Импульс

Глава 8

Утро начинается не с кофе – этот факт Винил Скрэтч проверяла не раз. Вот это утро, например, началось с торопливых, суматошных сборов перед козырьком подъезда и Кнехтом на нём. Ну, как, утро – темно как ночью, мелкий, противный дождь моросит. Все друг на друга похожи – сонные, ошеломлённые, кое-как вставшие в кривые шеренги перед своим боссом.

— Зиг мне! – проорал он, вскинув вверх руку. – На нас напали! На мастерскую в Дыре!

Сказать, что Винил напряглась – не сказать ничего. Она сейчас мысленно благодарила богинь за то, что перед ней стояли другие ребята шестого десятка, скрывая единорожку от глаз Стукова или Ланселота. Люди были со своим оружием: Алексей поддерживал перекинутое через плечо ружьё, а Ланселот держал в руках автомат.

— Ничего не понятно. Походу, всю охрану, и в будке кто, просто смели. Остальные заперлись внутри, под землёй, ждут нашей помощи. Как мы помним, у нас два мощных врага сейчас – Сыны улицы и отморозки из Дыры. Ставлю на вторых, им куда как ближе, но я хер знает, как они разнюхали. Сынам сукиным пришлось бы делать крюк большой. Но даже если первые – это самое тупое, что могло прийти в их кривые головы. Сейчас мы все загружаемся, и едем давать сосать сначала тем, кто напал на нас, а потом Сынам собачьим. Я охеренно зол сейчас, и знаю, что вы – тоже. Выплесните всю ярость на них! Это из-за этих уродов встали ни свет, ни заря! Под дождь! Так давайте накажем их за это! – потрясая кулаками, кричал Кнехт.

— Да! Переломаем им ноги! – раздалось из толпы.

— Шею свернём!

— Прищучим всех!

Среди десятков нарастал гомон и шум. Все были жутко раздражены, и казалось, готовы хоть голыми руками прибить тех, кто отнял их драгоценные часы сна.

— Молодцы! Красавцы! Держите такой настрой! Сейчас мы все поедем, и переедем нахер их! – радостно кричал Кнехт, уже весь промокший под дождём – он ничего не надел поверх рубашки без рукавов.

— Проверьте оружие! Кому надо – ящики тут, — гаркнул Стуков, указывая на два длинных ящика перед шеренгами. Некоторые тут же подбежали, принявшись разбирать оружие. Первые десятки достали себе немного пистолетов-пулемётов, даже пара автоматов была. Туда пошла и Октавия, а вернулась уже с внушительной сбруей, на правом боку висел пистолет-пулемёт. Не такой, какие заполучили Сыны улицы — этот был длиннее, с дисковым магазином и широким лакированным прикладом. Сама Октавия, ухмыльнувшись, выудила из внутреннего кармашка длинную и толстую сигару, и, не зажигая, зажала в уголке рта:

— Тот самый случай продемонстрировать оружие представился. Знакомьтесь.

— Ты куришь? – удивилась Мику. Сейчас согнали во двор вообще всех, по общей тревоге. Скорее всего, всех с белыми повязками оставят тут.

— Естественно нет! Но как внушительно выглядит, не находите? – изящно поправив монокль и цилиндр, лишь задорнее ухмыльнулась Октавия.

— Вау, — только и смогла протянуть Винил.

— Всё? Собираемся все, живо! Залезайте в фургоны! Белые, расходитесь, вы здесь лишние! Шестой десяток, бордовые, разделяетесь и к другим залезайте! Вторые, веду я! Третьи – Ланселот! – как пулемёт, раздавал приказы Алексей.

— Народ, я с вами! – выбежал из дома Кнехт. Он побежал за небольшую пристройку у дома, а вскоре выехал оттуда на личном транспорте – серой, большой машине, с угловатыми формами и широким дорожным просветом. Его появление было встречено ободряющим гулом – ещё бы, сам босс полезет в драку!

— Ребята, удачи вам, — помахала Хацунэ рукой, убегая к дому. – Расскажете мне потом, как всё было.

— Обязательно! В подробностях! – ухмыльнулся Дэн, за Роем залезая в фургон.

Винил с Вельвет и Октавией оказались среди пятого десятка. Их тут же распределили по свободным местам, и фургоны быстро тронулись.

— Я выезжаю в обход, ударю сбоку! – глухо донеслось спереди голосом Стукова. Видимо, водители переговаривались по громкой связи.

— Да нахрен? Просто раздавим их вместе! – хохотнул Кнехт.

— Ну-ну. Нет уж, неприятные сюрпризы сегодня доставляю я, — глухо ответил Алексей.

— Да езжай, езжай. Мы с пацанами будем впереди, о да! – радостно крикнул Ланселот.

— Так держать тогда. Вместе мы сила! – громогласно завершил переговоры Кнехт.

Винил бегло проверила пистолет – всё в порядке, патроны есть, запасной магазин даже остался. Октавия сохраняла каменное спокойствие, пожёвывая сигару, Вельвет, сидевшая рядом, с интересом рассматривала её ПП.

В фургоне все перешёптывались, изредка отпускали шутки или боевые кличи. Все были возбуждены – такого явно ещё не было. По крайней мере, таких масштабов.

Как заметила Винил, ехали и впрямь очень быстро – сейчас уже, как минимум, полпути преодолено. Мимо мельтешили полуразваленные здания Дыры, когда вдруг где-то послышался тихий хлопок.

Все поозирались вокруг, но как ничего не происходило, да и фургон не сбавил скорости, вскоре забыли. Винил сглотнула – надули Арктура, палёной бомбочка оказалась.

— Впереди движение какое-то, — послышалось вновь спереди. – Твою же!

И все чуть не завалились вперёд, когда фургон резко затормозил, а колеса с омерзительным визгом проехали лишние метры на мокром асфальте.

— На пути несколько столбов! Дорогу перегородили! – заорал комм водителя голосом Кнехта. – Быстро, фургон! Тарань!

Бандиты, принявшиеся рассаживаться обратно на места, недоумённо загалдели – что за шутки?

— Народ, не ссыте. Видать, подготовились, уроды. Щас мы пробьём пробку, — заверил всех водитель. Скоро и впрямь тронулись дальше, но как минимум минуту-другую потеряли точно. Больше всего грязно-белую единорожку удивляло, как боссу удалось провернуть этот трюк – неужто подготовил ловушку прямо на пути?

И, видимо, не одну – скоро все вновь едва удержались на своих местах, когда во второй раз фургон насилу затормозил, скользя по лужам. Но не так идеально – всё же, легонько во что-то врезался.

— Жопа! У меня тут столб на дорогу упал, передо мной прямо! – заорал водитель. – Босс, мы вас догоним. Сейчас разнесём эту палку в клочья! Ребят, держитесь! – обернулся он, заглядывая в маленькое окошко в перегораживающей стенке.

— Упал?! Ну всё, эти мрази решили и дорогу мне испортить, не прощу, с-суки! – прорычал в ответ Кнехт. – Мы начнём без вас. Догоняйте быстрее! — Водитель тем временем спешно сдавал назад, набирая расстояние, а затем на всей скорости помчался вперёд.

Фургон знатно тряхнуло, все легонько подпрыгнули на своих местах, послышался очень громкий хруст, но они проехали, разнеся преграду – как, всё же, повезло, что тут столбы были жутко старыми, деревянными, довольно тонкими и прогнившими насквозь, а не бетонными. Заменять-то некому.

— Какие-то хитрожопые против нас, — заметил синтет-леопард из пятого десятка.

— И не говори. Откуда только знают про дорогу? – сложила руки на груди дренейка.

— Будем начеку, — вздохнула Вельвет, приглаживая выбившиеся из гривы волоски. – Настороже, ребят. Не рискуйте зазря.

— То-то мы не знаем, — обернувшись, усмехнулся человек, сидящий перед ней.

— Да чего боятся? Как вломим, чтоб запомнили, с кем дело имеют, — нахмурился синтет рядом.

— Да нас всё равно больше, и пушки лучше, — махнул рукой леопард. – Плёвое дело.

Тем временем подъезжали к мастерской. Вот сбоку уже было видно то длинное здание напротив ворот. Только теперь его мёртвые глазницы окон вспыхивали редкими огоньками, и слышны были выстрелы. Лишь фургон проехал, как к до того барабанящему дождю прибавились стальные капли пуль. Пара попала в стекло, но лишь мелкие паутинки трещин расходились в стороны – оно и впрямь было бронированное.

На пути стоял другой фургон, за которым жались ребята из того десятка, и водителю пришлось объехать его. Ландскнехты, уже прибывшие на место, загородили ворота ещё одним фургоном – оттуда слышались длинные очереди, а сами, оказавшись на открытом пространстве перед дорогой, кое-как прятались за джипом босса. Подъехавший пятый десяток оказался настоящим спасением – водитель подъехал вплотную к джипу, создавая двойной щит, и, к тому же – небольшой переход до будки! Оттуда не стреляли – первый десяток-то разбили. Часть ребят уже кинулись к будке, а оказавшись за надёжным укрытием – открыла огонь.

— Быстро, нужно помочь парням! – крикнул водила, выскакивая наружу.

— Надерём им задницы! – воинственно крикнул леопард, открывая задние двери. Бандиты, вскочившие с мест, ломанулись на выход.

И оказались под перекрёстным огнём от длинного дома и ряда зданий напротив – почти все нижние этажи то и дело вспыхивали, и пули пролетали совсем близко. Те, кто выскочить не успел, благоразумно вышли через боковую дверь, присоединившись к другим десяткам.

— Что за ужас тут творится?! – закричала дренейка, не глядя посылая пули в сторону атакующих.

— Тут кабздец! – крикнул ей Америго, оказавшийся тут же, рядом с Сэмом и одной лисицой, Наной, вроде. – Нас с цветами у склада ждали! Там целый грузовик стоит! И потом, едва мы приехали, стрелять начали из домов!

— Стуков, живо слушай! Здания напротив, высадись им в задницу! Четвёртые, псы охреневшие, живо в фургон! Немедля к развалюхам правее! – Кричал в комм Ланселот.

— Понял, почти тут, — ответил Алексей. Четвёртый десяток, до того прячущийся, залез в фургон и скоро покатил к ряду зданий. По машине с особым остервенением загрохотали пули, но вреда не причиняли.

Все кое-как распределились. Вельвет с Винил, не рискуя высовываться, стреляли наобум, высунув магией пистолеты, Октавия убрала сигару, и, аккуратно выставив лишь ПП, давала короткие очереди по ряду зданий. Америго с Сэмом стояли сзади, стреляя по складу, Нана, вся бледная, жалась рядом. Часть синтетов отстреливались от врагов на складе, сидя у фургона позади, другие кое-как палили по укрывшимся в домах.

Стрельба стояла ужасная. От грохота закладывало в ушах, пусть пони изо всех сил прижимала их к голове. Она как могла, прижалась к земле и, направив куда-то вбок и вверх пистолет, стреляла. Просто повезло, что на неё ещё не наступили.

— Вот дерьмище, в рот мне ноги! – проревел Кнехт, стреляя из двух пистолетов с двух рук сразу. – Нас подставил кто-то! Нутром чую!

— Потом, босс, — прорычал Ланселот, лёжа на земле, пытаясь через просвет фургона стрелять по дому.

Наконец, четвёртый десяток, видимо, нашли удобный и широкий закоулок, и изрядно поцарапанная, облупленная машина заехала туда. Стрельба из рядов зданий заметно поутихла, но не прекратилась. Воодушевлённые, Ландскнехты стали медленно вылезать справа, переводя огонь на длинное здание.

Туда как раз подъехали ребята со Стуковым – также попетляв, подъехали в более-менее удобный проулок. Когда бандиты, засевшие в здании, переключили внимание на второй десяток, а интенсивность стрельбы по фургонам упала и там, совсем радостные Ландскнехты всё смелее стали высыпать на дорогу. Некоторых уже ранили, но их просто оттащили под прикрытие фургона и джипа.

