Химера
Глава 1 – Оперативник
Часть I. Рождение Химеры.
Догорающий закат окрасил склон горы в алые оттенки, и из печных труб находившейся у подножья деревушки начали подниматься столбики дыма. Виднеющийся на восточном горизонте грозовой фронт намекал о приближающемся ливне, но раздавшийся в вечернем воздухе грохот прозвучал с противоположного направления. Четвероногие обитатели в ужасе замерли в своих домах: грохот с небес никогда не предвещал ничего хорошего, и многие из них слышали истории о железных птицах и двуногих монстрах, оставляющих после себя только опустевшие руины. Единственный жеребенок, преисполненный бравады, или же просто по глупости выбежавший на улицу, еще долго рассказывал своим друзьям об огненном шаре в небесах, пересекшем темнеющий небосвод, и вспышках на вершине горы Кантерхорн. Однако даже он не сумел заметить крохотной точки, отделившейся от шара.
Тряска заметно усилилась, и Карл Прайс мысленно выругался, глядя на выводимые перед глазами сигналы тревоги. Даже в вакууме цилиндры индивидуальной системы десантирования многие иначе как «космическими гробами» не называли, в атмосфере же это творение инженеров оставшегося на страницах истории Содружества Людей и вовсе превращалось в неуправляемый снаряд, с человеком внутри. К счастью, именно это лейтенанту сейчас и требовалось.
Задание изначально было рутинным. Подразделение мониторинга обнаружило подозрительные сигнатуры на заштатной планетке с недоразвитым видом и токсичной атмосферой. Группа Гамма-15 сил специального назначения Агентства Безопасности Союза была направлена проверить эту информацию и, в случае ее подтверждения, выяснить принадлежность неизвестных объектов. «Ставлю сто кредитов на контрабандистов», – узнав детали задания, хмыкнул тогда Джим Воокс, пилот их разведывательного корабля класса «Сикер». Ни один из троих оперативников ставку не принял, благо система пролегала не так далеко от фронта, не обладала никакой стратегической важностью, и залетных кораблей здесь не бывало. Кому еще тут быть, как не контрабандистам.
Но едва корабль сошел с гиперлинии, как на обзорных панелях вместо пары древних посудин, не способных засечь цель крупнее планеты, оказалась эскадра Сил безопасности Флота. И вместо ответного сигнала «свой-чужой» в сторону «Сикера» устремился залп трех десятков крейсеров. Воокс чудом успел увести корабль в сторону и разминуться с потоками раскаленной плазмы в каких-то считанных метрах от корпуса, но СБФ лишь усилили обстрел после этого. Отчаянно маневрируя, «Сикер» сумел-таки дотянуть до атмосферы планеты, прежде чем пропустить один заряд, лишившись половины корпуса. Капралы Хайсен и Пауэрс испарились вместе с ней.
– Это было с планеты! – прокричал тогда по корабельной связи пилот, но лейтенант и сам уже видел извергающую потоки частиц вершину горы на внутришлемном интерфейсе. – Силовая установка входит в критическое состояние! Основные двигатели уничтожены! Маневровые пока работают, но сесть на них при всем желании не сможем! Активирую спасательную капсулу!
– Джим, они ее точно так же собьют, – ответил ему Прайс. – ИСД все еще в рабочем состоянии. Дотяни до этой горы насколько сможешь, и я на нее десантируюсь.
Молчание пилота было красноречивее слов. Когда спустя одну минуту остатки корабля проносились над безымянной горой, по внутришлемной связи прозвучала короткая фраза.
– Служить с тобой было честью, Прайс.
«Внимание! Целостность корпуса ИСД в критическом состоянии!» – вывел лейтенанта из размышлений вой тревоги. «Космический гроб» был предназначен для абордажа, не для планетарных полетов, и естественно в плотных слоях атмосферы охваченный пламенем цилиндр долго выдержать не мог. На что Прайс и рассчитывал. Короткое нажатие на элементы управления – и активировались тормозные двигатели. Если бы не встроенные в шлем шумофильтры, рев был бы оглушающий, и тряска даже через системы стабилизации отдавалась в каждой кости человека.
