не заслужил такой участи. Жить бы ему и жить, а... эх.
Кто бы мог подумать, что то враньё про живущего в Орхиде друга окажется правдой?
У меня возникло непреодолимое желание поговорить об отце. Не для того, чтобы о нём, столь рано ушедшем, у меня сложилось иное мнение. Что случилось – то… в общем, пара семейных сцен погоды не сделает. Просто мне захотелось оглянуться назад и убедиться в, скажем, правильности своих выводов.
— А не могли бы вы рассказать о нём побольше?
— Гм. — Вортекс завис на месте. — Не думаю, что знаю о нём больше твоего, малышка.
— Всё равно! Рассказывай всё подряд!
— Не переживай, усё скажу. Сколько я ни путешествовал — ни до, ни после — такого хорошего пони, как Глайд, я не встречал! Скажу — если б с элементом Доброты, не дай Селестия, что-нибудь да случилось, Квайт запросто бы её подменил! Он не мог пройти мимо чужой беды. Знаешь, ведь именно он пристроил меня на завод. Так что мы, Роза, у него оба в долгу.
Вортекс подождал моей восторженной реакции. Тщетно, потому что я лишь ещё больше утвердилась в собственной правоте, и с моего языка не слетело бы ничего, кроме колкости в адрес Квайта. После этой неловкой паузы погодник заговорил вновь:
— Кхм-кхм. Вот скажу, и сразу поймёшь, что это за пони был такой. В пятницу мы обычно вместе уходили с завода, болтали о том, о сём, но без остановок до его дома не добирались никогда! То схватит у старушки сумки и поможет дотащить, то дерущихся жеребят растащит. Один раз он остановился успокоить ревущую кобылку и узнал, что у той сбёг котейка. Веришь, нет, он всю округу перерыл и меня на это уговорил! По всем кустам три часа шарились, вернулись к маленькой хозяйке поздно вечером расстроеные, и знаешь, что? У той, оказывается, Снежок забился в шкаф и дрых себе преспокойно, а искать там никто не удосужился! Квайт хохотал, а вот я всю неделю плевался.
Окрылённый воспоминаниями Глайд ненадолго прервался, чтобы рассеять очередное облако.
— Он и весёлым был, да. Даже на работе умудрялся над всеми подшучивать — не все его за это любили. А на праздниках как отжигал! Ты как про фокусы начала рассказывать, сразу же понял, не врёшь, хорошо его знала! В конкурсах участвовать наипервейшим был! Ни выступлений, ни сцены не боялся. Вот только на ушах у него медведи чечётку сплясали, наверное... В общем, микрофон ему старались не давать.
— Не помогало? — ядовито хмыкнула я.
— Агась. А когда танцевать начинал, так все дистанцию держали. Как Сайдстеп метко сказал, "К центрифуге не подходить!"
Вдруг налетел сильный порыв ветра и сшиб нас с курса. Я бы улетела гораздо дальше, если бы Глайд не успел схватить меня за шкирку и прижать к себе. Дождавшись, пока резкий ветер не утихнет, он нежно отпустил меня и продолжил рассказ:
— Ну, конечно, он и без недостатков не был. Никто ж не идеален! Договорились, мы, значит, встретиться в субботу, пойти в боулинг, шары погонять. Прихожу я, приходит Сайдстеп, а Квайта всё нет и нет. Час ждали — нету! Думаем, случилось чаво, пошли к нему домой. А он сидит и с дочкой книжку читает, как ни в чём ни бывало! Спрашиваем, дескать, что не пришёл-то? А он говорит: "Ведь в воскресенье договаривались, нет?" Вот смеху-то было! Никуда, в общем, так и не пошли. Вотчер то и дело что-нибудь путал. Однажды он на работе совершил заказ на тысячу крепежей вместо сотни! Потом целый день носился по городу, пытаясь заказ отменить. И хорошо, что получилось, а то б он трёпку получил хорошую. С таким пони, как Квайт, не заскучаешь!
— Не то слово, — выдавила из себя улыбку. Всё это я смутно знала, вспоминая подробности по ходу рассказа. Разговор выходил до нельзя неприятным, но я должна услышать об отце больше! — Продолжай, пожалуйста!
— Как скажешь, тыковка! Гм. — Вортекс призадумался на минуту. — О, как же я мог забыть про тот случай! Идём мы, значит, с Квайтом по улице, как вдруг — дым, крики, пожар! Дом полыхал, как коробок спичек...
— Доброе утро, класс!
— Здравствуйте, мисс Тюлип!
— Как вы помните, на прошлом уроке географии мы разговаривали о юго-восточном регионе Эквестрии, о величественных джунглях, что там находятся. Давайте проверим, насколько хорошо вы запомнили тему. Кто расскажет мне, какие три крупные реки протекают там?
