Fallout Equestria: Influx
Глава 9: Новые перспективы
Мы ступили на импровизированную платформу, которая изначально была железнодорожным депо Лас-Пегаса, а теперь — Нью-Пегаса. Я разочарованно вздохнула из-за того, что наше путешествие никуда нас не привело, и села на деревянный пол. Доски заскрипели под моим весом. Не могу поверить в то, что мы проделали весь путь только для того, чтобы вернуть в исходную точку. Было обидно из-за того, что мы преодолели все препятствия и невзгоды просто так.
— Разве здесь не должен быть кто-нибудь для помощи пассажирам? — спросил Фрутти, облокачиваясь на сидение крыльями, между которыми у него располагался квант-модулятор.
— Если поезд движется, то я чаще всего нахожусь на нём. Я не привык управлять станцией. К тому же она закрыта. Что вы делаете… я вас раньше не встречал? — знакомый голос раздался откуда-то справа.
— Маршал? — произнесла я и повернулась к жеребцу, который вышел из-за бетонной колоны. Это он подарил мне свой револьвер.
Тёмно-серый жеребец посмотрел на меня и вопросительно склонил голову. Я быстро сняла свою ковбойскую шляпу. При виде знакомого лица его глаза расширились от удивления.
— Будь я проклят, Кристалл! Ты жива! — Затем он посмотрел на Фрутти, который тоже приспустил свой стетсон. — О. Я-то думаю — тоже кто-то знакомый. Ты же Фрутти.
— Рад видеть, что ты пережил взрыв поезда, — сказал Фрутти и слегка кивнул.
— Благодарю, а что вы оба здесь делаете? Станция закрыта, — произнёс жеребец, подходя к нам.
— Одна из Королев направила нас сюда. Ворота были открыты, так что мы и зашли. Хотим узнать, когда поезд будет снова готов к работе, — сказала я, вставая с места.
— Поезд… — произнёс он и замолчал, бросая взгляд на железнодорожную станцию.
Мы посмотрели в ту же сторону и увидели состав «пульмэровских» вагонов, в котором узнавался поезд, на котором мы добрались сюда.
— Путь расчищен и отремонтирован. Вагоны тоже восстановлены. Но руководство Трансэквестрийской магистрали не хочет повторения того, что тогда произошло со скоростным локомотивом, — сейчас проверяют «Мчащийся Пегас», чтобы удостовериться в его идеальной исправности и безопасности, прежде чем спустить обратно на рельсы, — объяснил маршал Слейт.
— Получается, что поезд пока что никуда не собирается отправляться? — подытожил Фрутти.
Маршал покачал головой.
— Получается, что так. «Мчащийся Пегас» очень тщательно проверяется — это один из самых бесценных исторических артефактов старой Эквестрии и Брейтанской империи. Они не хотят потерять его из-за нерабочего клапана.
— Так... как долго нам придётся ждать? — спросила я со вздохом.
— Тесты планируют продолжать в течение следующих нескольких дней. После этого железнодорожное движение возобновится.
Замечательно. Нам придётся потратить пару суток впустую, пока инженеров не удовлетворит состояние поезда. Я начала раздражённо ворчать, но из дурного настроения меня резко вывел громкий свист. Мы обернулись на машинные мастерские и увидели клубы пара, валящие из моторного отсека.
Из облака пара выплыл большой, немного грязноватый сине-голубой локомотив, который был похож по внешнему виду на предыдущий обтекаемый, но не был обтекаемым в форме крыла спереди. У него была схожая колёсная формула и четырёхосный тендер со сквозным проходом, но на этом визуальные сходства заканчивались. Колёса были выполнены с использованием спиц, что позволяло видеть три движущих колеса со стороны и сложные шатунный и парораспределительный механизмы, присоединённые к ним. Цилиндр был расположен аккурат перед первым движущим колесом. Выше уровня колёсных пар расположилась платформа, на которой находился большой паровой котёл. Первые несколько футов котла были дымовой коробкой, окрашенной в чёрный, и также оттуда вниз, к цилиндру, уходила трубка. Там, где заканчивалась дымовая коробка, начинался паровой котёл: он был идеальной цилиндрической формы приблизительно вполовину от своей длины, после чего сужался, немного вырастая, прежде чем вновь расшириться почти перед соединением с будкой машиниста. Над каждым движущим колесом расположилась небольшая колёсная арка, и над средней аркой находилась табличка, слегка повторяющая изогнутую форму, и на ней значилось имя локомотива: «Мчащийся пегас».
— Вау, — произнёс Фрутти, глядя со мной на большого железного скакуна (я вспомнила, что мой отец называл паровозы «железными скакунами»), пока тот с шумом выползал из мастерской под яркое солнце Мэрхаве.
Ещё какое-то время мы смотрели, как огромный паровоз встаёт на рельсы. Где-то на задворках моей памяти всплыли воспоминания. Я узнала этот локомотив.
Одним тёплым утром в Мэрхаве мы с родителями ждали поезд на платформе. Мне было около семи лет, и мы ехали в Кристальную империю на День Согревающего Очага — мы часто отмечали праздники у бабушки и дедушки. Этот день был особенным, так как на Эквестрийской магистрали запускали в эксплуатацию новый пассажирский локомотив. По всей видимости, совместными усилиями брейтанских и эквестрийских инженеров. Они создали новую модель пассажирского локомотива, который мог тягать большие составы с высокой скоростью. Локомотив, который поведёт наш состав, назывался «Мчащийся пегас».
Я помню, как в то утро на станционной платформе было невероятно много пони. Помимо ожидающих поезда было очень много репортёров, пытавшихся разузнать побольше о новом локомотиве. Мне было страшновато из-за такой толпы, так как я никогда в жизни не была рядом со столь большим количеством пони. Я крепко прижималась к розовым ногам мамы, как вдруг чуть не выпрыгнула из кожи из-за невероятно громкого свиста. Именно в этот момент мимо нас пронёсся огромный синий монстр. Моя первая встреча с локомотивом пугала. Поезд был огромным и превышал размеры предыдущих поездов в два раза, а при торможении очень сильно визжал. Тут же поднялся переполох, репортёры как обезумели, сражаясь друг с другом за лучшую фотографию нового локомотива. Одни пассажиры высаживались на перрон, другие пытались забраться внутрь поезда. Это был хаос, стоящий внимания самого бога хаоса. Только во время посадки мы смогли оценить длину поезда, когда посмотрели вдоль составов. Остальная часть поезда постепенно покидала вокзал и шла по повороту, который был снаружи. Предыдущий локомотив, на котором мы ездили в империю, состоял из четырёх-пяти вагонов. В этом поезде их было не меньше десяти. Неудивительно, что пони сходили с ума.
— …дней, и всё будет готово. — расслышала я то, что сказал Слейт. Я удивлённо моргнула, не расслышав начала разговора из-за воспоминаний.
— Конечно, никаких проблем, — произнёс Фрутти и слегка толкнул меня. — Пошли, нам пора.
— Э-э, верно, да-а, до встречи, мистер Слейт, — крикнула я жеребцу и последовала за Фрутти в зал ожидания.
— Что нам теперь делать? — спросил Фрутти, когда мы прошли через ворота в Хэйсайде. Солнце начало спускаться, растворяясь в закате.
— Знаешь… с тех пор как я пробудилась и узнала о себе правду… я не знаю, — растерянно ответила я. Удручающая мысль лезла в голову. Что мне делать со своей жизнью после того, как всё стало известно? Как мне жить в мире смерти и страданий? Как мне жить в теле биомеханоида?
Из переулка, пока я была занята своими мыслями, выскочил грязный земной пони, одетый в обрывки рабочего комбинезона. Один глаз был скрыт повязкой. Жеребец постоянно дёргался. Тот глаз, что не был скрыт, был широко открыт и расфокусирован. Обычный нищий наркоман. К сожалению, такие персонажи стали уже неотъемлемым частью некоторых хейсайдских районов.
— Гони сюда все крышки, — прорычал испачканный жеребец нарочито резким тоном
Я устала вздохнула, не проявляя никакого интереса. Фрутти расправил плечи, чтобы показать жеребцу плазменную винтовку на своей спине.
— Серьёзно, парень. Просто свали. Ты не хочешь, чтобы тебя поджарили, — тихо произнёс он.
