Игра продолжается
Глава 20 (27)
Уважаемые Читатели, со следующей недели меняется мой рабочий график, поэтому пока не знаю, смогу ли выдерживать текущий темп написания.
До берега я добрался гораздо быстрее. Плутать так же, как на пути к кораблю, не пришлось. Реперная точка, созданная на одном из пирсов, в этом очень помогла. Я даже уложился в ночное время, прибыв за пару часов до планируемого рассвета.
Миднайт со своими подчиненными обнаружилась там же, где я ее и оставлял. Моему появлению коммандер явно обрадовалась. Также я почувствовал, что ей очень интересно узнать, что же я нашел, но офицер сдержалась и лишь доложила, что в мое отсутствие происшествий не случилось. Кивнув, направился в сторону своей временной квартиры. Прямо сразу рассказывать ей пока ничего не стал. Были дела и поважнее. Пока еще стояла ночь, требовалось связаться с Кейденс. Подруге я планировал рассказать практически все, сделав упор на виновнице. К счастью, розовая аликорн еще спала, так что нам удалось пообщаться внутри ее сна, хоть и не так долго, как я планировал.
Покинув сон коллеги, понял, что и самому нужно скоро вставать. Про рассвет забывать было нельзя, а то только паники из-за затянувшейся ночи мне не хватало…
Водрузив на небосвод солнце, я завалился поспать еще часика на четыре. Может быть, это было и неправильно. Может быть, надо было со всех крыльев мчаться навстречу новым проблемам, но я позволил себе чуть-чуть отдохнуть. Как-никак всю ночь делом занимался.
Встав к обеду, быстренько поел, после чего отдал местным несколько распоряжений. Для начала составил уведомление для всех судовладельцев, предупредив их о грифоньей угрозе. Правда, выставил армаду не как флот враждебного государства, а как набежавших пиратов. Морские разбойники — это, конечно, тоже неприятно. Но факт их наличия гораздо менее волнителен, чем факт полномасштабной агрессии.
Тем не менее, к самим грифонам я плавать временно запретил под предлогом того, что их воды сейчас наиболее опасны. И пока они сами со своими флибустьерами не разберутся, мы нашими кораблями рисковать не хотим.
Береговой патруль я отменять не стал. Наоборот, приказал по возможности усилить. Черт этих грифонов знает! Вдруг опять приплывут, но уже в другом месте? Так пусть у нас хоть такая система разведки и раннего оповещения будет, если ничего другого мне Тия не оставила.
К Везер я тоже заглянул, обрадовав метеоролога тем, что скоро выматывающие ее сигналы прекратятся. Конечно, сам я для этого ничего не предпринимал, но помнил, что радисты крейсера получили приказ прекратить попытки установить соединение, если не получится связаться с Гамильтоном. Ну а уж в том, что у них не получится, я был уверен.
Обрадовал синоптика еще и личной благодарностью за бдительность. В конце концов, во многом именно благодаря ей мне удалось обнаружить «Принцессу».
Миднайт тем временем по моему приказу планировала маршрут в сторону наших южных границ. И тут все было несколько сложнее, чем в прошлые разы. До этого мы четко знали, куда хотели попасть. Сначала это были Рудокопное и лежащий за ним конкретный аванпост, потом Филлидельфия. Но сейчас было не очень понятно, куда, собственно, лететь. Я знал только о том, что Шайнинг был отправлен невестушкой на юга, ничего конкретнее не было.
Карта тоже не очень помогала. Граница с зебрами была длиной в несколько сотен миль, так что искать там старшего лейтенанта без ориентиров можно было очень долго. Конечно, и пальцем в небо можно было ткнуть. Правда, за неимением пальцев эта затея становилась еще более бесперспективной, чем обычно.
Почему я хотел найти Шайнинга? Я был уверен, что он уже обладает более полной информацией. Женишок Кейденс, хоть и подтупливал зачастую, показал себя неплохо в командировке на север. Да и своими дуболомами исправно командовал. Ну и, вдобавок, подруга просила за ним присмотреть.
В конце конов, мы решили наведаться сначала в Хорстон — крупнейший город нашего южного приграничья. В эту точку Миднайт и проложила маршрут, после чего я, попрощавшись с некоторыми местными, вышедшими на площадь, взлетел. Построившись уже привычным клином с коммандером во главе, мы, сделав круг над городом, направились на юго-запад.
Полеты все еще приносили мне удовольствие. Благо, тело аликорна не особо уставало махать крыльями. Даже когда мы на север через горы летели, я не особо вымотался. Здесь же никаких серьезных преград нас впереди не ждало, так что я вообще не переживал, наблюдая, как внизу друг друга постепенно сменяют биомы.
Если Филлидельфия располагалась в зоне широколиственных лесов, то наша точка назначения лежала в степях. Вот я и наблюдал за тем, как леса постепенно исчезают, превращаясь в рощицы. Ну а потом пошли и обширные довольно сухие на вид равнины. Что-то подобное я наблюдал и на подлете к Сталлионграду, но там была скорее лесостепь.
Насколько я помнил из прочитанной в дворцовой библиотеке книжки, когда-то давно в этих местах вовсю кочевали зебры, но потом пони их отсюда вытеснили в более южные земли. Правда, было это, вроде, еще даже до появления Сестер. Хотя не удивлюсь, если нынешние набеги полосатых оправдываются желанием вернуть свои степи.
Под вечер мы добрались до Хорстона. Город стоял на реке, разросшись по обоим берегам. Особо высотных зданий я не заметил, но в центре было довольно много каменных или кирпичных зданий. Окраины же напоминали мне виденную в сериале Эппллузу.
По уже сложившейся традиции, приземлились мы на главной площади, вызвав небольшой переполох. А через пару минут я уже лицезрел мэра. Во второй раз после Нижних Мхов я видел градоначальника, должность которого подтверждала перекинутая через плечо лента с соответствующей надписью. Этот, правда, выглядел более внушительно. Видимо сказывалось то, что мэрствовал он не в мелком городишке, а в одном из крупнейших поселений региона. Местный городской глава, несмотря на жаркую погоду, был облачен в белую рубашку и светлый пиджак. А на шее даже была пародия на галстук. Такая штука из двух шнурков с аксельбантами и застежкой спереди. Не помнил, как этот элемент одежды назывался, но он у меня четко ассоциировался с южными штатами Америки.
Ну а сам мэр в этом костюме напомнил мне стереотипного богатого техасца из «Симпсонов». Только шляпы не хватало.
О нашем визите местный глава администрации, понятное дело, предупрежден не был, ибо мы не посылали никого вперед. Тем не менее, градоначальник был рад моему появлению, хоть и робел.
Правда, особо прояснить обстановку не получилось. Вблизи города полосатые возмутители спокойствия не появлялись, что радовало. Но именно поэтому мэр не мог рассказать ничего сверх того, что знал я сам. Да, зебры бузили где-то южнее. Да, недавно проездом был командир Дневной стражи. Да, отправился на юг. Больше ничего градоначальник не знал, ибо Шайнинг ему не докладывался.
С одной стороны, такая тишина радовала. Если бы было что-то совсем серьезное, в город бы стекались беженцы, да и из более мелких городков приходили бы вести. Но с другой стороны, отсутствие хоть какой-то обратной связи удручало.
В итоге решил на ночь остановиться здесь, а утром продолжить поиски. Оставшееся до захода солнца время провел над картой с Миднайт. Офицер строила догадки и делала прогнозы, пытаясь понять, куда же нам дальше двинуться. Ну а когда мы более-менее определились, все же нашла в себе наглость поинтересоваться у меня результатами моей разведки.
— Смотри, — достав полученную в Филлидельфии морскую карту и расстелив ее поверх уже лежавшей на столе местной, произнес я. — Вот в этом квадрате, в районе отмели, которая здесь называется Южная банка, мною обнаружен корабль неизвестной нам ранее державы.
