Отчужденные

Глава I

«Какая замечательная ночь! Скоро взойдет луна, прекрасная, как и всегда. Пройдёт много лет, а всё равно я буду любить её голубоватое сияние. Даже несмотря на то, что оно мешает прятаться. Ничего, сегодня всё равно будет отличная охота. Госпожа будет довольна...»

— Клык, поторопись! Ученики давно заждались нас.

— Прости, Сараби, просто засмотрелся.

Двое странников шли через тёмный лес. Тишина, царившая здесь, не могла быть нарушена никем и ничем, кроме них. Грубые листья на уродливо изогнутых ветках деревьев были ещё более фиолетовые, чем всегда. Трава, отливавшая кроваво-красным оттенком, скрадывала шаги путников.

Первый был довольно стар, и с годами это становилось ещё виднее — глаза потускнеют, а шерсть, от ушей до кончика хвоста, станет светлее. Да, даже у перевёртышей наступает такое время. Второй, хоть и выглядел моложе, но находился в том возрасте, когда молодняк обычно обращается на «Вы». Возможно, он был бы похож на остальных сородичей, если только один из клыков не был сломан.

Да, странно быть названным в честь того, чего лишился, но выбирать не приходилось — Госпожа никогда не мудрила с именами. Но ему было всё равно, он — один из немногих, кто заслужил право носить имя, а уж какое оно — совсем не важно.

Молодому, вероятно, надоело идти в тишине, поэтому он спросил:

— Скажи мне, а ты никогда не думал о нашем положении?

— О чём ты? Тебя что-то не устраивает?

— А разве должно? Мы охотимся каждую ночь, и всё равно Рою вечно не хватает пищи. На грибах же долго не протянешь. Почему мы не можем охотиться за пределами Сумеречного леса?

— Прекрасная идея, браво! — Клык удивлённо посмотрел. — Ладно, шутка не удалась, признаю.

— А что не так?

— Ты прекрасно знаешь, что именно. Пони. В этих мерзких созданиях заключена главная проблема.

— О да, ты прав! Нам, наверное, будет так сложно их одолеть! — В его голосе звучали нотки иронии. — Ты забыл, кто мы такие? Мы — перевёртыши. Чего нам бояться? Неужели их громких воплей, вроде: «Ужас! Монстры! Что же нам делать?!» Да соберись мы вместе, то живо бы научили их хорошим манерам. И пищи было бы море.

— Я прекрасно всё помню. А вот ты подзабыл, кого нам следует всерьёз опасаться. — Сараби понял, что ответа не услышит, вздохнул и продолжил. — Принцесс. И Легиона, супротив которого и дракон не устоит. И если мы нападём, то нас ждёт один результат — поражение.

— Извини. Я не подумал, к чему это может привести.

— Ничего. Именно поэтому ты — охотник, а я — член Совета. В отличие от тебя, я сначала думаю о последствиях, а уж потом принимаю правильные решения, — Увидев, что Клык расстроился, Сараби добавил. — Но ты особо не переживай. Как воин, ты должен принимать быстрые решения, не считаясь с последствиями. А уж это ты делаешь намного лучше остальных, — Сараби, подойдя ближе, сказал на ухо шёпотом. — Думаю, что скоро в Совете произойдёт небольшая замена. Така, этот старый маразматик, уже никого не устраивает. Если будешь держаться со мной, то я могу замолвить словечко за тебя.

— И ты вправду веришь в меня?

— Ну, риторические вопросы ты задавать уже научился, а остальное — дело практики.

Двое перевёртышей подошли к большому дереву, старому и сухому. Когда-то в него ударила молния, и теперь у охотников появился отличный ориентир среди буйной фиолетовой растительности. Возле него стояли три маленьких перевёртыша, готовых к предстоящему событию.

— Хорошо. Как вижу, все на месте. — Сараби решил сначала проверить их. — Так, скажите-ка, какие основные правила мы соблюдаем на охоте?

Самый маленький из троицы тут же ответил:

— Мы должны прятаться и скрываться, помогать друг другу, а также не должны убивать тех, за кем охотимся.

— Правильно! С первыми двумя принципами ничего сложного нет. А вот почему добыча должна остаться живой?

— Если жертва умрёт, то из неё исчезнет вся энергия, и есть будет нечего.

— Отлично! Мы ведь не падальщики какие-нибудь? Как известно, магическая энергия есть везде, даже в камнях или ветках содержится немного этой особой материи. — Сараби, видимо, забыв про охоту, стал рассказывать очередную нудную лекцию. — Только вот, не знаю, почему, она скапливается и удерживается в количестве, достаточном для поглощения, только в двух местах — в живых существах, не считая нас, конечно, и в особых грибах, которые проросли своими корнями глубоко под землю, удерживая тем самым своды Сумеречной Пещеры. — Наконец заметив, что учеников уже клонило в сон, он закончил. — Ну, пробелы в теории, как вижу, заполнены, а сейчас перейдём к практике, точнее, к первому испытанию в вашей, а если повезёт, то ещё и долгой, жизни. Идём!

Все двинулись к намеченному месту, ориентируясь по яркой звезде на вершине небосклона. Благодаря знаниям о расположении и движении небесных тел, охотники никогда не теряли свой путь.

Одному из учеников хватило смелости, чтобы подойти к Клыку поближе и спросить:

— А вы помните вашу первую охоту?

— Охота? Моя? — Он смутился, услышав этот простой, на первый взгляд, вопрос. — Я не хочу говорить о ней. Слишком мало я получил за то, что пришлось потерять.

— А что такого произошло? Разве первая охота не то событие, о котором каждый воин с радостью расскажет при первой же возможности. Такие вещи не забываются.

— Ты прав. — Перевёртыш был ещё слишком мал, чтобы уловить иронию в его словах. — Я никогда не забуду эту охоту. В тот день погиб мой отец.

Ученик испуганно посмотрел, ожидая, что сейчас его постигнет суровая кара. Нельзя вторгаться в столь сокровенные воспоминания, особенно, если их обладатель — один из лучших воинов Роя. Но Клыку было всё равно. Волна воспоминаний захлестнула его, разрывая связь с реальным миром.

— Мой отец... Он был великим воином. — Клык говорил отрешённо, не обращая внимания на остальных. — Нет. Он был гораздо большим, чем просто великий... Каждый, кто произносил его имя, либо уважал моего отца и был его другом, либо был врагом и боялся этого. Сама Королева считала его своим фаворитом. Но важнее всех его заслуг было только одна, — Клык невесело усмехнулся, — он был моим отцом. Неважно, как много было забот, но у него всегда находилось время для меня. Я ни разу не слышал от него ласковых слов, но не ими измерялось его отношение ко мне. Вместо этого он дал мне гораздо больше — поделился со мной своими знаниями и умениями. Да, никогда мне не сравниться с ним, но этого и не нужно...

— Простите меня. Я не знал...

— Ничего. Время проходит, и многие забывают о великих. А знаешь ли ты, почему он погиб? — Сделав небольшую паузу, Клык продолжил. — Хотя какого ответа я мог ожидать? Тогда слушай...

Глава II

«Ночь... Как я ненавижу её! Почему только я должен стоять в карауле, в то время, как другие нежатся в своих кроватях? Эти новички — жалкая пародия на воинов. Только позорят Легион своим присутствием. Почему они не занимаются этим? «О нет, нельзя утомлять их тренировками. Они ещё не готовы...» И когда же, Селестия, это произойдёт? Когда на нас нападут? Когда просто не будет выбора — сразись или умри? Когда же?»

Да, этот иссиня-чёрный пегас был в ярости. Ещё вчера Селестия вызвала его и отчитала «за чрезмерную жестокость по отношению к новобранцам». А что ещё оставалось делать ему, главнокомандующему Эквестрийского Легиона? Как ему учить тех, кто только закончил Военную Академию? «Они даже хуже пародии. Сплошное ничтожество — ни больше ни меньше. И ладно бы просто ничего не умели, но нет! Они смеют не уважать меня, лучшего воина во всём Легионе!» Появись бы на горизонте враг, то тут же бы в него полетело копьё, так сильно кипела в нём злоба. Но с обеих сторон крепостной стены всё было спокойно. Даже слишком. Хотелось взять и облететь всё вокруг, чтобы найти себе подходящую мишень, даже птицы хватило бы для вымещения гнева. Но был ли смысл, если сделал это уже две минуты назад? А пернатые, хоть и кажутся глупыми, но сегодня летать не будут. Им ещё хотелось пощебетать на этом свете.

Внезапно одиночество было нарушено. В небе показалась чья-то тёмная фигура. Нет, это был не враг. «Снова прилетела! И почему только ночью? Она же принцесса, её должны подданные волновать, а не ночные прогулки.»

Принцесса Луна, приземлившись на стену, пошла в сторону пегаса. «Что ей от меня нужно? Уж не подослала ли Селестия свою сестрицу ради того, чтобы та тоже стала учить меня жизни? Как мне это надоело!»

— Добрый вечер! А ты...

— Я — Шрам, Ваше Превосходительство. — Он сделал глубокий поклон. — Что вам угодно?

— Нет-нет! Просто я решила немного поговорить с кем-нибудь, но, к сожалению, не нашла себе собеседника.

— Смею заметить, Ваше Высочество, что пони обычно спят в это время.

— Эх... к несчастью, это так. — Она не заметила сарказма. — Я многое слышала о тебе. Ты и вправду тот, на чьих плечах лежит ответственность за безопасность нашего королевства?

— Да, Ваше Сиятельство, я...

— Хватит. — Луна осекла его на полуслове. — Не надоело тебе обращаться так официально?

— Так положено по закону, вы ведь всё-таки Принцесса...

— Те времена давно прошли, и мне нравится, когда со мной разговаривают на равных, а не как раб с господином. Согласен со мной?

— Да, Госпо...кхе-кхе, Принцесса. Я приму это к сведению.

— Скажи, почему тебя все так не любят? Не удивляйся, в отличие от сестры, я много знаю о тебе.

— Принцесса, я...

— Не надо оправдываться. Я не осуждаю тебя за твои методы управления, хотя многие считают их не слишком правильными. Меня интересует лишь один вопрос. Почему ты поступаешь именно так?

— Видите ли, объяснить причину несложно, гораздо сложнее понять. Знаете, почему меня так зовут? — Шрам снял свой шлем. Его глаз и бровь рассекала большая розовая полоса. — Видите? Да, ничего особо страшного, ведь всё можно исцелить магией. Всё, кроме скорби в моей душе. В тот день, когда эта отметина появилась на мне, я потерял свою семью.

— Я...соболезную тебе. Прости, не надо было спрашивать...

— Нет, Принцесса, вы ведь ждали точного ответа, а не слезливых историй. И я расскажу вам, почему я стал так требователен к легионерам. — Он сделал небольшую паузу, а затем продолжил. — Никогда я не стал бы воином, не наступи бы тот страшный день. Мы были не примечательным, но большим и дружным семейством. Мои родители содержали значительные угодья вдали от шумных и пыльных городов. Все мы были счастливы, пока однажды не пришёл дракон. Да, вы догадались, куда я клоню. Не знаю, что взбрело в голову этого обезумевшего монстра, но своего он добился. Почти. Выжил только я, да и то, из-за случайности — эта тварь ударила меня своим хвостом, и я потерял сознание за каким-то кустом. Когда я очнулся, то никого не было — ни моей семьи, ни дракона. Ферма была разорена и сожжена, а всё, что у меня осталось, так лишь этот шрам.

— А что случилось потом? Дракона нашли?

— Позже я поступил в Академию, сами понимаете, другого выхода у меня не было. А что насчёт него... вам, Принцесса, лучше не знать, что с ним произошло. Но могу уверить вас — он получил по заслугам. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я вынужден быть таким?

— Да. К сожалению, Эквестрия до сих пор небезопасна. И я должна извиниться перед тобой и за то, что посмела сомневаться в тебе, и за то, что моя сестра несправедливо критиковала твою работу.

— Я уже привык к тому, что многие не понимают меня. Пешке не осознать своей роли в партии, я же предвижу всю игру наперёд.

— Красивые слова. Жаль только, что мне они ничем не помогут. Я ведь тоже, как и ты, отвергнута. Немногие хотят разговаривать со мной, ведь все помнят, как я...

— Не надо. Запомните, Принцесса, прошлое не играет особой роли. Отбросьте сомнения и двигайтесь вперёд, к своей цели. Будьте упорны, и тогда всё получится.

— Спасибо за совет, я обязательно учту.

— Ну, — Шрам, будь у него часы, обязательно бы на них посмотрел, — мне пора найти кого-нибудь, поставить в дозор и присоединиться к спящему большинству населения.

— Не стоит, пусть отдыхают. Я сама останусь здесь. Рассвет нескоро, и есть, на что посмотреть.

— Воля ваша. Прощайте!

«Хм, а она не настолько плоха, как о ней рассказывали. Хотя, по неопытности, глуповата. И как можно позволять подчинённым быть с тобой на равных? Так и дисциплины никакой не будет!»

Глава III

— ...Это случилось довольно давно. В тот день была моя первая охота. Ты ведь знаешь правила — чтобы молодого перевёртыша признали воином, на ней должен присутствовать кто-то ещё, не считая учителя. — Клык сделал паузу ради создания маленькой интриги. — И это была Кризалис! Мы были удостоены великой чести, но я считаю, что она была заслуженной. Мы пошли в сторону Кристальных Гор, а в моё время мы ещё могли там охотиться. Много скрывалось там животных, а возможность изловить кого-нибудь, например крупного медведя, прельщала.

Группа из пяти перевёртышей подошла к краю Сумеречного Леса. Отсюда начиналась граница с Эквестрией, место, где наконец-то можно увидеть нормальную зелень. Но нужно соблюдать большую осторожность, чтобы никому не попасться на глаза. Однако здесь находились богатые пастбища, на которых местные, из тех, кто отваживался, пасли своих овец и коров, а значит была и добыча. Игра стоила свеч. Все расположились за ближайшим холмом, и хотя никого не было, но некоторые, как специально, приводили свой скот ночью в надежде, что это время безопаснее. Можно и подождать. Ученик спросил:

— Но дикие медведи так опасны!

— Нет никого, кто мог справиться с моим отцом, даже твари, многократно превосходящие по размерам и силе, были обречены на поражение. Но в тот день нам не повезло. Вся живность исчезла, словно они что-то почуяли. Внезапно началась гроза, а затем последовал обвал. Отец вытолкнул меня в тот момент, когда огромная глыба летела прямо на нас, но сам не успел... Кризалис, как и я, долго не могла пережить этой трагедии. — Клык подождал немного. — А знаешь, почему я рассказал это? Причина только одна — скажи, кто управляет погодой и может вызвать страшный ураган в горах?

Страшная догадка возникла у маленького перевёртыша.

— Это могли быть только пони.

— Да, именно. Глупые существа, не способные даже за погодой уследить. — Он настолько повысил голос, что другие обратили внимание. — Самовлюблённые болваны. Идиоты, из-за них мы вынужденны торчать в этой дыре!

— Клык, успокойся. — Сараби забеспокоился, так как ему не хотелось, чтобы их обнаружили из-за громких стенаний разъярённого перевёртыша. — Мы понимаем, как тяжело...

— Ни черта ты не понимаешь! Да будь у меня шанс просто взять и всё изменить, то я ни секунды не сомневался и воспользовался бы этой возможностью. Запомните мои слова — когда-нибудь на собственной шкуре они познают наши страдания...

— Тсс, тише. Кажется, к нам приближается добыча. Быстро, спрячьтесь!

За горкой, по еле заметной тропе, шёл маленький жеребёнок. Тот, видимо, потерялся и искал дорогу в ближайшую деревню. Ему было очень страшно, поскольку он слышал много историй о пропавших в Сумеречном Лесу, но он не знал, куда идти и, к своему невезению, случайного оказался недалеко от злополучного места. Его тень приближалась к тому самому холму, за которым скрывались перевёртыши.

— Отлично! Сейчас я его...

— Нет, остановись. — Сараби говорил настолько властно, что Клык, несмотря на все эмоции, послушно замер. — Мы не тронем его.

