Если б желания были понями...

72. Разоблачение

Пару секунд Амелия с удивлением таращилась на Фаджа.

— Ну и что? — наконец сказала она. — Даже если он действительно мёртв и не вернётся, зато в это возвращение верят его последователи, потому что их Метки становятся всё темнее и темнее, — она указала на неприкрытую метку Северуса. — А это значит, что они возобновят свои нападения. Не так ли, мистер Малфой?

Не ожидавший того, что к нему обратятся, Люциус быстро кивнул, затем нахмурился — он явно не собирался отвечать на её вопрос согласием. Похоже, откровения о прошлом Тома Реддла неслабо выбили его из колеи.

— Итак, — продолжила Амелия, — поскольку его последователи в любом случае начнут действовать, вам следует увеличить бюджет авроров. В противном случае, когда нападения начнутся, а люди узнают, что вы заранее имели возможность принять эффективные меры, но предпочли замести дело под ковёр и сунуть голову в песок, то они обвинят вас, и вы потеряете своё место.

Корнелиус откровенно занервничал и забегал взглядом.

— Уверен, вы всё слишком преувеличиваете, мисс Боунс.

— Всё, что для этого потребуется — всего лишь один Пожиратель смерти, запустивший в небо свой знак над горящим зданием, и люди на куски вас порвут, когда узнают, что вы заранее всё знали, но ничего не сделали, — Боунс говорила Фаджу, но смотрела на Люциуса. — Я уже молчу про василиска и всё то, что он мог натворить. Сомневаюсь, что сотрудники Департамента регулирования магических популяций и контроля над ними смогли бы справиться с этим монстром. Скорее наоборот, раз уж даже директору Дамблдору потребовалась помощь. Уверена, аврорам бы от этой твари неслабо досталось!

— Боюсь, что Амелия права, Корнелиус, — сказал Дамблдор, — и я бы не стал упускать из виду возможность, что твои враги захотят увидеть тебя в Азкабане за грубое пренебрежение своими обязанностями, — добавил он, криво усмехнувшись бледному магу. — Я бы никогда не стал способствовать такому, но ты настроил против себя слишком многих в Визенгамоте.

— Я не требую многого, Корнелиус, достаточно восстановить бюджет до уровня, который был во время войны, — нанесла удар Амелия, решившая, что как раз настала пора ковать железо. — Этого будет более чем достаточно, чтобы дать мне возможность восстановить отдел до его полной работоспособности.

— Министр Фадж, в ваших же интересах, чтобы публика считала вас сторонником закона и порядка, — внезапно заговорила Августа. — Я уже не раз слышала, как многие члены Визенгамота жалуются на рост преступности за последние несколько лет. Сомневаюсь, что вы обрадуетесь, если это воспоминание, — она грациозным взмахом руки указала на Северуса, — станет общественным достоянием, и при этом будет особо отмечено, что вы ничего не предприняли.

Атакованный тремя из четырёх присутствующих в комнате, в то время как его главный финансовый покровитель молчал, Корнелиус не выдержал.

— Хорошо, — сказал он капитулируя, — возможно, вы правы. Когда мы вернёмся в министерство, я подпишу распоряжения об увеличении бюджета Департамента регулирования магических популяций и контроля над ними и Департамента магического правопорядка до того уровня, которым они были в конце войны.

У Малфоя на лице проявилось неодобрение, но заговорить он не осмелился. Дамблдор прекрасно знал, что Люциус и был той главной движущей силой, что в течение последних десяти лет держала бюджет аврората на самом минимуме. Но сейчас Малфой столкнулся с аргументами, против которых в данный момент у него не было никаких эффективных средств противодействия. Если он начнёт возражать без видимых причин, то будет выглядеть откровенным оппозиционером. Или, что ещё хуже, люди решат, что у него есть для этого причина, поскольку он всё ещё поддерживает Тёмного Лорда, что немедленно лишит его всякого влияния в Визенгамоте и помешает его планам, когда правда о происхождении Тёмного Лорда выплывет наружу.

