Авторучка

Тонкая темная линия

Я сидел за прилавком, откинувшись на спинку стула, закинув ноги на небольшую подставочку, разглядывая через оконное стекло Третью авеню и спешащих по ней пони. Настроение было замечательным.

Статья о разгроме Уайтфизер в судебном заседании появилась и в «Мире Мэйнхэттена», и в «Новостях». И если бывшие работодатели Альятары ограничились парой абзацев на втором развороте, даже не упоминая толком, в чью пользу было вынесено судебное решение – то их конкуренты вынесли статью о процессе с фотографиями нас с Альятарой на первую полосу! А на второй странице – разместили короткое интервью, которое мы дали репортеру «Новостей» на следующий день после судебного заседания. И завершили все панегириком ее высочеству, «мудрая и продуманная политика которой, к вящему стыду ретроградов, позволила самым разнообразным видам, включая людей, успешно влиться в наше общество!»

Контракты на поставку стиломехов и размещение рекламы, конечно, были расторгнуты со всеми полагающимися формальностями (вернее, в ящике стола лежало сухое и короткое извещение о их предстоящем расторжении). И в тот же день – заключены новые. Уже с «Новостями Мэйнхэттена». Причем с неплохой скидкой на рекламу, которая перекрывала существенную часть гонорара Бронза.

И это не считая той популярности, которую нам принесли статьи сами по себе! Уже за сегодняшнее утро мы продали больше двадцати стиломехов, да приняли на перезарядку три десятка стержней. Если так пойдет и дальше – мы выйдем на расчетную прибыль к концу следующего месяца!

Собственно, поэтому я и притащил сюда подставку. Чтобы дать ногам немного отдохнуть после проведенного на них утра.

За дверью звякала пузырьками и пробирками Реми, глухо жужжал станок Стила и что-то мелодично напевала Альятара. Вот хлопнула дверь мастерской, и пение оборвалось, осталось только приглушенное жужжание станка. Да звон лабораторной посуды в раковине под копытами синей земнопони.

Звякнул колокольчик.

 – «Стиломехи Альятары» приветствуют вас! – я поднялся.

 – Э, мистер человек, и вам доброго утречка, – пробормотал молодой жеребчик. – Почтовая служба Эквестрии, срочная доставка. Письмо для Альятары Кири.

 – Вот как? – я подошел ближе, вглядываясь в марки и штемпели на конверте. Вроде как непохоже на давешнее из Нью-Хейси.

 – Одну минуту, – я поманил Прыгунью пальцем и глазами показал на дверь и почтальона, мне не хотелось оставлять прилавок без присмотра. Зверек совершенно по-человечески (по-понячьи?) кивнул пушистой головкой. Еще два-три месяца назад я бы в очередной раз выпал в осадок от мысли, что мне кивает белка-кассирша…

Но количество странностей, что вываливала на меня Эквестрия, давно превысило мою способность удивляться. Сейчас я бы сохранил невозмутимое выражение лица, даже зайди в лавку, скажем, огнедышащий дракон…

Ах да. Я же в Эквестрии. Здесь даже огнедыщащий дракон, зашедший в лавку – повод слегка удивиться экзотичному чужеземцу, не более.

Стук в обитую мягким с двух сторон дверь.

 – Альятара! Можно тебя на минутку?

Пони наполовину высунулась из-за двери. Ее мордочку скрывала марлевая повязка – пару дней назад мы сообща решили, что хватит экономить на безопасности, и постановили не работать в одном помещении с красками и лаками без масок.

 – Евгений? Что такое?

 – Тебе письмо.

Пони удивленно вскинула ушки. Стянула маску, прошла за мной в торговый зал.

 – Распишитесь вот здесь, – пони заинтересованно посмотрел на стиломех. – Человеческие перья, которые не перья, да?

 – Они самые. Не хочешь прикупить?

 – Может, позже, мисс, с получки, – пони убрал квитанцию в сумку и скрылся за дверью.

