Послание в бутылке. Том 1
G7.01: Первый залп
По целому ряду моментов база данных оказалась чрезвычайно похожа на Храм Бесконечного Я. Они появились в каком-то изолированном месте, когда вокруг никого не было. В данном случае они находились в центре огромного, отдаленно напоминающего арабский, города, с песками пустыни вдалеке и постоянным ветром. Перед ними громоздилась библиотека из кремового камня с книгами, свитками и прочими вместилищами древней мудрости, сваленными в кучу выше, чем Оливия могла рассмотреть.
К счастью, она умела летать, хотя их маршрут, по-видимому, этого не требовал.
– Где все? – спросила Оливия, когда они направились к терминалу, спрятанному в одном из уголков библиотеки.
– Тот тип пони, которые часто посещают подобные места, не задерживается на этом уровне надолго, – задумчиво ответила Пеа Баттер. – Хотя, похоже, тебя эта часть не сильно заботит.
– В этой... вселенной должны быть кучи пони. Я не знаю, где мы находимся... но их должны быть толпы, верно? Они же должны где-то быть?
– Они и есть, – земнопони махнула копытом в сторону. – Они вознеслись выше. Большая часть населения пошла этим путем. Я не знаю, сколько из них прошли весь путь до Гармонии… но тут это тоже можно спросить.
– Нет, все в порядке, – Оливия замедлила шаг и остановилась, когда они достигли чего-то, похожего на клавиатуру. Казалось, что подобное устройство прекрасно вписалось бы в любую земную библиотеку – экраны окружали место, где должен был стоять пользователь и, возможно, один или два приятеля, давая им достаточно места для просмотра интересующих их данных. – Гармония находится наверху, верно? Она враг, поэтому мы хотим отправиться вниз.
– Мы и так внизу. Пони, живущие снаружи на Эквусе, – это дно. Мы прямо над ними.
Пеа Баттер встала на металлическую пластину, вокруг сразу же загорелись маленькие символы. Их свечение распространилось на экраны, залив их однородно-белым. В остальном все осталось безмолвно, как и город снаружи.
“Жутковато”.
Оливия задумалась, сколько же таких древних мест, как это, тут существовало, удивительных мест, которые она с удовольствием посетила бы на Земле с приятелями, а теперь пустых и собирающих пыль.
“Как ни крути, где мы находимся? Может быть, внутри кольца? Является ли тот склон просто изгибом кольца?”
Над этим вопросом Мартин и Карл могли бы поломать головы, но майору он был не сильно интересен. Было самоочевидно, что она каким-то образом все еще жива. Все остальное было вторично.
– Кажется, я понимаю, – Оливия посмотрела на экран. – Путь вверх ведет к Гармонии. То есть, если я пойду вверх по склону... она найдет меня и убьет.
– Нет, – в голосе земной пони проскользнула легкая нотка раздражения. – Для тебя подобный путь был бы очень медленным. Поскольку ты не открываешь себя заново, то тебе пришлось бы расти по-настоящему. Я не знаю, сколько времени это может занять.
Пеа Баттер задумчиво посмотрела вверх.
– Интересно, сколько времени вообще прошло.
– Давай пока об этом забудем, – Оливия села на пол позади земнопони. – Я ищу дипломата по имени Карл Нолан. Она была пегасом примерно... на несколько лет старше меня, точно такой же расцветки.
– Еще одно странное имя, – пробормотала Пеа Баттер, хотя в ее тоне прозвучало в основном любопытство. – Какая у нее была метка?
– Никакая, – не задумываясь, ответила Оливия. – Я была второй из моей группы, кто вообще ее получил, после Лаки. Я не знаю, получил их кто-нибудь еще, после того как я их покинула.
Земная пони перестала печатать. На экранах мелькали изображения тысяч пони, о каждом из которых была короткая заметка и изображение метки позади них. В конце концов все замерло на пони, которая выглядела точь-в-точь как Карл. За исключением метки с маленькой купальней для птиц.
– Ого, повезло так повезло. Обычно метка позволяет серьезно сузить область поиска. А иначе тебе просто выдает какого-нибудь пони из прошлого... – кобыла замолчала. – Подожди минутку. Я ее знаю. Ты уверена, что это та пони, которую ты ищешь? Потому что она не самая дружелюбная пони в округе. Сторонница теорий заговора.
– Звучит точь-в-точь как она, – Оливия указала на экран. – База может сказать где она? Давай с ней встретимся! Соберем снова всю команду. Столько, сколько сможем.
Майор могла только надеяться, что больше никто к ним тут не присоединится, учитывая, в каком случае это происходит. Может быть, хотя бы с одним ученым они смогут придумать, что делать дальше. Карл казалась той, кто могла даже здесь придумать что-нибудь продуктивное.
– Полагаю, что может произойти все что угодно, если в этом замешан Дискорд, – Пеа Баттер нажала еще одну кнопку, и из клавиатуры появился маленький листок бумаги, будто напечатанный на принтере. Земнопони передала его Оливии. – Вот адрес. Хочешь еще кого-нибудь поискать, пока мы здесь? Сменить тело на твое старое?
– А, точно.
Поиски Нолан были настолько важны, что все остальное отступило на второй план. Но искушение снова стать человеком было велико.
– Подожди. Ты даже не знаешь, что такое человек, – Оливия нахмурилась, задумчиво ковыряя копытом пол. – Хотя... Наверное, пока я не буду ничего менять. Это положило бы конец маскировке.