— Это правильное решение, Корнелиус, — сказал Альбус, — мы действительно должны подготовиться. Я боюсь, что чем отчётливее будут проявляться Тёмные метки, тем хуже всё будет становиться.

Маги потратили ещё несколько минут, обсуждая отдельные моменты, а затем покинули воспоминание. Альбус проводил своих гостей до камина, ловко застав Амелию у камина последней и загородив его, когда Боунс уже хотела было кинуть в огонь щепоть дымолётного порошка.

— Есть ещё кое-что, что, по моему мнению, тебе стоит увидеть, Амелия, — сказал директор, когда ведьма вопросительно посмотрела на него.

Ещё раз они оказались в воспоминании о его кабинете, полном гостей, и снова он запустил воспоминание в движение, но теперь с того момента, когда его копия сказала: «Северус, покажи им, пожалуйста».

На этот раз демонстрация воспоминания длилось до тех пор, пока Пинки Пай не сказала: «Думаю, ему было грустно потерять своего друга-змея».

Амелия недоверчиво уставилась на директора.

— Да, Амелия, она отыскала хозяина метки, — кивнул Альбус. — И я думаю, тебе стоит сообщить Невыразимцам, что Тёмную метку можно использовать для поиска и отслеживания Пожирателей смерти, а возможно, даже и самого Тома Реддла. Уверен, что они с лёгкостью найдут добровольца из Азкабана, который поможет им в обмен на улучшение условий содержания или сокращение срока наказания. Ну, или ещё где отыщут.

Боунс задумчиво кивнула.

Когда они двое вернулись в настоящий кабинет, Дамблдор протянул главе департамента лист бумаги.

— Принцесса Твайлайт определённо гений в создании заклинаний. И она была в шоке, услышав, на что способно проклятие Империус, поэтому тут же придумала это контрзаклинание. Оно окрашивает любого, кто находится под империусом, в ярко-зелёный цвет, а если вложить в него силы больше, чем было использовано при наложении империуса, то и вовсе снимет его. Представь, сколько жизней можно было бы спасти, если бы мы в своё время поместили руны этого заклинания на все камины, — печально покачал головой директор. — Да хотя бы, если авроры могли накладывать это заклинание на подозреваемых вместо куда как более опасных.

Амелия взяла бумагу и внимательно изучила её содержимое, затем посмотрела на директора и мрачно улыбнулась.

— Мы внимательнейшим образом изучим его. Думаю, будет неплохо вообще разместить эти руны по всему министерству. Конечно, если они работают, — добавила Боунс и задумалась. — И если они работают, то не помешает заодно поставить их и на каждый дверной косяк в Косом переулке.

Едва глава магического правопорядка покинула кабинет директора, и прежде чем он успел заблокировать сеть, в камине появилось лицо мистера Булстроуда и попросило позволения войти. Едва он вышел из огня, как того же запросил мистер Макмиллиан. За ним последовал мистер Терпин, а затем и миссис Забини. Резко обрывая каминное сообщение, Дамблдор в итоге чуть каблуки ей не отрезал.

Директор вздохнул. Кажется, назревало повторение понедельника. С другой стороны, так он сможет с лёгкостью распространить сведения о том, кем на самом деле был Том Реддл, и что вчерашнее мероприятие финансировалось не кем-нибудь, а самим министерством.

Тем не менее директора ждал долгий и утомительный день.

–=W=–

В среду утром ни один из первоклашек Гриффиндора — ни лично, ни как часть всего их класса — не стал предметом сплетен за завтраком. Главными темами были Тайная комната, семеро иностранцев, которые вчера присутствовали за ужином, и те вещи, которые дети вчера понакупили в Хогсмиде. Что касается иностранцев, или атлантов, как их теперь называло большинство, ведьмы большую часть времени болтали о том, насколько «мечтательным» и «мужественным» был Шайнинг Армор, и восхищались его мускулатурой. То, что он, даже не запыхавшись, поднял щит над всем Хогсмидом, тоже было отмечено и лишь прибавило ему привлекательности.

