Переплетённые сердца
Глава четвёртая
Дорогая Твайлайт Спаркл,
Понимаю, встреча с моей сестрой прошла не столь приятно, как я надеялась. Это прискорбно, мягко говоря. Однако, что самое печальное — я легко могла всё это предотвратить, найди я время перекинуться парой слов хоть с одной из вас. Тем не менее я позволила надежде на дружбу двух самых дорогих для меня пони ослепить себя. За всё это я прошу прощения и надеюсь сгладить вину советом, который поможет избежать любых возможных недоразумений в будущем.
Пусть Луна и вела себя далеко не самым тактичным образом, она не лгала о моей детской нелюбви к математике. За последующие столетия я научилась больше ценить эту науку, хотя и по сей день нахожу многие её высшие построения трудными для восприятия. Луна, с другой стороны, всегда видела даже в самых абстрактных теоремах лишь возможность «скоротать вечер за приятной головоломкой». В моём сердце с давних пор живёт зависть к подобному таланту, что присущ вам двоим.
Как я уже сказала моей сестре: очень важно помнить — хоть вы обе и невероятно близки моему сердцу, каждая из вас знает лишь свою Селестию, это касается как возраста, так и социальной роли. Сомневаюсь, что Луна когда-либо простит надоедливую старшую сестру, которая однажды… впрочем, это неважно.
Также было бы неосмотрительно с моей стороны не предупредить тебя, что Луна всегда готова к конфронтации — неважно, словесной или физической. Это её способ проверить пони. Самых близких и доверенных соратников моя сестра всегда находила среди тех, кто не боялся высказать своё мнение с той же решительностью и удалью, что и она сама. Не победой, но сражением Луна всегда наслаждалась больше всего.
Мне радостно слышать, что ты согласна провести с ней ещё один вечер. Несмотря на всё произошедшее, Луна весьма тепло о тебе отзывалась. Уж если так закончилась ваша провальная встреча, то я страшусь, что будет после парочки успешных. Того и гляди у меня украдут сестру!
Как обычно напоминаю, если тебе что-то понадобится — можешь писать мне в любое время дня и ночи.
Твой друг,
Селестия
P.S. Я чувствую, что мы очень отдалились друг от друга в последние месяцы. Если что — мои двери всегда открыты для тебя, пусть даже ради простого вечера за чашкой чая в приятной компании.
P.P.S. Завари кофе.
Твайлайт отпустила тут же свернувшийся свиток. Он не был ей нужен, кобылка уже запомнила каждое слово из письма, просто во время чтения эти слова будто бы становились реальнее. Чтение помогало, успокаивало и напоминало, что ни Селестия, ни Луна не таили злобы.
Ночь уже вступила в свои права, так что кобылка заняла себя установкой светлячковых фонарей по смотровой площадке. Маленькие светящиеся жучки быстро набились в стеклянные убежища и принялись поедать оставленные там кусочки пищи, создавая яркий приятный свет.
Спустя совсем немного времени хозяйка дворца заметила, как на фоне звёзд промелькнул тёмный силуэт Луны — ибо кто же ещё это мог быть — после чего принцесса ночи плавно скользнула вниз под лучами своего светила.
Твайлайт применила дыхательную технику Кейденс… а потом применила её ещё раз. Не сказать, что она сидела как на иголках — или даже раскалённых углях, — она просто была немного встревожена. И это было нормально, вне всяких сомнений! После едва-едва не случившейся катастрофы во время последнего визита Луны она имела полное право быть немного встревоженной. Напротив, было бы странно, если бы она не была самую малость встревожена. Встревоженность, вообще-то, была самым подходящим для неё сейчас чувством.
Кобылка поставила мысленную заметку поискать потом синонимы к слову «встревоженность».
С некоторой встрево… с достойным принцессы спокойствием Твайлайт наблюдала за Луной: как та точным и грациозным движением крыльев подхватила нужный воздушный поток, чтобы замедлить полёт. Вот он, второй шанс не только завести дружбу с принцессой ночи, но и получить наконец ответы на вопросы, что уже несколько недель скреблись на задворках разума кобылки.
