Се пони
Путь
Не переставая жевать пирог, Трикси прокомментировала историю:
– Хорошая сказка, но не более чем! – изо рта её посыпались крошки, отчего пришлось ненадолго взять паузу и немного прожевать пищу. – Всё же это детская история, в которую ни один взрослый пони в здравом уме не поверит.
Миссис Хэйхолл дружелюбно улыбнулась.
– В таком виде добралось до наших дней это сказание. Никто точно не знает даже, когда именно те события произошли; а что же из этого правда, а что вымысел – тем более. Но Метеора и Комету до сих пор помнят, празднуя во многих поселениях День двух Солнц. Что касается представления, нам очень понравилось! Особенно Десенди. Паренька вообще тянет к сцене, это очевидно… Как совпало-то! Вчера, после посещения театра, он рассказал нам с Муди, как хотел бы иметь близкого друга. Сравнил себя с Метеором, которому недостаёт в этой жизни Кометы. Вот бедняга… Но тут появляетесь вы – и вот сюрприз же для него будет! Вы с ним, наверное, довольно старые друзья, да? Позвольте сказать, очень приятные девочки – ему с вами повезло!
Подруги-единороги замялись и начали откашливаться. Обе не могли проглотить вставшую комом в горле корку пирога.
– Ба, да у вас же горла сухие! Ну-ка, запейте пирог чаем, чтобы лучше пошло!
Старлайт и Трикси так и поступили, размочив сухое тесто в горле горячей жидкостью. Сглотнув, каждая из них всё равно немного прокашлялась. Трикси поспешила подать голос первой.
– Миссис Хэйхолл, какая же ужасная ирония выходит! Мы вовсе не друзья Десенди, а скорее даже его враги… – сбитая с толку Стрэнд перекосилась, вопросительно подняв бровь чуть ли не на самую макушку головы. – Видите ли, мы со Старлайт в своё время здорово насолили несчастному Хуфклапперу и сейчас пришли, чтобы всё исправить, – миссис Хэйхолл долго пыталась озвучить хоть одну мысль, но несмотря на их бурный поток, ни единой в речь преобразить не удавалось.
– Трикси, дочурка, о чём ты? Насолили? Так вы с Десенди поссорились? Не беда, он давно всё уже простил! – тут в разговор включилась Старлайт.
– Нет, мы… Я… почти его убила!
Трикси решила не отмалчиваться:
– А я его без раздумий бросила здесь в одиночестве, стоило мне только подумать о своих ничтожных проблемах, которые для меня значили гораздо больше, нежели предательство Десенди, находящегося в беде и поверившего, что он нашёл во мне родственную душу, которая хоть как-то сможет скрасить его быт…
Миссис Хэйхолл сидела с широко раскрытыми глазами, пытаясь как-то переварить услышанное. Старлайт решила уберечь её от неправильных умозаключений, продолжив разъясняться:
– Мы сильно напортачили в своё время. Но теперь пришло время сделать что-то правильное. Мы хотим помочь Десенди обрести гораздо лучшую жизнь, чем… вот это! – она показала в окно, на до жути органично смотрящуюся рядом с мусором фигуру искалеченного Хуфклаппера. Миссис Хэйхолл сначала посмотрела на него, а затем перевела уже немного более спокойный взгляд на Старлайт.
– Как ему можно не хотеть помочь? Мне самой не получается до конца понять, насколько трудно живётся несчастному Десенди на протяжении стольких лет… То, что вы сказали – грустно. Но я не хочу знать подробностей о ваших прошлых деяниях. Я вижу в вас искреннее желание помочь и с радостью окажу поддержку в любой инициативе. И кем бы раньше ни был сам Десенди, он заслуживает шанса вновь встать на ноги, но… как подобного можно достичь? Возможно ли это? И если нет, возможно ли счастье, если каждый момент твоей жизни сопровождается ужасной болью?
Трикси смотрела в чашку чая, вглядываясь в оставшуюся на дне чайную гущу. Начав гонять её остатками воды, пони заговорила:
– Мы сами пока не имеем ни малейшего плана действий. Нам даже не было известно, жив ли вообще Десенди. Ещё жив. Сначала мы обрадовались, но сейчас, задумавшись, я уже не могу определиться, хорошо ли это или плохо.
