Зов Додж-Джанкшена
Глава 4. Датч Фьюри, Ласт Хоуп, Голден О’Фру Эбигейл фон Топ
— Я рыскала в окрестностях этого городка – тогда Додж-Джанкшен был совсем-совсем стройкой, но, разумеется, бар уже был. Мне хотелось поскорее найти Датча и вытрясти из него информацию. Тогда я уже мало заботилась об осторожности, мчась напролом, сшибая всё и всех на пути к цели. Это лишь придавало мне сил в моих бесконечных, изнурительных поисках. Жажда мести текла по моим венам, и я была ослеплена ею!
Был поздний вечер, закатное солнце едва держалось на горизонте, и пустыня была залита красно-оранжевым светом. Я не то чтобы писатель, но описала бы, что последние лучики… о, отчаянно цеплялись за верхушки строительных лесов! Красиво, да?
— Да, действительно, звучало неплохо.
— Не стоит, хех. Итак, я шла с востока, и петляла по каньонам, стараясь скорее добраться до города. Датч был там абсолютно точно – Додж-Джанкшен тогда терпел как раз нападения бандитов, и точно было известно, что среди них видели Датча. И Уотера. Как раз в то время их пути разошлись, и я не успела… ну буквально неделю-другую. Обидно.
К тому же, против меня стало играть само время – с разделением, Уотер практически ушел в тень, и мне стоило спешить, успеть нагнать его по последним следам, не то самый опасный преступник Эквестрии уйдет безнаказанным.
По пути же мне встретился небольшой лагерь бандитов Датча. Разделавшись с ними и выяснив, что Датч, похоже, пытался отжать себе бар – сейчас по-хорошему, но может и остальных привести в город – я немедля поскакала туда.
Рабочие и строители в основном работу дневную окончили и отдыхали, либо, как раз-таки, были в баре. Я неслась по пыльной, пустой улочке, едва не сшибла указатель и как ураган ворвалась в бар.
Да, да. Именно в этот самый бар. Можете не верить, но раньше он был совсем другим. Знатно пришлось его переделать, однако, да-а…
— Да ладно, в этот самый бар?! – воскликнула Глэсс, опершись о стойку и подавшись вперед.
— Да, Глэсс, именно он самый! – Дасти любовно провела ногой по столу, затем задрала голову и ухмыльнулась, указав копытом в потолок. – Ага, а тут не заменили.
Все задрали головы чтобы увидеть, что часть досок были темнее других, и испещрены множеством царапин, дырочек и сколов. Затем вопросительные взгляды опустились на Дасти. Ковпони ухмыльнулась и продолжала:
Тем временем, картина маслом – много народу, шумно, и посреди всего сыр-бора – Датч с подельниками, спорит с владельцем заведения. На стойке лежали мешочки с битами – шел спор и впрямь о баре, и, как оказалось впоследствии, это могла бы быть единственная честная сделка Датча в принципе. Он действительно хотел его купить, но вот только не чтобы стать барпони, а использовать как свою базу, близ прокладывающихся путей, в новом, отдаленном городке.
Я, расталкивая толпу, двигалась к бандитам. Какое-то отребье попытались было возмутится, но быстро получили чувственные тычки в шеи и бока, и решили отдышаться.
Вскоре я прорвалась к Датчу и с ухмылкой ткнула в него копытом:
— Ты арестован и имеешь право хранить молчание! Мордой в пол, копыта за голову, негодяй!
Его аж перекосило. Сначала он, да и многие вокруг, лишь хлопали глазами, осознавая, что происходит. А потом его подельник достал лассо.
Это послужило мне сигналом – едва бандит достает лассо, значит, будет драка. Отпрыгнув назад, я перевернула один из столов, столкнула пони со стула и кинула этот стул в сторону Датча. В него не попала – какой-то пьяница именно в этот момент додумался встать и получил им по спине. Кто-то вскрикнул, барпони, схватив битсы, нырнул под стойку, а бандиты оказались прямо посреди суматохи – местные решили не ввязываться и помчали на выход.
— Эй! Ну-ка вернул битсы, тоже бандитом стать захотел?! – заорала я барпони. Ведь, по логике, он бар не продал, значит, битсы ворует. Но ход мыслей прервал звон бутылок, когда Датч начал швырять ими в меня, а бандиты – окружать.
Я время зря не теряла, достала короткое лассо и заарканила ближайшего к себе бандита, а затем, прикрываясь им, стала отходить к стойке – там и бутылки, и барпони, и укрытие. А бандиты, слишком рассредоточенные и дезориентированные нарастающей паникой – местные просто выбегать не успевали, начиналась толкучка – не могли нормально меня схватить. Только Датч, отходя к окну, кидался бутылками.
«Ласт, чтоб тебя, вытаскивай меня отсюда!» — крикнул он кому-то. Меня не волновало, я ползла к стойке, и-таки доползла! Стукнув по копыту и отобрав у барпони битсы, а затем связав бандита, ставшего моим щитом, я наконец смогла встать на ноги. О да, перед мной было всё пойло Эквестрии, или почти. И теперь уже случайных пони, бандитов, и Датча, мочила я.
Ему я кстати выбила зуб, представляете? Хех, он больше не мог никого позвать, но и первого окрика хватило – окно разбили снаружи, и внутрь просунул голову очень кучерявый, рыжий пони.
«Босс, я так подумал, что ухожу. Справляйся как хочешь, только барахло себе новое сам ищи» — Потом он заметил меня и вздрогнул. – «Тем более, на схватку с сумасшедшей я не подписывался. Бывай» — и исчез.
В какой-то момент мне стало жаль Датча, но лишь на момент. Потом он взвыл, и полез в то злосчастное окно. Я, наплевав на оставшихся бандитов – их не так много было, да и местные все разбежались – схватила свой щит и поперла с ним за Датчем. Кинув наружу сперва того, я вдруг увидела, как Датч поджигает динамит. И швыряет прямо в окно бара.
— Кошмар.
— Лучше и не скажешь, я так скажу. Я знатно перепугалась.
— Никто бы не стал кидать и взрывать динамит в здании!