— Вот как, — ответил жеребец и быстро побежал ко мне, чтобы схватить своим переднем копытом мою шею и прижал к себе как будто хотел взять в заложники, хотя никакого видимого оружия при нём не было. — А теперь повторю: гони сюда все крышки.
— Я не в настроении, — прорычала я с раздражением из-за того, что жеребец крепко держал меня за шею. Без лишних телодвижений я подняла свой нановолоконный хвост, обхватила им жеребца и отодрала от себя. Он взвизгнул от удивления, когда я резко, но без труда отправила его в полёт.
— Ого, похоже, что у тебя в голове впрямь одни скверные мысли, — сказал Фрутти, подходя к нам.
— С учётом всех обстоятельств… да, — ответила я, приближаясь к упавшему грабителю, который пытался приподняться на поджатых передних ногах.
Перед глазами вспыхнуло предупреждение об угрозе, и я быстро откинула голову, чтобы уклониться от выкидного ножа, который он прятал в рукаве комбинезона. С раздражённым рычанием я прижала его копыто к асфальту, а затем раздавила. Нога громко затрещала, жеребец закричал от боли.
— Ё-моё, Кристалл, ты считаешь, что он заслужил? — с беспокойством спросил Фрутти.
Я усмехнулась.
— Мы дали ему шанс свалить.
— Не спорю, но тебе не кажется, что это всё-таки немного перебор?
— Слушай, ладно, хорошо, мне жаль, окей? Я сейчас очень сильно раздражена, — ответила я с тихим рычанием, достала зелье лечения из своей аптечки и отдала его грабителю. — Съеби отсюда нахуй, пока я тебя не пристрелила.
Жеребец с чистым страхом в глазах взял зелье так быстро, как мог это сделать своим здоровым копытом, поднялся и помчался прочь.
— Ты в порядке? — спросил Фрутти и положил крыло на мою спину, чтобы успокоить.
— Нет, точно нет. Я чувствую, что очень сильно раздражена, — ответила я, опустив голову со вздохом.
— Это из-за того, что мы узнали в больнице? — произнёс он, нежно поглаживая мою холку перьями.
— Да. Мы как будто ничего не узнали и фактически сделали шаг назад. Нет, ну мы узнали, что нам надо в Мэйнхеттене, но мы уже там были. К тому же мы провели сраную неделю в поезде и несколько дней в пустыне, чтобы добраться сюда. Ко всему этому мы чуть не обоссались, играя в охотников за головами для какого-то тёмного высокого красавчика, когда он отправил нас в ужасное путешествие навстречу нашим худшим страхам, а ещё меня тошнит от того, что я лгала тебе о себе целую неделю после нашего знакомства, — объяснила я, выплёскивая всё наружу.
Фрутти слушал и продолжал нежно гладить меня.
— Эй, это же приключение. Ясное дело, что не прогулка в паре. Вот это всё начиная с шока от того, что я узнал, кто ты на самом деле, до того проклятого Селестией стойла, но слушай… в конце концов мы стали ближе друг к другу, разве нет? — спросил он и аккуратно прижал меня к себе.
Я чувствовала тепло его объятий, и мне стало чуть-чуть лучше от его слов, но Фрутти уже сбегал при виде истинной меня. Он, конечно, потом возвратился, но меня это ранило. Почему же теперь его не волнует моя сущность? Я осторожно отстранилась. Ровно настолько, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Почему ты так быстро принял меня, хотя знаешь, кто я на самом деле? — спросила я с надеждой в голосе.
Фрутти на секунду отвернулся, словно задумался. Затем он повернулся ко мне, встретился со мной взглядом и ответил:
— Как ты и сказала… мы с тобой провели целую неделю в поезде. Я знаю, что ты не изменишься. Несмотря на то, что знаю про твои скелеты в шкафу. Ты всё ещё та кобыла, которую я знаю и которая мне нравится. Несмотря на то, что ты биомеханоид. Мне не стоило сомневаться в тебе и убегать. Прости, что сделал тебе больно, — извинился он.
Я с удивлением моргнула, из моих глаз так и грозили политься слёзы.
— К-как ты дошёл до этого? — спросила я неверяще.
— По большей части после того, когда услышал, как доктор Фласк читал твои медицинские записи в компьютере. Ты рассказывала мне свою историю и то, что с тобой произошло, но я хотел услышать доказательства от него… из официального источника. Полагаю, что это развеяло все сомнения, которые оставались относительно тебя и твоей истории.
Мы смотрели друг на друга, прямо глаза в глаза. Я не могла отвернуться от его гипнотизирующего фиолетового взгляда — и слёзы хлынули по моим щекам. Наши лица стали приближаться, и чем ближе, тем быстрее и сильнее моё сердце билось в моей металлической груди. Я почувствовала огонь в щеках, когда мы соприкоснулись носами и меня обдало его тёплое дыхание. Затем он закрыл глаза, слегка наклонил голову и подался вперёд, чтобы прижаться своими губами к моим. Я широко раскрыла глаза от удивления, но почувствовала восторг от принятия и доверия Фрутти. Я расслабилась, закрыла глаза и ответила на поцелуй, тоже подавшись вперёд. Всё напряжение спало, когда мы разделили первый поцелуй под заходящим солнцем. Через минуту Фрутти разорвал поцелуй, но мне показалось, что прошла целая вечность. Он тепло улыбнулся мне.
— Теперь чувствуешь себя лучше? — спросил он с глуповатой улыбкой, осторожно вытирая другим крылом слезы, которые катились по моим щекам.
Я кивнула, хотя румянец всё ещё обжигал мои щёки.
— Спасибо, — сказала я со счастливым вздохом.
Фрутти нежно сжал меня, не убирая крыла с моих плеч.
— Хэй. Я забочусь о тебе. И прикрываю.
Я искренне улыбнулась, ткнувшись носом в его подбородок.
— Мне повезло с таким другом, как ты, — прошептала я.
Но наш романтичный момент был испорчен, когда я вдруг услышала писк рядом. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица; я повернулась к источнику звука и увидела большую лысую крысу. Моя фобия проснулась, и сердце замерло.
— ЕБУЧАЯ КРЫСА! — закричала я с ужасом и поскакала по разбитой улице так быстро, как только могли мои ноги. Учитывая, как я оторвалась от Фрутти, я подумала, что могла случайно сбить его с ног, но мои чувствительные уши всё же смогли уловить слабые отзвуки смеха.
— Это было несмешно, — я насупилась, когда мы присели снаружи бывшего кафе.
— Прости, но, вообще-то, смешно, — усмехнулся Фрутти. Он нашёл меня, всю трясущуюся, внутри мусорного контейнера на колёсиках рядом со школой на Бродвок-авеню.
— М, простите меня, вы те двое пони, которые запечатали Стойло 16? — откуда-то раздался изысканный женский голос.
Мы отвели глаза от стола, за которым решили посидеть, и увидели неприметную кобылу из Королев — единорожку со знакомой, элегантно уложенной гривой и хвостом. Светло голубая тушь на её глазах напомнила мне министра Рэрити.
— Ну да, мы, — подтвердил Фрутти.
— Как здорово, кхм, — она кашлянула, чтобы прочистить горло. — Мисс Куини хотела бы лично встретиться с вами обоими в своей резиденции, когда вам будет удобно, — объявила она профессиональным тоном.
— Ого, правда? — с удивлением произнесла я.
Кобыла просто кивнула.
— Готова ли она нас увидеть… э-э… например, сейчас? — спросил Фрутти. — Нам всё равно больше нечем заняться, да, Кристалл?
Я кивнула в знак согласия.
Кобыла посмотрела на темнеющее небо. Солнце клонилось к горизонту, но до ночи было далеко.
— Не думаю, что уже поздно… ок, следуйте за мной, — произнесла она и, развернувшись, быстро зашагала.
Мы быстро поднялись и пошли за кобылой. Она повела нас по улицам, часть из которых оказалась заблокирована щебнем, что заставляло думать о Хейсайде как о лабиринте. Как только небо стало затягиваться ночью, мы вышли с улицы на открытое пространство рядом со стеной по периметру и стеной, которая разделяла Хэйсайд и Нью-Пегас. На этой площади находилось одинокое строение, окружённое наполовину кирпичной стеной, наполовину железным забором. Здание было похоже на небольшую усадьбу и выглядела очень знакомо. Как только мы подошли к ржавым воротам, я поняла, что это за здание. На каждой стороне ворот были инициалы первых владельцев — «ФР» и «СР». Это был дом Филси и Спойлед Ричей.
