Пророчество
Стевриан. Глава 9: Драконья ярость
Месяц «Солнца» заканчивается. Местный аналог июня, если точнее. Всего месяцев на планете двенадцать, как и на Земле, но их названия совершенно иные: месяц пробуждения, месяц поздней зимы, месяц расцвета, месяц веселья, месяц тепла, месяц солнца, месяц последнего зерна, месяц торговли, месяц дождей, месяц ветра, месяц холодов, месяц льда. Поздновато я про это узнал, но главное, что теперь точно не опозорюсь в случае чего. Как бы не хотелось этого признавать, но я стал привыкать к окружающей меня действительности. Даже стены казармы стали мне почти как родные. Ну и что, что я не отсюда? В любом случае я здесь точно надолго, а потому это место, как бы я ни скучал по родным и близким, отныне мой дом, и мне нужно осваиваться… Имеется ввиду данная планета, а не Эквестрия…
Об это и думал я, прохаживаясь по коридору казарм в ожидании захода солнца, чтобы вновь отправиться погулять по городу. За всё время это было уже моё второе увольнение, хоть и нелегальное, и я его с нетерпением ждал.
За то время, что прошло с последней моей встречи с Луной, я узнал, что на дворе сейчас стоял «июнь» тысячного года «после изгнания Луны» или как местные зовут это — тысячный ПИЛ. Название показалось мне забавным, но вместе с тем и знакомым, но я не придал этому особого значения. Но, по крайней мере, теперь я знаю местное обозначение летосчисления.
Но возвращаясь к старым проблемам, я задумался о своей отлучке в город. На сей раз помочь осуществить мой поход за ворота мне взялся мой друг Стар, который сегодня уже в последний день находится в данной казарме. Накануне он подал заявку капитану Шайнинг Армору о переводе в лунную гвардию, на что тот дал добро, и вскоре он покинет дневную гвардию навсегда. Я гордился его достижением, однако бюрократические проволочки мгновенно сделать ничего не позволяли, и эту ночь именно Дарк Стар сторожил ворота из замка вместе с другим стражником. Это был его последний караул в старой гвардии, так сказать. Мы уже заранее договорились, что он отвлечет своего коллегу и откроет ворота, а я незаметно в то время проскользну в город. Однако, учитывая то, что произошло со мной в прошлый раз в Кантерлоте — он взял с меня обещание, что я вернусь до двух часов ночи и не позже, а также не буду искать себе неприятностей. Мне пришлось с этим согласиться.
Но это было ещё не всё: необходимо было пройти мимо дневального. Скорее всего он не заснёт, как это было в прошлый раз, оттого мне ничего не остаётся, как подкупить его чем-нибудь. И на моё счастье — мне было чем. Накануне я получил мешок с битсами от Селестии, что стало для меня огромной неожиданностью. Она передала мне его через свою горничную якобы «в компенсацию», но чего именно сказано не было. Однако я принял этот подарок без вопросов и теперь думал о том, куда бы его потратить. А тут как раз удобный случай представился.
Пока я в задумчивости смотрел через окно на заходящее солнце, я услышал шаги и увидел одного из гвардейцев. Я не сразу, но вспомнил, что именно он заступает сегодня на пост, и потому сразу подошёл к нему:
— Здравствуй, Блю, — обратился я к жеребцу с голубым цветом шерсти и серой гривой, — Ты ведь сегодня заступаешь на пост, верно?
— Да, — кивнул тот, — Что-то хотел, Стевриан?
— Да, хотел, — я неловко провел копытом по полу, собираясь с мыслями, а затем продолжил, — Я хочу выйти в город сегодня. Пропусти меня, и я куплю тебе то, чего ты хочешь.
Между нами повисло непродолжительное молчание, а гвардеец нахмурился, ничего не отвечая.
— А как ты сможешь купить ночью что-либо? — Блю внезапно усмехнулся, — ночью то магазины закрыты.
Что ж… Придется мне разыграть один из своих козырей. А именно — некие тайные знания о том, где и что можно приобрести по небольшой цене.
— Ты немного не понял, — фыркнул я, помотав головой, и сразу придвинулся ближе, настороженно оглядываясь по сторонам. Вроде никто наш разговор не подслушивал, а потому можно продолжать, — На дворцовой кухне имеется свой небольшой… магазин, куда сбываются всякие вкусности со столов знати, и именно туда я и собираюсь зайти.
Ещё одно неловкое молчание, только теперь морда Блю приобретает удивлённое выражение. А я сразу догадался, что и он в курсе происходящего.
— Откуда ты узнал про это? — жеребец аж поднял «бровь» от удивления.
— Ходили слухи, — я невинно пожал плечами, — Да и я сам видел все это. Мельком.
Блю впал в небольшой ступор и крепко задумался, а пока он молчал, я продолжил говорить:
— Я все куплю, но в разумных пределах, разумеется. Не волнуйся, деньги у меня есть, — я вынул телекинезом из сумки за спиной небольшой мешок с битсами и на несколько секунд показал его Блю, подмигнув.
