Если б желания были понями...

108. Я тут ни при чём!

Первой мыслью Альбуса, когда он увидел статью в «Ежедневном пророке», было: «Мерлиновы подштанники». Следующей — что остаток дня, а то и недели, ему придётся посвятить устранению последствий стихийного бедствия по имени «Рита Скитер».

Так-то, учитывая, что за автор её написал, эта статья была довольно справедливой по отношению к эквестрийцам. В противоположность своему обычному стилю, Скитер называла их вежливыми, милыми и простыми как два кната. Было забавно читать её комментарии как о пегасах, двигающих облака с целью организовать нужную погоду, так и об искреннем удивлении этих самых пегасов, когда она сообщила им, что погода на человеческой стороне портала просто отдана на волю случая.

Её единственная реальная претензия заключалась в том, что хозяева продолжали с упорством ослов называть свою родину Эквестрией, а не Атлантидой. А замечание о том, что атланты явно закрыли ночное небо магическим куполом, чтобы никто не мог их отыскать, вызвало у Дамблдора живейший отклик. Если уж так называемые «пони» хотели скрыть своё истинное местоположение от магглов, то имело смысл и с магами поступить аналогично. Они ведь не хотят оставлять подсказки тёмным магам, что смогут по малейшим намёкам раскрыть их истинное местоположение, так ведь?

Правда, для столь глобальных чар сокрытия и маскировки требуется прорва магии, но, судя по всему, этот самый пресловутый Дискорд мог справиться с подобной задачей одним щелчком пальцев. По сравнению со столь масштабной разновидностью «фиделиуса» или его подобия, скрывающего Атлантиду, простенькая, пусть и столь же масштабная, многослойная управляемая иллюзия для магов уровня самопровозглашённого бога хаоса или даже правящих сестёр-принцесс — и вовсе плёвое дело. Даже давно уже существующим в Хогвартсе амулетам, используемым на потолке Большого зала, попросту всё равно, что показывать — они способны проецировать всё что угодно, а не только реальное небо над головой. А если добавить мягкие чары отвода глаз, то ни у кого не возникнет желания чересчур уж внимательно присматриваться к деталям.

И теперь, когда Альбус задумался об этом, ему пришла в голову свежая мысль: а ведь Атлантида могла элементарно расположится под землёй, а «небом» им мог служить заколдованный потолок гигантской каменной пещеры! Вот именно, пещеры! Возможно, популярные в прошлом маггловские теории о Полой Земле были не до конца безумны? Если так, то теперь понятно, как принцессам столь легко удалось обмануть магглов! Они просто двигают изображения солнца, луны и звёзд по потолку, для чего требуется немалая магическая сила, но, теоретически, создать такой «планетарий» вполне возможно. Скорее всего, пони пришлось разместить на поверхности Земли сложную установку, собирающую и передающую внутрь пещеры солнечный и лунный свет, тем более что скрыть подобный комплекс — задача вполне себе тривиальная. Более того, при достаточных объёмах магии они вполне могли разместить его высоко в горах или вообще в небе, исключив таким образом случайные помехи в виде облаков.

При подобном подходе, дабы показать или скрыть светило, они магией поднимали и опускали какие-то материальные объекты, при помощи которых и проецировались соответствующие отражения реальных небесных светил. Как только объект, пройдя свой путь по небу с условного востока на запад, опускался за горизонт, принцессы спокойно перекатывали его по подземному туннелю обратно в точку запуска, чтобы вновь поднять его на следующий день или ночь.

А вся так называемая «пегасья погодная магия» на деле эту самую погоду и создавала. Благодаря ей там дул ветер, шли дожди и снег. В противном случае погода в пещере оставалась бы статичной и неизменной.

Выглянув в окно, Альбус задумался, пытаясь прикинуть, насколько сложно для него было бы изобразить нечто подобное. В итоге он решил просто проверить, что из этого выйдет. Достав палочку, он приманил к себе с полки кристалл размером с ладонь и несколько мгновений рассматривал его — одна из многочисленных безделушек, выполнявшая ныне уже ненужное дело, затем закрыл глаза и сосредоточился. Взмах палочкой — и кристалл вылетел на улицу сквозь дверцу для почтовых сов и, быстро набирая высоту, вскоре пропал из глаз, затерявшись в небе.