Маги же посвятили всё свое время обсуждению довольно выдающихся… достоинств женщин Атлантиды и сравнению их между собой. Ну, по крайней мере те, у кого не было подруг. А те, у кого подруги всё же были, если вообще что-то и говорили, то только тогда, когда эти самые подруги оказывались вне зоны слышимости.

Гарри невольно подумал, что то, что на него во время завтрака не пялилось полшколы, не так уж и плохо, даже наоборот. Пусть ему повезёт, и это продлится подольше.

Профессора Квиррелла Гарри увидел уже под конец завтрака и тот по-прежнему выглядел недовольным. Что не сулило ничего хорошего на их занятиях по ЗОТИ.

После завтрака гриффиндорцы и хаффлпаффцы забрали из оранжереи под номером один те бродячие кустики — лечурки, с которыми по условиям их спецпроекта по травологии были вынуждены гулять по школе и носить с собой на занятия, и отправились на урок чар. Профессор Флитвик явно заметил, насколько его ученикам помогает погружение в книги, и теперь большую часть времени уделял практическим занятиям, а не чтению скучных лекций.

Обед проходил спокойно, пока одну из жеребёнок не посетила «светлая» идея.

— Нам надо построить пониметалку, такую же, как мы сделали в Понивилле, — неожиданно заявила Свити Белль.

Гарри подавился тыквенным соком и тут же начал отплёвываться и кашлять, пока Эппл Блум несколько раз не хлопнула его по спине.

— Ч-чего? — наконец сумел он прохрипеть сквозь кашель.

— Я на выходных заметила, что некоторые всё ещё купаются в озере, а у нас осталось не так уж и много времени до наступления зимы, — пожала плечами Свити. — Если мы построим её прямо сейчас, то весной, как только снова станет тепло, она уже будет готова к работе.

— Ага, а мы, пегасы, можем использовать её, чтобы поиграть в пони-вышибалы в любую солнечную погоду! — сразу же оживилась Скуталу.

Гермиона, Джинни и ещё несколько человек поблизости недоуменно уставились на них.

— Пониметалка? — удивлённо спросила Джинни.

— Ага. Ну, вообще-то, это требюше, только он сделан так, чтобы бросать поней в озеро, — сказала Свити, развернувшись к рыжей. — И это очень весело!

— Подождите, — прервала их Гермиона, — вы хотите сказать, что вчетвером построили настоящий требюше? Сами?

Гарри кивнул.

— Если честно, летом мы построили целых два.

Глаза Гермионы остекленели, когда она попыталась представить, как эти четверо строят требюше, достаточно большой, чтобы бросать пони или людей. Нужны были недели, чтобы хоть немного научиться пользоваться инструментами. Недели, наполненные непрерывным пилением.

— Да, мы пытались получить кьютимарку за постройку огромной осадной машины, но, — Свити рефлекторно бросила взгляд на своё бедро, — из этого ничего не вышло.

При этой мысли все вокруг вздрогнули. Учитывая, какой урон (как физический, так и психический) эти четверо были способны нанести случайно, когда даже самый безобидный предмет в их копытах становился оружием массового поражения, если бы кто-то из них выбрал эту стезю целенаправленно, то стал бы ужасом совершенно иного порядка.

— А на этот раз всё будет намного проще, потому что мы все сможем использовать магию, помогая друг другу! — продолжила Свити.

— Но мы ж не могём ходить в Запретный лес, — обломала все планы Блум. — Откель мы возьмём нужные нам брёвна?

— Мы можем попросить у Хагрида, — пожала плечами Свити. — Если он пойдёт с нами, то будет достаточно безопасно. Не забывай, он тут штатный сотрудник.

— А ты размеры-то хоть помнишь? — спросила Скуталу.

— Агась, — сказала Свити. — Это будет легко.

— А они вообще нам позволят это? — спросил Гарри.

— Не понимаю, почему нет, — удивилась Свити.

— «Cum trebuchetta Proscriptae Erunt Tum Soli Proscripti trebuchetta Habebunt», — с улыбкой произнесла Гермиона. Все повернулись и уставились теперь уже на неё. — «Если объявить владение требюше преступлением, то требюше будут только у преступников», — всё ещё похихикивая, перевела девочка.

