Авторучка

Сказанное единорогом

Из здания суда я вывалился, чувствуя, как стекает по лбу пот. И не я один. Альятара тоже даже как-то побледнела, из аквамариновой превратившись в выцветше-синеватую. Лишь стряпчий держался уверенно.

Ну логично, что. Ему такие приключения перепадают, наверно, по несколько раз в месяц.

 – И что теперь будет? – опередила меня с вопросом единорожка. Устало оперлась на гранитную тумбу.

Пейпер откинул со лба волосы.

 – Ну вы же слышали судью. Будет назначена экспертиза, образец и материалы дела отправят в Кантерлот, и через три недели в суд явится эксперт, чтобы дать показания. От того, что определит экспертиза – является ли ваше изобретение пером или нет – и будет зависеть решение. До тех пор можете продолжать торговлю.

 – А что он решит? – поинтересовался я.

Пейпер пожал плечами.

 – Сложный вопрос. Экспертиза может руководствоваться техникой письма и деталями устройства, может – формальными признаками. Скорее всего, сперва они поднимут уложения и подзаконные акты на эту тему, и если не найдут в них разъяснений, что считать перьями – будут руководствоваться собственным разумением. Кстати! – он перевел взгляд на Альятару.

Пони отлепилась от гранита.

 – Пейпер?

 – Раз уж, как нам изволила напомнить Лау, вы спец по письменным принадлежностям – может, вспомните? Есть ли какие-то стандарты с нормативами, учебники, руководства, где бы освещался этот вопрос?

Альятара беспомощно покачала головкой.

 – Пейпер, я художница! Даже если где-то и всплывал такой нюанс, я благополучно пропустила мимо ушей. Это надо узнавать у каллиграфов, да и то…

 – И все же, попытайтесь вспомнить. Может быть, найти в библиотеке соответствующую литературу. Это может оказаться важно.

 – Попробую, – неуверенно пообещала та.

 – А я тем временем пороюсь в законодательстве с той же целью. Возможно, подниму какие-то торговые циркуляры… в общем, посмотрим.

 – Пейпер, – поинтересовался и я. – А так, в целом, какие навскидку перспективы?

Земнопони обернулся ко мне.

 – Пока – половина на половину, я бы сказал. С одной стороны, они грамотно сделали, что вытащили в суд эту Грей Спарк, я-то ждал, что показания будет давать тот Глу Мэйн, про которого вы говорили, и готовился колоть его на тему автографа, который бы подтвердил вашу добросовестность. С другой – если он и правда подставной покупатель, сена с два я бы прожал его так легко на признание в заинтересованности. В общем, пока позиции обеих сторон небесспорны, но то, что судья назначила экспертизу по нашему ходатайству – уже неплохо. Теперь надо закрепить успех.

 – Постараемся, – пообещали мы с Альятарой в один голос.

 – Тогда давайте встретимся у меня в конторе через неделю в полдень, если никто ничего не поднимет раньше, и обменяемся сведениями.

 – Заметано.

 – До встречи, – земнопони коротко поклонился и, развернувшись, зашагал к стоянке такси.

Мы с Альятарой переглянулись. Я опять потянулся рефлекторно взъерошить ей холку, опомнился и сделал какой-то неопределенный жест в воздухе, словно собираясь развести руками.

 – Ну что? В лавку?

Пони кивнула.

 – А с утра – в библиотеку… Как бы Реми со Стилом нас не залягали за постоянные отлучки!

Я усмехнулся.

 – Они же знают, что это ради общего дела.

 – Надеюсь, – Альятара кивнула. Задумчиво рассматривая стайку голубей, копошившуюся вокруг ближайших урны со скамейкой в поисках каких-то крошек. Ничем от земных не отличавшихся. Имеется в виду, от земных не отличались голуби… Впрочем, урна со скамейкой – тоже.

Нет, конечно, залягать нас не залягали. Даже наоборот – сочувственно выслушали рассказ о судебных перипетиях, посочувствовали и даже героически предложили додежурить за нас до конца дня. Предложение исходило от Стила, но Реми его тут же поддержала.

Я на миг заколебался, но Альятара героически отказалась принимать эту жертву и самоотверженно заступила на вахту по покраске и лакировке. Я ощутил укор совести и занял пост за прилавком.

