Сколько друзей ты нашёл сегодня?

Утренний ритуал

Селестия ощутила, как с привычной и тоскливой надёжностью сработал её внутренний будильник — пора было поднимать солнце. Привычная и столь же тоскливая мысль, что она так до самой смерти и будет просыпаться, чтобы поднять огромный светильник, заставила её печально вздохнуть.

Но… что это за запах? Открыв глаза, аликорна подняла голову с подушки и обнаружила рядом с собой не кого-нибудь, а самого Анонимуса. Ещё полусонный мозг начал медленно восстанавливать детали вчерашнего вечера, чтобы выяснить, как человек оказался в одной постели с ней. И чем больше она вспоминала, тем меньше оставалось от её привычной утренней тоски. Сама собой на её лице возникла улыбка. Она всё вспомнила. Как Анон слушал её рассказ о древних временах, как представился ей, словно знакомясь заново… Селестия ощутила себя словно обновлённой, и не лежи она сейчас в постели — запрыгала бы от радости, словно жеребёнок.

Наклонив голову, она осторожно потёрлась носом о щёку мужчины — и пусть он этого, разумеется, не осознал, но принцесса просто ощутила потребность поблагодарить человека за то, что он согласился стать её другом. Всё с той же широкой улыбкой на лице она очень осторожно, чтобы не разбудить человека, выбралась из постели и, выйдя на балкон, залюбовалась ночным небом. Луна́, управляемая её сестрой, как раз плавно исчезала за горизонтом. И как только ночное светило полностью исчезло, Селестия задействовала свою магию, поднимая светило дневное. Солнце сегодня сияло особенно ярко, словно отражая её радостное настроение.

Оглянувшись через плечо, принцесса ещё несколько секунд полюбовалась спящим человеком, потом, не отводя взгляда, подошла к постели.

— Такой спокойный сон, — прошептала она. — Но хватит, пора вставать!

Подпрыгнув, она обрушилась на свою сторону кровати, подбросив вскрикнувшего Анона в воздух, после чего телекинезом поймала его в верхней точке траектории и аккуратно опустила обратно на постель.

— Как спалось? — спросила она, преувеличенно ласково улыбаясь.

— Бывало и лучше, — прозвучал слегка раздражённый ответ.

— Эй, не надо дуться, — хихикнула она, — пора вставать!

Человек сел на постели и кулаками потёр глаза.

— А сколько сейчас времени?

— Пять утра ровно!

Посмотрев на принцессу бесстрастным взглядом, человек закрыл глаза и рухнул обратно на подушку.

— Спокойной ночи, — заявил он.

— Вставай-вставай, не время спать! — аликорна магией вытащила Анона из-под одеяла и поцокала в сторону ванной комнаты.

— Гм… Селестия? — неуверенным тоном произнёс человек.

— Что? — ответила она, с улыбкой глядя на него.

— Куда ты меня несёшь?

— В ванную, разумеется, — прозвучал хладнокровный ответ.

— А… зачем? — происходящее казалось ему всё более и более странным.

— Мыться. От тебя, знаешь, попахивает.

— Чего? — извернувшись в воздухе, Анон понюхал у себя под мышкой. Гм… он же вроде мылся совсем недавно? — Ладно, я согласен. Но почему ты несёшь меня в ванную?

— Помочь тебе помыться!

В этот момент мужчина счёл, что для одного утра уже вполне достаточно странностей.

— Тия, — произнёс он твёрдым тоном.

— Да?

— Отпусти меня.

Остановившись, принцесса перенесла висящего в воздухе человека так, что он оказался перед ней.

— В чём проблема?

— В чём проблема?! — Анон посмотрел на Селестию как на сумасшедшую. — Ты меня купать собираешься!

— Нет, — аликорна выглядела по-настоящему удивлённой, — искупаться вместе с тобой!

Мужчина ощутил, как его лицо постепенно маскируется под спелый помидор. Да что же это такое происходит?!