Я буквально почуствовала, как позади меня взметнулась пара-тройка копыт. Ну же, Тюлип, спроси их, не меня. Спроси их, пожалуйста, пожа…
— Коузи, не хочешь ответить? Я знаю, ты справишься!
Зараза.
Конечно же, она увидела, что я сижу без настроения, и решила немного меня взбодрить. Любой ведь жеребёнок радуется, когда ему хорошо удаётся ответить у доски – а меня спрашивали очень редко, ведь я и так всё всегда знала. И я была бы рада выступить. Но почему это случилось именно сегодня, именно сейчас?!
Я нехотя встала из-за парты и направилась к доске с картой огромнейшего полуострова, на севере которого располагался Балтимэйр, а на юге – плохо изученные земли. Что ж, надо начинать рассказывать. Вот прямо сейчас. Ну, ещё капельку…
— Коузи, давай! Если плохо помнишь, не переживай, я помогу!
Да что со мной такое? Не могу же я перед всем классом взять и расплакаться, чтоб его!
Я глубоко вздохнула и бодро начала:
— Три крупнейшие реки, берущие начало из Драконовых гор и пересекающие джунгли с запада на восток – Хуф-Кэмп-Крик, Лиана-Спринг и Джорнейфолл, вторая самая полноводная река Эквестрии.
— Замечательно! Покажи каждую из них на карте.
Я взяла в зубы указку и тщательно обвела все три, учитывая даже их водосборные бассейны. Лучше мне не стало. Хотелось так сильно сжать челюсти, чтобы палка переломилась навдое.
— Умница! Всё правильно. Теперь расскажи нам о городах, что там находятся.
— Поскольку джунгли до сих пор плохо изучены, почти все города расположены на побережье. Самый крупный из них – Балтимэйр; затем с севера на юг идут Астория, Ошен-Шорс, Сансет…
Ну же! Вот же оно, название, прямо перед тобой, на карте!
— Сансет… Сан…
— Коузи, с тобой всё в порядке?
— Д-да.
Как бы я ни старалась сдерживаться, кто-то из класса хихикнул.
Вуд… я же извинялась перед тобой столько раз, ну за что?!
— Пойдём, — Тюлип приобняла меня копытом и повела к выходу из кабинета.
Учительница прикрыла дверь, но я услышала, что в коридор успел выйти кто-то ещё. Услышала, а не увидела, потому что слёзы из меня текли ручьём.
— Коузи, не плачь, пожалуйста. Ну же, — она достала платок и вытерла мне лицо, но меня это ничуть не остановило. – Скажи, тебя кто-то обидел из класса?
— Н-не-т-т-т.
И это было правдой — после того случая с Вуд со мной никто не общался. Ну, и не приставали хотя бы. Знают, шутки со мной плохи.
Но это одиночество действительно давит на душу.
— Тогда что с тобой случилось?
— Н-ничего. Всё в-в п-полном порядке, правда.
— Это не так, мисс Тюлип, — раздался тонкий голосок Санни Блинк сбоку. – Папа Коузи очень сильно пострадал при пожаре, когда спасал других пони. Она очень переживает за него.
На мгновение я вспыхнула ненавистью к Блинк, но быстро поняла, что кто-то должен был это рассказать. Мне не хватило на это сил, так хотя бы она не побоялась меня и смогла. Спасибо, Санни.
— Я и не знала, что это – твой отец, Коузи. Мой брат работает врачом в нашей больнице, — объяснила Тюлип, глядя в мои мокрые, чуть недоумевающие глаза. – Он как раз занимается его лечением. И он говорил мне, что с ним всё будет в порядке.
— Он… он ведь будет жить?!
— Конечно же, — учительница погладила мою голову. – Он полностью выздоровеет. По-моему, Боун говорил, что его выпишут уже через три дня. Но почему ты пошла в школу? Уверена, Чолк бы поняла тебя и разрешила остаться дома.
— Мне п-показалось, что это н-не причина. И, вообще, я уже с-самостоятельная, и…
— Почему Флэйм отпустила тебя?
— Она… она не знает. Она сидит в больнице у папы почти без перерывов, возвращаясь, только чтобы приготовить еду и поспать, а я остаюсь одна дома. Я привыкла, мои родители часто уходят вместе на рабо…
— Ты можешь пойти домой, я всё расскажу Чолк. Санни, можешь, пожалуйста, проводить Коузи до дома и забрать её вещи из класса?
— Да, мисс Тюлип! — пискнула Блинк, и, громко стуча копытами, унеслась в класс.
— Не переживай, — единорожка снова достала платок и утерла остатки слёз. – Всё будет хорошо.