Как только раздался звон серебряных накопытников по кристальному полу, взгляд Твайлайт тут же остановился на тонком и длинном объекте на боку Луны. Её любопытство, впрочем, не смогло пробиться сквозь мощную смесь тревожного возбуждения, вихрем крутившуюся в животе.
В прошлый раз они обе попросили прощения друг у друга, однако это слабо помогло развеять царившее в воздухе напряжение. Они поужинали практически в полной тишине, изредка обмениваясь лишь самыми необходимыми фразами, а Твайлайт всё никак не могла поднять хоть какую-нибудь из тем, что побудили её написать то письмо Селестии. После пары неловких попыток завязать разговор и ещё более неловкого молчания, она не выдержала и сказалась усталой, пожелав Луне спокойной ночи и отправившись в неуютные объятья тревожного сна.
Принцесса ночи склонила голову в формальном приветствии, и Твайлайт тотчас же повторила её жест.
— Твайлайт Спаркл, — начала Луна в том же тоне, что сохраняла на протяжении лучшей части прошлой встречи: не то чтобы формальном, но и далёком от повседневного, — рада видеть тебя снова.
— Взаимно, — ответила Твайлайт, еле-еле удерживая порывавшиеся дёрнуться уши с хвостом.
Воцарившаяся тишина буквально высасывала еле живой разговор подобно ненасытной пустоте. Прямо как на тех кошмарных школьных танцах, на которые её заст… попросила пойти принцесса Селестия. Взгляды обеих пони пересеклись лишь на мгновение и тут же вновь разошлись в стороны.
Разум Твайлайт оставался совершенно пустым. Все возможные темы для обсуждения и способы разрядить обстановку, что она придумала после согласия на вторую попытку, казалось, превратились в морковку на удочке. Кобылка прекрасно её видела; знала, что та прямо перед ней, однако достать и поднести к губам — или тем более к языку — её было совершенно невозможно.
К счастью, положение спасла Луна. Её глаза вспыхнули, когда она наткнулась взглядом на посылку, что до сих пор была у неё на боку. Несмотря на проблеск радости, голос принцессы наполнился неудовольствием, когда она представила Твайлайт свою ношу.
— Это подарок тебе… от сестры.
— О! — уши фиолетовой кобылки прянули, разрываясь между признательностью за подарок и озадаченностью внезапной переменой в настроении Луны.
Решив сосредоточиться на первом, она приняла свёрток своей магией. Судя по его длине — подарок был высотой с саму кобылку — и форме, под обёрткой могла скрываться только одна вещь.
Так оно и оказалось.
То была картина, написанная маслом. Простой пейзаж Единорожьей гряды, ничего примечательного. Твайлайт с минуту тщательно разглядывала полотно, присматривалась к мелким деталям, оценивала технику работы кистью и выбор цвета, всё в надежде обнаружить хоть что-то, выделившее бы картину среди остальных. Пусть она и не ожидала чего-то конкретного от внезапного подарка, она всё же рассчитывала на что-то более… ну, большее.
— Тия была очень рада, когда нашла это, — сказала Луна, и её тон снова сменился: на этот раз сделавшись более игривым. — Розовое дерево такая редкость в наши дни.
Твайлайт что-то промычала в знак согласия, когда слова наконец дошли до её сознания. Она почти отшатнулась, дабы окинуть взглядом толстую деревянную раму. Резьба на той была выполнена в форме цветов, давших название породе дерева, — четыре раскрывшихся бутона по углам и меж ними листья со стеблями. Резчик приложил немало усилий, чтобы украсить лепестки и шипы тончайшими деталями, и даже изобразил прожилки на листьях.