— Гм… — он набрал полные лёгкие воздуха. — Селестия, как бы это помягче выразиться, ты что, с ума сошла? — он начал извиваться, пытаясь вырваться из телекинетического захвата, но магическое облако держало крепко — Селестия вовсе не хотела, чтобы он вывалился и ушибся.

— Да в чём проблема-то? — спросила она, усиливая магию, чтобы удержать его на месте.

— Нам нельзя мыться вместе!

— Почему?

— Потому что… — Анон аж подавился воздухом, пытаясь объяснить сумасшедшей лошади совершенно очевидную вещь, но объяснение как-то не пожелало облачаться в слова. — Потому что люди так не делают!

Селестия с искренним удивлением посмотрела на него. Для пони мыться вместе с близкими друзьями было совершенно нормально. Не говоря уж про то, что можно помочь другу помыть всяческие труднодоступные места — да, для единорогов с их магией это довольно просто, но пони других рас всегда благодарны за помощь.

Видя её изумление, Анон заставил себя сделать несколько глубоких вдохов, чтобы побыстрее успокоиться. Возможно, он просто не понимает смысла происходящего.

— Ладно, подожди, дай я попытаюсь всё объяснить, — произнёс он и сделал паузу, чтобы подобрать нужные слова. — У вас что, принято мыться вместе? — Селестия кивнула. — Я, пожалуй, понимаю. Трудно достать до собственной спины, чтобы потереть как следует, да? — получив ещё один кивок в ответ, он с силой растёр лицо ладонями. — Просто люди так не делают. Когда мы моемся, каждый моет себя сам.

Ещё немножко знаний о таинственной культуре людей. Селестия обожала узнавать новые детали о его обычаях. Но это… выглядит немного странно, и она, разумеется, не предполагала такого. Необычно… хотя у минотавров, вроде бы, тоже принято мыться в одиночестве.

— То есть, сама идея мыться вместе со мной для тебя дискомфортна? — уточнила аликорна.

— Да.

— И что, люди всегда моются в одиночестве?

— Ну-у… — замялся человек, — не все и не всегда. Родители, разумеется, помогают маленьким детям. И, разумеется, вместе моются любовники.

Любовники? Селестия ощутила, что краснеет. Люди, оказывается, воспринимают совершенно обычные вещи как интимные — это так удивительно! Но если подумать об этом…

— Анон, — она поставила человека на пол.

— Да?

К его удивлению, Селестия, похоже, была смущена и не отрывала взгляда от пола.

— В ту ночь, когда мы сняли с тебя, спящего, одежду — это было плохо?

О, человек отнюдь не забыл то утро. Кашлянув, он покачал головой.

— Я бы выразился по-другому. Это было чересчур личное и интимное.

Селестия, похоже, начала понимать.

— То есть у вас быть обнажёнными друг рядом с другом могут только любовники?

— Ага.

Ох, вот уж чего он не ожидал с утра пораньше.

Селестия же, в свою очередь, теперь понимала, почему он так странно себя вёл. Подумать только, она, сама того не ведая, подавала человеку очень откровенные знаки…

— Прости меня, пожалуйста, я не знала, что у вас так принято. И… я бы хотела попросить тебя, чтобы ты сразу говорил мне, когда я делаю что-то, с твоей точки зрения слишком неудобное.

Ох, эти пони… Теперь он лучше понимал их. Ещё в первые свои недели пребывания в Эквестрии он убедился, что идея личного пространства как таковая поням, похоже, абсолютно чужда. Да, они как правило не приближались к нему, но зато между собой совершенно незнакомые пони обнимались очень охотно, как будто так и надо. Зато как настойчиво к нему с обнимашками лезла Пинки…

— Не извиняйся. Я думал, что рассказывал обо всём Луне, а получается, что забыл.

Селестия бросила взгляд на дверь ванной, затем снова повернулась к Анону.

— Можно я выскажу просьбу?

— Ну, давай, — неохотно разрешил человек.

