Полет Аликорна

24. Северная граница

— Так это действительно была ты? — восхитилась Твайлайт Спаркл. — Я слышала о заклинаниях телепатии и раньше, но ни одно из них не действует на таком расстоянии. Это просто потрясающе, Рарити.

Две единорожки сидели на тонких соломенных циновках в носовой каюте воздушного корабля Свежесть. Как и в случае с Аликорном, лишние мебель, оборудование и припасы были оставлены ради скорости, из-за чего на судне было свободно. Только солнечный свет, струящийся через круглые иллюминаторы, и переборки, выкрашенные в веселые цитрусовые тона, не давали разгруженному салону казаться совсем пустым. Сидя с подругой, потягивая воду и жуя сладкое печенье с орехами марекадамии из Галлополи, Рарити почти смогла забыть об опасности, которая ждала впереди.

На данный момент носовая каюта была в полном их распоряжении. Блублад и Элбоу Гриз погрузились в работу над двигателем и механическими системами дирижабля, отчаянно стараясь выжать из неуклюжего судна как можно больше дополнительной скорости. Все остальные нашли для себя что-то более интересное наверху. Рарити не разбиралась в механике и все еще чувствовала себя немного слабой, так что не потребовалось много усилий, чтобы убедить ее насладиться короткой передышкой. Это, однако, не означало, что она хотела побыть одна. Модельерша оказалась рада, когда Твайлайт предложила составить ей компанию.

— Да, это действительно была я! — с радостью ответила она. — В то время, по крайней мере поначалу, я думала, что это сон или, наверное, какая-то галлюцинация. Но все было так реально! Я могла видеть всех вас, слышать плач Свити Белль и касаться предметов в доме. Так я поняла, что все это на самом деле происходит в Понивилле, и что какая-то часть меня присутствует в доме моих родителей. Я решила, что должна дать тебе понять, что все еще жива и нуждаюсь в помощи, поэтому обратилась к тебе с помощью своей магии. После этого очнулась снова в джунглях. Я так и не узнала, получила ли ты сообщение, пока не увидел вас там, в Галлополи.

— Я чувствовала твое присутствие, — заявила Твайлайт. — Хоть и не могла слышать. Мне показалось, что мысли — которые не были моими собственными — внезапно появились в голове, и я знала, что это ты. Просто — вау, Рарити! Я даже не читала о таком заклинании. С другой стороны, о Камне Небес не известно очень много. Хотела бы я знать, как такая магия работает...

Твайлайт на мгновение нахмурилась, но затем выражение ее лица сменилось широкой улыбкой.

— Для этого понадобится как минимум неделя исследований, когда я вернусь в библиотеку! Может даже две! Дождаться не могу!

— Если кто-нибудь и сможет раскрыть и расшифровать секреты Камня Небес, то это ты, дорогая, — признала Рарити и вздохнула. — Я просто хочу, чтобы нам не пришлось ждать. Если мне действительно придется бороться с Виндласс, то я хотела бы хотя бы знать, почему Камень Небес установил со мной эту странную связь. Я уж точно не пыталась проецировать свое сознание в Понивилль — Камень сам привел меня к вам. Если бы эта штука была здесь и сейчас, прямо перед нами, я бы понятия не имела, как ею пользоваться. Как будто все это время я следовала его прихотям и желаниям.

Рарити ненадолго замолчала.

— Я знаю, что это невозможно с рациональной точки зрения. Драгоценный камень, каким бы древним и магическим он ни был, не имеет собственного разума. Однако, как бы банально это ни звучало, я убеждена, что это так. Я уверена, что Камень Небес что-то хочет от меня. Если бы я только знала, что именно.

— Хм, — задумчиво произнесла волшебница. Ее фиолетовые глаза были закрыты, и она казалась глубоко задумавшейся. — Ты что-то говорила об этом раньше, о том, что Камень Небес хочет от тебя чего-то, но я посчитала, что ты преувеличиваешь переволновавшись. Не могла бы ты рассказать мне об этом подробнее?

— Ну, — начала Рарити. — Всякий раз, когда я приближалась к нему, мое заклинание поиска драгоценных камней активировалось само, как будто Камень кричал: «Посмотри на меня!», «Вот он я!». Еще я чувствовала страшную боль в роге, словно его что-то хватало и пыталось вырвать из черепа. Теперь я знаю, что Камень Небес так пытался привлечь меня к себе. Однажды, когда на меня напала Виндласс, он каким-то образом позволил мне создать магический щит и спастись. Я понятия не имею, как сотворить такое заклинание, но думаю, что Камень Небес мог вмешаться, чтобы защитить меня. Наконец, когда Виндласс отозвала Камень, ты видела, что произошло. Казалось, словно все вокруг состоит из сплошной боли. Уверена, это ощущение исходило от Камня, как будто он кричал протестуя. Это было невыносимо, и я потеряла сознание.

— Очень интересно.

— Я уверена, Твайлайт, но что все это значит?

— О, я не знаю, — просто ответила фиолетовая единорожка, пожимая плечами.

Рарити снова вздохнула и опустила взгляд на пол каюты.

— Я боялась, что ты скажешь именно это.

— Ну, я не знаю точно, — продолжала другая единорожка. — Но у меня есть подозрение. На самом деле, это может объяснить и то, как ты смогла связаться со мной, и то, что Камень Небес, кажется, имеет собственный разум. И если я права, это может все изменить.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду все, — ответила Твайлайт, широко раскрыв глаза. — Если мои подозрения верны, это разрушит основы общепринятой истории пони и бросит вызов тому, во что мы верим о самом нашем происхождении.

— О чем это ты? — спросила Рарити. Твайлайт не привыкать к преувеличениям, и она надеялась, что это просто еще один подобный случай. В конце концов, какое отношение Камень Небес может иметь к происхождению пони?

— В последнее время я проводила некоторые исследования по связанной теме, — начала Твайлайт быстро и взволнованно. — Ты помнишь, после того как принцесса Селестия впервые позвала нас в Кантерлот, когда Дискорд освободился от сковывающего его заклинания, почему она утверждала, что мы нужны ей, чтобы остановить его? Почему она и принцесса Луна ничего не могут сделать?

— Насколько я помню, принцесса Селестия сказала, что она и ее сестра больше не могут владеть силой Элементов Гармонии. Если она и вдавалась в подробности, я не могу их припомнить, — Рарити нахмурилась. — Должна сказать, Твайлайт, не могу понять, как эти темы связаны.

— Поверь мне, это так, и ты правильно все помнишь. Принцесса ничего не объяснила. Все, что она сказала — заклинание заточения спало, потому что она и принцесса Луна больше не были связаны с Элементами. У меня не было времени спросить, что это значит, пока на карте стояла судьба Эквестрии, но после того, как Дискорд был побежден, у меня наконец появилось время подумать об этом. Что значит быть связанным с Элементами Гармонии, и почему принцессы больше не связаны?

