Денщик

Апрель 1012-го года. Эквестрийский тыл. Небольшой рассказ посвящённый солдату из небольшой армии, оставшейся верной своему долгу и своей стране.

Другие пони

Как ты хотела, Дэши...

Дэш и Лира обсуждают "Литературу". Рэйнбоу хотела бы тоже стать попаданцем. Жаль, что желания имеют свойство сбываться. Был сделан ко второму конкурсу малых фанфиков. Тема была "Не в коня корм"

Рэйнбоу Дэш Лира

Фарос

Пони говорит с памятником.

Слабости тех, кто выше. А также все связанное и иже с ними

Каждый правитель, как и все смертные, имеет слабости... Вот о слабостях кое-какого известного правителя Эквестрии мы и поговорим...

Письмо

Спайк пересылает Твайлайт письмо с собственной припиской.

Твайлайт Спаркл Спайк Другие пони

Впусти её

На улице холодно. Всё, чего Флаттершай хочет, так это того, чтобы Эппл Блум впустила её.

Флаттершай Эплджек Эплблум

Проводник

Сколько есть на свете зебриканских шаманов — столько же будет и мнений о том, в чём заключается их долг, но самые истовые из них не пасуют даже перед самыми страшными угрозами…

ОС - пони

Экипаж "Броняши"

Прямиком из 1945-го года в Эквестрию попадают бойцы бронетанковых войск вермахта, вместе со своими танками.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Человеки

Ночная Радуга

Рейнбоу Дэш встречает одинокого фестрала, который почему-то... А, ладно. Данный фанфик полон шаблонами чуть менее чем полностью и содержит прозрачные (ОЧЕНЬ!) намеки на неканон, шиппинг и прочий дурной тон, а также немалое количество беззлобного троллинга различной толщины. Именно этот рассказ является моим самым первым произведением по миру пони, но писался вообще в стол и, по сути, является сайдфиком и переработанным содержанием нескольких снов. Собственно, поэтому повествование излагается в несколько непривычном для меня стиле.

Рэйнбоу Дэш Принцесса Селестия Принцесса Луна ОС - пони Принцесса Миаморе Каденца

Шкура

Нельзя вечно прятать секрет жизни аликорнов.

Твайлайт Спаркл Пинки Пай Принцесса Селестия Принцесса Луна

S03E05

Добро должно быть с кулаками

Глава 4

Детство, детство, ты куда ушло?
Где уютный уголок нашло?
Детства милого мне не догнать,
Остаётся с грустью вспоминать…
Юрий Шатунов – Детство

И вот мы подходим, пожалуй, к наиболее весёлому и яркому периоду моей жизни – обучению в Школе Одарённых Единорогов, где каждый день приносил мне новые впечатления и приключения...

Итак, лето подошло к концу, листья пожелтели, пегасы пригнали с севера холодные воздушные массы, а маленьких пони вроде меня отправили в школы – в этом отношении Эквестрия от Земли не отличалась, пусть сентябрь у них и звался по-другому и непроизносимо чуждо.

Я даже сначала подумала про некие палеоконтакты и культурный обмен с Землёй, но быстро отбросила эту идею – начинать учебный год на стыке сезонов, в общем-то, логично, и вариантов здесь немного – четыре, если быть точным... Ну, шесть, если добавить два солнцестояния – к ним тоже можно учебный год привязать...

Так что появившийся в процессе этих исследований календарик с обведёнными в кружочки днями и написанными на полях теориями я сожгла в синем пламени, а пепел телекинезом спрессовала в шарик и выкинула в пруд – и без того дел хватало.

Во-первых, после тех двух экзаменов, которые я прощёлкала как орешки, Кейденс шаркнула ножкой и объявила, что времени в назначенный день у неё нет, и в школу для одарённых я пойду с мамой и папой.

Это я понимала и одобряла – действительно, одно дело, когда няня приводит в библиотеку, и совсем другое, когда в первый класс. Последнее уже попахивает неблагополучной семьёй и подмоченной репутацией, а такого я допускать не собиралась.

Во-вторых же, несмотря на отсутствие многих свойственных сверстникам страхов, я всё-таки не сидела сложа руки, и готовилась, в частности, тренируя речь, чтобы в ней не проскальзывали всякие «руки», вот как сейчас.