Голубошерстный жеребец внимательно взглядом проследил за мешочком, который перекочевал обратно в мою сумку, а затем тяжело вздохнул:
— И надолго ты собрался в город? — он сурово глянул на меня. Я начал догадываться, что он уже почти согласился, и потому смягчил напор:
— До двух часов ночи максимум, а потом вернусь.
Как оказалось, перемена в моей линии поведения оказалась небольшой ошибкой, ибо Блю загоготал, и покачал головой:
— А почему это я должен тебе верить? — спросил жеребец, пытаясь отдышаться от смеха, — нам же перед тем, как тебя сюда привели, ясно сказали, чтобы не выпускать тебя наружу. Попадёшься еще жителям — что мы делать будем?
Я тяжело вздохнул в ответ и положил ногу на плечо заступающему дневальному, посмотрев ему в глаза:
— Послушай, — я слегка улыбнулся, — это в моих же интересах. Я не собираюсь ничего такого чудить. И вообще: разве тебе не хочется чего-нибудь этакого?
— Раз вопрос поставлен таким образом, — собеседник убрал улыбку с губ и серьезно нахмурился, словно всё ещё не веря мне, — Можешь тогда купить мне шоколадку, несколько килограмм ржаного хлеба и молоко?
«Ого. Да у тебя драконовский аппетит,» — мысленно поразился я, однако внешне и виду не подал, что удивлён.
— Я куплю на обратном пути, — невозмутимо кивнул я.
— Нет, нет, нет, — жеребец сразу перебил меня, — Ты это купишь до того как уйдешь, иначе не выпущу. Идёт?
От хитрый жук то. Понимает, что я могу спокойно проигнорировать его просьбу, если он уступит мне — пожаловаться то на меня он не сможет формально. Иначе сам отгребет, что пропустил меня.
— Хорошо, — наконец, согласился я, — А почему именно такой набор продуктов? Выглядит странным…
— Не важно. Мне это просто нужно, — вновь перебил меня Блю. Мне оставалось лишь пожать плечами в ответ.
— Ладно. Вопросов нет. Тогда договорились?
— Хорошо, — протянул жеребец мне копыто. Мы сразу стукнулись ими в знак скрепленного договора, и затем, пообещав скоро вернуться, я поспешил на дворцовую кухню, пока ещё есть время до захода солнца.
Пока я проходил там несколько недель назад, я помнил, что постоянно слышал там странный шум. Сначала мне казалось, что это обычная рабочая обстановка, пока однажды я не решил случайно заглянуть туда. К тому моменту мне уже полноценно разрешили гулять по замку, так что никто из гвардейцев меня не останавливал, и я мог позволить себе изучать его. Однако на кухне постоянно кто-то торчал, и один из гвардейцев упорно меня выпроваживал оттуда, аргументируя это тем, чтобы я никому из поваров не мешал. Звучало резонно, но подозрительно, как по мне.
И однажды я из любопытства заглянул на кухню в тот момент, когда стоявший на стрёме гвардеец куда-то отошёл. Предположительно, чтобы справить нужду. И там меня сразу ждала удивительная картина: двое гвардейцев орали на слуг, чтобы те быстро закрывали «лавочку», отчего те суетливо бегали по всей кухне, громыхая посудой и чуть ли не в панике убирая все лишнее. А уж мат в воздухе стоял такой, что даже типичная речь солдат в казарме была на уровне торжественной речи Селестии по сравнению с бранью на кухне.
— Эм… — я огляделся и сделал невольно фейсхуф, заметив тогда эту сцену, — Я тогда позже зайду…
Все присутствующие на кухне медленно повернулись ко мне, остановившись на полуслове.
— Да блядь! Тебя то каким боком сюда принесло?! Предупреждать не учили? — выдохнул ближайший ко мне гвардеец, постепенно успокаиваясь, — мы уж думали, что сюда идёт принцесса или, как минимум, трое пегасов. Ты так стучишь копытами, будто галопом несёшься.
— Ладно. Ладно. Я тут просто мимо проходил. А чем вы тут занимаетесь, что так громыхаете посудой? — поинтересовался я в ответ.
— Не твоё дело! — грозно огрызнулся страж, однако его товарищ положил копыто на плечо тому, покачав головой.
— Подожди. Это же Стевриан. Мне о нём много рассказывал сержант Грин. Он хорошо отзывается о Стевриане.
Я присмотрелся. Это был гвардеец в подчинении нашего сержанта-повара, и он часто тоже мельтешил в столовой, помогая Грину. Мне было приятно осознавать, что есть во дворце те, кто заступается за меня.
Однако первый из гвардейцев с подозрением глянул на меня, всё ещё не доверяя:
— Знакомый сержанта Грина, говоришь? Ну… Тогда, возможно, кое-чем можно с тобой поделиться. За тобой хвоста не было?
Я на секунду выглянул за дверь и, убедившись, что в коридоре никто не находился, покачал головой:
— Не-а, никого. Так чем вы хотели со мной поделиться?