— Продолжай, — поощрила Рарити.

— Согласно старым записям, принцесса Селестия потеряла связь с Элементами после того, как была вынуждена запечатать свою сестру на Луне. Использование Элементов для изгнания Найтмер Мун, которая на самом деле была принцессой Луной и другой Носительницей Элементов, не дало принцессе Селестии и дальше воплощать Гармонию. После этого Элементы больше не отвечали ей, и с каждым столетием сковывающее заклинание становилось все слабее, пока Дискорд, наконец, не вырвался на свободу. Предположительно, принцесса Луна потеряла свою связь еще раньше, когда более тысячи лет назад погрузилась во тьму. Откуда, подумала я, Элементы, неодушевленные предметы, узнали, что принцессы больше не воплощения Гармонии?

Рарити подумала, что наконец-то почувствовала общую нить, с помощью которой Твайлайт пыталась связать свою историю.

— Что-то внутри Элементов определило, что принцессы больше не достойны их носить — так же как Камень Небес решил, что хочет меня, — догадалась она.

— Да, именно! Элементы должны иметь какую-то форму рудиментарного разума, чтобы решать, кто может, а кто не может использовать их силу. Не забывай, они мгновенно распознали, кто из нас олицетворяет Щедрость, Верность, Честность, Смех, Доброту и Магию. Драгоценные камни даже приняли форму наших меток. Они также отказались работать, когда я попыталась заменить Рейнбоу Дэш на Спайка во время первого нашего столкновения с Дискордом. Элементы обладают определенной способностью принимать решения, и я полагаю, Камень Небес может иметь нечто подобное.

— Тогда, возможно, Камень и Элементы связаны, — предположила белая пони. — Возможно, они даже имеют общее происхождение.

— Точно! — воскликнула Твайлайт. — Но нипони раньше никогда даже не предполагал, что такое может быть — и неудивительно. Камень Небес находился во владении королевской семьи единорогов с незапамятных времен, но Элементы были обнаружены гораздо позже. Мало того, я никогда раньше не читала о том, что Камень проявлял какую-либо избирательность в отношении своего хозяина. Он всегда отзывался тому, кто восседал на троне единорогов. Не было причин подозревать, что он может быть каким-то образом связан с Элементами Гармонии.

— Однако теперь, когда я думаю об этом, у них немало общего — кажущееся наличие интеллекта, способность образовывать магические связи и являться по вызову, а также тот факт, что Элементы и Камень Небес проявляются в форме драгоценных камней. Подозреваю, что он смог переслать твой разум в Понивилль, потому что ты связана и с ним, и с Элементами Гармонии, а все остальные Носительницы собрались там, в доме твоих родителей. Возможно, это еще один случай, когда Камень пытался тебе помочь.

— Пока что мне все ясно, — произнесла Рарити. — Но единственное, что ускользает от меня — каким образом связь Камня Небес и Элементов угрожает основам знаний о пони, или что ты там говорила.

— Это означает — то, что каждый жеребенок изучает об основах истории пони, неверно! — воскликнула Твайлайт. — Видишь ли, ученые сходятся во мнении, что Элементы были созданы несколько тысяч лет назад неким могущественным магом-единорогом. Может это был Уолнат Умудренный, а может — один из позабытых великих волшебников Древнего Пониленда. Когда я впервые предположила, что у Элементов есть некий собственный интеллект, то дальше пришла к тому, что пони, создавшие их, использовали невероятно сложное заклинание сохранения памяти, чтобы внедрить в них часть своего собственного разума, достаточную для принятия решений о том, кто достоин владеть ими. В конце концов, подобный магический интеллект не может быть естественным свойством. Теперь, когда мы знаем, что Камень Небес обладает таким же интеллектом… — Твайлайт сделала паузу, чтобы сделать несколько глубоких вдохов.

— Камень Небес, согласно мнению ученого сообщества — просто исключительно мощный фокусирующий кристалл, обнаруженный доисторическими единорогами. Это неправда. Да, его история восходит к древним временам, но найден он был за тысячелетия до того, как развитие теоретической магии позволило создавать такие сложные заклинания, как чары постоянного сохранения памяти. В те времена единороги едва могли две палки телекинезом друг о друга потереть! Если Элементы и Камень Небес имеют общее происхождение, то это означает две вещи. Во-первых, Элементы намного старше, чем кто-либо мог предположить. Во-вторых — и я с трудом могу поверить, что говорю это — это означает, что они все были созданы не пони, а понибудь еще или некими иными существами. Кем-то более древним! Кем, Рарити? И почему? Эти вопросы бросают вызов основным предположениям о том, откуда мы появились и как сюда попали.

— Но что это…

— Конечно, я отдам тебе должное, когда представлю свои открытия Королевской Академии Магии, — продолжала Твайлайт. — Звезды в небе, Рарити, ты думаешь, они посвятят мне собственную полку в Кантерлотской Магической Библиотеке? Надеюсь, рядом с полкой Старсвирла Бородатого! — Она хихикнула и хлопнула передними копытами. — Может быть, у меня будет собственный зал или даже собственное крыло!

— Твайлайт! — крикнула модельерша.

— Да, Рарити? — волшебница моргнула и аккуратно сложила передние ноги перед собой.

— Я нахожу твой энтузиазм по поводу магии и древней истории заразительным и совершенно очаровательным, дорогая, правда. И хоть не желаю переводить тему с тебя на себя, но прямо сейчас вопрос действительно касается меня. Кто бы ни создал Камень Небес, проблема в том, что он, кажется, хочет меня. Это то, что мне нужно знать. Почему, Твайлайт? Почему я, и что мне теперь делать?

— Прости, Рарити, — огорченно произнесла ее собеседница. — Наверное, я немного увлеклась.

— Все в порядке. Я, конечно, не собиралась сейчас на тебя набрасываться. Я просто очень расстроена тем, что влипла в этот кавардак и не имею ни малейшего представления, почему должна иметь к этому какое-то отношение. Я не потомок старой королевской семьи. Я не собиралась перемещать солнце и луну. Ради Селестии, Твайлайт, я не более чем провинциальная пони, мечтавшая выйти замуж за принца, когда была кобылкой, увлекшаяся шитьем платьев для своих кукол и обретшая безумную идею, что может построить на этом карьеру, и которая научилась подделывать кантерлотский акцент, чтобы считать себя особенной. Но теперь мне все это не нужно, Твайлайт. Я больше не хочу быть особенной, — Рарити замолчала и быстро отвела взгляд, прежде чем ее подруга увидит, как она разрыдается. Единорожка невольно вздрогнула, когда Твайлайт наклонилась вперед и положила передние ноги ей на плечи.

