Лунная дорожка
Глава 9. О планах на будущее, домыслах и разговорах
Вскользь посматривая на сумрачное окно кухни, Астра Вэй всё глубже погружалась в раздумья.
Попросив Рафла посидеть с Криспи, она налила себе чаю и стала вспоминать. Никак не получалось отделаться от смутного ощущения, будто когда-то уже слышала о чём-то похожем. Таком же странном, если не страшном до поджавшегося хвоста и шевелящихся волосков на загривке.
«Если вдруг кто-то из знакомых перестанет показываться после заката — скажи мне...»
— Варден, — всплывший из глубин памяти голос мужа отозвался тупой болью в груди. Закусив губу, Астра уронила голову на стол и стиснула уши копытами, крепко потёрла их. О чём же он говорил...
Когда она последний раз видела дочь вечером?!
Вмиг кобыла заледенела. Страх превратился в осязаемого монстра и возник где-то рядом. За спиной.
Астра поняла, что не хочет оборачиваться. А шёпот Вардена продолжал звучать в голове: «...или стал сонным днём, или начал прятать глаза...», «...есть такие пони, которые не устояли перед искушением и уже не совсем пони...».
— Ты... о чём? — едва разомкнув губы, пролепетала она — как той ночью, когда стражник Варден Вэй рассказывал. О чудовищах в глухих лесах, брошенных домах и пещерах. О том, что надо обходить излишне густые тени и деревья, шелестящих без ветра. О жеребячьем плаче из темноты.
Поначалу Астра не верила, но Варден всё говорил о службе, на которую подолгу — порой на недели — отлучался.
Он был Охотником за нечистью.
Оттолкнувшись передними копытами от стола, Астра Вэй соскользнула со стула и вышла из кухни. Прошла по коридору до ведущей на заднюю веранду стеклянной двери, посмотрела на сгущающийся вечер — затем повернула голову в сторону лестницы.
Когда она последний раз говорила с Дитзи? Когда последний раз спрашивала, как у неё дела? В последнее время дочка так зарылась в учёбу и общение с друзьями, что даже забросила любимые книжки. Давненько уже Астра не заставала её с томиком в копытах.
Поставив копыто на ступеньку, кобыла медленно взобралась наверх. Постояла на площадке — и толкнула дверь.
В комнатку ещё проникали последние лучи заходящего солнца. Здесь было светло и стояла такая оглушительная тишина, что у Астры зазвенело в ушах.
Тряхнув головой, она огляделась. Аккуратно застеленный топчан, ряды книг на полке, несколько фотографий на столе, учебники с тетрадками: как будто ничего необычного. Робко кобыла потянула единственный ящичек стола, и её глазам предстали ещё несколько тетрадей, карандаши, перья, флакончик с таблетками.
Опять же, ничего странного.
Или нет?
Астра нахмурилась: что-то было не так. На краткий миг её взгляд за что-то зацепился, потом соскользнул и теперь упорно не желал возвращаться к тому, что заставило кобылу заволноваться.
Оглянувшись — всё-таки Астре казалось зазорным рыться в вещах дочери, она ещё раз осмотрела немудрёное содержимое ящика.
Тетради. Карандаши. Перья. Флакончик.
Тетради были чистыми, чиненые карандаши и перья лежали вперемешку с нечинеными, флакончик сиротливо стоял в уголке.
А ведь за всеми хлопотами они так и не встали на учёт в местной больнице. Поначалу как-то других дел хватало, потом Дитзи обзавелась друзьями и стала куда меньше страдать. Но всё-таки... не слишком ли много таблеток осталось?
Взяв флакончик, Астра присмотрелась. Запылённая бутылочка была наполнена более чем наполовину. Конечно, её пополнили незадолго до переезда, но раньше столько таблеток хватало немногим дольше, чем на месяц. Сейчас же всё выглядело так, будто с какого-то мгновения их перестали принимать и задвинули подальше, иначе откуда взяться пыли.
Что заставило Дитзи отказаться от болеутоляющих?
Крылья.
Астра Вэй снова почувствовала, как по спине пробежал холодок.
В какой-то момент дочка и вправду сильно изменилась. Перестала ходить, опустив голову, стала весёлой и бодрой.
