Найтмерквестрия: под пологом вечной ночи

Глава 1. Прибытие

— Что ж, раз со всякими глупостями покончено… Спайк, не толкайся!.. Вернёмся наконец к заданию наставницы.

Твайлайт Спаркл, верная ученица величайшего мага Эквестрии — самой Найтмер Мун, спрыгнула с купейной полки и наконец-то от души потянулась, разминая затёкшие мышцы. Всё же сидеть в неудобной позе целых два часа, пока Рэрити приводит в порядок её гриву и хвост, невероятно утомительно. А ещё — до ужаса скучно. Но, на что не пойдёшь ради установления первого контакта. Ведь поначалу Рэрити, белая дневная единорожка с пурпурно-синей гривой, жутко боялась своей попутчицы.

Это было тем более странно, что просто по логике вещей бояться стоило бы как раз самой Твайлайт. В конце концов, Рэрити же дневная пони! А это очень редкие создания. И очень страшные. Их короткие уши без кисточек, будто обрезанные сверху, смотрелись по-настоящему жутко. Взгляд здоровенных глаз с круглыми расширенными зрачками словно проникал прямо в душу, а сами пони из-за этого производили впечатление безумных. Из-за отсутствия длинных клыков, столь характерных для любого нормального пони, выражение мордочки казалось странным и практически нечитаемым, что лишь усиливало общее впечатление. А уж их движения! Осторожные, мягкие, плавно-текучие, они напоминали поведение подкрадывающегося хищника.

Право же, Твайлайт и сама бы испугалась такой пони, если бы не давнее знакомство с Сансет Шиммер, которая тоже была дневной единорожкой. А потому мысль о том, что Рэрити может её бояться, даже не приходила Твайлайт в голову, и все особенности поведения белой единорожки она списывала на её «дневную» природу.

Что-то неладное первым заметил, как ни странно, Спайк. Фиолетовому дракончику Рэрити почему-то понравилась. Насколько Твайлайт могла судить по его поведению, даже слишком понравилась. И именно он завязал разговор, быстро сумев пробиться сквозь заградительный вал односложных ответов.

Следующий час Твайлайт со всё возрастающим раздражением слушала их дурацкую воркотню, от которой ей было попросту стыдно. Но на Рэрити разговор подействовал весьма благотворно: по мере того, как Спайк рассказывал разные забавные случаи из столичной жизни, дневная единорожка ощутимо расслабилась, пригладила шерсть на холке и подняла торчком изначально прижатые ушки.

Под конец она набралась храбрости настолько, что даже осторожно предложила Твайлайт помочь ей подровнять и правильно уложить гриву с хвостом. И Спайк, конечно же, немедленно согласился, что ученица самой Найтмер Мун должна выглядеть просто идеально, чтоб ненароком не опозорить наставницу. А грива, которую причёсывали хорошо если раз в три дня, и кромсали ножницами как придётся прямо в библиотеке не отвлекаясь от очередной книжки, иначе как позором просто и не могла считаться.

После недолгого сопротивления Твайлайт всё же согласилась принять помощь и даже назвала Рэрити подругой, после чего та окончательно расслабилась, и обращение «госпожа» сменилось сперва на «мисс Спаркл», а потом и вовсе на «дорогуша». И, надо признать, причёска теперь смотрелась и вправду отлично, равно как и хвост. Хотя Рэрити, повздыхав, пожаловалась на полное отсутствие условий и пообещала по приезду в Понивилль наконец «сделать всё как надо».

— Итак, — приступила к расспросам Твайлайт, — что вам удалось узнать?

— Немногое, — негромко произнесла Рэрити. — Огни в замке. Очень яркие, зарево даже в Понивилле наблюдать можно было. А детекторы магических выбросов, расставленные по всей округе, просто ослепило. Всё выглядит так, словно прямо на Замок Двух Сестёр снизошло целое облако чистейшей магии! Пони напуганы, здесь никогда не видели ничего подобного. Поговаривают даже, что это вернулась сама Солнечная Пони.

— Глупые суеверия, — фыркнула Твайлайт. — Как вообще можно было придумать такую чушь? Солнечная Пони — всего лишь старая сказка.

— Я не была бы так в этом уверена, — покачала головой белая единорожка.

— Уж не сомневайся. Если у Найтмер Мун есть сестра, то почему же она никогда мне о ней не рассказывала?

— Может потому, что это общеизвестно? — предположила Рэрити. — Легенда о Солнечной Пони возникла не на пустом месте. А проведя в Понивилле хотя бы даже неделю, любой на собственном опыте убедится в её реальности. Это трудно объяснить, но… даже тысячелетие спустя, отголоски той давней битвы всё ещё чувствуются, и их можно буквально потрогать собственными копытами.

— Ну, сейчас у нас есть вещи поважнее, чем обсуждение замшелых легенд. Да не толкайся же ты, Спайк! Скажи, Рэрити, неужели в целом городе не нашлось ни одного достаточно смелого пони, который рискнул бы слетать и проверить, что происходит в замке?

— О нет, желающих проверить хватает. Но это же Замок Двух Сестёр! Госпожа Найтмер Мун ещё в давние времена установила такую защиту, что только её доверенные пони способны проникнуть внутрь. Все остальные будут просто бродить кругами, лишь изредка видя смутный силуэт замка где-то в отдалении, что даже не думает приближаться, сколько бы вы ни шли. И это уж не упоминая, что замок расположен в самом центре Вечнодикого леса! А это такое место, в котором хотелось бы проводить как можно меньше времени.

— Не волнуйся, Рэрити, Твайлайт во всём разберётся. Правда, Твайлайт?

— Верно, Спайк. Наставница наконец-то доверила мне по-настоящему важное дело. Я просто не могу её подвести! И я почти уверена, что эти опасности изрядно преувеличены.

— Действительно, — согласился дракончик, — Рэрити, будь это задание взаправду опасно, Найтмер никогда бы не отпустила Твайлайт без надёжной охраны. Всё же она сильно переживает за свою ученицу.

— Да-да, — раздражённо проговорила единорожка. — И это уже порядком поднадоело. Я разве похожа на жеребёнка, которому нужна опека и тем более охрана? В конце концов, Эквестрия — мирная страна. Ну что мне может угрожать, тем более в столице?!

— Ну у неё есть причины для беспокойства. Вспомни, что произошло с Сансет.

— О да, Сансет! Учитывая её несравненный талант бесить всех окружающих, рано или поздно что-то подобное должно было случиться, — поморщилась Твайлайт.

— Твай, ну ты чего? Хочешь сказать, она нарочно так подставилась, что чуть не погибла? — возмутился дракончик.

— Заметь, Спайк, я тоже ученица Найтмер Мун. Но меня почему-то ни разу не пытались убить. И никогда не попытаются, уж в этом-то я уверена. А если бы что и случилось, то мне бы уж точно не пришло в голову с разбегу боднуть пегаса в полном боевом доспехе. Так кто ж виноват, что она теперь не может использовать магию?

— Вообще-то может, — осторожно заметил Спайк.

— Да, я тоже видела, — подтвердила Рэрити.

— На уровне детского сада! То, чем она пользуется, доступно даже десятилетнему жеребёнку! Это не более чем бесполезные фокусы.

— Ты главное при ней такое не ляпни, — вздохнул дракончик. — А то ведь опять вызовет на поединок…

Твайлайт, охнув, прижала ушки, рефлекторно втянув голову в плечи. Поединки с Сансет — это то, что она по-настоящему ненавидела, поскольку победить не удавалось ни разу. И ладно бы магия Сансет была сильнее, тогда бы хоть было не так обидно. Но ведь нет же! Слабые, примитивные даже заклинания не отличались разнообразием, но сшибали с копыт с роковой неизбежностью.

Да, позже, мысленно прокручивая бой в спокойной обстановке, Твайлайт каждый раз находила варианты ответа, которые позволили бы буквально размазать Сансет. Но это всегда случалось потом. Когда же, кое-как отскребая себя от пола, Твайлайт на подгибающихся ногах ковыляла тушить тлеющие остатки хвоста, никаких умных мыслей в голове уже не оставалось.

Как же обидно было проигрывать, превосходя противницу абсолютно по всем показателям! Ведь даже скорость создания заклинаний у большеглазой была заметно ниже. Но это, к сожалению, ничуть не помогало, ведь пока Твайлайт создавала первое заклинание, Сансет уже прогнозировала, что прилетит третьим, заранее начиная готовить противодействие. И мысленно прикидывала, какую пакость удобнее всего воткнуть в паузу, что с высоким шансом возникнет между шестым и седьмым заклятьями. Каждый бой походил на дурацкую игру в угадайку, где Шиммер угадывала почти всё, тогда как в Твайлайт летело прямо противоположное тому, на что она рассчитывала. Это же просто нечестно!

— Вот видишь, Спайк, она вполне может за себя постоять. Но её опекают даже больше чем меня, это несправедливо! Пока я безвылазно сижу в библиотеке, она почти всё время проводит с наставницей!

— Эм, Твайлайт, — встревожился дракончик, видя, что его опекунша всё сильнее заводится, — ты же только что жаловалась на излишний присмотр. А теперь возмущаешься, что Найтмер Мун боится даже лишний раз отойти от Сансет…

— Да я вообще не пойму, как ей пришло в голову взять в ученицы дневную пони! — выкрикнула сиреневая единорожка. — От этих большеглазых всё равно одни пробле… Ой!

Твайлайт осеклась, потому как Спайк, видя, что ситуация выходит из-под контроля, без лишних раздумий куснул единорожку за ухо.

Дёрнувшись от резкой боли, Твайлайт сбилась с мысли и наконец-то осознала, как всё это выглядит со стороны.

— Ой… — сказала она уже потише. — Р-рэрити, прости, я совсем не это имела в виду. Я не хотела…

— Ничего, я понимаю, — вздохнула дневная пони, печально опустив ушки и отворачиваясь в сторону.

— И-извини, пожалуйста. Я… я вовсе так не думаю, честно.

— Да, Твайлайт, — недовольно произнёс Спайк. — Тебе действительно лучше бы всё же думать, прежде чем говорить. Рэрити, она правда не хотела тебя обидеть. Не обижайся на неё, пожалуйста. И не слушай все те глупости, что она тут наговорила. Ты очень нужная и ценная пони. Да и ведь именно тебе Найтмер доверила сопровождать Твайлайт, а значит, ценит и полностью доверяет.

Хотя Рэрити в итоге приняла извинения, сложившаяся было дружелюбная атмосфера в купе оказалась безнадёжно испорчена.

«Это всё Шиммер», — тоскливо подумала Твайлайт. — «Даже сидя за десятки километров отсюда, она ухитряется создавать мне проблемы!»

В итоге остаток пути прошёл уже далеко не так весело. Рэрити вновь замкнулась в себе, не слишком реагируя на попытки Спайка её растормошить.

Глухой полустанок — иначе и не назовёшь то место, где пони и сопровождавший их Спайк покинули поезд. Вокруг расстилалась холмистая степь, залитая лунным сиянием, а сами пони оказались на небольшой утоптанной площадке, которую и платформой-то назвать не получалось. На одиноком столбе висела покосившаяся табличка с надписью «Станция Барьерная».

— И куда это мы заехали, — удивлённо осмотрелась единорожка. — Что-то не вижу я тут никакого Понивилля. И Вечнодикого. Да вообще ничего!

— И не увидишь, пока не окажешься внутри барьера. Вечнодикий, равно как и его окрестности, включая Понивилль, существуют словно бы вне Эквестрии. Хотя битва сестёр произошла тысячу лет назад, состояние магических потоков в этих местах всё ещё далеко от нормального, что порождает бесчисленные магические аномалии.

— Рэрити, я не хочу тебя расстраивать, но никакой битвы аликорнов не было, это выдумка. Все знают, что аномалии на самом деле создаются Вечнодиким лесом.

— Увы, Вечнодикий — лишь следствие аномалий, но вовсе не их причина, — непреклонно возразила белая единорожка. — И подтвердить это очень легко, достаточно лишь вырубить его участок и посмотреть, как это отразится на магическом фоне. Такое уже не раз проделывали, и результат всегда один и тот же. Возникновение аномалий не зависит от Вечнодикого. Даже наоборот, он служит естественным барьером, что поглощает хотя бы часть дикой магии.

— Но… Но почему же тогда об этом не написано ни в одной книге? — растерянно произнесла Твайлайт.

— На самом деле написано. Просто эти книги не очень-то востребованы за пределами Понивилля. Но в библиотеке Серебристого Тополя есть всё необходимое, и даже больше. Подробное описание аномалий, особенности использования магии внутри Вечнодикого, дневники исследователей, уникальные заклинания, что работают лишь здесь и нигде более. А кроме того…

— У вас тут есть библиотека?! — нетерпеливо перебила единорожку Твайлайт.

— Да, она расположена внутри громадного дерева, что растёт близ центра Понивилля. К сожалению, у неё сейчас нет хранителя, поэтому взять там книгу очень непросто. Нужно заполнить заявление, подать его в мэрию. Потом подождать, пока его рассмотрят, пока найдут исполнителя… Бывает, что и месяц уходит.

— Я обязательно напишу об этом наставнице. Просто всенепременно! — воодушевилась Твайлайт. — Это очень ценные знания, они не должны лежать мёртвым грузом. Все эти книги нужно рассортировать, каталогизировать, и конечно же снять копии, которые незамедлительно отправить в Эвернайт! Уверена, получив моё письмо, наставница тотчас же назначит нового хранителя знаний.

— Кстати, что касается письма… Защитный барьер блокирует всё, включая даже драконью почту. Чтобы отправить послание вовне, необходимо сперва получить разрешение мэрии: барьер управляется именно оттуда.

Единорожка аж поперхнулась от таких новостей, и даже Спайк выглядел удивлённым: он и понятия не имел, что драконью почту, оказывается, можно блокировать.

— Я слышала, что Понивилль — закрытый город, но не думала, что настолько!

— О, если бы ты хоть раз увидела Урсу, — Рэрити зябко поёжилась, — то поняла бы, что эти меры, возможно, даже и недостаточны. А у нас тут иногда случаются вещи и похуже звёздного медвежонка.

— И как же нам попасть внутрь?

— Пока никак, мы прибыли рановато. Барьер откроют примерно через четверть часа и только в одну сторону, выйти из Понивилля через этот проход будет нельзя. Я думаю, что наружу вообще никого не выпустят, пока ситуация с замком так или иначе не разрешится.

— Всё настолько серьёзно?

— Это первый раз на моей памяти, когда в городе объявлено чрезвычайное положение, — кивнула Рэрити. — И надо сказать, что пробиться наружу будет непросто даже для аликорна, ведь этот барьер не какая-то магическая преграда, но нечто гораздо большее. Мы словно окажемся внутри пространственного кармана, застёгнутого на «молнию».

— Знаешь, Твайлайт, — осторожно произнёс дракончик, — она так это рассказывает, что даже мне не по себе стало. А вдруг там и вправду Солнечная Пони? Разве сумеем мы с нею справиться?

— Не выдумывай, Спайк. Никакой Солнечной Пони не существует, и я это докажу.

На этом разговор ненадолго прервался. Твайлайт нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, дожидаясь открытия прохода, а Рэрити задумчиво скользила взглядом по невысоким холмам, залитым лунным светом, и прохладный ночной ветер шевелил пряди её хвоста.

— Готовьтесь, — наконец негромко произнесла она. — Время.

— Я всё ещё ничего не чувствую, — нахмурилась единорожка.

— Конечно, ведь пространственная магия такого уровня доступна только аликорнам. Простым единорогам для работы с барьером приходится пользоваться особыми амулетами. Пошли быстрее.

Пройдя между двумя холмами, Рэрити остановилась.

— Ну вот мы и в Понивилле.

— Где? Я всё ещё не ви… — не успела Твайлайт договорить, как реальность дрогнула, и удивлённая единорожка действительно оказалась на окраине небольшого городка: кривые улочки с заросшими обочинами, дома странной формы, черепичные крыши, деревянные изгороди…

— Какой интересный эффект! Почти как телепортация, только без каких-либо дополнительных ощущений. Я немедленно должна это записать!

— Позже, — Рэрити аккуратно толкнула единорожку носом в бок, вынуждая двинуться дальше. — Рядом с барьером не стоит находиться дольше минимально необходимого. И ещё: будь предельно внимательна и осторожна, Понивилль небезопасен для новичков. Старайся никуда не лезть, если что непонятно — сразу спрашивать, и ни в коем случае не бродить в одиночку, без сопровождения кого-то из местных. Тут полно аномалий, как в самом городе, так и в окрестностях. Даже в двух шагах от дома можно так затеряться, что и за сотню лет не найдут.

— Не волнуйся, Рэрити, — улыбнулась Твайлайт. — Всё будет в порядке. Меня обучала сама Найтмер Мун, так что я готова к абсолютно любой ситуа…

Договорить она не успела, потому что сверху на неё неожиданно хлынула вода.

Даже ведро холодной воды, внезапно вылитое прямо на голову, изрядно выбивает из равновесия. А теперь представьте целый водопад на тысячу таких вёдер! Твайлайт сшибло с копыт, вколотило в землю, и не смыло лишь потому, что поток закончился так же быстро, как и начался, оставив ошеломлённую единорожку барахтаться в образовавшейся луже в попытках прокашляться, отфыркаться и вытрясти из ушей хотя бы часть попавшей туда воды.

— Аха-ха, видели бы вы свои морды! — донеслось сверху.

— Бульк-бульк! — протестующе выдала Твайлайт, глядя на ту, кто очевидно и устроила это купание.

Прямо над нею с края здоровенного облака свесила довольную мордочку светло-синяя пегаска с необычной многоцветной гривой.

— Не смешно! Мы и вправду могли утонуть! — возмущённо выпалил Спайк, выкарабкиваясь на берег.

— В луже? — фыркнула пегаска. — Да тут и по колено не наберётся.

Радужногривая сиганула вниз, даже не думая раскрывать крыльев, и в момент приземления с силой впечатала все четыре копыта в лужу. Всех, включая Рэрити, основательно окатило грязными брызгами.

— Ах да, разрешите представиться. Рейнбоу Дэш, самая крутая пегаска Понивилля, будущий Шедоуболт, действующий капитан понивилльского ополчения и погодной команды. И стражи. И разведки. И почтовой службы. Ну и ещё так по мелочи. Если ты не преступница, не шпион и не градовая туча, то я искренне рада приветствовать тебя в Понивилле, — отрекомендовалась она, покуда Твайлайт молча обтекала.

— Рейнбоу Дэш, немедленно извинись! — Твайлайт даже вздрогнула, услышав, как жёстко оказывается может звучать голос Рэрити. — Ты хоть знаешь, сколько времени я потратила на эту причёску?! Значит так, про снаряжение можешь забыть. Я больше не продам тебе ни единой вещи! И даже чинить не буду.

— Рэрити, ты всё не так поняла! Во-первых, это вышло случайно. Во-вторых, это всего лишь дружеская шутка. В третьих, я сейчас всё исправлю, вот увидишь.

Пегаска сгруппировалась, прижав к голове ушки с короткими синими кисточками, и, с силой взмахнув крыльями, рывком взмыла в воздух. По её антрацитово-чёрному пластинчатому доспеху пробежала цепочка бликов от лунного света.

На мгновение зависнув над единорожкой, она сделала несколько мощных взмахов, после чего легко приземлилась с другой стороны, вновь сложив на спине крылья. Повинуясь естественной магии пегасов, воздух вокруг Твайлайт пришёл в движение, ускоряясь с каждым мгновением. Единорожка словно оказалась в центре небольшого торнадо, что поднял с дороги облако пыли, сухих листьев и мелкого мусора. Вихрь стремительно набирал обороты, и Твайлйат даже пришлось использовать заклинание, чтобы увеличить сцепление с землёй: она всерьёз боялась, что её может попросту унести или хотя бы закружить. Воздух внезапно потеплел, и теперь вихрь превратился в полноценный пылевой смерч, основательно запорошив глаза песком. Ладно хоть они не такие большие, как у дневных пони! Иначе было бы совсем плохо.

Шум ветра перешёл в гул, потом в резкий свист, и наконец, надсадно взвыв, вихрь с гулким хлопком лопнул, разбросав всю пыль в стороны и оставив посреди дороги встрёпанную единорожку.

Очень встрёпанную.

Твайлайт облегчённо вздохнула: сила крыльев этой пегаски по-настоящему впечатляла, даже дворцовые пегасы не могли выдать настолько мощного вихря! Вот только и Спайк, и Рэрити почему-то смотрели на единорожку широко раскрытыми глазами, очевидно пребывая в шоке от зрелища.

— Тв-тв-ай-лиии! — трясущейся лапкой указал на неё заикающийся дракончик. — Тв-тв-ай-я грива!

Обернувшись, единорожка увидела свой хвост… и обессиленно опустилась на круп: ноги не держали. Из-за этой «помощи» всё стало ещё хуже! Намного хуже! Теперь и хвост, и грива топорщились ёршиком, слипшись грязными сосульками, да всё это ещё и было изрядно пересыпано песком и разнообразным растительным мусором. Как теперь вообще расхаживать по городу в подобном виде?!

— Да что ж сегодня… за день такой… — глядя на получившийся кошмар, Рэрити чуть не плакала. — Это же…

Её глаза закатились, и белая пони опрокинулась на бок, рухнув прямо в дорожную пыль.

— Ей плохо! — испуганно завопил Спайк. — Твайлайт, сделай же что-нибудь, она же сейчас умрёт!

— Я… надо срочно доставить её в больницу! — поддавшись панике, единорожка даже не вспомнила, что вообще-то и сама владеет множеством лечебных заклинаний, не говоря уж о диагностических. — Рейнбоу, скорее зови лекарей!

— Да ладно вам, с ней такое частенько происходит.

— Рейнбоу!

— Что за шум? Помощь? Кому нужна помощь?! Пинки Пай уже здесь! — раздался чей-то громкий голос, и Твайлайт увидела, как откуда-то сверху рухнула розовая земнопонька с невероятно пышной кудрявой гривой и ярко-белыми пушистыми кисточками на ушках.

— Ей срочно нужна помощь! — выпалила Твайлайт, с надеждой смотря на новоприбывшую.

— И лекарь! И искусственное дыхание!

— Да успокойтесь вы уже! — не выдержала радужнохвостая пегаска, но её, кажется, даже и не услышали.

Земнопонька успокаивающе улыбнулась.

— Не волнуйтесь, это не проблема для Пинки Пай.

Она подскочила к лежащей Рэрити, глубоко вздохнула и широко раскрыла глаза, вдруг вспыхнувшие серебристым сиянием. Её грива заметно уменьшилась в размерах и потеряла в кудрявости, а когда она заговорила, то голос зазвучал неожиданно глубоко и торжественно, пробирая до самого нутра.

— Волею Владычицы! — земнопонька аккуратно приложила копыто к носу Рэрити. — БУП!

Белая единорожка вздрогнула и, с шумом втянув в себя воздух, распахнула глаза.

— А-ах… Пинки? — недоумённо спросила она, проморгавшись. — Это ты?

— Не-а, — радостно произнесла розовая пони уже своим нормальным голосом. — Это сама госпожа вернула тебя к жизни!

— Я ж говорила, что она придуряется! — чуть обиженно выдала Дэш, но сразу смолкла, встретив суровый взгляд Рэрити.

— Спасибо тебе, Пинки Пай, — благодарно вздохнула белая единорожка. — Знаешь, мне немного неловко просить тебя, но… Твайлайт только сегодня приехала в Понивилль, и полюбуйся, как её здесь встретили. Моё чувство прекрасного бьётся в агонии при одной лишь мысли о подобном кошмаре! А ведь первое впечатление — это очень важно. Скажи, ты можешь что-нибудь с этим сделать?

— Да запросто! Сейчас принесём в жертву Владычице нечестивый кексик… Ну где же он? Ага, нашёлся! От Пинки Пай не уходил ещё ни один кекс!

Твайлайт поначалу даже не поверила своим глазам: розовая пони извлекла прямо из собственной гривы здоровенную каменную плиту больше себя размером! Чёрный камень покрывали странные письмена, а пятна и потёки на нём подозрительно напоминали запёкшуюся кровь. Пару мгновений спустя в центр плиты лёг небольшой кекс. С его появлением в воздухе поплыл аромат корицы.

— О моя госпожа! — её голос вновь изменился, а в левом копыте откуда-то возник кривой зазубренный нож зловещего вида. — Прими нашу жертву и помоги восстановить справедливость!

С этими словами Пинки с размаху всадила нож в центр кекса. Во все стороны брызнула красная начинка, а земнопони, не обращая на это никакого внимания, с неприятным скрежетом провела ножом в сторону, распарывая кекс сперва надвое, и потом каждую половину ещё на три части.

Образовавшиеся фрагменты вдруг вспыхнули призрачно-бирюзовым пламенем, быстро истаивая, а откуда-то с небес раздался торжествующий хохот, от которого Твайлайт прошиб холодный пот. Ведь в точности так смеялась её наставница, когда ей удавалось раскрыть какого-нибудь заговорщика!

Страх только усилился, когда Пинки с кинжалом в копыте направилась к ней. Мордочку розовой пони покрывали красные потёки, а широкая улыбка походила на безумный оскал. Нож, тоже весь в красных разводах, только усиливал впечатление.

— Хе. Хе-хе-хе, — предвкушающе усмехнулась Пинки, медленно проведя языком по лезвию.

Единорожка сглотнула и, прижав ушки, осторожно попятилась.

— Не бойся, глупенькая. Это совсем не больно.

— Н-не подходи! — Твайлайт отступила ещё на шаг, зажигая рог в полной готовности защищаться.

К счастью, Пинки и не собиралась подходить. Она всего лишь начертила прямо в воздухе кончиком лезвия некий таинственный знак, после чего развернулась в сторону Дэш.

— Лови! — резким взмахом передней ноги нож отправляется в полёт, чтобы тут же, едва покинув копыто, исчезнуть в яркой вспышке.

Хлоп! В гриве и хвосте пегаски, которая и была целью воздействия, словно бы взорвалось по петарде. Хвост с гривой теперь стояли точно таким же ёршиком, как недавно у Твайлайт, и потеряли яркость от пыли и мусора. Мало того, даже броня встала дыбом! Непонятно, как так вышло, но все пластины доспеха топорщились, словно его причесали против шерсти.

— Не смешно, Пинки! Ты вообще соображаешь, что творишь! — завопила пегаска и, раздражённо шипя сквозь стиснутые зубы, начала приглаживать нагрудник сразу двумя копытами, пытаясь привести его в норму.

А единорожка, оглядев себя, с изумлением увидела, что её причёска вновь идеальна, словно Рэрити только-только закончила её укладывать!

— Н-но… но как?! Что это за заклинание?! Я даже не почувствовала никакой магии!

— Такова сила истинной веры, подруга, — хихикнула Пинки.

— Пинки — глава местной общины найтмеристов, — пояснила белая единорожка. — И как по мне, это очень странное течение.

Розовая пони мгновенно оказалась рядом с Рэрити и приобняла её, потёршись о щеку мордочкой.

— Не огорчайся, Рэрити, со временем ты поймёшь. Дневным пони действительно трудно осознать всё величие ночи и её хранительницы.

— Найтмеристов? — нахмурилась Твайлайт. — Постой, это те самые чуди… кхм… в общем, те ОЧЕНЬ странные пони, которые верят, будто бы за каждой пони Эквестрии незримо приглядывает Найтмер Мун, да при этом ещё и направляет всех нас в звёздное будущее одною лишь силой мысли?

— Ух ты! Как здорово тебе удалось всё описать. Я бы и сама так не смогла, правда! Это супер-дупер офигенно, а главное коротко! И даже Дэши наверняка понятно было…

— Эй!

— О, идея! А давай ты прочтёшь проповедь на главной площади города в день солнцестояния? Уверена, ты сможешь убедить принять истинную веру даже самых закоренелых еретиков!

— Не собираюсь я никого убеждать! — от возмущения у сиреневой единорожки даже дыхание сбилось. — Да как вообще можно верить в подобную чушь?! Пони в одной только столице сотни тысяч, как бы она успевала за всеми приглядывать?!

— Хи-хи, какая же ты смешная, Твайлайт. А вот глянь-ка на небо. Видишь, как сияет?

— Там ничего кроме темноты! И луны со звёздами, — продолжала возмущаться единорожка. — И какое вообще отношение…

— Так эти звёзды и есть глаза Владычицы! — перебила её Пинки. — Над каждой пони сияет по собственной звёздочке, которая приглядывает за нею. Внимательно-внимательно!

— И что же, Найтмер Мун смотрит за нами круглые сутки?

— Агась!

— И даже когда спит? — саркастично поинтересовалась Твайлайт.

— Конечно, глупенькая, — улыбнулась Пинки. — Владычица ночи даже во сне думает о нас.

— А эти кексы… — всё больше распалялась единорожка. — Ну это же просто глупо! Ведь я абсолютно точно знаю, что Найтмер Мун терпеть не может сладкое!

— Агась, — вновь кивнула Пинки. — Именно поэтому она так радуется каждой замученной пироженке и каждому казнённому тортику.

От таких откровений Твайлайт просто потеряла дар речи. Зверски пытать торты и казнить кексы, чтобы угодить Найтмер? Да что не так с этой розовой пони?!

— Чуть не забыла! Новенькая! — вдруг встрепенулась Пинки, радостно ткнув копытом в сторону Твайлайт. — Двое новеньких!

Единорожка потрясла головой: ей вдруг почудилось, что во время второго указующего жеста копыто розовохвостой на мгновение раздвоилось! Но этого просто не может быть. Ведь не может же?

— Йу-хуу! — довольная Пинки подскочила вверх так, словно ею выстрелили из фейерверочной пушки. Взмыв выше макушек деревьев, она успела дважды перекувыркнуться в воздухе, прежде чем приземлиться на все четыре копыта. — Я немедленно всё приготовлю. Это будет просто супер-дупер-офигенно!

И розовый вихрь упрыгал куда-то вдаль, перемахнув через ближайший забор и оставив Твайлайт приводить мысли в порядок.

— Не удивляйся так, дорогуша. Пинки хоть и шумная, но очень хорошая пони. Идём скорее. Нам нужно успеть вернуться до утра.

— Эта несносная Пинки… — проворчала Дэш, которая уже успела худо-бедно почистить гриву с хвостом, основательно их растрепав. — Она же понимает, что нельзя вот так просто взять и выставить на посмешище самую крутую пегаску Понивилля? Не прощу! Не раньше, чем получу хотя бы два кекса с радужным джемом.

— Ну, я думаю, до этого не дойдёт, и ты помиришься с ней гораздо раньше, — улыбнулась Рэрити.

— С чего это вдруг?

— Сама же помнишь, чем мы все будем заниматься сегодня утром.

— И чем же вы займётесь утром? — подозрительно осведомился Спайк.

— Да тем же, чем и всегда при появлении новичков в Понивилле… Сами увидите, всё равно мы уже пришли.

— Пришли? — удивилась Твайлайт. — Что-то не похоже это на лес.

— А это и не лес. Мы на ферме Эпплов — у них хранятся защитные жетоны.

— Да, без жетона в Вечнодикий нельзя, — кивнула Рейнбоу. — Сожрут.

— Кто сожрёт?! — удивлённо спросила Твайлайт.

— Все, — коротко ответила пегаска.

Ферма Эпплов выглядела странно. По крайней мере Твайлайт сроду не видывала таких дурацких деревьев — пузатые, с сильно раздувшимися стволами, они напоминали косо посаженные прямо в землю гигантские деревянные бутылки. Впечатление ещё больше усиливалось из-за полного отсутствия листьев, которые почему-то давно осыпались, оставив лишь голые ломкие ветви. Не сад, а сухостой какой-то! Что тут вообще можно выращивать?!

Вскоре им встретилась и одна из работниц фермы, которая как раз занималась расчисткой этого сушняка. Крупная земная кобылка оранжевого цвета с соломенно-жёлтыми хвостом и гривой пыталась повалить дерево, пользуясь одними только копытами. Было видно, что земнопонька напряжена до предела: под шкурой вздулись тугие мышцы, копыта пропахали в вязкой земле глубокие борозды, а её коническая шляпа-доули, сквозь прорези которой торчали кисточки ушек, сбилась набок.

— Эпплджек! — заорала пегаска. — Эй, Эпплджек! Хватит страдать хвостнёй, нам нужна твоя помощь!

Конец фразы потонул в сладкозвучном треске, и дерево, вывороченное из земли, с шумом рухнуло набок. Поправив соломенную шляпу и вытерев пот со лба, кобылка неторопливо подошла к посетителям.

— Шо-т случилось, пернатая?

— Вот, познакомься, это Твайлайт Спаркл. Она здесь новенькая, приехала аж из самого Эвернайта!

— Рада знакомству! Я Эпплджек, — решительно кивнула земнопонька и, цапнув копыто Твайлайт копытокинезом, тряханула так, что у той аж клацнули зубы, а ноги на мгновение утратили сцепление с землёй.

«Ну и силища у этой пони», — уважительно подумала единорожка.

— Погодьте чуток, ща я яблоньку-то отволоку…

Эпплджек, подойдя к валяющемуся стволу, рывком забросила его себе на спину, и, чуть пошатываясь, поволокла дерево в четыре своих роста к ближайшему строению. У Твайлайт аж ушки торчком встали от изумления: сама она даже при помощи магии не смогла бы перетащить такую тяжесть! И как только у земнопоньки хребет не трещит…

— Фу-уфф… Сбор урожая дюже непрост, тут не каждый справиться может, — произнесла Эпплджек, возвращаясь обратно, уже без дерева.

— А урожай-то где? — решилась наконец спросить Твайлайт. — На них же даже листьев нет.

— Ну дык созрели же. Это ж бутылочные яблони, — пояснила Эпплджек. — Не слыхала шо ли? Яблочки-то вот прямо внутри ствола созревают, да там же и сбраживаются. И когда урожай готов, дык вот — вишь, целая бутылка охвостенного сидра! Такого вы нигде больше не сыщете. Тут все продажи на год вперёд расписаны.

— Эпплджек, мы в Вечнодикий, — нетерпеливо перебила её пегаска.

— О, так вы за жетоном? Дык эт не проблема. Ты ж и сама знаешь, где они лежат. А я сполоснусь пока.

Подойдя к дереву — на этот раз нормальному дереву, с кроной, листьями и вертикальным стволом — земнопони повесила на одну из ветвей шляпу и подобрала с земли поливной шланг с душевой насадкой.

Когда из такого импровизированного душа ударили первые тугие струи, Твайлайт поёжилась: она даже представить себе не могла, как некомфортно должно быть мыться холодной поливной водой! Однако, Эпплджек такие мелочи явно не волновали, да и простудиться она почему-то не боялась.

Её грива с хвостом немедленно намокли, расплескавшись по спине, а земнопонька подставляла бока под шипящие струи, смывая пот и грязь. Наблюдая за нею, Твайлайт ощутила лёгкий укол зависти: эта земнопони действительно хорошо сложена. Слишком хорошо!

Закончив мыться, Эпплджек встряхнулась с такой силой, что отдельные брызги долетели даже до Твайлайт, а шерсть земнопони, включая даже гриву и хвост, больше не выглядела мокрой.

«Это как же надо встряхиваться, чтоб сразу практически высохнуть?!» — потрясённо подумала единорожка.

Тем временем оранжевая кобылка вновь нахлобучила на себя соломенную шляпу, и сняла с одной из веток просторный чёрный плащ, который набросила себе на спину. Пару мгновений спустя плащ плавно слился с ночной темнотой, так что возникло полное ощущение, будто от пони остались только голова, грива и хвост, соединённые одною лишь пустотой.

— Э… э-это что такое?! — Твайлайт аж начала заикаться от неожиданности. — Это что, плащ из пещерного шёлка?!

— Он самый, — поморщилась Рэрити. — Удивительно вульгарная одежда. Она даже для деревни слишком груба и безвкусна!

— Н-но… но это же огромная редкость! Чтобы заставить пещерных пауков дать пряжу, нужен очень могущественный маг разума.

— Или Флатти, — фыркнула пегаска.

— Кто?

— Увидишь. Раз уж идём на разведку в Вечнодикий, с ней по-любому надо будет встретиться.

— Ну эт… пошли? — предложила Эпплджек, присоединяясь к общей компании.

Дорога вела мимо яблоневого сада. Как оказалось, нормальных деревьев на ферме Эпплов тоже росло с избытком, а на ближайшей яблоне даже висели здоровенные яблоки. Вот только они почему-то светились, переливаясь всеми цветами радуги. Азарт исследователя и неуёмное любопытство заставили единорожку сбиться с шага.

— Э! Твайлайт, ты куда полез!..

Услышать окончание фразы она уже не успела. Стоило только отклониться от общего маршрута, желая посмотреть на необычное дерево поближе, как перед глазами вспыхнула слепящая радуга, и весь мир растворился в разноцветном сиянии.

…Сидр. Целый океан плотного сидра. В его янтарных глубинах медленно плывут разноцветные облака пены, подобные величественным аликорнам. В плотных потоках шершавых течений всплывают вверх-вниз радужные пузырики, при каждом перевороте меняя цвет на звук, звук на аромат, а аромат на странность.

Эти пузыри звучали всеми цветами дружбы, и Твайлайт с восторгом поняла, что именно она и есть сиреневый пузырь, что направляет все пять ароматов в единую теплоту Вечности в своём бесконечном движении к абсолютному знанию.

На этой гениальной мысли радужное сияние внезапно потускнело, и вместо абсолютной истины Твайлайт узрела всего лишь обеспокоенные мордочки склонившихся над нею кобылок.

— Повезло, легко отделалась, — облегчённо выдохнула Рэрити, всматриваясь в глаза единорожки.

— Ч-что эт… то было?! — кое-как выдавила из себя Твайлайт, всё ещё не отойдя от шока.

— То ж радужная яблоня, рогатик. К ней так просто не подступиться! Даж я сама тут лягу, ежели попытаюсь сорвать яблочко. Тут нужон опытный мастер. От как моя бабуля.

— Редкостная хвостня, — подтвердила Рейнбоу. — Ты б поосторожнее, что ли. А то так и убиться можно.

— Да зачем же выращивать такое?! — возмущённо простонала единорожка, которой всё никак не удавалось достоверно определить: то ли она Твайлайт, которой из-за воздействия яблони пригрезился Великий Океан, то ли вся Эквестрия, включая даже саму Твайлайт, есть лишь забавное порождение фантазии этого океана сидра.

— Не волнуйся, раз сразу мозги не вышибло, то скоро отпустит, — успокоила её пегаска. — Уже через час будешь как новенькая.

— С нею точно всё будет в порядке? — донёсся до Твайлайт обеспокоенный голос Спайка.

— Да, просто это может занять какое-то время, — ответ Рэрити прозвучал не слишком уверенно.

— Дык мы ж позаботимся о ней. Ну и накормим конечно. Ежели надо очухаться от радужного удара, полезнее плотной еды ничего и нету. Заодно познакомлю её с остальными Эпплами.

— Э-ээй! — завопила Эпплджек так, что у Твайлайт аж в ушах зазвенело, а перед глазами вновь засверкали радужные искры. — Все пони, сюда-а!

Семейство Эпплов оказалось настолько многочисленным, что в своём текущем состоянии Твайлайт даже не смогла их сосчитать, не говоря уж о том, чтоб хоть кого-то запомнить. Всё, что осталось у неё в памяти, это еда. Много еды. Очень Много Еды.

На четвёртой перемене блюд Твайлайт начала подавать признаки жизни, а на седьмой наконец-то сообразила, что вместо задания наставницы занимается не пойми чем, да ещё и здорово объелась, минимум вдесятеро превысив привычные нормы!

Четверо пони неторопливо двигались к темнеющей вдали громаде Вечнодикого леса.

Спайк, лёжа на спине у Твайлайт, сыто икал, глядя в небо осоловелым взглядом, и уже не обращал внимания даже на Рэрити. Твайлайт же ощущала в желудке такую тяжесть, словно закинула в себя двухпудовую гирю.

— Мой живо-от! — простонала она, стараясь переставлять ноги с максимальной осторожностью, потому что каждый шаг отдавался ударом в желудок. — Никогда в жизни не съедала столько за раз.

— Ох, дорогуша, как же я тебя понимаю, — сочувственно вздохнула Рэрити. — Сама через это прошла. Хотя мне было намного проще, я же тогда была почти жеребёнком.

— Тоже мне проблема, — фыркнула пегаска. — В конце концов, это всего лишь Эпплы, а не очередная религиозная церемония от Пинки.

Не успела пегаска договорить, как где-то в стороне раздался взрыв, и в облаке белого дыма, оставляя за собою дымный шлейф, на дорогу кубарем выкатилась Пинки.

— Ага! — возбуждённо выкрикнула земнопонька, топнув передней ногой так, что земля ощутимо вздрогнула. — Вижу, нипони не ждал Пинки Пай!

Она обвела всех суровым взглядом, от которого Твайлайт поёжилась.

— Я хотела предупредить. Строго предупредить! Чтоб вы там не наедались. Сегодня вам ещё понадобится немало места!

— Поздно, Пинки. Они уже налопались, — Рейнбоу ткнула локтем в бок единорожку, от чего та болезненно охнула.

— Оу, жаль… — опустила ушки розовая земнопонька, и даже её ярко-белые кисточки как-то по-особенному поникли. — Ну, тогда придётся чуточку ужаться.

Пинки подошла вплотную к Твайлайт, а её глаза вновь начали светиться.

— Волею Владычицы! Буп!

Твайлайт ощутила холодное прикосновение шершавого копыта, ткнувшегося ей в нос. Касание оказалось неожиданно мягким, но даже столь небольшого толчка хватило, чтобы перегруженный живот Твайлайт издал протестующую трель. Единорожке вдруг показалось, будто её потроха пришли в движение, выстраиваясь в некий мистический порядок, что придавал им небывалую компактность.

Бурление закончилось почти столь же быстро, как и началось, и довольная Пинки отскочила в сторону.

— Ну вот мы и высвободили ещё немного места. Ладненько, я поскакала. Вы там не опаздывайте!

И розовая земнопони на полной скорости рванула в сторону Понивилля, быстро скрывшись из виду.

А Твайлайт заметила, что ей и вправду стало заметно легче. И даже живот уже практически не выпирал! Вспомнив, что она вообще-то маг-исследователь, Твайлайт использовала несколько заклинаний, позволяющих обнаруживать следы остаточной магии. Однако даже наиболее чувствительное из них к её удивлению ничего не нашло.

— Не старайся, — покачала головой Рэрити. — Это же Пинки. То, что она делает — что угодно, но только не магия.

Твайлайт протестующе фыркнула. Уж ей-то было хорошо известно, что если происходит нечто необычное, то нужно искать либо рациональное объяснение, либо магию. И поскольку магии не нашлось (уж в своих-то диагностических чарах единорожка была полностью уверена!), значит, Пинки на самом деле ничего и не сделала. Вполне возможно, что всё съеденное у Эпплов наконец-то утряслось от ходьбы.

За этими размышлениями Твайлайт даже не сразу заметила, как их небольшая группка добралась до лесной опушки.

Вблизи Вечнодикий вовсе не казался таким уж страшным, да и ничего аномального в нём не ощущалось. Лес как лес, даже на ферме Эпплов всякой сенотени попадалось намного больше.

Но не успели они углубиться в лесную чащу, как где-то вдали раздался долгий тоскливый вой. Услышав его, все пони кроме Твайлайт дружно вздрогнули.

— Эпплджек, — угрожающе произнесла Рейнбоу, остановившись и обвиняющим жестом указав копытом на земнопони. — Только не говори мне, что ты не взяла защитный жетон.

— Дык я ж думала ты взяла, — недоумённо ответила Эпплджек. — То ж вы сами решили сюда идти, а я-то лишь помогаю.

— Пффх, — раздражённо выдохнула пегаска. — Ну поздравляю: вы, долбохвосты, додумались припереться в Вечнодикий без защиты. И сейчас нам будет ну оч-чень весело.

Рэрити испуганно прижала ушки и, тяжело вздохнув, явно пересиливая себя, шагнула вперёд, ненавязчиво оттесняя Твайлайт за спину. Пегаска сделала то же самое, тогда как Эпплджек встала вполоборота чуть позади, прикрывая единорожку от возможных опасностей с тыла.

— М-может вернёмся? — робко предложила Твайлайт, поняв по поведению спутниц, что ситуация и вправду серьёзная.

— Это Вечнодикий, — печально пояснила Рэрити. — Тут не везде есть обратная дорога. По этой вот можно войти в лес, но нельзя из него выйти. Для выхода придётся искать другую тропку.

Твайлайт возмущённо обернулась, собираясь рассказать всем, что это полная чушь и так не бывает… и остолбенела: позади действительно не было видно опушки! Тропа, по которой они только что сюда вошли, в обратную сторону тоже вела теперь куда-то в чащобу!

Глава 2. Лесные хитросплетения

Она пролетела уже миллионы километров. Позади оставались огромные пространства пустоты — холодной, пугающей. Пустоты, в которой невозможна ни жизнь, ни даже сама магия. Полёт длился вторые сутки, но Эквус всё ещё выглядел крошечным серебристым шариком, почти не прибавляя в размерах.