Следом директор призвал к себе кристалл поменьше, поднёс к нему палочку, пробормотал заклинание — и комната внезапно озарилась светом, ненадолго ослепив Дамблдора, словно он взглянул прямо на солнце. Ну, строго говоря, это, собственно, и произошло.

Отлично. Эксперимент доказал работоспособность его предположения. Правда, в его практическом применении тут же обнаружился небольшой изъян. Совершенно очевидно, что свет погаснет, как только солнце скроется за горизонтом, так что подобный артефакт вряд ли можно назвать эффективной заменой свечам в ночное время, но зато он отлично подойдёт, чтобы освещать комнаты и подземелья днём, даже если на улице стоит пасмурная погода.

Правда, очень скоро обнаружился и второй изъян подобного подхода. По мере того как кристалл-приёмник поднимался всё выше и выше, Альбус чувствовал, как растёт нагрузка на его магическое ядро. Судя по его ощущениям, уже на высоте нескольких сотен ярдов удержать кристалл несколько часов кряду будет ох, как непросто. Пара подобных светильников быстро вытянет всю энергию у обычного мага.

Но руны-то вполне способны исправить эту проблему!

Нужно обязательно сообщить о своём открытии Филиусу, Батшеде и Септиме. Эти трое точно что-нибудь придумают. Если у них получится, Хогвартсу не придётся тратить столько галлеонов на свечи, и их можно будет пустить на что-то более полезное.

Сделав несколько мысленных заметок, Дамблдор вернулся к «Ежедневному пророку».

В отличие от первой статьи, следующая выглядела действительно проблемой. Рита много и смачно критиковала Министерство за то, что, цитата: «…оно пустило на самотёк отношения атлантов с магглами и позволило открыть тем целое посольство! Эти плюшевые лошадки что, считают магглов такими же важными, как и маги? Нет, вы послушайте, как нелепо звучит: „магглы столь же важны, как и маги“! Что за ерунда?! Атлантам следует отказаться от сотрудничества с этими никчёмными неудачниками и переключиться исключительно на магов. Ведь те могут им предложить гораздо больше полезных и нужных вещей!..», конец цитаты.

Как и опасался Альбус, Скитер изо всех сил продолжала раскачивать лодку, непрестанно твердя как попугай, что атланты явно нарушают Статут секретности, и нарушают его в невообразимых масштабах. Но, конечно, это не их вина, нет. Они же не виноваты в том, что магический мир изначально их проигнорировал. Эту ошибку она целиком и полностью возложила на Министерство, не упуская возможности назвать имена виновных в данном прискорбном событии. И имя Корнелиуса Фаджа явно не случайно возглавляло этот немаленький список.

Но больше всего Риту возмущало, что эквестрийцы распоряжались достижениями магов как своими собственными. Заклинания и зелья, созданные целыми поколениями трудолюбивых магов, они объявили «своими технологиями» и теперь торгуют ими с никчёмными магглами. Более того, в статье утверждалось, что она своими глазами видела, как в госпитале при портале пушистые воришки внаглую использовали «Костерост» и прочие магические зелья и заклятия для лечения своих маггловских пациентов. Конечно, слово «магия» ими если и произносилось, то исключительно в ироничном ключе, дескать «для некоторых достижения нашей науки могут показаться магией, но на самом деле…» и так далее, и тому подобное. Разумеется, тупые магглы велись на эту байку и не задавали вопросов, так что Международный статут о секретности формально никем не нарушался (хотя этот факт в статье упоминался лишь кратко и мимоходом), но сам факт того, что бессовестные анимаги из другого мира в облике разноцветных лошадок по сути присвоили себе изобретения магов, приводил пылкую репортёршу в состояние неконтролируемой ярости.

Директор вздохнул и погладил бороду. Не так давно у него состоялся долгий разговор с Корнелиусом об атлантах и о том, что их контакт с магглами был для магов благословением, пусть и незаметным при первом взгляде. И похоже, теперь все результаты той беседы пойдут книззлу под хвост. Безмозглый министр быстро поддастся волне возмущения, которую вызовет эта статья.

Словно прочитав его мысли, камин вспыхнул зелёным, и Дамблдор услышал голос не к месту помянутого министра:

— Вы на месте, директор? Если да, то прошу немедленно прибыть ко мне в офис!