Астра тогда убедила себя, что новые друзья помогли Дитзи. Что дочка, наконец, вылезла из своего панциря. Что смогла если не забыть о боли, то, по крайней мере, не думать о ней всё время. Но совсем без таблеток всё-таки было не обойтись. Врач говорил, что они теперь навсегда. Или, по меньшей мере, лет на десять.
А Дитзи вела себя так, будто увечья и вовсе не было.
И эти крылья. Они не выглядели сделанными жеребячьими копытами. Даже очень старательными. Несмотря на сумрак ночного дома, Астра прекрасно разглядела их: не утраченные дочерью крылья пегаса — больше драконьи или… нетопырьи.
Кобылица вздрогнула от этой мысли.
Страшные сказки как будто оживали на глазах, и обычная темнота вдруг превращалась во что-то осязаемое, недоброе.
Астра подавила желание включить свет.
«Никто меня ещё копытом не тронул, а я уже готова хвост поджать, — мысленно укорила она себя. – Без паники. Ещё не случилось ничего непоправиммого».
Последняя мысль была, скорее, самоуспокоением, но Астра сейчас не думала об этом.
Она покинула комнату и уже внизу встретила Рафла.
— Что-то не так? — спросил он, увидев опущенные уши и задумчивый вид жены.
— Не то чтобы…
Астра пока не торопилась говорить Рафлу о своих мыслях, как и сообщать о пропаже дочери. Подозрения подозрениями, но нужны были хоть какие-то доказательства. Вдруг она ошибалась и боялась напрасно? Хотя нетопыриные крылья и поблескивающие в темноте золотистые глаза дочери раз за разом заставляли задуматься, как такое возможно. А главное, этот отчаянный прыжок Дитзи в окно.
— Не расстраивайся, — сказал Рафл и обнял жену копытом. — Мы все были молодыми. Нагуляется и вернётся. Может, у неё свидание.
Астра нашла в себе силы вымученно улыбнуться. В конце концов, он не видел того, что увидела она.
«А вдруг и правда всему есть логичное объяснение…» — с надеждой подумала кобылица, прижимаясь к мужу. В конце концов, случаются же в мире чудеса. Какая-то магия, которую дочка нашла, чтобы исцелиться.
Астра почувствовала объятия сильного и тёплого крыла и пообещала себе, что назавтра поищет Дитзи. И позволила Рафлу, такому большому и надёжному, увести её в спальню.
Сон Астры Вэй этой ночью был на удивление спокойным.
Далеко за полночь, когда ночные пони собрались обедать, Дитзи почти успокоилась. Работа отвлекла её от лишних мыслей, а отсутствие рядом мальчишек и жеребцов постарше поумерило страсти.
Но едва минула трапеза, к готовке которой Дитзи приложила копыта, как близнецы всё-таки подловили кобылку в коридоре. Лишь увидев высунувшиеся из-за двери одной из комнат шкодливые морды, она сразу заподозрила неладное.
— Дитзи, — позвал Джерри. — Зайди, есть дело.
— Даже два, — добавил Арчи.
— Я не буду участвовать в ваших дурацких шуточках, — заранее предупредила кобылка.
— Не, всё серьёзно, — заверил первый из братьев, после чего оба скрылись в комнате.
Серьёзный вопрос от этой парочки — это было что-то новенькое.
Пойдя на поводу любопытства, кобылка проследовала за ночными близнецами. Но едва шагнула в комнату, как стоявший сбоку Джерри немедленно прикрыл за ней дверь; Арчи же встал прямо перед Дитзи.
Несколько секунд она растерянно переводила взгляд с одной серой морды на другую, затем спросила:
— Ну? Так о чём вы хотели поговорить?
Близнецы как обычно переглянулись, будто обмениваясь мыслями, и Арчи сказал:
— Дитзи, мы тут подумали…
— …что можем тебе помочь, — закончил мысль Джерри.
Кобылка склонила голову набок в непонимании, хотя в животе у неё слегка защекотало от догадки. А жеребчики вдруг шагнули вперёд, встав вплотную и отрезав пути к отступлению.
— Мы просто видим, как тебе плохо, — вкрадчиво сказал Арчи.
— И мы достаточно взрослые, чтобы понимать, почему.
Дитзи уже хотела ответить хоть что-нибудь, но тут ей на спину одновременно легли два хвоста и два крыла. А сами близнецы немного прижались боками к ней. Вмиг крылья кобылки с резким хлопком распрямились, а по телу прокатилась волна удушливого жара, задержавшаяся на щеках, ушах и в животе.
