Способность не спускать курок

Лаборатория "маньяка"

Время: день после предполагаемой казни, вечер.
Место: Понивилль, пекарня «Сахарный уголок».
Активный персонаж: кентавр Питон

Я не торопился спускаться. Сперва надо было предусмотреть пути отхода. Раз люк можно было надёжно заблокировать – этому надо было помешать. Конечно, я планировал прикрутить люк к полу, но в связи с новыми обстоятельствами, у меня появилась другая идея. Я мысленно проклинал свою непредусмотрительность. Ну что мне стоило взять не десяток винтов, а целый мешок? Грузоподъёмности у меня пока ещё хватало, несмотря на полный комплект брони и приличный комплект вооружения. И фиксировать всё подряд. Можно было вернуться в дом, благо, идти недалеко, но можно было обойтись и так. Во всяком случае, пока. Я выбрал «ленивый» вариант.

Я откинул люк до касания пола. Петля уходила куда-то под пол. Взгляд упал на стойку. Ею можно было заблокировать люк, чтобы не дать ему открыться... но если люк открыт – то она же не даст ему закрыться! Я поспешил за стойку, чтобы передвинуть её в положение «заблокировано». Забыл попросить своего напарника-единорога помочь, но он оказался очень смышлёным и сам тут же принялся двигать стойку. Плечом, чтобы не выключать рог и не лишать нас света. В принципе, света из окон было вполне достаточно, но всё-равно молодец!

Чтобы нельзя было придвинуть стойку, я вытащил из внутреннего кармана плаща два винта и стал вкручивать один в срез между полом и стойкой, блокируя возможность перемещения стойки. Теперь, чтобы передвинуть стойку, потребуется либо срезать винт, на что потребуется просто чудовищная сила, либо выкрутить его, но для этого потребуется знать, что это надо сделать. Я рассчитывал, что у наших потенциальных врагов не будет достаточно времени, чтобы понять, в чём проблема и почему стойка не двигается.

Обернувшись, я увидел интерес в глазах единорога и пояснил:

– Страховка. Это винты. На них есть резьба, – я показал второй винт, удерживая его на копыте и продемонстрировал, как он может вращаться. При этом спираль заточки бежала от острия к копыту, производя завораживающее зрелище. – Вообще, я хотел прикрутить только люк и потому, взял недостаточно винтов, но думаю, и так пойдёт.

Закончив закручивать винты с обоих сторон стойки, я попытался закрыть люк. Понятно, что ничего не получилось – мешала стойка. Сдвинуть её в другое положение, не выкрутив винты, теперь было невозможно. Я вздохнул. Надеюсь, что эта страховка окажется достаточной. В принципе, у меня есть план «Б», несколько килограммов взрывчатки непонятно какой мощности в земном эквиваленте, но в мире Эквестрии весьма эффективной. Люк вылетит как миленький, главное – соблюдать дозировку, а то пекарня тоже сложится как карточный домик, потому, пользоваться ею я совершенно не хотел, практические занятия по использованию взрывчатки в «Blaquestria training system» Луняша мне не обеспечила. Впрочем, чтобы единорог не пугался нашей, возможно, незавидной участи, я пояснил:

– На случай, если с нами всё-таки что-то случится, я проинструктировал мэра, чтобы перед закатом нас кто-нибудь навестил в нашем доме. И если нас там не будет – необходимо будет направить поницейских повторно обыскать пекарню.

– Ты полагаешь, что есть сообщники, которые могут попытаться нас... – кажется, единорог был напуган.

– Надеюсь, что я ошибаюсь. Но если не ошибаюсь – то у меня есть кое-что, – я вытащил из-под плаща нож. Хотя он не шёл ни в какое сравнение по мощности с моим истинным планом «Б», но выглядел куда солиднее, чем несколько простых чёрных брикетов… особенно если не знать об их истинной силе. Но об этом единорогу знать пока не стоило. Я и так не мог понять, как он относится к моей работе. Хоть он и следователь, у него приказ – сотрудничать со мной... а когда наша совместная работа закончится? Не сбежит ли он от меня с криком «А-а-а, помогите, монстр». Мало того, что я – кентавр, которые через пару сезонов устроят небольшой переполох в Эквестрии, с предпосылками к революции, так ещё и профессия у меня такая – убивать пони. Причём не для еды, а в силу профессии. Хорошо хоть кьютимарок кентаврам не выдают, а то мало ли что там буйная фантазия маркетологов Хасбры на моём крупе бы нарисовала за такую работу.

