Чувства Разума из Стали
Глава 5. Вавилон
Октавия сидела на неудобной скамейке маленькой кабинки английского… летательного аппарата и смотрела на простирающийся под ней вид бесконечного моря. Сами англичане называют его смешным, но непонятным словом «хеликоптер». Хотя, он не так уж сильно и коптит – небольшой, но мощный паровой двигатель работает плавно и исправно, дыма совсем не так много, как могло бы быть. Октавия решила называть этот летающий… можно было бы сказать гроб, да он больше напоминал небольшую комнатку, «вертушкой». Пускай и правильный перевод звучит как «вертолёт», но ей слово казалось нудным. Странная машина, имеющая по бокам два толстых крыла, к которым прикрепляются также два больших пропеллера, которые могут поворачивать в разные стороны. Ещё пропеллер был в задней части машины, но он был маленький и неказистый. Сама машина была чёрной, безо всяких украшений или надписей, и выглядела немного скучно. А ещё им дали позывной «Нельсон». Ну что это такое – как это вообще запомнить? Почему не, например, «Апраксин»? Кто вообще такой Нельсон?
Внутри она была поделена на две части – кабина пилота, которую сейчас занимали Свити и Скута Бот, и пассажирский отсек с двумя противопоставленными, прикрученными к полу железными скамейками, на которых и уместились Октавия Мелоди со Свити Белль. Они недавно опять поссорились, что зря ввязались в это приключение, и дулись друг на друга. Но скоро они помирятся, поговорят о чём-нибудь и поссорятся опять. Так, наверно, будет продолжаться до тех пор, пока они не подлетят к Лондону. Паучки же, будучи выключенными, катались туда-сюда по другой лавке.
Машина и впрямь была очень быстрой – они прилетят на место уже завтра утром. Сумки пони были тут же, рядом, и протез с ними. План был донельзя прост – добраться до города, приземлиться на паровой автоматон, подойти поближе к Тесла-полю и ударить ЭМИ. Автоматон не отключится, и пройдёт внутрь зоны, а с ним и часть английских войск. Хитрые англичане не хотят рисковать ими, а потому те просто займут ключевые позиции и будут ждать, пока пони всё разузнают. Впрочем, надеяться на них тоже можно – хоть какая-то поддержка должна быть. А дальше пробраться в Медицинский Комплекс.
Англичане не использовали свои ЭМИ из-за их мощности и опасности повредить электроснабжение Лондона, а вот старый, ещё с прошлых войн заряд как раз подойдёт для небольшого «бума». Конечно, там нет большой поражающей зоны – радиус всего около девятисот метров, но этого вполне хватит для сбоя работы этой части поля как минимум на три минуты! Поле восстановит разрыв, но этих минут будет достаточно.
Сейчас они пролетали холодный и неспокойный атлантический океан. Чуть севернее было Норвежское море. А где-то под всем этим расположилась или, вернее сказать, спряталась, сбежала от проблем, сошла на дно и закрылась ото всех Скандинавия. Кажется, Октавия краем глаза заметила где-то неподалёку возвышающийся Столб – массивное сооружение, одновременно и лифт и доступ к воздуху для подводных стран. Оно закрывалось несколькими гигантскими дверьми, а по бокам вверх высилось множество небольших труб. Они-то как раз полностью предназначены для сбора воздуха, и в них не пролезет ни один человек или робот, разве что какой-то совсем маленький, вроде шпионского жучка. Да только каждая труба проверяется целыми командами, проходит многочисленные этапы очистки.
Таких Столбов, возвышающихся над волнами, было немало, и все они сейчас закрыты. Ничто не принесёт болезнь в подводное царство.
Но больше в океане не было ничего, кроме солёной воды. Точнее, было дно, рыбы, водоросли, обломки старинных кораблей, несметные сокровища, и древние скелеты. Но все они были сокрыты толстым слоем холодной, серой воды. Смотреть на воду, конечно, можно было бесконечно, но Октавия не хотела бы бесконечно смотреть на воду. На огонь, скорее всего, тоже, но его было бы трудно найти посреди океана. И никто другой рядом тоже не работал – Свити смотрела со скучающим видом в окно, а боевые боты-кобылки работали так, что не скажешь, что они работали. Они просто смотрели на приборную панель.
— Свити, да ладно тебе, мы же просто проберёмся внутрь, узнаем чего надо, и тут же выйдем. Никуда не свернём, ни на что не отвлечёмся – минут на двадцать приключенье, ей-богу! – Решила заговорить с единорожкой Октавия.
— Ох, подруга, твой оптимизм просто поражает. Ну, хорошо, допустим. Допустим, всё пройдёт как надо, ладно. Но я всё равно не хочу постоянно быть на мушке, это же кошмар! – Запричитала в ответ Свити.
— Мы управимся с этим, и вернёмся в Братск, честно! Мне тоже не хочется никуда лезть, но раз выбора теперь нет…
— Ох, и втянула ты нас в историю… а, ладно, чего уж. Двум смертям, как говорится. К тому же, у нас боевые роботы, так что в принципе не так всё и страшно. Наверное.
— Ну, вот видишь? К тому же, ты вроде любишь такие истории, или попадать в истории…
— Ну уж нет, в такие истории у меня попадать нет никакого желания.
— Пф, теперь уж ничего не попишешь.
— А могли бы! Если бы не стали рассуждать об этой глупой затее!
— Ты тоже согласилась, негоже всё на меня сваливать!
— Ты приняла окончательное решение!
— А ты подтолкнула меня к нему!..
Вскоре пони, скрестив ноги вновь отвернулись друг от друга. Скоро смотреть в иллюминаторы и по сторонам стало просто невыносимо, и они, практически одновременно перешли в режим ожидания.
— «Нельсон», приём, говорит капрал Фарадей. Приём, как слышно? – Раздалось сквозь дрёму только–только просыпающейся Октавии и шипение помех рации.
— «Нельсон» на связи. Приём. – Бесстрастный голос Скута Бот.
— Снижайтесь, вас встретят два дирижабля, сопроводят к автоматону. Приём.
— Так точно, команда получена. Начинаем снижение. Приём.
Октавия пробудилась как раз вовремя – они долетели до Англии. Она сразу же ткнулась носом в иллюминатор. Ну, теперь-то вид гораздо интереснее: гигантский, величественный, поражающий воображение город раскинулся под ней. Лондон, столица мира, «лучший город на свете», по мнению британских учёных и культуроведов, блистал в своей славе. Дом богатейших, успешнейших и просто лучших жителей Земли, родина гениальнейших технологий и произведений искусств, ему просто не было равных. Даже Петроград, казавшийся Октавии верхом совершенства, теперь казался чуть меньше своего старшего брата. Но, что забавно, и тут были наблюдалки, смешно снующие туда-сюда.
Лондон, как и подобает всем исконно английским джентльменам, вырядился строго, но со вкусом – дома выкрашены тёмно-бежевым, перемежались с золотыми, витыми украшениями, статуями и шпилями. Все они были как на подбор, но каждый был краше предыдущего – любая маленькая деталь была заметна и привлекала внимание, выбивалась из общей картины. На крышах их через промежутки вверх вились острые крыши, с небольшими, красивыми шпилями. Будки для паронета же были как и в Петрограде, только снаружи украшались ещё и тонкими колоннами.
Тут не было кабаков, но были бары – в сущности своей, заведения крайне похожие, как внешне, так и изнутри. Прочие заведения и лавки были раскиданы в великом множестве, и каждый затмевал собой другого яркими вывесками, пёстрой рекламой – кто был во что горазд. Здесь были и маленькие, уютные заведения, и громадные, со всеми видами удобств – выбирай не хочу! Публичные дома стояли поодаль от них, и не были вычурны или громки, но и внимание привлечь способны.