Скрывать от командира своей гвардии обнаружение «Принсесс Ройял» не стал, как и ее инопланетное происхождение. Поэтому, соотнеся свой полет с картой, указал на точку, где и сидел на мели крейсер.
— Один корабль? — уточнила Миднайт. — Остальные были потоплены в битве с грифонами?
— Нет, — вздохнул, понимая. Что сейчас многое нужно будет объяснять. — Он и был один…
Далее я озвучил коммандеру все свои догадки, выкладки и предположения, а также результаты осмотра корабля. Даже напомнил фестралу, что кое в чем здесь была и ее «заслуга». Ведь это она со своими ребятами ворвалась в зал, где проводила свой призыв Твайлайт. И это она повторила услышанное у меня словечко «отутюжить», из-за чего фиолетовая единорог в самый неподходящий момент представила себе предмет быта, которым гладят одежду.
Конечно, в вину я это подчиненной ставить не собирался. Во-первых, она была при исполнении. Во-вторых, нужного результата коварная призывательница не достигла только благодаря вмешательству ночной гвардии. В-третьих, во всем остальном была виновата именно ученица Селестии, решившая продолжать, во что бы то ни стало. Миднайт можно было упрекнуть, пожалуй, только в том, что она нагрянула уже в разгар ритуала, а не перед его началом.
В общем, командир моей гвардии была впечатлена услышанным даже больше, чем Кейденс, хотя я той даже во сне боевой крейсер продемонстрировал. Похоже, сказалось то, что фестрал была именно военной, поэтому сразу смекнула, на что может быть способен корабль, в одиночку обративший в бегство всю грифонью Армаду.
Миднайт даже поинтересовалась, не планирую ли я захватить это судно, чтобы поднять на нем эквестрийский флаг. Но я эти ее поползновения пресек. Что-то мне подсказывало, что на «Принцессе» экипажа может оказаться раз в пять больше, чем членов всей моей гвардии. И наверняка из личного оружия там будут не только кортики у офицеров, но и винтовки типа «Энфилд», а то и, того хуже, пулеметы «Льюис». Такой, с блином сверху, был у Сухова в «Белом солнце пустыни». Что-то мне совсем не хотелось потерять единственное боеспособное подразделение в запутанных отсеках и на узких крутых лесенках крейсера.
Так что эти планы я сразу отбросил, оставив коммандера планировать наши завтрашние эволюции.
Процедура заката здесь вызвала те же эмоции, что и в других городах. Местные прибегали посмотреть и проникнуться. Что же, мне не сложно, а им приятно.
Так что в предоставленную роскошную спальню я заходил в хорошем настроении. С ним же и заснул на кровати, которая, конечно, была меньше той, что осталась во дворце, но все равно внушала.
А вот дальше все пошло наперекосяк. Сон Кейденс я почему-то не смог обнаружить. Похоже, проблем в Ванхуфере у принцессы любви оказалось больше, чем она ожидала, раз она не легла спать. То, что подруга так может, помнил. Когда я ездил в Сталлионград, она, вроде, то ли две, то ли три ночи подряд не спала. Потом, правда, выглядела хуже грелки, которую Тузик порвал, но это было потом. Так что не стал особо беспокоиться, отложив разговор на конец ночи. Благо, у меня еще было, чем заняться в мире снов.
Я собирался сделать то, до чего не дошел вчера. Пора было пообщаться с кем-нибудь из британцев. Я, конечно, мог и прошлой ночью зажать какого-нибудь матросика, а лучше офицера, в углу, улыбнуться ему во все зубы и вежливо попросить рассказать все, что он знает. Мог, но не стал этого делать. И так было понятно, что после этого на корабле все бы бегали с криками «Полундра!» и искали черного морского черта.
Конечно, можно было пообщаться с кем-то из команды в мире снов. Благо, множество матросов ночью все же спало. Вот только мне и самому нужно было бы где-то заныкаться, чтобы войти в мир снов. И при этом я бы совершенно не контролировал происходящее вокруг. Да, можно было скрыться под невидимостью и другими маскировочными чарами. Но вот что-то не хотелось очнуться из-за того, что на меня наступил какой-нибудь моряк, некстати решивший заглянуть в облюбованный мною отсек…
Так что вчера я общение через мир снов отложил, решив оставить его до того момента, как смогу улечься в теплую и, главное, безопасную постельку. Ведь, в конце концов, расстояния для меня не были помехой при данном виде общения.
Так что этой ночью я собирался наверстать упущенное. Но что-то пошло не так. С самого начала я не смог обнаружить сны хоть кого-то из команды. В принципе, с учетом того, что я там лично никого не знал, это было объяснимо. Но когда у меня после нескольких часов попыток так ничего и не получилось, я откровенно напрягся.
В той области, где находился крейсер, вообще больше никто, кроме его экипажа, не должен был спать. Но я почему-то никого не находил. Единственное объяснение этому, которое смог придумать, заключалось в предположении, что на корабле сыграли тревогу, отчего все члены экипажа побежали по боевым постам.
Но что-то мне подсказывало, что что-то здесь не так. В конце концов, бросив бесплодные попытки, я подумал, что чего-то не понимаю. Но, поразмышляв еще, решил, что, раз мне не хватает собственных знаний, стоит пообщаться с той, кто, возможно, разбирается в этой теме несколько лучше. Да и вообще, давненько я не был у Луны. Тем более, к ней у меня были и другие вопросы.
Внедрился я в камеру к своей узнице так же, как и до этого. Соседей Луны увели на работы, а, когда она осталась одна, в темницу заглянула розовая аликорн в мундире с эполетами и двууголке.
— А, княгиня… — посмотрев на гостью, произнесла узница. — Чем обязана?
— Надо же, я даже удивлена, — ответил ей, высказав пришедшую на ум мысль. — Сегодня ты меня встречаешь без негатива.
— Я не просто так трачу здесь время, — скривилась принцесса ночи. — Я много думала, в том числе и о тебе. Возможно, я была предвзята в отношении тебя.
— Что же, выходит, что заключение идет тебе на пользу, — ответил, несколько удивленный такими речами собеседницы.
— Вижу, ты удивлена, — слегка улыбнулась Луна. — Не скрою, мне приятно видеть тебя удивленной, а не спокойной и всезнающей. Да и вообще… — она неожиданно вздохнула. — Хорошо лицезреть кого-то кроме тех двоих.
— Надоели соседи? — усмехнулся, услышав такое неожиданное признание. Помнится, раньше она мне гордо заявляла, что никаких жалоб я от нее не услышу. Хотя, конечно, и тут она, строго говоря, не жаловалась.
— Надоели? — усмехнулась принцесса ночи. — Думаешь, я попрошу избавить себя от их общества? Не дождешься! — ее усмешка исчезла. — Признаю, истории этого мелкого пса, повторявшиеся уже не один раз, успели приесться. И были бы они еще интересными. Но этот болван чаще всего вспоминает, как он жил в деревне, таскал кирпичи, пил дрянной портвейн по всем городам и весям державы, либо как он отжимался. Пф! — она даже фыркнула, выражая свое презрение. — Держу пари, что половина из его россказней выдумана. Даже его недалекий сородич это понимает… — она замолчала, о чем-то задумавшись. — И я даже понимаю, почему именно они оказались моими соседями. И знаешь что? — Луна усмехнулась. — Я хочу тебя за них поблагодарить!
— Поблагодарить меня? — только что я думал, что она уже достаточно удивила меня своими признаниями. — Благодарят обычно за что-то полезное. Не поверю, что ты смогла приспособить этих псов к делу!
— А это смотря, что считать делом, — заявила узница. — Я могу тебе рассказать, но поклянись, что, услышав правду, ты не заберешь их, чтобы помешать мне делать себя лучше!
— Клянусь своей двууголкой! — легко пообещал я, спародировав одного знаменитого барона. Темно-синяя аликорн, правда, шутку оценить не могла, поэтому лишь с серьезной миной кивнула.
