Рассказы у костра

Рассказ о ночи и тех кто в ней обитает

Ну что, вы хотите услышать историю? Да? Хорошо, тогда собирайтесь к костру, садитесь удобнее. Все устроились? Ты тоже, малышка? Да? Хорошо.

Что же... С чего начать? Пожалуй, я начну с вопроса – скажите-ка, вы помните сказку, которая начиналась со слов «Давным-давно, в волшебной стране Эквестрии»? Да-да, та самая сказка о двух принцессах. Печальная история о том, как младшая сестра не смогла справиться с болью, грызущей ее сердце. И о том, как старшей пришлось изгнать то, во что превратилась ее младшая сестра, ее родная кровь. Да, истинно печальная история… Что? Говоришь, в книжках все было не так, и младшая просто стала злой? Ох, малыш, в жизни ничего не бывает просто так. Всему есть причина. И эта история не просто сказка, это правда. Правда, почти забытая. Правда, случившаяся столь давно, что только сама Принцесса и помнит, что тогда случилось на самом деле.

Но я отвлекаюсь. История, которую я хочу вам рассказать не о том. Но эта история тесно связана с Сестрами. Вернее с младшей сестрой. Луной. Принцессой ночи и владычицей снов. И, в некотором роде, с вашим покорным слугой, верьте или нет. Ведь то, что я расскажу, случилось со мной.

Это была тихая безветренная ночь, похожая на нынешнюю. Так же неспешно трещал костер, так же игриво блестели звезды, и так же ярко сияла в небе луна. Тогда я был еще совсем юнцом, только-только пришедшим в дикие земли фронтира. Для меня, выросшего в Кантерлоте, все было ново, все было удивительно. И подобная ночь у костра казалась чем-то волшебным. Неким таинством, обрядом в котором старшие передают младшим мудрость, которая пришла им от их старших, а тем от их. Свет костра очерчивал яркий круг тепла, в котором прижимались друг к другу пони. И, несмотря на свет что лился с небес, казалось, что существовал лишь островок земли, освещенный костром, а весь остальной мир исчезал, утопая в тенях. Рассказы, страшные и смешные, радостные и грустные, правдивые и нет, неспешно шли один за другим. Но время шло, и разговоры стихали, да и рассказчики готовые поделиться байкой удалялись во тьму, где их ждали их палатки. Я и сам был на грани сна и яви, заворожено глядя в костер.

Именно тогда, я заметил ее. Кобылка, единорог. Она сидела рядом, смотря в костер, печально опустив свои темные ушки. Недлинная золотистая грива слегка колыхалась от прикосновений игривого ветра, а на соловой шерстке причудливо играли отблески от костра, создавая ощущение, словно она сама светилась на фоне ночной тьмы.

В тот миг, я застыл. Забыв о приличиях, я смотрел на нее, поглощенный ее образом, сам не понимая, что именно так притягивало взгляд. А она, хоть и сидела на расстоянии вытянутой ноги, словно и не замечала глупого юнца пялящегося на нее. Вздохнув, она подняла свой взор от костра к сияющей в небе огромной луне, всматриваясь в лик, что высечен на ней. Грустно улыбнувшись луне, она прошептала тихим, приятным голосом «Возможно... Мне тоже стоит рассказать историю?». Следом, она повернула голову ко мне, и я почти забыл, как дышать. Ее глубокие темно-зеленые глаза, в которых отражался свет луны и звезд, встретились с моими, и казалось ее взгляд проникал в саму душу. Она спросила, все так же тихо и нежно «Скажи, ты хотел бы ее услышать?». Не смея вымолвить ни слова, я лишь глупо закивал.

Она слегка улыбнулась, скорее всего, позабавленная моей реакцией, а затем снова направила взор на луну. Минуту, а может и вечность, она сидела недвижимая, наверное, собираясь с мыслями. Но вот, наконец, ее полный печали голос мягкой мелодией вновь зазвучал в тишине ночи.

«То, о чем я расскажу, случилось много лун назад. То было мрачное время для той прекрасной страны, которую мы знаем ныне. Безумный дух хаоса, чье правление несло погибель самому миру, был побежден, да. И две храбрые души, что сокрушили зло, приняли не себя правление тем, что некогда было прекрасной землей полной жизни, прилагая все свои силы и знания чтобы вернуть Эквестрии былую красоту. Но раны что оставил безумный тиран были глубоки. Жены оплакивали мужей и мужья жен, родители оплакивали своих детей… И бессчетное множество жеребят остались одни в этом мире, лишенные тех кто дарил им любовь и заботу. Да, многих приютили, в том числе и те, кто лишился собственных детей. Но сирот было много. Слишком много, даже для приютов, за созданием которых следили лично Сестры-спасительницы.

