Пять двадцаток на четыре
Глава 17. Жизнь жеребца
Том в замешательстве поворачивается ко мне. – Погоди, я что-то не то сказал?
Я просто закрываю глаза, и вскоре в комнате становится достаточно тихо, чтобы услышать, как падает булавка. – Я что-то не то сказала? – наконец говорит Тесс в тишине.
Я открываю глаза. – Тесс... садись.
Тесс, которая чистила зубы, подходит к кУхонной раковине и выплевывает зубную пасту, затем присоединяется к нам за столом и зевает. – Вы, ребята, выглядите очень мрачно.
До Тома наконец доходит. – Подожди, ты серьезно? Рэйчел, почему ты не сказала мне, что знаешь Лорен Фауст?
Я качаю головой. – Не смотри на меня, я никогда не имела дела с друзьями моих родителей. Я даже толком не знала, чем они занимаются. С другой стороны, Тесс наверняка…
Тесс смеется. – О чем вы, ребята, говорите, я не знаю Лорен.
Я барабаню пальцем по столу. – Помнишь, когда тебе было лет пять или около того, ты играла с пони, которых мама и папа купили тебе, потому что ты все время их просила?
Она пожимает плечами – Ну и что? Каждая девочка моего возраста играла с этими штуками – ну, во всяком случае, большинство из нас. – Она ухмыляется мне, прекрасно понимая, что вместо этого я увлеклась GI Joe.
Я игнорирую ее замечание. – Я помню, что ты придумала все эти причудливые истории и все такое, и ты разыгрывала целые представления для наших родителей. Ммм, ты случайно не помнишь, делала ли ты это с кем-нибудь из их друзей?
Тесс смотрит в потолок. – Может, и делала. Это было очень давно. Я помню одну женщину, она была очень вежлива... Лаура?
Я тру глаза. – Тесс, это была Лорен Фауст.
Она смотрит на меня пустым, недоверчивым взглядом. – Нет, в этом нет никакого смысла.
Том пододвигает к ней Библию Сериала. – Прочти эту страницу.
Я наблюдаю, как выражение лица Тесс меняется от удивления к замешательству, к беспокойству. Она доходит до конца страницы и просто замирает. – Тесс, ты та девочка, о которой говорит Лорен, – заявляю я очевидное. – Это ты подала ей идею для Сериала.
Я никогда не видела, чтобы Тесс выглядела такой растерянной. – Это невозможно, вся история этого мультфильма основана на моем воображении?
Я потираю лоб. – Это имеет очень интересные последствия.
Том соглашается – Да, имеет. Это означает, что мы можем по существу перестать смотреть на Сериал в поисках ответов, мы должны перестать обращать на него внимание. По сути, мы можем притвориться, что Сериал никогда не был сделан. Кажется, с нами происходит вот что – мы превращаемся в пони, которых придумала Тесс, когда ей было пять.
Тесс просто смотрит на него пустым взглядом, а я кладу голову на стол и вздыхаю. – Ну, как бы это ни было верно, это имеет еще меньше смысла, чем то, что мы становимся пони из мультфильма.
Том молча кивает, а Тесс снова смотрит в потолок. – Жаль, что я не могу вспомнить больше о пони, с которыми играла в детстве. Я помню, что раскрашивала некоторых из них... и главным пони был этот фиолетовый единорог... но, черт возьми, я не могу вспомнить никаких подробностей.
– Они все еще принадлежат тебе? – спрашивает Том.
Тесс медленно кивает. – Я бы никогда не продала их, они были совершенно особенными для меня. Но когда я поступила в колледж, я взяла все свои детские вещи, упаковала их и положила на хранение.
Том вздыхает. – Отлично, значит, они вернулись в Ванкувер?
– Неа, я училась в университете в Сиэтле, а потом несколько лет прожила в штате Вашингтон. Я положил все свои лишние вещи на хранение здесь.
– А? В Сиэтле?
– Не совсем, это в Портленде, в нескольких часах езды к югу отсюда.
Том улыбается. – Это недалеко, и у нас есть машина.
Я киваю. – Мы отправимся проверять это завтра. Если мы сможем найти твоих пони, они могут вызвать кое-какие воспоминания и помочь объяснить все это.
Тесс пожимает плечами. – Да, наверное. Хотя, честно говоря, я не слишком уверена, что это нам поможет. Не думаю, что я придумала заклинание трансформации “пони в человека”, когда мне было пять лет.
Я тупо смотрю вперед. – Предполагая, что мы вообще можем превратиться обратно. Ты ведь понимаешь, что это открытие как-то меняет дело, верно?
Том приподнимает бровь. – Как слух о том, что Лорен получила идеи для сюжета от Тесс, меняет тот факт, что мы можем превратиться обратно?
Я потираю лоб. – Разве не странно, что Тесс придумала мир, в котором пурпурный единорог и ее белый родич-единорог со своими друзьями делали все эти штуки? А потом Тесс становится единорогом, и ее родич и друзья тоже меняются соответствующим образом? Это не случайно! Я думала, что все это просто какое-то безумие, но здесь слишком много совпадений. Тесс становится точно такой же пони, какой она ее придумала, это как...
Тесс закатывает глаза. – Что, как пророчество? Брось, Рэйчел, у меня рог единорога, но я не пророк.
