Наблюдатель за звёздами
Кошмар
Я проснулся, ощущая теплоту тела около себя. Найтмер спит? Да, даже не двигается.
Наверное, следовало бы встать да завтрак приготовить, да как же выйдешь из-под такого крыла незамеченным? Да и не у каждого хватит силы воли выбраться из такого комфорта. Такое тёплое…
И что же мне делать, пока она спит? Разве что наслаждаться её прекрасной мордочкой, да всё-таки хочется сделать ей приятный сюрприз. Хотя… у меня в пайке вообще чего-нибудь-то осталось?
Точно, мы же вчера так и не поужинали.
Что же она имела в виду под «натворила много ужасного»? Не убивала же она, я не верю в это. Если бы она занималась подобным, то вряд ли бы её держали на воле. Как я понял, система морали и законов тут не изменилась по сравнению с нашим миром. Но вопрос все ещё остаётся открытым.
Ответ на него я узнаю сегодня. Именно сегодня мы пойдём в ту деревню, что я заметил на горизонте вчера. Возможно, там я узнаю ответы насчёт не только прошлого Найтмер, но и моего будущего.
А ведь всё началось с моей смерти…
Ладно, не время вспоминать прошлое, нужно двигаться. Ага, двинешься ты, тебя крыло закрыло! Ничего, сейчас решим! Да ну? Да, сейчас!
Я тихонько начал выползать верхней частью тела из кровати, опираясь руками на пол. Ноги выскользнули из-под чёрных перьев, и я как можно тише приземлился на каменный пол. Вроде не проснулась.
Воды бы…
Вроде как в замках на случай осад должны быть хоть какие-то колодца. Хотя… Сколько лет прошло. Они же все высохли. А может там система, которая позволяет собирать дождевую воду? Хрен знает, не проверю – не узнаю.
Я взял только фонарик, фляжку и автомат. На совсем уж крайний случай. И тихо вышел из комнаты. По позиции солнца было понятно, что сейчас примерно… девять? Восемь? Раннее утро.
«Снова за окнами белый день, день вызывает меня на бой…»
Я начал спускаться по лестнице и вспомнил, что винтовые лестницы обычно работают в обе стороны. Спустившись вниз, я начал замечать, что потемнело настолько, что я не могу видеть собственные руки.
«Ага, сейчас мы будем колхозить…»
Я умудрился взять в левую руку фонарик так, чтобы можно было попутно удерживать цевьё автомата. Не нравится мне здесь ходить безоружным, кто знает, каких тварей содержит старый замок.
Если честно, то даже с фонариком видно ни хрена. Какие-то двери, руны, запертые клетки.
– Сука, это труп? – услышал я своё эхо, пробираясь вперёд.
Нет. Это всего лишь кучка камня.
Показалось. Просто показалось.
Где-то слышно капанье воды. Упал камень на старый пол. Я шагаю по неосвещённому залу, который будто придуман, чтобы быть страшным.
И что, тут есть колодец? Нет. Вот и сваливаем!
Правильно мыслишь, рядовой! Я знаю, иногда сердце бывает полезным!
Я начал медленно пробираться назад, стараясь вспомнить дорогу. Да вот этот поворот, точно же! Вон, та кучка камня, которую я принял за труп.
Я шагнул на каменную пластину и почувствовал, что она прогнулась. В следующую же секунду пол подо мной провалился, а я даже не успел крикнуть.
Ударившись спиной, я начал видеть звёзды в глазах. Как же больно… А если бы я ещё в бронике был? А всё равно! Больно-то как…
Я начал жадно вдыхать воздух, пытаясь попутно встать в полный рост. Хреново получается, рядовой.
Полежав на месте минут пять, я начал вставать.
Фонарик? Он все ещё светиться?
После такого падения?
Это не фонарик… Это… Знаете те рисунки на пещерах, которые сделали наши предки? Примерно такие же и тут, только сюжет у них, естественно, другой.
Две пони сидят по одну сторону реки и смотрят на небо.
День. Все радуются, веселятся, играются.
Ночь. Всё вымерло, никакой жизни. Лишь бледная луна светит наверху.
Хах, как же всё честно…
Одна из пони, обведённая тёмным цветом, встаёт на дыбы перед пони в светлом тоне.
Потом стоит лишь она одна и плачет.
И это мог бы быть конец истории, но эти рисунки светятся. Они будто вписаны какой-то мощной магией. Настолько мощной, что она освещает всю эту небольшую комнату. Здесь есть письменный стол, какая-то желтая тетрадка и дверь.
– Прости меня, сестра… – именно это написано под всеми этими рисунками.
Оно написано самой настоящей кровью. Чьей-то все ещё тёплой кровью, которая сохранилась ещё с тех времён.
Это же насколько древний рисунок? Сотни, тысячи лет? И почему эта тёмная пони так сильно напоминает Найтмер?
Пора убираться отсюда. Я лезу туда, куда точно не должен.
Дверь заклинила. Я пнул её. Ещё раз. Она не выбивается!
Пнув последний раз, я вышел и побежал, пытаясь найти путь назад.
От той комнаты веяло холодом и пахло свежей кровью.
Целый час в такой темноте – это целый час нервов, которые натянуты, как струна. Любой шорох воспринимался как угроза. Любое движение мне казалось последним.
И даже тридцать патронов не придавали мне уверенности. Я уже уведомлён, что твари здесь либо неубиваемые, либо едят пули на завтрак. Буквально.
Наконец я увидел свет в конце туннеля. Добежав до него рывком, я споткнулся и упал на чьё-то тело.
Упав прямо лицом в пол, я резко перекатился направо и встал во весь рост, неровно держа автомат напротив себя, ибо именно там находился мой враг.