— А тот пони стал. Я вообще задумалась теперь, а зачем он это сделал-то?.. Действительно, кошмар. Кхм, тем временем, бандиты-то бросились тотчас врассыпную, но внутри оставался барпони. Я видела из разбитого окна убегающего Датча, но не могла тут же кинуться за ним. Я перемахнула через стойку, зубами, за шкирку, схватила барпони и поковыляла к злосчастному окну. Тот, видимо, перепугавшись, еще и брыкался, но я успокоила его парой пинков, краем уха слыша шипение шнура. Но вот, я вместе с ним перевалилась через подоконник, а через секунду все окна выбило изнутри.
— Это из-за динамита-то тут такое? – Пэар задрал голову и почесал подбородок. – Да не… не могли они уцелеть в принципе б тогда.
— Ну, как видишь. Убеждать не буду. – Ковпони просто пожала плечами, пока темно-желтый пони недовольно сощурился, переводя взгляд то на нее, то на потолок.
Немного оглушенная, я вскочила и принялась выискивать Датча. И он, чтоб его, уже отбежал далеко, а в город стекались бандиты. Я поковыляла за ним, параллельно оставляя за собой препятствия: переворачивала бочки, кидала на землю ящики, стройматериал, как могла, кидала попавшиеся инструменты за спину, в надежде, что они хотя бы не смогут подбежать близко. Но нет.
Я петляла меж строительных лесов, как передо мной выскочил бандит. Убрав его с дороги ударом доски я продолжала пробираться к своей цели. Казалось, все перестало иметь значение, кроме поимки Датча, и я упорно шла вперед. Я лягнула набежавшего бандита сзади, пихнула подбежавшего сбоку, но верно двигалась к цели…
Бандиты напирали со всех сторон уже, когда я раздавала направо и налево тумаки. Было много пони, в какой-то момент, я думаю, мне на подмогу пришли рабочие. Кто-то вцепился мне зубами в ухо, я швырнула его в бочку, только щепки полетели. Я вспомнила давку в поезде, ту самую, и реальность перемешалась с воспоминаниями. Я, не разбирая, начала пробираться через пони, всеми силами раздавая удары, швыряя всех подряд в стороны. Мне казалось, что меня там задавят, стало трудно дышать, я едва не задыхалась и в глазах потемнело. Очнулась я, когда уже вышла за пределы стройки. Позади продолжалась большая драка, бандитам, вроде, давали отпор. Кричали… все, наверное. Чуть отдышавшись, я припустила в сторону, куда убежал Датч.
И я добралась. Датч сцепился с тем рыжим пони на окраине города. Когда добралась к ним и я, Ласт одержал верх, схватил несколько сумок, закинул на спину и был таков. А я накинула лассо на Датча, и, радостная, подтащила к себе. Сама устала, и просто уселась на землю.
— Где Уотер, Датч? Я пришла за Уотером, Датч! Отвечай!.. – ковпони запнулась, покачала передним копытом и продолжила. – Просто живо мне, блин, отвечай, где Уотер!
— Сейчас Датч известен как бандит с самым большим количеством золотых зубов. Своих у него не осталось, когда его помещали в тюрьму. – Негромко сообщил Бум, ухмыльнувшись.
- Да-а… — проговорила Дасти, как будто смутившись. – Я сразу поняла, что у него с ними проблемы, еще когда первый вылетел тогда, в баре.
— Это ведь не вы выбили ему все зубы? – поджав уши, спросила Сэнди. Она не желала верить очерняющим кумира слухам и словам.
Но Дасти ничего не ответила, глотнула сидра и продолжила, не глядя на кобылку.
— Я его голос не запомнила, но, как оказалось, местонахождение убежищ бандитов имелось на двух картах, одна была у Уотера, вторая – у Датча. Ее-то утащил Ласт. Из города к нам устремлялись рабочие, видимо, отбившиеся сами от бандитов, так что я просто оставила связанного преступника и устремилась за Ластом, покуда не убежал далеко. Оказалось, он хорошо умеет петлять и теряться, я вышла на его след лишь через неделю, когда он проходил по огненному болоту. Знаете, такое, с гейзерами?
— А то ж, как же не знать! – опять усмехнулся Бум. – Там, говорят, и спрятаны все накопленные богатства Уотера!
— Награбленные. – Поправила его Дасти без тени улыбки на морде.
— Ласт Хоуп был смышленым малым. Как его занесло к бандитам – ума не приложу. А ведь на ученого какого-то учился, говорят, в Кантерлоте. Через пару лет, думаю, он, уже будет на свободе, поймет ошибки и возьмется за науки всерьез. Я очень надеюсь.
— А тогда он двигался на встречу с одной пони. О ней в процессе расскажу, суть в том, что они договорились найти сокровища по карте Датча, когда ее украдет Ласт, а она, тем временем, сверившись с картой Уотера, поможет Ласту. Ласт был подослан, собственно, Уотером, чтобы Датч не смог добыть его богатства, но Ласт-то не дурак. Разбогатев, они с О’Фру планировали уехать… не то к грифонам, не то еще куда и жить припеваючи. Я не могла им позволить так просто забрать награбленное. К тому же, они и карты могли привести меня к Уотеру.
— У неё, кстати, не получилось карту-то выкрасть, хех. – Усмехнулся Бум. – Разве вы опись не проводили?
— Я просто не дошла до этого момента. – Закатила глаза ковпони.
В общем, я добралась, как смогла, до огненного болота. Премерзкое место. Жуткое. Оно вечно под завесой тумана, целый лес черных, скрюченных деревьев, тут и там вспыхивают огни и выбиваются из земли гейзеры. Я, как могла, аккуратно шла, петляя по редким безопасным местам, надеясь про себя, что не упаду в кипящую яму…
Там-то, притормозив, я начала вспоминать. Весь свой путь, всё, что произошло со мной. Вспомнила и ляганое пророчество, будто бы не сбывающееся. Я поймала кучу преступников. Переловила множество плохих пони, спасла хороших от бед. Где только не была.
И из раза в раз, прокручивая в голове свои приключения, я замечала странную деталь – поимки преступников приносили мало радости. Нет, я стала раздраженной. Как будто выдохлась, и держалась лишь на мести, злости к Уотеру. На обиде, за потерянные годы, за… неправильную жизнь. Оглядываясь назад, я бы никогда не стала законником. Это совершенно не моё. Несмотря на все победы… несмотря на то, что я – олицетворение слова «закон», я так и не полюбила своё дело. Нет. На тот момент я возненавидела его.