Том качает головой. – Это не пророчество. Ты ничего этого не предсказывала. Если бы ты это сделала, история и мультфильм были бы о том, как люди становятся пони. Это не так, мультфильм просто о пони, которые родились пони.
Я обдумываю эту мысль. – Мы что-то упускаем, что-то важное. Ни один пятилетний ребенок не смог бы придумать всю эту историю. Все идет слишком хорошо, сюжетная арка в Сериале слишком структурирована, чтобы быть просто фантазией какого-то пятилетнего ребенка.
Тесс медленно кивает. – И в мультфильме, вероятно, было бы больше чаепитий и игр, если бы пятилетняя девочка придумала это сама.
Том зевает. – Значит, нам нужна еще одна часть головоломки, что-то большое.
Я добавляю. – Тесс, ты, должно быть, откуда-то узнала эту историю. Кто-то или что-то должно было сказать тебе, что именно с нами произойдет. Проблема была в том, что твое старое «я» в пять лет этого не понимало. Оно не могло понять информацию, поэтому ты просто использовала все эти детали в своей игре воображения, просто для развлечения.
Тесс вздыхает. – Это просто отодвигает тайну куда-то еще. Что могло дать моему пятилетнему «я» все факты о пони?
Я зеваю и потираю лицо. – Мы можем поговорить об этом завтра? Серьезно, уже два часа ночи.
Тесс согласно кивает. – Да, дай мне поспать. Мы разберемся с этим позже, завтра все должно быть спокойно.
Я не могу удержаться от смеха. – В самом деле, Тесс – ты видела, что происходит? Мы устроили пожар, разрушили жилой комплекс бежали из страны, ограбили магазин, сбежали от полиции, дискредитировали авторов Сериала и создали международную новость – «Террористы в Сиэтле». Все это произошло за сколько – последние двенадцать часов? Почему-то я сомневаюсь, что «завтра все должно быть спокойно».
Тесс позволяет себе усмехнуться. – Ну, я думаю, мы узнаем, не так ли? – Она смотрит на Тома. – Итак, хватит путаных разговоров. Где спальни?
Том прикусывает губу. – Ну, у нас здесь всего три спальни, а нас четверо. Я уже отдал Гарри гостевую комнату, так что у нас остались моя старая спальня и хозяйская. Двоим придется разделить комнату.
Тесс кивает. – Годится. Парни получают по комнате, девушки могут разделить одну.
Я чувствую свое новое мужское достоинство между ног. – Ммм... так...
Тесс смотрит на меня. – Что, думаешь, парни должны разделить одну?
– Ну, нет, мне просто интересно, когда ты говоришь «парни», ты имеешь в виду...
Она смотрит на меня безо всякого выражения. – Я имею в виду парней. Что, черт возьми, ты думаешь, я имею в виду?
– Ну, ты же знаешь, мы продолжать называем Гарри – Пинки, а иногда даже говорим – «она», я просто на мгновение растерялась, вот и все.
Тесс качает головой. – Я говорю о настоящих парнях, понимаешь, о тех, которые биологически – мужчины? Блин.
Я нервно смеюсь. – Ха, да, безусловно...
Том чувствует мое беспокойство. – Если ты не хочешь делить кровать, Рэйчел, это не проблема. Я могу спать в одной кровати с Гарри, вы двое – гости, каждая из вас должна получить свою комнату.
Мои глаза расширяются, когда я вспоминаю, с каким энтузиазмом Гарри относился к предстоящей смене пола. Было бы очень неловко, если бы Том сегодня делил с ним комнату. – Нет! Я имею в виду – нет... ммм... Гарри храпит, когда спит? Да, уж лучше пусть у него будет отдельная спальня. Кроме того, это твой дом, ты должен получить свою собственную комнату, Том. Тесс и я можем разделить одну, мы же родственники, в конце концов.
Тесс поворачивается и направляется в ванную. – Увидимся завтра, Том.
Мы все прощаемся, и Том указывает мне на хозяйскую спальню. Я хватаю свою сумку и иду туда, закрывая дверь, чтобы переодеться в ночную рубашку. Переодеваясь, я вижу, что мой новый «друг» все еще находится у меня между ног, но, к счастью, в данный момент он не возбужден. Я надеваю ночную рубашку и смотрюсь в зеркало, чтобы убедиться, что все прикрыто. Фух, хорошо, что я взяла свободную ночнушку, она прекрасно скрывает мою нежелательную «выпуклость».
Я ложусь на край кровати и закрываю глаза. Блин, сегодня был напряженный день. Подумать только, в начале всего этого я беспокоился о цвете глаз, а теперь я парень с копытами, который может колдовать и, по-видимому, имеет сестру-пророка. Я даже не хочу знать, что будет дальше. Я зеваю еще раз и вскоре проваливаюсь в сон.
~~~~~~
Я просыпаюсь и слышу, как Тесс бормочет во сне о том, что я стягиваю на себя одеяло. Я лениво открываю глаза и понимаю, что одеяло стоит вертикально как стена. Я моргаю и оглядываюсь, сбитый с толку тем, что одеяло держится так высоко. Я чувствую подергивание внизу, и одеяло тоже движется. В замешательстве я приподнимаю свой край одеяла и заглядываю под него.
О... вы, должно быть, шутите! Мое новое мужское достоинство выскользнуло из ночной рубашки, и оно явно стало больше за ночь. И там, к тому же, была эрекция – это и есть «утренний стояк»? Я слышал об этом раньше, но я не думаю, что большинство парней должны беспокоиться о том, что он поднимает все одеяло в воздух – это смешно.