Винил, чуть ли не касаясь грудью земли, аккуратно вылезла из-за фургона вслед за шмаляющей без разбора Октавией и прикрывающей её Вельвет. Сама единорожка и не думала целиться – так, изредка посылала пулю-другую в сторону засевших бандитов. Она отчаянно думала, как бы добраться до них, чтобы ни те, ни эти не пристрелили по пути.

Ландскнехты быстро продвигались вперёд, не обращая внимания на поредевшую стрельбу из домов. Вот только, из-за рядов зданий, справа, вдруг показался свет, а после из закоулков на дорогу выехали две легковые машины. За ними бежали вооруженные люди и синтеты, и, перегородив дорогу, прячась за автомобилями, горами мусора и в закоулках, открыли огонь по Ландскнехтам.

— Быстрее, отходим и пробиваемся к Стукову! Перебьём тех гнид! – крикнул было Кнехт. Винил вновь ловко юркнула за прикрытие из фургона и будки, рядом вставали другие пони и прочие бандиты, что перевели огонь на новую угрозу, быстро выходя к дороге и обходя фургон с другой стороны. Да только спереди, петляя по грязной и мокрой дороге, к ним ехал фургон – почти такой же, как у Ландскнехтов, только серый и без крутых обвесов вроде кенгурятника, зато обшитый стальными листами – даже переднее стекло защищали пластины, оставляя только тонкую щель для обзора. Нерасторопным бандитам пришлось срочно уйти с дороги, одновременно без толку обстреливая из неоткуда появившуюся махину.

Фургон встал поперёк дороги, по которым приехали Ландскнехты, а вскоре из-за него открыли огонь бандиты. Ландскнехтам пришлось срочно бежать обратно – их теперь накрывали сразу с трёх сторон огнём! Но что более обидно – те, в фургоне, могли обойти здание и прийти на помощь засевшим там, чтобы отбить второй десяток!

Однако на этом проблемы Ландскнехтов только начинались: откуда приехал фургон, появилась ещё пара легковушек. Они, встав между длинным зданием и рядами домов напротив, также перегородили улицу, а вскоре открыли огонь по Ландскнехтам. Также и по группе Стукова и четвёртому десятку, отвлекая огонь от домов.

— Твою налево! Стуков, четвёртый хер! Тут со всех сторон понаехали! Нас обложили отовсюду, отвлеките их! – заорал в комм Ланселот, что чуть ли не полностью залез под фургон.

— Как?.. У ..ас сам… хло… поло.. рот! – едва расслышала за бесконечной пальбой Винил.

— Босс, надо отбить склад! — Повернул голову к Кнехту Ланс. – Иначе мы тут сдохнем. Изнутри отстреливаться – как нефиг делать.

— Великолепный план, Ланс! Надёжный, как часы из Белого города! – крикнул Кнехт. По его левой руке тонкой струйкой бежала кровь, а железная эмблема болталась лишь на трёх лучах. – Вые… тьфу, выбьем их, и сможем занять оборону!

— Нас прижали отовсюду! – Крикнула Вельвет, прижимаясь к колесу фургона и стреляя вслепую, изредка утирая мордашку от дождя. – А эти могли отобрать оружие у первых! Надо быстро что-то сделать!

— На прорыв! Задавим их интеллектом! – заорал Кнехт, и встав в полный рост, указал в сторону фургона, загораживающего ворота на склад. – Слушать меня! Мы сейчас побежим, очень быстро побежим, и сломаем им зубы! Все за мной! Мы лучше их! За меня, за банду!

Ландскнехты, что кое-как перевязывали раненых, пока спрятали их в будке, а сами встали за ней. Всего тут было три десятка, а значит, шансы вполне есть. Впрочем, сейчас они пойдут за боссом куда угодно – многих битва лишь раззадорила.

— Лёха! Четвёртый! Отвлеките их сильнее! – крикнул в комм, поднимаясь с земли, Ланселот.

— Ох, лишь бы в моём красивом цилиндре не наделали дыр, — усмехнулась, поудобнее укладывая поводья во рту, Октавия.

Кнехт дал знак, и водитель, ползком добравшись до фургона, кое-как забравшись внутрь, слегка отогнал машину назад, открыв небольшой проход; сам вылезать наружу уже не рискнул. Ландскнехты, стрелявшие в сторону склада, отбежали под прикрытие будки и фургонов, стреляя в бандитов на дорогах и домах, а остальные приготовились. Стрельба со склада прекратилась – видимо, они экономили патроны.

— На счёт три! Вы их просто передавите! – крикнул Кнехт, поудобнее перехватив пистолеты и встав спиной к стене. – Раз!

Все чуть пригнулись, покрепче сжав своё оружие.

— Два! – Несколько синтетов подошли поближе к проходу, не показываясь на глаза засевшим внутри.

— Три! – И, заглушая шум стрельбы, Ландскнехты с диким криком начали прорываться на свой собственный склад. Винил с другими пони благоразумно заняла последние места в этом своеобразном штурме.

Ворота, как выяснилось, были распахнуты, и в проёме стоял грузовик – большой, гораздо больше фургонов Ландскнехтов, с крытым брезентом кузовом. Он занимал большую часть въезда, и из-за него было не развернуться здесь.

Едва только первые Ландскнехты появились в проходе, со стороны склада раздалось стрекотание очередей – видимо, напавшие и впрямь использовали оружие охраны и первого десятка.

Те, кто шёл впереди, так и упал, мгновенно скошенный очередью. За ними бежали другие, набиваясь в тесный проход, идя прямо по уже упавшим. В толкучке кричали, толкались, но те, кто был сзади, упорно напирали на первых. А тех встречали очереди из автоматов.

Всё же, масса потихоньку продвигалась, как обороняющимся всё же мешала часть грузовика и створка ворот, как и бесконечный темп стрельбы они поддерживать не могли. Да и часть Ландскнехтов, обойдя грузовик, начала вливаться в более узкий, но тем лучше скрытый ход у другой створки. Конечно, Ландскнехты без остановки палили по складу, хоть как-то, но заставляя засевших там укрываться, ненадолго останавливая стрельбу. Самим складом же было серое строение, напоминавшее половину бочки, врытое в землю. Посередине имелась дверь, по бокам от неё тянулись длинные и узкие окна – замечательное здание для обороны.

С горем пополам, первые Ландскнехты всё же добрались до склада, и, вломившись внутрь, устроили кровавую баню. За ними шли другие, на подмогу, и вскоре все Ландскнехты забежали под прикрытие высоких бетонных стен с колючей проволокой.

Винил, как бежала одной из последних, обошла грузовик – идти по телам не было никакого желания. У одной из створок набилась целая горка переломанных и расстрелянных тел. Такое зрелище, мягко говоря, шокировало, и единорожка вновь поблагодарила богинь, за то, что не успела позавтракать. Битва на пустыре была, по сравнению с этим, просто чистейшей.

— Быстро закрой собой въезд, придурок! Мы внутри! – расслышала крик Ланселота пони. Позади неё фургон Ландскнехтов вернулся на место, перекрывая проход. Теперь все в безопасности.

Все кто остался. Этот стремительный налом обошёлся очень, очень дорого Ландскнехтам — небольшой двор был усыпан погибшими, мокрыми от дождя и крови. Больше всего лежало у грузовика и у входа на склад. Бандиты, которых уже отпустил боевой запал, шокировано осматривали место бойни. Они потеряли, как минимум, целый десяток! Может, даже и больше – трудно пересчитать, особенно в горке у въезда, притоптанной надломившимися бандитами. Ошеломлённые, они начали осматривать, кто погиб.

Винил с ужасом обнаружила среди лежавших на земле Сэма – гоблин только едва попал в банду! Америго, увидевший его, было подошёл ближе, но, заколебавшись, отвернулся. Вельвет возилась с ранеными – всё же, её медицинская сноровка осталась при ней. Но её поникший вид и опустившиеся уши говорили лучше всяких слов. Лиса Нана пыталась ей помочь, скорее чтобы отвлечься самой от жуткой картины. Октавия вновь выудила сигару и сильно стиснула в зубах, почти откусив кончик. Она так ничего и не сказала, лишь сняла с головы цилиндр и, приложив к груди, склонила голову. Её волосы тут же намочил лишь усилившийся дождь. Из-за забора слышалась стрельба, кажущаяся такой далёкой сейчас.

Винил, оторопело пробежав взглядом по телам, отвернулась к складу. Но перед глазами всё также лежали трупы. Этот налом обошёлся слишком дорого. Да, они теперь могут сколько угодно сидеть внутри, но неужели оно того стоило? Винил не знала. Никто не знал. На какое-то мгновение кобылка почувствовала горечь и стыд, что сама не полезла вперёд, а ждала, пока остальные пройдут. Но ведь, она бы погибла! Но чем же она лучше их? Винил, стиснув зубы, помотала головой. Успеет потом ещё погоревать.

— Мать честная!.. Пересчёт, сколько нас? – Выяснилось, что целыми осталось лишь тринадцать голов. Раненых из них только двое. Из трёх десятков, даже учитывая, что с собой взяли всех «бордовых», что кто-то остался в будке и у фургонов снаружи, кто-то уже лежит раненый в будке, потеряли около половины.

— Я с этим чуваком дружил. Мля… — схватившись за голову, проговорил какой-то человек.

— Земля тебе пухом, — проговорил иной синтет, закрывая глаза товарищу.

— Как же так?! – кричала дренейка, вцепившись в покрасневший ворот куртки синтета-леопарда. – Как?!

— Успокоиться всем! Живо! – Ланселот несколько раз выстрелил в воздух, привлекая внимание. – Эти твари нам за всё ответят. Нам надо собраться здесь, подготовить оборону! Оттащите… их в сторону – это большее, что мы можем для них теперь сделать. – Более стойкие из Ланскнехтов принялись подбирать павших товарищей и относить в сторону, к забору. Дренейку кое-как отцепили от леопарда, и она рыдала, сидя на земле. К ней подошла Нана, и пыталась что-то тихо ей говорить.

— Это Сыны улицы! – Со склада выбежал Кнехт, размахивая какой-то курткой. – Сукины дети сотворили это! – Он схватил куртку за рукав, показывая нашитую красную эмблему – чуть согнутую в локте руку, державшую загибающийся назад, образующий круг хлыст.

— Они знали заранее, — проговорил Ланселот, как из его комма послышался голос Алексея:

— Что там у вас? Эти сволочи получили подмогу, нам тут худо! Четвёртый не отвечает!

— Мы заняли склад! У нас большие потери, выдвигайтесь сюда! – отозвался Ланселот. – Четвёртые! Ответьте, четвёртый десяток! – кричал он в комм, но ответом ему было лишь молчание.

— Ещё один порешали… — прошептал человек с оранжевой повязкой, поднеся ко рту руку. Такие вести лишь сильнее омрачили настрой Ландскнехтам.

— Первый десяток! Мы зачистили склад, вылезайте, нам нужна помощь, срочно! – переключился на других Ланселот. Вскоре из склада начали выходить люди и синтеты с чёрными повязками. Они обалдело осматривали двор, бандитов из других десятков, недоумевающе спрашивали, что вообще творится. И мрачнели, едва узнавали всё больше и больше.

— Бегом на склад, берите все винтовки, автоматы, ПП-шки, бегом! – крикнул Кнехт. Все вяло прошли внутрь. Тут картина была не лучше – на полу валялось четыре тела. У всех, кроме одного, были нашивки Сынов. Винил бегло просмотрев, тяжко вздохнула – знакомых лиц нет, но от этого не легче. Ребята из первого десятка прошли вглубь, проходя меж огромных железных стеллажей, доверху забитых стеклянными тарами. Почти все они были заполнены прозрачной жидкостью. В другой момент это было бы забавно – кому надо столько-то самогона?

Но вот, было видно, как «черные повязки» копошатся у одного стеллажа, а затем спускаются вниз, под пол. «В мастерскую, видимо, за оружием» — решила Винил.