Особенно от всех выделялись громадные, титанические католические соборы в готическом стиле – точно средневековые замки, каменные, украшенные мозаикой, они были мрачны в вечной скорби и посте, и красивы, в нескончаемом прославлении Бога и радости. Такое сочетание не могло не удивлять, и Октавия невольно сравнила их с храмами Петрограда: те всегда горели счастливым светом праведной молитвы, эти же будто затаились в тени покаяния. И те, и эти вызывали лишь восторг и благоговение. Но тут же вспоминалась маленькая, белокаменная церквушка, под боком дымящего сверхзавода, тихонько сверкающая своим куполом. Казалось бы – как тут сравнивать? Величественные архитектурные ансамбли, и небольшой приход. Но для тех, кто лишь в той церкви находил утешение своих печалей, защиту от тягот будущего дня, она была милее всех дорогих соборов, всех гигантских ансамблей. Маленький маяк во тьме.
Улицы Лондона казались чуть шире, но это скорее из-за того, что часть тротуаров занимали длинные аппараты для покупок чая, что тянули вверх тоненькие струйки дыма и пара. Аппараты напоминали большие капсулы, спереди их были окошки с дырочками, откуда и выдаётся чай. Там же можно купить всякие небольшие закуски – шоколад, печенье или крекеры. Всё это было недорогим – не более нескольких паровых пенни, или пенсов, если угодно. Еду выдавала сама капсула, изнутри неё были паровые механизмы, манипуляторы и держатели. Рядом с ними были выставлены скамеечки и столики под большими зонтиками, где и можно отдохнуть и подкрепиться.
У тротуаров стояли необычные высокие машины – это были знаменитые двухэтажные красные английские автобусы. Они казались неуклюжими, и немного пугали, что такие высокие и узкие – вдруг завалятся на повороте? Но на самом деле это очень хорошие машины. Двигатели у них паровые, но модифицированные для плотной городской среды и дыма выделяют меньше других. У каждого сверху есть небольшой английский флаг, он смешно торчит над крышей. Эти автобусы – что-то вроде машин для экскурсий по городу, и водители ездят только по одному, специальному маршруту, чтобы показать все лучшие красоты.
Но больше всего поражало то, что Лондон оказался поделённым на две части – Северную и Южную, почти так же, как его разделяет Темза, но теперь гигантским электрическим полем Теслы, расширяющимся от невероятных размеров шпиля. Вся южная часть города была будто под колпаком. С севера на неё грустно глядел один из важнейших символов столицы империи – часовая башня Биг Бен, будто скорбел о разделении. Букингемский дворец был тих и мрачен, и даже знаменитое громадное колесо обозрения не радовало глаз.
С севера поднимался гадкий, едкий смог – то работали ряды сверхпаровых ядер, выключенных до того момента, пока почти вся энергия шпиля не была перенаправлена на поддержание поля. Южная часть работала от энергии шпиля, совместно с частью сверхпаровых ядер.
«Нельсон» держал курс к двум небольшим дирижаблям, зависшим над городом. Они имели оружие – небольшие паровые пушки, на нижней части головной гондолы. Такие пушки обычно не ставят на дирижабли – они больше подходят боевым роботам или танкам, для уничтожения живой силы противника, или небольших роботов, например. Но на близком расстоянии даже в воздухе они могут быть страшным оружием – мало того, что снаряд прошьёт насквозь машину, так ещё и вырвет чего важное – снаряд не гладкий, но имеет неровности, и отлично разрывает всё на пути. Летит недалеко, но быстро, а лучше всего – в упор, так вообще нет шансов уйти от атаки.
— «Нельсон», видим вас, начинайте снижение, приём. – Раздалось из рации.
— Так точно. Приём.
«Нельсон» начал спускаться к улице, и Октавия увидела спину автоматона – громадная, высокая машина на четырёх тонких ногах, почти всех их отправляли в Антарктиду, на добычу угля, но некоторые, видимо, оставили. Этот был ещё и изменён – сверху, вместо открытых механизмов, шестерёнок и парового ядра, была поставлена маленькая платформа с креплениями. Именно сюда и нужно будет приземлиться, а после пройти в закрытую зону.
Вокруг автоматона собралась небольшая толпа – леди и джентльмены, люди и роботы, все восхищённо смотрели на бесплатное представление. Одежды их были богаты и красивы, но у них, как и у Петроградских господ, на лицах были маски. Им не давали подойти слишком близко британские гвардейцы – не те, что стерегут покой королевы – и оттесняли их. У солдат были красные мундиры, а из оружия они имели и простые ружья, и паровые, но они не направляли их на толпу – те понимали, что лучше не нервировать вооружённых солдат, и даже наоборот, поддерживали их радостными вскриками. Ведь они с минуты на минуту войдут в закрытую, южную часть Лондона, откуда последние несколько месяцев не было вестей вообще. А может, у них даже получится вовсе убрать поле.
Октавия полезла в свои сумки – надо было заранее достать протез, чтобы не метаться почём зря. Тут она почувствовала, что машину тряхнуло – кажется, они наконец приземлились. Свити Белль, всё это время молча смотревшая в иллюминатор, повернулась к Октавии.
— Ну, почти прибыли. – И выдавила улыбку.
— Да… ты только не забудь меня включить, хорошо? – Пошутила Октавия.
— Ха, не беспокойся, не забуду. Я ведь раньше тебя включусь. – Заверила её единорожка.
— Знаю. Тогда волноваться не буду.
Снова тряхнуло, а потом показалось, будто кабина поплыла по речке, легонько покачиваясь: то автоматон начал путь к полю. Дирижабли остались висеть в отдалении, а солдаты поспешили за машиной – времени, сколько будет держаться разрыв, не так много. Толпа же осталась на месте – никто не хотел близко подходить к страшному полю.
Автоматон направлялся к Тауэрскому мосту – ещё одному величественному символу Лондона. Когда-то он соединял берега, теперь же вёл прямиком в электрическую, поблёскивающую голубым светом стену. Отсюда уже было видно, что те здания, которых коснулось поле, были расплавлены и поделены на неровные части; некоторые обвалились.
— «Нельсон», приём. Приготовьтесь, вы подходите к цели. Активируйте ЭМИ только когда подойдёте максимально близко, каждый метр будет важен. Приём. – Раздалось вновь из рации. Судя по голосу, капрал знатно нервничал.
— Так точно. Приём. – Безэмоциональный голос Свити Бот.
Автоматон медленно, но неумолимо приближался к полю. Вот уже половина моста пройдена, вот машина подходит к полю. Тут отчетливо ощущается запах озона, как после грозы. Шкура пони и отдельные волоски грив и хвостов начали вставать дыбом. Стена уже отчётливо видна – полупрозрачная, с мелькающими молниями, блестящая и кошмарная. Можно разглядеть маленькие, словно вены, молнии, соединяющиеся друг с другом. Всё, что дотронется до стены, испарится.
Октавия прижала к груди протез, и положила копыто на кнопку. Стена всё приближалась. Свити тихонько сидела у иллюминаторов, поджав уши. Боевые роботы не показывали и тени эмоций. Солдаты, идущие за автоматоном, остановились – они и так подошли слишком близко, дальше может быть опасно для людей.
— «Нел…н» пр… ка… слыш… гото… ряд. Пр… — Рация захлёбывалась помехами.
— Так точно. Приём. – Голос Свити Бот звучал будто бы глуше.
Октавия случайно дотронулась до своей гривы, и её ударило статикой. Отдёрнув копыто, она вновь положила копыто на кнопку, и уставилась на стену. Она теперь казалось бесконечно гигантской, простираясь от края до края поля зрения. Шаг автоматона, ещё шаг. Нужно подойти ещё ближе.
— Подруга, может пора? – Глухо пробубнила Свити.
— Сейчас… сейчас… — прошептала Октавия. Ещё нет, ещё рано… ещё пара шагов, и тогда будет можно… — Сейчас!
Она со всей силы ударила по кнопке. Ничего не произошло. Октавия не отключилась, Свити тоже. Стена на месте, и автоматон идёт к ней.
— Как же так… — Удар по кнопке. Ещё, ещё… не работает. Автоматон неумолимо двигается к стене. Свити зажмурилась. Внутри Октавии всё будто похолодело.