Я вспомнила, какими методами отлавливала бандитов последние года… два-три. Или даже четыре. Как, невзирая ни на что, круша всё и всех на своем пути, добиралась до противника, скручивала, упекала далеко, и срывалась с места, чтобы найти следующего. Это стало уродливой рутиной, которая хотя и приносила пользу, но не мне. И, подчас, не тем, кому я помогала.
Может, сперва и был азарт, новые ощущения. Радость успехов. Победы, более редкие, но более желанные. Но он иссяк, и я превратилась в… я не знаю даже. У меня была цель. Но стоила ли она того? Стоила ли, чтобы я потратила на нее всю свою жизнь?
Я не хотела отвечать себе, и шла вперед, дергаясь от струй огня и пара, щурилась, замечая играющие на черных стволах деревьев тени. В который раз я отдалась тому, что вело меня вперед все эти годы. Я всей душой желала удовлетворения, которого не нашла, и которое было… как будто недосягаемым. Неуловимый преступник оправдывал все слухи о себе. Но я была отчаянной. Во всех смыслах.
В какой-то момент я обнаружила, что вышла на малюсенькую сопку, относительно твердую, заросшую колючими кустами и сорняками. И где-то там различила голоса двух пони. Затаившись, я шла, пытаясь не выдать себя шагами или треском сучьев. В общем, как медведь в малиннике. Хорошо, там гейзеры то и дело извергались, иначе меня б за километр услышали, а далекие огни – недаром болото огненное – не освещали меня, пока что.
Наконец, мне удалось рассмотреть ту сладкую парочку. Они сидели на бугре, в окружении сумок и карт, отчаянно ругались и постоянно оглядывались, будто ища что-то. Именно что-то – взгляд скользил все время поверх моей головы. Скорее всего, нужное место искали. Когда очередной гейзер утих, я расслышала их разговор:
«Я тебе точно говорю, они где-то здесь. Переверни карту!» — это был высокий, писклявый голос, и принадлежал он Голден О’Фру Эбигейл фон Топ. Эта кобылка, как ни странно, потомственная графиня, и вообще была важной шишкой. После свадьбы, проведенной против ее воли, сбежала из Кантерлота, по пути ограбив свой первый дилижанс. Честно, лично мне кажется, ее искали больше всех бандитов вообще – родственники страстно желали вернуть, как они считали, «повредившуюся рассудком» кобылку, вручить нелюбимому жениху и стереть эту, очернявшую их род, историю, но у Эбигейл были иные планы. Она сбежала в Грифонстоун, грабила сперва там. Затем неудачно попыталась грабануть аж целого дракона, чтоб его. Чуть не погибнув, вернулась в Эквестрию, прибилась к Уотеру, а потом уже собрала свою банду. Незадолго до того, как я ее схватила, они совершили неудачный налет, и она осталась одна. Экстравагантная личность, не считаете?
— Ого, вот у кого из преступников действительно интересная история. Это ж целая трагедия! – всплеснула копытами Кьюти.
— Ух ты! Что с ней случилось, после того как ее поймали? –посмотрела на Бума Сэнди.
— Знамо чего. За решетку! А потом, говорят, за взятку, отпустили. Она, по слухам, сейчас на стройке Понивилля. Больше не грабит.
— Приятно слышать, надеюсь, так и есть. Так вот, а ей отвечает Ласт:
«Пустая твоя голова. Вон, подписи, значит, только так надо держать. И, гляди, пять деревьев, вон как те четыре. Подозреваю, пятое сгорело»
— Что за подписи? – спросил вдруг Бум, подавшись вперёд.
— Потом об этом, там будет момент с ними. – Отмахнулась ковпони.
«Чушь, раз пять, ищи пять!» — недовольно ответила О’Фру. Завязался спор, забил рядом гейзер, я, ничего не слыша, двинулась вперед сквозь кусты, пока поток не иссяк. Я замерла вновь.
«Давай, шевели извилинами, если на нас выйдет та ляганая психопатка, нам крышка!» — заявил Ласт, и принялся оглядываться.
«Ты что, придурок, оставил за собой хвост?!» — О’Фру подскочила на месте.
«Успокойся, никого за мной нет, я проверял. Ищи деревья, Эбигейл!» — Ласт раздраженно отмахнулся от нее, хотя я видела, как он нервничает. – «Просто поскорее. Место плохое, а она часто находила ребят, даже когда, казалось бы, они вообще тише воды ниже травы. Кэйфул, вон, слыхала?»
Эбигейл вздрогнула и отбежала от Ласта, встав на высокую кочку, принялась осматриваться внимательнее. Мне пришлось лечь на землю, чтобы меня не заметили, но кусты зашуршали, и Ласт сильно вздрогнул от звука.
«Тьфу, чтоб его, Эбигейл! Ну?!»
«Баранки гну! Нет пяти, есть четыре! Бери лопаты, проверим! Я не хочу повторить его судьбу, или всех остальных!» — она вернулась к нему, схватила магией лопату – она единорог – и помчалась было куда-то, мне видно уже не было.
«Подожди ты, блин… аргх, я никак не пойму, он на врача учился, что ли? Ни разу не художник… Блин, зря я кинул Датча… бедный Датч, надеюсь, он хоть сбежать успел…» — вот это было немного обидно, так как что бы я вообще плохого сделала? Тьфу!
«Ты бросил его на верную смерть, идиот! Я слышала уже, его ребятам тоже досталось! Всем в том городке досталось, вообще всем кто там был!» — ответила та издалека. Я же была недовольна – это какие слухи обо мне пошли среди преступников? Они должны были бояться, что я их настигну и упеку за решетку, а не то, что я их настигну, и, как бы, это будет худшим днем в их жизни. И вообще, кому это «всем»?!
«Н-ну, их много там было, Додж-Джанкшен они окружили, и… ну может, всё обошлось?»
«Ему крышка, Ласт, просто, попомни мои слова, ты мог его предать в другой день! Теперь он просто повторил судьбу Кэйфула, если не хуже! Он, и все твои бывшие друзья!»
