Семья Никс

Глава 12

— …Но разве это не значит, что вся дань уважения единорогам теперь достается принцессам? — нахмурилась Никс.

— Вообще-то нет, — ответила Твайлайт. — Можешь догадаться, почему?

Никс сморщила лицо, пытаясь подумать.

— Поооотому что принцессы отменили все налоги?

Твайлайт засмеялась.

— Неееет, мы все еще платим налоги. Попробуй еще раз.

Принцесса Кейденс собиралась в тот день сделать публичное заявление. Это должно было быть официальное мероприятие, и Никс и Твайлайт были в процессе подготовки. Они оделись в свои лучшие наряды, и сейчас Твайлайт расчесывала гриву Никс. Пока она работала, она давала Никс импровизированный урок о причудах правительства и истории Эквестрии и Кристальной Империи.

Никс нахмурилась.

— Мне нужно больше данных, чтобы сформировать гиппопотама, — торжественно сказала она.

— "Гипотезу", дорогая, — весело поправила Твайлайт.

— Гипотезу. И мне нужно больше данных, — поправилась Никс.

— Ладно, справедливо, — сказала Твайлайт. — Как насчет этого: почему принцесса Селестия смогла отдать семье Бабули Смит такой большой кусок земли?

— Потому что он принадлежал ей?

— В точку, — ответила Твайлайт. — Принцесса Селестия и принцесса Луна владеют земельными участками: сельхозугодьями, городскими землями, пляжными владениями тоже. У них много-много предприятий, зданий и прочего. Даже если бы они не были Принцессами, они были бы очень-очень богатыми.

— Значит, им не нужны деньги, потому что они сами много зарабатывают?

— Вообще-то они не получают ни бита.

— Чегой? — Никс попыталась повернуться на своем стуле и в замешательстве взглянуть на мать.

Твайлайт мягко, но твердо повернула ее так, чтобы она сидела прямо.

— Смотри вперед, пожалуйста, — попросила Твайлайт. Никс поворчала, но подчинилась. — Видишь ли, около пятисот лет назад, когда принцесса Селестия владела землей, ей приходилось оплачивать счета, налоги и другие вещи, как и всем остальным. И у принцессы Селестии были проблемы с долгами. И налогами. И счетами. И счетами, и счетами, и счетами.... Поэтому, принцесса Селестия заключила сделку с Палатой Лордов. Если они выплатят ее долги, забудут о налогах и будут давать ей годовое пособие, она позволит Палате Лордов получать всю прибыль от земель, зданий и предприятий принцессы Селестии. ВСЮ прибыль. На всю оставшуюся жизнь или пока она на троне. Итак, они заключили сделку. Они оплатили все ее налоги, выплатили другие долги и назначили ей годовое пособие. Принцесса Кейденс пытается сделать то же самое в Кристальной Империи.

— Ну и дела, — задумчиво произнесла Никс. Было странно думать, что принцесса Селестия получала пособие, как и она или ее друзья. — А сколько она получает?

— О, около пятидесяти миллионов битов, — сказала Твайлайт.

— Пятьдесят миллионов битов? — пискнула Никс. Офигеть. — Как много кексов!

Твайлайт усмехнулась.

— Конечно, — сказала она. — Но знаешь, сколько правительство получает от земель Принцессы? Двести пятьдесят миллионов битов.

— Вау, это значит… — Никс на мгновение сосредоточилась. — Это значит, что они зарабатывают на принцессах двести миллионов битов каждый год...

— Ну, сто пятьдесят миллионов битов с тех пор, как вернулась принцесса Луна, — сказала Твайлайт. — Ей же тоже пособие нужно.

Никс на мгновение задумалась.

— Вау. Принцесс буквально обчищают.

Твайлайт фыркнула.

— Что ж, принцесса Селестия всегда говорила мне, что заполнять налоговые декларации того не стоит, — сказала она. — Так, а теперь повернись и дай мне посмотреть на тебя.

Никс встала и обернулась. Она была одета в легкое летнее платье дизайна Рэрити, которое скрашивало ее внешний вид до более "летнего". Ее крылья были прикрыты — не спрятаны, только слегка прикрыты — легким тонким полотном на плечах. Рэрити мудро решила, что Никс не должна ни скрывать свою аликорнью натуру, ни открыто выставлять ее напоказ — она утверждала, что любой подход привлечет внимание. Можно было заметить, что Никс была аликорном, но только если она не станет размахивать крыльями из-под ткани, а так пришлось бы ее довольно внимательно рассмотреть, чтобы увидеть.

Ансамбль несколько омрачали солнцезащитные очки. Чуткие глаза Никс все еще болели из-за ослепительного света дня Кристальной Империи, так что с этим ничего не поделаешь. К счастью, Твайлайт удалось найти солнцезащитные очки меньшего размера, чем та огромная пара, которую Никс нацепила по прибытии.

— Вот, красиво, как на картинке, — сказала она. — Даже в этих очках ты выглядишь как кинозвезда.

— О да, я великолепна, — согласилась Никс, вставая в позу. Она выставила копыто, задрав носик. — Нет, без автографов, пожалуйста…

Твайлайт усмехнулась и поднялась.

— А как я выгляжу?

На ней было платье, немного напоминающее платье с первого Гранд Галлопинг Гала. Хотя оно было более консервативным: высокий воротник заменил вырез с открытыми плечами, а юбка стала менее пышной и больше подходила к ее торсу. Оно хорошо сочеталось с ее прической в стиле Кристальной Империи.

— Ты выглядишь очень красиво, мамочка, — сказала Никс. — Как и всегда.

— Ты поосторожней, Твайлайт, она явно пытается тебя умаслить, — раздался голос Спайка через открытую дверь. Он вошел в комнату. Дракончик выбрал свой универсальный смокинг... без шляпы и пары солнцезащитных очков. Никс показала ему язык — тот весело показал язык в ответ.

— Выглядишь замечательно, Спайк, — сказала Твайлайт.

— Как и всегда, — согласился Спайк, ловко поправляя галстук. — Но серьезно, ты действительно хорошо выглядишь, Твайлайт.

— Спасибо, Спайк, — сказала Твайлайт. — И тебе тоже спасибо, Никс.

Твайлайт рассеянно разгладила юбку своей магией.

— Пойдемте, присоединимся к Кейденс и Шайнинг Армору.

— Так из-за чего весь сыр-бор? — спросил Спайк, когда они вышли из королевских покоев в зал.