И они тогда меня отвели к местному торговцу дешевыми продуктами, который продавал их по цене, более низкой, чем на обычном рынке. Как мне сказали, они этим занимаются в волонтёрских целях, чтобы помогать голодным и малоимущим гвардейцам, и всё это выполнено чисто на энтузиазме. Однако про этот «подпольный» рынок во дворце никто из высокопоставленных лиц не знает, равно как и пегасы, которые были известны своей фанатичной преданностью Селестии.
Именно так я и познакомился с местным «Сидоровичем», у которого можно найти всё, что нужно солдату. Именно с ним я и собирался сегодня встретиться.
Когда я уже сегодня подходил к кухне, я замедлился и потом, увидев закрытую дверь, несколько раз ритмично стукнул в неё. Один из гвардейцев приоткрыл её и окинул меня взглядом, кивнув в приветствующем жесте:
— А. Это ты. Ну как — всё чисто? Если да, то заходи.
Я, как и в тот раз, огляделся и, убедившись в отсутствии лишних глаз и ушей, зашел на кухню. На меня отреагировали уже спокойно — ко мне они привыкли, а моё умение держать язык за зубами не подвергалось сомнению.
— Я по делу — с этими словами я достал кошель с битсами и показал его остальным, — нужно купить кое-что.
— А! — послышался женский голос в дальнем углу, — заходи, заходи.
Ко мне подошла весьма молодого вида кобыла-единорог в костюме горничной и жестом попросила пройти за ней. Отодвинув кухонный шкаф в сторону, она открыла передо мной широкий проход, который оканчивался лестницей вниз. Она вела уже в подвальное помещение, которое выглядело довольно запущено: серые потрескавшиеся стены, много пыли и паутины по углам, словно здесь давно не убирали. И противоположный конец этого помещения оканчивался узким проёмом, заколоченным толстыми деревянными досками.
Моя спутница, не теряя времени, подошла к нему и несколько раз постучала, отбивая странный ритм копытом. С той стороны послышалось тихое шуршание, и через секунду раздался голос, принадлежащий пожилому жеребцу:
— Пароль!
— Принцесса Селестия ненавидит чай, — спокойно сказала кобыла.
Доски отодвинулись в сторону, словно занавес, открывая нам путь дальше. Я уже не удивлялся подобному: доски только казались прибитыми, а на деле здесь работал целый механизм, который сразу отодвигал эту дверь в сторону при нажатии на рычаг.
Мы оказались в огромном помещении, в несколько раз крупнее предыдущего. И оно было сплошь уставлено старыми ящиками. Сама комната делилась на две части металлической решеткой, которая была обшита досками из темной древесины. А за ней располагалась еще куча ящиков, поставленных друг на друга, и все вместе они образовывали несколько пирамид до самого потолка. В разделительной перегородке находилась деревянная дверца и небольшое окошко на уровне роста обычного жеребца, то есть примерно сто шестьдесят сантиметров. Сама дверца была настолько мелкой, что я самостоятельно однозначно не смог бы пролезть туда, не говоря уже о том, чтобы протащить туда ящики. Это наталкивало на мысль, что из этого похожего на склад помещения есть еще один выход по ту сторону перегородки.
Закончив краткий обзор помещения, я еще раз осмотрелся по сторонам и увидел у решетки жеребца-земнопони вороной масти, с седеющей гривой и кьютимаркой на крупе с изображением деревянного ящика.
— О, Стевриан Анлас, пришёл за товарами? — спросил меня «продавец», улыбнувшись мне.
— Так точно, — кивнул я, — надо в одном деле помочь.
— Могу понять, — пожал плечами пожилой жеребец, — Деятельность незаконная, но очень прибыльная и полезная для простого народа.
Я немного раздражённо кивнул. Не хотелось бы тратить время на пустое сотрясение воздуха.
— Но ладно, к делу, — вздохнул я, — Мне нужны плитка шоколада, несколько буханок ржаного хлеба и литр молока.
— Интересно, — собеседник почесал затылок, — Для каких целей хотите приобрести?
— Для приятеля.
— Вы хотите подкупить стражу, — спокойно ответил жеребец.
Похоже, он о чем-то догадался. Я сразу обеспокоенно уставился на кладовщика, хлопая глазами.
— С чего вы взяли? — только и смог произнести я.
— Подобное у нас берут чаще всего для таких целей, — пожал плечами пожилой понь, — Не буду осуждать. Подойдите лучше к вон тому ящику, — с этими словами он указал копытом на крупный ящик размером с него самого, что стоял возле окошка.
Я послушно подошёл к ящику и стал ждать, а жеребец зашёл в огороженную часть помещения. Некоторое время он там шуршал, а затем вернулся с большой учётной книгой и пером с чернильницей на подносе, который был закреплён на его груди с помощью фиксатора. Он подошёл ко мне и положил все предметы на стоящий рядом ящик, после чего отстегнул крепление и пояснил:
— Распишитесь вот здесь, — вороной жеребец указал мне на последнюю строку. Я не упустил возможности и ознакомился с предыдущими записями, заметив, что прошлые клиенты заказывали примерно то же самое, но даже в большем объеме, чем я, что вызывало некоторые вопросы. С одной стороны — я понимал солдат, которые хотели дополнительное питание, а с другой — не ожидал, что такое большое количество покупателей знало об этой не самой легальной точке.