– Конечно же хорошо! – с энтузиазмом произнесла миссис Хэйхолл. – После того, как я начала с ним общаться, он прямо расцвёл. Ему тяжело, да, но в жизни его есть моменты, которые сполна оправдывают существование Десенди в этом мире. Он так искренне радуется каждый раз, когда я приношу ему поесть, когда я с ним разговариваю или когда мы с ним ходим в театр…
– Это очень приятно слышать. Десенди несказанно повезло, что рядом оказались Вы. Страшно представить, насколько кошмарно было бы его существование вообще без какой-либо поддержки.
– На самом деле, я далеко не сразу начала с ним общаться, – Стрэнд с грустью в глазах начала разглядывать узоры, нанесённые на столовую скатерть. – Первое время лежащий там, во дворе, этот больной жеребец мне совсем не нравился. Он даже немного… пугал. Согласитесь, довольно неприятное зрелище. Каждый день я не могла нормально завтракать из-за того, что постоянно видела больного бедолагу в окне. Мой муж был этим крайне недоволен и каждый день выходил к Десенди, грозясь того прогнать… и самое печальное, что я негласно его поддерживала! Но потом всё изменилось. В нашем парке впервые за очень долгое время на построенной наспех сцене выступили артисты с пьесой про Чарити Кайндхарт. Удивительным образом это очень повлияло на всех жителей района. Мы все со временем начали отдаляться друг от друга, каждый концентрировался на своих делах и проблемах. Но там, рядом со сценой, пони Мэйнхэттана вновь стали единым целым! Просто магия какая-то! После этого моё с Муди отношение к Десенди, нашему соседу, изменилось. Для нас стало попросту глупо и дальше в лицо или за глаза третировать этого обездоленного. Вот мы с ним и сошлись. Было, конечно, непросто. Мой Муди очень переживал за всё сказанное ранее, а я стыдилась своих мыслей прошлого. Однако мы знали, что поступаем правильно. Это и придало нам сил подружиться с Десенди.
Трикси и Старлайт тепло улыбались, услышав эту историю. Трикси, отложив чашку, продолжила диалог:
– Непростая эта штука – поняшьи взаимоотношения. Действительно здорово, что Десенди не остался в одиночестве. А всё благодаря… ээм… – она снова протянула копыта к чашке, едва не уронив ту на пол, – всё благодаря новой сцене? А что насчёт той старой, что стоит в парке? Я… слышала о ней, – Трикси поймала не то укоризненный, не то просто неуверенный взгляд Старлайт. – Мне доводилось раньше выступать в Мэйнхэттане, и при выборе сцены я узнала о довольно известном месте как раз неподалёку отсюда.
– О, ты сама выступаешь? Самодеятельность – это замечательно! Любопытно было бы посмотреть на твоё представление. Ты права, сцена здесь имеется, но на тот момент она была в ужасном состоянии. Артистам было попросту опасно на ней работать. Но какие-то иногородние пони пришли сюда и помогли построить целую новую сцену ради лишь одного представления!
Старлайт положила подбородок на копыто, начав массировать себе нижнюю челюсть. Немного поразмыслив, она неуверенно произнесла:
– Эта история звучит как что-то очень знакомое… Точно! Когда я ещё, ну, была… злым тираном… – Стрэнд уже ничему не удивлялась, – и следила за Твайлайт и её друзьями, Эпплджек и Рэрити однажды куда-то вдвоём отправились. Шпионя за ними, я узнала, что они держат путь в Мэйнхэттан. Меня это не очень устраивало, и я предпочла остаться в Понивилле и шпионить за оставшимися там подругами. Тем не менее, я заказала несколько следующих выпусков Мэйнхэттанских газет – и не прогадала. В одной из них как раз и было написано об очередном благородном поступке ненавистных мне на тот момент пони. Тогда я не придала этому особого значения, так как не считала сплочение жителей одного района громадного города особым достижением. Сейчас же я вижу, насколько это на самом деле хорошее деяние. Эпплджек и Рэрити, сами того не зная, помогли жизни Десенди обрести хоть какие-то яркие очертания…
Трикси оттолкнула прочь чашку, возмущённо прокричав:
– Стоп-стоп, получается, компашка Твайлайт даже здесь меня обошла?! Нет, больше сидеть без дела нельзя. Нужно срочно решить, как помочь Десенди!