Альятара надорвала конверт.

 – Хм-хм, – пробормотала она, изучая лист плотной писчей бумаги с большими сургучными печатями. – «Голденхуф»? Что они хотят от нас? Мы же все вовремя платим по кредиту… – она углубилась в чтение.

Я склонился над ее плечом.

«Дражайшая Альятара!

Департамент снабжения банковского дома «Голденхуф и сыновья» рассматривает возможность включения предприятия «Стиломехи Старгейз» в список своих поставщиков канцелярских товаров. С целью уточнения перспектив такового сотрудничества просим Вас сообщить следующие сведения о Вашем предприятии и поставляемых им товарах:

·       Количество изделий типа «стиломех» и запасных частей, поставку которых «Стиломехи Старгейз» готовы обеспечить ежемесячно;

·       Цену за каждый вид изделия с учетом ежемесячной потребности в поставках, исходя из объема закупаемых перьев, от 2 000 штук перьев пегасьих первого сорта, 5 000 штук перьев гусиных второго сорта.

Указанные сведения просим направить письмом с нарочным в ближайшее время.

Также приглашаю Вас принять участие в совещании, посвященном возможности замены в рабочей деятельности «Голденхуф и сыновья» изделиями типа «стиломех» перьев гусиных и пегасьих. Указанную встречу планируется провести по адресу Хейпакинг, 39, Уотер-стрит, кабинет 319, 7 апреля сего года, в 3 часа пополудни. В случае, если указанное время Вам не подходит, просим сообщить, какие дата и время были бы более подходящими.

С надеждой на перспективное сотрудничество и уважением,

Эмеральд Петал, заместитель руководителя департамента снабжения банковского дома «Голденхуф и сыновья».

Мы переглянулись.

 – Интересно, – протянула Альятара.

В этот момент зазвенел колокольчик и я был вынужден отвлечься на покупателей. Успешно продав очередной стиломех пожилой пони с тростью, решившей обзавестись модным аксессуаром и остановившей свой выбор на наших изделиях, я обернулся обратно к Альятаре:

— Это не просто круто. Ты представляешь себе, что будет, когда каждый пришедший в банк пони будет видеть наши стиломехи у клерков? Да мы захлебнемся от наплыва клиентов!

Единорожка задумчиво кивнула.

 – Семь тысяч перьев в месяц? Это сколько же им понадобится стиломехов?

Я полузакрыл глаза.

 – Если прикинуть, что расход на один стержень – как на перьев двадцать-тридцать… Ну они же, наверно, тоже будут отдавать стержни на перезарядку? Возьмем округленно двести пятьдесят перезарядок в месяц, это где-то восемьдесят-сто новых стержней в месяц. И плюс сколько-то стиломехов, куда они будут это все вставлять. Тут я без понятия, надо понимать, сколько штук они готовы закупить.

Альятара тоже зашевелила губами, считая.

 – Мы столько потянем?

Я кивнул.

— Так-то даже сотня в месяц – не так много, главное, было бы кому стоять в лавке. Поднапряжемся с первой партией, а потом в рабочем режиме. Но слушай, это действительно круто!

Пони улыбнулась.

 – Кто напишет письмо, ты или я?

 – Давай я. Тебе еще докрашивать именную партию.

 – Да там не так много работы, – пожала та плечами.

Снова зазвенел колокольчик – явился курьер от погодной команды за отложенной со вчера партией свежих стержней. Альятара извинилась и упорхнула в мастерскую, доделывать заказ. Я по-быстрому выдал пони коробку с завернутыми в оберточную бумагу стержнями, принял предназначенные для промывки и перезаправки, расписался в накладных, сверился с записями, чтобы не отдать случайно Стилу некондиционную партию… Тут же раздался звон, и я обнаружил себя окруженным тремя юными кобылками, записывающим для именных стиломехов имена, перерисовывающим кьютимарки и помечающим масти шерсти и гривы. Затем снова зазвенел колокольчик, и я клятвенно пообещал себе выделить в вечернее время лишние полчаса на подготовку ответа банку.