Тесс ерзает на кровати рядом со мной, она еще не проснулась, но неизвестно, как долго это продлится. О боже, если она сейчас откроет глаза… дерьмо. Я протягиваю руку под одеяло и отчаянно пытаюсь заставить свой член опуститься, но он просто отказывается. Ну, это отстой.
Я медленно встаю с кровати, стараясь не разбудить Тесс. Мне удается выбраться из-под одеяла только для того, чтобы понять, что я на самом деле не могу поместить эту штуку под свою ночную рубашку в ее нынешнем состоянии. Мне нужно принять холодный душ, но как мне добраться до ванной в таком виде? В отчаянии я оглядываюсь и хватаю подушку. Не имея других вариантов, я прикладываю подушку к своему мужскому достоинству, а затем крепко прижимаю их вместе к груди. Я вздыхаю с облегчением – это действительно странно, но, по крайней мере, все скрыто.
Я хватаю одежду другой рукой и направляюсь к двери, когда вдруг Тесс начинает бормотать. – Рэйчел... что ты делаешь?
Я смотрю на кровать, и вижу как она протирает глаза ото сна. – Доброе утро, Тесс. Я иду в душ.
Она причмокивает губами. – Обнимая подушку?
Я заикаюсь. – Мне... холодно?
Она закрывает глаза. – Ладно, неважно. Приготовь кофе, лады?
Я быстро киваю. – Угу, конечно. – Не дожидаясь ответа, я выхожу из спальни, все еще прижимая подушку к гениталиям. Ванная, к счастью, открыта. Тем не менее, я не знаю, как долго я смогу держать это изменение в секрете. Тут все будет странно.
~~~~~~
К счастью, холодный душ делает свое дело. Однако из-за вчерашнего роста моего достоинства я больше не влезаю в трусики. Даже когда я «не возбужден», я просто не влезаю в это нижнее белье. Это раздражает. Придется искать что-то другое, чтобы надеть, а пока я решаю просто носить брюки без нижнего белья. Вряд ли это идеальный вариант, но на данный момент это подходит. Кстати, я также решаю не надевать и бюстгальтер. Я просто не вижу в этом смысла – я всегда была довольно плоской девушкой, но сейчас я буквально не вижу даже своих сисек. Ну, не то чтобы они мне были нужны в моем нынешнем состоянии. А теперь насчет кофе...
Я иду на кухню и с порога вижу, что Том сидит за столом один. Кофе уже готов, и он держит чашку обеими руками, глядя прямо перед собой. Он выглядит как жертва шока, и до меня доходит, что он, вероятно, только что узнал, что он женщина. Что ж, похоже, не только у меня есть проблемы.
Я медленно вхожу в комнату. – Привет... Том.
Том кивает. – Привет.
Я наливаю себе чашку из кофейника и сажусь в кресло рядом с ним. Или, вернее, с ней. Что ж, с таким же успехом можно подтвердить это прямо сейчас и расставить все по местам. Я делаю глубокий вдох. – Итак... как прошла твоя ночь?
Том отвечает слишком быстро. – Ночь была прекрасной.
– А утро? – Я подмигиваю.
– Теперь у меня копыта... – Я медленно киваю, и секунды тикают, пока Том произносит еще одно слово. – И...
Том смотрит на меня, я вижу беспомощность в ее глазах. Я обнимаю ее. – Эй, ты не исключение, старина, я знаю твою боль. Со мной случилось то же самое. Или, скорее, наоборот.
Том улыбается. – Хех, я думаю, что это тоже было бы неловко.
Я киваю. – О да, это немного, ну… странно. Хотя я пока справляюсь. – Она кладет голову мне на плечо, и я потираю ей спину. –- Мне жаль, что все это происходит с тобой, Том.
Она поднимает глаза. – Это даже близко не твоя вина, Рэйчел, не извиняйся. На самом деле это мне стоит благодарить тебя. Если бы ты не позвонила мне вчера и не пригласила меня к себе, мне бы пришлось пройти через это в одиночку. Я даже представить себе не могу, на что это было бы похоже – у меня бы почти наверняка крыша поехала.
Я обнимаю ее в ответ. – Не волнуйся, я рад, что ты здесь. Ты что-то потеряла, я что-то отрастил, вместе мы точно там, где начинали!
Том хихикает и снова наклоняется ко мне, когда я провожу пальцами по ее волосам. Это действительно здорово, наконец-то быть рядом с ней – жаль, что потребовалось все это безумие, чтобы это произошло.
Топот копыт по кафелю заставляет нас поднять глаза и увидеть, как в кухню входит Тесс. Мы с Томом отстраняемся от объятий и пытаемся вести себя естественно, но Тесс только смеется. – Не нужно ничего скрывать, вы двое можете обняться. Но эй, Том – не дай мне поймать тебя с рукой под рубашкой моей сестры, о-кей? Мне доводилось видеть много парней, пытающихся воспользоваться уязвимой девушкой.
Том прикусывает язык и я потираю себе шею. – Да... об этом. Тесс, мы вроде как проснулись с…
Удар ногой по голени останавливает меня, и Том заканчивает мою фразу. – Я проснулся с копытами. Это просто очень странно, понимаешь?