И, вглядываясь в мягкое сияние родной планеты, окутанной нескончаемой ночью, Селестия чувствовала, как её начинает бить мандраж.

Сможет ли она достигнуть Эквуса? Удастся ли ей выдержать то, что её там встретит? Сумеет ли она победить Найтмер Мун и освободить несчастную Луну, а заодно и всю Эквестрию? И осталось ли там вообще хоть что-то, что ещё можно спасти? Ведь Найтмер вот уже целое тысячелетие тиранит Эквестрию. Многие поколения пони прожили свои жизни в беспросветном кошмаре, так ни разу и не увидев солнца. И виновата во всём случившемся исключительно она, Селестия.

Она слишком привыкла, что наедине с сестрой можно не следить за словами. Даже наоборот — ей же так весело было подкалывать сестрёнку! Воспринимала как должное, что на Луну можно скинуть множество рутинных задач вроде проработки очередной реформы. Ведь кто их сможет успешно решить лучше любимой сестры? А Луна хоть и повозмущается, но всегда впряжётся. И вот неожиданно оказалось, что у младшей аликорны, как и у любого другого разумного, тоже есть свой предел.

За прошедшее тысячелетие Селестия мысленно прокручивала их последнюю беседу бесчисленное множество раз, без особых усилий находя мириады вариантов разрешения ситуации — если бы она только вовремя осознала, что происходит.

Но увы! Роковые слова прозвучали, и Луна потеряла над собой контроль. Но даже и тогда ещё можно было всё исправить! В конце концов, сестрёнка не использовала по-настоящему опасных заклинаний. Ничего, что могло бы серьёзно повредить магические структуры или нанести незаживающие раны. Она не пыталась ни убить, ни даже искалечить — ей всего лишь требовалось выпустить пар. Пойми это Селестия, и дело ограничилось бы сожжённой гривой, выбитыми зубами и несколькими ушибами. Даже до переломов скорее всего не дошло бы! И уже на следующий день Луне самой стало бы очень стыдно, и она, виновато прижав ушки и заливаясь слезами, вымаливала бы прощение.

К сожалению, Селестия настолько не ожидала нападения от родной сестры, настолько была не готова к столь резкой потере контроля над ситуацией, что… запаниковала. Именно тогда она сделала то, чего до сих пор не могла себе простить: она выпустила по Луне полноценное боевое заклинание. Которое, попади оно в цель, разорвало бы её в клочья. Селестия совершила поистине непоправимое: попыталась прикончить собственную сестру.

После этого Луна совершенно обезумела и, слившись с одной из своих многочисленных боевых форм, начала сражаться уже всерьёз, безо всяких скидок, под вопли о том, что отныне никакой Селестии не будет вовсе, равно как и её паршивого солнца, и тогда у пони не останется другого выхода, кроме как принять красоту ночи. Потому что ночь будет длиться вечно.

Но, может быть, ещё и тогда было не поздно? Кто знает, упади Селестия на колени и взмолись о пощаде — так, может, Луна… то есть уже Найтмер — тоже смогла бы остановиться? В конце концов, когда битва подошла к закономерному итогу, и удачный залп полностью разрушил тело Селестии, то Найтмер Мун этим и ограничилась. Она не стала ловить высвободившийся дух, не стала рвать его на части, даже не стала отсекать от солнца, что обрекло бы на вечные блуждания в царстве теней.

Тия до сих пор корила себя за свою глупость и трусость. Ведь она настолько перепугалась, что в тот момент у неё не промелькнуло ни единой мысли о сдаче! Мало того, Селестия с ужасом понимала, что, повернись боевая удача другой стороной, и она сама, в отличие от Луны, довела бы дело до конца. Она безжалостно расправилась бы с несчастной сестрёнкой, и только потом уже осознала бы, что натворила. И от этого становилось особенно страшно.

Как бы то ни было, Найтмер не стала её добивать. И дух солнечной аликорны, оставшись без тела, но сохранив связь с источником, неизбежно к нему притянулся. Правда, те двое суток полёта стали одними из самых паршивых воспоминаний в её жизни: темнота, чудовищный холод, ощущение бесконечной голодной пустоты вокруг и полный набор эффектов от жесточайшего магического истощения.

До солнца её донесло в настолько паршивом состоянии, что потребовались полторы сотни лет купания в целом океане солнечной магии, чтоб хоть немного прийти в себя, начать связно мыслить и восстановить тело.

Потом потянулись месяцы истерик, слёз и невразумительных метаний. И только затем, хоть немного успокоившись, солнечная аликорна начала искать способ вернуться в Эквестрию.

Увы, это оказалось не так-то просто сделать. Внешний космос поглощал магию с такой жадностью, что нечего было и думать преодолеть хотя бы даже десятую часть пути без того, чтобы, полностью лишившись эфирного тела, вновь упасть обратно на солнце в виде бесплотного духа.

Это напоминало попытки выкарабкаться из невероятно глубокого колодца: чтоб упасть на дно, не требовалось особых усилий, достаточно было лишь толчка. Но вот вылезти обратно…

К счастью, решение довольно быстро нашлось. На солнце, как и на любой другой звезде, время от времени возникали вспышки, что приводили к выбросам плазмы, до краёв наполненной магией. Размеры иных выбросов могли в разы превышать диаметр самого Эквуса! А самое интересное, что внутрь такого плазменного сгустка можно было нырнуть, тем самым достигнув планеты с ним вместе.

К сожалению, выброс для этого требовался по-настоящему мощный: он должен преодолеть миллионы километров, не рассеявшись и не потеряв в скорости. Мало того, ему требовалось лететь не прямо на Эквус, но чуть в сторону, потому что прямой путь перекрывался луной, которую Найтмер Мун нарочно держала так, чтобы максимально отсечь от Эквестрии солнечные лучи. При этом отклонение от прямого маршрута должно быть совсем небольшим, чтобы в момент максимального сближения успеть допрыгнуть до Эквуса.

Подходящие условия складывались примерно раз в двадцать лет, и даже тогда возникновение «правильных» выбросов сильно зависело от случайности. И вот сегодня Селестии наконец-то повезло. Века ожидания подошли к концу. Ну, по крайней мере она на это надеялась.

По мере того, как Эквус приближался, Селестия волновалась всё сильнее. Именно в момент максимального сближения нужно было прыгать, задействуя дальнюю телепортацию. По прикидкам, ей предстояло переместиться на три сотни километров, чтобы успешно достичь поверхности. Непростая задача даже для аликорна. Даже в эфирной форме — при малейшей ошибке в расчётах всё закончится разрушением тела.

Что ж, пора! Прыжок!

Перед глазами вспыхивает ярко-жёлтое сияние. Момент перемещения длится… и длится… мгновения проходят мучительно медленно, свет постепенно теряет яркость. Селестия с трудом подавила желание срочно добавить энергии выдыхающимся чарам — если где-то в расчётах допущена ошибка, это всё равно не поможет, так что не хватало лишь собственным рогом уничтожить все шансы на успех.

Израсходовав вложенный запас чар, заклинание с негромким хлопком рассеялось, и на перепуганную Селестию обрушилась непроглядная тьма.

Сердце пропустило удар.

«Я ошиблась! Снова падать на солнце, снова столетия ожидания, не хочу, не хочу-у-у! Что угодно, только не снова!»

Далеко не сразу перепуганная аликорна заметила, что её бок касается твёрдой поверхности, а значит, с телом всё в порядке. Неужели?..

Свет!

Рог полыхнул так ярко, что даже заставил дёрнуться. За мгновение вспышки Селестия успела выхватить взглядом каменную стену и кусок потолка — она явно оказалась в каком-то здании.

Боясь поверить своей удаче, аликорна задействовала заклинание-светлячок, и смогла наконец осмотреться.

«Я всё-таки справилась», — с непередаваемым облегчением прошептала она.

И почти сразу же осеклась: её собственный голос с непривычки заставил вздрогнуть. Ведь столько лет она слышала его лишь в собственных мыслях! А здесь он ещё и сопровождался неприятным эхом. Неудивительно, комната-то пуста.

Аликорна медленно перевернулась на живот. Аккуратно попробовала пол копытами. Твёрдый. И холодный. Резкие цокающие звуки заставили поёжиться.

«Надеюсь, я ещё не забыла, как ходить», — криво улыбнулась Селестия. — «Впрочем, всё это сейчас не важно. Главное, я справилась. Я здесь! Я вернулась, вернулась в Эквестрию. Я дома!».

Осознание этого факта придало Селестии сил, и она рывком поднялась на ноги. Стоять на четырёх копытах, ощущая тяжесть собственного тела, было дико непривычно, но каких-либо неприятных ощущений не возникало. Небольшой осмотр, который сопровождался магическим сканированием, позволил опознать место. Замок Двух Сестёр, ныне совершенно заброшенный. Тем не менее, он неплохо сохранился, а специальные чары уберегли его от пыли, сырости и насекомых.

«Очень странно, что меня закинуло именно сюда», — настороженно подумала аликорна. — «Наверное, в заклинание всё же закралась небольшая ошибка». Впрочем, нельзя было исключать и ловушки. Хотя сама Селестия не представляла, каким образом возможно хотя бы засечь прыжок до его завершения, не говоря уж о том, чтоб исказить траекторию, но… Мало ли, что Найтмер могла придумать за прошедшее тысячелетие?

Однако, никаких ловушек не наблюдалось. И нипони поблизости.

«Что же должно было случиться, чтоб замок, расположенный в столь удобном месте, полностью забросили?»

В голову лезли откровенно мрачные мысли. Оставалось лишь надеяться, что в Эквестрии ещё остались живые пони.

Лёгкое воздействие телекинезом — и дверь бесшумно открылась, а сама аликорна, вскрикнув и шарахнувшись в сторону, метнула в чёрный проём боевое заклинание: ей показалось, что там, за дверью, притаилось нечто, похожее на изломанную тень. Какое-то чудовище, что уже готовилось к прыжку.

Сработавшее заклинание бабахнуло так, что у Селестии чуть сердце из груди не выпрыгнуло.

Когда способность здраво рассуждать вернулась, аликорна поняла, что лежит, крепко вжавшись в пол и набросив на себя сразу четыре мощнейших защитных барьера.

— Т-так и помереть недолго, — испуганно прошептала она, осторожно переводя взгляд на дверной проём, за которым клубилась чернильная тьма.

Ощущение чужого взгляда стало просто невыносимым. Однако, спешно отправленный туда светляк ничего не выявил, равно как и сканирующие чары. Просто коридор. С полом, покрытым свежими трещинами и пятнами окалины. Заметно потеплевший воздух неприятно пах пережжённым камнем.

Под натиском нескольких заклинаний-светлячков тьма нехотя отступила, затаившись дальше по коридору, но ощущение, будто непроглядный мрак что-то скрывает, хоть и ослабло, однако никуда не исчезло.

«Кажется, длительное пребывание на солнце не прошло для меня бесследно», — печально подумала Селестия, поднимаясь на ноги. — «Надеюсь, моё состояние не настолько плачевно, чтобы помешать мне найти и победить Найтмер Мун».

Продвижение по коридору стало настоящим испытанием для нервов солнечной аликорны. Не помогало даже заклинание ночного зрения: с ним темнота оставалась всё такой же тёмной, просто сквозь неё проступали неестественно чёткие очертания предметов, окутанные множеством причудливых теней. И в каждой такой тени воображение услужливо дорисовывало легионы чудовищ, специально выведенных Найтмер за прошедшее тысячелетие. Каждый шаг гулко отдавался эхом, заставляя нервно оглядываться и дыбить шерсть на холке: резкие непривычные звуки действовали на нервы.

Каждая ниша и каждая статуя порождали тени, что неестественно двигались при приближении источников света, и создавалось впечатление, будто бы каменные фигуры вот-вот оживут, набросившись на одинокую пони, что посмела потревожить покой холодного камня.

По-настоящему холодного.

Та противная дрожь, от которой Селестия всё никак не могла избавиться, была вызвана не только страхом и нервным напряжением, но и холодом. После горячего солнца здесь было по-настоящему зябко, а прикосновения к каменному полу заставляли неприятно ныть копыта. Пришлось потратиться ещё и на чары обогрева, после чего стало немного получше. Но именно что немного.

«Хорошо, что я с самого начала готовилась к трудностям», — несколько нервно подумала Селестия. — «В конце концов, даже жеребёнку понятно, что спасти всю Эквестрию будет не так-то легко».

Коридор. Лестница, спуститься по которой оказалось неожиданно трудно. Громадный пустой зал со множеством окон, через который аликорна только что не за шкирку себя протаскивала. Ведь там, за окнами, клубилась тьма, тем более чёрная, чем больше света сияло в зале. Темнота выглядела столь плотной и тяжёлой, что чудилось, будто бы стёкла вот-вот вылетят под её напором, и сюда хлынет бесконечный поток холодного мрака.

Ещё коридор.

«Хорошо хоть, что я помню планировку замка. Страшно представить, чего мне пришлось бы натерпеться, не знай я кратчайшего пути наружу».

Дверь. Открывание дверей ей давалось особенно плохо и требовало предельной собранности, чтобы не лупить в каждый проём боевыми чарами.

«Ничего. Я уже почти на месте», — Селестия облизнула пересохшие губы.

Финальный коридор, и вот наконец выход. Входную дверь открывать не пришлось — её попросту не было.

Но, едва высунув мордочку наружу, аликорна с коротким вскриком шарахнулась обратно под защиту замка. Ей показалось, будто здесь её подстерегает целое войско!

«Деревья. Это всего лишь деревья», — облегчённо выдохнула аликорна пару минут спустя. — «Тут всё заросло лесом. Но до чего же неприятно выглядит! Осветить весь лес целиком точно не выйдет. И ещё это небо…»

Небо над головой слишком походило на космическую бездну, заставляя крепко вцепляться копытокинезом в пол: Селестия не могла отделаться от ощущения, будто её вот-вот унесёт обратно в космос.

«Может, подождать до рассвета?» — мелькнула отчаянная мысль, но была тут же отброшена и безжалостно растоптана всеми четырьмя копытами. И так понятно, что рассвет наступит уж всяко не раньше победы над Найтмер.

А время поджимало. Солнечная магия, что за тысячу лет заточения пропитала саму сущность аликорны, стремительно улетучивалась. Ещё день-два, и практически неуязвимое эфирное тело, которое к тому же могло менять форму и растекаться струйкой золотистого светящегося тумана, окончательно исчерпается. А обычная кобыла из плоти и крови имела немного шансов выжить, столкнувшись с самой Найтмер Мун. Так что преимущества эфирной формы требовалось использовать по максимуму.

«Ну же, соберись, Тия! Ты победила Дискорда, ты сражалась с Сомброй. Так неужели ты отступишь сейчас перед своими собственными нелепыми страхами?! Бедные маленькие пони живут в этой вечной тьме уже тысячу лет, каждый день терпя ужасающие страдания под гнётом безжалостной Найтмер Мун. Хотя бы ради них ты должна справиться!»

Подбодрив себя подобным образом, Селестия решительно двинулась в сторону леса, стараясь не смотреть вверх.

Крупные синие цветы, которыми заросла вся опушка, заставили аликорну насторожиться: слишком уж сильно от них фонило магией, причём магией странной, которая даже не поддавалась опознанию. Немудрено было заподозрить ловушку.

Потратив четверть часа на первичный анализ, Селестия убедилась, что имеет дело с разновидностью магии жизни, что немного успокоило её паранойю: по крайней мере, подобная магия не убивала, а вызываемые ею эффекты всегда оказывались полностью обратимыми. Дополнительно убедившись, что цветы не усыпляют, не дурманят и не воздействуют на разум, аликорна отнесла их к категории условно-безопасных и спокойно направилась к лесу.

Но стоило ей поравняться с цветочными зарослями, как в нос ударил приторный сладкий аромат, который с непривычки заставил поморщиться.

— Чхи! — возмущённо выдала аликорна.

И это оказалось ошибкой, потому что от её чихания в воздух немедленно взлетело целое облако жёлтой пыльцы, от которой в носу засвербило ещё сильнее.

— Апчхи! — от души чихнула Селестия. — Чхи! А-чху!

Спешно выставленный защитный барьер не слишком помог, потому что пыльца уже успела налипнуть на её перья и шёрстку, а воспользоваться очищающим заклинанием Селестия сообразила далеко не сразу, начихавшись вволю.

«Это же надо было найти себе проблемы практически на ровном месте!» — опустошённо подумала солнечная аликорна, с трудом переводя дыхание и протирая кончиком крыла слезящиеся глаза. — «Всего лишь цветы, а сколько потеряно времени! Такими темпами в этом лесу я застряну минимум на месяц!»

Очевидно, требовалось что-то придумать, если Селестия действительно хотела разыскать Найтмер раньше, чем исчерпается эфирная форма. И подходящее решение существовало.

Магическое пламя. Здесь, в лесу, полном горючего материала, оно могло охватить огромные пространства. Яркое, горячее, оно сразу же решало все проблемы с темнотой, холодом и неожиданными препятствиями. А когда в нём сгорало что-то магическое вроде тех синих цветов, то огненная магия не только усиливалась сама, но и подпитывала свою хозяйку, продлевая время существования эфирной формы. Мало того, каждая искра, взлетающая к небесам, могла использоваться в качестве глаза, наблюдающего за окрестностями. Целая армия огненных наблюдателей — именно то, что надо для быстрой разведки. А уж если пожар привлечёт внимание пони, будет и вовсе замечательно: тогда Селестия сможет быстро оказаться рядом и наконец получить хоть какие-то сведения о происходящем в Эквестрии и о возможном местоположении Найтмер Мун. Главное, настроить заклинание так, чтобы огонь сжигал только растения и всевозможный сухой мусор, не трогая всё остальное.

Селестия улеглась на мягкий ковёр травы, сосредоточенно обдумывая все плюсы и минусы большого огненного заклинания. Разыгравшаяся паранойя упорно твердила, что здесь что-то не так: ведь раньше у неё не возникало такого горячего желания залить всё океаном пламени! Однако принятое решение выглядело достаточно логичным, а его причины легко объяснимыми. За тысячелетие, проведённое в солнечной плазме, огонь и вправду стал чем-то привычным и даже в какой-то степени родным. К тому же сейчас у неё не было особого выбора: все имеющиеся варианты оказывались довольно-таки паршивыми, и этот ещё не самый худший.

Твайлайт, настороженно замерев и подняв ушки торчком, вслушивалась в далёкие воющие звуки, похожие одновременно и на волчий вой, и на завывание ветра.

— Ладно, — решительно топнула копытом Рейнбоу, когда вой наконец стих. — В конце концов, это всего лишь древесные волки. Я в одиночку от троих запросто отлягаюсь. Эпплджек двух потянет…

— От как повезёт, пернатая. Ежели с двух сторон насядут, дык скопычусь же.

— Не скромничай! И так-то впритык укладываемся. Хорошо, что у нас тут ещё и целый единорог. Рэрити чем-нибудь займёт вожака, чтоб не лез, и тогда от всей стаи одни щепки останутся!

— Я… — дневная единорожка явно боялась этих волков до дрожи в коленках. — Ох…

— А что потребуется от меня? — поинтересовалась Твайлайт, мысленно перебирая атакующие заклинания.

— Не сдохнуть, — буркнула Рейнбоу.

— ЧТО?!

— Твайлайт, я понимаю, как это звучит со стороны, — извиняющимся тоном произнесла Рэрити, — но… древесные волки — это действительно страшно. И, напугавшись, очень легко случайно сойти с тропы, а тогда ты сразу же потеряешься. Поэтому очень тебя прошу — просто не двигайся. Если станет совсем жутко, можешь закрыть глаза и мысленно представить себе, что это просто трещат деревья под порывами ветра.

Твайлайт ощутила, как поплотнее прижимается к её гриве изрядно напуганный дракончик.

— Все всё усвоили? Готовы? Отлично, двинули! — скомандовала пегаска.

И пони неторопливо двинулись вдоль тропы, располагаясь так, чтобы Твайлайт всегда находилась в центре группы.

«Прямо как под конвоем себя чувствую», — недовольно подумала сиреневая единорожка.

— Твайлайт, извини, что так глупо вышло, — печально вздохнула Рэрити. — Но без защитного жетона здесь и вправду только хищников кормить. Надеюсь, мы сумеем выбраться достаточно быстро.

— А почему бы Рейнбоу не слетать за этим жетоном? — предложила единорожка. — Она же пегас.

— То ж Вечнодикий. На каждой высоте он разный, рогатик, и сверху видно вовсе не то, шо снизу. Эт как с закрытыми глазами летать. Вродь и летишь, а ток непонятно куды. А ещё здесь такая хвостня водится, шо и сожрать могут.

— Вот-вот, — подтвердила пегаска. — Деревья хоть как-то прикрывают, а в полёте я просто мишень — нате, лопайте.

— Ты что, боишься? — прищурилась Твайлайт.

— Разумеется нет! Просто не люблю браться за дела, в успехе которых сомневаюсь… Стоп! — резко оборвала она фразу. — Всем стоять!

— Что случилось? — нервно переступила с ноги на ногу единорожка, обводя взглядом окрестности и не находя ничего, что могло бы насторожить. Всё тот же лес, всё та же тропа, всё те же деревья. Пейзаж даже ещё красивее стал — впереди виднелась огромная поляна с крупными синими цветами. Тропа шла прямо сквозь неё, и плети синего растения образовывали по обочинам настоящие живые изгороди.

— Я впервые вижу такие цветы, — напряжённым голосом произнесла Дэш.

— И что же? — не поняла Твайлайт, которая тоже раньше не встречала ничего похожего.

— Дык всё ж просто, рогатик: не знаешь — не трожь.

— Да, это почти наверняка что-нибудь аномальное. Я бы к ним даже подходить не стала, просто на всякий случай.

— Но тропа же идёт прямо мимо них! — возразила Твайлайт. — Тут никак не обойти.

— Ну да, такое часто случается. Тропы не всегда ложатся так, как удобно. Ничего не поделаешь, придётся перемещать. Кто на вылет?

— Давай ты, Рэрити. Правда, что делать с волками, — пегаска задумчиво потёрла мордочку копытом. — Короче, так! План меняется. Рэрити двигает тропу. Если нападают волки, Эпплджек берёт на себя вожака…

— Ты эт, пернатая, полегче на поворотах. Он же ж меня сразу схарчит.

— Эпплджек, хватит выпендриваться! До тебя ещё не дошло, во что мы вляпались? Или ты думаешь, что я в это время буду прохлаждаться? Да на мне вся стая повиснет! Как минимум пятеро, и это ещё в лучшем случае. Тебе же достанется один только вожак. И тебя даже не просят его отлягать! Всего-то и надо, что продержаться до подхода Рэрити, которая его с тебя снимет.

— От не приведи Найтмер меня тут схавают. Сена с два я тебя тогды ещё хоть раз послушаю.

— Да нормально всё будет! Не бухти. Рэрити, готова? Начали!

— Только вы не разбредайтесь, пожалуйста, до моего прихода. Как представлю, что останусь совсем одна в этом ужасном лесу, да ещё и с моим дневным зрением…

— Не бойся, Рэрити, мы тебя не бросим! — горячо заверил её Спайк.

С лёгкой улыбкой кивнув дракончику, единорожка закрыла глаза и сосредоточилась.

— Делаем два шага налево, — размеренно проговорила она, не открывая глаз.

Твайлайт почувствовала себя до невозможности глупо, двигаясь боком вслед за остальными пони.

— Два шага направо.

«Напоминает какой-то жеребячий утренник», — раздражённо подумала единорожка. — «И я по-прежнему не чувствую никакой магии. Как же тогда она что-то двигает? У неё даже рог не светится!»

— Шаг вперёд. Теперь разворачиваемся. Два шага назад. Всё!

Повернувшись, Твайлайт раскрыла рот от изумления: никакой поляны впереди уже не было! Равно как и синих цветов. Тропа всё так же шла среди деревьев, разве что теперь не прямо, а ощутимо поворачивая в сторону.

«Да как такое вообще возможно?!»

За своими переживаниями единорожка не сразу заметила, что Рэрити куда-то исчезла. Зато заметил Спайк.

— Рэрити! Рэрити, ты где? — задёргался дракончик.

— Всё с ней в порядке, — успокоила его пегаска. — Минут через пять появится.

— Но куда она делась?! — вопросила Твайлайт, убедившись, что дневной единорожки и вправду нигде нет.

— Не «куда», а «в когда», — поправила её Рейнбоу. — Говорю же, скоро будет. Ждём.

— Но сейчас-то она где?! — Твайлайт уже откровенно достали все связанные с лесом странности.

Пегаска раздражённо выдохнула, на мгновение приложив ко лбу копыто.

— Эпплджек, да объясни же хоть ты ей! Одни проблемы с этими новичками.

— Тут, стало быть, такое дело, — приступила к объяснениям земнопони. — Шоб, значицца, обойти ту поляну, нам где-т минуту потратить пришлось бы. Каждому. А нас пятеро. Эт, выходит, аж пять минут набирается. От Рэрити-то их за нас и потратила, когда тропу-то сдвигала. Она сейчас тут же, от прям где стояла, ток на пять минут позже.

Твайлайт со стоном опустилась на круп, чувствуя, как от подобных «объяснений» у неё закипают мозги и начинает дёргаться глаз. Ну время же не горсть монет и не мыльный пузырь, оно же одно для всех! Как его можно потратить быстрее других?! Это даже звучит как бред!

— Ладно, — выдохнула она, потерев виски копытами. — Ладно, допустим. А почему тогда нельзя сдвинуть тропу сразу к выходу из леса?

— Дык можно же, — пожала плечами Эпплджек. — Ежели ты знаешь, где тот выход.

— Что значит где?! Позади нас! Мы же оттуда пришли!

— Не-а, рогатик, там вход был. Ежели б через него выйти можно было, ить разве ж мы б тут сейчас вытанцовывали?

Со стороны Твайлайт раздался ещё один глухой стон. То, что ей сейчас рассказывали, противоречило всему, даже здравому смыслу! Конечно понятно, что в аномальной зоне законы магии могут быть немного другими, но не до такой же степени!

Из мрачных мыслей единорожку вывела неяркая вспышка за ближайшими деревьями: всё ещё активное магическое зрение засекло слабое воздействие. Твайлайт поднялась на ноги и сделала пару шагов к обочине, пристально всматриваясь в лесную чащу.

— Твайлайт, ты куда? — негромко спросил дракончик, аккуратно подёргав её за гриву. — Рэрити же просила тебя не разбредаться.

Ответить единорожка не успела, потому как высокий мохнатый кустарник, росший за первым рядом деревьев, вдруг открыл глаза и пошевелился, переступив с лапы на лапу.

— М-медведь! — сдавленно вскрикнула Твайлайт, вздыбив шерсть на холке.

— Рр-ур-рыы! — протестующе прорычал зверь, в корне не согласный с её обвинением.

— Медведь? Где?! — аж подскочила пегаска.

— От ток урс нам и не хватало, — напряглась и Эпплджек, оттесняя Твайлайт за спину.

Некоторое время обе пони пристально всматривались в глубину леса.

— Мож, ей прост почудилось шо? — неуверенно предположила Эпплджек.

— Пусто, — наконец заключила Рейнбоу. — Твайлайт, объясни толком, что ты там увидела? Как оно выглядело?

— Как… как… ну, как медведь, — сбивчиво ответила единорожка. — Бурый, громадный, косолапый, глазищи страшные, как у дневных пони.

Рейнбоу с Эпплджек переглянулись.

— Ни сена не вижу. Ей точно показалось.

— Ото ж! В Вечнодиком-то бурых медведей не водится, ток звёздные. Да и тех на весь лес лишь пара.

— Да нет же! Там точно был медведь! Я докажу! Там наверняка остались следы.

И, сорвавшись с места, возмущённая единорожка нырнула в густой кустарник в поисках того, что могло бы подтвердить её правоту.

— Э! Твайлайт, ты куда?! Тва!.. Да лягать твою налево!

Раздался свист, затем треск ломающихся веток, и Твайлайт ощутила, как её грубо схватили за шкирку, развернув и с силой швырнув обратно, так что не ожидавшая ничего подобного единорожка кубарем покатилась по тропе.

— Да чтоб тебе одной соломой питаться! — донёсся до неё возмущённый возглас, покуда Твайлайт пыталась собрать мысли в кучку после такой встряски. — Жить надоело, что ли?!

«Спайк!» — всполошилась единорожка, кое-как поднимаясь на ноги. — «Он же сидел у меня на спине, и наверняка ушибся из-за этой сумасшедшей!»

— Тв-твай-лии! — испуганно проговорил заикающийся дракончик откуда-то со стороны Рейнбоу. — Тв-твой хвост!

Твайлайт обернулась и обомлела: от хвоста осталась в лучшем случае половина! Вместо её симпатичного хвостика, над которым так долго трудилась Рэрити, торчал какой-то жалкий огрызок, который к тому же топорщился во все стороны. Единорожка ме-едленно перевела взгляд на обочину тропы, чтобы увидеть, как куст, из которого её вышвырнула пегаска… неторопливо дожёвывает откушенный пучок волос! Зрелище казалось нереальным, безумным, такое могло бы быть разве только в кошмарном сне, но никак не в реальности! Однако оно было. В смысле, зрелище. Хвоста-то уже не было, а громадный бутон, щедро оснащённый шипами и истекающий вязким прозрачным соком, ритмично сжимался, перемалывая добычу.

Единорожка ощутила, как у неё шерсть встаёт дыбом. Куст. Жуёт. Её. Хвост! А мог бы и всю Твайлайт, если бы не Рейнбоу!

— Ч-что это вообще такое? — потрясённо прошептала единорожка, не в силах отвести взгляд от плотоядного кустарника.

— На тигровую лилию похоже, — мрачно ответила пегаска.

— Она ж и есть. У Флатти такое в саду растёт. Ток тут она одичала совсем, аж на пони кидается.

Твайлайт знала, как выглядят подобные лилии, и этот колючий куст на неё ну нисколечко не походил! Но Эпплджек виднее. Наверное.

— А вот и я, — неожиданно раздался мягкий голос Рэрити. — Я что-то пропустила?

— Да не то слово! — немедленно нажаловалась ей пегаска. — Вот эта куцехвостая за каким-то сеном сошла с тропы. И сразу же попалась тигровой лилии, я её еле отбила.

Услышав такое, Рэрити побледнела и явно раздумывала, не упасть ли ей по такому случаю в обморок. Но, оценив обстановку, всё же решила, что не стоит.

— Мы не на прогулке ваще-т, — тем временем продолжала чихвостить Твайлайт пегаска. — Это Вечнодикий! Тут можно потеряться, разбиться, съесться, сгореть, утонуть и пропасть ещё тысячей способов! Таким как ты тут вообще не место, если что. И раз уж ты сюда полезла, так хоть не умничай, за тебя умничать будем мы. Я говорю делать — ты делаешь. Я ничего не говорю — ты ничего не делаешь. Понятно?! Вот заруби себе это на хвосту!

— На хвосте, Рейнбоу, — со вздохом поправила её Рэрити, сочувственно глядя на совершенно пришибленную Твайлайт. — И хватит уже по каждому поводу упоминать её хвост, нехорошо смеяться над чужой бедой. Представь, что с тобой бы такое случилось. Я вот как представлю себя на её месте, сразу дурно становится. Честное слово, уж лучше бы меня целиком съели, чем так…

Пегаска лишь раздражённо фыркнула, отвернувшись в сторону.

Группа пони в мрачном молчании пробиралась по лесу. Твайлайт переживала случившееся особенно остро, не помогали даже утешения Рэрити. Фиолетовой единорожке упорно казалось, что все, включая Спайка, вновь устроившегося на её спине, пялятся на пострадавший хвост.

Хотелось попросту провалиться сквозь землю, и это уже сейчас. А ведь ей ещё предстояло вернуться в Понивилль, продемонстрировав там охвосток всем встречным пони. И лучше даже не думать о том, какой позор её теперь ждёт в Эвернайте. Твайлайт становилось почти физически плохо при мысли о том, что ей придётся с уполовиненным хвостом показаться на глаза наставнице. А есть же ещё Сансет…

Эта мысль словно обожгла огнём, заставив вздрогнуть и сбиться с шага. О нет! Только не это! Сансет же до конца дней этого не забудет! Да, она не скажет ни слова, скроит каменную морду и сделает вид, что ничего особенного не происходит, но про себя в это время будет покатываться со смеху, мысленно потешаясь над неудачливой соперницей.

«Она никогда больше не сможет воспринимать меня всерьёз! Я превращусь в вечное посмешище, это же катастрофа!»

— Твайлайт! Твай-лии!

— А? — очнулась единорожка, только теперь заметив, что Спайк аккуратно дёргает её за гриву.

— Вот опять ты себя накручиваешь… Всё не так плохо, правда.

— Конечно, Спайк! Всё ещё можно исправить. Да! Определённо можно. Просто использую заклинание для роста волос и задержусь в Понивилле на пару дней после завершения задания. Как хорошо, что наставница не ограничила нас во времени, а то б я просто не знала, что и делать.

— Я обязательно помогу, — пообещала Рэрити. — Несколько пышных лент, подходящая стрижка — и вот уже нипони не заметит ничего странного.

— С-спасибо, Рэрити, — кое-как выдавила Твайлайт, про себя подумав, что куда тут ещё что-то стричь…

— Постойте, — насторожилась вдруг дневная пони, прянув ушками. — Вы слышите музыку, или это у меня в ушах звенит от сегодняшних переживаний?

— Не выдумывай, — отмахнулась Рейнбоу, — это птицы орут. На гусей похоже.

— От как-то они очень уж складно это делают, — забеспокоилась Эпплджек, останавливаясь и напряжённо вслушиваясь в темноту. — Скок тут была, дык ни разу не слыхала подобного.

Только теперь Твайлайт заметила, что откуда-то издали и вправду доносятся чуть слышные звуки, похожие не то на пение труб, не то на чьи-то гортанные вопли.

— И эт, где волки-то? Ежели без жетона по лесу лазить, дык сразу ж прибегают, а мы уж скок тут бродим…

— Может, у них какой-нибудь праздник? — с надеждой произнёс Спайк.

— Ага, день солнцестояния, — фыркнула Рейнбоу. — Идём уже…

Чем дальше продвигались пони, тем громче становилось звучание, и теперь уже создавалось впечатление, будто где-то в лесу играет целый оркестр, представленный главным образом духовыми и ударными. Громкость была такая, что особо «удачные» аккорды заставляли Твайлайт болезненно морщиться, попутно завидуя дневным пони, чьи ушки были не настолько чувствительны к громким звукам.

— Опс, — севшим голосом произнесла вдруг пегаска, замерев как вкопанная. — Так вот куда делись все волки…

Там, впереди, тропа шла под уклон, внизу пересекаясь с ещё одной. Да какой — самой настоящей просекой! И по этой просеке двигалась целая толпа каких-то созданий, похожих на ожившие вязанки веток. Отсюда, сверху, их фигурки казались крошечными, однако сравнение с окрестными деревьями позволяло сделать вывод, что каждое такое существо по меньшей мере втрое выше обычной пони. И их было много. Очень много! Какие там пять штук, обещанных Рейнбоу, тут только перед глазами их пять десятков, а они непрерывно движутся, до ужаса напоминая походную колонну.

— Смотрите, да они маршируют! — потрясённо прошептала пегаска, прижимаясь к земле и делая знак залечь всем остальным пони.

— От впервые вижу такое, — пробормотала Эпплджек, на животе подползая вперёд и поплотнее закутываясь в плащ. Через несколько мгновений на месте земнопони осталась лишь малозаметная тень, ничуть не выделявшаяся на фоне остальных ночных теней.

А волки действительно маршировали! Они двигались стройными рядами, чеканя шаг и синхронно вскидывая лапы. Это больше походило на военизированный отряд или даже небольшую армию, нежели на простую волчью стаю. А громкая музыка — это ж полноценный военный оркестр! И теперь Твайлайт ясно видела, откуда она исходит: там, рядом с колонной, собралась большая стая птиц. Зрение единорожки, усиленное коротким заклинанием, позволило увидеть там огромное скопление серых гусей, уток-крякв и бекасов. Создавалось полное впечатление, что этих музыкантов понабрали в ближайшем болоте.

С музыкальным слухом у Твайлайт было плоховато, и музыку она никогда не любила. Но нельзя не признать, что звучал оркестр очень громко и слаженно. И действительно на военный марш похоже.

Наконец, колонна прошла мимо. Оркестр ненадолго смолк, чтобы тут же грянуть с удвоенной силой — аж листья с ближайших деревьев посыпались, а сама Твайлайт лишь чудом не подскочила от неожиданности. И вот показалась новая колонна волков — ещё более крупных, ещё более устрашающих. Впереди тяжело выступал вожак, гордо вскинув морду к небесам. Его глаза сияли жутким ядовито-жёлтым свечением, а уж размеры! Казалось, что сама земля дрожит под его поступью. Да как вообще можно драться с подобным чудовищем?!

— Эт куда они все попёрли-то? — раздался шёпот Эпплджек, шедший словно из пустоты.

В самом деле, на какую добычу могла собраться подобная стая? Да чтоб насытить столько чудищ разом, это ж нужно весь Понивилль сожрать, не меньше.

От этой мысли Твайлайт словно окунули в ледяную воду, а сердце пропустило удар.

— Они готовятся захватить Понивилль! — отчаянным шёпотом выпалила единорожка очевидный вывод.

— От ить хвостня-то, — прошептала оранжевая земнопони.

— Мы должны сделать хоть что-нибудь! — умоляюще проговорила Твайлайт. — Нужно срочно возвращаться! Просто незамедлительно! Отправить письмо наставнице, поднять всю армию, собрать ополчение, и кроме того…

Тут Твайлайт осеклась, заметив, что вокруг установилась зловещая тишина. Оркестр смолк, и волки остановились, дружно повернув морды в сторону насмерть перепуганной единорожки. Спайк вцепился в гриву Твайлайт так, словно его уже едят.

— Простите, — раздался вдруг чей-то негромкий певучий голос, шедший, казалось, со всех сторон сразу. — Не хочу обижать вас, но не могли бы вы шагать… немного помедленнее? Эти малыши не успевают за вами.

На освещённое пространство выплыло прозрачное облачко, словно сотканное из ажурного тумана. Лунный свет, рассеиваясь на нём, окрашивал его в желтоватые и бледно-розовые тона. Облако заструилось, меняя форму, и вот в нём уже угадывались очертания жёлтенькой пони с розовой гривой. Твайлайт ясно видела длинные ушки с кисточками, что пробивались сквозь эту гриву, сложенные на спине крылья, широко раскрытые глаза, отливающие зеленоватым, и даже снежно-белые аккуратные клычки. Всё это струилось, расплываясь даже под небольшим ветерком, а сам туман был столь неплотным, что сквозь него просвечивали окружающие предметы.

Посмотрев на призрачную пони, вожак медленно прикрыл глаза и величественно кивнул.

— Хорошо. Давайте ещё раз, пожалуйста, — попросила жёлтенькая пегаска.

— Тьфу, сено! — ругнулась Эпплджек, выпрямляясь во весь рост. — Да то ж репетиция!

— Я должна была сразу догадаться! Ведь знала же, что послезавтра праздник. И про парад знала, сама же в нём участвую вместе с погодной командой! Но нет, всё равно чуть не повелась на ту хвостню, что вы тут наболтали. Захват Понивилля, как же! Да в этот бред даже жеребёнок не поверит! Флатти! Э-эй! Флатти, это я! — помахала копытом Рейнбоу, после чего сорвалась с места, бросившись прямо к жёлтенькой пегаске, которая только и успела, что обернуться на крик.

— Идём, — подтолкнула ночную единорожку Рэрити. — Раз здесь Флаттершай, то бояться совершенно нечего.

Подойдя поближе на подгибающихся ногах (Твайлайт всё ещё ощутимо потряхивало после случившегося), единорожка смогла наконец рассмотреть пегасьего призрака во всех подробностях, в том числе с помощью магического зрения.

Раньше Твайлайт никогда не доводилось сталкиваться с подобными существами, только читать о них, так что Флаттершай выглядела очень интересно. И страшно. Всё же эта форма посмертного существования — одна из худших вещей, которые только могут случиться с пони. Ведь призраки образуются, когда пони погибают мучительной смертью в местах, насыщенных магией, а их тела годами лежат без погребения. Вечнодикий как раз и был таким магическим местом, а уж помереть тут и вовсе не проблема.

— Вот, Флатти, познакомься. Это Твайлайт Спаркл, она ученица самой Найтмер Мун! — при этих словах жёлтенькая пегаска вздрогнула, зажмурившись и прижав ушки. — Эх, как бы я хотела тоже увидеть Найтмер, хотя бы одним глазом!

— Зачем?

— Что значит «зачем»?! — возмутилась Рейнбоу. — Это же сама Найтмер Мун! Увидев её, сразу становишься на двадцать процентов круче!

— Она страшная, — поёжилась Рэрити. — Очень. Да, она много для меня сделала, но я всё равно её боюсь.

— Не бойся, Рэрити, — сразу же отреагировал дракончик. — Слухи, будто она воюет с дневными пони — просто враньё. Она даже взяла дневную пони в ученицы!

— О да! — закатила глаза Твайлайт. — Я иногда думаю, что у неё как раз к ночным пони предубеждение.

— Очень приятно познакомиться, — тихо проговорила призрачная пегаска, подплыв ближе прямо по воздуху, даже не раскрывая крыльев. — Я Флаттершай…

Последние слова прозвучали столь тихо, что даже со своими чувствительными ушками Твайлайт скорее угадала окончание фразы, чем услышала.

— Как это случилось? — негромко поинтересовалась она, с жалостью глядя на несчастного призрака.

— Ч-что случилось? — не поняла пегаска.

— Ну… как вышло, что ты умерла?

Глаза призрачной пегаски испуганно расширились. Она вздрогнула и приложила копыто к груди:

— Й-я-а?

И, прижав ушки, еле слышным шёпотом добавила:

— А я разве… уже?

— Твайлайт, ты чё несёшь?! — аж притопнула копытом Рейнбоу.

— Та шо ж ты такое говоришь, рогатик! — поддержала её Эпплджек. — То ж просто сон.

— Флаттершай, с тобою всё в полном порядке. Просто Твайлайт здесь новенькая и ещё многого не знает.

— Ох. Пожалуйста, не говорите больше таких страшных вещей! — взмолилась жёлтенькая пегаска. — К сожалению, я не очень люблю пугаться.

— Лезвие Снов, — объяснила Рэрити ничего не понимающей Твайлайт. — Одна из тех вещей, что иногда находят в здешних аномалиях. Оно позволяет своему владельцу выйти из мира снов в реальный мир. Это выглядит примерно так, — указала Рэрити рогом на призрачную пегаску.

— Совершенно не круто. Толком не разгонишься, облака не подвигаешь. И если так дрыхнуть, то не отдыхаешь, а только устаёшь ещё больше, — поморщилась Рейнбоу.

— Так она сейчас спит?! — удивлённо спросил Спайк, невольно привлекая к себе внимание.

Стоило призрачной пегаске заметить дракончика, как её глаза удивлённо расширились.

— Дракон! — ахнула она. — Настоящий крошка-дракон! Это потрясающе! Я никогда не думала, что драконы такие милые!

От такого внезапного напора Твайлайт невольно попятилась. Столь резкая перемена в поведении пугала, равно как и тот взгляд, которым эта Флаттершай смотрела на Спайка. Да она только что не облизывалась! Хуже, чем сам Спайк на Рэрити.

— Стойте! Подождите! — умоляюще произнесла пегаска, словно боясь, что дракончик вот-вот исчезнет. — Скажите, как вас зовут?

— Я Спайк, — чуть настороженно ответил дракончик.

— Ух ты! А я Флаттершай. Очень приятно познакомиться. Я так рада! Даже не думала, что мне когда-нибудь повезёт поговорить с настоящим драконом.

Твайлайт, раздражённо стиснув зубы, только что волчком не вертелась, пресекая попытки пегаски зайти ей вбок, чтоб оказаться поближе к Спайку. На глаза единорожке попеременно попадались то Рейнбоу с Эпплджек, явно удивлённые поведением подруги, то скучающие древесные волки, что так и остались стоять, переминаясь с лапы на лапу, то Рэрити, что с лёгкой улыбкой взирала на происходящее.

— …Узнать побольше? И что же тебя интересует? Твайлайт, не крутись! — не выдержал Спайк.

— О, когда речь идёт о драконах, меня интересует абсолютно всё!

— У нас сейчас нет времени на разговоры! — наконец прервала её радужногривая пегаска. — Флаттершай, ты можешь попросить кого-то из зверей принести защитный жетон? Нам нужно добраться до замка, а без защиты возникнут небольшие сложности.

— Вам… нужно к замку?

— Да, — кивнула Твайлайт. — И это очень важно! Гораздо важнее всех этих глупых парадов и маршей.