И бездельничать мне не пришлось. Пони шли не то чтобы потоком, но достаточно активно. Я прикинул про себя выручку за сегодняшний день – и понял, что с таким объемом мы выходим в твердый не-очень-большой-минус по прибыли даже с учетом гонорара Пейпера.

И усилием воли подавил ОТВ.

В минус по прибылям, Женек, а не выплатам. На квартплату и на жизнь у нас что-то остается, и на том спасибо.

Хотя, конечно, остается надеяться, что дружеских чувств Реми и Бронза хватит, чтобы еще месяц-другой работать за «кое-что». Пусть мы и были все в одной лодке, но вот уже который месяц рыжий земнопони вкладывался в наше дело с нулевой окупаемостью, а синяя – довольствовалась очень скромными деньгами по сравнению с прежней работой. И если мне, чужаку, выбирать особо не приходилось, то их самоотверженностью я мог только восхищаться.

Мне в бок прилетел толчок.

Я опустил глаза на Альятару.

 – О чем ты задумался? – спросила единорожка.

Я все-таки вздохнул.

 – Так заметно?

 – Мне – да.

Улыбнувшись, я кратко высказал Альятаре свои сомнения.

Та придвинулась ко мне ближе. Я оглядел пустую улицу и все-таки опустил ладонь ей на холку.

 – Они наши друзья, – произнесла Альятара. – Друзья не бросают друг друга в беде. По крайней мере, здесь, в Эквестрии. Разве на Земле не так? – она вскинула на меня взгляд.

Я покачал головой.

 – На Земле бывает по-разному, Альятара. Хотя… Если дружба настоящая, то так же, я думаю.

 – Ну тогда брось сомневаться… О, мы почти пришли! – Альятара выскользнула из-под моей руки и зашарила копытом в гриве, нащупывая ключи.

Заскрипела дверь подъезда. Я ненадолго отстал от единорожки, придержав обшарпанную створку, чтобы не хлопать дверями, не будить мирно спящих пони и не давать соседям повода рассуждать про человеческих варваров…

И не сразу заметил, как от перил лестницы отлепилась светло-серая, еле различимая в тусклом свете светлячковой лампы, четвероногая фигура в надвинутой на морду шляпе.

Единорожка остановилась как вкопанная.

 – Здравствуй, Альятара, – проговорил пони, перегораживая собой площадку.

Я подался ему навстречу, загораживая собой спутницу.

 – А вы кто, мистер?

 – Дарлинг? – одновременно со мной произнесла Альятара. – Что… что ты здесь делаешь?

 – Жду тебя, разумеется.

Я переводил взгляд с незнакомого единорога на Альятару.

 – Ты его знаешь?

 – Это… Дарлинг Принт, наш выпускающий, – проговорила пони. – Дарлинг, это…

 – О, твоего друга я видел в газетных фото, – единорог коротко склонил в мою сторону голову. – Альятара, я хотел бы с тобой поговорить.

 – Поговорить?

 – Да. Без свидетелей. И без твоего человеческого приятеля.

Альятара топнула по коврику.

 – Все, что ты можешь сказать мне – можешь сказать и Евгению, – отрезала она.

Единорог вздохнул.

 – Как тебе будет угодно. Но учти – если заявите об этой беседе в суде, я буду под присягой утверждать, что ее не было. И у меня найдется кому подтвердить, что я был этим вечером в другом месте.

 – Не больно-то дружелюбно звучит, мистер, – процедил я, меряя единорога взглядом.

 – Зато честно, – парировал Дарлинг. – Ты, наверное, догадываешься, о чем я хочу побеседовать?

Альятара лишь кивнула.

 – Об иске Уайтфизер? – все же переспросил я.

 – Именно, – кивнул Дарлинг.

Он переступил с ноги на ногу. Обвел взглядом меня и напряженно прижавшую уши Альятару.

 – Ты же в курсе, что Уайтфизер – наш основной поставщик канцелярии в редакцию? – поинтересовался он.

 – Предположим, – сухо бросила пони. – Какое это имеет отношение к нашему бизнесу? Если ты забыл, я на вас не работаю уже с полгода.

 – Такое, что у нашего отдела снабжения с тобой контракт на поставку и перезаправку стиломехов, если ты помнишь, – проговорил единорог.

Хвост Альятары резко стегнул по бокам, задев мое колено.

 – Что ты имеешь в виду?