— Ах ты дурацкая железяка! – Завопила Октавия, и изо всех сил огрела протез о скамейку. В ту же секунду от него во все стороны на сверхзвуковой скорости понеслись заряженные частицы, и все роботы, кроме автоматона, отключились. Стена яростно блеснула, и начала, будто старый свитер, который начали распутывать, расходиться в разные стороны, блестеть и исчезать. В ней появилась большая дыра, и в неё вошёл автоматон. За ним тут же побежали солдаты.
Но вот, на улицы начали выходить жители южной части. Удивлённо переглядываясь, они, крича и вопя, побежали к разрыву. Зря солдаты пытались их останавливать – они просто не обращали на них внимания. А просвет тем временем начал закрываться. Некоторые успели проскочить на мост, но другие начали падать, хватаясь за голову. Просвет всё закрывался, и некоторые, не особо удачливые, испепелились, дотронувшись до стены. Крики отчаяния прокатились по улице, и люди начали отбегать от поля. На земле остались лежать тела и кучки пепла.
Через несколько минут в кабине «Нельсона» очнулась Свити Белль. Состояние её можно было бы сравнить с похмельем – головная боль, небольшая дезориентация: то были эффекты ЭМИ, а система ещё не полностью оправилась. Слегка пошатываясь, она подошла к лежащей в обнимку с протезом Октавии, и бесцеремонно схватила её за голову. Немного повернув, она начала вслух читать код включения, написанный на ухе. Октавия дёрнулась и начала приходить в себя.
— Оох, Свити? Водички не найдётся? – Простонала она.
— Это вряд ли. Выкинь уже эту штуку – мало ли, где она побывала. – Брезгливо указала на протез беленькая единорожка.
— Жа-а-алко. Ты посмотри, какой он блестящий. Давай просто тут оставим, а? – Прохныкала ещё не до конца пришедшая в себя земнопони.
— Ладно, закинь под лавку. Мы, вроде как, справились с электро-полем. Дальше самое сложное.
— Ну, зато с этим справились. Спасибо. – Поблагодарила она Свити, когда та аккуратно поставила её на ноги.
Боевые роботы тоже начали включаться – Свити и Скута Бот удивлённо водили носами по сторонам, а паучки, всё ещё свернувшиеся в клубки, тихо жужжали чего-то угрожающее.
Вдруг автоматон остановился, а роботы в кабине чуть не упали от столь резкой остановки. Громадный стальной зверь протяжно застонал, заскрипел, со свистом выпустил облачко пара и начал медленно опускаться на землю, складывая ноги. Рядом с ним уже было несколько солдат, а вот жители по непонятной причине не высыпали на улицы, дабы поглазеть на всё это.
Когда автоматон замер, дверь кабины распахнулась, и в неё сунулась голова солдата в шлеме.
— Живы? Отлично, выходите отсюда. – И поманил рукой. Октавия накинула на себя одну сумку – другая была уже не нужна – и вышла на улицу. Свити и боевые роботы за ней.
Лондонские улицы были чисты и красивы – высокие фонари, аккуратные тротуары. Те же аппараты для продажи чая, и скамеечки рядом. Вот только было одно большое отличие – никого не было на улице. Вообще, даже маленьких сволочей-уборщиков – все будто вымерли. Люди, пытавшиеся сбежать через разрыв, попрятались в своих домах. Перед автоматоном стояли только солдаты, нервно озирающиеся по сторонам, да парочка наблюдалок неуклюже парила над ними.
Дальше по улице виднелось огромное здание, напоминающее башню, только не круглую, а семиугольную – это был Всемирный Медицинский Исследовательский Комплекс. Оплот борьбы с чумой, главный бастион науки и медицины. Он был блистательно-белым, окна его были широкие и зеркальные, и отражали зловещее голубое свечение поля Теслы, закрывавшее собой всю эту часть города. Он возвышался, стремясь в небо, над всем городом, и бросал на всех свою мрачную тень, но тем не менее лишь едва не доставал крышей самый верх электрического купола. А это ну очень высоко.
Этот Комплекс и был главной целью пони – там должны быть все высокопоставленные господа, и ответы на вопросы.
— Вы знаете свою цель. Мои ребята вас прикроют, но внутрь не сунутся, чтоб вы знали. Я беру своих людей, и мы выдвигаемся к шпилю – мало ли чего там, а мы, может, выключим поле. Удачи вам, надеюсь, нам тоже повезёт. – Сказал пони командир солдат.
— Спасибо, надеюсь, всё получится. Удачи и вам. – Ответила ему Октавия.
— Боже, храни Королеву! Ребята, стройся! За мной! – И командир, вскинув ружьё, быстрым маршем направился к шпилю. Солдаты поспешили за ним. Те солдаты, что остались, окружили Комплекс, спрятавшись за чем только можно – брошенные машины, лавки, аппараты для чая, да даже автоматон. Октавия переглянулась со Свити, глубоко вздохнула и медленно пошла к Комплексу. Боевые роботы, звонко цокая лапками и копытцами по земле, шли рядом.
Октавия посмотрела по сторонам. Она заметила мелькавшие в окнах, взволнованные, испуганные лица людей и роботов. Все они со страхом смотрели на солдат, роботов, на неё. Что тут происходит?
Октавия подошла вплотную к большой, дубовой, расписной двери, и оглянулась. Солдаты выжидающе смотрят ей в спину, Свити недоумённо косится на неё, жители занавешивают окна. Она вновь перевела взгляд на дверь… и постучала. Свити прыснула со смеху, но спохватилась и начала тихонько хихикать. Октавия чуть-чуть покраснела, сердито глянула на единорожку и распахнула дверь.
Внутри было… неплохо. Большое помещение, отделанное древесиной, со множеством лавочек, гладким полом, аккуратными лампами. Справа от входа была длинная стойка с полукруглым стеклом, за которым сидела фиолетовая единорожка… а, нет, точнее, аликорн, и скучала. Боевые боты прицелились в неё, но не стреляли, а как бы боком прошли на середину комнаты. Октавия подошла к Твайлайт, а это, безусловно, была она, её гриву с двумя разноцветными полосками и аккуратную чёлку спутать с чем-либо просто невозможно, и поздоровалась.
— Добрый… день. А, мы тут пришли… — Неловко начала Октавия.
— А? Добрый, добрый. – Встрепенулась взбодрившаяся Твайлайт.
— Да, очень хороший день. Я вот тут с… друзьями, чтобы… э… прояснить ситуацию. – Аккуратно начала подходить к теме земнопони.
— Конечно, что вас интересует? – Улыбнулась Твайлайт.
— Ну, например, почему над этой частью города неожиданно для всех появилось поле Теслы? Почему город напополам разделили?
— Не знаю. Я могу сказать, чего здесь делается. А что там на улице – мне до лампочки. – Ухмыльнулась Твайлайт.
— Хм, хорошо, допустим. Тогда почему адмирал и несколько важных господ остались где-то здесь, и отсюда вообще нет вестей? Это Всемирный Комплекс, разве нет?
— Всё верно. Тут приняли много иностранных господ и учёных, и они до сих пор в Комплексе. Но это не обязывает их постоянно докладывать обо всём, что тут происходит. Мы уважаем своих гостей!
— Но они буквально заперты тут!
— Разве? Они всегда могут выйти на улицу!
— Но на улице… а, ну да. Хм, хорошо, допустим. Тогда мне нужны данные исследований Угольной чумы.
— Боюсь, я не могу вам их предоставить. Конфиденциальная информация, понимаете? Но, если у вас есть пропуск заслуженного учёного или врача, то можете предъявить его.
— Твайлайт, ты издеваешься? – Встряла Свити.
— С чего бы? Вы спросили, я ответила. Помогла как смогла. – Беспечно ответила аликорн.
— Так мы ничегошеньки не добьёмся! – В отчаянии воскликнула Октавия. – Хорошо, где главный зал, или лаборатория, или чего похожее?
— Главный исследовательский зал на пятом этаже. Лестница там, — Она указала на маленький коридорчик. — И попросите своих… друзей убрать оружие, пока я не вызвала охрану. – Брезгливо показала копытом на боевых роботов Твайлайт.