— Да, я слышу тебя, Корнелиус. Дай мне минутку, я предупрежу Минерву, — тяжело вздохнул старый маг, вставая и отряхивая мантию.

— Отлично!

Альбус отослал патронуса своей заместительнице, а затем отправился камином в министерство. Увы, в отличие от исходящих вызовов и перемещений камином из здания магического правительства, на которые ограничений не имелось, попасть в него можно было только через камины у главного входа, из-за чего директору пришлось тратить лишнее время, добираясь до кабинета Фаджа.

Секретарь, едва Альбус вошёл в кабинет, приветствовала его со всем доступным пиететом — никаких «Министр занят, подождите полдня, пока освободится»:

— О, директор! Проходите, они уже ждут вас.

Дамблдор кивнул и открыл дверь, ведущую в кабинет. Конечно, его ждали — в конце концов министр сам только что ему прокаминил. Едва верховный чародей вошёл, Корнелиус тут же повернулся к нему и, не поздоровавшись, сразу принялся жаловаться.

— Как вы можете верить этим иностранцам?! — кричал он, размахивая «Ежедневным пророком». — Они же вчистую игнорируют нас! Они нам ничего не говорят! Они нарушают Международный статут о секретности!

Рядом с его столом сидели мистер Люциус Малфой и мерзкая баба — старший заместитель министра, Долорес Амбридж. Естественно, Долорес была вся в розовом, и на лице у неё было написано профессиональное возмущение, такое же лживое, как и её длинный язык, и белокурый маг с одобрительным видом искоса посматривал на неё. Что бы тут ни случилось до его появления, директору мгновенно стало абсолютно ясно, что архитектором данных посиделок являлся именно он.

Авроры Джон Долиш и Руфус Скримджер скромно стояли в сторонке и молча наблюдали за всем происходящим.

— Да ладно, Корнелиус, — успокаивающим тоном, словно разговаривая с капризным ребёнком, начал Альбус, когда дверь за его спиной захлопнулась, — мы же обсуждали это на прошлой неделе. Да, эквестрийцы творят магию у всех на виду, но они маскируют её под «передовые технологии». Что, к моему личному удивлению, магглы приняли безоговорочно. Среди магглов нет никого, кто бы подозревал, что демонстрируемые эквестрийцами фокусы — это магия и что где-то в Англии прячутся собственные маги и ведьмы, способные на подобное, а то и на нечто большее. Следовательно, Международный статут о секретности они не нарушают.

— Но ведь они проводят к себе через портал магглов! Магглов! И лечат их магией! Мы не можем этого допустить! Магглы сообразительные, они всё поймут. Тогда где окажемся мы?

Фадж раздражённо швырнул газету на стол, сбросив этим несколько лежавших там документов на пол. Альбус с трудом подавил желание закатить глаза и вместо этого по привычке огладил свою бороду. Люциус сочувственно улыбнулся. И без того красное лицо Амбридж побагровело — она разделяла возмущение своего работодателя и повелителя и кивала как болванчик, соглашаясь с каждым словом, сказанным Фаджем.

— Они сотрудничают с правительством магглов, а с нами вообще не общаются! — тем временем не прекращал лютовать хозяин кабинета. — Мы в полном неведении! Мы не узнаем, что что-то пошло не так, пока не станет слишком поздно! — министр перевёл дыхание и продолжил, срываясь на визг: — Атланты не понимают, насколько хитрыми могут быть магглы! Если мы не поможем им справиться с ними, эти плюшевые простаки понаделают ошибок и неизбежно раскроют нас! Мы должны встать во главе, чтобы направлять их твёрдой рукой.

С каждой фразой министр заводился всё больше. Такими темпами он вскоре и вовсе примется топать ногами, дабы подчеркнуть свои слова.

— Нам нужен их главный маггл… как его там, премьер? — Фадж взглянул на Малфоя, который в ответ почти незаметно кивнул. — Вот именно, премьер, и чтоб он передал все дела, связанные с атлантами, в наши руки. Отныне лишь мы будем иметь дело с ними и лишь мы станем контролировать их поведение. Магглам тут не место! — полным праведного (по его мнению) негодования голосом закончил министр. — Э-э-э, же я всё верно сказал? — вдруг робко спросил он, повернувшись к Малфою.

