Звезда по имени Солнце
Лекарство против морщин
— Эй, рыженькая, принеси ещё пивка, а? Мы с мужиками сегодня празднуем…
Что эта компашка праздновала сегодня, Сансет не знала, они бывали тут регулярно и всегда находили повод напиться в сопли. Окинув их группу взглядом и посмотрев на часы, она наполнила две кружки пивом и понесла к столику. Трое из пяти уже проиграли в борьбе с алкоголем и в разных позах разлеглись на стульях. Через полчаса её смена закончится, и она пойдёт отсыпаться, всё же сутки на ногах сказывались, глаза закрывались, а поднос норовил выскользнуть из рук.
Вернувшись за стойку она окинула взглядом кабак. Подвальное помещение без окон, в воздухе витает дым сигарет даже сейчас, когда большинство посетителей, тем или иным образом отправились домой, ушедших на своих двоих было не так много, больше было тех, кто передвигался более естественным Сансет способом, на четвереньках. Тусклое освещение не способствовало осмотру помещения, углы скрывались в плотных тенях, и даже освещённые участки казались какими-то тусклыми. Маленькая сцена сейчас пустовала, музыканты, даже уличные, захаживали сюда не часто, так что вовсю хрипел кассетный проигрыватель с большими, приделанными кое-как, самодельными колонками.
Иногда Сансет задавалась вопросом, зачем она тут находится, но тут же вспоминала, что ей как-то нужно существовать, а без денег это становится затруднительно. Так что этот нелегальный кабак, куда её устроил по протекции Семён, был единственным местом, где она могла заработать. А как иначе? Ни образования, ни даже нормальных документов, сейчас Сансет не строила иллюзий, что тот паспорт, выписанный ей, опять же, не без помощи Семёна, выдержит тщательную проверку.
Сначала было тяжело и сложно. Она ещё не совсем понимала, как общаться с местным контингентом, так что долго терпела издевательства и попытки познакомится поближе. Но после очередного ощупывания её задницы и сальных фраз — она просто разбила нос лысеющему мужичку, что, вопреки её опасениям, не вызвало никаких проблем. Владелец кабака даже похвалил её потом, сказав, что у них тут не бордель, а приличное заведение. С последним заявление Сансет бы поспорила, но не стала грубить, в общем-то, неплохому человеку. Силовая тактика оказалась эффективной, так что уже через неделю и ещё три разбитых носа, завсегдатаи прекратили попытки «близкого знакомства», и удерживали от таких попыток всех новеньких. Называть её начали не иначе как Сашка Огненная Коса, и даже иногда предлагали выпить с ними. Сансет даже усмехнулась от этих воспоминаний, проведя рукой по длинным волосам, сейчас заплетённым в толстую косу.
— Эй, здорова Саш! — Махнул рукой, подходя к стойке, молодой человек с длинными тёмными волосами. Он был одет в чёрную кожанку и импортные джинсы. Сансет сразу узнала его, Мишка Прохоров, местный меломан, который приходил в кабак послушать музыку и даже иногда сыграть самому, правда его песни популярностью тут не пользовались, он играл современную музыку, а местные были, в основном, мужиками лет за сорок.
— Привет, Миша, тебе что-нибудь налить? — Тут же спросила девушка. Если позволить ему разглагольствовать — он присядет на уши где-то на час.
— А? Да не, ну только если совсем чутка. Я просто тут это, новую кассету раздобыл, полный альбом Цоя! Группа Крови, прошлого года, зато качество, во! — Показал он большой палец. — Включишь, а? Всё равно все старики уже разошлись, тот отстой, что сейчас играет можно и вырубить. А я тебе убраться после смены помогу. Ну как?
Сансет не секунду задумалась, в общем-то ей было все равно, а помощь в уборке была бы кстати. Прохоров понял её промедление по-своему и начал увещевать.
— Да ладно тебя, Огненная, ну что тебе стоит! У меня дома мой Протон погорел, отнёс другу, но он обещал его только к концу недели починить. А у вас импортный, Тошиба 913, зверь-машина! Ну, поставь, а? Тебе самой понравится, обещаю!