— Но почему? Это такой шанс...

— А чем тогда мы будем лучше них?

Эти слова, заключающие в себе столько истины, заставили его остановиться.

— Ты прав. Мы не должны опускаться до их уровня. Рано и поздно его родители всё равно забеспокоились. Уходим, пока...

Внезапно за холмом послышался громкий крик. Один из учеников, не услышав слов Сараби, стремглав кинулся на беззащитного жеребёнка, однако тот не растерялся и поскакал назад. Вдалеке раздались неясные звуки. Это шли пони, отправившиеся на поиски пропавшего.

— Что нам делать? — Перевёртыш не ожидал такого развития событий. — Их слишком много!

— Бежать, вот что! Сараби, уводи их, а я займусь этой проблемой.

Жеребёнок успел добежать до толпы, и та двинулась, чтобы расправиться с «ужасным монстром из леса». Но когда они подошли к холму, то их ждал неприятный сюрприз.

Клык многому научился от своего отца. Однако наиболее важным он считал способность подчинять разум существ. Именно благодаря этому его отца никто не мог одолеть. Немногие в Рое способны на такое, даже у Клыка никогда не получалось использовать подчинение в бою — для этого нужна предельная концентрация. Но в тот момент он её почувствовал. Это и спасло их всех.

Те, кто смотрел ему в глаза — а это были абсолютно все — не могли пошевелиться, насколько они были испуганы. Клык знал — как только он уйдёт, то они сразу забудут о случившемся. Но он не хотел уходить. Был большой соблазн приказать толпе отправиться прямиком к ним в логово. Рой мог месяц не голодать. Но что-то его останавливало. Он подошёл к тому самому маленькому жеребёнку и отчётливо произнёс: «Знаю, ты боишься меня. Для тебя я ничуть не лучше Безголового Пони. Но вы все для меня ещё страшнее. Я не позволю вам навредить собратьям. Держитесь подальше от Сумеречных Земель, иначе в следующий раз пощады не будет.» После он медленно скрылся в тенях родного леса.

Глава IV

— Принцесса Селестия, вы меня вызывали?

— Да. К нам пришли неприятные известия.

В то утро Шраму поспать не удалось. Какой-то гвардеец разбудил его и отправил во дворец. «Мог бы и подождать, а не вламываться и что-то говорить про срочные дела.» Однако он знал, что так рано Селестия вызывает только в особо серьёзных ситуациях. И вот, он стоял перед ней, в этом огромном зале и терпеливо ждал, пока Принцесса не найдёт то самое послание.

— И что же случилось? Снова кто-то потерялся? Пора собирать весь Легион и отправляться на помощь? Может ещё, на всякий случай, и вооружение прихватить, мало ли, пригодится?

— Ты почти прав. — «У них, наверное, это семейное — пропускать сарказм мимо ушей.» — Это письмо пришло из маленькой деревушки за Кристальными Горами. Гонец очень старался как можно раньше доставить его. — Селестия указала на пегаса, стоявшего рядом. — Здесь написано, что там и вправду потерялся какой-то жеребёнок, однако его быстро нашли. Важно другое — когда поисковая группа вернулась назад, то оказалось, что все были сильно напуганы и подавлены. Тем не менее, никто не смог описать того, что их испугало. Единственное, что они смогли вспомнить, так это «глаза, горящие, как два уголька». Никто не пострадал, но искать причину этих странностей они не стали.

— А вы что думаете насчёт всего этого?

— Я знаю немногих, кто способен на такое, но эта деревня находится на границе с Сумеречным Лесом, так что...

— Перевёртыши. — Шрам от злости ударил копытом по полу. — Эти мерзкие твари способны на такое.

— Мы долго не вмешивались. Мне не хотелось этого делать, но на сей раз они перегнули палку. Нападение на нас непростительно, поэтому я отправляю Легион для разрешения конфликта. Доберитесь до места и вытесните их туда, откуда они пришли. Нельзя допустить проникновение вглубь Эквестрии, особенно, когда намечается такое событие. Никто не должен узнать об этом инциденте, иначе начнётся паника. По этой же причине мероприятие отменять нельзя. Мы проведём всё как запланировано — в Кантерлоте будут те, кто способен обеспечить защиту в случае чего. Я рассчитываю на вас.

— Да, Принцесса. Мы разберёмся.

Как только Шрам вышел из дворца, то ему хотелось проклясть всё на свете. «Как она может думать о какой-то свадьбе, в то время как на носу намечается катастрофа таких масштабов!» Он ненавидел всё вокруг: пони, рано вставших, чтобы побыстрее начать уборку в городе, цветочниц, развозивших свои товары, дворцовых стражников, только отправлявшихся на свои посты. «И о каких защитниках она говорила? Об Арморе, что ли? Или о её «великолепной шестёрке»? Глупые дети, получившие немного силы и власти. Да что они по сравнению с Легионом? Почему Селестия так нянчится с ними? «В них ведь заключён огромный потенциал.» Посмотрим, как она заговорит, когда против них выступит армада перевёртышей, если мы не справимся. Хотя, о чём я думаю? Можете спать спокойно, ибо Легион — непобедим, и ваши глупые «Элементы Гармонии» — ничто, по сравнению с силой оружия в копытах лучших воинов Эквестрии.»

Наперерез ему двинулся серый единорог в доспехах Легиона. Но броня была ему великовата, учитывая даже то, что меньших размеров не было, поэтому на нём она болталась и была ни к чему. Но правила неукоснительны, и легионер обязан носить их постоянно.

— Ну, что она сказала?

— Китабу, мог бы сначала и поздороваться. — Но молодой единорог был слишком взволнован, чтобы соблюдать этикет. — Ладно, она отправила нас, — он понизил голос, — чтобы мы разобрались с перевёртышами.

— А, это ведь те, кто прислуживал какому-то аликорну? Она хотела захватить власть в Эквестрии, за что Селестия изгнала её. А они всем скопом последовали за ней.

— Разве они были обычными пони?

— Ну да. Так написано в одной старой книге. — Китабу всегда ссылался на этот «авторитетный источник», но никогда не помнил, откуда он это вычитал. Когда в день читаешь по одному большому и увесистому тому какого-нибудь достопочтенного старца, то многое, включая названия книг, стирается из памяти. — Этот лес, куда они отправились, какой-то нехороший в магическом плане — вокруг вечные льды, а там тепло. И все, кто туда попадает, превращаются во что-то ужасное...

— Тебе бы не пыльные книжки читать, а копьё научиться нормально метать. Когда ты в последний раз тренировался?

— Ну... — Он не любил этот вопрос. После него Шрам слишком часто заставлял проскакать пару кругов по Кантерлоту. — Ты же знаешь, что чтение — моя страсть и мою натуру не изменить. Да и как там говорится, «Знания — сила!»

— Иди уже, — Шрам старался сдержать смех, — силач!

Ему нравился Китабу, хотя многие недоумевали, почему. Этот неуклюжий, вечно путающийся под ногами единорог, не был горячо любим в Легионе. Слабак и ботаник — так обычно называли его. Но только Шрам знал истинную причину этой привязанности. Китабу был единственным, кто не боялся его, был с ним несмотря ни на что. «Да, порой он бывает назойлив, но одновременно в нём есть что-то притягательное.» Он мог часами рассказывать истории, прочитанные им в книгах, и его интересно слушать. Он был настоящим другом, поскольку верил в правоту своего товарища и никогда бы его не бросил. Довольно давно, когда Китабу только поступил в Академию, Шрам помог ему справиться с хулиганами, и с тех пор они стали не разлей вода.

— А сам то что думаешь насчёт этого маленького похода?

— Ну, не знаю, а вот остальные... Сейчас же у всех отпуск по случаю свадьбы, так что убедить их куда-то идти будет сложно. Может тебе стоит произнести какую-нибудь помпезную речь перед ними?

— Отличная идея. Тогда ты собираешь солдат по всему городу, а я, так и быть, придумаю что-нибудь, пока ты их ищешь. Идет?

— Да, — без тени сомнения ответил Китабу, — я всё сделаю.

«Разумеется. Ты же никогда мне не откажешь.»

Глава V

«Ну кому-ещё вздумалось нарушить покой? Итак все надоели со своими расспросами, а тут ещё Совету вздумалось выступить. Надеюсь, они будут говорить недолго.»

Клык двигался через толпу в центр Сумеречной Пещеры. Хоть здесь и царила вечная темнота, нарушаемая лишь свечением зеленоватых грибов, растущих повсюду — многие из них, по вполне понятной причине, были либо понадкусаны либо без шляпки вообще — но можно было разглядеть тысячи собравшихся под сводами подземной пещеры. Сырость и возможность обвала никого не волновали — нигде в округе не найти более подходящего убежища. Перевёртыши выползали из своих нор и по тоннелям, из-за которых пещера была похожа на огромный муравейник, огромным потоком двигались к центральной площади — основному месту сбора для обсуждений.

Кто-то из охотников разбудил Клыка, сказав, что его вызывают для решения вчерашней проблемы. Он мог бы и отказаться, но это было бы знаком неуважения к Совету, к тому же, решалась судьба учеников. Пришлось идти, пробираясь через всех, чтобы помочь им.

В центре огромного круга стояло два десятка перевёртышей: двенадцать членов Совета, Клык, и те самые ученики. Им, как и Клыку, было неуютно стоять, когда на них смотрели тысячи глаз. Внезапно все расступились, уступая дорогу ей — Кризалис и её личной охране. Клык сразу почувствовал облегчение. Рядом с ней он испытывал воодушевление и радость от её присутствия. В своей Госпоже ему нравилось всё: изящно изогнутый рог, прекрасные крылья, отливавшие блеском даже в полумраке пещеры, стройные ноги, казавшиеся ему почти невесомыми из-за дырок. Словом, он обожал свою будущую Королеву — совсем скоро ей предстояло править Роем — мать Кризалис, прежде чем наступил её конец, поняв, что дочь ещё мала для титула Королевы, передала бразды правления Совету, пока маленькая Кризалис не станет совершеннолетней. У королевских особ это проходит намного медленнее, но Клык с нетерпением ждал дня, когда сможет поклясться в верности той, что обещала Рою начать перемены.

— Хорошо, все в сборе. — Така, как самый старый член Совета, начинал первым. И как всегда, говорил обычно медленно и скрипуче, словно засыпал. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы обсудить один из наиболее важных вопросов, касающийся...

— Переходи к делу. — Даже Сараби — океан спокойствия — потерял терпение. — Мы так до вечера будем решать.

— Сегодня ночью, — Он, в принципе, был не против долгих дискуссий, — когда происходила инициация этих троих, — он указал на учеников, — произошло столкновение с пони из ближайшей деревни, но благодаря самоотверженному и героическому поступку...

— Давай-ка лучше я скажу. — Сараби, несмотря на возражения Таки, продолжил. — В общем, на охоте мы повстречали пони...

Кто-то из толпы крикнул:

— Неужели они сами пришли в наш лес?

— Нет, — Сараби это не показалось смешным, — это произошло на границе. Нам пришлось пойти туда, сами понимаете, добычи становится всё меньше. Ну, если вкратце, то нас чуть не поймали, но Клык сумел их остановить.

— Меня, — Така решил перехватить инициативу, — больше волнует то, что один из учеников первым напал на пони, вызвав тем самым ответную реакцию с их стороны...

— А что такого в этом поступке? — Тут уже Клык не выдержал. Этот фарс ему надоел. — Зачем мы вообще здесь собрались? Чтобы судить его?

— Вообще-то, пока Совет решает все вопросы. И до тебя дойдёт дело.

— Что же, — В разговор вмешалась Кризалис, до этого стоявшая в стороне, — неужели вы дошли до того, что стали осуждать наших героев? Я считаю, что они всё правильно сделали. Их можно и отпустить.

— Здесь я решаю, что можно, а чего нельзя. — Така окончательно взвёлся. — Даже ты должна нам подчиняться...

— Я никому ничего не должна! — Она повысила голос ровно настолько, чтобы толпа затихла. — Разве ты забыл, кем была моя мать? Забыл, как ты кланялся ей, боясь ослушаться?

— Ты! — Она задела его за живое. — Ты ещё слишком молода, чтобы мной командовать!

— А народ считает иначе. Посмотри вокруг, пока ещё можешь видеть, и скажи — кто ещё за тебя? — Кризалис, выждав, пока все не успокоятся, продолжила. — Да, Така, время пришло, и не надейся, это моё время. А сейчас будь так любезен — пошёл вон, пока они, — Кризалис указала на стражников, — не помогли тебе!

Така ушёл, провожаемый гулом толпы. «Неужели этот момент настал?»

— Надеюсь, другие члены Совета менее консервативны и примут тот факт, что теперь я — настоящая и единственная Королева перевёртышей?

— Как понимаю, теперь я буду говорить от лица Совета? — Сараби выглядел не слишком удивлённым. — Тогда я скажу, что мы благодушно признаём тебя нашей Королевой.

— А вы быстро соображаете. Я исключаю Таку из совета, а его место... займёт Клык, — Толпа, не ожидая столь быстрой, но необходимой сменой руководства, загудела, приветствуя его, — за проявленный героизм при защите нашего народа.

Он не верил своим ушам. «Это невозможно!» Но всё-таки подошел к Королеве и, как требует обычай, поклонился ей.

— Благодарю, Королева. — Ему было приятно говорить эти слова. — Можете рассчитывать на меня.

— Формальности потом. Сейчас я должна поговорить с народом. — Кризалис развернулась к остальным и перешла на крик. — Видите? Настают новые времена. Когда-то давно, а многие уже не помнят этого, мою мать несправедливо изгнали из Эквестрии, а вместе с ней и тех, кто верно служил ей. Она хотела править, честно служа всему обществу, но Солнечная Принцесса посмела объединить всех против нас. Нам пришлось уйти, и нашим домом стала эта пещера. Много лет прошло, и постепенно мы изменились. Мы стали лучше, сильнее, быстрее, чем те, кто посмел так с нами поступить, но, вместе с тем, мы стали нуждаться в чужой магии. — И тут она стала говорить так громко, что пещера отозвалась громким эхом и все услышали её. — Хватит! Почему мы должны скрываться, бояться этих надутых болванов? Они хуже нас, так почему мы должны им подчиняться?

— Правильно! — Снова кто-то крикнул из толпы. — Хватит это терпеть!

Толпа дружно загудела. Всем давно надоело жить впроголодь, страдая, в страшном месте, прозванного картографами из Эквестрии Сумеречными Землями. Конфликт медленно назревал, а Кризалис могла решить все проблемы. Наконец, она крикнула то, чего все ждали услышать:

— Будьте со мной, и вы больше никогда не будете голодать!

Все радостно закричали:

— Да, Королева! Мы любим тебя!

— Тогда все, кто может сражаться — собирайтесь! Мы отправляемся на войну!

— Ура! — Толпа была готова на всё что угодно ради своей Госпожи. — Да здравствует Кризалис!

— Королева, — Клык сумел подобраться к ней поближе, — спасибо.

— У тебя будет ещё возможность доказать свою верность, ведь ты, как мой лучший воин, поведёшь мою армию. Надеюсь, ты ещё не забыл, как выглядят Кристальные Горы?

Его счастью не было предела.

«Я не подведу. Обещаю.»

Глава VI

«Опять никого нет. Тем лучше для меня.»

В казарме и вправду было пусто. Все наслаждались хорошей погодой и незапланированными выходными, и обычно в такие дни только Китабу сидел где-нибудь в уголке с одной из книг. Но именно из-за тишины Шраму нравилось проводить здесь своё свободное время. Никто не отвлекал своими пустыми разговорами, бессмысленными делами и прочей суетой. Можно было спокойно подумать, но обычно Шрам копался в вещах своих подчинённых.

Ему не нравилось это делать, поскольку так поступают только подлые пони без правил приличия, однако другого способа знать всё о легионерах, с которыми приходилось иметь дело, у него не было. Никто не рассказывал ему о своих возлюбленных, увлечениях, и уж тем более о тайных пристрастиях. А у него, как у руководителя , который отвечал абсолютно за всех, была необходимость быть уверенным в том, что он может в любое время суток найти любого, кто ему нужен. Да и возможность взять, подойти к легионеру и спросить: «Здравствуй! Как там брат поживает? А дядя?» — давала ему серьёзный авторитет. И хотя многие терялись в догадках о том, как Шрам это делает, но предусмотрительно помалкивали.