Сидевшие поблизости студенты-магглорожденные, как и несколько полукровок засмеялись, узнав слегка переиначенное, но очень многим известное высказывание. Гарри покачал головой. Вероятно, Гермиона выучила латынь лишь потому, что та часто использовалась в научных книгах, которые она читала — в тех, что были, как она называла, «для лёгкого чтения». Видя, что три жеребёнки твёрдо решили взяться за очередной проект, Гарри быстро смирился с неизбежным и вернулся к своему обеду.

Потом были занятия по трансфигурации и ЗОТИ. Оба занятия оказались скучными, хоть и каждое по-своему. На трансфигурации Эппл Блум таки добила свои инициалы из игл, вбивая их в потолок. Половина из тех игл к этому моменту уже снова стали спичками. Свити Белль завершила изображать бутик «Карусель» на оконных шторах, а на игле Скуталу оказалось вырезано весьма детальное изображение Рэйнбоу Дэш.

Как ни странно, профессор Квиррелл был довольно задумчив и провёл большую часть лекции, говоря о магглах. Многие вещи, которые магглорожденные считали самыми обычными — автомобили, автобусы, «лектриство» и тому подобное, — оказались смертельно опасными для магов и ведьм. Мир магглов был опасен для магов и ведьм просто потому, что они никогда не жили в нем и понятия не имели о грозящих им опасностях. Даже мысль о том, что кто-то может вот так запросто ворваться в их дом и что-то украсть, была практически неправдоподобной!

Оставив ходячие кустики лечурок в оранжерее, компашка направилась прямиком к хижине Хагрида. К счастью для их планов, он оказался дома. Храбро пережив встречу с Клыком и выманив Хагрида выйти из дома, дети объяснили, чего хотят.

— Значицца, — подвёл итог Хагрид, глядя на них и усмехаясь, — вы хотите построить ентот ваш «требуши», да? — косматый полувеликан озадаченно покачал головой. — И вам для этого нужно где-то шестьдесят ярдов лесины?

— Ага, этого должно быть достаточно, — нетерпеливо кивнула Свити Белль. — И ещё с тысячу фунтов камней.

Хагрид какое-то время задумчиво стоял, потирая подбородок сквозь бороду.

— Кажись, я знаю, где найти пару-тройку завалившихся деревьев, — он посмотрел на Гарри. — Но я не могу вас всех взять вместе с собой.

— Пойдём Свити Белль и я, — Гарри повернулся к остальным гриффиндорцам. — Эппл Блум, вы со Скуталу идите и подыщите нам подходящее место у озера, где мы сможем хорошенько закрепить основание. И сразу начинайте выравнивать площадку.

Две кобылки кивнули и развернулись, намереваясь уходить. Скуталу, а вслед за ней и Джинни превратились и взлетели, чтобы добраться туда поскорее. Ну, и чтобы просто полетать, раз уж они это умеют. Остальные первоклашки последовали за жеребёнками, полные любопытства и желания узнать, что же они собираются делать.

В итоге за Хагридом, когда тот вытащил огромный арбалет из-за двери своей хижины, последовали лишь Гарри, Свити Белль и Невилл. Гарри, глядя на арбалет, неожиданно для себя понял, что он размером почти с него самого!

— Вот первое, — заявил Хагрид где-то через три минуты ходьбы и указал на большое дерево, которое, видимо, упало во время последней бури.

По толщине ствол доходил примерно до шеи Гарри и был намного толще, чем им требовалось. С другой стороны, если они разделят его на четыре части, то получившиеся брусья будут вполне подходящего размера, чтобы вышла действительно прочная осадная машина.

Свити Белль внимательно изучила ствол дерева и, превратившись в единорожку, сделала на дереве зарубку. Пройдя вдоль ствола, она остановилась и сделала ещё одну зарубку, а потом повторила это ещё несколько раз. Наконец она развернулась и прибежала обратно.