— Странная клятва, но ладно. Пусть будет так. С помощью этих беспокойных соседей я учусь усмирять свой гнев, — подумав, призналась Луна. — Первое время они очень быстро выводили меня из себя, как только я начинала прислушиваться к этим мерзким побасенкам. Сказать по чести, я всегда была такой и никогда не считала свой гнев, который столь легко возгорался внутри, недостатком. Может быть, поэтому я сейчас и нахожусь здесь…
— То есть ты учишься успокаивать себя, терпя все их выходки? — уточнил, в уме аплодируя собеседнице. Вот, честное слово, до этого в основном только ругал ее мысленно. Но здесь, несомненно, следовало похвалить. Во-первых, до нее действительно дошло, что нужно меняться к лучшему. А во-вторых, она даже в условиях тюремной камеры смогла придумать, как это делать. — Снимаю шляпу! — я действительно взял телекинезом свою двууголку и изобразил что-то, что в фильме делали при встрече мушкетеры. — Я не стала бы мешать тебе, даже если бы и не клялась. Ведь я тоже заинтересована в том, чтобы по окончании срока ты вышла отсюда перевоспитавшейся.
— Рада слышать, что в чем-то наши суждения совпадают, — кивнула темно-синяя аликорн. — Но ты так и не сказала, что привело тебя сюда. Неужели есть еще что-то, что ты хотела бы узнать у принцессы, тысячу лет не бывшей в своей державе?
— На самом деле, так и есть, — признался я. — Хотела бы поговорить с тобой о магии снов. Ее величество говорила, что когда-то ты была в ней профессионалом.
— Приятно, что Тия хоть в чем-то признает мои умения, — вздохнула Луна. — Да, ты права, я знала сии чары в совершенстве. Но, если ты хочешь научиться, то тут тебя ждет разочарование. Это не та магия, которой один волшебник может запросто научить другого.
— Тем не менее, я хотела бы кое-что спросить, — настоял я на своем.
— Изволь, — холодно кивнула Луна, как бы показывая, что она предупреждала.
— Было ли у тебя когда-нибудь такое, что ты пыталась найти сон конкретного пони, но не могла? — задал я волновавший меня вопрос.
— Неожиданно… — задумалась темно-синяя аликорн. — А зачем вообще искать сон конкретного существа?
— Как это зачем? — оторопел я. — Хочешь сказать, что ты никогда и не искала?
— Не искала, — кивнула собеседница. — Ну, практически никогда. Иногда я заходила во сны Тии или кого-то из знакомых. Но в основном я сканировала мир снов, находя те грезы, где требовалось мое вмешательство. Мне, в общем-то, было не важно, кто был хозяином сна. Главное — там необходима была моя помощь.
— И много таких снов ты находила за ночь? — зачем-то спросил я.
— Когда как, — ответила моя узница. — Иногда и пару десятков за ночь, а иногда всего пару. Но зачем, скажи мне, тебе потребовалась помощь именно в таком деле?
— Я думала, что было бы полезно уметь связываться через сны, — выдал ей частичную правду. Собственно, это я уже умел, а вот принцесса ночи, похоже, до этой возможности так в свое время и не додумалась.
— Связываться через сны? — вытаращившись на меня, переспросила она. — О чем ты?
— Ну, вот, допустим, есть у меня агент на другом конце страны или вообще в соседней державе, — решил пояснить ей суть. — От него мне нужен отчет. Посылать пегасом или, тем более, обычным письмом долго и ненадежно. Конверт могут вскрыть, гонца перехватить. А тут как хорошо было бы! — я сделал вид, что размечтался о несбыточном. — Легла спать, нашла сон своего подчиненного, пришла к нему, он бы мне все устно передал. Готово! Информация дошла бы до меня мгновенно, без задержек и посредников!
— Как ты до этого додумалась? — ошеломленно спросила Луна. — Хотя понятно. Принцесса Информации и тайных знаний! Этого стоило бы от тебя ожидать… — она неожиданно привстала и слегка поклонилась. — Шляпы у меня нет, но прими мое признание в том, что этот метод должен был бы быть хорош. Это действительно было бы удобно. Ведь сколько раз во время походов я жаловалась на отсутствие своевременной информации от командиров… — дальше она начала что-то, уйдя в себя, вполголоса бормотать. Видимо, вспоминая какие-то моменты.
— Значит, в этом вопросе ты мне помочь не сможешь? — спросил, переводя ее внимание на себя.
— При всем желании, — вздохнула темно-синяя аликорн. — Будь у меня силы, я бы могла поэкспериментировать, но магия снов не подчинятся мне здесь так же, как и любая другая.
— Тут, сама понимаешь, уже я не могу помочь, — изобразил на лице участие. — Приказ свыше. Но пока ты можешь строить теории, а, освободившись, получишь возможность проверить их экспериментально.
— Может быть, я и последую твоему совету, — призадумавшись, выразила согласие принцесса ночи.
— У меня есть к тебе еще один вопрос, — продолжил я, решив сменить тему. — Правда, он может тебе не понравиться.
— Что уж там, задавай! — фыркнула Луна. — Не обязуюсь ответить, но хоть послушаю, что же тебя интересует.
— Ваши отношения с Сомброй, — не став ходить вокруг да около, сразу перешел к сути.
— Я уже говорила, что не хочу об этом говорить! — скривившись, будто съела лимон, выдала узница. Хотя, возможно, аналогия была и не очень удачной. Помнится, в какой-то из серий она ананас прямо с коркой ела, даже не поморщившись. — Что такого у тебя произошло, что ты решила вернуться к этой теме?
— Некоторое время назад ко мне попала одна любопытная вещица, — начал я озвучивать заранее приготовленную историю. Как хорошо, что прежде чем идти к ней, немного подготовился.
— И что же это? — несколько напряглась узница.
— Это книга, которая, как я предполагала, должна была являться лабораторным журналом Сомбры, — пояснил ей. — Сама понимаешь, проникнуть в тайны древнего черного мага, с которым в будущем нам еще предстоит столкнуться, мне очень хотелось. Поэтому средств на восстановление текста и его расшифровку я не жалела. Вот только конечный результат меня несколько разочаровал. Это оказался не лабораторный журнал, а личный дневник короля…
— Дискорд его задери! — выдохнула Луна. — Я даже догадываюсь, что этот идиот мог там понаписать! — она угрюмо посмотрела на меня. — Там ведь есть что-то про меня или про наши так называемые отношения, раз ты спрашиваешь! — похоже, гнев свой усмирять она научилась не до конца, так как явно было видно, что принцесса ночи разозлилась.
— Там с какого-то момента только про них и писалось, — усмехнулся, глядя на кислую мину заключенной. — Я, конечно, не сильна в вопросах любви, но, судя по всему, он был от тебя без ума.
— Он по жизни был без ума! — фыркнула в ответ темно-синяя аликорн. — Раз не смог отличить обычных ни к чему не обязывающих заигрываний от настоящей любви!
— Ну-ка, ну-ка! — зацепился я за фразу, которую, похоже, собеседница выпалила сгоряча. — А вот с этого момента поподробнее!
— Проклятье! — прошипела Луна, после чего злобно уставилась на меня. — Клянись, что дальше тебя это не уйдет! И клянись нормально, а не так, как в прошлый раз!
— Клянусь крыльями! — подумав, торжественно произнес, решив, что возможность летать для меня здесь одна из важнейших, а значит, если поклясться тем, что мне эту возможность дает, то это будет довольно значительное обещание.
— Смотри, Каденца делла Ровере, ты поклялась! — просверлив меня взглядом, выдала принцесса ночи. — Правда сия, которую я рискну тебе доверить, крайне неприятна для меня. Она показывает меня не в лучшем свете. Да что там… — неожиданно состояние ее сменилось от рассерженного к грустному. — Столько всего началось из-за моей глупости. Хотя и не только моей…
На этом темно-синяя аликорн замолкла, видимо, собираясь с мыслями. Я же не стал ничего говорить, давая собеседнице время все обдумать. Тот факт, что она решила поделиться чем-то важным, уже меня несказанно радовал.