Жаркие летние дни за этими занятиями пролетели незаметно, и вот подкралась дата того самого вступительного испытания...


Мы втроём – мама, папа, и я – гордо шли по широким улицам Кантерлота. Мама трещала без умолку, папа украдкой смахивал скупые мужские слезы, и даже я из-за них немного занервничала – неизвестность пугала, а Школу я до этого видела только снаружи и на картинках...

Как назло, именно в этот момент мы вышли из переулка и оказались в кампусе.

Учебные корпуса тянулись на пол-улицы, белоснежные остроконечные башни нависали надо мной как стрелки исполинских солнечных часов, а полукруглая обсерватория так и манила трубой телескопа.

Качество образования гарантировал дворец Селестии в двух шагах за поворотом, и я даже смогла поближе рассмотреть его сверкающие золотом шпили...

Ну да ладно, завернули мы куда следует – в двухэтажное здание, определённое под приёмную комиссию, а там... Ба-а, тишина и спокойствие! Мои ровесники ходят тихие, собранные, и не вопят! Ну, думаю, всё – надо в лепешку расшибаться, но поступать, не научусь, так хоть пообщаюсь…

Тут к нам подскочил какой-то шкет – серый такой, в очках, тоже не старше меня – и говорит: так, мол, и так, я вас провожу.

И повёл нас в аудиторию...

Коридоры в этом здании внушали. Потолки – во! Высоченные, в углах ни паука, ни паутинки, везде скамеечки такие аккуратные, и цветы больше меня! Одним словом – красота!

Спустя два лестничных пролёта и один переход в другой корпус, оказались мы перед массивной деревянной дверью.

– Вам сюда, – указал наш провожатый лапкой и был таков.

Ладно, возможно, я немного переоценила здешних учеников, убежал он как-то слишком быстро.

Мама погладила меня по голове, и я поначалу даже вроде как оробела, но сработала моя уникальная защитная реакция – опыт маленькой пони я задвинула куда подальше, вспоминая как это было у людей…

А у людей ничего страшного не было, и потому я постучалась, и вошла первой.

Смотрю – и правда, обычный кабинет, тут доска, тут мелок, а напротив трибуна в три этажа для учеников и четыре рожи на их месте. Одну из них я даже узнала – соседка наша, мы с ней в парке часто встречались, она ещё зачем-то каску с собой таскала, а вот три других... Нет, их я не знала, но кьютимарка у одного была в виде ноты, а, значит, сохранялась вероятность, что в магии он не в зуб ногой, и учит музыке.

– Здравствуйте, – вежливо сказала я и шаркнула ножкой, копируя жест няни.

Трое смотрели на меня доброжелательно, а вот соседка сглотнула и проверила что-то под столом…

«Тоже волнуется», – легкомысленно решила я.

– Мисс Спаркл? – доброжелательно уточнил тот, с нотой. – И её родители? Ну-с, покажите, что умеете...

Мама немым жестом велела мне натянуть улыбку, и после этого началось испытание – комиссия по очереди задавала вопросы, просила продемонстрировать некоторые заклинания и объяснить их происхождение или решить пример, а я, стало быть, это делала.

Минута, две, десять – вопросы кончились, и наша соседка, которая, как я поняла, была председателем, захлопнула свою папку и смахнула трудовой пот:

– Вы приняты, документы отнесите в сто второй кабинет...

– Подождите! – перебил вдруг музыкант. – Есть же ещё дополнительное испытание на высший балл! Мисс Спаркл, – и подмигнул мне эдак интеллигентно, по-профессорски, – хотите попробовать?

– Что, если я его провалю? – сразу спросила я.

– Ну, вы не получите высший балл, что, впрочем, небольшая потеря – пока этот тест никто не проходил.

Соседка пнула коллегу под столом:

– Комиссии требуется время для совещания!

Мы, конечно, деликатно отошли в сторонку, но я своим длинным ухом слышала, о чём примерно они говорили:

– Вы, может, не в курсе, а она недалеко от меня семь лет живёт! – шептала председатель. – Нельзя заставлять её проявлять творческие способности, говорю вам, это может плохо кончиться!