— Если мы разделим ствол на части, — сказала Свити, — то у нас будет вся необходимая древесина! Давай, ты начнёшь здесь, а я займусь следующим разрезом, — сказала она, улыбнувшись Гарри. — Кто закончит первым, тот и начинает следующий. Хорошо?

Гарри пожал плечами и преобразился. Утвердившись на копытах, он аккуратно направил рог и наложил режущее заклинание, которое выучил ещё год назад, со всей силой, какую смог в него вложить. Раздался глухой удар, и ствол окончательно отделившись от корней, с шумом рухнул на землю. Мгновение спустя раздался второй удар, и ствол опустился ещё немного ниже.

Гарри пробежал мимо Свити и Невилла, которые срезали ветви на доставшемся им куске ствола — кусок Гарри был нижней частью дерева и веток на нём не было — и нашёл третью зарубку Свити. Разрезав ствол и здесь, он стал помогать Невиллу срезать ветви на получившемся бревне, а Свити пробежала мимо них дальше.

Хагрид, не забывая время от времени посматривать на лес вокруг, с удивлением наблюдал за их работой.

Когда жеребята закончили резать ствол, Гарри отпихнул оставшуюся часть, чтобы не мешалась, и откатил бревно, от которого только что отрезал верхушку, в сторону. Сосредоточенно прищурившись, он наколдовал водоотталкивающее заклинание, которому научился ещё в Эквестрии, когда они работали с древесиной там, и медленно пошёл вдоль отрезанного куска, заставляя сок выступать с противоположного конца бревна, тем самым в итоге уменьшив вес ствола почти вдвое. Под свежим разрезом образовалась приличная лужа сока. Свити со своим куском поступила аналогично. Они раз за разом повторяли эту операцию, пока не добрались до комля. Избавляясь от сока в дереве сейчас, они уменьшали количество смолы, которое им впоследствии придётся выскребать из ушей и шерсти.

Им удалось закончить работу, заляпав в соке лишь копыта, пусть и довольно сильно. Гарри счёл это победой, поскольку шерсть они от сока всё же уберегли.

Сразу же взмокнув от усилия, Гарри и Свити вдвоём подняли магией образованное из нижней части дерева бревно и отправились обратно в Хогвартс. Хагрид, подобрав парочку сучьев покрупнее (после того как Невилл обрезал те до более приемлемой длины), на всякий случай прихватил их с собой. Им потребовалось пять ходок, чтобы перенести все заготовки на лужайку.

Когда жеребята, которых под конец уже можно было буквально выжимать от пота, закончили и, тяжело дыша, уселись возле заготовленной древесины, рядом с ними сел и Хагрид.

— Да уж, малыши, впечатлили, — сказал великан. — Знавал я некоторых магов, у которых, того-этого, возникла бы куча проблем с ними, — лесничий посмотрел на брёвна. — Что дальше будете с ентим делать?

— Мы разделим нижнюю часть на четыре бруса, которые станут опорными стойками по двум сторонам, — сказала Свити. — Затем сделаем то же самое со вторым бревном, но два из четырёх получившихся брусьев разделим пополам, чтобы сделать концы рамы, а два оставшихся бруса образуют сам жёлоб. Третье бревно станет дополнительными опорами и осью. Из четвёртого выйдет метательный рычаг, а всё что останется, мы порежем и используем для изготовления ящика под камни. И да, может, у вас есть верёвка, которую вы можете нам отдать? — добавила маленькая единорожка, с надеждой взглянув на Хагрида. — Ярдов сто где-то.

— Та даж’ если и нет, то, думаю, домовые эльфы будут рады сделать её для вас, — рассмеялся здоровяк.

Благодаря остальной компании и щедрому применению магии для раскалывания, сверления дыр, обрезки, подъёма и удержания тяжестей им удалось закончить деревянную конструкцию ещё до ужина. Дети обнаружили, что если любой колышек перед тем, как вставить его в отверстие, слегка уменьшить, а затем восстановить до исходного размера, соединение деталей выходит очень тугим, почти так, будто детали и вовсе были цельными. Расшатать получившиеся нагели¹ оказалось попросту невозможно! Теперь оставалось лишь привязать верёвки, соорудить из них же чашку сидушки и заполнить ящик камнями.