Часть груза исчезла с плеч Твайлайт. На секунду она подумала, что принцесса Селестия подарила ей совершенно обыкновенную картину, будто бы пытаясь избавиться от неё в надежде, что Твайлайт ничего не заметит. Глупее было бы только отправить одну лишь пустую раму.
— Спасибо, прин… Луна, за то, что принесла её. Я позже отправлю принцессе Селестии письмо с благодарностями.
— Непременно, — с лукавой улыбкой Луна добавила: — Уверена, Тия будет очень довольна, когда ты найдёшь более подходящее полотно для такой рамы.
И вот опять: в голосе принцессы ночи сквозила такая лёгкая мелодичность, словно она рассказывала шутку, будучи при этом полностью уверенной, что кроме неё никто не ухватит скрытую суть сказанного. С чего принцессе Селестии быть довольной? Почему Луна с таким раздражением передавала картину?
Прежде чем Твайлайт успела продвинуться дальше в своих рассуждениях, она услышала мягкий щелчок дверного замка. Из открывшегося проёма показалась изящная хрустальная тележка с подносом, ведомая уже кланяющейся Петунией.
— Ваши Высочества.
Отставив картину в сторону, Твайлайт поприветствовала пегаску небольшой улыбкой и кивком. Указав на несколько сваленных в кучу подушек у телескопа, кобылка сказала:
— Можешь оставить всё там, Петуния. Спасибо.
Служанка поклонилась ещё раз, прежде чем поступить, как было велено. С отточенным мастерством она раскрыла хрустальные створки, превратив тележку в импровизированный стол, и поставила сверху поднос с булочками и пару чашек с блюдцами. Дождавшись, пока Петуния закончит, Твайлайт снова поблагодарила пегаску и пожелала той доброй ночи. Как только они с Луной остались одни, кобылка пригласила принцессу к столу.
Не успев сделать и пары шагов, Луна вдруг замерла и принюхалась. Первая за ночь искренняя улыбка озарила её лицо, и она быстро подбежала к столику. С собственной растущей улыбкой Твайлайт наблюдала, как принцесса склонилась над глиняным кофейником, глубоко втянула носом воздух и удовлетворённо вздохнула.
— Это кофе! Но аромат я узнать не в силах. Что за божественное варево ты мне приготовила, Твайлайт Спаркл?
— Вообще-то, это смесь. Вроде бы тут одна треть Паломино и две трети Пранцузской ванили, но для полной уверенности лучше спросить у Зуппы.
— Ох, пожалуйста спроси, я буду очень благодарна, — подняв чайник магией, принцесса налила себе полную чашку и поднесла ту к мордочке, основательно насладившись сперва ароматом, прежде чем сделать щедрый глоток. — М-м-м-м, восхитительно.
Все попытки Твайлайт не захихикать потерпели крах перед зрелищем такой царственной, часто отчуждённой принцессы, сидящей перед ней с выражением, больше подошедшим бы счастливому пьянице, чем члену королевской семьи. Покачав головой, кобылка принялась колдовать над собственной чашкой.
Однако стоило ей только начать, как Луна ахнула:
— Твайлайт Спаркл, что ты такое делаешь?
Застигнутая врасплох очередной внезапной переменой в настроении своей гостьи, кобылка навострила уши, пытаясь перебороть витавшее в животе чувство, что она где-то серьёзно оступилась. Уставившись Луне в глаза, она принялась мысленно проверять и перепроверять все изученные правила этикета, когда вдруг заметила, что принцесса смотрела не на неё. Проследив за взглядом бирюзовых глаз, Твайлайт увидела свою чашку, в которой на тёмной поверхности кофе плавала розочка белых сливок, окрашивая напиток рядом с собой в более светлый тон.
— Я… эм, добавляю сливки?
Глаза двух аликорнов наконец встретились — взгляд принцессы ночи был хмур и безжалостен.
— Зачем?
— Потому что мне не нравится горечь? — съёжившись ответила Твайлайт, её ушки слегка опустились.
— Ты станешь отбирать сладость у мёда?