Альбус искренне восхитился тем, как Малфой стойко воспротивился желанию слицеладонить. Было абсолютно ясно, кто именно организовал эту встречу и накрутил хвост министру.

— Что ж, — успокаивающе сказал директор, — уверен, всё далеко не так ужасно, как вы думаете. — Он указал на газету. — Даже Рита признает, что магглы ничего не подозревают…

— КХЕМ! — внезапно прервала его старший заместитель министра. — Вот почему мы должны действовать немедля, пока не случилось худшего! — сухо заявила женщина, и её жабье лицо стало ещё отвратительнее, а затем посмотрела на Верховного чародея как на ничтожество, осмелившееся возражать самому (!) министру Фаджу.

Взгляд Люциуса, как и вся его поза, демонстрировала полное одобрение словам Амбридж.

— Это будет не так уж и сложно, — почувствовав поддержку, елейным голосом продолжила чиновница, взглянув на министра. — Немного принуждающих чар, пара-тройка обливиаций — и ситуация полностью вернётся под наш контроль. Из статьи мисс Скитер становится кристально ясно, что атланты — не что иное, как всего лишь особо умные единороги и пегасы, то есть животные, — продолжила Долорес, указав на газету. — Возможно, в своём развитии они даже не уступают домашним эльфам и прочим низшим существам — но не более того. Мы просто передадим их в ведение Департамента регулирования магических популяций и контроля над ними, — и женщина улыбнулась, довольная собственной сообразительностью. — После чего возьмём под свой полный контроль драгоценные камни и золото, проходящие через портал, — закончила она, победно улыбаясь, искренне уверенная в том, что её аргументы полностью убедили собеседников.

На мгновение Альбус почувствовал внутри леденящий холод, представив все те ужасы, что могут их ожидать, когда принцесса Луна услышит о грандиозных планах этой глупой, самодовольной ведьмы и о её расистских идеях о месте пони в мире. А уж что может сделать Дискорд…

Угрюмо вздохнув, старый маг одним взмахом палочки приманил себе стул и трансфигурировал его в удобное кресло.

— Нам нужно не рубить сплеча и со всей осторожностью отнестись к решению данной проблемы, — мягко сказал он, готовясь садиться. — Есть множество моментов, о которых вы даже не подозреваете.

— Нечего здесь обсуждать, — строго оборвала его Долорес. — Мы должны… возглавить процесс, а не плестись на поводу у магглов и этих… животных. В конце концов, мы — Министерство магии.

Корнелиус повернулся к камину.

— Я уже предупредил маггловского министра, что мы прибудем сегодня для решения «атлантического вопроса», — Фадж повернулся к Руфусу и поспешно махнул рукой. — Вот почему я и попросил вас присоединиться к нам, Альбус.

Очевидно, Министр магии считал, что директор полностью с ним согласен и не станет возражать.

Аврор Руфус развернулся и бросил пригоршню дымолётного порошка в камин. «Канцелярия премьер-министра» — рявкнул он, а затем шагнул в зелёное пламя и исчез. Долиш без промедления последовал за ним. Он даже не потрудился достать свою палочку — они же направляются всего лишь к какому-то магглу. Его беспечное отношение к происходящему явно показывало, что аврор явно не ожидал никаких проблем от этого визита.

Дамблдор вздохнул смиряясь и развеял чары трансфигурации с кресла, которым так и не успел воспользоваться.

— Ну, это дело министерства, к тому же у меня ещё есть проблемы, требующие срочного внимания, — поднявшись, сказал Люциус и кивнул министру. — Доброго дня, Корнелиус, Долорес, Альбус, — добавил он, направляясь к двери.

Фадж рассеянно кивнул в ответ и, сказав «до свидания», также шагнул в камин. Ещё пара секунд — и дверь кабинета закрылась за Малфоем.

Альбус покачал головой и молча последовал за Долорес, надеясь, что ему удастся разрядить обстановку и предотвратить полную катастрофу.

Кабинет премьер-министра оказался невелик, но шестеро гостей поместились в нём всё же довольно свободно.

Первым делом Альбуса удивил сидевший здесь же посол Блюблад, а также какой-то незнакомый мужчина, стоящий в углу позади него. Но потом он понял, что это вполне логично — разумеется, заранее услышав, о чём пойдёт речь, премьер-министр первым делом уведомил эквестрийцев. Благо эти их тили-фоны позволяли сделать это крайне просто. А уж благодаря телепортации эквестрийцу не потребовалось много времени, чтобы прибыть на место. Скорее всего, Блюблада предупредили о встрече в то же время, что и самого Альбуса, но идти ему пришлось явно меньше.