— Р-ребята… — только и пискнула она, но все протесты застряли где-то в горле, не давая вымолвить больше ни слова.
— Не волнуйся, — шепнул Арчи кобылке прямо в ушко. — Мы знаем, что делать.
— Мы часто подглядывали за Фрезером и Квикфиз, — второе ухо обдало таким же горячим дыханием Джерри.
Дитзи чувствовала, как хвост нетерпеливо заметался из стороны в сторону, а передние ноги начали против воли подкашиваться. И если бы Арчи и Джерри не сжимали её так боками, то, наверное, она уже припала бы на передние ноги.
«Сейчас всё произойдёт, — подумала кобылка, обмирая от страха и… предвкушения. — Будет как во сне или даже лучше, потому что наяву. Дурацкие мальчишки…»
Сдавшись, она прикрыла глаза; перед мысленным взором вновь возник древний амфитеатр из сна, и эти двое, такие мужественные и сильные…
Дверь грохнула одновременно с сердитым воплем Фрутти: «Вы что творите?!». Вмиг прижавшиеся к бокам упругие тёплые тела пропали, и Дитзи обессиленно рухнула на пол, не забыв расслабить и задние ноги. Глаза она не открыла и только слышала, как рядом кричат, оправдываются, что-то снова грохается, и кто жалобно взвизгивает.
Это было странно. Не собаку же Фрутти с собой привела?
Дитзи опасливо приоткрыла глаза и увидела, как подруга стоит на задних ногах, а передними копытами держит каждого из близнецов за ухо. Те только гарцевали на месте, стараясь хоть немного убавить натяжение. Им явно стало ни до Дитзи, ни даже до попыток освободиться: уши — чувствительное место у любого пони.
— Дитзи, ты как? — обеспокоенно спросила подруга, казавшаяся до невозможности взрослой.
— Мне... нехорошо… — промямлила кобылка, пытаясь встать. Получилось не сразу: задние ноги ещё как-то слушались, но передние всё время норовили подогнуться, чтобы поставить свою хозяйку в конфузную позу.
— Ну что, жеребцы мышиные? — прошипела Фрутти близнецам, разъярившись ещё сильнее. — Не стыдно?! Мало того, что пользуетесь состоянием Дитзи, так ещё вдвоём!
— Мы всё делаем вдвоём! — пискнул Арчи, но твёрдое копыто дёрнуло за ухо, и он снова завопил: — Ай, пусти, пусти!
Джерри только поскуливал.
— Скажите спасибо, что я не позвала Марту, — фыркнула Фрутти. — Уж она бы вам устроила! Дитзи, выходи.
Не обращая внимания на хныканье близнецов, она дождалась, когда несчастная кобылка, пошатываясь и задевая всё растопыренными крыльями, выйдет в коридор, и лишь тогда отпустила увенчанные кисточками уши. Мамльчьишки тут же брякнулись на крупы и схватились за уши.
— Сдурела?! — потирая болезненное место, спросил Арчи.
— Вообще наглая такая, — отозвался Джерри.
— Парни, — Фрутти закатила глаза, затем понизила голос. — Соображайте уже головами, а не... другими частями тела. Дитзи и так сейчас несладко, а тут вы ещё... герои-любовники!
— Тебе-то что?! — огрызнулся Джерри. — Сама-то недо...
Тут Арчи с размаху залепил рот брата копытом, испуганно косясь на Фрутти. Та ведь могла снова за уши ухватить!
Но кобылка только сокрушенно покачала головой и сказала:
— Если бы вы оба не вели себя, как придурки, я бы уже давно для вас хвост завела.
С жеребчиков как хвостом смело все страдания. Даже только что надранные уши навострились, а на мордах заиграли прежние нагловатые улыбочки.
— А что? — спросил Джерри. — Так можно было, что ли?
— Раньше можно было, — закатила глаза Фрутти. — А теперь я знаю, что вы вообще мозгами не думаете, и близко вас не подпущу. И Дитзи вам не отдам, двум сеноголовым.
— Знаешь, это жестоко с твоей стороны, — заметил Арчи.
—Да, — поддакнул Джерри. — Нам от ваших запахов тоже несладко, знаешь ли!