— Я знаю, что ты подобного не желала, — произнесла лавандовая волшебница. — Ты никогда не считала себя особенной — хотя бы потому, что знала, что ты особенная. Твоя уверенность — то, что меня всегда больше всего восхищало в тебе. Я всегда отчаянно нуждалась в похвале и одобрении, и даже Рейнбоу Дэш, при всей ее браваде, может чувствовать себя неуверенно. Но ты — ты всегда верила в себя, в свои способности и в свой хороший вкус. Пони любят твои творения, потому что они великолепны и красивы, а также потому, что они видят твои уравновешенность и уверенность, и хотят быть такими же.

Рарити фыркнула и посмотрела в глаза подруге.

— Спасибо за добрые слова, дорогая, но вынуждена немного не согласиться. Я могу быть уверена в своих работах, но уверенность в том, что я смогу остановить безумицу с волшебным бриллиантом — это нечто совершенно иное. Я понятия не имею, что мне делать!

— Мы будем рядом с тобой, — с искренней уверенностью сказала Твайлайт. — Эпплджек, Рейнбоу, Пинки, Флаттершай и я. Связь с магическими артефактами может быть мощной, но не по сравнению с той особой магической связью, которую мы все разделяем как друзья. Если я чему-то и научилась с тех пор, как переехала в Понивилль, так тому, что нет магии сильнее, чем магия дружбы.

Рарити долго наслаждалась искренностью своей подруги. Она знала, что Твайлайт уверена в каждом своем слове — никто не разбирается в магии лучше ее. Конечно, со всеми ее подругами Рарити не о чем беспокоиться. Тем не менее она немного нервничала.

— Мне так повезло, что ты мой друг, дорогая Твайлайт, — сказала Рарити, бледно улыбнувшись. — Я верю в нашу дружбу и во всех девочек. Однако, как бы то ни было, боюсь, что впереди меня ждет испытание, с которым мне придется столкнуться в одиночку, и к которому я крайне плохо подготовлена. Жаль, что у нас нет времени забрать Элементы до того, как Виндласс приведет свой план в действие.

— Да и пока принцесса Селестия находится вдали от Кантерлота, к ним невозможно добраться. Даже принцесса Луна не может обойти обереги, которые принцесса установила для защиты Элементов, — ответила Твайлайт. — Но все же есть возможность полностью избежать конфронтации. Мы могли бы завернуть в Понивилль, а там Спайк немедленно пошлет принцессе письмо с предупреждением об опасности. Уверена, она сможет остановить заговорщиков, даже если у них будет Камень Небес.

Натянутая улыбка Твайлайт говорила, что она не совсем уверена в этом.

— Нет, — покачала головой Рарити. — Мы не можем рисковать, как бы мне ни хотелось увидеть моего маленького милого Спайки и сообщить сестре и родителям, что я жива. Если Виндласс планирует нападение с учетом присутствия принцессы Селестии — а я абсолютно уверена, что она это планирует — она должна быть уверена, что сможет не дать принцессе помешать ей. Боюсь, что если Виндласс почувствует угрозу, она просто сразу же приступит к осуществлению своих планов, задолго до нашего прибытия. Мы должны двигаться прямо к Стратусбургу и надеяться сохранить преимущество внезапности.

Твайлайт кивнула.

— Когда мы доберемся туда, мы остановим заговорщиков, все вместе, — она снова наклонилась вперед, вытянув передние ноги, и Рарити радостно обняла ее в ответ.

Через несколько секунд объятия прервал приближающийся стук копыт и тихое покашливание. Блублад навис над единорожками.

— Пожалуйста, извините, что прерываю, — произнес Блублад. — Мисс Спаркл, мистер Элбоу Гриз просит вашего совета относительно того, сможет ли немного прикладной магии разогнать двигатель и гребные винты этого корабля еще на несколько лиг в час. Не могли бы вы навестить его в машинном отделении?

Твайлайт тут же вскочила.

— О, он нуждается в моем мнении? О том, как сделать дирижабль более эффективным?

— Верно, — ответил Блублад. — Он очень настойчиво просил вашего совета.

— Звезды, Рарити, новые открытия в области истории эквинологии, а теперь шанс внести свой вклад в область магической механики — в один и тот же день! Что может быть лучше?

— Могу придумать кое-что, — проворчала себе под нос Рарити.

— Чудесно! — продолжила единорожка. — То есть, я не авиационный инженер, но знаю кое-что о физике, в конце концов, и о горении тоже, и ох, я недавно практиковала заклинания оживления. И люблю эффективность! Буду рада помочь!

— Замечательно. Шлюз моторного отсека находится в кормовой части кают-компании, — когда Твайлайт непонимающе посмотрела на Блублада, он продолжил. — Просто идите в заднюю часть корабля.

— Верно! Пойду и посмотрю, что смогу сделать. То есть, если ты не возражаешь, Рарити.

— О, совсем нет, дорогая, — ответила ее собеседница чуть более утомленным голосом, чем намеревалась и разрешающе махнула копытом. — Пожалуйста, иди, мы можем договорить позже.

— Спасибо!

С этими словами Твайлайт Спаркл весело побежала прочь. Рарити подождала, пока не убедилась, что волшебница находится вне пределов слышимости, прежде чем вскочить на копыта и встать лицом к лицу с Блубладом. Была только одна причина, по которой он хотел поговорить с ней наедине.

— Итак, — начала она. — Ты хочешь, чтобы мы завели этот, безусловно, крайне неловкий разговор сейчас, несмотря на то, что время для него совершенно неподходящее. Ты дошел до того, что обманул мою подругу, чтобы остаться со мной наедине.

— Что ты имеешь в виду? — невинно спросил Блублад, отводя взгляд.

— Действительно? — недоверчиво спросила Рарити. — Тебе и Элбоу Гризу, опытным механику и авиаконструктору, нужна консультация Твайлайт? Она самая умная и талантливая пони из всех, кого я знаю, но это не меняет того факта, что она не инженер, а повод, которым ты заставил ее уйти, был очевидно надуманным, — единорожка вздохнула. — Можешь уже сказать, что хочешь.

— Никогда не знаешь, может твоя подруга найдет решение, которое мы упустили, — Блублад съёжился под испепеляющим взглядом Рарити. — Хорошо, да, я видел, с каким энтузиазмом она относится к науке и магии, и мне нужно было поговорить с тобой наедине, о том, что я… случайно высказал.

— Оговорка? — спросила Рарити. — Тогда все необходимые объяснения уже есть. Это была ошибка. Что еще нужно сказать?

— Ты действительно хочешь оставить все, как есть?