Корнелиус и Долорес удивлённо уставились на двух незапланированных незнакомцев.

— Посол Блюблад, — широко улыбаясь, сказал Альбус, подходя для обмена рукопожатиями, стараясь как можно быстрее взять ситуацию под свой контроль.

Посол ответил старому магу вопросительным взглядом, затем встал.

— Верховный чародей Дамблдор! — тепло сказал он. — Я не ожидал увидеть вас столь скоро после бала. Что-то не так? — спросил он после того как они сердечно пожали друг другу руки, глядя на остальных присутствовавших.

В отличие от посла эквестрийцев, премьер-министр не сдвинулся со своего места ни на дюйм.

— Нет, нет, — сказал Альбус, отступая. — Просто у Корнеулиса возникло небольшое… недопонимание, — добавил он и быстро огляделся.

Два аврора меж тем успели, прикрывшись дезиллюминационными чарами, переместиться по углам комнаты и теперь внимательно за всеми наблюдали. Точно так же поступил и человек, что до того момента молча стоял за спиной посла, и теперь эти трое буравили друг друга настороженными взглядами.

Благодаря зачарованным очкам директор смог также увидеть кого-то — и это явно был пони — неподвижно стоящего под мантией-невидимкой на одной из верхних полок книжного шкафа у стены. Да и на ковре, устилавшем пол, незнакомыми рунами были нанесены какие-то мощные чары. Это открытие заставило Дамблдора моргнуть и вздрогнуть от неожиданности. Похоже, если ему не удастся угомонить Фаджа и иже с ним, ничем хорошим это не кончится.

— Ах, вот оно что, — произнёс Блюблад и повернулся к человеку, сидящему за столом. — Премьер-министр, я не знаю, доводилось ли вам встречаться с Верховным чародеем Визенгамота Альбусом Дамблдором, в магическом мире это эквивалент главы парламента. Альбус, — добавил он, снова обернувшись к магу, — я хотел бы познакомить вас с премьер-министром Соединённого Королевства Джоном Мейджором.

Человек за столом встал и протянул руку. Альбус снова сделал шаг вперёд, и они пожали друг другу руки, обмениваясь формально-любезными фразами.

В тот же миг откуда-то сзади раздалось раздражённое «КХМ!»

— Посол Блюблад, премьер-министр, позвольте представить вам министра магии Корнелиуса Фаджа и его старшего заместителя Долорес Амбридж, — директор с улыбкой представил своих спутников. Корнелиус и Долорес в ответ только поморщились. — Хотя, думаю, что с министром Фаджем вы уже знакомы.

Премьер-министр и посол кивнули каждому из этой пары, когда их представляли, затем снова заняли свои места, и хозяин кабинета жестом указал на стулья, стоящие в комнате.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Перед столом премьер-министра уже стояли наготове два стула, но к ним тут же бесшумно подъехал ещё один. Оба чиновника Министерства магии удивились этому внезапному перемещению и, переглянувшись, медленно сели, гадая, кто же воспользовался магией, ведь они ни у кого в руках не заметили палочки! Корнелиус при этом выглядел смущённым, не понимая, как он умудрился потерять контроль над столь элементарной ситуацией.

— Итак, — продолжил премьер-министр Мэйджор, — в чём состоит ваша проблема?

Министр Фадж, выглядевший явно не в своей тарелке, взглянул сначала на Альбуса, затем на своего заместителя, словно ища у них поддержки.

— Это вопрос об атлантах, — почти проблеял он и замолчал, наткнувшись на скучающий взгляд Блюблада.

После минуты напряжённого ожидания угасший было разговор решила взять на себя Долорес.

