Если б желания были понями...

114. Скрытый трофей

Пегасы вернулись почти перед самым ужином, выглядели они при этом какими-то раздражёнными и взъерошенными и, осматривая гостиную, хмурили брови. Остальные анимаги-первоклашки, едва их завидев, поспешили к пернатым друзьям сквозь толпу, причём Гарри был уверен: будь они сейчас в понячьем облике, то от переживаний прижимали бы уши к голове.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Свити Белль.

Пегасы, зыркнув по сторонам, кивком головы позвали остальных следовать за ними. Дети вышли из гостиной в коридор и нырнули в первый попавшийся им по дороге неиспользуемый класс. Когда все зашли, Джинни закрыла за ними дверь и поспешила встать возле Скуталу.

— Ладыть, чаво стряслось? — повторила вопрос Эппл Блум.

Пегаски обменялись взглядами.

— Мы играли в догонялки, — начала сиреневогривая пегасёнка, — когда я заметила фигуру в капюшоне, пересекающую лужайку в сторону Запретного леса.

Гарри обменялся взглядами с остальными. В этом, вроде как, не было ничего такого… зловещего… так ведь?

— И это оказался Снейп…

— Профессор Снейп, — поправила Гермиона.

— Я так и сказала, — закатила глаза Скуталу. — Так вот, это точно был он — я слишком часто видела, как профессор, — пегасёнка глянула на Гермиону и показала ей язык, — врывается в класс, чтобы не узнать его развевающийся плащ. Но на этот раз он накинул на голову капюшон и явно не хотел, чтобы кто-нибудь увидел или узнал его. Ну, я нырнула вниз, как только он вошёл в лес, пролетела пару раз на уровне верхушек деревьев, пытаясь разглядеть куда он делся, но ничего так и не увидела. Но потом я услышала его голос! — выдержав паузу, чтоб придать словам значимости, с усмешкой продолжила рыжая пегасёнка. — У пони, знаете ли, очень хороший слух. И я сразу поняла, что он там с кем-то встречался!

— И этим кем-то был профессор Квиррелл! — не сдержавшись, вставила свои пять кнатов Джинни, после чего окинула взглядом заворожённую рассказом аудиторию. — Да-да, это точно был он! — кивнула Джинни в ответ на удивлённо-недоверчивые взгляды остальных. — Мы слышали их обоих. Сидели на ветке буквально у них над головами как совы на насесте, так что сразу их узнали. Они так и не додумались хоть разок глянуть наверх, — усмехнувшись, добавила рыжегривая пегасёнка.

— Они говорили о Философском камне! — выпалила Скуталу, практически перебив Джинни. — Снейп конкретно его упоминал!

— Что, правда? Так и сказал — Философский камень? — вздрогнувшая поначалу Гермиона на мгновение замерла, а потом сжала кулак и, согнув локоть, победно вскинула руку. — Да! Я так и знала, что это он!

— Вернее, профессор Снейп угрожал профессору Квирреллу, — вставила слово уже Джинни.

— Ага, — кивнула Скуталу. — Снейп требовал, чтоб профессор Квиррелл рассказал ему как пройти мимо Пушка! — торжествующе выпалила она затаившим дыхание друзьям. — А потом ещё допытывался о каком-то «фокусе-покусе», что организовал Квиррелл.

Гермиона так обрадовалась из-за того, что оказалась права насчёт Философского камня, что даже не заметила, что Скуталу опять не назвала Снейпа профессором. Притом дважды.

— Он ещё немного поугрожал Квирреллу, а потом ушёл, — продолжила рыжая пегасёнка. — Профессор выглядел так, будто перепугался до усрачки — он несколько минут с места сойти не мог, а потом вродь как ожил и вернулся в замок.

— Ну, как только его видно не стало, мы тут же бегом сюда примчались, — добавила Джинни. — Мы подумали, что должны рассказать вам об этом как можно скорее.

На ужин в Большом зале кучка первоклашек вошла очень задумчивой. Может, им стоит поговорить с Хагридом? Ежу ведь ясно, что Камень защищали и другие преграды, помимо Пушка — по крайней мере, профессор Квиррелл также должен был принимать участие в их создании. А Хагрид должен знать, кто ещё из профессоров занимался разработкой защиты, и насколько надёжной она получилась.

–=W=–

— Профессор Дамблдор? Вы здесь? — вдруг раздался из камина голос Сириуса, едва Альбус, вынырнув из Омута памяти и откинувшись на спинку своего кресла, собрался обдумать только что увиденное.