— Фрутти? — сунулась из коридора Дитзи. — Ты идёшь?
— Конечно! — вторая кобылка направилась к выходу — близнецы хвостиками поволоклись за ней.
— Ну погоди! — отчаянно уговаривал Джерри. — Давайте на пары разобьёмся!
— Знаете, у меня отличная идея, — уже оттеснив Дитзи обратно в коридор, Фрутти подмигнула обоим жеребчикам. — Раз у вас обоих прям горит, то вам не составит труда удовлетворить друг дружку.
— Да пошла ты! — хором проорали братья. В следующий миг посмеивающаяся Фрутти легко увернулась от брошенной в неё подушки и ушла, хлопнув дверью.
— Вот ведь... — не найдя слов, Джерри плюхнулся на пол плашмя и простонал. — Бывали у нас обломы, но чтоб такие!
Однако Арчи не сокрушался. Усевшись на задние ноги, он задумчиво тёр подбородок копытом.
— Я тут подумал…
— Надеюсь, ты не собираешься следовать совету этой занозы? — всхрапнул Джерри, но на всякий случай всё-таки попятился.
— Сам следуй! Нет, у меня идея получше. Правда, слетать кой-куда придётся.
С этими словами Арчи наклонился к брату и зашептал ему на ухо. Сначала тот хмурился, но постепенно и на его морде стала расползаться улыбка.
Подругам пришлось снова сходить к колодцу, чтобы Дитзи смогла думать о чём-то, кроме жеребчиков. Вернувшись же в дом, кобылки устроились в комнате Фрутти; ускакав на пару минут, та вернулась с двумя чашками горячего шоколада.
— Держись подальше от жеребцов сейчас, — посоветовала она. — Особенно от этих двух, у которых мозги то в крупе, то кое-где рядом.
— Я пыталась… — вздохнула Дитзи, у которой всё ещё зуб на зуб не попадал от ледяных обливаний. Схватив парящую чашку, она одним глотком опрокинула в себя половину содержимого. Попутно она подумала, что такими темпами или простудится, или закалится настолько, что сможет купаться зимой, как северные пони.
— Да уж видела, — криво усмехнулась Фрутти, — когда успела в последний момент.
— Ты меня позвала, чтобы отчитать? — поджав губы, Дитзи хмуро посмотрела на подругу.
— Нет. Хотя отчитать тебя тоже стоило. Ты разве не знаешь, чем кончаются утехи в течку, м?
Дитзи прижала уши. Разумеется, она знала. Но поди вспомни об этом, когда собственное тело предаёт и тянется к жеребчикам!
— Я читала, у зебр есть какое-то снадобье… — начала Дитзи, но Фрутти махнула копытом:
— Легче потерпеть пару дней, чем глотать богиня знает что. Выпьешь, потом ещё зебрёнок родится.
Дитзи чуть не поперхнулась шоколадом, а подруга совершенно будничным тоном продолжила:
— Я полечу искать родителей.
И опять Дитзи вытаращилась на Фрутти. Видимо, все вопросы отразились на её мордочке, потому что старшая кобылка продолжила:
— Я ведь рассказывала, что уже пыталась, пока здесь не очутилась. Потом решила подождать немного, повзрослеть, ума набраться. Потом ночной пони стала, настолько мне тоскливо тогда было. Думала, что вот ещё чуть-чуть — и пойду искать. А теперь я поняла, что просто не хотела уходить отсюда. Тут у меня новый дом появился, семья какая-никакая. А там что? Зачем срываться куда-то ради призрачного шанса найти родителей? Тем более, столько лет прошло. Может, у них отболело всё, жизнь наладилась. Но, — тут кобылка прикусила губу, — с тех пор, как ты принесла мне фото, я думала не переставая. И решила, что всё-таки надо попробовать ещё разок. Пусть одним глазом их увидеть и убедиться, что всё у них в порядке. Ведь если не попробую, так и буду маяться всю жизнь, понимаешь?
— Конечно, — кивнула Дитзи, которая даже вообразить не могла, чтобы кто-то отказался от поиска пропавших родителей. — Я верю, что ты обязательно найдёшь их.
Она действительно изо всех сил желала, чтобы родители Фрутти нашлись.