— Кейденс собирается сделать официальное заявление об охоте за гробницей канцлера Левел Хеда, — ответила Твайлайт. — Она хочет, чтобы пони Кристальной Империи знали, что мы задумали — и чтоб знали, кто будет охотиться.

— Ты! — сказала Никс, подпрыгнув.

Твайлайт усмехнулась.

— Да, я. Но не только: будут участвовать и другие пони. Некоторые пони из Кристальной Империи; некоторые из Эквестрии. Принцесса Селестия и Принцесса Луна очень заинтересованы в этой экспедиции: они говорят, что последствия отразятся на обеих странах и во всем мире!

— Уф, и никакого стресса, — проворчал Спайк. Он сделал мысленную заметку начать запасаться игрушками, снимающими стресс, и ромашковым чаем: что-то подсказывало ему, что Твайлайт с угрожающей скоростью употребит и то, и другое. (1)

В коридоре они встретили Кейденс и Шайнинг Армора. Кейденс была в королевской тиаре, пейтрали^[1] и сандалиях, а Шайнинг Армор в парадной форме.

— Ага, значит, все готовы? — спросил Шайнинг Армор. Последовал приглушенный хор соглашений.

Но Кейденс остановилась.

— Погодите... — она посмотрела на Никс, затем посмотрела на Твайлайт. — Нам пока что везет. Кристальные пони не связывают появление Никс с Найтмер Мун....

— Они даже не знают о Найтмер Мун, — заметил Спайк. — Они ж всё проспали.

— Совершенно верно. Но здесь будут пони из прессы, и фотографы, и радио, и... давайте не будем испытывать удачу.

В голове Твайлайт промелькнуло несколько потенциальных заголовков. Она вздрогнула.

— Хотите, я схожу за её маскировкой? — неуверенно сказала Твайлайт. Она знала, как Никс ненавидит, когда ей закрывают крылья — это было неудобно, и было легко перегреться.

— В этом нет необходимости, — сказала Кейденс. — Сейчас.

И она прижала кончик своего рога ко лбу Никс.

Никс пискнула, когда странное ощущение покалывания охватило ее от кончика рога до копыт. Она посмотрела на себя: ее чернильно-черная шерстка теперь стала снежно-белой. Она мельком увидела свое отражение в ближайшей стене. Странно.

— Я немного похожа на Свити Бель, — подумала она. — Только грива и хвост не такие курчавые...

— Вот, — удовлетворенно произнесла Кейденс. — должно хватить на весь день. По крайней мере, этого должно быть достаточно, чтобы отвлечь любое излишнее внимание.

Твайлайт выглядела так, будто собиралась возразить, но прикусила нижнюю губу и кивнула.

— Полагаю, так будет лучше, — сказала она. С тех пор, как ей вернули Никс, Твайлайт придерживалась политики казуальной анонимности с Никс. Хотя она старалась не делать ничего, что могло бы привлечь внимание пони к себе или к её дочке, она также не скрывала Никс и её личность. Слишком много пони уже знали Никс: кроме того, она хотела, чтобы у Никс было настолько нормальное жеребячество, насколько возможно — а какое же это жеребячество, если ты постоянно прячешься под маскировкой?

Пока это работало. Все пони в Понивилле уже знали Никс, и склонность пони игнорировать или забывать то, что не привлекало их внимание нарочно, работала в их пользу. (2) Но Твайлайт знала, когда нужно идти на компромисс: не было смысла давать прессе какой-либо возможности для разжигания национальной паники.

— Только на один вечер, милая, — сказала она Никс, прижимаясь к ней носом. — Хорошо?

Никс кивнула, все еще оглядываясь.

— Все в порядке, — ответила она. — Просто чувство странное...

— Что, чешется? — спросила Твайлайт.

— Нет, не так, — попыталась объяснить Никс. Она снова посмотрела на свое отражение. — Просто странно это — быть другого цвета.

Твайлайт тихонько акнула.

— Что ж, не будем заставлять наших гостей ждать, — сказал Шайнинг Армор. Он казался немного нервным. — Готовы, дамы?

Все поспешили к банкетному залу, Спайк шел сзади, королевские стражники — за ними.

Кейденс, Шайнинг и их советники обсуждали, как сделать объявление. Они устроили банкет, на который были приглашены и знать Кристальной Империи, и пресса. Это была дипломатическая тактика, старая, как сам мир — не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что новости воспринимаются более дружелюбно, когда у пони полон желудок и чашка. К счастью, Кейденс не поддалась тому же концептуальному дрейфу, который преследовали большинство культур — сращиванию времени, традиций и формальностей, которые превратили то, что должно было быть приятным застольем, в душное, нервное испытание. Это же был не предвыборно-агитационный банкет, только не в смену Кейденс: еда была хорошей, сытной, простой и обильной, напитки подавали в больших чашках, а порции были обширными.

И да, в Империи были дворяне, хотя они были даже новее их новой принцессы. Сомбра уничтожил все существующие благородные семьи и стер с лица Земли все следы их родословных, которые смог найти. Кейденс находилась в иронически завидном положении, когда смогла выбирать новых пони для дарования титулов рыцаря и барона, лорда и леди. Следовательно, дворянских титулов пока было немного. Кейденс хотела создать систему, как в Эквестрии, но казалось, что все, что сформировалось, придется радикально изменить просто из-за отсутствия достаточного количества лордов, чтобы заполнить Дом.

Пока все это было вилами по воде писано — восстановление и выздоровление Империи имело прецедент, и на данный момент Кейденс была абсолютным правителем, а ее немногие избранные среди Знати были надзирателями, каждому из которых была предоставлена ​​часть имперской территории от имени Кейденс. Следовательно, дворяне и придворные, к которым она собиралась обратиться, были пугливыми ребятами: многие из них уже проявили упорство в своих интригах и вмешательстве во власть, поскольку они не были убеждены в том, что их положение власти и престижа сохранится, и в результате взяли на себя удручающую краткосрочную перспективу. Дворяне Кантерлота заключали соглашения, союзы и закулисные сделки, чтобы выиграть шанс получить немного больше престижа при дворе. С другой стороны, эти придворные играли в "быструю попу", решив ковать, пока горячо. Кейденс постоянно старалась их убедить, что их посты действительно навсегда.

Будем надеяться, что некоторые из заявлений, которые королевская чета должна была сделать на этом банкете, развеют их опасения.