Явственно слышимое в голосе Блэка беспокойство заставило пожилого мага внутренне напрячься.

— Да, Сириус? — откликнулся директор.

— Можно войти? — спросил он, причём голос мужчины звучал как-то… необычно. — Я тут нашёл кое-что… интересное.

— Конечно, проходи, мой мальчик.

Уже через несколько мгновений Сириус бросил небольшой мешочек на стол Дамблдора. Блэк выглядел так, будто у него выдался тяжёлый день, и он не особо надеялся на его скорое завершение.

— Как мы и договаривались, я занялся расчисткой моего дома на площади Гриммо, двенадцать, — начал молодой маг. — Я даже нанял кой-кого для помощи, — он пристально посмотрел на мешочек и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся в кресло напротив Альбуса.

Дамблдор наклонился вперёд, поднял мешочек из шёлка акромантула и взглянул на Сириуса, который устало наблюдал за его действиями. Директор осторожно вытряхнул содержимое — медальон — себе на ладонь — и тут же почувствовал слабый привкус… порчи, исходящий от ювелирного изделия. С удивлением он посмотрел на своего гостя и, бросив мешочек на стол, осторожно положил поверх него украшение.

— Где ты это откопал? — тихо спросил директор, откидываясь на спинку кресла.

Сириус вздохнул.

— Ну, мы решили вытащить всё, что лежало в шкафах гостиной…

–=W=–

Старлайт, уперев руки в бёдра, окинула взглядом гостиную дома номер двенадцать на площади Гриммо. Вчера они потратили почти полдня, избавляясь от разных паразитов, поселившихся в этой комнате — далеко не самая простая задача, учитывая, что многие из существ оказались в той или иной степени устойчивыми к магии, из-за чего комната теперь выглядела несколько… потрёпанной.

Когда они только начали свою работу, ковёр на полу для них стал сущим бедствием: мало того, что он весь и так был прогрызен докси до дыр, так ещё и в процессе избавления от этих паразитов на нем добавилось подпалин — распыление доксицида не принесло ожидаемого результата в должной мере, и пришлось прибегнуть к немного более радикальным методам. По окончании этой процедуры Старлайт подумала, что хорошее очищающее заклинание и вовсе уничтожит эту тряпку… но нет, удача им настолько не улыбнулась, скорее уж стало в каком-то смысле ещё хуже — дыры только увеличились в размерах, и стало видно, насколько же выцвел этот некогда роскошный ковёр, сейчас больше походивший на давно не чиненую рыбацкую сеть, которую зачем-то кинули на пол.

Паркет под остатками ковра оказался не сильно лучше — относительно чистый там, где ковёр до этого ещё сохранялся, и откровенно грязный в местах его отсутствия. Контраст настолько сильно бросался в глаза, что становилось предельно ясно: удалить грязь одной лишь тряпкой или щёткой (и даже вместе с «Патентованным пятновыводителем Пинкертона»™) будет невозможно — здесь требовалась повторная циклёвка и полировка.

Стены, шторы и мебель тоже были не в лучшем виде.

Говоря короче, вопрос «что оставить, а от чего избавиться во время уборки» даже не стоял: всё, что насмерть не приклеено к месту заклинанием — на выброс. И даже кое-что из того, на что такое заклинание наложено.

Стены на первый взгляд, после того как с них удалили закаменевшую корку грязи и пыли, выглядели сносно. Увы, лишь выглядели: их уже успели обжить древоточцы, личинки которых оказались совсем не миролюбивыми тварями, готовыми без боя покинуть место проживания. Их устранение для Старлайт оказалось той ещё головной болью во всех возможных проявлениях. По итогу они с Сириусом сошлись на том, что деревянные панели тоже придётся менять — стена, которая потрескивает и прогибается, когда к ней просто прислонишься, ничуть не внушает доверия к несущей способности скрывающейся под слоем штукатурки конструкции.

Единственной хорошо сохранившейся стеной оказалась та, на которой висел гобелен с изображением родового древа семейства Блэк — видимо, магия гобелена защитила её от поползновения ненасытных жуков. Сам гобелен тоже выглядел неплохо, если не считать выжженные местами дыры и обглоданный кем-то край. Видимо, снова докси. Ну что ж, всё равно он никогда не будет занимать почётного места, но Сириус всё же решил сохранить старый кусок расшитой ткани, также как и старые родовые хроники.