— Вы не пройдёте, — вздохнула призрачная пегаска. — Кто-то поджёг лес, тропы охвачены пламенем, а звери растревожены. Защитный жетон не поможет. Вам лучше вернуться в Понивилль.

— Но мы не можем вернуться! — возмутилась единорожка. — Это поручение самой Найтмер Мун, оно должно быть выполнено любой ценой!

— П-простите, я… боюсь, ничем не смогу здесь помочь, — понурилась пегаска, прижимая ушки. — Это не моя вина, правда!

— Тебя нипони не обвиняет, Флаттершай, — ободряюще улыбнулась Рэрити. — Не волнуйся. Лучше расскажи, что там с огнём.

— В лесу иногда бывают пожары, — тихо начала пегаска. — Их обычно сразу тушат — ну, вы же знаете. Но этот пожар начался возле замка. Я пробовала хоть что-то сделать, правда! И звери пробовали. Но туда совершенно невозможно добраться! Мы видели огонь, но так и не смогли подойти к нему. Он сильный. Очень-очень сильный. Настолько, что даже начавшийся дождь не смог его погасить.

— Что-то не видела я никакого дождя, — нахмурилась Твайлайт. — И даже облаков не видно.

— Дык то ж Вечнодикий, рогатик. Тут облака-то могут в одном месте быть, а дождь и в другом вовсе.

Твайлайт недоумённо моргнула, пытаясь представить себе, как такое вообще возможно, однако воображение упорно отказывало.

— Огонь дошёл до реки и остановился. Но не гаснет. Я никогда не встречала настолько сильного пожара! Он будет гореть ещё не один час, а потом несколько часов лесу потребуется, чтобы восстановиться.

— И, конечно же, тропы после этого придётся разведывать заново, — со вздохом подытожила Рэрити. — И новое расположение аномалий, и лёжки хищников, и всё остальное…

Флаттершай печально кивнула.

— Огонь так и не перебрался через реку? — нахмурилась Рейнбоу. — Значит, он точно магический. Та река мгновенно уносит любую магию. Над ней даже не полетаешь: крылья бьют по воздуху, а толку чуть, сам воздух не держит.

— И если единорог случайно туда упадёт, — дополнила Рэрити, предостерегающе глядя на Твайлайт, — он сразу же получит сильнейшее магическое истощение, от которого восстанавливаться не меньше месяца.

— Что ж, — заключила Рейнбоу. — Раз такое дело, придётся переждать. Мы возвращаемся.

— Что?! — аж подпрыгнула Твайлайт. — Но ведь поручение…

— Никуда от нас не денется. К завтрашней ночи лес восстановится, и мы сюда вернёмся, но уже хорошо подготовленными. Я лично проверю, чтоб Эпплджек не забыла жетон! А лучше даже два, на случай, если она ухитрится один посеять.

— К тому же, Твайлайт, разве ты не устала? — поинтересовалась Рэрити. — Я уже буквально с копыт валюсь, а ведь тебе сегодня пришлось куда тяжелее.

— Что ж, — вздохнула единорожка. — Пожалуй… Да, это определённо имеет смысл. Но завтра мы совершенно точно дойдём до замка!

Тем временем Рейнбоу уже вовсю договаривалась с жёлтенькой пегаской.

— Конечно, я покажу вам тропу. И попрошу Мишу, чтобы присмотрел. Если вы не против, конечно.

— О, Мишутка сегодня свободен? Ну, тогда и вовсе не о чём волноваться. Спасибо, Флаттершай! Так мы успеем вернуться раньше, чем эта несносная Пинки организует наши поиски.

Тем временем призрачная пегаска подлетела к Твайлайт и теперь нерешительно мялась, прижав передние копыта к груди.

— Простите, могу я спросить? — наконец набралась храбрости Флаттершай. — Ваш хвост. Он выглядит настолько необычно, что сразу притягивает к себе внимание! Неужели Рэрити придумала новый стиль? Он удивителен!

Услышав такое, Рэрити от возмущения потеряла дар речи и лишь гневно и совсем неэстетично сопела, а Дэш со Спайком дружно зажали себе рты, тихо давясь от смеха.

— К сожалению, нет, — мрачно произнесла Твайлайт. — Просто его съели.

Тропа услужливо ложилась под копыта. По обочинам время от времени что-то шуршало, и краем глаза можно было даже увидеть крупную бурую тень, но Твайлайт уже приноровилась не обращать внимания на подобные странности. Раз ей сказали, что тропа полностью безопасна аж до самого Понивилля, значит лучше поверить на слово. И постараться с этой тропы не сходить, что бы ей там ни мерещилось.

Да, теперь, когда безумная ночь перестала раз за разом выбивать единорожку из колеи, Твайлайт смогла наконец немного упорядочить свои мысли, и теперь ей было попросту стыдно. Ведь сейчас она очень хорошо понимала, как со стороны смотрелись все её слова и поступки. Что она ни делала, что ни говорила сегодня — всё оказывалось невпопад. Ученица самой Найтмер Мун оказалась всего лишь никчёмной обузой, за всю ночь так и не сделав ничего хоть сколько-нибудь полезного. Даже от Спайка и то было больше пользы! Твайлайт опасалась, что после такого все, кроме быть может Рэрити, считают её просто столичной зазнайкой.

Да, ей было что сказать в своё оправдание. В конце концов, в Понивилле и особенно в Вечнодиком всё странно. Странно и необычно до такой степени, что бросает вызов здравому смыслу. Эти аномалии можно изучать многие десятилетия. Неудивительно, что она тут ничего не знает и выглядит до ужаса глупо. Но хоть что-то же могла бы сделать! Вот взять хотя бы тех же волков. Это хорошо, что они тут на репетицию собрались. А если бы нет? Что бы она тогда сделала? Уж себе-то можно и не врать: запаниковала бы, и скорее всего погибла. А ведь у неё в арсенале более чем достаточно заклинаний, чтобы выпутаться даже из такой переделки. Она могла воспользоваться заклинанием невидимости — если не сразу при обнаружении опасности, то хотя бы взяв пример с Эпплджек с её плащом! Могла использовать двойники-обманки, чтобы попытаться отманить волков в сторону. Могла набросить на себя и своих спутниц заклинания, что удваивают скорость бега. А на самый крайний случай в её седельной сумке лежал ещё и диск большой печати, хотя вот как раз им-то она предпочла бы не пользоваться. Просто потому, что это поделка Сансет, и активировать печать — всё равно что позвать большеглазую на подмогу, расписавшись в собственной никчёмности.

Стоило Твайлайт вспомнить про Сансет, как её уныние взяло новую высоту: ведь то, что произошло в Вечнодиком, до боли напоминало поединки с Сансет Шиммер. Когда ты знаешь всё необходимое, чтобы победить, причём с гарантией победить, не оставляя сопернице ни единого шанса. Но вспоминаешь об этом после окончания поединка, да и то не сразу. Поэтому Твайлайт никак не могла отделаться от простой мысли: «А как она бы справилась на моём месте?». Выходило, что уж всяко лучше самой Твайлайт, просто потому, что хуже уже некуда.

И вот единорожка, печально повесив ушки и опустив голову, перебирала гудящими ногами, спотыкаясь на каждой неровности. Да, вымоталась она изрядно — Твайлайт ни разу в жизни не приходилось совершать настолько долгие пешие переходы. Заметив её состояние, Рэрити даже сняла с неё Спайка. Теперь дракончик ехал на дневной единорожке, прижавшись к её спине всем телом и, судя по довольной улыбке, чувствовал себя самым счастливым драконом Эквестрии.

— Потерпи ещё немного, — сочувственно произнесла Рэрити. — Мы уже почти на месте, а там тебе помогут взбодриться.

Крупные глаза дневной единорожки, равно как и довольный дракончик, внезапно напомнили Твайлайт о Флаттершай. Жёлтая пегаска ведь тоже большеглазая! Но мордочка и ушки как у нормальных пони, да и клыки имеются…

— Скажите, — наконец обратилась Твайлайт к своим спутницам. — Флаттершай… Она полукровка?

— Чушь! Она для этого слишком потрясная.

— Не смотри на меня так, рогатик. У Эпплов не принято интересоваться происхождением, — качнула головой Эпплджек. — Дневные, ночные — какая разница. Пони ж и есть.

— Спасибо, Эпплджек, — благодарно улыбнулась Рэрити.

— И… вот ещё странно, — продолжила расспросы Твайлайт, стараясь поскорее увести разговор с неудобной темы. — Как ей вообще удаётся в одиночку бродить по этому лесу? Тут довольно страшно, а она насколько пуглива, что даже от громкого голоса шарахается!

— Эт Флатти-то трусиха? Да она посмелее меня, рогатик. Уж мне-то бы всяко не хватило храбрости одной по Вечнодикому лазить. От помнится меня тут как-то гидра подстерегла…

— Эпплджек, сейчас не время для твоих страшилок! — перебила её радужнохвостая пегаска, сбившись с шага.

— От я ж тогда, шоб не закричать, так рот зажимала, шо чуть все копыта себе не сгрызла. А Флатти с нею даж иногда общается. И не боится. Так-то!

— Она не столько боится, сколько стесняется, — пояснила Рэрити. — А ещё слишком доверчива. Сама видишь, что ей и в голову не пришло усомниться в твоих словах.

— Да, я… ошиблась, — пробормотала Твайлайт, вновь чувствуя, как от стыда начинают гореть щёки.

Ошиблась… Да она только и делала, что ошибалась с самого момента приезда! Нет, хуже: ещё в поезде начала совершать ошибки. Что ж, оставалось лишь сделать из них хоть какие-то выводы, чтобы в дальнейшем не позориться ещё больше.

— А уж её идея с волчьим парадом! — продолжала восторгаться Рейнбоу. — Она настолько охвостенна, что должна была прийти в мою голову! Теперь у нас праздник будет круче, чем в столице. Просто крышесносный! Да ничего похожего не случалось со времён победы над кошмарной Солнечной Пони!

— Её кошмарность сильно преувеличена, — недовольно возразила дневная единорожка.

— Ты повторяешь это при каждом удобном случае!

— И не перестану, — в обычно мягком голосе Рэрити на этот раз звучал металл. — А если пони-будь скажет, что это связано с размером моих глаз, то ещё и обижусь. Сильно.

— Я тоже обижусь на каждого, кто посмеет назвать Рэрити большеглазой! — встрепенулся Спайк.

Дневная единорожка заметно скисла, почему-то не сильно обрадованная такой поддержке.

— И кстати о кошмарности, — вспомнила пегаска. — Эпплджек, как вернёмся, не забудь сразу же скинуть Дитзи координаты тех синих цветов.

— Та запросто. Ток ты мне их где-нить запишешь…

— Эпплджек, — угрожающе произнесла Рейнбоу после небольшой паузы. — Только не говори мне, что ты не сняла координаты!

— Дык я ж думала ты сняла…

— Твоё расхвостяйство нас когда-нибудь погубит!

— Не нужно ссориться, — вклинилась между ними Рэрити. — В конце концов, это явно что-то очень редкое, раз до сих пор никому из нас не попадалось. И вряд ли нам когда-нибудь ещё доведётся встретить такие цветы. К тому же, мы можем просто рассказать ей об этом, а там уж Дитзи даже и без координат попробует их разыскать.

— Ото ж, — согласилась Эпплджек. — Ить совершенно же безголовая пони. Такого к себе понатащит, шо весь Понивилль потом бегает как наскипидаренный. Того медвежука я ж до конца дней не забуду, шо она тайком в подвале занычила. Мож Дитзи и пишет отчёты полезные, ток я тебе так скажу — это самая проблемная пони во всём Понивилле.

— Ещё Лира есть, — поморщилась пегаска. — Отчётов она не пишет, но из леса постоянно что-нибудь притаскивает. Как обыск, так вечно у неё приходится изымать такое, что и в копыта-то взять страшно. Да и сестра твоя немногим лучше.

— Ох, и не говори! — сокрушённо вздохнула Эпплджек. — И в кого она такая? Ить весь сарай же захламила дрянью какой-то, шо сверкает, шумит и создаёт всяческую хвостню, мешая работать порядочным пони. От доисследуется когда-нить…

Твайлайт при этих словах немедленно представила себе оранжевую пони вроде самой Эпплджек, только старше. Единорожку, естественно. В больших круглых очках и лабораторном халате. Которая без доступа к специальному оборудованию, можно сказать в почти полевых условиях, просвечивает таинственные и крайне опасные артефакты множеством заковыристых заклинаний, чтобы, заполнив таблицы соответствия и проведя сложнейшие расчёты, доподлинно установить, как в точности работает та или иная аномальная вещь.

«Как всё закончится, обязательно попрошу Эпплджек нас познакомить», — решила единорожка. — «Сколько полезного можно почерпнуть у специалиста подобного уровня! Одни только методы безопасной работы с аномальными объектами чего стоят».

Тем временем вокруг потемнело: луна закатилась за горизонт, чтобы потом, спустя четверть часа, снова взойти уже в качестве противосолнечного щита. Близились сумерки, ещё называемые белой ночью. Это неполноценная ночь — ночь, отравленная следовыми количествами солнечного сияния. В это время нормальным пони полагалось сидеть по домам и спать.

Покинуть Вечнодикий лес пони успели как раз к наступлению утренних сумерек, и теперь брели по абсолютно пустынным улицам, залитым тускло-розовым свечением солнечной короны. Извечный жеребячий вопрос, на который взрослым невероятно трудно ответить: почему сумерки называются белой ночью, если они на самом деле розовые?

Луна, что ночью дарила мягкий серебристый цвет, теперь не светилась, из-за чего выглядела дырой в небесах. А под слабым розоватым светом вся зелень, включая траву и деревья, казалась угольно-чёрной, настраивая на траурный лад. Недаром же известная поговорка гласит, что солнце заставляет пони видеть весь мир в чёрном цвете.

Ажурная солнечная корона постоянно менялась. Хищные щупальца всепожирающего светила медленно перемещались, словно примеряясь к добыче. Страшно даже представить, что случилось бы с Эквестрией, не прикрывай её луна.

Сегодня же с солнцем определённо было что-то не так. Контрастные, невероятно длинные лучи солнечной короны достигали самого горизонта! Зарево, окружающее чёрный лунный диск, сияло так, что на него было больно смотреть. И даже звёзды виднелись лишь наиболее яркие, всё остальное ночное небо попросту засвечивалось. Твайлайт в жизни не видела ничего подобного, и эта картина выглядела действительно пугающе.

«Ну, спишем на местные аномалии», — нервно подумала единорожка. — «В конце концов, почему бы виду местного неба не отличаться от эквестрийского? Ведь мы же внутри барьера! Да. Это определённо всё объясняет», — даже с каким-то облегчением заключила она.

— Почти пришли, — объявила Рэрити, когда их небольшая группка остановилась на берегу пруда.

В самом центре водоёма прямо из воды поднималась пузатая башенка, сложенная из белого камня. Взошедшая луна отражалась в воде множеством тёмных пятен, которые сливались в единую дорожку, что начиналась от берега и шла аж до самой башни.

— А почему она чёрная? — подозрительно поинтересовалась единорожка.

Если светлую лунную дорожку она видела множество раз, то вот чтоб тёмная луна тоже давала какой-то эффект — слышала впервые.

— Ну дык под цвет луны же, — пожала плечами Эпплджек. — Ну шо, идём?

И, к полному охвостению ночной единорожки, совершенно спокойно пошла вперёд прямо по воде, слегка утопая в ней копытами.

— Да как так?! — буквально взвыла Твайлайт, видя, что с выходом из Вечнодикого странности даже не собираются заканчиваться.

— Так устроила Пинки, — произнесла Рэрити таким тоном, словно это всё объясняло. — Иди, не бойся. Главное, с лунной дорожки не сходи, иначе провалишься. А вода тут холодная.

Твайлайт нерешительно подошла к воде и аккуратно пощупала её копытом. Вода как вода, прохладная, мокрая. Копыта проходили сквозь неё не встречая сопротивления.

— Ладно, — коротко выдохнула единорожка. — Ладно, попробую.

К её удивлению, на воде действительно оказалось можно стоять! Копыта погружались свободно, а вот дальше вода выталкивала обратно на поверхность, так что утонуть глубже, чем по щиколотку, не выходило.

«Я разберусь. Позже я обязательно во всём разберусь», — пообещала себе Твайлайт. — «Сейчас я просто слишком устала и уже совсем плохо соображаю».

Башня встретила Твайлайт непроницаемой тьмой. Металлическая дверь с лязгом захлопнулась за спинами вошедших, и хоть что-то увидеть в этом помещении уже не выходило: даже ночному зрению требовалось хоть немного света. Одновременно по нервам ударило ощущение чужого присутствия, словно бы единорожка внезапно оказалась в центре толпы.

— Что здесь происходит? — шёпотом спросила она, чувствуя, как её сердце начинает колотиться быстрее.

— Волею Владычицы! — раздался вдруг властный голос.

А следом со всех сторон буквально грянуло множеством голосов:

— И к славе Её!

У Твайлайт от неожиданности чуть копыта не разъехались.

В помещении с негромким хлопком зажглось множество призрачных огоньков, и перепуганная единорожка увидела, что здесь и вправду полным-полно пони! Те, что стояли в задних рядах, выглядели вполне обычно, хотя суровые и одухотворённые выражения, застывшие на их мордочках, вызывали оторопь. Передний же ряд занимали зловещего вида фигуры, закутанные в мешковатые плащи с капюшонами, невольно наводя на мысли о каком-то культе.

Единорожка затравленно озиралась. Огоньки оказались всего лишь горящими свечами, но эти свечи давали бледно-синее, почти несветящее пламя. В зале горели сотни свечей, однако света при этом едва набиралось, чтобы работало ночное зрение, так что силуэты большинства собравшихся приходилось скорее угадывать, а тьма под капюшонами казалась настолько непроглядной, что вызывала страх. Единорожка никогда не думала, что, оказывается, может испугаться темноты!

Одна из зловещих фигур шагнула вперёд. Из-под глубокого капюшона выглядывал лишь кончик розовой мордочки, а глаза тускло светились мертвенно-белым.

— Братья и сёстры! — разнёсся по залу знакомый голос. — А также все остальные родственники и просто сочувствующие пони, — говорившая скинула капюшон, и Твайлайт облегчённо вздохнула, убедившись, что это действительно Пинки Пай.

— Сегодня у нас знаменательный день. Ведь мы с вами удостоены чести приветствовать саму ученицу великой Владычицы! Саму… саму…

Розовая земнопони замялась и смолкла, похоже позабыв слова.

— Ой, простите, я просто слишком волнуюсь. Пони-будь, подскажите пожалуйста, как называют верных учеников и ближайших последователей богини, которым та всецело доверяет и которые даже могут писать ей письма!

— Эпистоляры? — неуверенно раздалось откуда-то сзади.

— Ну… Вроде похоже, но нет. Точно не оно. Ай, ладно! — взмахнула копытом Пинки. — Как бы она ни называлась, теперь она с нами! И возможно, даже станет одной из нас! Так начнём же приветственную церемонию в честь легендарной Твайлайт Спаркл и её верного последователя Спайка!

«О нет!» — обречённо подумала Твайлайт. — «Только этого мне и не хватало».

Глава 3. Поздний ужин

Солнечная аликорна не любила простые решения. Слишком часто они лишь выглядели красиво, на деле оказываясь абсолютно ошибочными. Вот и теперь то, что казалось чуть ли не идеальным выходом из ситуации, на деле обернулось настоящим кошмаром.

Лес пропах гарью. Селестии казалось, что всё, включая её саму, насквозь пропиталось этим тошнотворным едким запахом. На зубах скрипел солоновато-горький пепел, вызывая желание прополоскать рот. И, что хуже всего, всё оказалось зря: волшебный огонь не сумел решить ни единой задачи из тех, что на него возлагались. Не вышло даже согреться — огонь погас слишком быстро, и по контрасту с тёплым ярким пламенем ночь стала казаться ещё более холодной и тёмной.

Может, сумей её пламя охватить весь лес от края до края, всё обернулось бы по-другому. Однако, по какой-то причине ей так и не удалось добросить искры до противоположного берега ближайшей речки: казалось, будто вода вытягивает саму суть огненной магии! И пламя, пожрав подлесок, быстро выдохлось.

Теперь же Селестия сполна пожинала плоды своей ошибки, пробираясь среди обгоревших древесных остовов, которые напоминали древних чудовищ, растопыривших скрюченные ветви-лапы. Искорёженные, обугленные, нередко с переплетёнными или же обломанными ветвями, деревья, погружённые в вечную ночь, давали богатую пищу фантазии, и уж та отработала этот шикарный подарок на полную. Селестия всерьёз начинала жалеть, что у неё такое богатое воображение: за какие-то несколько часов она натерпелась больше страха, чем за последний год эквестрийской жизни.

«Хорошо, что хотя бы поседеть мне не грозит», — неуклюже попыталась пошутить аликорна. — «Шёрстка и так светлая».

Изредка посреди пожарища попадались клочки зелёной травы и даже отдельные деревья, почему-то совершенно нетронутые огнём. Впервые наткнувшись на подобное, Селестия ощутила лишь глухую досаду: да как вообще хоть что-то в Эквестрии осмелилось сопротивляться её пламени?! Теперь же она искренне радовалась каждому такому дереву и каждому уцелевшему кусту, чей вид позволял хоть немного отвлечься от созерцания мёртвого обугленного леса, полного воображаемых чудовищ. Под конец дошло даже до того, что аликорна начала отправлять во все стороны поисковые заклинания-разведчики, стараясь проложить путь к реке так, чтобы ей попадалось как можно больше живых деревьев.

Увы, тщетно: сведения, полученные разными разведчиками, противоречили друг другу, и ни разу не совпали с реальностью. Селестия совершенно не понимала, почему такое происходит. Временами у неё возникало пугающее ощущение, будто она находится внутри игрушки-калейдоскопа, которую медленно поворачивают, из-за чего реальность периодически распадается на осколки, чтобы тут же собраться множеством новых узоров.

Хуже того, ни один разведчик так и не смог пересечь реку — возле воды вложенная в них магия начинала стремительно угасать. А последний из них, прежде чем рассеяться, передал такое, от чего Селестия в очередной раз сбилась с шага. Призрак! Призрачная пегаска, медленно плывущая вдоль побережья.

Аликорна мысленно дала себе зарок после победы над Найтмер непременно вернуться и похоронить останки несчастной: ни одна пони не заслуживает подобной участи.

«Надеюсь, это просто единичный случай. Очень надеюсь. А то стараниями Найтмер Мун как бы не вышло, что хоронить надо уже всю Эквестрию».

— Тия, сосредоточься, не думай об этом! — прошептала аликорна. — Не думай о том, что все пони Эквестрии уже могли стать такими вот призраками.

Увы, самовнушение не помогло. Напротив, с каждым шагом становилось всё труднее отделаться от ощущения, что она осталась совсем одна посреди мёртвого мира. От этих мыслей Селестию вновь начало потряхивать.

Отвлечься от страхов и переживаний ей помог шум воды: он звучал успокаивающе. Как же давно она не слышала подобных звуков! Аликорна принюхалась, ожидая ощутить приятный речной запах, но тщетно — воздух по-прежнему пах гарью и пеплом.

А вот и сама река — широкая блестящая лента, в которой сверкают бесчисленные искры отражённого лунного света. От воды веяло прохладой и чем-то странным, что вызывало непонятные искажения магических структур. Контролировать светляки, которые стайкой кружились сейчас вокруг Селестии, стало намного сложнее: на любое воздействие они откликались с большой неохотой, а свет их сильно потускнел, так что пришлось даже увеличить подпитку.

Ещё раз напомнив себе об осторожности, Селестия, медленно ступая по влажному песку, приблизилась к самой кромке воды, увидев в речном зеркале своё отражение: светлые глаза выразительно выделялись на фоне матово-чёрной шёрстки, а грива казалась клубящимся облаком тёмного дыма, из которого выглядывал эбонитовый рог.

«Вот это я перемазалась», — потрясённо подумала аликорна, накладывая на себя очищающее заклинание. А потом ещё и ещё раз, когда стало ясно, что первая попытка не возымела успеха.

Но ни со второй, ни даже с третьей попытки очиститься так и не удалось, и аликорна начала догадываться, что на этот раз проблема куда серьёзнее простой копоти.

Догадки превратились в уверенность, когда Селестия сообразила, что её грива с хвостом закоптиться ну никак не могли просто по самой своей природе. Да и никакая копоть не сделала бы их настолько тёмными — сейчас они выделялись даже на фоне ночи, словно разрывы в самой ткани мироздания.

«Что же со мною случилось?» — растерянно подумала аликорна. — «Не мог же огонь, даже магический, так на меня повлиять?»

Селестия сосредоточилась, и контуры её тела на мгновение расплылись густым угольно-чёрным дымом, чтобы тут же собраться в точно такую же пони, но уже в полном боевом доспехе. К сожалению, доспех, вопреки тому, на что рассчитывала Селестия, тоже оказался зловещего чёрного цвета, да ещё и с хищным антрацитовым блеском.

«Такое разве только Найтмер Мун носить», — поёжилась солнечная аликорна, вновь концентрируясь на эфирной форме.

На этот раз чёрное облако распалось на два сгустка, каждый из которых обратился отдельной пони: чёрной единорожкой с эбонитовым рогом, и встрёпанной агатовой пегаской с куцыми закопчёнными крылышками.

Селестия потерянно разглядывала сама себя двумя парами глаз сразу.

И магия, и эфирные способности работали без малейших проблем — но лишь до тех пор, пока дело не касалось изменения цвета. Цвет мог свободно меняться лишь при условии, что в качестве замены будет выбрано что-либо из чёрных оттенков.

Всё происходящее здорово походило на проклятие, и аликорна, вновь собравшись в единое целое и приняв свой почти естественный облик, приступила к тщательному обследованию собственных магических структур. Подобные нарушения требовалось устранить как можно скорее.

Но едва сканирующее заклинание завершило работу, как у Селестии на мгновение перехватило дыхание: это была не её магия! Такое ощущение, будто аликорна изучала какую-то постороннюю пони. Или даже совсем не пони, слишком уж чуждым было то, что она видела.

Издав судорожный вздох, Селестия медленно опустилась на прибрежный песок.

«А может, мне всё это лишь чудится?» — мелькнула вдруг предательская мысль. — «Может, на самом деле я никуда не вернулась, а так до сих пор и сижу на солнце, окончательно сойдя с ума от одиночества?»

Аликорна потрясла головой, отгоняя пораженческие мысли.

«Тия, соберись! Вспомни уроки Свирла, у происходящего должно быть какое-то разумное объяснение. И ради всех пони Эквестрии ты просто обязана его найти как можно скорее!».

Потратив изрядное количество времени, сил и нервов, Селестия наконец выяснила, что с нею в общем-то всё в порядке: никаких повреждений, проклятий или, того пуще, подмены тела. Просто магические структуры, образно говоря, уложили в совершенно ином, крайне непривычном, порядке. Всё равно как если клубок пряжи сперва распустить, а потом сбить в бесформенный комок, который ещё попробуй распутать.

Убедившись, что по большому счёту ничего непоправимого не случилось, Селестия несколько успокоилась, и даже сумела сообразить, что послужило причиной подобной метаморфозы.

«Цветы. Те синие цветы, что заставили меня чихать. Это очень похоже на их магию».

Хотя изменения почти не влияли на магические способности, они всё ещё оставались весьма неприятными, к тому же быстро вернуть всё в норму оказывалось невозможно: требовалось тщательное исследование и много рутинной работы, чтобы восстановить прежний порядок «укладки» структур. В текущих условиях у Селестии не было на это времени.

«Не представляю, как мне теперь общаться с моими маленькими подданными», — с тяжёлым вздохом подумала аликорна. — «Как бы они не приняли меня за какое-нибудь чудовище вроде Найтмер».

Что ж, оставалось лишь надеяться, что её дипломатические навыки за прошедшее тысячелетие никуда не делись, а всенародная любовь основывалась на чём-то более серьёзном, нежели аккуратная беленькая шёрстка.

Кроме того, определённо стоило утроить бдительность во избежание ещё каких-нибудь сюрпризов. Рисковать понапрасну, когда речь идёт о судьбе всего мира, Селестия попросту не имела права.

А впереди маячило ещё одно серьёзное препятствие: река, чьи воды совершенно точно обладали антимагическими свойствами. Попытки исследовать природу необычного феномена закономерно провалились, потому что любые сканирующие заклинания попросту рассеивались, словно в воду канув, без малейшего отклика.

По всему выходило, что окунаться в эти воды — не самая умная затея, которая запросто может закончиться бедой, а значит, реку требовалось перелететь.

Тысячу лет назад подобный полёт не вызвал бы у Селестии никаких затруднений. Теперь же она отчаянно боялась взлетать, ведь для этого требовалось прыгнуть вверх, навстречу космической бездне. Нырнуть в океан темноты, которая пугала буквально до потери рассудка.

«Я привыкну. Я обязательно привыкну», — убеждала себя Селестия. — «В конце концов, это всего лишь ночь!»

И вот, собравшись с духом, аликорна распахнула крылья, тяжело дыша и чувствуя, как бешено колотится её сердце, шумом отдаваясь в ушах.

«Может, если закрыть глаза, будет хоть немного полегче? Хотя бы чуточку?»

Конечно, лететь с закрытыми глазами не самая умная идея, но тут ведь главное подняться в воздух. А там уже можно и посмотреть — главное, чтобы не вверх.

Стиснув зубы и крепко зажмурившись, Селестия сделала несколько сильных взмахов, рывками набирая высоту. Наконец решив, что поднялась уже достаточно, аликорна развернула крылья на всю длину, от подъёма перейдя к равномерному планированию в сторону реки.

«Получилось», — с некоторым облегчением подумала она. — «Самое трудное уже позади, осталось только приземли…»

Закончить мысль аликорна уже не успела, потому что её вдруг повело в сторону, а земля и небо словно поменялись местами. Селестия широко распахнула глаза, только чтобы увидеть накренившийся горизонт и блики на водной глади, которую она и проломила всем телом, с шумом и плеском булькнувшись в реку.

Тело окатило обжигающим холодом, но этот холод почти сразу отступил, оставив лишь лёгкое покалывание и ощущение немоты в конечностях, словно она их отлежала.

Что, впрочем, не помешало аликорне вынырнуть на поверхность, отчаянно отфыркиваясь и спешно пытаясь понять, что же в очередной раз пошло не так. Неужели она настолько утратила навыки полёта, чтобы на ровном месте взять и свалиться?! Или её магия опять чудит?

Как бы то ни было, до берега предстояло добираться вплавь. И к тому же без помощи магии, которая словно бы застыла, став вязкой и неподатливой, не способной истекать через рог. А эфирное тело напоминало замёрзшую глину, которую скорее сломаешь, чем что-то из неё вылепишь.

«Теперь понятно. Вода на самом деле не пьёт магию, а лишь препятствует её течению», — подумала аликорна, с сосредоточенным сопением гребя к берегу. — «Думаю, из-за этого и с полётом проблемы. Впрочем, ничего страшного — когда окажусь на берегу, всё быстро придёт в норму».

До берега оставалась ещё примерно треть расстояния, когда переднюю ногу аликорны вдруг свело судорогой. От неожиданности Селестия вновь глотнула обжигающе холодной воды, закашлявшись и пытаясь хоть как-то удержаться на поверхности.

Но то ли от холода, то ли от излишне резких движений болью прострелило и вторую ногу, после чего аликорна с ужасом поняла, что тонет. И тогда Селестия сделала единственное, что ей оставалось.

— Помогите! — отчаянно закричала она, не особенно, впрочем, надеясь хоть на какую-то помощь. — Помо!.. кх-кхр…

Крик захлебнулся, сменившись сперва кашлем, а затем глухими булькающими звуками. Потяжелевшие крылья тянули на дно, отказываясь складываться за спиною, в глазах от нехватки воздуха замелькали красноватые точки, а дотянуться губами до поверхности уже не выходило…

Не в силах больше задерживать дыхание, Селестия судорожно вдохнула — и зашлась в приступе кашля, с некоторым удивлением поняв, что вдыхает воздух, тогда как водная гладь, кажется, стремительно удаляется куда-то вниз. Вот только дышать получалось с трудом, а в бока упиралось что-то острое.

Кое-как придя в себя, аликорна с ужасом обнаружила, что болтается в пасти громадного змееподобного чудища! Толстое чешуйчатое тело песочного цвета, гибкий хвост… и головы. Много голов! Целых четыре штуки. Именно одна из них как раз и цапнула аликорну, выудив из воды и ощутимо прижав клыками. Остальные же три клыкастых башки обернулись в сторону более удачливой товарки, явно желая урвать и свою долю.

Селестия беспомощно наблюдала, как приближается к ней треугольная оскаленная морда, чьи глаза пылают ядовито-зелёным, затем раздался глухой удар…

Который, как выяснилось, предназначался не ей, а той голове, что её схватила, заставив разжать челюсти.

Короткое ощущение падения — и аликорна с жалобным вскриком шлёпнулась на землю. Сверху тут же придавило чем-то тяжёлым, выбив из лёгких остатки воды и воздуха.

— Ты совсем охвостела, жаба?! — сквозь шум в ушах услышала Селестия. — Чего дерёшься, ведь ща как вломлю же!

— А вот не лезь, так и бить не будут! Куда клыки тянешь?! Мы ж договорились, что тебе только пегасы положены.

Кое-как проморгавшись, Селестия осознала, что валяется на берегу реки, а чудовище прижимает её своим гигантским хвостом — тяжёлым, чешуйчатым, от которого исходил тяжёлый запах болота.

Магия всё ещё не работала. Селестия не знала, сколько времени потребуется на её «оттаивание», и уж тем более не знала, дадут ли ей это время.

— Глаза тиной залипли, что ли?! Это ж пегас и есть!

— Слышь, ты! — оскалилась левая голова. — С каких это пор у нас пегасы уже рогаты? Единорог это! Законная моя добыча. И не смей тянуть к ней свою грязную пасть!

— Ты кого пытаешься надуть, а, Силт? — прорычала крайняя левая голова. — Или по-твоему единороги уже отрастили себе крылья? Пегас это!

— Но у неё рог!

— И чё? Я те ща по лбу вот как дам, так у тебя ещё и побольше вырастет! Главное — крылья!

— Это ты-то мне дашь?! В прошлый раз мало тебе досталось? Мало, да, Моресс?! Так я ж ведь добавлю, сама не хуже пегаса летать научишься! Единорог это, вот и весь сказ, это даже полная дура понять должна бы!

— Девочки! — вклинилась между ними крайняя правая голова. — Девочки, не ссорьтесь, пожалуйста. Давайте лучше её саму спросим.

Головы смолкли. На несколько мгновений повисло удивлённое молчание.

— Мира, ты гений!

— Верно, уж сама-то кобыла должна знать, единорог она или пегас.

— Слышь, ты! — обратилась к Селестии крайняя левая голова. — Давай признавайся, кто ты такая!

— Али… корн я, — кое-как прокашляла Селестия, когда давление немного ослабло.

И это всё, что она успела произнести, прежде чем её вновь вжали в землю так, что аж в глазах потемнело.

— Во, слышь, чё рогатая говорит? Не пегас она, так что обломись, рожа.

— Да тебе тоже не светит, она же не единорог.

— Ну что ж, — впервые подала голос правая голова, — раз такое дело, то так уж и быть, съем я.

— А чё сразу ты?! — взвилась крайняя левая. — Тебе только земнопони положены ваще-т, и то напополам с Мирой.

— Но кто-то же должен её слопать? Почему б и не я?

— Рожа треснет потому что! Думаешь, тебе одной должно быть вкусно, а, Глейд?

«Пожалуйста, магия, умоляю — оттаивай поскорее!» — мысленно взмолилась аликорна, видя, что дело идёт к закономерному финалу.

— Девочки, погодите! — вновь вмешалась крайняя правая голова. — Зачем же сразу драться, давайте лучше посчитаемся.

— Точняк!

— Неплохо, неплохо, — одобрительно кивнула Глейд. — Как видно, не у одной меня в черепушке булькает. Я как раз вспомнила охвостенную считалку.

— А чё это сразу ты?! — возмутилась крайняя левая голова. — Ты и в прошлый раз считала, и в позапрошлый. Хватит! Теперь моя очередь!

— Да с-сена лыссого! — прошипела Силт. — У меня так вообще от твоих считалок икота. И у Глейд тоже.

— Слышь, ты! Ща я те так вломлю, что и без считалок два дня икать будешь!

— Девчат, — вновь вмешалась Мира. — А вот пусть эта, рогатая, считает.

Головы притихли, переваривая услышанное.

— Мира, ты гений!

— Верно! Раз есть — её, значит и считать ей! Всё по-честному.

Хвост чудища чуть приподнялся, и аликорна смогла наконец хоть немного отдышаться, попутно стараясь вспомнить считалку подлиннее.

Увы, тщетно: Селестия была жеребёнком так давно, что уже и сама с трудом вспоминала то время. И, конечно же, напрочь позабыла за ненадобностью все эти жеребячьи считалки! О чём теперь и жалела, ведь если бы она хоть что-то помнила, то смогла бы потянуть время. А там, глядишь, и магия бы вернулась…

— Слышь, рогатая! Считай давай, — наклонилась над нею крайняя левая голова. — И побыстрее, мне уже надоело ждать.

— П-подождите, — аликорна сама поразилась тому, насколько жалко прозвучал её голос. — Я… сейчас вспомню…

Под прицелом сразу нескольких пар громадных глаз Селестия чувствовала себя на редкость неуютно. Мгновение текло за мгновением, а в памяти не находилось ничего хоть сколько-то подходящего. В отчаянии она даже попыталась придумать считалку самостоятельно, но, как на зло, слова совершенно не желали рифмоваться.

«Клянусь, если выживу, непременно возьму уроки стихосложения у шаманов Зебрики», — тоскливо подумала аликорна, в очередной раз убедившись, что бесполезных умений не бывает, и даже такой странный навык когда-нибудь может спасти жизнь…

— Да окунуть её в воду, пока пузыри не пойдут, чтоб в голове просветлело! — наконец не выдержала Моресс.

Селестия обмерла. Если её опять макнут в эту реку, то всё! Магия будет восстанавливаться ещё дольше, и шансов на спасение не останется вовсе.

— Девчонки, потише, вы ж её пугаете.

— А чё она ни сена не помнит?!

— Ну, её можно понять. Если бы меня ели, я бы наверное тоже всё позабывала.

И, нависнув над Селестией, Мира произнесла успокаивающим тоном:

— Ну, не нервничай так. Никто тебя вот прямо сейчас есть не станет. Жёлтая кобыла просила любой говорящей добычей с нею делиться, так что отволочём в её логово, а там видно будет. Это девчонки так, на всякий случай, заранее тебя делят.

— Вот кстати, — встрепенулась Глейд, — а кто тащить будет?

— Да заткнись ты со своим тащить! — не выдержала Мира. — Потом разберёмся, не видишь — тут и так проблем по горло!

И, вновь склонившись над Селестией, продолжила:

— Так что успокойся, возьми себя в копыта. А со считалкой мы тебе поможем. Девчат, подскажем ей слова?

— Да запросто. Я как раз подходящую вспомнила.

— А чё это сразу ты?! — завопила Моресс, оскорблённая в лучших чувствах. — И жрать — ты, и подсказывать тоже ты! Всё ты да ты, задолбало! Другим тоже охота.

— По-моему вам пора признать, что самые лучшие считалки знаю одна лишь я, — вмешалась Глейд. — Ваши по сравнению с ними просто убоги!

— Ты чё, самая умная, что ли?! Тя с небес на землю спустить, а? Так я мигом!

— А я помогу!

— Девочки! — взмолилась Мира. — Ну давайте хотя бы сегодня не будем ссориться. К тому же я знаю, как нам решить эту проблему. Пусть ка…

Договорить она не успела, потому что Селестия наконец почувствовала, как к ней возвращается магия! И, не теряя времени даром, от души вложила её в огненное заклинание, ударив по ближайшей голове потоком слепящего солнечного пламени — того самого, что с лёгкостью прожигает даже металл.

Жуткий вопль, исторгнутый сразу тремя чудовищными глотками, прозвучал для ушей Селестии сладкой музыкой. Не останавливаясь на достигнутом, аликорна окуталась огненным вихрем, обжигая хвост чудовища, и сразу же расплылась облаком чёрного дыма, ускользая из-под возможного ответного удара. В душе солнечной аликорны разливалось ликование: она вырвалась! Она спаслась, уцелела, и больше никогда не попадётся в подобную ловушку!

Хотя Твайлайт довольно быстро привыкла и к темноте, едва разгоняемой синеватыми огоньками свечей, и к бестолковым речам Пинки, но вот находиться в центре внимания по-прежнему было крайне непривычно.

Собравшаяся толпа чётко разделялась на культистов в просторных плащах с капюшонами, и обычных гостей, одетых кто во что горазд. Последних было как-то очень уж много. У Твайлайт даже мелькнула смутная мысль, что снаружи башенка казалась несколько меньше, и уж точно не смогла бы вместить такую толпу. И все, все эти пони без исключения пялились на её злосчастный хвост! По крайней мере, единорожка была в этом абсолютно уверена.

По правде говоря, она бы уже давно сбежала, но сзади подпирали Рейнбоу с Эпплджек, да и Спайка бросать было никак нельзя, хоть сам дракончик почти наверняка полагал иначе.

«Почему я вообще согласилась в этом участвовать?» — устало подумала Твайлайт, осторожно переминаясь на гудящих ногах.

— …Потому что сейчас она просто ученица Владычицы, — достиг её сознания голос Пинки, — а станет совсем-совсем ученицей, а я её ещё и жрицей сделаю!

Тут единорожка встряхнулась, вынырнув из своих мыслей, и начала внимательно прислушиваться к происходящему. Она вовсе не собиралась записываться ни в какие жрицы!

— Всё это очень важно. Даже важнее, чем предстоящий ужин! — вскинула копыто розовая земнопонька. — Владычица по-настоящему ценит и нас, и всё то, что мы делаем. Да! — повысила голос Пинки, перекрывая лёгкий ропот толпы. — Не все понимают суть нашей великой миссии. Отдельные несознательные пони даже считают, будто мы маемся дурью! К счастью, Эквестрия устроена так потрясающе, что ни от кого и не требуется понимания. До тех пор, пока Владычица видит ваши счастливые улыбки, всё идёт как надо.

«Когда она уже закончит?» — мелькнула тоскливая мысль.

— Твайлайт, вот скажи как её ученица: ты когда-нибудь видела счастливую улыбку Владычицы?

— Эм… чего? — удивлённо моргнула сбитая с толку единорожка.

— Я уж точно не видел, — пробормотал Спайк со спины Рэрити. — Она как оскалится, так у меня потом полдня лапки трясутся…

— И нипони не видел, — понурилась Пинки, печально опустив ушки. — Владычица улыбается предвкушающе. Улыбается удовлетворённо, злорадно, даже многообещающе! А вот счастливо и радостно — никогда.

— Но! — вновь вскинула голову земнопонька. — Именно для того и существуем мы, чтоб за неё улыбаться! А ещё есть кексики! Кто ж будет их есть, если не мы? Ей даже с одним кексиком расправиться ох как тяжко, а их в Эквестрии миллионы! Именно поэтому сегодня, за праздничным ужином, мы будем много улыбаться. И съедим всё подчистую! Волею Владычицы!

— И к славе Её! — грянула толпа.

Пони радостно затопали передними копытами по полу, заставив Твайлайт поморщиться от громкого шума.

А Пинки даже не думала останавливаться. Розовая земнопонька сунула в рот оба передних копыта сразу и оглушительно свистнула. По её сигналу сквозь расступившуюся толпу один из культистов выкатил огромный вафельный торт в форме белой башенки, которая внушительно возвышалась над блюдом, полным розового крема.

— Вот этот скромный тортик, — улыбнулась Пинки, — главный десерт сегодняшних сумерек. Наша почётная гостья соорудила его специально для этого особого события.

Сурово сведя брови к переносице, земнопони обвела строгим взглядом всех собравшихся:

— Сразу предупреждаю: торт не для еды. Работать с ним может лишь настоящий мастер, даже не пытайтесь повторить самостоятельно! Как видите, он хоть и вафельный, но это супер-точная и сверх-подробная копия нашей священной башни, в которой мы сегодня и празднуем. И если добавить сюда хотя бы махонький кусочек от её стен… — земнопонька взяла из копыт ближайшего культиста фрагмент белого камня и плюхнула его в блюдо, где тот сразу же утонул в креме. — То вафельная башня и башня настоящая становятся одним и тем же!

Всё тот же культист склонился над ухом Пинки и, высунув из-под капюшона тёмный кончик мордочки, что-то прошептал.

— Вот мне тут подсказывают, что это называется принципом подобия. Единство целого и части! Правда здорово? — искренне радовалась розовая пони.

Твайлайт немедленно насторожила ушки. Где-то она уже слышала о подобном принципе. Причём его описание определённо соседствовало с чем-то нехорошим, потому что вызывало неприятные ассоциации. Увы, единорожка настолько устала, что голова отказывалась толком работать.