С губ уже рвались новые ободряющие слова, но внезапно окружающий мир закрутился в сумрачной круговерти, краски потускнели, а на тело накатила такая слабость, будто кто-то взял и моментально осушил силы кобылки одним чудовищным глотком.
— Фрутти… — только и успела прошептать Дитзи, когда обессилевшие копыта выпустили кружку с остатками шоколада.
Тем не менее, сознания она не потеряла. Только обессилела настолько, что не могла даже ушками шевельнуть. Сквозь полузабытьё она слышала, как Фрутти зовёт Марту. Почувствовала, как сильные копыта подхватили её и перенесли на мягкое, приподняли голову и поднесли к губам чашку с чем-то ароматным и горячим.
Потом услышала решительный голос Эвернайта.
И снова к её губам поднесли чашку, но в этот раз в носик ударил знакомый с недавнего времени металлический запах… нет, аромат свежей крови. Он заставил Дитзи широко распахнуть глаза. Рядом с постелью, куда её уложили, собрались почти все обитатели Приюта, только близнецы куда-то запропастились. Беспокойство во взглядах сразу заставили сердце тоскливо сжаться при мысли о маме, дяде Рафле и даже о докуке-Криспи.
Чашку же держала в копыте Марта.
— Пей, — сказала она. — У тебя кровяной голод. Уж не знаю, почему, но так говорит Эвернайт.
Дитзи не стала сопротивляться. Просто не хватало сил. К тому же запах крови пьянил и манил.
Чашка показалась маленькой, всего на пару глотков, которые кобылка осушила в мгновение ока. Зато перед глазами и в голове немного прояснилось. Как в насмешку, немедленно дала о себе знать «кобылья хворь» из-за близости Эвернайта и Фрезера. Правда, крылья хоть и шевельнулись, но не встали торчком.
— Не знаю, что такое ты натворила, — сказал тем временем Эвернайт, — но выглядела как ночная пони, год не пившая крови.
— Мы… просто болтали, — Дитзи прижала ушки.
Она действительно понятия не имела, почему вдруг так произошло. Она ведь недавно присутствовала на Пиршестве Луны и выпила даже больше, чем надо.
— Я пороюсь в книгах, — сказал тем временем глава Приюта. — А ты, на всякий случай, останься сегодня в постели.
— Опять? — вырвалось у Дитзи.
— Да, опять, — кивнул Эвернайт. — Мне очень бы не хотелось, чтобы ты потеряла сознание где-нибудь в коридоре, на лестнице или, тем более, за пределами Приюта. Не говоря уже о полёте.
Дитзи вздохнула. И почувствовала, как в ней поднимается гнев на собственный организм, преподносящий одну неприятность за другой. Как будто уже имеющихся проблем было мало!
— Не расстраивайся, — сказала Фрутти, — я с тобой посижу. Поболтаем.
Она подмигнула, а остальные, пожелав Дитзи выздоравливать, покинули комнату. Дождавшись, когда закроется дверь, Фрутти шлёпнулась возле кровати и протяжно выдохнула:
— Ну ты меня и перепугала… Как ты?
— Вроде хорошо, — Дитзи прислушалась к себе. — Даже лучше, чем было. Но я правда не знаю, что со мной случилось. Такого никогда не было после обращения… Как будто даже течка почти не беспокоит.
— Крови ж попила, — хихикнула Фрутти.
— А откуда кровь, если Грим Готик не здесь?
— Неужели ты думаешь, что у нас нет запасов? — вопросом ответила подруга. — Эвернайт всегда держит немного в леднике, на всякий случай. Я до этого момента всё не понимала, какой такой «всякий» случай может быть.
— А он вроде сказал, что первый раз с таким сталкивается…
— Грим Готик не всегда приходит к нам вовремя. Она, может, и рада бы, но Эвернайт не разрешает: ей нужно время, чтобы восстановиться.
— Это тоже её кровь была?
— Да… наверное, — Фрутти пожала плечами. — Я не знаю. Но думаю, Грим Готик всё-таки не единственная, кто делится с нами кровью. Эвернайт всё-таки здесь почти сорок лет живёт, наверняка он наловчился находить доноров.
— Я хотела сказать тебе спасибо, — сменила тему Дитзи. — За то, что возишься со мной сегодня. А тут ещё побег из дома, мальчишки эти…
— О да, — Фрутти хихикнула. — Они, конечно, неплохие ребята, но зачастую думают не тем, чем надо. Поэтому я всегда сбегаю от них к Марте.