— Я никогда и никому про это не рассказывала, — продолжила тем временем Луна. — Даже Тие. Особенно Тие! Но, возможно, мне давно было пора облегчить душу… — она снова умолкла, но потом наконец-то перешла к сути дела. — Все, собственно, и началось с моей сестры. Точнее с наших с нею отношений… — узница вздохнула. — Сейчас, спустя годы, я понимаю, что она любила меня и ценила больше всего на свете. Но тогда… Тогда мне казалось, что она душит меня, что она не дает мне нормально развиваться! Эта ее чрезмерная забота! Это ее постоянное внимание! Как же назывался этот термин?
— Гиперопека? — подсказал ей, догадавшись, о чем идет речь.
— Не совсем то, но тоже подходит, — кивнула принцесса ночи. — Меня это раздражало. Я давно уже была взрослой кобылкой, а сестра все продолжала видеть во мне какого-то несмышленыша! И хуже того, что бы я ни делала, чтобы доказать ее неправоту, ничего не работало! Порой это доходило до абсурда! Я даже вызвалась стать главнокомандующей армии, хотя не особо желала участвовать в войнах. Благо, в этом мне помогала Найтмер…
— Так ты вопреки воле ее величества стала генералом? — уточнил момент, который, честно говоря, меня удивил. — Как она тебе вообще звание дала, если держала тебя чуть ли не за жеребенка?
— Тут, видишь ли, она была избирательна, — фыркнула Луна. — Она частично признавала мои способности и умения. Ведь я управляла луной и звездами, охраняла сны подданных, да и просто была второй по силе волшебницей державы, а то и мира. Да и военную стратегию я, в конце концов, тоже освоила. Но когда речь заходила о рутине, о бытовых делах… Вот там от нее мне не было пощады! «Луна, не делай то! Луна, не ходи туда! Луна, это не приличествует принцессе!» — произнесла она, изменив тембр голоса, явно пародируя старшую сестру. — А уж если я собиралась с кем-то сблизиться, то этот кто-то тут же оказывался под прицелом ее взора! И постоянно так получалось, что все те, кто желали дружить или просто ближе общаться со мной, оказывались хитрецами или прохвостами, которым близость ко мне нужна была не ради меня самой, а ради выгод, которые могло им принести нахождение подле меня!
— Хочу заметить, что, вполне возможно, так все и было на самом деле, — прервал монолог собеседницы, почувствовав, что она что-то слишком уж распалилась.
— Знаешь, сейчас я тоже так думаю, — грустно улыбнулась темно-синяя аликорн. — Сестра всегда лучше умела видеть то, что скрыто, читать то, что написано между строк, понимать то, что сказано через неявный намек. Я всегда была слишком прямой и порывистой для этого…
— Осознание наличия проблемы и ее понимание — первые шаги на пути к ее разрешению, — подбодрил узницу. — И я вижу, что ты их уже делаешь.
— К сожалению, я встала на этот путь слишком поздно, — вздохнула принцесса ночи. — А до этого столько ошибок было совершено… А что касается тех, кто окружал меня, тут я сама виновата. Общаться с подданными всегда было непросто для меня. Что уж говорить про то, чтобы с кем-то сблизиться…
— Я, хоть и не твоя подданная, но мы уже не в первый раз неплохо общаемся, — заметил, вспомнив, какие проблемы были у Луны в оригинале, когда она впервые пыталась пообщаться с населением. Похоже, это объяснялось не ее старомодностью, а в целом низкими социальными навыками.
— Удивительно… — фыркнула принцесса ночи. — Не надо думать, что я уж совсем пропащая и не могу с кем-то просто поговорить!
— А я этого и не утверждаю, — ответил ей. Ну вот, только похвалил, а она, похоже, решила действовать от обратного и начала ершиться. — Просто констатирую факт, что мы с тобой нашли общий язык. Кто знает, может быть, в ходе дальнейшего общения мы сможем наладить сотрудничество.
- Возможно, — кивнула принцесса ночи. — Но позволь вернуться к тому, с чего я начала.
— Изволь, — разрешил ей, повторив ее же выражение и жест.
— В общем, тогда, из-за собственной глупости, я думала, что Тия специально не дает мне с кем-то сблизиться, что она хочет, чтобы я общалась только с ней… — продолжила признаваться в ошибках прошлого узница. — Это раздражало просто неимоверно. И кульминацией всей этой ситуации стал наш с ней визит в Кристальную империю. Она с чего-то решила, что у меня могут быть какие-то виды на тамошнего короля.
— А у тебя их не было? — спросил для порядку, так как при упоминании Сомбры Луна состроила брезгливую мину.
— Да какие там могли быть виды?! — воскликнула принцесса ночи. — Ты его видела? А, ну да… — замялась она, понимая, что лицезреть изгнанного черного недовластелина стоявшая перед ней княгиня не могла. — Да, точно. Его же до твоего прихода изгнали.
— И что же не так было с этим единорогом? — спросил, хотя догадывался, что услышу в ответ.
— Более неухоженного жеребца непросто было бы найти, — с отвращением фыркнула темно-синяя аликорн. — Может быть, среди пейзан и можно было отыскать кого-то грязнее, но не в высшем обществе! Мне вообще было непонятно, чем занимался этот король. Но он, даже когда встречал нас, был растрепан, мантия его была чем-то заляпана, а доспехи, которые он зачем-то таскал на себе постоянно, давно просили, чтобы их кто-нибудь почистил. Да и пахло от него, прямо скажу, неприятно. Неужели ты думаешь, что у меня могли быть на этого чудака какие-то планы?
— Может быть, он был прекрасен душой, чем тебя и очаровал? — усмехнулся, сделав очевидно неверное предположение.
— Нет, ничего прекрасного в нем не было! — отрезала собеседница.
— А вот он про тебя был противоположного мнения, — заметил я. — Читала его дневник, плевалась в некоторых местах.
— Плевалась? — с некоторым удивлением переспросила Луна.
— Ах, что за шейка! Что за глазки! И словно бы пришла из сказки! — процитировал ей внезапно пришедшее на ум произведение из школьной программы. — Какие перышки! Какой рожок! И изумительный, конечно, голосок!
— Это что? — выдохнула узница.
— Это цитата! — обрадовал ее, не став уточнять, что она совсем не из дневника Сомбры, которого, если даже он и существовал, я в глаза не видел. — Догадываешься, про кого он писал?
— Догадываюсь, — пробурчала принцесса ночи, потупив взгляд. — Конечно, любая кобылка была бы рада услышать в свой адрес подобные эпитеты. Вот только я совсем не хотела, чтобы этот единорог влюбился в меня без памяти…
— Как же так получилось? — поинтересовался у нее.
— Тия перед поездкой прочитала мне очередную лекцию на несколько часов, — вздохнула темно-синяя аликорн. — Доказывала, что он мне не пара, что от него, несмотря на то, что мы едем выстраивать межгосударственные отношения, необходимо держать дистанцию. А на все мои попытки возразить или заявить, что я и сама не собираюсь подпускать его близко, лишь улыбалась, говорила, что видит меня насквозь и что ей лучше знать! Это было так отвратительно!
— Дай угадаю, — вклинился в ее повествование. — Ты решила действовать от противного? Раз запрещают, то именно это и нужно делать?
— Не угадала! — ухмыльнулась собеседница. — Вот мне больше делать нечего было, кроме как встречаться с этим типом! Да я бы с удовольствием вообще не ездила в эту его империю!
— Тогда как же все произошло? — спросил я с некоторой растерянностью.
— Ну… — вдруг стушевалась Луна. — Я решила просто позлить Тию. Специально при ней начала оказывать ему знаки внимания…
— Знаки внимания? — переспросил, выразительно поглядев на узницу. В общем-то, находясь под личиной Кейденс, выразительно смотреть было довольно просто.
