Преломление
_________и_________
Глаза Лоун Стар, дернувшись, отрылись. Она вдохнула. Выдохнула. Сглотнула и огляделась по сторонам.
Пони шли по улицам Кантерлота. Богатые пони. Обеспеченные пони. Семьи. Парочки. Жеребята. Патрулирующие стражники.
Лоун Стар вздрогнула и взглянула вниз, на свой столик, стоящий на небольшой площадке возле кафе. Все места, кроме ее, были пусты. Наполовину съеденный маффин лежал на тарелке. Его остатки не выглядели аппетитно.
Кобыла привычно вздохнула. Справа от нее возвышалась стопка книг, прочитанная наполовину. Может и меньше. Холодный порыв ветра пронесся между фасадами зданий Кантерлота. Пара локонов гривы болтались перед ее глазами. Она поправила их небольшим заклинанием. Никто ничего не заметил.
Следующие полтора часа Лоун Стар провела, читая свои заметки по исследованию разумных видов псовых в районе Нижнего Эквестрийского нагорья. Все факты об этих существах были основаны на предположениях и чистой спекуляции. Кобыла задумалась, будет ли когда-нибудь собрана экспедиция для переговоров с псами в местах их предполагаемого обитания. Лоун Стар была бы рада когда-нибудь почитать об этом. Конечно, сама она бы туда никогда не поехала.
Чем больше она читала, тем сложнее становилось держать глаза открытыми. Лоун Стар сделала эти записи всего два дня назад, но единорога не покидало ощущение, что она читает то же самое уже в сотый раз.
Ее рот пересох от затхлости момента, от постоянного звона тишины в ушах. В короткий момент просветления единорог внезапно осознала, что читает записки без внутреннего голоса. Она никогда не говорила вслух достаточно долго, чтобы запомнить, как он звучит.
Лоун Стар с грохотом захлопнула книги. На пару секунд ее сердце застучало сильнее – приятное ощущение, но вскоре все пришло в норму. Она положила книги в свою сумку, оставила чаевые и ушла. Кобыла остановилось перед следующим кварталом и оглянулась на кафе. Официантка вышла и с каменным лицом протерла стол, не встречаясь с глазами ни с Лоун Стар, ни с кем-то другим. После нее кафе осталось безупречно чистым, словно туда никто и не приходил.
Лоун Стар пошла вперед по Кантерлотским улицам. Она слышала сплетни сбившейся в кучку группы кобыл, громкий хохот идущих ей навстречу группы жеребцов-студентов. В окне антикварного магазина единорог увидела маму, вместе со своей дочкой просматривающую полку с игрушками. За следующим окном сидела группа кобыл, обсуждающая события дня за чашками с мороженным.
Лоун Стар задержалась на секунду, прикусив губу. Единорог почувствовала что-то в своем животе, какой-то непонятный трепет. Он сменился изумленным вздохом, когда Лоун Стар услышала оклик позади нее. Она развернулась и увидела кобылу, с улыбкой мчащуюся к ней на всех парах. Лоун Стар отступила в сторону в последний момент, и это было хорошим решением – кобыла проскочила мимо нее и кинулась в объятия другой пони. Пара радостно засмеялась и двинулась в сторону ближайшего ресторана.
Следующие двадцать минут Лоун Стар считала трещины в тротуаре, не отвлекалась ни на что. После двух сотен она подняла глаза, и перед ней возвысились отвесные ступени Кантерлотской Библиотеки. Единорог зашла внутрь и направилась к книжным полкам через просторный, пустой вестибюль. Стук ее копыт отдавался по всей библиотеке. Никто не посмотрел на нее. Все сидели за столами, читая разные тексты, лица – тусклее страниц, лежащих под их пронзительными взглядами.
Весь следующий час Лоун Стар бродила между книжными рядами. В архивах царила тишина, и высокие полки разграничивали помещение, словно могильные камни. Через этот лес пыльных томов Лоун Стар не смогла бы разглядеть даже пони, стоящую в соседнем проходе. Единорог послушно следовала за порядковыми номерами, и вскоре нашла нужное ей руководство на одной из нижних полок.
Кладя книгу в сумку, она внезапно услышала шуршание в одном из соседних проходов. Единорог повернула голову и взглянула на источник звука. Молодая кобыла-студент подпрыгивала, пытаясь достать книгу с высокой полки. Вскоре к ней подошел жеребец, вытянул свое сильное копыто вверх и протянул ей книгу. Кобыла взяла ее и поблагодарила жеребца, потершись об него носом.
Лоун Стар моргнула. На мгновение, ее губы начали принимать форму улыбки. БАМ! Книга выскользнула у нее из копыт. Вздрогнув, она опустилась на колени и подняла ее. Нервно вздохнув, единорог снова посмотрела в сторону прохода.
Пони уже ушли. В проходе царила пустота.
Кобылу передернуло. Лоун Стар прижала книгу к своей груди. Том был холодным, даже ледяным, но она только сильнее прижимала его к себе, вдыхая знакомый замах пыли и разложения, запах тянущейся за каждой тенью тоски. Запах тьмы, ожидающей ее на пути домой.