Я прекрасно помнила семью Рич по двум причинам. Первая — это сам Филси Рич. Он сколотил своё состояние на сети дисконтных магазинов, известных как «Склад товаров Рича», и славился сборами средств на благотворительность. Он был противоположностью того, что некоторые могли ожидать от богатого пони. Вторая причина — это его жена, Спойлед Рич. Если ужать всё до пары слов, то она была просто отъявленной стервой. Надменной, заносчивой, всегда смотрела свысока на менее богатых пони. В целом, просто сука.
Младшая Королева открыла центральную дверь старого поместья и провела нас внутрь. Интерьер усадебного вестибюля захватывал дух. Несмотря на то, что всё было слегка потрёпано и обшарпано от двухсотлетней давности, он выглядел чистым и очень презентабельным. Здесь было довольно много Королев, которые прибирались или делали что-то ещё. Все они были одеты в одинаковую повседневную одежду, но я заметила одну тенденцию. У ряда кобыл были равно одинаковые гривы и хвосты в виде элегантных завитков, которые я уже отмечала. Полагаю, что стиль гривы и хвоста должен символизировать их ранг или что-то вроде того. Иначе говоря, единственный способ различать их. Прямо перед нами была большая парадная лестница, которая возвышалась над вестибюлем. К середине лестница разветвлялась и вела по обе стороны первого этажа. На площадке, где лестница делилась, стояла земная кобыла средних лет с кремово-жёлтой шёрсткой, одетая в знакомое платье розового цвета и хрустально-голубые накопытники. От старости её грива и хвост имели серебристый цвет, но при этом сохраняли стиль тех самых завитков.
— Пожалуйста, ждите здесь, — сказала ведущая нас кобыла, когда мы достигли подножья лестницы.
— Ок, — произнесла я, пока кобыла галопом поднималась по лестнице к старой кобыле.
— Дорогуша, добро пожаловать домой, — произнесла старая кобыла более сильным и утончённым голосом. Она звучала как пони высшего общества, и во всё, что я до этого испытывала в пустошах Мэрхаве, казалось, это совсем не вписывалось. — Твои поиски увенчались успехом?
— Спасибо, мама, и да, — ответила наша сопровождающая, нежно обнимая свою мать за шею, стоя с ней наверху лестницы. Затем она отделилась от хорошо одетой старой кобылы и жестом указала на нас. — Эти пони ответственны за запечатывание Стойла 16.
— Спасибо, дорогая Глиттер, можешь сегодня лечь пораньше. Тебе действительно нужно выспаться.
— Благодарю, мама, — произнесла Глиттер с мягкой улыбкой и уважительным поклоном головы, прежде чем развернуться и побежать дальше по лестнице. В это время её мать спускалась по ней к нам.
— Какое удовольствие наконец-то познакомиться с вами, мисс… — начала она, когда спустилась в вестибюль и оказалась перед нами. Её должно было быть около пятидесяти лет, но она определённо следила за собой, так как на лице была всего пара заметных морщинок.
— О, эм, меня зовут Кристалл Эклер, — ответила я, уважительно кивнув, когда поняла, что она ожидает услышать моё имя.
— А я Тутти Фрутти, но, пожалуйста, зовите меня просто Фрутти, — добавил мой друг-пегас.
Кобыла в ответ кивнула.
— Судя по тому, что сообщили мне мои Королевы, вы оба совсем недавно в городе, это верно? — она решила уточнить. Мы оба кивнули. — Понятно, я мисс Куини, предводительница Королев. Добро пожаловать в мой дом.
— Спасибо за приглашение, — произнесла я, придвинувшись ближе к Фрутти.
Она коротко кивнула.
— Пожалуйста, следуйте за мной, — произнесла она и направилась по лестнице к двери. Мы шли бок о бок, а старая кобыла вела нас через некогда гордое поместье. Она провела нас по паре коридоров, на стенах которых до сих пор висели картины их первоначальных владельцев, а также пейзажи других мест. В конце концов нас провели в отдельную гостиную в задней части поместья. В конце комнаты, а также на левой стене было несколько окон. Все остальные стены были заставлены книжными шкафами, на полках которых по большей части находились испорченные от времени книги. Посреди комнаты стоял небольшой столик со слегка испачканной скатертью, на которой было несколько подносов, а вокруг лежали диванные подушки для того, чтобы на них сидеть.
— Прошу, присядьте, — произнесла Мисс Куини, указывая на подушки. Сама кобыла расположилась на большой фиолетовой подушке с золотыми кисточками.
— Спасибо, — сказала я и медленно опустилась на одну из подушек. К счастью, аккуратность уберегла старую подушку от страшной погибели под моим весом. Фрутти, в свою очередь, просто плюхнулся вниз без всяких забот.
Мисс Куини нежно улыбалась и сидела с ровной спиной, как настоящая кобыла из высокого общества.
— Я хотела бы поблагодарить вас обоих лично за то, что вы сделали. Мне известно о том, что вы сделали это не по доброте душевной, хоть вы изначально и отправились туда, чтобы получить награду. Но тем не менее вы рисковали своими жизнями в этом стойле и решили запечатать его навсегда. Вы, скорее всего, понятия не имели о том, что спасали бесчисленное число жизней от мучительной смерти.
Меня охватило чувство гордости, когда услышала похвалу от мисс Куини. Да, она типа лидер банды, которая вроде как поддерживает некое подобие порядка в Хэйсайде. И так как её банда искренне заботилась о пони в этом городе, то никаких дурных предчувствий на её счёт у меня не было.
— Ну, учитывая то, что мы узнали про это стойло, мы не могли в добром уме оставить его открытым. Ради всех тех несчастных, кто решит зайти туда. И тех, кому мы не могли позволить его покинуть. — произнесла я и получила кивок в знак одобрения от Фрутти.
— О… как же вы пришли к этому решению? — спросила она, наклоняясь вперёд с интересом.
Мы с Фрутти обменялись друг с другом мрачными взглядами. Воспоминания о стойле и то, что привело к его разрушению, всё ещё оставались свежими в наших головах. Я вздохнула и рассказала о нашем путешествии в Тартар — туда и обратно. Я рассказала ей всё, начиная со странных заметок, странного вкуса в воздухе, безумных обитателях и заканчивая истинной причиной разрушения стойла. Мисс Куини наклонилась ещё ближе, пока я рассказывала нашу историю. Она выглядела как школьница, жаждущая сплетен, пока я не рассказала ей про то, что сами «Стойл-Тек» несут ответственность за всё, что произошло в этом стойле. Именно они выпустили в воздух психоактивный препарат.
— Подождите. Вы хотите сказать мне, что «Стойл-Тек», крупнейшая технологическая компания и строитель более сотни убежищ, построили это стойло исключительно для эксперимента, в ходе которого записывали, как ухудшается разум пони? — спросила потрясённая мисс Куини.
— Да, мы нашли письменные показания охранника, в которых подробно все описано.
— Пресвятая Селестия!
— После письменных показаний охранника, подробно описывающих наркотик в воздухе, мы почувствовали, что лучшим решением будет запечатать стойло, чтобы никто не смог попасть в него. Мы уничтожили контрольные панели с обеих сторон двери, так что теперь её никогда не открыть, — закончила я.
Мы стратегически исключили из рассказа части, которые касались меня как машины и встречи с И-02 ИС. А ещё чтобы не объяснять, как мы полдня ходили и дышали газом, мы чуть-чуть подправили историю — мол, всё это время я лежала без сознания в безопасной зоне, что, в самом-то деле, было недалеко от правды.
Целиком выслушав нашу историю, мисс Куини отстранилась от стола и элегантно поаплодировала.
— Чудесно, просто чудесно. Вы избавили Хэйсайд, если не всю Мэрхаве от жуткого зла, затаившегося в Стойле 16. Позвольте сделать вам одолжение в качестве награды.
Я вскинула бровь. В каком смысле «одолжение»?
Видимо, это не ускользнуло от взгляда Королевны.
— Считайте, что услуга. Если что-то в моей власти, оно ваше, — буднично пояснила она, выпрямившись и чуть вздёрнув подбородок.