— Ничего такого! — даже с некоторым смущением выпалила принцесса ночи. — Все было в рамках приличий! Пара взглядов, вздохов, несколько брошенных вскользь фраз. Увидев его реакцию, я даже сначала обрадовалась. Подумала, что в кои-то веки попался сообразительный жеребец, решивший мне подыграть.
— В то время что, еще встречались сообразительные жеребцы? — спросил с улыбкой, решив сыграть на женской солидарности. — Я думала, они вымерли задолго до этого.
— А что, ты таких не встречала? — спросила Луна. Судя по возникшей на ее губах улыбке, моя уловка сработала.
— Если они и есть, то очень хорошо прячутся, — притворно вздохнул я.
— Как видно, есть в этом мире величины неизменные, — констатировала моя собеседница. — Вот и мне тогда попался жеребец, настолько безмозглый, что, если бы я знала, к чему все это приведет, ни за что не начала бы этот спектакль.
— Он тебе не подыгрывал. Он реально влюбился, — подытожил я.
— Сначала я не обратила на это внимания, сосредоточившись на созерцании недовольства Тии, — призналась темно-синяя аликорн. — Она потом в моих покоях устроила мне разнос яростным шепотом. Я же ответила, что тоже налаживаю межгосударственное взаимодействие, только на более высоком уровне. А вот потом… — она поморщилась. — В общем, как я поняла, этот Сомбра до меня на кобылок внимания вообще не обращал. Сначала его привлекали его сомнительные эксперименты, потом способы достижения власти. Потом он стал совмещать. Уж не знаю, как так получилось, но я стала его первой влюбленностью.
— И что же ты делала с этим героем-любовником? — спросил узницу. — Ведь отказа он, как понимаю, не принимал.
— Пока длился визит, маялась на прогулках с ним, выслушивая неумелые комплименты или какую-то антинаучную чушь, относившуюся к его экспериментам… — вздохнула принцесса ночи. — Он, видимо, полагал, что, раз я не посылаю его к Дискорду, то мне эти бредни должны быть интересны! На свое счастье, он на тот момент не решался перейти от слов к делу, иначе уже тогда узнал бы, каковы аликорны в гневе!
— То есть вы с ним даже не целовались, — заключил, не став делать акцент на пафосном окончании фразы Луны. — Но он, тем не менее, нафантазировал себе, что у вас большая, чистая, а главное, взаимная любовь. Я, конечно, понимаю, что жеребцы обычно умом не блещут, но этот, похоже, был исключительным идиотом.
— И не говори! — поддержала меня узница. — Я уже не знала, как от него отделаться. И так ему намекала, и эдак! В конце концов, оставалось только нагрубить, но это испортило бы все, чего мы с сестрой добились в ходе этого визита, так что я просто перетерпела. Ну а когда время нашего пребывания в империи подошло к концу, с облегчением покинула это место, решив никогда туда больше не возвращаться. К сожалению, расстояние, разделившее нас, не охладило пыл короля-идиота…
— О! У вас начался роман по переписке? — заметил, усмехнувшись. — Только вы его разделили. У него был роман, а у тебя просто переписка.
— Вот ты посмеиваешься, а мне было не до того! — фыркнула Луна. — Те вирши, что ты процитировала, — ерунда по сравнению с тем, какие сочинения он мне присылал. Впрочем, до мастера эпистолярного жанра ему было далеко. Впечатлял только объем.
— Ты отвечала? — спросил, подумав, что было бы интересно посмотреть на то, как в свое время принцесса ночи реагировала на такие письма. — Или сразу пускала их на растопку?
— Отвечала… — кивнула темно-синяя аликорн. — Максимально холодно и сдержано, давая понять чуть ли не в каждой строке, что все его надежды лишены смысла.
— Фанатикам бесполезно что-то доказывать с помощью логики и рассуждений, — заметил, глядя на приунывшую собеседницу.
— Я до последнего надеялась, что он просто недалекий, что он, может, найдет себе кого-то другого, — призналась узница. — Но тщетно. Он, в конце концов, обратил внимание на тон моих писем, но выводы сделал абсолютно неверные.
— И что же этот тип себе нафантазировал? — уточнил важный момент.
— Он подумал, что между ним и мною встала Тия… — выдохнула Луна. — Этот безмозглый жеребец решил, что это она запретила мне остаться с ним, а потом и писать ему правду.
— Так вот, почему он ее возненавидел, — догадался, вспомнив один из прошлых разговоров с принцессой ночи.
— Все мои попытки убедить его, что это не так, оказались бесполезны, — добавила темно-синяя аликорн. — В итоге этот влюбленный идиот начал войну, чтобы «освободить» меня! Ну а чем она закончилась, ты знаешь. Скажу лишь, что он до конца не мог поверить, что я добровольно сражалась против него, даже когда мы с Тией сошлись с ним в последнем бою. Именно поэтому он атаковал меня не боевой магией, а какой-то своей разработкой, которая была призвана освободить меня от внушения или внешнего влияния. А поскольку ни того, ни другого на мне не было, она освободила Найтмер…
— Глупо все получилось… — заключил я.
— Глупо, — согласилась узница. — Поэтому я и не рассказывала никому всю правду. И поэтому я еще раз напоминаю тебе о твоей клятве! — добавила она, сверкнув глазами.
— Не волнуйся, эту историю от меня не услышит даже ее величество! — успокоил Луну. — Ну а ты как сама? Полегчало?
— Что ты имеешь в виду? — удивилась собеседница.
— Когда долго копишь что-то в себе, а потом изливаешь кому-то душу, всегда становится легче, — пояснил ей свою мысль.
— Не знаю пока, — задумавшись на некоторое время, произнесла принцесса ночи. — Я, честно говоря, сейчас удивляюсь сама себе. С чего это я все тебе рассказала?
— Просто у тебя впервые за долгое время есть кто-то, с кем можно поговорить на равных, кто, если и покритикует тебя, то за дело, кто может выслушать и дать комментарий, — выдал ей неожиданный ответ. — Моя задача не в том, чтобы ты мучилась в заключении, а в том, чтобы за время, проведенное здесь, ты примирилась с собой, осознала свои ошибки и слабости, а потом, изучив первые, нашла способы нивелировать вторые.
— Моя вина, что я не поняла этого сразу… — повесила голову темно-синяя аликорн.
— Не ты одна такая, — утешил ее. — Ты, наоборот, довольно быстро прогрессируешь. Так что не унывай. Ты идешь в нужную сторону. Кто знает, может быть, к концу твоего срока мы не просто наладим взаимодействие, но и станем хорошими знакомыми.
— Я буду стараться, — с серьезной миной на лице пообещала Луна. — Я уже поняла, что для того, чтобы исправить все то, что я сотворила, мне нужно в первую очередь исправиться самой!
— Рада это слышать, — кивнул ей. — Ну а сейчас позволь раскланяться. Я еще загляну к тебе, так что до встречи!
— До встречи, — чуть улыбнувшись, ответила принцесса ночи.
Покинув ее камеру, я проследил, как в нее обратно заселились мои кошмары, а потом принялся расхаживать по лунной поверхности моего рабочего уровня сна, обдумывая услышанное.
Луна сегодня предстала передо мной в новом свете. Мне, в общем-то, и поругать ее, наверное, было не за что. Наоборот, мы очень хорошо пообщались, причем темно-синяя аликорн почти не демонстрировала в мою сторону негатива. По сравнению с прошлыми разами это был впечатляющий прогресс. Да и в целом моя узница менялась в лучшую сторону. А глядя на то, как она иногда грустнеет, я чувствовал и себя виноватым в том, что до сих пор держу ее здесь. Вот честное слово, она мне сегодня практически нормальной девчонкой показалась. Конечно, с некоторыми тараканами в голове, но тем не менее! К слову, несмотря на возраст, взрослой женщиной она не воспринималась, скорее только выросшей из подросткового возраста девушкой, которая, немного повзрослев, начала ужасаться тому, что творила в молодости.