— Мне достаточно сложно ухаживать за перьями, — аликорна до половины раскрыла свои крылья, — даже магией. Мог бы ты помочь мне? Я пойму, если тебе неприятно такое предложение и ты не захочешь мне помогать, и не стану настаивать.

Анон почесал в затылке. Да, надо учитывать, что он больше не на Земле, и его просят помочь без какого-либо подтекста. Он даже может себе представить, что его попросили помыть какую-нибудь зверушку, например собаку. Как можно найти в таком предложении непристойность?

— Да, разумеется, — согласился он.

— Спасибо! — обрадовалась Селестия и сделала крылом приглашающий жест в сторону ванной.

Пройдя вслед за ней в двери, Анон ощутил нечто странное. Торопливо оглядевшись, он осознал, что они находятся отнюдь не в ванной комнате, хотя позади была знакомая дверь, теперь закрытая.

— Руна телепортации на двери, — улыбнулась Селестия, снова делая приглашающее движение. — Добро пожаловать в королевские купальни!

Комната, в которой они оказались, на взгляд Анона была размером с половину тронного зала; по центру располагалась ванна, способная своими размерами вызвать зависть у плавательного бассейна олимпийских стандартов. Селестия подошла к краю этой ванны и, сунув туда копыто, попробовала воду на ощупь. Подняв голову, она кивнула человеку.

— Потрогай, — указала она на воду движением головы.

Анон честно подошёл к краю ванны и, после секундной борьбы с собой, опустился на колено и сунул руку в испускающую лёгкий парок воду. К его удивлению, вода была не горячей, а как раз самой подходящей для купания температуры.

— Вода поступает в ванну прямо из горячего источника! — похвасталась аликорна.

— Не могу не признать, Тия, ты понимаешь толк в роскоши! — восхищённо прокомментировал он.

Хихикнув, принцесса шагнула в ванну.

— Могу себе позволить! — улыбнулась она.

Анон же опять ощутил, что колеблется. Его эмоции снова всколыхнулись нарастающей волной: он всю жизнь считал, что купание — личная и интимная процедура для любого человека. И вот он сидит в ванной у Селестии и смотрит, как та, кого он признал своим другом, залезает в ванну.

Человек снова огляделся — это что, ванная комната? Он ведь почему-то ожидал традиционную комнатку с ванной и душем, а тут такое…

Селестия обернулась и увидела человека, всё ещё сидящего у края ванны. И, наблюдая смятение на его лице, ощутила, как угасает её энтузиазм.

— Моё присутствие снова делает ситуацию некомфортной для тебя, да?

— А, нет, просто любуюсь этим залом^[1], — ответил Анон, тряхнув головой. То, что он лжёт, для аликорны было ясным как светлый день.

— Серьёзно, если не хочешь, то не надо! — ей совершенно не хотелось заставлять друга делать то, что ему не нравится.

Увидев её расстроенную физиономию, Анон загнал свои сомнения в глубину разума и придавил сверху ногой. Здесь Эквестрия! Здесь это нормально!

— Да ладно, я в порядке, честно!

Селестия кивнула и зашла в воду чуть глубже. Анон же не понимал, что ему делать. Продолжать сидеть на краю? Подождать, пока она помоется, и потом начать помогать ей?

— Знаешь, если честно, — начал он, и аликорна, остановившись, повернулась к нему, — я понятия не имею, как…

Это всё, что Анон успел произнести, прежде чем внезапно для себя оказался в воде и затрепыхался, пытаясь вынырнуть, потому что кто-то толкнул его в спину. Но тут что-то словно обхватило за грудь и вытащило его, задыхающегося и кашляющего, на поверхность. Торопливо вытирая глаза, человек ощутил, что его спина оказалась плотно прижатой к чьей-то шерсти.

— Не пристало к омовенью приступать, одежд не сняв!

Он знал этот голос. Её ночное высочество Лу́на.

Раздался знакомый тихий перезвон ветряных колокольчиков, что всегда сопровождал творимую единорогами и аликорнами магию, и в следующую секунду человека на мгновение ослепила яркая вспышка.