Старлайт хмыкнула. Она понимала истинные чувства и переживания Трикси, но её полное пафоса заявление звучало, будто помощь Хуфклапперу – это какое-то соревнование. Тем не менее, Старлайт решила не указывать на это подруге.
– Самая ценная помощь, которую мы можем оказать Десенди, это избавить его от многолетнего недуга. Что я, что ты, Трикси, на это вряд ли способны. Но полагаю, мы можем найти и оплатить Хуфклапперу врача, который если не полностью его спасёт, то хотя бы облегчит страдания, позволит частично реабилитироваться. По результатам же этого можно будет выстраивать и дальнейшие планы. Иначе все наши действия будут просто мелкими подачками, которые скорее сойдут за попытку откупиться от нашей вины.
– Согласна! У меня есть деньги, я много привезла с собой, и ещё больше храню в Понивилле. Значит ищем врача!
Миссис Хэйхолл покачала головой.
– Дорогие мои, сожалею, но мы уже это проходили. Десенди наотрез отказывается от любых медицинских услуг. Как мы с Муди его ни уговаривали, всегда следовало твёрдое: «Нет».
Трикси покосила голову.
– То есть Десенди не хочет выздороветь?
– Я и сама его не до конца понимаю. Наиболее вероятно, что его гложет чувство вины. Не знаю, за что, но это чувство слишком сильно. Как будто Десенди подсознательно не хочет полноценно наслаждаться жизнью, считает, что не достоин этого. Тем не менее, я поспрашивала жителей дома, и каждый был готов дать денег на врача для нашего болезного соседушки. Но тот просто не мог переступить через эту свою внутреннюю преграду и принять нашу помощь.
– Хм, вот оно как… – Трикси на несколько секунд задумалась. Старлайт в это время терпеливо ждала её слов. – Тогда думаю, нам со Старлайт можно напоследок совершить ещё один недобросовестный поступок! – она подмигнула подруге. Та скептически прищурилась.
– И что ты предлагаешь, Трикс? Разве мы и так недостаточно изгадили жизнь мистера Хуфклаппера?
– Да, но надо завершить начатое! Предлагаю принудительно отдать его врачам!
– Против его воли? Глупость какая. Во-первых, никто не будет работать с пациентом без его согласия. Ну, это если не брать в расчёт безнравственных работников в сфере медицины… Однако есть ещё и «во-вторых»: это в высшей степени неэтично!
– Поэтому я и сказала, что это будет нашей последней пакостью. После того, как процессу выздоровления Десенди будет дан старт, можно будет приступить и к искуплению нашей вины перед ним. Как тебе такое, Старлайт? Побудем злодеями во благо?
Старлайт начала мяться, бегая глазами по всей кухне.
– Не могу понять, будет ли это альтруистичный или эгоистичный поступок. С одной стороны, мы поможем Хуфклапперу вернуться к нормальной жизни – и это, обращу внимание, если врачам удастся его исцелить. С другой, в то время, как сам он будет против, мы не возьмём в расчёт его точку зрения и подействуем в интересах сугубо собственных.
– Всё именно так. Но это всяко лучше, чем оставить его возле той кучи мусора. Разве у нас есть другие варианты?
– Других вариантов нет, – Старлайт зажмурилась, опершись лбом на копыто. – А я так устала бегать от себя из прошлого, от всех тех неверных поступков, что я совершила. И теперь история вновь повторится? – она подняла голову, раскрыв глаза. Во взгляде Старлайт читалась твёрдая уверенность. – Нет, не в этот раз. Это не ошибка. Что бы ни случилось, я возьму на себя ответственность за это дело и доведу его до конца. Трикси, я согласна последовать твоему плану.
– Да! Значит, за дело! Наведаемся сначала в местные больницы, а там уже сориентируемся, что да как. А Вы что на это скажете, миссис Хэйхолл?