Они прибыли в сияющий банкетный зал, и ослепительный эффект Кристального Сердца окутал их, когда они вошли в дверь. Было еще рано: пони слонялись, болтали друг с другом, те, что из прессы, болтали с различными дворянами или их помощниками в надежде на скорую сенсацию. Операторы настраивали свое оборудование, чтобы получить лучший ракурс, или ходили, делая холостые снимки со своими фотовспышками, в то время как другие — предположительно с радиостанций — устанавливали микрофон и звуковую систему во главе банкетного стола, где должны были сесть Шайнинг Армор и Кейденс.

Вскоре трое взрослых увлеклись беседой с одним из представителей новой титулованной знати, который нервничал по поводу того или иного торгового соглашения и того, как оно повлияет на бизнес в его сообществе. Никс обнаружила, что слова пролетают мимо её ушей, и ей быстро наскучило. Она отодвинулась от Твайлайт — совсем немного! — чтобы она могла понаблюдать, как один пони настраивает звуковую систему. Это был потрепанный голубовато-бирюзовый земной пони с микрофоном в виде кьютимарки и огромными наушниками вокруг головы. Он лежал на полу под трибуной, возился с проводами и кабелями и коробкой, покрытой циферблатами. Время от времени он останавливался и стучал по микрофону, заставляя громкоговорители издавать звуки, затем качал головой, когда слышал в наушниках, и возвращался к проводам.

Через мгновение он заметил крошечную белую кобылку, наблюдающую за его работой.

— Эй, малышка, не поможешь? — сказал он. Та огляделась и указала на себя копытом. — Да, ты. Будь добра, запрыгни на вон тот стул и скажи что-нибудь в микрофон.

Никс моргнула.

— Хорошо, — сказала она. Как пони и попросил, она забралась на стул и встала перед этим инопланетным устройством. Тут Никс заколебалась и посмотрела на пони-технаря.

— Эм, а что мне сказать? — неуверенно спросила она.

Пони отодвинул наушник от уха.

— Что, малышка?

— Эм, что мне сказать, сэр? — переспросила Никс. Она пыталась быть вежливой, но его резкие манеры заставляли ее нервничать. Ее голос был чуть громче, чем у Флаттершай.

Технарь закатил глаза.

— Просто скажи "проверка", лады, малая? — он нацепил наушники на уши и сунул голову обратно под стол. — Только скажи громко и четко, чтобы я мог услышать.

Никс кивнула и глубоко вдохнула.

А сейчас нужно объяснить несколько вещей. У Никс в тот момент жизни не было абсолютно никакого опыта с микрофонами, динамиками или каким-либо более современным оборудованием для звукового вещания. Будучи кобылкой, она видела в Понивилле только пони, пользующихся мегафонами. В роли Найтмер Мун она полагалась на Королевский Кантерлотский Голос. Мораль сей сказки такова: если хочешь, чтобы тебя услышали — говори громко. Поэтому, когда взрослый пони с большими наушниками на ушах попросил её сказать что-то достаточно громко, чтобы он услышал, она поверила ему на слово.

Это был не Королевский Кантерлотский Голос, но Луна бы поаплодировала.

— ПРО-ВЕРКААААААА!!!!

Стены банкетного зала завибрировали от звука более чем в сотню децибел. Пони по всей комнате чуть не выпрыгнули из своих шкур. Динамики застонали от боли, как морские твари, начали плеваться искрами и дымом, в то время как несчастный технарь под столом сучил задними ногами в воздухе и выл, как древесный волк, который попал в дровокол.

Никс дала стрекача.

Пони потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что произошло. Раздался задушевный смех, когда несчастная кобылка рванула назад и зарылась лицом в юбку матери. Смех только усилился, когда появился технарь, слегка покачиваясь и сердито оглядываясь, а из его наушников поднимались струйки дыма.

— Уф! Никс, что случилось...? — воскликнула Твайлайт, когда Никс врезалась ей в бок. Никс отказалась объяснять, пытаясь спрятаться в складках юбки Твайлайт, когда отовсюду понеслось смущающее количество вспышек.

— Он сам меня попросил, — все, что она сумела выдавить.

К счастью, в этот момент вышли шеф-повар и официанты и объявили, что еда готова. Все пони весело потянулись к своим местам, а их аппетиты подогревались недолгим ожиданием.

Основные банкетные столы были расставлены в форме огромной подковы, с главным столом и трибуной выступающих на вершине кривой. Кейденс и Шайнинг Армор, конечно же, сидели за главным столом. Кейденс села в центре стола, справа от нее располагался подиум, а слева — Шайнинг Армор. Твайлайт, Никс и Спайк, ближайшие родственники Шайнинга, сидели слева от Шайнинга в вышеупомянутом порядке, в то время как герцог, герцогиня и мэр Имперского города сидели с правой стороны подиума. Два или три высокопоставленных офицера (или пони, которые скоро станут ими, когда будет сделано объявление), сидели по обе стороны, а за ними (вниз по подкове) следовали бизнесмены, сановники, высокопоставленные правительственные чиновники и их семьи. Пресса, различные второстепенные знаменитости и политические прихвостни сидели за множеством отдельных столиков в центре комнаты, окруженные широкими концами подковы — обслуживающий персонал сновал между островками и по окрестностям, предлагая гостям различные блюда.

Несмотря на то, что зал был достаточно большим, чтобы провести турнир по хуфболу, он был забит до отказа. Между сверкающими кристальными стенами, огромными потолочными люстрами и тоннами — в прямом и переносном смысле — блеска Кристальной Империи, Никс смотрела на гигантскую шкатулку для драгоценностей или оживающую коллекцию кристальных фигурок.

Никс оглядела комнату. Большая часть происходящей суеты казалась ей бессмысленной и сбивающей с толку, а для молодой кобылки эти чувства были близкими родственниками. Официант подал суп (и все? Суп? У них не банкет разве?), поэтому она проигнорировала их и принялась сканировать толпу, чтобы увидеть, не узнает ли она кого-нибудь из пони. Вдруг здесь есть Вандерболты или кто-нибудь еще.

К своему удивлению, она действительно кое-кого узнала. За одним из маленьких круглых столов, в самом начале, сидел знакомый белый единорожек. Это был Брайт Айз, жеребенок из кинотеатра. Она почти — почти! — выкрикнула его имя, но опомнилась в последнюю секунду. Вместо этого она радостно помахала копытом единорожку.

...Который ее увидел и уставился на нее в полном замешательстве. Никс потребовалось мгновение, чтобы осознать: она была черной, когда он видел ее в последний раз, а теперь она была блестящей белой. Она шлепнула себя копытом по лицу.