И без того находившаяся на пределе капсула системы десантирования просто не смогла выдержать дополнительной нагрузки, и от нее начали отваливаться целые куски корпуса. Но резкое торможение сделало свое дело, и со стороны цилиндр уже не выглядел охваченным пламенем болидом. За секунду до его полного разрушения лейтенант нажал новую последовательность клавиш, и тормозные двигатели угасли, а затем капсула разлетелась в стороны кусками обломков. Заметить в получившемся облаке металла одинокого человека не сможет даже самый современный радар в Терранском Союзе. Активировав ранцевый ускоритель, Прайс короткими импульсами начал маневрировать среди обломков, постепенно снижаясь к видневшейся внизу горе. Боевой защитный комплекс ЭСН-8 «Панцирь» был полностью герметичен с автономным ресурсом в несколько суток, и опасаться местной атмосферы или кислородного голодания не приходилось, но чем скорее он окажется на поверхности — тем лучше. Огневые позиции на вершине горы, наконец, добили пылающие остатки «Сикера» и умолкли, когда обломки корабля испарились в ослепительной вспышке, но встроенный в БЗК искусственный интеллект уже наложил их позицию на создаваемую датчиками карту местности. Где огневые позиции – там и точки проникновения внутрь неизвестного комплекса. Не самый детализированный план, но Прайс не стал бы лейтенантом АБС, не умей он импровизировать. В конце концов, ни один план не выживает контакта с противником.
Лифт продолжал мчаться вниз, и женщина невольно бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Копна рыжих волос небрежно собрана в пучок на затылке. Серую рубашку под лабораторным халатом нужно прогнать через глажку. Усталый взгляд, мешки под зелеными глазами.
«Мне нужно более сильное снотворное».
Створки, наконец, открылись, и ведущий исследователь Клара Вогель, миновав стоявших по бокам от входа охранников, прошла в наблюдательный пункт. Облегченно вдохнув, она окунулась в привычное царство показаний и приборов, и раздражение от разговора с главой контингента СБФ постепенно сменилось легким нетерпением. До начала биосинтеза осталось меньше пятнадцати минут, и на предварительных тестах новый метод показывал многообещающий результат. Быть может, в этот раз все пойдет как надо, и этот день войдет в историю как переломный в войне человечества за выживание. Быть может, Клара наконец обретет толику покоя и сможет оставить прошлое позади…
Тряхнув головой, женщина бросила взгляд через полистекло. Несмотря на то, что они находились глубоко в сердце горы, помещение занимало внушительные размеры, и от наблюдательного пункта до пола испытательной зоны было не меньше пятидесяти метров. Впрочем, это было не без причин: большую часть пространства занимали громадные блоки генопроцессоров, между которыми сновали виднеющиеся внизу биоинженеры в защитных костюмах.
– Доктор Вогель? – голос Чарльза Далмера, главы отдела псионики, выдернул ее из размышлений. Энергичный мужчина с волосами до плеч и оптическими имплантами стремительно подошел к стоявшей у стены из полистекла женщине. – Активация пси-конструкта завершена, эффективность сто пять процентов. Скорость деградации субъектов первого цикла в пределах прогнозируемых параметров. Мы готовы к биосинтезу.
Кратко кивнув, Клара направилась к центральной панели. Проходя мимо, она не могла не ловить на себе взгляды остальных исследователей. Большинство из них разделяло ее нетерпение; единственным исключением был глава бихевиористики и один из немногих исследователей, оставшихся с тех времен, когда над планетой висел лишь наблюдательный пост по изучению местных видов, Петр Ковалёв. Печальный взгляд убеленного сединами ученого ведущий исследователь чувствовала даже спиной.
Замерев у центральной панели, Клара на секунду прикрыла глаза. В ее голове проносились сотни образов: детские воспоминания с сестрой, когда война казалась чем-то далеким и скучным; поступление в Системный университет Юнити и его окончание с отличием; гордость в глазах отца, теплая улыбка мамы; начало работы в Исследовательском Корпусе Союза… имена родителей в сводках погибших в бомбардировках Юнити, некогда одного из двух центров Терранского Союза; спор о решении сестры пойти в Космопехоту Союза, и ее все более редкие письма… и последнее письмо, которое было подписано ее командующим офицером.