— Э-э, то есть мы просим что угодно и вы как главная у Королев это исполняете, если сможете? — спросил Фрутти?
— Именно, дорогуша.
— Ну, про здания МинКрута в округе вы, конечно, не знаете? — ухмыльнулась я.
— Гм-м, на самом деле, я припоминаю, как мои Королевы несколько раз докладывали о старателях, жаловавшихся, что не могут вскрыть дверь в какое-то учреждение Министерства Крутости. Если вам нужно это место, я могу подсказать, где искать.
Мы с Фрутти на секунду переглянулись: ничего конкретного нам было не нужно, а вот чем-то занять себя, пока ждём поезда, было надо.
— Да, скажите. Дел поинтереснее всё равно не предвидится. Заранее спасибо.
— Не стоит благодарностей, дорогуша, хотя, на мой взгляд, вы пускаете моё предложение по ветру. Впрочем, не самая худшая просьба.
Она поднялась с подушки, подошла к приоконному столику, встиснутому между двух стеллажей, и открыла какой-то ящичек. Быстро покопавшись, она выудила сложенный листок, с которым вернулась к нашему столу и развернула. Как оказалось, это была довоенная карта Мэрхаве с кучей отметок — где-то знак вопроса, где-то буква «К» (видимо, там, где побывали Королевы). Одно из таких мест — «МинКрут?» — значилось в полпути от нашего местоположения до «Бон-Бон-Спрингс».
Мисс Куини постучала кончиком хрустального накопытника по метке «МинКрут?».
— Мои Королевы узнали об этом учреждении из рассказов разных пони. Судя по описаниям, оно скрыто внутри жилого дома где-то в этой области. Однако, если вы и впрямь туда собрались, обязана предупредить: всю округу там облюбовали парадоры.
Я со смеху чуть не фыркнула в нос. Кого-кого нам надо бояться? Что за дурацкое название.
— Простите мою подругу, она в холодильнике пролежала двести лет и не в курсе про парадоров, — быстро вмешался Фрутти.
— Ничего, дорогуша. Вы ещё хотите туда отправиться?
Мы вдвоём кивнули, хотя Фрутти больше с неохотой.
— Что же, — Королева встала и открыла нам дверь. — Давайте я покажу гостевую комнату, где можно провести ночь, и скажу помощнице принести два пистолета-пулемёта и несколько гранат — вам они пригодятся, если столкнётесь с парадорами. Полагаю, утром вы отправляетесь?
— Да, и снова спасибо, мисс Куини, вы чересчур добры, — поблагодарила я удивлённо, не ожидав, что нам ещё подарят оружие.
Она, едва заметно улыбнувшись, вновь повела нас по особняку до парадной лестницы, оттуда на второй этаж и свернула в один из коридоров. Дойдя до конца, она показала на дверь, выкрашенную в красный.
— Надеюсь, вы не будете разочарованы, — произнесла мисс Куини и порысила прочь, оставив нас одних.
Фрутти отворил дверь, и мы вошли внутрь. Гостевая оказалась большой и обставлена со вкусом. Здесь стояла пара кресел и маленький столик у большого окна, но, к сожалению, без особых видов — наша комната выходила на собранную из хлама стену Нью-Пегаса. Было ещё несколько массивных дубовых комодов и шкафов, но главное место занимала огромная кровать с балдахинами, красно-белым шёлковым бельём и огромной подушкой в форме сердца, прислонённой к изголовью.
— Ого.
— Ништяк!
Мы сразу нацелились на кровать и хотели уже забраться туда с ногами, как в дверь отрывисто постучали три раза.
— Я открою, — вызвался Фрутти и, развернувшись, пошёл открывать.
Я кивнула, а сама решила раздеться перед сном. Cев на круп, я расстегнула плащ, сняла его, сложила в аккуратную стопку и опустила на ближайшее кресло. То же самое я проделала с нательной рубашкой, а затем положила сверху слегка потрёпанную шляпу. Встав, я аккуратно стянула с задних ног пыльные сапоги, защищавшие мои драгоценные носочки. К сожалению, поход в стойло стоил носкам пары прорех. Зато, по крайней мере, задняя нога регенерировала, хотя отрастающая шерсть чуть не свела меня с ума, когда мы покидали Нью-Пегас. Наконец, я потянулась к собранной в хвост гриве, бросила синюю резинку поверх шляпы и тряхнула головой, дав волосам рассыпаться по холке и плечам.
Я осторожно вскарабкалась на кровать. Она тихо заскрипела под моим весом, но, к счастью, дорогая, твёрдая древесина выдержала даже такую тяжесть. Со вздохом я растеклась по матрасу, расслабившись впервые с поездки в вагоне.
— …Спасибо, — донёсся голос Фрутти, а затем щелчок дверного замка. Я приподняла голову и увидела. как он подходит с винтовкой и зелёным патронным ящиком за плечами.
— А они быстро, — заметила я.
— Ага, — Фрутти принял сидячую позу, отчего коробка съехала с его спины и громыхнулась на пол. Крышка распахнулась, и по комнате покатилась два маленьких чёрных ствола и полдюжины гранат.
С криком «Ёбаный в рот!» Фрутти кинулся собирать покатившуюся взрывчатку обратно в ящик, поставив его прямо. Я засмеялась и лишь улыбнулась, когда он, закончив с гранатами, выпутался из одежды, свалил её в кучу и присоединился ко мне на кровати.
Я перекатилась набок, лицом к нему. От его тёплой улыбки и взгляда мои щёки загорелись румянцем, а сердце вновь учащённо забилось в стальной бронированной груди.
— Знаешь, — заговорил он негромко, снова поймав мой взгляд. — Ты очень красивая.
Мои лицо вспыхнуло настоящим пожаром.
— Но ты же видел, какой я была раньше, до войны… Неужели я нравлюсь тебе в виде зебры? — неверяще спросила я.
— Да, — широко улыбнулся пегас.
Он сомкнул губы и прикрыл веки, я тоже — мы оба хотели этого. Поцелуй был подобен разряду электрического тока; наши губы встретились и мягко припали друг к другу, мы задвигались взад-вперёд, его язык заскользил, нащупывая вход. Тихо застонав, я поддалась, разжала губы, пропуская его в себя — наши языки затанцевали у меня во рту. Я чувствовала его страсть, чувствовала его заботу. Мысль о том, что жеребец любил меня невзирая на мою суть, грела мне сердце.
Мы разорвали поцелуй спустя, казалось, целую вечность, хотя на деле прошло не больше минуты-двух. Я довольно заурчала, прильнула к Фрутти, приобняв за плечо, и нежно пристроила макушку у его шеи.
— Спасибо, — вздохнула я тихо.
Он молча ткнулся носом в мою гриву. Так, в объятиях друг друга, мы и уснули.
Рано утром мы простились с особняком мисс Куини и направились на северо-восток. Перед выходом я и Фрутти взяли по пистолету-пулемёту и поровну разделили гранаты. После того как мы побеседовали с Королевой, мой пип-бак добавил на карту новую неизвестную локацию и автоматически установил на неё маркер. К нему-то мы и пошли.
К часу дня мы снова оказались в пустыне. Миновав бывший схрон Танго, мы продолжали путь. Вокруг тянулись одни песчаные дюны да скалистые холмы, а слева — отвесная скала, и, что хуже всего, мой ЛУМ начал заполняться красными полосами, мельтешащими так, что не уследишь. Только мы взобрались на холм, как Фрути тут же прижал меня к земле — внизу на другом склоне копошились мутировавшие жуки-переростки.
— Это что, Фрутти? — прошептала я с испугом в голосе.
— Парадоры, — мрачно бросил мой товарищ.
Перед нами предстала огромная, похожая на жука тварь с крохотными, почти атрофированными лапками, большими оранжевыми крыльями, жалящим хвостом и зияющей зубастой пастью. Хуже всего — она была не одна; над землёй роилась целая туча всех цветов радуги. И мой маркер вёл прямо через их скопление.
— Надо их обогнуть, — шепнул Фрутти.
— А они опасные? — спросила я, хотя, в целом, было давно понятно: да, опасные, и ещё как.
— Давай объясню по-простому: если попадёмся — мы трупы.
Мда-а, совсем не обнадёживало.
— И что ты предлагаешь?