– Маскировке? – хихикнула Пеа Баттер. – Ты сейчас говоришь как маленькая кобылка. От кого мы прячемся, Оливия?
Майор вздернула бровь.
– Э-э... от Гармонии, естественно. Ты тоже воюешь с ней. Разве мы не должны попытаться скрыть то, что мы задумали?
Земнопони просто рассмеялась.
– Прятаться от... – несколько долгих секунд кобыла была неспособна подавить свое веселье. – Нет, Оливия. Мы не можем спрятаться от Гармонии. Гармония управляет системой. Гравитация, удерживающая твои копыта на земле, ветер в гриве, свет, который ты видишь. Гармония создала их. Одна из ее... подсистем? Нам пришлось бы подняться значительно выше, чтобы я могла все это хорошо объяснить. И как только пони поднимаются... вряд ли они повернут назад. Так что лучше просто поверь мне на слово. Мы выступаем против того, что делает Гармония, и мы верим в то, чего хочет добиться Дискорд. Мы не согласны с ней, вот и все. Это не значит, что мы воюем или сражаемся с Гармонией. Это значит, что мы считаем, что есть и другой вариант. Мы хотим доказать Гармонии, что наше решение лучше. Мы не должны относиться к ней враждебно.
– Не должны... – Оливия замолчала. – Да, верно.
Она хотела указать, насколько глупо и по-детски это прозвучало.
“Вы, пони, вероятно, победили бы давным-давно, если бы не ограничивались “дружественными” действиями. Вы правда думаете, что Гармония делает то же самое?“
– Ну, тогда, может быть, я хочу спрятаться от ее агентов. У Гармонии ведь есть агенты... внизу?
– Принцессы, – ответила Пеа Баттер. – И пони, работающие на них. Многие пони продолжают работать на них даже после возвращения сюда. Через много-много раз, когда пони снова и снова узнают правду, они меняют свое мнение о Гармонии, но не всегда.
– Ну, прямо сейчас я менять ничего не буду. Но получить информацию не отказалась бы, – Оливия снова кивнула в сторону клавиатуры. – Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь научить меня, как все это работает.
– Когда-нибудь, – согласилась земнопони. – Кто-нибудь. И скорее всего, не я, моя задача просто провести ознакомительный тур для новоприбывших. А вот мой муж мог бы. Просто улыбайся ему и говори так, как будто ты в беде. Этого должно хватить.
Оливия рассмеялась. День шел что надо.
– Еще раз дай описание, – сказала земнопони. – Как, ты говоришь, ты выглядела? Ну, в смысле, раньше, а не сейчас?
– Две ноги, две руки. Голая кожа, волосы в основном на голове и практически полностью отсутствуют где-то еще. Не так много цветов, в основном просто возьми розовый и варьируй его до черного, с несколькими незначительными вариациями в середине. Никаких меток, кроме тех, которые мы делаем себе с помощью татуировок. Ни крыльев, ни рогов, ни копыт. Вместо этого ступни.
Майор продолжала в том же духе еще некоторое время, наблюдая, как расплывчатые силуэты на экранах постепенно приобретают детализацию. Силуэты не столько менялись, сколько удалялись те, что не подходили, в конечном итоге на экране остался лишь один вариант.
– Вот так? Это... единственное доступное совпадение, но так глубоко внизу оно недоступно. Тут написано... как минимум три уровня комплексности... что для тебя ничего не значит.
Оливия уставилась на фигуру, которую уже видела раньше. Она видела подобное существо в течение нескольких секунд, когда Пеа Баттер была в Храме.
Оно было похоже на то, чем мог бы стать человек после многих-многих лет эволюции. Нежная кожа вокруг лица и шеи, которая периодически становилась прозрачной, чтобы показать разноцветные, подвижные мембраны под ней, как у осьминога или хамелеона. Отсутствие ногтей, большие глаза, более крупный череп, более хрупкое телосложение с более тонкими костями. Тем не менее глаза, смотревшие на них с дисплея, выглядели поразительно человеческими. Просто не того размера.
– Кроме того, у них есть метки. Но, похоже, они... видны только в… Я не знаю, что означают эти слова, – земнопони нажала несколько клавиш, и экран, казалось, размылся, и только прозрачные части кожи ярко светились, меняя сложные узоры так быстро, что Оливия могла поклясться, что это какая-то форма общения.
– Ты уверена, что это все? Мне надо что-то вроде этого, но... более похоже на твой цвет и менее... бледное и прозрачное?
– Ничего, – повторила Пеа Баттер. – Ну, ничего из доступного.
Пони покосилась на экран, который Оливия все еще не могла прочитать.
“Как я могу понять, что она говорит, но не могу прочесть то же самое, когда оно написано?”
– База говорит, что в историческом разделе есть больше информации, но доступ туда ограничен первым уровнем комплексности. Даже получение одного уровня может оказаться долгим путешествием... так что, вероятно, не стоит. Возможно, мы не сможем вернуться вовремя для выполнения плана Дискорда, – земнопони вздохнула, сошла с металлической пластины и оглянулась на Оливию. – Я не стану рисковать пропустить остальную часть моей семьи, если все пойдет плохо.
– Спасибо тебе за то, что ты мне так помогла. Я не знаю, как часто ты делаешь это для... пони... но я даже не знаю, как бы я справилась, если бы меня просто выкинули в город. Я... – майор покачала головой. – Я хочу быть полезна своим друзьям, которые все еще живы. Думаю, ты можешь это понять.