Кобылка на секунду опустила глаза от столь странного вопроса.
— Эм, нет, но…
— И в то же время ты лишаешь кофе его горечи?
Твайлайт вздрогнула от прокравшегося в голос Луны обвинения.
— Но ведь любой мёд сладок. А кофе — это сочетание многих вкусов.
— Которые ты скрываешь сливками.
Твайлайт уставилась на свои копыта, затем перевела взгляд на чашку и растворявшиеся в ней сливки. Выбитая из колеи, взволнованная и напуганная она совсем не знала что делать. Она не знала даже, как понимать происходящее. Только что Луна счастливо наслаждалась своим кофе, и вот она уже сердится из-за сливок. Но ведь Твайлайт не ей их положила, с чего бы…
Фиолетовые глаза уверенно взметнулись вверх и уставились в бирюзовые. Не отрывая взгляда, Твайлайт с помощью магии схватила сахарницу с ложкой. Она внимательно наблюдала за Луной, пока осторожно несла полную ложку белых гранул точно к своей чашке. Принцесса смотрела в ответ с вызовом, сурово и холодно.
Твайлайт перевернула ложку.
— Злодейка! — закричала Луна и отвернулась, словно не в силах больше выносить происходящее. — Ты ещё хуже Тии.
Всё напряжение мигом схлынуло с Твайлайт, её уши расслабились. Она победно улыбнулась и постучала ложечкой по краю, закончив размешивать.
— Вот честно, я не понимаю, как ты можешь пить что-то настолько горькое.
Луна повернулась обратно с нечитаемым выражением на лице, с интересом наблюдая, как кобылка подносит чашку к губам. К моменту, когда та закончила, принцесса ночи казалась расслабившейся. Твайлайт почти позволила этому остаться без внимания, однако ей уже хватило недосказанностей на сегодня.
— К чему это всё было?
Луна покачала головой и в свою очередь сделала глоток, прежде чем ответить.
— Просто хотела убедиться, что передо мной не сидит полная копия сестры. Она и в одиночку-то умудряется доставлять хлопот за двоих.
Приятное тепло разлилось по щекам и груди кобылки от этих слов. Хотя её многие сравнивали с принцессой Селестией в прошлом, никто из этих пони не был к принцессе ближе, чем сама Твайлайт, и уж точно среди них не было её сестры.
Последовавшая на этот раз тишина была куда уютней предыдущей. Такой тишиной Твайлайт привыкла наслаждаться в компании принцессы Селестии во время чаепитий. Та однажды описала её как «окунающую в мысли» — около пяти минут внутреннего покоя и привыкания к собеседнику. Твайлайт очень любила эту метафору, хотя с чаем та работала лучше, чем с кофе.
Лишь когда Луна принялась наполнять свою чашку во второй раз тишина была наконец нарушена.
— Я тоже приготовила тебе подарок, — сказала принцесса, достав книгу и положив ту на стол перед Твайлайт. — Тебе хотелось узнать, как Тия управлялась со звёздами, пока я… пока меня не было.
Книга была не просто старой, она была древней. Благодаря эрудиции Твайлайт знала, что когда-то давно книги просто обжимались двумя тонкими деревянными пластинами, но лично видела такое впервые. Окаменевшее чуть ли не до серебряного цвета дерево несло на себе десятки рунных слов; каждый дюйм был покрыт письменами, вытягивающими рассеянную в эфире магию для подпитки охранных чар. Многие важные книги из Кантерлотского архива могли похвастаться похожими оберегами: защитой от влаги, огня и насекомых, однако на них символы не были столь эзотеричными. Не будь фолиант перед Твайлайт очевидно древним, она бы подумала, что руны вырезал какой-то любитель. Каждое слово защиты перекрывалось самое меньшее двумя такими же. Если бы не окаменение, кобылка бы не удивилась, вспыхни дерево от простого избытка поглощённой магии.