— А? Ой, извините. Эй, отбой! – Роботы послушались и спрятали пушки.
— Спасибо. Приятного дня, подходите ещё, я вам подскажу чего хотите! – Радостно помахала ногой Твайлайт вслед уходящим роботам.
— Ну да, конечно. – Саркастически проговорила Свити. Октавия тихонько хихикнула.
Лестницы в Комплексе были широкие и удобные, и роботы быстро добрались до пятого этажа, а затем вошли в первую же дверь. За ней было очень большое помещение, в центре которого было много досок с записями, проектами и непонятными вычислениями. Одни стояли прямо, но несколько было опрокинуто, а одна даже сломана. Вокруг центра были поставлены ряды стульев, но в каком-то беспорядке, а некоторые и вовсе лежали на полу. Свет был немного приглушен. И, опять же – ни души.
— Да что ж такое! Как нам выяснить хоть что-то, если никого нет! Твайлайт не в счёт. – Разозлилась Свити.
— Действительно странно. Тут беспорядок, будто все пытались быстро уйти. – Задумчиво проговорила Октавия.
— Пфф. Пошли отсюда ещё куда-нибудь.
— Подожди, тут, кажется, бейдж.
И впрямь, между стульев виднелась небольшая карточка со словами и цифрами.
— Так-так… Майкл Джонсон… биолог… такого-то года рождения… отдел биологии тут, вроде бы, тремя этажами выше. Может, он побежал туда?
— Не знаю. А чего на досках?
Октавия положила бейдж в сумочку и посмотрела на доску. Там были нарисованы некоторые внутренности, и фигурные кристаллы в отдельных частях их. Надписи вроде: «поражена печень, фатально». Или: «получилось извлечь из желудка, но заразился мочевой пузырь, последующая операция запланирована на будущее». И ещё: «ПУХ помогает, пациент держится». Да, здесь и впрямь занимались чумой. Вряд ли все поголовно были хирурги, но, возможно, эти знания могли бы помочь как-то ещё?
— Я не разбираюсь в этом. Но они чего-то пытались понять. – Ответила Октавия.
— Ох уж эти умники… — Проворчала Свити.
Дальше пони направились на восьмой этаж, заглядывая в каждую дверь по пути. Некоторые оказались заперты, за другими пусто.
Восьмой этаж тоже был тих и покоен. Компания зашла в первую же дверь, но с небольшой опаской – на двери виднелись длинные царапины и стёртости, будто кто-то отчаянно попасть внутрь, а ручка была сломана и лежала рядом. Они оказалась в какой-то лаборатории – множество колбочек, скляночек, баночек и бутылочек. Какие-то жидкости, растворы, всякие измерительные приборы. И труп человека, сидевший в кресле. То, что он мёртв, не оставляло сомнений отсутствие у него верхней части черепа, и мозга внутри. А также довольно сильный запах, отвратительный цвет кожи и начавшийся процесс разложения.
Срез необычайно гладкий и ровный – ювелирная работа! Крови нет, наверное, тут прибрались. Этот человек, возможно, и был Майкл – у него на груди, на пиджаке, виднелась погнутая булавка.
— Какой ужас… кто мог сделать такое? – Ужаснулась Октавия.
— Понятия не имею. Не хотелось бы узнать, на самом деле. Брр! – Поёжилась Свити.
Октавия отошла от тела, начав скользить взглядом по лаборатории, в поисках зацепок, и стараясь не обращать внимания на него. Тут сильного бардака не было – всего пара разбитых скляночек на полу, и большое тёмное пятно на столе, будто кто-то поставил горячую сковородку с плиты прямо на стол.
Но вот, пони улыбнулась удача – Свити нашла на стойке для измерительных пробирок небольшую записку, и тут же начала читать её.
«Что ж, вот и всё. Последняя моя запись, как же глупо! Говорила мне мамочка – иди на флот служить, как дед! Кто дёрнул идти на факультет? Но что теперь жаловаться? В дверь уже ломится робот Теслы – старый хрен знал, как заманить нас в своё логово. Подумать только, а я восхищался им! Чего ему дома не сиделось – он же вроде изобретатель, а не доктор? А из-за чумы похоже, совсем выжил из ума. Он и раньше-то доверия не внушал, а теперь, после конференции, объявил на нас охоту! Я так просто не сдамся – уже рассыпал весь имеющийся у меня уголь по столу. Пусть тоже помрёт. А если нет… то я сделал всё что смог.» – Закончила Свити.
— Здесь где-то сам Тесла?! – Воскликнула Октавия.
— Да, и он спятил. Думаю, пора делать ноги, мы узнали всё, что могли. – Нахмурилась Свити.
— Это очень странно, зачем ему?..
— И знать не хочу! Пойдём, живо, позовём солдат!
Свити, бросив письмо, направилась к выходу, а Октавия за ней. Они уже начали спускаться, как наткнулись на Твайлайт Спаркл. Аликорн стояла на лестнице, глядя на пони.
— Уже уходите? Даже не попрощавшись? – Улыбнулась она.
— Твайлайт, дай пройти! Тут творится что-то плохое, нужно сходить за помощью! – Попыталась воззвать к ней Октавия.
— О нет, всё в порядке. Вам не нужно уходить, вы ещё не поняли? – Твайлайт шагнула вперёд.
— Боты, готовность! – Приказала Свити. Роботы вышли вперёд, ощетинившись оружием. Это лишь позабавило аликорна.
— Забавно, я ведь тоже так могу! Эй, ребята, подойдите сюда! – С нижнего этажа послышались шаги, и на лестнице показались боевые роботы. Их было больше, чем у Свити и Октавии, как минимум в два раза. Но, что хуже, и с верхнего этажа тоже подошли боевые роботы! Пони оказались в ловушке, зажатые с двух сторон.
— Ещё не передумали? – Усмехнулась Твайлайт.
— Ах ты так? Нечестно играешь? – Сощурилась Октавия. – Тогда и я так же!
Она запустила копыто в сумку и выудила огромный кристалл, с куском угля на конце. Он давно пробил пакет изнутри, и вся внутренняя часть сумки была чёрной и колючей.
— Видишь это? Сейчас я кину его в тебя, и всему Лондону конец! – Злорадно ухмыльнулась Октавия. Свити, Твайлайт, и, наверное, даже боевые роботы застыли в ступоре и шоке.
— От-отк-куда у-у тебя э-это?! – Пролепетала, запинаясь, Свити.
— С происшествия в Парке! – Гордо ответила Октавия.
— Ты совсем спятила что ли? – Спросила, пятясь от земной пони, единорожка. Свити и Скута Бот, да и паучки тоже немного отошли от неё.
— Это же уголь! Настоящий, неочищенный! С чумой! – Закричала Твайлайт.
— Ну, да, я же показываю тебе! А, вот, и если ты нас не выпустишь…
— Все назад! Чума! – Закричала во всё горло Твайлайт, и ринулась вниз по лестнице. Все её боевые роботы за ней, а те, что были наверху, убежали ещё выше. Свити тоже было побежала за аликорном, но вовремя одумалась и просто присела за Свити Ботом.
— Так просто? Ха, вот видишь, справились! Свити? – Обрадовалась было Октавия, как вдруг по зданию прокатился вой – то был аварийный сигнал. Снизу послышался топот, и к Октавии начали приближаться пони – несколько ботов-меткоискателей, и аликорны — две принцессы Луны и принцесса Селестия. Они остановились недалеко и направили свою магию на уголь. Боевые роботы открыли огонь, но особого вреда пока не наносили, просто пробивая шкуры робопони. Октавия одним копытом держала кристалл, другим ухватилась за перила. Вражеские меткоискатели тоже открыли огонь, но были сбиты паучками. Тем не менее, они быстро с ними расправились и оттеснили огнём Свити и Скута Бот. Мимо пролетело что-то оранжевое – кажется, ухо Скута Бот. Наконец, вражеская Скута Бот прицелилась и выпустила очередь в Октавию. Пули буквально оторвали ей ногу, в которой и был уголь, и принцессы смогли забрать его вместе с ногой, удерживая магией, а заодно и сумку выдернуть.
