ФоЭ. Котята в коробке
Глава пятая. Рутина
В отличие от группы Камагина, занимающейся действительно интересными вещами, Фишер и Ли откровенно скучали. Курт направил вместе с ними восемь спасботов, переделанных в «мастеров-библиариев», как их метко окрестил какой-то шутник из технического отдела. Достаточно было лишь сменить навеску, установив комплект длинных и чутких, как щупальца осьминога, манипуляторов, и загрузить соответствующую прошивку. Шустрые «черепашки» бесшумно скользили по рядам, сканируя книги на полках и разворачивая рулоны с чертежами. Бравые разведчики оказались сведены до уровня отпирателей шкафов и сейфов. Единственным развлечением для них осталось слушать беседу товарищей с Сивисом и Аминой.
Спустя два часа на заднем дворе опустился большой грузовой флайер — первый из заказанных Лефаржем. Из него сноровисто посыпались люди, облачённые в скафандры, снабжённые дополнительными противорадиационными экранами. Эти костюмы давали большую подвижность, чем СВЗ, но при текущем фоне время пребывания вне укрытия составляло около трёх часов. Потому ребята спешили как можно быстрее сделать свою работу. Часть из них отправилась заниматься прикладной археологией, освобождая особняк от ненужных теперь вещей — ведь хоть спасение выживших полосатиков и было поставлено во главу угла, о науке забывать не следовало. Любой инопланетный артефакт, будь то ночная ваза или квартет дырявых вязаных носочков, в глазах специалистов имел ценность куда большую, чем десять гробниц Тутанхамона вместе взятых. Потому неповреждённый дом, битком набитый предметами материальной культуры, стал для них яркой звездой в сером мраке беспросветных будней.
Остальные спецы принялись приводить в порядок грузовой лифт, ведущий ко второму входу в убежище. Опустив вниз широкую платформу, они получили доступ к воротам размером в два раза больше парадных. Там их уже ожидал Дик, которому даже не пришлось употреблять свои хвалебные хакерские навыки на взлом очередного дурацкого замка — этот засов открывался изнутри простым нажатием педали. К ним подкатили наспех слепленный из того что было эвакуационный контейнер класса «гроб на колёсиках». Его ввели в шлюзовую камеру и закрыли внешнюю дверь. К тому моменту Камагин и Сивис с Аминой привели к месту сбора всех оставшихся в живых зебр. Малыши совсем как земные детишки жались к воспитателям, плакали и просились «к маме». Люди в скафандрах их совсем не пугали; возможно, жеребята принимали тех за обычных роботов.
Втиснуть весь этот детский сад за один приём в контейнер не удалось. Пришлось ждать. Амина, лишь одним глазком заглянувшая в Бальный зал, совсем упала духом и всю дорогу старалась держаться как можно ближе к спутникам. Сейчас она стояла, прижавшись тёплым пушистым боком к ноге Андрея, и дрожала мелкой дрожью. Понятно, что Камагин сквозь броню не мог ощутить панические волны, исходящие от кобылки, но чуткие датчики отлично улавливали их и посылали на экран тревожные мелкие пики.
Когда «сопливый фургон» скрылся за надёжной дверью, навстречу заполненному смертельной радиацией простору и близкому спасению, она подняла на Следопыта взгляд огромных заплаканных глаз, полных боли и страха, и тихо спросила:
— Как мы будем жить на этой вашей Зиемьлье? — последнее слово принцесса произнесла на общемировом, старательно выговаривая каждый непривычный звук, и Андрей в очередной раз поразился отличным лингвистическим способностям зебр.
«Они точно у нас приживутся», — подумалось ему, и в душе разлилась волна мягкой теплоты. Внезапно захотелось ласково погладить её по растрёпанной гриве, чтобы успокоить и придать сил, но, испугавшись, что гордая дворянка может неправильно оценить дружеский жест, человек просто слегка поправил съехавшую на сторону диадему.
— Жить? Да так же, как жили здесь. Конечно, соблюдая земные законы, но они у нас не самые плохие. Главный принцип — «Живи сам и дай жить другим». Если ему соответствовать, то всё будет нормально.