Рарити обдумала вопрос. Блублад в пылу момента признался ей в своих романтических чувствах. Она, конечно, уже начала подозревать, но слова были гораздо ощутимее и тверже намеков и предположений. Их нельзя забрать обратно, и они будут висеть в ее памяти, ожидая, пока она признает их. Она надеялась, что она и Блублад могут бы стать кем-то вроде друзей, но не сейчас, не с этими важными словами, висящими между ними.

Почему бы не ответить взаимностью, спросила одна ее часть. Почему бы просто не упасть в его объятия, не прижаться к его сильной груди и не попытаться забыть страдания, которые он причинил ей в прошлом? Почему бы не принять то, что было предложено, и не обрести то, чего она хотела с тех пор, как была маленькой кобылкой, знавшей лишь то, что в замке живет красивый молодой принц, и мечтавшей лишь о том, что когда-нибудь они оба будут ее? Он изменился, не так ли? Он стал новым, лучшим жеребцом. Чувства, в которых он признался, были, несомненно, искренними.

Но даже если он был честен в этот единственный момент, как долго он останется таковым? Как долго он сможет по-настоящему заботиться о ней, прежде чем вновь превратится в пони, которому не важен никто, кроме себя. Черствый, эгоистичный, плаксивый принц Блублад с Гранд Галлопинг Гала скрывался внутри этого нового жеребца и всегда будет скрываться. А если он снова появится? Ей придется жить с ним. Она не могла сделать это с собой. Она даже не хотела рисковать.

— Да, — ответила Рарити. — Так и есть.

— Но я не хочу, чтобы все оставалось, как есть, — быстро возразил Блублад, смотря вниз и в отчаянии топнув передним копытом. — Я хочу знать, что ты чувствуешь. Я хочу знать, куда идти дальше.

Рарити вздохнула.

— Сейчас действительно не подходящее время.

— Времени лучше не найдется.

— Пожалуйста, Блублад, подожди хотя бы, пока эта неприятная ситуация не закончится. Кто может сказать, что произойдет в Стратусбурге?

— Так вот оно что, — проворчал Блублад. — Ты не простила меня даже после всего, через что мы прошли вместе. Мое поведение в одну-единственную ночь было слишком предосудительным, чтобы ты смогла его забыть.

— Не пытайся выставить себя жертвой и переписать прошлое!

— Я просто прошу тебя заглянуть за пределы того, кем я был, и увидеть, каким я стал сейчас!

Рарити долго и безмолвно смотрела в сияющие лазурные глаза Блублада.

— Я не могу, — сказала она наконец. — К сожалению, мои воспоминания о той ночи неизгладимы, а пережитое унижение — то, что я отказываюсь испытать снова. Однако речь идет не о том, чтобы наказать тебя за ту ночь.

— Тогда о чем же?

Она шагнула вперед и осторожно положила переднюю ногу на плечо Блублада.

— Не мог бы ты забыть об этом хотя бы на время?

— Мне нужно это услышать. Мне нужно знать, как я могу убедить тебя дать мне второй шанс. Пожалуйста, скажи мне.

— Пожалуйста, в другой раз, — взмолилась Рарити.

— Просто скажи мне, как мне стать тем пони, которым ты хочешь, чтобы я был, — попросил Блублад.

— Не сейчас!

— Пожалуйста!

— Ты не сможешь! — наконец выкрикнула Рарити, отдергивая переднюю ногу. — Вот неприглядная правда, которую ты, кажется, хочешь услышать — ты никогда не убедишь меня, что ты другой, как бы мне ни хотелось в этом убедиться. Я не могу быть на сто процентов уверена, что жеребец с Гала никогда больше не поднимет свою уродливую голову, и я не могу быть уверена, что эгоистичный жеребенок с комплексом преследования, каким я узнала тебя всего неделю назад, действительно ушел, и я не хочу, не могу рисковать снова открыть свое сердце этому жеребцу.

Рарити глубоко вздохнула и осознала, что ее грудь вздымается, а все тело дрожит.

Блублад, казалось, сжался перед ней и потерял всякое подобие царственной уравновешенности, с которой обычно держался.

— Клянусь, — медленно произнес он. — Что я наступил бы на горло этому ужасному жеребцу, о котором ты говоришь, и сбросил бы его с самой высокой башни Кантерлотского замка. Я бы так и сделал, если бы он не был мной. Но он — это я, или, по крайней мере, он был мной, и я не могу изменить этого факта, какую бы жизнь я ни вел отныне.

— Нет, — прошептала Рарити, смаргивая слезы. — Ты не сможешь. Мне жаль. Мне очень жаль.

Они простояли в тишине целую минуту, прежде чем Блублад наконец заговорил.

— Тогда, думаю, я посмотрю, смогу ли помочь чем-то в машинном отделении. Как могу предположить, тебе не помешает немного свежего воздуха. Верхняя палуба находится настолько далеко от меня, насколько вообще возможно на этом корабле.

Он повернулся и ушел, не оглядываясь.

Свежий воздух. Рарити почувствовала, как тяжесть давит на ее грудь, сжимая и сдавливая ее легкие. Она должна уйти отсюда. Ей нужно подышать. Белая пони взбежала по узкой лестнице.

Выйдя на теплое послеполуденное солнце, Рарити отчаянно глубоко вдохнула, затем медленно выдохнула, представляя, как она изгоняет все ужасные, нежелательные чувства, которые тяготили ее. Она просто будет держаться подальше от Блублада. Это было все, что она могла сделать, пока все не закончится, и она не вернется домой. А пока что было много других пони, с которыми она могла бы побеседовать. Такой вот выход — чем-нибудь себя занять.

Зипс стоял возле старого штурвала дирижабля, внимательно изучая циферблаты простейшего автопилота, который должен вести их в сторону Стратусбурга. Зинзи стояла на носу, перегнувшись через леер правого борта и молча наблюдая, как под ним проходит земля. Бакару и Эпплджек стояли лицом друг к другу с противоположной стороны, поглощенные разговором. Эпплджек расхохоталась, когда Бакару изобразил пинок передней ногой, без сомнения, воспроизводя сцену из какого-то своего прошлого приключения. Сломанная задняя нога большого жеребца была перевязана и в шине. От их близости Рарити внезапно стало неуютно, и она пошла в другую сторону, чтобы поговорить с Зинзи. Лучше уж назойливые рифмы, чем оказаться пятым колесом.

Рарити по-дружески поздоровалась, подойдя к зебре и проследила за взглядом Зинзи вниз, к, казалось бы, бесконечным холмам, покрытых густой зеленью леса.

— Какое прекрасное зеленое местечко. Ты знаешь, где мы?

— Действительно прекрасно, не стоит сомневаться, — ответила Зинзи, повернувшись к Рарити. — Мы должны сейчас недалеко от Балтимейра оказаться. Среди этих холмов бывала я давненько, но местные странников встречают не сказать, чтоб уж частенько. Немногие тут оставшиеся борются за существование, выращивая травы и фрукты ради пропитания.