– Стоять! – рявкнул я, все ещё слепой от того, что мои глаза не привыкли к свету.
Я увидел какое-то чёрное пятно, которое приближается ко мне. Это что, Найтмер?
– На…
Я не успел сказать, как вновь оказался повален, но на этот раз на спину. Чьи-то губы стали целовать меня по всему лицу, а ноги стали обнимать настолько сильно, что мои рёбра сейчас этого не выдержат.
– Господи… Отпусти… Прошу…
Спустя весь этот калейдоскоп эмоций и боли я наконец-то смог взглянуть своему встречному в лицо.
Кошачьи зрачки и улыбка в полную ширь с клыками в ней. Такую я узнаю из тысячи.
– Привет, Найт, – я начал чесать её за ухом, но она резко увернулась, а её лицо нахмурилось. Объяснений хочет.
– Да, я вышел за водой, а то пить охота. Не нашел, но зато живой!
Она ткнула мне копытом в грудь.
– Не буду так больше, честное слово!
Она недовольно посмотрела мне в глаза, но всё-таки сползла с меня.
– Ладно, пошли вещи мои возьмём и пойдём отсюда, – сказал я, проверяя автомат.
Я не сказал ей, что я успел спустить курок. А Калашников-то на предохранителе! Вот как же хорошо, что он был на нём! Повезло так повезло…
Поднявшись на башню и одевшись, я сложил наш неудачный ужин себе обратно в ИРП. Потом понадобиться.
– Всё, Найтмер, кошмар кончается, – сказал я, спускаясь по лестнице, – для тебя тоже.
Она вопросительно подняла бровь. Видимо, хреново выразился.
– Пока я искал воду, то я нашел… рисунок? На нём была ты и какая-то светлая пони.
Найтмер мгновенно закусила губу, будто ожидая чего-то плохого.
– Я не знаю, что было между вами, но там было написано «Прости меня, сестра…». Ты прощена за те грехи, которые ты совершила.
Она не взбодрилась. Её уши не стали торчком от веселья. Она просто виновато опустила голову.
– Что, тебе это не нравится? – сказал я на выходе из замка, – разве не прощения ты искала?
Она вздохнула и прошла мимо меня к мосту.
Может, я что-то путаю? Это была не она? Хотя по форме было видно, что это Найтмер.
Я дошел до моста, где моя тёмная кобыла стояла с сияющим рогом.
– Слушай, да…
Темнота. Потеря равновесия. Падение на спину.
– Как же я тебя ненавижу… – прошипел я сквозь зубы.
И это было скорей не к Найтмер, а ко всей моей жизни. Падать на спину – это больно. Это очень больно.
– Что случилось? – сказал я, пытаясь сфокусироваться на тёмной кобыле передо мной.
Я повернул голову налево и увидел, что замок находится по ту сторону каньона. Она нас что, телепортировала?
Ну нихуя ж себе! Нет, серьёзно! Других слов попросту не подберёшь!
– Найтмер, почему ты мне раньше не сказала о том, что ты умеешь телепортироваться?! – сказал я в восторге, – это же замечательно!
Она заставила себя улыбнуться и кивнула в сторону деревни, которая нас ждала.
– Давай побыстрей закончим с этим, а то я не мылся уже неделю…
Найтмер хмыкнула и начала осматривать свою шёрстку.
– Ты пахнешь лавандой, – сказал я, все ещё смотря вперёд, – ты пахнешь лавандой…
И ведь я это только сейчас заметил…
На лице Найтмер теперь показалась настоящая улыбка, а не которую она выдавила из себя ради меня.
– Не волнуйся, скоро всё будет хорошо, – сказал я, гладя её по щеке и смотря ей в глаза, – скоро всё закончится.
Наши лица были на таком маленьком расстоянии, что мы почти касались носами. Игривый огонёк пробежал в глаза Найтмер.
О нет.
Она ринулась вперёд и поцеловала меня. На этот раз в губы.
И вновь убежала, пока я смотрел ей вслед.
Не убежишь!
Если честно, то эта тропинка показалась мне лёгкой прогулкой. Даже никаких волков! Единственная проблема – это бороться со смущением Найтмер, которую я догнал довольно быстро.
– Будто тебе есть чего стесняться… – сказал я, идя рядом с ней.
Она лишь виновато посмотрела на меня, но путь продолжался, и через минут двадцать её смущённое лицо превратилось в немного весёлое. Я рассказал ей историю о том, как заявив о том, что я не верю в Бога, я попал в конец строя.
Или как я чуть не угрёб в психушку якобы из-за пропаганды суицида в первом году в кадетском классе. А в итоге психиатр сказал, что нужно звать директора. Хах.
Да уж, ну и время было… Как я вообще ещё остался нормальным человеком? Или я только так считаю?
Тем временем показался край леса. Мы дошли до него и я не смог сдержаться.
– Это. Просто. Заебись.
Я раскинул руки перед большим полем перед деревней впереди.
Мы выбрались! Покалеченные, грязные, побитые, но, сука, живые! Мы хотим пить, мы хотим есть, но мы живые!
Выкуси.
– Найтмер, давай, валим из этого адского леса, нам там больше делать нечего, – сказал я, смотря через плечо назад, – мы прошли через него.
Она поджала губу и будто хотела что-то сказать, но не могла.
– Что с тобой? – спросил я, подходя к неуверенной кобыле. Она переминалась с ноги на ногу, будто хотя чего-то.
Она резко махнула головой и стала толкать меня к ближайшему дереву.
– Да что опять с тобой такое?! – начал я отходить к стволу растения, пытаясь понять её.
Прибив меня к дубу, она заставила меня опереться на него и сесть, попутно зажигая свой рог.