Ох, Сестры… Их сердца, полные заботы и сострадания, сжимались от боли при виде того во что безумный тиран превратил некогда цветущий край. Они отдавали все свои силы, чтобы спасти Эквестрию. Они отдавали всю свою магию до капли. Они возвращали жизнь мертвой почве вместе с земными пони. Вместе с пегасами они восстанавливали сложный танец погоды, разрушенный почти до основания. С единорогами они успокаивали одичавшую магию и ее творения. Они отдавали все свое время, руководя потерявшими надежду тенями, к которым медленно возвращалась жизнь. Старшая Сестра отдавала каждую свободную минуту делам государства, собирая его по крупицам и вновь заставляя работать сообща, подобно тому как мастер-часовщик заставляет работать свои творения. Младшая же сестра… Младшая же сестра взвалила на свои плечи иную задачу. Иную, но не менее важную. Каждую ночь она отправлялась в реальность сновидений и боролась с кошмарами своих подданных, заботливо исцеляя их разбитые сердца, давая силы встретиться с грядущим днем и его тяготами. И держа в узде чудовищ, что рыскали в тенях мира сновидений, питаясь страданиями тех кому снились кошмары. Да, сестры делали все что было в их силах, и более. Но не стоит забывать, что они не были одинаковы, и видели мир по-разному. Порой, решая что будет лучшим для их подданных, они расходились во мнениях. Часто, бывали долгие обсуждения. Порой, бывали жаркие споры. И порой, редко, бывали полные эмоций крики, после которых, конечно, были тихие извинения и прощения. Но слова, как и клинки могут оставлять глубокие раны.

Да… В один из таких дней берет начало мой рассказ. В ту ночь Младшая принцесса стояла на балконе одной из башен возвышавшегося над городом дворца. Луна уже сияла в небе, водруженная на законное место владычицей ночи, и звезды тоже давно заняли свои места в небесном хороводе по ее велению. Но принцесса не торопилась скрываться во дворце и отправляться на свой патруль в мире снов. Едва ли кто-то может сказать какие мысли вились в ее разуме, и какие эмоции ее обуревали, когда она обводила печальным взглядом некогда прекрасный город. Но даже если бы могли, не думаю что это бы изменило то, что случилось далее. Почему она сделала то что сделала? Просто чтобы доказать что-то своей сестре? Решила ли она, что ее долг сделать еще что-то для своих подданных? Или быть может, именно в тот миг она каким-то образом увидела в глубине своего сердца приближающуюся катастрофу? Была ли это тогда попытка ее предотвратить или отсрочить? Или она знала уже тогда куда повернет судьба? Боюсь, кроме нее этого никто и никогда не узнает.

Приняв решение, принцесса начала свое колдовство. Рог ее засиял, глаза ее налились лунным светом и сам воздух зазвенел от наполнившей его магии. И через миг из этого звона родилась музыка. Прекрасная мелодия наполненная волшебством разлилась по всему городу, достигая каждого его уголка от вершины самой высокой башни, до самых глубоких подвалов. И в эту мелодию вскоре влился полный нежности убаюкивающий голос самой принцессы. Она, расправив свои могучие крылья воспарила над городом, начав вместе с песней неспешно кружить, почти танцуя в лунном свете. То была колыбельная, самая прекрасная что когда-либо слышал мир. Тех кто бодрствовал она погружала в спокойный сон без сновидений, тех же кто спал, она нежно убаюкивала, делая сон их беспробудным. Колыбельная, достигшая всех и каждого. Вернее, почти всех. То тут, то там, магия вплетенная в песню находила одинокую душу. Жеребенка, потерявшего все и всех. Сиротку, не имевшего шанса обрести семью и счастье. Они были единственными кроме самой принцессы, кто в ту ночь слышал эту прекрасную мелодию. Они были теми, кто откликнулся на ее зов. Неспешно, осторожно они подходили к окнам и дверям приютов, опасливо выходили из своих укрытий в подворотнях города, чтобы получше услышать нежный голос, полный почти материнской любви. Их было двенадцать. Двенадцать жеребят. По четверо из каждого племени, по двое жеребчиков и по две кобылки. Их мягко подхватывала магия принцессы, вознося высоко в небо, туда, где меж звезд и облаков кружилась в танце сама владычица ночи. Она улыбкой и объятиями встречала каждого, продолжая петь свою колыбельную, и жеребята радостно присоединялись к хороводу. И этот хоровод принцесса повела навстречу луне, на восток.

Поутру, когда магия давно рассеялась, никто в городе не помнил о двенадцати жеребятах, что исчезли в ночи.