— Тебе не следует иметь дело с атлантами, — строго начала она, принявшись отчитывать маггла. — Они магические существа и поэтому представляют нашу область интересов. — Женщина в упор уставилась на эквестрийца. — Да, эти бедняжки ошиблись, обратившись к вам. Полагаю, по собственному скудоумию или незнанию здешних реалий. Несчастные зверушки просто ошиблись и выбрали не ту сторону, ведь так? Не могу их в этом винить, в конце концов, это же пони, а не люди, — пренебрежительно добавила Амбридж и снисходительно взглянула на посла, чьи брови постепенно поднимались всё выше и выше. — Вся эта ситуация стала явным нарушением Международного статута о секретности. Нам следовало заниматься этим с самого начала, и вот мы здесь, чтобы исправить свою ошибку. Если вы предоставите нам список всех официальных лиц, с которыми общались атланты, мы позаботимся о том, чтобы они о них забыли и больше никогда не вспоминали. Тогда вы все сможете вернуться к своим глупым и мелким проблемам, не путаясь у нас под ногами, — и охамевшая чиновница презрительно махнула рукой, улыбнувшись премьеру улыбкой усталого родителя, сообщающего своему малышу прописные истины, а затем гордо посмотрела на Корнелиуса, ожидая одобрения своей речи.

Фадж с благодарностью кивнул ей в ответ, явно довольный тем, что Долорес взяла на себя его работу.

Альбус лишь вздохнул и покачал головой. Тем временем Блюблад и премьер обменялись взглядами.

— Можете поправить меня, если я где-то ошибаюсь, — холодно сказал посол и выпрямился, — но, когда мы впервые появились из портала, никого из вас поблизости не было. Ни единого мага, ни одной ведьмы. Более того, ни один маг или ведьма не вышли с нами на контакт иным образом. То, что вы не следите за магическим фоном территории, на которой проживаете — исключительно ваша вина, а не наша. Вам следовало незамедлительно прибыть на место обнаруженной магической аномалии и разобраться со всплеском неопознанной магии, как только она была вами обнаружена. — Посол многообещающе посмотрел на министерских и презрительно прищурился. — Однако мы успели пообщаться с людьми, живущими вокруг портала — и никто из них и слыхом не слыхивал о людях, способных творить магию. Из чего мы сделали вполне логичный вывод, что в вашем мире просто не существует пользователей магии. Вкупе со столь слабым магическим фоном эта версия была признана наиболее вероятной. Таким образом, мы повели дело с теми людьми, с которыми встретились. Мы не пытались спрятаться — мы открыто покупали землю и здания с намерением открыть посольство, но вас по-прежнему не было видно. Возможно, кто-то в вашем Министерстве не выполняет свою работу должным образом, но, повторюсь, это не наша вина.

Эквестрийский посол свысока, как он это умел, посмотрел на собеседников.

— Для нас то была уникальная возможность. Целая цивилизация, доступная для исследования. Цивилизация, совершенно непохожая на нашу. Мы быстро обнаружили, что между нашими народами сходств гораздо больше, чем различий, не считая внешнего вида, конечно, — добавил Блюблад, кинув быстрый взгляд на премьера. — У людей оказалось много того, чего не было у нас и наоборот. В данной ситуации взаимовыгодная торговля стала естественным выбором обоих наших правительств. Мы разработали целую стратегию, дабы с обоюдной пользой и без обид провести обмен в сфере науки, искусства и технологии. Сотни наших специалистов были вовлечены в эти разработки.

Долорес побагровела — ей явно не понравился ни тон посла, ни, собственно, им сказанное. Блюблад же лишь слегка прищурился, всё ещё сверля презрительным взглядом парочку перед ним.

— А потом к нам заявился посетитель, — фыркнул он. — Какая-то нелепо одетая женщина подошла к двери дома, который мы купили, и заявила, что она якобы ведьма. Затем стала утверждать, что является заместителем директора Хогвартса. С собой у неё были письма для троих детей, живущих в нашем доме, и, очевидно, это означало, что они пробыли там достаточно долго, чтобы их обнаружили.

Корнелиус посмотрел на директора, и тот добродушно кивнул. Долорес продолжала злобно таращиться на Блюблада, скрестив руки на груди, всем своим видом показывая крайнее неодобрение, вызванное его словами.

— Только от неё мы наконец-то узнали об этом вашем Международном статуте секретности, — пренебрежительно продолжил принц. — И что мы якобы должны были его соблюдать. К тому моменту мы уже купили несколько тысяч ваших книг и успели с ними хорошенько ознакомиться. И нигде, ни в одной из них не было упомянуто о сообществе магов и ведьм. Хотя мы тщательно искали любые упоминания о подобном. Мы не могли поверить, что существует мир, в котором есть магия, но его обитатели не могут с ней взаимодействовать. Однако мы также прочли и о том, что люди думают о магии в целом и истории о том, что случалось с людьми, которых обвиняли во владении оной, — мрачно добавил посол.