Тесс наливает кофе и зевает, незаинтересованная. – Да они у меня уже довольно давно. На самом деле они не так уж и плохи, если к ним привыкнуть, довольно практичные придатки, если честно.
Я бросаю взгляд на Тома и указываю глазами на «то-что-внизу», затем на Тесс. Том решительно качает головой, он не хочет, чтобы Тесс знала. Ну, я полагаю, что могу понять это, парень, который теряет свою мужское достоинство, может чувствовать себя слабым, смущенным и т. д. Я полагаю, что в этом есть смысл – парни никогда никому не расскажут о…
– ЭТО БЫЛА ЛУЧШАЯ НОЧЬ В МОЕЙ ЖИЗНИ! – восклицает Гарри, входя в кухню с такой же дикой улыбкой, как и его волосы. – Я имею в виду – о боже, это было так удивительно, я думаю, что у меня вроде как вышло поспать всего полчаса!
Я закрываю лицо рукой, поворачиваюсь к Тому и бормочу «извини».
Тесс помешивает сахар в кофе. – Успокойся, Гарри, что случилось?
Гарри подходит к Тесс и кладет руки ей на плечи, а потом начинает подпрыгивать вверх-вниз на месте. – Теперь я с вами!
Тесс убирает его руки. – В смысле?
Гарри перестает прыгать на середине прыжка и, кажется, падает на землю немного медленнее, чем обычно требует физика. – Что? Они тебе не сказали? – Гарри указывает на нас с Томом, и мы оба отворачиваемся, уставившись в пол.
Тесс пристально смотрит на нас. – Что, копыта…
Гарри обрывает ее. – Пол! Мы все изменили пол – на пол соответствующих нам пони. – Я поднимаю глаза, обнаруживая Гарри за спиной, она указывает на меня. – Это мужчина! – Затем она указывает на Тома. – А это – больше нет! – Гарри возвращается на свое прежнее место рядом с Тесс, затем указывает на себя. – И я тоже – больше нет!
– Спасибо, Гарри, – ворчит Том, пока она пьет кофе.
Тэсс поднимает брови. – Правда? Вы все изменили пол за одну ночь? Наверное, я должна была это предвидеть, но все равно слышать это – просто безумие. Изменение целой хромосомы. Ого, это действительно показывает силу этих перемен, не так ли?
Гарри кивает. – Это было потрясающе, я наблюдал за всем происходящим. Потом, когда все закончилось, мне захотелось посмотреть, на что это похоже, поэтому я решил сунуть туда руку и…
– Хватит! – Я поднимаю руку, чтобы остановить ее от дальнейших подробностей.
Гарри качает головой. – Я тоже так думала! Но одной руки как раз и не хватило. Так что…
– Он имеет в виду «заткнись», Гарри!! – восклицает Том. Я удивленно откидываюсь назад – не думаю, что когда-либо раньше слышал, чтобы Тому доводилось так вопить. Полагаю, что это было оправдано – вероятно ей не нравится слышать о вещах, для которых сделаны ее новые гениталии.
Тесс прихлебывает кофе, ее лицо выражает смесь отвращения и приятного изумления. – Спасибо за энтузиазм, Гарри, но Том верно говорит – держи все это при себе.
Гарри оглядывается на нас. – Итак, Том, ты делала что-нибудь со своими?
Том поднимает руку. – Во-первых, нет, чувак – это отвратительно. А во-вторых, даже если бы я что-то сделал – чего я не делал – я бы никогда не поделился подробностями за завтраком.
Гарри закатывает глаза. – Даа, конечно. А как насчет тебя, Рэйчел? Как жезл?
Прежде чем я могу ответить, Тесс смотрит на меня. – Подожди, я не позволила этому дойти до меня. У тебя действительно есть... фу. Это так неправильно, Рэйчел. Девушка с одним из них. Ух.
Тесс содрогается, и я вздыхаю. – Ну, технически я больше не девушка, так что теперь это не так уж отвратительно, верно?
Тесс начинает насыпать в миску хлопьев. – Да, наверное. Но я не могу себе представить, чтобы это очень удобно – внезапно иметь один из них после того, как там, внизу, четверть века лет было плоско. Разве это не должно, типа, мешать? Как ты вообще можешь надевать штаны?
Я закатываю глаза. – У половины населения мира он есть, так что я справлюсь.
Тесс усмехается себе под нос. – Да, но они носят мужскую одежду, предназначенную для этого. Ты все еще одеваешься как леди.
Я неловко ерзаю на стуле. – Признаюсь, я больше не влезаю в нижнее белье, мне действительно нужна пара...
Глаза Гарри загораются. – Эй, я думала о прямо противоположном этим утром! Мои мужские вещи становятся немного свободными. Хочешь поменяться одеждой?
Я слышу, как Том рядом со мной говорит, что это действительно хорошая идея, но я не уверена, что мне комфортно отдавать Гарри свое нижнее белье. Я искоса смотрю на Тома. – Может быть, ты хочешь поменяться со мной одеждой, Том? Я думаю, ты больше моего размера? Поменяешь свои боксеры на мои трусики?
Том машет рукой. – Спасибо за предложение, Рэйчел, но я уже в дамской одежде.
Тесс опускает ложку с хлопьями, которая была на полпути ко рту. – Ты носишь женское нижнее белье? Э-э... Том?