— Но кем мы станем для вас? Плюшевыми игрушками? Рабами? Подопытными зверюшками?
— Нет конечно, — быстро ответил он, на ходу переключаясь в режим цитирования методички, наспех слепленной ксенологами. — Сначала вас доставят на базу, осмотрят, зарегистрируют. Затем перебросят на Землю, в Сахарскую карантинную зону. Сахара — это такая огромная и жаркая пустыня, почти никем не заселённая: идеальное место для временной изоляции. Не знаю, как долго продлится карантин, но быстро точно не будет, и дело не только в бактериях и вирусах: мы должны получше узнать друг друга. Потом вам выделят резервацию для проживания, где вы сможете прийти в себя в тишине и покое. Ну а дальше как пойдёт, всё в ваших копытах.
— Но зачем вы вообще с нами возитесь? Почему не бросили умирать? Какой с нас прок?
— Хороший вопрос. Думаю, для человечества это станет чем-то вроде проверки. Глобальным этическим тестом планетарного масштаба. Понимаешь, ещё каких-то пять десятилетий назад мы были разобщены и постоянно грызлись меж собой. Последняя крупная война случилась в двадцатых годах этого века, и поверь, ничего, кроме страданий и слёз, она не принесла. Постепенно люди пришли к пониманию бессмысленности прежней модели совместного существования. Было сформировано Мировое Правительство — изначально чисто формальная организация, которая постепенно, год за годом получала всё больше и больше полномочий, пока не превратилась в главный законодательный и исполнительный орган планеты. Был разработан и внедрён общемировой язык, на котором сейчас говорит больше семидесяти процентов населения, что привело к падению главного разобщающего барьера — языкового. Десять лет назад полностью открыли границы, теперь народ активно перемешивается и селится где хочет, скоро прежние государства останутся лишь архаичными названиями на карте. С одной стороны, это вызвало невиданный доселе рост экономики и уровня жизни, с другой — породило массу проблем. Настолько серьёзных, что порой мы не успеваем затыкать возникающие тут и там дыры. И тогда из них наружу лезет такой первобытный мрак, что временами страшно становится. Но всё равно люди идут в правильном направлении, всего-то должна смениться пара-тройка поколений, не помнящих эпохи хаоса и раздора. А вот теперь появились вы. То, насколько идеально и чётко мы сможем помочь остаткам вашего несчастного народа влиться в земную семью, покажет наш собственный прогресс в плане построения более гуманного и открытого общества. Простыми словами — если преуспеем, то сдадим на «отлично» экзамен дружбы.
— Дружбы? — Амина неожиданно вскинула голову и с некоторой долей беспокойства посмотрела на Камагина. — Вы что, практикуете еретическое учение «дружбомагии», совсем как грязные пони?
— Прости, не понимаю, о чём идёт речь, — нахмурился Андрей. — Какая ещё магия?
— Самая обычная, — растерялась кобылка. — Поганые эквестрийцы, подстрекаемые своими жестокими недобогинями, начали извращать её природную сущность, за что и поплатились. Вместе с нами, — тихо добавила она.
Следопыт молчал, лихорадочно соображая, что ответить. К счастью, открывающаяся дверь положила конец свернувшему не туда диалогу.
В тесном кабинете повисло изумлённое молчание. Лю Шень ещё раз взглянул на застывшую во весь экран милую мордочку Амины и, машинально поглаживая тощую, в три волоска бородку, повернулся к коллегам.
— Как вы думаете, что эта юная леди имела в виду? — озадаченно спросил он. — Магия? Серьёзно?
— Только мистики нам тут не хватало, — развёл руками Януш Карпински.
— Да, я, конечно, догадывался, что за пределами Земли мы найдём много новых знаний, но магия… На мой взгляд, это как-то чересчур, — покачал седыми патлами академик Санчос Кастелло.
— Меня больше изумило упоминание о каких-то «недобогинях», — призналась доктор Виктория Семёнова.