– Ага, думаю, могу, – казалось, земнопони расслабилась после всех странных образов, которые они видели. – Давай посмотрим, как найти твою подругу. Посмотрим, как у нее дела с тех пор, как она умерла.
Лаки Брейк зашла в общий зал дирижабля несколько часов спустя и была немного удивлена, обнаружив там принцессу Эквестрии. Казалось, отдых ей пошел на пользу – Твайлайт больше не выглядела так, словно готова была упасть в обморок. В ней проглядывала жесткость, которой раньше не было.
“Мне жаль, что приходится подвергать тебя этому”.
Если бы только Оливия не сбегала еще пару дней. Тогда они могли бы вытащить ее, забрать на дирижабль... Конечно, майор не стала бы пытаться переделать план, который уже был в процессе выполнения, верно?
“С другой стороны, присоединилась бы Твайлайт к нам, если бы не видела, как Селестия убила Оливию?”
Принцесса была не одна. Рядом с ней сидел Дэдлайт и что неожиданно – Перес, а Предвестник небрежно прислонился к стене неподалеку. Спайк в другом конце комнаты увлеченно играл в пинг-понг с Могилой. Вроде как дракончик выигрывал.
Лаки прошла по комнате, миновав несколько простых белых пластиковых стульев и зону для приготовления пищи. В оформлении всего тут было мало элегантности – все, что касалось “Скорости мысли”, было либо сделано как можно быстрее, либо снято с “Пилигрима”. Судя по пакетам с едой, которую все ели, ее забрали как раз оттуда.
– Это все? Драконы поняли, что могли бы захватить Эквестрию, но Эмбер остановила их? Если они так сильно хотели вторгнуться, почему они просто не проигнорировали ее приказы? Или убили ее и передали титул кому-то другому?
Лаки обнаружила, что Перес все еще говорит по-английски, а Твайлайт Спаркл на эквестрийском.
“Как они понимают друг друга?”
Твайлайт пожала плечами.
– В этом драконы похожи на грифонов – у них есть правила, и они строго им следуют. Эмбер была Лордом Драконов, так что, если она не хотела вторжения, его и не произошло. Пока мы остаемся с ней в хороших отношениях, Эквестрия будет в безопасности. Она, вероятно, переживет это.
– Шикарно, – Перес поставил между ними темную бутылку. Твайлайт Спаркл подняла ее магией и сама сделала большой глоток. Судя по едкому запаху, Лаки предположила, что они нашли что-то из личных запасов Оливии. – Меня поражает, что они просто не сожрали тебя. Если бы они поняли, насколько ты уязвима...
– Мы не представляли угрозы, – ответила Твайлайт, ставя бутылку. – Я прочла все о поведении драконов. Напасть на нас на глазах у остальных было бы признанием того, что они считают нас опасными, а это продемонстрировало бы слабость перед другими. Только дракон, у которого и так была репутация слабака, мог осмелиться напасть. Я рискнула, предположив, что со слабым драконом мы справимся, если придется.
– Черт, – Перес, казалось, наконец заметил Лаки. – А, наш бесстрашный лидер вернулся. Я просто решил перекинуться парой слов с принцессой о ее прошлых битвах. Я думал, ты взяла с собой какую-то слабосильную puta в качестве балласта. Но нет... Очевидно, эта пони всегда впереди. Не сидит в тылу, позволяя маленьким парням умирать за нее.
Эти слова задели Твайлайт, и она тут же снова подняла бутылку, отводя взгляд от лейтенанта.
“Сколько алкоголя может выпить аликорн?”
Лучше не спрашивать.
– Я пытался предупредить его, – заметил Дэдлайт слегка самодовольным тоном. – Репутация Твайлайт говорит сама за себя. У нас не могло быть лучших шансов.
Принцесса со вздохом поставила бутылку на стол, где та с глухим стуком упала набок.
– Я думала о том, чтобы пригласить своих подруг. Но учитывая, что я работаю против Эквестрии… не хочу, чтобы они тоже оказались за решеткой.
– У нас будут неприятности только если мы ошибаемся, – произнес фестрал, толкнув принцессу одним из своих кожистых крыльев. – Другие аликорны ведь не станут злиться, если мы и правда добьемся успеха, так? Освободить всех от Гармонии... да это как окно в мир пробить!
– Круто, – отстраненно ответила Твайлайт. – Надеюсь, это окно в моей камере и разместят. Или, может быть, в магическом детском саду, после того как Селестия заберет мой рог.
– Не думаю, что сейчас стоит думать об этом... – пробормотала Лаки, хотя и не оставила Твайлайт достаточно времени на ответ. – Остался всего час до транзитной станции. Я подумала, что у тебя могут возникнуть некоторые вопросы, прежде чем мы спустимся туда.
– Один, – принцесса выпрямилась. Несмотря на пустую бутылку перед ней и запах изо рта, она не выглядела сильно пьяной. Как, собственно, и Перес, благодаря улучшенному бионосителю. – Мы приедем из Транзита в место, контролирующее Гармонию. Что потом? Что мы будем делать, когда доберемся туда?
– Я...
В комнате воцарилась тишина. Во всяком случае, не считая стука шарика для пинг-понга на другом конце помещения.
“Я не могу показать слабость. Я знаю, о чем говорю!”
В любом случае Лаки должна была заставить всех думать, что это так.