Закончив изучать список, я взял телекинезом перо и аккуратно стал выводить свои инициалы на эквестрийском, которые придумал во время обучения с Луной во снах. Расписавшись, я положил все письменные принадлежности на соседний ящик. Затем жеребец попросил меня открыть ящик около которого я стоял. Внутри были нужные товары, упакованные в отдельные пакеты и разделенные перегородками.
— Прошу, — указал он на меня, — С вас сто тридцать два битса.
Я отсчитал в своем кошельке необходимую сумму и телекинезом передал её продавцу. А когда тот кивнул мне и ушёл в огороженную часть помещения, я начал перетаскивать продукты из ящика в свою сумку за спиной.
«Блин… Вроде и занимаюсь каждый день тренировками «магии», но выносливость и контроль все равно оставляют желать лучшего. Даже бутылку молока еле держу телекинезом. Безобразие!», — недовольно подметил я, замечая как дрожат товары в воздухе, пока они левитируют ко мне.
Закончив с перемещением продуктов, я кивнул выглянувшему из-за окошка земнопони и улыбнулся ему:
— Спасибо, а то я слышал, что данные продукты дорогие.
— Это правда, — пожилой торговец издал легкий смешок, — Цены магазины специально завышают, и мы исправляем данную несправедливость, пусть и не совсем законным образом. Кстати, интересная у вас магия. Я никогда подобную не видел.
Я, уже собираясь покинуть складское помещение, остановился буквально в дверях и обернулся, вопросительно хмыкнув.
— Вы о чем конкретно?
— Обычно у единорогов светится рог и непосредственно объект, к которому они применяют магию, а у вас шлейф прямо к предмету ведёт.
— Видимо я уникальный в этом плане, — пожал я плечами, — Спасибо еще раз и осторожнее, а то рано или поздно вас поймают.
— Не волнуйтесь насчёт этого, — жеребец улыбнулся, — У нас все налажено.
— Очень надеюсь на это, — я махнул копытом и вышел из помещения, направляясь обратно в казарму.
Дальше всё прошло без лишних потрясений, и уже на заходе солнца я отдал продукты Блю. До отбоя я, как обычно, просто ожидал в казарме и думал о всяком разном. Но уже после команды «Отбой!» и ухода лишних гвардейцев, я аккуратно и без лишнего шума покинул общую спальню и спокойно прошел мимо Блю, кивнув ему. Тот лишь проводил меня взглядом, но ничего не сказал. Дальше всё пошло по плану: Стар отвёл гвардейца в сторону, громко рассказывая ему какую-то историю из жизни, а сам оставил перед этим ворота приоткрытыми. А там уже я тенью проскользнул в город.
Я пошел уже по заранее определённому маршруту, постоянно оглядываясь, дабы не попасться на глаза патрульным или случайным пони. К счастью, я помнил, что здесь редко ходят патрули гвардейцев, но моя прогулка все равно являлась довольно рискованным занятием.
Но именно за это я и любил такие ночные прогулки по городу! Риск, адреналин очень приятно разливались по моей крови, даруя мне живость и бодрость духа, а свежесть ночного воздуха вдохновляла на новые подвиги и давала силы жить дальше! Нахождение в душной казарме мне уже настолько осточертело за эти почти два месяца, что только здесь, в городе и вне бетонных стен, я чувствовал себя по-настоящему свободным! Я жалел, что не имел крыльев и драконьего обличия — с каким бы удовольствием я бы взмыл в ночное небо! Эх...
Я искренне жалел, что не имел той свободы, о какой мечтал всю свою предыдущую и нынешнюю жизнь. Но очень надеялся, что я добьюсь ее всеми силами и правдами. Тем более, что первые подвижки в эту сторону уже начались.
Ночь сегодня оказалась на удивление безоблачной. Дул теплый ветер, что приятно обвевал короткую шерсть на моём теле, да раздавалось отдалённое пение ночных птиц. Торопиться совершенно не хотелось, и я прогуливался медленным шагом, наслаждаясь каждым мигом свободы и дыша полной грудью. С обзорной площадки дворца дома выглядели красиво, но ночью эта красота становилась еще заметнее. Как и в прошлый раз, я не мог не отметить, что буквально каждый дом является произведением искусства...
Однако в один момент я услышал отдалённый цокот копыт по мостовой, и быстро сообразил, что в мою сторону кто-то идёт. Я сразу поспешил спрятаться за ближайшим домом и закрыть глаза: я давно заметил, что они меня часто выдают в тени, ибо светятся ничуть не хуже, чем у кошки, если не сильнее. Цокот копыт всё приближался и становился громче, и я буквально затаился, боясь даже громко дышать, искренне надеясь, что меня не заметят. Но, к счастью, пронесло, и стражники прошли мимо, так и не обратив внимание на темный силуэт в тени крупного дома. Я остался незамеченным.