— Будь этот дом моим, — в сотый раз заявила Старлайт, — я бы просто подожгла его и ушла!

Она уже успела просмотреть гобелен от пола и до потолка, внимательно изучая детали. Он был настоящим сокровищем в плане информации, и бывшая единорожка пыталась запомнить столько, сколько возможно. Эта пыльная тряпка оказалась куда информативнее, чем все «официальные» книги, отслеживавшие родословную главных семей магического мира, вместе взятые. Гобелен показывал связи, которые в книгах считались слишком малозначительными, в частности с не столь влиятельными родами.

Старлайт прекрасно знала, насколько важны отношения между семействами, особенно в каком-нибудь маленьком городке, а местный магический мир производил впечатление именно такого маленького, закрытого ото всех городка. Поведение магических родов и их отношение друг к другу прекрасно описывается фразой «как пауки в банке» — куда до них тварям из Вечнодикого! Только одно оставалось неизменно: к новичкам в этой возне всегда относились с предубеждением.

В конце концов, когда знаешь, какие яблоки в корзине уже погрызены червями, а какие нет, это знание станет прекрасным преимуществом во время торга. Особенно, когда покупатель знает, что червяк ему обязательно пригодится в дальнейшем, а продавец уверен, что «помощничек» в яблоке — сплошной убыток.

Изучая гобелен, Старлайт раздумывала над тем, можно ли скопировать это древо на новый гобелен, да так, чтобы на нём проявились и удалённые имена. Может быть, если она узнает имена «предателей» и где сейчас находятся их семьи, среди этих людей найдутся те, кого она могла бы использовать для своих целей. Если эти отщепенцы находятся в зоне досягаемости, то вполне могут стать достойными союзниками. Это всяко лучше, чем если они окажутся в стане её врагов.

Возможно, удастся подсунуть эту идею Сириусу как «месть» его семье, предложив откопать скрытые связи с магглами, сквибами, полукровками и «предателями крови». Сириус смог бы «посрамить» безупречную репутацию Блэков, показав, что они не были такими уж «чистыми», как утверждали. Возможно, даже удастся официально вернуть эти проклятые имена в семью. Да его родители будут вертеться в своих могилах от подобного святотатства!

«Решено, подкину ему эту мысль за обедом. И, пожалуй, лучше сделать это не напрямую, а построить разговор так, чтобы Сириус стал думать, будто это его собственная идея. Хм-м-м, наверное, стоит как бы мимоходом намекнуть, что будет отличной шуткой заставить портрет его матери наблюдать за тем, как эти «отвергнутые» безнаказанно шныряют по её дому. А позже можно и тему восстановления семейного гобелена поднять…»

Старлайт взглянула на своего работодателя — взгляд мага блуждал по комнате, а на лице красовалась кривая улыбка.

— Что дальше? Шкафы? — предложила она.

По обе стороны от камина стояли застеклённые витрины, набитые разнообразными сувенирами. Среди них были ржавые кинжалы, когти животных (от одного только их вида Старлайт вздрогнула, уже даже боясь себе представлять, каким чудищам те могли принадлежать), свёрнутая аккуратным рулончиком змеиная кожа, какие-то потускневшие, а местами и почерневшие от времени серебряные шкатулки, изукрашенные непонятными надписями, и множество других предметов, зачастую совершенно неожиданных.

— Да, — уверенно кивнул Блэк. — Но, насколько я помню, некоторые из этих вещей довольно неприятные, так что дай я сначала взгляну сам. — Маг криво усмехнулся и покачал головой. — А то они могут напасть на того, кто не принадлежит роду Блэк или не является с их точки зрения достаточно чистокровным.

Хозяин особняка передвинул мусорную корзину поближе, поставив её чуть ли не у самого основания шкафа. Корзина эта была его любимой — Сириусу казалось забавным, что мусорное ведро поглощает всё, что в него бросают, с характерной громкой отрыжкой. Он почти всегда улыбался, заслышав этот звук — ему нравился такой незамысловатый юмор, местами детский, а местами граничивший с откровенной пошлостью.

Но стоило Сириусу лишь сунуться внутрь первого шкафа, как его руку тут же атаковала серебряная табакерка. Через несколько секунд кисть руки выглядела так, будто на ней была надета коричневая перчатка — старая и облезлая.

— Всё в порядке, — сказал он небрежно, постучав по пострадавшей конечности палочкой и мгновенно вернув её в нормальное состояние. — Видимо, тут у нас порошок бородавочника.