Том оглядывается. – Что? Да ладно тебе, у меня есть женские части тела, и я вполне уверенно считаю, что могу носить соответствующую одежду.
Тесс возвращается к своим хлопьям. – Откуда она у тебя?
Гарри хихикает. – Может быть, Том по выходным немного кросс-дрессер?
Том пожимает плечами. – У меня была пара в шкафу, принадлежали моей бывшей девушке. Никогда не думал, что буду носить их, или что они будут такими удобными, но – эй, они подходят.
Я чувствую укол ревности, услышав, что у Тома есть бывшая, и что они были достаточно близки, чтобы у Тома было ее нижнее белье. Ну, кем бы она ни была, ей лучше не возвращаться и... Ну, я думаю, Том теперь женщина, так что это не проблема. Хм, странно думать о том, как это работает.
Гарри выводит меня из раздумий. – Итак, Рэйчел, похоже, нам двоим нужно поменяться нижним бельем! Что ты на это скажешь?
Я смотрю на Тесс, надеясь, что сестра каким-то образом спасет меня от такого исхода. Она только пожимает плечами. – В этом действительно есть смысл, иди и сделай это, я полагаю.
Я вздыхаю и встаю, чтобы последовать за Гарри из комнаты. Сначала я иду к себе и беру сумку с одеждой, затем следую за Гарри по коридору в ее комнату. Я очень быстро ловлю себя на том, что смотрю на ее хвост, когда она двигает бедрами, идя по коридору. Странно думать, что у нее там есть женские части.
Мы добираемся до ее комнаты, и я поворачиваюсь, чтобы закрыть за собой дверь. – Хорошо, значит, сначала мы должны... – Я поворачиваюсь к своему партнеру, и моя фраза резко обрывается. Пинки стоит передо мной голая, только улыбается и подпрыгивает на копытах.
– А-а-а! – я прикрываю глаза руками. Я не знаю, как она так быстро разделась, и я не знаю, почему она вообще подумала, что было бы хорошей идеей раздеться с кем-то еще в комнате.
Она смеется. – Пфф, тебе не нужно закрывать глаза. Ну, неважно. Так где же твои трусики?
– Я... я... ммм. – Я хочу назвать ее Гарри, но не могу. После того, как я увидел ее такой, имя парня просто не слетит с моих губ. – Пинки... почему ты голая?
Она хихикает. – Успокойся, ты ведь когда-то был девочкой, верно? Здесь нет ничего такого, чего бы ты не видел раньше.
Я стискиваю зубы, все еще прикрывая глаза, чтобы не видеть. – На самом деле – есть. Я никогда раньше не видел голую женщину, которая была бы наполовину пони, наполовину человеком. И у меня действительно прямо сейчас нет никакого желания.
Она смеется. – Антро-Пинки? Ну же, Рэйчел, ты ведь видел клоп, не так ли? Тебе совершенно точно доводилось видеть меня голой раньше.
Я игнорирую ее и вслепую протягиваю руку, чтобы открыть сумку и бросить ей пару чистых трусиков. – Надень их, пожалуйста.
Она выбирает пару, в которой уже прорезано отверстие для хвоста, и надевает их. – Они так хорошо сидят! – Я открываю глаза и вижу, как она улыбается и проводит по ним руками. – Подходят как перчатка!
Я качаю головой. – Это здорово, оставь их себе, пожалуйста.
Она смотрит на меня и наклоняет голову. – Ну?
– Что?
– Твоя очередь переодеваться, мистер.
Я протягиваю руку. – Ну, дай мне боксеры или трусы, что угодно.
Она грозит мне пальцем. – Пока нет. Ты все еще должен мне. – Я поднимаю бровь, и она указывает на мои брюки, – Скидывай.
Мои глаза расширяются. – Пинки, я не ношу нижнее белье.
Она кивает. – Эй, это справедливо. Ты видел мою, а теперь дай мне взглянуть на твой.
Я поднимаю руку. – О нет, я никогда не соглашался на это.
Она закатывает глаза. – Ну ладно, если ты хочешь быть девочкой по этому поводу, блин... – Она оборачивается и закрывает глаза руками. – Ладно, я не смотрю. Моя сумка у стены, боксеры внутри.
Я делаю глубокий вдох и расстегиваю брюки, затем отбрасываю их и сразу же хватаю пару боксеров из ее сумки и надеваю. – Ладно, теперь можешь смотреть.
Пинки открывает глаза, оглядывает меня с ног до головы и улыбается. – Не порви на них швы. Ты понимаешь, что даже в боксерах ты не сможешь втиснуть эту штуку в штаны, когда возбудишься.
Я вздыхаю. Наверное, мне следует спросить ее об этом, она должна знать, как парни обычно избавляются от этих желаний. Может быть, она расскажет мне, как парни контролируют свое «волнение»? Я поворачиваюсь к ней. – Да, насчет этого. Пинки, ты можешь как-нибудь помочь мне справиться с этими желаниями?
– Я не знала, что ты так обо мне думаешь, Рэйчел...
Я моргаю, затем устанавливаю связь и в отчаянии бросаю в нее пару боксеров. Я краснею. – Да ладно тебе, Пинки, я не это имел в виду! – Я встряхиваю головой, чтобы избавиться от тревожных мыслей, затем снова смотрю на нее. – Я имел в виду совет, как парни обычно справляются с такими вещами? Я не могу заставить это прекратиться.
