Мы, Гвардия Её

Ночной кошмар

В западном крыле Кантерлотского замка были расположены роскошные палаты, соперничающие с восточными покоями самой Селестии. И они всегда пустовали.

В Королевском зале аудиенций есть тщательно замаскированная дверь, ведущая в отделанный мрамором кабинет солнечной принцессы, где разбираются и решаются государственные вопросы, к добру или к худу. Но лишь немногие знают о такой же двери напротив, и ещё меньше тех, кто помнит о кабинете за ней, по чьим чёрным ониксовым полам вряд ли ступали копыта пони.

Казармы Королевской солнечной стражи, в народе известной как Дневная стража, всегда собирали вокруг себя толпы туристов. Можно было поглазеть, как гвардейцы тренируются во дворе или отрабатывают воздушные манёвры вокруг громады казарменной башни. О том, что на противоположной стороне дворца тоже стояли соответствующие постройки, обычно не вспоминали. На их обитателей было очень сложно наткнуться при свете солнца.

Некоторые знатоки истории архитектуры считают, что эти места существуют благодаря господству эстетики симметрии во времена второго расширения дворца более восьмисот лет назад. Они ошибаются. Некоторые знатоки истории Кантерлота считают, что великий градостроитель Мастер Плэн был пьян в стельку, когда копировал планы дворца, и потому просто зеркально отразил целые секции. Они ошибаются.

Эти места существуют благодаря сестре, что была позабыта всеми. Они существуют из-за тяжкой ноши на сердце Селестии. Существуют из-за глубокой печали. Существуют из-за надежды.

---

— Кто-то пинком отправил твою любвеобильную башку прямо в твой собственный зад, или ты сам справился с этим великим подвигом? Или кто-то сгрёб тебя за уши и разом выдавил все три ложки твоих мозгов через нос?

Скай Даймонд стоял по стойке смирно в кабинете капитана Ночной стражи. Он изо всех сил старался сохранять невозмутимое лицо, пока капитан Небула расхаживала вокруг него и в красках расписывала различные анатомические отклонения, могущие объяснить его идиотизм. Она здорово умела отчитывать.

— Может, ты раньше любил забавы ради биться головой об пол? Или всё ещё любишь? А то я не могу придумать иных объяснений тому, что ты наплевал на свои обязанности и напился самогона из-за какой-то кантерлотской идиотки!

— Мэм, хочу заметить, Твинклхувс и Виндшэдоу тоже…

В одно мгновение Небула оказалась перед ним, прижавшись своим лбом к его и вперив в жеребца взгляд вертикальных зрачков. Серые волоски в шерсти лишь добавляли стальной суровости её виду. Крылья были агрессивно распахнуты, меж изогнутых костей натянулись тёмные перепонки.

— Даже не пытайся придумать жалкие оправдания для этих бэтпони!

Скай вздрогнул от грубых слов.

— Они позорят саму расу весперквинов, — продолжила Небула. Она сложила крылья и снова принялась наматывать круги вокруг жеребца. — Но я сделаю милость и объясню тебе одну маленькую деталь, которая поставит их на голову выше тебя. Как тебе предложение, рядовой?

Скай Даймонд что есть мочи старался смотреть только перед собой. В паре шагов от него стоял рабочий стол Небулы, заполненный аккуратными стопками бумаг. Позади стола располагалось высокое стеклянное окно, через которое над выпуклыми кантерлотскими крышами виднелась восходящая луна. По обе стороны окна были витражные панели, изображавшие принцессу Ночной стражи: слева её лик излучал суровую решительность, а справа она улыбалась застенчивой, робкой улыбкой. Вокруг этих двух витражей красовался набор панелей поменьше. Лунный свет придавал им всем насыщенный ультрамариновый оттенок, хотя эффект приглушали зажжёные лампы, которые были расставлены по комнате в знак уважения любым дневным пони, которых судьба могла свести с Ночной стражей.

— Я к тебе обращаюсь, рядовой!

Скай напряг плечи и вытянулся ещё сильнее.

— Да, мэм! Объясните, пожалуйста, относительные поблажки некоторым пони из Ночной стражи, мэм!

— Суть должна быть ясна даже такому мешку плесневелого драконьего дерьма, каким-то образом выдающего себя за стражника, как ты! Может быть, ты помнишь, что во время этой небольшой экскурсии на дно бутылки твои, с ума сойти какие замечательные, товарищи были не на службе, в отличие от покусанного блохами тебя!

— Мэм, — ответил Скай, — я что-то такое припоминаю.

Небула зарычала на него, её клыки блеснули в мягком свете.

— Умный нашёлся? Хочешь сказать, что у тебя извилин в мозгу больше, чем копыт на ногах? — голос капитана упал до утробного рычания. — Неужели ты и правда настолько самоуверен?

— Мэм, честно говоря, я за собой такого не замечал, — сказал Скай.

Брови Небулы взлетели вверх.

«Ну, кажется, я её довёл», — подумал Скай с некоторым удовлетворением. Однако позади себя он вдруг услышал сдавленное хихиканье. Небула смотрела не на него, понял жеребец, а на кого-то за ним; внезапно он ощутил лёгкие потоки воздуха, взметнувшиеся от тихонько закрывшейся двери кабинета.