Когда грузовой флайер опустился на базе, Андрей не поверил собственным глазам. За несколько часов отсутствия место сильно преобразилось. Получив карт-бланш от Совета, Франсуа развернулся по полной. Овальный зев портала светился голубым, сквозь него непрерывным потоком туда-сюда сновала техника. К уже имеющимся тесным модульным домикам добавились ещё шесть больших буксируемых дома, и сервисботы заканчивали монтаж гермопроходов. Восемь универсальных спецмашин расчищали площадку для дополнительных построек, ввинчивали сваи и ставили коммуникационные опоры для воздуховодов, труб и кабелей. Земля дрожала, рёв механизмов был слышен даже сквозь корпус скафандра.
Попрощавшись с новыми полосатыми знакомыми, разведчики вылезли из опостылевших СВЗ, прошли через медицинский сканер и отправились в душ, а затем в столовую, восполнять потраченные калории. Потом, после получасового отдыха в тиши кают-компании, вошли в кабинет Лефаржа. Он сменил тесную комнатёнку на просторное помещение в одном из новых домов — изменение статуса экспедиции из исследовательской в спасательную привело к резкому увеличению персонала. Прежний минимализм уже не годился, требовалось больше места.
— Заходите, садитесь, — сказал шеф четвёрке разведчиков, указывая на свободные стулья. — Вы отлично потрудились, сегодняшний поход принёс столько результатов, что не знаешь сразу, за что хвататься.
— Но ведь нет предела совершенству, правда? — ехидно поинтересовался Дик. — Вы ведь позвали нас только для того, чтобы сообщить, что нашей компашке ещё есть к чему стремиться, и потому стоит немножко поработать сверхурочно?
— Верно, — не стал отрицать Франсуа. — Пока вы мылись — брились — кушали, ребята из аналитического отдела переработали часть информации, выкачанной из библиотеки, и, что главное, выдали неплохой результат. Смотрите сюда…
Он склонился над своим столом, широкая столешница которого мгновенно высветила трёхмерную карту зебриканской столицы.
— Эти красные точки — все городские убежища. Всего их двести восемнадцать штук, и, как видите, разбросаны они очень хаотично, без особого порядка. Имея точную карту, мы можем приступить к работе прямо сейчас. Я уже выслал всех имеющихся дронов с биосканерами по адресам, к завтрашнему утру они закончат собирать информацию. Правда, чувствительность сканеров на большой дистанции оставляет желать лучшего; ребята из техотдела до сих пор не понимают, как Курту удалось нащупать то, первое убежище.
— Это же Курт, он мастер, — улыбнулся Ли.
— Не спорю, не спорю, — Франсуа забарабанил пальцами по краю стола. — Понимаю, что вы устали и всё такое, но время не ждет. Сейчас на Земле формируется шесть полноценных групп, состоящих из Следопытов и спасателей, но они прибудут только послезавтра. Мы просто физически не способны начать массовую эвакуацию, пока не будут развернуты необходимые площади. Да и больших транспортов всего три. А Совет требует первых результатов прямо сегодня. Дома сейчас дикий ажиотаж, зебриканские мордочки глядят со всех экранов. Эта ваша Амина ещё не успела сесть в транспорт, как уже стала звездой номер один в Интернете. Её утончённая полосатость, изящная растрёпанность гривы, стильная диадема и аристократические манеры покорили публику. Заметьте, я не сошёл с ума, а просто процитировал восторженный писк сетевых львиц из «Метаграмма». Давненько наш шарик не получал такой эмоциональной встряски. Пока публика визжит от восторга и не переключилась на что-то другоё, мы можем требовать от правительства всё что угодно, включая самую эксклюзивную технику и специалистов. Не думаю, что водопад щедрости продлится слишком долго, но пока…
— Пока стоит ковать железо, не отходя от кассы, — Андрей кивнул с понимающим видом.