«Умолкни, Эбигейл, это не так! Их всё равно ведь кладут в больницу после нее? И Датча доставят! Никого ж она еще не убила, вроде.» — То, как неуверенно это он сказал, чуть не заставило меня фыркнуть. Да я? Чтоб так! В общем, Ласт перехватывал планку лидерства у прочих бандитов в моем списке по плохому ко мне отношению.
«А ты что, знаешь наверняка? Что насчет старика Чесса, а? Вот-вот, а вдруг теперь и Датч? Я слышала, ему…» — что-то там, там гейзер вспыхнул, ненадолго. – «И кто следующий?!»
«Лишь бы не мы…» — моё терпением на этом лопнуло, как гейзер поблизости, и я выскочила из-за кустов. Когда Ласт меня заметил, было слишком поздно, даже чтобы закричать.
Я прыгнула, и рухнула на единорога сверху. Первым делом обезвредила его магию, ударив по рогу, — от этих слов Сэнди поморщилась и поёжилась. – А потом прижала к земле. Мне хотелось разделаться с ними быстро, чтобы переключиться на Уотера.
Но не тут-то было! Как бы Ласт не был шокирован, он умудрился лягнуть меня в живот. Думаю, у него это вышло рефлекторно, а я отлетела на добрый десяток метров.
— Ну это уж вообще невозможно…
- Чес слово!
«Н-на помощь!» — прохрипел жеребец, перевернувшись на ноги и пытаясь встать. На его беду неподалеку забил гейзер, и мечущаяся в поисках деревьев Эбигейл не расслышала его.
«Каким бы Уотер ни был преступным гением, он тот еще придурок!» — крикнула она, начиная копать.
— Она кажется грубоватой, не находите? – проговорил Бум.
— Это забавно. Типа, графиня же, хе-хе.
— Я, придя в себя, пошаталась к Ласту. Но тот дотянулся до своей лопаты, и, махнув ею, чуть не зарядил мне по морде. Пришлось отступить, чтобы достать лассо, а он набрал сил и крикнул:
«Помоги мне! Эй! Скорее, эй!»
Когда Эбигейл обернулась, мне казалось, ее удар хватит – так она побледнела. Как мел просто. Я думаю, тогда она колебалась, сбежать или остаться, но, видимо, благородная кровь взяла верх, и она, отчаянно завизжав и подняв лопату, бросилась на меня.
«Я тебе не сдамся!» — верещала она. – «Только не такому монстру как ты!» — И вот как она смела? Преступница, бандитка, грабительница. Фыркнув, я, отпрыгнув от взмахов ее лопат, развернула своё лассо. При себе у меня было только одно, на тот момент.
— Слышу от преступников и плохих пони! Вы – угроза обществу! – так, с достоинством, ответила я, пятясь от нее и начиная размахивать лассо. Тем временем поднимался с земли Ласт, собираясь на подмогу О’Фру.
«Ч-что ты сделала с Датчем? Ты прибила его?! Н-не трогай нас, пообещай, и я готов сдаться!» — он был и впрямь умным пони. Эбигейл бросила на него уничижительный взгляд.
— Я ничего никому не делала такого! Вы все отправитесь за решетку, где вам и место, никчемные грабители! – просто достало, что меня считают совсем пришибленной.
— Действительно, это ж не так.
— Вот-вот. Минуточку…
— Ничего-ничего, продолжайте, пожалуйста.
— Хм. Так или иначе, я вскоре захватила лопату Эбигейл, разоружила затем Ласта, и готова была уже вязать их, когда единорожка просто припустила прочь. Погони всегда раззадоривают, и я припустила за ней, только после того, как привязала Ласта за копыто к дереву, использовав кусок веревки, который завалялся в их сумках.
А потом началась самая опасная погоня на моем веку. Мы бежали меж черных деревьев, под ногами то и дело хлюпал кипяток, пар и туман заволакивали глаза, а по сторонам взрывались вверх гейзеры, обжигая наши бока и спины. Эбигейл, стоит отдать ей должное, была в прекрасной форме, и даже обернулась в процессе погони:
«Ты – не законник! Ты такая же преступница, как я!»
— Чушь собачья! Я защищаю пони! – ответила я между резкими вздохами – что-что, а я была закаленной уже пони, но на тех болотах дышать просто невозможно нормально.
«Нет! Ты жестокая! Ни один законник не творит, что ты делаешь!»
Мы огибали большой гейзер, когда он вдруг прыснул струей вверх. Нас окатило горячим паром, аж голова закружилась.
— А с вами только так! Надо было лучше думать, прежде чем идти в преступники!
Хотя моя логика была беспроигрышной, было обидно от ее слов. Я ведь и впрямь когда-то лишь отлавливала бандитов, но затем, я изменялась, в худшую сторону, и пускай преступность уменьшалась, какой ценой? Здоровьем пони, пусть даже после моих действий часть из них станет хорошими? А кто озлобится, и затаит обиду, что выльется в худшие преступления? До меня это не доходило, пока все не утихло. А в процессе беготни и подавно. Мне кажется, мы вообще носились по кругу там, как минимум, чтобы поболтать.
«И все получат по заслугам, но только не от тебя! Ты и душу выбить можешь! Я лучше брошусь с мольбами к копытам принцессы, чем попаду в твои копыта, чудовище! Отстань от меня, спасите!» — она, думаю, не переставала паниковать с того момента, как завидела меня.
— Ты отправишься в тюрьму, и никак по-другому, как я тебя туда зашвырну! Скольким ты испортила жизнь, преступница?!
«А ты?!» — было мне ответом, и вопросом. Я уже хотела крикнуть «я только помогаю хорошим пони», но в голове промелькнули слова шамана бизонов, о том, что я буду вредить не только плохим пони. Как, казалось бы?..
Бизонам я – ну, с командами — всё же немного, но подгадила, тут стоит быть честными. Но они не пони. Затем, облава на Кэйфула – там пострадало немало законников, хоть и не по моей вине, но, это ведь я раздавала им команды и придумала план действий. Я вела их за собой, и создала команду себе по плечу. Подставила под удар и натравила на убежище преступников. Какое счастье, что я работала одна.
— Ну, кроме того раза?
— Да, о том и речь.