Моя прогулка продолжилась, но теперь я ступал медленнее и осторожнее, словно был сейчас в стане врага. Хотя что уж таить: мне и в самом деле необходимо было соблюдать осторожность, ибо меня никто не должен видеть.
Но сегодня мне уж точно было не суждено нормально погулять и успешно вернуться. Я даже не мог представить, что проблемы сами тянутся ко мне каждый раз, когда я пытаюсь просто отдохнуть, и сейчас мне предстояло в очередной раз убедиться в этом. Ведь стоило мне только дойти до площади, как вдруг где-то в ста метрах спереди от меня что-то вспыхнуло, а затем прогремел оглушительный взрыв. Кто-то вдали громко вскрикнул, а во всех окружающих домах резко позажигался свет.
"Что это за фигня? Ни дня без происшествий..." — задался я вопросом и застыл столбом, глядя на поднявшийся от взрыва дым. Несколько секунд ушло на то, чтобы просто сообразить и опомниться, а затем я осознал, что мне так-то не помешает спрятаться, ведь скоро здесь будет много поней. Я начал сразу лихорадочно озираться по сторонам в поисках ближайшего темного переулка, но когда я развернулся на месте, то почувствовал, как об мне кто-то на полном ходу ударился.
— Что происходит? — сразу вырвалось у меня из груди. Я опустил голову и заметил перед собой жеребца-земнопони оранжевого окраса с черной гривой, который явно куда-то спешил. Кто это был? Очевидец? Пострадавший? Просто перепуганный пони? Я хотел было спросить его об этом, но тот ловко развернулся на сто восемьдесят градусов и, как в фильмах про Джеки Чана и кунг-фу мастеров, со всей силы зарядил копытами задних ног мне в морду. Из носа сразу брызнула кровь, и я, зарычав, опустился на мостовую, а он тенью проскользнул между зданий и скрылся.
— Ах ты сука! Тварь! — заорал я ему, поднимаясь. Он меня своим ходом уже вывел из себя, и я чувствовал, как внутри меня закипает настоящий пожар! Зачем он вообще это сделал?! Мне ему что — копыта теперь вывернуть за такое.
Но пока я поднимался, ругаясь, рядом со мной опустилась ещё одна тень, и знакомый голос окликнул меня:
— Стевриан! — сердито сказала кобыла, оказавшейся Вульпой, — Какого Тартара ты здесь? Опять гулять ушел?
Я вытер ногой кровь на носу и было хотел ответить, но фестралка резко вскинула ногу и грубо прервала мой так и не произнесенный вслух ответ:
— Поебать, — выругалась она и затем указала в сторону дыма, — Видишь тот дым от взрыва? Он мог сделать Великой плохо! Его нужно срочно найти и обезвредить.
Подождите, подождите. Что? Взрыв? Великой? Плохо? Тот понь, который меня ударил? Я первые несколько секунд не понимал, что происходит, однако когда всё сложилось в единую картину, я почувствовал, как мои ноги начинают дрожать, а морда искажаться в кровожадной яростной ухмылке.
«Что блядь?! Эта тварь посмела навредить Луне? Я его найду и распотрошу, как свинью!».
Вульпа, заметив мою резкую перемену, немного опешила на месте, и затем поспешила добавить:
— Сиди здесь и доверь это дело профессионалам, Стевриан. Не вмешивайся! — сурово сказала Вульпа и взмыла в воздух, полетев в направлении взрыва. Я хотел было ей всё сказать, но понял, что не могу больше себя сдерживать и глянул в сторону, куда не так давно убежал тот земнопони.
«Урод! Тебе не жить!».
На ярости я быстро-быстро помчался туда, ориентируясь по четкому запаху пота, что оставлял жеребец после себя. Я даже не заметил, как буквально за пару минут добрался до большого трёхэтажного здания городского банка, где этот вредитель, предположительно, сейчас и находился.
Я резко толкнул входную дверь, и сила моего удара была такой, что дверь с треском вылетела внутрь здания и упала на пол. Сигнализация не сработала, а охранника не было на посту, но зато горел свет, фактически, везде, что уже говорило о том, что здесь всё в порядке. Яростно прищурившись, я внимательно осмотрел главный зал, который походил чем-то на театральное входное помещение: кафельный пол, огромная люстра на потолке, портреты видных деятелей на стенах, а также множество столов вокруг, стульев и скамеек. Посередине зала имелись мраморные колонны подпирающие потолок, балкон на втором этаже и различные кабинки с окнами на первом этаже. Я, проходя внутрь с громким цокотом копыт, принялся осматривать каждый угол: заходил во все кабинки, в которых должны стоять сотрудники банка, проверял под столами, заглядывал на лестницу, что вела на второй этаж, поднимался по ней. Тварь, обидевшая меня и Луну, должна была находиться где-то здесь. И вот, наконец, я периферийным зрением заметил, как на полпути к третьему этажу кто-то мелькнул. Визуально я её не видел, однако аурное зрение чётко выдавала контур земнопони, что осторожно пробирался наверх, стараясь не шуметь.