— ...И когда он пошёл за четвёртым — за четвёртым, святые небеса! — его уж самого вытаскивать пришлось. Благо, пожарные подоспели вовремя. Бедняга, как сильно его обожгло! Но ведь выжил, выздоровел! И благодаря ему удалось спасти всех жильцов. Ни один не бросился на помощь, а Квайт — не раздумывая сиганул в огонь! Да что там, даже я его пытался отговорить. Не слушал, упрямец этакий! Глайд был храбрецом, каких поискать надо...
Дураком он был. Безрассудным храбрецом, не раздумывающим об опасности и глупо бросающимся на помощь.
Прямо как Даймонд.
Я резко зависла в воздухе, пытаясь отогнать пришедшую всеразрушающую мысль. Воздуха не хватало, дышать становилось всё тяжелее...
— ...пони сильный и душой и телом...
— Он не был сильным, — сипло проклокотала я.
— Роза, ты что-то сказала?
— Он не был сильным! Квайт Вотчер! Он... он не мог!
— Что не мог? Роза, почему? Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
— ОН БЫ НЕ УМЕР, ЕСЛИ БЫ БЫЛ СИЛЬНЫМ! НЕ УМЕР БЫ!
Ветер бил в лицо, сметая прочь слёзы. Не слыша криков Глайда, я ринулась с высоты в бездну.
Со вздохом я захлопнула книгу с рассказами о путешествиях Фэйр Винда и посмотрела на часы. Полдевятого. Родители должны были вернуться с работы два часа назад. Ничего, они иногда задерживаются. Жаль лишь подарок, оставленный им.
Я приготовила суп из капусты и редиски. В первый раз я что-то готовила собственнокопытно — до этого лишь помогала с уборкой и прочими домашними обязанностями. Отлынивала от них, как могла, конечно. Но сегодня мне захотелось сделать родителям сюрприз. Ради этого пересилила себя, сходила в магазин к тёте Санбрайт Пеппер, час стояла у плиты — и ведь получилось что-то съедобное! Точно не то, что планировалось, но всё же!
Ничего. Вот придут папа с мамой, усталые, голодные, мы вместе разогреем суп и сядем за стол. Я уже могу видеть улыбки на их лицах...
— Роза! Роза, стой! Не улетай, прошу тебя!
Крылья хлопали как бешеные, унося меня всё дальше и дальше от города. Снизу мельком пронеслась гряда холмов, уступая место вековому буковому лесу. Эти пугающие, мрачно переливающиеся в лунном свете деревья становились всё ближе и ближе, и никакие крики не могли их остановить...
Я любила ночь. Мне нравилось наблюдать за звёздами и планетами, пусть в городе их было совсем плохо видно. Во всяком случае, так говорилось в астрономическом справочнике. Папа обещал свозить меня в Кантерлотскую обсерваторию, да всё никак не выходило. Приходилось довольствоваться слабеньким биноклем, сквозь который нельзя было рассмотреть даже детали лунных морей.
Но эта ночь была совсем иной.
Лунный свет, обычно столь приветственно заливавший комнату, теперь лишь зловеще обрисовывал монстров. Их тени колыхались, трепетали, шипели и перешёптывались. Две из них — гигант-силач на месте вешалки и дырявая тень напротив окна — выглядели особенно жутко. Разговоры чудищ не давали заснуть, и уже который час я дрожала на кровати, боясь шевельнуться.
Всхлип.
Папа! Мама! Почему вы до сих пор не приходите! Кто, кроме вас, спасёт меня от этих кошмаров? Я бы и одна с ними справилась, если бы вы прочитали мне сказку, сказали пару ободряющих слов, хотя бы поцеловали! Помнится, на днях хвасталась, что выросла и готова жить самостоятельно. Это не так! Мне вас не хватает! Пожалуйста, вернитесь!
— Никто не придёт, — ядовито прошипел силуэт с дырками. — Ты осталась с нами одна!
В ответ я лишь ещё сильнее забилась под одеяло, не высовывая и носа.
Ветки настигли меня. Громкий треск, и надо мной простираются уже не тысячи звёзд, а кроны деревьев. Крылья засаднило, но я совершенно не обратила на это внимания. Смутно, точно в тумане, то ныряя в воспоминания, то возвращаясь в реальность, я каким-то чудом избежала столкновения с землёй, отделавшись небольшим, но чувствительным ушибом.
— Роза, вернись, пожалуйста, давай поговорим!
"Нет!", настойчиво билась мысль, покуда я вскочила на ноги и бросилась в самую чащу. "Нет!"
— Роза, ты потеряешься в этом лесу! Не уходи, Роза! Ро-оза-а-а-а-а!