— Лучше будет поступить так: подкрадёмся со стороны, спрячемся за камнями и валунами и пойдём вдоль обрыва. По времени дольше, но всяко безопаснее, чем ломиться напрямую с криками «Жрать подано!».
— Хорошо, погнали.
Фрути кивнул и, низко припав к земле, начал красться. Я повторяла за ним, пригнувшись и двигаясь к скале как можно быстрее, но тихо. Мы пробирались между валунами, стараясь не хрустеть галькой и ветками. Я то и дело переводила взгляд на ЛУМ, но, сколько бы ни проверяла, метки двигались так быстро, что не разберёшь, старые это или новые.
Спустя, наверное, минут десять мы обогнули рой жуков и добрались к изгибу скалы. Впереди виднелся заброшенный дом, приютившийся в углублении скалы. Маркер указывал прямо на него. Туда нам надо!
Стук. Стук. Стук.
О нет. Камешек, задетый моим копытом, соскочил с утёса и со стуком понёсся вниз к песчаному дну обрыва. Я застыла на месте. Внезапно в моём поле зрения вспыхнуло предупреждение об угрозе — ярко-красное, — и тут же застрекотали крылья. Мы оглянулись, и моё сердце ухнуло куда-то в копыта. Почти все парадоры, не менее тридцати, взвились в нашу сторону.
— План «Б»: ВАЛИМ! — заорал Фрутти, и без лишних понуканий мы стартанули к заброшенному дому, обещавшему хоть какое-то укрытие.
Гудение стрекочущих крыльев гналось за нами по пятам. Смесь страха и ужаса, охватившая моё колотящееся сердце, заставляла даже механические ноги двигаться быстрее.
— И что дальше?! — прокричала я.
— Заткнись и беги! — крикнул Фрути, расправив крылья, и подпрыгнул в воздух.
Скользя параллельно земле, он свободными копытами потянулся в карман плаща, достал одну из трёх гранат и выдернул чеку, но не бросил её, как я ожидала, а выдержал пару секунд и просто уронил, оставив лежать в песке. Сначала я не поняла, почему он не швырнул её, — и тут раздался взрыв, потонувший в криках и визгах мутантов. Наверное, он решил, что к моменту детонации большинство жуков пролетит над гранатой, преследуя нас, и попадёт под осколки. Фрутти вытащил вторую гранату и повторил трюк с тем же результатом, но криков заметно поубавилось.
— Почти на месте, поднажми! — крикнул он, работая крыльями, и на моих удивлённых глазах кувыркнулся так, чтобы лететь спиной вперёд. В копытах пегаса возник квант-модулятор, ствол качнулся между его задних ног в сторону жуков. Зашипели разряды плазмы. Я не оглядывалась — смотрела вперёд и мчалась, не сводя глаз с дома, становящегося всё ближе и ближе.
Фрутти снова кувыркнулся и приземлился у самого входа. Парадоры буквально были у нас на хвостах, когда мы влетели в дом и захлопнули дверь.
— Так, бля, э-э, баррикадируем дверь, — пропыхтел Фрутти, оглядываясь по сторонам. На счастье, искать долго не пришлось: прямо рядом с дверью стоял большой комод.
— Поняла! — Я с визгом взвилась на дыбы и, схватив комод передними копытами, толкнула что было силы в приводах. Деревянный шкаф легко шатнулся и с грохотом упал, заблокировав проход.
Я уже хотела облегчённо выдохнуть, что нам удалось оторваться, как из глубины дома раздался звон битого стекла. Мы сразу рванули по коридору в гостиную.
Парадоры облепили окна, пытаясь продавить стёкла внутрь. К счастью для нас, проёмы были маленькие, и больше одного жука за раз пролезть не грозило.
— Отлично, зажмём их, — Фрутти стремительно встал на задние ноги и вскинул плазменную винтовку.
Кивнув, я хвостом выудила из кармана пистолет-пулемёт, ртом выдернул Счастливчика 13 из кобуры и направила оба ствола на ближайшее окно.
С воплем «Жрите!» от Фрутти мы обрушили огненный шквал на жуков, лезущих в разбитые окна.
Как только в пистолете-пулемёте иссякли патроны, я отбросила его в сторону. Моё искусственное зрение подсказало, что мелкий калибр не то что не ранит — едва колупает жучиные панцири. Даже револьвер, несмотря на свой калибр, их не пробивал, но хотя бы замедлял. А вот Фрутти, наоборот, справлялся на отлично.
— Жри, падаль! — надрывался Фрутти, засадив очередной разряд в раскрытую пасть очередного парадора. Жук надулся, как воздушный шар, и лопнул, обдав соседних насекомых плазменной слизью.
Не ослабляя огня, мы кое-как, но удерживали рой, сбившийся у окон. Они так рвались добраться до наших тушек, что забивали своими телами оконные рамы.
— Кристалл, живо, достань пару гранат, выдерни кольца и швырни в жуков! — гаркнул Фрутти, разжижая очередного жука, что пробрался внутрь.
Я кивнула, заткнула Счастливчика 13 в кобуру и запустила хвост в карманы плаща. Я провозилась целую минуту и в торопливой панике чуть не рассыпала гранаты по полу, но в итоге достала. Схватив их в копыта, я зубами выдернула у каждой кольцо.
— И что, теперь кидать? — я посмотрела на Фрутти, ожидая инструкций.
— Нет, блин, пожонглируй, — с очевидной издёвкой, но торопливо выпалил он. — Швыряй к чертям пегасьим!
Я запищала, взведённые гранаты заплясали в копытах, но я кое-как их удержала. Взрывчатка вот-вот рванёт. В гостиной было четыре окна, все на одной стене, и в двух средних копошилось больше всего парадоров. Туда я и прицелилась. Гранаты с адской силой полетели сквозь стёкла в скопления жуков. Не знаю, куда угодила одна из них, но раздался стук металла об дерево. Значит, отскочила и ударилась о стену дома. Как только я запустила первый снаряд, Фрутти бросился к двери сзади, на кухню, и сшиб её ударом
— Живо! — гаркнул он.
Я подобралась и рванула за другом в тесную, чем-то засранную кухоньку, где он опрокинул алюминиевый обеденный столик на ребро и нырнул в импровизированное укрытие. Я быстро плюхнулась на живот вслед за ним. Тут же хибара вздрогнула от какофонии взрывов, треска дерева и визгов. Через пару секунд мы выглянули из-за стола и с облегчением выдохнули — остатки парадорьего роя в кухонном проёме разлетались кто куда.
— Слава Селестии, — выдохнула я облегчённо.
— Ещё вернутся, давай с этой минкрутовской хреновиной не затягивать, — предупредил Фрутти.
Я взглянула на маркер направления.
— Оно прямо под нами, где-то тут, — я повертелась, но, видимо, попала в самый центр, потому что метка перестала двигаться. — Может, разделимся? Быстрее дом обыщем.
— Да-а, верно. Эти гады могут нагрянуть в любой момент, пока мы тут торчим, а я как-то не хочу стать жучиной жратвой, — согласился Фрутти и поскакал в гостиную.
— Я наверх, — крикнула я ему вдогонку и направилась к лестнице в коридоре у самого входа.
Ступеньки заскрипели под моими шагами, но выдержали, и, когда я поднялась, на втором этаже обнаружились всего три двери. Одна вела в ванную, другая — в большую спальню, третья — не то в спальню поменьше, не то в детскую. В детскую и ванную дверей не было, а внутри лежали только груды мусора и обломков. Но вот большая спальня оказалась обставлена, хоть и скромно: кровать да шкаф у дальней стены. Тут же и стало понятно, куда делись двери из всех комнат. Окна в спальне были заколочены кусками древесины, чем-то изрешечённой. А рядом со шкафом на полу покоились скелеты двух грифонов в остатках боевой брони.
— ФРУТТИ! — закричала я, не сводя глаз с находки.
— Что, чего? — пропыхтел он, после того как остервенело взлетел по лестнице ко мне.
Я молча ткнула в сторону скелетов. Мой друг-пегас зашёл в спальню и осмотрел останки.
— Грифоны, мертвы давно, раз успели разложиться. Так, ну можно глянуть их броню и…
Фрутти, не договорив, запустил копыто под кости крыльев одного из грифонов. Я подошла и села рядом, чтобы видеть из-за плеча.