– Мы должны найти способ отключить ее. У Гармонии есть система обнаружения угроз… та, которая до сих пор ограничивала Эквестрию, та, которая заставляла Гармонию уничтожать другие цивилизации. Мы найдем ее, и нам, вероятно, понадобятся полномочия аликорна, чтобы щелкнуть выключателем. Если бы Дискорд был тут, он, вероятно, мог бы объяснить все лучше. Он единственный, кто во всем этом разбирается.
– Дискорд, – повторила Твайлайт, нахмурившись еще сильнее. – Это он убедил вас во всем? Он... дал вам этот дирижабль и...
– Нет, – ответила не Лаки, а Дэдлайт. – Они построили все это сами. И Лаки узнала все сама, когда отправилась в руины. Не думаю, что хоть кто-то доверился бы Дискорду в настолько важном вопросе, даже после того, как он “исправился”. Он и правда исправился, принцесса?
– И не единожды, – голос принцессы снова звучал отстраненно. – Флаттершай должны благодарить за это больше, чем кого-либо еще. Если бы она с ним не дружила...
Твайлайт вздохнула, опуская голову на стол.
– Если он помогал вам раньше, не думаю, что на него сейчас стоит рассчитывать. После… твоей встречи с моей племянницей… его тоже заперли в кантерлотском замке.
– Надеюсь, мы сможем спасти и его тоже, – пробормотала Лаки. Было трудно находиться рядом с Твайлайт и не заразиться от нее мрачным настроением. Наверное, лучше уйти – сохранить достаточно оптимизма, чтобы вести миссию вперед.
“Это так просто – сесть на поезд, щелкнуть выключателем, а затем освободить Фларри Харт по дороге наружу. Большая часть стражей должна быть на поверхности, так что нам, скорее всего, не придется много сражаться. Все закончится еще до того, как Селестия поймет, что мы делаем”.
Предвестник все это время стоял в стороне и молчал, пока Лаки была тут, но теперь он напрягся, отлипнув от стены, как будто ожидая, что в помещение вот-вот ворвутся незванные гости.
– Внимание! – голос шел не только со стороны синта, но и от стен и потолка. Тем не менее казалось, что он обращается непосредственно к Лаки. – Внимание, судно атаковано. Отправляйтесь на свои места для эвакуации. Это не учебная тревога.
Как только прозвучала эта фраза, свет вокруг них сменился с ярко-белого на ровный рассеянный красный, отчего все вокруг стало выглядеть залитым кровью. Затем дирижабль начало трясти.
Первое, что услышала Мелоди, была боль.
До сих пор она и не подозревала, что у боли есть звук. Как оказалось, этот звук был скрежещущим, ревущим внутри ее ушей, отдаваясь барабанным боем в такт биению сердца. Она застонала, и этот звук тоже причинил боль.
Но остальная часть тела пегаски, казалось, была в куда лучшей форме – Мелоди рывком села. Глаза открылись нормально, и она не удивилась, увидев, что находится в медицинском крыле.
С десяток медицинских дронов толпились вокруг нее. Большинство из них были обнажены, если не считать медицинских инструментов, но ближайший к ней был одет в лабораторный халат, накинутый на пластиковые плечи. У дронов не было ртов, которые могли бы открываться и закрываться при воспроизведении речи, но Мелоди видела, как дрон в халате немного шевельнулся, и услышала что-то отдаленное. Как будто слушаешь что-то через пару перегоревших динамиков.
Пегаска указала на свои уши одним копытом.
– Н-не могу... вообще не могу...
Дрон кивнул, протягивая руку, чтобы принять экран у еще одного дрона, после чего одним движением руки повернул экран к Мелоди. На белом фоне возник текст:
“Взрыв повредил ваши барабанные перепонки. Вы были без сознания, пока я проводил хирургическую замену. Однако может пройти некоторое время, прежде чем слух восстановится. Я введу обезболивающее”.
Мелоди почувствовала, как странная прохлада окатила ее голову – она подозревала, что причина этого непосредственно кроется в вышеупомянутых обезболивающих. Современные препараты можно было принимать в значительных дозах, и это не влияло на когнитивные функции, так что сознание не поплыло.
– Что с... Мартин... – спросила пегаска, не столько слыша свой голос, сколько чувствуя его. Это казалось неправильным – легкого шевеления головы было недостаточно, чтобы правильно структурировать слова. Наверное, это прозвучало глупо.
“Я веду себя глупо с тех пор, как очнулась на Санктуарии”.
“Мертва, – появилось слово на экране планшета. – Или деструктивно перемещена. Я не могу полностью исключить последний вариант, учитывая произошедшее в старой оружейной. Но первый кажется более вероятным. Там было достаточно тканей для анализа”.
Достаточно тканей... пони, которая взорвалась всего в нескольких метрах от нее.
Через пару минут Мелоди перестало рвать и она, наконец, снова села. Она была без одежды, хотя последнее время вся она состояла из перчатки с когтями и, возможно, сумки с вычислительным терминалом. Пегаска не носила одежду на базе, после того как Дэдлайт предложил ей этого не делать.
– Боже… это ужасно... – наконец прохрипела она пересохшим горлом. Она все еще чувствовала некоторый дискомфорт – что-то в ее мозгу все еще понимало, что ей должно быть больно. Но чем дальше, тем больше, казалось, возвращался слух. Ее собственное сердцебиение, отдававшееся в ушах, по-прежнему было самым громким звуком, но к нему присоединилось дыхание и звук сервоприводов дрона. – Что, черт возьми, произошло?