Вот и сейчас, стоит кому-нибудь зайти, то он тотчас обнаружил своего начальника за прочтением его личной переписки. Или за рассматриванием чужих фотографий. Но Шрам искренне верил, что никто этого не заметит. Но он ошибался. Случайно об этом узнал Китабу, когда он хотел взять очередную книгу. Но он никому ничего не рассказал. Причина была проста — ему стало жаль своего товарища. У Шрама, со времён Академии, не было ни друзей, ни личной жизни. С каждым годом он становился всё угрюмее и злее, его стала интересовать только работа. Китабу понял, что так Шрам пытается хотя бы частично заменить то, чего у него никогда не будет, но сам он об этом даже не догадывался.

Внезапно в дверь постучали.

— Войдите! — Зашёл Китабу. Он специально дал Шраму возможность всё убрать. — А, это ты. Уже закончил?

— Да! — Тот выглядел запыхавшимся, но вполне довольным. — Я сумел собрать пару сотен, остальные успели разъехаться по домам.

— Ничего. Двух сотен хватит с лихвой. Пойдём.

Они вошли в большое помещение, где собрались легионеры. Всем давно хотелось уйти, но страх перед Шрамом заставлял их остаться.

Нечасто в этом зале собиралось так много пони, но даже все вместе они не занимали и половины столь просторного помещения. Шраму всегда хотелось увидеть, сколько народу может сюда вместиться, но, к своему сожалению, он никогда бы не смог реализовать этой идеи. Даже учитывая тех, кто не пришёл, в Легионе зачислялось всего около трёхсот пони.

Да, это были не самые лучшие времена для Легиона. Добровольцев было до крайности мало, а возвращать обязательную военную службу, отменённую несколько десятилетий назад, Селестия не собиралась. «Не все же хотят служить, зачем тогда их принуждать? Нам и так хватает воинов.» Конечно, Шрам не стал говорить о том, что ей только кажется, что у них внушительная армия, поскольку почти все шли в Гвардию, где было намного легче — Армор во всём слушался советов Принцессы. «Маршируют они, конечно, отменно, вот только даже Китабу кидает копьё лучше, чем они. Они проиграют в первом же серьёзном бою, пользы от них никакой. Но о чём я думаю? Ведь нашей Солнечной Принцессе престиж куда важнее!»

В результате, с каждым годом Шрам всё больше недолюбливал Селестию. «Да, при ней в стране наступила стабильность. Только надолго ли? Почему все думают, что она настолько хороша? За всё её правление ничего выдающегося не было сделано.» И как он не убеждал её совершить пару реформ для усиления обороноспособности, она всё время говорила, что стране, где процветает мир и гармония, это ни к чему. И Шрам повиновался, хотя видел, что с каждым годом ситуация становится только хуже.

Шрам взошёл на помост и, выбросив вверх правое копыто в знак приветствия, заговорил:

— Легионеры! — Все замолчали. — Сегодня пришла ужасная весть. Деревню на краю Эквестрии посетил огромный рой перевёртышей! Они... — Шрам намеренно сделал паузу, — эти твари посмели напасть на неё! Они разорили и сожгли эту деревню!

— Это ужасно! — Это был крик из толпы. — Сколько пони пострадало?

— Много! Они увели всех с собой, не щадя никого — ни кобылок, ни жеребят!

— Да как они посмели? — Гул в толпе нарастал. — Нужно наказать их!

— А почему местные не могут сами справиться? — Это был чей-то неосторожный вопрос. — Почему мы должны...

— Почему? — Он взбесился, услышав этот вопрос. — И кто-то ещё смеет сомневаться, почему? А если твоих родных, Лансер, — тот удивился, что его узнали, — тоже заберут в вечное рабство? Разграбят твой дом, а после уйдут безнаказанными? Нет, эти варвары должны получить по заслугам! Вы со мной, или разбежитесь по домам, как трусливые крысы?

— Нет, Шрам! — Кто-то особо громкий сказал за всех. — Мы пойдём за тобой!

— Тогда берите всё, что нужно! Мы отправляемся в карательный поход против этих бездушных демонов!

— Ура! Слава Легиону! Слава тебе!

«Конечно, пришлось немного приукрасить, но только так можно заставить вас оторвать крупы и сделать то, что мне нужно. Вам нужна либо слава, либо месть — третьего не дано.»

Глава VII

«Давно я здесь не был. Что же ты сказал бы мне, отец, увидев, как твой сын ведёт целую армию на борьбу с пони? Надеюсь, там, где ты есть, ты смотришь на меня, и твоё сердце преисполнено гордостью.»

Кристальные Горы — место, которое даже храбрейшие стараются избегать. Что-то таинственное там скрывалось, и никто не знал, что именно. Знай бы Клык другой путь, то он обязательно повёл всех по нему. Не хотел он рисковать воинами, многие из которых были его друзьями, но другого выхода не было — он знал только эту дорогу.

Он был моложе — тогда его ещё не звали Клыком — когда отец решил показать ему, как выглядит Эквестрия. Из Сумеречных Земель туда проходило много путей, однако повёл он именно этим, как наименее опасным. И хотя с тех пор прошло много лет, но путешествие настолько запомнилось Клыку — особенно когда они увидели северное сияние — что тот знал каждый изгиб этой тропы.

Но в этот раз всё пошло хуже, чем ожидалось. Начался сильный снегопад, и перевёртыши, словно специально, постоянно падали в снег или терялись, отставая от остальных. Было нелегко, но Клык помнил — скоро они дойдут до пещеры, через которую идти будет гораздо проще.

Вход в неё обнаружился довольно быстро, и Клык не успокоился, пока не нашёл всех до одного и не помог им добраться. После был небольшой перерыв — все были уставшие и замёрзшие.

— Что, Сараби, уже жалеешь, что пошёл с нами? — Клык хотел пошутить, но из-за холода чувство юмора куда-то улетучилось. — Там тебя бы быстро согрели, погоняв туда-сюда по грибным плантациям.

— Кто-то же должен следить, чтобы ты не совершал ошибок. — Клык попытался посмеяться, но он продрог, и зубы стучали громче. — Да и тут веселее, знаешь ли.

— Скажи, а ты думал, что когда-нибудь так может произойти?

— Ну, я догадывался, что Кризалис рано или поздно потеряет терпение, ожидая того дня, когда сможет вступить на престол. — Сараби перешёл на шёпот, чтобы другие не услышали. — И эта война, в принципе, нужна ей лишь для того, чтобы получить власть. Народ пойдёт за сильным лидером, за тем, кто начнёт радикальные перемены. Из-за того что члены Совета этого не поняли, они начал терять позиции уже со смерти предыдущей Королевы.

Наконец Кризалис, решив, что медлить больше нельзя, приказала продолжить движение. Теперь перевёртыши, ведомые Клыком, шли через сеть ледяных пещер. Идти стало намного легче — сказывалось отсутствие промозглого ветра и снежных сугробов. Но здесь у каждого появилась какая-то тревога, словно нависла невидимая угроза. Так оно и было.

Все стали слышать голоса. Чем дольше они проходили вглубь, тем сильнее они становились. Вскоре стало ясно, что голос был один, а немного погодя стали различимы отдельные слова: «Голод... Страх... Боль...»

Пони, оказавшись в этих пещерах, непременно сошли бы с ума от ужаса. Но перевёртыши не были изнеженными созданиями. Каждый день эти воины вынуждены бороться за существование всего Роя, они жили в тех местах, где и не такое случалось. Но даже самые смелые поёживались от этого голоса — словно из могилы он звал их к себе.

И тут случилось самое страшное — Клык забыл, куда идти. Он знал, как должна выглядеть дорога, но проблема в том, что она стала другой. Обладатель того голоса дико засмеялся, как будто видел это и отчётливо произнёс:

— Что, твой отец не научил тебя искать путь самому?

— Кто ты такой? — То, что кто-то ему отвечал, было очень странным. — Откуда ты знаешь про моего отца?

Клык не ожидал ответа. «Это безумие! Я сошёл с ума!» Но он его получил:

— Я тот, кто следил за тобой и твоим отцом, а также за всеми, кто проходил здесь, вот уже тысячу лет. Я — король в изгнании, ждущий возвращения.

— Почему здесь всё стало по-другому?

— Я обладаю определённой силой, и наконец смог изменить пещеры так, как мне нужно.

— Чего ты от нас хочешь? — Кризалис не нравилось, что её так легко водят за нос. — Не просто же так ты сделал эту ловушку?

— А ты догадливая! Идите за мной, и вы всё поймёте.

Такая задача была бы довольно сложной, если бы в одном из проходов не появился какой-то чёрный дым. Никому не хотелось идти за непонятным существом, но это был единственный шанс выбраться отсюда.

По пути голос ещё говорил, но настолько бессвязно, что понять ход его мыслей было нельзя. Что-то про какую-то империю, аликорнов, месть. И постоянно говорил о каком-то кристалле, о том, что он чего-то не успел сделать. Тёмного дыма стало ещё больше, и стены пещеры, казалось, расплывались в нём. Наконец туман привёл их в огромную пещеру, наверное, ничуть не меньшую чем та, в которой они раньше жили. В центре стояла ледяная полуколонна, на которой лежала чёрная сфера. Из неё и исходил этот дым.

— Ну и чего ты нас сюда привёл?

— Услуга за услугу — я открываю вам путь отсюда, а вы взамен должны разбить этот шар.

— И всё? Да я сейчас только...

— Подожди! — Сараби не нравилось всё это. — Здесь что-то не так...

Но было уже поздно — Клык перелетел через весь зал и легко смахнул шар на ледяной пол. Тот, словно он был из стекла, легко разбился, и чёрный туман заполнил всё вокруг.

— Вот уж не думал, что настанет этот день...

— Ты обещал, теперь покажи, где выход!

— А, выход! — Незнакомец засмеялся ещё громче. — Он вам не нужен.

— Что? Да ты...

Внезапно стены пещеры задрожали, и к всеобщему удивлению, всё исчезло. Они стояли посреди ледяной пустыни, пустой и холодной. Снегопад давно прекратился.

— Что произошло? Это была иллюзия?

— Да, похоже, кто-то сумел обхитрить нас, отправив в путешествие по несуществующей пещере. Вот только зачем?

— Не хочу даже знать. Смотрите, вон начинается железная дорога. Мы добрались!

«Ничего, всё только впереди!»

Глава VIII

Путешествие Легиона было не слишком интересным. Всё до отчаяния знакомо, поскольку регулярно проводились различные рейды, но обычно лишь для того, чтобы каждый эквестриец знал — есть те, кто способен защитить их. Легионеры шли стройными рядами, в доспехах, настолько сверкающих, что все вокруг зажмуривали глаза, в то время, как они громко пели гимн, восхвалявший отвагу и доблесть простого солдата. Каждый раз, когда отряд проходил мимо какой-нибудь деревушки, то все её жители собирались на улице, чтобы посмотреть на это необыкновенное зрелище и поприветствовать своих героев. Им кричали вслед: «Ура! Слава Легиону!», те, кто был в шляпах, кидали их в воздух, а жеребята бежали за ними, мечтая тоже когда-нибудь идти с ними плечом к плечу.

В этот раз всё было по-другому. Нельзя было терять ни минуты, поэтому Шрам повёл всех не по дороге, а напрямик, через поля. Двигались все быстро, без перерывов, и к концу дня сумели пройти половину пути до Кристальных Гор.

Китабу уже еле-еле переставлял ноги. Солнце невыносимо пекло, и за день он успел тысячу раз пожалеть, что не остался в Кантерлоте. Однако желание побывать в настоящей боевой операции было сильнее. Раньше ему не удавалось попасть в поход. Обычно он занимался документацией Легиона — Шрам терпеть не мог возиться с какими-то бумажками, поэтому любезно предоставил Китабу возможность работать у него в качестве заместителя. Пошли слухи, что Шрам просто пытается продвинуть своего друга по карьерной лестнице. Отчасти это было правдой. Такой высокий пост можно получить только за долгие годы службы, а Китабу изначально был всего лишь простым рядовым. Однако у него были качества — вроде умения планировать или перфекционизма — которых недоставало остальным. Он, как никто другой, идеально подходил на эту должность. Но здесь, среди простых легионеров, которые, в отличие от него, могли спокойно попасть копьём в яблоко с десяти шагов, он чувствовал себя лишним.

— Шрам? — Тот повернул к нему голову. — Зачем ты убедил меня пойти с тобой?

— А, что такое? Книги слишком тяжёлые?

— Вот ты надо мной смеёшься, а я уже сомневаюсь, стоило ли мне вообще становиться легионером. Я же ни одного перевёртыша не смогу одолеть.

— Так, — Шрам настроился на серьёзный разговор, — сомневаться будешь, когда вернёмся домой, с победой. А пока входи во вкус, наслаждайся природой и полнотой власти.

— Власть? Ты о чём?

— Я забыл тебе сказать. — Он хитро улыбнулся. — Как мой заместитель, ты можешь руководить, также, как и я.

— Да? — Китабу удивился, но тут же вспомнил, что когда-то читал о своих полномочиях, и что-то такое там было. — Но ведь по правилам я могу отдавать приказы только в твоё отсутствие.

— Это так, но остальные об этом не знают. — Шрам хитро подмигнул. — Поэтому разрешаю побыть тебе командиром, пока я воюю с перевёртышами.

— Но я не готов! Это такая ответственность...

— Послушай меня. Ничего плохого в том, что у тебя будет чуть больше власти, чем обычно, нет. И не надо говорить, что в твоих копытах будет судьба двухсот пони, и ты боишься этого. Полевые командиры, в принципе, не особо нужны. В пылу битвы они вообще превращаются в живые мишени, не способные на что-либо повлиять. Так будет лучше для нас обоих. Не зря же на моём боку — перекрещенные копья, а на твоём — бумага и перо.

— Наверное, ты прав. Но будут ли меня слушать?

— А ты попробуй сам. — Китабу подошёл к одному из пегасов и приказал разведать обстановку. Тот, сначала посмотрел на Шрама, и лишь потом, вздохнув, послушно полетел вперёд. — Вот, я же говорил. Запомни — весь мир делится на тех, кто командует, и тех, кто подчиняется. Это неизменный порядок природы, и даже спустя тысячу лет всё будет точно также.

— А если все считают, что я не могу руководить?

— Значит измени их мнение. Говори громче, не мямли, будь настойчив. И особо не бойся. Пока я здесь, все будут подчиняться тебе.

Внезапно пегас, отправленный на разведку, вернулся и крикнул, что впереди что-то не так. Там, куда он указывал, виднелась большая деревня. Как только отряд добрался до неё, то стала понятна причина тревоги.

Местные вели себя очень странно. Хаотично двигаясь, словно сомнамбулы, они не обратили никакого внимания на пришедших, как будто их не существовало. Расспросы ни к чему не привели. Все были слишком напуганы, чтобы хоть что-нибудь рассказать, кроме увиденных ночью «тысячи глаз, полных ужаса».

— ...Ясно. Ну, спасибо и на этом. — Выслушав очередной рассказ, Шрам подозвал Китабу. — Ты понимаешь, что произошло?

— Да. Перевёртышы уже добрались. Что нам делать?

— Ждать. Мимо нас пройти они не могли — позади одни поля, слишком заметно для целого Роя. Значит, они решили скрыться там, — он указал на лес, стоявший дальше, — и дождаться темноты. Мы останемся здесь — воевать в лесу, на их территории, слишком опасно. Дождёмся, когда они сами захотят напасть первыми и выползут оттуда. Тогда они познают всю мощь Легиона. — Он обратился к остальным. — Готовьте укрепления! Никого не впускать и не выпускать! Ночью будет жарко!