Быстро оглянувшись, чтобы убедиться, что никто не смотрит в ее сторону, Никс подняла солнцезащитные очки и позволила жеребенку увидеть ее глаза. Губы Брайт Айз образовали букву "о", когда он увидел ее кошачьи глаза. Он выглядел немного недоуменно, но улыбнулся и помахал в ответ.

Твайлайт заметила.

— Перестань, — прошептала она. Спустя мгновение она спросила. — Кому ты там махала?

— Вон тому жеребенку, — сценическим шепотом ответила Никс, указывая на Брайт Айз.

Твайлайт посмотрела туда, куда показывает Никс.

— О, ты нашла здесь друга? — сказала она довольно. — Где ты его встретила?

— Эм, в кинотеатре, — ответила Никс. Она вспомнила определенные моменты той маленькой прогулки, о которой они с дядей Шайни забыли рассказать Твайлайт, и внезапно ОЧЕНЬ заинтересовалась своим супом. Она поспешно зачерпнула немного. — Эмм. Что это за суп?

— Буйабес^[2], по-моему, — ответила отвлеченная вопросом Твайлайт. — Когда...

— Что-то он слабенький совсем. Думаю, ему нужно больше буйи.

— Когда ты ходила в кинотеатр? — терпеливо и настойчиво спросила Твайлайт.

— Эм, дядя Шайни меня со Спайком сводил, — небрежно ответила Никс. Слишком небрежно.

Твайлайт, может, и удочерила Никс совсем недавно, но её материнские инстинкты были полностью активны. Она подозрительно сузила глаза — Никс явно что-то скрывала.

— Да ну? И что же вы смотрели?

— Кажется, фильм назывался "Туда и обратно".

Никс поспешно зачерпнула еще супа.

— Кажется? — переспросила Твайлайт, теперь уже точно подозревая. Никс лишь что-то пробормотала себе под нос. — Никс, в кинотеатре что-то случилось?

Никс сглотнула и поспешно набрала в рот еще "буя беса", затем указала на свой закрытый рот. Мол, не могу говорить — полный рот...

Твайлайт раздраженно поджала губы.

— Хорошо, сменим тактику, — подумала она.

— Шайни? — ласково позвала Твайлайт, обращаясь к брату.

Шайнинг Армор поднял глаза от своей тарелки, насторожив уши.

— Да?

— Я слышала, вы с Никс на днях ходили в кино, — сказала Твайлайт. — У вас ведь не было никаких проблем?

Шайни был далеко не тупым: он слышал резкость в голосе младшей сестры. Он также видел уставившуюся на него племянницу через плечо, молитвенно сложившую копыта и безмолвно изрекающую "пожалуйста!" Он также прекрасно понимал, что и у него самого будут немалые проблемы, если правда об их маленьком фиаско в кинотеатре станет известна. Так что Шайнинг сделал быстрый словесный финт.

— О, ммм... о, суп нравится, а, Никс?

Со сверхъестественной скоростью Никс сумела развернуться и начать черпать суп, прежде чем Твайлайт обернулась.

— Мммм, — сказала Никс между глотками. — Мама говорит, что это буя-бес.

Шайнинг Армор посмотрел на свою тарелку.

— Нужно больше буйи.

— Я тоже так подумала...

— Вы двое... — раздраженно сказала Твайлайт. — Расскажите, что случилось в кинотеатре...

— Когда я ем, я глух и нем, — пробормотал Шайнинг, пробуя суп.

— Умгу, — согласилась Никс.

Твайлайт раздраженно застонала и вскинула копыта к небу.

— Ну и ладно. У меня есть другие способы узнать... — сказала она с оттенком угрозы.

— Нету, я уже купил его молчание мешком изумрудов, — Шайнинг даже от ложки не оторвался, когда сказал это.

Твайлайт уставилась на него, затем повернулась и посмотрела на Спайка. Который внезапно напустил на себя невинность.

— Извини, Твай. Соглашение о конфиденциальности, — сказал он. — Кстати, хороший суп. Попробуй.

Твайлайт посмотрела на Кейденс, безмолвно умоляя о помощи. Наследная принцесса Кристальной Империи не помогла. Она была слишком занята тем, что пыталась сохранить невозмутимое выражение лица и притвориться, что ничего не слышит.

Твайлайт злобно посмотрела на всю свою семью. К счастью, все были избавлены от ужасной участи после прибытия салата.

---

Трапеза прошла без происшествий. Никс находила эту процедуру запутанной и немного раздражающей: жизнь с Твайлайт приучила ее к "одному блюду на тарелку", и еще ее учили мыть за собой тарелку. А здесь меняли тарелки или чаши, и чаще всего прежде, чем она успевала закончить! Твайлайт ничего не говорила, поэтому Никс решила, что на этот раз все в порядке.

Однако она была довольно голодная, и то, что официанты уносили ее тарелку в середине трапезы, начинало действовать ей на нервы. Она начала было ныть, когда официантка забрала ее недоеденный салат, что она "же еще не доела!", но Твайлайт успокоила ее и сказала, что еды будет много, просто "съешь кое-что из того, что будет дальше". Никс послушно проглотила жалобы. Но все же пристально смотрела на официантов, если те шли слишком быстро. Официанты и официантки, будучи профессионалами своего дела, не обращали внимания на ее хмурый вид и продолжали выполнять свою задачу.

Наконец-то появился десерт. К удовольствию Никс, это было мороженое в виде толстых извивающихся лепестков, напоминающих огромную розу. На этот раз она не возражала против того, что повара сделали её еду расфуфыренной.

— Что это за мороженое? — спросила Никс шепотом у Твайлайт, беря ложку.

— Это джелато^[3], — прошептала Твайлайт в ответ.

Озадаченная Никс потыкала его ложкой.

— А какой у джелато вкус?

Твайлайт закатила глаза.

— Ешь уже десерт...

Никс подчинилась. Судя по вкусу, джелато был клубничный. Она с удовольствием принялась уплетать.

— Я укушу этого официанта, если он посмеет это забрать, — подумала она.

К счастью, никто никого не укусил. (3) Когда пони откинулись на своих местах и начали болтать между собой и переваривать еду, принцесса Кейденс встала и подошла к трибуне с микрофоном. Ложки задержались над недоеденными десертами, заморгали лампы-вспышки, и бесчисленные пони затаили дыхание.

— Друзья мои, пони Кристальной Империи... нет-нет, продолжайте есть, — сказала Кейденс с улыбкой. — Десерт превосходный, не пропадать же ему. Друзья мои пони, мы благодарим вас за ваше участие. Нам предстоит обсудить несколько вопросов. Уже почти как два года, с момента падения короля Сомбры, я ваша принцесса. Это было время выздоровления и адаптации для всех нас, пока вносилось множество изменений, чтобы адаптировать Империю к новому миру, в котором она оказалась...