— Эй! Тут охранники! – крикнул вдруг кто-то из глубины склада. Все побежали туда, и обнаружили двух связанных владельцев чёрных повязок и одного охранника в серой куртке, скрытых сломанными стеллажами и треснувшими тарами. Винил в третий раз поблагодарила богинь, за то, что этот был не тот синтет-пришелец. И тут же осеклась – благодарить за такое…

— Какого хера происходит?! – едва развязали охранника. – Мне чуть яйца не отстрелили!

— Как всё произошло? – тут же подскочил к ним Ланселот. Двое из первого десятка наперебой рассказали, как к воротам подъехал грузовик с фургоном, обшитый железом. Как порешали одного охранника, а другого просто мордой в пол. Как толпа смела выбежавших из будки сонных Ландскнехтов, кроме их двоих, потому как те вышли последние и с поднятыми руками. Как ловко один из напавших, с ключом из будки, пролез под воротами и открыл их, и как грузовик перегородил проход. Один из бывших в будке мельком успел предупредить остальных из десятка, что их ждёт подстава, и чтобы они не высовывались. И как дальше их троих скрутили и закинули сюда, отобрав пушки.

— Они знали вообще всё… — выпучив глаза, просипел Кнехт. – Всем на склад! Сюда всем собраться!

Ландскнехты, переглядываясь, прошли внутрь. Кнехт кое-как построил всех в линию, а затем достал один пистолет:

— Среди нас предатель. – Это заявление было встречено шквалом изумления. Все оборачивались друг на друга, начались споры и ругань, которую принялся прерывать Ланселот:

— Ну, это, выходит, не совсем предатель, раз не на нас… шпион, скорее.

 - Да, Сыны как-то запустили шпиона сюда. Я не знаю кто. Я не знаю, как. Но я обязательно узнаю!

Он подошёл к началу линии и начал идти вдоль неё, пристально всматриваясь в лица своих бандитов. Наконец, он остановился напротив одного человека из третьего десятка, и, схватив его за волосы, выволок из строя:

— Стой тут, сука. Дёрнешься – пристрелю! – пригрозил он ему, помахав перед носом пистолетом. Человек, начавший было возмущаться, обречённо притих. Остальные в линии затихли, со страхом смотря то на босса, то на человека – неужели это он? Винил едва не обмочила штаны, стоя в строю – подозрения могут легко лечь на неё. Вот подстава – а ведь её заверяли, мол, «не сделают тебе ничего»! Конечно! Единорожка пыталась придумать хоть что-то, но ничего не лезло в голову. А времени оставалось всё меньше. Вельвет покосилась на неё, но ничего не сказала.

— Босс, че за ботва? – недоумённо спросил кто-то из первого десятка, подходя к линии. В руках он нёс несколько автоматов. Из-за его спины выглядывали другие люди и синтеты с чёрными повязками, также недоумевающие.

— Среди нас предатель. И я выясняю, кто именно! – прорычал в ответ Кнехт. – Не мешай! – И, пройдя далее по строю, выволок к человеку синтета из пятого десятка. Наконец, добравшись до шестых, он с ненавистью глянул на пони и, схватив за шкирку, также отправил к уже двум подозреваемым.

— Да что за хрень?! Босс! В чем дело? Почему?! – недоуменно загалдели бандиты. Ланселот, чтобы утихомирить, направил на них ствол:

— Молчать! Их мы подозревали чуть раньше. Не сомневайтесь – кто-то из них совсем не тот, кого мы знаем. – Бандиты зло загудели, но боялись что-либо делать, во все глаза смотря на «предателей». Кажется, они и допустить не могли, чтобы кто-то из их друзей мог им быть. Вельвет, Октавия, Америго и Нана тихо перешёптывались, глядя на Винил – та с надеждой глядела на них, и Вельвет вскоре обнадёживающе кивнула ей. В какой-то степени, Винил понимала, что её поймали, но осознать это до конца не могла – очень уж она боялась, что ей подарят пулю. Её вновь затошнило, закружилась голова – на сухом складе было душно и воняло спиртом. Но двинуться с места она не могла – мигом прихлопнут.

— Значит так, — начал Кнехт, подходя к подозреваемым. – Мы уже говорили на эту тему, не так ли? Признайтесь честно, и я просто пристрелю виновного. Вы все предо мной равны. – Синтет так выпучил глаза на это заявление, что казалось, будто лишится их:

— За что?! Почему мы-то?! – начал было он, но приставленный к челюсти пистолет быстро заткнул его:

— Потому что вы больше всех попались на чем-то. Ты что-то вынюхивал у моего кабинета, этот вот, — он указал на человека рядом. – Возился у наших тачек. Эта паршивка, — он направил пистолет на вздрогнувшую Винил. – Распускала уши. Были ещё трое, но так как две из них мокнут снаружи, и один был в четвёртом, от них я не узнаю ничего. Значит кто-то тут предатель родной банды. Своих товарищей! И будет сурово наказан, по моим законам.

— Ты думай, что говоришь! – нахмурился человек. – Я тут не от кого-то – самому бы выжить!

— Завали свою пасть!.. – замахнулся на него Кнехт, как дверь склада с шумом распахнулась, и внутрь ввалился Стуков, два синтета из второго десятка, Рой и Лана. Они несли ещё одного синтета, стонущего, держащегося за живот, на руках.

— Где остальные? – спросил Ланселот Стукова, осматривающего линию и подозреваемых.

— Они уже не придут. Не сами, по крайней мере, — глухо отозвался офицер. – Помогите этому, — он указал на раненого. Вельвет сорвалась с места, доставая мини-аптечку, что прихватила с собой из фургона. Нана поспешила за ней. – Сволочи перегруппировываются. Подтягиваются ближе. Что тут у вас творится?

— Босс проводит суд! Без суда и следствия! – выкрикнул кто-то из линии, и все принялись галдеть. Ланселот стрельнул в потолок, чтобы их угомонить.

— Давно пора, — нахмурившись, Стуков подошёл к боссу. Бандиты, возмущённые этим, тихо перешёптывались.

— Так вот, — вернулся к теме Кнехт. – Из-за одного из вас мы тут подыхаем. И я хочу лично пристрелить этого сукиного сына, этого врага, мля, народа!

— Предательство, — вдруг усмехнулся Стуков. – Хуже не придумать. До смерти знакомая песня. Жаль, вся честь Кнехту достанется. Как думаешь, кто? – уже тише обратился он к Лансу.

— Не знаю. Сложно. Вряд ли пони, — покачал головой Ланс. Винил изо всех сил сдерживала эмоции – хоть один из них не считает её виновной! Шанс есть!

— Точно она. Либо Гэри, — сложил руки на груди Стуков, глянув по очереди на Винил и синтета.

— Это стопудово ты, морда у тебя противная, — Кнехт чуть ли не вплотную подошёл к синтету. Тому пришлось опустить вниз голову с длинной челюстью – неясно, кем он был вообще, но походил на некоего кота без ушей.

— Я нифига не сделал, — глухо проговорил синтет.

— Значит ты, тварь с копытами! – наклонился к пони Кнехт. В тусклом освещении склада его пирсинг блестел особенно страшно.

— Я-я-т-то почему? – только и смогла пропищать кобылка.

— Вынюхивал, вынюхивал, вынюхивала, — презрительно бросил Алексей.

— Да никто не предатель! – снова выкрикнули из линии.

— Босс, хорош! Не то делаешь!

— Молчать! – проревел, оборачиваясь, Кнехт. – Здесь я главный, и решаю, что делать! Один из них переступил через нас, и будет расплачиваться! Он думает, что лучше нас, ха! Здесь все равны, да… И помните, что из-за них мы в ловушке!

— Ага, и из-за них нам пришлось переться сюда, чтобы те, кто на улице остался, легли, — саркастично заметил некто.

— Мы могли как-нибудь использовать фургоны! – вновь крикнули из строя. Алексей снял ружьё с плеча, переглядываясь с насторожившимся Ланселотом. Кнехт кипел от злости, его красное лицо перекосило, и он, резко развернувшись, направил пистолет в лоб человека. Тот, икнув, скосил глаза на стволе. Все мгновенно замолчали.

— Докажи, почему не ты? – неожиданно спокойно спросил Кнехт. Лучше бы он кричал – такой тон пробирал до мурашек.

Через пару мгновений ступора, ребята из третьего десятка принялись доказывать, что он-де был всегда рядом, приводили доказательства. Кнехт кивнул, направил пистолет на синтета:

— Теперь ты.

Та же история. Пятые говорили убедительно, и Кнехт, удовлетворившись ответами, навёл ствол на пони. Та едва дышала, старательно отводя взгляд от чёрной дыры ствола.

— Ну а ты?

Шестые наперебой принялись выгораживать Винил. И как они проводили задания, и как тогда сидели на застолье. И, что важно – кобылка не пропадала надолго из поля зрения хоть кого-либо. Сама единорожка, слушая это, хоть и смутилась, но внутри вся сжалась, надеясь, что босс им поверит.

— Ясно. Почему именно она? – повернулся он к людям с красной повязкой.

— Подслушивает. – Хмыкнул Алексей. – И копошилась у наших фургонов вчера.

— Я-я не подслушивала, — тихо проговорила пони. – В-вы сзади сидели. А п-под фургоном я н-нашла Бу. И притащила.

— Только одно обвинение… — потёр нос тыльной стороной руки, в которой держал пистолет, Кнехт. – Ладно, почему он? – перевёл он оружие на синтета.

Винил не слушала, в чём обвиняли его. Она едва сдержала судорожный вдох. Если снаружи она мелко дрожала, то внутри – едва не вскипала. Ей поверили! Поверили! Если только эти двое не окажутся чище неё… Но ведь, иначе, их пристрелит Кнехт. В животе снова свернулся узел – пони не хотела, чтобы кого-то убили из-за неё. Это ведь… почти как убить самой. Или нет? Винил часто задышала, перед глазами пошли разноцветные круги. Какой же здесь спёртый воздух.

Она перевела взгляд на шестой десяток. Пони, округлив глаза, радостно смотрели на неё. Америго кивнул, Нана с Ланой тихо перешёптывались, а Рой отвернулся совсем. Винил чуть покачнулась, дёрнула ухом – надо собраться!

Пистолетный выстрел совсем рядом знатно взбодрил кобылку. Ещё сильнее она взбодрилась, когда сбоку упало тело синтета. Человек, видимо, поседевший, схватился за голову. Кнехт, заткнув пистолет за пояс, обратился к нему и Винил:

— С вас снимаются обвинения.

Бандиты стояли, ошеломлённые. На их глазах их же босс пристрелил их же сотоварища! Винил обессиленно осела на пол. На его месте она представила себя.

— Какого хера?! Кто тебе право дал?! – особенно кричали из пятого десятка.

— Это доказательства?! Ты поехавший!

— Это ничего не значило! Ты просто пришил его!

Алексей с Ланселотом направили оружие на линию, но бандиты были слишком рассержены убийством товарища. Винил представляла на его месте себя – из-за неё они бы также стали обвинять Кнехта?.. Пони зажмурилась – совсем неправильные мысли.

Бандиты начали доставать оружие. Ланс стрельнул вверх, но теперь это не возымело эффекта – Ландскнехты продолжили подступаться к боссу. Тот медленно отходил к первому десятку, стоявшему поодаль. Те, в свою очередь положили на пол принесённое оружие, и вдруг взяли на прицел другие десятки.

— Прекратить! У нас есть враги, на них злость вымесите! А этот, вдруг, блин, правда ихний?

— Вряд ли они в своих шмаляют! – негодовали отступавшие теперь бандиты.

— Хочешь проверить? – грозно поинтересовался некто из первого десятка.

— Раз такое дело, то и меня пристрели! – вскинул вдруг руки человек, что был подозреваемым. – Какая разница, кто – ты или они!

— Заткнуться! – гаркнул, что у пони аж в ушах зазвенело, Алексей. – Разберёмся со всем этим потом! Нам надо завести внутрь фургоны – ещё эти до них доберутся. Надо грузовик убрать! Мы всё обсудим, когда отобьёмся!