— Лу́на!

Селестия ошеломлённо смотрела на свою младшую сестру. А та, обхватив Анона крыльями, невозмутимо прижимала его к груди. И более того, человек теперь был абсолютно голым — пускай даже поверхность воды, проходящая под его грудью, и скрывала многое. Селестия точно не планировала этого!

Так Лу́на ещё и улыбалась во весь рот, словно всё происходящее было нормальным!

— Замечательное утро для омовения.

— Сестра, понимаешь ли ты, что творишь? — попыталась пристыдить младшую аликорну старшая.

— Мы наслаждаемся купанием с другом, — подняв бровь, ответила удивлённая её реакцией ночная принцесса. — Аль не за сим явились вы сюда?

Рассерженная Селестия собралась было резко ответить, но Анон, подняв руку, жестом остановил её. К удивлению аликорны, человек не был разгневан, что она ожидала от него в ответ на бесцеремонные действия сестры, более того, он даже слегка улыбался.

— Она не знала, Тия, — произнёс он, — давай простим её на этот раз.

— Простим меня — за что? — Лу́на изогнула шею, чтобы заглянуть в лицо человека.

— Люди относятся к обнажению и совместному принятию ванны иначе, чем пони, — ответила Селестия, немало удивлённая отсутствием негативной реакции Анона.

— Молю, посвяти меня в подробности различия!

— У нас только любовники принимают ванну совместно, — пояснил человек. — Это же относится и к обнажению друг перед другом.

Брови Лу́ны сами собой полезли на лоб, когда она начала осознавать, что именно ей сейчас рассказали. И по мере понимания к её щекам начала приливать кровь. Но отпустить человека она всё равно была не в силах, тем более что это сделает ситуацию ещё более неловкой.

— Н-но… Мы не видим ничего неподобающего в твоём пребывании там, где мы совершаем омовение, — пробормотала она. — А ты что скажешь?

Анон опустил взгляд к поверхности воды, которая оказалась насыщена мелкими пузырьками настолько, что была не особенно прозрачной. Несмотря на то, что Луна до сих пор прижимала его к себе, он, как ни странно, не ощущал в себе резкого протеста против того, что сейчас происходило. Ну да, он голый и, если честно, чувствует себя из-за этого достаточно некомфортно, но ведь если задуматься — они же не в ванне находятся, а скорее в бассейне, а то и в пруду! Да и не видно практически ничего сквозь эту воду! Так что почему бы и не попробовать действительно насладиться купанием, раз уж для его друзей в происходящем нет ничего постыдного? Вон, в японских банях, говорят, такое каждый день происходит, и там это вполне законно!

— Ладно, я не против.

Селестия уставилась на сестру и человека. Да как она ухитрилась уговорить его? Всего несколько минут назад он отчаянно вырывался из её хватки, когда она несла его к двери… Но сейчас человек практически не испытывает стресса, его сердце, как она слышит, бьётся далеко не так торопливо, и чем дальше, тем спокойнее его стук.

Анон в свою очередь посмотрел на Селестию.

— Как проходит мытьё у вас? — спросил он.

— Ну, мы просто моемся, раз уж забрались в воду, и можем в это время о чём-нибудь поболтать, никаких сложных обычаев.

— О чём будем болтать?

— У меня есть предложение! — громко заявила Луна.

— И что же ты хочешь предложить, сестра?

— Какие у нас планы на этот день?

— Знаешь, — Селестия прикоснулась копытцем к подбородку, — я об этом даже и не задумывалась. Есть идеи? — спросила она, обернувшись к Анону.

Человек несколько секунд раздумывал, потом пожал плечами.

— Не-а.

Снова настал черёд Селестии задуматься.

— Можем посетить библиотеку, — предложила она, — у нас очень много книг!

— Серьёзно? — слегка удивился человек. — Но знаешь, звучит как-то скучновато.

— Ох, сестра, — театрально-печальным тоном произнесла Луна, — ужель не можешь ты измыслить что-нибудь более увлекательное?