Замешкавшись на мгновение, Лоун Стар поднялась на свои дрожащие копыта и поплелась к огромному парадному входу. Старая кобыла, сидящая за стойкой, с безразличным видом и тихой грацией смотрителя отштамповала ее книги. В холодном свете тусклой лампы ее шесть блестела ярче, чем шерсть Лоун Стар. Под конец, библиотекарша потянула ей книгу, словно пустому месту. Единорог приняла ее с вежливым кивком. Библиотекарша хранила молчание.
Путь домой чередовался между мрачной темнотой и призрачным туманом. Она шла с опущенной головой, смотря на мощеную дорогу, и золотые огни уличных ламп освещали ее путь. Глаза кобылы метались от трещин в камне к маленьким пучкам травы, проросшим через щели между плитами. В тихих местах, в местах, где скрытые обычно вещи росли в своем элегантном, непотревоженном уродстве, жизнь была удивительно прекрасна. Лоун Стар чувствовала, что она была единственной пони, способной это увидеть. Это было ее единственным положительным качеством.
Чувствуя легкий озноб, она обогнула последний поворот. Ступени, ведущие к ее квартире на третьем этаже были невысокими, но она все равно поднималась неспеша. С противоположной стороны улицы послышались веселые голоса. Она приостановилась, оставив одно копыто на лестничных перилах. С каждой ступенькой ей все лучше и лучше был виден балкон на втором этаже противоположного дома. Четыре пони средних лет собрались вокруг стола за партией покера, попивая вино. Один пошутил и хлопнул другого по плечу. Пожилой жеребец засмеялся, раздавая карты, его мешковатые глаза в лунном свете напоминали прищуренные глаза младенца. Больше Лоун Стар ничего не увидела, потому что она дошла до своего этажа.
Проходя мимо соседских дверей, она слышала музыку, плач жеребят и даже пару споров. Все это тоже вызывало тот самый трепет. Уши Лоун Стар дернулись, и вскоре все замолкло, потому что она дошла до своей двери. Покопавшись в сумке, единорог вытащила ключи и открыла замок. Дверь распахнулась с привычным скрипом. Она задержалась около входа, ожидая всего и ничего. В конце коридора раздался цокот копыт, и Лоун Стар взглянула в ту сторону. Кобыла высунулась из своей квартиры, взяла газету, все еще смеясь, и так же быстро вернулась внутрь, продолжая приглушенный диалог. Вновь воцарилась тишина.
Ноздри Лоун Стар раздулись. В конце концов она посмотрела вперед и шагнула внутрь, сдаваясь перед темнотой. Внутри пахло так же, как в библиотеке Кантерлота. Лоун Стар включила свет, и стало видно стены, заваленные до потолка книгами. Книги вываливались с полок, и горы книг так высоко возвышались с пола, что казалось, будто они – тоже мебель. По пути на кухню Лоун Стар пришлось обступить три стопки. Включая очередной свет, она оставила свои книги на ближайшем столе и начала готовить салат. Это было скучным занятием, и единорог не торопилась. Ей нечего было ждать, нечего откладывать. По сравнению с холодом помещения ледяная вода из-под крана, которой она промывала салат, казалась кипятком. Эхо копыт затихало мгновенно, настолько тесным и душащим было помещение.
Наконец, чашка салата была готова. Единорог не приправляла его – не было смысла ничего приправлять. Она поставила чашку на стол с тихим стуком и поближе пододвинула стул. Открыв сумку, Лоун Стар вытащила первую из многих книг. Открыв ее, она сразу заметила помятую красную закладку. Как ни стараясь, она не могла вспомнить, клала ли она ее туда. Сколько времени уже прошло? Месяца? Года?
Время шло быстро. Лоун Стар взглянула на чашку, полную аппетитных салатовых листьев словно это были крылья моли. У нее даже не заурчал живот. Пустота была везде и была всем. Вскоре она перевела взгляд к дальним стенам гостиной и занавескам, что висели в блеклом свете уходящих звезд. Планета вращалась без нее, словно за вуалью, в полном серебристых огней космосе, в котором все всегда только удалялось от нее.
На мгновение Лоун Стар показалось, что она задыхается. Единорог открыла рот и с хрипом выдохнула. По всему ее телу прошла дрожь. Она встала, тупо смотря на свои копыта, и побрела через кухню, сама не зная куда. Только когда копыта перестали ее слушаться она поняла, что шла никуда и ниоткуда.
Лоун Стар рухнула вниз, сползла по стене и обняла себя передними копытами. Она заплакала, пусто и слабо, в ту тьму, которая никогда не слышала других звуков. Единорог размазала слезы по щекам. Они были самой теплой вещью их всех, что она почувствовала за день. За неделю. За месяц.
Не было ни стенаний, ни всхлипов, просто тихое освобождение чего-то, чему некуда было больше деться. Поэтому Лоун Стар испуганно дернулась, когда странный голос прогремел на всю квартиру.
— Твайлайт Спаркл…
Всхлипывая, единорог выглянула за свои копыта.