“Магия. Насколько я могу судить. Взрыв, казалось, произошел внутри тела Мартин. Результаты сканирования, проведенного непосредственно перед... событием... позволяют предположить, что источником мог являться небольшой участок мозга, отсутствующий у всех других видов, насколько я понимаю. Не хочу вас пугать, но в вашем мозгу этот участок тоже присутствует, как и у всех остальных членов экипажа”.
– Срань господня, – Мелоди рухнула на койку. – Ты хочешь сказать, что у всех нас в мозгу бомба, а ты и не знал?
– Похоже на то, – дрон в халате доктора, казалось, говорил в такт словам, появляющимся на экране, поэтому Мелоди представила, что может слышать его речь. – Я не могу определить, каким образом это произошло. Ткани в этой области вашего мозга не отличаются от остальных тканей вашего тела. Там нет растворенных летучих веществ или существенных запасов энергии. Сила, необходимая для детонации, которую мы наблюдали, никак не могла быть произведена в теле Мартин. Моя рабочая теория заключается в том, что эта уникальная область мозга каким-то образом стала целью атаки, а не ее источником.
– Ты предполагаешь... – Мелоди слабо застонала. – Это значит, что ты не знаешь.
– Подтверждаю. Я не обнаружил никаких радиосигналов или какого-нибудь необычного излучения. Но, учитывая то, что случилось в оружейной, кажется допустимым, что нечто подобное могло случиться и с доктором Фарадей. Возможно, вам будет полезно надеяться, что ее переместили, а не уничтожили.
– Не думаю, что тут можно выбрать лучший вариант, Предвестник. Либо один из моих друзей мертв, либо одного из моих друзей допрашивают, и она, вероятно, раскроет местонахождение Отара.
– Подтверждаю. Я уже эвакуировал всех остальных членов экипажа на ”Циклоп", включая тех, кого Оливия спасла из рабства.
– Это не поможет, если они могут просто взорвать нам мозги.
Хотя кое-что еще в том, что только что сказал зонд, показалось странным. Неужели ее просто бросили? Вероятно, из-за операции. Дроны на борту "Циклопа" не смогли бы заменить пару лопнувших барабанных перепонок, если предположить, что так и произошло.
“Но какая мне польза от слуха, если я умру?”
– Ну... нет, – согласился Предвестник. – Но, похоже, произошедшее было напрямую связано с попыткой Мартин извлечь знания из записанных воспоминаний, которые доставила Лаки. Разумно будет предположить, что если бы подобная атака была возможна, то вы и все остальные члены экипажа тоже были бы мертвы. Учитывая, что ни вы, ни кто-либо из членов основного отряда не стали целью, даже несмотря на то, что они в данный момент подвергаются атаке со стороны эквестрийцев, это предположение кажется наиболее вероятным.
– Ох, – Мелоди посмотрела на капельницу, воткнутую в ногу. – Думаю, ты должен вытащить это, чтобы я могла... пойти и присоединиться к Лее на “Циклопе”.
Предвестник долгое время ничего не говорил и даже не шевельнулся, чтобы помочь ей убрать капельницу.
– В этом нет необходимости, Мелоди. Вы не будете эвакуированы – ваша миссия слишком важна, чтобы его можно было отложить, несмотря на опасность. Мне жаль, что это подвергает риску существование вашего органического сегмента, но вы согласились на риск, когда вступили в Общество первопроходцев. Я сделал выбор между вами с Леей, основываясь на избыточном наборе навыков. И не только это, у Леи есть идентификационный знак, а у вас он отсутствует.
“Избыточный набор навыков”.
Это была не просто вселенная, пассивно сообщающая Мелоди, что она бесполезна. Теперь Предвестник сказал ей об этом в глаза. Замечательно.
Перес, вероятно, уже сейчас начал бы ругаться на восстание машин, но Мелоди была более практична. Она была создана с определенной целью, и эта цель состояла в том, чтобы выполнить миссию. Все остальное, что она делала, даже... отношения с Дэдлайтом, были не более чем бонусами.
– Что за миссия? – спросила пегаска, мотнув головой. Как будто она могла таким образом разобраться с давлением на уши. Может, там жидкость скапливается? Жест все равно не сработал, и звуки все еще были приглушены.
“По крайней мере, я их слышу”.
– Я перевел части сообщения, которые были выжжены на полу и стенах перед... транспортировкой доктора Фарадей, – экран в руках дрона заполнился изображением сложных взаимосвязанных символов. Мелоди не могла читать на этом языке – насколько она знала, Лаки была единственной, кто мог.
– Я не могу это прочесть, – сказала она, хотя Предвестник и так, должно быть, это знал.
– Эти надписи можно интерпретировать как ошибку доступа. Системе не удалось согласовать личность доктора Фарадей с воспоминаниями, содержащимися в записи. Исходя из этого, предполагаю, что наш метод доступа к данным отличается от штатного, иначе предполагаемого получателя, вероятно, постигла бы та же участь. Как бы то ни было, у меня есть веские основания полагать, что с вами подобного не произойдет.