— Какой позор — среди такой-то красоты. Полагаю, что с завершением строительства железных дорог и воздушными кораблями, курсирующими между центральными городами и южными границами, мало кто уже путешествует по этим холмам пешком.

— Прогресс никогда не приходит бесплатно, — кивнула Зинзи. — Кто-то процветает — а другие исчезают безвозвратно.

— Знаешь, — задумалась Рарити. — Мой дорогой друг считает, что Эквестрия должна стремиться развиваться быстрее, чем когда-либо прежде. Он верит, что распространение благ новых технологий создаст более равные условия для всех и поможет пони, которые в противном случае были бы ограничены, найти свое идеальное место в мире. Однако я боюсь, что столь быстрые перемены сделают пони какими угодно, но не равными. Общины будут соперничать за ресурсы и за доступ к последним достижениям. Как и в случае с железными дорогами, победители станут богатыми и могущественными, а проигравшие потеряются в тумане истории, как пони, живущие на этих холмах. Или, что еще хуже, неравенство может привести к насилию.

— Разумно твое мнение, можешь не сомневаться, — ответила Зинзи. — Быстрые перемены могут даже друзей заставить драться. Хуфу хотел темп изменений ослабить — и от этой смертельной гонки отвадить.

— Изменения сами по себе — неплохая вещь, — заметила Рарити. — И их нельзя избежать. Но навязывание их пони, к ним не готовым, создаст общество, раздираемое раздорами и несправедливостью. Уверена, Виндласс понимает это, хотя, наверное, считает, что сможет объединить раздробленную нацию под своей властью. Я, однако, не желаю в этом участвовать. На самом деле, я думаю отказаться от предложения, когда мы вернемся. Осмелюсь предположить, что когда пони, предложивший мне занять его место, поймет, насколько его мечта извращена Виндласс, он тоже будет думать иначе.

— Вражда в Эквестрии затронет не только лишь пони страну — все же здесь движут солнце и луну. Лучше медленно и постепенно развиваться, чем без раздумий и нужды в неизвестность бросаться.

— Ты права, и я… — Рарити вздрогнула, когда раздался громкий хлопок, и белая единорожка едва удержалась на ногах после того, как воздушный корабль дернулся вперед и ускорился. — Что это было?

— Честно, не могу сказать, — ответила Зинзи, и на ее лице отразилось беспокойство. — Стоит друзей в моторном отсеке поспрошать.

Зинзи и Рарити поспешили к лестнице, ведущей вниз, в сопровождении Эпплджек, Бакару и Зипса. Однако прежде чем они успели подойти ближе, на верхнюю палубу выбрались Твайлайт Спаркл, Блублад и Элбоу Гриз. Шкурки трех пони были перепачканы угольной пылью, смазкой и другой самой разной грязью, но Твайлайт выглядела довольной, и это развеяло страхи Рарити.

— Шо энто было, Дискорд побери? — спросила Эпплджек.

— О, ничего, — самодовольно ответила волшебница. — Я просто использовала новое заклинание, которое создало временное релятивистское искажение вокруг двигателя корабля, чтобы мы могли лететь быстрее, чем это возможно с научной точки зрения в нормальных условиях.

Пока Рарити и остальные недоверчиво смотрели на нее, Элбоу Гриз поднес переднее копыто ко рту и громко кашлянул.

Твайлайт повернулась к дородному жеребцу, немного надувшись.

— Что? Я думала, вы сказали, что вольное преувеличение — ключ к успеху, как авиационного инженера?

— Я сказал приукрасить правду, а не утверждать, что вы изменили законы физики!

— Ой, хорошо, — надулась волшебница, покраснев под засохшими слоями смазки, скрывающими ее естественный цвет. — Выхлопная система была сильно забита грязью. Мы только что прочистили трубы.

Блублад кивнул.

— Неудивительно, что у цитрусового консорциума проблемы — если этот корабль считать примером их отношения к делу. Он получил всего лишь несколько сомнительных модификаций двигателя и свежий слой краски, прежде чем был поименован «гоночным кораблем». После исправления их любительских «улучшений» и прочистки выхлопной системы, даже включив двигатель на максимальную мощность мы должны добраться до Стратусбурга до того, как что-нибудь взорвется или сломается.

— Но никаких гарантий, — добавил Элбоу Гриз.

— Доберемся ли мы до города до того, как начнется саммит? Вот что важно, — уточнила Рарити.

— Никаких шансов, — заявил механик. — До него лететь еще часов двадцать. Лучшее, что мы можем сделать — надеяться, что они начнут поздно.

— Тады будем надеяться, шо завтра Рейнбоу Дэш не решит встать спозаранку, — заявила Эпплджек.

— На данный момент надежда — это все, что у нас есть, полагаю, — мрачно сказала Рарити.

— Не-а, — ответила Эпплджек, подойдя ближе к Рарити и легонько ударив левым передним копытом по правому единорожки. — Ишшо у нас есть мы, и, шо более важно, у нас есть корзина яблок, несколько кокосов, бочонок подслащенной пасты таро, полная корзина печенья, предостаточно воды и бочонок, полный ананасового вина, любезно предоставленные славными пони Галлополи. У конце концов, мы не могли отказаться от их подарков, тока шоб выгадать вес. А теперича, как насчет спуститься униз и перекусить? Энто, канешна, не сидр, но того ананасового винчика я с тобой выпью.

Рарити почувствовала, как у нее заурчало в желудке, как только Эпплджек начала перечислять их припасы, и ей сразу же стало ясно, насколько проголодалась, так как не видела приличной и достаточно свежей еды со времен приема у Блублада в Кантерлоте.

— Гм, Рарити, — Твайлайт открыла рот, а затем изобразила, как закрывает его копытом. Ужаснувшись, Рарити закрыла его, отвернулась от остальных и как можно незаметнее стерла слюну с подбородка.

— Ужин — энто хорошо, — сказал Бакару, развеяв секундную неловкость и заслужив благодарность Рарити.

— Да, они даже мне соорудили «субмарину» с ананасами, морской капустой и луком, — добавил Элбоу Гриз. — Эти пляжники — хорошие ребята.

Рарити последовала за остальными, отказываясь отвечать на взгляд Эпплджек, говорящий, что фермерша не забудет секундного нарушения приличий. Вскоре после этого, однако, она с радостью ела и пила, и чувствовала себя от этого намного лучше. Ужин продолжался, пока корабль на автопилоте мчался к Стратусбургу, и вскоре уже наступил закат.