Пинки бросает белье в меня и ухмыляется. – Такова жизнь парня. Ты узнаешь, что у этой штуки есть собственный разум. Ты на самом деле не можешь контролировать его.
Я сердито смотрю на нее. – Ты ведь это не всерьез? Должен быть способ заставить его уняться.
Она пожимает плечами. – Ну, просто попытайся не обращать на него внимания несколько минут, пока он не успокоится, но это всегда вернется через некоторое время. На самом деле ты мало что можешь сделать, чтобы постоянно удерживать его.
Этого я и боялся. Я закрываю глаза и печально вздыхаю от осознания. – Драть меня...
Через несколько секунд после того, как глаза закрываются, и я слышу голос Пинки. – О… А можно?
Подождите, что? О чем это она? Я открываю глаза, и у меня перехватывает дыхание. Пинки уже наполовину стягивает с себя нижнее белье. Я машу руками. – Ах, нет, хватит! Прекрати это! Я не это имел в виду!
Пинки смеется и снова одевается. – Ха-ха, попался! Я просто хотела увидеть твою реакцию. Ты просто меня вынудил.
Я качаю головой. – Пинки, ты сошла с ума. – Часть меня радуется, что все это было шуткой, но часть все еще думает о том, как она выглядела. Черт возьми, прочь из моей головы, грязные мысли!
Она надевает остальную одежду. – О, глупый Шайнинг Армор, ты мог бы заполучить меня прямо здесь, если бы захотел.
Я смотрю на нее. – Ты сказала, что это была шутка.
Она не обращает на меня внимания. – Я надеюсь, что ты не будешь колебаться с Томом – она та, кого ты действительно хочешь, верно?
Я краснею. – Эй, да ладно тебе, я не пытаюсь связаться с Томом! Мы просто друзья, вот и все. – Я не уверена, что это правда, но я не могу признаться кому-то вроде Пинки в своих истинных чувствах к Тому. Кто знает, что она сделает с этим знанием?
Она улыбается, на удивление соблазнительно. – О, неужели? Ты не с Томом? Значит, ты свободен? Это просто фантастика...
Я качаю головой. – Даже не думай об этом, Пинки. Я не собираюсь делать ничего подобного.
Она подмигивает мне и выходит в коридор. – Ты должен научиться жить немного ярче! – Я смотрю, как она виляет хвостом взад-вперед, а потом смотрю на себя и качаю головой. Что это нашло на эту кобылку?
~~~~~~
В конце концов я заканчиваю одеваться, используя новое нижнее белье. В общем, мне стало гораздо удобнее, чем раньше, и я возвращаюсь на кухню, чтобы увидеть Тома и Тесс за столом. Удивительно, но Пинки нигде не видно, хотя она вышла из комнаты раньше меня.
Тесс тихо разговаривает с Томом, когда я вхожу. – ...тебе не стоит беспокоиться об этом, просто обязательно помой... – Тесс замолкает, увидев меня... – Привет, Рэйчел.
Я искоса смотрю на них. – О чем вы говорите?
Том краснеет и отодвигает стул от Тесс. – Ни о чем.
Тесс пожимает плечами. – Девчачьи штучки, не волнуйся.
Я чувствую, как мое сердце замирает. – Что? Ну же! Мне больше нельзя участвовать в девичьих разговорах?
– Нет, нельзя, – отвечает Тесс как ни в чем не бывало,
Я прикусываю язык, это отстой, я... Подожди секунду. Я снова прикусываю язык, что-то не так. – Тесс, у тебя зубы ощущаются совсем по-другому?
– Зубы? Хм? – Она смотрит на меня и обнажает зубы, я наклоняюсь вперед и осматриваю их, понимая, что они больше не соответствуют человеческим.
Я качаю головой. – Да, у тебя зубы травоядного, Тесс. Вот тебе и на.
Она безразлично пожимает плечами. – Мои бедра тоже меняются, и у кого-нибудь еще появляются клочки меха? У меня все ноги в фиолетовых полосах шерсти.
Я медленно киваю и пододвигаю стул. Том смеется над абсурдностью всего этого. – Как ты так спокойно относишься к этому, Тесс? Ты же ученый, разве ты не должна сидеть где-нибудь в окружении зеркал, измерять все и делать заметки о каждом маленьком изменении?
– Это за пределами науки, это магия или что-то в этом роде. Что бы это ни было, бесполезно пытаться применить к этому науку. Это все равно что пытаться схватить тень руками – ты просто доведешь себя до безумия, если попытаешься.
– Кстати, о руках... – Я смотрю на свои, понимая, что скоро потеряю их.
Тесс хмурится. – Да, у нас не так много времени на это. Посмотри на ноготь на среднем пальце, не говоря уже о растущем недостатке ловкости. Их перспективы выглядят не очень хорошо.
Том смотрит прямо перед собой. – Это отстой.
Я похлопываю его по спине. – Эй, ведь для этого и существует магия? Мы прекрасно обойдемся без рук, надо только попрактиковаться в телекинезе. Радуйся, что ты единорог, я не представляю, как справляются другие расы пони.
Тесс оглядывается в поисках папки с тремя кольцами. – Кстати о магии, мы должны вернуться к просмотру Библии Сериала. Мы могли бы найти несколько новых заклинаний. Я не могу представить, что что-то из них исправит это, но они могут сделать нашу жизнь немного удобнее.