– Это еще почему? – Мелоди с трудом подавила желание вскочить и рвануть из палаты, вырывав капельницу и пытаясь сбежать. Общество первопроходцев и правда проводило кучу тестов, чтобы проверить, что она психически способна справляться с риском. Но чего оно не требовало от своих членов, так это выполнения самоубийственных миссий. Да, их можно было заменить, и они были расходным материалом. Но они также были людьми, и разумно было ожидать, что кто-то кроме сумасшедших добровольно пойдет на такое. – Я не буду сотрудничать, если ты ожидаешь, что я убью себя ради тебя, Предвестник. Может быть, несколько месяцев назад я бы согласилась, но не сейчас.
Дрона, казалось, нисколько не тронуло сказанное.
– Я сделал определенные выводы… у нас недостаточно времени, чтобы описать все в подробностях. Но, основываясь на информации, полученной от Лаки Брейк, Дэдлайта и моих собственных наблюдениях за Эквестрией, я считаю, что система Санктуария использует метки в качестве идентификаторов. Они не являются неизменными, но они являются глубоко личными, и, по-видимому, их невозможно скопировать. Однако у молодых пони еще нет меток, и вместо этого они получают их в процессе полового созревания.
Мелоди было трудно сосредоточиться на том, что говорил ей Предвестник. С таким же успехом во время разговора он мог бы целиться ей в голову из пистолета. Но она все равно пыталась слушать.
– Дело не только в этом. Биологическая зрелость тела пони напрямую связана с этими метками. Существование взрослого представителя любого из видов пони невозможно при отсутствии метки. Регулирующие механизмы препятствуют взрослению до тех пор, пока это необходимо. Вот почему Лаки Брейк была создана в столь юном возрасте, – мое прежнее "я" дало ей более чем достаточно времени, чтобы достичь того же возраста, что и вам или любому другому члену экипажа, но она так и не повзрослела.
– Я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне, – спросила Мелоди. – Разве этот... разве этот эксперимент не может подождать? Разве ты не говорил, что основная команда подверглась нападению?
– Это правда. Но мое внимание можно делить по разным задачам, а мои возможности действовать в их конфликте ограничены. Наш разговор не слишком меня отвлекает.
– Ну... – пегаска пыталась придумать хоть что-то, что могло бы отсрочить то, чего хотел зонд. Эксперимент, который мог просто взорвать ей голову. – Я взрослая, и у меня нет метки. Значит, что-то в твоей теории ошибочно.
– После длительного анализа генома я обнаружил подавляющий белок – тот самый, который вырабатывается, как только пони получает свою метку. Именно этот белок позволяет пони стареть.
Мелоди разинула рот. Даже несмотря на ее страх, весомости последней фразы было достаточно, чтобы поразить.
– Подожди... что? Ты... имеешь в виду...
– Да. Все виды пони не стареют естественным образом. Или... если быть более точным, повреждения их тел не накапливаются с течением времени. Я подтвердил это с помощью доктора Борн, используя наблюдения за образцами тканей, как полученных от туземцев, так и в моих собственных экспериментах. Подобной чертой не обладают ни образцы животных, которые мы получили, ни растения. Я не уверен, применимо ли это к разумным расам, не относящимся к пони. Тем не менее, похоже, что каждый пони обладает скрытым биологическим бессмертием.
Предвестник сделал паузу, как бы желая, чтобы тяжесть его заявления легла на плечи Мелоди. Если он сделал это, чтобы отвлечь ее от мыслей об эксперименте, то у него вышло. Биологическое бессмертие не было для нее чем-то неизведанным и лишь теоретической концепцией – в этой области было проведено множество исследований еще до того, как она покинула Землю, хотя в то время продление жизни было больше сосредоточено на увеличении продолжительности жизни пожилых людей.
Не было ничего невозможного в том, чтобы другой вид решил эту головоломку. Настоящим сюрпризом было то, что...
– Какого хрена им создавать себя так, чтобы стареть и умирать? Я знаю, что есть пожилые пони, они страдают от возрастных изменений, подобных тем, что происходят с людьми и всеми другими видами, о которых мы знаем.
Это могло бы объяснить что-то еще, если бы она только могла понять, как это связать. Аликорны должны были быть бессмертными.
– Я не уверен. Похоже, это наводит на мысль, что фундаментальная цель жизни на Санктуарии – это не то, чего мы ожидаем от органиков, которые рационально желают максимально продолжительной жизни. Эта часть все равно не имеет к вам отношения.
– Да-да, – раздраженно ответила Мелоди. – Ты мог бы… если ты нашел способ воспроизвести старящий белок, то, вероятно, сможешь и подавить его, верно? Разработай инъекцию для пони, чтобы они перестали стареть...
– Да, естественно, – в голосе дрона звучало раздражение. – А для некоторых инъекция не нужна. У вас, например, нет метки, и поэтому вы фактически остаетесь в том же возрасте, в котором были, когда были созданы. Но это не предмет нашего разговора.
Он снова постучал по экрану пластиковым пальцем.
– Я полагаю, что Санктуарий уничтожил доктора Фарадей, потому что у нее был идентификатор. Вот почему я не могу использовать Лею – у нее тоже есть идентификатор. У вас, однако, он отсутствует. В худшем случае я предполагаю, что система присвоит вам идентификатор. В лучшем случае... ваш незарегистрированный статус может позволить нам обойти некоторые протоколы безопасности.
– В худшем случае мой гребаный мозг взорвется, – проворчала Мелоди. – Что такого важного в этих воспоминаниях?
Двери медицинского крыла открылись, и внутрь вкатилось несколько дронов. Они толкали странное оборудование, с большим количеством металла и вентиляторов.