— Вот ты где, уёбок! — зарычал я. Вдруг я почувствовал, как мой телекинез внезапно начинает усиливаться, а моя сила вырывается наружу, подобно вулкану, и вот уже в следующий миг со стола срывается касса и под громкое "Получай, падла!" она со скоростью снаряда летит в жеребца. Такого в обычной жизни я не смог бы повторить, но сейчас я даже не заметил изменения в телекинезе: ярость слишком застилала мне глаза.
Жеребец еле успел увернуться, и касса с треском влетела в стену за ним, расколовшись на несколько частей и оставив в ней хорошую такую вмятину. Земнопони встал и попытался вновь вбежать на третий этаж, но я уже бросил вторую кассу, что отбило у него всякое желание продолжать путь наверх, и потому он начал спускаться в противоположную сторону. Я вновь зарычал и в гневе кинул третью кассу на опережение, но из-за плохого контроля промазал и случайно повредил опору балкона второго этажа на котором находился понь.
— Куда ты бежишь? — спросил я, — Я заставлю тебя страдать!
Я поднял телекинезом уже железный стул и снова метнул его в сторону жеребца, но с прицелом у меня были пока явные проблемы, и стул угодил в повреждённую опору балкона, сломав его. Балкон сразу же с треском упал на второй этаж, обваливая его вместе с нами и поднимая тучу пыли. Урона я почти не получил, а потому сразу поднялся. Мой соперник сделал то же самое и попытался улизнуть. Ну уж нет, не уйдёшь отсюда живым!
Я взял в копыто первый попавшийся предмет, коим оказалась печатная машинка, и я уже на чисто физической силе кинул в оранжевого, словно камень, угодив тому по правой задней ноге. Она с хрустом впивалась ему в бедро, и тот закричал что-то матерное мне в ответ, однако этого оказалось недостаточно, и он поспешил скрыться за колонной от меня.
— Тварь! Я отгрызу тебе ноги и вскрою брюхо, как только доберусь! — закричал я вновь и быстро добежал до колонны, обогнув её. С разворота я попытался задними ногами ударить по тому месту, где должен был находиться оранжевый понь, но вместо этого оставил там глубокие вмятины и трещины. Ещё не обвалившаяся часть второго этажа угрожающе качнулась, рискуя похоронить под собой нас обоих, однако я этого не замечал.
Я осмотрелся по сторонам в поисках соперника и увидел, как он бежит к выходу. Крикнув ему, я схватил телекинезом, находящийся у самого выхода стол и резко двинул его в сторону земнопони. Удар был таким сильным, что тот отлетел на другой конец, словно кукла. Но он быстро встал на ноги и забежал в ближайшую кабинку, рядом с которыми он сейчас находился.
— Ты от меня не спрячешься!
Я, добежав до кабины, развернулся на месте и, вложив всю силу в удар, выбил деревянную стену, отделяющую нас. Несмотря на мои старания, понь оказался проворнее и успел выбежать оттуда прежде, чем я вскрыл преграду.
— СУКИН СЫН! КАК ТЫ СМЕЕШЬ ПРЯТАТЬСЯ ОТ МЕНЯ!?
Я уже плохо отдавал отчет в своих действиях, но все еще сохранял крупицы разума. Однако все, что мне хотелось сейчас — убить эту тварь!
Заметив краем глаза мелькнувшего жеребца, я резко ускорился и сбил жеребца с ног, отчего он отлетел слегка в сторону, опрокинув по пути несколько стульев. Мои размеры не позволили мне быстро подняться на ноги, и тем самым противник выиграл секунд форы и он вновь направился в сторону выхода, стараясь не хромать.
— Куда пиздуешь, блядина?! — громко зарычал я, видя его откровенный страх в глазах, и, рывком поднявшись, быстро ломанулся в его сторону, сшибая по пути то, что осталось еще от банковской мебели.
Я успел быстрее, оттолкнув жеребца в сторону стены, быстро подошел и занёс копыто для удара, но жеребец быстро отскочил в сторону, и моя тяжелая нога оставила гигантскую вмятину на стене, в том месте, где сидел мгновения назад мой оппонент.
«Тварь! Опять увернулся! Только попадись мне — я от его лица не оставлю ничего, кроме каши».
Ярость продолжала захлёстывать меня, и я схватил телекинезом ближайший стул, кинув в противника. На этот раз к моей радости он попал ему в бок, опрокинув того на пол. Но даже это для него было мало, и он снова встал, увернувшись попутно от второго стула.
— До чего же ты живучий, тварина, — рыкнул я, подмечая то, что в него уже столько раз попали, а тот всё продолжает бегать и прыгать, уворачиваясь. Что ж, допрыгаешься, урод!
— Вернись, сука! — крикнул я ему вдогонку, видя, как тот пытается свернуть в сторону выхода. Заметив на стене электрическую лампу в виде подсвечника, я телекинезом вырвал ее из стены и на очередном обманном маневре, ударил им жеребца по голове, заставив того упасть вперёд, опрокинув стол с документами. Кровь брызнула из его затылка, окрашивая гриву в бордово-алые тона, а я, победно зарычав, подбежал к нему и поднял ногой на уровень своей морды, оглядывая его заплывшие от гематом и ран от осколков морду.