Глава IX

К полуночи перевёртыши собрали военный совет. Все знали — незаметно двигаться уже не получиться, нужно принять бой или отступить. Вернуться назад, когда твои собратья надеются, что скоро смогут попасть в этот благодатный край, они просто не могли. Но сражаться... До Сумеречной Пещеры частенько доходили слухи из Эквестрии. Многое слышали и о Легионе. Поговаривали, что их капитан настолько суров, что сумел в одиночку расправиться с каким-то ужасным драконом. Стоило ли говорить об остальных!

В круге собрались Клык, Сараби, Кризалис, и ещё несколько других воинов.

— Королева, — начал Сараби, — нам нужно отступить. Мы потеряем много солдат, если нападём. Не лучше ли нам переждать, пока буря, нависшая над нашими головами, не пройдёт?

— Потратим много времени. Если мы позволим себе ждать ещё пару дней, то они соберут подкрепление, и тогда нам точно не устоять. Выступаем прямо сейчас.

— Но, Кризалис...

— Кто у нас отдаёт приказы, ты или я? — Впервые за много лет она повысила на него голос. — Выполняйте!

— Воля ваша, Госпожа... — Он отошёл к Клыку и тихо сказал. — Когда-нибудь поспешность окажется для неё роковой.

Но Клык уже не слушал его. Нужно отдавать приказы, показывать, кому и с какой стороны надо вести воинов. Все собирались в бой.

План, как считалось, был очень прост, но эффективен: незаметно добраться до укреплений врага, совершить внезапную атаку, а потом, когда противник будет разгромлен, быстро добраться до следующего укрытия. Затем двигаться дальше, туда... а вот куда именно, никто, кроме Кризалис, не знал. «Да и зачем вмешиваться в её планы? Всё, что она скажет, нужно исполнить, а остальное волновать не должно. Она знает, что делать.»

Группе Клыка, как самой многочисленной и сильной, предстояло совершить лобовую атаку, чтобы отвлечь внимание на себя. Остальные должны окружить противника в кольцо. Казалось, что всё получится. Однако в любом плане, даже самом простом, всегда есть недостатки — легионеры ждали нападения, о внезапности не могло быть и речи.

Перевёртыши направились в деревню. Движения их были слажены и быстры, настолько, что даже в освещённом луной поле некоторых можно было не разглядеть. Но их было настолько много, что все сливались в огромную чёрную тень. Вдалеке послышались крики — Легион готовился к защите.

Перевёртыши первой волны, достигнув наспех сооружённых баррикад, с лёгкостью перелетели их. Однако тут же были встречены градом копий. Началась схватка.

Легионеры действовали слаженно. Пегасы врывались в самую гущу боя, нападали на самых опасных, и также быстро возвращались в небо. Единороги стояли поодаль и метали сгустки магии, расталкивавшие всех и вся. Земные пони, пользуясь своей огромной силой, сдерживали натиск врага, сохраняя порядок в своих рядах.

Перевёртыши, хоть были слабее и не столь опытны, но сражались яростно, как стая голодных древесных волков, не щадя ни врага, ни, тем более, себя. Там, где не мог справиться один — приходило десять. Там, где Легион теснил и захватывал позиции — их становилось вдвое больше, и враг отступал. Они ничего не боялись — все сражались ради Роя. «За Кризалис!» — кричали они, и крик был настолько громким, что страх разом исчезал, и перевёртыши атаковали с удвоенным рвением.

Клык выискивал командира Легиона. «Без него они долго не протянут.» И нашёл. Его невозможно было не узнать. Чёрный пегас, в доспехах ослепительно-белого цвета, раскидывал перевёртышей десятками. Никто не мог справиться с ним, чересчур быстры и точны были его движения. Но Клык был не робкого десятка, даже мантикора была ему не страшна. Со всей силы он кинулся на него и сумел повалить на землю. Однако это была недолгая победа. Пегас поднялся и, усмехнувшись, набросился на него. Они сражались долго, никто не мог одержать верх, казалось, каждый предвидел удар друг друга. Наконец пегас сделал неуловимое движение, и Клык оказался на земле. Затем пегас поднял кем-то потерянное копьё и замахнулся для добивающего удара. Его глаза словно горели. Рот искривился в усмешке.

— Ты, мерзкое отродье...

Но прежде, чем копьё опустилось, он странно дёрнулся и повалился на землю. Позади стоял Сараби. Долгие годы тренировок, и он мог бесшумно прокрасться даже в пасть спящего дракона и вылезти, не разбудив его. И удары его всё также сильны и точны — лежавший без сознания противник был тому подтверждением.

— Вставай! — Он помог Клыку подняться. — Нам нужно бежать! И его возьми с собой!

Вместе они поволокли командира Легиона в лес. Тем временем, пегасы, совершая финальную контратаку, создали огромное торнадо, окончательно разметав остатки Роя. Для последних это означало одно — поражение. Перевёртыши быстро отступили обратно, в лес.

Глава X

Шрам очнулся в неизвестном месте. Голова болела от сильного удара. Он осмотрелся — он находился в какой-то старой лачуге. Стены прогнили и были покрыты плесенью — сырость и время медленно разрушили всё.

— А, кажется ко мне пожаловал гость.

Из тёмного угла вышла Кризалис. Мельком он слышал от Китабу о дочери того самого аликорна, и теперь она стояла перед ним: страшная, напоминавшая пони-зомби из жеребячьих страшилок после того, как из него вытащили десяток копий, с уродливым изогнутым рогом, и глазами, в которых словно горел зеленоватый огонёк.

— Что тебе нужно? — Шрам был готов ко всему и так просто сдаваться не собирался. — Нашла себе очередного раба?

— Ну зачем так грубо? Я же не виновата, что тебя Сараби так хорошенько оприходовал. — Кризалис, повернулась к перекосившемуся окну. — И даже не думай о том, чтобы сбежать и, тем более, напасть на меня. Мои подчинённые разозлятся, если кто-то будет мне мешать. Они и так очень расстроены из-за того что «глупые пони в доспехах» не дали им вволю полакомиться своей магией.

— Я повторю свой вопрос. Что тебе от меня нужно?

— И почему все видят только корыстные мотивы в моих поступках? Как вы там говорите: «Я хочу сделать предложение, от которого невозможно отказаться.»

— Что, хочешь убрать свой круп подальше из Эквестрии? Можешь хоть прямо сейчас, разрешаю.

— Нет-нет, — она сделала вид, что пропустила эти слова мимо ушей, — хочу предложить тебе перейти на нашу сторону.

— Это шутка? — На миг он и вправду поверил, что его разыгрывали. — Ты действительно веришь, что я, главнокомандующий Эквестрийского Легиона, готовый отдать жизнь ради безопасности страны, стану помогать захватчикам? Лучше убей меня. Я не продамся, даже если ты сделаешь меня королём.

— Думаешь, что я хочу подкупить тебя? Если я пожелаю, то ты будешь моим слугой помимо воли. Но их у меня — целый рой. Нет, мне нужен некто другой: независимый, умный, умеющий убеждать, такой, как ты.

— Лесть не поможет. Я уже сказал — нет!

— Подожди. У тебя есть причины помогать мне. Видишь ли, я немного покопалась в твоих воспоминаниях. Ты же не против? — Не ожидая ответа, Кризалис продолжила. — Так вот, мне показалось странным, что у такой огромной страны, как Эквестрия, столь слабая защита. Никогда не знаешь, чего ожидать. Сегодня всё спокойно, а завтра чью-то ферму нападёт безумный дракон...

— Не смей говорить об этом!

— Какие мы, однако, нежные! И ведь будь в Эквестрии какой-нибудь мудрый правитель вроде меня, обладающий такой же могущественной армией, как та, что сейчас наводнила этот лес, то всё могло быть по-другому.

— Ты забываешь про Легион. Нас было гораздо меньше, однако ты, как вижу, ещё не сидишь на золотом троне. А мы успели собрать не всех.

— Верно. Только нас тоже относительно мало. Ты просто не можешь представить, сколько моих подданных томится в Сумеречной Пещере. К тому же, вы встретились с оголодавшими бойцами. Если бы мы смогли добраться, к примеру, до Кантерлота, и пробыть там пару дней, то и тысяча легионеров не смогла бы вытеснить нас оттуда. — Последние слова она говорила с особой гордостью. — Мы умеем становиться сильнее, питаясь чужой магией, знаешь ли.

— А как же знаменитая «шестёрка Селестии»? — Его начали одолевать сомнения. — Дискорд их недооценил, и вот, до сих пор его статуя украшает королевский лабиринт.

— И что? Они оказались в нужное время в нужном месте. И сколько факторов должно быть учтено, чтобы они смогли использовать свою силу? — Кризалис усмехнулась. — Вот именно. Как оружие, они никчёмны. Да и не в каждом городе есть такая команда. Перевёртышам же не нужно ничего, кроме магии, которая в Эквестрии есть везде. Они лучшие солдаты, которых можно себе представить — быстрые, многочисленные, и, самое главное, послушные. Ну же, соглашайся, или тебе хочется и дальше служить под началом принцессы, которой наплевать на все твои труды, смотреть, как Легион медленно гниёт изнутри в тени былого величия, и читать чужие письма, теша собственное самолюбие?

— Замолчи! — Но тут до Шрама дошла мысль, что сейчас он может всё изменить. — Я... должен подумать. А если Селестия узнает, что вы смогли прорваться? Она не даст вам тех самых «пару дней».

— А разве она догадается? Если бы кто-нибудь приказал легионерам отправиться на другой край Эквестрии, например, в Мейнхеттен, то у перевёртышей был бы шанс попасть в Кантерлот, незаметно разместиться там, а уже затем, когда бы пришло время, захватить власть во всей стране. Ты ведь понимаешь, куда я клоню?

Шрам лихорадочно соображал. С одной стороны, если он согласится, то предаст даже не Легион — всю Эквестрию. Но с другой... «Если её план сработает, то никто не будет способен ей помешать. Никто и ничто не вторгнется к нам! Ей будет невыгодно терять пони и, хочет того она или нет, но ей придётся всех защищать!»

— Что будет с остальными?

— Ну... особо никто не пострадает. Пару дней, возможно, будет паника — не каждый день в Эквестрии бывает настоящая Королева — но затем всё утихнет, и всё будет почти как обычно.

— Я... — Ему нелегко было говорить. — Я согласен. Не ради себя и, тем более, тебя, а ради той цели, к которой стремлюсь всю жизнь. Если каждый жеребёнок Эквестрии будет спать спокойно, зная, что утром проснётся в своей кроватке, а не в желудке у дракона или не проснётся вовсе, то я готов на всё.

— Отлично! Тогда слушай: первую часть плана ты уже знаешь, тебя отведут до края леса, а дальше — действуй сам. Доберись до Кантерлота, и убеди всех, что опасность миновала. Я слышала, там намечается свадьба? Тем лучше. Никогда не была на свадьбах, но знаешь, выходить замуж никогда не поздно... — Она захохотала так, что даже Шраму, и не такое повидавшему за свою жизнь, стало жутковато. — Об остальной части плана узнаешь потом. Иди, пока я не передумала. Эй, охрана! — Вошли два перевёртыша. — Проводите его и отпустите к своим.

Они, хоть и недоумевали из-за странного приказа, но, тем не менее, выполнили его. Шрам благополучно добрался до края леса. Подойдя к дозорному, он вызвал у того большое удивление, поскольку никто не надеялся увидеть своего командира. Китабу первый прибежал к нему.

— Что произошло? Мы везде тебя искали!

— Перевёртыши схватили меня в плен. Однако эти черти не знали, с кем имеют дело. Я сбежал, более того, узнал важную информацию. Они решили, что продвигаться вглубь страны бесполезно и отправились в Мейнхеттен.

— Мы должны немедленно отправиться туда!

— Может стоит проверить лес? — Шрам занервничал из-за этого крика из толпы. «Опять этот Глупый Лансер!» — Вдруг это — обманный манёвр?

— Вы слышали, что сказал ваш командир! — Китабу, к удивлению Шрама, был настроен решительно. — Некогда заниматься такой ерундой, жители Мейнхеттена в опасности!

— Да, — Шрам тут же собрал волю в копыто, — Китабу, собирай войска и веди их. Я должен отправиться в Кантерлот и лично сообщить важную информацию Селестии.

Глава XI

Клык удивлялся всё больше и больше. Сначала Кризалис поговорила с Сараби, и Клык услышал краем уха часть разговора: «Вы и вправду дали ему уйти?» — «Да, ему можно доверять» — «Да он вас и все ваши планы выдаст, если уже не сделал этого!» — «Нет, не сделает. Я знаю много подобных ярых приверженцев дела — по-большей части идиоты, но идиоты, идущие до конца. Ими очень удобно манипулировать — покажи им путь к нужной цели, убеди их в том, что это именно их цель, и они послушно последуют за тобой, как стадо баранов. А этот, хоть и не идиот, но до конца пойдёт, добьётся своего и попутно сделает всё, что нужно мне.» — «Воля ваша, Госпожа.»

Потом пришёл разведчик с удивительной новостью — Легион снялся и отправился в другую сторону, оставив путь свободным!

— Я же говорила. — Кризалис с насмешкой взглянула на Сараби. — Пришло время действовать! Отправляемся немедленно!

Перевёртыши решили больше не рисковать, нападая на поселения. Клык повёл всех наименее заметным путём — сначала через болотистую низменность, а затем через большой лес — как он узнал от Кризалис, пони почему-то назвали его Вечнодиким. Здесь они, словно попав в родной лес, чувствовали себя, как дома. Но тут было намного лучше: воздух был свеж, в отличии от того, что был в Сумеречном Лесу — старого и затхлого, пахнущего чем угодно, только не лесом и добычей, да и многочисленные животные, хоть и прятались, но для охотников, способных следовать за жертвой долгие часы, это не было проблемой. Многие захотели остаться, до того им понравилось, но Кризалис быстро вернула дисциплину в строй, как бы невзначай сказав, что местные драконы без разбора едят всяких, кто хотя бы немного похож на пони.

Уже к вечеру Клык мог смотреть туда, куда они так долго добирались: огромный замок, стоящий на вершине холма. Десятки башен возвышались из-за крепостной стены, но насладиться этим великолепием было сложно — замок напоминал стеклянную игрушку из-за окружавшей его сияющей сферы. Но Кризалис не слишком удивилась этому, наоборот, её забавляло то, что несмотря на все меры предосторожности, попасть внутрь ничуть не сложно. Так, по крайней мере, ей сказал Клык.

Приказав Сараби и остальным ждать здесь, пока она «не пришлёт гонца», Кризалис пошла прямиком к замку, взяв с собой только Клыка. Он с величайшей охотой сопроводил свою госпожу. Замаскировавшись под какую-то парочку пони, прошедшую мимо, они благополучно дошли до склона под замком.

— Так, это должно быть где-то здесь... — Он пристально всматривался в груды камней. — Ага! Вот он, пойдёмте, Госпожа!

Оказалось, что за одним из камней скрывался вход в пещеру. Внутри было темно, но Клыку было привычнее там, где почти нет света — днём он обычно отсыпался, а по ночам охотился. Здесь он мог разглядеть каждый камешек, каждый из которых таинственно блестел.

— Знаешь, где мы?

— Нет, Королева, с тех пор, как мы перешли через Кристальные Горы, я знаю Эквестрию только по рассказам отца. Но он говорил о каких-то катакомбах под Кантерлотом.

— Да, я тоже здесь впервые. Моя мать часто говорила про эти пещеры. Много раз ей пришлось побывать здесь. Однако слушать рассказы твоего отца было куда интереснее.

— А вы можете рассказать мне о нём?

— Ну, я много общалась с ним. Он был... необычным. Да, именно. Он был уникален. Свободолюбивый и гордый — так можно его назвать. Сегодня он здесь, а завтра его уж и след простыл. Хоть он был одиночной, но верно служил своему народу. Когда он возвращался в пещеру, а обычно он приводил с собой целое стадо, неважно кого, то все собирались рядом, и он начинал новую историю, каждый раз всё невероятнее предыдущей. Он тебе и сам, наверное, много их рассказывал. И знаешь, ты — точная его копия, и я не удивлюсь, если когда-нибудь и о тебе будут слагать легенды.