— Нет! Это моё! – Завопила Октавия, ухватившись за искрящую оставшуюся часть ноги. Она не особо переживала о потере – поставит новую позже. Вражеские меткоискатели же повалили Свити и Скута Бот, не давая им достать оружие, и схватили Свити Белль, всё ещё державшуюся поодаль, и Октавию. Снизу опять показалась Твайлайт.
— Поймали? Хорошо, а то я чуть не перегрелась от страха. Вот вы кадры конечно… — Проговорила она, подходя к Октавии. Та со злобой и болью смотрела на неё.
Принцессы о чём-то переговаривались между собой, всё ещё удерживая магией уголь, ногу и сумку.
— Ну, довольна? Теперь уничтожишь нас? – Сказала земная пони.
— Глупенькая! Зачем мне это? – Удивилась Твайлайт. – И извини за ногу, пожалуйста. Мы тебе другую поставим, честно. Хм, возможно, я переборщила со своим выступлением, да. Давайте, я проведу вас к Тесле? Там вы получите все ответы! – Предложила она.
— Правда? Зачем тебе это? – Недоверчиво проговорила Октавия.
— Приказ. А ещё, вы принесли уголь, а это… важно. У нас свой кончился. – Ответила Твайлайт.
Она приказала своим роботам помочь – те подняли на ноги Свити и Скута Бот, и один из них встал под боком Октавии, что бы та не упала. Меткоискатели, хоть и убрали оружие, но злобно косились друг на дружку. На их телах было много пробоин, дырочек и прожжённых мест.
— Здравствуй, моя маленькая пони. – Наконец заговорила с Октавией Селестия. – Мне жаль, что так произошла наша встреча. Не переживай, мы окажем тебе помощь, а после отпустим с миром.
Октавия немного благоговела перед принцессами - хоть это и были такие же роботы, только более мощные и совершенные, но она всё ещё признавала их превосходство.
— Ваше Высочество. – Только и кивнула Октавия.
Вся процессия направилась по лестнице наверх. Свити Белль чего-то ворчала, но Октавия не могла разобрать.
— Твайлайт… а почему там было тело? – Наконец спросила Октавия.
— Тебе всё расскажут, потерпи немного. – Заверила её Твайлайт.
Пройдя семь этажей, они вышли с лестницы в коридор, и дальше шли по нему, пока не подошли к большой, тёмной двери, у которой стояло две Эппл Бот. Они, будто маленькие стражи, распахнули двери перед пони, пропуская их в большую комнату.
Комната эта была очень необычной – большую часть её занимал гигантский механизм, в котором вертелись разнообразные шестерёнки и валы, и который легонько гудел. Перед ним хлопотал, как показалось Октавии изначально, робот, в котором был заключён человек. Робот был для него не просто каркасом, что усиливал человека и защищал, но служил гораздо более значимой цели – он сохранял ему жизнь. Никола Тесла что-то высчитывал перед экраном паровизора, набирая текст механической рукой, что слушалась его, будто то была его собственная. Он был очень стар, не имел волос на голове, и казался усохшим – таким тощим он был. Только большие глаза его блестели из почти идеально гладкого, блестящего черепа. К затылку было присоединено множество маленьких проводков, они уходили в недра робота. Робот был блестящим, серебристым, и сверкал чистотой. Никаких узоров на нём не было. Рядом с ним был стол, над которым был необычный летающий робот – он напоминал наблюдалку, только больше, и имел два манипулятора. На конце одного была круглая вращающаяся пила, а на другом подвижные пальцы. Под всем этим был небольшой прозрачный ящичек. Он был заполнен какой-то жидкостью, а в ней плавал человеческий мозг. Он был розовым и казался неповреждённым, но был подсоединён проводами к какому-то устройству, напоминающим толстую банку, со всякими механизмами и маленькими, быстро крутящимися шестерёнками.
— Вашество, вы даже не представляете, чего мы нашли! – Радостно крикнула Твайлайт. Тесла оторвался от паровизора, и перевёл взгляд на удерживаемый магией уголёк. Далее он открепил от летающего робота стеклянную корзину, вылил всё содержимое в стоящий неподалёку пустой аквариум, и поднёс к углю.
— Сюда. – Только и сказал он. Голос его был скрипуч, но лишён всяческой интонации или эмоций. Пони послушно положили уголь, ногу и сумку в стеклянную коробку, а человек закрыл её крышкой. Свити облегчённо вздохнула.
— И ты всё время подвергала всех такой опасности? А если ты кого-то заразила в Петрограде или Лондоне? – Укорила она земнопони.
— Да ладно тебе, он же был в сумке, я не доставала его. – Беспечно отмахнулась Октавия.
— Вот именно, в сумке! Оттуда мог выпасть малюсенький кристаллик, и всё – пиши пропало!
— Ну, ой. Будем надеяться, что ничего не упало… — Уже не так уверенно проговорила Октавия. Твайлайт немного попятилась от неё.
— Эм, извините, господин Тесла? – Обратилась Октавия к человеку внутри робота. Кажется, такие конструкции называют «экзоскелет», но они признаны довольно опасными – мало ли ещё, зажмёт внутри. Но этого робота Тесла собрал сам, и живёт там, постоянно загружая питательные вещества и лекарства для поддержания жизни. Больше так никто сделать не смог, а секрет бессмертия Тесла открывать не спешит. Он вообще стал довольно скрытным в последнее время, только недавно как раз из-за чумы переехал в Лондон, а потом стал участвовать в поиске лекарства. И как раз после этого Лондон оказался разделён…
Человек молча повернулся к ней.
— Зачем вы убили учёных?
— Я никого не убил. – Довольно… неожиданно.
— Н-но я сама видела тело! На восьмом этаже!
— Это лишь тело. Мозг жив. Они все на двадцать пятом этаже, в морозильной камере. Кроме него. – Он указал на плавающий в аквариуме мозг.
— А… как же им, без тел? – Изумилась Октавия.
— Комфортно.
— А что это за машина такая у вас? – Подскочила Свити, ткнув ногой монструозный механизм.
— Узел надкомпьютера «Король».
— Батюшки! Надкомпьютер! Всегда мечтала увидеть его! – Обрадовалась Свити. Октавия чуть пихнула её локтем, и продолжила спрашивать важные вопросы.
— Н-но тогда… а что насчёт поля над Лондоном?
— Я защитился. Нет болезни, нет бед. Как вы проникли внутрь? – Спросил он.
— Мы использовали ЭМИ, военный, и пробрались. ЭМИ маломощный, мы ничего не повредили. – Честно сказала Свити.
— Хмм. Ещё есть?
— Наверное нет, мы его у старого военного взяли! То есть, он нам сам подарил! – Поправилась Свити. – А вы не уберёте поле?
— Нет.
— Почему? Люди пытались отсюда сбежать, мы видели! А кстати, отчего они так боятся нос высунуть из дома?
— А, это, наверное, из-за того, что мы всех заражённых публично сожгли. Заживо… и, может, несколько незаражённых… смутьянов… – Покраснела Твайлайт. – В Лондоне было немало больных, а Тесла приказал… и вот… я подумала… чем больше тем… неудобно получилось.
— Вы что? Наломали вы дров… и сколько их было?
— … Немало… — Совсем смутилась Твайлайт. – И теперь он, наверное, не хочет выпускать здоровых и впускать больных. Но, вроде, в северной части больных изначально было меньше чем в южной…
— Так, понятно всё с тобой. Скажите, а вы чем занимаетесь? – Поинтересовалась Октавия у Теслы.
— Пытаюсь вычислить, сколько останется выживших после войны.
— Какой войны?
— Будущей. – А он любил говорить загадками!
— Не понимаю… Это вы про то, что англичане выжигают колонии? Но ведь война – это плохо! Она начинается из-за чумы, а тут все занимались поиском лекарства! Может, лучше найти вакцину?