– Что ты…
Темнота окутала меня мгновенно, и я даже не успел увидеть то, как солнце закрывается луной.
Я снова на том поле, на котором я целовал Найтмер. Солнце закатывается за горизонт, а колоски плавно колышутся на легком ветру.
Что же случилось?
– Найтмер, ты где? – осматриваясь, сказал я.
Я увидел, как чёрное пятно в пшенице идёт ко мне, низко пригнувшись.
– В чём смысл всего этого? – спросил я, смотря на неё с усмешкой.
Она резко встала и виновато улыбнулась.
– Прости, я хотела сделать тебе сюрприз.
– Ты уже сделала сюрприз тем, что я, видимо, отключился из-за твоего воздействия. Зачем?
– Я хочу спросить лишь один единственный вопрос, дабы сделать то, что я никогда не делала.
– Задавай.
Она глубоко вздохнула и закрыла глаза.
– Ты… Ты любишь меня?
Честно? Вопрос застал меня врасплох.
Я думал об этом. Я говорил об этом. Но что скажут мои же действия?
– Да.
Все те ночи, которые мы провели вместе. Все те испытания, которые мы прошли вместе. Мы прошли этот лес лишь вместе – это стало решающим. Наша симпатия помогла нам выжить. Это глупо отрицать.
– Тогда приготовься.
Моя голова… Господи, такую боль я, наверное, испытывал только когда сломал череп… В пять-то лет… Сука, больно…
Я, стоная, открыл глаза и смутно увидел перед собой Найтмер, смотрящую на меня.
– Что ты… Что ты сделала? – сказал я, стараясь подняться. Она помогла мне своей ногой.
Я помогла нам в коммуникации.
Чего? Что?
– Ты что, мне в голову пролезла? – сказал я, смотря на её мутный образ.
Если тебе так будет удобней и быстрее – да.
– Ни… – промямлил я, но осознавая, что, возможно, и говорить даже не придётся, – а ты можешь слышать мои мысли?
Если они направлены ко мне – да.
Просто зашибись! Телекинез! Чем больше я нахожусь в этом мире, тем сильнее я начинаю понимать, что не иметь в нём возможности колдовать – это клеймо на всю жизнь.
– Ладно, пока будем так общаться, звуком, – сказал я, тряся головой, – нас всё равно никто не подслушивает.
Пока не подслушивает.
– Что ты имеешь в виду?
Лёша, я знаю этот городок, я знаю его жителей. Когда они встретят тебя, то непременно повезут к принцессе. А меня они обезглавят в один момент.
Кого? Принцесса? Тут абсолютная монархия? У пони-то?
Хотя, кто я такой, чтобы осуждать монархию. У нас она никогда и не сменялась…
– Найтмер, я же говорил тебе, что тебе нужно…
Да-да, я знаю, но послушай меня: тебя повезут в Кантерлот. Я знаю это. Я предвижу это. И уже там я смогу попросить прощения у Селестии за все те грехи, которые я совершила в прошлом.
Я вздохнул.
– Ничего не понял, но давай уже закончим с этим, – я почесал ей за ухом, – мне не нравится видеть, что ты занимаешься самокопанием.
Она улыбнулась.
Я смогу быть с тобой в виде дымка. Можешь открыть свой рюкзак?
Я с недоверием посмотрел на Найтмер: а не шутит ли она?
Скинув вещмешок, я посмотрел на тёмную кобылу. Её рог загорелся, и в следующую же секунду она обратилась небольшим дымком, который залетел внутрь.
Я могу падать в обморок? А то уж слишком много открытий за день, да и голова все ещё болит…
Я знаю, что ты удивлён.
– Я сейчас от удивления готов умереть, – сказал я, бережно кладя вещмешок на спину.
Если честно, то я даже не знал, что я увижу в той деревне. Я был готов ко всему… Да кому я вру? Я уже просто плаваю по течению, ибо если попытаться переварить всё то, что произошло со мной за ту… неделю? что я тут, то ты сойдёшь с ума. Буквально.
Дойдя до городка, я увидел местных жителей. Пони, которые были меньше по размеру, чем Найтмер, так ещё и самых разных вариаций и раскрасок, так же смотрели на меня, как и я на них.
Разинув рот.
Я взял в руки автомат, надеясь, что это отпугнёт их.
Так же напуган, как и во время встречи со мной?
Не то, блять, слово, Найтмер. Не то, блять, слово.
Не волнуйся, они не причинят вреда. Просто найди огромный дуб, являющийся библиотекой. Тогда мой план пойдет как задумано.
Ты точно в этом уверена? Они ж меня боятся, как огня!
Они сначала боятся, а потом, если ты не проявишь агрессивности, полезут с вопросами.
– Эм, здравствуйте? – кто-то сзади окликнул меня.
Я обернулся и увидел фиолетовую единорожку. По голосу, по крайней мере, это она.
– Что-то мне не нравится его штука… – сказала летающая в небе пегаска. Синяя и радужная.
Я хотел пошутить, но смог лишь издать короткий смешок. При нервных ситуациях я всегда смеюсь – защитная реакция. Это мне даже в какой-то мене нравится.
– Рэйнбоу Дэш, мы сейчас не в том положении! – сказала фиолетовая.
– Да оно даже не понимает нас! Хоть обзови его последним словом – не поймёт!
– А можно мне наконец-то слово вставить? – сказал я, пытаясь смотреть сразу на обеих.
– Ой… – что ой, радужная?
– Простите, она довольно вспыльчивая, – сказала единорожка, – скажите – откуда вы?
– Вот оттуда, – я указал пальцем на уже далёкие кроны деревьев леса, – я там проснулся – я оттуда выбрался.