Последний крик эхом раздался меж стволов и затих. Да, так будет лучше... если меня никто не найдёт... никто не узнает...
Совершенно разбитая, с ужасным предчувствием беды я брела в сторону плотины.
Никто так и не пришёл. Всю ночь я ворочалась, выдумывая новые ужасы. Навряд ли всё настолько плохо, впрочем. Родители иногда оставались ночевать на работе, или уходили в гости к своим друзьям. Вот только они всегда об этом предупреждали заранее. Может, они просто забыли?
Ну а в худшем случае — если папа с мамой пропали — можно было бы организовать поисковую экспедицию. Только вчера читала, как это делается. Я могла бы даже возглавить её! У папы на работе много друзей, мне помогут их найти!
Солнце встало и осветило реку. Обычно оживлённая разгрузочная площадка, где туда-сюда сновали пони с тележками, оказалась мёртвенно пустой. Худшие, липкие страхи постепенно превращались в реальность.
Вздрагивая от каждого шороха, я прошла мимо огромных куч щебня и песка. Палатки, всегда заполненные рабочими-приезжими, также оказались пустыми. Но у самой плотины обнаружилось целое столпотворение.
Всепони сбились кучами, угрюмо обсуждая что-то. Самая большая из них собралась прямо напротив обваленной и разрушенной плотины. Будто бы невероятная сила скрутила надёжные основания и крепления, вывернув целые глыбы бетона, и теперь по ним хлестала вода реки Хоулер.
— Кто бы мог подумать, что сойдёт обвал. Разве Флэйм Гаст не говорила, что породы с другой стороны реки достаточно крепкие?
— Ну, значит, ошиблась. Впрочем, ей сейчас уж точно не до этого...
— Ты что здесь делаешь? — спросил незнакомый земнопони с каской на голове.
— Стил, это дочка Квайта.
— О, святые небеса, — тихо пошатнулся рабочий. — Она же ничего не знает?..
— Что произошло? — собрав всю свою волю в копыта, требовательно спросила я.
Все замолкли. Никто не решался донести правды. Стил пару раз встрепенулся, прежде чем с его губ слетели, подобно тяжело падающим булыжникам, слова:
— Вчера, практически ночью, с отрогов гор сорвались огромные камни, — он махнул в сторону недалёких скал. На них явно виднелись следы недавней катастрофы. — Они потащили за собой часть конструкции, и всю левую часть плотины сорвало. От неё не осталось ничего, кроме этих груд камня. И...
Пони заплакал.
— ...Твои родители... они тоже были там. Их больше нет.
Кап.
"Их больше нет".
Я догадалась об этом, как только Стил начал свой рассказ. Понимание пришло, будто бы я знала правду с самого начала, ещё с той ночи. Их больше нет.
В книгах персонажи умирали долго. Главный герой всегда успевал пообщаться с ними напоследок, принять их последнюю волю, попрощаться, в конце концов, прежде чем тот отправлялся дальше. А потом он начинал отчаянно рыдать, проклиная судьбу и злодеев, из-за которых потерял всё.
Ничего этого не было.
У меня не нашлось сил на хоть какой-то разговор. Я просто опустилась на землю и тихо плакала, ничего не ощущая, кроме нарастающего чувства одиночества. Меня перенесли, пытались успокоить, кормили, поили, осматривали — было всё равно.
Кап.
Родители. Я никогда не ценила их, считая их наличие как нечто само собой разумеющееся. Но, без сомнения, я их любила. С папой велась особенная дружба. Мы часто играли вместе, он делился новостями со своей работы, а я — из школы. С мамой я никогда так не откровенничала, но и с ней всё же удавалось находить общие интересы. Камни, например. Какой школьник восьми лет сможет отличить слюду от сланца, или найдёт среди обычных булыжников жад? Если вообще знает, что такое жад, конечно.
Любовь жеребёнка и родителя — это нечто, неописуемое словами. Никакое упоминание камней, игр, прочей совместной деятельности не составляет и сотой доли от этого чувства, на месте которого осталась лишь вечная пустота в сердце. Как много может значить то, что пони может подойти к папе и пожелать приятного аппетита, поцеловать, даже поспорить и поругаться!
Кап.
Папа с мамой были теми пони, которым я бы могла доверить любые секреты и мысли. Одна кобылка хорошенько меня опозорила перед остальными, раскрыв мою тайную любовь к однокласснику. Что ж, ни с тем, ни с другим я больше не общаюсь, да ещё и приобрела урок: не доверяйся чужим пони. А что же теперь? С кем я могу посоветоваться в трудную минуту? Кого бы я смогла назвать "своими", родными пони?
Их больше нет.
Кап.