«Я не позволю больше этому продолжаться».
Открыв глаза, она решительно откинула прозрачный колпак посреди панели, достала из кармана карту индивидуального ключа, вставила ее в слот и повернула.
– Внимание! Процедура CHI-1 инициирована. Силам СБФ объявлена тревога уровня «Желтый». Просьба всему персоналу оставаться на своих рабочих местах до окончания процедуры и отмены режима особой готовности, – прозвучало автоматическое уведомление из динамиков у потолка. Глухой гул из-за полистекла постепенно затопил помещение.
– Процесс биосинтеза начался, показатели стабильны, – не отрываясь от голографического монитора, произнес один из техников, и Кларе осталось только ждать. Процедура займет тридцать стандартных минут, и до ее окончания новостей быть не должно: либо они преуспеют, либо нет. Разумеется, всегда оставалась вероятность катастрофического сбоя, но на этот случай на панели под еще одним защитным колпаком была красная кнопка, по нажатию которой помещение за полистеклом превратится в филиал преисподней.
– Клара, – раздался из-за ее спины уставший голос, и ведущий исследователь непроизвольно поморщилась. Лишь одному человеку в помещении сходило с рук обращение к ней на «ты», и разговоры с ним редко были из приятных. Натянув на лицо дежурную улыбку, она обернулась к подошедшему человеку.
Его лучшие годы явно были позади, и редеющие волосы на голове уже давно потеряли свой изначальный цвет. Характерный разрез скрывавшихся за очками-полумесяцами глаз и форма скул выдавали в нем выходца из Объединенных Наций Земли, возможно со славянскими корнями, и по возрасту он вполне мог застать не то что подписание Марсианского Конкордата, положившего начало существованию Терранского Союза, но и даже времена до Вторжения.
– Да, профессор Ковалёв? – если старый исследователь и заметил лед в ее тоне, то не подал виду.
– Клара, прошу, не стоит официоза. Мы слишком давно друг с другом работаем, – добродушно усмехнулся руководитель подразделения бихевиористики.
Тяжело вздохнув, Клара прикрыла глаза и помассировала пару секунд виски, прежде чем вновь обратиться к собеседнику:
– Прости, Пётр. Что ты хотел обсудить? – Улыбка профессора по-прежнему оставалась добродушной, но в его взгляде плескался океан печали.
– Клара… я знаю, как ты относишься к моим доводам. И я знаю, что ты уверена в своем курсе. Но прошу, прислушайся к старику, – на миг прервавшись, чтобы собраться с мыслями, он продолжил: – Сколько жизней сжигают эти генопроцессоры каждую минуту? Сотни? Тысячи? Сколько судеб мы разрушили своим вмешательством? И сколько еще потребуется, прежде чем мы получим стопроцентный результат? Этот вид, вполне возможно, является последними братьями по разуму, что остались у нас во всей галактике. Должен быть иной способ; человечный способ.
С каждым его словом в глазах ведущего исследователя появлялось все больше льда.
– Человечный способ? В этих созданиях нет ничего человеческого! Пётр, с каждым днем погибают сотни МИЛЛИОНОВ людских жизней. Даже если нам придется переработать все население этой заштатной планетки, это и рядом не будет стоять с теми жертвами, что уже понесла галактика. Разве возможность остановить эту бойню не стоит жизней пары диких королевств, едва открывших феодальный строй?