– Вы одни выбрались из Вечнозелёного леса?! – заорали они в унисон. Мне кажется, что даже кто-то из проходящих мимо сказал это.
– Ну…
Не говори про меня. Пожалуйста.
– Да?
Спустя пять секунд простого осмотра меня, радужная засмеялась.
– Ты?! Из леса?! Я… Я не…
Она упала на землю, пытаясь не умереть от смеха.
– Мне её переубеждать или бесполезно?
– Я тоже не могу в это поверить! Как?! Вы там родились?
– У меня было оружие и еда. Мне хватило этого.
Фиолетовая единорожка осмотрела меня с головы до пят.
– Какое же у вас есть оружие?
Вопросов не имею.
Я высунул магазин и вытащил патрон.
– Вот эта штука способна двигаться на скорости 950 метров в секунду, – сказал я, крутя 7Н6 перед собой.
– И что же это даёт? – спросила меня фиолетовая.
– Это даёт возможность проломить череп какой-нибудь твари и превратить её мозги в фарш, – мои слова не вызвали одобрения.
Вообще никакого одобрения.
Я всунул патрон в магазин и зарядил его.
– Позвольте поинтересоваться… – с меньшей уверенностью спросила единорожка, пока радужная сменила своё лицо на более серьёзное, – а где вы взяли это оружие?
– Выдали. Я не отсюда. Я, как понял, даже не из этого мира.
И тут у фиолетовой блеснул огонёк в глазах. Это у всех пони такая особенность?
– Мы должны отвести вас в Кантерлот к принцессе, дабы она помогла нам разобраться с вашей ситуацией, ибо она явно из ряда вон выходящая, – констатировала она факт.
Да уж, Найтмер знает их, как облепленных.
Я прожила среди них слишком много, чтобы не знать их повадки.
Я заметил, Найт.
– Только дайте мне хоть поесть и отдохнуть, а то я умру прямо здесь, – сказал я усталым голосом.
– Да-да, конечно. Пройдите за мной, – она прошла около меня со своей подругой и я пошел за ними.
Хоть пожру один раз нормально…
– А ваше имя мне дозволено узнать? – спросил я у обеих.
– Меня зовут Твайлайт Спаркл, можно просто Твайлайт, – ответила фиолетовая… ладно, Твайлайт, – её – Рэйнбоу Дэш.
– Алексей.
– Странное имя, – сказали они обе.
Это вы странные.
Тут всё странное.
Если честно, то я думал, что будет хуже. Меня провели в тот самый дуб, откормили какими-то супами, дали койку-место да и бросили, желая всё обсудить самостоятельно. Прямо командование, ей богу!
Дверь в подвал открылась, и ко мне в комнату зашло… зашел…
Да твою мать!
– Каждый день веселее предыдущего… – промямлил я, смотря на рептилию, подходящую ко мне.
– И не говори, – сказал он, смотря на меня с таким же усталым выражением лица, – вчера какая-то злодейка пыталась захватить мир, сегодня ты, завтра на мир свалится луна.
– Я смотрю у вас тут жизнь тоже весёлая, – сказал я, вставая в сидячее положение, – как тебя хоть зовут?
– Спайк.
– Алексей.
– Уже знаю, мне о тебе Твайлайт таким голосом рассказала, – он повёл пальцем у виска, – если бы была возможность, то она бы тебя хоть сейчас начала с головы до пят осматривать.
– А она что, местный Франкенштейн?
– Хуже: учёный и местная охотница за знаниями.
– А насколько она учёный? Хобби или…
Спайк вновь повертел пальцем у виска.
– Вот настолько она учёный.
– Хотя да, что я ожидал – она в библиотеке живёт. А что её, собственно, останавливает?
– Приказ… Или даже скорей просьба Селестии.
– Я что, такой особенный?
– Ты даже не представляешь… – мне показалось, или голос был двойным?
Я вздохнул. Не о такой особенности я мечтал.
– А ты зачем пришел? Лясы поточить?
Он пожал плечами.
– Хочешь – могу чего поиграть принести. Сверху всё равно переполох, который лучше не видеть и не слышать.
– А что есть?
– Очень много настольных игр, половину из которых я даже не смог опробовать, ибо Твайлайт была настолько занята учёбой, что даже не играла со мной, – сказал он, смотря на дверь из комнаты.
– Честно – не особо понимаю настольные игры, но давай уж. Сидеть и пересобирать автомат – дело надоедливое.
– Ух ты! Хоть кто-то согласился! – он мгновенно вылетел из комнаты, видимо, за играми.
Дети. По крайней мере, он выглядит как ребёнок.
Найтмер? Ты там как?
А… Да? Я в порядке, в порядке. Задумалась просто.
О чём?
Неважно. Просто вспомнила момент из прошлого, да и всё.
Ну ладно. Тебе там вообще как, удобно?
Хах, я не жалуюсь.
– Вот так вот командуют! – сказал я, вновь выигрывая в партии.
– Да как у тебя это получается?! – сказал Спайк, ударяя по столу.
– Я просто из армии, а таким вещам, как держать силы в резерве, научен. А ты – нет, – я посмеялся и похлопал по маленькой и надутой голове дракона. Хороший малый, ничего не скажешь.
Игра представляла из себя какой-то симулятор боя малых тактических объединений: рота, батальон, полк. Довольно простые правила, довольно простой процесс игры. Комбинируй кавалерию… пехоту… пони… вы поняли… с артиллерией – победа твоя, только не забывай что-то в резерве держать на случай контратаки.
– Так, Алексей, собирайте вещи, мы выдвигаемся немедленно, – сказала быстровошедшая Твайлайт, – принцесса желает видеть вас немедленно.
Часов пять аж прошло, желает она видеть меня немедленно…
– Увидимся, – сказал я напоследок дракону, который собирал всё в коробку.