— Зачем? По расчётам, от боевых действий умрёт около четырёх миллиардов, если все они будут зараженными, чума сойдёт на нет. Боевые действия могут вестись на заражённых территориях, они будут выжжены. Вакцину найти сложно, долго, за это время заразится ещё полмиллиарда. Распространить, увеличить массовость вакцины долго, ещё больные. Не все выздоровеют, опять эпидемия. Война – самое эффективное лекарство! К тому же, мне не интересно их возможное выживание – они не ценят ни меня, ни мои изобретения. Боятся. Страшатся. Им не нужны мои технологии. Мне не нужны они. А под куполом я буду в безопасности. Южный Лондон будет в безопасности. Война тут будет не страшна.
— Это смерти! Разрушения! Не лучше ли помочь, чем вот так позволить погибнуть столь многим? Сколько сейчас выживает при помощи ПУХа, они дождутся вакцины! А ваши технологии наоборот очень важны и нужны! Просто они… непонятны, и, право скажем, иногда пугают. Это же поле – оно же смертельно опасно! Неужели только из-за этого вы допустите смерти? Может, можно передумать, переосмыслить всё это?
— … Нет.
Октавия была просто в отчаянии. Гениальнейший человек, обманувший смерть, считает её же и панацеей! Он просто отбросил вариант, где будет создана вакцина, убил… точнее… лишил тел учёных, и заперся под своим куполом! Великий человек, буквально тот, благодаря которому существует Октавия, просто согласился с тем, что вот-вот может наступить новая, кошмарная война, что унесёт невероятное количество жизней, принесёт боль, разорение, деградацию и разрушения. Гений, что создал шпили, нашёл новые источники энергии, поставил технологии превыше жизни, а теперь окружил себя ими и спрятался, даже не пытаясь хоть что-то сделать.
Свити аккуратно приобняла Октавию одной ногой.
— Ну, вот мы всё и узнали. Подруга, давай домой, а?
— Свити, мы ничего не решили. Война всё равно начнётся. Мы зря слетали сюда.
— Ну, может, найдём парочку записей исследований? – Попыталась поддержать её единорожка.
— А что толку? Никто не будет создавать новый Комплекс, множество учёных погиб… потеряно, мы не сможем помочь создать вакцину. А без неё всё зазря.
— Эм, а вы ведь выпустите их, верно же? – Обратилась Твайлайт к Тесле.
— … Я открою проход, диаметром не больше пятисот метров. Заберите своих солдат с собой, или я прикажу их сжечь, как возможных заражённых. Гражданских не пустят мои роботы. – Не отвлекаясь от паровизора проговорил Тесла.
— Солдат-то за что… а, конечно же… — Совсем опустила уши Октавия. – Хорошо, мы передадим им. Я всё ещё надеюсь, что вы одумаетесь. Я видела сама, как ужасна чума, поймите! Её так просто не остановить, война это не лекарство! Если просто убить всех, то останутся заражённые города и земля. А будет вакцина – и все смогут безбоязненно вычищать заразу! Чума ведь и есть причина для войны, так не лучше ли избавиться от неё, а не от симптома? А если заразятся солдаты? Они же сильнее разнесут болезнь, не на себе, так на противогазах и костюмах! Вы в силах не допустить войну, просто откройте Лондон, созовите учёных. Удалось найти ПУХ, а значит, найдётся и вакцина. Я отдаю вам свой уголь, сумку, и даже ногу – берите это всё на исследования! Только, пожалуйста, пожалуйста, примите правильное решение! Не допустите очередной войны, она не решит проблему, но усугубит её! Прошу! – Взывала к человеку пони.
— … Нет. – Сухой, без единой эмоции ответ.
Глаза Октавии наполнились слезами, и она отвернулась от него. Свити сильнее обняла земную пони. Они справились, нашли ответы, выяснили всё, что тут произошло. Больше они не смогут сделать ничего, осталось лишь передать всю информацию другим и вернутся в Братск. А потом получить известие о том, что началась очередная война.
Беспомощность – вот что чувствовала сейчас Октавия. Она, как бы не старалась, не могла переубедить гениального безумца, и изменить его ход мыслей. Он просто бросил на произвол судьбы весь мир, а сам схоронился в безопасности.
Они не вернули учёных, адмирала, всех важных господ. Доводы о том, что они не мертвы, а просто… отделены от тел, вряд ли повлияют на Королеву и Императора, и они объявят их мёртвыми. А среди них были люди из других стран, что лишь подольёт масла в огонь.
Твайлайт, кажется, хотела было что-то сказать, но закрыла рот и покачала головой. Свити начала, аккуратно поддерживая подругу, идти к двери. Но вдруг почувствовала, что Октавия встала как вкопанная. Она удивлённо глянула на неё. Земнопони же, не обращая на неё внимания, обернулась вновь к человеку. В глазах у неё застыл вопрос, который она забыла задать.
— Тесла, скажите, а зачем вы извлекли у всех людей здесь мозги?
Тесла замер. Он медленно начал поворачиваться к пони, убирая паровизор.
— … Я пытаюсь… найти способ снова чувствовать. Я хочу забрать эмоции.
— Что? В каком смысле? – Не поняла Свити.
— Я думаю, это побочный эффект присоединения к машине и бессмертия. – Бесстрастно ответил он. – Последние… сорок лет я ощущал, как теряю эмоции. Сначала потерял боль, затем – страх, потом перестал чувствовать азарт, радость. Потом пропала любовь и сострадание, а за ними и всё остальное. Для меня – это лишь слова теперь. Даже ты, механизм, железо, а можешь почувствовать хотя бы что-нибудь. Я же этого лишён, и страдаю от этого. Я много пробовал «записать» и «переписать» их эмоции и чувства, при помощи «Короля», но всё кончалось ничем. Они до сих пор живы, и я даже могу подарить им новые, железные тела. Но я хочу вернуть утраченное. И я не отступлюсь, пока не достигну цели. Чего бы то не стоило.
Пони стояли, раскрывши рот. Даже Твайлайт. Такого они точно не ожидали. Выходит, такова цена бессмертия? Не жизнь, но пустое существование, без смысла, без чувств и эмоций? Значит, его даже нельзя назвать безумцем, или жестоким – его вообще теперь никак нельзя назвать. Что для него теперь другие люди – просто цифры? Что война – лишь событие? Какой смысл жизни, когда нельзя ощутить тяготы и радости дня, близость родных, улыбки друзей? То пустой звук, оболочка, словно мыльный пузырь – пустой внутри. У него осталось лишь одно – попытки вернуть себе былое. Попытки жестокие, потому как он их просто отберёт у других, в случае успеха.
И, что самое плохое, именно он может быть тем, кто всё исправит. Вернёт учёных, откроет Лондон. Он может сделать неоценимые вещи, обмануть войну, вернуть тела мозгам. Но зачем ему это? Он не получит взамен благодарности – лишённый смысла звук. Он не получит уважения – ему безразлично. Это не даст ему желаемого, а потому бессмысленно. Ему нет дела до мира.
— Я… сочувствую вашей утрате… Но неужели ничего нельзя сделать? – Проговорила Октавия.
— Нет.
— М-может… вы повремените с этим? Можете потом вернуться к этому, когда решите прочие… проблемы? – Предложила Свити.
— Нет.
— А мы? Мы можем чем-нибудь помочь? – Цокнула копытом Твайлайт. Принцессы рядом с ней кивнули.
— Нет.
— Постойте… постойте минуточку… а вы, вы не пробовали, например… попробовать извлечь чувства не только из живых мозгов? – Неожиданно спросила Октавия.
— … Нет. Это… необычно. Искусственные чувства… лишь немного хуже живых. Я так ещё не пробовал.
— Но, это же возможно? – Загорелась идеей пони. – Ведь, если вы возьмёте эмоции у робота, то никто не пострадает, вы вернёте учёным тела, и получите желаемое!
— Пострадает машина. Это практически возврат к заводским настройкам, только маленький шанс, что получится восстановить личность. – Ответил он. – И подойдёт лишь робот, который успел пожить хотя бы пару недель. Я в буквальном смысле заберу саму сущность машины. И лучше, если модель современная – лучшая совместимость, совершеннее, новее, есть мои механизмы. Использую «Короля» для передачи. Возможность восстановления стремится к нулю. Машина будет неотвратимо изменена, без возможности восстановления извне, и сможет полагаться лишь на свои ресурсы.