Перед спуском, я попросил напарника вернуть поницейский щит на вход. В случае, если сюда придут поницейские по плану «Б», им не составит труда снять щиты. А вот если сюда придёт тот, кого я ожидаю – щит может его и отпугнуть. Нет, его снять несложно, в принципе, даже земной пони с разбегу протаранит щит... пара секунд боли – и готово. Но вот вернуть щит обратно в состояние до снятия – невозможно. И это может зафиксировать мой поницейский союзник, раскрыв путь проникновения противника. Поморгав магией пару минут, единорог удовлетворённо кивнул. Щит установлен.

Ещё раз проверив, что люк закрыть невозможно, я тут же понял, что прошляпил ещё одну важную вещь – путь вниз преграждал изолирующий мат. Надеяться на телекинез единорога не стоило, я уже убедился, что с матом он не работает. К счастью, всё оказалось не так сложно, как казалось, даже не пришлось выкручивать винты. Мат без проблем удалось вытянуть за удобную ручку. Конечно, она предназначалась для зубов, но руками с ней работать было тоже весьма удобно, а пользоваться зубами там, где могли справиться руки я… брезговал. Да, после тысячи лет абсолютного времени, проведённых в Эквестрии я до сих пор не мог свыкнуться с необходимостью манипулировать рядом предметов таким вот привычным нормальным пони способом. Нам вновь открылся зев подвала. Я вдохнул воздух. Вопреки ожиданиям, снизу не тянуло потоком воздуха. Но и не было каких-то специфических запахов. Крови, кишок, разлагающихся тел. Нет, никакого определённого запаха я идентифицировать не смог, а короновируса в это время ещё даже на Земле в американской лаборатории не существовало. Ширина прохода не позволяла идти сразу вдвоём, нужно было выстроиться гуськом. Я тут же пояснил напарнику:

– Обрати внимание. Пинки – земнопони. Ей нужно было сюда затаскивать сюда жертв. Хорошо, предположим, что они каким-то образом были обездвижены, усыплены. Хорошо, пегаска, которую она... обработала... последней – относительно лёгкая, её можно было нести в зубах, сделав какое-то крепление, например, из лент, вокруг тела. А как же четвёртую жертву? Пропавшего жеребца? Я не видел в деле его веса, тоже минус поницейским, составляющим рапорт, но, судя по фотографии, он был весьма тяжёлым.

– Думаешь, у неё был сообщник? Единорог?

– Знаешь, я пока не знаю, что и думать. Но то, что Пинки не была обычным серийным убийцей-маньяком для меня становится с каждым шагом всё более ясным.

Спустившись на десять ступеней вниз, я заметил то, что должен был заметить сразу при входе. Да, определённо, внимательность у меня сейчас была не на высоте. Нервы? Гладкая балка, идущая вдоль лестницы. Я потрогал её рукой и попросил единорога подсветить... Точно, совершенно гладкая и прохладная. Это что, металл? Я не был уверен, что мой напарник сможет сходу выполнить спектральный анализ этого материала, но, чуть подумав, решил, что мне этого и не надо. Какая разница, какой это материал? Важнее: для чего он используется. Я решил поинтересоваться мнением единорога:

– Как думаешь, что это?

– Ну... просто балки. Вероятно, к ним крепятся лестница.

– Я вот думаю, что это – способ, как доставлять сюда жертв. И вывозить остатки наружу.

– Серьёзно? Как эта балка может в этом помочь?

– Смотри, – я коснулся рукой притивоположной стенки, единорог тоже повернулся, чтобы не лишать меня единственного источника света – своего рога. С этой стороны была ровно такая же балка. Ровно такая же гладкая.