– Удачи тебе, – сказал он и помахал мне лапой.
Я брякнул автоматом по задней бронеплите и стал подниматься по лестнице.
Пора встретиться с главой всего этого волшебного бардака и цветных лошадей. Надеюсь, что она не станет меня раздевать догола.
А она может.
Правда?
Я услышал смех в своей голове. У меня есть таблетки?
Если честно, то я не думал, что у лош… пони! есть поезда. Но они взаправду есть! Самые обычные, прямо как наши! Правда покрашены в яркие цвета, но это уже так, местные обычаи.
– Я выделила вам отдельное купе, – Твайлайт проводила меня до моего номера. Вот тебе раз, отдельное купе.
Меня ещё бы под конвойным прикрытием несли, да на руках, да в ядерном чемоданчике… Серьёзно!
– Располагайтесь, отдыхайте, нам предстоит однодневная поездка, – сказала она, открыв дверь.
Самое обычное купе, но моё, личное.
– Ну охуеть теперь… – вспомнил я фразу лейтенанта.
– Что вы сказали? – спросила Твайлайт, услышав моё бормотание.
– Да так, удивлён.
– Ах… Ну вы обустраивайтесь, я вам мешать не буду! – она быстро ускакала из купе, закрыв дверь телекинезом.
Уже привыкаю, если честно.
Я вздохнул, скинул снаряжение наверх и сел на одну из кроватей, попутно смотря в окно. Собирается дождь, причём ливневый. Неплохо.
«И пусть хуярит серый дождь по мостовой, мы отслужили, мы торопимся домой…»
Я увидел ногу, свисающую напротив меня. Её глаза смотрели на меня
– Если мы в настолько хороших отношениях, то… – Найтмер залилась пунцовой краской, – ты н-не мог б-бы… сделать м-мне масс-саж?
Она не отвела от меня головы, но было видно, что взглядом она искала себе укрытие.
– Делать всё равно нечего.
Я встал и закрыл дверь, дабы никто не увидел её, и сел пониже на скамейке там, где её крыло соединяется с телом, дабы дать возможность расправить хотя бы его.
– Ты даже не будешь противиться этому? – спросила она, глядя лежачей головой в стену.
– Мне не жалко, тебе приятно.
Если честно, то это было слишком давно, чтобы я помнил о правильном массаже. После одного из отпусков с матерью я научился его делать, да потом и забыл. Ничего, щас вспомним.
Я начал с шеи. Если честно, то настолько напряженной шеи я ещё не чувствовал и не видел. Она будто состояла из органического бетона, но лишь я начал нажимать на неё, то Найтмер начала тихонько стонать. Хороший знак.
Я начал спускаться к лопаткам. Кобыла расправила лишь левое крыло, ибо правое было заблокировано стеной.
Её крыло размокло, как и она сама, и мне показалось, что она уже спит.
– Ты там как? – спросил я, массируя основание крыла.
– Просто продолжай… – промямлила она.
Я хмыкнул. Ну, она хотя бы в сознании.
Если честно, то я боялся переходить к спине по понятной причине, но чего уж боятся? Она любит меня, это попросту понятно.
Да и я её в какой-то мере… Если не в полной…
Я посмотрел на плоды моей работы: обмокшее и плавно дышащее тело лежало передо мной. Ну, наверное, это хорошо.
– Тебе достаточно или ещё где-то?
Ответ представлял из себя непонятное бормотание, из которого я не разобрал ни слова. Видимо, ей хватило. Горжусь!
Хотя… Это её первый массаж, наверное. Но всё равно рад за себя, так ещё и приятно видеть, когда и твоим близким приятно.
Что же ты сделала с моей жизнью, Найтмер?
Я не знаю. Я честно не знаю. Всё просто так… завертелось… Ты нашел меня в лесу, раненую… Наверное, так и находят если и не любимых на всю жизнь, то друзей так точно.
Я у тебя в долгу, Найтмер.
Мы квиты. Уже давно.
Я все ещё чувствую перед тобой какой-то долг.
Сбрось с себя это чувство.
Будто я что-то должен сделать, что должно полностью изменить тебя.
Ты изматываешь сам себя.
Я знаю… Но всё равно чувствую… Ладно, мне нужно поспать…
Спокойной ночи.
– И тебе того же, – сказал я, вставая с её койки.
– У вас там всё нормально? – кто-то стучится в дверь, а голос искажен.
Я обернулся и увидел пустую койку.
Открыв дверь, я увидел перед собой Твайлайт.
– У вас всё хорошо? – спросила она взволнованным голосом.
– Да, а что?
– Я просто услышала будто не ваш голос изнутри.
Я отошел и окинул взглядом комнату.
– Как видите, никого тут нет.
– Может, у меня просто нервы не выдерживают. Я так хочу увидеться с принцессой Селестией! – она упрыгала с улыбкой в другой вагон.
И вам спокойной ночи.
Кантерлот представлял из себя какой-то ужас. Не в том плане, что там ходят пони в фраках и в прочих местных достопримечательностях, а в его темпе. Все куда-то бегут, едут, орут. Я привык быть один и безо всякой толпы, которая кричит что угодно.
Да уж.
Я увидел замок. Если честно, то он мне ни о чём не напоминал. Все те средневековые замки – это что-то наподобие того, который мы с Найтмер нашли в лесу. А этот будто создан сегодня: мрамор везде, сам полностью белый, шпили из золота освещают чуть ли не весь свет.
Вот охранники в золотых доспехах и с копьями – вот это уже то, что меня удивило. А они даже и виду не подали. Стоят и стоят, будто статуи. Хотя не думаю, что человек в камуфляже очень даже подходит под всю эту ситуацию.