Принцессу дружбы не должна была застигнуть врасплох стена нечитаемого текста под обложкой. Хоть кобылка и узнала язык, она не смогла прочитать его. По копытам можно было посчитать случаи, когда в источниках ей встречались каракули, коими была единорожья письменность доэквестрийских времён. Никто из ныне живущих, кроме принцесс Селестии и Луны, не мог это прочесть. Впрочем, о чём бы ни рассказывала первая страница, вторую Твайлайт могла понять вообще без оглядки на язык — та была покрыта уравнениями.
Даже спустя сотни лет вид математических выражений остался неизменным.
Не пытаясь и вникать в суть написанного, Твайлайт принялась листать страницы. С каждым разом ей открывались всё новые и новые ряды чисел и переменных, которые лишь изредка прерывались кусками текста и словно бы не собирались заканчиваться.
Крылья кобылки практически дрожали к тому времени, как она сумела оторвать взгляд от бумаги и вновь посмотреть на Луну. Беззаботная улыбка украсила её губы, но что-то сказать она так и не смогла, вновь уткнувшись в книгу. Твайлайт вернулась ко второй странице и позволила цифрам и кванторам вести себя, совершенно позабыв про остальной мир. Кофе на столе давно остыл, когда осознание вдруг поразило её, как тот самый гром среди ясного неба.
— Это…
У Твайлайт тут же сбилось дыхание и ей пришлось начать фразу заново.
— Это же базовое уравнение. Это… ночное небо целиком, — её копыта задрожали, когда она оторвалась от написанного. — Оно описывает каждую звезду с идеальной математической точностью!
Возникшее на лице Луны выражение Твайлайт видела лишь у Селестии, причём всего несколько раз в своей жизни: лёгкое потрясение, скрытое за маской одобрения.
— Так оно и есть, Твайлайт Спаркл.
Кобылка едва обратила внимание на эти слова.
— С необходимыми поправками на дату, время суток и местоположение заклинателя? — она схватила книгу и крепко прижала её к груди, словно надеялась слиться с ней в единое целое. — Спасибо! Спасибо! Спасибо!
В голосе Луны явственно слышалось наслаждение.
— Рада помочь, Твайлайт Спаркл.
Твайлайт вновь раскрыла том и посмотрела на первое уравнение, однако вовремя спохватилась.
— Но разве она не нужна тебе самой?
Синие губы скривились в озорной усмешке.
— Нет. Страницы в твоих копытах не более чем копия.
— Копия? Разве это не оригинал? Но она выглядит так…
— Сие оригинал в каком-то смысле. По крайней мере в письменном воплощении. Однако источник всего, — Луна прислонила копыто к голове, — здесь.
Твайлайт безмолвно переводила взгляд с Луны на «Карту звёзд» и обратно. Тут легко можно было насчитать одних уравнений с тысячу страниц, даже без текста.
— Ты запомнила всё это? Целиком?
С мягкой улыбкой на губах Луна кивнула.
— Терпение и труд любую кобылу превращают в мастера, Твайлайт Спаркл.
Твайлайт невероятно сильно хотела оспорить это утверждение, однако не смогла придумать как. Вместо этого кобылка переключилась обратно на уравнение. Теперь, зная его суть, она за пару минут смогла сопоставить осмысленные названия с различными переменными. Когда все детали встали на свои места, обозначения расшифровались, а общая картина предстала красивой и аккуратной, Твайлайт заметила что-то знакомое. Она вгляделась внимательнее, прокрутив всё целиком в голове раза три, прежде чем протянуть:
— Я… мы можем это упростить.
Луна склонила голову набок.
— Что ты имеешь в виду?
— Уравнения… они верны, однако… вот, позволь показать тебе.
Рог Твайлайт засиял, когда кобылка вскочила, телепортируя чёрную грифельную доску из недр замка. Схватив кусочек мела, она быстро воспроизвела первое уравнение из книги, что потребовало больше половины доски. Без каких-либо объяснений она провела под ним черту и ниже написала новое — на этот раз занявшее куда меньше места.