Перед мысленным взором Селестии возник календарь. Что-то сегодня должны были устраивать в городе, вот только что? Ах, да!

— Анон, а ты был когда-нибудь на шоу Чудо-Молний?

— Слышал о них, но не видел ни разу, — покачал головой тот.

— А как насчёт сопроводить нас с Луной на этот праздник?

Тем более что больше ничего сегодня не вспоминается.

— Вполне! — согласился человек.

— Удачная идея, сестра! — добавила Луна.

— Спасибо. А теперь, — Селестия магией призвала охапку разнообразных флаконов, — давай всё же займёмся мытьём, а потом пойдём завтракать.

Анон внезапно ощутил, что по его спине пробежала нервная дрожь. Ну да, он же типа сам согласился. Так чего же он вдруг снова трясётся?

— Не страшись, Сэр Анонимус, — заговорщицким тоном прошептала ему на ухо Луна, — мы будем нежны!

Анон рефлекторно сглотнул.

— Неподходящее время для этой игры, Луна! — произнесла старшая аликорна, сбивая младшую с игривого настроя. Впрочем, в следующую секунду она подмигнула человеку и с улыбкой добавила. — Мы займёмся этим позже!

Окружённая золотистой магией, одна из бутылочек повисла в воздухе перед Аноном. Покачав головой, он взял её, посмотрел на этикетку и ощутил, как на его лице сама собой возникает ухмылка.

— Что, «Mane ‘n Tail»? Серьёзно?^[2]

— И что же в этом смешного? — удивилась Луна.

— Ни… ничего! — человек изо всех сил пытался сдержать рвущийся наружу смех.

— Ты точно в этом уверен? — заинтересованно спросила Селестия.

— Ну, просто ещё одна аналогия с моим миром, — он повертел бутылочку в руках. — Но это не очень-то и важно. — Вытащив пробку, Анон налил немного шампуня в пригоршню и повернулся к Луне. — Помочь тебе?

— Благодарю за предложение и охотно принимаю его! — просияла ночная аликорна.

Она осторожно убрала крылья, освобождая человека, затем потвёрже упёрлась всеми четырьмя копытами в дно ванны. Над поверхностью воды оказалась примерно половина её тела. Человек посмотрел на принцессу, и на его лице вспыхнул румянец смущения — какая-то часть его разума просто-таки вопила, что согласился он совершенно зря и ему абсолютно не следует этим заниматься. Как и находиться в этом месте в принципе.

Но абсолютно невинное счастье, которым просто-таки светилось лицо Луны, помогло ему справиться с этим чувством. На всякий случай оглянувшись на Селестию — нет, на её лице была лёгкая улыбка, а вовсе не гнев или злоба, — он счёл, что его сомнения всё же глупы и неуместны. Принцессам незачем его обманывать. Он и без них уже знает, что пони практически не придают значения наличию или отсутствию одежды. Ладно, хватит сомневаться и тормозить. К делу!

Анон подошёл к Луне, следя за тем, чтобы поверхность воды всё же скрывала ту часть его тела, которую у него не было намерения демонстрировать. Он сам согласился помочь им помыться, в конце концов. Обстоятельства, в которых его могут увидеть полностью обнажённым, раздражают его? Ну да, он так воспитан, но он хозяин собственных чувств!

— С чего мне начать? — спросил он у Луны.

— Наилучшим вариантом будут мои фланки, — не задумываясь ответила та.

Анон слегка поморщился — аликорна не планировала сделать его задачу проще. А та, ни секунды не сомневаясь, несколько раз переступила — и перед человеком возникло зрелище из двух тёмных полумесяцев, и нет, в данном случае не имелись в виду её кьютимарки. Впрочем, слава всем богам, намокший хвост кобылы прикрывал то, что ему видеть не следовало… Ой, да кого он пытается обмануть? Достаточно пожить в Эквестрии хотя бы неделю, и увидеть, что именно у кобылы под хвостом, придётся не раз и не два.