А натворила она, конечно, дофига и больше. Если Луна рассказывала мне правду, а, судя по всему, так оно и было, вся эта заваруха с Сомброй началась исключительно по ее вине. Нет, черный недовластелин тоже был хорош, нафантазировав себе всяких глупостей и безоговорочно поверив в них, но первый булыжник, ставший причиной камнепада, кинула именно принцесса ночи.
Тут, что называется, звезды сошлись. Не похоже, чтобы темно-синяя аликорн была опытной сердцеедкой, а значит, те знаки внимания, которые она сама считала безобидными и ни к чему не обязывающими, могли на самом деле быть гораздо более откровенными. Тем более что обращены они были на ботаника, который тоже, не интересуясь до этого противоположным полом, не знал, как все это правильно интерпретировать. В итоге у этого фанатика появилась влюбленность, которая переросла, я бы сказал, в манию.
Помнится, папа дяди Федора говорил, что только гриппом вместе болеют, а с ума поодиночке сходят. Но вот в этой ситуации мне казалось, его утверждение не работало. Ладно Сомбра, ладно Луна. Но остальные-то куда смотрели? Где была та же Селестия, которая до этого пеклась о репутации сестры? В общем, цирк с конями, да и только. С понями, если быть точным…
Ну и как апофеоз коллективного идиотизма, война между Эквестрией и Кристальной империей, в ходе которой Сомбра был изгнан, Луна заимела уязвимость, позволившую Найтмер брать контроль над телом, а Селестия, такое впечатление, ничему не научилась…
Конечно, история эта была интересной и в чем-то даже поучительной, но в гости к принцессе ночи я приходил не за этим. Нужную информацию она мне так и не дала. К сожалению, узница просто не знала того, что мне было нужно. Правда, у меня был и запасной вариант.
— Фернан! — позвал я, чтобы через несколько секунд увидеть перед собой старшего кошмара в его уже привычном образе пегаса-гонщика.
— Ваше высочество, — астральный паразит изобразил поклон. — Чем могу служить?
— Требуется анализ с твоей стороны, — начал я ставить ему задачу. — К востоку от Филлидельфии в море сидит на мели огромный корабль. На нем несколько сотен разумных. С их снами что-то не так. Требуется выяснить, что именно.
— Необычное задание, — задумался Фернан. — Что именно с ними не так?
— Я не могу найти их сны, — нехотя признался в своей проблеме.
— Понятно, — кивнул мой подручный. — Я посмотрю, в чем может быть причина. Стоит ли мне попытаться проникнуть в их сны? Если удастся, могу ли я там порезвиться?
— Никаких существенных ограничений, — с легкой руки разрешил ему действовать. — Делай с ними все, что сочтешь нужным для нахождения ответа на поставленный вопрос. Единственное, психическое здоровье этих существ не должно пострадать. Еще не хватало мне там неврастеников…
— Вас понял, леди Найтмер, — кивнул астральный паразит. — Что-нибудь еще?
— Нет, можешь быть свободен! — отпустил его.
Кошмар не стал задерживаться и тут же исчез. Я же, вспомнив, что откладывал на конец ночи разговор с Кейденс, принялся снова искать ее сон. И снова меня ждала неудача. Принцесса любви, похоже, решила в эту ночь не ложиться. Вздохнув, я покинул уровень осознанного сновидения, чтобы до рассвета поспать без снов.
Утром, проведя под крики одобрения местных процедуру рассвета, снова встретился над картой с Миднайт. Как выяснилось, моя командующая гвардии тоже ночь провела не впустую.
— Шайнинга мы сможем найти в Форт-Бенд, госпожа коммодор! — радостно отчиталась фестрал, ткнув в только ей ведомую точку на карте.
— Откуда сведения? — поинтересовался я для порядку.
— У меня есть здесь несколько осведомителей, — усмехнулась коммандер. — За ночь они смогли узнать, где в прошлый раз видели командира дневной гвардии.
— Хорошо, — кивнул ей. — Значит, летим в этот форт. И кстати, это что? Город или крепость?
— Был пограничный пункт, — пояснила офицер. — Некое подобие укрепления тоже присутствовало. За прошедшие века пункт разросся до городка.
— Ясно, строй маршрут до него! — распорядился, разворачиваясь, чтобы отправиться на кухню.
— Он уже готов! — отрапортовала Миднайт. — Можем отправляться немедленно!
— Тогда собираемся, — подытожил я.
В отличие от старлея, я предупредил мэра о том, куда направляюсь. Мало ли, курьер какой-нибудь меня срочно разыскивать будет. Так что я всех приказал отправлять в этот самый Форт-Бенд, после чего взлетел, занял место позади ведущей строй Миднайт, и мы направились в сторону зебриканской границы.
Добрались мы к обеду. Новый городок напоминал окраины Хорстона и еще сильнее походил на Эппллузу. Форт тут если когда и был, то потом его то ли на дрова, то ли на стройматериалы разобрали. В общем, осталось тут от него одно название. В буквальном смысле слова.
Зато в местной мэрии обнаружился Шайнинг. Единорог, подперев голову, сидел над картой и увлеченно грыз кончик карандаша, которым, похоже, до этого что-то на плане подмечал. В школьные годы я тоже активно пробовал на зубок пишущие принадлежности. Особенно доставалось колпачкам от шариковых ручек. Поэтому только усмехнулся, глядя на офицера. Плохие привычки, видимо, имели свойство повторяться даже в разных мирах.
— Вольно, старший лейтенант! — сразу скомандовал я, увидев, что женишок Кейденс заметил меня и собрался вытянуться в струнку. — Я тут прибыла к тебе на подмогу. Докладывай, что тебе удалось узнать! Каков численный состав противника? Какими соединениями он располагает? Были ли уже сражения? Каковы потери сторон? — вывалил на него все пришедшие на ум вопросы, которые должен был бы задать правильный военный, коим я хотел казаться.
— Здравия желаю! — несколько ошарашено отозвался Шайнинг. — Тут все довольно странно, ваше высочество!
— В чем заключаются странности? — сразу уточнил у него.
— Эти зебры… — замялся офицер. — Ну, они вообще непонятно что делают. По первым сообщениям они уверенно подошли к границе и даже перешли ее. Но потом вдруг чего-то испугались, развернулись и отошли к себе. Теперь посылают на нашу сторону мелкие отряды, которые хулиганят по округе. Я уже замучался их находить и прогонять.
— Хулиганят? — уточнил я. — Это ты так называешь их налеты?
— Ну, они действительно только безобразничают, — несколько потупившись, ответил командир дневной стражи. — Где-то забор повалят, где-то клумбы объедят, где-то слово неприличное на стене намалюют. И при этом везде кричат, какие они грозные. И еще о том, что это их месть за большие обиды.
— Чушь какая-то! — высказал я свое мнение о таких налетах. — Еще скажи, что они тебя на танцевальный поединок вызывали!
— Так вам уже это известно? — удивленно вскинув брови, поинтересовался жених принцессы любви. — Они и такое пытались устроить.
Честно говоря, я был в легком недоумении. Что за фигню тут творили эти зебры? Пойти в поход, чтобы расписать заборы матерными словами и вытоптать пару клумб? Разве так воюют?
Правда, через некоторое время до меня дошла простая мысль. Зебры — это те же пони, только полосатые. Они такие же травоядные, а значит, в целом не агрессивные и не нацеленные на убийства и тотальный дестрой. В отличие от тех же грифонов и минотавров.
Но тогда что сподвигло их проявить так не нужную мне сейчас активность? И почему они, уже перейдя границу, вдруг повернули назад и перешли к тактике мелких налетов?
На оба этих вопроса мне дал ответ Шайнинг, когда я их озвучил.