– Полагаешь, что это для тележки? – единорог вызывал во мне уважение. Очень сообразительный. Я думал примерно также, но решил пока его не слишком радовать.

– Ну, пока полагать можно всё, что угодно. Найдём тележку – тогда и поговорим. Продолжаем спускаться.

Перед тем, как спуститься, я ощупал ступеньки. Нет, не похоже, что внутри есть механизм, позволяющий превратить лестницу в наклонную плоскость, отсекая нам путь к отступлению. Тем не менее, я предпочёл вкрутить пару винтов в одну из ступенек. Обычно такие механизмы – механические, все ступени связаны друг с другом цепным приводом, а значит, достаточно заклинить одну ступень, чтобы весь механизм перестал работать. Впрочем, даже после окончания фиксации, меня продолжали преследовать тревожные мысли. Если действительно ступени разрушатся, то винтов, чтобы вкрутить их в стены, создавая точки опоры, у меня не хватит. Зацепиться за стенки копытокинезом? Я проверил и убедился: копыто очень плохо держится на деревянной обшивке, вероятно, внутри скрыты антимагические маты, так что на голом копытокинезе не выбраться. Вернуться? Нет, не стоит. Один я выберусь, используя ножи и руки, а единорогу сброшу верёвку. Главное, чтобы он там, внизу, не поехал кукухой в одиночестве, неизвестно, что нас внизу ждёт.

Мы продолжали спускаться. Я держал руку на прикладе автомата, готовясь выпустить очередь. На самом деле, вероятность встречи кого-то одушевлённого меня не слишком страшила. Куда больше меня больше пугала возможность существования ловушек. А что если в нас сейчас полетят отравленные стрелы? На мне, конечно, надет бронежилет – ну что для меня какие-то там лишние двенадцать килограммов – даже не обращаю внимания. А вот у моего напарника такой защиты нет. Потому, я и шёл впереди, в почти кромешной тьме. Можно было воспользоваться кристаллом света, но у меня их не такой большой запас, а светятся они всего час-полтора. Единорог же может светить рогом почти что вечность. Ну, на открытом воздухе. Если верить моей гипотезе, то в подвале маг не сможет потреблять ману из окружающего пространства, а значит, время работы его магии будет столь же сильно ограничено. Но это пока гипотеза.

Похоже, впереди была последняя ступенька. За ней лежала какая-то странная плита с множеством отверстий. Я осторожно проверил копытокинезом наличие плиты-отсечки, которая могла бы упасть в проход и отрезать нам путь к отступлению сразу, как только мы войдём в проход. Тщетно. Только маты-магоизоляторы вдоль всего прохода, сверху, слева, справа, снизу. Вкрутив вслепую в верхний левый и правый углы проёма по паре саморезов, на всякий случай, я обернулся к напарнику:

– Как думаешь, здесь есть ловушки?

– По крайней мере, здесь до нас были поницейские, производящие обыск.

– Хорошо. Убедил. Но всё равно соблюдаем осторожность, – я действительно забыл, что до нас тут уже были пони, но мало ли, вдруг наш враг активировал какую-то пакость.

Я первый ступил на странную плиту перед входом. Она чуть заметно качнулась под моим весом. Я опасливо отступил и прислушался. Из-за того, что мой напарник светил за моей спиной, вокруг плиты стояла кромешная тьма. Я вздохнул – ничего не поделаешь, нужно немного придушить опасного зелёного зверька, сдавливающего мою шею своими холодными, мерзкими лапками и использовать кристалл света. Сунул руку в карман, вытащил артефакт, провёл пасс активации и швырнул его в темноту. Одного кристалла вполне хватило, чтобы высветить довольно большую комнату. Дальние углы были освещены, конечно, так себе, но в целом...