– Что вы такое говорите! – возмущённо шипел музыкант. – Это возмутительно! Неслыханно! Это протекционизм! Вас нельзя подпускать к детям!

– Да поймите меня! – умоляла та. – Вы не представляете, на что она способна!

Двое других только головами крутили, и от прямых слов воздерживались, но учитель пения поступил радикально:

– Голосуем! Кто за то, чтобы вынести вопрос на рассмотрение директору?

Поднялось три лапки.

– Против? Отлично, сейчас пойду, и сообщу ему о вашем самоуправстве...

– Ладно, ладно... – обречённо вздохнула проигравшая, – делайте, что хотите... Не надо директора.

– Вот и славно! – торжествующе улыбнулся победитель спора.

Рог его загорелся, и с кончика слетел огненный шарик, который резво вылетел за дверь.

– Комиссия посовещалась, и приняла коллегиальное решение – Твайлайт Спаркл до теста допустить! Друзья, заносите!

За дверью что-то заскрипело, и ведомый выпущенным ранее светлячком пони-второкурсник вкатил тачку с огромным пятнистым яйцом... Соседка хлопнула себя по лицу и с гулким ударом опустила голову на стол.

– Итак, ваша задача – заставить этот чудный образец вылупиться, – с энтузиазмом объяснял мой неожиданный союзник в рядах партии, – времени отводится пятнадцать минут, ограничений по средствам нет. Приступайте!

И я приступила со всей своей дотошностью и всевозможным тщанием.

Первым делом проверила признаки жизни – движение маны, сердцебиение, содержание воды...

Зелёный по каждому.

Ага, думаю, вопрос-то с подвохом – яйцо явно принадлежит какому-то подвиду Птицы Рух, а они, как известно, любят тепло и молнии...

Попробовала разогреть, параллельно отслеживая изменения – ничего. Создала статику – ноль внимания.

Пропустила небольшую искру – оно разве что фигу не показало.

А если добавить магии?.. Показать эмбриону, что неподалёку есть пища?

Вдохнув и выдохнув, я приняла более устойчивую позу...

Соседка достала из-под стола белую строительную каску и устало надела её на голову.

Другие члены комиссии смотрели на неё с презрением, а мама отнеслась к такому нейтрально и с пониманием.

Сосредоточившись, я окружила объект относительно диагностическими чарами, и направила туда поток чистой маны, стараясь дозировать силу и не сжечь ей внутренности.

Начала с малого – сотой доли от полного запаса...

Минута, две – ничего.

Тридцать процентов!

Скорлупа засветилась...

Сорок!

Кажется, оно начало впитывать...

Пятьдесят!

Пошло, пошло...

И тут на улице что-то оглушительно громыхнуло, да так, что задрожали окна, а дошедшая следом волна чужой магии врезалась в мои структуры и смяла их как бумагу.

Я вздрогнула и всего лишь на краткий миг потеряла самоконтроль, инстинктивно попытавшись скомпенсировать возмущение собственной силой, но вместо этого лишь доломала последние остатки упорядоченности... А когда аномалия исчезла, и давить перестало, я по инерции пару секунд выпускала полный заряд.

Ситуация напоминала перетягивание каната – вот только мой соперник верёвку отпустил, а я продолжала тянуть и стремительно падала лицом в грязь...

Пол подо мною треснул, в глазах побелело, а небо заволокло тучами – я чувствовала их, обволакивала своим телекинезом...

На плечо опустилась чья-то большая, тяжёлая и белая лапка, и наваждение пропало также быстро, как и появилось.

Вместо яйца на обломках тележки сидел здоровенный дракон – головой он пробил крышу, и видела я только его туловище.

Музыкант с пустым взглядом раскачивался на люстре, предусмотрительная соседка выбралась из-под разломанного стола и целовала свою защитную каску, а две её коллеги, перепуганно обнявшись, выглядывали из-за перевёрнутой парты.

С каменным лицом и деревянной шеей я дёрганно, как несмазанный робот, обернулась...

И любые переживания сразу же отошли на второй план.

Потому что сама Селестия нежно гладила меня по спине!