Совсем не подумав о приличиях, Скай пискнул. На долю секунды Небула бросила на него предостерегающий взгляд, но он едва это заметил. Звук, за пределами слышимости большинства пони, отразился от всех поверхностей в комнате и сформировал картинку в голове жеребца. Позади него стояла пони, статная и немыслимо прекрасная, одарённая и рогом, и крыльями.

Принцесса Селестия.

Ноги у Ская стали ватными. Это решительно не входило в его планы. Ещё более ошеломляющим было то, что Небула лишь небрежно кивнула гостье и поприветствовала её простым «принцесса».

— Надеюсь, я вам не помешала, — сказала Селестия. Её голос тёплым мурлыканьем разнёсся по комнате. — Кажется, вы заняты. Я лишь хотела чем-то заполнить свободный час перед отбытием на Праздник летнего солнцестояния и заглянула к вам из досужего любопытства, поэтому, если вы хотите, я откланяюсь…

— Ох, не строй из себя дурочку, — бросила Небула. — Проходи, Селли.

«Селли?»

Небула тем временем продолжила:

— Просто надо было срочно выдать люлей этому идиоту с протухшими мозгами. Вольно, рядовой!

Скай тут же сгорбился и выдохнул. Он обернулся к принцессе Солнца и низко ей поклонился.

Небула фыркнула.

— Если ты так стелешься перед Солнечной Принцессой, я уж боюсь представить, что ты сделаешь, когда встретишь нашу.

Поникнув, Скай поднял голову и перевёл взгляд с ошеломлённой Селестии на Небулу, стоящую с непроницаемым выражением лица. И тут принцесса вступилась за него.

— Тише, тише, — проговорила она, — не будь так сурова к своему подопечному, капитан.

Небула закатила глаза.

— Пустоголового бросила подружка, и он решил постараться попасть на гаупвахту, где мог бы всласть хандрить сутки напролёт, — она посмотрела на Ская с дьявольской усмешкой. — Ты влип, сынок! Теперь будешь прислуживать мне всю следующую неделю. Надеюсь, тебе понравится драить мордой церемониальные накопытники.

Скай разинул рот — его намерения были в одно мгновение раскрыты и разрушены; да ещё и в присутствии Селестии, ни много ни мало. Она шагнула к нему, обеспокоенно нахмурив брови.

— Мне жаль это слышать, эм… Пустоголовый.

Небула зашлась резким лающим смехом, и Селестия бросила на неё укоризненный взгляд. Аликорн обернулась обратно к Скаю.

— Твоё имя… не Пустоголовый, верно? — спросила она.

Жеребец помотал головой.

— Я Скай Даймонд, принцесса.

— Ох, — сокрушённо вздохнула та. — Пожалуйста, прости меня, Скай Даймонд. Не хочешь поговорить о своём горе?

Весперквин отвёл взгляд, пробормотав что-то неразборчивое, ведь он не хотел беспокоить принцессу своими личными проблемами. Однако краем глаза Скай заметил на лице Селестии выражение заботы, будто бы даже он — безвестный жеребец из Ночной стражи, был так же важен для неё, как министр или высокопоставленный гость.

И действительно, в Принцессе Дня было нечто такое, что заставило его поверить в это.

— Тут… не о чем особо говорить, — вдруг сказал он. — Она единорожка из Кантерлота, Белль Дансер. Мы встречались около года, и я… думал, у нас всё серьёзно. По крайней мере для меня так и было. Но она… она так не считала. Сказала, что у нас ничего не получится. Конечно, она сказала, что дело в ней, а не во мне, но…

— Ох, Скай, — сочувственно сказала Селестия, её глаза блестели. — Мне так жаль.

Странное выражение возникло на лице Небулы.

— Это Благословение, да? — угрюмо спросила кобыла. — Она ведь испугалась его, не так ли?

Скай помотал головой, однако Небула не собиралась отступать.

— Дневные пони с таким наслаждением крутят с нами романы, но стоит им узнать, что жеребёнок всегда будет весперквином, как они сразу идут на попятную.

— Белль не такая! — протестующе воскликнул Скай.

Селестия вытянула вперёд крыло и успокаивающе провела им по спине жеребца, её перья скользнули по гладкой коже его крыльев. Она закусила губу в нерешительности, прежде чем заговорить.

— Я… знаешь, моё предложение вам, всем весперквинам, всегда в силе.

Небула прищурилась и пристально посмотрела на Селестию.

Скай поморщился.

— Я не пегас, — пробормотал он, покачав головой и уставившись в пол. — Кем бы мы ни были… теперь мы другие. Я даже не знаю как это — быть пегасом.

Селестия кивнула.

— Конечно. Я ни в коем случае не настаиваю, Скай Даймонд.

— Мы не сломаны, Селестия, — заговорила Небула. — Нас не нужно исправлять.

Селестия твёрдо встретила её взгляд.

— У всех вас есть право выбора. И ваш выбор будут уважать. Это священно. Но ты прекрасно знаешь, что это ваше… — её губы скривились от отвращения, — ...«Благословение» было ни чем иным, как актом бессмысленной злобы, который моя сестра сотворила с вами в глубочайшем безумии.