Речь в таком духе продолжалась несколько минут. Большая её часть пролетела мимо ушей Никс. Когда Кейденс закончила, все вежливо поаплодировали. Затем она дала слово дяде Шайни — "Принцу-консорту Шайнинг Армору" — и отошла в сторону, когда тот поднялся на подиум.

— Спасибо. Моим долгом и честью в этот переходной период было служить вашим временным Капитаном Гвардии. Конечно, мы знаем, что это вызвало некоторую неуверенность и... неудовлетворенность... у некоторых из вас, — Шайнинг сделал паузу и прочистил горло. Несколько пони выглядели нервными, как будто он ткнул в них копытом. — Я знаю... и понимаю. Но, как и многие другие временные меры, это было необходимо. Однако мы наконец достигли точки, когда постоянные силы Кристальной Империи готовы. Так что для меня большая честь представить вам новых Капитанов Гражданской, Национальной и Королевской Гвардии.

Два кристальных жеребца и одна кобыла, все в парадных мундирах, поднялись под восторженные аплодисменты и удивленные бормотания. Никс наклонилась к матери.

— Почему все ведут себя так странно? — прошептала она.

— Не знаю, Никс, — призналась Твайлайт. — Может, потому что среди них кобыла?

— Не совсем, — прошептал голос им обеим в уши. Они удивленно огляделись. Хотя выражение лица Кейденс не изменилось, Твайлайт заметила, как ее рог слабо мерцает.

— Ага, заклинание "Свист Ветра", — поняла Твайлайт.

Принцесса продолжала "говорить", поднося бокал к губам, чтобы скрыть заклинание.

— Традиционно в Империи главой личной гвардии Короля или Королевы была кобыла, — пояснила она. — Никогда жеребец. Думайте об этом, что хотите. Назначить жеребца, отвечающего за защиту короны, — это для них... необычно, как и возложить на кобылу функции гражданского правопорядка. Отличающиеся взгляды на то, где находится задняя часть стада, я думаю.

Никс не совсем понимала, что все это означает, но решила не заморачиваться. Некоторые вещи, над которыми тряслись пони, просто сбивали ее с толку. Она смотрела, как дядя Шайни снова сел. Он выглядел... печальным и усталым.

Кейденс снова поднялась на подиум.

— Это было лишь первое из нескольких объявлений, которые мы хотели сделать для пони Кристальной Империи, — сказала она. — Во-первых, я рада сообщить, что в соответствии с Конституцией Кристальной Империи переходная палата утвердила окончательную дату выборов...

Так продолжалось несколько минут, пока Кейденс объявляла несколько новых законов, отмену некоторых других, новые строительные проекты, встречу по торговому соглашению... в глубине души Никс обнаружила, что очень-очень рада тому, что она все-таки не стала править Эквестрией. Похоже, работы тут пруд пруди — и к тому же скучной. И это при том, что ты нравишься пони и они хотят, чтобы ты была правителем!

В речи Кейденс состоялась долгая пауза, когда пони зааплодировали и засверкали лампы-вспышки. Никто другой не заметил бы, но у Кейденс слегка задрожали крылья, когда она приготовилась сделать последнее объявление дня.

— И последний вопрос, который мы рассмотрим сегодня, — сказала она спокойным и чистым голосом. — В связи с недавними открытиями и недавними откровениями, обнаруженными мною в надежных источниках, как принцесса Кристальной Империи, я собираюсь поручить королевский исторический и археологический проект. Проект, который будет иметь большое историческое значение как для Кристальной Империи, так и для Эквестрии.... и, возможно, для всего вида пони. — При этом по толпе прокатился ропот. — Чтобы дать вам полную информацию об этом проекте, я представляю вам пони, которую я выбрала для руководства этим проектом — Твайлайт Спаркл, ученицу принцессы Селестии.

Твайлайт глубоко вдохнула и успокоилась. Никс наклонилась и успокаивающе ткнула ее носом, когда та поднялась. Твайлайт улыбнулась ей, а затем взошла на подиум. Она обратилась к толпе, которая находилась где-то там, под сверкающими лампочками-вспышками.

— С тех пор, как я прибыла сюда, я принимала участие в реорганизации и реструктуризации огромной библиотеки Кристальной Империи, — сказала она. — В ходе моей работы я познакомилась с историей и фольклором Кристальной Империи. В частности, с историей ее основания канцлером Левел Хедом. — Некоторые пони воскликнули: в конце концов, это была их популярная народная сказка. — И к своему удивлению, обнаружила связь с легендой Эквестрии о Дне Согревающего Очага. То, что я узнала здесь, от вас, приведет к большим изменениям в учебниках истории Эквестрии. Не говоря уже о том, что в Историческом Обществе Эквестрии будет много криков и рвания гривы.

Ее сухое заявление было встречено смехом.

— Но то, что было обнаружено, выходит за рамки исправления и пересмотра старых народных сказок... какими важными они ни были, — продолжила она. — Выяснилось, что само основание вашей нации было основано на научных открытиях — целой области знаний, меняющих мир, — которые были потеряны в песках времени. Открытия, совершенные вашими же основателями о природе самой магии. — Толпа что-то забормотала. — Те, с кем я разговаривала, даже те, кто сейчас среди вас, считают эти утверждения преувеличением или фальсификацией, вещами, добавленными фольклорными и сказочными авторами постфактум, чтобы скрасить историю. (Это было правдой: хоть кристальные пони и знали легенды о том, что канцлер создал Кристальное Сердце, даже их историки сочли это недоразумением или искажением — они решили, что канцлер лишь наблюдал за работой или, в лучшем случае, просто был каменным фермером, который предоставил кристалл, из которого единороги создали сердце.) Но я сама видела, что это неправда. Доказательства подлинности сказки скудны, но надежны. (Опять же, правда. Она добыла их сама. С помощью Кейденс и под покровом темноты она исследовала Сердце. У всей магии был свой собственный отпечаток. Магия Дискорда в корне отличалась от магии единорогов: магия аликорнов была близка, но все же уникальна... И хотя внешние слои Сердца явно имели характерный отпечаток работы единорога, в основе его магии была "подпись", которую Твайлайт никогда не видела ни у единорогов, ни у аликорнов, ни у драконеквусов, ни у какой-либо другой магической расы.) Древние земные пони действительно практиковали настоящую, ими же созданную магию.