Огромные двойные двери. Моя сопровождающая, если честно, выглядит так, будто она на экзамен собирается, ей богу.
Хотя мне стоит тоже волноваться, а то отправляться к Богу – по её рассказам – это очень даже страшно. Или волнительно. Даже не знаю, что сказать.
Может, она преувеличивает? Находится рядом с кем-то у власти – это не очень хорошо в некоторых случаях. Может, один из них?
Двери открылись, и перед моим взором открылась та, о которой Твайлайт так долго и настырно мне рассказывала.
Большая. Белая. Огромная. Излучающая свет от солнца. Похожая на Найтмер.
Селестия.
Существо, рождённое солнцем.
Существо, которое способно обрушить его на тебя.
Но, в тоже время, самое доброе существо.
Да уж, она умеет сделать впечатление.
Твайлайт сделала глубокий поклон, а я, растерявшись, просто стоял, как вкопанный.
– Здравствуйте. Это вы то самое существо, о котором мне написали в письме? – спросила она, сидя на своём троне.
– Да, это я, человек. Имя – Алексей.
– Принцесса Селестия.
– Чем же я вам так приглянулся?
– Доселе мы не встречали таких, как вы, – сказала она, сходя с трона, – стража, сопроводите Твайлайт в покои и не заходите в комнату: нам необходимо поговорить.
Твайлайт, до сих пор поклоняясь, выпрямилась и вышла из зала, смотря на нас с обеспокоенным лицом.
Чего ж она так?
– Что ж, я бы хотела вас спросить о том, как вы сюда попали.
– Ну…
Я не успел даже моргнуть. Я не успел даже ничего сказать.
Принцесса Селестия валялась передо мной, крича от боли. Я… Что?
Я осмотрелся и увидел Найтмер, парящую в воздухе. Спустя секунду она начала заливаться смехом. И этот смех был безумным. Он не был похож на тот смех, который она могла издавать.
Она не останавливалась.
– Найтмер, что ты сделала?! – я подбежал к Селестии, которая, видимо, ещё жива. Её ещё можно спасти.
– Что я сделала?! Что я сделала?! Я взяла то, что принадлежит мне! – она силой сорвала золотой нагрудник и корону с Селестии. Что с ней не так?
– Ты с ума сошла?
– Я. С ума?! Пади ниц перед Королевой иль будь уничтожен! – она приземлилась прямо передо мной и распахнула крылья. Я же сидел около Селестии и глядел снизу-вверх на неё.
– Нет, Найтмер, послушай меня! Глупость это всё! Ты же…
– Довольно! – она захватила меня в телекинез, – повинуйся мне!
– На… – она впечатала меня в стену.
Бля-я… Ка… Сука… Твою же ма-а-ать…
Моя спина будто поломалась пополам. Воздуха нет. Дышать, главное дышать!
А я не могу дышать. Всё, что я могу сейчас делать – это издавать хрип. Предсмертный хрип.
Она наступила мне на шею.
– Повинуйся мне, и я спасу тебя.
Я не мог говорить. Я только пытался схватить ртом воздух, но её это лишь разозлило.
Она вновь схватила меня и ударила о пол.
Темнота.
Я не думаю, что я переживу это.
Я не думаю, что я могу принять это.
Найтмер, что ты сделала с моей жизнью?
Я проснулся от холода по всему телу. Я лежу на каменном сыром полу, который будто содержал что-то мерзкое, что резко заставило меня встать в полный рост. Глаза застелили звёзды, а тело резко пошатнулось. Я опёрся о липкую стену.
Я в камере. В старой камере. Без снаряжения, без автомата, без вещмешка.
Придя в себя, я осмотрелся полностью: простой квадрат без чего-либо, где четвёртая стена – это железные прутья. Попытавшись взглянуть сквозь них, я увидел, что таких ещё примерно девять. И все они пусты.
Найтмер меня заперла? Найтмер? Та самая кобыла, которую я спасал от волков в лесу?
Я не верю. Нет, не верю в это! Это кошмар, не более!
Рядовой, прими это в лицо – она предала тебя.
Да не могла она этого сделать! На неё что-то нашло!
Именно поэтому ты до сих пор в темнице?
– Найтмер, Найтмер! – кричал я в коридор, но тщетно. Мой голос попросту возвращался ко мне. Он был одинок.
Я облокотился на стену.
Сука, сука, СУКА!
Я закрыл глаза ладонями и начал съезжать по камню.
Доверился, идиот? Получай.
В сердце кольнуло. А потом ещё раз. И так продолжалось часами. Я потерял счёт времени.
Я плакал? Я пялился в стену?
Я… Я вообще живой?
Весь мир превратился в черноту, а передо мной был чёрный камень и больше ничего.
Что будет со мной?
Мне неважно, я умер ещё тогда.
Что будет с Найтмер?
Мне неважно, она… Она предала меня. Она – скотина. Сука.
Я хочу отомстить ей?
Я… Я не знаю. Ярость спала буквально на глазах. Я не знаю, почему.
Я не умею держать злость?
Я боюсь умереть?
Что я вообще из себя представляю?
Одни вопросы, а на них нет ответов. Это раздражает меня больше всего.
Что мне делать?
Я… Я не хочу ничего делать. Хочется просто заснуть и не просыпаться… Да… Это будет неплохо…
Я проснулся, слыша чьи-то шаги.
Сколько я проспал? Два дня? Три?
Я лениво открыл глаза и встал, увидев, что все камеры заполнены, кроме той, которая стоит напротив меня.
Именно в неё вели пони тёмного цвета с васильковой гривой и хвостом.
Её рисунок на крупе был идентичен рисунку Найтмер.
Кто это?