Наконец пещеры закончились и они попали в подвал заброшенного дома. Теперь предстояло опасное дело. У Кризалис был свой план, но Клык немного нервничал — ещё бы, они находились прямо в логове врага, и теперь, любая его ошибка, и всё может закончится для него и его Госпожи плачевно. Но Кризалис не выглядела взволнованной.

— Слушай меня внимательно. Сейчас я пойду, а ты, тем временем, будешь наблюдать за мной неподалёку, понял? Не вмешивайся, как бы тебе не хотелось, жди моего приказа. Я обойдусь и без твоей помощи, но в случае чего — будь готов.

Как только Кризалис вышла, Клык, подождав некоторое время, отправился за ней следом. Страшно было ему идти через толпу, но потерять из виду свою госпожу он боялся ещё больше. «Надеюсь, что моя маскировка работает.» Он выбрал более простой путь — по крышам домов.

Глава XII

— ...Вот так всё и было, Принцесса. Мы заставили перевёртышей отступить, а там, вдали от столицы, Легион быстро разберётся с проблемой.

— Отлично. Я искренне благодарю вас за проявленный героизм. Однако расслабляться рано. Как ты уже, наверное, заметил, я отдала поручение Шайнинг Армору возвести барьер над Кантерлотом и собрать всех гвардейцев. Скоро сюда прибудет много важных персон, и как бы не хороши были эти известия, но предосторожность никогда не повредит, верно?

— Да, вы правы. У вас есть ещё какие-нибудь приказы?

— Нет. Только одна просьба. Можешь ли ты, как один из моих лучших воинов, заняться охраной невесты — Принцессы Миаморы де Каденции? Тем более, она сама попросила об этом. Хотя, если боевые раны не позволяют...

— Нет-нет! — Шрама бесило, когда упоминали о каких-то его слабостях. — Я немедленно приступаю к выполнению!

— Хорошо. Она ждёт в своих покоях.

Выходя из дворца, Шрам решил, что всё складывается, как нельзя кстати. Он смекнул, что Кейденс была нужна Кризалис в её большой игре, а тут ещё Селестия дала ему возможность подобраться к Принцессе поближе.

На улице его уже ждали. К нему подошла какая-то странная пони.

— Ну что? Ты сделал, как я тебе сказала?

— А... это ты. — Шрам понял, с кем разговаривает. — Да. Все убеждены, что находятся в полной безопасности. И ещё... Селестия приказала мне защищать невесту.

— Отлично! Всё идет по плану. Теперь ты должен сделать так, чтобы она осталась одна, без охраны. У меня есть идея... Иди, я буду следить за тобой.

Шрам отправился к Принцессе. Смутно он уже догадывался, что должно произойти, но старался не думать об этом.

Он подошёл к небольшому зданию, возле которого стояло двое гвардейцев. «Да, браво, Селестия! Можно было просто никого сюда не ставить, и то безопаснее.» Шрам вошёл в комнату, в которой разместилась Кейденс. Внутри, кроме неё, был ещё и Армор.

— А, это вы! — Кейденс горячо поприветствовала его. — Знаете, Кантерлот — такой красивый город! Просто слов нет, насколько всё здесь прекрасно!

— Быть может, Принцесса желает прогуляться, попутно осмотрев его? Я знаю много интересных мест.

— Да, я как раз хотела. Дорогой, ты ведь не против?

— Нет, мне уже пора, так что Шрам тебя проводит. Можешь собираться. — Когда Кейденс ушла в соседнюю комнату, Армор подошёл к Шраму ближе и, ткнув его копытом в грудь, тихо и отчётливо произнёс. — Запомни! Ты отвечаешь за неё головой! И если с ней что-то случится...

— Дорогой? — Она услышала шум. — У вас всё в порядке?

— Да, ничего страшного. — Его тон стал спокойнее. — Прости. Я доверяю тебе, но я не могу её потерять. Просто не смогу пережить этого...

«Влюблённый болван, вот ты кто! Воин не должен поддаваться никаким эмоциям, кроме гнева или ярости. Иначе это не воин, а жалкая тряпка.»

— Поверь, скорее я предам Легион, чем она пострадает.

Вернулась Кейденс и, не подозревая о ссоре, произошедшей здесь, направилась к выходу. Шрам сопроводил Принцессу, провожаемый одобрительным взглядом Армора. Стражники, стоящие на улице, хотели последовать за ними, но Кейденс решила, что «ей не пристало ходить с такой свитой».

Солнце медленно скрывалось за крышами домов, однако жители и гости города не спешили расходиться — предстояло ещё многое сделать. Однако в переулках пони было меньше. Туда Шрам и направился, сказав, что это «быстрый путь к одной из местных достопримечательностей». Кейденс подошла ближе, чтобы было удобнее разговаривать.

— Я много о вас слышала. Вы — живая легенда. Знаете, — она приблизилась, — я всю жизнь мечтала с вами познакомиться. Возможно, будь у меня раньше такая возможность, то Армор мог и не быть моим женихом.

— Не думаю. Моё сердце принадлежит только одной кобылке — работе. Из-за неё пони стали видеть во мне только сурового командира. Она заставила меня не доверять остальным — слишком много зла в этом мире.

— Вы не правы. Много добрых пони окружают нас, надо только внимательнее приглядеться. Вот, Армор, например, хоть и старается выглядеть мужественным, но на самом деле, он очень чуткий и нежный. Именно за это я его полюбила. И вы ничуть не хуже. Просто из-за обстоятельств вам приходиться прятать свою добрую натуру под личиной жестокости. Стали бы вы легионером, если у вас не было желания помочь, защитить всех от зла?

Он не успел ответить. Из тёмного угла появилась таинственная фигура. Вспыхнуло зеленоватое свечение, и Кейденс, охваченная магическим пламенем, отлетела к стене.

— Молодец! Ты отлично справился! — Кризалис подошла ближе. — Какая у тебя всё-таки милая мордашка!

— Кто ты такая? — От ужаса она ничего не могла сделать. В её глазах отражались зелёные всполохи.

— Я — это ты! — Тело Кризалис начало изменяться. Мгновение — и перед ними стояла точная копия Принцессы — такая же красивая, как и настоящая. Только взгляд остался прежним — холодный и властный. — Неплохо, правда?

 — Что ты сделала с Шрамом?

— Шрам? — Она сообразила — Принцесса решила, что он тоже перевёртыш. — А, этот пройдоха... Скажем так — он ближе, чем ты думаешь.

Шрам ощутил, как по телу прошёлся холодок. Его взгляд, как не старался он не смотреть, был прикован к Кейденс. Он впал в оцепенение, видя её большие, полные страха и слёз глаза, но сделать ничего не мог.

— По-моему, для кого-то свадьба отменяется. Это ведь неправильно, если Шайнинг Армор женится не на той невесте?

— Ты чудовище! — Ей хотелось кричать, но голос ослабел, словно горло сжимало железное кольцо. Недалеко проходили пони, однако они ничего не замечали — проходили мимо и, как будто случайно, отводили взгляд в сторону. Магия Кризалис работала превосходно. — Ты не сделаешь этого!

— Я уже сделала! — Зелёное пламя окружило Кейденс. — И слёзы тебе не помогут! Прости, но тебя забыли пригласить, так что, — Принцесса наполовину провалилась под землю, — прощай!

Когда пламя исчезло, то Кейденс уже не было. Шрам остолбенел, словно поражённый молнией. Он не был готов к такому повороту событий.

— Ну, что встал, как статуя Дискорда? Чего ты ожидал? Перемены требуют жертв. Ты же не думал, что всё будет так легко?

— Но она... зачем?

— У Королевы должен же быть хороший муж? Тебе что, стало жалко её?

— Нет. — Он не узнал своего голоса. — Идём, я должен проводить тебя до... — Шрам судорожно сглотнул. — Твоих покоев, чтобы не возникло подозрений.

Шрам отвёл «Кейденс» до нужного места. Та приказала стражникам «идти караулить другое место». Хотя они удивились, но увидев Шрама, решили уйти — мало ли какие у Принцессы есть дела? Приказав Шраму оставить её и действовать по плану — сохранять спокойствие в городе — она вошла внутрь. Шрам ушёл не сразу и случайно услышал, что происходило внутри: «Дорогая, я уже вернулся... Что случилось?» — «Ничего. Я просто счастлива, увидев, какой у меня будет красивый и послушный муж...» — «Что? Что ты... Нет! Не надо! Прекрати...». Потом наступила тишина, прерванная лишь страшным смехом, от которого шерсть становилась дыбом...

Глава XIII

Клык спокойно провёл ночь на крыше перед зданием, где находилась комната Госпожи. Кризалис, ставшая уже каким-то аликорном, приказала ему на время оставить её одну, сказав: «Делай, что хочешь, только не мешай мне и не попадайся пони на глаза». Он не боялся потерять Госпожу — от своего отца он научился видеть истинный облик своих сородичей и чувствовать их на расстоянии.

Он много чего знал благодаря ему, хотя и не всё использовал. Например, Сараби с лёгкостью становился невидимым, а Клык, как не старался, максимум мог стать прозрачным. Зато он умел быть «тусклым» — так перевёртыши называли такую магию, когда живые существа непроизвольно отводят взгляд в другую сторону и не замечают того, кто эту магию использует. Но это не было невидимостью — достаточно чем-то привлечь внимание, вроде громкого шума, и его уже замечали. В отличии от других, он мог многие часы быть «тусклым», что было весьма полезным — у стражи могли возникнуть подозрения относительно странного пони, лежащего ночью на крыше. Так он там и уснул, зная, что даже когда спит, то магия скрывала его от любопытных глаз.

Проснулся он довольно рано. Заставили его подняться две причины — солнце которое светило на крышу и мешало спать — дома в его нору никогда не проникало даже лучика света, и сильный голод. Вторая причина, хоть и более неприятная, была привычнее, поскольку часто охотники возвращались без добычи, грибы заканчивались ещё чаще, и всем приходилось терпеть.

Этот голод особый, и его нельзя утолить обычной пищей — перевёртыши питаются магией, и только ею можно на время прекратить эти ощущения. Он наизусть знал их: сначала лёгкое покалывание по всему телу, потом возникало чувство, что тебя словно втягивает вовнутрь, а затем — боль, с каждым часом становившаяся всё сильнее. Лишь в миг, когда перевёртыш, преодолевая голод, добирался до жертвы, он был по-настоящему счастлив, поскольку это давало отсрочку от этой боли ещё на пару дней.

Но Клык чувствовал, что пока находится во «второй стадии», а значит, у него есть ещё время, скорее всего, до вечера этого дня. Нужно найти себе добычу, а в таком многопоничном городе это куда тяжелее, чем в лесу, где не ходили десятки стражников, осматривавшие каждого подозрительного типа.

Конечно, его не замечали, но поймать какого-нибудь одинокого пони в переулке не представлялось возможным — когда он поглощал магию, то парой секунд дело не обходилось. Обычно не сдерживая себя, он мог в течении часа неотрывно смотреть в глаза своей добычи, медленно упиваясь её силой. В эти моменты он терял контроль и над маскировкой, переставал быть «тусклым» и принимал свой настоящий облик. Уйти в лес, и поймать какую-нибудь зверушку — значит оставить Королеву одну, а это не входило в его планы. Чтобы было не так скучно, Клык решил спуститься вниз и пройтись по улицам. «Госпожа сама справится со своими новыми обязанностями.»

Изнутри Кантерлот был ещё прекраснее, чем снаружи. Раньше он никогда не видел такого количества разодетых в цветастые платья и строгие костюмы, куда-то спешащих по делам, пони. За ними было интересно наблюдать. Случайно его внимание было привлечено жеребёнком, прошедшим мимо. Тот беседовал с каким-то единорогом, шедшим рядом: «...Папа, скажи, а ты видел невесту?» — «Да, сынок...» — «Тогда расскажи, пожалуйста!» — «Ну ладно, она...»

Дальше он не слышал. Этот жеребёнок напомнил ему себя в детстве, когда он также шёл со своим отцом и расспрашивал его о тех далёких странах, которые ему удалось повидать.

Рядом прошла парочка влюблённых. Они тоже что-то обсуждали: «Милая, ты ведь счастлива?» — «Да, любимый, побывать на такой свадьбе — это так...»

Клык чувствовал, что в глубине души что-то происходило, словно маленький хорёк забрался туда и скрёб своими лапками, но это был не голод — он знал, что пони называли это «совестью».

По другой стороне улицы единорог вёл пегаса, придерживая за крыло, которое странно изогнулось в сторону. Он готов был заплакать, но его товарищ пытался успокоить его: «Ничего страшного, скоро мы доберёмся, там и не такие переломы лечили...».

Клык был в смятении. «Они... они такие же как мы...» Нет, в глубине души он знал, что они — другие, но до конца не мог признать это. «Они... они лучше нас...»

Внезапно его словно ударило плетью — знак, что скоро начнётся «третья стадия», последняя. На мгновение он чуть не потерял равновесие. Голова кружилась, ноги заныли. К нему подошёл обеспокоенный пони и спросил:

— Эмм... с вами всё в порядке? Может, вас довести до больницы?

— Нет, спа...спасибо, не надо, — трудно говорить, превозмогая боль, но затем она на миг отступила, — мне уже лучше.

— Как знаете. Я бы не советовал вам стоять на солнцепёке, мало ли. Прощайте!

Как только пони ушёл, то сомнения окончательно исчезли. «Он... хотел помочь мне... Просто взял и подошёл... Почему... почему они такие... добрые?»

Он видел эти «добрые дела». Пони просто не замечали этого, считая это нормальным, но Клыку было непривычно наблюдать проявления их благородство.

Да, Рой был большой семьёй, но дружным он не был. Охотника любили лишь до того момента, пока он приводил добычу. Иначе он становился зависимым, как многие другие. Молодняк не был презираем, ведь многие из них сами становились охотниками, но пожилые... Только члены Совета были уважаемы, остальным приходилось вести жалкое существование, выслушивая упрёки остальных и страдая от мук голода.

В те дни, когда никого не удавалось поймать, Клык, будучи ещё молодым, часто видел, как перевёртыши, подстрекаемые голодом, начинали массовые междоусобицы, заканчивавшиеся лишь с приходом охотников. Да и среди воинов случались перепалки, ведь им приходилось конкурировать за добычу, которой было мало и, на всех, зачастую, не хватало. Такие перевёртыши, как Сараби или отец Клыка, да и он сам, те, которых волновала не только своя судьба, которые бескорыстно помогали своим, не ожидая благодарности, были таким же редким исключением, как аликорны.

Он не знал, что больше сводило его с ума — голод или, всё-таки, та самая «совесть»?

«Что мне делать?»

Глава XIV

Прошло уже больше часа, а Шрам всё смотрел туда, где в его комнате стояло большое зеркало. В нём отражалось всё: дубовый стол, заваленный старыми картами и планами, кровать, настолько жёсткая, что никто, кроме Шрама не мог на ней спать, манекен с доспехами, начищенными до блеска. Лишь одного он не мог узнать в этой комнате — себя.

Его мучила бессонница. Много лет кошмары преследовали его, являлись во снах, не давали покоя. Только в те дни, когда он, обессиленный после изнурительных тренировок, умудрялся доползти до кровати и упасть на неё, они отступали. Там он видел всё, чего боялся больше всего на свете: родной дом, объятый пламенем кровожадного монстра, хаос, настигший жителей полуразрушенного Кантерлота, павших легионеров, обвинявших его в своих страданиях.

Любой стресс, даже скрытая обида из-за неосторожно сказанного подчинённым слова в его адрес — и в эту ночь Шрам обязательно просыпался посреди ночи в холодном поту, не смея сомкнуть глаз, и сидел так, на кровати, до самого утра. Откуда им знать, что за маской сурового командира скрывается пони, способный на сострадание? Днём он и сам верил в то, что ничего, кроме жестокости, в его сердце нет. Но когда он оставался наедине с самим собой, истинная натура проступала в нём, и он много думал — о себе и других, часто размышлял о будущем.