В комнате возникло ощущение изумления.

— Более того, архивы указывают на то, что канцлер Левел Хед приложил усилия, чтобы сохранить свою работу от разрушительного воздействия времени даже после его смерти. Эти секреты, возможно, были утеряны временем, но их еще можно восстановить. В этих целях, ради науки и ради улучшения ситуации земных пони, кристальных пони и всех племен пони, я возглавлю совместную экспедицию пони Эквестрии и Кристальной Империи, чтобы найти и раскопать потерянную гробницу канцлера Левел Хеда.

Бормотание толпы переросло в рев. Пони из газет поднялись на ноги, пытаясь перекричать друг друга. Моргающие лампы-вспышки превратились в поток света, от которого у Никс заслезились глаза даже сквозь тонированные очки. Она подняла копыто, пытаясь прикрыть глаза. От ламп ее передняя нога становилась то черной, то белой каждый раз, когда они вспыхивали...

Нет. Дело было не в тенях. Ее копыто действительно стало черным. Каждый раз, когда моргала вспышка, ее снежно-белая "маскировка" на мгновение исчезала. А теперь вспышки стали такими частыми и быстрыми, что казалось, что на ней вообще не было чар.

Никс почувствовала, как ее паника нарастает. Она посмотрела на Спайка, который смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

— О, — услышала она его слова.

Они переглянулись, как бы спрашивая:

Что нам делать?

— Это ОНА!

Никс в панике пискнула и чуть не выпрыгнула из собственной шкуры. Её кто-то заметил! Ее маскировка провалилась, и кто-то заметил ее и узнал! Все кончено! Она отчаянно огляделась. Это ведь не Брайт Айз? Нет, вон он, за своим столом, закрывает рот копытами. Он смотрел на...

Никс проследила его взгляд до другого стола. Там сидела пара аристократов и жеребенок в неудобном на вид костюме а-ля лорд Фаунтлерой^[4]. Никс почти сразу узнала жеребенка — это был главный хулиган из кинотеатра. Он отодвинулся, вжался отцу в бок, и указывал прямо на нее дрожащим копытом с широко раскрытыми глазами.

— Это она! Это вампони! — взвизгнул он высоким, как у кобылки, голосом.

О нет.

Внимание толпы переключилось на жеребенка. Его родители начали ругать его за то, что он устроил сцену: жеребенок же протестовал во все горло, что нет, она вампони, это уловка, она и ее приспешники ночи нападут на них и высосут всю их кровь...

Смущенная семья наконец бросила это безуспешное дело и поспешно выбежала за дверь к удивлению и неожиданности толпы. Пока все смотрели вслед уходящей семье, которая развела этот непонятный сыр-бор, Никс воспользовалась возможностью исчезнуть и нырнула под стол.

Спустя мгновение к ней присоединился Спайк — за это она была готова его обнять.

— Так, и что же нам делать? — пробормотал он себе под нос.

— Может, проползем под столами к двери? — прохныкала Никс.

Спайк покачал головой.

— Слишком далеко, не доберемся, — ответил он. — Давай просто побудем здесь, пока не предоставится шанс...

Подол скатерти (к счастью, не со стороны гостей) поднялся. Оба посмотрели вверх — это был Шайнинг Армор. Он наклонялся набок настолько, насколько мог, глядя на них краем глаза.

— Что. Лягать. Происходит?? — прошипел он сквозь зубы, отчаянно улыбаясь.

— Фотовспышки, — доложил Спайк. — От них маскировка Никс глючит.

Шайнинг выпрямился и посмотрел на фотографов перед ним. Похоже, они использовали довольно стандартное оборудование, обычные камеры с этими новыми вспышками, изготовленными из кристаллов...

— Конские яблоки, — пробормотал он себе под нос. — Волшебные кристаллы, которые они используют для фотовспышек, должно быть, раскрывают иллюзии. (4)

Он откинулся назад и быстро подумал.

— Так, Никс, тебе надо в туалет.

— Нет, не надо, — озадаченно ответила Никс. Сейчас совсем не ко времени...

— Еще как надо, — Шайнинг махнул копытом, чтобы она вышла.

— Что? Ааа, — Никс поспешно выбралась из-под стола, Спайк — за ней. Шайнинг Армор небрежно вывел ее из комнаты, лениво улыбаясь и говоря "поездочка в комнату для кобылок", в кого бы они не врезались, как заботливый дядюшка... по случайному совпадению стоя так, что он закрывал её от камер и их мигающих стробоскопов. Из-за шума по поводу объявления Твайлайт (которая начала отвечать на вопросы аудитории) и затяжного отвлечения внимания из-за криков жеребчика, они вышли в вестибюль невредимыми.

Все трое вздохнули с облегчением, когда за ними закрылись двери.

— Что теперь? — спросила Никс.

— Теперь мы отведем тебя в королевские покои, — сказал дядя Шайнинг. — Слава Создателю, тут никаких камер нет... упс.

— Ваше Величество!

Никс посмотрела, кто это. Они были не одни в вестибюле — тут еще были хулиган из кинотеатра и его семья. Хулигана явно конкретно оттаскала за уши, видимо, половина расширенной семьи за то, что устроил сцену. Отец, лысеющий, широкоплечий пони, который выглядел скорее так, словно у него прибавилось невидимого груза на плечах за слишком короткое время, увидел принца-консорта и его племянницу и повел свою группку в их сторону, таща сына зубами за ухо. Жеребенок взвизгнул, но послушно поплелся.

— О, Создатель, спокойствие, только спокойствие, — пробормотал Шайнинг Армор Спайку и Никс под нос.

— Да, чем могу помочь? — сказал он, улыбаясь приближающимся пони.

Группа дошла до них. Отец выплюнул ухо сына и быстренько поклонился принцу-консорту.

— Ваше Величество, мы просто хотели искренне извиниться за тот конфуз, — сказал он. — Мой мальчик насмотрелся этих окаянных "кинофильмов ужасов", которые сейчас в моде, и, боюсь, они сделали его… несколько возбужденным и испорченным…

— Вовсе нет!

Морщинистая кобыла, предположительно матриарх семьи, слегка шлепнула его по уху.

— Ну-ка молчи, — сказала она.

— …Экхем. В общем, приносим свои извинения, — неловко закончил отец.

— Ну, да... жеребята, — небрежно сказал Шайнинг Армор.

— Именно. ...А ты, Грегори, подойди и извинись перед юной леди! — рявкнул отец.