Глубоко вздохнув и несколько раз повторив про себя, словно мантру, «Всё нормально, всё происходящее абсолютно нормально!», он разделил пригоршню шампуня между своими ладонями, заодно сдвинувшись к краю ванны, чтобы его лицо оказалось всё же выше аликорньей задницы, и нерешительно опустил намыленные руки на круп кобылы. Луна не попыталась уклониться и вообще не прореагировала, ничем не показав, что прикосновение ей неприятно. Что же, это, пожалуй, сойдёт за доказательство, что происходящее и правда нормально. Мужчина принялся двигать ладонями, распределяя шампунь по мокрой шёрстке. Стараясь не задерживать руки на одном месте дольше, чем это абсолютно необходимо (из страха, что всё же будет признан обладателем нездорового интереса к принцессьим задницам), он намылил заднюю часть тела Луны и сдвинулся, чтобы намылить её левый бок и спину.

Дойдя до прижатого к телу крыла, он остановился.

— Здесь тоже шампунем?

Луна покачала головой, и её рог вспыхнул магией.

— Возьми это!

На этикетке новой бутылочки было что-то про крылья и перья. Ну да, логично. Анон вылил немного содержимого себе на ладони, Луна расправила крыло, и он начал осторожно намыливать, двигаясь от кончика к основанию. К тому времени, как человек добрался до точки, где крыло соединялось со спиной, мышцы рук уже докладывали, что выполненная работа была увлекательной, но не чрезмерно лёгкой.

Та же самая процедура была повторена с правым крылом, а затем снова настал черёд шампуня «Mane ’n Tail», которым он намылил оставшуюся часть аликорньего тела.

Достигнув основания шеи, Анон остановился.

— Ну как? Нормально?

— Благодарю, — ответила принцесса с широкой улыбкой. — Дальше я сама!

Кивнув, человек обернулся к Селестии. Она к тому времени уже самостоятельно намылила большую часть своей шёрстки.

— А тебе помочь?

Улыбнувшись, аликорна кивнула.

— Можешь намылить мои крылья?

Анон повторил ту же процедуру, что только что проделал с Луной, старательно намыливая обе стороны белоснежных крыльев старшей аликорны. Размах её крыльев оказался заметно бо́льшим, так что это занятие оказалось несколько более длительным. А заодно человек обнаружил, что неприятная дрожь, которая так мешала ему в начале купания, абсолютно исчезла, а голос, подбивавший его немедленно убираться подальше от бесстыжих лошадей, превратился в отдалённый, чуть слышный шёпот.

— Спасибо, что позаботился о нас, — с улыбкой поблагодарила его Селестия.

— Ну, как выяснилось, это оказалось не столь уж и сложно, — пожав плечами, ответил мужчина.

С бортика ванны снова прилетела бутылочка «Mane ‘n Tail».

— Поможешь мне с гривой? — спросила дневная принцесса.

Человек с удивлением поднял бровь. Её волшебная грива — материальная ли она вообще и нуждается ли в мытье? Но при взгляде в упор внезапно обнаружилось, что грива… розовая? И намокшая, а не развевающаяся словно лёгкий дымок?

Поняв, почему Анон с таким ошарашенным видом рассматривает её голову, Селестия хихикнула.

— Да, такой вот естественный цвет моей гривы.

— Чё? — с усилием перевёл взгляд с гривы на лицо принцессы дня удивлённый человек.

Снова хихикнув, она указала копытом в сторону своей младшей сестры — и человек обнаружил, что грива второй аликорны, оказывается, тёмно-синяя, и на ней нет сейчас таинственно вспыхивающих и гаснущих звёздочек. Она больше не была похожа на кусок ночного неба и выглядела как настоящая понячья грива.

Как, ну вот как он мог не заметить всего этого?

— Как? — озвучил он свои чувства.

— Магия! — подмигнув, ответила Селестия.