Наконец, установилась благословенная тишина. Я опустился обратно на стул. Чувствуя себя прямо, как в первый рабочий день.

Надо привыкать. Ничего, потом станет легче. В принципе, если и дальше так пойдет, мы вполне сможем нанять еще одного продавца.

Письмо для банка было составлено и отправилось еще вчера, и завтра мы с Альятарой намеревались отправиться к ним на переговоры. В честь этого знаменательного события я почти силком выгнал единорожку на сегодня отдыхать. В принципе, в последнее время мы и так оба засиживались в лавке допоздна – никому не хотелось идти домой поодиночке…

Вечерело, солнце неторопливо ползло к той точке, откуда его магией сдернут за горизонт. До конца рабочего дня оставался где-то час. Нормального рабочего дня, с окончанием которого пони по дороге домой будут то и дело заглядывать в лавку.

Я прикинул, не отправиться ли в подсобку и не разогреть ли себе кружку чаю. Подумал, и решил не рисковать. Клиент на самом деле может зайти и в неурочное время…

Например, сейчас.

Светло-красный земной пони, плечистый и высокорослый – на голову выше Бронза – с темно-зеленой гривой и хвостом, шагнул в зал. Смерил меня взглядом. На его бедре красовалась четырехконечная золотая звезда, обрамленная двумя стилизованными листьями.

 – Вы – человек, – не спросил, констатировал он.

Я кивнул.

 – И мы продаем человеческие устройства для письма, мистер. Желаете ознакомиться?

Жеребец хмыкнул.

 – Для начала. Во-первых, я не фаворит принцессы, не тайный и не явный. Я вообще сталкивался с ней в Понивилле от силы раз пять. Во-вторых, моя сестра никогда не была одержима и не практикует темную магию. Ясно?

Моя челюсть отвисла.

До сего дня я как-то привык, что на меня удивленно смотрят входящие в лавку пони, а не наоборот. Но сегодня Эквестрия достойно вернула подачу.

 – Прошу прощения, мистер, – осторожно проговорил я. – Боюсь, не совсем понимаю, о чем вы говорите.

 – Меня зовут Тимбер Спрюс.

Я молча ждал продолжения.

 – А. Так вы из тех, кто не в курсе, – земнопони кивнул сам себе. – Что ж, так даже лучше.

 – Боюсь, что да, я не в курсе, о чем речь. Однако рад знакомству. Меня зовут Евгений Комаров.

 – Да, я видел вашу фамилию в газете. Приятно познакомиться, – жеребец обвел взглядом стиломехи.

 – Вы продаете эти штуки?

 – Да, Тимбер. Желаете посмотреть поближе?

 – Если можно, – жеребец наклонился к листу бумаги, по которому я провел черту. Ухватил стиломех копытом, оставил несколько росчерков.

 – Любопытно, – проговорил он. – Можно? – с этими словами он извлек из охватывающей его торс перевязи с карманами небольшую неструганую дощечку.

Заинтригованный, я кивнул.

Земнопони провел стиломехом по дощечке, оставив тонкую темную линию. Задумчиво посмотрел на нее.

 – Хм-хм-хм, – пробормотал он. – Слушайте, мистер, такой вопрос.

 – Да?

 – Можно сделать так, чтобы эти штуки оставляли черту потолще?

Я почесал в затылке. В принципе, у Бронза до сих пор оставались в загашнике старые образцы со слишком широкими наконечниками. Часть Альятара реквизировала на художественные штудии, остальное мы планировали довести до ума в качестве инструмента для рисования, да так как-то и не сложилось…

 – Технически можно. А зачем вам это? Ими станет не слишком удобно писать.

 – Видите ли, в чем штука, – Тимбер оперся на прилавок передними ногами. – Я управляю небольшой артелью лесорубов в Брайдлвуде.