Когда подвыпившая Рарити, наконец, улеглась в постель, рухнув на яркое шерстяное одеяло, накинутое на тонкую циновку из плетеной соломы, ее довольный разум был занят теплыми мыслями о дружбе, семье и безопасности очага и дома. Ананасовое вино было действительно не очень, решила она, засыпая. Тем не менее, оно творило чудеса, отгоняя неизбежность грядущего дня. Может, она даже закажет бочонок для себя.

Несколько часов спустя, когда рассвет залил мир светом, стало очевидно, что Свежесть и ее команда достигли северных земель. Незадолго до того Рарити проснулась во тьме — ее разум был полон мыслей о Камне Небес и, что более тревожно, о Блубладе. Чувствуя беспокойство и неприятный холод, она магией превратила свое одеяло в толстое пончо, закрывавшее ее шею, спину и грудь, прежде чем подняться наверх, на открытую верхнюю палубу. Там она предложила сменить на вахте искренне поблагодарившего ее за это Зипса, и теперь она стояла одна на палубе дирижабля, разгоняя туман злоупотребления ананасовым вином и наблюдая, как восходящее солнце постепенно раскрывает впечатляющую, грандиозную панораму впереди.

Снежногривые горы поднимались из земли, как острые зубы злобного дракона. Зубчатые линии пиков с белыми вершинами тянулись с востока на запад, насколько могла видеть единорожка. Каждая вершина в отдельности была выше и шире, чем гора Кантер, и эффект пейзажа сразу заставил Рарити чувствовать себя совершенно микроскопической. Если бы Снежногривые могли рассказать историю своего многовекового существования, вся история пони была бы для них всего лишь кратким мгновением. Принцесса Селестия покажется новорожденным жеребенком. Сама Рарити станет всего лишь легкой искрой, явившейся на мгновение и тут же пропавшей.

Она знала, что в этих высоких горах грифоны строят свои огромные гнездовья и устраивают насесты. Где-то впереди, среди густых гряд облаков, собравшихся на наветренной стороне гор, в небе парит город пегасов Стратусбург, обозначающий нынешнюю северную границу Эквестрии. Именно эта невидимая граница, такая смехотворно эфемерная по сравнению с горами, которые останутся неизменными через сто поколений, и послужила удобной растопкой тем, кто желал разжечь огонь войны.

Мысли Рарити обратились к сестре в Понивилле и ко всем маленьким пони, которые вырастут в неузнаваемо искалеченной Эквестрии, живя в страхе перед своими врагами и перед будущим, если Виндласс удастся сорвать мирный саммит. Что бы ни планировала безумная кобыла и какими бы силами она ни обладала благодаря Камню Небес, Рарити решила остановить ее. После этого, твердо приняла решение модельерша, она пойдет прямо в спа Понивилля, запрёт двери и не будет выходить месяц, а то и три.

— Снежногривые — это что-то особенное, я прав? Мы до них доберемся только через несколько часов, а они уже такие большие. Безумие.

Рарити каким-то образом пропустила появление Элбоу Гриза рядом с ней. Дородный механик занялся регулировкой рулевого управления и проверкой приборов на навигационной панели. Она заметила пар, идущий из его ноздрей, и вздрогнула, поняв, как холодно даже под ее теплым пончо.

— Звезды, как живущие в Стратусбурге пони переносят этот ужасный холод? — спросила Рарити.

— Пегасы на самом деле не воспринимают холод, как мы, наземники, — ответил Элбоу Гриз. — Полагаю, они стали такими, чтобы был какой-то способ не замерзнуть в облаках, так как они не могли разводить костры или ткать ткань, чтобы согреться. Уверен, ты слышала миллион плохих шуток о пегасах, которые не любят инновации, но мне всегда нравилась одна о том, как три племени отреагировали на открытие огня.

— Кажется, я ее знаю, — кивнула Рарити. — Практичные земные пони использовали огонь, чтобы прокормить свои семьи и согреться зимой. Любопытные единороги решили, что могут использовать свою магию, чтобы сделать огонь ярче и красивее, и в итоге случайно сожгли весь лес, в котором жили. А пегасы просто пригнали дождевую тучу и потушили пламя, не видя в нем пользы и смысла.

— Да, слышанная мной версия была менее изящной, но ты права. Надеюсь, что в городе они приложили какие-никакие усилия, чтобы согреть его для всех остальных. Даже не представляю, что они устроили, чтобы и нелетающие могли посетить этот саммит, но если им это удалось, то они, должно быть, могли добавить несколько лишних градусов тепла.

— Ты бывал раньше в Стратусбурге? — с любопытством спросила Рарити.

— Конечно, — ответил механик. — По крайней мере, я видел его с воздуха. Там все пегасы. Стратусбург — облачный город, поэтому они импортируют свою еду, а я работал с некоторыми крупными перевозчиками, которые летают туда. По улицам, конечно, ходить было нельзя, но даже с воздуха все выглядит впечатляюще. Должен сказать, управляющие этим местечком пони стоят своих денег. Слыхал, что пегасы, владеющие облачными шахтами, богаты почти так же, как Фэнси Пэнтс — за исключением того, что деньги делятся между всей семьей.

— Да, я недавно узнала, что моя дорогая подруга является одним из наследников состояния Небесных Строительных Технологий, к моему большому удивлению.

Элбоу Гриз присвистнул.

— Ты определенно вращаешься в интересных кругах, Рарити.

— Да, — согласилась модельерша. — Определенно.

Она сделала паузу.

— Кстати говоря, я была удивлена и рада видеть тебя снова в Галлополи. Я, безусловно, в большом долгу перед тобой за то, что ты присоединился к моим друзьям и столь своевременно прилетел на помощь.

— О, я не герой, — ответил Элбоу Гриз, качая головой. — После того, что произошло, Фэнси Пэнтс был реально сломлен. Он практически приказал мне остаться и помочь Темпесту в поисках и спасении.

— Приятно слышать такое о Фэнси. После того как на меня напали Темпест и Виндласс, я начала сомневаться, могу ли понибудь доверять.

— Да, никогда бы не подумал, что эти двое так прогнили, но я точно знаю, что на старого доброго Фэнси можно положиться. Никто не может так притворяться, что его сердце разбито, как он. Полагаю, он думает, что ты реально особенная. Он будет на седьмом небе от счастья, когда увидит, что ты жива.

— Я тоже с нетерпением жду встречи с ним.

«Реально особенная» назвал ее Элбоу Гриз, но что это значит? Фэнси Пэнтс определенно рассматривал Рарити как ценную фигуру, пони, на которую он мог положиться, преследуя свои политические амбиции, но она задавалась вопросом, насколько глубока их дружба на самом деле. В конце концов, Фэнси отправился в Кантерлот после фиаско Кубка Аликорна, оставив в Галлополи подчиненных вместо того, чтобы тоже помогать.

Конечно, в то время было почти наверняка известно, что Рарити погибла, и он, вероятно, предвидел ущерб, который этот инцидент нанесет и без того ненадежным отношениям между пони и грифонами. У него были обязанности в столице и все причины вернуться домой в такое трудное время.