— …Рычажный дробовик, — закончил он, вытащив пыльный ствол двенадцатого калибра. — Хм-м, ну, если ты не единорог или не умеешь стоять на задних, толку от него как от хрена с маслом.
— Дай гляну.
Фрутти пожал плечами и передал оружие мне, а сам принялся осматривать броню. Он был прав: я не смогу воспользоваться ружьём, если не встану на задние ноги, рычаг и спусковой крючок были рассчитаны на пальцы грифонов или минотавров,
Но дробовик — хорошее подспорье к Счастливчику 13, и я прикинула, что смогу стрелять, если буду держать его своим нановолоконным хвостом. Усилием воли я заставила хвост схватить оружие за рукоятку и, вспомнив, как ствол лежит в когтях грифона, расположила волоски аналогичным образом. Хм, а как взвести рычаг, не поддерживая оружие за цевьё?
Я вспомнила старый боевик, где главный герой — минотавр — тоже ходил с таким дробовиком, но не взводил рычаг как обычно, а прокручивал его на пальцах. Рычаг отводился, досылал патрон, пока оружие совершало оборот, и падал на ладонь заряженный. Гм, нужно будет попрактиковаться.
— Ну вот, — Фрутти воздел нагрудник, снятый с брони грифона. — Ткань у них совсем ни к чёрту, а броневые плиты пригодятся. Можем даже приторочить к нашей одежде.
— Это как? — спросила я, перекинув дробовик через плечо.
— А вот так, — Фрутти распустил воротник и всунул себе нагрудник, чтобы пластина встала между плащом и рубашкой. — Но ещё надо закрепить на ткани, будет типа многослойка. Я видел, некоторые так броню собирают.
Он проделал то же с наплечником, попутно объясняя, как закрепить его на плаще. Рассудив, что защита нам будет полезна, мы прикарманили бронеплиты, и Фрутти поведал, что нашёл дверь в подвал. Если что-то и прятать, то явно там!
Через дверь под лестницей мы спустились в тёмный, но довольно сухой и просторный подвал, увитый шмотками паутины. Мне сразу бросилось в глаза отсутствие опорных балок и… пустое пространство. Тут было пусто. Ни коробок, ни старого хлама, ничего. Разве что несколько винных стеллажей стояло у дальней стены, в нишах, выбитых в скальной породе скалы, куда был втиснут и сам дом.
— Чё-то нихрена, — пожаловался Фрутти.
— Погоди, тут явно какой-то подвох, — сказала я, глядя на указатель. На сей раз ЛУМ не висел и отчётливо направлял маркер на винные стеллажи. — Метка показывает на стеллажи.
Я побрела от одного стеллажа к другому, пока не остановилась у последнего в левом углу подвала, и наклонился поближе, чтобы рассмотреть получше.
— Нашла что-нибудь?
— Метка показывает на этот стеллаж. — Я вгляделась в пустоты между полками.
— Бр-р, не знаю насчёт тебя, а я чувствую, каким сквозняком оттуда дует, — поёжился вставший рядом Фрутти, распушив перья. А что, логично, он же пегас и лучше ощущает воздушные потоки.
— Значит, там точно что-то есть. Как же эту штуку подвинуть? — призадумалась я, не наблюдая у стеллажа ничего, за что можно было бы ухватиться.
— Пни её, не знаю, — пожал плечами Фрутти.
— Как скажешь.
Я повернулась задом и вдарила копытами по дереву, которое тут же разлетелось в щепки. Однако за ним оказался металл. По комнате разнёсся звон, а я зарычала от неожиданной боли. Снова поглядев на дверь, я увидела, что через пробитые копытами дырки сверкает неповреждённый металлический остов стеллажа.
— Такого подвоха я не ожидала, — простонала я.
— Есть такое.
Я только раскрыла рот для ответа, но тут стеллаж вдруг сдвинулся вглубь, а после футов десяти уехал вправо. За ним открылась стальная дверь, отмеченная символом Министерства Крутости.
— О, по ходу, нашли… — подобрав упавшую от удивления челюсть, пробормотала я.
Фрутти просто кивнул, хлопая глазами.
Пока мы шли ко входу в МинКрут, на задворках моего разума заскреблось чувство. Как будто я должна была помнить это место, но почему — хоть убей, не могла понять. Сама дверь была намертво запечатана и покрыта мириадами отметин от пуль и взрывчатки. Очевидно, мы не первые досюда добрались. Наверное, мисс Куини не лгала, рассказывая о старателях, которые хотели пошариться в нетронутом офисе. Справа от двери был считыватель карт.
Фрутти как раз стоял возле него и, дождавшись моего кивка, ткнул кнопку включения. К моему приходу экран включился, но, в отличие от прочих терминалов, на нём не высветились варианты с просьбой выбрать нужный. Высветилось лишь:
«Только для уполномоченных лиц… Предъявите пропуск».
— Пропуск… вот срань, где ж мы его найдём? — спросил Фрутти.
— Без понятия, — ответила я, борясь с разочарованием. Мы так далеко зашли, побороли банду жуков-переростков и теперь просто застряли тут, как все остальные.
Я отвлечённо уставилась на надпись, и тут от слова «пропуск» в моей памяти что-то вспыхнуло. Мы ведь находили бейдж моей матери. Бейдж МинКрута. На котором было сказано про административный уровень полномочий.
Я хвостом вытащила пропуск. Если он сработает, значит, я знала мою мать гораздо хуже, чем привыкла думать, и это пугало меня. Неужели мама лгала мне, собственной дочери?
— Ты как, нормально? — встревожился Фрутти, увидев мой отсутствующий взгляд и карту в хвосте.
Я потрясла головой. Сейчас было не время. Треволнения стоило отложить до поездки в Мейнхэттен, когда будет целая неделя времени. Я глубоко вздохнула и вставила карту в терминал, тут же начавший сканирование чипа. К моему огорчению, красный свет над дверью сменился зелёным, а женский голос проговорил:
«Добро пожаловать в пункт модернизации “Альфа”, миссис Эклер. С возвращением».
Я вернула карту в карман и потопала внутрь.
— Что же ты тут делала, мама? — тихо проговорила я..
— Ого, сработало! Нифига себе! — восхищённо воскликнул Фрутти.
— Да, но теперь вопросов о моём прошлом стало больше, — мрачно ответила я.
Фрутти догнал меня и приобнял крылом.
— Эй, вместе мы всё разузнаем рано или поздно, — приободрил пегас. Я тепло улыбнулась и потёрлась о его щёку.
— Спасибо…
Мы подошли к двери, которая выглядела очень похоже на вертикальные открывающиеся двери внутри стоил, и, когда мы подошли к ней на расстояние пары футов, она действительно автоматически открылась, позволив нам попасть в просторное помещение. Оно было огромным, но тёмным, так как большая часть освещения не работала. Из дверей виднелись тянущиеся вдоль стен чёрные большие блоки, тёмные углы которых были заставлены металлическими ящиками, канистрами и кабелями, а в середине комнаты стояла большая компьютерная система. Экран не горел, но на консоли всё ещё мигали огоньки — компьютер функционировал. Приглядевшись внимательнее, я заметила, что здесь не было ни гнили, ни грязи, ни ржавчины. Как будто дверь отгородила комнату от внешнего мира и сохранила здешнее содержимое в первозданном виде. Воздух тоже был старым и затхлым. Я также заметила, что стол и несколько стульев были разбросаны по полу, усеянному к тому же кучей бумаг. Словно работники покидали это место в очень большой спешке.
Я повернулась к Фрутти.
— Давай снова разделимся, так будет быстрее.
— Ага. Тут темновато и страшновато, так что не хотелось бы задерживаться. К тому же меньше шансов, что успеют оправиться жуки, — кивнул жеребец.
На этом Фрутти отправился к компьютеру, а я — к блокам у стены. Я насчитала их двенадцать, и все, кроме одного, были закрыты. По виду они походили на огромные чёрные коробки, но с электронными дверями спереди, и я никак не могла представить, что там вообще могли хранить. Впрочем, дверь последнего была раскрыта, и я, ведомая любопытством, нырнула внутрь.
Фрутти приземлился у большого терминала. Луч света падал на клавиши и низ экрана, всё остальное же терялось в темноте заброшенной комнаты.