 – В Брайдлвуде?

 – Да. Это город на западной границе Эквестрии. И прежде чем вы спросите – в нем всего один дом-дерево, и нет никаких магических кристаллов, а единорогов, что грустных, что веселых, не больше, чем в среднем по Эквестрии.

 – Прошу прощения, мистер, не совсем понимаю, о чем вы говорите.

 – А. Так вы из тех, кто не в курсе. Что ж, так даже лучше.

 Так вот, нам не помешала бы какая-нибудь штука, чтобы делать отметки на деревьях и бревнах. Карандаши не очень годятся, а возиться в лесу с кисточкой и краской не сказать чтоб удобно. Ваши приборчики куда удобнее, только пишут тонковато. Если получится сделать их потолще раза в два, я бы приобрел штучек сорок.

Я глубоко задумался. В принципе, это неплохая возможность скинуть с рук неликвидные образцы. Хотя на партию в сорок единиц их, конечно, не хватит.

 – Мы можем продать такие. Но возможно, они будут течь сильнее обычного, – честно признался я. – Размеры деталей подогнаны очень тщательно, если их увеличить, они начнут оставлять кляксы. Вам придется хранить их наконечником вверх и закрывать колпачками. Не смущает?

 – Все меньше возни, чем с углем. Как скоро вы сможете их сделать? И почем?

Я попытался прикинуть на глаз, сколько нам со Стилом и Бронзом потребуется времени на выточку нестандартных стиломехов.

 – Если зайдете к нам завтра в это же время, я смогу дать вам точный ответ, – наконец выговорил я. – Я должен посовещаться с компаньонами.

— По копытам.

Обтянутые алым бархатом кресла явно делались не под мою фигуру, так что сидеть приходилось, подавшись вперед и опираясь на стол. Тоже низкий для моего роста.

Впрочем, сейчас мне было не до этого.

Пони по другую сторону стола – темно-зеленая под цвет сукна, с золотистой гривой под цвет облицовки (вернее, конечно, обивка подбиралась под окрас хозяйки), с кьютимаркой в виде трех граненых изумрудов, задумчиво изучала лежащий перед ней стиломех.

 – Итак, если верить расчетам, закупка этих устройств окупится для нас через полгода? – задумчиво протянула она. – Довольно долго, учитывая, что нам придется переучивать писцов. Полагаю, мы вправе рассчитывать на оптовую скидку, чтобы уменьшить цикл окупаемости хотя бы до трех месяцев.

Мы с Альятарой переглянулись.

 – Пятьдесят бит – уже довольно близко к окупаемости для нас, – осторожно произнес я. – К тому же, основную экономию вы делаете на стоимости стержней и перезарядок в сравнении с закупкой перьев. А сами стиломехи – разовая сделка, ну, не считая износа и утерь.

 – В таком случае мы хотели бы получить скидку и на обслуживание, – твердо проговорила Эмеральд.

Я поморщился.

 – Один бит скидки – это самое большее, на что мы готовы пойти. Иначе мы будем работать себе в убыток.

 – Почему бы вам не посмотреть на это, как на рекламные расходы? Вы представляете, насколько вырастет популярность ваших устройств, если каждый пони, приходящий в банк, будет видеть их на столе у клерка?

Альятара кашлянула.

 – А что насчет процентов по кредиту? Если вы согласитесь уменьшить выплату, мы могли бы опустить ставку за стержни!

Эмеральд Петал и Кобальт Глэйр, белый земнопони с бурой гривой, которого нам представили как замначальника канцелярии, тоже переглянулись.

 – Я должна обсудить это с кредитчиками, – задумчиво произнесла Эмеральд. – Но думаю, я сумею выбить для вас трехпроцентную ставку. Это распространенная практика при кредитовании поставщиков.

Я вгляделся в свой многократно исчерканный блокнот. Остро жалея, что под рукой нет экселевской таблицы, куда можно было бы загнать нужные цифры и получить ответ.