В эту ночь сон был другим, особенным, но не менее неприятным. Снилась ему она — та, что сейчас томилась глубоко под землёй. Он видел бы эту сцену — когда он стоял рядом с Кризалис, в то время как Кейденс проваливается вниз — всю, до мельчайших деталей, как и в других кошмарах, если бы не её глаза. Они не выражали злобу. Нет, в этом взгляде была только печаль, словно она упрекала его: «За что ты так со мной?» Он снова и снова видел эти слезинки отчаяния, и каждая из них, падая, жгла его душу, словно едкая кислота. Так он просидел в каком-то полузабытье до полудня, а наваждение всё не уходило.

«Что я натворил... зачем... почему я не вмешался... нет, так больше нельзя.» Он решительно направился к выходу, готовый пойти во дворец и всё рассказать Селестии — пускай она разозлится, накричит на него! Ему станет легче. Потом, когда всё разрешится, она остынет и простит ему эту оплошность. Но дойти до двери не успел. Он вспомнил слова Кризалис и остановился. «Перемены требуют жертв... мне тяжело признать это, но она права. Нужно быть готовым к ним... а если придётся пожертвовать слишком многим? Чёрт, как всё сложно!»

В бессилии он ударил копытом в зеркало. Не выдержав мощного удара, оно разбилось, рассыпавшись острыми, как чешуя дракона, осколками. Один из них процарапал по копыту, оставив глубокий порез, из которого тут же пошла кровь. «Кровь... кровь, боль и страдания... сколько лет я боролся за то, чтобы никогда больше не видеть их. Неужели я откажусь от своего пути, пойду к Селестии и перечеркну всё, к чему стремился, одним безрассудным поступком? Неужели слёзы этого аликорна заставили отвернуться тебя от твоей цели, Шрам? Нет...»

Он надел свои доспехи. «Если я пойду и во всём сознаюсь, то буду двойным предателем. Поздно идти на попятные. Перемены требуют жертв, а раз так, то я пойду до конца, даже если придётся идти по головам.» Вместе со шлемом, невидимая маска жестокости вновь была на нём.

На улице Шраму пришла лишь одна дельная мысль — наблюдать за Кризалис, точнее за теми, кто её окружал и мог разоблачить — иначе она уже не стала бы совершать незаметное расселение перевёртышей, а просто развязала войну, что привело бы к лишним жертвам.

Сначала ничего подозрительного не было — Кризалис привыкала к новой роли невесты. Никто, кроме Шрама, конечно, не замечал того, что с Принцессой что-то не так — все были увлечены подготовкой к торжеству — ещё бы, ведь церемония была уже завтра, а ещё столько предстояло сделать! Но потом появились проблемы...

В город прибыла та самая «великолепная шестёрка», о которой так много рассказывала Селестия, да и сам Шрам видел их несколько раз. И ведь в этом ничего такого не было. Почти. Одна из них, сиреневая единорожка, совершала странные поступки. Её подруги также были заняты подготовкой, а вот она... «Она может быть опасна. Она — сестра Армора, к тому же, как я услышал из их разговора, она знакома с Кейденс. Настоящей, а не той, что так фальшиво имитирует её.»

Незримо наблюдая за тем, как у этой единорожки рождается всё больше подозрений, он думал над тем, как можно обезвредить её: «Селестия слишком доверяет ей, из-за чего весь план может провалится. Как она не понимает, какими последствиями это чревато? Как же быть? Поговорить с ней, убедив, что всё в порядке? Нет, тогда подозрение ещё прочнее ухватится корнями за её душу. А что если повлиять на подруг? Селестия верит им ничуть не меньше, а когда говорит большинство...»

План был разработан.

Вечером многие, закончив свои дела, разошлись по домам. Шрам дождался момента, когда друзья единорожки соберутся в одном месте для встречи — они сидели за столиком одной из местных забегаловок — а сама она ещё не пришла. Он подошёл, постарался выглядеть дружелюбнее, и спросил:

— Эмм, извините, не вас я случайно видел с той, кто занимается организацией свадьбы?

— Да, — сказала розовая пони, — мы — её лучшие подруги. Вам что-то нужно?

— Я бы хотел поговорить с вами о ней. Ах да, забыл представиться. — Он сделал маленький поклон. — Я — главнокомандующий Эквестрийского Легиона, — как всегда, он произносил эту фразу с большим пафосом, — и, с недавнего времени, ответственный за охрану невесты.

— Ух ты! — Голубая пегаска была в восторге. — Я ведь много о вас слышала! Вы же...

— Да-да, так вот, — он прервал её, — я пришёл по очень важному делу. Видите ли, весь день я был с Принцессой и мне довелось видеть вашу подругу. Конечно, это не моё дело, но мне показалось, что она немного не в себе.

— Не может быть! Хотя, — светло-коричневая пони задумалась, — с утра она была какой-то раздражительной из-за письма, да и за день... Но ведь это не опасно?

— Не всегда. Я видел легионеров в моменты боя. Из-за напряжения у них случаются нервные срывы, некоторые окончательно теряют голову.

— Она что, — все вытаращили глаза на него, — сойдёт с ума?

— Что вы, успокойтесь. Война и свадьба — две разные вещи. Просто я заметил, что у неё начали появляться первые симптомы перенапряжения. Раньше вы, случайно, не замечали за ней чего-нибудь... необычного?

— Ну... один раз она странно себя вела, когда очень расстроилась, но потом всё прекратилось. Неужели, сейчас тоже самое? — Розовая пони явно была взволнована. — Скажите, что нам делать?

— Лично вам — успокоиться. А что насчёт неё — судя по вашим словам, она просто подвержена стрессам сильнее, чем другие. Но это нормально, через пару дней всё пройдёт. Однако сейчас с ней могу происходить различные странности. Например, она может быть нервной, начать подозревать всех вокруг, видеть какие-то заговоры и интриги. Постарайтесь убедить её в том, что это — плод её воображения. Принцесса Кейденс, кстати говоря, тоже чересчур переживает из-за свадьбы. И мне не хотелось, чтобы что-то пошло не так.

— Спасибо и на этом!

— Чуть не забыл сказать. Я настоятельно рекомендую вам поговорить с Принцессой Селестией — ваша подруга может зайти слишком далеко со своими бредовыми идеями. Ну, пожалуй, мне пора...

«Всё готово. Семена раздора посеяны. Прости меня, но это ради твоего же блага.»

Глава XV

Клык больше не мог стоять — он просто лежал на траве и тихо стонал. Боль была невыносима. Теперь поздно куда-либо торопиться — голод не отпустит его, не даст возможности добраться до леса и восстановить силы. Да и зачем? «Вся эта борьба бессмысленна. Чего мы добъёмся этой войной? Нас станут ненавидеть ещё больше. Хотя куда уж больше!»

Он мог лишь ползти, но даже не будь барьера, нависшего над городом, было слишком далеко. Теперь его ждал медленный и мучительный конец. «Перевёртыши будут смеяться, когда узнают, что их лучший охотник не сумел найти себе добычи в городе, полном пони. Мне уже наплевать на этот позор. Пускай всё закончится быстро.»

Впереди он увидел тёмную, приближавшуюся к нему фигуру. Клык надеялся, что неизвестный пройдёт мимо, иначе... ему было всё равно, что будет дальше. Сердце перестало выдавать привычный ритм, дыхание застряло где-то в груди, в глазах всё расплылось. «По крайней мере, я мучился недолго...»

Внезапно его подняло и сильно встряхнуло, словно он попал в воздушную яму. Звуки, просачивавшиеся, как сквозь подушку, складываясь в слова.

— Эй! Очнитесь! Пожалуйста! Прошу!

И тут произошло чудо. Внутри будто зажглась искра, маленькая и неуверенная, готовая вот-вот потухнуть. Но она не гасла, становясь только ярче. В какой-то момент она начала разрастаться и превратилась в огонь, что перевёртыши называли «пламя жизни» — источник магии, питающий всё тело, не давая превратиться в прах.

— Пре...прекратите. Поставьте... меня...

Он ощутил твёрдую землю под ногами. Тело билось в мелкой дрожи, дыхание было частым и глубоким, как будто он никак не мог отдышаться, сердце билось в темпе галопа, но это его не волновало — он жив! И боль, казалось, должна вернуться, но нет! Она отступила, словно её и не было.

Клык посмотрел на своего спасителя и в ней он узнал Принцессу Луну, ту о которой так часто рассказывал его отец. И казалось, что ей тоже не хватало воздуха, настолько она была взволнована. Слёзы текли из её глаз, и Клык не понимал, почему.

— Не... надо. Мне уже лучше.

— Вы! — Внезапно пришло осознание того, что она была рассержена. — Нельзя так поступать! Вы меня напугали! Что вообще произошло?

— Я... мне... — Клык не знал, что ответить. — это всё моя болезнь, она подкосила меня...

— Почему вы сдались?

— Что? Я не понимаю, о чём...

— Больные не лежат, смиренно ожидая своей участи. Они кричат, проклинают всех и вся, брыкаются, некоторые готовы даже кусаться, лишь бы их заметили и помогли. Почему вы не поступили также?

— Я... мне было слишком плохо, чтобы сопротивляться неизбежному. Борьба принесла бы лишь больше страданий.

— Ты глупец! Нельзя так... нельзя...

Через несколько минут Луна успокоилась. Клык хотел было уйти, но она сказала, что не оставит его, пока не убедится, что всё в порядке. Предложение отправиться в больницу он отверг сразу, сославшись на то, что ему там ничем не помогут. Так они и остались на лужайке возле крепостной стены.

Немного погодя они разговорились. Клык уклончиво отвечал на все вопросы Принцессы о его прошлом — рассказал о нелёгкой жизни в маленькой деревне, путешествии по Эквестрии и других вещах, которые он вспомнил из рассказов отца. Его больше интересовала она — та, что сейчас сидела перед ним, внимательно слушая его. От него не укрылось, что он ей нравится. Для него было необычно разговаривать, даже не с пони — с аликорном! Но прошло немного времени, и все предрассудки исчезли. Он проникся к ней ответной симпатией.

— ...И вот, стою я на балконе, смотрю в эту трубу и вижу...

— Принцесса, можно задать вам вопрос?

— Да, конечно.

— Скажите, что вы знаете о так называемых перевёртышах?

— Я... я много слышала от своей сестры. И даже в какой-то книге читала про них.

— И что там написано?

— Ничего такого, только предположения, основанные на фактах встреч с ними, поскольку все, кто возвращался из Сумеречного Леса, забывали обо всём, что там произошло. Тем не менее, в результате был сделан важный вывод — перевёртыши ничем не отличаются от нас, кроме одного — они не умеют любить.

— Любить? Разве не создавать магию?

— Нет, именно любовь. Даже одну фразу помню: «Любовь — то чувство, которое есть в каждом живом существе, она даёт смысл жизни. Только перевёртыши, поражённые губительным влиянием Сумеречных Земель, не могут делиться ей с другими. Голод, подчинив их разум, лишает умения любить, заставляя отбирать её у других. Но они забыли, что любовью можно делиться...» Красивые слова, не правда ли? Если бы только они поняли это...

— Да. «Любовью можно делиться...»

Теперь он знал, почему голод отступил — он был любим. Она, возможно, даже не догадывалась, но Клык знал это, более того, он сам испытывал к Принцессе чувство чего-то светлого и доброго. Он осознал, чего так сильно хотел добиться его отец, но не успел.

Он понял всё и теперь знал, что делать.

Глава XVI

Шрам медленно шёл по улице. Ещё одна ночь обернулась кошмаром. Ему снилось, как огромная чёрная тень нависла над Кантерлотом. Рушились здания, он слышал душераздирающие крики, но ничего не мог сделать. Тьма накрыла его, и в этот момент Шрам очнулся.

Очень часто ему было плохо на душе, но сегодня, казалось, был самый худший момент в его жизни. Наступил день свадьбы, и самое трудное было впереди. Его сознание разрывалось на две половины. Одна называла его трусом, беспоничным предателем. «Что ты делаешь? Нельзя так поступать! Иди и останови её, пока не стало слишком поздно!» Другая убеждала успокоиться и не вмешиваться. «Если ты помешаешь ей, то для тебя и других всё закончится плачевно.» Ему нужно было с кем-нибудь поговорить, иначе сомнения окончательно бы свели его с ума. Но только с кем? Не зная, что делать, он пошёл к Кризалис — нужно получить указание от неё.

Она находилась в «своей» комнате, готовясь к церемонии. Будь на её месте настоящая Принцесса, то Шрам бы искренне порадовался за неё, подивившись красоте её платья, но сейчас ему было не до того.

— Что, пришёл посмотреть на меня? Ну, как я, хороша?

— Один хороший наряд красивее тебя не сделает.

— А ты, как всегда, остришь. Неужели хоть раз ты не можешь порадоваться? В конце концов, я — твоя будущая Королева. — Кризалис мечтательно вздохнула. — Как долго я ждала этого дня. Только представь — тысячи пони будут славить меня, радоваться тому, насколько замечательный у них правитель.

— Боюсь, искренних похвал в свой адрес ты много не наберёшь.

— Не думаю. — Как будто случайно она добавила. — Народ достаточно легко управляем. Сначала нужно показать им, как может быть по-настоящему плохо, а затем достаточно слегка ослабить хватку, чтобы они преклонились перед тобой.

— Не верю. — Слишком много он слышал подобных суждений, чтобы сразу принимать их за чистую монету. — Обоснуй.

— Ладно, вижу, что тебя можно посвятить в дальнейшие планы. Как ты знаешь, я свергну Принцесс и займу их место. Перевёртыши, естественно, начнут в стране хаос. Ты так себе представлял, что будет дальше?

— Ну... да. И как долго ты так протянешь с таким правлением?

— Думаешь, я не понимаю, что народ начнёт бунтовать, если это не прекратится? Я бы не стала Королевой Роя, не умей я управлять массами. Тем не менее, они должны испытать самые худшие дни в своей жизни. И для этого не нужно много времени, слишком уж изнеженными стали пони при правлении Селестии. С ней и «великолепной шестёркой» я как-нибудь разделаюсь, чтобы никто не смог помешать. А потом... потом я начну великие перемены в стране. — Снова загорелся огонёк в её глазах. — Сначала я ограничу перевёртышей, не позволяя нападать на обычных пони. Отдам им преступников, сумасшедших, снобов и аристократов — всех, кого народ ненавидит. Затем я сожгу Вечнодикий Лес вместе со всей скопившейся там нечистью. Уничтожу драконов силами моей немаленькой армии. В общем, как следует очищу Эквестрию от «мусора». А в конце... вышлю всех перевёртышей, вместе со всякими отбросами общества, на границы, в резервации.

— Неужели ты, Королева Роя, сделаешь это?

— Ты думал, что меня интересует судьба Роя? Открою тебе тайну, — она перешла на шёпот, чтобы, как ему показалось, никто их не услышал, — мне наплевать на них. Они — лишь оружие, нужное для получения власти. Достаточно было устроить несколько конфликтов между ними, ограничив в добыче, чтобы они полюбили меня и подчинялись моим приказам. Так вот, слушай дальше. Получается интересная ситуация — всё станет также, как при Селестии, только намного безопаснее. — Она сделала акцент на последнем слове. — И настанет чудо — пони, почувствовав, что стало лучше, полюбят нового правителя — меня...

Посмотрев на часы, висящие на стене, Кризалис сказала:

— Скоро. Осталось совсем чуть-чуть. — Она обратила свой взор на Шрама. — Вот, возьми.

Она дала ему старинный амулет.

— Что это? Я не ношу кобыльи побрякушки.

— Моя мать оставила мне его. Он тебе пригодится. Дело в том, что я решила назначить тебя главнокомандующим над моей армией. У тебя же есть опыт, как можно обойтись наименьшими жертвами?

— А что случилось с прежним?

— Неважно. Клык не оправдал моих надежд, а когда меня кто-то не устраивает, то обычно я от них избавляюсь. — Кризалис взглянула на Шрама, сделав недвусмысленный намёк. — Отправляйся в Вечнодикий Лес и покажи медальон старому перевёртышу — он поймёт. Если он скажет, что пора выдвигаться — поверь ему и направляй армию на Кантерлот. Понятно?

— Да. Я всё сделаю.