— Потом была поимка Толстого Тыквы. Того пегаса я просто использовала, даже на миг не задумываясь, а потом лишь безучастно закинула в дилижанс – сами, мол, разберутся с ним. Да и сам тот… этот… ну, кого спасала? В общем, его просьбы помощи вызывали лишь раздражение, и я не особо торопилась.
— Ну, это не то чтобы прям… а, ладно, не важно.
— И, в конце концов, Датч. То, что творилось в баре, да и на стройке Додж-Джанкшена… слыхали, небось, что всех рабочих пришлось заменить, так как у каждого была какая-нибудь, да травма? Ну, вот во что мне обошлась поимка одного – только одного преступника, Датча. Ни одного бандита, даже того, связанного, там не поймали. Как оказалось, они смогли-таки сбежать, несмотря на драку с рабочими, и, представляете, на скоро прибывших законников. Моя облава обернулась катастрофой для строящегося городка, и, я думаю… да, это самый большой мой провал. Тогда я об этом не знала, да и преподносят это… Сэнди? – она, усмехнувшись, глянула на погрустневшую единорожку.
— В книге было, что вы героически настигли Датча, а бандиты, побросав пироги и лассо, бежали куда глядят. Да, там было сказано, что сколько-то смелых пони, бросившихся вам на помощь, пострадали в драке с бандитами – но и всего. Мэм, это печально слышать…
— Да, малая. А когда я услышала, меня едва не хватил удар. Это было после тех болот… тьфу, точно, болота. Аргх, все повествование сбила, вот я кляча… — ковпони постучала себя по лбу, вспоминая. – А, да, да, стоп, надо закончить.
— И вот, в какой-то момент, мне повезло – О’Фру споткнулась, взвизгнула, и полетела в грязь. Я прыгнула за ней, и вот уже мы обе бултыхаемся, пихаемся, лягаемся, и все это по уши в горячей грязи, посреди пара.
— Я бы посмотрел на такое.
— Кошмар, сэр.
— Кхм-кхм! Кое-как, с такими-то ляганиями, я все же, уставшая, взмыленная, грязнущая, как не знаю кто, схватила ее, связала, закинула на спину. Наскоро утершись измятой шляпой, поспешила к Ласту. Мало ли, что он мог успеть придумать.
Эбигейл сначала извивалась, как полоумная, у меня на спине, но потом, поняв бессмысленность попыток, обреченно растянулась. А затем и вовсе расплакалась.
— Умолкни, бить не буду, обещаю. – Отчего-то мне стало так нехорошо, она, видимо, подумала… не знаю, даже, чего, что я решу делать с ней. Стоило больших сил не стащить ее, и не заткнуть чем-нибудь.
«Т-тебе я никогда не поверю» — хныкала она.
— А мне что с этого? Просто замолчи. Из-за тебя… да ну тебя.
Мне не хотелось ничего, просто сбагрить их за решетку и… передохнуть, перед забегом за Уотером. Карты были бы мои. Эбигейл вскоре все же утихла, мы шли… ну, я шла, да, почти наобум, но через какое-то время сориентировавшись – в основном по следам и сломанным кустам – вернулись к Ласту.
Чтобы обнаружить… ох. В общем, неподалеку, видимо, был очередной гейзер, и извергнулся он, как раз пока мы гоняли по топям. Несчастный Ласт, с обожженной спиной, трясся, забившись под корни того дерева, где я его привязала, сжимая клочок бумаги в копытах, а все карты, да и вообще, все снаряжение, их и моё, да вся та сопка – тонула в огне. Я не помню, как, я думаю, я тогда отключилась, вытащила Ласта оттуда, бросила вместе с О’Фру на безопасном месте и сама рухнула на землю.
Всё оказалось зря. Поиски Ласта и Эбигейл, эта погоня… да вся моя работа, все эти года, потраченные на поиски Уотера… они потеряли всякий смысл. Что толку допрашивать Ласта или Эбигейл? Уотер уйдет задолго до того, как я приду на сказанное место, а на той бумажке остались лишь малозначимые заметки Уотера. Я тогда понятия не имела, что они значат, да и не задумывалась. Не до того было.
Думала, может, самой, или с законниками, искать убежища бандитов? Эдак сколько лет уйдет! И у Уотера ведь была своя карта – О’Фру не украла ее, лишь по памяти чуть зарисовала, чтобы сверяться. Конечно, были шансы у нее выпытать, но раз они вдвоем найти не смогли, с картой Датча…
В общем, я оказалась совершенно опустошена, и жизнь потеряла всякий смысл. Я легла на землю, не желая что-либо предпринимать дальше. Под боком тряслись два последних именитых, реально на слуху, известных преступников, но самый известный ушел. Я упустила его. Я сделала все что могла, выкладывалась больше, чем на все сто, поставила всё что имела на стол, и проиграла. Это было самым ужасным унижением за всё время моей карьеры.
Перед глазами проносились все пони, и не только. Я слышала ушами, как мне грозит Уотер, как в том поезде, не связываться с ним, слышала мольбы пощады от бандитов, угрозы, крики и вопли, слышала наставления старших законников и слова уважения младших, а когда это стало невыносимым – зажмурилась и заткнула уши, но это мало помогало. Затем вспомнилось пророчество – видимо, это всё и было жаром, сокровищами и пониманием с пергаментом?
Каждая моя облава была успешной, все мои поимки были ловкими и быстрыми, но самая главная даже не состоялась. Все было зря, сама моя жизнь оказалась потрачена на месть, которая не свершилась. Я стала заложником своей судьбы, и поплатилась за это сполна.
А потом я почувствовала шевеление под боком, и нашла силы подняться. Те двое попытались развязаться и свалить. Ну, тогда я уже была подавлена, так что хватило даже такой искры чтобы распалить во мне пожар гнева, куда сильнее, чем полыхал на тех болотах.
Я швырнула Ласта… куда-то, не знаю, и взвилась на дыбы перед Эбигейл, по-моему, с желанием явно недружественным. В чувства меня привел ее вопрос, или, скорее, хрип отчаяния, уж не знаю, как расслышала:
«Зачем?! Ты же обещала?!» — я не могла ответить, потому что ответа не было. Смысла больше для меня не было никакого, даже доставлять их в тюрьму. Отойдя назад, я как могла, отдышалась, притащила обратно Ласта, и, закинув обоих на спину, потопала к ближайшему селению, просто принципа ради. Кажется, там даже не было участка, так что мы еще и вместе, грязные, обожженные, и совершенно разбитые морально, ехали на поезде. Мне было настолько все равно, что за проезд заплатила Эбигейл, у нее осталась при себе, даже во время погони не потеряла, сумочка с мелочью.