Кстати, надо будет как-нибудь в свободное время разобраться с местными игровыми автоматами. Если окажется, что там внутри какой-то магический аналог процессора…

Я отогнал посторонние мысли. Сейчас бы разобраться с одной взлетевшей идеей, прежде чем хвататься за вторую.

 – Восемнадцать бит за стержень, четыре с половиной за перезарядку, – наконец проговорил я. – Это максимум.

На сей раз всмотрелась в записи собеседница.

 – Это для нас приемлемо, – кивнула она.

Кобальт покачал головой.

 – Я бы не спешил с выводами, – проронил он. – Нам придется переучивать пони пользоваться этими штуками. Темп обработки документов упадет, минимум в первое время. Я сам опробовал эту штуку, и не могу сказать, что она удобнее качественного пера.

Я повернулся в его сторону.

 – Я уверяю вас, в моем мире пользуются стиломехами не первый десяток лет. Это дело привычки. Когда я очутился в Эквестрии, мне, наоборот, было довольно трудно овладеть пером с чернильницей.

 К тому же, – добавил я в приливе вдохновения, – сколько документов вы бракуете? Кляксы, опрокинутые чернила?

Земнопони хмыкнул.

 – Процента два-три. Обычно переписчик просто затирает помарку, если это не документ первостепенной важности. Но это действительно затягивает работу, – он взял стиломех, провел по бумаге несколько линий и задумчиво на них уставился.

 – С этим устройством поставить кляксу или залить лист просто невозможно! – усилил я нажим. – Как по-вашему, это компенсирует расход времени на переобучение?

Банковские служащие опять переглянулись. Эмеральд задумчиво отодвинула подальше от бумаг украшенную золотым литьем в виде вставших на дыбы единорога, пегаса и земнопони чернильницу.

 – Может быть, может быть, – задумчиво проговорил Кобальт. – Что ж, давайте поэкспериментируем.

 – Как скоро вы сможете поставить пробную партию? – требовательно спросила Эмеральд.

 – Первые двадцать единиц – через три дня, – сообщил я, прикинув наши производственные мощности и количество уже имеющихся заказов. Посмотрел на Альятару – та кивнула.

 – Отлично, – Эмеральд отодвинула ящик стола. – Тогда предлагаю пока подписать соглашение о намерениях и спецификацию на пробники. За это время я успею получить одобрение от кредитного отдела и включить вашу скидку в условия договора. Исходный проект можете пока захватить с собой и ознакомиться.

Я и Альятара склонились над свитком. Банковские пони воспользовались пегасьими перьями, мы подмахнули соглашение одним на двоих стиломехом.

 – Эти образцы можете оставить себе бесплатно, – добавила Альятара. – Считайте это представительскими расходами!

 – О, благодарю, – Эмеральд поднялась, за ней и Кобальт. Земнопони слегка поклонились, давая понять, что аудиенция окончена.

Мы вышли за порог банка, заработав по пути несколько недоуменных взглядов от работающих за столами пони. Кто-то пробормотал вполголоса «ну да, тот человек, про которого писали «Новости»…». Мэйнхэттен встретил нас стуком копыт и колес, холодным апрельским ветром и птичьим щебетом.

 – Зайдем в кафе? – Альятара зябко поежилась.

Я покачал головой.

 – Надо возвращаться. Я попросил Бронза заглянуть к нам сегодня. Хочу вместе с ним побеседовать с тем парнем, Тимбером.

Бронз задумчиво делал быстрые наброски. Рядом с земнопони покоилась кружка с остывающим чаем, на которую часовщик не обращал внимания.

 – Говоришь, ему нужны уширенные образцы? – проговорил он задумчиво.

Я кивнул.

 – Мил так на пятьдесят. У нас вроде были такие?

 – Штуки три-четыре, из тех, что Альятара не забрала на свои опыты, – Бронз почесал в затылке. – На сорок штук придется точить партию отдельно, лишний труд.