Они даже не пригласили меня на похороны. Сказали, что маленькая кобылка не должна присутствовать на таком мрачном мероприятии, это плохо отразится на её психике. Я, наверное, лучше знаю, что для моей психики хорошо, а что плохо, нет? Ну, разве что, если их тела выглядели совсем ужасно, когда их достали из-под завалов...
Да НАПЛЕВАТЬ. Я хочу попрощаться с родителями по-достойному, и не взрослым идиотам, делающим вид, что заботятся обо мне, решать, что я делать должна, а что нет.
В запасе ещё полтора часа. Просто надо состроить глазки, улизнуть на прогулку и справиться, где в Фрости Фолз кладбище, всего-то делов.
Кап.
На похороны явилось множество работников стройки — родители всё-таки занимали там не последнее место. Иных родственников у меня не имеется: родители отца слегли от страшной эпидемии, а мама вовсе росла в приюте. Меня лишь немного волновала собственная судьба. Я вообще не была уверена, что хочу жить дальше. Было только жалко, что среди всей этой толпы явилась лишь одна по-настоящему близкая пони.
Мне удалось затесаться среди малознакомых с Квайтом и Гаст пони, дабы укрыться от любопытных глаз.
Вынесли два закрытых гроба — увидеть их напоследок мне так и не удалось. Многие пони брали слово, и говорили об умерших нечто хорошее. "Усердный работник", "доброе сердце", "пример для остальных", "неутомимая труженица", "образцовая пара".
Но для меня-то родители были совсем иными! Как сильно хотелось вылететь и рассказать, как отец запускал вместе со мной воздушного змея, и как я за ним летала! Как мы с мамой три часа спорили из-за двух платьев, и в итоге ушли из магазина лишь с парой бантов! Даже в воспоминаниях они были для меня живее, чем в речах этих едва знакомых с родителями пони.
Жаль, что сделать так я не могла.
Вдруг я увидела, как мой сосед откровенно и скучающе зевнул. Я едва удержалась от того, чтобы броситься на строителя и отмутузить его голыми копытами. Тебя, знаешь ли, здесь никто не держит! Хочешь идти — катись на все четыре стороны, не оскверняй эту церемонию!
Но я уловила ещё один туманный взгляд, третий... А сколько пони сюда явилось не по собственному желанию? Просто из надобности, следуя традициям, чтобы о них плохо не подумали в обществе?
Что ж. Судя по речам, я тут единственная, кто по-настоящему скорбит о родителях. Вот каковы на самом деле ваши друзья, Квайт и Флэйм. Ты, отец, всегда в них верил, а они тебя даже в путь в иной мир не могут достойно проводить.
Кап.
Кап.
В голове — пустота. Ни одной дельной мысли, ни одной эмоции.
Кап.
Капли дождя спокойно стекали со спины на свежевырытые могилы.
Кап.
Никому в мире не было дела до этой большой трагедии в жизни маленькой пони. Я уже думаю о себе в третьем лице, забавно, правда?
Кап.
Я бы отдала всё, чтобы вновь с ними увидеться, пошла на любые жертвы. Но вернуть пони к жизни невозможно. Ну... есть одно радикальное решение. Но отец не хотел бы этого, нет? Ведь нет?
Я уже никогда не узнаю, чего бы он хотел.
Кап.
Кап.
Кап.
Трясясь, словно осиновый лист, я поднялась с колен. Лицо вымокло от слёз насквозь. Даже не пытаясь почистить его копытом, сорвала лист лопуха и несколькими решительными движениями вытерла всё насухо.
Глайда не было слышно. Быть может, он попытался меня искать, но в тёмном лесу у него не было и шанса на успех.
Предательский всхлип вновь вырвался из моей груди. И, словно дождавшись долгожданного сигнала, всё внутри скрутила ненависть.
Вся моя жизнь была направлена на то, чтобы от настоящих эмоций избавиться. Плач, смех, недовольство, страх — всё это должно было служить во благо мне, а не против. Всё должно было быть под контролем.
Но что же выходит? Меня до сих пор тревожит смерть родителей, этих обыкновенных пони? Даже после того, как вся правда была раскры...?
...
Крушить. Рвать и метать. Хотелось унизить, оскорбить, истоптать в грязь любого пони, кто попадётся на глаза — всё, только бы унять вдесятеро взбурлившую злость.
И, на счастье, где-то далеко за деревьями мелькнул огонёк. Наверняка там, у костра, греются полудурки-жеребята, устроившие ночной поход. Напугать их до полусмерти, используя возможности фестралов, а потом высмеять за трусость?
Изо рта вылетел алчный смешок. Наконец-то! Первая нормальная идея, придуманная мною с момента освобождения. Следовало немедленно воплотить её в жизнь.