Лицо мальчика было полно ярости, но когда он взглянул на Никс, то сразу же испугался.

— Не буду! Я видел то, что видел. Она вампони. Та самая, о которой я вам рассказывал! Из кинотеатра!

— Хватит молоть чепуху, Грегори, — устало сказала его мать.

— Это правда! На ней просто магическая маскировка! — жеребчик драматично указал на нее, комически широко распахнув глаза, и так сильно прижался к матери, что оттолкнул ее на шаг. — Она ЗЛАЯ!!!

Контраст между безумным театром одного актера жеребчика и крошечной белой кобылкой, одетую в платье с рюшами и просто стоящей с озадаченным видом, был слишком сильным. Шайнинг Армор едва подавил смех.

— Они все так выглядят в этом возрасте, малыш, — сказал он с ухмылкой. Никс зыркнула на него, сморщив нос. Тот усмехнулся и подмигнул. — Не боись, мелкий, через несколько лет вы будете очень даже интересовать друг друга...

— Фууу, — сказала Никс, с презрением глядя на жеребчика.

Грегори дико посмотрел на всех хихикающих взрослых вокруг него.

— Вы что, все ТУПЫЕ? Почему мне никто не верит? Она просто замаскировалась! — его взгляд упал на повязку для волос Никс. — Вот, наверняка повязка для волос её прячет...

Он прыгнул вперед и попытался выдернуть повязку из гривы Никс.

Никс завизжала, сопротивляясь гораздо более крупному и агрессивному жеребенку. Присутствующие взрослые в шоке закричали, но прежде чем кто-либо успел двинуться и вмешаться...

ВОП!

Жеребенок откатился назад и с глухим стуком приземлился на спину. Он схватился передними копытами за нос и громко завыл. Все присутствующие удивленно разинули рты. Больше всего удивилась сама Никс: она сидела крупом на полу, уставившись на свое копыто.

— Я... я не хотела...

— Думаю, на сегодня хватит, — вздохнул дядя Шайнинг. — Пойдем, Никс.

Отец Грегори шлепнул себя копытом по лицу, когда его жена и мать подняли воющего жеребчика.

— Отнеси его в карету, дорогая, — прорычал он через плечо. И повернулся к Шайнинг Армору с извиняющимся лицом. — Ваше Величество, словами не передать...

Шайнинг Армор пристально посмотрел на жеребца.

— Действия все равно говорят громче, — сказал он с лёгкой язвительностью в тоне. — Ваш жеребенок явно привык поднимать копыто на тех, кто меньше и слабее него. Извольте уделить больше внимания тому, как вы его растите, если не хотите никого обидеть. Никс, Спайк, пойдемте.

Спайк помог Никс подняться на ноги. Он хмурился и фыркал дымом, глядя на обеспокоенного придворного, когда побежал за принцем-консортом.

Никс покорно побежала за дядей Шайнингом, потрясенная тем, что произошло. Она раньше никогда не подвергалась физическому нападению со стороны жеребчика. К тому же, она никогда раньше не била жеребят. Ее внутренности дрожали: ей казалось, что десерт-мороженое сидит у нее в животе твердым ледяным шаром.

Шайнинг ничего не говорил до тех пор, пока они не обогнули пару углов, и пока вой жеребенка с окровавленным носом наконец не затих.

— Отличный удар, — пробормотал он, достаточно громко, чтобы Спайк и Никс услышали. — Тебя мать научила?

Спайк прыснул. Никс покраснела, и на её щеках появились ямочки.

— Н-нет, — ответила она. — Чесслово, оно… оно само!

— Нечего было лезть, — сказал дядя Шайнинг. И посерьезнел. — Вот тебе и жизненный урок: никогда не позволяй жеребчику или жеребцу так с тобой обращаться. Если попытается, врезай в нос, как вот сейчас. Понятно?

Никс покорно кивнула.

— У нас будут проблемы, нда? — пробормотал Спайк.

Шайнинг Армор вздохнул и пожал плечами, а затем усмехнулся.

— Один урок, который я усвоил на этом междусобойчике — проблемы возникают всегда. Обычно мелкие и глупые, и никогда не знаешь, из-за чего. Так что нет смысла беспокоиться заранее.

— Полностью согласен, — сказал Спайк, подняв большой палец вверх.

— На данный момент, — сказал Шайнинг Армор, — я думаю, мы заслужили право спрятаться в своих комнатах от прессы до конца дня. Давайте вернемся в наши комнаты, прежде чем Никс придется опять кого-нибудь пнуть.

— Эээй, — заскулила Никс. Шайнинг только усмехнулся и взъерошил ей гриву.

Они немного ускорили темп, а их настроение улучшилось.

---

А вот на следующий день все всплыло.

К счастью, этот день прошел без происшествий. Королевский двор и большая часть остальной части правительства были закрыты на выходные, поэтому королевская семья, включая племянницу, невестку и приемного драконенка, отдыхала в веселом безделье.

Большую часть предыдущего вечера неким дяде, племяннице и помощнику номер один пришлось объяснить свой внезапный уход, а впоследствии их допросили о событиях в некоем кинотеатре и о некоем скандале накануне вечером. К их большому облегчению, и дядя, и племянница отделались легким выговором за то, что не рассказали остальной семье. Никто не был доволен случившимся, но все согласились, что создавать больше проблем не имеет смысла, поэтому они встретили следующий день с более легким настроением.

Дядя Шайнинг наслаждался чтением, а тетя Кейденс решила испытать себя в выпечке печенья (план, сердечно одобренный Спайком, Пиви и Никс). Твайлайт, будучи трудоголиком, ненадолго ушла в библиотеку, чтобы найти еще кое-какие документы.

Что касается Никс, то от происшествия накануне вечером у нее кружилась голова, и в настоящее время у нее начинался приступ дурачества. Она кралась, закутавшись в одеяло, как в плащ с капюшоном, притворяясь "Злой Линдой, Злой Повелительницей Злостности" и делая всем "злые" заявления. Шайнинг Армор и Кейденс едва сдерживались, чтобы не расхохотаться.

Никс заковыляла в гостиную, как огромный лоскутный слизняк, и подкралась к креслу дяди Шайнинга.

— Ха, ха, ха, — прохрипела она квакающим голосом, как у лягушки из фильма, который они видели. — Я здесь! Злая Линда, Злая Повелительница Злостности. Я такая злааааая...

— Да неужели? — сказал Шайнинг, переворачивая страницу.

— Да-ссс. Я такая злая, что... саму себя пугаю! Вот какая я злая.