— Ладно, ладно! Только не части, давай кассету, — для Сансет всё это не имело смысла, но раз он не собирается уходить — то тут лучше уступить и принять помощь.
— Спасибо тебе, солнце, — на этих словах девушка едва вздрогнула. — век не забуду!
Взяв кассету и заменив ею ту, что сейчас крутилась в проигрывателе -Сансет нажала на кнопку и вернулась за стойку. Прохоров выглядел счастливым, когда первые звуки мелодии разнеслись по прокуренному помещению. Девушка просто пожала плечами и начала протирать стойку, уже можно начать уборку и закрываться.
Её начальник ушел парой часов ранее. В последние несколько месяцев он доверял Александре самой пересчитывать кассу и закрывать заведение, чему, впрочем, сама Сансет была не слишком рада, так как это добавляло работы. С другой стороны, за это он доплачивал, так что все было честно.
Взяв тряпку и выгнав с помощью неё последних посетителей Сансет начала протирать столы.
— О, — спохватился заслушавшийся Михаил. — Давай, говори что делать, я помогу!
Девушка молча указала на ведро и швабру, которые уже вытащила из подсобки. Прохоров тут же погрустнел, но взялся за инвентарь.
Очередной рабочий день, а вернее рабочая ночь, подошла к концу. Сколько Сансет уже здесь работает? Полгода? Год? Такое ощущение, что Сансет подаёт пиво опустившимся алкашам уже всю жизнь. Что же делать? Она задалась этим вопросом, как только оказалась в этом мире, с тех пор все её попытки вернуться разбивались о бетонную реальность панельных домов этого города. Сансет совершенно не знала что делать, будто это был сон, из которого нет выхода…
Вдруг она ощутила что-то странное, то, что не ощущала уже больше года. Слабый, едва различимый, магический резонанс зародился у неё в груди. От неожиданности она замерла, а её сердце забилось быстрее. Она попыталась прислушаться к себе, она была в шоке, поэтому не сразу поняла, что доносящаяся из динамиков музыка, будто ветер в ночи, раздувает угли её магического источника. Она прислушалась.
Крыши домов дрожат под тяжестью дней,
Небесный пастух пасет облака,
Город стреляет в ночь дробью огней,
Но ночь сильней, ее власть велика.
— Что это? — задала она вопрос скорее себе.
— А? — отвлёкся от уборки Миша. — А, ты про музыку, я ж говорил, что тебе понравится. Цой же, Спокойная ночь. Ну как, до мурашек, да? То-то же, и наши что-то могут, хотя я всё же больше люблю металл, Слеярс там, Металлика, они да, они жгут. А Цой это так, для души. Музыка у него…
Сансет, впрочем, его почти не слушала, она ловила давно забытое ощущение, то, ради чего она жила, и то, что она потеряла год назад. Это была даже не магия, а просто её след, искры. Но и этого было достаточно изголодавшейся по магии единорожке. Она, на этот короткий срок, как будто бы вернулась, хоть и душой, домой. И тут музыка прекратилась, резонанс тут же потух и оставил шокированную Сансет стоять с открытым ртом.
— …а в прошлом году в Лужниках вообще цирк был. Сорвали ему концерт. Не любит его партия, ну и не мудрено…
— Слушай, а ты можешь дать мне эту кассету? — прервала Прохорова Сансет.
— Эту… ну, ладно. Бери, только с возвратом! Но где ж ты её слушать будешь? Или свой магнитофон есть? А какой?
— Нет, своего нет, — прикусила губу девушка. Действительно, раньше она не интересовалась местной музыкой и видимо очень зря. Была ли Анастасия Викторовна права в своём совете, пусть даже она и не понимала всей ситуации? Надо было это узнать. — Я к Семёну схожу, у него точно есть.
— К Галстуку? Ах да, вы ж с ним родственники. Повезло. У него точно есть, и скорее всего хороший. Слушай, не в службу, а в дружбу. Можешь спросить у Галстука, есть ли у него кассеты TDK, со вторым, или лучше с третьим типом ленты. Если мне принесёшь таких парочку — я тебе все альбомы Цоя подарю, обещаю!