— И теперь всё, что я сделаю с башенным тортиком, перейдёт на каменную башню. А всё, что мы сделаем с башней, повлияет и на этот замечательный тортик. Смотрите!

Пинки запустила копыто в торт по самое плечо, с чавкающим звуком что-то там сдвинув.

И вдруг башня пришла в движение! От неожиданности Твайлайт чуть с копыт не навернулась. С глухим рокотом, шедшим откуда-то из глубин, башня вращалась, причём возникало ощущение, что под разными пони она вращается с разной скоростью, потому как их местоположение относительно друг друга начало меняться.

А когда вращение остановилось и Твайлайт выпрямилась, то чуть было не навернулась снова: ведь теперь в зале стояло множество столов со всевозможной снедью!

В воздухе поплыли потрясающе вкусные запахи, среди которых особенно выделялся аромат жареной рыбы. Ночная единорожка непроизвольно сглотнула слюну.

— Я, пожалуй, отойду, — севшим голосом произнесла Рэрити, которая сейчас оказалась чуть слева от самой Твайлайт.

И, аккуратно сгрузив Спайка на пол, дневная пони поспешно, чуть ли не бегом, удалилась.

— Пф, неженка, — фыркнула Рейнбоу. — Отпадная же рыбка. Эти дневные пони ничего не понимают в нормальной еде.

— Неправда! — возмутился дракончик. — Просто Рэрити бережёт фигуру.

— Но прежде чем мы приступим к еде, — вновь разнёсся по залу голос Пинки, — мы должны запустить фейерверк. Сами понимаете, безо всех этих взрывалок и сверкалок и праздник не праздник! Раньше его можно было пускать только с самого верху, со смотровой площадки. Но сейчас у нас есть вот этот замечательный тортик! Благодаря которому праздничный зал мгновенно станет смотровым!

Пинки схватилась сразу двумя копытами за верхушку вафельного торта и с некоторым усилием её отломила.

Треск лопающегося камня прозвучал подобно грому. По стенам пошли трещины, сверху посыпалась каменная крошка, а в зале стало намного светлее: потолок вместе со всеми верхними этажами попросту сорвало.

Не будь Твайлайт настолько уставшей, у неё от подобного зрелища уже бы глаза на лоб полезли, но и так единорожка удивилась изрядно.

«Я обязательно должна вспомнить, что это за магия! Просто всенепременно. И когда закончу с заданием наставницы, возьму этот торт для тщательного изучения».

А розовая земнопонька разошлась не на шутку. Теперь она отломила и нижнюю часть башни, после чего начала ставить всё на место в обратном порядке: сперва верхние этажи, а первый этаж взгромоздила уже на них.

Единорожка ощутила себя словно внутри огромного подъёмника: этаж плавно вознёсся вверх, чтобы с грохотом встать на место, пусть и несколько криво.

— Ну вот, другое дело! — довольно улыбнулась Пинки, водя языком по стыку этажей, тем самым замазывая трещины.

Твайлайт поспешно обернулась в сторону самой потрескавшейся из стен, и даже успела увидеть, как словно бы растворяется и течёт сам камень, закрывая наиболее крупную трещину.

«Мне нужен этот торт!» — окончательно решила единорожка. — «Мне нужна эта магия».

— Для обычных церемоний, — начала Пинки, довольно облизываясь, — я использую обычные фейерверки. Они конечно супер-дупер офигенные, но для такой особой церемонии нужно что-то по-настоящему особенное. Итак, встречайте! Та-дамм!

С видимым усилием земнопонька ухитрилась извлечь из своей гривы тяжеленную даже на вид пузатую бочку, аккуратно поставив её на пол. На боку этой бочки красовалось изображение разлетающихся искр, под которым виднелись предупреждающие надписи: «Пони-БУМ. Магоопасно».

И чуть ниже: «Не искрить! Не копытить!».

— Лунный фейерверк! — довольно улыбаясь, провозгласила поняша. — Он настолько потрясающ, что отдельные искры может добросить даже до луны!

Бочка и вправду внушала. Глядя на это фейерверочное чудовище, Твайлайт на всякий случай приготовила заклинание щита.

Дэш отреагировала ещё решительнее: громко клацнув клыками, она сгребла розовую земнопоньку за грудки и слитным движением прижала её к стенке.

— Пинки, ты соображаешь, что творишь?! — прошипела пегаска. — От Понивилля вообще хоть чё-т останется после твоего фейерверка?

— Ото ж, сахарок. Мне даж с ним рядом находиться боязно — а ну как бабахнет? Дык наши копыта потом аж в Эвернайте найдут, эт я те точно скажу.

Остальные пони поддержали её согласным гулом.

— Эх, вот вечно вы подрезаете мне крылья. Ладно уж, по просьбам общественности обойдёмся проверенной фейерверочной пушечкой.

И земнопонька, встав на задние ноги и приподняв бочку передними, с пыхтением начала запихивать её обратно в гриву. Но, видимо, фейерверк уже всерьёз настроился праздновать, потому что упорно не лез, а под конец и вовсе, выскользнув из копыт, с грохотом рухнул на пол.

Собравшаяся толпа пони дружно охнула.

— Пинки, лягать твою! — завопила Рейнбоу. — Если подорвёмся, я тебе такое устрою!

— Ты эт, поаккуратнее там, — нервно поёжилась Эпплджек. — Ить не сидр тягаешь…

— Да ладно вам бурчать, — широко улыбнулась розовая земнопони. — Что с нами случится, если нас защищает воля самой Владычицы?

— Дык тут ить стоко оболтусов, шо никакой защиты не напасёшься, — пробормотала Эпплджек.

Тем временем Пинки, не обращая ни на кого внимания, старательно взбивала и лохматила собственную гриву, стараясь сделать её пообъёмнее. Похоже, вместе с объёмом повысилась и ёмкость, потому как со второй попытки, пусть и не без труда, бочка всё-таки исчезла с глаз долой, и всепони облегчённо вздохнули.

— Ну а теперь, — встрепенулась розовая земнопонька, подскакивая к небольшой пушке, выкаченной кем-то из культистов, — мы запустим Фейерверк Желаний. Эта симпатичная пушечка стреляет конфетти, но среди них иногда попадаются огненные звёздочки. Увидев взлетающую звезду, смело загадывайте желание. Если успеете, пока она летит вверх, то это желание точно-точно сбудется! Просто всенепременно! Готовы? Точно готовы? Совсем-совсем готовы?! И-и-и-их!

Бабах! — шарахнула пушка так, что вздрогнули стены, а Твайлайт аж присела.

Бубух! Хлоп! Бррумм!

Выстрелы слышались один за другим, сверху посыпались кружочки конфетти от более ранних залпов. Зал наполнился клубами ажурного дыма с сильным сернистым запахом. А вот и яркий всполох «звезды», если этот сгусток ярко-жёлтого пламени можно так называть.

У Твайлайт сейчас было только одно желание: выспаться. Всё же она очень устала. Ну и ещё хоть немного свободного времени, чтобы запустить рост шерсти на хвосте. А то демонстрировать всему Понивиллю свой охвосток попросту стыдно…

— Не волнуйся, Твайлайт, твоё желание обязательно исполнится! — приобняла её Пинки. — Правда-правда! Я сама прослежу, чтоб у тебя был самый отпадный хвост во всём Понивилле.

Услышав такое, Рейнбоу лишь скептически фыркнула, а сама единорожка вздрогнула от неожиданности.

«Заклинание для защиты мыслей. Мне определённо надо освежить его в памяти», — решила Твайлайт. — «Эта Пинки слишком уж странная».

— Ну а теперь, когда официальная часть закончена, можете развлекаться! — подытожила Пинки, и её слова потонули в радостных воплях, стуке копыт и наложившейся на всё это танцевальной музыке.

Твайлайт, окончательно осоловев от творящегося бедлама, проковыляла к ближайшему столу, стараясь не смотреть по сторонам и не обращать внимания на окружающих пони. Схватив первую попавшуюся бутыль, единорожка плеснула в бокал тягучего рубинового напитка со странным терпким запахом и сделала судорожный глоток.

Который совершенно неожиданно вспыхнул прямо на языке всеми оттенками жгучего пламени!

— Что… кх… кх-хаа-охх! — простонала Твайлайт, чувствуя, как у неё перехватило дыхание от жгучей горечи, а из глаз брызнули слёзы. Во рту творилось такое, словно сама Солнечная Пони встала у неё поперёк горла, растопырив там огненные крылья.

Похожие ощущения ей доводилось испытывать лишь однажды, когда Твайлайт перед поединком с Сансет заранее спрятала во рту боевое заклинание, чтобы неожиданно выплюнуть в противницу — но, получив по носу в первые же мгновения боя, случайно всё проглотила.

Вот и теперь она отчаянно старалась отдышаться и хоть немного прийти в себя.

«Это что я такое хлебнула?!» — мелькнула паническая мысль. — «Даже когда Спайк случайно срыгнул письмо в заварочный чайник, и то было легче!»

Пока Твайлайт приходила в себя, к столу подошёл знакомый культист. Теперь, вблизи, было видно, что это кобыла. Плавные движения, глубокий капюшон, из-под которого торчал лишь тёмный кончик мордочки в обрамлении белой шёрстки — да, именно эта пони выкатывала магический торт для Пинки.

Культистка взяла ту же самую бутылочку, из которой так неосмотрительно глотнула Твайлайт, спокойно налила немного жидкости в чистый бокал и аккуратно прикоснулась к нему копытом.

Негромко звякнул металл — широкий рукав очевидно скрывал какие-то украшения, скорее всего просторные браслеты. Кобыла поднесла питьё ко рту…

— Постой! — очнулась от ступора единорожка. — Не трогай это!

Но было поздно: культистка уже сделала энергичный глоток. А потом, под удивлённым взглядом единорожки, ещё и ещё, явно смакуя необычный напиток, покуда бокал не показал дно.

Ещё один еле слышный «звяк», и бокал вновь оказался на столе. Из-под капюшона послышалось негромкое:

— Вот это смесь! Любой глоток добавит бодрости чуток, — в мягком голосе говорившей явственно чувствовались нотки веселья.

— Угу, даже слишком, — буркнула единорожка, отходя в сторону.

Но, надо сказать, культистка в чём-то оказалась права: Твайлайт вдруг с удивлением обнаружила, что в голове прояснилось, усталость ушла, да и копыта больше не отваливались.

А всепонячье веселье меж тем набирало ход.

— Дурацкая музыка, — недовольно буркнула Твайлайт, старательно чёркая в небольшом блокнотике.

Сейчас единорожка сидела в гостевой комнате на втором этаже. Или на четвёртом? Вот поди разбери, когда Пинки уже третий раз за сумерки тасует фрагменты башни. Но шумные пони шумят где-то внизу, а значит, этаж совершенно точно не первый…

Спать не хотелось. Совсем. Загадочный огненный напиток полностью снял усталость, и теперь единорожка, наскоро перекусив, смогла наконец заняться важным делом: планированием грядущего ночного похода.

Если бы ещё не музыка…

— Я думала, на религиозных церемониях положено играть что-то возвышенное, — раздражённо прошептала единорожка. — Или торжественное. Или… или даже не знаю, но уж точно не это «тум-тум-дыщ, тум-ц ты-дыщ».

— Твайлайт!

Вздрогнув от внезапного оклика, единорожка посадила прямо посреди листа здоровенную кляксу.

По лестнице поднимался Спайк, нагруженный чем-то непонятным, похожим на ворох фиолетовой пряжи. Под этой пряжей самого дракончика было почти не видно.

— Твайлайт, пошли играть в «подари-хвост»! Ты даже не представляешь, как это здорово! Вот, видишь — хвост Рэрити. Его нужно нести очень аккуратно. Ни в коем случае не помять и тем более не испачкать! Мне удалось отнять его у Биг Мака. Ты бы видела, какой он здоровенный! Да там одни клыки побольше моих лапок!

— Спайк, нам сейчас не до глупых игр! — возмутилась Твайлайт. — Вся наша судьба зависит от того, насколько успешно пройдёт завтрашний поход. В такие моменты уж точно не стоит забивать себе голову какими-то там хвостами.

— Знаешь, Твайлайт, — вздохнул дракончик, — так-то ты почти идеальная пони. Идеальнее только Рэрити.

— Э… Спасибо? — удивлённо уставилась на него единорожка, от столь неожиданного заявления прянув ушками.

— Вот если бы только тебе удалось избавиться от привычки накручивать себя на пустом месте…

— Накручивать?! Спайк, всё очень серьёзно! Я как никогда близка к тому, чтобы подвести наставницу. Мы здесь уже почти сутки, а я всё ещё не могу доложить ей хоть о каких-то результатах. Ещё немного, и Найтмер окончательно решит, что я бесполезна!

— Ч-чего?!

— Бесполезна, Спайк! Недостойна учиться у самой Найтмер Мун. И меня попросту вышвырнут обратно в школу.

Единорожка на пару мгновений смолкла, с трудом переводя дыхание, после чего продолжила:

— И как ты считаешь, что может ждать там пони, которая впала в немилость у Найтмер? Да они из одного только желания выслужиться перед нею сделают всё, чтоб завалить меня! Я не сдам экзамены, Спайк, это уже сейчас абсолютно ясно. И меня отправят прямиком в детский сад. А знаешь, что бывает с единорогами-переростками, когда они оказываются в детском саду?

— Нет, но ведь ты и сама не знаешь! Ты же ни разу не была там даже в жеребячьем возрасте.

— Зато была Сансет Шиммер. И уж она всё-всё мне рассказала. Если даже такой наглой и непрошибаемой пони там пришлось настолько туго, то что же будет со мной?! Меня попросту сломают, ты понимаешь это?

Твайлайт, с силой выдохнув воздух сквозь сжатые зубы, вновь подхватила телекинезом блокнот и перо.

— Поэтому мне нельзя потерпеть неудачу, — заключила она. — Завтра всё должно пройти просто и-де-аль-но. Для этого я составлю полный список непредвиденных ситуаций, которые могут возникнуть в том дурацком лесу. И распишу оптимальный набор заклинаний для каждой из них. Тогда ничто не застигнет меня врасплох! С такой подготовкой я точно добьюсь успеха, наставница будет мною гордиться!

— Но, Твайлайт, тебе же всё равно придётся возвращать свой собственный хвост! Так почему бы не сейчас?

— Какой ещё со… — начала было единорожка, но стоило ей обернуться, как она сразу же осеклась: на месте её охвостка красовалась здоровенная встрёпанная мочалка, не узнать которую было попросту невозможно. Пожалуй, во всём Понивилле есть только одна пони с настолько многоцветным хвостом.

— Да они там вообще что ли с ума посходили?! — вскричала Твайлайт, осознав, что ей каким-то образом присобачили хвост от Рейнбоу Дэш. — Каким образом можно поменять хвосты живым пони?! Это же высшая магия!

Только сейчас до неё дошло, что Спайк говорит всерьёз, и что у него теперь действительно растёт хвост Рэрити вместо его собственного, чешуйчатого!

— Это всё Пинки придумала! — улыбнулся дракончик.

— Она точно не в себе… Пора заканчивать этот балаган!

С этими словами единорожка решительно направилась к лестнице.

— Твайлайт, подожди! Ты же ещё не слышала правил…

— Спайк, я не собираюсь играть ни в какие игры! А просто пойду и заберу у Рейнбоу Дэш свой хвост.

— Но ведь ты не сможешь даже увидеть ту пони, у которой твой родной хвост! До тех пор, пока…

Дракончик ещё что-то бубнил, но Твайлайт его уже не слушала, мчась вниз по лестнице.

Найти Рейнбоу Дэш среди множества собравшихся пони не составило труда. Она хоть и успела уже снять доспех, но оставалась вполне узнаваемой. Разве что выглядела ещё более встрёпанной, чем обычно: пегаска явно только что закончила демонстрировать свою крутость в очередном сольном танце.

— Рейнбоу Дэш, верни мне мой хвост! — подскочила к ней единорожка.

— Где ж я тебе его возьму?

— Там, где раньше был твой! Мы же поменялись хвостами.

Рейнбоу смерила её прищуренным взглядом.

— С кем бы ты ни менялась, это уж точно была не я.

— Но это же твой хвост!

— Мой где и положено, — фыркнула пегаска, зависнув в воздухе на высоте в полтора своих роста, так что при каждом взмахе крыльев каскад радужных волос раскачивался прямо перед носом Твайлайт. — Ты ж не думаешь, что я отдам свой отпадный хвостище какой-то столичной шишке?

— А мой хвост тогда где?!

— Да мне-то откуда знать? У меня, знаешь ли, нет привычки следить за чужими хвостами.

— Это уже переходит все границы, — прошептала Твайлайт, отходя в сторону. — Дурацкие пони с их дурацкими развлечениями.

Единорожка беспомощно огляделась, и её взгляд наконец наткнулся на Рэрити, которая скромно сидела у стеночки с бокалом в копыте и, кажется, клевала носом.

— Рэрити! Мне нужна твоя помощь.

Ноль реакции.

Единорожка продолжала сидеть неподвижно, пялясь в бокал немигающим взглядом. В сумеречном свете казалось, будто её мордочка приобрела зеленоватый оттенок, а под глазами образовались круги.

— Рэрити! Ну же, не спи! — затрясла её Твайлайт.

Дневная пони моргнула, и в её глазах наконец появилось осмысленное выражение.

— Твайлайт, что-то случилось? — обеспокоенно поинтересовалась дневная единорожка.

— Да! Случилось. У меня украли хвост! Рэрити, скажи им…

Договорить она не успела, потому что снаружи послышался чей-то отчаянный крик:

— Солнечная Пони-и! Тревога-а-а!

Затем раздался мощный удар, от которого дверь сорвало с петель, и в помещение чуть ли не кубарем вкатилась жёлтая пегаска. Очень знакомая пегаска — именно её призрака Твайлайт видела в Вечнодиком.

Сейчас же Флаттершай хоть и была во плоти, но выглядела даже ещё хуже, чем при первой встрече: вся взмылена, бока тяжело вздымаются, грива всклокочена, мордочка перемазана в копоти, передние ноги в какой-то слизи, на которую налипли листья и прочий лесной мусор…

— Там! — с трудом переводя дыхание выкрикнула она. — Там Солнечная Пони! В лесу. Спешила… предупредить… — на этом силы её иссякли, и жёлтенькая пегаска без сознания повалилась на пол.

Головы гидры (слева направо):

крайняя левая — Морeсс (Morass)

левая — Силт (Silt)

правая — Глейд (Glade)

крайняя правая — Мира (Mire)

Глава 4. В лабиринте отражений

Когда на пути огненной волны взметнулась пелена водяного щита, Селестия мысленно похвалила себя за предусмотрительность: попытайся она вступить в переговоры с чудовищем, и застать врасплох могли бы уже её. Ведь аликорна совершенно не ожидала, что морской змей может владеть магией! Да, собственно, и встретить здесь морского змея не ожидала тоже — такие змеи не любят пресной воды и потому практически никогда не заплывают в реки.

Это фиолетовое чудище Селестия засекла заранее, ещё когда вышла к очередной реке и осторожно проверяла её воды на магическую активность (которой, к счастью, не обнаружилось). Если бы змей спокойно проплыл мимо, аликорна даже не посмотрела бы в его сторону, и уж тем более не стала бы за ним гоняться: хоть она впервые в жизни видела морского змея с рогом во лбу, как у единорогов, однако сейчас ей было не до изучения каждого встречного чудища.

Но в том-то и дело, что, поравнявшись с нею, змей вдруг развернулся и целенаправленно поплыл к берегу. Селестия же с недавних пор не ждала ничего хорошего от чешуйчатых змееподобных тварей. Да и то сказать, зачем бы змею, увидев ночью в лесу незнакомого аликорна, вдруг плыть ей навстречу? Уж точно не доброго утра пожелать!

Поэтому стоило уродливой усатой башке показаться над поверхностью воды, как Селестия немедленно ударила огнём. И вот теперь сияющий льдисто-синим крупный изогнутый рог не оставлял сомнений, что всё сделано правильно, и не ударь она первой, так сама неожиданно получила бы в спину неизвестной магией.

А заклинание щита, использованное морским змеем, ей действительно не удалось опознать. При этом его эффективность неприятно поразила Селестию: аликорна вложила в огненный удар вчетверо больше энергии, чем содержалось в этой защите, но даже столь подавляющего преимущества оказалось недостаточно, и щит выдержал.

Впрочем, Селестия не собиралась устраивать тут магическую дуэль с поиском уязвимых мест и аккуратным вскрытием щитов. А при тысячекратной разнице в силе никакая эффективность уже не имеет значения: стоило лишь ударить от души, не сдерживаясь — и рог её противника раскололся надвое, высвобождая целое облако светящихся брызг, а обваренный змей с шипением и бульканьем пошёл ко дну.

Эта маленькая победа изрядно подняла аликорне настроение: после того, как она чуть было не погибла в зубах многоголовой твари, Селестии было жизненно необходимо хоть немного восстановить уверенность в собственных силах, так что морской змей подвернулся как раз вовремя. И теперь аликорна была очень даже не прочь опробовать боевые заклинания на ком-нибудь ещё.

— Сожги их вссех! — явственно расслышала она чей-то одобрительный шёпот.

От неожиданности Селестия дёрнулась.

— Кто здесь?! Кто это сказал?

Но никто не отозвался. И поисковое заклинание не смогло обнаружить поблизости никого кроме затонувшего змея.

«С этим лесом определённо что-то не так», — настороженно подумала аликорна. — «Он явно проклят. Когда я вернусь на трон, то непременно займусь этой проблемой».

Сейчас же ей предстояло сосредоточиться на куда более важной проблеме: выбраться наконец из леса, поскольку было уже очевидно, что здесь она живых пони не встретит.

Насколько было бы проще, сумей она воспользоваться крыльями! Но увы, «прыгать в небо» даже сутки назад было страшновато, а уж после того, как она чуть не утонула при попытке перелететь реку… Нет уж, в ближайшее время никаких полётов! Разве только если совсем прижмёт.

И Селестия, прихрамывая, двинулась вдоль реки, стараясь поменьше нагружать правую переднюю ногу, пострадавшую при встрече с многоглавым чудовищем. То ли она подвернула её, когда болталась в пасти, то ли в результате неудачного приземления, когда чудище бесцеремонно выплюнуло живую добычу, однако нога ощутимо болела. И вылечить её заклинанием не получалось, потому что эфирная форма запомнила состояние тела на момент возвращения магии, и теперь именно его считала нормой, старательно избавляя от любых отклонений. Так что пока накопленная энергия не исчерпается, придётся хромать и дальше…

В целом же, несмотря на все неприятности, ситуация выглядела очень даже неплохо. Во-первых, Селестии наконец-то удалось согреться. Аликорна порадовалась вовремя пришедшей идее сделать гриву и хвост огненными: огонь не только согревал, но и странным образом успокаивал, позволив довольно быстро отойти от нервной трясучки после встречи с многоголовой змеюкой. И всё это при очень даже скромных затратах магии. Ну и дополнительная приятность — Селестия наконец-то перестала быть полностью чёрной: ведь пламя, как и полагалось, светило всеми оттенками красно-оранжевого, хоть и в обрамлении дымного шлейфа. А значит, пони при встрече уже не примут её за Найтмер или ещё кого похуже.

Проблему с темнотой тоже удалось успешно решить. Точнее, с восходом солнца она решилась сама собой — как оказалось, луна не способна полностью блокировать солнечную корону, которая всё же давала достаточно света, чтобы непроглядная темень сменилась тусклыми сумерками. Правда, тошнотворно-розовый оттенок небесного свечения резал глаза, зато лес уже не казался настолько страшным.

«Интересно, что такое Найтмер Мун сотворила с небом?» — подумала аликорна. — «И, главное, зачем?!»

Никаких разумных объяснений не находилось, кроме разве что желания лишний раз поиздеваться над пони.

С общей структурой леса тоже удалось разобраться: теперь-то уже очевидно, что он вырос посреди мощной пространственной аномалии. И если просто брести наудачу, то тут можно блуждать годами, а то и десятилетиями. Потому-то Селестия и держалась реки — непрерывно текущая вода обеспечивала пространственную связность, ограничивая возникновение, исчезновение и перестановку участков леса. И, двигаясь по течению, рано или поздно этот лес можно будет покинуть. В конце концов, подобные аномалии не могут быть слишком большими. Уж всяко не больше пары суток пешего хода, иначе их начнёт разрывать собственными же искажениями на более мелкие осколки.

И вроде бы всё шло как надо, но аликорну не покидало ощущение неправильности. Селестия никак не могла отделаться от смутного чувства, будто за нею наблюдают. Изредка даже удавалось уловить чей-то шёпот на грани слышимости.

Возможно, это просто разыгралась паранойя, но после всего случившегося аликорна решила не рисковать, обезопасив тылы. Мысленно перебрав заклинания для защиты от преследования, она наконец нашла идеально подходящее.

Остановившись, Селестия произвела несложное магическое воздействие и топнула копытом. Магия теней, щедро напитанная негативными эмоциями, послушно ушла в грунт, чтобы там, под землёй, развернуться целыми друзами игольчатых чёрных кристаллов.

Идеальная ловушка! Даже сама Селестия не смогла бы засечь подобное, если б не знала заранее, что именно искать. И стоит чему-то живому или хотя бы магическому оказаться в зоне досягаемости, как почва ощетинится множеством чёрных игл, что безжалостно вонзятся в ноги, лапы и мягкие подбрюшья своих жертв. И что особенно замечательно — избавить от воткнувшихся иголок может только сам заклинатель. Даже если попытаться убрать такую иглу вместе с лапой, это не принесёт облегчения, ведь кристалл поражает магическую, а не физическую составляющую.

Так что если преследователи пойдут по тропе или хотя бы вдоль побережья, то их можно не опасаться: ловушка способна доставить немало неприятных минут даже самой Найтмер Мун.

Селестия довольно улыбнулась.

Хорошее настроение аликорны продержалось ровно до первого поворота реки, когда стало понятно, что лес-то может и небольшой, но вот если река будет постоянно петлять, то прошагать придётся куда больше изначально запланированного.

А ещё Селестия ощутила явственное дуновение необычной магии — магии гармонии, и это заставило аликорну внимательнее смотреть по сторонам в поисках возможного источника.

Впрочем, долго искать не пришлось. Речное русло, изгибаясь, образовывало излучину. И вот там-то, на некотором удалении от берега, возвышалось громадное дерево. Селестия сразу обратила на него внимание, ведь его листва даже в неверном свете солнечной короны выглядела ярко-зелёной, а не чёрной, как у всех остальных деревьев. И именно со стороны этого дерева тянуло магией.

«Неужели… Древо Грамонии?» — мысленно ахнула аликорна. — «Но… почему тогда оно ощущается настолько слабым?»

О, Селестия хорошо помнила, насколько могуч этот источник. Солнце и луна вместе взятые не набирают и половины от этой силы! Не говоря уж о том, что магия гармонии, равно как и магия хаоса, это первостихии, которые стоят над всеми остальными видами энергии, с лёгкостью их перекрывая.

Теперь же дерево выглядело лишь бледной тенью себя прежнего. Как же такое могло случиться?

«Пожалуй, даже есть смысл ненадолго отвлечься и проверить, что там такое», — решила Селестия. — «Тем более, что всё равно практически по пути».

И вот уже аликорна осторожно двинулась к древесной громаде, не теряя впрочем из вида путеводную реку.

И чем ближе подходила Селестия, тем больше она находила знакомых деталей. Вот стало возможно разглядеть серебряный ствол, кора которого словно состояла из множества сросшихся кристаллов. А вот и знакомое чувство магического прикосновения: дерево заметило её, Селестию, и теперь аккуратно прощупывало. Всё знакомо, даже почти привычно. Теперь у неё уже не оставалось сомнений, что это и есть то самое дерево, которое некогда одарило пони элементами гармонии.

Но, подойдя ещё ближе, аликорна обнаружила и кое-что новое, ранее невиданное: на дереве висели плоды. Круглые, чуть вытянутые, блестящие, они покачивались на длинных сверкающих ниточках-паутинках. Какие-то из них висели совсем высоко, почти касаясь ветвей, а какие-то повисли у самой земли. Селестия сперва приняла их за гнёзда каких-то местных обитателей, но нет: наполняющая их магия гармонии недвусмысленно показывала, что это — часть самого дерева. Или, во всяком случае, создано при его непосредственном участии.

В любом случае, стоило соблюдать осторожность и поменьше колдовать под изумрудной кроной: магический источник — штука сама по себе небезопасная и не слишком предсказуемая, даже если это источник гармонии.

Подойдя к одному из этих плодов, Селестия увидела, что он плоский: этакий овал с идеально ровной поверхностью в сверкающей кристальной окантовке. Но не успела аликорна рассмотреть странную штуку поподробнее, как матовая поверхность вдруг стала зеркальной, и там появилось отражение. Очень знакомое отражение!

Аликорна потрясённо глядела в образовавшееся зеркало, в котором отражалась другая она: ослепительно белая, сияющая, уверенная в себе, с эффектно ниспадающей разноцветной гривой.

Зазеркальный облик выглядел столь величественным и прекрасным, что вызывал оторопь и желание склониться перед могуществом и мудростью этого совершенного создания. При одном только взгляде на него хотелось не то пасть ниц, не то припасть к Её ногам, моля о защите…

Отражение жило своей жизнью, даже не думая повторять движения оригинала. Вот оно посмотрело на Селестию, сурово сдвинув брови, и от этого взгляда у аликорны затряслись поджилки. Казалось, ещё немного, и прозвучит знакомая фраза, подобная той, которой правительница Эквестрии встречала изрядно провинившихся подданных: «Принцесса Селестия, что вы можете сказать в своё оправдание?».

— Я… — пришибленно выдавила из себя аликорна, припадая к земле и виновато прижимая ушки.

Селестия лихорадочно пыталась найти хоть какие-то оправдания своим действиям, и с ужасом понимала, что их не находится. Она не могла найти достаточно убедительной причины, оправдывающей сжигание изрядной части леса, и уж тем более не получалось оправдать то, что она устроила при встрече со змеем.

Ведь, как ни крути, а первой напала именно она, Селестия. Да, морской змей довольно опасен. Да, он наверняка ударил бы ей в спину. Но под сердитым взглядом зеркальной аликорны эти оправдания уже не казались достаточно убедительными. В конце концов, можно же было просто усыпить его, а не калечить!

А чёрные кристаллы? О чём она вообще думала, используя подобное?! Даже Найтмер Мун на её памяти ни разу не опускалась до магии проклятий! Если поначалу решение их вырастить казалось правильным, логичным, почти идеальным, то чем больше Селестия о нём думала, тем более чудовищным и бессмысленно жестоким оно выглядело.

— Но я же не хотела… — жалобно проговорила аликорна, уже и сама понимая, насколько это слабое оправдание. Оставалось только обречённо ждать, когда её наконец накажут.

Сложно сказать, чем бы это всё в итоге закончилось, но к счастью отражение исчезло столь же внезапно, как и появилось, а поверхность зеркала стала матовой, так что аликорна смогла наконец собраться с мыслями.

«Неужели вот именно так и чувствуют себя мои маленькие подданные при встрече со мной?!» — потрясённо подумала Селестия. — «Но… Но ведь…»

Додумать мысль она не успела, потому что зеркало вновь ожило. И на этот раз из его глубин проступило такое, что Селестия шарахнулась с испуганным вскриком, рефлекторно ударив заготовленным заклинанием.

Брызнули осколки, и зеркальный плод прекратил своё существование, а взмыленная аликорна, тяжело дыша, ощупывала свою мордочку подрагивающими копытами.

И немудрено было испугаться! Ведь там она снова увидела себя, только на этот раз её облик был столь страшен, что мог привидеться разве только в кошмаре.

Жуткая рожа с горящими золотом глазами с вертикальным зрачком. Пасть, полная острейших клыков. Угольно-чёрная шерсть. Пламенная грива, окутанная зловещим дымным ореолом. Такой образ способен напугать даже аликорна! Особенно если добавить сюда эффект неожиданности.

Селестия провела языком по губам, в ужасе замирая при мысли, что вот сейчас нащупает двойной ряд клыков. Потом аккуратно потрогала копытом. Двумя копытами, для верности. К счастью, мордочка была именно такой, как и полагалось, с аккуратными ровными зубами.

«Я не такая», — облегчённо выдохнула Селестия. — «Я не похожа на то чудовище, что там отражалось!»

На ноги аликорна смогла подняться лишь со второго раза. И, болезненно охнув, чуть было вновь не упала, потому что левую ногу неожиданно прострелило болью.

«Странно. Вроде бы у меня правая нога повреждена была? Но она как раз в порядке…» — растерянно подумала Селестия. — «Пожалуй, стоит вернуться к реке как можно скорее и больше ни на что не отвлекаться. Хватит с меня на сегодня потрясений, и так уже лево и право путать начинаю».

К тому времени, как аликорна добралась до реки, ей удалось немного успокоиться и обдумать случившееся. По всему выходило, что дерево попалось как нельзя более кстати, и хоть напугало изрядно, однако позволило вовремя понять, насколько же неадекватными были её последние действия. Как жаль, что она сейчас совсем одна! Со стороны подобные заскоки гораздо виднее, да и противостоять им куда проще, если рядом есть пони-то, кому ты полностью доверяешь.

«Луна, сестрёнка…» — прошептала аликорна. — «Как же ты мне сейчас нужна! Сильнее, чем когда бы то ни было».

Но увы, несчастная Луна сейчас сама нуждалась в спасении. Поэтому оставалось лишь как можно тщательнее следить за собой и ни в коем случае не принимать скоропалительных решений: не хотелось бы превратиться в такое же чудовище, как Найтмер Мун.

«А чёрные кристаллы нужно убрать, и немедленно», — решила аликорна. — «Не стоит осквернять Эквестрию подобной мерзостью».

Но, пройдя назад по течению, она поняла, что опоздала: пейзаж уже успел поменяться. Она установила кристаллы слишком далеко от берега, вне связующего действия воды! И теперь обнаружить, куда же уплыла её ловушка, было невозможно. По крайней мере, без многодневных поисков.

И Селестия, печально вздохнув, в очередной раз отложила проблему на потом. А что ей ещё оставалось?

Столь неожиданное и, чего уж там, страшноватое появление пегаски мгновенно испортило всю мистическую атмосферу собрания. Пони, дружно ахнув, на мгновение замерли, а потом столпились возле упавшей Флаттершай.

— Солнечная Пони всего лишь легенда. Её не существует! — оповестила всех Твайлайт, стараясь перекричать общий гул.

— Не, рогатик, уж Флатти-то во всяком страховидлючем зверье разбирается. От ежели сказала, шо Солнечная — дык значит, так оно и есть.

— Пинки! — завопила Рейнбоу. — Да где эта несносная пони, когда она нужна?! Пинки, не спи!

— Туточки я! — словно из ниоткуда выскочила земнопонька. — Расступитесь… Волею Владычицы! БУП! — копыто Пинки коснулось жёлтого носика.

— Чхи! — откликнулась Флаттершай, даже не думая открывать глаз.

— Чихать на волю самой Владычицы?! — ужаснулась Пинки. — Флатти, вот уж от тебя я такого не ожидала. Совсем-совсем не ожидала.

— П-простите, — тихонько отозвалась жёлтенькая пегаска.

— С волею Владычицы не шутят, — наставительно произнесла Пинки, покуда Флаттершай поднималась на ноги, осторожно оглядываясь. — Разве что совсем-совсем чуточку, если ну очень надо.

— Флатти, что с тобою стряслось?! — требовательно спросила Рейнбоу. — На тебя кто-то напал? Где это случилось?

— Мира! — выпалила Флаттершай. — Она чуть не убила Миру! Мне с огромным трудом удалось спасти её. Как же я боялась, что запасов противоожоговых повязок не хватит! Надо обязательно сделать запас побольше.

— Мира? Шо-та не помню у нас такую пони, — задумчиво почесала затылок копытом Эпплджек.

— Гидра же! — подсказала Пинки. — Это змейка такая болотная. Её аж четыре штуки! И все они хорошие друзья с Гамми.

— Хах! — обрадовалась Дэш. — Наконец-то хоть пони-то отлягал эту злюку-змеюку. Ну то есть я, конечно, полностью тебя поддерживаю, Флатти, — быстро поправилась синяя пегаска. — Это просто ужасно и совершенно непозволительно! Но гидре всё равно так и надо.

— Дэши, не говори таких ужасных вещей, пожалуйста, — взмолилась Флаттершай. — Если бы ты видела, как она мучилась, как ей было больно и страшно, ты никогда не стала бы этому радоваться! Я помогла ей, а тут и другие звери пришли за помощью. Пожар был очень-очень сильным, пострадало много, к несчастью. Некоторых ещё и от магического поражения лечить пришлось. Это же просто чудовищно — напитывать огонь магией! Такие ожоги намного опаснее и больнее, и заживают долго. А потом… потом Миша её выследил, и я решила проверить… сказать ей… попросить её быть хоть самую чуточку аккуратнее. Звери же не виноваты! Но… но я… — глаза жёлтенькой пегаски наполнились слезами, — я не смогла… Вы даже не представляете, насколько же она страшная! Огромная, чуть не вдвое выше меня самой. Непроглядно-чёрная — вся, от хвоста до кончика рога. А уж как она смотрела! У меня даже дыхание перехватило. Сама не помню, как уползла оттуда…

— Тебе вообще не стоило туда идти! — возмутилась Рейнбоу. — Что, если бы она и тебя сожгла? Это работа понивилльской стражи — воевать со злодеями.

— Но я же не знала… не думала, что она будет настолько злой и страшной. А как поняла, то сразу же полетела сюда. Сначала в библиотеку Серебристого Тополя — нужно было убедиться, что это действительно она. А потом уже подняла тревогу, ну и вот… — печально опустила ушки пегаска.

Собравшиеся пони испуганно переглядывались и перешёптывались. Похоже, нипони, особенно Твайлайт, не хотелось верить, что где-то поблизости бродит легендарная злодейка древности.

— Флаттершай, ты определённо что-то напутала, — решительно выступила вперёд фиолетовая единорожка. — Даже если бы Солнечная Пони действительно существовала, она никак не могла бы быть чёрной! Ни в одной легенде нет и не может быть чёрных злодеев, ведь именно белый цвет традиционно ассоциируется со злом и смертью!

— А ведь и вправду, — подтвердила Рейнбоу, — на Дне Кошмаров эту пони всегда изображают светлые кобылы. Не могла же она перекраситься?

Вместо ответа Флаттершай вытащила из седельной сумки свиток и аккуратно его развернула. Твайлай буквально с первых строчек узнала текст — ну конечно же, «Легенда о битве двух сестёр». Народное творчество, на редкость безграмотное и не выдерживающее малейшей проверки на достоверность. И сразу под заглавием располагалось не менее знакомое контурное изображение двух крылато-рогатых силуэтов.

— Она вот точно такая, как здесь, — тихо сказала пегаска. — Особенно когда повернулась боком, стоя на холме на фоне неба… такой профиль я бы ни с чем не спутала. Страшно очень… — виновато призналась она. — Я ещё жеребёнком боялась этой сказки. Мама, когда я плохо себя вела, всегда грозилась прочесть её перед сном… — голос Флаттершай звучал всё тише, под конец упав до еле слышного шёпота. Последние слова жёлтенькая пегаска произносила крепко зажмурившись и прижав ушки.

Толпа пони вновь загалдела, обсуждая услышанное.

— А ну все заткнулись! — гаркнула Рейнбоу. — Не видите что ли — Флаттершай нужны тишина и покой, а вы тут мечетесь и орёте, словно припадочные!

— Дык ты ж больше всех панику-то и наводишь, — негромко буркнула Эпплджек.

— Что же до Солнечной Пони, — сообщила синяя пегаска, — то её нужно остановить. И значит, мы её остановим. Мэ-эр! — заорала она. — Да куда ж запропала эта мэрская кобыла?!

Толпа расступилась, пропуская вперёд земнопони песочного цвета со светло-серой гривой.

— Мэр! — требовательно обратилась к ней Рейнбоу. — Немедленно вводите чрезвычайное положение. Солнечная Пони — это не шутки!

— Но его ввели ещё пару ночей назад… — растерянно произнесла серогривая кобыла.

— Так введите повторно, поверх первого! Почему вас всему учить приходится? Кто из нас двоих мэр, в конце-то концов?!

— Хорошо, я распоряжусь, — недовольно согласилась она, отходя в сторону.

Похоже, что от царящей вокруг бессмысленной суеты и шума у Флаттершай вновь закружилась голова, потому что розовогривая пегаска, убирая свиток обратно в сумку, заметно пошатнулась.

— Флатти, пойдём на свежий воздух, — Рейнбоу аккуратно поддержала подругу копытом. — Там тебе сразу станет лучше! Тут слишком много слишком шумных, назойливых пони, а это вредно для здоровья.

— Эт, я тут, значицца, спросить хочу, — поинтересовалась Эпплджек, когда лошадки вереницей двинулись по лунной дорожке в сторону берега. — А шо это такое — Солнечная Пони? Мне бабуля о таком не рассказывала…

— Эпллджек, нельзя быть настолько дремучей! — обернулась в её сторону радужногривая пегаска. — Любой жеребёнок знает, что Солнечная Пони — это жуткое чудовище, с которым пришлось повозиться даже самой Найтмер Мун!

Оранжевая земнопони недоумённо моргнула, переваривая услышанное.

— Дык эт, а шо мы будем делать, когда, значицца, её сыщем?

— Что за вопрос? — возмутилась Рейнбоу. — Сунем в карцер и отправим депешу в Эвернайт, а дальше пусть Найтмер Мун разбирается.

— А может, сначала отправим депешу? — вмешалась Рэрити. — А уж потом отправимся на поиски. Глядишь, пока её найдём, уже и ответ из Эвернайта придёт.

— Да-да, конечно, — фыркнула Рейнбоу. — Мы значит займёмся бессмысленной писаниной, а тем временем Солнечная Пони будет тут злодействовать. Отличный план, Рэрити, вот сразу видно, на чьей ты стороне. Настоящая большеглазка.

Дневная единорожка дёрнулась и сбилась с шага, так ничего и не ответив на подобное заявление.

— Не, пернатая, — возразила Эпплджек, — она дело сказала. Ежели эта ваша злодейка настолько сильна, дык она ж и за пределы Вечнодикого утечь может. Ить Найтмер-то сюда в любой момент захаживает, шо есть тот барьер, шо нет… И шо ж, ты думаешь, пони снаружи не должны знать об этом заранее?

— Ну как она вырвется за барьер, если будет сидеть в карцере?! — возмутилась Рейнбоу. — Ты, Эпплджек, хоть думай, что говоришь!

— От разнесёт она вам карцер, шо и сидеть будет негде…

— Не надо её сажать! — подскочила Пинки. — Она же и так злая, а там-то станет точно-точно злой. И вообще в карцере скучно. И тесно. И нет кексиков. А Солнечная Пони назло Владычице очень-очень любит кексики! Да и, наверное, ей уже надоело сидеть. Тысячу лет на солнце сидит. И всё это время ей даже нипони не улыбался! Это же просто ужас!

— Ох, и не говори, — сокрушённо вздохнула Рэрити. — Дневные пони, конечно, старались её поддержать, но вряд ли на таком расстоянии можно было хотя бы узнать об этой поддержке…

Тем временем пони наконец добрались до берега. Но суеты и шума от этого стало только больше — жители Понивилля бегали по всей округе, перекрикивались друг с другом через всю улицу. Чуть не в каждом доме зачем-то гремели ставнями и хлопали дверями… Ладно хоть толпа рассосалась — кроме Дэш, Флаттершай и самой Твайлайт в непосредственной близости остались только Пинки и Рэрити с Эпплджек.

— Дитзи! Дитзи, живо сюда! — завопила Рейнбоу так, что Твайлайт аж подпрыгнула от неожиданности. — Да что ж такое, и этой нету… Почему всепони легко находятся только когда они не нужны?! Ладно, вы пока, чтоб зря времени не терять, пишите письмо, а я сбегаю за этой безголовой Дерпи…

И Дэш куда-то умчалась, энергично взмахивая крыльями.

Сразу стало намного тише.

— Т-твайлии, — негромко протянул дракончик, аккуратно подёргав Твайлайт за гриву. — Если Солнечной Пони не существует, то мы же не пойдём её ловить? Ведь не пойдём, правда?

— Конечно не будем ловить, — подтвердила Рэрити. — Дэш только дай волю, так она любую встречу начнёт если не с драки, то с грубостей. А ведь Солнечная Пони — самая настоящая сказочная принцесса! Как, по-вашему, она должна реагировать на неотёсанных грубиянов? Именно поэтому при встрече первым делом нужно поприветствовать её по всем правилам этикета. И поздравить с возвращением, конечно же. А потом…

Но договорить Рэрити не успела, потому что Дэш наконец вернулась, сразу же вклинившись в разговор.

— Ну как, дописали? Дерпи скоро будет. Отлежится пару минут и прискачет.

— Шо с нею стряслось?

— То же, что и всегда — она же вечно не смотрит, куда летит.