— Обнаруженные факты нас сильно встревожили. Поэтому задолго до вашего предупреждения мы сами постарались как можно лучше скрыть свои способности, продолжая при этом налаживать отношения с обычными людьми. Достаточно было просто в их присутствии не применять магию — и никаких вопросов не возникало. Впоследствии оказалось, что подобное поведение идеально соответствовало вашему… Статуту.

Проблема в том, что брошюра, которую нам оставила заместитель директора — Макгонагалл — поставила нас в странное положение, — продолжил Блюблад, слегка подавшись вперёд, при этом кинув взгляд на невидимку в глубине комнаты. — В этом буклете было сказано, что мы не можем рассказывать немагическим обитателям — магглам, как вы их называете — о магии, поскольку каждая магическая нация в мире подписала этот… Статут секретности. Но Эквестрия, — посол особо выделил голосом это слово, его лицо закаменело, — никогда не подписывала данного соглашения. Ничего подобного в Эквестрии просто нет. Для нас вообще непонятна идея наказания за открытое применение магии. Это всё равно, как если бы у вас попытаться принять закон о наказании людей за свободное дыхание — вышло бы в точности так же. Тем не менее мы поняли и приняли причину, по которой существует Статут. И, хотя в Статуте говорится, что каждая страна несёт ответственность за используемую магию внутри своих границ, но портал теперь находится на территории посольства Эквестрии. Таким образом, находясь в данном статусе, она больше не считается законной частью Англии. Что в свою очередь выводит портал из-под вашей юрисдикции, со всеми вашими законами.

Принц тонко улыбнулся, однако во взгляде его не было и намёка на улыбку.

— Что касается того, что мы обязаны включать ваших представителей во все свои переговоры с немагическими существами, то ваш Международный статут о секретности ничего не может сказать по этому поводу, если только переговоры не связаны с обсуждением вопросов магии, — продолжил он ледяным тоном. — Кроме того, в деловых переговорах между магическим и немагическим существом, если магия не упоминается, участие Министерства не требуется уже согласно английским магическим законам, принятым Министерством магии. — Посол снова улыбнулся. — В противном случае чиновник Министерства должен присутствовать всякий раз, когда маг, ведьма, сквиб или ученик Хогвартса покупают продукты, одежду или что-нибудь ещё за пределами Косого переулка или Хогсмида. И вы обязаны оштрафовать или посадить их всех в тюрьму, если при совершении сделки чиновник отсутствовал. С другой стороны, ваши законы отдельной статьёй исключают из области действия закона немагических существ, которые уже знают о магии, — Блюблад улыбнулся со всем добродушием голодной акулы, увидевшей раненого тюленя. — К примеру, таких как лишённые магии родители, у которых родился ребёнок-маг, пошедший в Школу.

Посол Эквестрии откинулся на спинку стула со скучающим выражением лица.

— Мы не показывали и не использовали магию ни перед одним… магглом, который ещё не знал о магии. Да вот хотя бы премьер-министр, упомянувший магов, когда встречался с принцессой Селестией, — кивнул Джону Мейджору эквестриец. — И только после встречи с ней он сообщил о магии избранным членам своего кабинета. Что также не нарушает ваш Статут, — широко улыбнулся Блюблад. — Как немагическое существо, он может свободно рассказывать о магии кому вздумается, не опасаясь каких-либо наказаний с вашей стороны. Более того, как только он кому-то расскажет о ней, то ваши же собственные законы дают нам возможность свободно обсуждать магию с этим человеком. Международный статут о секретности утверждает то же самое. Действие Статута касается магглов только в том случае, если они попытаются публично раскрыть существование вашего скрытого общества. Пока они не ставят под угрозу Статут как таковой, вы по вашим же законам не имеете права преследовать их или как-либо вмешиваться в их жизнь. Наказание может применяться только в том случае, если человек, обладающий магией, обсуждает магию с человеком, магией не владеющим, который ранее не знал о её существовании. Конечно, за исключением особых обстоятельств.