Первые десятки стали подталкивать прочих к выходу. Они даже того второго охранника к десяткам приткнули, не слушая его оправдания. Винил обернулась на Кнехта – тот стоял над трупом Гэри со странным выражением лица, будто сам не мог понять, правильно ли поступил. Единорожка с усилием проглотила скопившуюся слюну.

— Винил?! Винил! Какого хрена?! – прошипев, пихнул её ногой в бок Америго.

— Он… он пристрелил его, — констатировала факт кобылка.

— Америку открыла, — просипел, выходя под дождь, синтет-орёл. – Тебя за что? – другие пони также обернулись на неё, ожидая ответ.

— К-когда мы сюда впервые ехали, Стуков подумал, что я подслушиваю, — негромко начала Винил. – Они с Ланселотом сзади сидели. А вчера мы Бу искали. И я под фургоном нашла. Наверное, за мной следили, — поджала хвост Винил, вновь промокая до нитки.

— Ужасно. Как мы могли докатиться до такого состояния? – недоумевающе покачала головой Октавия.

— Гэри был не виноват, — пробубнила под нос Винил. – Неужто он, просто взял…

— И учинил самосуд, — закончила Вельвет, скривившись. Видимо, никто не расслышал первой части. – Кнехт спятил.

— Что с Роем? – спросил Америго. Винил подняла взгляд с грязной земли – человек и впрямь тихо стоял в стороне.

— Дэн… в четвёртом десятке был, — осторожно шепнула Лана. Америго тяжело вздохнул и обернулся на вышедший на улицу первый десяток. Они вынесли оружие и, бросив на более-менее сухом месте, вновь прицелились в других:

— Берите, а затем аккуратно выходите за ворота. Мы отгоним грузовик, а вы как можно быстрее сделайте щит из фургонов. Полукругом. Пусть идёт вдоль стены, к фургону Сынов. До него ближе, там до дома рукой подать. Водила у ворот сейчас отгонит свой фургон. Сначала затащите раненых из будки сюда. Ну, бегом!

Остальным ничего не оставалось, как выполнять. Винил наобум подхватила маленький пистолет-пулемёт – даже с ним она вряд ли управится, так что не стала брать ничего тяжелее. Об оружии сейчас она даже не думала – все мысли вертелись вокруг только что убитого синтета. Которого обвинили… в том… что сделала Винил. Пони, еле переставляя ноги, поплелась к воротам. Остальные понабрали кто чего успел и затем направились к выходу. Все старались обойти грузовик не у широкого прохода – там вся земля пропиталась кровью. Всё ещё прикрытые кривым щитом из фургонов, бандиты, пригибаясь, добрались до будки. Как выяснилось, отстреливался из будки только один синтет, а раненых заметно прибавилось, хоть их и быстро перетащили внутрь.

Вельвет, Нане и Лане позволили остаться и позаботиться о раненых. Видимо, лиса подговорила подругу. Вряд ли они много смыслят в медицине. Но с какой завистью смотрели на них другие бандиты!

Стрельба с той стороны была крайне редкой – стрелять-то по кому? Тот последний из будки побежал было на склад, но был остановлен и развёрнут обратно первыми. Ох как вытягивалось его лицо, когда ему ребята из третьего рассказывали, что сейчас происходило.

— И как нам это провернуть? – спросил Америго, на секунду выглянув из-за фургона. Раздался выстрел, и он тут же юркнул обратно. – Они развернули машину. Будут что-то делать.

Другой синтет выглянул из-за будки – те, на машинах, также подъехали ближе. Скорее всего, и те, что меж домов стояли, подтянулись. Да и кто внутри зданий засел, отбив второй и четвёртый десяток, наверняка собрались.

С одной стороны – дел-то: залезть в фургон, отогнать. Повторить. А как быть с машиной босса? Она мешала фургону пятых.

Из ворот вышел сам Кнехт. Бандиты замолчали, со злостью глядя на него. Тот, подняв руки, хотел что-то сказать, но раздался выстрел, откуда-то сверху. Рядом с ним прилетела пуля. Пригнувшись, он добежал до своей машины и присел у неё:

— Так, потом будем отношения выяснять. У нас огромные проблемы – эти грузовик сломали, мы его с места не сдвинем. Так что, садитесь, бордовые. Остальные – держитесь бортов фургонов. Первые с моими красными пойдут после, выбегут, как мы чуть пройдём. Когда проведём щит, сразу и нападём на тех, у фургона, а от него к дому. Тогда и победим.

— Охеренно. Опять наламываться? – недовольно буркнул кто-то.

— Не в узкий проход. У вас крутые пушки. Под прикрытием машин, — перечислил Кнехт, проверяя свои пистолеты. – Хватит ныть. Сделаем дело, и будет у нас море времени. Иначе засранцы пролезут сначала сюда, а потом внутрь. – Затем, он залез в свой джип, перелезая через пассажирское место. Видимо, эта машина тоже была бронированная, раз пули не вредили сидящему внутри боссу.

Он был зажат меж двух фургонов. Америго, плюнув, залез в ближайший фургон, другой водитель сел в свой. Но едва они завели моторы, как послышался шум, и в крайнюю машину врезался бронированный фургон Сынов! Водитель Ландскнехтов попытался сдать назад, но колеса лишь прокручивались по грязи. Америго также сдал назад, врезавшись в фургон, и чуть подтолкнул его. Но, видимо, машина Сынов была тяжелее, да и вряд ли её так просто тут оставили – водитель внутри точно делал всё, чтобы не дать уехать Ландскнехтам.

Кнехт же на своём джипе, чуть отъехав в сторону, решил развернуться, чтобы сильнее ударить, да вот только это создало брешь в линии машин. Через неё прекрасно проглядывались ряды зданий, и оттуда снова засвистели пули. Бандитам пришлось кое-как ютиться у дрыгавшихся туда-сюда фургонов, как вдруг из-за фургона Сынов выскочил синтет, пальнул пару раз и скрылся обратно. Не попал ни в кого, но это знатно напрягло Ландскнехтов. Враги совсем близко.

С другой стороны, из-за будки, полетели шальные выстрелы. Они обступали со всех сторон! Ландскнехты ринулись было к воротам, но у склада стояли первые, дулами показывая, что те выбрали неправильное направление. А обстреливающие двор с верхних этажей зданий лишь подстегнули бандитов вернуться под уже ненадёжную защиту фургонов и будки. В неё забежали несколько бандитов, но теперь и будку начали постоянно обстреливать.

— Атакуем сейчас! Бежим вдоль стены, затем к дому! – аккуратно, по стеночке, подполз к бандитам Ланселот, за ним также, линией, продвигался первый десяток. – Их отвлекут водилы и Кнехт! Живо, бегом!

— Нас изрешетят! – заорал человек с жёлтой повязкой.

— Молчать! – рявкнул Ланс. – Живо! Иначе нас и вправду изрешетят!

— Опять на смерть пускают…

Бандиты остались на месте. Тогда Ланселот подозвал ребят из первого десятка. Те, под прикрытием других, стрелявших по домам, добрались до Ланса и хорошо замотивировали других пойти вперёд.

— Нам, видимо, кабздец, — спокойно произнёс человек из пятого десятка. – Было приятно вас знать.

— Завали хлебало, я не хочу тут подохнуть! – огрызнулся синтет рядом.

Винил, которой немного полегчало на свежем воздухе, поднесла к глазам ПП. Остался последний магазин, да и тот, кажется, неполный. Кобылка держала наготове пистолет. На всякий случай. Понятное дело, она не хотела стрелять по своим. Ещё одним своим. Октавия мельком глянула на неё из-под мокрой чёлки, но ничего не сказала. Винил грустно усмехнулась – небось, переживает за неё.

Винил подняла взгляд на затянутое свинцовыми тучами небо, поливающее землю дождем. Ей казалось, будто она вновь стоит там и ожидает своей участи. А получает её другой.

Кнехт, видимо, получив информацию от Ланселота, заехал бронированному фургону в зад, не давая тому уехать и чуточку продлевая щит.

Кое-как скучковались у бронированного фургона и даже безуспешно попробовали вскрыть его. От досады послали несколько очередей в водительское место – никакая пластина не защитит от автоматной пули. Но теперь фургон намертво встал. Бандиты, пройдя до джипа, крепче взявшись за оружие и сильнее пригнувшись, всем скопом резко выскочили и побежали к дому.

За фургонами стояла большая группа бандитов. Одни пытались вскрыть джип Кнехта, другие сновали туда-сюда, постреливая в бреши в щите. Они, сперва удивлённые, быстро повернулись к выбежавшим Ландскнехтам, вскидывая оружие. Пистолеты. Их быстро смели Ландскнехты, не оставив и шанса, и продолжили бежать, едва расстрелянные начали падать.

Но засевшие в домах мигом открыли огонь. Кто-то, вскрикнув, уже упал, кто-то, изредка тормозя, посылал пулю-другую в сторону окон. Бандиты уже почти добрались до дома, как вдруг из ближайшего закоулка появился отряд Сынов, завязав бой с Ландскнехтами. И, пускай отставая в вооружении, значительно превосходили в количестве. А постоянные подкрепления со всех сторон зажимали Ландскнехтов. Среди остатков десятков началась паника, бандиты, разворачиваясь, побежали обратно к фургонам. Многие падали, подстреленные.

Винил, что оказалась довольно близко к дому, развернулась, и, как можно ниже пригнув голову, подняла над головой ПП и дала очередь. Оружие тут же вылетело из магической хватки и упало где-то неподалёку. Замешкавшись, единорожка отбежала за ним, но едва добралась, как в правую переднюю ногу её прилетела пуля.

Сначала пони почувствовала, будто по ноге хлестнули – не так, как наказывали, или при сексуальных играх, а наотмашь, вызывая жуткое жжение. Но затем, как это чувство разгоралось и умножалось, пони уже не могла сдержать крика. Чувствовать ногу было больно, не то что опираться на неё, и пони завалилась набок, принявшись баюкать горящую болью конечность. Рядом свистели пули, пони видела, как убегали едва уцелевшие бандиты. Видела раненых Ландскнехтов, лежащих неподалёку. Среди них в полный рост стояла Октавия, зажав во рту уздечку и поливая огнём Сынов улицы. Вдруг её цилиндр прошили насквозь пули, и он упал на землю. Заметив это, Октавия остановила стрельбу и быстро легла сама, задирая кверху передние ноги. Как её не подстрелили – загадка.

Фургоны так и продолжали бодаться, никуда не сдвинувшись. Кнехт на своём джипе пытался подтолкнуть свои фургоны, но куда ему?

Винил тем временем пыталась отползти в сторону. Она знала, что кричала, но ничего поделать не могла. Нога адски болела, их атаку разгромили, и скорее всего, её, не узнав, пристрелят. Она успела заметить, как от дома выбегает тот отряд Сынов, направляясь к раненым, петляя по дороге, чтобы укрывшиеся Ландскнехты не попали. Пони, поняв, что её потуги бессмысленны, задёргалась на мокрой, грязной дороге, заливая её кровью из ноги, хоть на жалкие миллиметры отползая дальше. Она не просто жалела – она ненавидела себя, что вообще согласилась на всё это. Злилась на Арктура, что послал именно её, на Кнехта, что не щадя отправлял своих бандитов в атаки, на Стукова, что чуть не раскрыл её, на всех. И больше всего – на эту клятую мастерскую.

«А могла бы спокойно дальше подворовывать. Да, жила бы под картонкой, но зато бы не подохла, других не подставила» — услышала она голос в голове, и усмехнулась, чувствуя, как глаза заволакивают слёзы. Обидно. Обидно, что из-за неё погиб Гэри. Ну, то есть, не полностью из-за неё… Аргх! Обидно, что куча Ландскнехтов так полегли у склада и здесь. Обидно, что куча Сынов улицы полегло. И обидно, что Винил-то, как и им, ничего уже не нужно будет – зачем деньги, оружие, да вообще хоть что-то покойнику?