— М-может ей надо помочь? — осторожно предположила Флаттершай.

— Ой, да подумаешь — чуток влетела в столб. Не на рейнбуме же!

— Знаете, — нахмурилась Рэрити, — я всё же пойду проверю. Ты сильно переоцениваешь её живучесть. В этом году она уже лежала в больнице с серьёзной травмой.

— Подожди! Куда… — Твайлайт беспомощно огляделась. Почему-то в отсутствие Рэрити она чувствовала себя здесь не слишком уверенно.

Возможно, именно поэтому единорожка и не смогла противостоять бешеному напору Рейнбоу. Которая, узнав, что письмо даже и не начинали составлять, устроила масштабный разнос, обозвав собравшихся совершенно безынициативными пони, которые без чьего-нибудь мудрого копытоводства вообще ни на что не способны.

И работа закипела. Ещё никогда в жизни Твайлайт не приходилось работать с корреспонденцией в подобных условиях. Всепони, кроме разве что Флаттершай, наперебой выдвигали идеи разной степени бредовости, которые, наложившись на полный сумбур, царящий в голове Твайлайт из-за всех этих событий, только мешали созданию хоть сколь-нибудь связного текста. А тут ещё и Пинки, сжалившись над вконец задёрганной единорожкой, предложила отправить просто чистый лист, потому что, во-первых, так быстрее и проще, а во-вторых, Владычица всё равно всё сразу поймёт, на то она и Владычица.

— Эм, Твайлайт…

— Спайк, ну хоть ты помолчи! — взмолилась единорожка. — Иначе я точно напишу что-нибудь не то.

Но к тому времени, как Рэрити вернулась, письмо худо-бедно было составлено и упаковано, и Твайлайт перевела дух.

Следом за дневной единорожкой ковыляла на трёх ногах пегаска светло-серого цвета с соломенной гривой. Четвёртым копытом она прижимала к носу платок, по которому уже расплылось красное пятно: похоже, нос она себе расквасила капитально, да и глаза смотрели в разные стороны — собрать их в кучку у неё как-то не получалось.

— Не тошнит? Голова не кружится? — обеспокоенно уточнила Рэрити.

— Да у неё она всегда кружится, — фыркнула Рейнбоу.

— Нормально всё, — смущённо улыбнулась Дитзи. — Сама не пойму, как это я так оплошала.

— Когда вместо того, чтоб наметить себе цель и двигаться точно к ней, пытаешься лететь во все стороны сразу, обычно так и получается, — проворчала радужногривая пегаска.

— Я непременно подам мэрии идею, — клятвенно пообещала Пинки, — чтобы на каждый такой столбик повесили табличку «осторожно, столб!». Тогда пегасы больше не будут врезаться.

— Сотрясения нет — я вижу, — подала голос Флаттершай, которая до этого во все глаза рассматривала пострадавшую пегаску. — И перелома тоже. Но ушиб сильный, к сожалению. Я бы поверх магии ещё примочку поставила. Если вы не против, конечно.

— Не, — помотала головой Дитзи. — Не нужно. Я в порядке, правда. Спасибо.

— Ладно, кончайте уже тут расшаркиваться, — пробурчала Дэш, всовывая письмо в копыта Дитзи. — Давайте наконец займёмся делом.

— Так, доставить не позже… — вчиталась серая пегаска и, нахмурившись, подняла мордочку от бумаги. — Постойте, а какое сегодня число?

— Если хочешь знать, сегодня восемнадцатое!

— Как, опять?! — удивилась Дитзи, широко распахивая глаза. — Оно ж ведь уже было дней тридцать назад.

И, не обращая внимания на Рейнбоу, приложившую ко лбу копыто, продолжила чтение.

— Так, адресат… Нум ремт-йан… Вот это имя, все глаза сломать можно!

— Дерпи, ты держишь конверт кверху копытами, — проворчала Дэш.

— Ой, и правда, — смутилась серая пегаска, переворачивая письмо. — Подождите минутку, слишком много букв — глаза разбегаются.

Дочитав наконец все надписи на конверте, пегаска цапнула письмо зубами и рывком взмыла в воздух.

— Она точно доберётся до Эвернайта? — скептически поинтересовалась Твайлайт, провожая взглядом серую почтальоншу.

— Не волнуйся, Твайлайт, — махнула копытом Рейнбоу. — Дерпи, конечно, совершенно безголовая пони, однако почту всегда доставляет вовремя и именно по указанному адресу. Ни разу не ошибалась и не опаздывала.

— А ещё мы с ней единственные, кто может найти выход из Понивилля даже когда он отсутствует, как вот сейчас, — улыбнулась Пинки.

— От на счёт единственных я шо-та не уверена, — покачала головой Эпплджек. — Эппл Блум тож совершенно бедовая пони. Ить вечно же лазит там, где бывать не нужно, и находит то, шо находить вовсе не надо.

— Что ж, — произнесла Твайлайт, заметно расслабившись. — Теперь, по крайней мере, наставница будет знать, что я не сижу тут без дела, а успешно работаю над её поручением.

— Боюсь, Твайлайт, что получив такое, Найтмер сразу же сорвётся в Понивилль, побросав все свои дела, — вздохнул дракончик.

— Не говори ерунды, Спайк. Я наоборот пытаюсь показать ей, что всё под контролем.

— Тогда тебе определённо не стоило использовать фразу «остановить любой ценой», писать про готовность пожертвовать жизнью и тем более указывать, что пригодится любая помощь, даже советом.

— Я… ох… Я и вправду всё это написала? — севшим голосом произнесла единорожка. — Спайк, почему ты говоришь мне об этом только сейчас?!

— Откуда же мне было знать, что сразу возьмёшь и отправишь? — возмутился дракончик. — Раньше ты всегда давала сперва проверить.

Твайлайт ощутила себя так, словно под нею разверзлась бездонная пропасть. Да, единорожка прекрасно осознавала, что под влиянием сильных эмоций способна потерять над собой контроль и в панике наворотить такого, от чего потом сама хваталась за голову. А тут ещё и над душой стояла целая толпа пони, которые сбивали с мысли своими дурацкими советами и замечаниями.

Но специально для такого случая она и составила памятку по отправке писем, согласно которой Спайк должен был собственнолапно переписать каждое письмо перед тем, как его отправить. И это работало, потому что пока дракончик переписывал, единорожка успевала чуток успокоиться, да и сам Спайк обратил бы её внимание на откровенную дичь.

Однако сегодня Твайлайт впервые за долгие годы отправляла письмо обычной почтой, без Спайка! И потому отработанная процедура дала сбой, который теперь грозил обернуться катастрофой. При одной только мысли о том, как отреагирует наставница на подобное послание, у единорожки начинал подёргиваться глаз.

— Нужно срочно вернуть письмо! — выпалила она. — Рейнбоу, ты же самая быстрая пегаска Понивилля, пожалуйста, догони Дитзи!

— Ты вообще чем слушала? — возмутилась Дэш. — Тебе же ясно сказали, что тут всё накрыто барьером, который сена с два покинешь. Куда я тебе улечу в таких условиях?

И, видимо, после этих слов Твайлайт выглядела совсем уж паршиво, потому что, взглянув на неё, Рейнбоу попыталась её успокоить:

— Да ладно тебе, и так неплохо вышло. Даже я сама вряд ли смогла бы написать хоть на двадцать процентов круче.

— Твайлайт, не волнуйся, — приобняла единорожку Пинки. — Всё идёт по плану.

— Чьему, интересно? — несколько нервно поинтересовалась Твайлайт.

— Конечно же, плану Владычицы, глупенькая! — улыбнулась розовая земнопонька. — Разве не очевидно, что Найтмер Мун всё продумала заранее? Она отправила в Понивилль именно тебя и именно сейчас, а это что-то да значит! Кто ещё кроме ученицы самой Владычицы сумеет пережить встречу с жуткой Солнечной Пони?

— Пережить? Ха! — воскликнула Рейнбоу. — Да под моим копытоводством она запросто надерёт круп этому солнечному чудовищу! А мы поможем.

Твайлайт испуганно сглотнула. Ей никогда не приходилось надирать ничьи крупы, и единорожка изрядно сомневалась в своей способности одолеть ту, с кем пришлось повозиться даже самой наставнице.

— Дык вы ж не о том спорите, — подала голос Эпплджек. — Эту вашу злодейку, её ж перво-наперво найти надо. А ежели она где-т в Вечнодиком шарится, дык там её аж до Дня Урожая искать можно.

— А я знаю! — выскочила вперёд Пинки. — Я знаю, как нам найти её уже сегодня.

— И почему мне кажется, что сейчас мы услышим очередную бессмыслицу? — пробурчала Рейнбоу, прикладывая ко лбу копыто.

— Вовсе нет, Дэши. Наш план гораздо лучше! Вы конечно же знаете, что в древности тех, кто злоумышлял против Владычицы и поклонялся Солнечной Пони, скармливали священным крокодилам…

— Это когда такое было?! — немедленно возмутилась Твайлайт, которая неплохо знала историю, но как-то не припоминала таких подробностей.

— Не «когда», а «где», глупенькая, — улыбнулась Пинки. — Этот обычай придумали в Южной Эквестрии. И хоть они уже шестьсот лет нипони не скармливали, у их крокодилов на всё, что связано с Солнечной Пони, та-акой нюх! Просто супер-дупер-офигенный! Круче, чем у меня на кексики. И как же здорово, что нашей общине удалось раздобыть там симпатичного священненького крокодильчика! Теперь у нас есть кому её выследить. А если потребуется, то даже кому скормить! Так, ждите здесь! Никуда не уходите, не разбегайтесь, не разлетайтесь и не распрыгивайтесь. Я очень-очень-очень-супербыстро!

И розовая земнопонька рванула вперёд так, что пожалуй по скорости могла бы поспорить с пегасами на рейнбуме.

Твайлайт даже не успела привести мысли в порядок, а Дэш — в очередной раз чем-нибудь возмутиться, как Пинки показалась вновь. Только теперь на её гриве восседала длинномордая хвостатая ящерка изумрудно-зелёного цвета. Мелкий, всего в пол-локтя длиной, питомец крепко держался за шерсть своей хозяйки, рассматривая собравшихся любопытным взглядом громадных лиловых глаз.

— Что это?! — удивилась единорожка.

— Это Гамми, — скривилась Рейнбоу. — Самый наглючий, доставучий и кусучий крокодил из всех, что я знаю. Нет такой части тела, за которую он бы меня ни разу не цапнул!

— Но… но он же меньше Спайка! — растерялась Твайлайт. — Как вообще можно хоть кого-то ему скормить?! У него, кажется, даже зубов нет! И я вообще не уверена, что это действительно крокоди… МОЙ ХВОСТ! — взвыла единорожка: пока она болтала, крокодил каким-то образом ухитрился зайти ей в тыл и вцепиться в основание хвоста. Очень чувствительно вцепиться!

Твайлайт завертелась волчком, встала на дыбы, подпрыгнула, потом наконец догадалась использовать заклинания… но даже они не помогли. Вредная ящерица держалась крепко, к тому же ухитряясь разряжать заклинания об саму Твайлайт, которая каждый раз получала чувствительные удары неструктурированной магией.

— Да снимите же его с меня, очень прошу! Рэрити, помоги!

— Потерпи ещё чуточку, он же тебя толком не распробовал, — возразила Пинки. — Ну Рэрити, вот куда ты так торопишься? — досадливо произнесла она, видя, как Гамми, окутанный сиянием телекинетической магии, перелетает ей на голову. — Он же всё равно будет делать кусь и хвать, пока не запомнит её вкус.

Покуда Твайлайт пыталась отдышаться после подобных незапланированных упражнений, Флаттершай осторожно протянула ей Спайка, который не удержался на спине единорожки во время её кульбитов, но к счастью был вовремя подхвачен жёлтенькой пегаской.

— Пожалуйста, будь чуточку осторожнее. Что, если крошка-дракон упадёт и ушибётся? Он же такой маленький и хрупкий!

— Угу, — недовольно буркнула Твайлайт, чьи мысли сейчас были заняты совсем другим: во время прыжков ей попался на глаза собственный хвост, и единорожка внезапно вспомнила, что её замечательный хвостик… Ну ладно, чуть укороченный хвостик… так и не вернули! И сейчас у неё на крупе болтается встрёпанная разноцветная мочалка, которая совершенно ей не подходит даже по цвету!

— Рэрити! Нам нужно выяснить, куда делся мой родной хвост.

— Пинки? — переадресовала та вопрос.

— Ну я же пообещала ей, что у неё будет самый-самый лучший хвост во всём Понивилле, — улыбнулась розовая земнопонька. — И Дэши согласилась помочь.

— Это когда такое было? — подозрительно прищурилась синяя пегаска.

— Постой… — нахмурилась Рэрити. — Пинки, ты что же, избавилась от её хвоста, а взамен скопировала хвост Рейнбоу?

— Агась! Правда здорово вышло? Такой большой, пышный и яркий-яркий!

— Пинки, никогда больше так не делай, если не хочешь навсегда поссориться с пони, — строго произнесла Рэрити. — Пойми, что далеко не все относятся к своему телу настолько легкомысленно, как ты.

— Вот именно! — налетела на неё Рейнбоу. — Может, ты вообще всем пони мои хвосты раздашь? Да чего уж там, давай и гриву раздай, и копыта с крыльями! Где ты вообще взяла кристалл с моим хвостом?!

— На каменной ферме, — растерянно ответила Пинки. — Но… но я же думала, ты не против… Моей сестре всегда так нравился твой хвостик! А потом, когда она вырастила такие кристаллы, я взяла парочку. Но я даже не знала, что ты совсем-совсем не в курсе, правда! Я обязательно поговорю с ней.

— И проследи, чтоб все кристаллы с моим хвостом разбили! Иначе к вам нагряну я, и тогда расколочу вообще всё! — бушевала синяя пегаска.

— Ага, — печально вздохнула Пинки, повесив ушки. — Твайлайт, извини. Я правда не хотела. Возможно, чуточку увлеклась, и не подумала, что это может быть не слишком весело…

— Как будто ты вообще умеешь думать, — раздражённо фыркнула Рейнбоу.

— И… что мне теперь делать? — растерянно произнесла Твайлайт. — Неужели теперь так и придётся ходить с чужим хвостом?!

— Не волнуйся, — попыталась успокоить её Рэрити. — Когда вернёмся из Вечнодикого, я помогу тебе привести хвост в порядок. Это не так уж сложно. Подчеркнуть фиолетовый, слегка отодвинуть на задний план жёлтый. Правильная укладка, ленточка нужного цвета… и вот уже всепони будут тебе завидовать.

— Но я не хочу… — в отчаянии произнесла Твайлайт, с ужасом представляя, как в таком виде предстанет перед наставницей. — Неужели нет никакого способа вернуть всё как было?!

— Как вернёмся, поговорю с Лирой, — пообещала Рэрити. — Уверена, у неё в запасе найдётся что-нибудь подходящее, чтобы сделать твой новый хвост точь-в-точь таким, как прежний, или даже восстановить старый. Хотя это может быть несколько рискованно, ведь многие из собранных ею артефактов почти не исследованы.

— Я готова рискнуть, — нервно выдохнула ночная единорожка.

— Не бойся, Твайлайт, рисковать не придётся, — вновь оживилась Пинки. — Я сама всё исправлю, вот увидишь! Крохотный ритуальчик — и всё наладится, правда-правда!

— Эм… Нет, спасибо, Пинки, мы с Рэрити и сами справимся, — вежливо отказалась фиолетовая единорожка.

— Быстрее! — подгоняла всех Рейнбоу, нетерпеливо нарезая круги вокруг остальных пони, идущих спокойным шагом. — Ну же, шевелите своими крупами! Я бы за это время уже пол-Вечнодикого пробежала, а вы всё ещё не дотащились и до его границ!

— Дэши… Прости, что отвлекаю, — подала голос Флаттершай, — но может быть ты наденешь доспех? Если можно, конечно. Так мне будет намного спокойнее. А то вдруг Солнечная Пони попытается тебя ранить или ещё что-то плохое сделает?

— Какой ещё… — начала было пегаска, но тут же осеклась. — Вот сено! Вы мне совсем голову заморочили, чуть голой в Вечнодикий не попёрлась! Значит так. Нипони не останавливается и не ждёт! Я быстро, одно крыло уже там, другое ещё быстрее. Надеюсь, к моему возвращению вы хоть немного продвинетесь.

И Рейнбоу умчалась, позволив Твайлайт наконец собраться с мыслями.

— Рэрити, как тебе удалось использовать магию на Гамми? — требовательно спросила ночная единорожка, которой откровенно не нравилось уступать какой-то дневной пони, когда дело касается магических умений.

— Побольше контроля и как можно меньше энергии, — объяснила та. — Это примерно как гранить магические кристаллы или работать с зачарованной тканью, не повреждая её магической начинки.

Твайлайт обиженно надулась. Слова Рэрити задели её неожиданно сильно, потому что слишком уж перекликались с постоянными насмешками Сансет — мол, ты даже на простое перемещение предмета тратишь столько магии, что мне хватило бы разгрузить целую телегу. Как будто вообще есть смысл считать такие крохи! Фиолетовая единорожка неприязненно покосилась на Рэрити.

— Поберегись! — раздался знакомый голос, и Твайлайт едва успела шарахнуться в сторону, как буквально на расстоянии копыта перед её мордой промелькнул радужный силуэт, обдав потоком тёплого воздуха.

Дэш на полной скорости пронеслась мимо пони, резко затормозив об утоптанную дорогу. Чёрные накопытники, вгрызаясь в землю, подняли клубы пыли.

— А вот и я! — довольно заключила пегаска, бликуя антрацитово-чёрным доспехом. — И теперь никакая пони, пусть даже Солнечная, нам не страшна!

Рейнбоу появилась очень вовремя: пони уже подошли совсем близко к лесу, так что Дэш остановилась на самой его окраине, поджидая остальных.

— Рэрити, — произнесла синяя пегаска, когда дневная единорожка с нею поравнялась. — Ты же понимаешь, что если там взаправду Солнечная Пони, то тебе лучше остаться здесь?

— Боишься, что я ударю вам в спину по первому её слову? Не волнуйся, Рейнбоу, в моей семье, — холодно произнесла Рэрити с акцентом на слове «моей», — предателей никогда не было.

Намёк явно попал в цель, потому что пегаска раздражённо зашипела сквозь стиснутые зубы.

— Вот и посмотрим! В твоих же интересах не делать глупостей и вести себя прилично!

Рэрити, не удостоив её ответом, проследовала дальше, войдя под своды Вечнодикого леса. Остальные пони потянулись следом.

— Я от тут спросить хочу, — первой нарушила молчание Эпплджек. — Пернатая, жетон-то с тобою?

— Эпплджек! — угрожающе произнесла Рейнбоу, останавливаясь. — Ты что, издеваешься?! Или вообще заодно с Солнечной Пони и хочешь, чтоб мы все тут сгинули? Жетоны — твоя обязанность!

— Дык эт, ты ж обещала, шо в следующий заход аж две штуки захватишь…

— Речь шла о запланированном походе! А у нас тут чрезвычайная ситуация! И в Понивилле именно ты отвечаешь за эти жетоны. Почему я всегда должна за всех думать?! Это саботаж, между прочим!

— Пожалуйста, не ссорьтесь, — негромко произнесла Флаттершай, вклиниваясь между кобылками. — Я взяла всё, что нужно, — жёлтенькая пегаска протянула копыто, на котором лежал блестящий металлический кругляшок без каких-либо надписей или изображений.

Твайлайт сразу же проверила его магическим зрением, но не нашла ни малейших следов магии.

— Спасибо, Флатти! — обрадовалась Рейнбоу. — Ты единственная нормальная пони среди всех этих неорганизованных, бестолковых расхвостяек.

Флаттершай, смутившись, убрала жетон обратно в сумку и сбавила шаг, пристроившись позади остальных.

— И как же Гамми собирается брать след? — скептически поинтересовалась Твайлайт пару минут спустя, покосившись на крокодильчика, который восседал на голове Пинки с таким безмятежным видом, словно давно приобщился к Вселенской Мудрости, и теперь мирские проблемы его уже не волновали.

— Не как, а когда, глупенькая, — улыбнулась Пинки. — На ближайшей развилке.

— Ить с тропы-то всё одно ж не сойти, — пояснила Эпплджек.

Увы, развилка упорно не попадалась. При этом тропа то и дело поворачивала под самыми разными углами и выписывала настолько невообразимые петли, что Твайлайт уже через четверть часа не смогла бы даже уверенно сказать, в каком направлении остался Понивилль. При этом единорожка вновь начала ощущать подступающую усталость: таинственный жгучий напиток, случайно проглоченный во время церемонии, хоть и прибавил бодрости, однако ж заменить полноценный отдых явно не мог. А ещё пару поворотов спустя Твайлайт обратила внимание на весьма неприятную вещь…

— Всепони, мы определённо ходим по кругу. Взгляните, мы уже третий раз проходим мимо этого дерева!

— Да нет же, глупенькая, — хихикнула Пинки. — Это дерево бегает тут кругами.

— То ж Вечнодикий, — подтвердила Эпплджек, видя, что единорожка смотрит на Пинки как на непроходимую дуру. — Тут ить не то шо деревья, а даже и озёра перебегать могут.

— Т-твайли-и, — испуганно произнёс Спайк, аккуратно дёргая единорожку за гриву. — Мне кажется, или это дерево не только перебегает, но ещё и смотрит на нас?

Твайлайт сбилась с шага. А ведь действительно — прямо на стволе громадного дерева тускло мерцали два зловещих красных глаза. Которыми оно, несомненно, пялилось прямо на единорожку!

Но Твайлайт не зря потратила столько времени на составление Самого Полного Списка Непредвиденных Ситуаций! Хоть туда по досадной случайности и не попало возвращение Солнечной Пони, однако же появление таинственных лесных монстров в списке имелось. И потому единорожка отреагировала в полном соответствии с записанным: активировала щит и воспользовалась сканирующим заклинанием.

После чего потрясённо ахнула, окончательно остановившись. Ведь оказалось, что это никакие не глаза, а накопители. Очень, очень ёмкие кристаллы-накопители, до краёв заполненные огненной магией! Да с такой поддержкой можно пол-леса спалить и не запыхаться! Вот это подарок!

И Твайлайт решительно шагнула к краю тропы…

Чтобы вновь ощутить, как на её хвосте смыкаются чьи-то челюсти. Испуганно обернувшись, единорожка увидела, как её прямо за хвост тянет обратно Рейнбоу! Твайлайт на мгновение даже дар речи потеряла, ошеломлённая то ли потрясающей наглостью пегаски, то ли тем, что Дэш ухитрилась каким-то образом вытащить её хвост из-под окутывающего единорожку щита…

— Нажад! — невнятно проговорила Рейнбоу. — Это глажа аликофна.

— Они ж вродь на камнях только бывают? — удивилась Эпплджек.

— Тьфу! — пегаска выпустила многострадальный хвост и выплюнула оставшиеся во рту шерстинки. — Не знаю, откуда им взяться на дереве, но это точно Глаза Аликорна! Я их на всю жизнь запомнила.

— Ты эт, сообразила хоть, шо их трогать не надо? — встревоженно поинтересовалась Эпплджек у Твайлайт.

— Да не успела она! Я как всегда вовремя вмешалась.

— Какие ещё глаза?! — наконец прорвало единорожку. — Это же накопители! Мне даже отсюда видно!

— Угу, ток там такое копится, шо порядочным пони лучше и не трогать.

— Такой камень действительно помогает колдовать, — пояснила Рэрити. — Но при этом усиливает определённые стороны твоего характера. Я бы сказала, весьма раздражающие стороны.

— Я как-то дотронулась до такого, так потом целую неделю воображала себя самой крутой пони Эквестрии. Я конечно изрядно крута, и во всём Понивилле круче меня точно нипони нет, но Эквестрия… — пегаска покачала головой. — В конце концов, в Эквестрии есть Найтмер Мун.

— Не переживай, Твайлайт, — успокоила единорожку Пинки. — Если ты хоть самую чуточку у нас задержишься, я тебя на каменную ферму свожу. Ты даже не представляешь, сколько там всего! Гораздо красивее этих!

«Да при чём здесь красиво?!» — чуть было не взвыла единорожка.

Но ничего не поделаешь, пришлось, сняв щит и уныло поджав хвост, двинуться следом за остальными пони, сожалеюще оглядываясь в сторону таких потрясающих артефактов.

«Впрочем… А почему бы и нет?» — вдруг подумала единорожка. — «В конце концов, трогать их копытами и не обязательно, есть же магия. Дотянуться смогу. А если на нас нападут, то такой камень ещё как пригодится. Да и нет в моём характере настолько отрицательных черт, как у той же Дэш. Уж точно ничего такого, что мешало бы другим пони».

И, воровато оглядевшись, Твайлайт, стараясь выглядеть как можно естественнее, аккуратно набросила на ближайший кристалл заклинание невидимости, заодно сбавив шаг: работать предстояло быстро, покуда дерево всё ещё в радиусе досягаемости её заклинаний. Теперь аккуратно извлечь камень магией…

— Эм, Твайлайт…

— Спайк, тише! — отчаянно прошептала единорожка, испуганно прижимая ушки. — Я знаю, что делаю.

Рывок телекинезом — и вот уже кристалл ложится в один из кармашков заранее раскрытой сумки.

— Твайлайт, ты там уснула, что ли?

— А? Нет, уже бегу! — несколько нервно ответила единорожка, догоняя остальных.

К счастью, всё прошло как нельзя более успешно: никто, кроме Спайка, так ничего и не заметил.

— Спайк, хватит уже дёргать меня за ухо, — недовольно произнесла Твайлайт.

— Э-это не я! — испуганно отозвался дракончик. — Это крокодил!

— Снимите его с меня! — подскочила единорожка.

Выпущенное ею заклинание разрядилось об ухо самой Твайлайт, от чего стало только больнее.

К счастью, Рэрити вовремя пришла на помощь, вновь вернув крокодильчика на положенное место — на голову Пинки.

— Пинки, очень тебя прошу, скажи своему крокодилу, чтоб он меня не трогал! — взмолилась Твайлайт.

— Просто ты ему понравилась, — радостно улыбнулась розовая земнопонька. — Кроме меня самой, Гамми только на Дэш так реагирует: они всё время целуются.

— Да он меня заел просто! — возмутилась пегаска. — Я уже вынуждена на облаках дрыхнуть, словно бездомная! Потому что хотя бы туда он пока не научился добираться!

-Ужас, — пробурчала единорожка. — Хорошо хоть, я не задержусь в Понивилле надолго.

Тем временем Флаттершай подошла к Дэш и что-то тихо прошептала ей на ушко, которым синяя пегаска сразу после этого раздражённо дёрнула.

— Нет, Флатти, я не нуждаюсь ни в каком защитнике! И вообще слишком крута для возни со всей этой мелочью. Если у меня когда-нибудь заведётся питомец, он непременно будет самым крутым зверем во всей Эквестрии. Самым быстрым, самым сильным, самым внушительным, самым ярким! Среди твоего бессмысленного зверья нет ничего и близко похожего. Даже Энджел с Мишей вместе взятые недостаточно круты для такой пегаски, как я!

— Дэши, питомцы — они не для крутости, — улыбнулась Пинки, — а для веселья. Ты даже не представляешь, как с ними сразу веселее становится!

— Ещё как представля… Стоп! Вы слышите? — настороженно замерла синяя пегаска, осёкшись на полуслове.

— Я не слышу ничего необычного, — сразу же отозвалась Рэрити. — Похоже на шум воды — там впереди должна быть река.

— Тебя и не спрашивают! С твоими-то короткими ушами…

— К-кажется, кому-то нужна помощь, — осторожно предположила Флаттершай.

И действительно, доносящиеся звуки очень походили на всхлипывания. А подойдя поближе, пони увидели…

— Дык то ж морской змей! — громогласно удивилась Эпплджек. — Мне про него бабуля рассказывала.

— Тише ты! — зашипела на неё Рейнбоу, но было поздно: их заметили.

Флаттершай, пискнув, спряталась за синей пегаской, вжимаясь в землю.

— Леди, — с печальным вздохом произнесло громадное сиреневое чудовище, — Приветствую вас в этих гиблых местах. Быть может, хотя бы вы не будете на меня нападать.

Твайлайт испуганно попятилась. Такие змеи мало того, что очень большие и сильные, так ещё и великолепно колдуют! А у единорожки как на зло не было подготовлено подходящих заклинаний для битвы с подобным противником: её Самый Полный Список в очередной раз оказался недостаточно полным…

Впрочем, этот конкретный змей выглядел довольно жалко. Грязный, потрёпанный… Такое впечатление, что он и на воде держался не слишком уверенно. А ещё — очень печальный. В когтистых лапах он комкал большой и очень мокрый платок, и даже его роскошные рыжие усы уныло обвисли.

Неожиданно для всех вперёд вышла Рэрити.

— Да озарит луна вечно текущие воды, — изобразив лёгкий поклон, торжественно произнесла единорожка. — Мы искренне рады встрече с одним из доблестных рыцарей океана. Можем ли мы быть вам полезны, сэр…

— Стивен, — вздохнул змей. — Сэр Стивен Магнет. Увы, дни моей рыцарской славы уже сочтены.

— Но как же так?! — подскочила Пинки. — Неужели во всей Эквестрии закончились достаточно злые злодеи для ваших подвигов?!

Вместо ответа змей провёл лапой по волосам, откидывая их назад, и Твайлайт с ужасом увидела, что рог — основной инструмент и проводник водной магии подобных созданий — сломан! Вместо полноценного рога остался лишь жалкий обломок, явно не способный даже на самые простейшие магические воздействия.

— Так вышло, — печально поведал змей, — что я пал жертвой своей же собственной благородной натуры, когда попытался прийти на помощь принцессе.

— Принцессе?! — подалась вперёд Рэрити, насторожив ушки.

— Она выглядела такой несчастной, такой потерянной, такой одинокой… Кто же мог знать, что под личиной принцессы скрывается злая ведьма, что завелась в этих гиблых местах? Мне пришлось вступить в безнадёжный бой, который невозможно выиграть. И вот я поплатился рогом за эту ошибку…

— Дык с чего ж вы решили, шо эт принцесса? Ить разве ж принцессы бродят по Вечнодикому?

— Высокая, стройная пони с рогом и крыльями. Кем ещё может быть аликорн, как не принцессой? Она казалась напуганной, потерявшейся. Любой рыцарь сразу же предложил бы ей свою помощь! Кто же мог знать, что это всего лишь видимость?

— Это Солнечная Пони! — подскочила Рейнбоу, заодно оторвав от земли и Флаттершай, крепко сжимавшую её хвост. — Флатти, отцепись от моего хвоста! Что это за жеребячьи выходки?!

— Мне она не показалась такой уж солнечной, — покачал головой змей. — Но что это очень коварная, опасная и могущественная ведьма, уж не может быть никаких сомнений. Я очень надеюсь, леди, что вы не попадётесь ей на глаза.

— Пинки, — обернулась Рэрити, до этого напряжённо о чём-то размышлявшая. — У тебя ещё осталось зелье для игры в подари-хвост?

— Агась! Я полила им кексики вместо глазури.

— Сэр Стивен, — обратилась дневная единорожка к змею, — вы же знаете эту игру? Мне кажется, вашу проблему можно решить, просто поменявшись рогами.

— Вряд ли во всей Эквестрии найдётся хотя бы один единорог, согласный на такой обмен, — печально вздохнул змей. — Кому нужен битый рог?

Твайлайт быстро-быстро закивала, полностью соглашаясь с этим высказыванием.

— Но ведь это же не просто рог, — возразила Рэрити, — а рог одного из рыцарей океана! Вам не кажется, что это полностью меняет дело? Взгляните, даже его остаток выглядит по-настоящему внушительно. Сразу видно, что перед нами рог благородного рыцаря, побывавший во множестве схваток. Его почётно носить. Я бы с удовольствием поменялась, если бы у вас возникло такое желание.

— Что?! — сдавленно выкрикнул Спайк, который тоже отлично представлял, что для любого единорога значит его рог.

Твайлайт же и вовсе лишилась дара речи.

— Конечно, мой рог недостаточно хорош по сравнению с рогом столь могучего рыцаря, — кивнула Рэрити. — К тому же к нему ещё придётся привыкать. Но ведь я меняю его не на полный рог, а лишь на осколок. Получается достаточно равноценный обмен, вам так не кажется?

— Леди, — змей выпрямился во весь рост, прижав лапу к груди, — если вы и вправду готовы меняться, то я — ваш должник!

— Конечно готова! Пинки?

— А вот и кексики! — подскочила розовая земнопонька, протягивая двумя копытами два крупных кекса, которые Рэрити сразу же перехватила телекинезом, подвесив в воздухе.

— Подождите минутку, мне нужно перенастроить их с хвостов на рога, — улыбнулась дневная единорожка. — И не отвлекайте, пожалуйста — менять рога не в пример сложнее, чем хвосты. Не хотелось бы где-нибудь ошибиться.

Пони замерли в почтительном молчании. При других обстоятельствах Твайлайт попыталась бы подсмотреть заклинание, однако сейчас единорожка была в таком шоке, что у неё даже и мысли подобной не возникло.

«Она же не собирается и вправду»… — подумала было Твайлайт.

— Вот, готово!

«…Менять свой рабочий рог на… На нечто такое, чем даже не поколдуешь!»

Всё происходящее напоминало какой-то бред. Сэр Стивен в один присест сожрал кекс, после чего скромно дождался, пока Рэрити уплетёт свою порцию. И стоило последнему кусочку печева исчезнуть, как Твайлайт вдруг осознала, что обмен свершился: изо лба Рэрити теперь выпирал уродливый и совершенно ей не подходящий обломок, который, даже будь он полноценным рогом, выглядел бы слишком крупным для такой единорожки.

Зато довольный змей, улыбаясь до ушей и радостно шевеля усами, ощупывал короткий витой рог, что ещё пару минут назад принадлежал Рэрити.

— Сердечно благодарю вас, леди, — змей отвесил глубокий поклон. — Рог выше всяких похвал, и ждёт не дождётся, когда я начну тренировки. Всего по тысяче заклинаний ежедневно, и уже к концу недели он будет слушаться меня не хуже моего собственного!

— Ну, как я выгляжу? — Рэрити с лёгкой улыбкой обернулась в сторону остальных пони.

— Как симпатичненькая беленькая большеглазая большерожка! — хихикнула Пинки.

— Рэрити, твоё чувство прекрасного нащупало новое дно, — пробурчала Рейнбоу, прикладывая ко лбу копыто. — Мне даже отсюда видно, что эта бандурина тебе великовата!

— Просто моя причёска плохо с ним сочетается. Но это поправимо, — улыбнулась Рэрити, аккуратно развязывая тёмно-синюю узкую ленточку, фиксировавшую её сложную причёску.

После чего, пользуясь одними копытами, дневная единорожка вплела ленту обратно, чуть по-другому стянув гриву. И вроде бы форма причёски практически не изменилась, но рог стал выглядеть настолько естественно, насколько это вообще возможно, и больше не казался чем-то чужеродным.

— Леди, теперь вы просто идеальны! — ещё раз поклонился морской змей.

— Рэрити всегда была идеальной пони! — возмутился Спайк. — Даже со своим старым рогом.

— И ещё раз благодарю вас. Я ваш должник. Если вам вдруг понадобятся мои услуги — подойдите к любому крупному водоёму и позовите. Я сразу же примчусь к вам на помощь. В конце концов, помогать благородным леди — священный долг любого рыцаря!

— С радостью воспользуюсь вашим любезным предложением, сэр Стивен, — улыбнулась Рэрити. — Хоть и надеюсь никогда не попадать в такие ситуации, в которых мне бы потребовалась помощь рыцаря океана.

— Что ж, нам пора прощаться, — произнёс змей. — Я собираюсь покинуть эти места как можно скорее, да и вам не советую здесь задерживаться. Ведь мало того, что вы рискуете наткнуться на ведьму, так и ещё и опорное зеркало этих мест кем-то разбито.

— Вот сено! — ругнулась Дэш.

— От ток этого нам и не хватало…

— Нежданчик, хихикс.

— Это точно?! — требовательно спросила Рейнбоу. — Когда это случилось?

— Увы, — печально вздохнул сэр Стивен. — Несколько часов назад, вскоре после моего позорного поражения, я услышал звон, сотрясший само пространство. Тут уж не может быть никаких сомнений. Да и сами вы разве не чувствуете, как быстро сейчас пересыхает магия этого места? Не ощущаете, что всё вокруг словно вымерло? Звери и птицы уже покинули это отражение. А перед самым распадом отсюда побегут и деревья.

— Это всё Солнечная Пони! Это её происки!

— Ты не можешь утверждать наверняка, Рейнбоу, — строго произнесла Рэрити. — Зеркало мог разбить кто угодно.

— Как бы то ни было, вам не стоит тут задерживаться. Я придержу реку, чтоб она не уходила далеко от Древа. Следуйте вдоль воды, и вы быстро доберётесь до зеркал. На этом позвольте попрощаться. Был очень рад с вами встретиться.

С этими словами змей с шумом и плеском нырнул в воду, основательно окатив брызгами всех пони. Впрочем, вода, повинуясь воле рыцаря океана, тут же скатилась обратно в реку, оставив лошадок полностью сухими.

— Ну, Рэрити, — после недолгого молчания подала голос Рейнбоу, — и что ты теперь скажешь? Солнечную Пони ещё даже не встретила, а уже осталась без рога. И как по-твоему, можно с ней иметь дело?

— Можно. Просто нужно соблюдать осторожность. И понять, что ею движет.

— Врождённая злобность, тут и понимать нечего, — пробурчала Рейнбоу. — Продолжай на неё молиться, так сама не заметишь, как и гриву отдашь, и копыта… Один хвост в Понивилль и вернётся.

— Рэрити, ты только не волнуйся! — поспешно произнёс Спайк. — У меня вот вообще рогов нет, но ведь живу же. И большинство пони вообще колдовать не может, а пользоваться амулетами даже без рога можно.

— Всё в порядке, Спайк, — улыбнулась Рэрити. — Ничего страшного не случилось, ведь у меня остался кристалл с копией. Так что рог можно будет достаточно быстро восстановить.

— Восстановить… рог? — потрясённо произнесла Твайлайт. — Да как такое вообще возможно?!

— Примерно так же, как твой хвост, — ответила дневная единорожка. — Здесь в лесу можно найти немало полезного…

— И всё оно под запретом, Рэрити, если ты вдруг не в курсе! — раздражённо отозвалась Рейнбоу, косясь при этом на хвост Твайлайт. — Такое чувство, что я единственная пони во всём Понивилле, которая соблюдает законы.

— Ну дык, ты ж глава стражи тутошней, — хмыкнула Эпплджек. — Ить пони-то же должен делать вид, шо у нас тут усё соблюдается.

— Так что ей, без рога теперь ходить?! — не выдержал Спайк.

— В подобных случаях полагается подавать заявку в мэрию, приложив к ней справку из госпиталя. Её рассмотрят и выделят проверенный артефакт из городского фонда. И пару специалистов, которые присмотрят, чтоб всё точно прошло как надо, — продолжала возмущаться пегаска. — Но нет же, у всех по подвалам распихано не пойми что, и все пользуются, а Понивилль из-за этого то и дело на уши становится, чуть не каждый месяц!

— Он часто-часто стоит на ушках и безо всяких артефактов, Владычица свидетель, — улыбнулась Пинки. — Твайлайт, ты даже не представляешь себе, как у нас тут бывает весело! Если задержишься хотя бы на полгодика, то увидишь такое… такое… просто супер-дупер-офигенное!

— От уж всяко не круче Солнечной Пони, — покачала головой Эпплджек. — Эт я вам точно скажу, шо уж такого бардака у нас и не припомню. Думаю, шо хуже уже и не бывает.

— Постойте, — перебила её Твайлайт. — Рэрити, ты хочешь сказать, что рог любой пони можно вот так просто взять и восстановить?

— Не то чтобы просто — зародыши кристаллов ещё отыскать надо. Но если есть кристалл и есть образец целого рога, заготовленный заранее, то восстановить можно.

— А если образца нет?

— Тогда делать копию с чужого рога, стараясь выбрать максимально похожий по свойствам. Конечно, к такому рогу потребуется долго привыкать, и он никогда не будет слушаться тебя так же хорошо, как твой собственный, но это же ведь лучше, чем обломок, верно?

— Д-да уж, — поёжилась единорожка.

То, с какой лёгкостью Рэрити пожертвовала не чем-нибудь, а рогом, пусть даже и на время, изрядно пугало. А знание о возможности восстанавливать рога вызывало немало вопросов. Например, почему же тогда Сансет до сих пор ходит с повреждённым рогом, пусть даже эти повреждения и не слишком значительны. Уж в том, что Найтмер Мун прекрасно осведомлена обо всех странностях Вечнодикого, единорожка даже не сомневалась. Как-никак, наставница лично организовывала все эти исследования, да и барьер устанавливался при её непосредственном участии.

А если вдруг Найтмер и не в курсе, то ведь есть ещё Рэрити. Которая время от времени бывает в Эвернайте и которая, подобно Сансет, тоже дневная пони. А уж зная, как эти пони держатся друг за друга и всегда стараются друг другу помочь… В общем, Сансет уже давно должны были вылечить! Однако этого почему-то до сих пор не случилось.

«Что ж», — решила единорожка, — «спрошу наставницу при первом же случае».

— Твайлайт, не нужно так переживать, — улыбнулась Рэрити, которой, похоже, казалась забавной столь бурная реакция ночной единорожки. — Через пару недель… ну максимум через месяц всё будет в порядке. Да и не сделала я ничего особенного. На моём месте так поступил бы любой единорог.

— Ч-чего?! — аж споткнулась фиолетовая единорожка.

— Ну вот скажи, если бы от этого зависели наши жизни, разве ты не поделилась бы рогом? Тем более зная, что это состояние обратимо.

— А? Д-да, конечно же п-поделилась бы, — нервно проговорила Твайлайт, сама не веря в свои слова. Единорог без рога — это… Да после такого и жить незачем!

«Не отдам! Не отдам рог!» — панически подумала ночная единорожка, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикрыть его двумя копытами сразу, защищаясь от воображаемых похитителей.

Переживания Твайлайт были прерваны самым неожиданным образом: магическая аура Рэрити вдруг ярко вспыхнула. Полыхнуло так, что Твайлайт, ойкнув, отключила магическое зрение. Да оно и не требовалось, потому что от концентрации сырой магической силы, волнами расходящейся в пространстве, у единорожки даже рог заныл! Всё выглядело так, словно на Рэрити снизошло целое облако чистейшей неструктурированной магии, которое теперь постепенно рассеивалось, щедро напитывая всех окружающих.

Столь внезапная подпитка позволила основательно взбодриться, начисто избавив от телесной усталости и подстегнув разум. Что-то похожее иногда применяла Найтмер Мун, в качестве поощрения позволяя ученицам прикоснуться к собственному магическому источнику.

— Рэрити! Что ты делаешь? Что это за колдовство?! — ошарашенно произнесла фиолетовая единорожка.

— Какое колдовство? — недоумённо моргнула та. — Боюсь, на ближайшие недели мне придётся забыть про магию.

— Магия! — выпалила Твайлайт. — Очень много магии! Нет, даже не так… Просто чудовищно, непредставимо много магии! Это выглядит… ну, словно прямо внутри тебя распечаталось магическое хранилище. Или очень-очень мощный накопитель. Хотя нет, никакой накопитель не вместит в себя столько. Или это опять что-то из артефактов Вечнодикого?!

— Да, я тоже почувствовал, — настороженно подтвердил Спайк.

— Агась, — кивнула Пинки, довольно подпрыгивая. — И это было просто супер-дупер-офигенно! Рэрити сначала вот так: топ-топ-топ по тропе, а потом фы-ырк и вжу-ух! У неё на груди засияло такое квадратное, фиолетовое и блестящее. А потом та-акой фейерверк! Я за всю свою жизнь не запускала ничего подобного! Уверена, его аж в Понивилле видели!

— Какой ещё фейерверк? — раздражённо повернулась к ней Рейнбоу. — О чём вы?

— Ну дык, о магии ж, вестимо. Ить мы-то с тобою её не больно-то видим.

— Не знаю, — покачала головой Рэрити. — Я не почувствовала ничего необычного. Может, это какое-то воздействие драконьего рога? Вряд ли пони-то изучал влияние таких рогов на пони.

— Точно! — облегчённо выдохнула Твайлайт, вытирая пот со лба. — Это всё объясняет. Да, видимо в роге оказались какие-то следы остаточной магии.

— Но с Рэрити же всё будет в порядке? — с надеждой произнесла Флаттершай.

— Эм… Наверное, — неуверенно ответила фиолетовая единорожка, которая сейчас усиленно пыталась хотя бы определить тип использованной магии.

Получалось плохо. Да собственно вообще никак не получалось — Твайлайт в жизни не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Ясно было только, что магия воды, столь популярная у морских змеев, тут точно ни при чём. Как и вообще магия стихий.