Пытаясь унять нервный тик, я тут же направилась к свету костра — в этом сомнений не было. К счастью для меня, костёр для ночных пони хоть и неприятен, но не ослепляет подобно солнцу. Благодаря этому удалось подкрасться бесшумно и незаметно. Было лишь одно "но".
В лесу собрались явно не школьники.
Ещё задолго до места до меня доносились грубые, взрослые голоса. Незнакомцы, не смущаясь, кричали друг на друга — один особенно резкий возглас даже оглушил меня на мгновение. Потирая чувствительные уши, я куда осторожнее стала ступать дальше, и наконец из кустов увидела необычную сцену.
На огромном каменном выступе, занимавшем почти всю поляну, взад-вперёд носились двое жеребцов, в спешке вычерчивающих мелом некое подобие круга. Вслед за ними едва поспевала кобылка, поправлявшая руны и раскладывающая камни в узлах. Внимание моё привлекла бордовая единорожка в плаще, гордо стоящая в сторонке. Холодный взгляд, колкие замечания, непререкаемый авторитет — всё выдавало в ней лидера этого балагана.
С минуту я наблюдала за кутерьмой. Гнев значительно спал, но выкинуть глупость всё ещё хотелось. Потому, дождавшись окончания забега, я скучным голосом сказала:
— По второму кругу в преобразованиях Старсвирла ошибка.
— Что?!
— Я же сказала — второй круг. Пятый сектор. Ошибка в отражении, дальше всё по цепочке неправильно, — заявила я, выламываясь из кустов под ошарашенные взгляды колдунов. — Тому, кто за расчёты отвечает, ноги надо оторвать.
Тяжёлое ругательство в конце от, напомню, «маленькой кобылки», произвело ошеломительный эффект. Все застыли с открытыми ртами, уставившись на меня.
— Ты... ты кто вообще такая, коб- — начал было синий единорог, но был немедленно остановлен что-то высчитывающей "начальницей". Пара секунд — и тому прилетел смачный удар копытом, от которого бедолага пискнул и упал оземь.
— Здесь и впрямь ошибка. Знаешь, Веавер, я полностью согласна с нашей гостьей. Если бы ты такое учудил на деле, мы бы дружненько взлетели на воздух.
Незнакомка повернулась ко мне и продолжила:
— Спасибо, конечно, за указание, кобылка. Но, я думаю, тебе стоит пойти домой. Родители, должно быть, тебя заждались...
— Нет у меня родителей, — резко бросила я. — Да и что тут такого может происходить? Магические учения? Нелегальные эксперименты? Заговор против элементов Гармонии? Знаете, я бы последнему очень даже обрадовалась. Расскажете, а?
Четвёрка с лёгкой ноткой паники переглянулась между собой. Первым открыть рот решился побитый:
— То, что здесь происходит, обыкновенной маленькой кобылке знать не следует...
— Ах, да, кобылка, знающая теорию магии на уровне высшего университета Кантерлота; кобылка, решившая задачу об узловых точках для хранения сколь угодно большого количества магии; кобылка, нашедшая вас, четырёх злодеев-олухов посреди тёмного леса. Обыкновенная, — тут я представила (только ради роли, не подумайте неправильно!), как вцепляюсь в горло к уже бледному единорогу. Хишно сверкнув глазами, выставив напоказ клыки и облизнувшись, завершаю почти шипящим: — Неужели!?
Раздался звук падения. Веавер, нервно глотнувший и попытавшийся под моим взором достойно отступить, от неожиданности плюнул на честь и дал дёру. Оказалось, что вторая единорожка восприняла моё выступление близко к сердцу и бухнулась в самый настоящий обморок.
Они мои.
Пока остальные приводили кобылку в чувство, ко мне приблизилась главарь:
— Прямо как в анекдоте получилось.* Насколько я могу понять, ты не та, за кого себя выдаёшь?
— Примерно так, — я покачала головой. Пусть думает про меня, что хочет, главное, чтобы боялась побольше.
— Под каким именем ты скрываешься?
— Роза. Ваше?
— Я — Аркэйн Нова, выпускница Мэйнхеттенского магического университета. Значит, ты хочешь знать, чем мы тут занимаемся?
— Да.
— Я могу рассчитывать на конфиденциальность?
— Если бы я хотела вас сдать, сделала бы это, как только нашла. Не тяни резину, говори.
Аркэйн недовольно скривилась и приготовилась было рассказывать, как вдруг вмешался второй единорог:
— А зачем ей всё это объяснять? Не будет проще...