«Если она будет не хуже Селестии, то почему я так волнуюсь?»

Он даже не догадывался, что Кризалис в это время втайне радовалась, что умеет так искусно манипулировать...

Глава XVII

Теперь он знал, что делать. Клык шёл к ней, к своей Госпоже, потому что хотел всё исправить. Встреча с Луной открыла ему глаза. «Вот он — выход, как помочь перевёртышам, не причиняя пони страданий.»

Кризалис была одна. Что-то напевая под нос, она готовилась к важному событию в своей жизни. Клык хотел сказать, что у неё очень красивое платье, но было некогда.

— Королева! Мне нужно рассказать вам очень...

— А, мой верный слуга! Так что ты там хотел?

— Госпожа, знаю, что это прозвучит глупо, но... — Клык глубоко вздохнул. — Мы не должны воевать с пони...

Он ожидал, что сейчас Кризалис рассердится на него, но нет, она с интересом посмотрела на него. И даже не как на сумасшедшего.

— И почему? — Её голос прозвучал на удивление мягко. — Что нам мешает?

Он рассказал о том, что видел и слышал вчера. Не умолчал он и о встрече с Луной. Кризалис удивлялась всё больше и больше.

— ...И любовью можно делится. Вы понимаете, Королева? Нам не надо больше искать пищу. Мы можем подружиться с ними, не нужно никаких войн, все мы будем счастливы...

— Скажи мне... — внезапно она перешла на крик, — как сильно мне нужно ударить, чтобы выбить из твоей головы эту дурь?

— О... чём вы?

— Неужели ты думаешь, что они станут дружить с нами?

— Но ведь они так добры...

Кризалис подняла его в воздух и со всей силы впечатала в зеркало, стоявшее в комнате. Маскировка исчезла, и в комнате оказалось одним перевёртышем больше.

— Взгляни на себя! Думаешь, они станут общаться с такими, как мы?

— Но ведь... мы можем спрятаться? — Это был его последний аргумент. — Незаметно расселиться...

— И как долго мы сможем так делать? А если кого-нибудь раскроют? Пойдут расследования, и нас всех найдут. Да и вообще, с каких пор ты стал указывать мне?

— Также же будет лучше для всех нас...

— Лучше... Да, ты ничем не отличаешься от своего отца — такой же заботящийся о всеобщем благе, такой же благородный, и такой же... жалкий.

— Но... как...

— Очнись, Клык. — Она постаралась изобразить многострадальный взгляд, но у неё плохо получилось. — Мы живём не в сказочном мире, где всё прекрасно. Это — суровая реальность, где каждый сам за себя. Любовь говоришь? Ха! Как... глупо!

— Мой отец так не считал. «Нужно держаться вместе» — так он говорил...

— И что, разве он добился с этими принципами чего-то стоящего?

— Его любили все. — Клыку было обидно — ещё никогда его отца так низко не опускали в его глазах. — И если бы не эта буря...

— Ты думаешь, он погиб случайно? — Кризалис дико рассмеялась. — Знаешь, он давно мне надоел. Всё время твердил что-то в духе «...надо заботиться о судьбе Роя, а не стремиться к власти...» Я хотела себе идеального слугу, а он лишь смеялся мне в лицо, говоря, что «скорее гора упадёт мне на голову, чем я стану чьим-то рабом...» Ну, гору свалить я не смогла, а вот вызвать сильный буран...

— Нет! — Последние слова он не говорил — выкрикивал. — Это неправда!

— Да, я это сделала! — Кризалис ненавидела, когда на неё кричат, и сама повысила голос. — Никто не смеет отказывать мне, Королеве Перевёртышей! И с тобой будет тоже самое, если помешаешь! Уходи, я не хочу больше тебя видеть. Ты мне больше не нужен — я нашла себе нового командира, и меня ничто не остановит! Ничто!

Но Клык уже ничего не слышал. Он мчался по пустынным улицам города, не в силах сдержать нахлынувших эмоций. Кризалис знала, что раскрыв себя, она словно ударила отравленным кинжалом в самое сердце того, кто считал её другом.

— Теперь он не в силах помешать. Да, я лишилась хорошего воина, но что с того? Рано или поздно их всех постигнет та же участь... — и снова этот безумный, почти маниакальный смех заполнил комнату.

Глава XVIII

Добраться до Вечнодикого леса оказалось не так уж и сложно, как показалось Шраму на первый взгляд. Стражники сначала не хотели пропускать, но как только узнали в нём командира Легиона и услышали что-то о важной депеше, то сразу создали небольшую дыру в защитном поле. Дальнейшее было сущим пустяком.

Найти армию Кризалис не составило большого труда. Его сами обнаружили. Стоило Шраму зайти чуть глубже в лес, как перевёртыши со всех сторон окружили его. Однако нападать не стали, ожидая приказа их командира. Сараби пришёл через несколько секунд.

— Так, что тут происходит? — Заметив Шрама, Сараби нисколько не удивился. — Вот и ты. Покажи мне. — Шрам поднял медальон Кризалис. — Значит теперь ты будешь командовать армадой?

— Думаю, никто другой не подходит на эту должность лучше меня.

— Ладно. — Подойдя ближе, Сараби прошептал. — Не знаю, что за причины побудили тебя перейти на нашу сторону, но запомни — если не оправдаешь доверия Королевы, то я лично расправлюсь с тобой раньше неё.

— Можешь не беспокоиться, — таким же тоном ответил Шрам, — тебе будет довольно трудно это сделать. Ты имеешь дело с лучшим из лучших.

— Посмотрим. — Сараби надменно усмехнулся.

Перевёртыши собрались в большой круг, чтобы получить последние указания. Многие не могли поверить, что Кризалис выбрала такого командира. Тем не менее, им пришлось признать, что несмотря на то, что Шрам, в отличии от них являлся пони, он великолепно справляется со своими обязанностями, ведь при нём Легион никогда не знал поражений.

Шрам, по привычке подняв в воздух копыто, крикнул во весь голос:

— Леги... кхе-кхе, Воины... Роя! Сегодня ваша Королева назначила меня над вами, чтобы вы, ротозеи, смогли выполнить поставленную задачу. Я знаю, несмотря на всю вашу бездарность, в умелых копытах вы будете чего-нибудь стоить. Сражайтесь, как делали и всегда, полагаясь на своё количество. Но запомните одно — никто, повторяю, абсолютно никто из пони не должен пострадать! Кризалис, если узнает, что с ними что-то случилось, устроит вам такую взбучку, что мало не покажется. Мне наплевать, насколько это тяжело, но вы обязаны выполнить приказ любой ценой. Можете пользоваться вашими глупыми способностями, можете пленить их всех, делайте всё, что угодно, но они останутся целыми, или вы узнаете, насколько я страшен в гневе! — В это время Сараби подошёл и сказал, что нужно выдвигать войска — он почувствовал, что настал момент. Шрам ещё не успел осознать, что то, чего он боялся, настало, и крикнул. — Готовьтесь к вылету!

Все перевёртыши, как один, расправили свои крылья. Повсюду раздался монотонный треск. Через мгновение они взмыли в воздух и направились к Кантерлоту.

Шрам тоже взлетел и, обогнав всех, направил армаду прямиком на сиреневую сферу. Он видел, как она пульсировала, готовая исчезнуть от небольшого усилия. «Вот и всё. Момент настал. Я должен быть прав, когда согласился помогать ей, а иначе...»

Магическая сфера, не устояв под многочисленными атаками Роя, рассыпалась, словно она и вправду состояла из стекла. Путь был открыт.

— А теперь сражайтесь, не щадя себя! — Вспомнив, что есть ещё одна проблема, Шрам крикнул, — Эй вы! Все, кто находится позади моего правого крыла, отправляйтесь в то огромное здание, — он указал на Хранилище Элементов, — займите его и никому не позвольте проникнуть туда! Всех, кто туда вторгнется — отправляйте к Кризалис!

«Я должен быть прав, а иначе...»

Глава XIX

Клык видел начало вторжения. Но теперь он не знал, что делать. Поток мыслей, словно большой водоворот, закрутился в голове. «Как же так... Она не могла так! Это несправедливо! За что?» Невдалеке раздались крики. «Нет... Они не заслуживают такой участи. Я должен остановить Рой. Но как? Пока есть Кризалис, они будут сражаться... Кризалис. Да...» В этот момент всё прояснилось. Если он каким-то чудом сумеет победить Кризалис, этого монстра, посмевшего так мерзко манипулировать ими всеми, то перевёртыши... «Нет, они не послушают того, кто сверг их Королеву. Значит, не мне с ней сражаться.» И он знал, кто ему поможет — та, что помогла найти ему истинный смысл. Он отправился на поиски Луны.

Снова пришлось прибегнуть к своему чутью. Оно привело к большой башне и тянуло на самый её верх. Принцесса была там. Дверь была распахнута, но Клыка это не насторожило, нужно спешить. Когда он поднялся, то за стоявшей впереди дверью послышался голос Луны: «Выпустите меня! Я приказываю!»

Клык распахнул дверь. За ней оказалось с десяток перевёртышей, «элитный отряд», как их называли в Рое, окружавших Луну.

— Так-так. — Говорил, видимо, главный в группе. — К нам пожаловала очередная добыча...

— Ты не посмеешь тронуть своего командира.

— Ты! — Все выглядели хоть и ошарашенными, но обрадовались его приходу. — Мы думали, что не увидим тебя!

— Я тоже... — Клык пытался сообразить, что ему сделать. — Я должен отвести её к Кризалис.

— Она же приказала нам охранять...

— Планы поменялись. — Он пристально посмотрел на того, кто только что сказал это. — Ты что, не веришь мне?

— Нет, верю, конечно. Может, тебе помочь? Она может быть опасна.

— Не надо, я справлюсь и один. — Он посмотрел ей в глаза, сделав вид, что подчиняет её своей воле. — Иди за мной.

Казалось, она покорно последовала за ним. Даже слишком. Лишь когда они вышли на улицу, она сразу набросилась на него сверху. Глаза её горели яростью и Клык, поначалу, был ошарашен, увидев насколько изменилась Луна с последней встречи.

— Если ты думал, — она прижала его копытами к земле, — что я порабощусь тебе, то ты глубоко заблуждаешься!

— Не надо! — Боль в груди была невыносима. — Прошу...

— Что, не нравится? А каково моим друзьям сейчас, ты думал? А моей сестре?

— Луна, это я... — Прохрипев из последних сил, он вернул себе облик, в каком она его видела. — Я был вчера с вами...

— Я не могу понять... — От неожиданности она слегка ослабила хватку. — Неужели ты был таким...

— Прошу, поверьте мне! Я хочу помочь. Нужно остановить Кризалис, пока она всё не разрушила. Всё, чем дорожу я и вы.

— Почему я должна доверять? Может это опять твой обман?

— Помните, вчера вы сказали, что «важнее всего на свете — любить.» Тогда я осознал это и исправился. Умоляю, дайте мне шанс.

— Я... Хорошо. — Луна помогла ему подняться на ноги. — Быть может, сейчас именно тот момент, когда злейшим врагам нужно объединиться, чтобы разрешить этот конфликт. Но что нам делать? Только Твайлайт и её друзья, пожалуй, смогли бы справиться, но без Элементов... Я знаю. Мы должны принести их! Пойдём со мной!

Вместе они добрались до хранилища, но уже издалека было видно, как его окружали сотни перевёртышей. Это была серьёзная проблема.

— Чёрт! — Луна готова была наброситься на них всех, но, к сожалению, без своей сестры она ничего не могла им противопоставить. Так, по крайней мере, она сказала Клыку прошлой ночью. — Теперь нам ни за что не добраться!

— Нет. У меня есть идея. Идите за мной, молчите и делайте, как я скажу.

— Что? — Эта задумка и вправду звучала очень глупо. — Как это поможет?

— Просто доверьтесь мне.

Он не стал прятаться, а пошёл напрямик, стараясь выглядеть увереннее. Но шансов было мало, но раз они были...

Сначала перевёртыши зашипели, но затем поняли, кто пришёл и успокоились.

— А, Клык, это ты пришёл... А это ещё кто?

— Так, — ответил он небрежно, — приказ Кризалис. Ей нужно что-то принести отсюда, а так как это может забрать только эта, — он указал на Луну, — то мне пришлось принудить её, подавив волю.

— Да, конечно. Приказы Королевы не обсуждаются.

— Эй, ты! — Клык обратился к Луне, специально обращаясь грубо. — Иди и принеси то, что нужно!

Луна, стараясь выглядеть как можно безразличнее, открыла рогом дверь и усилием мысли подняла в воздух большой сундук. «Надеюсь там то, что поможет нам.»

— Кстати, — его интересовал ещё один вопрос, — а кто управляет армией в моё отсутствие?

— Так, этот, как его... А, его, кажись, Шрамом зовут. Ну помнишь, этот пегас из Легиона...

— Что? — Луна от неожиданности уронила сундук. Грохот раздался на весь зал и все перевёртыши с удивлением на неё взглянули.

— Ты что творишь? — Его глаза округлились до невообразимых пределов. — А ну живо тащи дальше, пока не стало хуже! — Он надеялся, что Луна поймёт его намёк.

— А... да. — Она вновь постаралась сделать как можно более безразличный взгляд, хотя у неё это плохо получалось.

— Знаешь, тебе следует быть внимательнее. Ты чуть не потерял контроль над ней.

— Не переживай. — Клык задал ещё один неосторожный вопрос. — А кстати, этот Шрам, его ведь тоже подчинили?

— Неа, он сам пришёл, от Кризалис, да и выглядел нормально.

Луна чуть не уронила сундук ещё раз, но всё-таки удержала в воздухе. Никто этого не заметил.

— Ладно, следите дальше.

На улице можно было немного расслабиться. Но Луна была готова была разделаться со Шрамом будь у неё возможность.

— Как он мог? Я доверяла ему!

— Может, у него тоже есть какие-то причины?

— Причины обманывать нас? — Гнев кипел в ней, готовый вырваться наружу. — Причинять страдания мирным пони?

— Неважно, сейчас нам нужно действовать.

Глава XX

На улицах царил хаос. Перевёртыши перешли к разрушению города. Шрам старался не смотреть вниз. Да, он боялся, но вовсе не высоты. Он видел их — стражников и обычных пони, захваченных врасплох внезапным нападением. Они видели и его, показывали копытом, что-то кричали, но отсюда ничего не было слышно. «Надеюсь, когда-нибудь вы поймёте меня. Это ведь для вашего блага...» Мысли прервались из-за капитана одного из отрядов.

— Командир! Нам удалось схватить шестерых пони, пытавшихся прорваться в здание, которое вы приказали охранять.

— Что? — Он испытал облегчение. — Ведите их к Кризалис.

— Да, командир.

Внизу он заметил их. «И Селестия ещё так глупо надеялась на эту шестёрку...» Окружённые десятком перевёртышей, они шли понурые, опустив голову, словно их вели на убой. Голубая пегаска пыталась сбежать, но бесполезно, двое перевёртышей крепко держали её. Остальные, видя, что ничего не выйдет, присмирели. «Вот и всё. Теперь ничто не остановит Кризалис.»

И тут он увидел проблему. За поворотом от «шестерки Селестии» скакали двое, Принцесса Луна и... «Не может быть! Перевёртыш! С ней!» Принцесса что-то прокричала и неожиданно взмыла в воздух, направившись прямо в тёмную массу Роя. Но за секунду она изменила направление и, резко взмахнув крыльями, полетела прочь, привлекая тем самым внимание остальных. Тот перевёртыш остался один, вместе с большим сундуком, который висел в воздухе, окружённый зеленоватой аурой. «Неплохой ход, Луна. Отвлечь внимание, нарезая круги в воздухе, в то время как другой незаметно отнесёт Элементы... Вот только они забыли про фактор имени меня.»

Шрам решил проверить, чего стоит этот перевёртыш, поэтому не налетел на него сверху, а приземлился, загораживая ему путь.

— Так-так, — он заметил обломанный клык, — да это тот самый перевёртыш, из-за которого я схлопотал проблем на свою голову!

— А ты, как я вижу, решил перейти на нашу сторону?