А смерть всё не приходила. Винил, стиснув зубы, кое-как повернулась на бок – и стрельба чего-то поутихла. Вдруг рядом с ней оказались чьи-то ноги, а затем она почувствовала, как кто-то хватает её за шкирку и быстро-быстро тащит в сторону дома.

— А-а-а! Больно! Больно, мля-я-я! – заорала во всю мощь лёгких Винил. Но её не слушали. Лишь скрывшись среди гор мусора и гнилых остатков мебели, её опустили на влажный пол. Пони вновь заорала, едва нога коснулась поверхности, и снова принялась, всхлипывая, баюкать её.

— Мелкая какая, а орёт как сирена, — недовольно цокнул языком человек, что занёс её сюда. За ним вбежали люди и синтеты, тащившие других раненых Ландскнехтов. – Зачем мы её подобрали?

— Нехорошо так бросить, — крякнул, потирая спину, синтет. – Мы ж должны тока заставить их отдать склад. А эти, ну посмотри! Ну стыдно прибить!

Винил, дрожа от влаги, холода, боли и шока ушам не верила – их оттуда вытащили? Она приподняла голову – рядом валялись и стонали другие Ландскнехты. Некоторым уже оказывали помощь. Среди них сидела Октавия, что зубами схватив цилиндр, недовольно оглядывалась и зыркала на Сынов. Справедливости ради, те тоже были довольно потрёпаны.

Помещение, куда их привели, было… ну, скажем прямо – заброшка. Если тут что и было, так это мусор. Ни дверей, ни окон. Находиться тут страшно – мало ли, ещё потолок обвалится. Тем не менее, сверху доносился топот ног и шум выстрелов.

К Винил подбежал антропоморфный синтет-медведь и тут же принялся перевязывать ногу пони. Та вновь вскрикнула, но уже не так громко.

— Подожди. Я просто перевяжу, потом тебе уже всё что надо сделают. Тебе не в кость попала, точно – с краю прилетело. Полежи просто, — попросил её синтет, и, как закончил, подошёл к другому раненому.

— Что это всё значит, джентльмены? – поинтересовалась Октавия, выплюнув цилиндр и рассматривая дырки.

— Ну, э… — почесал затылок человек в кожанке. У него на рукаве была знакомая красная нашивка. – Нам нужен ваш склад. Наш босс нам платит за это. Нефиг было отстреливаться – вы ж в окружении!

— Это ещё не повод сдаваться, — хмыкнув, Октавия напялила на голову мятый цилиндр и вздёрнула нос. — А вот попорченный цилиндр – вполне. Ужас, что вы сотворили с ним. Я потребую четырёхкратного возмещения ущерба! — Человек, пожав плечами, осторожно подошёл к окну.

— Ну? – спросил его кто-то.

— Пока стреляют, — хмыкнул он. – Везде наши и ихние валяются. Тот конченный на джипе ездит. Фургончики стоят. Пистолеты не возьмут. Все попрятались, палят. Те за фургонами. Так вы, это, наших на складе, того? – обернулся он к раненым.

— Ага. Того. Только они охереть сколько наших перед этим… того, — огрызнулась дренейка, держась за бок.

— Ема Пра… друган охренеет… — пробормотал какой-то Ландскнехт, перематывая руку без нескольких пальцев.

— Мда, — отвернулся человек. – Это… чел, собери у них пушки. – Махнул он рукой синтету-медведю.

— С хера ли я отдать должен? – спросил кто-то из Ландскнехтов.

— Могу вышвырнуть тебя обратно. Мало ли ты чего тут удумаешь, ещё мне в спину бахнешь, — хмуро ответил синтет. Выругавшись, Ландскнехт кинул ему свой автомат. Остальные сделали то же самое. Октавия пригрозила, что если на её «Томпсоне» будет хоть маленькая царапинка, то она лично вычислит того, кто сделал это, и заставит возмещать в пятикратном объёме. Винил осознала, что так и не подобрала ПП – а жаль, хороший был. Надо потом найти.

Медведь, забрав стволы, раздал Сынам. Бандиты, проверив оружие, почти все вышли из дома через задний ход, откуда притащили раненых.

Ненадолго воцарилось молчание. Октавия вопрошающе посмотрела на успокаивающуюся Винил – нога болела ничуть не меньше, но понимание того, что она среди Сынов и ей окажут помощь, знатно радовало. Единорожка чуть кивнула ей и криво улыбнулась – мол, а, ерунда. Октавия вздохнула и села на пол поближе к ней, выпрямив спину и всем видом показывая, что происходящее вокруг абсолютно ей неинтересно.

Винил, лежа на боку и поглаживая больную ногу, осматривала Ландскнехтов. Все были подавлены, молча кто сидел, кто лежал на полу. Несколько оставшихся Сынов не мешали им, сгруппировавшись у окон. Стрельба снаружи опять разгорелась. От нескончаемого грохота звенело в ушах, голова нещадно разболелась. Видимо, оставшиеся Ландскнехты заняли глухую оборону. Но их теперь намного меньше Сынов. Винил призадумалась – раз она играла за обе команды, она выиграла и проиграла одновременно?

— Короче, такое дело, — зашёл в комнату с главного входа человек, и сразу направился к Винил. Кажется, она его узнала – видела раньше в своём районе. Может, тусили когда-то вместе. – Тебя надо отнести кой-куда.

— М? – не поняла кобылка.

— Потащу тебя, говорю, — нетерпеливо наклонился к ней человек.

— Э? Что за дела? – закопошились Ландскнехты.

— Вы че делать собрались?

— Да не ссыте! – вскинул руки человек. – Не на опыты тащу. Вот, мля буду, захотите если – потом увидите её. Мне сказали просто притащить её, и всё.

— Почему её-то только?

— Не секу, — развёл руками человек.

Винил поняла, почему. Арктуру передали, что некая грязная, может, чуть-чуть белая единорожка попалась Сынам.

— Только если я буду сопровождать её, — поднялась с пола Октавия. – Хочу убедиться, что это не ложь. – Она подошла к Винил и человеку с видом, что иные варианты невозможны.

— Ну… — человек почесал затылок. – Ладно. Сами объясняться будете. – И потянулся к Винил.

— Потащишь за шкирку – укушу! – пригрозила единорожка. Человек вздохнул, присел перед пони и, подсунув под неё руки, поднял перпендикулярно себе. Её ноги просто свисали вниз, но зато ни шея, ни спина болеть не будет. Кряхтя, человек развернулся и, пройдя дальше по длинному помещению дома, вышел из другого выхода на улицу. Октавия не отставала, выглядя хоть и невозмутимо, но обнадеживающе кивала Винил, когда та глядела на неё. Единорожка сглотнула – а что подумает Октавия, когда узнает, куда её тащат?

Вышли они уже за преградой из легковых автомобилей – Винил легко узнала тонированные машины банды. Перед ними, на корточках, промокая под дождём, сидели люди и синтеты. Винил узнала некоторых: они из «берлоги». Босс и этих успел завербовать. Они изредка выглядывали, палили раз-другой, садились обратно. Джип Кнехта вернулся на место, между изрядно попорченными фургонами, вновь образуя щит, из-за которого постоянно летели пули. Крайний фургон Ландскнехтов, что у будки, чуть развернули, почти впритык поставив к ней. Перед фургонами лежали тела, как Сынов улицы, так и Ландскнехтов. Сейчас к ним не подобраться.

Приближались к рядам зданий – внутри одного неярко горел свет и было видно движение. Винил запаниковала – Октавия может посчитать её предательницей. А если она передаст другим?! Её же на клочки разорвут!

— Окти, чего тебе тут мокнуть, — просипела Винил, покачиваясь на руках. – Иди лучше, посмотри, не сделают там чего с нашими…

— Они сами вполне могут позаботиться о себе, — махнула гривой земнопони. – Я не хочу оставлять тебя. Неясно, чего они удумали, но мы выясним! – важно улыбнулась она. Винил поджала уши – попадос.

Наконец, человек подошёл к косой двери, висевшей на одной петле. Видимо, хотел постучать, но как руки заняты – пару раз пнул ногой. Дверь упала внутрь. Затем, в проёме появился сам Арктур Менгск – собственной персоной – и, нахмурившись, поднял с пола дверь и приставил к стене рядом.

— Вот она где. Заноси, — махнул он человеку. Тот сделал было шаг, но и Октавия сделала шаг. Босс удивлённо вздёрнул бровь:

— Это кто?

— Октавия Мелоди, сударь, -  она важно приложила переднюю ногу к груди. – Я хочу удостовериться, что Винил Скрэтч ничего не навредит.

— Вот как. Что ж, спешу вас заверить – я не собираюсь как-то испортить ей жизнь, — неожиданно удачно уподобился её тону Арктур. – Но, позвольте – я хочу поговорить, знаете ли, тет-а-тет. Можете пройти дальше и постоять поодаль – увидите, что ничего ей не грозит.

— Удивительно слышать подобную речь в наши дни… — удивилась Октавия. Но вновь взяв себя в… копыта, продолжила. – Хорошо. Но затем вы ответите на несколько моих вопросов.

—  Простите, но вы не в том положении, — вернул строгость голосу Арктур. – Прошу, проходите. – Он отошёл с прохода, и человек, единорожка на его руках и земнопони зашли в здание.

Тут было почти как в прошлом доме, только у стены стоял стул, ящик, на нём – фонарик, направленный в потолок, рядом — картонка. Уютненько. Арктур указал на неё человеку, и тот аккуратно положил на картон Винил. Затем босс указал на дальнюю комнату, и туда прошла Октавия. Она осталась в коридоре, довольно далеко, чтобы что-то услышать. Человек же, потирая спину и руки, что-то проворчал и ушёл под дождь.

Арктур неторопливо сел на стул напротив Винил, и выдохнул:

— Ну здравствуй, Винил Скрэтч. Хочу поблагодарить тебя.

— Здорово, — угрюмо протянула кобылка. – Это как раз то, что мне сейчас нужно.

— У нас тут битва идёт, между прочим, — сложил руки на груди босс. – И мне вновь нужна от тебя информация. Что сейчас происходит на складе? Численность врагов?

— Босс… — вздохнула Винил, опять обхватывая ногу. – Ладно. Но пообещайте мне, что сделаете всё, чтобы погибло как можно меньше.

— Жаль их? – усмехнулся Арктур. – Ладно. Лишние руки никогда не помешают. Есть кое-что, что тебя обрадует. Контратаковавшие нас, из второго и четвёртого десятков. Четверо из первых, пятеро из вторых сейчас получают помощь.

— Что?! – дёрнулась Винил, и зашипела от боли. – Мы думали, им конец!

— Не всем, — улыбнулся добившемуся эффекту босс. – Когда мы победим, я отправлю всех раненых по больницам – с этого дня денег нам будет хватать вполне. Ты тоже получишь лечение.

— Ого. Воу, — уважительно покачала головой пони. – А… откуда вы грузовик взяли? И фургон…

— Одолжил навсегда, — уклончиво ответил босс. – Едва успели обшить. О, и надо будет не забыть вычинить грузовик.

— А, и бомба оказалась не сильнее петарды. Надули. А ведь я её всё-таки заложила. Это из-за неё меня и запалили, чуть там же не прихлопнули, — обиженно добавила пони. – Надо было вам всё усложнять? Тем более, раз не сработало? Это было кабздецки опасно, между прочим! – Она немного злилась на босса из-за этого. Ещё бы чуть-чуть, и её бы прямо на месте прихлопнули. А сейчас она сможет напрямую высказать это Арктуру.

— Я сказал, что ты могла и не делать этого, — спокойно напомнил босс. – Ты сама проявила инициативу. Я тебя, опять-таки, хвалю за смелость. У тебя получилось, и теперь ты здесь. Я не мог знать, что бомба фальшивая. А вот торговца придётся наказать, да.