— Это было не заклинание, а просто выброс, да он уже и рассеялся почти. А его магия сама по себе очень спокойная и неагрессивная, так что негативных последствий, я практически уверена, здесь не будет.

— Ну так чего мы тогда тут встали? — возмутилась Рейнбоу. — Шевелите уже крупами! В конце концов, Солнечная Пони сама себя не поймает.

— А куда мы идём? — задала наконец насущный вопрос Твайлайт.

За всеми этими переживаниями, связанными со змеем, рогами и магическим выбросом, ночная единорожка слегка утеряла связь с реальностью, и только теперь с удивлением осознала, что никакой тропы под копытами уже нет, а их небольшой отряд движется вдоль реки.

— Не «куда», а «зачем», глупенькая, — улыбнулась Пинки. — Мы идём к зеркальному дереву за зеркалами, чтобы Гамми унюхал, через какое зеркало прошла Солнечная Пони, чтобы пройти следом и с нею наконец познакомиться!

— От не знаю, как там Солнечная Пони, а нам с этого отражения уходить так уж точно надо, покуда оно, значицца, прямо у нас под копытами не разлезлось.

Твайлайт недоумённо моргнула.

— Отражения? Тот змей тоже что-то говорил о них…

— Это ещё одна особенность Вечнодикого, — поспешила пояснить Рэрити. — Сам он не такой уж большой. Если найти подходящую тропу, то его из конца в конец за пару дней пересечь можно. Но всё меняется, когда на зеркальном дереве созревают зеркала. Отражаясь в них, лес многократно увеличивает свои размеры. Как раз в одном из таких отражений мы сейчас и находимся. И именно его зеркало почему-то оказалось разбито. Так что теперь отражение начинает постепенно исчезать.

— И ежели вовремя не унести наши хвосты, дык вместе с нами оно ж и исчезнет.

— А свалить отсюда проще всего через одно из зеркал! — дополнила Рейнбоу. — Потому что там хоть видишь, куда валишь.

Твайлайт с трудом себе представляла, как зеркала могут расти на деревьях, и уж тем более каким чудом можно прогуляться по отражению, но в конце концов это же Вечнодикий! Единорожка уже давно осознала, что такие понятия как логика и здравый смысл тут отсутствуют напрочь.

Размышления единорожки прервал подозрительный шорох, и прямо на тропу вдруг откуда-то вывалился громадный зверь.

Твайлайт моментально активировала щит, но тут же поняла, что он ей не поможет, потому что единорожка узнала зверя. Мантикор! Крылатый кот с длинным суставчатым хвостом. Хищник, который специализируется на отлове магических существ! Жало на кончике его хвоста пробивает абсолютно любые барьеры, а яд убивает мгновенно. Единственная работающая защита против мантикоров — это нападение: зверя нужно уложить раньше, чем он уложит тебя. И как назло, единорожка не была готова к подобному!

— А ну-ка отойдите, — произнесла Дэш, выходя вперёд и напружиниваясь, словно готовясь к броску. — Сейчас я покажу вам, как надо обращаться с таким вот кошачьём, которое думает, что может напасть на пони с жетоном…

Но не успела Рейнбоу ринуться в бой, как на её хвосте сомкнулись клыки Флаттершай, которая, уперевшись всеми четырьмя копытами, резко рванула радужногривую пегаску назад.

— Сто-ойте! — отчаянно выкрикнула Флаттершай, кидаясь к мантикору и загородив его своим телом.

Пони замерли.

Крылатый кот, впрочем, тоже не двигался — кажется, он от такого расклада охвостел даже больше, чем пони.

— Флатти, я сколько раз просила тебя так не делать? — пробурчала Рейнбоу. — Вот случайно откусишь мне хвост, самой потом стыдно будет!

— Стойте! — уже спокойнее произнесла пегаска. — Вы разве не видите, что он пришёл за помощью?

— Главное, шоб не за обедом, — пробормотала Эпплджек, и Твайлайт была с нею полностью согласна.

Флаттершай тем временем гладила кота по гриве и уродливой морде, что-то тихо шепча ему на ушко. Твайлайт же заметила, что с мантикором и вправду было что-то не в порядке: он держал на весу одну из лап, даже не пробуя на неё наступить.

Вот жёлтенькая пегаска, ещё раз проведя копытом по гриве хищника, аккуратно дотронулась до его лапы — и зверь, коротко мявкнув, протянул повреждённую конечность для осмотра.

И чем дольше пегаска разглядывала лапу, тем сильнее хмурилась.

— Рэрити, — наконец обернулась Флаттершай, — мне нужна твоя помощь. Он ведёт себя так, будто лапа нарывает, но ни воспаления, ни посторонних предметов я не вижу. Очень похоже на какую-то магию. Посмотри пожалуйста.

— Боюсь, Флатти, — вздохнула дневная единорожка, — среди нас сейчас есть только один единорог, способный колдовать. Твайлайт, поможешь?

— Й-я? — аж попятилась фиолетовая единорожка. — Этому чудовищу?

— Твайлайт, я очень-очень тебя прошу! — взмолилась Флаттершай. — Ты разве не видишь, как ему больно?

— Он точно меня не съест? — опасливо поинтересовалась Твайлайт, делая крохотный шажок вперёд.

— Ну конечно! Он же ещё совсем котёнок.

— Р-ры, — согласно произнёс зверь.

Следующие несколько минут ночная единорожка изо всех сил старалась сосредоточиться. Получалось плохо: когда прямо над ухом сопит опаснейший хищник, способный убить тебя одним движением хвоста, это уж точно не способствует концентрации.

Но, тем не менее, Твайлайт всё же удалось воспроизвести все необходимые диагностические заклинания. И то, что она увидела, поразило её настолько, что единорожка даже про страх забыла.

— Худо дело, — пробормотала она, когда повторное сканирование показало тот же самый результат. — Флаттершай, боюсь, тут уже ничего не сделаешь. Это не болезнь и не рана, а могущественное проклятие. Я узнаю это заклинание — наставница приводила мне его в качестве примера запрещённой магии. Мне очень жаль, но снять его может лишь тот, кто накладывал. Даже сама Найтмер Мун мало что может тут сделать.

— Н-но… как же так… — прошептала Флаттершай, печально опуская ушки. Её глаза наполнились слезами. — Неужели совсем-совсем ничего нельзя сделать?

— Твайлайт, ты точно не ошиблась? — нахмурилась Рэрити. — Откуда бы в Вечнодиком взяться настолько отвратительной магии?

— Ты и сама прекрасно знаешь ответ, Рэрити! — возмутилась синяя пегаска. — Так что не задавай идиотских вопросов, если не хочешь окончательно нас всех разозлить!

— Твайлайт, очень тебя прошу! — жёлтенькая пегаска выглядела так, словно вот-вот разрыдается. — Ты же очень умная пони, ты ученица самой Найтмер Мун! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, придумай хоть что-нибудь!

— Мне жаль, Флатти, — печально опустила ушки фиолетовая единорожка. — Но это одно из немногих проклятий, для которых не придумано никаких способов отмены. Его можно только перенести на кого-то другого, если новая жертва согласится на это добровольно. Но, сама понимаешь, что так не быва…

— Я согласна! — немедленно выпалила Флаттершай.

— Чего-о?! — взвилась на дыбы Рейнбоу. — Флатти, не дури! У нас тут и так впереди Солнечная Пони, нам потребуются все силы. Сдался тебе этот кот, что он хорошего сделал хоть одной пони?!

И это был тот редкий случай, когда Твайлайт целиком и полностью разделяла мнение синей пегаски.

— Дэши, пойми, — тихо произнесла Флаттершай, — ему, в отличие от меня, без полностью здоровых лап просто не выжить. Да вы посмотрите — он даже покинуть отражение не может! Если ничего не сделать, он же просто погибнет в ближайшие часы!

— Но должен же быть какой-то другой способ! — продолжала бушевать Рейнбоу. — Как ты вообще собираешься выбираться отсюда на трёх-то копытах?!

— Вместо копыта можно попробовать перенести на крыло, — задумчиво произнесла Твайлайт, которая уже вовсю прикидывала варианты заклинания. — Но, конечно, я полностью согласна, что это просто огромная глупость! — быстро проговорила она под тяжёлым взглядом Рейнбоу.

— Твайлайт, всё в порядке, — аккуратно дотронулась до неё Флаттершай. — Я согласна на крыло. Что тебе потребуется для этого колдовства?

— Ей сперва потребуется перешагнуть через меня! — рявкнула Рейнбоу. — Потому что я не позволю калечить свою подругу! И тем более лишать её крыльев!

— Дэши, не волнуйся, — Флаттершай приобняла радужногривую пегаску. — Мне всё равно не очень-то нужны крылья. Ты же знаешь, что я обычно летаю без них. Так что даже ничего не потеряю. А вот если мы не поможем, этот несчастный попросту обречён.

— Флатти, — горестно простонала синяя пегаска. — Какая же ты безнадёжная дура… И как же я ненавижу всё это дурацкое зверьё, которое совершенно не стоит таких жертв!

— Дэши, не говори так. Со мной всё будет в порядке, правда. Твайлайт, ты готовишься?

— Да, я… — судорожно вздохнула единорожка, — я готова. Тебе потребуется приложить кончик крыла к повреждённой лапе.

— Приложила.

— Поверить не могу, что я на всё это смотрю, — прошипела Рейнбоу, крепко зажмуриваясь. — Мне сейчас следовало бы оглушить их обеих и отлягать этого дурацкого увечного кошака!

Твайлайт ещё успела услышать голос Эпплджек, но смысла фразы уже не уловила, полностью сосредоточившись на заклинании переноса. Впрочем, оно было не таким уж и сложным. Всего несколько тактов, и вот уже место соприкосновения крыла с лапой окутывается фиолетовым свечением.

Спустя пару мгновений свечение погасло, а Флаттершай, тихо ойкнув, отдёрнула крыло, неуклюже пытаясь уложить его вдоль бока. Кот же, коротко взмявкнув, начал об неё тереться с довольным мурлыканьем.

— Тише… Тише, мой хороший. Ну как, лучше стало? Я же говорила, что мы тебе обязательно поможем! Давай, беги уже. Тебе ещё надо успеть отсюда уйти.

Мантикор, лизнув напоследок жёлтенькую пегаску в щёку, подобрался и громадным прыжком скрылся в зарослях.

— Флатти, как ты себя чувствуешь? — встревоженно спросила синяя пегаска.

— А? Да нормально… вроде. Немного болит крыло, но ничего страшного. Бывало и хуже.

Твайлайт поёжилась. Судя по тому, что Флаттершай старательно удерживала крыло в полураскрытом состоянии, болело там отнюдь не «немного».

— Пинки! — обернулась Рейнбоу. — Ну а ты тут чего стоишь глазами хлопаешь? Проклятья же по твоей части!

— Дэши, Твайлайт ведь сказала, что это проклятье даже Владычица снять не может. И не просто не может, а совсем-совсем не может. Но не грустите! Когда мы поймаем Солнечную Пони, я сразу же попрошу Владычицу, чтобы она попросила нашу злодейку, чтобы она сняла свои злобные чары, чтобы Флаттершай была снова в порядке!

— Пинки, — раздражённо произнесла Рейнбоу. — Ты что, издеваешься?! Когда мы поймаем Солнечную Пони, то нам уже будет не нужна никакая Владычица! Мы и сами заставим отменить проклятье!

— Но с Владычицей же куда веселее, — возразила Пинки. — И безопаснее. Так мы будем уверены, что Белая Сладкоежка точно-точно всё отменит и нигде ничего не напутает! Ух ты-ы!..

Последний возглас Пинки был связан с тем, что аура Флаттершай неожиданно вспыхнула — в точности так, как раньше это происходило с Рэрити.

Твайлайт, споткнувшись от неожиданности, чуть не пропахала носом землю. Магический выброс, волнами расходившийся от жёлтенькой пегаски, вновь заставил взбодриться, одновременно вызвав лёгкое головокружение от переизбытка магии.

— Флаттершай! Рэрити! Это что сейчас было? — Твайлайт очень не нравилось чего-то не понимать. Особенно когда это «что-то» связано с магией.

— Было — что? — наклонила голову Рэрити.

Жёлтенькая пегаска не произнесла не звука, лишь удивлённо моргнув.

— Магия же! — возмущённо выпалила фиолетовая единорожка. — Вокруг Флаттершай! Точно такая же, как совсем недавно у тебя, Рэрити. И тут уже рог дракона совершенно точно ни при чём. Поэтому я хочу знать, что это такое было!

— Это же было совершенно офигенно! И ярко! И очень-очень красиво, — затараторила Пинки. — У неё такая розовая бабочка, и потом сразу дзынь, и фу-ух! Я тоже хочу такой фейерверк!

— Твайлайт, насколько это опасно? — требовательно спросила Рейнбоу. — С Флаттершай же всё будет в порядке?

— Н-наверное. С Рэрити ведь до сих пор всё нормально.

— Точно! — обрадовалась Рейнбоу. — Если что-то плохое вдруг случится, то первым делом оно произойдёт с Рэрити. И у нас будет ещё много времени, чтобы во всём разобраться и спасти Флаттершай!

— Дэши, не говори таких страшных вещей, пожалуйста, — взмолилась жёлтенькая пегаска. — Если с Рэрити что-то случится, мне будет очень плохо и больно. Намного больнее, чем если бы оно случилось со мною самой!

— Спасибо, Флатти, — слабо улыбнулась дневная единорожка. — Ты настоящая подруга.

Посреди ночной темноты в мрачном молчании шестёрка пони продолжала двигаться вдоль речного берега. Рейнбоу то и дело встревоженно оглядывалась на жёлтенькую пегаску, что ковыляла позади всех.

Повреждённое крыло покоилось на перевязи, которую сама пегаска и сделала, чтобы не приходилось тратить силы, удерживая его на весу. К счастью, в седельной сумке Флаттершай нашёлся бинт, а навыки ветеринара позволяли справиться и не с такой задачей.

— Флатти, как ты? Сильно болит? — подскочила к ней радужногривая, когда Флаттершай сбавила шаг, отстав ещё больше.

— Немножко, — тихо ответила та. — Подождите чуточку, мне… нужно восстановить дыхание.

Её бока тяжело вздымались, а грива намокла от пота, тяжёлыми прядями падая на глаза.

Из горла Рейнбоу вырвалось глухое рычание, а узкие вертикальные зрачки на мгновение вспыхнули алым светом.

— Будь она проклята, эта Солнечная Пони! Я! Вот этими самыми копытами! Разберу её по пёрышку! Такая тварь не должна существовать! И если пони-то, — произнесла Дэш, с намёком глядя на Рэрити, — сейчас опять скажет, что мы просто чего-то не поняли, то сразу получит в нос!

— Не скажу, Рейнбоу, — отозвалась Рэрити подчёркнуто спокойным тоном. — Я никогда не навязывала другим своё мнение, особенно если оно им неинтересно.

И дневная единорожка прибавила шаг, стараясь держаться подальше от Рейнбоу, которая сейчас была в таком взвинченном состоянии, что действительно могла отлягать любого, кто подвернётся ей под горячее копыто.

Твайлайт же тем временем обратила внимание на показавшееся вдали громадное дерево. Ведь его крона разительно отличалась от остальных изумрудно-зелёным цветом, а от самого дерева вовсю фонило магией. Очень знакомой магией! Той самой, из которой состояли магические выбросы Рэрити и Флаттершай.

— Рэрити, ты знаешь, что это? — негромко спросила Твайлайт, подойдя к дневной единорожке.

— Да, это как раз и есть то самое зеркальное дерево, которое позволит нам покинуть это отражение и найти Солнечную Пони.

— А магия? Что за магия его окружает?

— Родная магия этого дерева, — пожала плечами дневная единорожка.

— Нет, что это за тип энергии по стандартной классификации? Никак не могу понять.

— Прости, Твайлайт, — покачала головой Рэрити, — но я совершенно не разбираюсь в магической теории.

— Ч… что?! — потрясённо уставилась на неё фиолетовая единорожка. — Но ты же единорог!

— Твайлайт, — вздохнула та. — Как ты думаешь, насколько велики шансы дневной пони поступить в магическую школу и, что самое главное, успешно её закончить?

— Но Сансет закончила!

— Сансет — гений! — отрезала Рэрити. — К тому же её вела сама Найтмер, попробовали бы они не принять… И даже так ей пришлось очень непросто. Она чуть не погибла ради этой учёбы.

Твайлайт поморщилась. Сама-то она считала, что покушения были связаны вовсе не с принадлежностью Сансет к дневным пони, а с её беспримерной наглостью. Тихих и скромных кобылок нипони не пытается убить. Но Сансет слишком уж наглеет! И что самое непростительное, перетягивает на себя слишком много внимания Найтмер Мун. Внимания, которого она абсолютно не заслуживает!

— Поэтому всё, что я знаю, — продолжила Рэрити, — это те заклинания, которым меня научили родители. Я понятия не имею, на каких принципах они основаны и как были созданы. Они просто есть и работают, этого достаточно.

На какое-то время Твайлайт просто потеряла дар речи. У неё даже в голове не укладывалось, что единорог может колдовать, ничего при этом не зная о колдовстве. Это же просто бред! Но, к сожалению, Рэрити как раз и была таким диким, безграмотным единорогом.

Впрочем, потрясение Твайлайт от столь внезапно всплывшей безграмотности Рэрити продлилось недолго, потому что вниманием ночной единорожки завладело кое-что другое.

Зеркала. Пони подошли достаточно близко к дереву, чтобы Твайлайт лично убедилась, что зеркала и вправду могут расти на деревьях! Большие, овальные, в сверкающей серебристой окантовке. И от них точно так же фонило магией, как и от остального дерева. Магией, сути которой единорожка по-прежнему не понимала, и это здорово её нервировало.

Осторожно подойдя к одному из низко висящих зеркал, единорожка смогла наконец увидеть своё отражение… которое вело себя совершенно не так, как полагается приличным отражениям!

Оно некультурно повернулось к Твайлайт крупом, уткнувшись в книжку и полностью игнорируя саму единорожку. Причём не получалось даже увидеть, что именно оно читало — стоило переступить так, чтобы книжка была виднее, как зазеркальная единорожка словно нарочно становилась так, чтоб перекрыть обзор.

Под ветром зашелестела листва, и Твайлайт вздрогнула: ей показалось, что она явственно расслышала, как отражение буркнуло: «отстань, Сансет».

— Бред какой-то, — прошептала фиолетовая единорожка.

Словно в ответ на её слова, зеркальная поверхность вдруг окрасилась в лиловый цвет, на мгновение скрыв отражение из виду. А когда зеркало вновь просветлело, взгляду удивлённой единорожки представилась уже совершенно другая картина.

На этот раз её фиолетовое отражение стояло к ней мордочкой, как собственно и положено. Вот только выражение этой самой мордочки… На нём прямо так и читалось: «как же вы меня все достали, отвалите уже». За всю свою жизнь Твайлайт не приходилось видеть настолько противной рожи!

А рядом с зазеркальной Твайлайт отражалась и причина её плохого настроения: светло-жёлтая единорожка цвета чуть пожелтевших книжных страниц.

Мундэнсер. Одна из одноклассниц самой Твайлайт. Сейчас эта пони с довольной физиономией что-то увлечённо рассказывала, время от времени поправляя очки с большими квадратными линзами. Эти очки явно были ей великоваты и потому постоянно сползали.

Чем дольше говорила Мундэнсер, тем раздражённее становилось выражение на мордочке зазеркальной Твайлайт. И когда подруга аккуратно приобняла её одним копытом, фиолетовая единорожка наконец не выдержала, с силой оттолкнув её локтем. От толчка Мундэнсер отлетела в сторону и, запутавшись в собственных копытах, навернулась на бок, упав прямо в грязную лужу.

— Неправда! — возмущённо выкрикнула Твайлайт. — Я никогда такого не делала!

Да, Мундэнсер — невероятно доставучая пони. Да, она иногда злила, особенно когда учителя непонятно с чего вдруг начинали ставить её в пример. И лягнуть эту единорожку временами очень-очень хотелось. Но Твайлайт никогда не опускалась до копытоприкладства!

— Что… что показывают эти зеркала? — сдавленным голосом спросила Твайлайт, отрывая взгляд от зеркальной поверхности.

— Гадости они показывают, — буркнула Рейнбоу.

— Скорее, повод задуматься, — мягко улыбнулась Рэрити. — Они позволяют хотя бы примерно представить, как ты смотришься со стороны. Какой тебя видят другие пони.

«Да как же так?!» — возмущённо подумала Твайлайт. — «Это получается, что я — плохая подруга? Что мне не нужны друзья, и я вообще мечтаю от них избавиться? Что старательно прячу знания, чтобы нипони не узнал больше, чем я?! Но Сансет сама виновата! С ней же просто нельзя по-другому, иначе она сразу наглеет!»

— Эм… вот уж никогда бы не подумал, что я зануда, — удивлённо протянул Спайк. — Да и не жадничал вроде ни разу…

Оглядевшись, Твайлайт поняла, что каждый видит в таком зеркале что-то своё. И, похоже, нипони увиденное не нравилось. Рейнбоу отводила глаза, Эпплджек старательно смотрела в пол, а Флаттершай вообще зажмурилась.

Более-менее спокойно реагировали разве что Рэрити и Пинки, которая вовсю строила своему зеркалу рожи.

— Насколько безопасны эти предметы? — ткнула Твайлайт дрожащим копытом в сторону зеркала.

— Полностью, пока не разобьёшь, — отозвалась Рэрити. — Всё, что срежешь с дерева, можешь спокойно брать. У многих понивилльцев в домах есть хотя бы одно такое зеркало.

Единорожку передёрнуло.

«Хорошо, что я не задержусь в Понивилле надолго».

— А если разобьются? — мрачно поинтересовалась Твайлайт, которая уже поняла, что для местных в категорию «безопасно» попадает всё, что не убьёт вот прямо сейчас.

— Их не так-то просто разбить. На этом зеркале отплясывать можно, от души притопывая копытами, а на зеркальной поверхности не появится даже царапины.

— Ну, вы там насмотрелись? — поторопила всех Рейнбоу. — или так и будете пялиться, покуда тут всё не поисчезает?

— Глядите! Вот они, осколочки! — привлекла их внимание розовая земнопони.

И действительно, на земле валялись остатки того, что ещё недавно было одним из этих зеркал.

— Отражение крупное, а осколков не так много, — подытожила Рэрити. — Думаю, у нас есть около суток, прежде чем тут всё окончательно развалится.

Дневная единорожка подошла к россыпи осколков и, заглянув в один из них, болезненно охнула. И хоть Твайлайт очень не нравилось то, что показывают эти зеркала, любопытство оказалось достаточно сильным, чтобы заставить её встать рядом с Рэрити и тоже заглянуть в разбитое зеркало.

Заглянуть, чтобы увидеть там чужое отражение.

Вне всякого сомнения, зеркало отражало именно ту, кто его и уничтожил: ведь именно такой описывала Солнечную Пони Флаттершай. Большой угольно чёрный аликорн в обрамлении зловещего чадящего пламени, что заменяло ей хвост и гриву. Казалось, от фигуры буквально веет смертельным холодом, несмотря на пылающий огонь.

Чуть отойдя от первого впечатления, Твайлайт заметила, что отражение не цельное: по изображению аликорна змеились блестящие трещины, что двигались вместе с отражением, а куска гривы и вовсе не хватало, причём, судя по рваному излому, его откололи.

Твайлайт искренне не понимала, как вообще можно расколотить огонь, но именно это тут и отражалось.

— Шо-та эта Солнечная Пони от как-то недостаточно солнечна, — произнесла Эпплджек, смерив осколок задумчивым взглядом.

— Может, это не та Солнечная Пони, которую мы ищем? — с надеждой предположил Спайк, который тоже заглядывал в зеркало через плечо Твайлайт.

Сама единорожка испуганно сглотнула: её худшие подозрения подтвердились. Им действительно противостоял аликорн! И она понятия не имела, что будет делать, если не удастся договориться миром. Живя практически под одной крышей с двумя аликорнами сразу, единорожка очень хорошо представляла, на что способны такие пони. Твайлайт ни разу не удавалось победить не то что наставницу, но даже и Кейденс. Даже выступая против неё вдвоём с Сансет. Точнее, особенно вдвоём, потому что командный бой в представлении Сансет — это «Твайлайт, держись позади и поддерживай меня с максимальной дистанции». Чего, разумеется, Твайлайт делать не собиралась: если стоять в сторонке, то на фоне этой зазнайки и потеряться недолго. Наставница и так слишком уж её выделяет! В общем, драться в одиночку всегда получалось успешнее.

— Хах! — обрадовалась Рейнбоу, заглянув в один из осколков. — Эта гадкая Солнечная Пони всё-таки расколотила своё отражение! Вот так ей и надо, теперь пускай помучается.

— Расколотила… отражение? — недоумённо произнесла Твайлайт. — Как это?

— Плохо, — негромко отозвалась Рэрити. — Ох как плохо… Пойдёмте отсюда, мне больно на это смотреть.

— Пинки, пора бы уже пустить в дело твою зелёную доставучку! — распорядилась Рейнбоу. — Пусть сделает хоть что-то полезное помимо обгрызания чужих ушей и хвостов.

Впрочем, Гамми никаких распоряжений и не требовалось: крокодильчик, сидя на голове Пинки, подался вперёд, заинтересованно принюхиваясь. Вот он встрепенулся, бросил внимательный взгляд на Твайлайт (единорожка поёжилась), а потом довольно ткнулся носом в ухо розовой земнопоньки.

— И-и! — подскочила та. — Вы даже не представляете, как нам повезло! И не просто повезло, а совсем-совсем повезло, ведь Белая Сладкоежка никуда не ушла. Она прямо здесь! Совсем-совсем здесь, прямо в нашем отражении! Теперь-то мы мигом её найдём. Ох, мне так не терпится с нею познакомиться, что аж хвост чешется!

— От кстати! — подала голос Эпплджек. — А почему белая-то? Ить там кроме чёрного с красным дык ни цвета же нету.

— Так это и не важно! — улыбнулась Пинки. — Она может быть совсем-совсем чёрной, но при этом всё равно же видно, что белая!

Твайлайт удивлённо моргнула, пытаясь вникнуть в слова Пинки, но к сожалению не преуспела. А вот остальные пони приняли этот бред как должное, даже не попытавшись возразить!

«Хорошо, что я не задержусь в Понивилле надолго», — в очередной раз порадовалась фиолетовая единорожка.

— Нам туда! — радостно выпалила Пинки и, подпрыгивая, направилась прочь от реки.

Остальные пони потянулись следом.

Твайлайт, не желая лишний раз заглядывать в зеркала, старательно пялилась в пол, однако это не сильно ей помогло, ведь оказалось, что на земле тоже валяется зеркало, очевидно упавшее с дерева — примерно так же, как падают перезревшие яблоки.

Это зеркальце было на удивление маленьким, всего в пару копыт диаметром. Его ободок блестел не серебристым, а тускло-фиолетовым. А то, что в нём отражалось, заставило единорожку сбиться с шага.

Ведь вместо пони на неё смотрело какое-то неизвестное двуногое существо. По крайней мере, единорожка не могла опознать этот вид. Рог у него полностью отсутствовал, а из шёрстки была одна только грива, уложенная в незатейливую причёску. Мало того, у этого отражения не было даже копыт — вместо них оно жестикулировало самыми настоящими лапами с пальцами, примерно как у гиппогрифов.

Зазеркальная двуногая Твайлайт вовсю общалась с кем-то, кто не попадал в зеркало, и выглядела вполне довольной жизнью.

— Твайлайт, не отставай! — окликнула Рейнбоу увлёкшуюся единорожку.

— Да-да, конечно! — зеркальце, окутавшись фиолетовой аурой телекинеза, скрылось в седельной сумке.

«Изучу на досуге», — решила единорожка, догоняя остальных.

Пони двигались по тропе, обнаруженной Пинки. Сама земнопонька просто пылала энтузиазмом, которого впрочем, больше нипони не разделял. Рейнбоу выглядела раздосадованной, Эпплджек сосредоточенной, Флаттершай вялой, Твайлайт шла глубоко задумавшись.

Позади всех плелась Рэрити, и выглядела при этом настолько поникшей и несчастной, что Спайк наконец не выдержал.

— Рэрити, — встревоженно окликнул её дракончик. — Ты в порядке?

— Неужели вы не видите, что она отчаянно нуждается в помощи? — прошептала дневная единорожка. — Если бы я только могла хоть что-то исправить… Клянусь, жизни бы не пожалела!

— Рэрити, не расстраивайся, пожалуйста. Ни один аликорн не стоит такого.

— Возможно. Но Солнечная Пони, Спайк, для таких как я — это много больше, чем просто аликорн. Ради Найтмер Мун, к примеру, я жизнью бы жертвовать не стала, — призналась Рэрити.

От такой откровенности Твайлайт покоробило. Да как можно говорить такое о Найтмер, которая столько сделала для блага всей Эквестрии?! Удивительно, как ещё Рейнбоу не высказала всё, что думает по этому поводу… Впрочем, слов и не требовалось — те взгляды, что она бросала на Рэрити, были достаточно красноречивы.

Пони продолжили свой путь, но не прошло и нескольких минут, как Рэрити вдруг встряхнулась.

— Всепони, Спайк. Подождите немного, мне надо отлучиться.

— Это зачем ещё? — подозрительно прищурилась Рейнбоу.

— Устранить последствия сегодняшней пирушки. Боюсь, для меня эта пища оказалась немного тяжеловата.

— Это какие такие последствия? — ещё подозрительнее спросила синяя пегаска. — Ты ж там и не ела почти! И что тебе мешает устранить их прямо здесь, никуда не сбегая?

— Если ты настолько некультурна, что можешь спокойно справлять свои надобности у всех на виду, то это не значит, что все пони такие! — возмутилась Рэрити.

— Мы можем отвернуться!

— Рейнбоу, что происходит? — требовательно спросила Рэрити. — Ты ведёшь себя так, словно я не на пару минут отлучиться собираюсь, а…

— А сбежать к Солнечной Пони, предав нас всех! — резко ответила синяя пегаска.

— Ч-чего? — услышав такое, дневная единорожка чуть с копыт не навернулась. — Р-рейнбоу, с тобой точно всё в порядке?

— Со мной-то да. Это ж не я переживаю, что злодейка может вот-вот загнуться!

Рэрити беспомощно огляделась, переводя взгляд с одной пони на другую.

— Постойте, вы что… все так думаете? — упавшим голосом произнесла единорожка. — Ну, знаете! — теперь в её голосе звучало возмущение. — Я давно привыкла, что меня всё время в чём-то подозревают… но не до такой же степени!

И, сделав несколько глубоких вдохов, дневная единорожка продолжила:

— Если вы не заметили, у меня сейчас нет рога. А значит, нет и магии. Я — дневная пони, в этой темноте я почти слепа, а по сравнению с вами ещё и глухая. Если столкнусь с чем-то из опасностей Вечнодикого, то мало что смогу сделать. А я обязательно столкнусь, если отойду от вас слишком далеко, ведь своего жетона у меня тоже нет. И что, вы думаете, при всём при этом мне удастся сделать то, на что не способны даже Пинки с Гамми? Вот так взять и всего за несколько минут разыскать Солнечную Пони, чтобы… Чтобы что? Навести её на вас? Но мы же и так хотим поскорее с нею встретиться, так в чём тогда смысл?

На несколько мгновений дневная единорожка смолкла, пытаясь перевести дыхание. Её ощутимо потряхивало.

— В общем, даже и слушать не хочу подобные глупости! И, конечно, вернусь в самое ближайшее время, что бы вы там ни думали, — произнесла Рэрити, удаляясь в сторону зеркального дерева — только хвост мелькнул за поворотом тропы.

Воцарилось мрачное молчание.

Особенно неуютно чувствовала себя Твайлайт, которая уже успела привыкнуть, что с любой проблемой или вопросом можно подойти к Рэрити, и слабо себе представляла, что теперь делать.

— Эт, мне от шо интересно, — наконец рискнула подать голос Эпплджек. — Ей пони-то поверил вообще?

— Разумеется нет! — воскликнула Рейнбоу. — «Справить надобности», как же! Даже самому дубовому древесному волку и то понятно, что она побежала к своей любимой Солнечной Пони.

— А я верю! — неожиданно произнесла Флаттершай. — Я не помню, чтобы она хоть раз сделала что-то плохое.

— Флатти, не будь такой наивной — всё когда-то бывает впервые. В конце концов, Солнечных Пони у нас тут тоже раньше не водилось.

— А что, если она вернётся? — сделала большие глаза Пинки. — А она обязательно вернётся, хвостом чую! Нужно заранее придумать, как будем извиняться.

— Извиняться? — прищурилась Рейнбоу. — Это ещё с чего? Мы ведь не видим, где она сейчас бродит и что делает. Вполне возможно, что она заодно с Солнечной Пони и сейчас получает от неё указания!

— Эт какие же? — не поняла Эпплджек.

— Например, грохнуть нас, — предположила Рейнбоу. — Ха, пусть только попробует! Я её так отделаю!

— Но она же и вправду сейчас не владеет магией! — возмутился Спайк, который больше не мог слушать, как всепони поливают Рэрити грязью. — Каким образом она получит указания от Солнечной Пони? И, тем более, попытается навредить нам?

— Чтоб пользоваться артефактами, рог и не нужен, — фыркнула синяя пегаска.

— Но у неё нет седельных сумок и нет такой замечательной гривы, как у Пинки, — вновь попытался возразить дракончик. — Откуда она, по-твоему, достанет этот артефакт?

— Да откуда угодно! — повысила голос Рейнбоу. — Может, у неё тут под каждым кустом чего-то закопано.

— Твайлайт, да скажи же ты ей! — взмолился Спайк.

— Эм… ну… возможно, слова Рейнбоу не лишены логики, — признала единорожка.

— Твайлайт, да что с тобой такое?! — не выдержал дракончик. — Ты даже к Сансет так не относилась!

— Сансет никогда не променяет наставницу на злобную Солнечную Пони, Спайк. Поэтому с ней можно иметь дело.

— Не ссорьтесь, пожалуйста, — робко попросила Флаттершай. — Если можно, конечно.

— А кто тут ссорится? — удивилась Рейнбоу. — Мы вырабатываем единую позицию. Хотя тут и вырабатывать нечего, всё и так очевидно. Со мной в кои-то веки даже Пинки согласна.

— От кстати! — оживилась Эпплджек. — Пинки, шо по этому поводу думает твой хвост? Ты ж можешь брехню чуять.

— Глупенькая, Пинки-чувство совсем не для этого. Оно всего лишь отличает правильные вещи от неправильных. И Рэрити сейчас всё делает правильно.

На какое-то время вновь воцарилось молчание.

— Дык эт… — наконец подала голос Эпплджек. — Я тут подумала… Шо ж мы, неужто сами не справимся? Зачем она нам? Ить ежели до драки дойдёт, дык шо она без магии смогёт-та? Она ж и видит похуже нашего, и слышит, и вообще… Дык может, ну… оставить её где-нить? Так оно же и нам спокойнее, и ей самой безопаснее будет.

Глава 5. Поймай её всю

— Эпплджек! — первой прервала тягостное молчание Рейнбоу. — Ты когда-нибудь научишься думать, прежде чем говорить? Это вот что за хвостню ты сейчас сказала, а?

— Дык эт… — непонимающе уставилась на неё земнопонька. — Ты ж сама говорила, шо она на злодейку солнечную работает…

— И повторю вновь! — воскликнула синяя пегаска. — Да, она заодно с Солнечной Пони! Да, мы не спустим ей это с копыт. Но ты предлагаешь какую-то дичь!

— А шо ж с ней ещё делать-то? — удивлённо уставилась на неё Эпплджек.

— Разоблачить! Вывести на чистую воду! И уж тогда разобраться по-свойски. Но не бросать посреди леса! Как тебе только в голову пришло подобное?! Кто из нас вообще предатель, она или ты?

— Чё-т я вообще ни сена не понимаю, — прямо сквозь шляпу обескураженно почесала затылок земнопонька.

— У-у-у, — простонала пегаска. — Как же с тобой сложно! Почему я должна объяснять очевидные вещи?! Ты что, сама не понимаешь, насколько отстойны твои идеи?

Ответить Эпплджек не успела, потому что земля вдруг вздрогнула. А следом раздался чудовищный грохот, словно сотрясший саму ткань реальности. Казалось, будто раскалывается само пространство. Что весь этот мир вот-вот рассыплется ворохом осколков вместе со всеми его обитателями. Грохот стоял такой, что было больно не только ушам, но даже кости начинали ныть от вибрации.

Твайлайт, испуганно пискнув, упала на землю, зажмурившись и прикрыв мордочку копытами. Единорожку сотрясала мелкая дрожь.

К счастью, всё быстро закончилось. Грохот стих, и на пони обрушилась оглушающая тишина, а мир словно замер в тревожном ожидании.

Единорожка дёрнулась, ощутив осторожное прикосновение. Испуганно обернувшись, Твайлайт облегчённо выдохнула, увидев, что это не какое-нибудь чудовище, а всего лишь Пинки, которая аккуратно обняла перепуганную единорожку. От розовой земнопоньки исходило странное тепло, которое, казалось, проникало прямо сквозь кожу, придавая уверенности.

— Спасибо, Пинки, — тихо произнесла Твайлайт, постепенно расслабляясь в объятиях.

Зарывшись носом в тёмно-синюю гриву и ещё немного посопев на ухо, Пинки наконец удалось окончательно привести Твайлайт в чувство. Единорожка даже сумела подняться на ноги, которые заметно подрагивали.

— Это… что было? — тихо поинтересовалась она, оглядывая пони. Краем глаза Твайлайт увидела, как Гамми своими короткими лапками обнимает перепуганного Спайка, а тот, похоже, не против…

— Это какая-то скотина окончательно доломала зеркало! — возмущённо выпалила Рейнбоу, скаля клыки. — И все мы даже хорошо знаем эту кобылу-вредительницу!

— От не факт, пернатая, — покачала головой Эпплджек. — Ить у ней же у первой теперича проблемы будут. От как она возвращаться будет, ежели вся тропа сломана?

— Ой, и правда, — тихо проговорила Флаттершай, испуганно прижимая ушки. — Она же сама не выберется. Ей помочь надо!

— Вот же бестолковая кобыла! — раздражённо повела крыльями Рейнбоу. — Понесло же её… Вытаскивай теперь эту предательницу! Одни проблемы от этих большеглазых!

— Дык эт, — неуверенно предложила Эпплджек. — А мож, ну её? У нас тут и так есть чем заняться, верно ведь? Она ж сама ушла, нипони за хвост не тянул-то… Шо ж мы, страдать должны от её глупости?

— Эпплджек, не говори таких страшных вещей, пожалуйста, — произнесла Флаттершай, с укором глядя на земнопони. — Конечно же, мы ей поможем.

— Да что она тебе сделала?! — поддержал жёлтенькую пегаску Спайк, который выглядел так, словно готов вот-вот наброситься на Эпплджек с кулаками, невзирая на разницу в размерах.

— Сбрехала она, вот шо я вам скажу, — недовольно дёрнула хвостом земнопони. — Когда говорила про свои надобности, дык ни словечка правдивого в том не было.

— Откуда ты знаешь?! — продолжал возмущаться дракончик.

— Да уж знаю, — буркнула Эпплджек. — У меня хоть и нет такого хвоста, как у Пинки, но когда мне прям в глаза брешут — уж эт я всегда отличу.

— Да кончайте уже ваши бессмысленные препирательства! — не выдержала Рейнбоу. — Времени и так нет, а вы его ещё и тратите на всякую хвостню! Лучше бы обсудили, как нам её теперь из-за разлома вытаскивать!

— Разлома? — недоумённо моргнула Твайлайт.

— Дырка в отражении, шо в никуда ведёт, — мотнула головой оранжевая земнопони. — Вон, вишь?

Твайлайт только сейчас заметила, что тропу в той стороне, куда ушла Рэрити, теперь пересекала огромная лужа. Будто посреди тропы выплеснули пару бочек воды, и всё пролитое поблёскивало водной гладью.

Но когда единорожка подошла поближе, ей стало понятно, что к воде это новое страшноватое явление природы не имеет никакого отношения.

Слишком гладкое. Мёртвое. В этой «луже» словно навеки застыло то, что отразилось в ней в момент её появления.

— Твайлайт! — рявкнула на неё Рейнбоу так, что единорожка чуть было не навернулась в ту самую лужу. — Отойди подальше, а то свалишься — и только тебя и видели. Сгинешь с концами, даже памяти о тебе не останется.

— Агась, — энергично кивнула Пинки. — Эпплджек вон уже шляпу свою туда уронить успела.

— Ты шо-та путаешь, сахарок, — потёрла затылок оранжевая земнопони. — Я ту шляпу уже второй день надеть забываю.

— Верно, — поморщилась синяя пегаска. — Она хоть и выглядит по-дурацки, а видеть нашу фермершу без неё как-то даже непривычно. Два дня кошусь, а всё как не хватает чего-то.

— Дык сама в охвостении. От как постирала её, так ить всё копыта не доходят надеть. То одно, то другое… Всё хотела вторую добыть, шоб значицца замена была, но как-то не срослось.

— Простите, — мягко прервала их жёлтенькая пегаска. — Я очень извиняюсь, что мне приходится отвлекать вас, но Рэрити нужна помощь. Давайте мы пойдём и поможем ей, а поговорим по пути?

— Мысль-то мож и правильная, — задумчиво проговорила Эпплджек, подходя к самой кромке разлома, — от ток я даж не представляю, как нам терь её найти. Тут ить тропу не то шо перерезало, а её дальше и вовсе нету. Мож, уже и этой, рогатой, нету давно…

Услышав такое, Флаттершай коротко пискнула, крепко зажмурившись и прижав ушки.

— Ты, Эпплджек, кончай уже хвостню нести. — раздраженно произнесла Рейнбоу. — У тебя там вместо мозгов яблоки, что ли? Да свались она в разлом, мы бы вообще забыли, что была когда-то такая пони! А раз помним, то в порядке всё с нею. Ты лучше придумай, как её теперь с той стороны вытаскивать. А то и вправду загнётся, когда здесь всё посыплется.

— Дык шо ж тут придумаешь… — махнула копытом Эпплджек. — На ту сторону всё одно не переправиться. А ежели и переправиться, то где её теперь сыщешь? А ежели и сыщешь, то как потом выбираться? Не, уж как хотите, а ток пустая то затея. И ей не поможем ничем, и сами сгинем попусту. Дык вы ж и без меня то знаете, только сами себе признаться боитесь.

Рейнбоу скривилась.

— Пинки! — раздраженно воскликнула она. — А ты чего притихла? Давай, сделай хоть раз в жизни что-нибудь полезное. Сейчас самое время для этой твоей воли Владычицы, тебе так не кажется?

— Девчат, я… — пришибленно отозвалась Пинки, после чего издала странный звук, похожий на судорожный всхлип. — Вы же видите!..

Земнопони вскинула вверх подрагивающее копытце, в кои-то веки не сумев выразить словами свои чувства.

Твайлайт послушно подняла мордочку к небу, однако ничего подозрительного не увидела. Небо как небо. Обычное, ночное.

— И шо ж мы там увидеть должны, сахарок? — вопросила земнопони. — Шо-та окромя темноты я ничего и не вижу…

— Вот именно! — в отчаянии выкрикнула Пинки. — Только тьма, и ни одной даже самой малюсенькой звёздочки! Это отражение мертво, нет здесь больше ни Её глаз, ни даже Её воли. Она… Она не может видеть нас тут, в этом ужасном, плохом месте, — тихо закончила розовая пони.

— Может, хоть что-нибудь, — шёпотом взмолилась Флаттершай.

— Мне жаль, облачко, но тут совсем-совсем-совсем ничего нельзя сделать! — повесила ушки Пинки.

— Ну зашибись, чё… — проворчала синяя пегаска. — Как кексы жрать волей Владычицы, так всегда пожалуйста. А как кого спасти надо, так кроме меня и некому. Ума не приложу, как эти беспомощные понивилльские пони вообще дожили до моего рождения…

— Ты эт, пернатая, помягше как-нидь, — хмуро посмотрела на неё Эпплджек. — Не видишь шо ли, им и так плохо.

— А мне, по-твоему, хорошо? Хорошо, да?! — набросилась на неё Рейнбоу. — Я тут наверное просто в восторге, ты это сказать хочешь? Да меня просто бесит вся эта ситуация! И эта Солнечная Пони, и эта дневная кобыла, и зеркала эти долбанные! И то, что я почему-то всегда крайняя!

Пегаска сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь хоть немного успокоиться.

— Значит так, — жёстко подытожила она, оглядывая остальных и воинственно топорща гриву. — Вы! — Рейнбоу ткнула копытом в сторону Твайлайт, — вы все! Сейчас идёте и, как планировали, ловите Солнечную Пони. Надеюсь, хоть это-то вы способны сделать самостоятельно и ни во что не вляпавшись до дороге? Я же переправляюсь на ту сторону и иду вытаскивать эту большеглазую. Как вытащу — мы вас догоним. Если повезёт, то может даже ещё до того, как вы с этой Солнечной Пони встретитесь. Вопросы?