— Хм-м, и где же кнопка включения? — поинтересовался под нос Фрутти, прищурившись.
После минуты безрезультатного разглядывания пегас вернулся к проверенному дедами методу и принялся наобум тыкать случайные клавиши. Впрочем, к его растущему удивлению и раздражению, вывести систему из режима ожидания не получалось.
— Ты чё, гонишь, что ли… — бормотал он, шлёпая по кнопкам всё сильнее и сильнее.
А дело было в незаметных трещинках на экране, которые жеребец не увидел из-за окаймлявшей их темноты. Когда-то давно в нижний угол монитора прилетел стул, вызвав короткое замыкание, и лишил устройство всякой надежды засветиться вновь. Тем не менее, пусть Фрутти того и не знал, процессор продолжал работать. И некоторые прожатые пегасом комбинации возымели свой эффект.
«Задействована система модернизации», — вдруг прозвучал всё тот же женский голос.
— А? Что?! — встрепенулся жеребец.
Тут он услышал шипение гидравлики и развернулся на звук. Его сердце ухнуло вниз от вида закрывающейся двери двенадцатого блока.
— А-а-а! — донёсся крик подруги.
Фрутти стрелой помчался на помощь. Он приземлился перед дверью и протаранил её плечом. Дверь не поддалась. «Закрыто», — подумал Фрутти.
— Кристалл, ты как, нормально? Всё хорошо? — прокричал он, лихорадочно ища способ открыть проход.
— Копыта! Мои копыта! Пол схватил их! Я застряла! — надрывалась Кристалл.
— Я что-нибудь придумаю! — в панике завопил пегас и метнулся обратно к компьютеру, с удвоенной силой забарабанив по клавишам. — Чего экран-то не включается? — недоумевал он, ища заветную комбинацию.
«Найден совместимый инфильтратор. Пожалуйста, выберите направление модернизации».
— Я хочу, чтобы ты прекратила эту дурь и выпустила её! — в ужасе потребовал Фрутти, не переставая жать кнопки.
«Выбрана и подтверждена модернизация “пегас”. Начало процесса через 10 секунд».
— Э-Э-Э ПОДОЖДИ! — заверещал жеребец и сорвался к злополучному блоку.
— Ф-Фрутти, — захныкала Кристалл.
— Ничего не могу поделать, — пролепетал он.
Пегас вгляделся в окружавшие дверь стыки, надеясь выломать её, но тщетно. Тут он заметил наверху тускло горящий красным экран и встал на задние копыта, дабы проверить. Это оказалось окно, сквозь которое жеребец увидел свою подругу, намертво прикованную к полу чем-то вроде медвежьих капканов. Задняя стена блока раскрылась, обнажив огроменный стеллаж с механизированными частями, кучу манипуляторов и красную сигнальную лампу.
— Помогите! — заверещала Кристалл, когда одна из стальных рук потянулась к ней.
Фрутти было отпрыгнул назад, квант-модулятором прицелившись в дверь, но тут же растерянно опустил его. Он хотел проплавить себе путь, однако вовремя понял, что с тем же успехом мог сломать механизм и запечатать подругу навсегда. Он не знал, что делать. Совсем.
— Что же мне делать, я не могу использовать компьютер, потому что не работает экран, не могу найти панель управления дверью, чтобы открыть её, не могу стрелять плазмой, чтобы её расплавить, ведь так она может уже никогда не открыться, что же делать…
Поток мысли оказался прерван душераздирающем воплем Кристалл, столь же резко оборвавшимся. С замершим сердцем пегас прыгнул к окну и ужаснулся. Манипулятор с шипом вонзился ей прямо в лоб, сбив шляпу.
— Кристалл? — окликнул Фрутти. Кобылка никак не отреагировала на голос, даже не шелохнулась. — КРИСТАЛЛ?!
Жеребец кричал, опасаясь худшего, пока её голова, откинувшаяся назад от удара роботизированной руки, медленно не наклонилась обратно и она не замерла совершенно неподвижно, как манекен. Затем пегас услышал звук моторов и, посмотрев в дальний конец комнаты, увидел ещё четыре роботизированные руки с манипуляторами, потянувшиеся к его окаменевшей подруге. Когда они пришли в движение, Фрутти заметил два зеркала в верхних задних углах камеры. Это показалось ему странным, но тут он заметил красное свечение, исходящее от ладоней манипуляторов.
— Ч-что происходит? — пробормотал в пустоту испуганный пегас.
Он почувствовал, как сердце бешено заколотилось в груди, когда манипуляторы выпустили лучи красной магической энергии из вмонтированных в ладони кристаллов. Тонкие лазерные нити врезались в плоть зебры, и у Фрутти скрутило живот. Под фотонный скальпель попали плечи кобылки и, что хуже всего, — глаза. Надрезы росли мучительно медленно, и лишь через несколько минут механические руки отступили. К сожалению, ненадолго. Одна скользнула к низу туловища — куда-то в основание рёбер, — другая же переместилась к затылку, и вскоре лазеры засветились вновь.
— Что-то мне нехорошо, — пробормотал Фрутти, наблюдая, как в черепе Кристалл открывался прямоугольный разрез. Наверняка что-то похожее происходило и внизу, хотя ему видно не было.
У бионической кобылы теперь было три манипулятора вокруг туловища и один за головой. Внезапно они все рванулись вперёд, их острые пальцы впились в надрезанные участки плоти, и с тошнотворным, липким, чавкающим звуком роботизированные руки разошлись в стороны; каждая потянула за собой кусок мяса. Одежде и снаряжению кобылы тоже досталось, её аптечка упала на пол, а плащ превратился в растерзанные лохмотья. Кристалл вновь осталась голой, в одних носках и сапогах.
— Пресвятые Фаустинки! — завизжал Фрутти от зрелища, как с его подруги заживо снимали кожу.
Вскоре сквозь мясо заблестел эндоскелет, особенно на плечах. Со своего места пегас мог видеть металлическую лопатку, но мог видеть и нечто похожее на круглый разъём чуть выше сустава. Из туловища и шеи зебры вдруг показались на свет прямоугольные коробки. Последнюю усеивали всевозможные порты и сокеты. Тут глаза Фрутти вновь отвлекло движение, и он увидел, как два манипулятора вернулись к лицу Кристалл и застыли, нацелившись на ранее разрезанные глаза.
Ахнув, жеребец постарался отвернуться, но не смог.
— О Селестия, нет, пожалуйста, — запричитал он.
Он не знал, что происходит, но очень надеялся, что его подруга не чувствует, что с ней делают. Он не мог себе представить, какую боль она испытывала бы, осознавай она всё происходящее. Затем случилось худшее — манипуляторы выдвинулись вперед и вонзились ей прямо в глаза, один из которых лопнул и вытек. Оставшуюся органику сняли с лица и выбросили в желоб в углу, к прочей удалённой плоти. Это стало последней каплей для желудка Фрутти, и пегас судорожно повернул голову, выплеснув на пол завтрак. Видеть, как автоматическая машина вырывает глаза его подруге, было для него просто невыносимо.
Оправившись, жеребец вытер рот и против воли, как будто под гипнозом, снова прилип к окну. Теперь он видел знакомые красные глаза в глубине стального черепа, смотрящие в никуда в зеркалах по углам комнаты. Сейчас Кристалл выглядела совершенно ужасно, и он чувствовал себя ужасно, потому что знал, что это по его глупости она оказалась там. Если она выживет, ему придётся долго искуплять вину.
— Только не снова, прошу, — выдавил он, когда манипуляторы вернулись на позиции у лица.
Механические руки двинулись вперед и схватили её искусственные глаза. Кончики пальцев манипуляторов слегка поёрзали в глазницах, после чего отодвинулись с роботизированными глазами в хватке. Однако, в отличие от плоти, снятая механика была перенесена к стойке, которая покрутилась и выдала пустой контейнер для оптики. Потом она снова завращалась, пока не показалась проволочная корзина с похожими металлическими глазами. Роботы-манипуляторы выбрали по глазу, перенесли к Кристалл и вставили в её череп. Вскоре глазницы осветились электрическими голубыми огоньками.