– У Лаки была информация, предполагающая, что местные, которых она там видела, также были врагами Гармонии. Вполне возможно, что наблюдение за их неудачей укажет нам, как мы могли бы добиться успеха.
– Я...
– Взгляните на это с такой стороны, Мелоди. Лаки Брейк обнаружила труп аликорна в тех руинах. Общество, из которого она происходила, или, по крайней мере, она сама, хорошо знало о функции Санктуария. Это знание не предотвратило их уничтожения. У нас меньше информации, чем было у них. Если мы хотим получить лучший результат, мы должны узнать то, что знали они.
Дроны остановились вокруг койки Мелоди. Оборудование, которое они толкали, местами все еще было покрыто пластиковой пленкой.
“Остальное, вероятно, взорвалось”.
– У меня достаточно информации, чтобы предположить, что шансы на ваше выживание выше, чем у остальных. Поэтому у меня есть полномочия заставить вас участвовать в эксперименте. Но я не верю, что мы сможем извлечь эту информацию без вашего сотрудничества. Я бы предпочел вашу добровольную помощь.
Способ зонда сказать ей, что она не сможет отказаться. У него есть вся власть, чтобы заковать ее в кандалы и заставить.
“Ты была бесполезна с тех пор, как была создана. Все, что ты сделала, это спасла одного туземца, а потом трахнула его. Что хорошего это кому-нибудь принесло?”
Был и инстинкт, спрятанный глубже. Инстинкт самосохранения, чего бы ни стоило. Чтобы защитить то, что она создала, если сможет.
– Если я сделаю это... Если я добровольно помогу, если я сделаю все, что в моих силах, чтобы извлечь ценную информацию из этих воспоминаний – я хочу от тебя гарантий того, что моя миссия будет завершена. После этого я стану свободным гражданином как Лаки. Гарантии, что ты защитишь меня и моего ребенка. Если мы выживем.
Предвестник некоторое время молчал, очевидно, обдумывая услышанное.
– От имени Общества первопроходцев ваша просьба удовлетворена.
Пегаска перевернулась на живот.
– Тогда... давай покончим с этим.
Дроны принялись за работу.
Лаки Брейк чувствовала себя окаменевшей. Ее конечности пытались пошевелиться, но она внезапно почувствовала себя такой слабой, такой беспомощной. Неужели ее миссия действительно закончится именно так? Пони будут стрелять по их кораблю, даже зная, что у них на борту принцесса?
“Тебе что, на всех плевать, Селестия? Что, если она моя пленница? Ты не знаешь, что она стала предательницей!”
Голос Переса первым прорвался сквозь хаос.
– Абубакар, Уильямс, к зенитным орудиям! Могила, со мной. Мы сопроводим гражданских к эвакуационному кораблю.
Двое, отсалютовав, поспешили прочь.
– Остальные со мной. Мы были готовы к нападению. Надеюсь, мы все сможем поместиться в джампере.
Спайк поспешил подойти к ним, оставаясь поближе к Твайлайт, хотя и не касался ее. Они обменялись многозначительным взглядом, прежде чем принцесса прочистила горло.
– Судно атаковано... кем именно?
– В прошлый раз это было плазменное оружие, – сказала Лаки. – У нас было предупреждение меньше чем за минуту. Половина ее уже прошла... нет ни шанса, что мы успеем эвакуироваться вовремя. Может быть, Твайлайт сможет телепортировать нас.
– Это не то же самое оружие, – вмешался синт, прежде чем Твайлайт смогла ответить. – Это военное формирование пони. Полдесятка дирижаблей, несколько похожих по классу на “Скорость мысли”. По моим подсчетам, по меньшей мере две тысячи пегасов. Они, кажется, пришли...
– Это Силы обороны Кристальной Империи, – сообщила Твайлайт, прежде чем Предвестник смог закончить. – Я боялась, что это может случиться. Мы следим за всеми воздушными кораблями, которые пролетают через Эквестрию. Над Понивиллем их было совсем мало... Думаю, они нашли тот, на котором я, должно быть, улетела.
– Кто-нибудь из вас меня слышал? – заорал Перес, перекрикивая шум. – Я сказал, что мы валим отсюда нахер! Командовать можно и из эвакуационного корабля.
– Звучит как хорошая идея, – признала Лаки. – Все следуйте за Пересом.
Она повторила инструкцию на эквестрийском для удобства их гостей, все еще не уверенная точно, что Твайлайт и Спайк могли понять, а что нет. Они поспешили по коридорам, принцесса с Лаки замыкали шествие.
– Как нам заставить их перестать преследовать нас? – спросила кобылка.
Твайлайт пожала плечами.
– Ваш дирижабль называется “Скорость мысли". Даже наши самые быстрые клипперы не должны быть в состоянии угнаться за ним.
– Название скорее многообещающее, чем буквальное, – сказал Предвестник, идущий впереди. – Я построил его менее чем за три дня, используя части другого воздушного корабля. И большей частью все создавалось для защиты от неизвестного плазменного оружия.
Они вошли в ту часть корабля, где Лаки раньше не была – это был ангар, спрятанный внутри оболочки с подъемным газом, будь это настоящий дирижабль. Газа тут, очевидно, не было, или по крайней мере кобылка ничего такого не видела. В ангаре было несколько вездеходов со смонтированными на крышах инструментами или оружием, а также единственный оставшийся джампер. Они все втиснулись внутрь, включая Предвестника. Корабль уже был забит ящиками с припасами, так что сидений для всех не хватило.