— Всегда? Они уже много раз подкатить к тебе пытались? — заинтересовалась Дитзи.
— А то ж, — фыркнула Фрутти, закатив глаза. — И буду дальше бегать, пока не поумнеют.
— Интересно, как они на Марту и Квиквиз не кидаются?
— Фрезер их за Квикфиз наизнанку вывернет, если они только заикнутся, а Марта… ты серьёзно? — прыснула подруга. — Она ж почти вчетверо каждого из них старше!
Скрипнувшая дверь заставила кобылок прервать разговор. Вошла Марта с подносом, на котором исходил ароматным паром чайник, а рядом стояла вазочка с конфетами. Определённо с теми, которые добыли в Ночь Кошмаров.
— Секретничаете? — участливо поинтересовалась пожилая кобыла. — Ну ладно. Сейчас самое милое дело.
— Для чего? — спросила Дитзи, слегка покраснев от мысли, что Марта могла услышать их с Фрутти последние слова.
— Чтоб перемыть косточки жеребчикам, — кобыла подмигнула. — Тем более, они куда-то упорхнули.
— Куда это их понесло на утро глядя? — удивилась Фрутти
— Откуда ж я знаю. Они никогда не говорят. Видела, что полетели в сторону города.
Кобылки переглянулись. Ещё и нескольких часов не прошло, как Эвернайт запретил летать в город, а близнецы уже нарушили запрет.
— Вернутся — хвосты откручу, — мрачно пообещала Фрутти Джюс. — Когда-нибудь они попадутся, и нам всем станет плохо.
— Не попались же ещё, — неуверенно возразила Дитзи, но и сама поняла несостоятельность этого оправдания.
— Предлагаешь сидеть и ждать, когда это случится? Нам придётся бежать. Всем. Эвернайт и Фрезер, конечно, серьёзные жеребцы, но их всего двое, и против толпы, да ещё днём, они просто не справятся. Не говоря уже о том, если сюда нагрянут гвардейцы или, того хуже, охотники.
— А сами парни не помогут?
Фрутти только фыркнула:
— Сопляки они ещё. Ты же сама видела, как вчера парни с фермы их уделали.
— Ну, не совсем уж…
Они ещё долго болтали этой ночью. Марта наведывалась к ним ещё пару раз, принося чай, разок заглянула Квикфиз, чтобы позвать на ужин. К этому времени небо уже светлело, и краски ночи отступали.
Близнецы уже сидели за столом, словно никуда и не отлучались. С их морд не сходили довольные улыбки, как всегда бывало после удавшейся каверзы. Но обычно они хвастались своими «подвигами», а в этот раз молчали, только иногда обменивались многозначительными взглядами.
После трапезы Эвернайт задержал Дитзи в столовой:
— Дитзи, я пока не нашёл никаких упоминаний причин, почему может внезапно наступить кровяной голод. Да, кровь даёт нам силы магии Ночи, но тебе некуда было их растратить. Ты ещё просто не владеешь такими способностями.
— Что же это тогда было? — озадачилась Дитзи.
— Не знаю. Но посмотрю ещё. Возможно, я что-то упустил. А говорю я тебе об этом к тому, чтобы ты была осторожнее. Я совершенно не представляю, когда и как это с тобой повторится.
Озадаченная Дитзи вышла в коридор, где столкнулась с близнецами — опять. Только на этот раз Арчи бухнулся на задние ноги, подняв передние в миролюбивом жесте.
— Дитзи, у нас для тебя сюрприз. Хороший! — торопливо сказал он, косясь на подошедшую хмурую Фрутти.
— Ты, наверное, скучаешь по своим вещам… — Джерри рядом шаркнул копытом по полу. — Ну так мы их припёрли.
— Что?!.. — воскликнули кобылки хором, враз вытаращив глаза.
Арчи пояснил:
— Ну, мы слетали к тебе домой и кое-что принесли. Книжки, одежду, какие-то твои девчачьи штуки… глянешь?
Кобылки обалдело переглянулись: у них просто не находилось слов.
Ох уж эти мальчишки. И как на них сердиться?
Наконец, Дитзи кивнула, стараясь не улыбнуться:
— Ребята, вы чокнутые. Конечно, гляну!