Глаза Луны расширились, и она тоже встала, подступив ближе. Ветер лениво трепал перья на её правом крыле.
— Что это?
— Это так называемая теорема Кварца. Выдвинута Сэйблом Кварцем в пятьсот семьдесят шестом году и доказана Хардом Тангентом в шестьсот восемьдесят третьем. Она…
— Неверна.
— Что? — Твайлайт повернулась, дабы вновь осмотреть доску и убедиться, что она переписала всё правильно.
Прежде чем кобылка успела закончить, Луна взяла кусок голубого мела и исправила ключевые участки уравнения. Добавив по одной финальной правке в обоих вариантах, она улыбнулась.
— Вот так. Намного лучше.
Твайлайт разинув рот смотрела на доску, постоянно переключаясь с одной её части на другую и раз за разом перебирая в уме цифры.
— Но это же…
Она уставилась на последнюю добавленную переменную. Та была в книге, однако Твайлайт встречала её впервые. В формуле она стояла на очень странном месте и уравнение прекрасно работало без неё, так что кобылка решила, что это просто описка. Обведя её мелом, младшая принцесса спросила:
— Что это?
— Это, Твайлайт Спаркл, самая важная переменная, — ответила Луна с самодовольной улыбкой. — Мой возраст.
На балкон были призваны ещё две доски, а заодно и кипа подходящих книг. Часы текли в тумане меловой пыли и спорах, пока два аликорна скрупулёзно дорабатывали и перерабатывали древние формулы через призму открытий последнего тысячелетия. Они продвинулись до третьей страницы, когда Твайлайт вдруг поняла, что у неё слипаются глаза, и решила, что на сегодня всё… или на вчера, если точнее.
Лишь за три часа до восхода Твайлайт и Луна пожелали друг другу спокойной ночи — с куда большей теплотой, чем в прошлый раз — и пообещали выделить в расписаниях время для следующих посиделок.
Твайлайт сонно смотрела вслед улетающей Луне. Только когда она моргнула, а принцессы уже и след простыл, кобылка сумела кое-как напрячь нужные клетки у себя в мозгу и добраться до кровати, тут же провалившись в сон, полный рисования уравнений на луне.
— Эм, Твай?
Твайлайт почти подпрыгнула от внезапно прозвучавшего голоса Эпплджек. Она оттолкнула в сторону воображаемую грифельную доску и сосредоточилась на реальном мире. Принцесса сидела в своём «тронном зале» в окружении подруг. Раз в две недели они собирались, чтобы обсудить… ну, всё что в голову придёт. По крайней мере так проходили встречи, когда Твайлайт не была поглощена глупой математической проблемой настолько, что вообще не могла сосредоточиться ни на чём другом.
— Не хочу никого торопить, но коли на сегодня всё, я бы воротилась на ферму. Дела-то сами не сделаются.
— Что? Оу! — кобылка отпрянула назад, надеясь, что никто не заметил румянца на её щеках. — Простите, девочки. Я… да, думаю, на сегодня всё.
Твайлайт огляделась вокруг в поисках несогласных.
— Хорошо. Встретимся через две недели.
Последовала череда кивков и пожеланий хорошего дня, пока все вставали и шли к дверям.
— И запомните, — добавила Твайлайт, совершенно не сверля взглядом затылок Рэйнбоу, — мы собираемся ровно в три часа.
— Хей, — отозвалась та, взлетев в воздух и скрестив копыта на груди. — Если мой будильник не хочет работать, я-то что сделаю?
— Одно то, что ты дрыхнешь у меня в саду, не делает меня твоим будильником!