— Верно. Но для этого нужны результаты. Хорошие результаты. Так что сегодня нужно будет кровь из носа очистить ещё как минимум два убежища, чтобы завтра репортёры смогли показать сочную картинку. Каждой вашей паре будут приданы шесть спасателей в лёгких скафах. Алгоритм действия таков. Вы входите первыми, разведываете обстановку, вступаете в контакт, гасите всеми силами возможный негатив, после чего, убедившись, что стрельбы не намечается, впускаете спасателей и начинаете эвакуацию. Действуете вежливо, но жёстко. На всякий случай вас снабдят электрошокерами, но применять их нужно крайне осторожно. Мы пока ничего не знаем о физиологии наших новых сожителей по планете; что им может повредить, что нет. Потому не увлекайтесь.
— Думаю, тут лучше подойдут полицейские акустические пушки, — заметил Гарольд. — Они остановят любую толпу, особенно в замкнутом пространстве.
— Я тоже так подумал. Восемь комплектов уже прибыли, получите непосредственно перед вылетом. Теперь, собственно, о том, куда вы полетите…
Лефарж переключил внимание на карту:
— Андрей с Диком отправятся сюда… — палец уткнулся в красную точку на самом краю города. — Гарольд, Ли, вы сюда, — указал он на маркер, расположенный чуть в стороне. — Дроны их уже проверили, людей внутри… в смысле, не людей, а… да чёрт с ней с терминологией, не до неё сейчас. Разумные, говорящие — значит, люди. Короче, людей там немного, думаю, справитесь быстро.
— Почему окраины? — мгновенно ухватив самую суть, спросил наблюдательный Кирби. — Почему не центр?
— Спецы высказали весьма дельное предположение, что на окраинах и в центре качество постройки убежищ могло различаться. Как показали первые исследования, чем дальше от центра, тем беднее люди там жили. В элитных кварталах ухари из «Сударха» не могли мухлевать слишком сильно, вдруг схватят за копыто. А в пролетарских районах…
— Логично. — Андрей потёр ладонь о ладонь. — Значит, начнём с периферии.
— Верно, и оттуда начнём постепенно двигаться к центру города. Всё понятно, коллеги? Вопросы есть?
— Никак нет, герр майор! — разведчики как по команде вытянулись в струнку и выпучили глаза.
— Тогда вперёд, на пулемёты. Родина вас не забудет, — улыбнулся Лефарж, махнул рукой, давая понять, что разговор окончен, и, отключив карту, вывел на поверхность стола первую партию абсолютно срочных документов. Его, в отличие от этих счастливчиков, сегодня, кроме работы с электронными «бумажками», ожидали ещё три экстренных и одно неотложное совещание.
Убежище, что досталось Андрею и Дику, оказалось небольшим, но зато заполненным, как говорится, «под самую крышу». При штатной вместимости в тридцать грив оно умудрилось принять почти полторы сотни голов. И то были в основном семьи и взрослые работницы с ближайшего завода. Никакой толпы сопливых первоклашек.
Когда Дик открыл шлюз (на замке вообще не стояло никакого пароля) и люди вошли внутрь, их встретил ад. Воздушные фильтры отказали, содержание углекислоты превысило допустимую норму, зебры начали задыхаться. Обезумевшие от страха бедняги пытались открыть внешнюю дверь, чтобы выбраться из коллективной могилы… навстречу смерти от радиации, но кто-то впопыхах сломал педаль замка, и теперь дверь можно было открыть только снаружи.
Разведчики прибыли вовремя. Мгновенно уяснив, что лежащие на полу задыхающиеся бедняги не могут представлять никакой опасности, Камагин отдал приказ, после чего сидящие запасным полком спасатели принялись за работу. Практически мгновенно они развернули две портативные установки очистки воздуха, и уже через несколько минут ситуация стала улучшаться. Здесь не с кем было вступать в контакт и вести долгие обстоятельные беседы. Отравленные углекислотой зебры плохо соображали, что происходит. Их стаскивали поближе к установкам, подставляли мордочки под живительные кислородные струи, а затем отводили к двери на погрузку. Они шли тихие и покорные, с глазами, полными ужаса, увиденного за смертной гранью, и от их пустых взглядов становилось по-настоящему страшно. На самом деле погибших оказалось немного: всего трое, причём несчастные не задохнулись, а были затоптаны во время вспышки паники. Но вид уцелевших зебр, похожих на живых мертвецов, приводил в трепет. Андрей чувствовал себя Хароном, перевозящим через Стикс компанию свежих душ. Закончив погрузку, группа без проблем вернулась на базу, и уставшие почти до судорог Следопыты смогли наконец отдохнуть.