– Я думала, что мы планируем поехать в Портленд и забрать твой старый пони-стафф.
Она кивает. – Ну да, но это может подождать. Давай просто побудем здесь немного и посмотрим. Мы можем еще немного поговорить.
Я слышу топот копыт и оборачиваюсь, чтобы увидеть, как Пинки наконец появляется на кухне с целой коробкой шоколада. Кажется, она собирается съесть ее на завтрак – что, если подумать, меня нисколько не удивляет. Она бросает взгляд на нас троих, сидящих на кухне, и закатывает глаза. – О, да ладно, опять разговоры? Неужели? Не могли бы мы перейти к следующей части, пожалуйста?
Я смотрю на нее пустым взглядом. – Какой следующей части?
Она стонет. – Посмотри, как долго мы здесь торчим, а еще не успели позавтракать! Давай, у нас там есть дела, двигайте уже!
Мы втроем обмениваемся взглядами. Я могу сказать, что Тесс собирается попросить ее объяснить, что она имеет в виду, но я поднимаю руку, чтобы остановить сестру. Я знаю, что лучше не подвергать сомнению логику розовой. – В словах Пинки есть смысл... Наверное. Давайте просто упакуем остатки завтрака и поедим в машине. Портленд находится в нескольких часах езды, верно?
– Да, около трех часов, если без пробок. – Том встает и хватает ключи от ее машины. – Давайте поедем, надеюсь, мы успеем вернуться сюда до того, как мы полностью станем пони.
~~~~~~
Поездка на машине проходит быстро, и мы останавливаемся прямо возле Портленда, чтобы перекусить пораньше. Не желая заходить в рестораны в таком виде, мы подъезжаем к Макдональдсу. Я начинаю размышлять, какой гамбургер хочу, и могу ли я вообще съесть гамбургер с моими новыми зубами. Прежде чем я успеваю принять решение, Том опускает окно и делает заказ для нас всех. – Нам… восемь салатов «Цезарь», пожалуйста.
Пинки пинает спинку сиденья Тома. – Я не хочу салат!
– Пинки, твои зубы изменились, и, вероятно, большая часть пищеварительной системы тоже. Ты не можешь есть мясо.
Динамик подтверждает заказ Томом. – Восемь салатов «Цезарь». Это все, мэм?
Пинки снова пинает сиденье Тома, который вздыхает и снова поворачивается к динамику. – Кроме того, можно нам... э-э... четыре больших картофеля фри и... э-э... немного мороженого?
– Ура! Мороженое! – Пинки возбужденно хлопает в ладоши.
Я толкаю ее локтем в бок. – Пинки, тебе двадцать пять лет, ты можешь хотя бы попытаться вести себя по-взрослому?
Ее уши немного опускаются. – Да ладно тебе, Рэйчел, я пытаюсь отыгрывать Пинки...
Том ведет машину к окну и расплачивается, а я пытаюсь урезонить розововолосую. – Послушай, ты становишься гораздо больше похожей на Пинки, чем думаешь. Тебе не нужно ускорять это больше, чем уже есть. Попытайся сохранить хоть какое-то сходство с Гарри? Ладно?
Она закатывает глаза. – Ладно... Но я все равно хочу это мороженое.
Нам начинают передавать еду, и я с жадностью проглатываю свою картошку и принимаюсь за два салата. Обычно я не большой любитель салата, но эти на самом деле довольно вкусные. Мне также нравятся мои новые зубы, и салат кажется таким сочным, когда я жую листья. Я протягиваю руку за добавкой и понимаю, что обе мои мисочки уже пусты. Я оглядываюсь вперед. – Э-э, у нас есть еще?
Тесс оглядывается. – Ты уже закончил? Господи, ну вот, я думаю, ты можешь взять салаты Пинки, так как, по-видимому, она не травоядная...
Я жадно беру два лишних салата и начинаю их пожирать. – Спасибо, наверное, можно сказать, что я был голоден как...
Тесс закрывает лицо рукой. – Не говори этого.
Я ухмыляюсь, но ничего не говорю, и через несколько минут мы подъезжаем к складу.
~~~~~~
– А ключ-то у тебя есть? – спрашивает Том, когда мы спускаемся к ней. К счастью, вокруг нет людей, а склад представляет собой лишь ряд едва освещенных коридоров.
Тесс качает головой. – В моем отделении нет ключа, это просто цифровой замок. Комбинация, чтобы открыть его – это мой день рождения.
Мы приезжаем туда, и я ввожу код за нее. – Как не любить первое мая...
Щелкает открытый замок и Том начинает говорить. – Подожди секунду. У тебя день рождения первого мая, Тесс?
Пинки присоединяется к разговору. – Агась, у нас у всех троих один день рождения! Рэйчел, Тесс и Гарри! Друзья-по-дню-рождения навсегда!
Том медленно кивает. – Ну вообще-то четыре, мне тоже двадцать пять, и я родился первого мая. Блин, у нас четверых один и тот же день рождения? Странное совпадение.
Мы с Тесс обмениваемся встревоженными взглядами – мы оба знаем, что в нашей нынешней ситуации совпадений не бывает. Я открываю дверь в ее отсек, и меня встречают дюжины пыльных коробок. – Тесс, ты случайно не знаешь, в какой коробке твой пони-стафф?