— Дэши… — несмело проговорила жёлтенькая пегаска. — А можно мне с тобой?

— Нельзя, Флатти! — резко ответила Рейнбоу. — Тебе и так сегодня досталось, не хватало ещё, чтоб ты погибла из-за этой большеглазой предательницы!

— Мы с Твайлайт пойдём! — воскликнул Спайк. — Мы поможем тебе спасти Рэрити, сколь бы опасным это ни было! Верно, Твайлайт?

— Эмм… — замялась единорожка, удивлённо глядя на дракончика.

Что-то она не припоминала за ним подобного энтузиазма. Спайк никогда раньше не горел желанием поучаствовать в какой-либо авантюре и даже её всегда отговаривал, а тут вдруг такое…

— Нет, неверно! — отрезала пегаска. — Мы же уже решили, как будем действовать, сколько можно обсуждать одно и то же?

— Ты эт, пернатая, не гони пегасов, — хмуро произнесла Эпплджек. — Как мы, по-твоему, будем без защитного жетона тут бродить?

— Эпплджек, — угрожающе поговорила пегаска. — Только не говори мне, что ты успела его посеять!

— Дык эт… Ты ж его с собою берёшь?

— Нет! Разумеется нет! — раздражённо откликнулась Рейнбоу. — Я что, по-твоему, похожа на дуру, чтоб так сделать?! Понятно же, что вам он нужнее!

— Погодь-ка… — аж потрясла головой Эпплджек. — Это шо ж выходит, ты хочешь прыгать через разлом в одиночку и без жетона ещё? Эт, пернатая, а выжить-то ты как собираешься, после такого-то?

— Дэши! — испуганно пискнула Флаттершай.

— Эпплджек, хватит пугать Флатти! — повысила голос Рейнбоу. — Я прекрасно обойдусь и без жетона. Ха! Да что вообще может случиться с такой крутой пегаской, как я?

Прозвучало не слишком убедительно. Эпплджек так даже поморщилась от столь очевидного вранья.

— Слушай, пернатая, — хмуро произнесла земнопони, — я ж ить себе не прощу, ежели ты здеся сгинешь. Ты эт, не упрямься, бери жетон. Нас всё же тут ажно пятеро, не считая Гамми. Уж коли чего и случится, так выдюжим как-нибудь.

— Да?! — оскалилась пегаска. — А что, если кто-то свалится в разлом? Флатти, к примеру? Как ты её без жетона оттуда доставать будешь? Всё, это не обсуждается! И хватит придумывать всякие ужасы, я же тут всё знаю как свои четыре копыта, и ловкости у меня больше, чем у вас у всех вместе взятых. Мне совершенно нечего бояться!

Пегаска от души топнула копытом для пущей убедительности, и под ударом что-то громко хрустнуло. От неожиданности Твайлайт аж подпрыгнула, а сама Рейнбоу шарахнулась в сторону, вздыбив шёрстку на загривке.

Сиреневая единорожка замерла в ужасе, увидев, что же именно хрустело: под копытами пегаски треснул валявшийся посреди тропы череп! К счастью, Твайлайт вовремя сообразила, что эта кость слишком крупна для пони, а значит, здесь помер кто-то другой, и можно слегка расслабиться.

— Ты эт… — несколько нервно проговорила Эпплджек, косясь на костяные осколки, — Мож передумаешь? Твоя жизнь всяко дороже, чем большеглазой этой. То тебе любой пони подтвердит.

Рейнбоу раздражённо выдохнула.

— Я уж и не знаю, как ещё объяснять, чтоб достучаться до тех яблочных очистков, что у тебя меж ушами, — произнесла она, дёрнув крыльями. — Ты думаешь, мне самой прям так хочется рисковать жизнью ради этой предательницы? Вот просто спать не могу, так тянет за неё сдохнуть? Ты серьёзно так считаешь, что ли?!

— Тогда почему…

— Потому что иначе предателем буду уже я! Да, Рэрити сама виновата. И Селестия бы с ней, но она нам доверилась! Доверилась, понимаешь?! А ты хочешь, чтоб я предала это доверие!

— Дык разве ж то предательство? Тебя ж и не просили даж о помощи, а ты на рожон лезешь чего-то. Просто в стороне остаться, шо ж тут плохого?

— Эпплджек, ты нарочно что ли меня бесишь?! Так это плохая идея! Очень плохая, уверяю тебя! Я и без тебя в курсе, что от Рэрити нам сейчас одни проблемы будут! И то, что при этом мне ещё и спасать её приходится, бесит вдвойне! Ох, попадись она мне только! Всё выскажу! Абсолютно всё!

Синяя пегаска смолкла и теперь стояла напротив Эпплджек, стиснув зубы и тяжело дыша в попытках успокоиться, а мгновение спустя её аура вдруг ярко вспыхнула.

Твайлайт, нервы которой и без того были уже на пределе, вскрикнула и выставила заранее заготовленный щит, поспешно отключая магическое зрение. Но концентрация ударившей во все стороны сырой магии была такой, что щит просто смело. Единорожка пошатнулась, во все глаза глядя на пегаску, которая даже не двинулась с места и вообще, кажется, не заметила ничего необычного.

К счастью, Твайлайт вовремя сообразила, что это не Рейнбоу решила атаковать неизвестной магией, а вновь случилось то странное явление, которое ранее происходило с Рэрити и Флаттершай. Магическая сила не столько давила, сколько наполняла энергией, придавая сил и вычищая все посторонние магические эффекты. Но обе поньки, которые сейчас буравили друг друга тяжёлыми взглядами, не обратили на это ни малейшего внимания.

— Ты, Эпплджек, можешь думать как хочешь, я не собираюсь тебе что-то доказывать, — мрачно произнесла Рейнбоу. — Но вот пока меня не будет, весь отряд на тебе. И если ты не досмотришь… Если с Флатти что-то случится…

— Ну ты эт, пернатая, злодейку-то из меня не делай. Присмотрю уж, конечно. Как смогу.

— И через «не смогу» тоже! — подалась вперёд пегаска. — Флатти. И Твайлайт. Они сейчас почти беспомощны.

— Эй! — возмущённо отозвалась единорожка, которая как раз беспомощной себя не считала.

— Пообещай мне, — с нажимом произнесла Рейнбоу. — Пообещай прямо сейчас, что в любом случае, что бы ни случилось, ты не отойдёшь в сторону, а будешь прикрывать их до последнего, пока сама не сдохнешь!

— Обещаю, пернатая, — отозвалась земнопони, мрачно глядя на радужнохвостую пегаску.

— Тогда… Бывайте, что ли? — зябко повела крыльями Рейнбоу.

— Дэши… — тихо проговорила Флаттершай. — Будь осторожней, прошу. Если конечно можно…

Поспешно отвернувшись, синяя пегаска пригнулась, пару раз взрыла землю копытом, готовясь к рывку, и ринулась вперёд. Никогда ещё Твайлайт не доводилось видеть столь быстрого старта. Пегаской словно из фейерверочной пушки выстрелило! Рейнбоу, окутанная радужным сиянием, с шипением рассекла воздух и, на мгновение поджав ноги, скользнула поверх разлома, оказавшись на противоположной стороне. Ещё пара мгновений, и пегаска скрылась из виду. Хотелось бы верить, что не навсегда.

— От ить хвостня-то… — еле слышно прошептала Эпплджек, понуро опустив голову.

Твайлайт растерянно переводила взгляд с одной пони на другую, не понимая, что же теперь делать дальше.

— Твайлии… — тихо протянул Спайк. — Она же не ничего плохого не сделает с Рэрити?

— Не знаю, Спайк, — прошептала единорожка. — Я уже ни в чём не уверена…

— Это плохо. Это очень-очень плохо! — шмыгнула носом Пинки, печально опуская ушки. — Пони не должны грустить!

Сейчас розовая земнопонька выглядела так, что сама на себя не походила. Уныло свисающие грива и хвост ярко-розового, почти красного, цвета — и даже без единой кудряшки! Расширенные глаза, словно Пинки пялилась куда-то сквозь тьму, ничего не замечая рядом с собою. И плывущая походка, так не похожая на её стремительные порывистые движения.

— П-пинки, — нерешительно обратился к ней дракончик. — Ты же хорошо её знаешь… Скажи, она не будет её бить, когда найдёт?

— А? — невпопад ответила розовая пони.

Её блуждающий взгляд с изрядным трудом сфокусировался на Спайке. Прошло несколько напряжённых мгновений, после чего Пинки наконец взяла себя в копыта, заметно встряхнувшись.

— Конечно, Спайк! — уверенно воскликнула она, вскидывая голову. — Они же всё-таки подруги. Мы всегда должны верить в дружбу. Ведь это самая могущественная вещь в мире! Ей иногда удаётся превзойти даже волю самой Владычицы!

Твайлайт лишь скривилась, слыша подобную пафосную чушь, и розовая земнопонька заметила её гримасу.

— Даже когда всё идёт наперекосяк, с друзьями всё равно веселее! — поспешила пояснить Пинки. — И проще. Понимаешь, Твайлайт?

— Да, — кивнула единорожка, которая хоть и не стала спорить с Пинки, но совершенно не понимала, каким это образом друзья могут хоть что-то сделать проще. Весь опыт единорожки говорил об обратном: друзья только отвлекают! Мешают сосредоточиться! Замедляют любое дело, которое только вообще возможно замедлить.

— И даже когда они где-то бродят, даже в этот момент они по-прежнему с нами. И всегда готовы прийти на помощь. Смотрите!

Пинки изящным жестом провела по гриве, что волною плеснулась на спину, приняв такую же форму, как причёска у Рэрити. Затем земнопонька широко распахнула глаза, и мягко шагнула вперёд, улыбаясь столь знакомой улыбкой белой дневной единорожки.

— Не бойся, Спайки, — проговорила Пинки, и Твайлайт аж вздрогнула: прозвучало ну очень уж похоже на Рэрити. И голос, и интонации, и даже характерные движения. Да Пинки саму сейчас можно было принять за дневную пони! — Сколь бы длинной ни была ночь, за нею всегда приходит рассвет. Нужно лишь дождаться его, вот и всё.

Конечно, если понимать эту фразу буквально, то она могла показаться довольно зловещей: ведь рассвет — это конец всему. Это то, что сулит гибель всей Эквестрии. Но и Спайк, и Твайлайт знали, что в данном случае Пинки лишь повторила одну из распространённых среди дневных пони поговорок. Большеглазые пони под рассветом понимали окончание любых невзгод, и сейчас подобное напоминание было очень кстати. Дракончик, по крайней мере, заметно приободрился.

А Пинки уже повернулась к Флаттершай, что стояла, уныло понурив голову, и кажется с трудом сдерживала слёзы. Розовая земнопони встала на дыбы, резкими движениями передних копыт взлохмачивая гриву, после чего резко нахмурилась, сделав сердитую мордочку.

— Вы всё ещё здесь?! — воскликнула она голосом Дэш. — Нет, ну что за ленивые пони? Я тут, значит, геройствую, а они прохлаждаются?! Почему Солнечная Пони до сих пор не поймана?! Прошло уже четверть часа, по-моему более чем достаточное время, вам так не кажется?

Получилось настолько похоже на шумную пегаску, что на мордочках пони начали появляться улыбки. Даже Флаттершай робко улыбнулась на это представление, отвлёкшись от явно невесёлых мыслей.

А Пинки шагнула навстречу Твайлайт. От неё вдруг повеяло холодом, фигура словно выросла в размерах. Её грива теперь плыла в воздухе, напоминая клубящееся розовое облако, а глаза вспыхнули пугающим бирюзовым пламенем.

Земнопони растянула мордочку в зловещей усмешке, обнажив длинные клыки.

— Твайлайт, — раздался обманчиво мягкий голос, от которого единорожка аж присела, испуганно прижимая ушки. — Я конечно ценю твоё рвение… Но не в том случае, когда оно начинает опережать твой рассудок!

— Д-да, наставница! — выпалила сиреневая единорожка, вытягиваясь по струнке. — Я… Я понимаю. Я не подведу вас!

Но вот Пинки хихикнула, и её грозный образ сразу же разрушился, земнопонька вновь стала самою собой. Даже грива утратила эфирную лёгкость, вновь став её обычными кудряшками.

Однако Твайлайт уже было не остановить.

— Нам нужно идти! — требовательно произнесла она, тяжело дыша и только что не взрывая землю копытами. — Солнечную Пони надо остановить, и чем быстрее, тем лучше!

Эпплджек улыбнулась, видя такой прилив энтузиазма, а сама Пинки захихикала, прикрывая копытом мордочку.

— Твой смех… — повернулась к ней оранжевая земнопони. — Он не очень-то правдивый, да?

— Настолько заметно? — опустила ушки Пинки, настроение которой явно не соответствовало тому, что она демонстрировала окружающим.

— Спасибо тебе, — негромко проговорила Эпплджек, от души обнимая розовую земнопони. — Спасибо огромное. А то я шо-та чуть совсем не расклеилась. Аж хвост опустился. А сейчас — уже вродь терпимо.

И действительно, после такого представления пони встряхнулись. Общее унылое настроение отступило, и теперь весь отряд был готов действовать. Особенно Твайлайт. Вот уж у кого желания немедленно хоть чего-то добиться было хоть отбавляй. Единорожка решительно двинулась вперёд по тропе.

— Эй, рогатик, — окликнула её Эпплджек. — Ты эт, нас подожди. А то или зайдёшь не туда куда-нидь, или развилку пропустишь какую.

— Агась, — кивнула Пинки, догоняя нетерпеливо переминающуюся на месте единорожку. — Да я и сама сейчас тут заблужусь на раз-два. Ну, то есть заблудилась бы. Но, к счастью, у меня есть Гамми! Э… где же он? Гамми! Га-аммиии!

— Эм, по-моему он там же, где и всегда… — произнёс Спайк. — На хвосте у Твайлайт.

— Что?! — подскочила единорожка, только теперь заметив висящего на ней крокодильчика. — Снимите его с меня!

И вот, под хихиканье Спайка, вредный крокодил был снят с радужного хвоста Твайлайт и вновь водружён на гриву хозяйки. Вскоре к нему присоединился и Спайк, которому Твайлайт поручила следить за Гамми и не пускать его к чужим хвостам. А сама единорожка вновь шла в середине отряда, полностью готовая к любым неожиданностям.

Увы, это её не защитило. Не прошло и пары минут, как вдруг совершенно неожиданно для всех грунт на тропе прямо под копытами единорожки провалился с громким сухим треском.

Вскрикнув, Твайлайт попыталась уцепиться за кромку, но копыта прошли сквозь неё, встретив лишь пустоту.

Мир застыл. Ощущение быстрого падения контрастировало с абсолютно неподвижной картинкой. Лес, тропа, другие пони — всё это не поменяло своего положения, даже когда Твайлайт повернула голову! В панике единорожка попыталась было воспользоваться магией, но заклинания попросту отказывались работать!

Твайлайт вновь закричала, но крик даже до её собственных ушей доносился словно сквозь вату.

А потом пришла лёгкость. Её тело словно бы стало утрачивать свои очертания, расплываясь подобно туману или невесомому дыму, с каждым мгновением занимая всё больше пространства. Мысли тоже начали расплываться, теряя связность…

И тут размытую туманную единорожку вдруг сдавило словно тисками, мигом сжав обратно, да так, что аж дыхание вышибло.

— Держу! — раздался знакомый голос, и Твайлайт ощутила, что Эпплджек крепко держит её за спину всеми четырьмя копытами, да ещё и зубами за загривок прихватила для верности. — Поймала…

— Э-эпллджек? — нервно спросила единорожка, которая по-прежнему наблюдала всё ту же застывшую картину, что отразилась в её глазах в момент провала. И которая явно не соответствовала действительности. Хотя бы потому, что на ней Эпплджек всё ещё стоит по правое копыто, а не вцепилась в спину единорожки.

— Шпокойно, рогатик, — невнятно произнесла земнопони, — эт ражлом. Ща вытащу…

Твайлайт ощутила, как её резко дёрнули вверх, а потом ещё и ещё раз. Но, похоже, без особого результата. Она явственно слышала, как Эпплджек тяжело пыхтит ей на ухо, ощущала, как напрягаются её мышцы. Немного повозившись и сделав ещё пару рывков, земнопони наконец отпустила обслюнявленный загривок Твайлайт.

— Не идёт шо-та, — выдохнула земнопонька. — Шо-та не так с тобою, рогатик…

— Что не так? — напряжённо спросила единорожка.

— Ща… — тяжело дыша ответила Эпплджек. — Ща разберёмся… Ох, шо-та тяжёлая ты. Обычно жетон даже троих пони вытягивает влёт, а тут ажно в глазах темнеет, а не выходит чего-то. Только ещё глыбже затягивает.

— Мы… в разломе? — переспросила единорожка, чувствуя, как шёрстка постепенно становится дыбом.

— Угу. От спасибо пернатой, шо хоть жетон оставила. Как чуяла видать, а то и вытаскивать нечем было бы.

— Я могу чем-то помочь? Может, магия есть какая-то?

Впрочем, обратившись к магии, Твайлайт поняла, что ни одно внешнее заклинание не действует, и даже определила причину: другая метрика пространства. В таких условиях весь набор констант надо определять заново, на что могут уйти месяцы экспериментов. А времени, очевидно, и не было.

— Та шо уж тут поможешь, — теперь в голосе Эпплджек звучала какая-то обречённость. — Вляпались мы, от шо я тебе скажу. Меня легко вверх тянет, а вот тебя никак, ажно жетон трещит. Ежели развалится, так и сгинем сдеся.

Твайлайт испуганно сглотнула.

— И что теперь? — растерянно вопросила она.

— Та шо… Мож, Пинки чего придумает. Самой мне тебя точно не вытянуть, — со вздохом призналась оранжевая земнопони.

— Так ведь Пинки… — прошептала Твайлайт, до которой уже полностью дошла вся серьёзность её положения, — она же говорила, что в этом отражении ничего не может…

— Ну мало ли. Глядишь, придумает шо, — выдала Эпплджек, тяжело отдуваясь. — Ты эт, прости ежели шо. Ну, ежели обидела чем. Я ж тебя зазнайкой столичной считала. А ты очень даже приличная пони, ток подучить бы чуток, шоб значицца знала все штуки наши понивилльские.

По мере сбивчивой речи Эпплджек, единорожку начинала бить крупная дрожь. Ей стало очевидно, что никакой помощи не будет. Что им теперь конец — вот так глупо и страшно, на ровном месте и без возможности что-то сделать. Копыта земнопони уже начинали ощутимо подрагивать — похоже, удерживать её, Твайлайт, было и вправду тяжело.

— Э-эпллджек, — кое-как выдавила из себя единорожка, сглотнув ком в горле. — Ты сказала, что… ну… что если без меня, то ещё можешь вылезти…

— Не, не смогу, рогатик, — с сожалением в голосе произнесла Эпплджек. — Я ж слово дала пернатой-то. От ить как чуяла, шо не стоило мне обещать этакое…

— Но… — проговорила единорожка, смаргивая слёзы, — но ведь я же так и так погибну, верно? Я ж поняла уже, что меня не вытащить. Так может, хоть себе жизнь спасёшь?

— Та разве ж то жизнь будет, рогатик? — вздохнула Эпплджек. — Уж лучше так… Погодь! Покамест жетон цел, мож и обойдётся ещё. Мож, шо-та придумать удастся…

Но не успела она договорить, как раздался звон, словно от бьющегося стекла.

— От и всё, — обречённо выдохнула Эпплджек. — Теперь точно всё. Давай прощаться, шо ли?

Единорожка поспешно зажмурилась, сердце колотилось где-то у горла. Так страшно ей ещё никогда не было. Какое там прощаться, страх выбил из головы последние мысли.

В себя Твайлайт пришла от ощущения вливающейся в неё магии. С каждым мгновением страх ослабевал, способность связно мыслить вернулась, и единорожка сообразила, что похоже у Эпплджек случился такой же магический выхлоп, как у остальных пони.

Мёртвое изображение лесной тропы дрогнуло и потекло, словно на акварель плеснули воды. Странная магия, берущаяся неизвестно откуда, оказалась способна закрыть даже разлом!

До чувствительных ушек Твайлайт начали доноситься сторонние звуки, а не только дыхание Эпплджек. И вот сквозь зыбкий туман, что быстро рассеивался клочьями, проступили очертания леса. И, почувствовав под ногами твёрдый грунт, Твайлайт с судорожным всхлипом осела на землю, придавленная сверху оранжевой земнопони.

— Твайлайт! — разорвал темноту отчаянный вопль Спайка. — Твайлииии!

Единорожка ощутила, как её обнимает маленький дракончик, горячо рыдая ей в гриву. Следом налетела Пинки, обняв сразу всех троих, включая Эпплджек. И даже Флаттершай, глотая слёзы, молча ткнулась носом в бок оранжевой земнопони.

— Живы! — с явным облегчением воскликнула Пинки. — Слава Владычице, всё обошлось! Ну я же говорила, что всё будет в порядке! Если б было совсем всё, это было бы слишком грустно.

— Твааай, — продолжал всхлипывать дракончик. — Пожалуйста, не делай так больше! Я подумал, что тебя… что ты… Твай, давай уйдём отсюда? Прошу, умоляю! Пусть Найтмер сама ловит Солнечную Пони в этом жутком месте! Тут очень, очень плохо!

— Э-эт, а как мы вообще выплыли-та? — деревянным голосом произнесла Эпплджек. — Пинки, эт ты придумала шо-та?

— Прости, соломинка, — повесила ушки Пинки. — Но я совсем-совсем ничего не могла придумать. Мы все ждали, что ты вот-вот вылезешь, а время шло, а вас всё не было, а потом так диннь! И мы поняли, что жетона не стало. Так страшно было… А потом р-раз! — и не стало уже разлома. Клянусь, если смогу вернуться из этого леса, то за это чудесное спасение принесу Владычице в жертву торт размером с башню! Нет, с две башни! Два торта, по одному за каждую из вас. И ещё вкуснющую-громаднющую гору свежайших кексиков!

Твайлайт просто лежала на земле, даже не делая попыток подняться, и глупо улыбалась, слушая все эти разговоры, просто радуясь, что всё ещё жива и может чувствовать.

— Э-эт, — пробормотала Эпплджек, кое-как отползая от Твайлайт. — Я думаю, выбираться нам отсюда надо. Селестия с нею, с пони той солнечной. В Эвернайт напишем, а там уж пусть другие думают. Шо-т я совсем никакая уже, а Твай, кажись, и вовсе худо стало.

— Н-нет… кхе… — кое-как выдавила из себя единорожка. — Мне бы… выпить чего…

Флаттершай немедленно поднесла к её губам фляжку с каким-то напитком, и Твайлайт жадно начала глотать, даже не замечая вкуса. Спайк по-прежнему висел на её гриве, явно соперничая цепкостью с Гамми.

— Эх. Эпплджек, Твайлайт, — вздохнула Пинки, теребя свой нос копытом. — Боюсь, что как раз выбраться, ну, не то чтобы совсем-совсем нельзя, но без жетона и без тропы трудновастенько будет.

— Как без тропы?! — аж замерла оранжевая земнопонька.

— Ну вот, как Твайлайт провалилась, так раз — и всё, рассыпалось всё тут. Думаю, что и не только здесь. Нету троп тут больше, да и деревья уходят уже. Ещё час-два — и всё станет пусто. А если мы не успеем, то совсем-совсем пусто.

— От зачем я только согласилась идти в лес-то этот… — деревянным голосом произнесла Эпплджек.

— Ну не бойся, соломинка, — вновь обняла её Пинки. — Выберемся как-нибудь. Вы даже из разлома вылезли, а тут всего-то лесочек.

— Угу, да, — всё тем же убитым тоном буркнула оранжевая земнопони.

— Эпплджек, мы выберемся, — горячо заверила её Пинки. — Точно-точно выберемся. С помощью Гамми, я проведу вас куда угодно, да так, что с вами совсем ничего не случится. Ну, совсем уж плохого.

— Шо-та не верю я тебе, сахарок, — вздохнула Эпплджек. — Спасибо, конеш, шо нас подбодрить пытаешься, но мы ж понимаем тут все, шо выбраться теперь только чудом и можно.

— Значит будет чудо! — растянула мордочку в улыбке розовая земнопонька. — Эпплджек, я тебя хоть когда-нибудь обманывала? Ведь я даже когда вру, то только чистую правду!

После этих слов на мордочке Эпплджек впервые появился намёк на улыбку.

— Ну посмотрим, сахарок, шо ж тут ещё скажешь-то.

— Смотри! — великодушно разрешила Пинки, и, подскочив к ближайшему дереву, отстукала копытом по стволу какой-то сложный ритм. — Если где-то ошибусь, то пускай лишь я убьюсь! — скороговоркой пробормотала Пинки. — Ну, теперь веришь?

— Ох, — проговорила Эпплджек сокрушённо, помотав головой. — Зачем же ты так-то, сахарок? Не надо бы тут никому убиваться.

— Ну, это на всякий случай, — преувеличенно бодро ответила Пинки. — А ещё мы сейчас у этих деревьев помощи попросим. Тут только самые смелые из них остались.

И, повернувшись в ту сторону, где лес рос особенно густо, земнопони громко продекламировала:

— Деревца-чудеревца, вы сильные, вы смелые, вы очень умелые, пожалуйста, помогите нам тропкой или ещё чем. Прошу, нам и правда очень-очень-очень надо!

— Эт, сахарок, — неловко произнесла Эпплджек, — я не думаю, шо это сработает. От как-то не слыхивала, шоб с деревьями общаться можно было.

— Конечно можно, глупенькая, — заверила её розовая земнопони. — Они, правда, не отвечают, но вот видишь — тропинка появилась зато.

— Хде?! — удивлённо воскликнула Эпплджек, подходя к Пинки.

Остальные пони потянулись следом. Подойдя поближе, Твайлайт действительно увидела узкую тропку, где можно только хвост в хвост идти. И всё-таки это была тропа, а значит, по ней и добраться хоть куда-то можно было.

— Пойдёмте, — радостно оповестила их Пинки. — Чур, я первая!

И пони двинулись вперёд по тропе.

Тропка постепенно становилась всё шире, однако петляла так, что Твайлайт боялась, как бы у неё вообще голова не закружилась. Лес же становился всё более мрачным. Чем дальше, тем крупнее и тем корявее попадались деревья. Их ветки казались громадными узловатыми лапами, что нависали над тропою, только и дожидаясь удобного момента, чтобы схватить беззащитных путников. А замшелые стволы, испещрённые дуплами, казалось, корчат жуткие рожи. Наконец, Твайлайт поймала себя на том, что отчаянно хочет зажмуриться, только бы не видеть весь этот кошмар.

— Эм, сахарок, — подала голос Эпплджек, нервы которой тоже были на пределе. — Ты уверена, шо они нас к выходу ведут, а не в логово к себе заманивают, сожрать шоб?

— Э-эпллджек, — дрожащим голосом отозвалась Флаттершай. — Н-не говори таких страшных вещей, пожалуйста.

— Не бойся, облачко, — утешила её Пинки. — Зачем бы деревьям нас есть? Они совсем-совсем не хищные.

— Просто этот лес мрачный слишком, — пробурчала Эпплджек.

— Конечно мрачный, — энергично кивнула Пинки. — Ведь его никто не научил улыбаться.

— Как можно чему-то научить лес? — подала голос Твайлайт. Ответ её не особо интересовал, просто хотелось слышать голоса других пони, чтоб не было этой жуткой гнетущей тишины.

— Ну, это сложно, конечно, — согласилась Пинки, — но если хорошо постараться, то ничего невозможного. И не нужно бояться этих деревьев, искорка. Вот Владычица тоже не умеет весело улыбаться, но ты ж её не боишься? Хотя, я, когда с нею впервые встретилась, ух как напугалась. Страшно было — аж жуть! Хотите расскажу, как это происходило?

— Расскажи, пожалуйста, — негромко попросила Флаттершай. — Если не сложно, конечно.

— Не-а, запросто! — энергично мотнула головой Пинки.

И повернувшись к остальным пони так, что шла теперь по тропе хвостом вперёд, Пинки совершенно неожиданно для Твайлайт вдруг запела:

— Светила полная луна, и праздника в канун

Кобылка мелкая одна увидала Найтмер Мун.

Забилась под кровать я,

И хвостик мой дрожал,

Ведь в каждой-каждой тени мне

Мерещился оскал!

— Знаешь, я даже тебя понимаю, — пробормотала Твайлайт, вспоминая своё первое знакомство с наставницей.

— Да, мама сильно удивилась, когда ей пришлось меня чуть ли не за хвост из-под кровати вытаскивать! Она так и сказала:

— Пинки, ну что за ерунда,

Ведь она не злая.

На-айтмер хранит покой всегда

Нас от чудищ защищает!

— И тогда я поняла: Найтмер хорошая, просто она не умеет правильно улыбаться! — подытожила Пинки.

— Знаете, почему я ненавижу музыку? — закатила глаза Твайлайт. — Да потому что она вся слишком похожа на пение Пинки!

Однако, на мордочке единорожки вновь появилась улыбка, да и нервная дрожь наконец-то отступила. Несмотря на все свои придури, поднимать настроение Пинки умела. И единорожка была ей тем более благодарна, что вполне понимала, в каком состоянии находится сама розовая земнопони. Судя по тому, как она, старательно отворачиваясь, пыталась незаметно стряхивать слёзы с мордочки, и как подрагивали её копытца, Пинки самой было весьма паршиво. Но при этом она находила в себе силы убедительно шутить и смеяться, помогая подругам.

— Ты не любишь музыку?! — ужаснулась розовая земнопони. — Просто ты не умеешь её готовить! Вот увидишь, когда мы вернёмся, я устрою торжественную церемонию и приготовлю особый музыкальный тортик в стиле ля-форсмажор. И он будет звучать очень, — Пинки подпрыгнула, — очень! — ещё один прыжок, — просто очень! ГРОМКО! — гаркнула она прямо в чувствительное ушко Твайлайт, так что единорожка от неожиданности подскочила на полтора своих роста, вздыбив шерсть на холке и распушив хвост ёршиком.

— Ты эт, сахарок, как-нить помягше, шо ли… — проворчала Эпплджек, старательно растирая уши передними копытами, в то время как Твайлайт ошалело трясла головой. При этом, однако, оранжевая земнопони тоже улыбалась уголками губ.

— Да, это будет очень мягкий тортик! — охотно кивнула Пинки. — Мягче самой мягкости! Он даже… — вдруг осеклась земнопонька. — Девчат, смотрите! — радостно закричала она. — Зеркальное дерево! Мы нашли его! Мы идём правильно!

И действительно, теперь пони явственно видели яркую зелёную громаду, возвышающуюся над мрачными кронами прочих деревьев.

— От эт и вправду хорошая новость, — поражённо выдохнула Эпплджек, заметно приободрившись. — Неужто и вправду выберемся?

— А я говорила! — воскликнула Пинки. — Я же говорила, что всё так и будет, а ты ещё не верила. Теперь-то ты видишь, что я всегда вру только чистейшую правду?!

— Вижу, вижу, сахарок, — легко рассмеялась Эпплджек. — Спасибо тебе преогромное, ежели б не ты — мы бы тут все и сгинули.

— Не за что, — изображая беззаботность отозвалась Пинки. — Это деревьям спасибо, что не сбежали и выручили. Я ведь… ой!

Внезапно прервавшись посреди слова, Пинки замерла неподвижно, прикрыв мордочку копытцем.

— Шо-т не так, сахарок? — приостановилась и Эпплджек.

Впрочем, Твайлайт уже видела, что именно не так: ведь эту непонятную штуку она сегодня наблюдала уже несколько раз. Просто теперь мощный магический выхлоп произошёл и у Пинки. Правда, у неё он отличался от прочих, обретя видимость не только в магическом, но и в материальном пространстве.

Пинки неожиданно икнула, и из её рта вдруг вылетел крупный воздушный шарик розового цвета. Он, покачивая длинной верёвочкой, начал медленно подниматься вверх, в тёмное небо. А Пинки икнула ещё и ещё раз, выплёвывая целые связки шариков.

— Ты эт, сахарок, — удивлённо проговорила Эпплджек, — шо с тобою?

— Я… ик! Девчат, я… ИК! Я хочу сказать, что… ик! Ик! Ик! — пыталась выдавить из себя внятное объяснение Пинки.

Вокруг неё плавало уже множество шариков, причём уже не только розовых, но и зелёных, и синих, и даже жёлтых. Часть из них, несмотря на отсутствие ветра, медленно улетало куда-то в сторону, кучкуясь группами.

Несколько минут спустя шариковая икота закончилась, и нетерпеливо подпрыгивающая Пинки смогла наконец высказаться.

— Девчат, она вернулась! Она снова со мною! — радостно завопила розовая земнопонька. Причём на этот раз радость была уже неподдельной.

— Хто?

— Владычица же! Её воля — она опять со мной! Я чувствую её! Я нашла её в своём сердце, нашла даже здесь, где её не бывает, и теперь никогда-никогда-никогдашеньки не потеряю! Она со мной! Я самая-пресамая рассчастливая пони на свете! Теперь всё будет хорошо, вот увидите!

— Эт, сахарок, помедленнее, пожалуйста, — потрясла головой Эпплджек. — Ты хочешь сказать, шо опять можешь все свои штуки делать?

— Да! — энергично воскликнула Пинки, высоко подпрыгивая. — И теперь всё и всегда будет только по Её воле! И Рэрити с Рейнбоу — они живы. Они обе живы, теперь я знаю это точно! И они уже летят сюда. Они скоро будут здесь, мы снова будем все вместе, как и полагается друзьям! Правда здорово?! Теперь-то нам и Солнечная Пони не страшна, мы поймаем её точно по воле Владычицы, поймаем её всю!

Пинки даже договорить не успела, как на неё уже налетела с обнимашками Флаттершай, да и оживившийся Спайк наконец подал голос.

— Рэрити жива? — радостно воскликнул дракончик. — Спасибо тебе, Пинки. Скажи, ты можешь показать нам с Твайлайт, как правильно жертвовать кексы? За такое чудо Найтмер уж точно заслужила благодарность.

— Конечно покажу! — радостно заверила их Пинки. — И расскажу, и даже научу их готовить. Вон, смотрите! — указала она в небо, где на связках шариков летели двое знакомых пони. — Они уже здесь!

И действительно, две поньки заходили на посадку. Теперь Твайлайт ясно видела, что и Рэрити, и Рейнбоу были обмотаны верёвками от шариков, и обе явно не были этому рады. Такое впечатление, что шарики попросту набросились на них без предупреждения и без объяснения причин, связали и приволокли сюда. Рейнбоу вон даже пытается верёвку разгрызть, без особых впрочем успехов.

Как только летящие пони достаточно снизились, они заметили остальных.

— Я должна была сразу догадаться! — сходу завопила Рейнбоу. — Кто ж ещё мог устроить такую сенотень, кроме этой несносной Пинки! Ты вообще соображаешь, что творишь?! Мы ж уже с жизнью попрощаться успели, когда эти твои шары дурацкие на нас напали! Это хорошо ещё, что я не умею бояться! Иначе поседела бы вся от такого «весёлого» перелёта! Рэрити вон, видишь, вся белая теперь из-за твоих шуточек!

— Рэрити, ты в порядке? — обеспокоенно спросил дракончик, подпрыгивая от нетерпения и топчась по спине Твайлайт.

— Нет, — качнула головою единорожка, изящно ступая на землю. Шариковые верёвки с готовностью разжали объятия, позволяя выскользнуть из их пут. — Но сейчас это не важно, Спайк. Скажите, вам удалось встретиться с Солнечной Пони?

— Та какая тут пони, рогатая, — отмахнулась Эпплджек. — Мы тут чуть живы. А ежели б не Пинки, то кто знает, чем бы и кончилось.

— Я так и знала! — возмущённо выкрикнула Рейнбоу. — Я знала, что без моего копытоводства нипони ничего не найдёт и ни с чем не справится! Я вам нашла Рэрити, а вы тут и пони солнечной найти не можете, и как я вижу ещё и тропу мне потеряли! Куда это годится?!

— Ну, не злись, тучка, — широко улыбнулась Пинки. — Не будь такой букой. Мы снова вместе, мы выполняем волю Владычицы, разве это не повод для улыбки?

И, подскочив к синей пегаске, Пинки двумя копытами ухватила её за мордочку, растянув рот Рейнбоу в глупой ухмылке.

— Эй! — протестующе воскликнула Рейнбоу, светя клыкастой улыбкой.

— Хихикс, вот так-то лучше, — довольно кивнула Пинки. — Итак, девочки, Владычица жаждет встречи с Солнечной Пони, и наш долг, как Её верных последователей, обеспечить ей эту встречу!

— Спасибо, Пинки, — кивнула Рэрити. — Хоть я и боюсь, что эта встреча может закончиться плохо, но увы — Найтмер сейчас единственная, кто способен по-настоящему помочь принцессе Селестии.

Выглядела белая единорожка так себе. Какой-то помятой, осунувшейся, с тёмными кругами под глазами. Грива — и та растрепалась, а тонкая фиолетовая ленточка, фиксирующая её причёску, куда-то делась. Однако во взгляде хватало решимости идти до конца, и случайно поймав этот взгляд, Твайлайт невольно поёжилась, вспомнив, почему так боятся дневных пони.

Эпплджек, впрочем, не испугалась. Она подошла к Рэрити и бесцеремонно сгребла её за грудки.

— Ты эт, рогатая, в глаза мне смотри, — мрачно буркнула она. — И отвечай честно, ты с кем вообще — с нами или с чудищем этим солнечным?

— Рэрити, осторожнее! — испуганно выкрикнул Спайк. — Твайлайт, помоги ей!

Единорожка лишь дёрнула плечом. Не то чтобы это помогло заткнуть Спайка…

— Да, я с Солнечной Пони, — холодно ответила белая единорожка. — И да, я с вами. Что за нелепые обвинения? Что заставляет вас думать, будто я могу бросить своих друзей?

— То, шо врёшь много слишком, — ответила Эпплджек, неохотно выпуская единорожку из своих копыт. — И то, шо вы, пони дневные, на чудище этом помешаны. Но ща не соврала вроде… А ты, пернатая, шо скажешь?

— Да сказала уж всё, — проворчала Рейнбоу, по-прежнему скалясь той улыбкой, что организовала ей Пинки. — И поругалась с нею, и прощенья потом попросила. Но подозревали мы её не просто так: она и вправду пыталась связаться с Солнечной Пони! Только не вышло у неё ничего.

Пегаска раздражённо потрясла головой, затем начала мять копытами свою мордочку, пытаясь стереть с неё совершенно неуместную в данный момент улыбку, которая всё никак не желала пропадать.

— Вышло, Рейнбоу, — спокойно возразила Рэрити. — вот только… с ней плохо совсем. Она же не знает здесь ничего, и столько нацеплять на себя всякой гадости успела, что и взглянуть страшно.

— Так ей и надо, — фыркнула пегаска.

— Нет, Рейнбоу, — покачала головой Рэрити. — Если б ты её только видела, ты бы в жизни такого не сказала! Я как вспомню — так слёзы наворачиваются. Взгляд пустой, идёт-шатается, а как я до хвоста её дотянулась сквозь зеркало — так она даже не обернулась! Вот ты можешь себе представить, что должно было случиться с пони, чтобы ей на хвост что-то повесили, а она и не заметила даже?! Плохо всё там. Совсем плохо, — понурилась единорожка. — Помощь нужна ей.

— И что же, рогатая, — подала голос Эпплджек, — Ты думаешь, с нею договориться можно?

— Нет, — вздохнула Рэрити. — Уверена, что нет. Очень уж ей сильно досталось, с рассудком точно не то что-то. Именно поэтому я буду всемерно помогать вам поймать её и доставить в Эвернайт. Уверена, что потом, когда она придёт в себя, то поймёт и оценит. А если и нет, и меня ждёт наказание за нападение на принцессу — что ж, зато ей станет хоть немного легче, а это главное.

— Я тоже помогу, — негромко произнесла жёлтенькая пегаска. — Она, конечно, плохая пони, и ни один зверь с нею даже разговаривать не будет, но не пропадать же ей теперь?

— Мы все поможем, Рэрити! — воскликнул дракончик, по-прежнему сидя на спине Твайлайт.

— Агась! — радостно кивнула Пинки, которая сейчас чувствовала себя явно счастливее, чем все остальные пони вместе взятые. — И я уже знаю, где она! Гамми унюхал, деревья подсказали, а я сейчас тропку проложу. Иии-встречайте! Тропинки от Пинки! — воскликнула розовая земнопонька, взмахнув копытом в прыжке.

В момент её приземления земля вздрогнула, и действительно прямо посреди леса развернулась тропа, уходящая куда-то вдаль.

— Пошли! Тут совсем-совсем-совсем рядышком, буквально копытом подать.

— Хах, отлично! — довольно произнесла синяя пегаска, догоняя Пинки и пристраиваясь чуть впереди. — Вот видите, стоило мне только появиться, и сразу дело пошло!

Пони двинулись следом. Твайлайт при этом изрядно нервничала: ведь ей предстояла встреча с аликорном! Безумным аликорном, если верить тому, что сказала Рэрити. И единорожка, если честно, совершенно не представляла, как вообще возможно поймать существо такой силы. Да тут даже и скрыться не получится! Все надежды были на то, что безумие плохо отражается на магических способностях: ведь чтобы творить по-настоящему сложные заклинания, нужен ясный ум. Ну и ещё Твайлайт надеялась на особенности леса, который наверняка помешает этой Солнечной Пони использовать что-то совсем уж запредельное, ведь чем ближе отражение подходило к своему окончательному распаду, тем сильнее нарушалось его магическое пространство. Единорожка буквально чувствовала, как постепенно меняются магические метрики и как становится недоступно всё больше заклинаний.

Рэрити шла справа от Твайлайт. Дневная единорожка выглядела предельно сосредоточенной и готовой к бою. Ей уже было плевать на всё — не то что на свой внешний вид, но даже, кажется, и на саму жизнь. В таком состоянии дневные пони по-настоящему опасны, и Твайлайт не знала, насколько вообще теперь можно доверять этой единорожке. Кто его знает, вдруг она решит, что даже безумная Солнечная Пони достойна поддержки больше, чем в общем-то чуждые ей ночные пони? Твайлайт гнала от себя эти мысли: в конце концов Рэрити пока что не сделала ей ничего плохого, даже наоборот. Но окончательно заглушить тревогу не удавалось.

Флаттершай скользила вперёд беззвучной тенью. Даже её копыта ступали абсолютно бесшумно! В магическом зрении её было вообще не видно, да и обычным каждый раз, отведя глаза хоть на миг, приходилось искать заново, и это было не так-то просто.

Рейнбоу нетерпеливо перебирала копытами, готовая к подвигам, и недовольно сопела, всё ещё безуспешно пытаясь стереть с мордочки улыбку.

— Пинки! — наконец произнесла она угрожающе, окончательно измучившись. — А ну живо убрала ту дурацкую рожу, что ты мне скроила, а то я за себя не копычусь!

— Хихикс… Вот видишь, как важно уметь вовремя улыбнуться, пока за тебя не начал улыбаться кто-то ещё, — наставительно произнесла Пинки, подойдя к пегаске и потрепав за щёки, тем самым возвращая пегаскину физиономию в привычно хмурую норму.

Гамми по-прежнему сидел у розовой земнопоньки на голове. Только теперь он уже не выглядел спокойным и безмятежным, о нет! Крокодильчик аж подпрыгивал в нетерпении, жадно вглядываясь вперёд в явном желании попробовать на вкус легендарную Солнечную Пони.

— А теперь тссс! — заговорщически произнесла Пинки, жестами останавливая всех пони. — Мы почти на месте. Давайте, сейчас мы к ней подкрадёмся.

Прижимаясь к земле, поньки медленно подползли к краю тропы. Там дальше местность образовывала крутой уклон, и внизу, на три понячьих роста ниже, медленно брела Солнечная Пони. В точности такая, как в зеркале! Угольно-чёрная, с глазами, пылающими расплавленным золотом, со вздыбленной гривой, сотканной из чадящего багрового пламени. И от этого существа веяло такой мощью, что у Твайлайт аж шёрстка дыбом встала! Даже у наставницы не было настолько плотной ауры. Да она пылала так, что даже сквозь специальное заклинание для защиты глаз пробивалось!

Становилось очевидно, что тут не помогут никакие щиты, их и ставить бесполезно, ведь даже без заклинаний, просто на сырой силе, Солнечная Пони способна мгновенно обратить в пепел всех шестерых, даже будь они прикрыты магическими щитами.

Однако додумать эту мысль Твайлайт не успела, потому что Пинки, оттолкнувшись всеми четырьмя копытами, решительно выпрыгнула на тропу, приземлившись перед Солнечной Пони.

— Сюрпри-из! — выкрикнула розовая земнопонька прямо в морду шарахнувшейся аликорны и быстро затараторила: — Ты ведь не ожидала? Не ожидала, правда?! Девчат, хватайте её! Чур, Гамми первый!