После такого начала они решили проверять каждый предмет на наличие опасных чар, прежде чем прикасаться к ним.

Неприятный на вид серебряный инструмент, что-то вроде многоногого пинцета, пытался было уклониться от изучающего заклинания Старлайт, но Сириус тут же пригвоздил его огненным всполохом, превратившим пинцет-многоножку в металлолом. Музыкальная шкатулка, когда её завели, принялась позвякивая наигрывать лёгкую мелодию, почему-то казавшуюся зловещей. На удивление, по мере того как они её слушали, на них волна за волной накатывалась слабость и желание лечь и поспать, прямо вот здесь, на полу… Но тут Сириус, собравшись с силами, захлопнул крышку, и наваждение пропало.

— А, я помню эту штуку, — сказал Блэк, с брезгливым видом отодвигая вредный артефакт в сторону. — Мать всегда вспоминала про неё, когда думала, что я слишком шумел и отказывался идти в постель.

Старлайт внимательно осмотрела шкатулку и даже несколько раз открыла и закрыла её, пока, наконец, не поняла, как работает это оказавшееся довольно простеньким заклинание. А затем… ударила на пределе своих возможностей по шкатулке мощным разрядом магии. Шкатулка смялась словно бумажная салфетка, и руны, питавшие заклинание энергией, перестали существовать. Беглянка решила, что это заклинание будет очень полезным для родителей, особенно если использовать его с более подходящей для детей музыкой. О да, некоторые родители в её городе точно оценили бы такой надёжный способ хоть ненадолго заткнуть своих непрерывно орущих спиногрызов.

Хоть Сириус и называл это «уборкой», но превращённой единорожке всё больше казалось, что она попала в зону боевых действий. Дом, опиравшийся на негласную помощь со стороны Кричера, оказался грозным противником. Сбрендивший эльф норовил стащить и уволочь к себе в нору буквально всё, что они собирались выкинуть. Сириус даже угрожал подарить ему одежду, но все усилия пропали даром — ушастый поганец назвал его слова блефом.

— Хозяин не станет так поступать, Кричер кое-что знает, он знает слишком много, а Хозяин слишком труслив, чтобы прибить голову Кричера на стену отличия… — громко пробормотал он.

Да одна только мысль о том, что эльф считал, что отрубленная и выставленная на всеобщее обозрение голова является достойным завершением его жизни, привела Старлайт в ужас. А ведь он реально этого хотел! И что ещё хуже, предыдущие хозяева считали подобную дичь достойной наградой!

Эта ситуация, как ничто иное до сих пор, убедила её в том, что люди, как и домовые эльфы, абсолютно безумны. Да хотя бы ради собственной безопасности они отчаянно нуждаются в пони, чтобы те за ними присматривали!

В результате Сириус приказал эльфу свалить в свою нору и не показываться оттуда до конца дня. А ещё на мусорное ведро они приспособили сигнализацию, не дающую эльфу незаметно оттуда что-то украсть. Из-за этого недовольный ушастый упрямец всё время сердито таращился на них и бормотал что-то неразборчивое, но не заходил за порог комнаты, в которой Старлайт и Сириус работали.

–=W=–

Массивный овальный медальон из золота с извивающейся подобно змее стилизованной буквой «С», выполненной из изумрудов чистейшего зелёного цвета, выложенных по его лицевой поверхности, почти утонул в угольно-чёрном облаке, возникшем в ответ на заклинание Сириуса.

— О, — сказал он, не особо удивившись. — Это уж точно тёмный артефакт тёмного семейства, — снисходительно добавил он, беря украшение за цепочку.

Заинтригованная, Старлайт ухмыльнулась и наложила одно из тех заклинаний, которые знала ещё по Эквестрии — и тут же чуть ли не прыжком метнулась в другой конец комнаты.

— Э-э-э, Сириус? Положи его. Брось это НЕМЕДЛЕННО! — под конец завизжала она словно маленькая кобылка при виде мантикоры.

Сириус вопросительно уставился на Старлайт, но всё же сделал, как она просила.

— Что случилось? — удивлённо спросил он.

— В этой штуке скрывается очень мощная и опасная магия, — ответила она дрожащим голосом, явно всё ещё находясь под впечатлением от увиденного и почувствованного. — Там, откуда я родом, за одно только обладание подобной мерзостью тебя сначала изгонят, а уж в изгнании бросят в темницу.