— Хорошо, я спрошу, — немного растерялась Сансет. — Давай, нам надо ещё убраться.
Тяжело вздохнув Миша вернулся к швабре. Тем временем Сансет с трепетом и нетерпением достала кассету из проигрывателя и убрала в сумку. Она очень надеялась, что это была не случайность. Она бы просто этого не выдержала бы.
Этим утром она возвращалась домой с робкой улыбкой на лице.
Сансет шла по улице левобережья Воронежа и смотрела по сторонам. Погода была солнечная и уже по-летнему тёплая, так что она решила не укутываться в своё излюбленное пальто. Девушка осматривалась по сторонам, будто впервые видя этот город. По тротуару шли улыбающиеся люди, а по сторонам, за распустившимися деревьями, высились громады новостроек. Именно сейчас Сансет начала понимать, что сознательно не обращала внимания на светлые стороны этого места. Закрывшись в себе и не пропуская ничего внутрь, она отгородилась не только от городской тоски, но и от дышащей энергии окружающих. Неужели чтобы это понять ей нужно было вновь, пусть и ненадолго, почувствовать магию. Она не знала, но собиралась выяснить.
Свернув во двор и пройдя мимо детской площадки, заполненной детьми, гуляющими после уроков, она нырнула в прохладный подъезд. Поднявшись на лифте на шестой этаж, она позвонила в ни чем не примечательную дверь. Через полминуты её распахнул уже не молодой, но подтянутый мужчина с сединой, начинающей проявляться в чёрных волосах. Он оглядел вечернего визитёра и улыбнулся.
— Проходи, проходи. У меня как раз щи остались. Все как ты любишь, без мяса, — по-доброму пробасил хозяин квартиры и пропустил Сансет в прихожую. — Разувайся, мой руки и дуй на кухню, там все и расскажешь.
Девушка выполнила всё указанное и прошла на кухню, где мужчина уже хлопотал, разливая суп по тарелкам.
— Ну, Сань, рассказывай, по какому поводу мне звонила? А то ты так частила, что я ничего и не понял. Только то, что это опять с твоими тараканами в голове связано.
— Семён, я же просила, хоть ты относись к этому серьёзно, ты единственный, кому я это могу рассказать, — немного обиженно посмотрела на него Сансет.
— Эхе, нет уж, коза, я тебе год назад чуть ли не сопли вытирал, всему учил как маленького ребёнка, и уж прости, но в твои сказки не верю ни на грамм, волшебница из белокаменного города, — усмехнулся Семён скорее, по-доброму, нежели с издёвкой. — Но выслушать тебя просто обязан, ты же мне почти как дочь. Так что давай, не томи.
— Охх… хорошо, извини, я знаю, ты мне не веришь, а доказательств у меня просто нет, я уже смирилась. Сегодня, на работе, я услышала песню… и она… что-то откликнулось в моей магии. Я её почувствовала!
— Да неужели? — усмехнувшись, вскинул бровь фарцовщик. — И почему же ты не улетела на этой волшбе домой?
— Это была не магия, а просто отклик, резонанс, той энергии бы не хватило ни на что. Но она была! Это в первый раз, когда я почувствовала магию в этом мире! — воскликнула Сансет, взмахнув руками, и горящими глазами смотря на своего, по сути, приёмного отца.
— Ого-го, а ты, я смотрю, очень этим возбуждена. Я бы даже сказал, рада, — улыбнулся Семён и в притворном удивлении воскликнул. — Куда-же делась та угрюмая злюка Сансет, не улыбавшаяся порой месяцами? Что, музыка принесла тебе смысл жизни?
Сансет в нерешительности пожала плечами:
— Может быть. Я это почувствовала один раз и только с одной песней.
— А что за песни, вообще, я хоть и не спец, но многих исполнителей слушал.
Девушка молча вытащила из сумки кассету и протянула её Семёну. Тот с интересом её оглядел и хмыкнул.
— Цой, надо же. Группа Крови. Вроде хорошие песни, но я бы не сказал, что в них есть что-то… волшебное, — усмехнулся он.