— У меня тут есть один пленный налетчик, — радостно доложил единорог. — Я его уже обо всем расспросил.
— Всего один? — скептически отреагировал на эту новость я. — И как же вы взяли этого языка?
— Да он во время набега отбился от своих, забрел в приграничный салун и напился там сидра, — усмехнулся командир дневной гвардии. — Зебры по части спиртного слабые. Быстро пьянеют, а отходят медленно. Вот и этот, когда мы его забирали, был в страшном похмелье. Поэтому за кружку холодного сидра рассказал все, что знал.
— Да уж… — только и смог я произнести, чтобы хоть как-то прокомментировать местный накал противостояния. В сообщениях-то от Кейденс все выглядело куда серьезнее! — Ладно. Что там этот алкоголик рассказал?
— В общем, в поход они пошли, чтобы отомстить нам за то, что пони уничтожили какое-то их древнее священное место, которое находилось на нашей территории, — начал излагать Шайнинг. — Судя по всему, оно было где-то неподалеку от Сталлионграда, и местные недавно там все перерыли в поисках полезных ископаемых…
В этот момент я вспомнил о том, как, находясь в городе фабрик и заводов, подмахнул местным проект новой шахты, который по неведомым причинам динамила Селестия. Вот черт! Теперь, похоже, было понятно, почему принцесса солнца не давала зеленый свет строительству. Ну а я по незнанию выдал товарищам карт-бланш на уничтожение какого-то зебринского капища. Упасть, не встать!
— Так. А почему они вдруг отступили? — не став вслух комментировать свои косяки, перешел к следующему вопросу.
— Пленный сказал, что они не должны были действовать в одиночку! — доложил Шайнинг. — Кто-то должен был им помочь. Даже больше. Как я понимаю, они ожидали, что кто-то другой ударит по нам первым, и мы стянем силы в другое место. Но этого не произошло, вот они и отступили.
В этот момент я снова обратился к воспоминаниям и припомнил, что с приема, где я опустил обнаглевших грифонов, полосатые и кошко-коршуны уходили вместе. Судя по всему, они и потом о чем-то договорились. И в этом свете набег зебр был, похоже, гораздо более продуманным, чем я думал изначально. Ведь когда они зашевелились? Через несколько дней после того, как на нас должна была обрушиться грифонья Армада! Тут-то все и сходилось! Зебры явно были уверены, что и гвардейцы, и принцессы, и все прочие крайне немногочисленные наши силовые структуры уже были направлены к восточному побережью, поэтому собирались пройтись по округе, не встречая сопротивления!
И, видимо, кошки пернатые их не уведомили о своем разгроме или весточка запоздала. Иначе, скорее всего, полосатые сидели бы и дальше тише воды, ниже травы. А так все у них пошло наперекосяк. Вроде бы уже и вышли в поход, а тут, видимо, узнали, что у союзников случился облом и все в Эквестрии спокойно, поэтому они отступили к себе, перейдя на мелкие набеги. В этом их тоже можно было понять. Давать генеральное сражение, когда у противника есть не растратившая силы на вражеский десант Найтмер Мун, — не очень хорошее решение.
Тем не менее, успокаиваться они явно не собирались, иначе уже растворились бы в своих саваннах, сделав вид, что никакого похода и не было. Шайнинг все это время доблестно гонял полосатых хулиганов, выдавливая их на свою территорию, но этот подход, судя по всему, не вел к прекращению противостояния.
С моей силушкой аликорньей, конечно, можно было бы устроить здешним копытным папуасам тотальный геноцид, но что-то мне совершенно не хотелось этого делать. Тем более, зебринские набеги казались каким-то детским садом по сравнению с тем, о чем я подумал. У меня-то из нашей истории вплывали четкие аналогии с другими народами, атаковавшими наше южное приграничье. Те в своих набегах не церемонились, и зебры по сравнению с ними казались белыми, несмотря на черные полоски, и пушистыми.
— Кто командует полосатыми? Какие требования он выдвигал? — поинтересовался у старлея.
— Этого мне неизвестно, — повинился тот. — Наш пленный только сказал, что их ведет Великий Вождь. Вот только он его вблизи никогда не видел…
Такой ответ меня не порадовал, ведь кое-какие мысли уже появились. Они упирались в то, что нужно было бы обстоятельно поговорить с главной зеброй. И с помощью магии снов я даже мог это сделать без риска. Вот только чтобы зайти к кому-то в сон, требовалось понять, к кому именно надо заходить. Можно было бы, конечно, лазать без разбору во сны подвернувшихся зебр и допрашивать их там, узнавая приметы командира, но с таким методом все грозило затянуться.
Покумекав, я придумал кое-что получше.
— Значит, вводные такие! — озадачил я единорога. — Если до вечера поступит сигнал об очередном налете полосатых хулиганов, ты реагируешь как обычно, — принялся описывать свою задумку. — Берешь своих бойцов и гонишь баламутов к границе. Я же под невидимостью прослежу за вами, а затем проследую за зебрами до их лагеря.
— Вы хотите установить место их дислокации, — задумался старший лейтенант. — Да, это может оказаться полезным. Вот только их там все равно гораздо больше, так что как-то заблокировать мы их там не сможем.
— Этого и не потребуется, — утешил я его.
На мое счастье, о набеге было сообщено еще до вечера. Шайнинг, надо отдать ему должное, смог грамотно развернуть службу оповещения. Поэтому, узнав об очередной компашке хулиганов, взял своих дуболомов и отправился в указанную точку. Я же под невидимостью барражировал сверху. Правда, не один, а в компании Миднайт. Коммандер чуть скандал мне не устроила, коря тем, что все время подвергаю себя опасности и летаю без охраны. Поэтому пришлось пойти ей навстречу и, поднапрягшись, накрыть невидимостью еще и ее. Так что летали мы как истребители — парой.
Зебры, как ни странно, обнаружились примерно там же, где был взят единственный на этой войне пленный — возле кабака в какой-то приграничной деревушке. Группа из пяти полосатых морд как раз вывалилась из заведения. Двое тащили на спинах бочку с алкогольной продукцией фермы Эпплов, еще двое поддерживали ее, чтобы не укатилась, пятая зебра командовала. При виде отряда Шайнинга они малость струхнули. Еще бы! При случае быстро вступить в драку мог только один полосатый боец, остальные были заняты драгоценной бочкой. Поэтому вся банда припустила за околицу, а потом и в сторону границы. Старший лейтенант, следуя полученным от меня инструкциям, их только преследовал, выкрикивая разные грозные реплики и приказывая остановиться. К счастью, зебры и не думали выполнять его распоряжения, а лишь старались передвигать копытами побыстрее.
В итоге за десять минут они, повторяя достижение героев «Вождя краснокожих», добежали до границы, которая здесь была чисто символической. Дневные гвардейцы остались на нашей стороне, мы же последовали за налетчиками.
Честно говоря, были опасения, что эти деятели, обнаружив, что хвоста за ними больше нет, решат похищенную собственность оприходовать, не доходя до лагеря, чтобы им самим больше досталось. Но, к счастью, они не оправдались. Полосатые, ничего не подозревая, довели нас до своего лагеря. Или до стойбища. Или стана. Даже не знал, как это назвать. В общем, если скрестить монголов, американских индейцев и каких-нибудь еще кочевников, что-то похожее, может, и получилось бы.
По самому большому шатру мы определили, где проживала местная главная шишка. Приземлившись, я беззастенчиво заглянул внутрь, приметив полноватого и полосатого индивида, валявшегося на подушках. В принципе, этого мне было достаточно, чтобы найти его в мире снов. Я, правда, предполагал пошариться тут подольше, но Миднайт знаками указала мне на какую-то обвешанную бусами зебру, которая выглядела так, будто была обкуренной. Не знаю, что у них тут за трава в ходу, в Эквестрии я ничего такого, к счастью, не замечал. Так вот, это полосатая при нашем появлении забеспокоилась. Поэтому мы предпочли слинять и от шатра в частности, и из лагеря в целом, без проблем вернувшись в Форт-Бенд.