Да, до неё доходили слухи, и не только слухи, об Амулете Аликорна — выглядящий совершенно невинно артефакт на деле оказался смертельно опасным. И этот выглядел в точности так же — ну, по крайней мере, реакция на её заклинание была в точности такой, какую следовало бы ожидать от того амулета.

Сириус недоверчиво глянул на беглянку, затем снова уставился на медальон, правда, уже не пытаясь взять его в руки. Старлайт же быстро подняла медальон в воздух телекинезом, затем начала плотно слой за слоем окутывать его защитными чарами, и только лишь после того, как он стал похож на уродливый кокон, ударила по нему заклинанием разрушения. Раздался громкий хлопок, и медальон, ничуть не пострадав от её действий, просто отскочил от стены.

— Ну, ладно, — неуверенно сказала превращённая единорожка, морщась от внезапно нахлынувшей головной боли. — Уж этот-то точно разнесёт его на клочки.

Старлайт снова заставила опасную безделушку взмыть в воздух, окружила его своим лучшим отражающим щитом, какой могла наколдовать в подобном состоянии, а затем бросила внутрь кокона самое мощное из своих воспламеняющих заклинаний. От напряжения её головная боль стала просто дискордовой, но она терпела.

Жар заполнившего полупрозрачную сферу огня чувствовался вполне явственно, хотя они находились на другом краю комнаты. Внезапно рядом с ними бесшумно, будто тень, возник Кричер. Старый домовик молча наблюдал за происходящим, на лице его проступило выражение робкой надежды. Жар был настолько силён, что когда пламя наконец погасло, Старлайт показалось, что у неё даже брови дымятся. А вот мебель в комнате дымилась определённо. Один из чехлов — тот, что скрывал подлокотник дивана — внезапно и вовсе загорелся, так что Сириусу пришлось срочно гасить его с помощью чар «aguamenti».

Когда пламя окончательно угасло, в объятьях её щита обнаружился всё тот же медальон, раскалённый докрасна, но без каких-либо видимых повреждений. Похоже, уничтожить амулет подобным образом попросту невозможно.

— Да что это за дрянь такая? — спросил Сириус, поражённый тем, что безделушка вот так запросто пережила жар, который должен был превратить её даже не в лужу расплавленного металла, а в дым!

Не успела превращённая единорожка ответить, как услышала, что стоявший рядом с ней Кричер быстро забормотал.

— Снова неудача! Снова неудача, Кричер снова подвёл хозяина Регулуса! — под конец в отчаянии взвыл он, заламывая руки, словно обезумев от вида столь успешно противостоящего уничтожению медальона, а затем подбрёл к двери и начал биться головой о дверной косяк.

— Что ты хочешь сказать, говоря, что подвёл хозяина? — тут же повернулась к нему Старлайт.

Однако эльф продолжал биться головой, не обращая на неё ни малейшего внимания. Сириус, которого происходящее отвлекло от медальона, с хмурым любопытством наблюдал за разворачивающейся у него на глазах драмой.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что подвёл хозяина Регулуса? — с нажимом переспросила превращённая кобыла.

Эльф продолжал её игнорировать. Сириус же, напротив, едва услышав его признание, встрепенулся и в упор посмотрел на ушастого безумца.

— Кричер! — заорал он, выкатив глаза. — Прекращай ломать косяк и отвечай на вопрос! Правду!

Несмотря на крики и напор с двух сторон потребовался почти час, чтобы выпытать у эльфа всю историю, связавшую хозяина Регулуса, Кричера и медальон. Собственно, началось всё это сразу после того, как Регулус присоединился к армии Тёмного Лорда. Для начала Волан-де-Морт потребовал отдать ему Кричера для какого-то дела, что Блэки сочли огромной честью для себя, и эльф был немедленно предоставлен в распоряжение повелителя. Затем было путешествие Кричера вместе с Тёмным Лордом в пещеру на берегу океана, где в центре чёрного озера, расположенного в её глубинах, на маленьком островке стояла чаша, наполненная ужасным зельем, вызывающим бескрайнее отчаяние и невыносимую жажду. Жуткие умертвия, обитавшие в воде, охраняли этот опасный артефакт. Тёмный Лорд заставил Кричера выпить это мерзкое пойло, что чуть не убило беднягу, а затем положил медальон в опустевшую чашу. После чего Тёмный Лорд просто бросил более не нужного ему домового эльфа умирать на этом куске камня — его не интересовало, сдохнет ли тот от жажды или им займутся умертвия, стоит эльфу потянуться к столь желанной воде.