Стража с непонятной формой ушла, оставив нас наедине.
Остальные пленники попросту спали. Понимаю их.
– Кто ты? – спросили мы в унисон, перестав пялиться друг на друга добрую минуту.
– Ты так похожа на Найтмер.
– Мы… Я принцесса Луна. Приятно познакомиться.
– Хах, а ты как здесь оказалась? – спросил я, думая, как же она могла угодить в клыки тёмной кобылы.
– Я… Я не помню… Всё было так быстро… Меня силком вытащили из кровати, Найтмер ударила меня в грудь, и я потеряла сознание…
– Да уж, не такой я её знал…
– Ты знал её!? – крикнула Луна, чуть ли не заставляя других узников проснутся.
– Я встретил её в лесу. Я помог ей, когда она была раненой. Она была такой милой и… доброй. Я не ожидал от неё такого…
Луна понимающе замычала.
– Ты не из мира сего.
– Так точно, хах, – сказал я.
– Знаешь ли ты сказ о двух сёстрах? – сказала она, пододвигаясь ближе ко мне.
– Эм… Нет?
– Тогда присаживайся поудобнее, – сказала она, вздыхая побольше воздуха, – давным-давно волшебной страной Эквестрией правили две сестры…
–… конец.
Я выпалил это ещё на середине истории.
Я выпалю это снова.
– Лгунья! Скотина! Предательница!
Луна грустно усмехнулась.
– Теперь тебе придётся восхвалять её, иначе окажешься под гильотиной.
– Я выскажу всё, что думаю о ней, если она мне разрешит.
Луна вздыхает.
– Как же жаль, что никто не захочет с ней поговорить.
– А ты хочешь говорить с этим монстром?! Она предала меня, она, возможно, убила твою сестру, она хочет покрыть всю твою страну вечной ночью! Она безумна! – я фыркнул. – Её либо захватить и обезвредить, либо… сама понимаешь.
– Этого я и боюсь…
Я непонимающе взглянул на Луну.
– Ты не желаешь её смерти?
– Как автор хочет желать своей же поделке смерти? – она взглянула в мои глаза, – она мне чуть ли не дочь. Я не могу так.
Дочь… Хреновая дочь…
– Слушай, а эти темницы навсегда для нас?
– Это камеры временного содержания. Здесь содержат смертников перед казнью, – сказала Луна, теребя копытом камень.
Внутрь зашли два стражника. Я бы их назвал просто какими-то гибридами, ибо они больше походили на летучих мышей.
– Пошли, – они открыли клетку, – Королева желает видеть тебя.
– Сука…
– Пошел! – удар в челюсть и вытягивание из помещения силой. Хах, 1937-ой!
Кто-то сзади пожелал мне удачи.
Я стоял в тронном зале. Ну… Как стоял…
Я сидел на четвереньках и выплёвывал сгустки крови, пока два стражника с каждой стороны салютовали чёрной кобыле.
– Могли бы и помягче, идиоты, – сказала она грозно, – всем выйти из зала.
Минуту спустя, когда я восстановил себя, а стража покинула помещение, Найтмер спросила меня:
– Собираешься ли ты быть отвергнутым всё время?
– Я всё знаю о тебе, скотина! – выпалил я, вытирая рукавом камуфляжной куртки свой красный рот, – Луна всё мне рассказала о тебе: о создании, о возвышении…
Я выделил следующие слова:
– О долгом и охуительном приключении на Луне…
– МОЛЧАТЬ! – крикнула она, чуть ли не прорывая мои барабанные перепонки.
– Что, предательница, душу-то вырывает, а? – спросил я, пытаясь поддёрнуть её.
– Луна – это слабая и безжизненная тварь, которая сама создала и сама попросила меня сделать то, о чём она мечтала, но сейчас она отвергла меня.
– Потому что она учиться на ошибках, в отличии от тебя.
– Я захватила власть, твои слова никчёмны, – парировала она с усмешкой.
– Всю или только внутри замка? Сколько недовольных будут снаружи? Сколько пойдут против тебя?
– Я – бессмертный аликорн. Все попытки сопротивления будут уничтожены.
– Знаешь… был один человек, который так думал. Его сожгли в собственном же логове одиннадцать миллионов человек! Как ты думаешь, ты повторишь его судьбу?
– Я не настолько жалкая, в отличии от тебя, чтобы идти на поводу у морали.
– Но в лесу же ты помогла мне?
– Это была временная мера! – закричала она в свою защиту.
– А вся та любовь, которую ты питала ко мне? Тоже временная мера?
Я вспомнил диалог с Луной… Она попросила меня поговорить с ней. Может, ещё не всё потеряно?
– Найтмер, перестань идти на поводу у безумных желаний. Перестань!
– Чтобы потом сделать что? Отправиться в ссылку вновь?
– Я говорил с Луной, она только за твоё возвращение, только перестань.
– Зачем мне твои слова, почему они вообще должны значить что-то для меня? – спросила она, подняв бровь.
– Ты любишь меня, признай это.
– С каких пор? – спросила она, заливаясь смехом.
– С тех пор, когда мы обнимались вместе, чтобы согреть друг друга. Когда ты целовала меня, поддавшись порыву. Когда ты просто защищала меня, а не бежала прочь.
– Это. Была. Временная. Мера, – сквозь зубы прошипела она.
– Врёшь себе.
Она подлетела ко мне.
– Надо было убить тебя на месте, а не трепаться с тобой.
– Убьёшь меня – сделаешь себе хуже, признай. Ты бы убила меня давно, если бы я не был дорог тебе.
Найтмер фыркнула в сторону.
– Уйди с глаз моих, уйди!
– Иначе что?