Сориентировалась я мгновенно – преклонила колено и бухнулась лбом в пол, да так, что оставила вмятину – видимо, волшебство ещё не рассеялось.

– Твайлайт Спаркл? – мимоходом заглянула в документы принцесса.

– Да-да-да! – со всевозможным усердием закивала я.

Что она сделает? Как отреагирует? Мысли беспорядочно метались, и я абсолютно не знала, что делать. К такому я не готовилась!

– У тебя весьма...

За окном с грохотом отвалился кусок балкона, а из витража выпало стекло, падения, разумеется, не пережившее.

– ...неплохие задатки.

Поднимать взгляд на её величество я опасалась, но почему-то показалось что на последних словах у неё задёргался глаз.

– Думаю, эта школа нуждается в таких...

Увеличенный дракон скукожился до нормальных размеров, и черепица, которая держалась на его шее, полетела вниз, уничтожая остатки ремонта и того, что не было доломано первым ударом.

– ...способных учениках, – прямо-таки выделила это слово она. – Но любой дар следует развивать и направлять...

Второе окно собиралось выпасть вслед за первым, но принцесса бросила на него недовольный взгляд, и оно удержалось, возвращаясь на место.

– Хочешь стать моей личной ученицей?

Тут уже моя и без того травмированная психика не выдержала, и глаз теперь дергался у меня:

– ЧЕГО?!

– Ты будешь учиться здесь, со всеми, – мягко продолжала принцесса, – но иногда у нас будут индивидуальные занятия, по очень, очень усиленной программе. Так что скажешь, моя маленькая пони?

Мама отчаянно подавала мне какие-то знаки, а я обдумывала, что всё-таки сказать, и как правильно ответить, чтобы, проще говоря, отмазаться.

Ну не верю я в такие совпадения! Не ве-рю! С Кейденс ещё ладно, но Селестия тут каким боком? Чего им от меня надо?!

Так, тихо, тихо – паниковать нельзя, и отказываться нельзя, от такого не отказываются, а как быть?

Ладно, была ни была!

– Это великая честь, но достойна ли я после такого? – выдала я, поклонившись так низко, что опять уткнулась лбом в пол.

Ничего так, удобно – вмятина как раз по форме головы...

Пожалуйста, скажи, что ошиблась, накажи меня, повесь компенсацию ущерба, и ЗАБУДЬ ОБО МНЕ!

– Полагаю, более чем достойна, – добила принцесса, легко поднимая меня на ноги. Сейчас же, вижу, тебе стоит отдохнуть... О, и прими мои поздравления, – и указала куда-то в сторону хвоста.

Извернувшись, я бегло оглядела собственный бок, механически отметив, появление кьютимарки, и мгновенно вернулась в прежнее положение.

Для стороннего наблюдателя могло показаться, что приобретение меня не заинтересовало, но это было не совсем так. Пони считали знак отличия естественной частью взросления и ждали его появления, а я...

Я боялась.

«Особый талант» – так их называли. То, в чём пони действительно хорош, то, чему он посвятит всю жизнь, и в чём достигнет значительных успехов... Но то – пони, а я, где-то в глубине души, возможно, лишь на сотую часть – но человек, а люди непостоянны. То, что увлекало нас... Их – в детстве, может надоесть в юности, а затем снова вернуться к зрелости, но знак отличия – неизменен, и быть прикованной к одной области, будучи посредственной в остальном... Бр-р...

Но это ещё что – некоторые получают знак, связанный с хобби, и вот таковым я искренне сочувствовала. Хорошо ещё, если это будет, например, скакалка, или, там, не знаю, кусочек кроссворда, а если достанется какая-то никому ненужная ерунда, вроде мыльных пузырей – а я такую видела – то что тогда?

Эти мысли пронеслись в моей буйной головушке за первую секунду, а на второй я уже рассмотрела это чудное образование и сделала предварительные выводы.

Выглядело оно абстрактно – вытянутая восьмиконечная звезда, в окружении звёздочек поменьше, которые как бы разлетались от удара, и смысла в этом я найти не могла – во всяком случае, вот так, сходу.

– Спасибо! – ответила я самое очевидное и улыбнулась.