Это и должно было стать концом для Кричера, но хозяин, одалживая эльфа своему господину, приказал тому вернуться назад сразу после того, как он выполнит возложенную на него задачу. Кричер был хорошим и послушным слугой, поэтому он вернулся несмотря даже на то, что умертвия всё же затащили его в тёмную воду, собираясь убить. Ведь домовики способны аппарировать там, где этого не могут делать люди…

И хозяин вылечил его, проявив невероятную доброту по отношению к ничтожному эльфу!

Добрый хозяин Регулус очень встревожился после рассказа Кричера о произошедшем в пещере и поклялся раскрыть скрывающуюся за всем этим правду. Затем, всего через несколько дней, притом что Кричер ещё не успел полностью поправиться после первого путешествия, добрый хозяин Регулус вернулся вместе с ним на проклятый остров посреди чёрного подземного озера, после чего приказал Кричеру всеми силами заставлять доброго хозяина пить зелье из чаши, пока не покажется медальон. Кричер должен был заменить настоящий медальон подделкой, а затем убраться оттуда подальше и уничтожить оригинал! Кричер ни в коем случае не должен был пытаться спасти своего хозяина — в любом случае тот был обречён. Добрый хозяин Регулус сказал, что Тёмный Лорд убьёт его за то, что он сделал, и смерть от когтей умертвий далеко не так страшна, как то, что с ним сотворит Тёмный Лорд.

Кричер честно пытался выполнить приказ. О, сколько усилий он к этому приложил! Но как бы он ни пытался, уничтожить проклятую вещь домовику не удавалось. Необходимость выполнить приказ уничтожить опасный предмет и постоянные неудачи при попытке самому с ним справиться вступили в конфликт с требованием держать всё в тайне, из-за чего домовик даже не мог попросить о помощи кого-нибудь ещё, а невозможность выполнить последний приказ доброго хозяина своими силами непрерывно мучила бедного эльфа, медленно сводя его с ума.

К концу рассказа Сириус сидел на полу весь в слезах.

— Регулус… — в отчаянии раз за разом повторял он сквозь рыдания, вторя рыданиям Кричера.

В какой-то момент Старлайт дала себе мысленного подзатыльника, чтобы и самой не расклеиться и не присоединиться к их дуэту, став третьей всхлипывающей рёвой-коровой. Как ни суди, но то, что случилось с братом Сириуса просто ужасно. Подобная история, полная драмы и трагедии, пожалуй, даже принцессу Селестию, у которой, как известно, вместо сердца кусок гранита, заставила бы пустить слезу. Теперь беглянке стало понятно и то, почему дом пребывал в таком запустении — бедный эльф угодил в ловушку, получив невыполнимый приказ — уничтожить то, что уничтожить попросту не мог. И пока бедняга не выполнит поручение, он физически не мог сосредоточиться ни на чём другом. К тому же Кричеру некому было довериться, у него не было возможности попросить о помощи — да даже объяснить, что с ним происходит, было некому. В итоге ему оставалось лишь наказывать себя за нерадивость и бесполезность. А неспособность выполнить последний приказ, отданный ему любимым хозяином на пороге смерти, всё сильнее разрушала его рассудок.

Собрав мысли в кучу, Старлайт продолжила внимательно изучать висящий в облаке её магии понемногу остывающий медальон. Беглянка с первых же минут предельно ясно поняла, что в одиночку с ним не справится — она подозревала, что в украшении заключено нечто, источающее зло, способное развратить того, кто посмеет его носить. В этом отношении медальон очень напоминал легендарный Амулет Аликорна — ну, по крайней мере исходя из того, что она о нём знала из слухов и пары книг. Коварный и смертельно опасный, он действовал медленно, но неотвратимо, с каждым днём всё сильнее извращая мысли носителя. Возможно, именно из-за проклятого медальона эта комната оказалась переполнена опасной и злобной мелочью.

Старлайт знала только двух эквестриек, способных справиться с таким опасным артефактом — принцесс Твайлайт и Селестию. И то насчёт первой у бывшей единорожки имелись определённые сомнения. И потом, не могла же она, Старлайт Глиммер, заглянуть на огонёк к принцессе Твайлайт и ненавязчиво так попросить её о помощи! Или к принцессе Селестии. Особенно из-за того, что не получается справиться с безделушкой, которая даже не принадлежит ей! В общем, глупая идея. К тому же, находятся они по ту сторону портала. А значит, нужно обходиться тем, что доступно на этой стороне.