Нас шугались как… как... как нас, а шериф, завидев меня, первым делом позвал врачей. Я слышала, как он говорил, мол, раз это я – а меня немало шерифов знало – то бандиты при смерти. Это было вторым ударом после поражения, а третьим, ну, рассказ одного из законников, что произошло в Додж-Джанкшене. После того, я сдала свой значок и год отходила от работы.
Ковпони, выдохнув, приложилась опять к сидру. Как ни странно, она не выглядела грустной, или подавленной. Нет, на ее морде застыла полуулыбка-полуухмылка, и она будто предвещала грядущий град вопросов. Или чего-то еще.
Вопросы не заставили себя долго ждать – поднялся гвалт, пони зашумели, перебивая друг друга:
— Чушь, мало того, что половина всего на том болоте просто не могла произойти, так и карты какие-то приплели, чуть ли не любовную историю, какие-то голоса в голове! Чушь! – вскричал Олдер Пэар.
— Не может быть, вы не могли бросить поиски, вы почти добрались до Уотера, как же так? – совсем огорчилась Сэнди.
Миддэй провел передними копытами по морде, потер ее, а затем, сложив их перед собой, сказал. – Что, вендиго возьми, ты такое несёшь? Почему огонь добрался до карт как раз тогда, когда вы убежали? И почему Ласта он не затронул? И как вы так успели вернуться, таща на себе Эбигейл, и потом и его вытащить, и все успеть? И даже затем – на поезд? Какие вообще поселения рядом с болотом? – затараторил он под конец.
— Мэм, что насчет прочих бандитов? Преступность, конечно, значительно упала, и прочие законники никуда не делись, но неужто вы просто отбросите весь накопленный опыт? А как же защита пони? – Кьюти колебалась рядом со стойкой, решая, просить еще сидра, или уже точно всё.
Только Глэсс и Бум молчали. Первая грустно качала головой, думая о своём, а второй нервно разглаживал усы, косясь на повеселевшую Дасти.
— Ладно-ладно вам! Тише, угомонитесь. Хе-хе, думайте, как хотите, я говорила, как было. Да, Сэнди, я была ближе всех к Уотеру. И затем, всё время, пока ушла в тень, искала ответ на другой вопрос, оказавшийся таким простым – куда девался Уотер? – Дасти ухмыльнулась и положила на стол передние копыта.
— Уйдя с поста законника, меня первое время хоть и грызла совесть, муки содеянного, призраки прошлого, штормило не по-детски, но также не оставляло и кое-что еще, вдруг так странно совпавшее.
— Уотер чаще всего грабил поезда, дилижансы, любой транспорт, и быстро скрывался, уходя далеко на неисследованные земли. Он знал все тайные и удобные тропы, раз спрятал награбленное аж на огненном болоте, но также имел и уйму убежищ по окрестным землям. Он сам разведал несколько хороших мест, превратил их в свои убежища, мог быстро перемещаться меж них, но этого ему было недостаточно.
— В какой-то момент, он вдруг почти прекращает разбой, а затем ползут слухи, что он и вовсе уходит на покой. Как раз это началось… чуть больше трёх лет назад.
— Уотер никуда не исчезал. У него была своя мечта, идея, воплощать которую он решил после долгих лет грабежей. Помимо тяги к воровству и прочим преступлениям и плохим вещам, он имел тягу к созданию нового. Он решил основать город, и укрыться там, доживать дни спокойно и тихо. Ну, основать бы ему спокойно не дали, так что он стал инвестором. Поэтому он последние годы был тише воды ниже травы, а потом просто пропал. Ему наскучил разбой, и оставалось лишь подчистить хвосты.
— Датч, к примеру. Недаром их обоих видели перед той моей катастрофой в городе. Уотер не мог позволить, чтобы он купил бар, поэтому законники, по наводке, пришли как раз, когда ушла я, пусть толку от них не было в тот раз. Ласт украл его карту, чтобы он не смог воспользоваться сокровищами. Если бы я не достала его с Эбигейл – кто знает, продолжилась бы стройка Додж-Джанкшена на украденные биты?
— А ведь Ласт сохранил, прижав копытами к груди, часть клочков бумаг. Забавно, что заметки значили расположение будущих зданий здесь. Они кстати уже построены.
— Но я не была уверена. Были шансы, что это очередной его обман, отвод глаз, что угодно. Мне не оставалось ничего, кроме как проверить лично. Из того, что я помнила, было, что Уотер мог любить сидр, но тут я тыкнула копытом в небо, повезёт ли мне.
В баре воцарилась оглушительная тишина, а Дасти достала из сумки рваную, обожженную бумажку, развернула и, усмехнувшись, зачитала:
— Башню западнее мэрии, так… о, а чтоб бар был, кстати, между мэрией и башней, между прочим, так сейчас и есть, не замечали?
— Вздор, он не оставлял таких пометок. Это явная фальшивка. – Пробурчал Бум, нахмурившись. – Лучше покиньте бар, пока вас не выпнули. Вы и впрямь просто подвыпившая лгунья.
— Забавно, – проговорила Дасти, разворачивая бумажку к Уотеру и прочим пони. Они смотрели на кусок карты, обозначавший часть огненных болот, и в самом лишь уголке виднелись квадратики-домики какого-то города. И ни единой буквы. – Ведь так и есть на самом деле, Бум. Или, мне стоит звать тебя Инсидиос Уотер?
Пегас вздрогнул всем телом. – Н-нет! Нет, я не Уотер!
— Не может того быть. – Пэар покосился на свою кружку, потом на Уотера, потом на Дасти.
Сэнди, пискнув, вскочила со стула и отпрыгнула в сторону. Кьюти и Миддэй тоже вскочили со своих мест, шокированно глядя то на ковпони, то на пегаса.
— Как это может быть? – просто спросила Глэсс, видимо, решая, не то звать шерифа, не то доставать лассо на такие случаи.