— Не будет. Торнадо, выслушай меня. Если ты не понял, перед нами вовсе не двенадцатилетняя кобылка. Я вижу это даже не по её словам, а по её действиям, движениям. Дети так себя не ведут. А ещё мне хотелось бы видеть её в составе команды — хотя бы как специалиста по ТР**. И никаких "но", дай поговорить серьёзным пони.
Выдав эту тираду (я бы за неё поставила уверенную "четыре") Нова вновь обернулась ко мне.
— Мы хотим устроить ловушку на принцесс и забрать все их силы. Может, знаешь, примерно так же сработала знаменитая Коузи Глоу два года назад.
— Ещё бы.
— Установим ловушку-ритуал, заманим их туда, заберём магию и сможем управлять светилами. После предъявим ультиматум Твайлайт Спаркл и станем единоличными правителями Эквестрии.
— Дважды дохлый номер, — тут же пренебрежительно ответила я.
— Это почему же? — интонации Новы сменились с просто нетерпелвых на явно недовольные.
— Объясняю. Первое. У принцесс больше нет этих сил. Светила поднимает и опускает Твайка, а поймать её сложнее на порядок.
— Мы и сами так сперва думали, но потом в этом вопросе разобрались. Говоря простым языком, принцессы просто предоставили доступ к своей магии Твайлайт. Все трое могут её, использовать, но полноправными владельцами остались принцессы. В пользу этой теории говорит тот факт, что метки у Луны и Селестии остались, а вот если бы магию выдули, то тогда бы они пропали.
— Хорошо. Второе. Допустим, вы украдёте магию, потом пойдёте к Твайлайт с предложением, а она позовёт друзей, наденет блестяшки…
— Блестяшки?
— Ну, элементы. А как их ещё назвать, это ж самые настоящие украшения!
— Эмм… Ты что, последние два года проспала?
Ну, строго говоря, да.
— А что такое?
— Их же нет. Ну, в виде украшений, — недоумённо проговорила Аркэйн. – Их разрушил Сомбра во время своего последнего возвращения. Правда, все об этом узнали уже потом, когда команда Твайлайт победила Тирека, Кризалис и Коузи – без всяких элементов… То есть, они сами и есть элементы. Но это ведь было два года назад!
Удивительно. Я этого не знала. Нет, шестёрочка и впрямь была без ожерелий в последний раз, но кто бы мог подумать, что их в прямом смысле слова уже не было?
К слову, так даже лучше. Я не про элементы, а про свой прокол с ними. Теперь эти рисовальщики по камню точно не будут сомневаться в моей ненормальности. Как бы странно это ни звучало, это – хорошо!
— Не важно, с блестяшками, или без! Она же просто соберёт друзей, подкрадётся к вам и – бац! – стрельнет радугой. От этого защиты нет, поверьте. Что будете делать тогда?
— О, очень просто. Мы отправим парламентёра, а носитель сил спрячется. В случае неповиновения устроим вечную ночь. Посмотрим, надолго ли их хватит.
Нова поправилась, приняла наиболее гордую стойку и продолжила:
— Ну, и насколько ты, Роза, могла понять, я предлагаю тебе вступить в нашу команду. В случае успеха получишь почти неограниченную власть и по-настоящему безграничные возможности. Что скажешь?
Хм.
На самом деле, звучит неплохо, даже заманчиво. Совершенно случайно в копыта мне подвернулся тот самый заговор, случай, с помощью которого я вновь поднимусь на самую вершину. Или это всё вовсе не случайность? Как знать, не судьба ли это: необъяснимое спасение, встреча с заговорщиками... Всё будто кричит, что я должна отомстить. Дважды не вышло — в третий раз получится?
Но... как-то это слишком быстро получается. Чересчур просто, чуется какой-то подвох. Поэтому я ответила:
— Я могу подумать?
— А, конечно! — куда более приветливо продолжила единорожка. — Мы регулярно по ночам собираемся на этой поляне, тренируемся. Как надумаешь, приходи и дай ответ.
— Я только хочу сказать, — подал голос один из единорогов, — что мне это всё по-прежнему не нравится…
— Что тебе не нравится, Торнадо? То, что я нашла себе новую помощницу? Не нравится, что она просто явилась и присоединилась к нам? Тебе напомнить, откуда и при каких обстоятельствах я тебя вытащила?
— Уй, не надо, не надо, — поспешно отступая, единорог закачал головой. – Тебе виднее. Просто я не желаю быть преданным с неба свалившейся пегаской.
— А знаешь, что я хочу сказать… — дерзко начала я, но была перебита очнувшейся, второй единорожкой:
— Не ссорьтесь, пожалуйста.
— Привет.
— Оу. Привет, я Виктори Деливер, твоё имя я уже знаю, подходить не обязательно…
— Как так – не обязательно? – я начала наступать, страшно глядя прямо в её испуганные зелёные глаза. – А пожать друг другу копыта? А поближе познакомиться?