Другие ученики, обратившие внимание на то, чем они занимаются, были озадачены объяснением гриффиндорцев-первоклашек, что они строят магометалку.

За ужином Гарри заметил, что директор снова выглядел усталым, что было весьма странным, если учесть, что даже после битвы со свирепым василиском директор не выглядел столь вымотанным.

После ужина детям пришлось вернуться в общежитие, чтобы заняться своими домашними заданиями. Ещё когда они усаживались за свой стол, Гарри заметил, что на доске объявлений появился новый листок. Поэтому, как только в их занятиях образовался перерыв, мальчик его прочёл и узнал, что в четверг у них будут первый урок полёта на мётлах. Что, согласно изменённому Дамблдором расписанию, означало, что на самом деле это произойдёт послезавтра — в пятницу. Гарри невольно задался вопросом, научится ли он вообще на этих уроках хоть чему-нибудь, учитывая, что и он, и жеребёнки летали почти ежедневно с тех пор, как впервые побывали в гостях у Уизли.

Правда, судя по тому, что он слышал от других студентов, не у всех гриффиндорцев была такая возможность. К примеру, у тех же магглорожденных, да и у большинства полукровок, родители которых строго придерживались правила, что их не должны видеть магглы. Или, к примеру, Невилл, чья бабушка вообще не подпускала его к метле. Хотя, учитывая постоянно происходящие с пухлым мальчиком несчастные случаи, даже когда он обеими ногами твёрдо стоял на земле, Гарри был вынужден согласиться, что у неё для этого были весьма веские причины.

Несмотря на то, что их постоянно отвлекали ласками и почёсываниями старшие девочки с Гриффиндора и Равенкло, державшие их на руках, гриффиндорцы-первоклашки всё же успели выполнить домашку до наступления отбоя и направились наверх, чтобы почти тут же рухнуть в постель. Кажется, пятикурсницы особенно ценили время, проведённое с милыми пони.

–=W=–

Четверг, а точнее среда, если судить по расписанию на эту неделю, выдался довольно тихим и спокойным, чему Гарри был несказанно рад. Он надеялся, что этот день пройдёт так же, как и предыдущий — без катастроф, устроенных Меткоискателями. Вместо этого он готовился к тому, что все его страхи появятся завтра — в день, когда они возьмут в руки мётлы вместе со слизеринцами. Если уж что и предвещало катастрофу, то Гарри подозревал, что это будет связано именно с объединением этих двух факультетов на одном занятии. Ведь на уроках зельеварения эта истина подтвердилась!

И раз уж речь зашла о слизеринцах, Гарри, если честно, откровенно недоумевал от того, насколько Малфой разительно не соответствовал идеалам своего факультета. Слизеринцы должны быть хитрыми и коварными, заботиться только о себе, они не дружили, а заключали союзы, притом довольно часто — временные. Перейти дорогу слизеринцу считалось делом опасным, ведь никогда не знаешь, когда и как он отомстит. И когда это действительно случалось, человеком, свершавшим месть, никогда не был тот самый слизеринец, у которого, собственно, для этой мести был повод. Оскорблённый «змей» организовывал всё так, что мстителем выступал обманутый, подкупленный или расплачивающийся за долги «друг» с какого-нибудь другого факультета. Слизеринцы были лидерами, но лидерами теневыми, они предпочитали тонкие манипуляции из-за спины, никогда не рискуя собой и не выставляя себя напоказ там, где им могли причинить вред… или обвинить в возможном фиаско всего дела.

Малфой же, в отличие от прочих, был дерзким, не боялся взяться за дело лично и руководить им напрямую — прямо как настоящий гриффиндорец. Если что-то его беспокоило, то он говорил тебе это в лицо, не улыбаясь, не юля и не норовя отступить и, затаив обиду, отплатить позже, когда меньше всего этого ожидаешь. Ему явно было важно, чтобы все знали, что именно он, Малфой, — лидер, что он тут главный, и упаси Мерлин того идиота, который попытается сказать, что это не так. Малфой считал, что все остальные должны, нет — обязаны следовать за ним. Осмотрительность точно не была одним из его принципов — такое впечатление, что оное слово и вовсе не входило в словарь блондинчика.