Поутру, двенадцать жеребят, проснувшись, обнаружили себя в небольшой уютной комнате. В углу дарил тепло камин, возле стен стояли шкафы полные книг и свитков, а каменный пол устилал мягкий ковер. Сами же они, лежали тесно прижавшись друг к другу… И к принцессе, что с улыбкой смотрела на их сонные мордашки.

Сказать, что дальше был бедлам – не сказать ничего. Паника, непонимание, восторг, бег и крики, падения и столкновения сплелись в единый клубок. Явно не ждавшая такого, принцесса смогла распутать этот клубок лишь пару часов спустя. Но вот, жеребята мирно сидели в ожидании сгрудившись на одной стороне ковра, а принцесса, слегка выбитая из колеи и растрепанная, молча взирала на них, сидя напротив. Наконец, принцесса нарушила молчание «Приветствуем вас, чада.» сказала она, собравшись с мыслями и гордо подняв голову «Как вам должно знать, мы есмь Принцесса Луна, Владычица Ночного Двора, Хозяйка ночного неба и Хранительница снов. Мы собрали вас, обездоленных, дабы растить и наставлять вас, дабы принять вас как своих учеников, и дабы сделать вас, в грядущем, первыми стражами снов. Молвите чада, согласны ли вы стать нашими верными учениками?». И лишь двенадцать пар круглых как плошки глаз были ей ответом…»

Так начался ее рассказ. Ее голос лился в ночи неустанным потоком. Казалось, единорожка не просто рассказывает историю, но исторгает свое сердце в этом рассказе. Она рассказывала и рассказывала, а я слушал, нет, впитывал всем естеством каждое ее слово. Словно живые перед моим внутренним взором представали картины, что она описывала. Как шла жизнь жеребят в небольшом доме в лесной глуши. Как дни обучения и быта сливались в недели и годы. Как Эквестрия того времени и Принцесса Луна в частности сталкивались с бедами что шли одна за одной. Голод и нашествия чудовищ. Проверки на прочность от соседних государств и жуткая война с тираном с севера. Все это было в ее рассказе. И средь всего этого можно было увидеть как двенадцать жеребят которых Луна приняла как учеников, начали видеть в ней мать, любить ее как мать… И можно было увидеть, почувствовать безграничную боль от того что они не смогли спасти ее, не смогли разглядеть вовремя боль в ее сердце. Не смогли предотвратить ее обращение в существо кошмаров. Я слушал и слушал, и казалось само время застыло вокруг нас двоих, освещенных огнем костра и лунным светом. Но все рано или поздно приходит к своему концу, как и ее рассказ.

«… и в тот миг, смотря на лик, появившийся на некогда белоснежно-чистом ночном светиле, ученики Луны поняли что произошло. Они скорбели, они рыдали по своей наставнице, по той кто стал им матерью. Но слезы не могут литься вечно и, в конце концов, двенадцать учеников Луны начали думать о том, что же им делать дальше. И несмотря на то сколь разными они были, они приняли решение единогласно. Ученики поклялись что будут делать то, чему их мать их учила. Они дали клятву. Пред ликом их матери и именем ее, они дали себе и друг другу клятву, что будут хранителями снов, покуда она не вернется на землю Эквестрии. Пусть даже для этого потребуется целая вечность. Они собрали свои пожитки и покинули общий дом. Они разошлись по всем уголкам Эквестрии, дабы днем жить своими жизнями. Но они… Мы не забывали, кто мы есть. Мы есть, и мы навеки будем…»

Слезы блестели в ее глазах, когда она вновь повернулась ко мне. Весь мир вокруг исчезал, размывался.

«…ее Детьми Ночи.»

А затем… Затем я проснулся у потухшего костра. Первые лучи солнца, что поднимала над горизонтом Принцесса Селестия, озаряли верхушки скал.

Я никогда более не встречал ее, ни наяву, ни во сне. Никто кроме меня не видел и не слышал ее в ту ночь. Порой, я и сам начинал сомневаться, была ли эта встреча реальностью, или то был лишь сон, навеянный мне всеми теми байками, рассказанными у костра. Но потом, ночью, смотря на луну, я замечал что из всего хоровода звезд, что окружают ночное светило, двенадцать мерцают особенно ярко, и улыбка сама по себе появлялась на губах.

Верить мне, или нет – решайте сами. Я лишь рассказал то, что сам считаю правдой. Но я прошу, если ваше сердце открыто для чуда: если вам приснится хороший сон, если ночь подарит вам отдых, то поутру тихо прошепчите благодарность тем, кто все это время молчаливо присматривал за всеми нами. Прошепчите хотя бы простое «спасибо» Детям Ночи.