Оно стояло в углу, огромная черная фигура, очерченная на фоне тесных стен квартиры. Пара глаз засверкала, пронзая Лоун Стар до глубины души.
— Счастлива ли ты… теперь, Твайлайт Спаркл? – распахнутые крылья. Глубокое дыхание.
— Лоун Стар задрожала и зажмурила глаза. Ее голова опустилась вниз.
В комнате воцарилась тишина. Глаза блеснули, и яркая точка зажглась на кончике рога темной фигуры.
— … … …да.
Точка потухла. Глаза сощурились.
Всхлипывая, Лоун Стар подняла голову и нахмурилась, — Да, — повторила она ядовитым шепотом, — Даже с-сейчас, — она сглотнула и стиснула зубы, — Даже со всем этим… И без в-всего…
Фигура смотрела на нее в мрачной тишине. Изучая.
— Я счастлива, — Лоун Стар поднялась и задрожала, но в этот раз от ярости, — И я в этом уверена. Не… Не подумай, что эти слезы – слезы горя, — она вытерла свою мордочку и оскалилась, — Я плачу не по тому, чего никогда не имела, но по тому, чего я еще не нашла. Словно ребенок, скучающий по матери, или возлюбленный, возвращающийся с войны…
Глаза загорелись ярче, — Твайлайт –
— Это не вся я! – часто дыша, закричала кобыла. Она не сводила глаза с тени, — Где-то тут есть искра! Я чувствую ее! Прямо за мерцающим краем дня, она ожидает меня! Она обнимает меня ночью и утром…, — она стиснула зубы, всхлипывая, — та искра, что зальет светом мир… мой мир, — она тяжело сглотнула и ударила копытами о пол, — Ты не сможешь ее забрать! Ты не сможешь забрать мою надежду! Мне суждено быть чем-то большим… иметь что-то большее, как и всем нам! Мы…
Под конец, она тяжело вздохнула и снова рухнула на колени. Слезы вновь полились из глаз единорога, но в этот раз она мрачно хмурилась.
— Мы — гармония… и мы — любовь, — Лоун Стар стиснула голову копытами и зажмурила глаза, — Я не знаю, где вы сейчас… Я не знаю, куда вас забрали… но я знаю, что вы существуете. И… Я люблю вас…, — ее голос срывался между всхлипами, — Всей моей сущностью и всем, чем я когда-либо стану я люблю вас… и я верю, что вы все… ждете меня… так же, как я всегда буду ждать вас…, — она закрыла лицо копытами и всхлипнула, — Вы дарите мне столько радости… к-как я могла о вас забыть… с чего я бы вас забыла…?
Тишина квартиры нарушалась только непрекращающимся плачем Лоун Стар. Наконец, теплое копыто погладило ее гриву и приподняло подбородок единорога.
— Спасибо тебе, Твайлайт. Что-то мне говорило… Что ты… и только ты поможешь мне вновь найти надежду.
Лоун стар всхлипнула и подняла голову, — Найти надежду…? – ее прерывистые вздохи сразу же прекратились. Пара широко раскрытых фиолетовых глаз моргнула.
Такая же пара фиолетовых глаз смотрела в ответ. Величественный аликорн выступила из темноты, ее лавандовая шерсть переливалась под собственным призрачным светом. Фиолетовая грива с блеском вздымалась, несмотря на отсутствие ветра. Кончики широко распахнутых крыльев блестели неземным светом.
— Я столько лет жила во тьме, — сказала аликорн, — И верила, что хаос победил. Подумать только, насколько хрупка моя мудрость, раз я с такой легкостью отдалась отчаянию…
— Я…, — Лоун Стар потерла свою щеку, опираясь об аликорна, словно жеребенок — Боюсь, я-я не понимаю… зачем… з-зачем ты-?
— Жестокий, но все же эксперимент, — сказала аликорн и ее глаза снова заблестели, — И, честно говоря, наука никогда меня не подводила. Равно как и тебя.
— Но… Где мы раньше встречались?
— Мы еще встретимся, — сказала она, — скоро, когда мы потерям всю надежду, как и должно быть. И если ты будешь неосторожна, то наше страдание объединит нас. Но не в этот раз, я обещаю, — она мягко улыбнулась, — Благодаря тебе я поняла, что та искра никогда по-настоящему не потухла, и не была какой-то глупой фантазией. Та искра всегда со мной. Просто ее свет так исказился за столетия, что мне стало сложно видеть все те чудесные вещи, навсегда оставшиеся в моей душе… стало сложно верить в них.
— С-столетия? – пробормотала Лоун Стар.
— Тише…, — Она положила копыто на рог Лоун Стар, — Не волнуйся. Я верну тебе то, что ты вернула мне, — слезы текли из ее горящих глаз, отражая магический свет во все стороны, в первый раз за многие века окрашивая мрачные тени в яркие цвета, — Гармония всегда возвращается, Твайлайт Спаркл. Это просто вопрос времени.
— Лоун Стал хотела что-то сказать, но внезапно загорелась, и все вокруг окрасилось в белый цвет. Она не ахнула и не закричала – пламя очищало, проникая в каждую клеточку ее существа. И когда вспышка погасла…