Постоянные высказывания Драко в духе «Мой отец думает…» или «Отец сказал…» уже стали притчей во языцех. Он не имел понятия ни о скрытности, ни о том, что не стоит раскрывать и тем более выпячивать свои таланты до тех пор, пока не сможешь извлечь из этого максимум выгоды. И, очевидно, завтрашние занятия по полётам станут очередным доказательством этого.

В общем, Малфой прочно зарекомендовал себя брехлом, во всё горло выражавшим своё недовольство командой собственного факультета по квиддичу, которая игнорировала такого «великого Его», и вечно хвастался, рассказывая длиннющие истории, которые всегда заканчивались тем, что он чудом спасся от маггловских вертолётов. Гарри, краем уха слыша его байки, каждый раз спрашивал себя, откуда вообще этот парень знал о вертолётах, если никто другой среди чистокровных, похоже, и слыхом не слыхивал ни значения этого слова, ни правильного его произношения.

Однажды Гарри даже задумался, а не сдать ли Малфоя с его хвастливыми россказнями аврорам, но затем решил, что так он не поступит. Пусть Малфой и раздражал своим поведением, но на самом деле он не слишком беспокоил ни его, ни жеребёнок. С другой стороны, излюбленными мишенями сноба-слизеринца были Невилл и Рон. Рону доставалось из-за бедности и многочисленности его семейства, а Невиллу — за его бездарность почти во всём.

–=W=–

Кастор вновь оказался в зале заседаний дома номер десять по Даунинг-стрит.

Вместе с двумя эквестрийскими агентами — Дроп и Хартстрингс — он провёл большую часть дня в Бассингборне, пока иномиряне изучали основы обращения с оружием. По их неуклюжести и скованности, выражавшихся в том, что эквестрийки постоянно подолгу возились с простейшими манипуляциями как при заряжании пистолетов, так и в целом при обращении с боеприпасами, становилось совершенно ясно, что они всё ещё учились пользоваться пальцами.

Собственно, следующую неделю они проведут там же, и Кастор не сомневался, что под конец курса эквестрийские агенты, как и большинство новобранцев, будут прекрасно разбираться в оружии и смогут разобрать совершенно незнакомую винтовку или пистолет, в которых заклинило патрон, и собрать их назад в считанные секунды. В отличие от большинства прочих новобранцев, прошедших столь ускоренные курсы, они получат квалификацию по стрельбе не только из пистолета, но и из длинноствольного, нарезного и гладкоствольного, автоматического и полуавтоматического оружия — пятнадцатичасовой рабочий день, сосредоточенный только на стрельбе, обеспечивает порой просто невероятные результаты.

И хотя персонал был весьма недоволен тем, что класс состоит из всего лишь двух курсантов, это позволило им до минимума сократить обычный тринадцатинедельный курс. Из учебного плана убрали индивидуальную физическую подготовку, строевую подготовку, обязательные армейские марш-броски и прочие моменты, не связанные напрямую со стрелковой подготовкой — как выяснилось, необходимость в этой части курса явно отсутствовала, поскольку этим двум новобранцам точно не требовалось учиться создавать незаметную снайперскую лёжку в лесу. Особо показательным стал тот потрясающий факт, что на пробной вылазке они с лёгкостью избежали захвата и в рекордно короткие сроки сами отловили своих облачённых в камуфляжные костюмы инструкторов. Анализируя результаты «выхода в поле», Кастор небезосновательно предположил, что не последнюю роль в их очевидно высоких навыках маскировки и поиска сыграла магия.

Инструкторам отдельно указали, что задавать любые вопросы об этих двух конкретных новобранцах строго запрещено. Их работа состоит в том, чтобы довести курсантов до уровня компетентности военнослужащих Её Величества. И точка.