Молча слушавшая дискуссию двух подруг Стрэнд непрерывно смотрела полным сострадания взглядом на всё ещё спящего снаружи Десенди. Губы её дрожали, готовясь озвучить свои мысли, но внутренних сил на это не хватало. Тяжело вздохнув, она всё-таки заговорила совсем иным голосом, нежели раньше: предсмертно-тихим и слегка хриплым.
– Я поддерживаю ваше решение. Мне хотелось так поступить с тех самых пор, как мы с Десенди подружились. Он имеет право на счастье и не должен от него отказываться. Однако вы правы в своих рассуждениях о моральной точке зрения этого вопроса, – она кашлянула, после чего в голосе Стрэнд прибавилось громкости и уверенности. – Да плевать на это. Мы должны помочь Десенди, хочет он того или нет. Это наш долг как его друзей, верно? – она улыбнулась, получив моментальный ответ взаимностью от Трикси и Старлайт.
Заручившиеся поддержкой подруги более не сомневались в своих действиях. Попросив миссис Хэйхолл не рассказывать Десенди о их визите, пони направились в крупнейшее медучреждение Мэйнхэттана – больницу имени Хорна МакСпайна II.
Пони за стойкой регистратуры устало чесала затылок, продолжая уже с минуту вопросительно смотреть на Старлайт. Трикси в это время изучала стоящий рядом стеллаж с разноцветными флаерами.
– Извлечение инородного тела – понятие растяжимое. Можете подробнее описать, что нужно извлечь из пациента? Гвоздь, штырь, осколок стекла?
– Знаете, думаю, лучше этот момент обсудить непосредственно с хирургом. Тут всё гораздо сложнее, чем можно представить.
– О, да неужели? – пони приподняла бровь. – Хорошо, а где сейчас сам пациент?
– Он не может самостоятельно передвигаться. Мы с подругой пришли сюда как его представители.
– И кем же вы ему приходитесь?
– Друзьями, но кроме нас его некому представить.
– Ладно, и этот момент тогда опустим…
– Послушайте, нам просто хотелось бы поговорить с хирургом. Можете сказать, в каком он кабинете? Мы тут же уйдём и не будем Вам мозолить глаза.
– Отличное предложение, но не присутствующего здесь пациента с неустановленным увечьем трудно с ходу определить к какому-либо конкретному врачу. Ну, допустим, вас примут в четырнадцатом кабинете на третьем этаже.
– Спасибо! Трикси, пошли. Нам на третий этаж.
Трикси моментально забыла про стеллаж с флаерами и поскакала за своей подругой, оборонив левитирующую ранее красную бумажку на пол. Вдогонку ей прилетело раздражённое: «Не мусорить!», но та не обратила на это внимания.
– Старлайт, ты представляешь?! От чрезмерного употребления печенья с арахисовым маслом происходит размягчение рога! В отдельных случаях он может размякнуть до такой степени, что повиснет! Мерзость! – Старлайт усмехнулась.
– Вот тебе и очередная фобия, Трикс. Думай теперь об этом каждый раз, когда соберёшься отведать этого печенья!
– Великая и Могучая Трикси не позволит запугать себя какой-то бумажке! Её рог всегда твёрд как камень! Тому же, кто написал этот бред, рекомендую самому сходить к врачу и рассказать в подробностях, куда и когда он совал свой рог. А ведь автор этой брошюры сам называет себя целителем. Страшно представить, что ждёт тех отчаянных, кто клюнет на его рекламу и начнёт ходить к этому шарлатану…
– А зачитай-ка его имя, я возьму себе на заметку!
– Так… Ну и имечко! Сразу видно: пафосный псевдоним. МакСпайн Хорн II. Ему бы с таким именем не лекарем быть, а собственным королевством править!
– Постой, МакСпайн? Мы же сейчас находимся в медучреждении, названном в его честь. Страшно представить, как здесь тогда пациентов лечат… – Старлайт остановилась напротив кабинета под номером четырнадцать. Входить туда уже не было никакого желания.
– О, мы пришли! Слушай, мне и самой теперь не по себе, но раз мы дошли аж до самого кабинета, почему бы не взглянуть на доктора?
Старлайт тяжело вздохнула, опустив глаза. Пони подняла копыто, чтобы постучать в дверь, которую теперь так не хотелось открывать.