Дождавшись, когда хозяин особняка немного успокоится, Старлайт присела рядом с ним.

— У вас есть идеи, как его уничтожить? — спросила она наконец.

Морально опустошённый, Сириус прижался головой к косяку, вздохнул и вытер слёзы с лица. Несколько мгновений он тупо смотрел на неё, а затем выдавил через силу:

— Дамблдор наверняка знает, как это сделать, — после чего с трудом поднялся на ноги. — А если не знает, то знает того, кто знает. — Маг глубоко вздохнул. — Пожалуй, это единственно верное решение. Давайте так и сделаем. — Затем он подошёл к тому месту, где, опутанный её заклинанием, всё ещё висел медальон, и стал внимательно его разглядывать. — Насколько безопасно к нему прикасаться?

Через пару секунд Старлайт стояла рядом.

— Похоже, металл уже остыл. И теперь, когда известно, откуда он взялся, мы можем быть уверены в том, что можно без особой опаски не только прикоснуться, но и какое-то время держать его в руках. Все его разрушительные последствия проявляются только после продолжительного воздействия. Бедняга, наверное, часами напролёт пытался его уничтожить, — сказала бывшая единорожка, взглянув на домовика, после чего перевела взгляд на Блэка. — И именно эта бессмысленная работа, вероятно, ещё больше усугубила его отчаяние от невозможности выполнить приказ.

Сириус кивнул, а затем с решительным видом направился в прихожую, дабы как можно быстрее направиться на встречу с Дамблдором. Старлайт двинулась следом, держа опасную игрушку в телекинетическом поле. По пути она ухватила свою мантию и бросила безделушку в подставленный шёлковый мешочек, который Сириус достал из ящика стола в прихожей. Скривившись от отвращения, он опустил контейнер с опасным содержимым в карман, затем открыл входную дверь. Старлайт обернулась и посмотрела на преследовавшего их по пятам домашнего эльфа.

— Мы собираемся уничтожить медальон, — сказала она. При этих словах Кричер покачнулся и чуть не потерял сознание. — Сириус расскажет тебе, как всё прошло, когда вернётся. Не так ли? — спросила беглянка, глянув на мага.

Тот рассеянно кивнул.

— Сначала мы пойдём в «Дырявый котёл» и вызовем через камин профессора Дамблдора. Если его не окажется у себя в кабинете, что ж, мы просто отправимся в Хогвартс и отыщем его там — в школе идут занятия, и отыскать его будет не так сложно.

Сириус вышел на улицу, Старлайт последовала за ним. Позади раздался звук закрываемой Кричером двери.

— Что ж, аппарируем в паб? — предложил своей спутнице маг.

— Боюсь, это семейное дело, — возразила она. — Не стоит усложнять его ещё и моим участием. И если честно, я хочу держаться от этой штуки как можно дальше, так что на встречу с Верховным Чародеем тебе придётся идти одному. Увидимся завтра утром, хорошо? — виновато улыбнулась его помощница.

— Ты уверена?

Старлайт молча кивнула.

— Ну, ладно, до встречи, — и маг аппарировал прочь, а через мгновение и она сама воспользовалась телепортацией.

К счастью, чары, наложенные на дом, распространялись до самого подножия крыльца и практически упирались в тротуар, так что никто посторонний не мог увидеть внезапные исчезновения обитателей этого особняка.

–=W=–

— …И вот я здесь, — устало подытожил Сириус.

— Волан-де-Морт, говоришь? — вполголоса произнёс директор, выписывая палочкой вензеля чар над медальоном, совершенно безобидно лежавшим на его столе.

Блэк кивнул.

Альбус тем временем изучал результаты работы диагностических чар. Определённо перед ним лежал крестраж, как и те два, что они уже уничтожили. И магический отпечаток создавшего этот крестраж мага совпадал с таковым у прошлых двух. Этот медальон вкупе с кольцом Гонта стал окончательным доказательством того, что Реддл в погоне за бессмертием уничтожил собственную душу. Теперь у Дамблдора было два предмета, которыми, как он совершенно точно знал, владел Реддл, и которые впоследствии стали крестражами. И это не считая уничтоженных.