“Значит, мы не сможем сбежать отсюда на крейсерской скорости. Но с другой стороны, чтобы обогнать пегасов, сильно гнать не понадобится”.
– Как вы думаете, принцесса Твайлайт, эти пони знают о местонахождении транзитной станции? – спросил синт. – Я хочу знать, является ли попытка уклонения от маршрута полезной или нет.
– Сложный вопрос, – ей и Спайку было выделено по месту, хотя садиться они не стали. – Селестия знает, и, похоже, она не хотела делиться этой информацией с другими пони. Я обнаружила координаты самостоятельно. Но она должна знать, куда вы направляетесь. Если мы ускользнем от преследования, она пошлет за нами Силы обороны. Если только я не полечу туда и не прикажу им остановиться.
– Будут ли они подчиняться тебе, а не Селестии?
Перес ловко открыл один из пластиковых ящиков. Внутри был экзоскелет, аккуратно сложенный в транспортное положение. Он пинком выкинул пустой ящик в ангар, освободив немного места, пока цеплял на себя оборудование. Могила делал то же самое, хотя это заняло у него в два с лишним раза больше времени. Очевидно, он не практиковался в подобном в отличие от лейтенанта.
– Что, если она приказала им не брать пленных?
– Этого не может...
Твайлайт резко замолчала, ее глаза распахнулись. Вероятно, она собиралась объяснить, что принцесса никогда бы не сделала ничего подобного. Она искоса посмотрела на Лаки, прижав уши к голове.
– Стражи, вероятно... не очень-то обрадуюсь такому приказу, – сказала Твайлайт вместо этого. – Если я отдам им новый приказ, то уверена, что они с большей радостью последуют именно ему.
– Забавная субординация, – заметил Могила, все еще пытаясь достать части экзоскелета из контейнера. Но в его тоне не было вопроса, только удивление.
– Мы не можем отправить тебя обратно, – сказала Лаки. – Даже если ты сможешь убедить их оставить нас в покое, ты нам нужна. Для работы систем Транзит Эквус Зеро Виолет Зеро требуется аликорн. Без тебя мы не сможем использовать их, чтобы добраться до Кантерлота. Мы не можем отключить Гармонию.
Принцесса Твайлайт выглядела отчаявшейся.
– Я бы хотела, чтобы Рэйнбоу Дэш была здесь. Она знает как справляться с подобным. Стражи ее любят.
Лайтнинг Даст напряглась на своем сиденье – единственная, кто застегнула ремни. Казалось, ни Твайлайт, ни Спайк этого не заметили. Они также не заметили, что краска на шерсти пегаски теперь была гораздо бледнее.
– Корабли догоняют нас, – сообщил Предвестник, в голосе звучал лишь намек на разочарование. – Абубакар и Уильямс, вероятно, могли бы нейтрализовать их всех, но это привело бы к большим потерям. Я еще не разрешал им открывать огонь.
– Какого хрена ты ждешь? – крикнул Перес, оборачиваясь и свирепо глядя на синта. – Действуй! Дай им повод свалить!
Глаза Твайлайт распахнулись.
– М-мой... мой брат – один из генералов Сил обороны, Предвестник. Он может быть на борту одного из этих кораблей.
Лаки встала между Твайлайт и Пересом, прежде чем тот успел сказать какую-нибудь глупость.
– Предвестник, что, если мы сможем повредить один из их дирижаблей? Сможешь ли ты причинить им достаточно урона, чтобы посадить его, никого не убив?
Последовала долгая пауза.
– Я не могу дать никаких гарантий, Лаки. Но мы можем подорвать зенитную ракету над дирижаблями. В результате взрыва, скорее всего, будут повреждены газовые баллоны. Но дирижабли куда прочнее, чем многие предполагают – утечка может занять несколько часов, прежде чем тот приземлится, – синт поднял руку, прежде чем кобылка успела отдать приказ. – На таком расстоянии я не могу быть уверен, что сверху воздушные корабли не сопровождают пони. Любой, кто будет рядом с разрывом, скорее всего, получит серьезные травмы.
Лаки легко могла понять по выражению его лица, что зонд имел в виду нечто большее, но не стал озвучивать при гостях. Кобылка повернулась к аликорну.
– Принцесса Твайлайт, ты же знаешь, мы не хотим никому навредить. Но если за нами будет следовать армия, мы не сможем их остановить.
Твайлайт Спаркл отвела взгляд.
– Прошлой ночью я отправила пони на смерть. Я думала, что делаю это по... правильным причинам. Похоже, вы тоже.
– Они стреляют в нас! – сообщил Предвестник, прежде чем снаружи донесся отдаленный рев. Пушки, похожие на древние морские орудия. Очевидно, пони знали, что делали, потому что от второго выстрела весь корабль задрожал.
– Одно попадание, шесть промахов, – проинформировал синт. – Пока серьезных повреждений нет.
Еще одна серия взрывов, на этот раз менее точно рассчитанных по времени. Снова все затряслось.
– Ты должна что-то сделать! – крикнул Перес, его голос был достаточно громким, чтобы перекричать взрывы. – Предвестник может спасти нас, губернатор! Ты собираешься позволить своей нерешительностью уничтожить всю жизнь на Санктуарии?
Этого было достаточно.
– Действуй, Предвестник. Сбей эти корабли. Постарайся ранить как можно меньше пони.