— И мы примирились с этим сорок поколений назад, — парировала Небула, — пока вместе с тем, что осталось от Эквестрии, пытались не дать стране развалиться, при том что одну принцессу изгнали, а от другой не было никакого толку.

На этом Селестия вздрогнула. Небула добила.

— Ты смотришь на нас, видя изменённых жестокой магией пегасов Лунной Гвардии. Ты смотришь и видишь шрам, что нужно исцелить. Ты смотришь на нас и видишь свой провал в отношениях с сестрой. Кантерлот находит нас "экзотичными", а остальная Эквестрия — пугающими, но ты хуже всех, Селли. Задумывалась ли ты, почему только некоторые из нас попросили тебя отменить Благословение? Да потому что мы гордимся тем, что мы — Ночная Гвардия Эквестрии. Мы гордимся тем, кто мы есть, и дарами, что мы получили. И мы гордимся, что способны помнить то, о чём позабыли в Эквестрии: что было две Принцессы, что мы дали клятву хранить верность той, что правила ночью.

К этому моменту тирады Скай уже вжимался в пол, со страхом наблюдая за капитаном и Принцессой Селестией.

— Не забывая о том, — продолжила Небула, расхаживая перед аликорном, — что мы выглядим невероятно круто.

Она расправила одно кожистое крыло и восхищённо оглядела его.

— Мои крылья такие красивые, — закончила она, не скрывая резкости в голосе.

Скай прекрасно понимал, к чему клонит Небула. И Принцесса... Как она могла не знать? Он боялся даже взглянуть на Селестию.

— Пожалуйста, хватить ругаться с Принцессой Солнца! — захныкал он.

Остановившись, Небула посмотрела на него и мягким тоном спросила:

— Что ты там опять разлёгся? Думаешь, мы ругаемся? Поверь, ты никогда не видел, как мы с Селли ругаемся, — она перевела взгляд на принцессу. — Хэй, Селли, а помнишь, как я запустила в тебя меч?

Селестия в ответ не улыбнулась.

— Достаточно отчётливо. И я уверена, что извинилась перед тобой до того, как он в меня полетел.

— Да, это было грубо с твоей стороны, — сказала Небула.

Повернувшись к Скаю, Селестия подала копыто, чтобы помочь ему подняться на ноги.

— Пожалуйста, не волнуйся. Небула часто отчитывает меня. Я ценю Ночную стражу за традицию быть… откровенными со мной, — она сделала паузу, затем продолжила, наблюдая за Небулой. — Хотя некоторые Стражи принимают это с излишним энтузиазмом.

— Подобное не даёт тебе зазнаться, — ответила Небула, поворачиваясь в сторону жеребца. — Скай Даймонд, мой жалкий помощник, сделай Принцессе чаю.

Тот быстрым шагом направился к небольшой выемке в стене, где нашлось всё необходимое для чаепития, а также камень для нагрева и раковина. А ещё он заметил, что там был вполне себе неплохой минибар.

Жеребец остановился, уставившись на ряд бутылок.

— Мэм, как часто вы выпиваете на службе?

— Только когда узнаю, что ты натворил, — ответила она. — Ещё не передумал на губу идти? Тогда на следующие две недели ты мой личный раб.

Скай поморщился. Его мотивация была слишком очевидна. Следовало поработать над этим. Он набрал в чайник воды и повернул ухо, чтобы слышать и босса, и Принцессу.

— Прости, Небула, я не собиралась спорить с тобой, — виновато говорила Селестия. — Я лишь надеялась навестить старого друга.

— Это я-то старая? Селли, у меня есть ещё лет десять до пенсии, и я уверена, что всё ещё могу пнуть твой жалкий зад через весь город.

— Мне казалось, я превосходно показала себя на Орлином Утёсе, — рассмеялась Селестия.

— То было тридцать лет назад, — ухмыльнулась Небула. — До всех этих твоих тортиков.. Ты стала медленной и толстой.

— Никакая я не толстая! Назови любой вид соревнования! И я заставлю тебя плакать!

— Плакать, говоришь? Думаю, твоё эго тоже достаточно располнело, — задорно улыбнулась Небула.

Скай с удивлением слушал шутливую перепалку между неуважительным капитаном и Принцессой Селестией. Он уже ожидал, что та поджарит Небулу лучом солнечной энергии, но, судя по тону, ей было скорее весело, чем обидно.

Наконец чай был готов. Скай поставил пару чашек с чайником на поднос и перенёс его на низкий столик в другом конце комнаты. Бегло всё осмотрев, Селестия спросила:

— А где моя чашка?

— Вот она, Принцесса, — указал он копытом.

— Что ж, тогда где чашка капитана Небулы?

Жеребец пробежал глазами по подносу и неуверенно указал на вторую.

— Ты не любишь чай? — спросила принцесса.

— Что?

— Принцесса Селестия рассчитывала, что ты присоединишься к нам, Скай, — пояснила Небула.

Что это было? Он не генерал или известный герой, чтобы распивать чай вместе с Принцессой! Но не успел Скай возразить, как она уже левитировала новую чашку и похлопала копытом рядом с собой. Жеребец послал Небуле полный паники взгляд, но та лишь приподняла бровь и ухмыльнулась.