— Может. Мне повезло, наконец-то. – Сказала Дасти, вставая с места, улыбаясь во весь рот и не отрывая глаз от пегаса. Вскочил и Уотер, уронив свой стул. – Ты, Уотер, никогда не отличался умением держать язык за зубами. За всё время тут, ты помог мне рассказать – а где-то и поправлял – что я могла бы остановиться на второй-третьей истории. Кроме тебя, никто не мог знать таких подробностей. Я нашла тебя, Уотер.
Уотер не ответил, испуганно пятясь назад, пока Дасти, не спеша, двигалась к нему.
— Мисс! Прошу, успокойтесь! Глэсс, что стоишь, беги за шерифом! – закричала Кьюти.
— Не стоит, я быстро. – Чуть ли не промурлыкала Дасти, с грохотом отбрасывая в сторону упавший стул. Уотеру было уже некуда особо пятиться – ковпони зажимала его в угол. – Я искала тебя одиннадцать лет, и у меня получилось. Я победила, Уотер.
— Постой! Я-я раскаялся! Исправился! Всё что не потратил на город, я раздал! – Уотер отчаянно метался в уголке, но деваться ему было некуда.
Кьюти схватила напуганную Сэнди, и обняла, чтобы та не видела возможной расправы. Миддэй схватил дрожащими копытами стул:
— Мисс, я абсолютно уверен что не позволю вам тут что-то такое сотворить! П-пожалуйста, лучше давайте его в клетку! Вы явно нетрезвы, без обид! Я даже заплачу за вас!
— О-о-о нет, Миддэй, не стоит. Я совершенно в здравом уме и бодром духе! – Улыбка Дасти постепенно превращалась в оскал, и, когда она-таки добралась до сжавшегося в углу пегаса, вовсе исчезла. – Молись Селестии, Уотер.
Уотер судорожно вздохнул и поднял копыта, защищаясь. – Мне жаль! Мне ужасно жаль! Я был плохим пони, но я исправил что мог! Я всё раздал, клянусь! Я до гроба буду работать! Во благо пони, прошу!
Ковпони, видимо, это мало убедило – она схватила его за шиворот, повалила на пол и придавила грудь копытом. Кьюти взвизгнула, Миддэй уронил стул (хотя тут же схватил обратно) а Пэар перепрыгнул барную стойку и затих там.
— В том поезде… — прорычала Дасти, наклонившись к самой морде Уотера. – Ты собственнокопытно убил одну пони, ну, и вот теперь она тут. Я… я потеряла всю жизнь из-за тебя. Я потеряла свою подругу! – Она вдруг замолкла, и подняла взгляд на напрягшуюся Глэсс. – Впрочем, сегодня просто мой день. Помимо тебя я нашла и ее.
— Что? – Барпони хлопала глазами. – Не может быть…
— Я искала тебя тоже, Глэсс. Просто… аргх, в Ванхувере о тебе было ни слуху, и я скоро оказалась поглощена поимкой преступников. Прости меня, Глэсс. – Пока барпони не верила своим ушам, Дасти обернулась к Уотеру. – Так вот. Я потеряла себя, с каждым днем превращаясь в… самую плохую пони, худшую из всех. Одержимую местью тебе, Уотер. Тебе не превзойти меня, трижды ты пойди ограбь банк Кантерлота. Из-за тебя я стала чудовищем! – Она с силой оттолкнула его, бросив на пол, и, полными гнева и слез глазами, смотрела, как он пытался подняться.
— Я всё раздал… — повторил Уотер дрожащим голосом. – Я помог кому мог, из бывших преступников, не плохих пони, нет, в нормальную жизнь войти, я исправился, я клянусь!
— Что мне с этого? Но сидя тут, я ведь тебя сразу узнала, меня не покидала мысль… одна такая мысль, забавная… — она мельком оглядела пони в баре. – Если… если я по справедливости отомщу… я ведь готова, веришь? Но если так, как исправиться мне?.. – Наконец, ковпони шмыгнула носом, и, сгорбившись, опять скрыла морду под полами шляпы.
— Дэй, это правда ты? – тихо спросила Глэсс.
— Нет, Глэсс, я умерла в поезде. Зато появилась Дасти Кейк. Худшая из пони. Н-но, возможно, даже у нее есть какие-то шансы на исправление? – она подняла глаза, по щекам текли ручейки слёз. – Проваливай, Уотер. Знание, понимание чего ты наделал, надеюсь, будет преследовать тебя до конца. Помни, что ты сотворил с одной пони.
Уотер, кое-как поднявшись, поковылял к выходу. – Я не забуду. Я не могу это исправить, но я не забуду. Это меньшее, что я теперь могу сделать.
Кьюти и Миддэй, хотя и стояли шокированные, и в напряжении, проводили Уотера презрительными взглядами. Глэсс же не отрываясь смотрела на Дэй Сёрч, уже просто севшую на пол и роняющую на старые доски слёзы.
— Селестия свидетель, я все силы приложила для этого. – Прошептала она, снимая шляпу. Глэсс, перемахнув через стойку, кинулась к ней и заключила в объятия.
Все облегченно выдохнули – ничего страшного не произошло. Олдер Пэар вылез из-под стойки, вооруженный бутылкой:
— А ну давай, нападай, негодяй! Ух я тебя… где он?
— Он ушел. Дасти… Ну, видимо, Дэй, его отпустила. – Сообщила Кьюти, отпуская Сэнди. Кобылка выглядела помятой, но она тут же кинулась к ковпони и барпони.
— Вот те на. Эм, мисс, видимо, мне стоит принести извинения и взять слова обратно! Это… ну, всё это, является лучшим доказательством! – крикнул тёмно-жёлтый пони Дэй, неловко перелезая через стойку.
Ковпони махнула копытом, отстранилась от Глэсс и утерла морду рукавом. – Благодарю, но стоит признать – чего-то и впрямь было не совсем так. Надо было оставить возможности для… исправления со стороны. – Потом она посмотрела на Глэсс. – Я рада, что у тебя всё хорошо здесь. Даже насчет этого я не буду волноваться.
— Дэй… — начала было та, но ковпони перебила её.