Твайлайт закатила глаза, в то время как перепалка между Рэйнбоу и Эпплджек становилась всё громче по мере приближения подруг к двери. Фиолетовая кобылка готова была поспорить, что к моменту, когда они выйдут наружу, уже будет назначено очередное состязание — но ведь они могли устроить гонку и не дойдя до выхода. Как бы там ни было, Твайлайт без лишних мук совести решила просто отсидеться в сторонке и позволить всему идти своим чередом. Флаттершай решила наоборот и как смогла попыталась вмешаться, однако не сумела вставить и слова в жаркий спор. Пинки, в свою очередь, бодро прыгала вокруг них всех, изливая нескончаемым потоком планы по превращению грядущего соревнования в грандиознейшее событие Понивилльского масштаба.
Когда дверь за подругами закрылась, Твайлайт испустила долгий вздох. То не был вздох отчаяния или раздражения, кобылка просто устала. От проведенного с друзьями времени у неё всегда теплело на душе, но помимо прочего… это изматывало. А ведь впереди ещё оставался долгий день — и ночь.
Кажется, самым мудрым решением сейчас будет пойти вздремнуть.
Оборачиваясь к Спайку, дабы уточнить о возможности втиснуть в своё расписание пару часов сна, Твайлайт успела лишь открыть рот, как в уголке её сознания что-то щёлкнуло, заставив трепыхнуться ухо. Она что-то упускала. Беглый мысленный пересмотр последних секунд быстро показал кобылке что именно, и её голова резко повернулась влево.
Всё ещё сидевшая на своём троне Рэрити застенчиво улыбнулась.
— Неужели обо мне и правда так легко забыть?
— Вовсе нет! — тут же вмешался Спайк, заработав одобрительную улыбку белой кобылки.
Твайлайт покраснела, мысленно пнув себя за очередное проявление невнимательности. Сон плавно переходил из разряда желательного в разряд необходимого.
— Прости, Рэрити, не представляю, что сегодня со мной творится. Тебе что-нибудь нужно?
— Нужно? — столь сладким голоском переспросила единорожка, что даже Пинки бы слегла с сахарным диабетом, услышь она её сейчас. — Нет, ничего не нужно. Мне просто… интересно.
То был голос, который Твайлайт знала очень хорошо. Который мог сокрушать целые империи. Который шептал: «я чувствую новую сладкую сплетню» буквально каждым своим слогом.
— Интересно? Что именно?
Вместо ответа единорожка повернулась к Спайку.
— Не будешь ли ты столь любезен, чтобы принести нам чаю? Жасминовый подойдёт лучше всего, смею предположить.
— Конечно, Рэрити! — практически выпрыгнул со своего трона дракончик и торопливо побежал на кухню в облаке сердечек.
— Ла-адно.
Такое поведение слегка беспокоило. Либо Рэрити предполагала длительную беседу, либо не хотела, чтобы Спайк слышал её содержание. Твайлайт не прельщал ни один из вариантов. Она уже могла видеть, как её мечта о небольшом сне стремительно улетает вдаль.
— Всё ведь в порядке, да?
— Ита-а-ак, — протянула Рэрити, наклонившись ближе, будто хотела поделиться секретом, хотя вокруг них и не было ни единой живой души, — как его зовут?
Твайлайт моргнула.
— Эм-м… кого «его»?
— Ну что же ты, жеребца-счастливчика, который сумел украсть твоё сердце, конечно же.
— Ч-чего?
— Ну же, Твайлайт, я уверена — мы все будем от него просто без ума, кем бы он ни оказался.
— Нет.
— Право же, дорогуша, нет совершенно никаких причин держать его в тайне… если только ты не считаешь, что мы не одобрим, — единорожка вдруг вздохнула, подняв копыто ко рту. — Он ведь не лихой разбойник, правда? Желающий украсть тебя против воли…
Твайлайт с силой ударила копытом по своему трону, обрывая Рэрити прежде, чем та успела бы дать полную волю фантазии.
— Нет никакой тайны. Нет никого, кого можно было бы держать в тайне. С чего ты вообще взяла, что у меня появился жеребец?
Рэрити фыркнула.
— Ты совершенно очевидно воздыхательна.
— Нет такого слова.
Голос единорожки утратил все возвышенные романтические нотки и стал серьёзным.