Он налил себе чаю и сел за небольшой стол, стараясь привлекать как можно меньше внимания. Чуть нервно наклонился и отпил горячей жидкости. Тёплый аромат наполнил ноздри, успокаивая. Рядом Селестия левитировала свою чашку и сделала изящный глоток.

— Очень хорошо, Скай, — шепнула она.

Он, запинаясь, пробормотал "спасибо", в то время как Небула наблюдала за ним с другой стороны стола, открыто наслаждаясь смущением жеребца. Но вскоре она обратила внимание и на Селестию.

— Что такое, Селли? Что-то с тобой не так.

— Неужели это так заметно? — печально улыбнулась Селестия.

— Неа, — ответила Небула.— Просто для меня ты как открытая книга.

Принцесса подняла бровь, на мгновение взглянув на Небулу прежде, чем вновь уставиться в глубины своей кружки.

— Ничего такого, правда. Просто… — она остановилась, прикусив нижнюю губу. — Вчера моя верная ученица пришла ко мне с... внезапным вопросом. И вместо того, чтобы выслушать её, я велела ей завести друзей и отправила в Понивилль для наблюдения, как проходит подготовка к Празднику Летнего Солнцестояния. Я... кажется, я чувствую себя немного подавленно из-за такого отношения к ней.

Небула навострила уши.

— Верная ученица?

— Одна очень многообещающая кобылка.

— А она, часом, не фиолетовая единорожка?— оживился Скай. — Та, что по ночам пробирается в библиотеку?

— Да, это определенно Твайлайт Спаркл, — ласково улыбнувшись, подтвердила Селестия. — И, как ты и упомянул, она действительно несколько раз отваживалась пойти в библиотеку, когда ей следовало бы спать.

— Несколько раз? Скорее уж каждую неделю! — фыркнул Скай.

— Правда? Каждую неделю? — удивлённо раскрыла глаза Принцесса.

— Каждую ночь мы делаем ставки, объявится ли она вновь.

Внезапно Скай понял, что перешёл границы, заметив пристальные взгляды Селестии и Небулы, направленные на него.

— Где это тебя научили относиться к угрозам безопасности как к азартным играм? — ледяным тоном обратилась к нему капитан.

— Э-э-э, не-не-не! — Скай начал в спешке подбирать слова. — Нет, мы всё проверили! Мы говорили с единорогами! Из стражей библиотеки! С единорогами из стражей библиотеки! Они сказали, что она в порядке. Никакой угрозы. Нет угрозы. Нет.

Небула изогнула бровь, будто говоря: "Ну, продолжай. Покажи, какой глубины ты можешь вырыть себе могилу". Однако Селестия разрушила начинающийся разнос одним смешком.

— Спасибо, что не арестовали мою ученицу. Хотя мне стоит поговорить с ней и намекнуть, что это может отразиться на её успеваемости в худшую сторону.

— Позволь ей спать днём, — фыркнула Небула, а после паузы добавила: — Ты действительно велела ей завести друзей?

— Ну, ей это нужно! Твайлайт очень преданная ученица, но она забывает об общении.

— И это что-то, вроде приказа, способного изменить ситуацию?

Селестия понурила голову, избегая взгляда Небулы.

— Честно говоря, это просто само вылетело. Я даже не уверена, что вынудило меня сказать такое, но потом это показалось мне правильным.

Небула тряхнула головой, сдержанно улыбнувшись.

— Ты снова увиливаешь от ответа, Селли.

Она сделала глоток чая, и на некоторое время за столом воцарилось молчание.

Скай понял, что нервничает. Конечно, было прекрасно сидеть за чаем с самой Принцессой Солнца, но разве её слова не вызывали беспокойство?

Он кашлянул.

— Эм, Принцесса, — сказал Скай и остановился. Селестия и Небула уставились на него. Взгляд принцессы был нейтральным, а вот приподнятые брови капитана выражали в равных долях изумление и острое раздражение. Он не обратил внимания на это, хотя... она уже давно должна была задать вопрос, вертевшийся у него на языке.

— Принцесса, — продолжил он, — а чем же была встревожена ваша ученица? Мы — Ночная Гвардия, как-никак. Если какая-то преступная шайка угрожает спокойствию Эквестрии, мы всегда готовы встать на защиту государства.

Небула фыркнула.

— Ого, какая неожиданная преданность долгу, Скай Даймонд.

Селестия не рассмеялась. Она надолго задержала взгляд на Скае, а затем отвернулась.

— Вам не о чем беспокоиться. Твайлайт откопала какие-то старые трактаты и дала волю воображению, — она закрыла глаза. — Я... не вижу смысла беспокоить Ночную Гвардию такими... призрачными тревогами.

Она внезапно встала, так и не допив чай. Скай замер, наблюдая, как принцесса подходит к окну. Воздух затрепетал вокруг, когда она остановилась, пристально вглядываясь в синие витражи.

— Селли, ты не обязана защищать нас или, что ты там выдумала, – сказала Небула с раздражением в голосе. — Думаю, храня безопасность Эквестрии, мы выдержали не один кризис.

— Конечно, Небула, — ответила принцесса, — прости меня. Служба Ночной Стражи Эквестрии безупречна. Но я не хочу, чтобы вы гонялись за призраками наравне с моей ученицей.