Рарити вздохнула и подумала, как отреагирует Фэнси Пэнтс, когда она сообщит ему, что не примет его предложение. Она надеялась, что они останутся в дружеских отношениях, хотя бы потому, что он по-прежнему оставался самым важным бизнес-пони в Эквестрии. Его неудовольствие может означать конец ее устремлениям в Кантерлоте.

Стук копыт по деревянным доскам отвлек Рарити от размышлений, и она обернулась и увидела, как все остальные неуверенно взбираются на палубу.

— Доброе утро, — коротко кивнула Эпплджек, и остальные тоже поздоровались. Все, кроме Блублада, отметила Рарити. Единорог целеустремленно промаршировал вперед, чтобы полюбоваться видом на приближающиеся горы, затем встал на колени на палубе и развернул большую карту.

— Стратусбург впереди, по другую сторону первого гребня, — произнес он. — Мы можем обогнуть горы и, думаю, прибудем не раньше, чем через четыре часа.

— Звучит верно, если я правильно все помню, — кивнул Элбоу Гриз.

— Четыре часа! — воскликнула Рарити. — Но саммит может начаться в любой момент! Конечно, мы можем добиться большего — я имею в виду, горы же прямо перед нами. Нельзя ли просто пролететь над ними?

— Нет, не выйдет, — коротко ответил Блублад, не отрываясь от карты. — Эти горы больше лиги высотой. Мы не можем лететь так высоко, а даже если бы и могли, воздух на такой высоте слишком разреженный, чтобы дышать. Конечно, если ты хочешь двигаться быстрее — можешь выпрыгнуть и начать нас тянуть.

Рарити хмыкнула, но не пошла у него на поводу. Единорожка полагала, что после того, что она ему сказала, он имел право на некоторую обидчивость.

Эпплджек подошла к ней и ободряюще улыбнулась.

— Усе будет путем, сахарок. Мы доберемся раньше, чем ты успеешь подумать, вот увидишь, и тады покончим с энтой ерундой раз и навсегда.

Рарити нерешительно ответила на улыбку подруги и плотнее обернула пончо вокруг плеч. Корабль летел дальше, и хотя единорожка провела некоторое время в каюте внизу, в основном она стояла у фальшборта, наблюдая, как горы становятся все больше по мере того как Свежесть приближалась к ним.

Вид с воздуха был захватывающим, и она еще раз поняла, почему Рейнбоу Дэш так любит летать. Рарити могла представить, как совсем юная пегаска ускользает из своего дома в Стратусбурге, летит к вершинам высочайших гор, пикирует из стратосферы и ныряет в глубокие пропасти между пиками, пролетает через узкие каньоны и играет с местными грифонами. Здесь, на границе, среди этих гигантских пиков и под бескрайним небом, должно быть и есть настоящая свобода для смелого молодого пегаса, особенно из ни в чем не нуждающейся семьи. Неудивительно, что Рейнбоу Дэш обиделась, что ее забрали отсюда.

Внезапно Рарити заметила что-то странное вдалеке, странный яркий прямоугольный предмет, который, казалось, выступал из маленького пушистого белого облака. Она подошла к Зипсу, стоявшему рядом, и заручилась его острым зрением, чтобы попытаться опознать его.

— Это облачный буй, — сказал он. — Небесные порты ставят их, чтобы дирижабли не летали в закрытые зоны.

— Похоже, на табличке что-то написано, — заметила Рарити.

— Да, там написано «Внимание!», а потом еще что-то, — Зипс повернулся к Элбоу Гризу, который теперь, когда они были так близко к горам, управлял кораблем вкопытную, и указал на буй. Когда Свежесть сократила дистанцию, стал виден текст предупреждающего знака:

Уведомление для всех дирижаблей и самостоятельно летающих существ — временная закрытая зона. По приказу Ее Королевского Высочества принцессы Селестии Эквестрийской все дирижабли и самостоятельно летающие существа должны явиться к Облаку Таможенной Инспекции для прохождения таможенного контроля, прежде чем отправиться в Стратусбург. Нарушители могут быть привлечены к административной и уголовной ответственности, а их транспортные средства и имущество могут быть конфискованы.

— Похоже, они серьезно относятся к безопасности, — заметил Зипс.

— Но мы не успеем явиться на какую-то проверку! — возмутилась Рарити. — Что нам делать?

— Что? — усмехнулся Зипс. — Думаешь, мы никогда раньше не обходили закон?

Свежесть миновала предупреждающий буй не замедляя хода, и продолжила движение в сторону Стратусбурга. Как ни странно, хотя они миновали еще несколько буев, Рарити не заметила никаких признаков других воздушных кораблей, бороздящих небо, ни пегасов, ни грифонов. Конечно, закрытая зона требовала присутствия патрулей, но и Королевская Гвардия не пыталась их перехватить. Она начала чувствовать беспокойство, и это чувство только усилилось, когда буйки наконец привели их к большому белому облаку с многочисленными точками крепления дирижаблей и табличками, указывающими, что это место досмотра Эквестрийской Королевской Таможни. Облако было совершенно пусто.

— Это не хорошо, — произнесла Твайлайт Спаркл, и тревога ускорила ее речь. — Где все? Где инспектора и Гвардейцы? Должно быть, с ними что-то случилось! Принцесса уже может быть в опасности!

— Мы летим так быстро, как только можем, — проворчал Элбоу Гриз. — Потерпите. Мы почти на месте.

Рарити ничего не сказала, но внутри она была напугана так же, как и Твайлайт. Если заговорщики оказались настолько наглы, что напали на Гвардию, то, несомненно, их эндшпиль близок, и они перестали скрываться и управлять событиями из тени. Внезапно она почувствовала боль в роге и сразу узнала это ощущение.

— Камень Небес! — воскликнула Рарити. — Он здесь. Я чувствую! Мы должны быть уже близко!

Свежесть пролетела мимо пустой инспекционной площадки и вошла в резкий поворот вокруг особенно крутого утеса. Когда корабль обогнул препятствие, обнаружился еще один гребень. Он круто спускался в узкую долину, которая, казалось, уходила далеко в горный хребет. Там было что-то похожее на грунтовую дорогу, и Рарити поняла, что это, должно быть, тот самый знаменитый перевал через горы, вокруг которого возникли разногласия. Это означало, что Стратусбург должен быть где-то...

— Вон — от горы слева его можно увидать, — сообщила Зинзи, указывая вперед ногой. — Думаю, нам скоро корабль покидать.