— Вот, вот он ответ! Я готова, проводите операцию! – Закричала Октавия, попытавшись подковылять к человеку.
— Подруга! Ты что говоришь! Ты же… я же потеряю тебя! – Испугалась Свити, схватив земную пони.
— Ты не понимаешь! Это наш шанс! Если всё получится, мы всё исправим! – Начала вразумлять её Октавия.
— Я не хочу тебя потерять! Ты моя подруга, стала самой близкой за всю мою жизнь! И не только мне – вспомни своих друзей, что ждут тебя в Братске! Вспомни Париша! – Попыталась воззвать к ней единорожка.
— Ты передашь им всё, что видела. Свити, ты должна будешь вернуться – тебя ждёт Торк! Я пообещала ей, и я не могу не сдержать обещания. А мне даже может повезти – ты же слышала, шансы-то есть!
— Октавия, не надо! – Заплакала Свити. – Это не стоит того! Какая же ты наивная! Шансы столь малы… И ради кого ты хочешь пойти на это? Ради… ты сама видела, мир весь прогнил! Ты ради них пострадаешь! Зачем?! Да даже в Братске, нас чуть не пустили в котлы!
— Не стоит? Остановить войну, не стоит?! Миллиарды жизней, не стоит?! Мы избавим мир от чумы – он вернёт учёных, продолжит исследования! Как ты можешь так говорить?! – Рассердилась Октавия. – Никто не заслуживает смерти, каждый может исправиться. Нельзя просто обрекать никого на смерть. Да, я видела зло, но я также видела и добро! За нас заступились, и дали шанс вырваться из города! Они задерживали солдат, почти наверняка они пострадали… ради нас. Теперь наш черёд. Мой черёд.
— Ты просто безумна! Как ты можешь так говорить! Когда-то ты боялась кода отключения, а сейчас, не боишься чего-то по-настоящему ужасного?
— Не боюсь! Потому что знаю, ради чего это делаю. Я делаю это и ради тебя тоже. Я была бы готова сделать это ради одной тебя. – Прошептала Октавия, ткнувшись носом в шею плачущей единорожки. Она сама пустила слезу, но не хотела этого показывать. Она соврала – ей было ужасно страшно. – Если будет война, она коснётся и Братска. А даже, если я стану болванкой без чувств, то точно знаю, ты вернёшь меня домой.
Свити ничего не ответила, только крепко обняла шею земной пони и рыдала. Твайлайт тихонько плакала позади, а Тесла стоял, выжидая, не шелохнувшись.
— Ты приняла решение? – Спросил он. Видно было, его заинтересовала идея, и он горел желанием опробовать. Либо ему было всё равно, а это – лишь призрачный шанс на успех.
— Я… приняла. Я готова. До свидания, Свити, я уверена, всё будет хорошо. – Сказала Октавия, вылезая из объятий единорожки.
— До свидания, подруга. Я обещаю, что бы не случилось, я буду с тобой. – Утирала слёзы единорожка. Твайлайт подошла к ней и легонько приобняла крылом, хотя и сама плакала.
Октавия подковыляла к «Королю» на задних ногах, и выжидающе уставилась на Теслу, гордо подняв серую голову. Он что-то делал на паровизоре, но вот отошёл от него и подхватил земнопони, поставив на стол. Чёрная грива трепыхалась в такт движениям. Затем он достал откуда-то инструменты, почти как те же, что были в мастерской Афанасия, и положил рядом. Затем, он подошёл к «Королю» и начал ковыряться в его внутренностях. Что-то щёлкнуло, и он вытащил несколько проводов из него. Часть проводов он подключил к своему экзоскелету.
Затем он провёл уже знакомую операцию: вытащил глаз Октавии, открыв головной компьютер. Но в этот раз было больше проводов – одни подсоединялись к надкомпьютеру, другие к Тесле, третьи к Октавии. Когда убедился в надёжности закреплённых проводов, он снова взял паровизор. Железные пальцы забегали по экрану, а надкомпьютер начал натужно гудеть. Отдельные части его и шестерёнки начали вращаться быстрее, где-то изнутри послышался тихий свист. Экзоскелет Теслы вдруг вздрогнул, и замер. Человек внутри широко распахнул глаза и рот, будто в изумлении. Октавия тоже широко открыла фиолетовый глаз, что начал ярко блестеть, и сжала челюсти. Понеслись томительные минуты ожидания, как вдруг надкомпьютер начал потихоньку затихать, свист утих, шестерёнки начали замедляться. Лицо Октавии успокоилось, челюсти разжались, и она стала выглядеть умиротворённо.
С Теслой же произошло что-то другое – он начал панически озираться по сторонам, смешно хлопать глазами и глубоко дышать. Затем он сделал жест, будто механические руки обхватили каркас головы, и вскрикнул, будто в испуге. Далее, немного пошатываясь, он подошёл к «Королю» и опёрся о него одной рукой. От такого обращения компьютер немного заскрипел. Тесла же выглядел измученно и жалко, он обернулся через плечо, уставившись на роботов, глаза его были влажны, нижняя губа дрожала. Наконец он собрался с силами, и отрывисто произнёс:
— Боже мой… ч-что же я натворил!..
Тесла отключил себя от надкомпьютера. Он всё время причитал про себя что-то несуразное. Октавия села на столе, удивлённо смотря по сторонам одним глазом. К ней медленно подошла Свити Белль.
— Подруга, ты как? – Тихо спросила её Свити, держа за копыто.
— Здравствуй… Свити? – Спросила земнопони.
— Ты помнишь меня? – Задержав дыхание, спросила Свити.
— Да. – Свити облегчённо выдохнула. – У меня есть данные о встречах в мультсериале. – Свити поражённо поперхнулась.
— Нет, постой… помнишь, чего происходило в последнее время?
— Нет. Я не знаю.
— О нет… — По щекам Свити покатились слёзы. Вот и всё – Октавии больше нет. Точнее есть – вот она, сидит перед ней. Не было её подруги, с которой они пережили невероятные приключения. Была лишь пони, с чистым, как белый холст, разумом.
— Подожди, я думаю, я смогу вернуть ей память… — Сказал Тесла. Руки его дрожали, но не манипуляторы. – Н-но не всю – будут пробелы. И она будет лишена эмоций. Сейчас она похожа на них, — он указал на боевых роботов, всё это время тихонько стоявших у стены. – Без поведенческих протоколов. И, возможно, будут проявляться другие дефекты… мне жаль…
Он взял в руки паровизор, и начал что-то на нём делать. Октавия глупо смотрела перед собой, ничего не делая.
— Ч-что… что нужно, чтобы вернуть её? – Полушёпотом сдавленно спросила Свити.
— Не знаю, такого ещё не было. Но может, что-нибудь, что буквально потрясёт её? Какой-нибудь импульс, который растревожит её процессор? Вроде разряда – но не такого… Я же тоже разрабатывал им мозги, я специально сделал, чтобы случай решал многое. Так вы более очеловечены. Роботы ведь, сначала я рассчитывал, что они будут хорошими друзьями всем, помогут людям исправиться, искоренить хоть часть пороков. Боюсь, я всё же ошибся – многие роботы сами стали, как люди… Но, как я вижу, не все. Я теперь чувствую, и мне очень, очень жаль! Я сделаю всё, но не думаю, что могу ей помочь. Я… исполню её поручения… правда… Я исправлю остальное… сделаю новые тела… верну их…
Он ещё что-то говорил, но Свити более не слушала. Она тупо уставилась в аквариум, где плавал розовый мозг, плакала, и усиленно думала. Импульс? Потрясение? Бессмыслица какая-то. Как вернуть эмоции, это же не просто что-то, что берётся из воздуха. Какие-то чувства, какой-то сигнал. Ничего просто так не делается, значит, как-то связано… или это другое? Как вообще о таком можно рассуждать? Как это можно понимать?