— Можно и подальше, — невпопад ответила магичка, пятясь и спотыкаясь об разложенные в магический круг камни. Где-то за спиной послышался смачный фэйсхув и сдавленные ругательства Новы.
— Хватит отступать! Нам всё ещё надо поболтать о погоде, о еде, обняться, подобраться поближе к твоей шее… Да стой же ты! – Виктори попросту убежала в лес, тихонько поскуливая и даже не оглядываясь. Я вспомнила испуганную Скиссорс, и, непонятно отчего смущаясь, тихо произнесла:
— Это что, настолько страшно?
Послышался смех, и я тут же обиженно обернулась к остальным.
— Беру свои слова назад, — улыбался Веавер. – Может, с тобой и впрямь получше будет.
Только Аркэйн стояла чернее тучи, очевидно, расстроенная тем, в каких красках только что была обрисована её хвалёная команда.
Я попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла. Отчего-то выходка попросту не принесла мне никакого удовольствия. В голову лезла только Свифт и понуро сидящая на траве Даймонд. Но я же не при ней издевалась! И вообще, Деливер – совершенно незнакомая пони! Ну же, Коузи, улыбнись! Это куда повеселее обыкновенного купания!
Постояв ещё секунды три столбом, я попросту сделала то, что нужно было сделать с самого начала – натянула на себя через силу улыбку и попросила Нову ввести меня в курс дела с технической стороны.
Вот скажите, когда вы летаете, вам нравится ловить воздушные потоки? Да, это и правда здорово. За исключением случая, когда нужно что-то найти с высоты.
Я не стала долго задерживаться на поляне – лишь поговорила с Аркэйн Новой (работы нам предстоит немало, эти балбесы не репетировали финальный ритуал, а лишь вспоминали прокладку тройного циклического круга) да извинилась перед Виктори. Трижды. И нет, не потому что я чувствовала себя виноватой! Просто Деливер – пони неуверенная, а работать с ней мне ещё придётся. Поэтому пришлось заглаживать вину и извиняться – столько раз, сколько мне показалось достаточным. Вот и всё.
И когда я взлетела до верхушек гор и огляделась – то поняла, что совершенно не помню, на каком именно из склонов лежал дом Хэйзов. Всё-таки я единственный раз видела его со стороны – именно тогда, когда одна неугомонная пони не дала мне толком осмотреться и поскакала навстречу родственникам. Цвета было видно хорошо, ведь в отличие от тёмного леса здесь всё освещала луна. Но ветер! Мало того, что он сбивал меня с курса, так ещё и бил в лицо в самый ответственный момент, и я проносилась мимо, не успевая вычленить деталей. Лишь помаявшись полчаса, несколько раз обманувшись ложными пятнышками (то амбар посреди леса стоял, то открытая поляна, а один раз мне не повезло потерять управление и заработать синяк на ногу от приземления на дерево) я вдруг увидела ряд резко выделяющихся деревьев. Да это же персики! Сад, а, значит, и дом Хэйзов – здесь!
Вдруг из-за тех самых деревьев на небольшую поляну выскочил сиреневый силуэт, галопом направившийся к городу. Даже с такой высоты мне удалось разглядеть бегунью.
— Даймонд?!
— Роза?! — единорожка поозиралась по сторонам, прежде чем поднять голову наверх. — А ну спускайся, живо!
Грозный тон Шайнинг застал меня врасплох. В чём ещё я успела провиниться?
— Что случилось? — спросила я, опустившись на землю.
— Ты говорила, что недолго полетаешь и вернёшься домой. Недолго! А прошло, между прочим, три часа! Родители думали, что ты со мной, а я полагала, что ты уже здесь! Ты понимаешь, насколько мы перепугались? А вдруг бы с тобой что-то случилось?!
Позади фестралки показался Стеади, но, завидев меня, он сплюнул и стал ожидать окончания грозы в сторонке.
— Что со мной могло случиться?
— Ты могла потеряться в лесу, быть унесённой ветром за километры отсюда, упасть в море! Мы очень волновались за тебя!
— У меня, вообще-то, крылья есть. Я бы никогда не попала в подобные передряги! Вы зря переживали.
— Всё равно, — махнула копытом Даймонд. — Пожалуйста, пообещай, что будешь возвращаться вовремя!
Спорить с взбудораженной Даймонд — себе дороже.
— Даю слово.
— Хорошо, — вздохнула Шайнинг. — Пошли, тебе ещё перед мамой объясняться.
Беззвучно прося о помощи я взглянула на Хувза, но тот лишь с подколкой хмыкнул и поскакал к крыльцу дома.