Шайнинга я поблагодарил за содействие, после чего часа полтора посвятил ужину и ничегонеделанью. Закат тоже прошел спокойно. Поэтому я с чистой совестью поинтересовался, где принцесса сможет переночевать, и, получив в свое распоряжение кровать, улегся и приготовился заняться делом.
Вот только, едва я зашел в мир снов, как почувствовал, что кто-то трясет меня в реальности.
— Ты что, сдурел, старлей? — выпалил я, подняв голову, открыв глаза и увидев Шайнинга. Такого беспардонного пробуждения со мной здесь еще не случалось. — В ефрейторы разжалую!
— Хоть в рядовые, ваше высочество! — не испугался единорог. — Прибыл гонец из столицы! И принес такую весть, что мне не страшно никакое наказание!
— Что там еще случилось? — более миролюбиво спросил у него.
— Кейденс похищена! — выпалил командир дневной гвардии.
Осмыслив услышанное, я только скрипнул зубами. Что на это ответить, честно говоря, я не знал.
Твайлайт шла по Понивиллю, задумавшись, поэтому, видимо, пропустила момент, когда кто-то ее окликнул. Поняла она это только тогда, когда ей преградили дорогу.
— Эй, я вообще-то к тебе обращаюсь! — заявила голубая пегас с разноцветной радужной гривой. Через пару секунд ученица принцессы вспомнила, что эта пони тоже не так давно составляла ей компанию в походе к замку.
— Прости, задумалась… — ответила волшебница, замявшись, так как имя летуньи совершенно вылетело из головы.
— Ты что, даже как звать меня забыла? — та этот момент отметила и не преминула озвучить. Правда, потом сделала неожиданное ответное признание. — Ну, это бывает. Я вот тоже тебя только по внешности вспомнила! Так как тебя?
— Твайлайт, — представилась единорог.
— Рэйнбоу, — называя имя, собеседница изобразила что-то, похожее на военное приветствие. Твайлайт была в курсе, как его правильно делать. Еще бы она не знала, имея брата начальника стражи. А вот радужная пегас, похоже, только пыталась кого-то копировать. Но заострять на этом внимание волшебница не стала.
— Ты что-то от меня хотела? — спросила она летунью.
— Да вот, — фыркнула та. — Хотела спросить, куда ты сбежала тогда из замка. Я потом к твоей библиотеке подлетала, а там закрыто было. Испугалась эту черную, да?
— Найтмер Мун? — уточнила Твайлайт.
— Ага, — кивнула неожиданная собеседница. — Все ее испугались. А надо было раз-раз! — она изобразила пару ударов. — У нас, между прочим, тогда в замке все получилось!
— И ничего я не испугалась! — вознегодовала единорог. — Я помчалась в столицу, чтобы найти способы борьбы с владычицей кошмаров!
— Ну да, — со скепсисом произнесла Рэйнбоу. — Теперь это так называется! Но ты хотя бы просто сбежала, а не пошла на поклон к этой черной как некоторые! У кого-то никакого понятия о верности!
— Да я, если хочешь знать, разработала целую новую методику и почти вернула Селестию! — выпалила ученица принцессы солнца. — И все сорвалось только в самый последний момент! Из-за этого я и здесь. А ты что сделала за это время?
— Ну… — неожиданно сдулась летунья. — Сначала мне неохота было действовать одной. Потом у меня пару дней живот болел. А потом… Так что там у тебя за история с возвращением, сорвавшимся в последний момент? — неожиданно перевела она тему.
— Пошли ко мне, я тебе все расскажу, — Твайлайт вспомнила кое-что из наставлений Рэрити и решила пригласить знакомую к себе.
К счастью, Спайк был дома, поэтому ей не пришлось накрывать на стол в одиночку. Ну а примерно через час история почти удавшегося заговора была рассказана. Рэйнбоу, на первой части, пока шли научные выкладки, почти заснувшая, бурно отреагировала на завершение.
— Эх! Меня там не было! — выпалила она. — Я бы этих фестралов всех раскидала! — она взлетела, сделала в воздухе сальто назад с одновременным ударом всеми ногами в разные стороны. — Раз-два! Этого в стену, того через крыло! Бац-бац!
— Кто же знал, что надо было тебя позвать… — согласилась Твайлайт. — Только сядь, пожалуйста. Тут сейчас врагов нет… — добавила она, опасаясь, что разошедшаяся знакомая врежется куда-нибудь. Не дай Селестия в книжный шкаф! Спайк только сегодня утром под ее руководством расставил книги в нужном порядке!
— А вообще, ты зря забила на эти элементы! — усевшись и немного подумав, заявила пегас. — У нас тогда в замке все почти получилось! Вот зуб даю!
— И в самый важный момент я со всеми разругалась… — понуро констатировала ученица принцессы.
— А, да забей! — махнула передней ногой Рэйнбоу. — Подумаешь, поругалась! С кем не бывает? Я вот тоже с тех пор с Флаттершай не разговариваю, хотя раньше мы дружили. Это ж надо было предложить к этой черной на поклон идти! И эта фифа белая туда же! И все остальные за ними!
— Ты говоришь, вы дружили? — неожиданно пришедшая на ум мысль заставила Твайлайт призадуматься.
— Ага, — кивнула пегас. — Было дело.
— И ты так просто предала вашу дружбу? — спросила волшебница. — А до этого ты превозносила верность.
— Ты на что это намекаешь? — мигом набычилась летунья. — Ты на ее стороне, что ли?
— Я просто хочу сказать, что если ты видишь, что твоя подруга в чем-то неправа, то нужно не рвать с ней контакты, а постараться переубедить ее, наставить на путь истинный! Так ты поможешь ей и сохранишь верность дружбе! — выдала единорог, под конец речи сама поразившись глубине высказанного.
— Сложно… — почесав копытом в затылке, призналась ее собеседница. — Так. Значит, ты говоришь, что я, как верная подруга, должна перевоспитать Флаттершай?
— Ну, что-то в этом роде… — согласилась Твайлайт.
— Ха! Да это я запросто! — заявила пегас, взлетев со своего места. — Чего же мы ждем? Пошли к ней!
— Ты хочешь отправляться немедленно? — удивилась волшебница. — А вдруг ее нет дома?
— Что я, свою подругу не знаю, что ли? — фыркнула летунья. — Пошли! Зуб даю, она дома!
Так, в общем-то, и оказалось. Правда, желтая пегас обнаружилась в компании Рэрити. Голубая летунья, увидев модельера, скривилась и уже хотела что-то сказать, но не успела, оказавшись зажатой в объятьях хозяйки дома. Обычно скромная и тихая Флаттершай, увидев гостью, о разрыве дружбы с которой очень переживала, неожиданно дала волю эмоциям.
Уже через десять минут пегасы, сидя за столом, увлеченно болтали, рассказывая накопившиеся новости. От обиды, похоже, не осталось и следа, а перевоспитывать никто никого больше не собирался.
— Ах, я так рада! — шепотом произнесла на ухо пораженной Твайлайт белая единорог. — Ты просто не представляешь, как бедная Флаттершай переживала! С твоей стороны было очень мудро привести сюда Рэйнбоу. Сама бы она ни за что не додумалась.
— Да все как-то само получилось, — призналась фиолетовая волшебница.
— Ты определенно делаешь успехи, дорогуша, — улыбнулась дизайнер. — Идешь такими семимильными шагами, будто дружба всегда была твоим призванием, просто ты об этом не знала, — она хихикнула.
— Ты думаешь? — засомневалась Твайлайт. — Не знаю…
— Пойдем, не будем им мешать, — указав на хозяйку и ее заново обретенную подругу, произнесла Рэрити.
— Пойдем, — согласилась ученица принцессы, отметив, что ей невероятно приятно от того, что сейчас здесь произошло.