Рарити посмотрела туда, куда указывала зебра, и моргнула в изумлении. Толстые слои плотных облаков собирались у склона особенно высокой горы, а более мелкие пушистые облака разбросались сверху, снизу и по всем сторонам от огромной облачной гряды. Обширная сеть строительных лесов закрывала промежутки между множеством меньших облаков, заключая большую часть облачной гряды в колоссальный каркас. Это были облачные шахты Стратусбурга. Огромные подъемные краны и странные облакодобывающие машины стояли повсюду, но ничто из них в данный момент не использовалось. Скорее всего, подумала Рарити, все рабочие были в отпуске на время мирного саммита.

Сам Стратусбург парил сразу за шахтой. Город был построен на одном широком и, в основном, плоском слое облаков, контрастируя с чрезмерной вертикальностью древнего города пегасов Клаудсдейла. Скромные облачные постройки преобладали на внешней границе города и становились все больше и сложнее по направлению к центру. Там на широкой площади возвышалась цилиндрическая облачная башня, вздымающаяся в небо на сотню или более длин. Она была разделена на террасные сегменты, сужающиеся к вершине, и с этих террас изливались многочисленные водопады чистой радуги. Это, как сразу поняла Рарити, единственное сооружение в городе, достаточно большое и грандиозное, чтобы принять мирный саммит.

Десятки воздушных кораблей — возможно, больше сотни — стояли на якоре по окраинам города, и по мере приближения Свежести стало очевидно, что небо над Стратусбургом кишит сотнями пегасов и грифонов. Они не дрались, с огромным облегчением отметила Рарити, просто летали туда-сюда, вероятно занимаясь своими делами.

— Э-э, я как бы думал, шо тама будет какая-нито земля или, хотя бы, парящая платформа или шо-то такое, — произнес Бакару. — Как, Дискорд возьми, нам ходить по городу, построенному из облаков?

— Вона как! — воскликнула Эпплджек, указывая на быстро приближающийся облачный буй, на котором тоже имелась табличка с сообщением.

Твайлайт прочитала вслух.

— Ее Королевское Высочество принцесса Селестия и мэр Аврора Глоу приветствуют вас в Стратусбурге, где проходит Первый Международный Саммит Гармонии. Обратите внимание, что облачная структура Стратусбурга была зачарована, чтобы позволить тем, кто не летает, свободно наслаждаться городом во время саммита. Если вы не можете летать, пожалуйста, остерегайтесь краев и проемов.

— Волшебные облака? Я никада не слыхал о магии, позволяющей земному пони ходить по облакам, — с сомнением нахмурился большой земной жеребец.

— Поверь, она есть, — сказала Эпплджек. — Держись нас, понивилльских пони, Бак, и увидишь то, о чем раньше и не подозревал.

— Это правда, — добавила с улыбкой Твайлайт.

— Мы должны добраться до башни в центре города, — указала Рарити. — Уверена, именно там проходит саммит, и рог говорит мне, что именно там мы найдем Виндласс и Камень Небес.

— Каков твой грандиозный план на этот раз? — спросил Блублад. — Мы должны просто ворваться внутрь, не обращая внимания ни на какие ловушки? Не забывай, что-то случилось с пони, которые должны были патрулировать воздушное пространство города.

— Одним словом, да, — ответила Рарити. — Истина такова — мы не знаем, что именно замышляют Виндласс и ее сообщники, и не привела ли она уже свой план в действие, но мы должны действовать быстро. Тем не менее, имеет смысл увеличить наши шансы, если кого-то из нас задержат. Мы должны разделиться.

— Логично, — согласилась Эпплджек, и рядом с ней кивнул Бакару.

— Ты знаешь эту кобылу лучше любого из нас, — заметила Твайлайт. — Я соглашусь с тем, что ты посчитаешь лучшим.

Казалось, никто не был склонен возражать, и Рарити продолжила.

— Твайлайт, Эпплджек, Зинзи и Блублад пойдут со мной. Мы воспользуемся прямым подходом и просто ворвемся через главный вход, чтобы противостоять Виндласс и Проциону. Зипс и Бакару, вы должны обойти здание снаружи и попытаться найти любые запасные выходы или потайные места, где Виндласс может устроить неприятный сюрприз. Если с нами пятью что-то случится, вы должны поторопиться к нам. Элбоу Гриз, будет очень полезно, если ты последишь за обстановкой с воздуха на случай воздушного налета.

— Есть, шкипер, — ответил инженер, отсалютовав копытом. — Я использую гудок при первых признаках неприятностей. Скажите, а кто-нибудь из этих порхающих вокруг пегасов не сможет принести мне бутерброд, пока я жду?

Ни Гвардейцы, ни местные правоохранительные органы, похоже не обратили внимания на Свежесть, когда дирижабль пересек границу Стратусбурга и направился к высокой башне в центре города. Рарити сочла явно слабое обеспечение безопасности тревожным. Однако она заметила, что в границах города температура значительно выше, и быстро сбросила пончо.

— То большое здание впереди называется Дворцом Радуг, — пояснил Элбоу Гриз. — Это не только резиденция правительства — верхние уровни также являются местной штаб-квартирой Небесных Строительных Технологий. Очевидно же, что город принадлежит корпорации, а?

— По сю пору не могу поверить, шо семья РД построила энто место, — заметила Эпплджек. — Кто бы мог подумать?

— Построила и владеет большей частью, судя по всему, — добавила Твайлайт.

Рарити шикнула на подруг и навострила уши.

— Девочки, вы слышите это? — прошептала она. — Эту музыку?

— Звучит как трубы, — чирикнул Зипс. — Фанфары.

— Да! — воскликнула Рарити. — Это королевские фанфары, а значит, что саммит, скорее всего, только начинается! У нас еще есть шанс остановить Виндласс до того, как она успеет навредить понибудь.

— Ты вела нас далеко и умело, — сказала Зинзи. — Поддержку получишь нашу всецело.

— Энто как пить дать, — добавил Бакару.

— Нет ничего, что мы не могли бы сделать вместе, — подтвердила Твайлайт, положив переднюю ногу на плечи кивающей Эпплджек.

— Тогда давай официально вернемся в мир живых, хорошо? — предложил Блублад Рарити. — Там находится братоубийца, которого я хотел бы поприветствовать, и, кроме того, чем раньше это все закончится, тем скорее нам больше не придется видеть друг друга.

— Верно, — ответила белая единорожка, глядя на жеребца и игнорируя растерянные взгляды своих товарищей по кораблю. Она позже объяснит Твайлайт и Эпплджек, что произошло между ней и Блубладом — а может быть и никогда.

Рарити повернулась к механику, который в данный момент вел корабль.

— Мистер Элбоу Гриз, — сладко начала она. — Не будете ли вы так любезны поскорее высадить нас во дворе, примыкающем к Дворцу Радуг? Время для нас сейчас очень важно. Только в этот раз я предпочитаю не опаздывать, вопреки требованиям моды.