Теперь, обладая ими, Альбус может либо подтвердить, либо опровергнуть теорию принцессы Твайлайт, что всего было создано пять крестражей, но на всякий случай в этом вопросе будет лучше выслушать её соображения. Но по его собственной оценке, медальон является третьим или четвёртым крестражем — точнее он пока сказать не мог, но, похоже, крестраж в медальоне Слизерина был создан уже после кольца Певерелла и тиары Ровены Равенкло, но явно до Гарри. Что означало, что должен остаться всего один, последний крестраж.

Разглядывая медальон, Альбус вспомнил о Хепзибе Смит, близким другом которой был некий Том Реддл. В 1953 году её «отравил» её собственный домовой эльф, а вскоре после этого Реддл исчез, перестав появляться в лавке «Горбин и Бёрк», в которой в то время работал. Позже оставшиеся в живых родственники Хепзибы заявили, что не смогли найти два принадлежавших ей сокровища: медальон Салазара Слизерина и чашу Хельги Хаффлпафф.

И теперь вот он, медальон Слизерина, лежит перед ним. Древний артефакт, осквернённый прикосновением рук Тёмного Лорда и превращённый им в крестраж — после рассказа домового эльфа семейства Блэк в этом не осталось никаких сомнений. И, скорее всего, судьба оставшегося предмета, Чаши Хаффлпаффа, столь же печальна. Можно даже не сомневаться, что она также стала крестражем. В конце концов, глупо надеяться, что Том, запятнав темнейшей магией два бесценных артефакта основателей Хогвартса, не решится осквернить и третий.

Дамблдор покачал головой, опечаленный потерей этих незаменимых исторических сокровищ.

Осталось лишь понять, где Том мог спрятать последний предмет. Впрочем, последний ли? Сколько крестражей Том планировал сделать и сколько сделал? Может, Том хотел довести число крестражей до магического числа семь? Или даже до девяти? Нет, скорее всего планировал только семь — девятка в нумерологии не столь мощна как семёрка. И даже если так, сколько из них Реддл успешно создал? Увы, лишь один человек мог знать об этом наверняка.

Альбус вытащил пергамент из ящика стола и написал короткую записку.

— Фоукс, можешь доставить это письмо принцессе Твайлайт Спаркл? — обернулся к своему фениксу директор, подняв свёрнутый в трубочку свиток.

Фоукс посмотрел на него, затем на медальон и спрыгнул с жёрдочки. Ухватив свиток когтями, огненный птах испарился во вспышке света, огласив комнату мягкой радостной трелью.

Сиди сейчас перед ним кто-нибудь другой, Альбус поблагодарил бы его за проявленную бдительность, сослался на множество неотложных дел и поспешил бы выпроводить гостя за порог. Но только не Сириуса Блэка, особенно, когда дело шло о предмете из его дома. Он имел право знать, что случится с его фамильной реликвией. Тем более, что теперь молодой маг не доверял ему в той же мере, как раньше, и Дамблдор прекрасно понимал почему. Если директор хотел восстановить их прежние отношения, следовало быть с ним более искренним, посвящая Сириуса по крайней мере в некоторые свои планы. В конце концов, он уже не тот впечатлительный юнец, которого директор знал до Азкабана.

А ведь Верховному Чародею требовалось всё доверие Сириуса, если он хочет заручиться его поддержкой в работе над реформированием законов Визенгамота. Неудача в данном начинании могла стать катастрофой для всего магического общества, а не только для него лично.

Едва стих щебет феникса, Альбус улыбнулся и пристально воззрился на собеседника.

— Прежде чем мы его уничтожим, я бы хотел, чтобы его увидела принцесса, — сказал директор Хогвартса, взглянув на медальон, затем открыл свой потайной ящик и извлёк на всеобщее обозрение деревянную шкатулку, внутри которой, заключённый для защиты в зачарованный стеклянный контейнер, лежал клык василиска. — Не думаю, что нам придётся её долго ждать. Полагаю, она появится тут со всей возможной поспешностью.

Какое-то время они сидели в тишине, каждый думая о своём.

— Похоже, мой мальчик, — наконец нарушил молчание Альбус, снова обращая своё внимание на Сириуса, — ведьма, что ты нанял для помощи в уборке, оказалась весьма опытной. Ты давно её знаешь?

— Не так уж и долго, если честно, — ухмыльнулся в ответ Сириус. — Помните мы обедали в Дырявом котле в начале февраля? Числа восьмого, если не ошибаюсь?

Альбус кивнул.

— Ну, вот там я её и встретил…