– Ого, у тебя такие есть, – восхитился единорог моей экипировке. Я молча кивнул, но сомневаюсь, чтобы единорог это разглядел. Лихорадочно осматривая помещение, я прикидывал, откуда можно ожидать атаки. Удивительно высокий потолок терялся в темноте... стоило, пожалуй, использовать второй кристалл... Или нет? Я достал автомат. Надеясь, что единорог не видит моих действий – не стоило ему пугаться раньше времени, я снова стал передними копытами на плиту и руками включил подствольный фонарик – пара «лишних» конечностей – это очень удобно. Нет, подствольным фонарём это назвать было сложно – светящееся вокруг ствола кольцо, создающее тёмное пятно в месте, куда полетят пули, если начать стрелять – это далеко не то же самое, но в первом приближении... Мощная световая «баранка» заскользила по потолку, выискивая места, где могут быть размещены ловушки... тщетно. А что я ожидал? Турели, которые надо сбивать гравицапой? Единорог за моим крупом уже начал волноваться:

– Что там? Тела пони?

Я вздохнул, погасил фонарь и спрятал автомат. В отличии от встроенного в оружие артефакта, кристалл света после активации руками уже не погасить. Нужен маг. Впрочем, за моей спиной такой был. Так что не стоило волноваться за запас кристаллов света. На худой конец, у меня была солидная сумма денег, выделенные мне принцессами, которые я мог тратить на своё усмотрение. В том числе и на артефакты. А тратил я пока ещё очень скупо. Всё-таки бюджетные деньги, составлю авансовый отчёт – верну всё неизрасходованное до последнего байта.

– В том вся и проблема, что здесь пустовато. Что вынесли поницейские? – тем временем, я, ежесекундно ожидая всего, чего угодно, от льющейся на голову кислоты и стремительного заполнения комнаты легковоспламеняющимся газом с последующей кремацией всего находящегося в ней, до летящих в лицо отравленных дротиков. Запоздало вспомнил про имеющийся у меня артефакт, выхватил фиолетовый кристалл и прижал его к глазу. Что это? А, всё в порядке, это мой же магический кристалл, который обеспечивает подсветку. Потолок... нет, кромешная чернота, что, кстати, странно... хотя нет – не странно. Запоздало, я сообразил, что поскольку вся комната должна быть обита антимагическими матами, то и фоновой магической засветки здесь быть не должно.

– Можешь отсюда погасить кристалл? – я обратился за помощью к единорогу.

– Да, но станет же совсем темно.

– Пожалуйста...

К счастью, напарник доверился мне и погасил свет. Остался только его рог.

– Спасибо.

Вновь осмотрел комнату через анализатор магии. Антимагические маты помогли в этом. Достаточно было убедиться в кромешной черноте всей комнаты. Не было даже отблесков от функционирования магии единорога, что было также неудивительно в столь качественно сработанной «безэховой камере». Конечно, отсутствие магии, ничего не говорило. Технологические ловушки могут работать без единого меда (прим. автора: мед – это единица измерения магии, а значит просто «Магическая Единица», определяется как: количество магии, необходимое для превращения одного грамма льда при температуре плавления в один грамм водяного пара при температуре кипения… аааа, забейте), а значит, риск пока оставался. Увы, но обнаружить технические ловушки было намного сложнее.

С замирающим сердцем, на полусогнутых ногах, готовый в любой момент отпрыгнуть, с поднятыми крестом руками, готовый активировать силовые щиты, я прошёл до кристалла и вновь его активировал. Единорог довольно беспечно вошёл следом. Я хотел его остановить, но потом передумал. С потолка свешивались конструкции, напомнившие мне светильники. Я заглянул в одну их них – точно, стандартный световой кристалл, ровно такой же, какой и у меня. К сожалению, пасс по поверхности кристалла не дал эффекта. Я извлёк кристалл из крепления и заменил на свой. Вытащенный кристалл я отдал магу:

– Посмотри, почему не работает.

Результат «экспертизы» был почти очевидным:

– Полностью разряжен. Хочешь, заряжу?

– Нет, пока не надо. Не чувствуешь ничего странного? В магическом поле?

– В магическом поле? Нет вроде... Хотя...