– Да, действительно, – то ли подмигнув, то ли дёрнув глазом, Селестия ещё раз потрепала меня по голове, и...

Какой именно жест она сделала, я не видела – в глаза ей смотреть опасалась – но преподаватели в полном составе мигом очнулись и забегали туда-сюда, убирая мусор и командуя друг другом.

Дальнейшее я помню смутно – вот на шум сбежались ученики, вот кто-то уже принёс рулон обоев, другие притащили вёдра с цементом... Помню, нас отвели в канцелярию, где несколько минут оформляли какие-то заявления, а я стояла с неподвижным лицом и глядела в одну точку, потом мы пошли домой, и ясность рассудка я вернула только к вечеру, когда пришла Кейденс.

И, надо сказать, это событие я запомнила прекрасно...


Оказавшись дома, я закрылась в своей комнате и плюхнулась на кровать – как есть, плашмя, носом в подушку. Хотелось выть, но это желание я подавила – за такое меня бы точно отдали в сумасшедший дом...

Но... Серьёзно? Дракон?! Магический удар в столь подходящий момент? Да чёрт бы с ними – сама Селестия! Просто – Селестия, про факт ученичества у неё я вообще молчу – иначе, боюсь, всё-таки взвою.

Если бы имел место один из этих факторов – я бы так не переживала. Подумаешь, ошиблась, подумаешь, первое лицо государства, подумаешь, бессмертная богиня-императрица в ученики взяла – ну, бывает, дело-то житейское – но всё вместе...

О, и ещё Кейденс с детства вокруг крутилась и из поля зрения меня не выпускала...

– Аву-у-у! – не удержалась я.

Ну, а с другой стороны, чего я нервничаю? Не убили, мозг, вроде бы, пока не промыли, а значит политика тут простая – хотят вырастить себе умного приспешника, который и супер-оружие из другого мира соберёт, и с документиками поможет, и вражий заговор раскроет запросто...

Логично? Логично, других причин представить не могу...

А, ну, кроме банального совпадения, но тут как-то уж совсем натянуто.

Похлопав себя по пушистым щёчкам, я посмотрела на свои лапки и перевернулась на бок.

Оптимистичная часть моего излишне параноидального разума подсказывала плюсы подобного положения – и работу искать не надо, считай, уже есть, и денег дадут, и славой наверняка поделятся...

А вот пессимистичная пугала – прибьют, когда станешь ненужной, и достижения позабудут, и друзей у тебя не останется...

Значит, надо быть полезной – подсказывала рациональная часть – полезной и безукоризненно верной, чтобы даже у параноиков сомнений в твоей лояльности не было!

Да, точно – верность зачастую ценится куда больше умений, а у бессмертной правительницы наверняка есть некоторые дела, которые можно доверить только самым надёжным слугам – в число которых наверняка войду и я.

Что ж, такая роль меня тоже устраивает... Посланник бога для смертных сам всё равно что бог!

У неё уже была ученица – коварно шептала пессимистичная часть – она была на том Дне Солнца, помнишь её? Где она сейчас? Сгинула в небытие – даже памяти не осталось!

И правда – Сансет Шиммер, я хорошо её запомнила. Какое-то время её имя мелькало то тут, то там, в газетках, и по контексту было понятно, что пишут о ней только из-за частого нахождения рядом с принцессой – каких-либо государственных дел на постоянной основе она не выполняла, только мелкие поручения, как тогда.

Оптимистичная часть считала, что она банально выпустилась и ушла в свободное плавание, а пессимистичная – что её, ну, того...

– Твайлайт, Кейденс пришла, – донеслось из гостиной.

– Ла-адно! – ответила я и сглотнула.

Ну, момент истины...

Топ-топ-топ по ступенькам – и дверь приоткрылась, а из щели показалась розовая макушка.

– Устала, бедненькая, – то ли умилилась, то ли посочувствовала моя крылорогая няня. – Ещё и стеснялась наверное?..

– А ты уже в курсе? – приподнявшись, неопределённо помахала я.

– Принцесса рассказала, – ответила она, – сказала, что ты такая живенькая и усердная, ну, в общем, что ты молодец.