Селестия уставилась в глубину стекла. Витраж перед ней демонстрировал её сестру в стилизованном изображении, с крылом, обнимающим луну. Селестия долго смотрела на него, но её эмоции невозможно было прочесть.

Скай задался вопросом, сколько дневных пони способны понять, что именно изображено на этом стекле? Немного, ответил он сам себе. Совсем немного.

Молчание затянулось, и Скай перевёл взгляд на Небулу, ожидая указаний. Но и сама Небула выглядела неуверенно, сбитая с толку странным поведением Селестии. Она взглянула на Ская, потом обратно на принцессу, и наконец заговорила:

— Это окно реставрировалось несколько раз, но его создали более семи веков назад. Хотя ты и так, наверное, уже это знаешь, — сказала она.

Селестия пробурчала что-то отрицательное и слегка качнула головой, не сводя взгляда с витража. Она заговорила тихо, словно боясь быть услышанной:

— Скажи мне, Небула, как бы вы отреагировали, если бы моя сестра вернулась?

— Мы бы праздновали, конечно же.

Селестия отвернулась от окна и посмотрела на Небулу.

— Даже если бы... та, что вернулась... оказалась бы Другой?

— Тогда мы бы напомнили ей, кто она есть на самом деле, — без раздумий ответила Небула.

Мягкая улыбка возникла на губах Селестии.

— Хотела бы я, чтобы она знала, какие хорошие друзья ожидают её.

Небула слегка склонила голову.

Скай тревожно заёрзал. Разговор пошёл куда-то не туда, и он не знал, как реагировать на принцессу, которая вдруг стала выглядеть ранимой и неуверенной. В его представлении Селестия была столпом, на котором держалась вся Эквестрия. Даже несмотря на то, что она не была его принцессой, принцессой Ночной Стражи, всё равно оставалась часть его, которая считала Селестию той пони, что с бесспорной уверенностью вела их всех за собой.

— И когда? — прошептала Небула, слова выскользнули из её губ, словно пролитое вино.

Тусклая улыбка Селестии дрогнула.

— Ты же знаешь, я изгнала её навечно, — тихо промолвила она.

Скай понял, что безмолвно повторяет: «Не бывает заклинаний без изъянов». Это были слова, которые Селестия сказала когда-то давным-давно, слова, ставшие надеждой для каждого из ночной расы. Даже заклинание вечного изгнания должно было иметь какие-нибудь слабости, которые могли бы обратиться возможностью, требующей внимания и изучения.

Небула посмотрела в сторону.

— Я знаю... просто... это пустота внутри нас. Может быть, у нас и есть Благословение, но частичка нас всё равно нуждается в ней. И иногда я боюсь, что наше ожидание никогда не кончится...

Селестия приблизилась к Небуле и наклонила голову, чтобы прижаться к её шее в весьма интимном жесте. Скай застенчиво отвернулся.

— Я... я верю, что вы ждёте не напрасно, Небула, — сказала Селестия. Она подняла голову и сделала шаг назад. — Я тоже скучаю по ней.

Они обменялись долгими взглядами, после чего Небула кивнула с кроткой улыбкой.

— Спасибо, — ответила она. — Даже если ты что-то скрываешь от меня.

Селестия вздохнула и устремила взгляд к небесам.

— Если честно, у меня просто плохое настроение. Не знаю, что на меня нашло, — она простодушно пожала плечами. — Боюсь, сейчас мне пора отправляться в Понивилль. Мой почётный караул наверняка будет взволнован, да и не стоит опаздывать с началом Праздника Летнего Солнцестояния.

Она положила копыто на плечо Небулы.

— Было приятно увидеть тебя снова, — сказала Селестия. Затем она перевела взгляд туда, где всё ещё сидел Скай, склонившийся над чашками остывающего напитка.

— Было приятно познакомиться и с тобой тоже, рядовой Пустоголовый, — сказала она, лукаво подмигнув. — Надеюсь, ты сможешь помириться с твоей кобылкой.

С этими словами она покинула кабинет. Скай уставился ей вслед, потом перевел взгляд на Небулу, чьи непринуждённые манеры до сих пор поражали его. У стража были вопросы... очень много вопросов — но капитан лишь хмуро посмотрела на него и указала на чайный сервиз на столе.

— Приберись тут, — велела она, — и давай пошустрее, тебя ждёт куча бумажной работы.

---

Спустя некоторое время, проведённое в попытках совладать с непонятной и бессистемной организацией документов Небулы, Скай заметил, что возня с бумагами заставляет время течь намного медленнее. Конечно, были и вещи, которые привносили хоть какой-то интерес в работу, особенно когда один из стражей вошел в кабинет и тихо сказал Небуле что-то насчёт луны. Скай не смог расслышать подробности, но эффект, произведённый на Небулу, был очевиден. Как только страж вышел, капитан принялась нервно кружить по кабинету, и Скай чётко расслышал её бормотание:

— Тартар тебя побери, Селли, ты всё-таки что-то скрыла от меня.