Я уже знал, что он должен почувствовать. Единороги постоянно чувствуют магическое поле вокруг себя. А здесь его... не было. Это как камера сенсорной депривации для обычного человека. Я был лишён возможности «ощутить» такое отсутствие магии, но необычная тишина уже действовала на меня угнетающе. А мне здесь ещё придётся поработать... возможно, довольно долго. Хотя нет, не более полутора часов. Мельком посмотрев на часы, я заметил, что со временем я ошибся. До назначенного мною мэру «часа Х» оставалось целых два с половиной часа. Времени на работу – полно. Видимо, камера влияла и на восприятие времени… или нет, мы же здесь находимся не так долго, основное время мы провели на поверхности. Неприятно сознавать, но я немного потерял счёт времени, нехороший признак.

– Кажется... здесь совсем нет магии.

– Верно. Так что не вздумай зря тратить магию – пополнить запас, пока не поднимемся, тебе будет неоткуда.

Стало понятно, что кристаллы мне придётся потратить. Впрочем, я надеялся, что в Понивилле можно будет зарядить кристаллы у другого единорога, использовать своего напарника в качестве «зарядки» я не хотел. Или просто купить заряженные кристаллы, возможно, в обмен на «разряженные». Вряд ли эта услуга стоит дорого. Потому, я вытащил все кристаллы из светильников и передал единорогу для анализа. Конечно, все они были разряжены. После замены всех кристаллов, комната осветилась так, что глазам стало больно. Впрочем, дело привычки. Разряженные кристаллы я спрятал в карман, аки снайпер, забирающий стрелянные гильзы с собой.

При полном освещении возникло ощущение, что я попал в какую-то смесь операционной и компьютерной мастерской. Вынужденно игнорируя напрочь растерянного единорога, который от увиденного зрелища плюхнулся крупом на пол, я осматривал окружение. Чувство опасности прошло. Мне уже не казалось, что вокруг сплошные ловушки. Нет, это место никак не походило на логово маньяка. Скорее, лаборатория. Идеальная чистота на полу и стенах, сколь бы внимательно я ни искал, но следов крови не было. В середине стояла довольно большая конструкция. На Земле я видел что-то похожее, называлось «кульман». В его основании была доска, на которую крепились листы бумаги, на которых можно было чертить. Эту доску можно было легко, благодаря противовесу, разместить под любым углом к вертикали, от строго вертикального положения, до строго горизонтального, согласно желанию работающего за кульманом инженера. Противовес был прекрасно виден, да и конструкция этого «кульмана» не слишком отличалась от известного мне земного аналога: всё тот же пантограф на шарнирах. Вопрос был только: а куда девалась доска? Вряд ли её вынесли поницейские... и вряд ли её унесла с собой Пинки Пай. А что если здесь был кто-то ещё...

В углу стояли несколько деревянных ящиков. Мне они почему-то напомнили ящики для перевозки снарядов для артиллерии в моём прежнем мире. С каждого края была прикреплена верёвочная петля, интересно, для чего. Хотя что это я, конечно, для удобства переноски! На верхней крышке ящика, было четыре эксцентрика. Копытокинезом, я повернул каждый из них и они легко провалились в специально проделанные отверстия в крышке. Ручек на крышке предусмотрено не было, что и не удивительно, с учётом того, что здесь работала земнопони. Упираясь руками в стену, я вцепился всё тем же копытокинезом в крышку и легко снял её. То, что я видел внутри, заставило меня улыбнуться. ПУПЫРКА! Я рефлекторно взял в руку эту божественную материю и с блаженной улыбкой идиота на мордочке щёлкнул её несколько раз. Уверен, что если бы моему врагу потребовалось бы подкрасться ко мне совершенно незамеченному – лучшего момента ему было бы просто не найти. Впрочем, к моей чести, я весьма быстро взял себя в руки и копыта, так как имел в наличии и то и другое. Невероятным усилием воли, достаточным, для того, чтобы решить всего Демидовича, ни разу не заглянув в решебник, я оторвался от щёлканья пупыркой и взглянул на реальное содержимое ящика. Как ни удивительно, но вместе с пупыркой, там лежало голубое копыто. Судя по форме, заднее. Ну а судя по цвету, можно было предположить, что когда-то это копыто принадлежало последней пострадавшей. Поверхность отреза, или отпила, была покрыта каким-то составом, который не позволял остаткам крови вытечь и испачкать ящик – вся пупырка была в идеальной чистоте. Точно также, с помощью копытокинеза, я закрыл ящик на все четыре эксцентрика и продолжил осмотр.