Но вдруг, у Свити в голове будто что-то щёлкнуло. Определённая картинка начала складываться в голове, кусочек за кусочком, как конструктор или, скорее, головоломка. Она начала хаотично осматриваться по сторонам. Вот Тесла, что сгорбился над экраном. Единственный человек тут. Рядом Твайлайт, она крайне волнуется об Октавии и Свити, хотя и знает их всего ничего. Принцессы молчаливо выжидают. Боевые роботы стоят, не двигаясь, словно статуи.
Окончательный кусочек заполнил пробел картинки в голове Свити, когда взгляд её вновь упал на аквариум с мозгом. На баночке, к которому он был подключён, было выгравировано несколько буковок и циферок – их было невозможно различить из-за преломления жидкости, и оттого что больно они мелкие. Но именно они и дали последнюю подсказку Свити Белль.
Она подскочила, как ужаленная, и вплотную подскочила к Октавии. Та даже не дёрнулась. Зато Тесла отшатнулся, и чуть не столкнул стеклянную коробку с углём.
— Послушай меня, внимательно! – Строго приказала она ей. – Что ты помнишь первое? Твоя первая команда?
Октавия немного запнулась, но потом ровно проговорила. – Его благородие велел мне играть музыку на виолончели. Я… остановилась… из-за подзарядки? – Непонятно, почему она так решила, но это и к лучшему.
— Играть… да, всё верно! Он помер, но успел дать мне полномочия, как одной из наследниц, теперь ты слушаешь мои приказы! Я имею твои коды! А теперь, слушай сюда! Я поискала тут кое-что, и теперь очень хочу отключить музыку. Надоела!
Октавия широко распахнула глаз и приоткрыла рот. Твайлайт с удивлением наклонила голову, а Тесла замер, боясь пошевелиться.
Уши Октавии прижались в голове, и она тихонько, жалобно произнесла. – Пожалуйста, не надо меня отключать… я не буду больше играть.
Тесла чуть не выронил паровизор от удивления. – К-как? – Еле слышно произнёс он. Свити же игнорировала всё вокруг, полностью сосредоточившись на серенькой земной пони.
— Вот так чудеса! Ха-ха! – С издёвкой сказала она, хотя в её глазах стояли слёзы. – Поведение ведь отключено! А, версия-то новая! Пусть и с обновлениями, но это точно какой-то брак! Тем более тебя надо отключить навсегда! – Прорычала она, скрывая всхлип.
— Не надо, пожалуйста! – Октавия уже кричала, и начала плакать единственным своим подключенным глазом – из другой глазницы всё ещё торчали провода. – Я боюсь!..
— Чушь! Ты не боишься, это алгоритмы поведения, что как-то включились! Хватит болтать, сейчас ты уснешь глубоким сном и всё. Хотя… тебя же ещё никогда не отключали. Ха-ха, вот и узнаешь, каково это! Узнаешь!.. – Истерически хихикнула белая единорожка, уже с силой прижимая копыто Октавии к столу.
— З-зачем… не надо… с-стой… с-стой… С-Свити! – Октавия дёрнулась пару раз, пока произносила это имя.
Свити же, сделала вид, как будто что-то искала, затем подобрала со стола какой-то широкий инструмент, и будто бы начала читать с него что-то.
— Код отключения…
— Свити! З-за что? З-за что? – Заикалась Октавия.
— Пять…
— Прошу, Свити! Если я ч-что-то сделала…
— Четыре… НБО…
— Прошу! Я всё сделаю… свер… сверхзавод… смена…
— Семь…
— Афоня… С-сильвер… Ч-черри… Торк! – Звала Октавия. Никто не шёл ей на помощь.
— Один… — Свити была непреклонна, но читала медленно… будто вспоминала, как правильно.
— К-Кузьма же погиб! М-можно же бес-с-платно на заводе теперь… — Всхлипывала Октавия, не в силах остановить единорожку.
— Два… — Предпоследняя цифра. Ещё одна – и Октавия будет отключена.
— Париш! Кто-нибудь… Скуталу! Тесла! Твайлайт! Помогите… прошу! – Рыдала Октавия. Тесла, впрочем, уже готов был сделать что-то, он взял какой-то инструмент со стола. Да и Твайлайт встала в угрожающую позу. Но они бы не успели, если бы…
— А вот последнюю… забыла. – Сказала Свити, со звоном уронив инструмент на пол, и дала волю слезам. Октавия поражённо смотрела на неё, но поняв, что более ей ничего не угрожает, распласталась на столе. Тесла и Твайлайт расслабились, и почти синхронно выдохнули. Свити кинулась к земной пони и крепко сжала в объятиях, стараясь всё же не задевать обрубок ноги и свисающий глаз. Октавия обняла её в ответ.
— Свити… что произошло? Мы… мы справились? – Прошептала она.
— Да. Всё получилось. Ты вернулась… о, как я рада, что ты вернулась! – Выдохнула Свити.
— Бред… это бред! Глупость! Этого не может быть! Да, импульс, как я и сказал… но это же!.. А какие были шансы! Одна стотысячная, что получится! А ведь я когда-то сам и делал роботов… поверить не могу! Один на миллион! – Удивлялся Тесла, тыча пальцем в робопони. Похоже, этот случай изрядно поразил его.
— Ха… ха-ха… а ведь, это уже второй раз сработало! – Засмеялась Свити, утирая слёзы. Подумать только! А ведь она планировала стереть коды отключения подруги, которые «случайно» прочитала. А потом было как-то не до этого… Подумать только.
— Она вернулась? Всё получилось? Ой, а я не поняла, чего произошло. Ты не отключила её? Как это сработало? – Закидала вопросами единорожку уже повеселевшая Твайлайт. Октавия глянула на неё и рассмеялась.
— Да, я снова тут. Свити… спасибо тебе, я верила, что у тебя получится. Я не ошиблась. – Ласково потёрлась о её гриву носом Октавия.
— Вот такая я! – Гордо ответила Свити. – Но знаешь… ты заставила меня… нас всех ужасно переволноваться! Больше не делай так, а то отключу! – И засмеялась.
— Ах так! А я Торк скажу, она тебе быстро выведет мой код из памяти! – Съехидничала Октавия.
— Да я сама ей скажу! – Отмахнулась Свити. – И не только это… — И немного покраснела.
— Так, ну-ка, не дёргайся. – Строго сказал Тесла, держа в одной руке паровизор. Он таки смог взять себя в руки. – Ещё проводки выдернешь. Я еле-еле вытянул некоторые твои воспоминания, сейчас они загрузятся. Знаешь… Я тебе обязан всем. Твоя самоотверженность спасла меня. Спасибо. Я теперь… снова чувствую… себя живым. Робот вернул меня к жизни, подумать только… — Усмехнулся он.
— Это прекрасно, но я ожидаю и от вас кое-что. – Серьёзно заговорила Октавия. – Верните учёных. Уберите своё поле. Продолжите изучение чумы.
— Всё это я уже начинаю делать. Поле отключил минуту назад – те солдаты не дошли до смертельной зоны всего полквартала, ха! Роботы для учёных будут готовы скоро, мы тут же вернёмся к работе. Но есть и ещё кое-что: я должен принести извинения перед Королевой, Императором, и всем миром. Из-за моего… самолюбия… которого у меня, на деле, даже не было, чуть не началась новая война. О, ужас! Я ощущаю себя сумасшедшим учёным!
Это вызвало новый взрыв смеха. Даже принцессы, безучастно стоящие поодаль, переглянулись и ухмыльнулись. Свити могла поклясться, что даже меткоискатели тайно улыбнулись. Тесла тем временем убрал паровизор, и начал вынимать проводки из головы Октавии. Вскоре, второй её фиолетовый глаз занял своё законное место, и она была снова в порядке! Не считая отсутствия правой передней ноги, конечно, но это так – мелочи!
— Эй, Свити! – Позвала Октавия подругу, что отошла, чтобы рассмотреть значки на баночке, к которой присоединён мозг в аквариуме.
— Что, подруга? – Обернулась беленькая единорожка, улыбаясь.
— А ведь у тебя появилась история, переплюнуть которую будет просто невозможно!