Но когда он спросил её, она лишь бросила взгляд на жеребца и велела возвращаться к работе. Время утомительно тянулось сквозь нудную скуку подшивания и сортировки документов. Даже когда Небула уселась за стол и принялась, словно одержимая, строчить письмо за письмом, это мало помогло. В конце концов — не сомневался Скай —  они всё равно были обречены вернуться к нему и оказаться в папках со всеми остальными документами. Категоризация, архивирование, расписка об архивировании, ссылка на расписку... казалось, прошла уже целая вечность. Почему ещё до сих пор не закончилась смена Ночной Стражи в эту самую короткую ночь года?

Лишь стоило этой мысли промелькнуть в его голове и превратиться из раздражающего наблюдения в тревожное чувство чего-то неправильного, как один из лейтенантов Небулы ворвался в кабинет, даже не утруждая себя стуком в дверь. Скай узнал в нем Стар Дримера, офицера, которого он любил за возможность отвлечься, следя за его диким полётом фантазии. Однажды Скай заставил его половину ночи размышлять о нации зомби-пони в Вечнодиком лесу. Сейчас же Стар Дример предстал перед ними с выпученными глазами и непрерывно дёргающимися в попытках раскрыться крыльями.

Прежде чем Небула успела отвести взгляд от стола, он выпалил:

— Восход солнца задержался! А ещё в городе беспорядки!

На мгновение взгляд Небулы остановился на нём. Затем она посмотрела на настенные часы. Они показывали двадцать минут после восхода. В следующий миг она, выругавшись, выскочила из-за стола и ринулась к балкону, распахнув широкие двери. Скай последовал за ней. Действительно, ночное небо всё ещё простиралось над их головами, сверкающие точки звёзд и целых галактик сияли необычайным великолепием высоко вверху. Луна оставалась на небосклоне где-то за дворцом, угловатая тень которого простиралась от Кантерлотской площади до самого конца Солнечной и Лунной улиц, а остальная часть города нежилась под сенью мягкого лунного света.

Обычным утром улицы были бы уже заполнены звуками торговли. Обычным утром Праздника Летнего Солнцестояния улицы были бы заполнены гуляками, большей частью пьяными после ночных вечеринок в честь праздника солнца.

Но в этот раз даже пьяных гуляк, возвращающихся  с вечеринок, не было на мощёных улочках, словно ощущение неправильности происходящего внезапно их отрезвило. Атмосфера ужаса медленно накрывала город.

И тут Скай услышал треск рушащегося здания где-то на Солнечной.

Небула тоже услышала и повернула голову в сторону шума. Загораживая звёзды, облако пыли вздымалось над крышами — Скай предположил, что обрушение произошло на пересечении Солнечной и Воднокаменной.

Пугающе близко к магазину и дому Белль Дансер.

Прежде чем жеребец понял, что делает, он уже был в воздухе, паря над балконом. Небула лишь мельком взглянула на него, а затем пристально вгляделась в сторону Солнечной улицы.

— Скай Даймонд, — отрывисто заговорила она, — разведай, что там происходит. Держись в воздухе. Не пытайся вступать в контакт с кем-либо на земле. Доложи как можно скорее. Я соберу Ночную Гвардию. А теперь, пошёл!

Скай поймал поток воздуха и ринулся вниз, прижав крылья, чтобы двигаться быстрее. Он летел над Кантерлотом, улицы разверзлись под ним, словно каньоны, но его внимание было обращено вперед, к Солнечной улице.

Туда, где жила и работала Белль Дансер.

«Она порвала со мной, — подумал он. — Я не обязан так нестись сломя голову».

От этой мысли жеребцу стало противно. Много ли можно сказать о таких отношениях, если он готов оборвать их одним взмахом хвоста? Он распахнул крылья и поплыл над Солнечной улицей, пробивая завесу пыли.

Картина разрушения предстала перед его взором. Что бы здесь ни произошло, оно пронеслось быстро, круша Солнечную улицу с такой скоростью, что стекла повылетали на много кварталов вокруг. Там, где это нечто достигло земли, поверхность превратилась в иззубренную воронку. Но настоящие разрушения начались дальше. Фасады были смяты, а где-то целые здания были рассечены пополам и медленно сползали к земле. Некоторые обрушились полностью, а в нескольких местах Скай увидел пугающее оранжевое мерцание — разгорающийся пожар начал обволакивать обломки.

Жеребец услышал доносящийся снизу смех, чистый и холодный, как кристалл.

Скай почувствовал, как его сердце ушло в пятки, когда осознал, откуда раздавался этот смех. Солнечная и Воднокаменная. Перекрёсток у магазина Белль Дансер.

Он подался вперёд, концентрируясь своим ночным зрением на происходящем. Глаза весперквина различали всё четко, когда обычный пони мог бы разве что разглядеть смутные тени, отбрасываемые мягким светом уличных фонарей. Витрина соседнего с салоном Белль Дансер ювелирного магазина была разбита вдребезги, и множество украшений валялось на тротуаре. Высокая и невероятно стройная кобыла стояла посреди сверкающих драгоценностей и смеялась, запрокинув голову.

На ней были доспехи и серебристо-синий боевой шлем, а рог её источал тьму, непроницаемую даже для глаз Ская. Единорог значит, достаточно могущественный, чтобы вызвать разрушения на всей улице. Жеребец попытался вспомнить записи дел ночной стражи, чтобы понять, бывали ли раньше столкновения с таким единорогом. И было ещё в её шлеме что-то неуловимо знакомое.