Профессор лишь печально покачал головой:
– Но если мы так и не добьемся результата? Стоит ли активно помогать этой, как ты говоришь, бойне ради призрачного шанса? – видимо только сейчас заметив взгляд собеседницы, старик тяжело вздохнул и, сняв очки, начал их протирать. Голографический интерфейс, выводивший на них данные до этого, услужливо погас. – Клара, у тебя невероятно пытливый и изобретательный ум. Но не кажется ли тебе, что ты могла выбрать неправильный подход? Я понимаю причину твоей целеустремленности, пусть ты и пытаешься оттолкнуть всех, кто проявляет сочувствие. Но поверь, она направляет тебя не в ту сторону. Сколько семей должно быть разрушено во имя нашего высшего блага? Сколько детей останутся сиротами, сколько сестер останутся одинокими? Неужели ты думаешь, что Лана бы…
– ЭТИ. ЖИВОТНЫЕ. НЕ. ЛЮДИ! – крик Клары эхом раздался в небольшом помещении, и все остальные разговоры мгновенно смолкли. Чувствуя на себе взгляды коллег и заметив неловкое переглядывание даже обычно невозмутимых оперативников СБФ у входа, ведущий исследователь невероятным усилием воли загасила волну захлестнувшей сознание ярости, заставила себя сделать глубокий вдох и, мысленно досчитав до десяти, медленно выдохнула. – Профессор Ковалёв, я благодарю вас за ваше мнение, но, к сожалению, мне необходимо возвратиться к своим…
– Увеличение активности! – внезапно прозвучал голос одного из техников, возможно единственного, кто продолжал мониторить состояние генопроцессоров и камеры биосинтеза. – Энергопотребление на ста пятидесяти процентах! Сто семьдесят! Двести! Двести пятьдесят! Триста! – сквозь полистекло было видно, как камера синтеза начала светиться. Фигурки биоинженеров внизу панически заметались: некоторые бегом помчались к генопроцессорам и отчаянно терзали элементы управления; остальные же бросились к закрытым бронестворкам, моля в эфире открыть выход; кто-то из них даже начал молотить по ультрастали кулаками.
Клара первой опомнилась:
– Отключить питание! Живо!
– Невозможно! Система не реагирует на команды! – прозвучал ответ еще одного техника, и в голове у Клары начали проноситься варианты дальнейших действий. Однако еще один доклад, прозвучавший миг спустя, заставил волну ужаса захлестнуть ее сознание.
– Скачок активности пси-поля в камере биосинтеза! Триста процентов от стандартного уровня! Пятьсот! Тысяча! Две…
Дальнейшие слова заглушил рев пламени. Тяжело дыша, Клара со всей силы вдавливала красную кнопку посреди управляющей панели, неотрывно глядя на развернувшуюся за полистеклом преисподнюю, которая во мгновение ока испепелила два десятка человеческих жизней и теперь уничтожала многометровые цилиндры генопроцессоров. Она не помнила, когда успела отбросить закрывавший кнопку защитный колпак.
Минута утекала за минутой, и Клара не знала, сколько времени прошло, когда почувствовала, что ее отводят от панели. Придя в себя, она узнала броню оперативников Службы безопасности Флота. Пламя за стеклом начало стихать, израсходовав весь боезапас ардория.
– Все показания на нуле. Пси-активность отсутствует, – доложил все тот же техник.
Однако прежде, чем Клара успела бы с облегчением выдохнуть, из помещения за стеклом раздался еще один взрыв, и гора под ногами ощутимо вздрогнула, сбив всех собравшихся с ног. Многочисленные трещины испещрили поверхность полистекла, способного выдержать попадание артиллерийского снаряда, и перед тем, как аварийные створки из ультрастали опустились, разделяя два отсека, Клара успела увидеть разливавшееся по ту сторону зеленое сияние.
Если бы кто-то следил за техническими коридорами в противоположном конце комплекса, он мог бы заметить темную фигуру, бесшумно скользящую среди кабелей и труб. Матовая броня автоматически подстраивала свой цвет под окружение, и на лишенном каких-либо отличительных особенностей глухом шлеме лишь изредка отражались дежурные красные огни. Повстречай случайный прохожий эту фигуру, она бы еще долго снилась ему в кошмарах… при условии, что он бы вообще пережил подобную встречу.