Винил кивнула и кратко обрисовала ситуацию. Выяснилось, что Арктур успел собрать около пятидесяти голов, но, перестраховавшись, устроил несколько ловушек на пути, начал операцию в лютую рань и подготовил несколько допгрупп на всякий случай. Как выяснилось – не зря. И теперь, когда на складе осталось десятка полтора-два, да Сыны потеряли примерно столько же, победа Арктура казалась неизбежной. Но он был крайне раздосадован потерей группы на складе.

— Эти ребята положили кучу Ландскнехтов! – возмущённо воскликнула Винил. – Была целая бойня!

— Узкий ум Кнехта допустил это, — отмахнулся Арктур. – Жаль, да. Но они выполняли приказ, и до сих пор – потери в пределах нормы.

— А что для вас не норма? – проговорила Винил. – Там была гора трупов! Потом нас построили в линейку и искали предателя. Убили синтета ни за что! Меня не раскрыли, но из-за меня убили его! – с каждым словом повышала голос Винил, в конце чуть ли не крича.

— Не забывайся, пони, — облокотился руками о ящик Арктур. – Я делаю что должно. Если бы не ты – эта битва была бы куда длиннее и кровавее. Сыны прекратили бы существование. Но мы побеждаем! Мы не добиваем раненых. Я пошлю группу на переговоры! Хотела бы ты узнать, что было бы, если бы победили они? – Винил отвернулась, зло насупившись. Арктур чуть смягчился в лице и продолжил. – Не из-за тебя. Не ты указывала. Не ты обвиняла и не ты стреляла. Как будешь считать – так и останется. Но если решишь винить себя – дело твоё. Я считаю, что твоя работа спасла многих.

— Вам легко говорить, — фыркнула единорожка.

— О, да? – усмехнулся босс. – Ну-ну. Не волнуйся – ты почти не будешь пересекаться с Ландскнехтами.

— А? – не поняла пони.

— Ты точно понимаешь, что тебя могут… неправильно понять новые друзья. Согласись, что лучше свести контакты на нет, хоть в ближайшее время.

— Оу… ну, видимо, да… — опустила уши пони и глянула на Октавию, стоявшую далеко. Она внимательно следила за ними, а когда Винил посмотрела на неё, вдруг нахмурилась. Единорожка сглотнула – неужто услышала, как Винил тут кричала?

— Что ж, пора заканчивать, у нас патроны на исходе, — поднялся с покачнувшегося стула босс. – Тебе вернут твой пистолет – будет личным оружием. А теперь о твоей награде – ты получишь квартиру в моём доме. Бесплатно. Платить не придётся вовсе. То, что я сегодня получил, в разы ценнее.

— Что?! – вновь дёрнулась пони и опять зацокала языком, потирая ногу. – Это не шутка?!

— Нет. Я обещал достойную награду, а твоя работа выполнена. Ты отлично справилась, — пожал плечами босс. – Надо идти заканчивать. Хочешь посмотреть шоу?

— А, давайте, — махнула копытом Винил. Арктур кивнул и заверил, что позовёт того человека, что принёс её сюда. Затем махнул терпеливо ожидавшей земнопони, что она теперь может подойти.

— Итак?.. – осторожно спросила она.

— Хватит стрельбы, — ответил босс, выходя под дождь. – Буду просить их сдаться. Нас больше в три раза минимум. Надеюсь, ваш главарь проявит благоразумие.

— Можете попробовать, но обещать ничего не могу, — хмыкнула Октавия, подходя к единорожке. — В чём дело, Винил? Вы знакомы?

— Э… с чего ты взяла?.. – неловко отвела она взгляд.

— Слишком хорошо общаетесь, как не в первый раз, — сузила глаза Октавия. – В чем заключается подвох?

— Ни в чём, вообще, — помотала головой Винил, краснея. – Ответила на вопросик-другой, и всё.

— Винил… — охнула Октавия, вдруг отшатнувшись от неё. – Это была ты!

— Аргх, Окти! – крикнула Винил, топнув здоровой ногой. – Послушай! Я не делала ничего, просто говорила, что происходит тут! Там! Вместо меня босс мог кого угодно послать! Кнехт хотел нас уничтожить! Мы просто не позволили…

— Винил, ты… ты обманывала нас, — покачала головой Октавия, пятясь назад. – Но не это самое страшное – там, на складе…

— Это не моя вина! Это… я даже не знала, что подозревали кого-то ещё! И если бы пристрелили меня – разве что-то изменилось бы?! – крикнула Винил. Глаза опять защипало, и единорожка принялась утирать их мокрым рукавом.

— Ты и не была с нами, — грустно ответила Октавия. – Небось, и история твоя – ложь. Но что до того? Никого не вернуть. Прости, Винил, но я не желаю больше разговаривать с тобой, — отвернувшись, земнопони понуро направилась к выходу. – Я не буду рассказывать – все и так всё поймут. Но твоё предательство – это очень больно.

— Да я не предательница, а шпионка! – отчаянно крикнула ей вслед Винил.

— Называй как хочешь, — обернулась земнопони, перед тем как окончательно выйти на улицу. Винил со злостью впечатала копыто в пол. От бессилия что-то сделать хотелось всё громить. Но даже на это сил не было.

Скоро пришёл человек, что уже тащил Винил. Кинув пони её пистолет, он вновь, ворча и ругаясь, поднял с пола единорожку. Винил убрала оружие в карман, даже не проверяя, сколько патронов осталось. Дождь лил слабее, но все давно промокли до нитки. Постепенно светало, превращая тёмно-серый цвет мира в светло-серый. Винил же было плевать – она устала, нога жутко болела, а те, с кем она успела завести хоть какую-то дружбу – теперь знать её не захотят. И ведь, чтоб её, справедливо.

Стрельба вновь почти стихла. Видимо, даже у Ландскнехтов патроны не бесконечные.

Человек донес пони до баррикады из легковушек – тут уже стоял Арктур. Поодаль стояла и смотрела Октавия, видимо, решившая узнать, как всё пройдёт. Она ни разу не взглянула на Винил.

Рядом собирался маленький отряд Сынов. Среди них пони узнала Гимли, Генри, что был уже перевязан, Питера, всё ещё с бинтами на руке, и Роджера. Бородач, заметив Винил, которую положили на багажник, бросив всё сразу кинулся к ней:

— О-о-о, кого я вижу! Или меня глаза обманывают! Долбани меня прикладом, это, етить её в корень, Ванилька! Я все твои хренюшки сохранил! – Гимли от души потрепал её по голове, у пони аж глаза в кучку сбились.

— Да ладно? Внатуре? – подбежали остальные из «элиты». Они радостно обступили единорожку, наперебой принявшись спрашивать, как у той всё прошло, что как было и поздравляли с первым ранением. Странный повод для радости, однако.

— Эй, Винил, ешь яблоки? – ехидно ухмыльнулся Гимли.

— Где ж мне их… — начала недоумённо пони.

— Тогда откуда в тебе столько железа? А-ха-ха-ха! – загоготал он, схватившись за живот. Генри просто отвернулся, положив руку на лицо.

— Тихо, тихо! – угомонил их босс. – Сначала закончим здесь. Вперед, обойдите, откуда была последняя атака. – И передал Гимли железный конус-рупор, склепанный на скорую руку.

Отряд двинулся по улице, к фургонам. Мёртвого водителя уже вытащили из обшитого фургона, и отогнали его в сторону – так щит заметно укоротился. Все Сыны улицы подобрались, многие целились в сторону склада. Отряд собрался поодаль от крайнего фургона Ландскнехтов, у длинного дома, и Гимли прокричал в рупор:

— Сдавайтесь! Вы окружены! Нас больше в десять раз! У нас ваши раненые! Сдавайтесь! – его усиленный голос эхом разнёсся по улице.

Какое-то время больше ничего не происходило. Но затем послышались голоса, шум, а вскоре из-за фургона вышли оставшиеся Ландскнехты, с Кнехтом во главе. За ним шли Стуков с Ланселотом, дальше – те, кто остались из первого десятка, и в конце кое-как плелись жалкие остатки других десятков, даже несколько наспех перевязанных раненых. Все были хорошо вооружены, а Кнехт явно настроен решительно:

— Проваливайте! Ландскнехты не сдаются, тем более таким ничтожествам! Я щас звякну, сюда тыща приедет, вот посмотрим, чего будет!

— Погоди, не кипятись! – попытался остудить его Гимли. – Мы просто заберём это место. Вы вольётесь к нам, и все будут довольны!

— Ты тупой что ли?! – вскинул руки с пистолетами Кнехт. – Собрал тут каких-то упырей, и думаешь, что самый крутой?! Я сказал – проваливайте отсюда! Я здесь большой босс, и я вышвырну вас лично!

— Э… это не я собрал, — пожал плечами Гимли.

— Тогда пусть ваш босс придёт говорить лично, если он не ссыкло!

— Ох, Гимли, зачем всё усложнять?.. – прошипел Арктур, выходя из-за машин и доставая пистолет. – Я их лидер. Кнехт, прояви благоразумие – вы проиграли.

— Ах ты урод! – повернулся к нему Кнехт. – Знаешь, скольких ты завалил, мразота? Из-за тебя куча ребят полегло!

— Я ли? – медленно подходил Арктур, всё же держась зданий. – Вы попали в кольцо ещё до того, как приехали все. Твои действия сгубили их.

— А, значит, ты в курсах всё ж был? – усмехнулся босс Ландскнехтов. – Ну, мы твоего шпиона пришили. Хитро, сука, но мы раскрыли.

— Это не меняет дела. Наша победа очевидна – оглянись! – обвёл руками баррикады и дома босс. – Прекрати цирк.

— О, это лишь начало, — захохотал Кнехт. – У меня в друзьях такая братва, такие компашки, тебе и не снится, какие проблемы тебя ждут. Ты не отмоешься, сука, даже если изваляешься в хлорке. На крайняк тебя просто сдадут полиции. Так что лучше беги, пока можешь. Твоих засранцев я тоже себе заберу. Мы тебя уже побеждали, и сейчас кончим!

— Ты надеешься меня этим напугать? – усмехнулся босс. – Ты в западне. Я заберу всё, что ты успел собрать. Я проворачивал то, о чем ты не посмеешь и мечтать. Я свергал целые империи! А здесь, у меня уже была та власть, что имеешь сейчас ты. И я не отступлюсь, пока не получу больше! Возможно, вы ещё не поняли. Меня никто не остановит. Ни вы, ни компании, ни полиция — никто! Я буду править этим сектором, или сожгу его дотла!

— Даже если так, что ж! Мы без боя не сдадимся! – засмеялся Кнехт, вдруг обоими пистолетами прицелился в Арктура. Тот тоже поднял пистолет, медленно отходя к зданию. И Сыны, и Ландскнехты мгновенно вскинули свои оружия, а последние чуть отступили. Причём Стуков с Лансом выглядели ошеломлённо – они такого явно не ждали, а теперь оказались на открытом месте. – Даже если проиграю – не страшно! Я успею забрать в мо… — Арктур не стал дослушивать, а отправил пулю в лоб Кнехту, одновременно дёрнувшись к стене дома, на всякий случай. Уже мёртвый босс Ландскнехтов начал, как в кино, медленно заваливаться, пока не рухнул на землю, широко раскинув руки и выронив пистолеты.

Все стояли шокированные, пока Ланселот не поднял вновь свой автомат. Остальные также вскинули оружие, хоть и не начинали стрелять – Ландскнехты были как на ладони, и в меньшинстве – хоть один выстрел от них, и их размажут. Некоторые вот-вот уже собирались давать стрекача, испуганно бегая глазами. Отряд Сынов спешно отступил к зданию, не переставая целиться в Ландскнехтов.

— Прекратить! – крикнул Арктур, убирая пистолет. – Хватит! Бросьте своё оружие – вы окружены! В вас направлено больше стволов, чем вас осталось. Сдавайтесь, или кончите, как ваш босс!

Остатки десятков первые побросали своё оружие в грязь. Их примеру нехотя последовали ребята из первого десятка. Ланселот, выругавшись, положил свой автомат на землю, и только Стуков, гордо задрав голову, повесив ружьё на плечо, пошёл вперёд. В него целились, но он даже не смотрел на других, чётко направляясь к Арктуру:

— Так-так-так. Арктурус Менгск. Удивительно встретить тебя здесь.