Я развел руками.

 – Зато засветимся в других городах. Ему вроде не особо принципиальна символика, так что можно ставить нашу. Реклама лишней не бывает. Ну и подзаработаем.

Бронз поднял чашку и сделал глоток. Рассеянно отставил в сторону.

 – Пару дней, если в промежутках между основными партиями, – проговорил он. – Ну и денька два вам на сборку и сушку. Если с запасом, то дней пять.

По полу простучали легкие шаги Альятары. Сине-зеленая головка появилась из-за двери.

 – Евгений! Здесь мистер Тимбер Спрюс, можешь подойти в зал?

 – Да, конечно, – я поднялся. Бронз последовал за мной, хвостом подхватив со стола заметки и один из наших старых образцов стиломеха, заправленный чернилами.

Красный земнопони ожидал у прилавка, облокотившись на него. В ответ на мой легкий поклон он по-свойски стукнул копытом сперва о мой кулак, затем о копыто Бронза. Я кратко представил пони друг другу.

 – Значит, пять дней и девяносто бит за стиломех? – задумчиво проговорил Тимбер, выслушав Бронза. – Дороговато как-то выходит.

 – Если возьмете от сотни штук – скинем до семидесяти, – пообещал я.

Тимбер покачал головой.

 – Рановато для таких объемов.

Мне вспомнился сегодняшний разговор в «Голденхуф и сыновья».

 – Считайте, это разовая закупка. Мы можем вам предложить набор стержней по тридцать пять бит штука и вам останется только заменять их. А когда они закончатся – вы привезете их нам, и мы заменим в них чернила по десять бит за каждый.

Тимбер задумчиво уставился на дощечку, на которой осталась толстая фиолетовая линия.

 – На сколько хватит этой штуки?

Я попытался прикинуть в уме. Стандартный стержень пишет четверть эквестрийской мили, но у этой модели расход чернил будет больше…

 – Мы еще не проводили испытаний для этого образца, но примерно футов на шестьсот. – опередил меня Бронз. – Если вы собираетесь использовать маркеры только для пометок, то смотрите сами, сколько это по времени.

Я лишь кивнул – цифра сходилась с моими прикидками.

 – За глаза и за уши, – пробормотал Тимбер. – Слушайте, опустите цену до семидесяти – и я возьму все сорок.

Слова не жеребенка, но жеребца. Хорошо, что я заранее заложил в цену поправку на возможные уступки.

 – Восемьдесят, не меньше, – мне показалось, что долгий торг с Тимбером не прокатит.

 – По копытам, – проговорил тот. Мы снова стукнулись кулаками. То есть копытами. Короче, конечностями.

 – Платить по получению? – поинтересовался земнопони.

 – Задаток половина, – возразил я. – И половина – за готовый товар.

 – Честно, – пони кивнул. – Чеками принимаете?

 – Разумеется.

Я торопливо прошел обратно в подсобку и забрал со стола чистый лист и стиломех. Вернувшись в зал, накидал текст расписки – торговое товарищество «Стиломехи Альятары» принимает у Тимбера Спрюса тысячу шестьсот бит за поставку партии стиломехов с такой-то шириной линии, которую обязуется поставить в течение пяти дней с текущей даты, Тимбер Спрюс вносит предоплату в размере тысячи шестисот бит и обязуется уплатить за поставленный товар столько же. Мысленно пообещал себе в ближайшее время навестить Пейпера и попросить составить нормальный договор купли-продажи для таких случаев.

Тимбер извлек из кармашка на охватывающей его грудь перевязи чековую книжку. Приостановился.

 – Еще такое дело, – проговорил он. – Я не уверен, что через пять дней еще буду в Мэйнхэттене. В случае чего, будет возможность доставить эти ваши стиломехи в Брайдлвуд?

 – Можем отправить их по почте наложенным платежом, – предложил Бронз.

 – Идет, – розовый земнопони вырвал чек и подписал его. Протянул мне.