 – Я имею в виду, что мое руководство советует – очень настоятельно советует – тебе согласиться на требования Уайтфизер. В противном случае… решение о продлении контракта может быть пересмотрено. И о размещении твоих объявлений, кстати, тоже.

Пони смерила Дарлинга взглядом.

 – Вот как?

 – Именно так, – отрезал единорог.

Я ощутил горячее желание дать Дарлингу пинка под задницу.

 – А что скажут на это ваши репортеры? – осведомился вместо этого. – Или вы и им запретите покупать стиломехи под угрозой увольнения?

Дарлинг издал короткий смешок.

 – За свой счет Флэш Ньюс и ее пони могут покупать хоть Дискорда в камне. А вот за счет редакции… Альятара, я прошу, не считай это шантажом. Уайтфизер – наш такой же партнер, как и ты. И мы заинтересованы в хороших отношениях со всеми вами. В конце концов, они же не заставляют тебя отказаться от бизнеса. Только между нами, но если ты согласна, я попробую уговорить их вычесть выплаты по контракту из облагаемых процентом по этой их привилегии…

Альятара вскинула голову, мотнув в воздухе синей волной гривы.

 – Дарлинг. Сдается мне, ты уже знаешь, каким будет наш ответ.

 – Звучит так, словно ты намерена ответить «нет».

 – Именно.

Дарлинг вздохнул. Отошедший кусок обоев колыхнулся от его дыхания.

 – Что ж, жаль. Знаешь, с тобой всегда было приятно работать. Я надеялся, что мне удастся тебя убедить. В конце концов, здесь, в Мэйнхэттене, единороги должны держаться вместе…

Он осекся, когда Альятара резко подалась вперед. Ее мех резко встопорщился, а уши снова прижались к черепу. Глаза гневно сузились.

 – Вот, значит, как? – спросила она. Такого холода я в ее голосе еще не слышал. – Ну тогда слушай, что скажет тебе этот единорог! Прежде всего – я эквестрийка и пони, а уж во вторую очередь – единорожка! И я не считаю, что Уайтфизер вправе сидеть и зарабатывать деньги на труде других пони, ничего для этого не делая, только потому, что им дали какую-то древнюю привилегию четыреста лет назад! И уж тем более я не собираюсь соглашаться на ваши условия только потому, что кто-то решил, что нас будет легко запугать! И мои друзья думают так же!

 – Именно так, – поддержал я ее. – В конце концов, приятель, ваша газета, знаете ли, не единственная в городе.

Дарлинг переводил взгляд с нее на меня и обратно.

 – Понятно, – проговорил он сухо. – Что ж, я надеялся, что мне удастся заставить тебя прислушаться к голосу рассудка. Если передумаешь – знаешь, где меня найти.

 – Всего хорошего, Дарлинг, – я на миллиметр приподнял шляпу и красноречиво указал взглядом в сторону выхода.

Пони молча прошел мимо нас и скрылся за дверью в ночной мгле.

Мы переглянулись.

 – Вот… Вот же конские яблоки! – с негодованием воскликнула Альятара. – Они что, и впрямь думали, что стоит нас припугнуть – и мы просто так возьмем и сдадимся? И какого маффина он говорил со мной так, как будто тебя вообще здесь нету?!

Я хмыкнул.

 – По крайней мере, все цивильно. Когда я увидел его на лестнице – в первый момент подумал, что его прислали по наши головы.

Альятара устало рассмеялась.

 – Ага! Как доктора Кабалерона в шестой книге! А потом призовут темного феникса, чтобы сжечь наше оборудование и…

Она осеклась. Уже стоя на лестнице, попыталась развернуться ко мне.

 – Евгений! Ты… ты сейчас шутил? Шутил же, да?

Внимательно всмотрелась в мое лицо.

 – Там… Там, на Земле действительно так?..

Я отвел взгляд.

 – Знаешь, лет двадцать назад… – наконец выговорил я. – Говорят, это были плохие времена. Я сам их помню лишь по рассказам, но… Сейчас стало полегче. По крайней мере, в мое время.

Альятара вместо ответа поднялась на дыбы и обняла меня.

 – Знаешь, – прошептала она, прижавшись к моей груди. – Это, наверно, не очень правильно… но я рада, что ты здесь. В Эквестрии.

Усмехнувшись, я прижал ее к себе теснее.

 – Я тоже рад, что с тобой встретился.