— И, тем не менее, Семён, я почувствовала! Может не только в этих. Я на музыку раньше не обращала внимания.
— Зря, я тебе уже давно говорил, все в твоём возрасте музыку слушают, причём все разную, не только нашу, но и зарубежную, так что выбор большой. Это я уже постарел, но раньше тоже на дискотеках зажигал! — Семён сделал несколько энергичных движений руками. — А то знаешь, от работы дохнут кони, ну а ты то, вроде, пони.
И тут же мужчина расхохотался от своей шутки. Смеялся тепло и по-доброму, Сансет даже сама немного улыбнулась. Но, для приличия, все же ударила весельчака локтем в бок.
— Не дерись, ха-ха… ох… ну, не обижайся, я не со зла. Будь хоть пони, хоть кони, хоть Саней. Ну, а если серьёзно — я рад, что ты хоть чем-то заинтересовалась. Но я вижу, что это не всё, — с хитрецой прищурился Семён и принял расслабленную позу. — Что ты хочешь от старого фарцовщика, выкладывай.
— Магнитофон, — без обиняков утвердила Сансет, приподняв одну бровь, и глядя прямо мужчине в глаза, — ну, и возможность сейчас послушать эту кассету.
— Хех, ну что ты, дай вредному старику поиздеваться, — отмахнулся Семён.
— Ты ещё далеко не старик.
— В нашей стране уже к тридцати стареют!
— Что-то я не замечала, чтобы ты работал в шахте, или, хотя бы, на заводе.
— Детали, детали, Сань, у нас везде вредно. Ну ладно, ладно, не нуди. У меня можешь слушать кассеты, сколько влезет, магнитофон в зале. А по поводу чего-нибудь лично для тебя… найдём, найдём что-нибудь. Не импортный, конечно, те космических денег стоит, но добротный советский, у нас тоже хорошую аудиотехнику делают.
— Мне неважно какой, главное, чтобы музыку слушать можно было.
Семён пожал плечами и задумался. Такое частенько бывало, когда он размышлял, где и как достать очередной дефицит или импорт, так что Сансет не стала его отвлекать и прошла в зал. Найти магнитофон оказалось не сложно, он стоял на тумбе рядом с телевизором, девушка ещё раз посмотрела на кассету и вставила её в кассетник, включив перемотку на начало. Подождав несколько минут, и услышав звук завершения перемотки, девушка нажала на другую кнопку, и из динамиков раздался звук гитары. Сансет замерла в нетерпении.
На первых словах песни ничего не происходило, но когда она вслушалась в строчки, то снова ощутила это. Будто что-то прикоснулось к её магическим каналам и начало медленно обволакивать их. Сансет была поражена, она не пыталась этим как-либо управлять, не было смысла, настолько ничтожные энергии ей никак не помогут. Но само ощущение, само понимание, что она всё ещё способна на магию её завораживало… и воодушевляло. Волшебница прислушалась к словам. Раньше она и не обращала на это внимания, но песни людей сильно отличались от песен пони. Люди пели образами, метафорами, напрямую не высказывая свои мысли, а обернув их в свои чувства, музыка была сложнее и комплекснее, а вот человеческие голоса казались ей грубыми и немелодичными. И так было не только у этого певца, Сансет вспомнила все те песни, что играли в её кабаке, пока она не обращала на них внимания.
— Ого, да ты была серьёзнее некуда, — удивлённо воскликнул Семён, зайдя в комнату и, обнаружив свою гостью с открытым ртом слушавшую тихую музыку. — Ты прям… не знаю, как это сказать, светишься изнутри, образно выражаясь, хех. Ты хоть погромче сделай.
Он подошёл поближе и повернул рычажок громкости по часовой стрелке. Так они и сидели весь следующий час. Когда одна кассета закончилась, Семён поставил другую, в этот раз группу Наутилус Помпилиус, Сансет и в этот раз почувствовала резонанс, она заметила, что у каждого исполнителя он разный, немного отличается и от песни к песне. Как бы она не хотела остаться, но скоро начиналась её смена, и в этот раз, она постарается больше обращать внимания на окружающий мир. Ведь, как оказалось, он ярче, чем она думала.