Тесс вздыхает. – Если бы. Он может быть где угодно. – Она делает паузу, чтобы почесать спину, потом вдруг останавливается и смотрит на меня. – Эм, Рэйчел, ты можешь посмотреть на мою спину под рубашкой?
Сбитый с толку, я подхожу к ней и заглядываю под рубашку. Мои глаза широко распахиваются. – Так, да, у тебя вроде как начинают расти крылья, Тесс. Кстати, поздравляю – похоже, ты принцесса.
Пинки стонет. – Да ладно, у Тесс есть крылья? Это такой отстой.
Том кивает. – Да, могу себе представить, у Тесс есть рог и крылья, а у тебя нет ни того, ни другого. Наверное, жизнь просто несправедлива, Пинки.
Пинки смотрит на Тома. – Нет, мне на это плевать. Я просто злюсь, что Твайликорн – это канон. Ну правда.
Я закрываю лицо рукой, остро осознавая, что форма моего лица, похоже, отличается от той, что была сегодня утром. У меня растет пони-морда, не так ли? Я стискиваю зубы и поворачиваюсь к остальным. – Слушайте, у Твайлайт есть крылья – отлично, давай вернемся к работе. Это важно, ребята, нам нужно найти весь пони-стафф в этих коробках, если мы хотим получить какие-то ответы.
Тесс кивает. – Мой брат прав, у нас мало времени. Начинайте искать. – Ее рог светится, и полдюжины коробок с задней части медленно поднимаются над нашими головами и выставляются за дверь, давая Пинки и Тому доступ к ним. Тем временем мы с Тесс входим в комнату и начинаем перебирать коробки из передней части.
Время от времени кто-нибудь из нас что-нибудь находит. Карандашный рисунок пони в стиле FiM, пони из третьего поколения, раскрашенный так, чтобы выглядеть как один из четвертого, есть даже акварельная картина Кантерлота. Тесс улыбается, когда видит ее. – Первый класс, рисование, я получила пятерку. Я никогда не думала, что это похоже на Кантерлот из Сериала...
Примерно через час мы заканчиваем. Перед Тесс выстраиваются около пятидесяти разнообразных предметов, которые, похоже, все связаны с Friendship is Magic. Есть самодельные фигурки основной шестерки, а также изображения всех их кьютимарок (нарисованные в тетради, которую Тесс использовала во втором классе). Мы решаем рассортировать весь пони-стафф по годам его изготовления, и тогда мы сможем определить самую старую пони-вещь, сделанную Тесс, а также самую новую.
Самый старый предмет – карандашный рисунок, пара желтых глаз с красными зрачками разного размера, который Тесс сделала, когда ей было три года. Пинки настаивает, что это изображение глаз Дискорда, но остальные немного сомневаются. С другой стороны временно́й шкалы находится последняя отсылка к пони, которую когда-либо делала Тесс – потрясающе точный цветной карандашный рисунок ее кьютимарки. Красно-фиолетовый рисунок звезды был найден на обратной стороне ее тетради по математике за пятый класс, что означало, что Тесс было десять лет, когда он был сделан. Никаких других эскизов пони или игрушек, сделанных после этой даты, нет.
Я потягиваюсь – мы занимаемся этим уже довольно долго, и мои бедра начинают протестовать, когда я стою прямо. Теперь, когда я смотрю на себя, я понимаю, что у меня есть пятна шерсти, распространяющиеся и по моим рукам тоже. Черт возьми, надо было надеть рубашку с длинным рукавом. – Это все, Тесс, ты сейчас что-то вспоминаешь?
Она передвигает какие-то вещи и смотрит на некоторые их них. – Я не помню ничего из самого старого стаффа. Как и те наброски, которые я сделала, когда мне было три года – они мне совершенно чужды. Я полагаю, что это нормально, хотя в этом возрасте мозг еще не развил круг Пейпса в гиппокампе, который позволяет нам формировать долговременные воспоминания...
Я не могу это терпеть. – Забудь об уроках психологии, Тесс, давай, мы в тупике. Нам нужны какие-то другие улики, какой-то след, что-то.
Она берет цветной карандашный набросок своей кьютимарки, последнюю отсылку к пони, которую она когда-либо делала. – Я помню, как рисовала это, мне было скучно в классе, потому что я уже сделала домашнее задание, как и два дня назад. Я просто отключилась и позволила своей руке свободно блуждать, а потом посмотрела и увидела эту звезду. Помню, в то время я думала, что это действительно круто... но это все, что она для меня значила. Просто какая-то крутая звезда, которую я сделала машинально. Это не имело никакого значения, я даже не поняла, что она была той же самой, что у Твайлайт, когда этот Сериал вышел пол десятилетия спустя.
Глаза Тесс увлажняются, и она делает печальный вздох. – Извините, ребята... У меня ничего. Ни один из этих предметов на самом деле ничего для меня не значит. Я помню, как делала некоторые из них, но не помню почему. Это не вызывает никаких флешбэков, никакие воспоминания не возвращаются... просто ничего.
У Пинки повисают уши. – Так что же нам теперь делать? Как мы изменимся обратно, или как мы узнаем, что вызвало все это?
Я хмурюсь и отвечаю за Тесс, которая вот-вот расплачется. – Пинки, у нас нет улик, и у нас есть всего несколько часов, прежде чем мы с Тесс начнем ходить на четырех ногах. Это был наш последний шанс найти ответы – и это тупик. Мы застряли, мы просто не знаем, что делать дальше.