– А про дракона?

– О-о-о, там вообще целая эпопея! – оживилась она. – Яйцо добыл профессор Нейсей во время одной из своих экспедиций, и он клялся, что взял его из брошенного гнезда Птицы Рух...

– Я тоже подумала, что это Птицы Рух, – перебила я.

Стоит говорить об этом почаще, а то мало ли... Дело-то серьёзное – на ребёнке магию испытывали!

– Так вот, он весь побледнел, осунулся, бегает... Он-то думал подкормить его магией студентов, и вывести изначально дружелюбным к пони, а получилось вон как! Теперь, говорят, будет сам за дракончиком присматривать, пока взрослые драконы не прилетят... Такие дела! Кстати! Поздравляю!

И ткнула в новую кьютимарку.

– Когда вечеринка?

– Ай, да ну её, – вяло отмахнулась я, – не люблю такие мероприятия…

– Да-а, Твайлайт, ты уже совсем взрослая, – потрепала меня по голове она. – А ведь я помню, как мы с тобой играли в кубики...

– Ой, да было-то всего один раз! – скривилась я.

Ага, это когда я для конспирации изображала правильного ребёнка, а Кейденс – правильную няню...

И снова ожила пессимистичная часть моего рассудка – а насколько искренней была с тобою подруга? Не выполняла ли она описанное ранее «щекотливое поручение»?..

– Да, шахматы мне тоже больше понравились, – охотно согласилась она.

Посидели, помолчали.

– Твайлайт...

– Да?

– Ты ведь уже взрослая пони – скоро пойдёшь в школу, да ещё и будешь учится у тёти…

– Та-ак?

Куда она клонит, я примерно догадывалась, но из вежливости догадку не демонстрировала.

– А взрослым пони не нужны няни. Особенно таким умным и ответственным, как ты.

Я медленно кивнула, чувствуя себя Шерлоком – ну правда, о чём ещё сообщать с таким лицом?

Подмывало сказать красивую фразу «но друзья-то им нужны», но я смолчала. Не хотелось навязываться – захочет общаться, и так найдёт пару минут, а нет – так и не надо.

– Да уж, и чего я ожидала... – прыснула она, – иногда мне вообще кажется, что у тебя совсем нет эмоций и чувств – только холодный расчет и железная логика.

– Просто я не переживаю по пустякам... Только и всего.

Разумеется, новость меня расстроила – к няне я привыкла, и, не буду кривить душой, мы неплохо сдружились. Но также я понимала, что такая дружба долго не продлится, и потому давно ждала подобных новостей.

– А иногда я думаю, что ты куда старше, чем выглядишь...

Я встрепенулась – что это, прощупывание почвы на предмет неучтённых способностей?

– Прости, глупая шутка, – поспешила взять слова обратно она, – но есть ещё одна новость, которая тебе наверняка понравится.

– Ага? – успокоилась я.

– Мама разрешила нам сегодня сидеть допоздна!

– Ночёвка?

– Ночёвка!

– Ура!


В ту ночь мы так и не сомкнули глаз, и говорили, говорили, говорили до самой хрипоты, а потом отпивали водички из стакана и говорили уже шёпотом.

А когда захотели спать – открыли окно и стали смотреть на звёзды. Как и на Земле, здесь в августе часто виднелись целые метеоритные дожди, и небо словно прошивали крохотные серебряные иглы...

А потом мы вспоминали всё самое хорошее, и смеялись – смеялись, так, что болели животы, делились секретами, которыми ещё не успели поделиться и тайнами, которые когда-то забыли раскрыть...

И так это было до стиснутых зубов тоскливо – осознавать, что всё, вот оно – детство кончилось, и сегодня его последний день!

Да, в ту ночь спать мы так и не легли.


Утром, когда Кейденс уже ушла, в моём тайном дневнике, который несмотря на все откровенности остался тайным, появилась новая запись на жутком, чуждом, языке:

«Принцесса Кейденс – хороший друг. Причины не нужны».


А вечером, когда я отоспалась и вернула ясность мысли пополам с логическим мышлением, к этой строчке добавися подробный анализ беседы длиной в два листа.

Отступаться от принципов я не собиралась.