— Я не позволю тебе сбить меня с мысли лингвистическими спорами, Твайлайт Спаркл. Ты показываешь все признаки влюблённости, и я хочу знать из-за кого.
Последнюю фразу она произнесла обиженным тоном.
— Я не…
— Витаешь в облаках, — Рэрити клацнула копытом по хрусталю трона. — Дополнительный макияж, — ещё удар. — Хотя я рада видеть, что ты в кои-то веки воспользовалась тенями, которые я подарила тебе на прошлый День Согревающего Очага. Они смотрятся совершенно восхитительно, смею заметить. Но самое главное, — её глаза угрожающе сузились, — ты напевала себе под нос.
Копыто опустилось в третий решающий раз.
— Напевала? — отозвалась Твайлайт, её голос сорвался от удивления.
Рэрити лишь кивнула.
— Почти не переставая.
— Ты точно уверена, что это была не Пинки?
— Точно.
Рэрити размеренно вздохнула, позволяя наигранности вновь вернуться в свой голос.
— Я переживу, если ты ничего мне не скажешь, — она запрокинула голову и приложила копыто ко лбу. — Я знаю, знаю про свою репутацию сплетницы, и если ты пока не готова открыться лучшим подругам, что ж…
— Нет, Рэрити… — ответила Твайлайт; её голос был наполовину мольбой, наполовину стоном. — У меня правда никого нет. Будь иначе, ты узнала бы первой, обещаю!
Рэрити надула губы.
— Тогда как ты объяснишь макияж, отвлечённость и пение?
— Я… Ну, я наконец решила прислушаться к твоим советам. Насчёт макияжа. Ты так непреклонно настаивала, чтобы я носила его чаще, и сегодня мы должны были встретиться…
— Ах, это так мило, — восторженно протянула Рэрити и с блеском в глазах наклонилась вперёд, выжидающе наклонив ушки. — И-и?
— И, — Твайлайт внутренне приготовилась, — ты была права.
Рэрити взвизгнула, хлопнув копытами от возбуждения.
— Ох! Так, у меня ещё есть замечательная помада, которая прекрасно подойдёт к твоим… — единорожка вдруг оборвала себя, вновь приняв серьёзный вид. — И это была неплохая попытка, милочка, однако ты так легко не отделаешься. Ты тихонько мурлыкала песенки, что на это скажешь? И сидела с отрешённым взглядом.
— А, это просто, — Твайлайт небрежно отмахнулась крылом. — Мы с Луной работаем над одним уравнением уже несколько недель, так что мне трудно сосредоточиться на чём-то ещё. Я очень хочу разобраться в паре несостыковок до её прибытия сегодня ночью, но… эм, Рэрити? — медленно расплывавшаяся на губах Твайлайт улыбка мигом увяла. — Почему ты так на меня смотришь?
— Принцесса Луна? — буквально ахнула единорожка, прикрыв мордочку копытами.
— Да. Как я сказала, мы работаем над…
— Ну ничего себе! Я всё прекрасно понимаю, Твайлайт, дорогуша! — Рэрити спрыгнула с трона и крепко обняла Твайлайт. — Не беспокойся, мой рот на замке.
Она провела по губам копытом, развернулась и медленно пошла к выходу.
— Но когда вы решитесь открыться всем, обещай, что предупредишь меня заранее. Сочетающиеся платья не появляются сами собой, хи-хи! О! — Рэрити стукнула копытами и взвизгнула как перевозбуждённая кобылка. — Цветовая гамма! Вот оно, вдохновение! Мне надо бежать. Наслаждайся своим ночным свиданием!
Уже в дверях единорожка затормозила вновь и ещё раз взглянула на Твайлайт.
— Как только будешь готова, я вернусь за самыми сочными подробностями! Пока-пока!
И она исчезла, оставив Твайлайт с копытом в воздухе и возражением на губах смотреть на закрывшуюся дверь.
— Что это было?