– Иначе… Иначе…
Я взял её за щёку своей левой рукой. Она была мокрой от слёз.
– Найтмер, просто перестань делать всё это. Это никому не нужно, в том числе и тебе. Ты будешь счастлива, если просто признаешь свои ошибки и извинишься. Ещё не слишком…
Она ударила по моей руке копытом.
– Стража! – закричала она в порыве горечи.
– Найт… – прошептал я.
– Всё кончено, нет путей назад, – сказала она полушепотом, идя к своему трону, добавляя более громким командным голосом: – отнести его обратно в камеру!
Два стражника, поклонившись, повели меня из комнаты.
Я обернулся и увидел, что её глаза мокрые от слёз.
Я… Я смог?
Луна крайне удивилась моему возвращению, однако я не рассказал ей о том, что произошло в зале. Я был слишком опустошен, чтобы говорить.
Прошло два дня. Нас кормили какими-то салатами, хлебом да водой.
Нас кормили не значит, что у меня или у Луны был аппетит есть.
Мы изредка переговаривались на тему-другую, попросту от отсутствия занятости.
Но однажды они пришли за ней.
Она с улыбкой на лице ушла вместе со стражниками.
Почему?
Я стараюсь спать ещё больше. Я не хочу просыпаться и видеть всё, что изменилось вокруг меня: лесной массив превратился в каменную клетку, тупая боль на душе сменилась обливанием кровью, а Найтмер… она порвала со мной связь. Я был один.
Прошло ещё два дня. Потихоньку камеры стали пустеть. Или мне казалось, что потихоньку… Я всё время сплю, а когда не сплю, время тянется часами.
И в один момент, я остался один.
Совершенно один.
Мне не хотелось жить. Мне не хотелось думать. Мне не хотелось… я не знаю…
Я просто хотел увидеть ту самую Найтмер, которую я знал в лесу. Которая поможет и спасёт тебя. Залечит твои раны. Поддержит в трудный момент. А не безумная тиранка, готовая убить тебя за неповиновение.
Но… Зачем ей это всё? Это то, ради чего она создана? Ради чего она живёт?
Или она хочет заполнить пустоту в своём сердце?
Я… Я не знаю…
Спать.
Нужно спать.
Я проснулся от небольшого толчка в бок.
– Пошли, – сказал кто-то. Я не видел его, – принцесса желает видеть тебя.
Я лениво встал и угрюмо побрёл за стражей. Теперь она была в золотых, их обычных, доспехах.
Что случилось?
Меня впустили в тронный зал, где была Найтмер.
Она сидела, угрюмо опустив голову, на крупе перед Селестией и Луной.
Я подбежал к ним.
– Что случилось? – мои глаза метались между тремя кобылами.
Найтмер подняла красные глаза.
– Это конец.
– Дарованною солнцем власть, я выношу решение: Найтмер Мун приговаривается к…
Не спи.
Я сидел на обрыве кантерлотской горы в Королевском саду и смотрел на закат. Красивые они тут… Алые…
Я смотрел вдаль и думал:
«А можно было ли по-другому?»
Нет, наверное…
Всё закончилось хорошо. Уже ничего не исправить.
«Всё хорошо, что хорошо кончается»
– Я слышу твои шаги, – сказал я, не оборачиваясь, Найтмер.
Она тихо и робко подошла ко мне.
– Ты держишь на меня обиду? – спросила она меня.
Я глубоко вздохнул.
– Ты научилась на своих ошибках. Ты искупила свою вину перед пони. Ты – молодец.
– Но ты не простил меня…
– Я простил тебя, Найтмер, – сказал я, поворачиваясь к ней, – ты стала той, какой я тебя знал.
– Прости меня… За всё.
– Я простил тебя. Хватит винить себя, – я подозвал её рукой, – иди ко мне, пропускаешь красивый закат.
Она застенчиво села около меня на круп.
– Наступает ночь. Как-то не особо вериться в то, что ты выиграешь спор.
Она удивлённо посмотрела на меня.
– Спор?
– Ты говорила мне, что луна поднимается по воле, а не по закону.
– Да, насчёт этого… – она закусила губу, – я… я могу это сделать… но…
– Так сделай! – воскликнул я радостно, – не этого ли ты хотела – контролировать день и ночь?
– Я… я боюсь, что я сделаю что-то не так, – сказала она тихо, – я боюсь опять подвести Луну.
– Да, ты ведь её помощница теперь… Попробуй.
– Что?
– Подними луну.
– Я….
– Найтмер!
– Я не смогу!
– Я в тебя верю! Подними луну!
– Я…
– Я почешу тебе за ушком, если ты это сделаешь.
Лицо Найтмер было удивлённым целых три секунды, а потом она разразилась смехом. Добрым смехом.
– Хорошо, – промурлыкала она, вставая в полный рост и напрягая все свои мышцы, а её рог зажегся.
Я смотрел вдаль и увидел, что солнце и вправду закатилось за горизонт, а вверху появилась луна и мириады звёзд.
– Ничего себе… – только и смог я произнести, смотря на всё это, – какая же ты всё-таки молодец.
Она села передо мной и радостно улыбнулась, а я почесал ей за ухом.
Она издала стон.
– Спасибо тебе за всё.
– Не за что, Найти.
Мы так и сидели до поздней ночи на этом склоне, пока Найтмер не положила мне голову на плечо и не уснула.
– Спокойного сна, – я поцеловал её в лоб, – это будет спокойная ночь…
«А тем кто ложиться спать – спокойного сна…»
Какая же она красивая…
Я… Я не могу оторвать от неё глаз…
Она и есть то, ради чего я могу жить. С кем я буду чувствовать себя человеком.
Спасибо тебе за всё, Найтмер.
Спасибо тебе за всё.