Корнелиус с отвисшей челюстью слушал отповедь посла, потрясённый тем, что все подготовленные им ещё в Министерстве аргументы (хорошо, предоставленные ему аргументы…) оказались столь просто опровергнуты, опрокинуты, втоптаны в грязь, притом его самого, как какого-то котёнка, тыкали носом в кучу дыр в законах его собственного Министерства, как и в недостатки в работе оного. Сидящая рядом с ним Долорес аж побагровела от ярости, но продолжала внимательно слушать, выискивая любую зацепку для возражения.

— Возможно, вам не нравится сам факт того, что мы торгуем с немагическими людьми, но мы не сделали ничего, что нарушало бы Международный статут о секретности или иные ваши законы. И, к вашему сведению, поскольку вы, похоже, этого не знаете: за последние полгода мы дважды взаимодействовали с Министерством магии. Первый раз — в августе, когда в нашем доме было произведено подключение к каминной сети. Второй контакт у нас был с отделом магических происшествий, и также в августе, когда они наконец-то заметили магическую активность в нашем доме. Они осмотрели дом и просто предупредили нас, чтобы мы не творили магию на глазах у посторонних, после чего пообещали пересмотреть свои записи и указать в документах, что и наш дом, и земля вокруг, которую мы скупили, являются владениями магов. Исходя из вышесказанного, получается, что Министерство магии однозначно знает о нашем присутствии как минимум шесть месяцев. — Блюблад пожал плечами. — При этом полностью нас игнорирует, не считая этих двух инцидентов. И что нам оставалось делать в сложившейся ситуации? Мы решили, что, поскольку наш народ совершенно не интересует ваше общество, нам стоит переключить свои усилия на торговлю с немагической частью человечества. По крайней мере, их наш мир заинтересовал. Вот почему все ваши теперешние претензии и угрозы мне кажутся нелепыми.

Долорес несколько мгновений буравила посла полным ярости взглядом.

— Да не смеши меня! — взвизгнула чиновница. — Вы не маги, а лишь примитивные магические существа, и вы сейчас в Англии, а значит, находитесь под нашей юрисдикцией. А он всего лишь маггл. И вы будете делать так, как вам скажут в Министерстве, или будете наказаны! Авроры, оглушить их! — приказала Амбридж.

Альбус, встревоженный её тоном, с неожиданной для его возраста стремительностью развернулся в сторону расслабившихся авроров, на ходу выхватывая палочку, дабы обездвижить их раньше, чем произойдёт то, о чём впоследствии все они пожалеют.

Но не успел. Руны, искусно вплетённые в узор ковра и не замеченные никем ранее, вспыхнули магическим сиянием, и Дамблдор, старый опытный дуэлянт и сильнейший чародей современности, внезапно почувствовал, что не может пошевелить и пальцем. А ещё ощутил, как сработали чары, блокирующие аппарацию и любую разновидность порт-ключей. Никто не мог двинуться с места, даже маг на портрете на стене рядом со столом премьер-министра, который, судя по выражению лица, наблюдал за происходящим непотребством со всё возрастающей тревогой. Собственно, последний был единственным, кого не коснулся этот внезапный паралич, не считая посла Блюблада, который откинулся на спинку кресла и покачал головой с недовольным видом. Альбус изо всех сил сконцентрировался, с трудом прогоняя по телу волну магии, и сковавшие тело магические путы ослабли. Затем медленно повернулся к премьер-министру, и мужчина, до того скрывавшийся в углу кабинета, тут же наставил на директора пистолет и палочку. Альбус был уверен, что пони на шкафу у дальней стены — единорог, полностью готовый к магической битве.

Теперь уже премьер-министр покачал головой.

— Это было чудовищно глупо, — сухо сказал он. — Я ожидал от руководителей магического мира более разумного поведения.

Блюблад на это только вздохнул и посмотрел в окно.

Меж тем пони, до того притаившийся на книжной полке, успел спуститься вниз, принял форму человека и теперь сноровисто собирал палочки у напавших магов. Дамблдора, впрочем, он трогать не стал, хотя перемещался, не сводя с него внимательного взгляда, ни разу не становясь между ним и человеком с пистолетом.

«Похвально и благоразумно», — мысленно отметил Альбус, стараясь особо не задумываться о том незавидном положении, в которое попал по вине двух министерских ослов.