Огромный комплекс вздрогнул, и даже сквозь толщу камня и ультрастали можно было услышать далекий взрыв. Под своим шлемом Карл Прайс непроизвольно ухмыльнулся. Отвлекающий маневр удался, и теперь точно никто не будет уделять особого внимания гражданским объектам в противоположном конце комплекса. Одним из которых по совершенно случайному совпадению являлся центр подпространственной связи.
«Хайсен, Пауэрс и Воос передают привет, сволочи».
Проникнуть внутрь комплекса было непростым делом, но Прайс не зря зарабатывал свой хлеб… даже если в роли хлеба выступали переполненные витаминами протеиновые батончики, по вкусу напоминающие древний картон. Да и по внешнему виду тоже.
Найти ближайшую огневую точку после приземления не составило особых трудов, но вот системы защиты вокруг нее заставили даже лейтенанта АБС присвистнуть. От датчиков движения и колючей проволоки до автоматизированных турелей с искусственным интеллектом – все намекало на то, что хозяева не приветствуют гостей. Но к счастью, ему и не требовалось пробраться к самой турели противокосмической обороны.
Встроенный в БЗК сканер не отличался значительной мощью, и потому Карлу пришлось провести некоторое время, обходя огневую позицию по периметру. Датчики ему были не страшны – «Панцирь» надежно скрывал его сигнатуру от большинства средств обнаружения, но вот поисковые отряды могли начать скоро появляться в зоне, если не зная о нем наверняка, то как минимум ради профилактики. К счастью, найти замаскированный под камнем выход энерготрассы ему удалось до этого. А где энерготрасса — там и технические туннели для ее обслуживания.
Обнаруженный им далее комплекс поражал воображение. Толщу камня прорезали целые километры рукотворных проходов, и сотни, если не тысячи человек персонала жили и работали в чреве горы. Как этот проект столь долго сохранялся в тайне от спецслужб Союза – уму было непостижимо. Впрочем, то же самое касалось и сил Службы безопасности Флота, открывающих огонь по кораблю АБС. У «безопасников» всегда были сложные отношения с «агентствами», но это был совершенно новый уровень… и Прайс собирался докопаться до истины.
Однако сперва ему было необходимо вызвать кавалерию. Кто знает, сколько будут вертеться шестеренки бюрократии, прежде чем на орбите появятся силы Корпуса внутренних дел, и даже если ему не дадут покинуть этот подземный комплекс живым, по крайней мере истина должна дойти до адресата.
Выводимый в углу интерфейса автомаппер подсветил ближайший люк, и, сверившись с картой, Прайс достал прикрепленный к поясу легкий плазменный резак. Аккуратно перерезая сенсоры и элементы управления у расположенной сбоку панели, лейтенант невольно поблагодарил свою удачу. При всей своей хваленой паранойе внутренняя безопасность у СБФ была организована откровенно бездарно. Не говоря уже о киберзащите: уж если даже ему с первой же попытки, вклинившись в сеть вскоре после проникновения в комплекс, удалось получить подробные карты объекта и ряд данных о его предназначении, пусть и без некоторых специфичных деталей – это показатель. Информация о каком-то крупном эксперименте стала просто вишенкой на торте; более идеальной цели для саботажа и отвлечения внимания даже представить было нельзя.
Люк с шипением растворился, и закованная в черную броню фигура проскользнула внутрь; тройка техников в просторном помещении, склонившихся над коммуникационными консолями, с удивлением начали оборачиваться на звук. В следующий миг прозвучало легкое жужжание магнитных ускорителей, и у каждого из них появилось новое отверстие в черепе. Так и не поняв, что их убило, они как подкошенные рухнули на залитый хирургически-белым светом пол.
Безразлично убрав импульсную винтовку обратно в крепление на спине, Прайс подошел к центральной консоли и склонился над ней. В верхней части голографического экрана стояла пометка «Межзвездная связь». Бросив настороженный взгляд в сторону ведущих из помещения дверей и просканировав их встроенными в шлем тахионными сенсорами, Прайс убедился, что у него есть как минимум минут десять и, повернувшись обратно к консоли, приступил к работе. Любой обычный сигнал был бы заглушен стандартными контрмерами или, говоря точнее, просто не был бы пропущен системой без предварительного согласования. Но к счастью, у каждой из спецслужб Союза есть свои лазейки, в том числе и такие, о которых не подозревают конкуренты. Незаметная строка кода, встроенная в программную начинку всех систем подпространственной связи, была одним таким секретом.