Затем он увидел — проклиная свою невнимательность — движение огромных черных крыльев за спиной кобылы.

Аликорн.

Издав писк, он расслышал в ответном эхе её очертания, подтверждающие его догадку. Жеребец почувствовал укол страха. Несколько лет назад поднялась большая шумиха, когда принцесса Ми Аморе Каденза возвысилась и стала аликорном, первым, за многие столетия. Он был не единственным среди стражей, кто размышлял, что они будут делать, если кто-то менее благонадёжный достигнет таких же высот.

Теперь им предстоит это выяснить.

«Держись в воздухе, — говорила Небула. — Не пытайся вступать в контакт с кем-либо на земле. Доложи как можно скорее».

Аликорн взглянула в его сторону. У жеребца перехватило дыхание — могла ли она услышать его писк? Большинство пони не могли, но Скай не знал, насколько остры чувства аликорна.

«Лети тише», — подумал он. Она не смотрела прямо на него, так что он мог бы уйти незамеченным. Если она не услышала его. Если она не увидела его силуэт на фоне звёзд. Если она не почувствовала поток воздуха от его крыльев.

Хотя он и должен был отступить, он не мог просто так улететь. Он убеждал себя, что Белль Дансер не могла быть здесь, что она наверняка на какой-нибудь вечеринке, посвящённой Дню Солнцестояния, в полной безопасности от происходящего. Но взгляд жеребца постоянно обращался на дверь её магазина в безмолвном желании, чтобы она не открылась.

Но, как назло, дверь с грохотом распахнулась, и очень рассерженная Белль Дансер выскочила наружу. Её розовая чёлка в беспорядке спадала на зелёные пронзительные глаза, а бежевая шёрстка приобрела красноватый оттенок при свете уличных фонарей. Скай чуть не упал на землю от удивления, когда она подошла к тёмному аликорну и начала орать на неё.

— Что ты себе позволяешь, хулиганка ты эдакая?

Брови аликорна поднялись, и она чуть привстала на дыбы, попятившись назад. Она смерила Белль взглядом, а затем усмехнулась.

— Что же, маленькая защитница, ты пришла бросить мне вызов?

— Тебе должно быть стыдно! — продолжала Белль. — Взгляни на то, что ты сотворила с магазином Фифти Карата! Лиходейка!

Аликорн потыкала копытом рассыпанные по земле безделушки.

— Как неудачно он подобрал улицу для ведения своих дел, — сказала она, после чего подхватила телекинезом набор украшений и поместила в жуткое сияние своей гривы. Драгоценности начали светиться яркими точками белого света среди рассеянных блёсток. Аликорн наклонила голову и вытянула шею, выставляя напоказ сияющие украшения.

— Мои звёздные заколки великолепны, — объявила она. Затем они неожиданно вспыхнули ещё ярче, так что у Белль захватило дух. Так же быстро их сияние превратилось в тусклые угольки, исчезающие в гриве аликорна.

Та засмеялась. Наполовину ослеплённая Белль моргнула и сжала губы в тонкую линию.

— Восемьдесят бит, — сказала она. — Ты должна ему за них восемьдесят бит. Плюс урон, причинённый его магазину!

Она решительно шагнула вперёд.

«Ох, Белль, — подумал Скай. — Ты чудесная, храбрая и безрассудная кобылка, что же ты делаешь? Беги, Тартар тебя побери!»

Аликорн фыркнула, удивлённо подняв брови от безрассудства Белль.

— И ты будешь взымать за ущерб для него? — её взгляд скользнул в сторону, к магазину Белль. В её голосе промелькнули неприятные нотки: — Включишь ли ты в счёт собственные убытки?

— Не смей! — сказала Белль, решительно топнув копытом.

Нисколько не смутившись, аликорн внимательно осмотрела заведение.

— «Гриважные штучки — Свежие Причёски для Нового Тебя. (А Ещё Мы Делаем Хвосты!)» — прочла она вслух табличку над входом в магазин. — Ты серьёзно? «Гриважные штучки»?

— А что не так? — возмутилась Белль.

Аликорн презрительно посмотрела на неё, усмехнулась и угрожающе сделала шаг. Затем вытянула голову в сторону Белль и с явственной насмешкой произнесла:

— Мне бы та-а-ак хотелось, чтобы ты занялась моими волосами!

«Держись в воздухе. Не пытайся вступать в контакт с кем-либо на земле. Доложи как можно скорее.»

Забавно, что слова этого приказа эхом отозвались в голове жеребца, когда он спикировал вниз. Страж приземлился между двумя пони, и его копыта громко клацнули по гладким булыжникам, выложенным перед салоном. Сила приземления заставила жеребца преклонить колени, затем он расправил свои крылья, чтобы защитить Белль.

— Назад! — прорычал он аликорну.

Тогда и только тогда он начал осознавать последствия своих действий. Он почти что мог слышать язвительный голос капитана Небулы, отчитывающей его. «Да, очень умно, Скай Даймонд. Биться против аликорна. Как много времени ты хотел выиграть для города, пока она будет развлекаться с твоим трупом? Двадцать, тридцать секунд?»