Человек лишь покачал головой — нет смысла сушить мозги, пытаясь осознать все чудеса этого мира, нужно просто принять их существование. Перевернув бутылочку над своей ладонью, он вылил в согнутую ковшиком руку щедрую порцию шампуня. Селестия опустила голову, чтобы ему было удобнее.

Человек осторожно провёл ладонью по гриве, равномерно распределяя шампунь, прилагая особые усилия, чтобы ни капли не попало на глаза. Анону в этом отношении, можно сказать, повезло: у всех остальных пони, в сравнении с аликорнами, глаза были заметно больше, и уберечь их при намыливании было бы, несомненно, сложнее. Когда мужчина принялся массировать кожу головы между прядями, аликорна довольно выдохнула. Чувство ненормальности происходящего снова ожило в его разуме. Земные кони реагировали на мытьё головы, наверняка, абсолютно по-другому, и ему больше не удавалось вообразить, что он просто моет домашнюю зверушку.

Завершив своё занятие, Анон опустил руки.

— Спасибо! — снова улыбнулась ему Селестия.

— Не за что, — кивнул он в ответ. — Обращайся, если что.

Аликорна принялась резвиться в воде, споласкивая крылья и гриву, и человек воспользовался этим моментом, чтобы по-быстрому помыться самому. Внезапное прикосновение к спине заставило его замереть.

— Помочь тебе? — прозвучал голос Луны.

— Нет, спасибо, — сумел выдавить он через перехваченное внезапным спазмом горло.

— Ты уверен? Я вижу, что ты сюда не достаёшь! — и аликорна осторожно провела копытом по его спине.

— Нет-нет, — торопливо повторил Анон, — в этом нет необходимости!

— Не говори глупости, я же хочу помочь тебе!

Бутылочка шампуня, которую человек держал в руке, взлетела в воздух, окружённая тёмно-синим облачком. Луна видела, что человек отчего-то занервничал, но ей очень хотелось отплатить ему взаимностью за столь старательно оказанную помощь. Налив немного шампуня на копыто, она принялась гладить его спину, старательно повторяя те движения, которые запомнила, когда человек прикасался к её спине. С каждой секундой лицо Анона становилось всё более и более красным от смущения. Никто не мыл его… с самого детства!

Селестия смотрела на происходящее и тихонько похихикивала. Она видела, что человек смущается, и при необходимости готова была остановить младшую сестру, если та чересчур увлечётся, но пока что не видела повода вмешиваться.

Луна, продолжая намыливать своего друга, слегка наклонилась и прошептала ему на ухо:

— Расслабься. Наша очередь позаботиться о тебе.

Человек осознал, что ему срочно следует успокоиться. Не следует позволять подсознанию играть с ним в игры, это Эквестрия, здесь такое нормально, они постоянно делают это друг с другом…

— Готово! — радостно воскликнула Луна.

— Спасибо, — стеснительно ответил он.

— Рада была помочь, — и младшая аликорна отошла в сторону.

— Ну что, все сполоснулись? — спросила Селестия, дождалась подтверждающих кивков и продолжила: — Тогда давайте отправимся завтракать!

Принцессы выскочили из ванны, но вскоре обнаружили, что человека нет рядом. Обернувшись, дневная принцесса увидела, что человек всё ещё стоит по пояс в воде.

— Анон?

— Мне нужна одежда, — человек посмотрел на неё, затем на воду перед собой.

Тут же осознав, что происходит, она кивнула. Лежащая кучкой в углу мокрая одежда взлетела в золотистом ореоле, тут же становясь сухой и чистой, и аккуратной стопкой сложилась на одной из тумбочек, поверх неё пристроилось банное полотенце.

— Пойдём, Луна, дадим нашему другу возможность одеться без помех. — Луна кивнула, соглашаясь со словами старшей сестры, и продолжила путь к двери. — Ждём тебя в гостиной!

И обе аликорны ушли через дверь.

— Спасибо, — тихо произнёс им вслед Анон и, похоже обращаясь к самому себе, добавил: — Мда, добро пожаловать в Эквестрию.