— Наконец-то! — раздался глубокий голос Солнечной Пони, в котором почему-то слышалось явственное облегчение.

С её рога в полёт сорвалось какое-то заклинание, осыпавшись на Пинки каскадом радужных искр. А вокруг Солнечной Пони вспыхнула сияющая плёнка эфирного щита — очень древнего заклинания, давно вышедшего из употребления из-за его небольшой эффективности. Здесь, впрочем, в него было влито столько магии, что ещё и не сразу сообразишь, чем такое пробить.

Однако Гамми щит не остановил — сквозь сияние защитной сферы явственно угадывалась крошечная фигурка крокодильчика, каким-то чудом не только прошедшего сквозь защиту Солнечной Пони, но и ухитрившегося вцепиться в её огненный хвост, как-то удерживаясь прямо на пламени.

— Давайте, сейчас! — воскликнула Пинки. — Я лопаю шарик! Волею Владычицы!

И к удивлению Твайлайт мощнейший щит действительно с шумом и грохотом лопнул, выбросив снопы искр и клубы невесомого дыма. А мгновение спустя прямо на загривок чёрной кобылы пала радужная молния.

— Держу! Я держу её! — завопила Рейнбоу, плотно обхватывая противницу всеми четырьмя копытами. — Я поймала Солнечную По…

Договорить она не успела: её попросту снесло в сторону, похоже что просто телекинезом. Пегаска кубарем покатилась по земле и впилилась в ближайшее дерево с такой силой, что аж листья посыпались.

— Дэши! — отчаянно выкрикнула Флаттершай, выпрыгивая вниз и приземляясь прямо перед Пинки.

А потому и следующее заклинание, предназначенное розовой земнопоньке, попало в пегаску. Неуклюже дёрнувшись, Флаттершай взмахнула крылом, отбивая заряд. Неизвестно, что же именно там было (по виду похоже на сонное заклинание), но после воздействия со стороны пегаски получился лишь бесструктурный магический сгусток, который ударил прямо в мордочку Солнечной Пони, вызвав болезненный вскрик. Повредить ей столь слабое воздействие точно не могло, скорее просто не понравилась слишком яркая вспышка.

— Фла… — прохрипела синяя пегаска, тяжело поднимаясь на ноги. — Я в порядке… Отойди оттуда!

— Не отойду, пока она не извинится за то, что сделала с лесом! — прозвучал неожиданно твёрдый голос Флаттершай, а Солнечная Пони под её тяжёлым взглядом даже попятилась. Жёлтая пегаска резким движением отбросила гриву назад и широко распахнула глаза, которые, казалось, засветились бледно-зелёным.

Неизвестно, чего она пыталась добиться, играя в гляделки с Солнечной Пони, но в дело наконец вмешалась Эпплджек, схватив ойкнувшую пегаску поперёк туловища и оттащив в сторону.

— Ты эт, пернатая, тут постой. Уж мы с Дэш с нею разберёмся…

— Верно, Эпплджек! Я беру на себя морду, ты хвост, а Пинки атакует с остальных двух сторон! Давайте, все вместе!

Твайлайт ощутила создание очередного заклинания, чего-то связанного с землёй, и это наконец вывело её из ступора. А может, это тычок от Спайка помог… В общем, единорожка наконец начала действовать и активировала давно подготовленный конструкт — замедляющий барьер, который мешал движению любой магии, что попадала внутрь него.

Купол маго-замедлителя накрыл Солнечную Пони, которая как раз закончила создание своих чар. Ярко вспыхнул длинный витой рог, но заклинание так и не смогло отправиться в полёт, намертво «прилипнув» к рогу — Твайлайт не зря старалась. Этот барьер не из тех, что можно легко проломить грубой силой, тут уже нужны глубокие знания магии.

И такие знания у Солнечной Пони были! Она, к сожалению, оказалась не до такой степени безумной, чтобы бить одною лишь голой мощью. Твайлайт так и не поняла, что же именно сделала аликорна, но вложенная в барьер магия начала утекать с чудовищной скоростью: ему оставались существовать считанные мгновения, и это при том, что единорожка влила в него половину своего резерва!

Одновременно Твайлайт с ужасом ощутила, что на её ауре появилась метка — её не только заметили, но и обозначили как цель для наводящихся заклинаний, так что теперь у неё не получится ни увернуться, ни чем-то закрыться. Любая магия с наведением на аурную метку гарантированно попадёт в цель! Единорожка вообще не понимала, как её сумели пометить — ведь такие метки ставятся в магическом пространстве, а сейчас из-за проблем с отражением в нём всё искажено до неузнаваемости. Каким образом солнечному чудовищу удаётся там ориентироваться?!

Пока Твайлайт панически искала способ спастись, обстановка на поле боя успела поменяться, причём не в их пользу: Эпплджек с Рейнбоу висели в воздухе, прихваченные телекинезом, а Пинки и вовсе выбыла из битвы. Неизвестно, что сделала с нею Солнечная Пони, но розовая кобылка стояла неподвижно, пялясь в пространство с глупой улыбкой.

— Зовите свою хозяйку, фестралы! — требовательно приказала Солнечная Пони, оглядывая окружившую её троицу суровым взглядом. — Я желаю её видеть. Без неё вы против меня — ничто!

В подтверждение своих слов аликорна встряхнула двух понек и поставила их обратно на землю с такой силой, что у обеих подогнулись копыта.

— Ваше Высочество, стойте! — раздался отчаянный крик Рэрити. Белая единорожка, спотыкаясь и едва не падая, поспешно спускалась вниз, к Солнечной Пони. — Мы не враги! Пожалуйста, остан… АЙ!

Её сбивчивые восклицания оборвались сдавленным вскриком, потому что маго-замедляющий барьер, поставленный Твайлайт, наконец развалился, и заклинание, всё это время висевшее на роге Солнечной Пони, сразу же сорвалось в полёт. А поскольку аликорна как раз обернулась в сторону Рэрити, то и попало прямо в неё.

И то ли Твайлайт опознала его неверно, то ли Солнечная Пони успела что-то в нём изменить, но теперь это уже было заклинание огненной стихии. В которое вложили безумно много энергии!

На месте белой единорожки вспух огненный шар. Он полыхнул так, что глазам больно было, а волна тёплого воздуха докатилась аж до Твайлайт, неся с собою запах палёной шерсти.

От зрелища столь скорой и безжалостной расправы у Твайлайт аж дыхание перехватило, а ноги стали ватными. Она стояла с закрытыми глазами, в которых плавали разноцветные круги, а её сердце бешено колотилось.

— РЭРИТИИИ! — резанул по ушам вопль Спайка, отчаянно вцепившегося в гриву Твайлайт. — Рэр!.. Твайлайт, помоги ей!

«Чем?» — тоскливо подумала единорожка, пытаясь проморгаться. — «После такого удара разве что аликорн выжил бы…»

— Твайлайт! — рванул её за гриву дракончик. — Прошу, очнись, сделай уже хоть что-то! Ну хоть что-нибудь!

— А? Да… — кое-как встряхнулась единорожка, открывая глаза.

Огонь медленно угасал, так и не выйдя за пределы огненной сферы — хорошее заклинание, качественное, почти ничего не просочилось за пределы поражаемой области…

Пони пялились на опадающее остаточное пламя, похоже не веря, что Рэрити больше нет. Даже сама Солнечная Пони в ступоре смотрела на дело своего рога, а на её мордочке проступило выражение ужаса, словно она сама в шоке, что только что спалила дотла живую пони.

— Ты! Ты, мерзкая тварь! — зарычала Рейнбоу, рывком обернувшись в сторону аликорны. — Пощады не будет! Сама сдохну, но тебя с собою захвачу!

— Стой! — вновь выкрикнул знакомый голос.

Твайлайт удивлённо распахнула глаза: чудовищное пламя опало, а белая единорожка стояла невредимой посреди опалённого круга спёкшейся земли! Это было невероятно, немыслимо, но на ней даже шёрстка не обгорела! Твайлайт показалось, что Рэрити от этого удара даже опрятнее стала: по крайней мере, грива теперь была вновь уложена в причёску.

— РЭРИТИИ! — вновь закричал Спайк.

Но обдумать всё произошедшее Твайлайт уже не успела: Солнечная Пони задействовала телекинез, нацелив его на метку, и сиреневую единорожку просто потащило вперёд, заставив кубарем кувыркнуться вниз по склону. В себя она пришла уже будучи в общей куче: аликорна попросту сгребла в кучку всех шестерых пони, включая Рэрити и Пинки. При этом Твайлайт отметила, что на всех на них, кроме Пинки и Флаттершай, уже стоят метки, а значит, аликорна может уничтожить их практически мгновенно.

И вот пони барахтаются, пытаясь подняться, а Солнечная Пони неторопливо опускает рог…

Твайлайт в панике поняла, что это конец. Что следующее заклинание злодейки накроет всех и станет последним. Взвинтив своё восприятие до предела, единорожка отчаянно пыталась придумать способ защитить всех — и не находила его. Не находила ничего подходящего. Ничего, что могло бы сдержать хотя бы ещё один такой же огненный шар. Невероятная, запредельная мощь аликорна попросту не оставляла шансов. По правде говоря, удивительно, что все они ещё живы. При столь чудовищной разнице в магической силе, помочь могут разве что амулеты или печати, но за оставшиеся мгновения их разумеется не изготовить.

И вот рог Солнечной Пони наливается магией…

«Печати!» — мелькнула вдруг спасительная мысль. — «Сумка. Подарок Сансет. На крайний случай.»

И, пока заклинание срывалось с рога, копыто Твайлайт успело скользнуть в седельную сумку, коснувшись холодного гладкого диска. Запас внутренней магии большой печати оказался более чем достаточным, Сансет не поскупилась. Вокруг аликорны вспыхнули тонкие светящиеся круги, а её заклинание, не рассчитанное на применение в искажённом пространстве барьеров, рассыпалось безобидными искрами.

Твайлайт же, по-прежнему лёжа в неудобной позе, лихорадочно двигала копытом по массивному диску, устанавливая руны и щедро вливая собственной магии.

Такие печати — крайне неудобная вещь для любого, кто попадает в их захват: они способны нивелировать преимущество в силах, разделяя пространство на несвязанные участки. И сколь бы велика ни была магия Солнечной Пони, она теперь была надёжно закрыта там, внутри барьера, замкнутого на самого себя. Если в первые мгновения аликорна ещё могла воспользоваться меткой, чтобы дотянуться до хозяйки печати, то сейчас Твайлайт уже замкнула и область магического пространства, так что и магия оказалась надёжно запертой. И ничто, даже свет, не могло покинуть печать, равно как и попасть внутрь. А всё взаимодействие с внутренней областью барьера могло осуществляться только через рунный диск, который сейчас находился в копытах Твайлайт. Даже то изображение аликорны, что сейчас с изрядно удивлённой мордой оглядывалось по сторонам, создавалось искусственно, проецированием через печать, и потому не могло навредить никак, даже попытайся Солнечная Пони создать яркую вспышку, чтобы всех ослепить.

Поэтому, завершив развёртывание печати на всех уровнях, Твайлайт смогла наконец перевести дыхание: теперь схватка пойдёт на её поле!

— Пинки, не спи! Отвлеки её, или задержи как-то, а мы обломаем ей рог! — приказала Рейнбоу.

— Не надо! — испуганно воскликнула Рэрити. — Она же калекой станет!

— Уж лучше она, чем мы! — отрезала пегаска, с разгону ударяя в бок Солнечной Пони… Точнее, пытаясь ударить.

Барьер сыграл с пегаской дурную шутку — она не ожидала, что видит сейчас не саму аликорну, а лишь её изображение, проекцию, и потому с разгону пролетела насквозь, зарывшись мордой в землю.

— Стойте! — запоздало воскликнула Твайлайт, предупреждая остальных. — Я поймала её. Ну, в барьер. Теперь она не опасна, но и вам туда не попасть.

— Очень… тьфу!.. Своевременно, — буркнула Рейнбоу, отплёвываясь. — Пока не убьёшься, так и не предупредит нипони.

— И эт, дальше-то что? — поинтересовалась Эпплджек, внимательно глядя на Солнечную Пони. — От так и оттащим в Понивилль?

— А? Нет! — подскочила Твайлайт, которая продолжала передвигать руны, укрепляя и дополнительно запутывая печать. — Я буду постепенно выжимать из неё магию, покуда она не свалится с магическим истощением. А там уж…

— А там уж мы разберёмся! — предвкушающе стукнула копытом о копыто Рейнбоу.

Диск печати, созданный Сансет, был выше всяких похвал. Он не только успешно работал в искажённых метриках отражения, но и предоставлял множество инструментов на все случаи жизни. Твайлайт, двигая руны, разделила магическое пространство барьера на две части, создав между ними нечто вроде сита, и начала постепенно сжимать ту часть, в которой находилась магия Солнечной Пони. Если повезёт, эту аликорну получится полностью обезмажить.

Впрочем, Твайлайт не верила, что всё будет так просто. В конце концов, существует немало способов сломать печать изнутри, даже такую совершенную как эта. По крайней мере Сансет вырвалась бы из такого захвата без особых проблем, не говоря уж о Найтмер. Но в древние времена искусства печатей попросту не существовало — это вообще самый молодой раздел магии. А потому Твайлайт надеялась, что у Солнечной Пони возникнут сложности со взломом, и она провозится достаточно долго, чтобы успеть полностью лишить её магии.

И действительно, аликорна, судя по её сосредоточенной мордочке, никак не могла понять, с чем же именно она столкнулась. Она пробовала заклинание за заклинанием — через печать Твайлайт даже могла ощущать их отголоски — но никаких попыток прощупать якоря печати пока не делала.

Ещё немного повозившись, Солнечная Пони попыталась что-то сказать: единорожка видела, как шевелятся её губы. Но увы — все звуки оставались внутри барьера.

— Поздно, чудовище! — злорадно прокомментировала Рейнбоу, глядя на беззвучно открывающую рот противницу. — Раньше надо было переговоры вести.

Твайлайт продолжала сжимать диск в копытах, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

«Ну же!» — мысленно торопила она. — «Быстрее! Нужно выкачать как можно больше магии, пока она не очухалась!»

Единорожка не сомневалась, что аликорна рано или поздно попытается что-то сделать. И предчувствия её не обманули. Солнечная Пони наконец поняла, что её слов попросту не слышат, и, встав посреди барьера, широко распахнула крылья, через которые начала вытекать магия.

По барьеру словно тараном ударили! Не ожидавшая этого Твайлайт лишь в последний момент успела перенастроить якоря, вложив собственную энергию для компенсации. Теперь единорожка тяжело дышала, а её сердце бешено колотилось. Она чуть было не упустила Солнечную Пони! Но кто ж мог знать, что это чудовище попытается проломить барьер силой?! Обычно его ломают через слом якорей, потому как печати специально и предназначены для удержания куда более сильных противников. Да такая печать могла выдержать удары тысячекратно более сильного заклинателя, чем сама Твайлайт! Но увы — запас энергии в ауре Солнечной Пони превышал все мыслимые пределы, а сама она использовала какую-то странную магию, которая создавала множество случайных искажений, сильно нагружая якоря печати.

Твайлайт никогда в жизни не сталкивалась ни с чем подобным! Для неё это оказалось таким же неприятным сюрпризом, как для аликорны — магия печатей. И она совершенно не представляла, как противостоять такому, кроме как вливанием в якоря всё больших количеств энергии.

Резерв единорожки уже показывал дно, а скорость его опустошения с каждым мгновением только увеличивалась!

— Ой-ой-ой! — воскликнула Твайлайт. — Я не удержу её! Готовьтесь, она сейчас вырвется!

Остальные пони сразу подобрались.

— Я помогу! — подпрыгнула Пинки. — Лови!

И неожиданно прямо в Твайлайт начала вливаться сырая магия. Очень знакомая магия! Та самая, выхлопы которой то и дело случались у пони во время путешествия по Вечнодикому. Так получается, Пинки умеет вызывать такое по желанию?!

Единорожка поспешно перенаправила поток в печать, что позволило ей не только укрепить барьер, но и ускорить выкачивание магии из ауры Солнечной Пони. Правда, до завершения было ещё далеко.

— Девчат, помогайте! — махнула копытом Пинки. — Рэрити, ты же хочешь ей помочь? Давай, присоединяйся, ведь если она вырвется, то первая же пострадает!

— Да, я помогу! — раздался сзади голос дневной единорожки. — Как это сделать? Пинки, что именно ты сделала?

Тем временем барьер вновь начал трещать по швам. По рунным кругам пробежали искры. Чем бы ни была та магия, что использовала аликорна, это оказался настоящий кошмар для любого структурированного заклинания!

— Давайте, все! — вновь подала голос розовая пони. — Флаттершай!

— Д-да! — с запинкой произнесла жёлтенькая пегаска. — Я готова! Твайлайт, останови её, хорошо?

И внезапно у Твайлайт словно открылось второе дыхание: теперь магия вливалась в неё сразу из двух источников! Флаттершай тоже каким-то образом смогла запустить её генерацию.

— Поняла! — произнесла Рэрити, и источников стало три, а Твайлайт ощутила, что начинает захлёбываться.

Хоть магия этих источников была одной природы, но структура сильно различалась, дёргая ауру самой единорожки в разные стороны и заставляя прилагать огромные усилия, чтоб должным образом смешивать всё в один поток. Ощущения при этом были на редкость мерзопакостными. Это как смешать парное молоко с огуречным рассолом: вроде и то, и другое — напитки, но когда Твайлайт как-то раз на спор выпила их смесь, то её внутренности не только проиграли эту битву, но и чуть было не дезертировали.

И, что хуже всего, барьер по-прежнему едва держал! Солнечная Пони как с цепи сорвалась, уже совершенно не жалея магии и вкладывая её в таких количествах, что хватило бы на испепеление целого города.

— Дэши, Эпплджек, помогайте! — пришла ей на помощь Пинки.

— Эт, а как помогать-та?

— Вот именно! — возмущённо поддержала её пегаска. — Я не маг и не умею создавать эти дурацкие сверкалки!

— Но нам очень-очень-очень нужно! — взмолилась Пинки. — Без тебя Твайлайт вот просто совсем не справится! Ей нужна помощь!

— У-у, да чтоб вас! — прорычала пегаска. — Ну ничего без меня не можете! Да я… тьфу, с-сено!

Источников стало четыре, а у Твайлайт от магической перегрузки уже глаза на лоб лезли.

— Хах, я справилась! — довольно оскалилась пегаска. — И вот только попробуйте теперь облажаться! Эпплджек, не стой столбом! Давай, вместе со всеми!

— Дык как?! Я ж не против, но ить не понимаю же!

— Просто пообещай, что сделаешь это прямо сейчас! — подтолкнула её Пинки.

— Да шо ж ты такое говоришь, сахарок?! — нервно переступила с копыта на копыто оранжевая пони. — Как же обещать-то, ежели я сама не знаю, смогу или нет?

— Сможешь! — уверила её Пинки. — Верь мне, это очень-преочень просто. Эпплджек, я тебе правду вру, ты сможешь! Обещай, что на счёт «три» у тебя всё получится!

— Обещаю, сахарок, — напряжённым голосом проговорила оранжевая земнопони.

— ТРИ!

— Эй! — аж подскочила Эпплджек, а Твайлайт ощутила ещё одно дополнение к магическим потокам. — Фу-ух, сахарок, не делай так больше… Ить у меня ж чуть сердце не выскочило. Уж думала всё, жизнь кончена.

— Ну я же говорила! Теперь ещё немного, и злая Солнечная Пони станет совсем-совсем не злой. Правда, ей будет очень грустно, а грустить — плохо, но я знаю, как и это исправить!

В этот момент Твайлайт окончательно перестала воспринимать чужие разговоры, полностью сосредоточившись на контроле пяти разнородных источников сразу. Единорожка напряжённо сопела, пыхтела и стискивала зубы. Диск печати раскалился так, что уже жёг копыто, и Твайлайт начинала опасаться, что он попросту не выдержит таких объёмов прокачиваемой магии.

«Сансет, если эта штука сдохнет, то наши смерти будут на твоей совести», — отстранённо подумала единорожка.

Несмотря на её опасения, диск держался. А вот самой Твайлайт становилось всё хуже. Её аура буквально расползалась, и очень скоро единорожка поняла, что до конца она не продержится. Ведь она уже сейчас еле-еле удерживала потоки, а из Солнечной Пони пока удалось выкачать только половину её магии!

И, что хуже всего, прервать процесс было уже невозможно: если барьер исчезнет раньше времени, то эта выкачанная сила волною ударит во все стороны, и всё вокруг на мили окрест обратится в пар.

Чтобы стравить всё это безопасно, необходимо полностью опустошить Солнечную Пони… и Твайлайт понимала, что ей это уже не удастся.

Стиснув зубы, единорожка напрягала разум, стараясь найти хоть какое-то решение, но его не находилось. Ну, не считая откровенно бредовых вариантов, что Солнечная Пони вдруг решит сдаться и добровольно сольёт всю свою магию.

И единорожку вновь начал охватывать страх.

«Как же так?» — подумала она. — «Столько раз спасаться от верной смерти — и буквально в шаге от победы так глупо погибнуть?! Это просто несправедливо!»

Впрочем, один способ спастись всё же существовал: она могла использовать телепортацию. С такой энергией, что сейчас вливалась в неё, единорожка вполне могла не только прыгнуть на многие мили, но даже и проломить границы отражения, сразу оказываясь где-то в обычном пространстве Эквестрии. Конечно, полной гарантии не было, всё же с магией в этих местах не пойми что творится, но шансы были довольно неплохими.

Вот только… Вот только для этого придётся бросить на верную гибель пятерых хороших пони, причём некоторым из них Твайлайт была обязана жизнью.

«Ну, они же знали на что шли, верно?» — начала убеждать себя единорожка, одновременно просчитывая вектор прыжка. — «Они в этом лесу каждый день жизнью рискуют, когда-нибудь эта удача должна была закончиться. Да и всё равно я ничем им не помогу. Ну вот останусь, и? Только рядом с ними испарюсь, вот и всё.»

Твайлайт уже совсем было завершила расчёты, как вдруг в её голове словно молнией вспыхнула мысль: «Спайк! Если я сейчас прыгну, то он…»

От этой мысли у неё аж дыхание перехватило. Как только единорожка представила, что дракончика больше никогда не будет, что она никогда не услышит его забавного ворчания, не ощутит прикосновения крошечных коготков к её гриве — так чуть все потоки не выпустила, лишь чудом окончательно не потеряв концентрацию.

«О нет! Только не Спайк!» — отчаянно подумала Твайлайт. — «Хотя… Да, ещё не всё потеряно! Он же на мне сейчас сидит. Пересчитать параметры… Да! Чуть меньше шансов, но если повезёт — оба спасёмся.»

Но, едва начав считать, единорожка поняла, что это тоже не решение: ведь Рэрити-то погибнет. А насколько она уже успела понять, гибели дневной единорожки Спайк ей никогда не простит. И можно будет хоть тысячу лет доказывать ему, что выхода-то и не было, что они бы только вместе с нею погибли… Вот только друзьями со Спайком им уже никогда не быть. Да он вообще может не захотеть даже и видеть Твайлайт! А что, если он вообще к Сансет сбежит?! Ну да, она ж тоже дневная пони. Да тогда только повеситься и останется.

Увы, получается, что вариантов у Твайлайт и не было. Ведь даже если бы она каким-то образом умудрилась захватить с собою ещё и Рэрити, то дневная пони точно не простила бы им гибели подруг.

«Неужели это и есть дружба?» — обречённо подумала единорожка, чувствуя, как истекают последние мгновения её жизни. — «Я не могу бросить Спайка, он не может бросить Рэрити, она тоже не может бросить подруг. Всё так запутано. Всё цепляется одно за одно, да так, что не разорвать. Тут никакая магия не поможет…»

Внезапно на единорожку снизошло озарение. Магическая система Эквестрии наконец полностью сложилась в голове Твайлайт.

Дружба. Вот тот недостающий элемент, который подобно магическому клею связывает всё в единое целое. То, что соединяет несоединимое. То, благодаря чему этот мир всё ещё не развалился на части под грузом неустранимых противоречий. То, благодаря чему все противоборствующие стихии вместо того, чтоб взаимоуничтожиться, непостижимым образом лишь усиливают друг друга. Именно дружба преодолевает казалось бы незыблемые ограничения и выявляет общее там, где до сих пор были только различия.

Так просто — и как же жаль, что она поняла это лишь на пороге смерти и уже не сможет ни с кем поделиться своим открытием.

И Твайлайт наконец смогла принять по-настоящему правильное решение, которого раньше не видела лишь потому, что думала в первую очередь о собственном спасении.

Она могла сжечь свою ауру намеренно и, погибнув, сформировать стационарный канал для прокачки магии источников, которого вполне хватит, чтобы окончательно осушить Солнечную Пони. Сама она этого уже не увидит, ну что ж! Зато остальные спасутся. Спайка жалко, конечно, он же грустить будет, но Рэрити его поддержит. Ведь поддержит же?

Тяжело выдохнув, единорожка приготовилась к яркой вспышке, последней в её жизни, когда магическое давление на неё вдруг резко упало. От неожиданности единорожка пошатнулась.

«Неужели диск не выдержал?!» — мелькнула паническая мысль.

Но нет, тут всё оказалось в порядке. Только Теперь Твайлайт чувствовала себя так, словно у неё прямо на голове образовался универсальный магический концентратор, через который теперь и проходила магия источников. Мало того, проходя через эту странную структуру, похожую не то на многолучевую звезду, не то на корону, магия вдобавок становилась гораздо сильнее! Теперь единорожка смогла вздохнуть с облегчением и дополнительно ускорить выжимание магии из Солнечной Пони.

— Держитесь, девочки! — неожиданно даже для самой себя выкрикнула единорожка, не в силах справиться с обуревающими её эмоциями. — Совсем немного осталось!

А Солнечная Пони явно поняла, что проигрывает. Она вдруг перестала тратить магию на попытки пробить барьер, а вместо этого засветилась начальными тактами чар телепортации.

«Но ведь из барьера нельзя…» — мелькнула было мысль, как вдруг Твайлайт поняла, что аликорна решила пожертвовать магической аурой, чтобы сбежать физически!

Солнечная Пони каким-то образом ухитрилась отделить всю себя от собственной магии, но при этом запустить прыжок.

— Не уйдёшь! — выдохнула Твайлайт, лишь в последний момент успев поправить рунный якорь, чтобы спроецировать эфирное тело аликорны в обычное физическое пространство, тем самым предотвращая побег.

«Успела», — облегчённо подумала единорожка, уже предвкушая победу.

В самом деле, Солнечная Пони ради этого прыжка полностью отказалась от контроля над собственной магией, и теперь уж точно ничего не могла сделать. Её эфирное тело пошло вразнос, что сильно ускорило и упростило откачку энергии. Пройдёт меньше минуты, и всё будет кончено.

Но не успела Твайлайт даже порадоваться своей удаче, как Солнечная Пони вдруг просто исчезла. Вот только что была — а вот уже и нету, просто пустой барьер, заполненный магией. Ни заклинаний, ни каких-то других эффектов, просто аликорна взяла и пропала.

Твайлайт удивлённо таращилась на пустой барьер, не веря собственным чувствам. Где?! Куда?! Она попросту не могла исчезнуть бесследно, это же противоречит всем законам магии!

— Вот же с-сено! — послышался возмущённый возглас синей пегаски.

Из ступора единорожку вывело жжение в копыте: раскалённый диск осторожно намекал хозяйке, что он вот-вот развалится, потому как аликорна сбежала, а вот магия-то её осталась, и если сейчас не взять её под контроль, то будет очень жарко.

Твайлайт начала лихорадочно передвигать руны, распределяя потоки так, чтобы после открытия барьера вся энергия ушла точно вверх.

— Держитесь крепче, сейчас будет взрыв! — выкрикнула единорожка, предупреждая остальных.

Разумеется, никакого взрыва не планировалось. Твайлайт всё контролировала, и отток магии должен быть полностью управляемым.

«Всё под контролем», — несколько нервно ободрила себя единорожка. — «Всё уйдёт в небо, а до нас если что и дотянется, так разве небольшие остаточные следы.»

С этими мыслями она раскрыла барьер. Вверх ударил багровый огненный столб, перевитый золотистыми нитями, над ним быстро начало формироваться грибовидное облако.

А мгновение спустя Твайлайт снесло ударной волной, опрокинув и протащив назад.

Да, в стороны ушли лишь следовые количества магии, но мощь аликорна была такой, что и их хватило, чтобы раскидать пони.

Твайлайт медленно поднялась на ноги, с трудом переводя дыхание. В голове шумело, в ушах стоял сильный звон. На губах ощущался солоноватый привкус, хотя крови вроде бы не было. Рог практически не ощущался, онемев из-за столь чудовищных количеств прошедшей через него магии.

«С колдовством теперь проблемы будут», — вяло подумала единорожка, пошатываясь на подгибающихся ногах.

— Эй, вы там все живы?! — требовательно вопросила синяя пегаска, подходя к центру выжженной поляны.

Впрочем, все пони выглядели на удивление неплохо. Даже царапин новых ни у кого не прибавилось, по крайней мере Твайлайт ничего такого не видела. Вот разве что за Рэрити взгляд почему-то цеплялся. Что-то Твайлайт казалось неправильным в облике белой единорожки.

— Агась! — радостно отозвалась Пинки. — Мы с Гамми так точно.

Твайлайт замерла. Она только теперь вспомнила о крокодильчике! А ведь он всё это время был внутри барьера, прямо на хвосте жуткой Солнечной Пони! Он подвергался магическим воздействиям, а потом очутился в самом центре бушующего магического выхлопа!

И тем не менее, каким-то чудом крокодильчик ничуть не пострадал. Он сейчас сидел посреди выжженного пространства, довольно сжимая в пасти клок снежно-белой шерсти. При том, что Солнечная Пони была полностью чёрной!

— Ой, прости, я о нём не подумала… — сокрушённо повинилась единорожка.

— Ничего страшного, Гамми способен и сам о себе подумать! — улыбнулась Пинки.

— И, девочки, — продолжила Твайлайт, виновато глядя на подошедших пони, — я не смогла её удержать. Я… я даже не понимаю, как она смогла вырваться! Простите…

— Да что там понимать, — пробурчала пегаска. — Пополамка у неё на хвосте была. Где нашла только…

— Что? — удивлённо моргнула Твайлайт.

— Ленточка же, — ответила Эпплджек. — Которую пополам делят. От половинку-то бантиком на себе завязывают, а вторую-то дома держат или в месте безопасном каком. И ежели случается опасное шо-та, дык ленточка-то сгорает, а пони зато возле второй половинки оказывается. Редкая штука, скажу я тебе. Их на весь Понивилль штук пять всего. Но у сестры моей тож есть такой бантик, иначе б мы её и за порог не пускали, с её-то умением всё время во что-то вляпываться.

— Значит, — медленно произнесла Твайлайт, наконец начиная что-то понимать, — она сейчас там, где находилась вторая половина ленты?

— Дык ото ж. Ток вот найти её теперь боюсь ох как не просто будет.

— Найдём, — уверенно кивнула Рэрити. — Как только Найтмер появится, так и найдём. Я знаю, где она теперь, и покажу ей.

Глаза синей пегаски вдруг расширились от внезапной догадки.

— Так это ты! — завопила она. — Это твоя ленточка! Ты ей себе гриву скрепляла, предательница!

— Незачем так орать, — преувеличенно спокойно отозвалась дневная единорожка. — Да, это моя лента, и что же? То, что она сработала, означает, что принцесса Селестия была на волосок от смерти. Что бы ни случилось с нею там, в круге, она почти рассталась с жизнью. А если бы не эта лента, то и умерла бы!

— Она это заслужила! — повысила голос Рейнбоу. — Почему ты вообще за неё заступаешься? Она нас убить пыталась! Да она же тебя саму чуть не убила!

— Не убила? — недоумённо моргнула Рэрити, как-то странно покосившись на собственный круп.

Твайлайт нахмурилась, только сейчас наконец поняв, что именно казалось ей странным в облике Рэрити: на кьютимарке белой единорожки теперь осталось всего два синих кристалла. А Твайлайт прекрасно помнила, что раньше их было три! Разве кьютимарка вообще может меняться? Так не бывает!

— Дэши, — негромко произнесла жёлтенькая пегаска, тронув Рейнбоу кончиком крыла. — Ты же не хочешь, чтобы живая пони, пусть и злая даже, и вправду… ну…

— Нет, Флатти, — буркнула синяя пегаска. — Просто неприятно, когда за твоим хвостом всякие светлые делишки проворачивают. Рэрити могла бы и сказать! Я ей там, между прочим, жизнь спасла!

— Я действительно оценила твой подвиг, Рейнбоу, — отозвалась дневная пони. — И я пыталась тебе объяснить, только ты не стала и слушать. Я понимаю, что вы ночные пони. Вам… во многом чужды мои переживания. И что других друзей у меня нет, мне тоже понятно. Но временами всё равно бывает тоскливо выслушивать от вас такое.

— Не грусти, зефирка, — негромко произнесла Пинки, аккуратно обнимая Рэрити. — Мы хоть и ночные пони, дружить умеем ничуть не хуже дневных, правда-правда! И не волнуйся так о Солнечной Пони, вот увидишь, Владычица ей обязательно поможет!

— Правда?! — в голосе Рэрити прозвучало столько надежды, что даже у Твайлайт перехватило дыхание.

— Ну конечно! — убеждённо воскликнула Пинки. — Ведь они же сёстры.

— Ну шо, тут нам делать больше нечего, верно же? — поинтересовалась Эпплджек. — А то я шо-та по Понивиллю соскучилась.

— Агась, — кивнула Пинки, выпуская белую единорожку из крепких объятий. — Мы идём в Понивилль и ждём Владычицу! Она должна быть там уже совсем скоро! Ииии! Я прямо вся в нетерпении! Нужно подготовить самую встречательную встречу!

И пони неторопливо двинулись по тропе в сторону зеркального дерева. Все шестеро, ну и Гамми ещё, который гордо восседал на голове Пинки, довольно облизываясь.

И всё вроде бы закончилось неплохо, вот только Твайлайт упорно не оставляло ощущение, будто чего-то не хватает. Чего-то по-настоящему важного! Вот только чего?

Темнота. Полная, абсолютная темнота, сопровождающаяся жуткой неестественной тишиной. Всё тело налито каменной тяжестью. И холод. Пронизывающий холод, от которого нет спасения.

«Значит, вот так и ощущают себя каменные статуи», — обречённо подумала Селестия. — «Ни зрения, ни слуха, ни даже осязания — лишь тяжесть и холод камня. Вечность наедине со своими мыслями, без возможности даже пошевелиться».

Невесёлые мысли — это всё, что теперь оставалось несчастной аликорне. Теперь она с горечью понимала, что шансов спасти Эквестрию у неё не было изначально. Да что она могла против элементов гармонии?

И вот теперь все её мечты, все стремления и планы обернулись ничем, а сама она стала мраморным памятником — таким же, как Дискорд.

Да, солнечная аликорна поймала себя на том, что сочувствует несчастному духу хаоса, который вот уже больше тысячи лет находится в таком ужасном состоянии.

«Это расплата», — поняла Селестия. — «За то, что мы так с ним поступили. Ни одно живое существо не заслуживает подобного!».

Но что толку в пустых сожалениях? Элементы нанесли свой удар, и всё пошло прахом… Могла ли она ещё пару дней назад хотя бы предполагать подобный исход?

А ведь, встретив посреди леса бескрылую розовую фестралку, Селестия поначалу даже обрадовалась. Да, это не настоящая пони, но всё-таки пони. После нескольких дней в этом кошмарном лесу, который очень походил на заранее выращенную кем-то безумную ловушку, Селестия изрядно пала духом. Она даже начала сомневаться, что вообще когда-нибудь сумеет из него выбраться. А воцарившаяся в последние несколько часов гнетущая тишина окончательно расшатала её нервы. Аликорне упорно казалось, что надвигается нечто по-настоящему жуткое. Всё её естество заходилось в беззвучном крике: беги! Беги как можно скорее и как можно дальше, если не хочешь вообще прекратить существовать! Вот почему она была так рада встретить наконец живую пони, пусть и фестралку. От которой к тому же можно будет получить хоть какую-то информацию!

Правда, встреча застала её врасплох, ведь все магические чувства не показывали никого живого во всей округе, а сама фестралка оказалась хозяйкой священного зверя. Очень неприятного зверя, которого так и не удалось отделить от собственного эфирного тела.

Но будь эта розовая одна, справиться с ней особых проблем не составило бы. Увы, она оказалась частью отряда, специально направленного, как теперь понимала Селестия, на её перехват. Да там одна их чародейка чего стоила! Могущественная аликорна под её атаками только и могла, что защищаться. Её долбили столь заковыристыми чарами, что у самого Старсвирла глаза бы на лоб полезли! И это при том, что противостояла ей обычная единорожка, пусть и обращённая в фестрала.

Какой же беспомощной Селестия себя почувствовала, когда заклинания вдруг начали намертво прилипать к рогу, отказываясь от него отделяться! А дальше стало совсем плохо. Вражеское заклинание распалось настолько не вовремя, что Тия чуть не убила одну из пони! Причём не фестралку, а настоящую, полноценную единорожку. Пони, которая, единственная из всех, пыталась разрешить дело миром, призывая к переговорам.

Как же перепугалась Селестия, каким же чудовищем себя почувствовала, когда на месте беленькой единорожки вдруг полыхнуло пламя, а до ноздрей аликорны донёсся тошнотворный запах палёного мяса. Пожалуй, этот момент определённо мог стать одним из худших в её жизни. Что может быть чудовищнее, чем едва встретившись с первой настоящей пони, сразу же сжечь её заживо, пусть и непреднамеренно?!

К счастью, единорожка осталась в живых и даже не пострадала. Селестия до сих пор не понимала, как вообще можно было выжить после подобного, но искренне возблагодарила судьбу, что всё обошлось.

Её всё ещё потряхивало от потрясения, и напуганная аликорна решила закончить этот бессмысленный бой как можно скорее, пока ещё что-нибудь не пошло наперекосяк. И, не полагаясь больше на заклинания, она воспользовалась простым телекинезом, который оказался неожиданно эффективным.

Увы, на том её успехи и закончились. Сиреневая фестралка применила какой-то артефакт и попросту свернула пространство вокруг Селестии, тем самым поймав её в ловушку. Мало того, Селестию начали постепенно отделять от её эфирного тела, а все попытки противостоять этому провалились: аликорне так и не удалось понять, на каких принципах основан этот артефакт и как он вообще функционирует.

В отчаянии Селестия даже воспользовалась магией хаоса. Конечно, владела она ею крайне посредственно, но на то, чтобы попросту сбить все магические структуры в окрестностях, её должно было хватить.

И так бы оно и вышло, но тут случилось страшное: фестралы оказались носителями элементов гармонии! Селестия до сих пор не могла понять, как такое вообще возможно. Она ведь была искренне уверена, что элементы так и не найдены, ведь иначе от тирании Найтмер давно бы избавились, вернув измученной Эквестрии солнечный день.

Почему же этого не произошло?! Как, почему элементы, сама суть которых заключается в восстановлении гармонии, помогают слугам этого чудовища?!

Ответов не находилось. И уже никогда не найдётся.

А ведь тогда у неё ещё была возможность спастись. Покуда магия элементов била не в неё, а всего лишь лилась в барьер, ещё можно было успеть покончить с собой, постепенно вернувшись обратно на солнце, чтобы ещё через тысячелетие предпринять вторую попытку. Но она до такой степени перепугалась, что не сделала даже и этого. Даже не сообразила сделать!

Вместо этого ей вдруг пришла в голову совершенно безумная идея воспользоваться магией чейнджлингов, а именно — приёмом «цикада сбрасывает золотистую кожицу», когда, пожертвовав собственным эфирным телом, заклинатель выскальзывает из-под любых барьеров и сдерживающих чар.

Увы, не сработало. Проклятый артефакт сумел блокировать даже и это. Прыжок не состоялся, и Тию швырнуло обратно в собственную ауру, которая ею уже не контролировалось. И теперь аликорне предстояло зажариться в собственной магии, если бы… Если бы пони, видимо испугавшись, что она сбежит, не ударили бы элементами уже по самой Селестии, закатав её в камень.

И вот теперь всё кончено. Всё кончено полностью и бесповоротно, и теперь ей суждено медленно сойти с ума, после чего оставаться безмолвной статуей до конца вечности. А у Эквестрии теперь нет и не может быть никакой надежды.

Больше всего на свете Селестии хотелось просто проснуться. Просто открыть глаза и увидеть, что это всего лишь очередной кошмар… но увы. Реальность порою бывает хуже самых кошмарных снов. Она, Селестия, всё провалила. Провалила окончательно, самым худшим образом из всех возможных.

«Интересно, когда я сойду с ума, мне станет хоть немного легче?» — обречённо подумала аликорна, для которой уход в пелену безумия уже виделся единственной надеждой хотя бы облегчить свои страдания.

И в этот момент, когда она уже окончательно отчаялась, перед глазами вдруг забрезжил неяркий свет.

Селестия даже не сразу поняла, что это всего лишь светится кристалл в магическом светильнике. По мере того, как свет разгорался ярче, аликорна с удивлением обнаружила, что находится в каком-то помещении. Она явственно различала серый пол с узорами в виде кругов, ажурные ограждения бледно-лилового цвета и расставленные повсюду манекены пони.

Растерянный взгляд аликорны скользил по комнате, пока наконец не остановился на той, кто очевидно и зажгла светильник.

Кошка. Крупная белая кошка с плоской мордой, на которой застыло высокомерное аристократическое выражение. Поскольку для включения светильника нужна магия, а простые кошки ею не обладают, то очевидно, что эта кошка являлась священным зверем.

«Так что же получается», — непонимающе подумала Селестия, — «меня всё-таки не превратили в камень? Я всё ещё живая пони? Я всё-таки смогла телепортироваться? Но почему тогда так холодно, и тело не слушается?»

— Ты… меня слышишь? — с надеждой произнесла аликорна. Точнее, прохрипела — в горле пересохло, голова гудела, мысли путались. Все признаки магического истощения. И этот холод ещё…

Кошка вместо ответа презрительно фыркнула, всем своим видом демонстрируя, что она думает об умственных способностях аликорны. Затем, спрыгнув на пол, она неторопливо подошла к Селестии, потёршись мордочкой об её бок.

Тепло. Какая же она тёплая! От прикосновения вздрогнуло всё тело, и аликорна наконец поняла, что вновь может двигаться.

— Сп… асибо, — прошептала она, проглотив ком в горле.

Аликорна буквально не верила своему счастью: она сбежала! Ещё ничего не кончено, ей удалось уйти от носителей элементов! И хоть ей сейчас будет по-настоящему плохо, однако всё ещё можно исправить. Нужно только отлежаться. Тем более, этот священный зверь, кажется, на её стороне.

— Ты же не выдашь меня? — с надеждой вопросила Селестия.

Кошка картинно вздохнула, скроив страдальческое выражение морды, и вновь начала тереться об аликорну. Её прикосновения заставляли отступить боль и холод, а раздавшееся негромкое мурлыканье успокаивало и помогало расслабиться, отрешившись от всех пережитых за последние дни ужасов.

Аликорна почувствовала, как её начинает клонить в сон: едва ощутив себя в безопасности, она наконец поняла, насколько же устала.

Кроме того, Селестия с удивлением отметила, что там, где кошка прикасается к её шёрстке, шерсть восстанавливает свой первоначальный белоснежный цвет.

— Спасибо тебе, — вновь произнесла аликорна. — Ты меня просто спасла.

Кошка важно кивнула, принимая благодарность, и запрыгнула на бок аликорне. Селестия аж застонала от удовольствия, когда в неё буквально хлынуло тепло, помогая согреться, выгоняя этот мучительный холод. Священный зверь щедро делился с нею своей магией, и эта магия на удивление подходила Селестии.

«Вот, видишь, на что приходится идти ради тебя? Цени, копытное!» — так и было написано на плоской кошачьей морде.

— Я… ценю, правда, — проговорила Селестия. — Если я выживу… Если смогу отлежаться… Я отблагодарю, обещаю.

Кошка лишь скептически фыркнула, явно сомневаясь в словах аликорны.

«Как же хочется спать…» — устало подумала Селестия. — «А ведь меня наверняка ищут. Вряд ли я прыгнула слишком уж далеко. И у этого дома наверняка есть владелец. Но тут уж ничего не поделаешь. Мне сейчас нужно поспать, иначе я просто умру. Будем надеяться, эта кошка присмотрит за мною».

И вконец измученная аликорна провалилась в сон без сновидений под мерное кошачье мурлыканье.

Пинки Пай хочет убить себя

Слендерпонь

Тысячелетний родственник

Fallout: Equestria. Price of the soul

Пинки Уничтожает ТАРДИС

Обретенная Эквестрия. Часть 3. Хранители

Пиротехники

Испытание стойкости

Топ Эдж

Забвение