— Жалкая тварь! — я с силой кинул поня прямо под ноги, потом схватил его копытокинезом и стал колотить его спиной об пол. Один удар, второй, третий. Жеребец кричал и пытался от меня отстраниться, выскользнуть из захвата, однако удары всё сыпались и сыпались, рискуя сломать ему позвоночник. Я отпустил его, но тут же укусил за шею, почувствовал вкус его крови.
Именно в этот момент я почувствовал себя удовлетворенно! Он кричал! Ему больно! И это было прекрасным чувством, которым я наслаждался и упивался. Мне хотелось ещё и ещё.
В попытках навредить оппоненту ещё сильнее, я с силой схватил его и отшвырнул в колонну. Однако даже несмотря на все повреждения, что я ему нанёс, тот таки нашёл в себе силы подняться и, шатаясь сильно из стороны в сторону, двигаться на выход.
— КУДА СОБРАЛСЯ?! ТЫ МОЙ! — крикнул я ему вдогонку, почувствовав сильную вибрацию у рога. Да — вот она! Сила! А вот и ближайший железный стул, который я тут же схватил телекинезом, метнул в него. Тот со скоростью пули пролетел через весь зал и настиг несчастного поня, расколовшись у его затылка, а сам он от удара вылетел из банка, опустившись у мостовой.
Тяжело дыша от напряжения, я подошёл к валявшемуся практически без сознания земнопони и наступил ему на спину копытом. Вид у моего оппонента был крайне потрёпан: шерсть местами словно вырвана, особенно на шее и спине, вся морда превратилась в одну сплошную гематому с осколками стекла. Один глаз заплыл, из затылка обильно текла кровь из большой рваной раны, а на шее отпечатались мои зубы.
«До чего же убогое создание, но крайне живучее. Мое уважение последнему качеству, но я прерву твои страдания, а заодно воздам за Луну», — решил я и занес копыто для удара прямо по черепу, предвкушая сладкий звук ломающихся костей.
— Стевриан, — вдруг раздался возле меня голос. Строгий и властный, — отпусти его!
Услышав этот голос, мою ярость словно хвостом смахнуло. Я стоял над полумёртвым телом на мостовой, а в небе, которое еще не так давно было ясным, уже были темные тучи, и теперь нас поливал дождь, постепенно переходящий в ливень с грозой. Опустив взгляд с неба я увидел в нескольких метрах от себя принцессу Луну вместе с ещё несколькими пони. Да — именно она ко мне и обращалась сейчас. А окружившие её пони принадлежали лунной гвардии, судя по их униформе: все были одеты в полный комплект кожаных доспехов цвета ночного неба. И среди них было двое земнопони, Вульпа, один единорог и один пегас. Всего пятеро.
Но все, кроме Луны и Вульпы глядели на меня с застывшим на морде ужасом, видя во мне монстра, не иначе. Что ж, мог понять их: учитывая, в каком виде я перед ними предстал.
— МЫ СКАЗАЛИ, ОТПУСТИ ЕГО! — повторила свой приказ принцесса, перейдя на королевский-кантерлотский. Я только сейчас понял, что я всё так же неподвижно стою над своим противником, который уже и не сопротивлялся, и потому поспешил убрать свои ноги от него и отойти в сторону.
— Какого сена тут произошло? — первой подала голос Вульпа, когда я выполнил команду. Луна вышла вперёд и коротко осмотрела полумертвого жеребца, строго подметив:
— Стевриан, что ты с ним сделал? Что здесь произошло?
— Эта мразь, — я указал копытом на оранжевого жеребца, — тебе явно навредила, и я не мог оставить это без внимания. Я…
— И ты решил устроить самосуд, — перебила меня ночная кобыла а затем покачала головой, — Да. Он действительно это сделал, но устраивать самосуд непозволительно. Тем более в таком отвратительном виде.
— Ты думаешь, это так легко? — возмутился я в ответ, пытаясь оправдать свое поведение, — Он мог сбежать или навредить кому-то ещё! Да и не мог я просто так это оставить.
— Я понимаю твои чувства, но такое я себе позволяла только по молодости, — спокойно сказала Луна, подходя ближе ко мне.
— Да я бы не смог простить и самому себе твою гибель, понимаешь?
В этот момент стоявшая неподалёку Вульпа нахмурилась и угрожающе оскалила свои острые зубы.
— Обращайся к Великой подобающе!.. — встряла в разговор она.
— Он имеет право обращаться ко мне на «ты», — развернула голову к фестралке принцесса, топнув копытом. Та виновато поклонилась и пробубнила более смиренным тоном:
— Как пожелаете, госпожа.
Получив ответ, Луна вернулась к разговору со мной и слегка улыбнулась мне:
— Стевриан. Он получит по заслугам. Я тебе обещаю.