— Вице-адмирал Алексей Стуков, — нахмурился босс. – Потрудитесь объясниться.

— Объясниться? Перед тобой? – захохотал вице-адмирал (Винил была очень рада, что ни разу не обратилась к нему «офицер»). – Это вы напали на нас. Вот и вся история.

— Ваш лидер атаковал наши территории. Грозился уничтожить нас. А сегодня устроил бойню, — подошёл к нему Арктур. – Несколько раз. Теперь он пачкает собой землю. Я знаю, что ты был советником ему. Я присоединяю территорию, людей и синтетов, а также всё имущество Кнехта к Сынам улицы.

— Да пожалуйста, — пожал плечами Алексей. – Но у меня встречное предложение – поставь нас с Ланселотом над этими районами, а мы поможем тебе избавиться от проблем. Кнехт был не таким уж тупым. Просто… с очень раздутым эго. В противном случае, я уйду.

— Мы? – не понял Ланселот. – Поможем? Он пристрелил Кнехта!

— Почему нет? – обернулся к нему Стуков. – Менгск победил его. Теперь он вторая самая большая шишка здешних мест. Не лучше ли, раз он получил победу, заранее подготовить себе безопасные места? Тем более, я подозреваю, это лишь начало, и наши головы немало стоят. А Кнехт нарвался сам – ты видел это. Он чуть не подставил нас!

— Минуточку. Вы знакомы? – удивился Америго.

— О, не слишком близко, — помотал головой Алексей. – Но достаточно знаем друг о друге, чтобы сделать правильный выбор.

— «Дважды человек», — усмехнулся Арктур. – Что ж. Пусть так и будет. Сыны улицы! – повернулся он к начавшим стекаться к фургонам людям и синтетам. – Сегодня мы одержали невероятно важную победу! С сегодняшнего дня две огромные банды объединились, слились в одну, ещё больше! Мы сами производим себе оружие и патроны. Мы владеем территорией и важными местами, обеспечивая всем порядок и безопасность! Многие малые группы подчинены, а в нашем секторе царит мир. Мы всё ещё имеем врагов, но встав вместе, мы отразим любую угрозу. Победа далась большой ценой, но лишь в наших силах доказать, что цена эта была не напрасной. Мы продолжим расти и расширяться, все мы, работая вместе, достигнем бо́льших высот, под моим чутким руководством. – Едва закончив речь, Сыны улицы взорвались радостными криками. Кто-то палил в воздух, кто-то просто кричал и радовался. Ландскнехты же стояли понурые, поодаль от всех. Босс обернулся и к ним:

— Вы докажете свою преданность делами. Но сейчас, услышьте добрую весть – ваши раненые из второго и четвёртого, а также те, кто нападал в последний раз, сейчас получают помощь. Я отправлю всех на лечение.

Явно поражённые, Ландскнехты принялись возбуждённо переговариваться – такое не могло не радовать!

— Ловко, — кивнул Алексей. – Но, вроде, были «Сыны Корхала»?

— Мы не в Копрулу, — махнул рукой Арктур. – Да и тут нет ЛОД, как и ОЗД.

— Да, паршиво пошла история, — грустно усмехнулся Стуков, перекидывая на другое плечо ружье. – Но мне приятно встретить кого-то оттуда.

— Взаимно, — сухо ответил босс.

На дорогу стали выходить бандиты. Винил упросила человека отнести её к знакомым из Сынов – те отчего-то собрались группкой в стороне. Тот было отнекивался, но пони была непреклонна, и вскоре он перенёс её поближе к фургонам.

Из рядов зданий выбежали Сыны, среди них Винил без труда узнала Стива, Элли, Влада и Отэм. Кирин прихрамывала, но упорно шла к товарищам.

— Ой, ребята… — протянула она, ухмыльнувшись.

— Что, «ребята»? – огрызнулся Питер, обернувшись.

— Ой, ема, Винил, — удивилась Элли подошедшему человеку с пони. – Извини, я тебе сейчас не помогу никак…

— Не переживай, — отмахнулась Винил. – Я тоже рада тебя видеть. Чувак, клади меня на землю – мне норм будет. – Обернулась она к человеку.

— Ё… спасибо, блин, — охнул он, сам садясь рядом.

— Что за сбор? – спросил Стив, подходя к Сынам.

— Мы не на прогулку пришли. Помогай! – крикнул ему Гимли.

Винил увидела, что они начали оттаскивать в стороны погибших. Тут было немало тел – последнее сражение оказалось тяжёлым для Сынов. Среди лежащих оказался один сильно раненый – Элли тут же занялась им.

Как вдруг Роджер, перевернувший очередное тело, вскрикнул, выронив сигарету:

— Дерек! Элли, сюда! – Он схватил за плечи и чуть приподнял синтета-пса. По его виску струилась кровь, глаза закатились, а на лице застыл злой оскал.

— У него пуля в черепе… — прошептала Элли, аккуратно повернув его голову. – Мы ничего не сможем сделать!..

— Дерек! – присел перед ним Стив, схватив за безвольно висевшую руку. – Ну же!

— С-стив! – хлопнул его по плечу Генри. – Поздно!

— Я его знал… с тех пор как на улицах… — едва слышно пролепетал волк. Влад присел рядом, перекрестился и закрыл Дереку глаза, шепча под нос:

— Царствие небесное…

Винил, широко распахнув глаза, глядела на синтета. Она не знала его так уж хорошо. Более того – побаивалась вечно злого пса. Но он явно был давно в команде, более того, верно оставшись с Арктуром. Винил и думать не могла, что кто-то из них мог погибнуть. И сейчас, сидя перед ним, она не знала, что и сказать. Потому сделала самое мудрое – промолчала. Несильно привязавшись к Дереку, она не могла так сильно скорбеть, как тот же Стив. Но ей было искренне жаль колкого синтета.

— Что происхо… Ох… — подскочил было сердитый босс, но мгновенно переменился в лице, увидев происходящее.

— Дерек… того, — проговорил сквозь зубы Питер. Роджер достал новую сигарету, повертел в руках и убрал обратно.

— Я… придумаю, как достойно похоронить его, — хмуро сказал босс. – Он заслуживает этого. Пока что… положите его в стороне от всех. – И, чуть поколебавшись, развернулся и направился к другим бандитам, тоже постепенно начавшим уносить павших.

Радость победы немного улетучилась. Люди и синтеты молчали или изредка бросали фразу-другую, перенося тела. Кто-то узнавал знакомого или друга, другой молча плакал, третий отходил в шоке в сторону. В бандах многие знали друг друга, и любая смерть воспринималась болезненно. Очередная потеря ложилась грузом в сердце каждого. Но видно было, что многие Ландскнехты, не веря, сбегали в здания подтвердить, что вторые и четвёртые не погибли полностью, а затем возвращались, пересказывая другим. Это чуть-чуть, но подбадривало людей и синтетов – не все здесь полегли.

Решено было сначала занести всех погибших во двор склада, лишь затем начать решать вопрос дальше. Дерека Корхонена также унесли, и Винил последний раз глянула на него. Кнехта тоже унесли; огромные мускулы и слой пирсинга не спасли его от пули. Ландскнехты по-разному провожали его – кто-то по-настоящему скорбел, а кто-то лишь пожал плечами. Босс, подобрав и почистив от грязи пистолеты Кнехта, заткнул за пояс, лично забрал его комм, а затем приказал грузить всех раненых в фургоны. Однако же, Винил попросил задержаться – он хотел для начала посмотреть дом и базу Ландскнехтов, а Винил, как единственная кто там была, много знает и кому он точно может доверять – просто необходима.

Влад, вернувшийся со двора склада, подошёл к ещё стоявшим в стороне Ландскнехтам и сердито упер руки в боки:

— Херли вы так вырядились? Прям фашисты какие-то.

— Вообще-то нео-неонацисты, — обиженно ответил Америго.

— Кто? – не понял кто-то из Ландскнехтов. Хотя, скорее, никто не понял.

— Плевать, снимайте это говно, — потребовал Влад, указав на повязки. Никто особо не противился, и разноцветные тряпки полетели в грязь. Винил радостно освободилась от своей.

— Давно пора, — оскалился Стуков, швыряя в лужу свою красную повязку.

— Эй! Мы свои у Дика и Боба долго ждали, — пожаловался, нехотя снимая повязку, Ланселот.

— Не страшно. Больше нет сумасшедшего фанатизма, и это главное. Эй, «император», — со смешком обратился он к Арктуру. – Ты, надеюсь, не будешь собирать толпы под окнами и толкать речи?

— Только по выходным, с часу до двух, — хмыкнул босс. Это вызвало смешки, особенно у Ландскнехтов. – Так, собирайтесь. Вы все, — посмотрел он на свою «элиту». – Стуков и Ланселот тоже. Мне интересно посмотреть на вашу базу. Влад, поведёшь. Гимли, Стив, раздайте указания, пусть здесь худо-бедно всё приберут. Для Дыры, конечно, не критично, но как наша мастерская должна быть в безопасности, лучше пусть как будто ничего не произошло. Никому не сметь болтать про неё. И начинайте отвозить раненых, — решил босс. Бандиты нехотя принялись для виду распихивать по закоулкам хлам, остатки баррикад и прочий мусор.

— Винил! Что с тобой произошло? – подбежала к грязной и мокрой единорожке чёрная.

— Ну… как бы сказать… — осторожно приподнимая перевязанную ногу промямлила Винил.

— Фу-ух, не смертельно, — улыбнулась Вельвет. – В отличие от других… не волнуйся, Винил, тебя скоро поставят на ноги. Я тут пыталась остальных… — грустно продолжила она.

— Жаль, да, — уши Винил опустились. – Я почти никого не знала, но всё равно – грустно осознавать. Наверняка можно было бы как-то… эх, — она тяжело вздохнула. — Ты как сама?

— Я в порядке. Жаль только, продули мы, — хмыкнула Вельвет.

— Ага. Но, может, это и неплохо? – криво улыбнулась грязная и мокрая единорожка.

— Не знаю. Если не соврали – ну, ладно, тогда. – Важно кивнула Вельвет. А затем повернулась к хмурой Октавии. – А она чего?

— Да не знаю… — сглотнула, краснея, Винил.

— Хм, — потерла нос чёрная единорожка.

— Хватит болтать! Помоги лучше! – крикнул Вельвет Америго. Он помогал затаскивать в фургоны раненых. Рядом копошился грустный Рой – похоже, Дэна среди них не было.

— Бегу!.. Ну-ка, обопрись об меня, — наклонилась было к Винил она.

— Подожди! Мне, э-э… — помотала головой, отчаянно пытаясь придумать отговорку, грязная единорожка.

— Прошу простить, она отправится с нами. Мы позже отправим её вслед за вами, — как раз кстати прошёл мимо Арктур. – Принеси её к нам, — кивнул он человеку, сидящему рядом.

— Ну долбана рот! Чувак туда, Чувак сюда! – всплеснул руками человек, поднимаясь с земли.

— Не поняла. Куда это? – нахмурилась Вельвет. – Эй, мистер! Винил, это что?

— Да я ненадолго, — прижала к голове уши пони, пряча глаза.

— А почему её-то? – приподнял одну бровь Алексей Стуков. Он переводил взгляд то на пони, то на фургон, куда ушёл Арктур, как вдруг его будто осенило. – Нет! Я ведь был прав, чтоб тебя!

— Что?

— Чтоб ты сдохла, Винил Скрэтч! – сплюнул Стуков. – Я ведь знал. Знал, и оказался прав, как всегда! Менгск, сын сукин, как ты это провернул?! – Алексей побежал за боссом в отдельный фургон.

— Ничего не понимаю, — свела к переносице глаза Вельвет. Человек тем временем медленно понёс Винил к фургону, когда наконец до чёрной единорожки дошло:

— Твою… Винил, это правда? Это ты была…

— Нет! Я была шпионкой! – крикнула, не оборачиваясь, Винил. И затем добавила сквозь зубы. – Чувак, быстрее!