— Нет никакой Дэй! С того крушения, ее просто больше нет! И… — Но тут уже перебила барпони, строго покачав головой.
— Нет. Может быть, в бар и зашла незнакомая мне законница, героиня романов и охотница на преступников. Но сейчас я вижу перед собой свою давнюю подругу. Только Дэй могла бы найти силы простить Уотера. – Она положила копыто на плечо снова всхлипнувшей Дэй и потрепала ее. – Ты молодец.
— Мисс, это было лягать его трижды как невероятно! – проговорила Сэнди, всё же держась немного в стороне. – Я извиняюсь, но просто не могу описать по-другому! Прошу, пусть это будет в новом романе!
— Не знаю, малышка, не думаю, что еще кто-то захочет писать о пропавшей из виду ковпони. – Дасти, вдохнув и выдохнув, пришла в себя и поднялась с пола. – Но, знаешь… Глэсс, твои слова меня образумили. Пожалуй, ты права. Надо наверстывать упущенное. Может, ковпони Дасти больше нет, но что ей помешает переквалифицироваться в сыщика?
— Йей! – вскрикнула Сэнди, пару раз прыгнув на месте. – Нашему шерифу как раз не хватает копыт! Строго говоря, он вообще тут один работает. У нас тута мало кого пока, в целом…
— Серьезно? – Дэй оглянулась на Кьюти и Миддэя.
— Да, мэм. Вам явно стоит попробовать, говорят, хобби – а для вас так и вообще новая работа – помогает с, ну, всякими такими душевными проблемами! – заявил Миддэй, ставя стулья на места. – Извините, уже десять девятого, мне пора давно. Спасибо за истории, кстати, мне лично понравились. Но я всё равно не во всё что там было верю! Успехов вам, мисс Дэй. – И жеребец покинул бар.
— Да, мисс, это прекрасная идея! Но я настоятельно рекомендую реже посещать бар, вы выхлебали… — Кьюти забежала за стойку, цокнула языком и вышла обратно. – Должны будете, я думаю.
Дэй засмеялась на это. – За все мои награды, премии да пожизненные пенсии с прошлой работы я этот бар купить бы могла. Не переживай, милашка, не видишь, я вообще-то крепко стою на ногах! И, вот ведь, мне так и не дали рассказать, как я перепила Пьяного Скотча.
— Да и не надо, мисс! – излишне рьяно выкрикнула покрасневшая Сэнди. – Я-то уж точно верю!
— То есть, подожди, ты остаешься? – спросила Глэсс, направляясь обратно к барной стойке.
— Видимо да. Не хочу больше бесцельно скитаться и искать глубинный смысл полторы бумажки и строящегося городка. Я останусь в Додж-Джанкшене.
— Эх, эт вы хорошо придумали. А я вот буду вынужден вскоре прощаться с вами – с сынком, Грандом звать – думаю до Понивилля ехать. Там будет проще с грушами и вареньем, хотя, ох, конкуренцию ожидаю, слышал кое-что кое-где. – Пэар потянулся, хрустя костями. – Доехать б только в здравии… Ну да ладно. Тоже благодарствую, но время и впрямь позднее. Счастливо оставаться!
Олдер Пэар тоже покинул «Сидровую кружку». Оставшиеся там пони принялись приводить заведение в порядок, пока и Сэнди не побежала домой, веселая и счастливая от всего услышанного и пережитого.
Кьюти, закончив уборку, также не задержалась, лишь напомнила Глэсс, что вернётся к ночи – бар не пустует допоздна, обычно.
И барпони с ковпони остались одни.
— Порой я не верю, что прошла через всё это. – Сказала Дэй, глядя в окно бара, на заходящее солнце и розовый закат, превращающий каньоны в горы розовато-оранжевого, будто мягкого, теста. – И, да, я б не поверила, расскажи кто подобное.
— А я тебе поверила сразу. – С улыбкой ответила Глэсс. – Я бы и узнала тебя, не будь ты такой супер-скрытной и таинственной.
Дэй рассмеялась на это. – А я узнала тебя! Вот с порога!.. Я думаю, это и придало мне сил. Я скучала, действительно.
— Я тоже, я тоже. Не боишься, что Уотер возьмется за старое?
— Уотера тоже больше нет. Теперь есть Бум, и он знает – раз я нашла его сейчас, найду в любом случае.
- Ловко. – Глэсс вытащила из-за стойки бутылку сидра и, махнув Дэй, покинула бар. Вместе, двум пони, после такой долгой разлуки, предстоит многое наверстать. Но это совсем другая, спокойная и тихая история без погонь, драк, преступников и сокровищ.
Дэй, в перерывах между размеренной работой сыщиком, напишет мемуары, разлетевшиеся как пирожки, и по которым затем получится еще больше сомнительных бульварных романов о ковпони. Примирившись с прошлым, оправившись от душевных травм, она благополучно останется в Додж-Джанкшене.
Глэсс мало-помалу станет мэром, а вишневые рощи – достоянием города. Дела у нее будут идти в гору, и былые потрясения затеряются в ее памяти.
Миддэй в конце концов сойдется с Кьюти, вместе они проживут долгую и счастливую жизнь.
Олдер Пэар не доедет до Понивилля, но его сын продолжит дело отца уже там.
Про Бума – вернее, Уотера – больше никто ничего не слышал. Кто-то считает, он стал отшельником на огненных болотах. Кто-то – что улетел в горы. Никто не знает. Я думаю, он затерялся в больших городах, пытаясь искупить ошибки.
Что до Сэнди… а что я? Я передаю, как всё слышала сама, точь-в-точь, уж мне верить можете. Я еще немало бывала у мисс Дэй, и многое ещё слышала. Но, хах, начни я рассказывать, до завтра просидим. Лучше, почитайте книжку-другую… а, каково? Бестселлер! То ли еще будет, лягать их, извиняюсь за язык.
Тут, собственно, кончается история отважной Дасти Кейк, ковпони, охотницы за преступниками, и простой пони, когда-то потерявшей саму себя, но нашедшей силы себя же вернуть. Ох, но, я же вижу. Знаете что? Давайте еще по кружечке этого чудесного сидра, кроме как здесь, нигде такой не найдёте. Даже в Рок Бите. За ваш счёт, ха-ха, что скажете?
Конец.