Но Белль вступила с ней в перепалку. Он не мог, да и не хотел оставлять её один на один с этим созданием. Жеребец стоял на месте, смотря на аликорна с вызовом, крылья его всё ещё были раскрыты.

Затем произошли две вещи. Во-первых, Белль узнала его. Ахнула, неуверенно и тихо произнесла его имя.

Во-вторых, аликорн застыла и уставилась на него широко раскрытыми глазами, вместо того, чтобы прикончить на месте. В этот момент он впервые смог рассмотреть её целиком, освещённую светом мигающего фонаря, покосившегося, но каким-то чудом продолжающего  светить.

Она была пугающе высокой, а её шерсть чёрной, как пустота меж звёздами. Грива источала зловещее магическое сияние. Скай подумал, что даже может рассмотреть линии созвездий, сверкающие в ней. Её глаза источали холодное безразличие без следа сопереживания.

Доспехи на ней были выполнены в древнем стиле. Её упряжь имела замысловатые узоры, а на нагруднике был изображён полумесяц.

«Нет, — подумал он. — Быть того не может».

Весперквины, вспоминая о своей принцессе, думали о Принцессе Луне. Но всегда была Другая, что таилась в самой сути ночного народа, что всегда смотрела на них из отражений зеркал. Лишь изредка художники весперквинов показывали другую сторону своей Принцессы; но всё же, иногда, следы её то тут, то там проскакивали на полях работ, как неизбежное напоминание об их печальной истории. Даже любимый витраж в кабинете Небулы имел небольшую панель, посвящённую ей. Теперь Скай понимал, почему боевой шлем аликорна показался ему знакомым. Он видел его совсем недавно — на пресловутом витраже капитана.

Нет. Его разум отказывался верить в увиденное. После десяти веков она вернулась именно в эту ночь? Невозможно! Скорее всего, какая-то безумная пони возвысилась до аликорна и приняла её облик; но пугающая возможность, что настоящая принцесса могла выбрать эту ночь для своего возвращения, всё же оставалась.

Вдруг Скай понял, что часть его никогда не верила в то, что Принцесса Луна снова вернётся на эту землю.

Аликорн слегка оскалилась, обнажив ряд острых зубов. С нездоровым радостным удивлением кобыла произнесла:

— Она позволила вам существовать? Она не стёрла вас с лица земли? Она смирилась, что такие порождения тьмы ходят среди её драгоценных маленьких пони?

Аликорн засмеялась в глумливом восторге. Она обошла жеребца несколько раз, рассматривая его со всех сторон, вытягивая свою длинную шею.

— Что за безумие! О чём она думала?

Аликорн ненадолго замолчала, хмуря брови.

— Или же это насмешка... Она оставила вас в живых как трофеи, напоминающие о её победе? Неужели она познала злобу? — хихикнула аликорн. — Что ж, ей же лучше.

Она наклонилась к Скаю, её нос почти касался носа жеребца, а рог аликорна нависал над головой словно копье.

— Подумать только, она решила не исправлять вас.

Внезапно слова Небулы сорвались с губ Ская. Едва слышно он пробормотал:

 — Мы не сломаны. И нас не нужно исправлять.

Её глаза расширились, огромные и яркие, как луна. Через мгновение она запрокинула свою голову и засмеялась. Её громкий смех отдавался эхом по руинам разгромленной улицы. Эхо гремело в ушах жеребца, и он крепко зажмурился.

Когда её смех затих, она прижала мордочку к его уху и прошептала:

— Не глупи, маленькая мышка. В конце концов, именно я сломала вас!

«Нет, — подумал Скай. — Это не она. Нет, нет, нет. Этого не может быть!»

Аликорн отстранилась.

— Мотай головой сколько хочешь, это ничего не изменит.

Жеребец задрожал. Почувствовал, как напряглись мышцы его плеч, а в животе образовался холодный узел. Но он понял, что это был не страх. Он почувствовал, что его предали, горячая волна поднималась к его горлу.

Это был гнев.

Гнев за своих родителей и их предков, и их пра-предков и сорок поколений его народа, тех, кто жил ради этого дня. Сорок поколений, мечтавших о Принцессе Луне, сорок поколений, веривших лжи, сорок поколений, отвергших предложение Принцессы Селестии, предложившей исправить то, что было совершено против их воли.

Сорок поколений, гордо воображавших, что «Благословение» было чем угодно, но не актом беспричинной и порочной жестокости.

— Ты не она, — прошипел он, голос его звучал как корзина, полная змей. — Ты не та, кого мы славили все эти столетия. Ты не Принцесса Луна.

— Принцесса Лу-у-уна-а-а, — передразнила она его, насмешливо растягивая имя. — Старое слабое имя. Имя мямлящей маленькой пони, отчаянно желающей быть замеченной. Имя, которое лучше забыть.

— Заткнись! — закричал он на неё.

— Ой, ой, твоя драгоценная принцесса оказалась не той, что ты ожидал?

— Ты не она!

Она усмехнулась:

— Так назови меня, — промурчала она.  — Скажи, кто я.

И он знал это имя. Оно поднялось в его горле, выплёскиваясь наружу волной ужаса.

— Ты, — сказал он, задохнувшись, — ты... Найтмер Мун!

И смех её вознесся к звёздам.