— Хорошо, — я вздохнул и обернулся в этот момент в сторону банка, оценивая то, что я натворил за эту ночь. Дверь в банк была выломана, часть второго этажа и один из балконов обрушены. Одна из кабин выбита, а практически вся мебель, включая стулья и столы — разбросаны где попало. Ну и дров же я наломал. Интересно было то, почему здесь нет охраны, раз уж это был банк? Это выглядело странным.
— Наломал я что-то знатно... Что же теперь нам делать?
— Ничего, — ответила кобыла, успокаивая, — Мы доставим его в тюрьму, а ты подождёшь около замка. Затем я лично приду за тобой, и мы вернёмся в казармы, пока тебя не хватились.
— Хорошо. Я отправлюсь обратно сейчас же, — кивнул я, надеясь, что меня возле ворот не остановят. По идее — охрана там после подобного происшествия может только усилиться, так что незаметно пройти станет ещё сложнее.
Луна же, закончив со мной, развернулась в сторону своих подчинённых и приказала им:
— Гвардейцы! Отведите преступника в замковую тюрьму и побыстрее.
— Так точно! — хором ответили они ей и принялась выполнять распоряжение.
— А ну подымайся! — приказал арестанту подошедшая к нему Вульпа. Тот еле-еле шевелился, но всё-таки нашел в себе силы поднять окровавленную морду и глянуть на неё единственным целым глазом:
— Я… ног не чувствую, — булькая, еле слышно прошипел оранжевый, — Я ничего не чувствую… — сказав это, он потерял сознание.
— Тогда, — фестралка повернулась к остальным своим коллегам, — поднимите его и донесите до тюрьмы.
— Так точно, капитан! — ответили вновь хором все оставшиеся гвардейцы.
Я не стал дожидаться конца «представления» и решил направиться к замку, совершенно не обращая внимание на дождь и мокрую шерсть. Я молился только об одном: чтобы меня никто не заметил по дороге обратно. Конечно, на улицах гвардейцев стало побольше, однако я успешно свернул на другую улицу и избежал того места, где недавно гремел взрыв — а именно там и собрались все солдаты, оцепив район. Дойдя уже до стен замка, я обнаружил, что почти во всех его окнах горит свет, даже в окне Селестии. А со стороны казарм слышались громкие голоса и лязг доспехов.
«Видимо, по тревоге подняли всю стражу замка. Это пиздец какой-то… Мое отсутствие точно не останется без внимания», — уже запаниковал я, чувствуя, что у меня начинаются проблемы. Однако я положился на проницательность Луны и просто принялся её ждать.
Через пятнадцать минут она подошла ко мне, и вместе мы двинулись к воротам. Но когда мы собирались пройти уже через них, нас встретил Стар в полном боевом обмундировании, который запыхавшимся голосом спрашивал:
— Стевриан? Что ты натворил? Солдаты сейчас тебя ищут — жеребец занервничал, — Быстро, беги в казарму, иначе…
— Иначе, что? — подала голос Луна, которая хмуро нависла над гвардейцем.
— Ваше высочество? — не на шутку испугался Стар, — Извините меня, я не заметил вас…
— Все нормально, — она подняла копыто в снисходительном жесте, — Я поручусь за него. Продолжай выполнять свой долг.
— Спасибо, госпожа, — кивнул гвардеец, — Но я все равно должен отвлечь своих, пока что сослуживцев, чтобы вы дошли спокойно.
— Спасибо тебе, друг, — улыбнулся уже я в ответ, смахнув мокрую гриву с глаз, — Ты всегда меня выручаешь.
Стар улыбнулся и кивнул. В этот же момент послышался лязг доспехов и Стар поспешил перехватить патруль, чтобы доложить им о чем-то и просто потянуть их время для нас.
Таким образом мы беспрепятственно прошли на территорию дворца, но внезапно Луна усмехнулась и подмигнула мне, указав куда-то в сторону. Я без лишних слов направился туда, и принцесса сконцентрировалась, применяя какое-то заклинание. Через секунду раздался тихий хлопок, и моя и её шерсть оказались полностью высушенными.
— Так будет лучше, надеюсь, — проговорила принцесса, завязав свою уже не эфирную гриву в хвост, скрепив резинкой.
— Полезная штука — это заклинание. Спасибо, — помотал я головой, сбивая гриву со своих глаз.
— Действительно, — усмехнулась Луна, — Вроде простое заклинание, но в молодости я долго не могла его запомнить.
Я задумчиво хмыкнул, направляясь вместе с кобылой уже по одному из коридоров замка в сторону в казармы.
— Расскажешь о своем прошлом, как-нибудь? — поинтересовался я у неё. Та удивленно качнула головой, глядя на меня.
— А ты разве не знаешь?
— В отличие от некоторых, — указал я копытом на Луну, — я чужую память не прочёл.
— Тогда да, расскажу, в свое время, — улыбнулась принцесса ночи, — Теперь идём же.
Мы спокойно вошли в казарму и, как мне казалось, все было спокойно и тихо, но уже у спальни, нам неожиданно перегородила дорогу группа гвардейцев в полном боевом облачении, а прямо перед ними стоял капитан Шайнинг Армор, который сурово на меня смотрел.
«Похоже, я действительно влип…».