— Буду знать, — Шайнинг закусил щеку.

— Я сейчас буду стоять здесь и посылать на тебя ЗЛО! — она замахала копытами на дядю. — Зло, зло, зло, зло!

Из кухни послышался звон.

— Что ж, не забудь послать зло в сторону кухни, — предложил Шайнинг. — Похоже, первая партия печенья готова.

— Ооо, — услышав эту новость, "Злая Линда" спрыгнула на пол и, сгорбившись, направилась на кухню, бормоча на ходу "зло, зло, зло". Шайнинг Армор усмехнулся и вернулся к книге.

Кейденс только поставила в духовку следующий поднос с печеньем, когда обнаружила, что на кухне к ней присоединяется передвижная куча лоскутного одеяла.

— Это я, Злая Линда! — объявила куча, махнув двумя маленькими черными копытцами. — Повелительница Злостности!

— А не хочется ли Злой Линде попробовать шоколадного печенья? — хихикнула Кейденс.

Курган одеял подумал над этим.

— Зависит от того, злооооое ли это печенье?

— Ну, если съешь слишком много, у тебя заболит живот, — сказала Кейденс.

— Мне подходит, — ответила "Злая Линда". Она запрыгнула на стул у кухонного стола. Кейденс налила зловещему одеялу стакан молока и разложила на тарелке два теплых печенья.

— Ха-ха, — прохрипела Злая Линда. — Это я съем сейчас... — она ​​подняла одно печенье. — А это позже...

— Почему? — спросила Кейденс.

— Чтобы испортить себе аппетит. Потому что я злаааая, ха-ха-ха! — печенье исчезло под капюшоном лоскутного одеяла и послышалось громкое жевание.

— Ого, очень вкусно, тетя Кейденс! — воскликнула Никс своим нормальным голосом.

— О, спасибо...

— О нет! — внезапно сказала "Злая Линда".

— Что?

— Я — Злая Линда, Повелительница Злостности! А это было ХОРОШЕЕ печенье! — "Злая Линда" упала на пол. — О нет, о нет, что за мир, что за мир, кто бы мог подумать, что мое прекрасное зло может быть уничтожено таким хорошим маленьким печеньем, я таю, я тааааааю... благх, я мертва.

Никс лежала на полу, высунув язык, а тетя Кейденс смеялась так сильно, что едва могла стоять.

Вошел Спайк с Пиви на голове.

— Эй, я почувствовал запах печенья, — сказал он. — Можно мне...

Спайк остановился в дверном проеме и посмотрел на картину маслом: закутанная в лоскутное одеяло Никс валяется на полу, со всеми четырьмя копытами в воздухе и крошками печенья на лице, Кейденс стоит у раковины, брызгая в лицо водой и пытаясь успокоить икоту стаканом воды. Он посмотрел на пару, наморщив брови.

— Может, мне вернуться, когда ситуация будет более логичной?

Раздался звук открывающейся и закрывающейся двери. Никс вскочила на копыта.

— Мама вернулась! — она поспешно вытерла остатки печенья и поскакала в гостиную. Кейденс и Спайк понеслись за ней.

Они догнали ее в гостиной. Твайлайт действительно вернулась. Она выглядела невероятно измученной.

— Эй, Твайли, что случилось? — спросил дядя Шайнинг, откладывая книгу.

Твайлайт села на диван и открыла седельные сумки. Одна была набита документами, за которыми она пошла. Другая был набита газетами.

— Похоже, из воды сухими мы все же не вышли, — устало сказала она, открывая первую.

— "СПЕЦИАЛЬНОЕ ИЗДАНИЕ", — гласил заголовок. — "В условиях кризиса и противоречий, новый королевский проект".

Шайнинг и Кейденс внимательно изучили статьи. Большинство из них обсуждали объявления, сделанные вчера, особенно планируемую "экспедицию", чтобы раскопать потерянную гробницу. Было много болтовни и диких спекуляций, мнения и за, и против.

— Я не понимаю, чего ты, Твайли, — сказал Шайнинг, пожимая плечами. — Конечно, тут много отрицательного, но ничего, чего мы не ожидали...

— Не обсуждения, Шайни, — сказала Твайлайт. — Фотографии. Смотри...

Она пролистала несколько страниц: там были страницы с фотографиями, сделанными во время ужина. На некоторых была Никс.

Полностью черная Никс. Она была почти во всех фотках, и многие были полностью сосредоточены на ней. Никс уткнулась носом в Твайлайт, Никс хмуро смотрит на официантов и уплетает джелато, Никс машет другу... одному проницательному фотографу удалось сделать снимок, на котором она изо всех сил кричит в микрофон. Можно было увидеть её маленькие крылышки, поскольку она наклонилась вперед.

Шайнинг Армор ударил себя копытом по лицу.

— Точно. Заклинание маскировки мигало всякий раз, когда срабатывали лампы-вспышки, а они срабатывали только тогда, когда...

— Когда делали фотографии, — закончила Твайлайт. Она пробежалась по страницам. — Они уже спекулируют: кто она? Почему она была замаскирована? И когда эти газеты доберутся до Эквестрии...

— Все начнут расставлять маленькие милые черные аликорньи точки над и, — пробормотал Шайнинг Армор. — Молниеносно.

Никс закусила губу и прижалась к матери.

— Мне очень жаль... — сказала она.

— Даже не думай, — шикнула Твайлайт. — Это не твоя вина.

Она вздохнула.

— Рэрити была права. Честность была бы лучшей политикой с самого начала. (5) — она посмотрела на брата и невестку. — Так что же нам теперь делать?

— Будем действовать по существу, — ответила принцесса Кейденс. — И будь что будет.

---

1) Средняя продолжительность жизни стандартного стресс-мячика в волшебной хватке Твайлайт измерялась в минутах.

2) Когда менее чем через год ответ на представление спасителей Эквестрии оставался "шо за элементы?" можно было понять, что у населения продолжительность концентрации внимания, как у мухи-однодневки.

3) Хотя когда они подходили слишком близко, она настраивалась.

4) Одно из последствий жизни в мире, где каждый второй объект, с которым ты сталкиваешься, волшебный. "Неожиданные побочные эффекты" — это еще мягко сказано.

5) От того, что этот совет дала не Эпплджек, а Рэрити — пони, которая каждое утро по два часа прятала лицо под слоями макияжа и накладными ресницами, и многие подозревали, что она пробралась в архивы Понивилля и замалевала возраст в собственном свидетельстве о рождении, было только больнее.