У Фишера прошло не так мирно. Его убежище имело меньший перегруз, да и оборудование там стояло более качественное. Воистину, фортуна — лотерея. Но когда они с Ли вошли внутрь, прямо на пороге их встретила весьма колоритная троица крепких полосатиков с очень угрюмыми мордами и… пистолетами, зажатыми в зубах. Гарольд даже не успел начать произносить успокоительный спич про мир-дружбу-жвачку, заранее подготовленный группой дипломированных специалистов, как средний, самый лютый на вид жеребец открыл огонь.
Его внушительная пушка имела куда больший размер, чем та пукалка, которой встретил Камагина юный техник-секретарь. Впрочем, и этого ствола оказалось явно недостаточно для того, чтобы хоть как-то повредить броне. Пули пошли в рикошет, одна из них, отразившись от стальной балки, пробила аккуратную дырочку во лбу левого бандита. Тот завалился на бок, дрыгая ногами, но оставшихся молодчиков это не остановило, и правый бандит также включился в перестрелку — ребята явно потеряли голову. А может, они просто больше всего на свете любили палить во всё что движется. Впрочем, веселье продолжалось недолго. Расчехлив шокеры, Следопыты кинулись вперёд и без затей короткими разрядами молний уложили отдохнуть разбушевавшуюся парочку. Затем, сковав им ноги пластиковыми стяжками, оставили отдыхать и обдумывать своё некультурное поведение, а сами, держа нелетальное оружие наизготовку, двинулись внутрь схрона, готовые ко всему. Впрочем, больше воевать не пришлось. В главном зале их встретила толпа перепуганных полосатых мамаш, которые со страхом прислушивались к доносящемуся снаружи шуму. Пара успокаивающих жестов, несколько ободряющих слов, и вот уже благодарные дамы наперебой рассказывают, как перед самым закрытием двери внутрь ворвались три отморозка с оружием наизготовку. Как они захватили здесь полную власть, вконец запугав и затерроризировав и без того зашуганных бедняжек. Потом людей отвели в закрытый чулан, где на полу лежали тела пяти застреленных жеребцов — всех жеребцов, что имелись в убежище на момент запечатывания. Похоже, негодяи сознательно устранили потенциальных конкурентов и начали строить свою маленькую империю с большим гаремом.
Успокоив и вытерев слёзки самым нервным кобылкам, Фишер объявил начало эвакуации. Пока спасатели разворачивали свои игрушки и готовили транспорт, Гарольд подошёл к отодвинутым в сторону бандитам, постепенно приходящим в себя, вынул небольшой баллончик с несмываемой маркерной краской и щедро пометил их полосатые спины ярко-алыми крестами. Фишер испугался, что в суете спасательной операции убийцы смогут скрыться от ответственности, пользуясь тем, что люди ещё не слишком хорошо отличают одного полосатика от другого, но теперь этот номер не пройдёт: едкий краситель можно удалить только вместе с кожей. Милосердие милосердием, а о правосудии забывать нельзя.
Один день сменял другой. В срок прибыли все подготовленные группы, и дело пошло веселее. Тяжёлая, раздирающая душу работа стала превращаться в рутину. Одно убежище сменяло другое, мордочки спасённых зебр начали сливаться перед глазами в одну бело-чёрную полосу. Каждый вечер, выбравшись из опостылевшего скафандра, проверившись у медиков, приняв порцию противорадиационных препаратов и наспех перекусив, Андрей валился в постель, смотреть сны без сновидений. Он привык к тяжёлым нагрузкам, любил хорошую и сложную работу, так что в физическом плане оставался в относительной норме. С душевным состоянием всё оказалось гораздо хуже. Камагин с завистью смотрел на профессиональных спасателей, успевших за годы службы нарастить на сердцах непробиваемые мозоли. Спокойные и надёжные как танки, они чётко делали свою работу без рефлексии и нервов. Но он не спасатель, он — Следопыт, он не умеет, да и не хочет абстрагироваться от чужой боли. Но вместить её внутрь себя целиком тоже не получалось. И это вызывало ощущение безнадёжности и апатии.