* Протокол «Архонт» активирован.
*Введите код доступа.
*----------
*Ожидайте…
*Код подтвержден. Права администратора предоставлены. Системы контроля сообщений отключены. Вспомогательные системы возвращены к заводским параметрам.
«У какого-то сисадмина будет очень грустный день. Хотя… – короткий взгляд на три продолжавших лежать посреди помещения тела, вокруг которых уже образовались красные лужи. – …уборщикам тоже не позавидуешь».
Еще одна последовательность нажатий на клавиши голографического интерфейса, и на экране появились новые строки.
*Права оверрайда подтверждены.
*Укажите адресат.
*Центральный Сектор, Земля, Штаб Командования АБС, код приоритета 1-Альфа-61.
*Адресат подтвержден. Запись сообщения инициирована.
Повинуясь короткой команде, пластины шлема раскрылись и затем сложились аккуратным полукругом вокруг шеи мужчины. Тяжелый взгляд серых глаз, короткий ежик черных волос, пара заметных в районе висков имплантов – системы опознания в Штабе мгновенно сопоставят его с базой данных и перепадут сообщение тому адресату, который он запросил. Технически, сопоставление и так бы произошло, благо к сообщению его БЗК автоматически прикрепляет данные телеметрии, но приоритет 1-Альфа-61 ложится прямо на стол директору Агентства, и чем меньше времени будет потрачено на проверки, тем лучше.
– Говорит лейтенант Карл Прайс, личный код 325-Танго-Беш-897. Группа Гамма-15 уничтожена, я являюсь последним выжившим. В переданных по заданию координатах была обнаружена флотилия сил СБФ, которая с первых же секунд контакта открыла по нам огонь. На поверхности планеты был обнаружен исследовательский комплекс под контролем СБФ, по предварительной информации, либо разрабатывающий биологическое оружие, либо проводящий инвазивные эксперименты над местными формами жизни. Координаты комплекса и полученная на текущий момент информация прилагаются. На момент отправки данного сообщения мое присутствие уже скомпрометировано, однако точное местонахождение противнику пока неизвестно. Запрашиваю поддержку Корпуса внутренних дел.
Нажав клавишу окончания записи, лейтенант быстро оставил под телом одного из техников небольшой подарок, после чего поспешил скользнуть обратно в технические туннели.
«Сообщение отправлено, теперь можно заняться делами насущными; в любом случае вне комплекса мне долго не протянуть, – короткая проверка составленного компьютером боевого защитного комплекса списка имеющихся запасов, от питательных батончиков до пары оставшихся зарядов взрывчатки. – Сначала разграбить складскую зону неподалеку, затем оборудовать схрон. Участки А35, С10 и Р43 выглядят перспективными. После этого можно будет начать докапываться до сути происходящего в комплексе».
Узкий технический коридор начал заворачивать вверх; где-то неподалеку раздался сигнал тревоги. Прайс хмыкнул:
«Быстро же до них доходило, что кто-то отправил несогласованное сообщение, – прозвучавший позади взрыв заставил пол слегка вздрогнуть. – А вот и кто-то решил проверить сам центр связи. Удачи теперь извлечь из консолей содержимое сообщения; а когда на орбите появятся черные корабли Корпуса внутренних дел, будет уже поздно».
Сирены тревоги продолжали надрываться; технический коридор проходил здесь совсем рядом с основным, и через стенки сенсоры БЗК улавливали топот закованных в броню ног.
«Добыть припасы, сделать схрон. А затем можно будет непосредственно раскопать, чем именно занимается этот объект».
Два элемента из базы данных отложились в голове оперативника как наиболее перспективные. Одним была схема некоего «Центра по переработке биоматериала». Вторым было имя и должность.
Клара Вогель — Ведущий исследователь.