— Да не могу я быстрее! – пропыхтел, еле шевеля ногами, человек. – Не надо меня в свои проблемы втягивать!

— Винил! Ты!.. Ты предала нас! – подскочила с земли и побежала за ними Вельвет. Она выглядела так, будто опоздала на самый важный в жизни поезд, и просто с ложной надеждой бежала позади.

— Я просто не работала на вас! По крайней мере, не по-настоящему! – спрятала голову за ногами Винил.

— Мы же верили тебе! Я тебе верила! – надрывалась криком Вельвет. – Зачем?!

— Потому что у меня выбора не было! – наконец посмотрела на неё, перевешиваясь через руку Чувака, Винил. – Мне сказали – иди к ним, говори, чего они делают! Больше я ничего не делала!

«Ну, почти», — сглотнула она. Всё же, абсолютно всё говорить не обязательно же, верно?»

— Из-за тебя пристрелили того, на складе!.. – Винил зажала уши копытами и зажмурилась:

— Аргх! Нет! Не из-за меня! Я не знала! Не из-за меня! Не из-за меня его пристрелили, не из-за меня столько сегодня померло! Не из-за меня!..

«Это не моя вина. Я просто делала, что нужно. Ведь, без этого, пострадало бы куда больше! Была бы большая война банд! Я просто… просто уменьшила её. Не я направляла других…», — говорила она себе. Так ведь точно и было. Не могло быть иначе.

— Куда её грузить? – пробубнил человек. Винил приоткрыла один глаз – они были в фургоне. Её усадили на свободное место, рядом с Гимли. Тут же, рядом, сидели остальные. Чувак, попрощавшись, ушёл, уже не таясь сетуя о том, что в жизни никого на руках таскать больше не будет. Скоро в фургон забежали Отэм с Элли, а затем машина тронулась.

— И вот так она выполнила задание, — закончил объяснять босс Стукову.

— Отвратительно, — скривился он.

«Будто мне не противно», — грустно усмехнулась Винил, устраиваясь на месте. Кажется, теперь она начала сожалеть об этом. Но с другой стороны – она ведь сделала большую работу. А без жертв ничего быть не может… Винил прижала к голове уши и прикрыла глаза. Она совсем запуталась в себе. Она ведь не предала никого. Сделала всё, как надо было. Как просили. Это не её вина.

— На войне все средства хороши, — повернулся к нему Стив. — Лучше объясни, к чему была эта «атака отчаяния» босса? Бессмысленная…

— Я не знаю! – сам удивился Стуков. – Мы с Лансом рассчитали, что продержались бы день, просто сидя внутри! Потом бы что-нибудь ещё придумали. Но когда ваш товарищ начал горланить, Кнехт, видимо, решил, что вы умоляете о сдаче мастерской. Нас всегда больше, мы всегда сильнее. А сегодня всё пошло не по плану, да…

— На самом деле, — осторожно начал Гимли. – Нас и впрямь было меньше. И кроме пистолетов да пары ПП ничего не было.

— Окружили, разделили, задавили, — кивнул Ланселот, протирая очки. – Как долго вы готовились?

— С тех пор, как узнали о продаже оружия в соседних районах. Давно, то есть, — начал босс. – Кстати, надо будет выгнать того торговца. Его разболтать – раз плюнуть. Но сейчас не о том…

---

— Недурно, — покачал головой Стуков, когда босс закончил рассказывать. – Но я б кое-где иначе сделал. И да, боюсь, стоит признать, использовать диверсанта – невероятно эффективно. Это не значит, что я одобряю такое, — снова нахмурился он.

— Мы выступили до того, как Кнехт успел напасть на нас. Иначе бы сейчас шла долгая и кровавая война, — откинувшись на спинку сиденья, ответил Арктур. – Кстати, отличные машины. Надо будет такие сделать флагманскими.

— Да, Кнехт продумал, как вывозить из Дыры оружие в безопасности и быстро, — кивнул Ланселот. – Конечно, не без помощи.

— Чую, разбираться нам придётся, — вздохнул Стив.

— А, мы уже победили, будем шиковать! – раскинул руки в стороны Гимли. Винил пригнулась – чуть не попал!

— Ну, не то чтобы. Скорее, почивать на лаврах, — промурлыкала сзади Отэм. Ненадолго воцарилась тишина. Дождь кончился, тучи понемногу расходились. В машине, с включённой печкой, все скоро высохли и согрелись, хотя Винил ещё чувствовала, что с неё аж ручьём стекла лужа дождевой воды.

— Даже тут дороги лучше, чем в Петербургском квартале, — засмеялся Влад, объезжая яму на дороге.

— Ты оттуда, сынок? – спросил Стуков.

— Ага. Жил там, пока предки живы были. Потом сбежал от их долгов, научился водить, теперь вот здесь. Не жалуюсь, мне всего хватает. – И что-то добавил на незнакомом языке.

— Каков молодец. Я вот из Московских трущоб. Жуткое место, как Дыра тут, но хуже, — погладил усы Стуков. – Охранником был, ха-ха. Вице-адмирала в охрану. Потом вышвырнули, аж досюда долетел. Какая мерзкая Земля сейчас. Не такой я её помню.

— Ого, — буркнул Гимли. – Так ты синтет тоже?

— Ну так, — гордо поднял голову Алексей. – Удобно. Никаких прав, никаких свобод. Живи на полную катушку. Только честь при встрече не отдают.

— Оптимистично, моё почтение, — засмеялся Стив.

— Ладно, приехали. Как ваши ворота открыть?

Скоро заехали во двор. Ворота открывались вручную, но куда как проще, чем в доме босса. Здесь было непривычно пусто – Винил помнила, как тут всегда было хоть сколько-то народа.

Из ближайшего подъезда выбежала Мику и несколько других белых повязок. Она сначала радостно подбежала к фургону, но затем, смутившись незнакомых людей и синтетов, остановилась поодаль:

— Здравствуйте, мистер Алексей, Ланселот. Вы прогнали их? – весело спросила она тонким голосом.

— Ага. У нас аж смена правительства произошла, — ухмыльнулся Стуков, направляясь к корпусу, где был офис Кнехта. – Кто-нибудь, разъясните белым всё. Они у нас не бойцы – так, кто курьер, кто грузчик, кто что в общем.

— О, это интересно. Курьеров я бы забрал к себе поближе – пригодятся. Подготовь их к переезду попозже.

— Что-то случилось? – забеспокоились другие.

— Не переживайте! – подошёл к ним Стив. – Сейчас я вам всё объясню. Повязки, в принципе, можете выкинуть – у нас новые символы в моде, вуф.

Винил на улицу выносил Гимли. Он подражал Чуваку, кряхтел и ворчал.

— Хорошо тебя тут кормили!

— И не говори. Надо было всё же с ними остаться, — отмахнулась пони. Хацунэ, заметив её, подбежала было, но единорожка остановила её:

— Не переживай, всё со мной хорошо будет. Прости только… — Девушка не ответила, непонимающе глядя им в след.

Стуков и Ланселот объясняли Арктуру, как тут и что. Тот, в свою очередь, иногда оборачивался к Винил. Та просто кивала – всё верно, мол, так и есть.

Затем поднялись в кабинет. Всех встретила сидящая на пороге недовольная Бу. Она сердито мяукнула, не боясь незнакомцев.

— А это наша кошкопони. Талисман удачи и любимица босса в одном лице, — отодвинул её в сторону Ланселот, проходя дальше. Бу чихнула, принюхалась, и пошла за всеми следом. Элли, не сдержавшись, опустилась перед ней на пол, начала тискать и гладить. Удивительно, но Бу почти не сопротивлялась её рукам.

— Ха, у вас-с появилс-ся конкурент, — усмехнулся Генри Отэм и Винил.

— Ой, вот и прекрасно, — поправила свою большущую гриву кирин.

Бу тем временем всё же отбилась от Элли, и, пробежав вновь до входной двери, села у неё, мяукнув.

— Блин. Ждёт, — почесал голову, сняв фуражку, Стуков.

— Бедняжечка, — грустно проговорила, гладя ушки кошкопони, Элли. – Арктур, Арктур! Можно я её себе возьму? Пожалуйста, я заботиться о ней буду! Вот пипец, не совру!

— Как хочешь, — пожал плечами не обращающий на неё внимания босс – он сейчас перечитывал бумаги, разбросанные по столу Кнехта. Элли радостно воскликнула, прижимая к себе настороженную Бу.

Влад, как бы невзначай идущий вдоль стены, одной рукой скидывал на пол портреты, эмблемы и вещи с полок. Ланселот едва успел подхватить стеклянную эмблему:

— Ну чего ты делаешь! Посмотри! – он показал её Владу. Тот взял её, взвесил в руке, подошёл к окну и, открыв, вышвырнул на улицу, за забор. Раздался тихий звон осколков. Ланселот, раскрыв рот, возмущенно глядел на Влада.

— Такого мне здесь не надо. Снаряди народ – пусть стены отмывают в доме.

— Как ты смеешь, мальчик? Разве ты здесь жил? – сложил руки на груди Ланс. Стуков положил ему руку на плечо:

— Пацан дело говорит. Кому это надо теперь? От гадости я б и сам избавился. Ты же сам злился на Кнехта из-за его… э… идолопоклонничества?.. как ты там?..

— Знаю. Но эти вещи стоят денег. Мы даже их сможем где-нибудь толкнуть! – насупился Ланс. Алексей, вздохнув, поднял со стола железную эмблему и дал человеку.

— На. Это на память. Убери куда-нибудь. Остальное грошей не стоит. Мы больше не Ландскнехты.

Ланселот грустно покрутил в руках эмблему. Она слабо поблёскивала, когда свет падал на её острые края. Человек тяжело вздохнул и выпустил её из рук. Глухо звякнув, железка упала на пол и закатилась под стол.

— Зачем? Не я это собирал. Кнехта нет, но мы ещё живы и идём дальше. Если ребятам хорошо будет – значит, идём правильно. Но ты не наглей, пацан, — пригрозил он Владу. Тот вскинул руки:

— Большего мне и не надо.

Винил, которую Гимли-таки усадил на диван, обвела взглядом комнату. Теперь она казалась ещё более пустой, даже со всеми людьми и синтетами внутри. Босс, как всегда отрешившись от мира, стоял у стола. Гимли с Генри и Отэм ушли на кухню – посмотреть, чем можно поживиться. Роджер, в одной руке держа недокуренную сигарету, другой достал банку пива из пачки на столе. Элли что-то нашёптывала на ухо Бу – та внимательно слушала, будто понимала.

А Винил просто разлеглась на мягком диване. Она чувствовала, что очень устала. Изрядно потрепав нервы, себе и не только, чувствуя бесконечно ноющую, немного пульсирующую боль в ноге, раскалывающуюся голову, кобылка не хотела ничего, только забыться, уснуть. Её давила совесть за то, что, в общем-то, не было её виной. Как утешала себя единорожка. Но принять-то это было куда как сложнее.

Она не хотела размышлять об этом. Не хотелось думать ни о чем. Ни о тех Ландскнехтах, с которыми она успела подружиться, ни о том, что, как бы то ни было, она блестяще справилась с, на самом деле, очень и очень сложным, более того – опасным заданием. И что могло произойти, наотрез она откажись.

— Это не из-за меня… — пробубнила кобылка, закрывая глаза. – «Конечно нет. Я ведь просто делала, что велено. И справилась. Это же – это вина Кнехта», — кивнула она своим мыслям. Надо так и думать, и никак иначе.

— Всё только начинается, — засыпая, расслышала она голос Арктура. – Нам предстоит огромная работа. Но если бы не Винил, боюсь, всё вышло бы куда как хуже. Готовьтесь, Сыны улицы. С большой силой приходят и большие проблемы.

— Америку открыл, — вяло простонала Винил. О да, снова будет уйма дел. Но это потом. Всё потом.