Кастор едва успел устроиться в своём кресле, когда вслед за сэром Макколлом и сэром Уокером в зал вошёл премьер-министр. Они быстро сели, премьер, разумеется, уселся во главе стола. Какое-то мгновение собравшиеся просто переглядывались, затем Кастор открыл портфель и стал доставать книги. Первую он подвинул премьер-министру, остальные — директорам агентств.

— Эти книги любезно предоставил нам посол Блюблад. Он сказал, что мы можем оставить их себе. Первая, — Сирл указал на книгу в руках премьер-министра, — это общая история магов. Вторая, — он указал на ту, что держал сэр Уокер, — касается их авроров — это их аналог нашей полиции — и того, что они делают, чтобы держать в секрете волшебный мир. Третья, — штаб-сержант указал на книгу сэра Макколла, — это путеводитель по самым популярным волшебным местам в мире. Вероятно, во всех этих местах применена разновидность технологии отвода взгляда, подобная той, что нам продемонстрировали эквестрийцы. Но зная, где именно эти объекты находятся, нам, возможно, удастся их отыскать с помощью фотографий и видеонаблюдения. Посмотрим, как далеко может простираться их магия, оставаясь при этом эффективной.

Несколько минут чиновники молчали, листая страницы. Наконец сэр Уокер со вздохом отложил книгу.

— Все это время мы работали над протоколами первого контакта с Галлифреем, тогда как нам следовало готовиться к контакту с Нарнией… — уныло сказал он.

— А мы и приготовились. Протоколы находятся в файле 17, подраздел F, кабинет 231, в подвале дома номер 140 по улице Гауэр, — сообщил сэр Макколл. — Протокол первого контакта с королевством фейри². Правда, по сути там всё сводится к «запастись хладным железом и молиться» — наверное, нам уже пора его обновить.

— И теперь у нас сложилась ситуация, больше похожая на помесь этих двух сценариев с фантастическим фильмом «Чужие среди нас», — сказал Мейджор и посмотрел на Кастора. — Могут ли эквестрийцы быть заинтересованы в том, чтобы помочь нам придумать работоспособную стратегию борьбы с этими магами? А если нет, то что мы можем сделать сами? — добавил он, переведя взгляд на двух директоров.

— Ну, у нас уже установлены камеры наружного наблюдения по адресу «Дырявого котла», — сказал сэр Уокер. — Хоть мы и не можем увидеть его вживую, но камеры отлично всё снимают. Мы составляем досье на всех, кто входит и выходит.

–=W=–

Поскольку в тот вечер у них была астрономия, гриффиндорская компашка провела свой день, работая над своим домашним заданием вместо того, чтобы заканчивать требюше. Затем, после ужина, все они попытались хоть немного вздремнуть, надеясь, что не будут засыпать на ходу, когда придётся вставать и идти на занятия. И эта тактика даже отчасти сработала — хоть просыпаться после всего пары часов сна и было ужасно, но дети хотя бы не отрубались прямо во время урока, как на прошлой неделе.

И на этот раз — хвала Селестии! — никаких кружений по коридорам после занятий!

–=W=–

Пятничный выпуск «Ежедневного пророка» вызвал у Дамблдора изжогу в тот же момент, как он его увидел: на первой полосе огромными буквами самым жирным шрифтом красовался заголовок, состоящий из двух строк: «ВАСИЛИСК УБИЛ УЧЕНИКА ХОГВАРТСА!» Под ним был заголовок чуть меньшего размера: «Дамблдор убивает тысячелетнего василиска Салазара!» На картинке под заголовками и сбоку от самой статьи был изображён василиск в ведьмовском туалете, смотрящий прямо на читателей. На двух меньших колдографиях присутствовали Миртл — колдофото явно было сделано в те времена, когда Миртл была студенткой ещё в свой первый раз, и Том Реддл, стоявший в туалете для ведьм. Подписи под колдографиями идентифицировали их как жертву и убийцу. Все три изображения явно были взяты из воспоминаний, которыми он столь щедро делился вчера.

Дементор их всех задери! Со всеми этими свалившимися на него заботами он совсем забыл связаться с мисс Скитер!