Стойка покрутилась ещё, а одна из рук нырнула к животу. Она вытащила оттуда небольшой прямоугольный предмет с символом молнии сбоку, указывающим на то, что это какой-то источник питания, в то время как стойка вращалась, пока не появился другой контейнер, полный похожих предметов. Манипулятор поместил туда извлеченный из Кристалл аккумулятор и извлёк новый взамен. Он вставил его обратно внутрь её туловища и закрыл маленький люк.
Стойка завращалась снова. Ушли малые запчасти, их место заняли большие. Вскоре на барабане выпал сектор, содержимое которого Фрутти знал как свои два крыла.
— Крылья пегасов, — пробормотал он, увидев стальной скелет пегасьих крыльев.
Они в мельчайших деталях повторяли скелет крыльев пегасов, но их косточки усеивали маленькие красноватые детальки. Две стальных руки подхватили крылья за полукруглые части у основания и перенесли к оголённым плечам Кристалл. Фрутти понял, зачем там были разъёмы, когда в эти разъёмы вкрутили крылья. Будучи раскрытыми, они давали полное представление о размахе.
— Будет примерно как у меня, — сокрушённо вздохнул он, наблюдая за методичной инсталляцией новых конечностей.
Крутилась стойка. Смеркалось. Показались корзины, полные каких-то чипов и процессоров. Две руки зарылись в их содержимое и с новыми запчастями вернулись к работе. Они залезли в затылок, повозились там, а потом все четыре манипулятора втянулись в стены рядом со стойкой.
«Аппаратное обеспечение установлено успешно. Инициализация обновления мозга и смены магии».
— О Селестия, ты прекратишь это или нет?! — взмолился Фрутти, обессиленно стуча копытом по окошку.
Рука, застрявшая в голове Кристалл, начала светиться, выполняя ту другую задачу, для выполнения которой она была предназначена. Устройство засияло энергией, извлекло магию предыдущего типа пони, выбрало из сохранённых магий пегасью, носитель которой пожертвовал её столетия назад, и наполнила ею бионическую кобылу. На всё про всё ушла пара минут, а затем роботизированная рука внезапно отдернулась назад. Фрутти начало тошнить, когда он увидел шип длиной в несколько дюймов, который был воткнут в лоб его подруги. Он почти подумал, что она умерла после того, как ей в мозг воткнули шип, но, когда роботизированная рука вернулась на свое место в стене, он заметил, что в зеркалах он мог видеть, что у неё на лбу было еще одно круглое гнездо, и тогда он вспомнил, что у неё также был электронный мозг внутри головы. Шип, должно быть, использовал гнездо для подключения к электронному мозгу. Пегас ждал, что Кристалл вернется к реальности, как только шип отсоединится, но она этого не сделала. Лишь продолжила стоять колом.
«Обновление мозга и смена магии прошли успешно… объект подлежит регенерации с заменой генетического кода».
Из открытой задней стенки высунулась еще одна роботизированная рука, но, в отличие от других, на конце этой просто было что-то похожее на розовый драгоценный камень. Она поднялась над обезображенным телом и засветилась ярко-розовым светом, окутывая преобразившегося биомеханоида своим целебным сиянием. Раны, вызванные процессом обновления, начали быстро затягиваться. Даже органические глаза выросли снова в соответствии с генетическим профилем восстанавливаемой кобылы. Розовый драгоценный камень внезапно позеленел, а затем плоть, которая собралась вокруг недавно подогнанных крыльев, начала расти вверх по скелету новых конечностей, образуя мышечные волокна и кожу. Вскоре мышцы и кожа покрыли крылья, а затем начали расти белые перья, наполняя крылья пушистыми перьями. Последними перьями, которые выросли в крылья, были серые маховые перья, прежде чем, наконец, она снова восстановилась на сто процентов, плюс новая пара крыльев.
«Модернизация завершена».
Фрутти облегчённо вздохнул; наконец-то, этот ужас кончился. Последняя рука втянулась в стену, и всё погрузилось в темноту. Вдруг дверь резко пошла вверх, и пегас чуть не упал.
— Кристалл? — мягко позвал он.
Какое-то время она не двигалась, после чего резко рухнула на пол. В последний момент кобыла пришла в сознание, еле-еле сумев не упасть. С её губ сорвался испуганный всхлип, и она попятилась, а потом резко рванулась прочь из комнаты, сбив Фрутти. Тяжело дыша, она ощупала ныне целый лоб.
— ЧТО ТУТ ТВОРИТСЯ?! — заорала Кристалл.
— М-мне так жаль, — прохныкал Фрутти, поднимаясь с пола.
Именно тогда она заметила большие пернатые крылья, торчащие у неё по бокам.
— Что это? — сорвался с её губ шёпот, и кобылка провела копытом по серым маховым перьям, поёжившись от ощущений.
Её зрачки сжались до размеров булавочных головок. Она медленно повернула голову, широко раскрыв глаза и глядя по сторонам. Её глаза расширились еще больше, и она начала дрожать, увидев, что крылья теперь принадлежат ей.
— Кристалл, все будет хорошо, — убеждал Фрутти, заметив, что его подруга вот-вот сорвётся в истерику.
К несчастью, она закричала в полной панике, захлопала крыльями и взлетела так быстро, что оставила за собой бирюзово-золотой след. Фрутти ошеломлённо моргнул — она исчезла почти мгновенно, он не успел даже попытаться остановить её. Пегас не мог понять, как она сразу смогла летать — и так невероятно быстро. Из оцепенения его вывел удар по затылку, и какой-то предмет повалился на пол. Посмотрев вниз на то, что его поразило, он увидел шляпу своей подруги, несколько потрёпанную после всего случившегося.
— О, Кристал, что же я с тобой сделал?.. — жеребец поднял глаза и заметил, что след исчезает. — Етить-колотить! — он схватил зубами шляпу Кристалл и помчался вслед так быстро, как только мог.
Галопом он прнёсся по зданию, промчался через подвал, поднялся по лестнице в дом и выскочил через парадную дверь. Всё это время тускнеющий след служил ориентиром. Пурпурный пегас расправил крылья и поднялся в воздух, летя так быстро, как только мог, преследуя подругу в лучах полуденного солнца. На мгновение он испугался, что потеряет след из-за того, что бирюзово-золотая лента исчезает быстрее, но, пролетев ещё на восток, он, наконец, увидел Кристалл сидящей на вершине холма, возвышающегося над долиной. Цветной след полностью исчез к тому времени, когда он приземлился и медленно потрусил к своей подруге.
— Кришталл? — промямлил он со шляпой в зубах.
Ответа пегас не дождался, киберпони просто сидела и смотрела в пустоту. Вздохнув, Фрутти мягко водрузил убор ей на голову, отчего она вздрогнула и обернулась. В её глазах сквозил ужас.
— Ф-Фрутти? — выдавила она.
— Ты в порядке? — ласково спросил он, прекрасно зная ответ.
— Я не знаю, что случилось, почему у меня крылья, почему я умею летать, почему я умею пользоваться ими?! — ответила она тихим плачем, под конец фразы переросшим в крик души.
— Без понятия, наверняка всё дело в усовершенствованиях, которые в тебя напихали, — с грустью сказал Фрутти.
— Почему бы тебе просто не свалить и не оставить меня в покое! — вдруг гневно прокричала Кристалл.
К её удивлению, друг обнял её и, тоже заливаясь слезами, воскликнул:
— Прости меня, Кристалл! Это я виноват! Не надо было мне тыкать эти кнопки, чтоб их! Стоило понять, что что-то не так.
Пегаска-зебра вздохнула, не до конца смягчившись.
— Я потеряла ещё часть себя. Я полностью изменилась. Что я теперь такое?
— Компьютер трындел что-то про «совместимых инфильтраторов». Думаю, это модель твоего тела.
— Ну вот, вопросов стало только больше.
Фрутти уселся рядом и укрыл полосатые плечи крылом.
— Я обещаю, нет, даю Пинки-клятву, что помогу тебе разузнать всё.
— Чего?
— Ну, это такое обещание, которое нельзя нарушить. Оно с тобой навечно, — пояснил Фрутти и прокашлялся: — Через сердце на луну, кексик в глаз себе воткну! — пропел он, выполняя движения. На губах Кристалл против воли пробилась улыбка.
— Спасибо, — выдохнула она.
Порыв ветра растрепал их волосы, когда они сидели, обнявшись. Оба могли поклясться, что в завываниях воздуха пронеслось призрачное кобылье «Навечно!».