А дела шли всё хуже и хуже. Рост фона практически прекратился, но он продолжал держаться на смертельно-высоком уровне. Убежища погибали одно за другим. Если в первые дни им ещё попадались беспроблемные схроны, обитателям которых просто очень повезло, то чем дальше, тем больше смертей вставало на пути. Попадались полностью вымершие, с закрытыми или, наоборот, настежь открытыми дверями. Все они были переполнены, каждое несло свою маленькую частичку трагедии, складывающейся в один жуткий пазл.
И вот, спустя полторы недели после начала операции, Камагин вошёл в конференц-зал на ежедневный утренний брифинг, получить новое назначение на сегодняшний день для своей группы. Франсуа уже давно напрямую не занимался оперативными вопросами, поглощённый административной рутиной, так что брифинги проводил его второй заместитель Серж Генсбур.
— Прошу внимания, господа, — начал Серж, постучав карандашом по краю стакана для солидности. — Сегодня у нас знаменательный день, к которому мы долго готовились. Предстоит совместная операция всех отрядов. Наша цель — самое крупное убежище на территории столицы.
Стол-экран засветился, демонстрируя некий объект, больше всего похожий на раздавленную каракатицу с целым клубком разномастных щупалец по бокам. Лидеры групп переглянулись с понимающим видом. Разговоры об этом убежище шли уже давно. Построенное на месте древних подземных катакомб, где в прежние века добывали камень для строительства домов, оно оказалось просто гигантским и, согласно спецификациям, имело штатную вместимость почти в полторы тысячи грив. Причина, по которой его ещё не очистили, была в целом понятна — люди просто не могли взять и вот так единовременно принять сразу настолько крупную толпу спасённых. Учитывая тот ад, что царил на поверхности, ограниченное количество пригодной для работы на Эквусе спецтехники и малую пропускную способность приёмных пунктов самой базы, решение проблемы пришлось отложить до того момента, как будут развёрнуты дополнительные мощности. И вот этот час настал.
— Хоть речь идёт о полутора тысячах, надеюсь, никто не питает иллюзий насчёт реальной численности выживших? — спросил Серж.
— Думаю, их можно смело умножить на два, если не больше, — устало улыбнулся Григорий Коваленко, лидер шестой группы.
— Верно. Вопрос только в том, сколько из них дожило до сегодняшнего дня, — озабоченно заметил Гарольд.
— Сколько есть, все наши.
— Не стану спорить.
Серж дал время на обмен репликами, затем вновь привлёк внимание к себе.
— В нашем распоряжении пять ворот… — на пяти самых жирных «щупальцах» высветились оранжевые точки маркеров с указанием номеров штурмовых групп, приписанных к конкретным воротам. — Вопросы к размещению отрядов имеются? Может, кто-то хочет сменить место входа?
Возражений не последовало, и Генсбур продолжил:
— Для усиления к вашим группам, помимо штатных спасателей, будут добавлены добровольцы с базы. Схрон огромен, и главное — очень запутан, нам потребуется действительно много людей.
— А будет, кого спасать? — мрачно поинтересовался Андрей.
— Будет. Биосканеры показывают наличие огромного количества живых объектов. Не бойся, поработать придётся.
— Шаблон прежний? — спросил кто-то.
— Да. Вскрываете, входите, занимаете периметр и оцениваете обстановку. Если никто не стреляет, разворачиваете мобильные экраны защиты и впускаете спасателей. Если возникнут беспорядки, пускаете в дело акустические пушки и шокеры. Вырубаете стрелков, оттесняете толпу. Амина записала очередное проникновенное обращение к соотечественникам, его, как подключимся, пустим по каналам внутреннего оповещения. Думаю, бедняг это успокоит. Вопросы?
— Нет.
— Тогда вперёд.