Следующими на очереди стали стоящие возле стен шкафчики, в которых аккуратно были расставлены инструменты, назначение большинства из них было совершенно очевидно, некоторых – угадывалось, но были и такие, которые было сложновато идентифицировать. Все инструменты блистали кристальной чистотой: никаких следов крови, или других загрязнений. Ничего не разбросано, каждый инструмент лежит в своей, подходящей только для него выемке. Комплект мне понравился даже больше, чем в «Холодных берегах». Мало того, всего лишь чуть более пристального взгляда было достаточно, чтобы понять: инструментами пользовались. Вот это короткое лезвие, торчащее из диска, чтобы было удобно брать копытокинезом, явно неоднократно дотачивалось, о чём говорили мелкие, но многочисленные царапинки на острие. А если взять вот эти два сверла, совершенно одинакового диаметра, то становилось понятно, что у одного из них заточка отличается от второго... словно им довольно много что-то сверлили. А вот этот шкуросьёмник проволочного типа, в нём тончайшая проволока протягивалась между двумя лезвиями, которые к тому же можно было раздвигать – вообще должен был быть излюбленным инструментом владельца лаборатории, из-за неоднократных обрывов проволоки во время работы, на катушке не хватало почти двух третей намотки! Скорее всего, именно этим инструментом удалялись метки с тел жертв, но, видимо, не только. Впрочем, некоторые инструменты не носили совершенно никаких следов использования, словно владелец помещения их вовсе не замечал.

Я взял в копыто бормашинку. Как обычно для инструментов пони, основное место для удержания – отшлифованный торец. Но даже мимолётного взгляда было достаточно: полированная до блеска на краях поверхность в середине была замутнённой от множества незаметных невооружённому глазу царапинок, нанесённых копытом, державшим этот инструмент. Минута на эксперименты – и машинка раскрылась, обнажая место для магического кристалла. Осмотреться... где бы обычный человек положил запасные батарейки. Наверное, вон тот шкафчик с ящиками без ручек... конечно, зачем нужны ручки пони, имеющими копытокинез... да, точно, в напоминающем пенопласт материале торчали пятнадцать мертвенно поблёскивающих в ярком свете фиолетовых кристаллов. Ещё пять выдавленных углублений, точно под размер кристалла, свидетельствовали о том, что кристаллов было больше. Одно движение – и вал бормашинки послушно закрутился. Чуть слышное шипение – вот и все звуки, которые она издавала. Ни проводов, ни шлангов, ни звуков... Схватившись за вал, я попытался его остановить. Вращающий момент был настолько ломовым, что я чуть было не сорвал на ладони кожу. Впрочем, остановить машинку мне удалось. Удобно! Моё сверло на базе копытокинеза и планетарного редуктора не позволяет сосредоточиться на работе, снижая точность выполнения сверловки, что, правда, в моей работе некритично, но инструмент меня удивил. Убедившись, что мой эксперимент не сломал машинку и она продолжает функционировать, я извлёк кристалл и положил всё на свои места, стараясь не нарушить этот страшноватый, но в то же самое время прекрасный порядок.

Мой напарник был жутко подавлен, а я продолжал осмотр, открывал шкафы, ящики, ещё что-то... В высоких шкафах, словно провода и кабели, висели явно извлечённые внутренности. Всё было старательно высушено, а в шкафах лишь чуточку пахло озоном. Вероятно, остатки работы какой-то системы дезинфекции. В нижнем ящике... я даже вздрогнул от неожиданности... на меня смотрел набор зубов. Здесь явно было больше, чем один набор, даже не выдвигая ящик до конца я понял, что их там никак не меньше двухсот.