— Не играй простачка. Как вижу, я не один изменил мнение о противнике. Не зря же ты так стараешься принести этот сундук.

— Так значит, ты меня не пропустишь? А если я проломлюсь силой?

— Ну что ж, попробуй.

Сундук опустился на землю, и перевёртыш начал приближаться. «Глупец...» — не успел он подумать, как сундук тут же полетел в него. Но Шрам слишком долго тренировался, чтобы позволить себе пропустить столь простую уловку, и просто увернулся. Следующим на него полетел перевёртыш. И снова Шрам оказался быстрее. Посыпался град ударов, но Шрам был готов и отражал все атаки. Вдалеке Луна пыталась умчаться от бешено кучи врагов и не видела происходящего на земле.

Шрам уловил момент, когда перевёртыш, в очередной раз промахнувшись, на миг потерял равновесие. Используя оставшиеся силы, Шрам нанёс сокрушительный удар, который опрокинул перевёртыша на землю.

— Кажется... — Шрам задыхался от усталости. — В прошлый раз... мы не закончили...

Но не успел он подойти, как ощутил безотчётный страх. Ноги онемели, и теперь он стоял, тяжело вбирая воздух. Он увидел широко раскрытые глаза этого перевёртыша. И он понял смысл фразы «глаза, полные ужаса».

Окружение перестало восприниматься как реальность. Звуки поблекли, краски потускнели. Картина мира начала расплываться перед глазами, уступая место настоящим страхам. Казалось, что прошла уже целая вечность среди этого царства ужаса — тысячи зелёных глаз, смотрящих на него с прожигающей ненавистью — но прошло всего несколько секунд. Просто время для него замедлилось.

Он видел, как перевёртыш, словно не спеша, поднялся, поднял сундук в воздух и помчался в сторону дворца, но он ничего не мог сделать. «Нет... Я... Должен! Идти!» Но ноги не слушались. Казалось, он так и простоит здесь, посреди улицы, пока Кризалис не будет побеждена, но тут произошло чудо. Желание идти было настолько сильно, что оцепенение начало спадать. Он пошел тяжело, словно к нему прилипла огромная тянучка. Но он двигался. Ещё секунда, и наваждение спало. «Я должен спешить!»

И мысль стала движением.

Глава XXI

«Ещё немного... Я почти добрался...» Клык торопился насколько мог, но сундук, даже удерживаемый с помощью магии, был слишком тяжёлым и не поспевал за ним. Но вот показались стены дворца. Чувствуя волнение, он помчался ещё быстрее. Вот он уже поднимался по лестнице, как вдруг...

Из дворца, словно цунами, во все стороны пошла огромная волна магии. И Клык почувствовал её, но удивиться не успел, тому, что это была магия чистой, бесконечной любви. Перевёртыши, не в силах сопротивляться этой энергии, которую они не в состоянии поглотить, разлетались в стороны. Но Клык не видел того, как вся армада Роя, помимо своей воли, улетала в неизвестном направлении. Он не слышал тысяч криков ярости. «Я... должен...» Он ощутил, как некая упругая сила пытается вытолкнуть его. «Нет! Ещё немного...» И произошло невероятное — барьер, встретившись с более могущественной силой, дал трещину, образовав большую дыру, и распространился дальше.

И Клык проскочил.

Тяжело отдышавшись, Клык поскакал дальше. Он ничего не замечал, поскольку цель была важнее. Но прежде чем ворваться внутрь, интуиция напомнила ему, кто он такой, и Клык успел вернуть маскировку. Когда он открывал огромные двери, то был готов ко всему. Оказалось, что он ошибся.

Для такого большого зала, внутри было не так уж и много пони. Когда же он вошёл, то наступила гробовая тишина. Спустя несколько секунд до него наконец дошло, что среди них не было Кризалис. Более того, не было ни одного перевёртыша. И настолько это было странно, что Клык отпустил сундук, и тот с громким грохотом упал на пол.

— Это... Элементы? — Сиреневая единорожка, кажется, от неожиданности не могла сказать ничего путного. — Но... как?

— Я... Принцесса Луна... — Клык был шокирован. Он не знал, как реагировать — радоваться или огорчаться. — Она помогла...

Заминка могла продолжаться неопределённое время, если бы не он... В помещение влетел Шрам.

— Дер... держите его! — С этими словами он набросился на Клыка и мощным ударом копыт отбросил его к стене. От удара он принял свой настоящий облик.

Все присутствующие от удивления раскрыли рты. Это была слишком неожиданная развязка для них.

— Видите? — Шрам говорил, задыхаясь. — Это мерзкий шпион и помощник Кризалис!

— Нет! Я лишь хотел помочь...

— Принести Кризалис Элементы? — Шрам со всей силы ударил копытом в стену вблизи от Клыка. — Или когда ты дал ей возможность избавиться от Принцессы Кейденс? Ты тоже помогал?

Шайнинг Армор, услышав такое, медленно приблизился к Клыку. И в его глазах читалось отнюдь не желание подружиться с тем, по чьей вине пострадала его возлюбленная.

— Да я тебя... — Он замахнулся на него, но внезапно остановился. Нет. Если я буду мстить, то чем я буду лучше тебя? — Он стал говорить холодным тоном. — Уходи. Я не знаю, почему ты ещё здесь, и не хочу знать. Возможно, я буду сожалеть, что позволю тебе уйти, но тем не менее, скажу — уходи.

Клык чувствовал, что ничего сейчас не сможет сделать. «Уйти? Но как? Я не могу... нет.» И мысль превратилась в слово.

— Нет. Я никуда не пойду.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что не сдвинусь с этого места. — Клык тоже умел говорить таким же тоном — спокойным, словно равнодушным. — Кризалис... она не простит поражения и найдёт виновного в своём провале. Перевёртыши разорвут меня на кусочки, увидев меня.

— Ах, какая жалость! — Шрам не смог не съязвить. — И что нам с того? Ты — монстр, и таким, как ты, не место среди нас.

— Мне наплевать. — Клыка охватило глубокое безразличие ко всему происходящему. — Мне некуда идти. Делайте со мной что хотите.

«Кажется, в эти моменты, пони обычно закрывают глаза, чтобы было не так страшно.» И он сделал это, готовый встретить свою судьбу.

Ещё пара секунд, и всё могло закончится по-другому. Но в этот день, похоже, судьба решила расставить всё по своим местам. Клык ощутил сильное дуновение воздуха. Но затем ничего, кроме...

— Что... что вы делаете?

Клык догадался открыть глаза. Между ним и остальными стояла Принцесса Луна, закрывая его своими большими крыльями.

— Я делаю, что должна! — Кажется, она с ненавистью посмотрела на Шрама. — А вот что здесь делаешь ты, жалкий предатель?

Степень шока у остальных давно перевалила за разумные пределы. Слишком много неожиданностей за один раз.

— Луна? — Селестия очнулась первая. — О чём ты?

— Он продался Кризалис, вот о чём! Он помогал ей, повёл её армию в бой! Не было никаких перевёртышей в Мейнхеттене, он нас обманул!

— Шрам, — Голос Селестии был обманчиво спокойным, — это правда?

Он ничего не говорил, только смотрел прямо в пол.

— Принцесса, — заговорила Кейденс, — не надо его обвинять. Он никогда бы не сделал такого, по крайней мере, по своей воле. Он не виноват — Кризалис много кого смогла обмануть.

— Да, — Селестия понизила голос, — пожалуй, ты права. Я прощаю тебя, Шрам.

— Что? — Он был вне себя от этих слов, настолько страшно он смотрел на всех. Зал громким эхом отдавался на его крик. — И после всего ты просто взяла и простила меня? — Шрам был настолько зол, что не обратил внимания на то, что не только обращается к ней на «ты», но и впервые в жизни повысил на неё голос. — Да я сам всё это сделал! Сам, поняла? — Ещё одна неожиданность окончательно могла сломать и без того неустойчивую к стрессам психику сиреневой единорожки и её подруг. — Из-за тебя мне пришлось это сделать! — Глаза Солнечной Принцессы округлились ещё больше. — Столько лет я вкладывал усилия в этот чёртов Легион... Я всё отдал для него! И что? С каждым годом становилось только хуже, и всё из-за тебя! Надеешься на этих глупых детей, холишь и лелеешь, а сама не замечаешь, как год от года мы приближаемся к катастрофе! Что, помогли они тебе в нужный момент? Видишь, насколько ничтожны были твои планы! — Он выждал секунду, но ответной реакции не увидел. — И после всего, что произошло, ты так просто простила меня? Нет... Я так больше не могу! Я ненавижу тебя, твоё правление и всех вас! Я ухожу! Навсегда!

Не обращая ни на кого внимания, он быстро ушёл из зала. Наконец Селестия ещё раз совершила маленький подвиг над собой и пришла в себя.

— Луна, отойди...

— Что? Нет, он не виноват!

— Отойди, — её голос сразу стал мягче, — прошу.

В этот раз младшая сестра, почувствовав, что её другу ничто не угрожает, подчинилась. Клык стоял перед Селестией и смотрел в её большие глаза. И он не боялся, поскольку в них увидел ничего, кроме лучезарной доброты.

— Ты и вправду хотел помочь?

— Да... При... Принцесса...

— Скажи, что ты чувствовал в тот момент, когда стремился сюда?

— Я лишь желал придти на помощь, потому что иначе... иначе я мог совершить самую большую ошибку в своей жизни.

— Хм, ты самый странный перевёртыш, каких я когда-либо видела. Знаешь, — сказала она с долей сожаления, — когда Шрам ушёл, то он напомнил мне вашу Королеву. Не эту, предыдущую.

— Правда?

— Да. Она была настолько же горда, сколь и самоуверенна. Она хотела свергнуть меня, и, скажу честно, я не виню её за это. За её тираническим желанием править я увидела искреннее желание помочь всем пони. Думаю, не будь она столь жестокой, какой я её знала, то она смогла бы сделать намного больше, чем я. И хотя я простила её и не хотела, чтобы она уходила, но... она ушла сама. Очень похожие судьбы, неправда ли? Но в своём стремлении помочь они оба забыли об одном — важно, чтобы были счастливы все. Не только они сами и их верные подданные, а ещё и остальные. Возможно, Шраму трудно признать свою ошибку, поэтому он и ушёл. Но всё же, я надеюсь, что он найдёт свой путь. Он будет трудным и извилистым, каким и был долгие годы, но рано или поздно он должен вывести его к свету. И я буду ждать, когда он захочет вернуться. Что же касается тебя... Знаю, это прозвучит странно, но я... позволяю тебе остаться. Надеюсь, сестра, у тебя есть место для одного доброго перевёртыша...

Этот день был слишком полон неожиданностей...

Глава XXII

Кантерлот был разрушен, как будто прошло землетрясение. Но это была ещё более страшная катастрофа — нападение Роя многократно превосходило все известные пони катаклизмы. Но теперь, когда перевёртыши были разгромлены, наконец можно успокоиться, но...

По улицам, опустив голову, шёл Шрам. Он мог и улететь, но в таком подавленном состоянии крылья складывались сами собой, и он просто шёл. Со стороны могло показаться, что он ничего не замечает. Это было большим заблуждением — он видел всё. Ночной кошмар стал явью: город, всегда любимый им с детства, превратился в руины; невдалеке, за несколькими улицами, какой-то жеребёнок, не выдержав напряжения, разрыдался, и эти страшные, ненавистные Шраму звуки, раздавались в тишине; пони, ещё не способные придти в себя, ходили вокруг, ничего не соображая.

Все видели, как Шрам уходил прочь из дворца и направлялся в сторону главных ворот, настолько же ясно, как видели, как он летел впереди армады перевёртышей. Никто не знал о произошедшем во дворце, поэтому в толпе витали лишь догадки и домыслы. Но постепенно по городу разошлось страшное сообщение: «Шрам — предатель!» Многие желали разобраться с ним, однако никто не отважился на такой поступок. Были и те, кто не верил в подобные слухи — они хотели подойти к нему, узнать правду и даже как-нибудь помочь. Но когда они видели, насколько страшен его взгляд исподлобья, то шарахались в стороны, пропуская дальше.

Сам же он никак не различал их. Он видел лишь одно — прожигающие ненавистью взгляды. Не было упрёков, оскорблений, унижений. Когда он шёл мимо них, то наступала тишина. Это была настоящая пытка. Как же ему хотелось крикнуть: «Ну же! Вот я! Отомстите мне за всё!» Но никто не кидал камни ему в спину, не набрасывался с криками, и от этого стало ещё хуже. Слава жестокого пони сыграла злую шутку и в этот раз — как ему ни хотелось, но никто его не тронул.

В голове у Шрама крутилась только одна мысль: «Что я сделал не так?» И как не старался найти решение, ответ ускользал от него. «Всё шло, как надо... Неужели они не понимают, что я старался ради них? Я хотел, как лучше... Почему я не чувствую вины за собой, за то, что я сотворил? Как мне исправить свою ошибку?» Но ничего на ум не приходило, кроме одного...

Позади кто-то бежал. И Шрам узнал бы звон этих копыт где угодно. Он мог бы и свернуть в другую сторону, но прятаться от своего лучшего друга может только настоящий трус, а он не был таким.

— Шрам! — Кто-то очень сильно устал. — Постой!

— Нет, Китабу, не в этот раз...

— Погоди! — Он наконец смог догнать его. Окружающие с удивлением посмотрели на этого глупца, но вмешаться боялись. — Я тебя по всему Кантерлоту ищу! Я добрался, как только смог. По городу ходят ужасные слухи. Говорят, что ты...

— Слухи не всегда обманчивы. Особенно сейчас...

— Не говори так! — Китабу старался не кричать, но у него не получилось. — Тебя оклеветали!

— Нет. — Шрам говорил на удивление спокойно. — Никто не посмел бы сделать это необоснованно.

— Я не верю! — Его и без того огромные глаза стали ещё шире. — Ты... ты не мог сделать это!

— Это правда. Пони никогда не распускали лживых сплетен про меня. Боятся мести. И ты знаешь это.

— Нет! — У него была настоящая паника. — Скажи, что ты шутишь, что мы сейчас пойдём и разберёмся с проблемами, а потом всё забудем, как страшный сон. Ха-ха, — разумеется, смешок у него плохо получился, — это была хорошая шутка.

— Китабу, — Шрам глубоко вздохнул, — я ухожу...

— Что? Не надо! — Он был готов поверить во всё, что угодно, лишь бы он не покидал его. — Даже если это правда, то всё равно, не надо столь радикально...

— Нет. Я давно собирался покинуть Кантерлот, нужен был только повод...

— Подожди... я только...

— Если ты до сих пор не понял, то я скажу прямо — я ухожу один.

— Но... а как же я? — Это был предел, дальше которого Китабу никогда не доходил. — Я... не смогу без тебя...

— Не надо обманываться. Ты прекрасно справишься с обязанностями командира.

— Мне не нужен этот чёртов пост! — Китабу хотел звонко ударить копытом о землю, но ничего, кроме лёгкого шлепка не получилось. — Ты — мой друг, и я...

— Забудь про меня! — Шрам схватил его за доспехи и притянул к себе. — Со мной ты долго не протянешь. Твоё место здесь — следить, чтобы Легион окончательно не распался.

— Но... но... — Голос ослаб, и он не мог уже нормально говорить.

— Никаких «но»! Это мой последний приказ. И личная просьба. Не хочу, чтобы дело моей жизни было загублено.

— А как же...

— Свои вещи я оставляю тебе. На сохранение и личное пользование.

— Я... я... — Китабу не мог стоять на ногах и уже сидел на земле.

— Так будет лучше для нас обоих, поверь. Возможно не сразу, но ты поймёшь. Прощай...

Шрам отошёл, расправил крылья и громко, чтобы слышали и остальные, сказал:

— Я ухожу, чтобы выполнить свою миссию. Либо я вернусь героем, либо навсегда кану в забытье...

Он взлетел, и для всех исчез высоко в облаках. Никто тогда не знал, навсегда ли это. И все давно разошлись, кроме серого единорога, который смотрел в серое, как ему казалось, небо, а слёзы сами скатывались по его щекам...