– Скажи, а Рэйнбоу Дэш... когда осматривали... У неё зубы были? – я действительно просмотрел этот момент в протоколах, рассчитывая зайти в больницу к пострадавшей, но закрутился, как белка в колесе, и не успел сделать этого.

– З-з-зубы? Я неп-п-помню.

Как бы ни крепился напарник, но ему было тяжко. Не удивительно, что поницейские, которые здесь проводили «обыск» после находки шести вырезанных меток тут же испарились...

Закончить осмотр мне не дал хлопок снаружи. Будь здесь хоть какой-то звуковой фон: ветер, или разговор, я мог бы прослушать этот звук. Но сейчас я даже не перекладывал инструменты, лёгкий, но опасный звон которых заставлял холодок пробегать по спине. И вот, в мёртвой тишине...

– Наверх! ЖИВО!

Кажется, единорог начал приходить в себя. Я же сорвался с места так, что если бы в этой лаборатории была хоть одна пылина, она, несомненно была бы поднята в воздух. Вцепляясь копытокинезом в ступеньки, чтобы не соскользнуть обратно, я мчался наверх. Капюшон упал с моей головы, обнажая антимагический шлем. Руки держали автомат, свет артефакта разрывал тьму в клочья. Четыре копыта, в отличии от двух ног нормального человека, отлично стабилизировали тело, так что даже на бегу, ствол автомата не мотался из стороны в сторону, глядя точно в одну точку, словно я был в DOOMе. Как я и ожидал, крышка люка была приоткрыта, поскольку полностью закрыть её мешала стойка. Сжав зубы и втянув голову в шею, я врезался в крышку. Шлем смягчил удар, было почти не больно. Пулей вылетев в пекарню, я соединил копыта в одной точке так, что импульс заставил меня крутануться на одном месте, как балерину, осматриваясь. Фонарь уже был не нужен – заходящее солнце светило прямо в мозаичные стёкла, заливая комнату весёлыми бликами. Только мне радости было мало. Палец бесполезно дрожал на спусковом крючке, готовый обрушить на врага град двенадцатимиллиметровых стальных шершней со скоростью более тысячи штук в минуту. В комнате не было никого. Всё, что у меня было спрятано под плащом, помочь мне не могло. Я прислушался. Тщетно – никого. А, нет... хотя тьфу, ложная тревога. Из подвала показался мой напарник.

– Что это было.

Мне хотелось ответить честно: «У автора лимит слов на эту главу заканчивается, вот он и решил подбросить нам экшончику, чтобы читателю не так грустно заканчивать чтение было и чтобы продолжения ждал!» но вслух сказал совершенно другое:

– Проверь, есть ли в доме кто кроме нас.

Единорог сверкнул рогом, отправляя сканирующее заклинание. Судя по его разочарованной мордочке, результаты сканирования были отрицательными. Он моргнул ещё раз, и я предупреждающе поднял руку:

– Достаточно. Я и так понял, что в доме никого нет. Уже сбежал.

– Люк попытались закрыть, – конечно, единорог уже догадался, что это было, спрашивал просто... просто чтобы не молчать.

– Да. Проверяй поля на двери.

Проверка занимала долю секунды. Напарник покачал головой.

– Нет, не тронуто.

– Хочешь сказать, ветер люк закрыл? Пошли смотреть все окна.

Осмотр окон тоже времени много не занял. Пока единорог осматривал первый этаж, я поднялся на второй и почувствовал дуновение ветра. Зашёл в комнату. Судя по всему, здесь была детская – весёлые картинки на стенах, радуга на потолке. Ну, типичная для Эквестрии планировка: на первом этаже – рабочая зона, на втором – жилая, жизнь, не отходя от станка, прямо как в моём мире в Китае. Окно в детской было открыто, и я окликнул напарника:

– Цобикан, посмотри! Кажется, я нашёл место проникновения!

Единорог моментально поднялся наверх. Цокнул языком и подошёл к окну, внимательно его осмотрел. Я не заметил, как он применял магию, проверяя состояние запечатывающего поля. Он просто повернулся ко мне и сказал:

– Если поле и было прорвано, то точно не сегодня. А возможно, его здесь и вовсе не было.