Меж Звёзд
Глава 11. Время откровений
Итак, вот таким вот тёплым вышел конец первого акта. Впереди нас ждут ещё два. Вторая часть книги будет гораздо более медленной в повествовании и, по большей степени, направленной на повседневность. А сейчас, мне бы хотелось уйти на небольшой отдых, ибо последние две недели я писал как чёрт всё своё свободное и несвободное время. Хотя, кто знает, быть может, жажда писать вновь меня сломает и в итоге продолжу прямо-таки без отдыха.
Вибрация отдаёт по всему телу… Всё сознание плывёт… Тошнит и рвёт желудок, словно сейчас я просто-напросто сама вывернусь…
Слышу какие-то голоса, эхом отдающиеся в голове…
Живот крутит… Остро и невыносимо. Я чувствую, как каждая вибрация проходит сквозь меня, словно удары электрического тока, сотрясающие каждую клетку моего тела. Чувствую, как конечности тяжело распластались на чём-то мягком, словно изолированные от моего сознания, я могу почувствовать свои копыта, но они не подчиняются моей воле.
Сознание плывет, как легкий пузырек на поверхности воды. Словно я скользнула в другое измерение, где реальность исказилась и стала неразличимой. Не получается сфокусировать внимание, голова кружится и наполняется странными образами и звуками, которые ничего не значат.
Слышу голоса. Они приходят и уходят, как прилив и отлив. Они медленно проникают в забитые уши, и я не могу понять, что говорят. Эти голоса отдаются в моей голове, будто бы в каком-то пустом, звонком пространстве. Не могу понять, кому они принадлежат и как далеко находятся. Это словно хаотичные звуки, доносящиеся откуда-то издали в абсолютно непроглядном тумане.
Мой желудок сжимается, и тошнота усиливается. Чувствую, как меня может вырвать в любой момент… Боли нет, лишь непонимание того, что произошло. Я беспомощна, как птица в клетке, и мои мысли скользят, как мутная вода в ручье.
Чувствую, как по телу неожиданно волной прошла убийственная сонливость, и сознание скатилось в небытие…
Всё тело ломит… Вибрация еще не утихла, но стала тусклее. Ноющая боль теперь потихоньку начала давать о себе знать… Я рефлекторно пытаюсь согнуть бабку правого копыта, но это как будто происходит лишь в моём сознании, ноги все еще не подчиняются моей воле.
Где я? Вопрос медленно всплывает в моей расплывчатой, но сознательной части ума. Я борюсь за ясность, но словно смутный контур возвращающегося сознания, я пытаюсь собрать кусочки паззла воедино.
Все вокруг постепенно приходит в фокус, но это такой медленный процесс, словно моя голова висит на длинной нити, плавно опускаясь обратно в мир ясности. Когда наконец мне удаётся открыть глаза, я встречаю взглядом размытый потолок. Огромные усилия требуются, чтобы немного приподнять голову, поворачиваю мордочку на бок и замечаю мерцание света, проникающее сквозь занавеси. В глазах всё двоится… Место, где я нахожусь, остается загадкой, но по мере возвращения чувств, моя память начинает всплывать. Вижу, как в углу комнаты разбросаны мои окровавленные, помятые, потрескавшиеся доспехи, а рядом стену подпирает надломленная коса, и на полу заметила недостающую половину лезвия. Жутчайшее зрелище… Словно они попали под вал гигантской мясорубки. Кряхтя от боли, повернула голову направо и заметила спящую Найтмер, положившую голову мне на плечо. Её шёрстка на щеках безобразно слиплась, словно она долго и безудержно рыдала…
По телу прошла волна дрожи…
Это была гидра… Помню её ужасающий рёв, когда отсекала одну голову за другой, но на их месте всё вырастали и вырастали новые. Помню резкий удар и все мгновенно превратилось в сплошной хаос…
С горьким вкусом во рту и упорством, достойным супергероя, я попыталась сесть, но резкая волна боли заставила меня тут же пересмотреть свои намерения. Сознание начинает собираться воедино, словно мозаика, и пульсация в голове уменьшается.
Звуки становятся более различимыми. Я слышу шорох и голоса. Они, кажется, приближаются.
Все еще не понимая толком, что произошло, я начинаю осматривать себя. Вскоре замечаю, что моя грудь полностью обмотана белой повязкой, как и практически вся не укрытая одеялом верхняя часть тела, почти до самой шеи. Вижу, как в районе сгиба левого копыта в вену вставлена игла, трубочкой уходя в подвесную капельницу рядом с кроватью. Тут моё мутное сознание, наконец, поняло, где я нахожусь…
Осмотрев прочие койки, я поняла, что в палате в качестве пациента нахожусь полностью одна.
Тут дверь аккуратно приоткрылась, заставляя меня дёрнуться. На пороге появился крупный жеребец-фестрал в белом халате с необычной, по меркам своей расы, бежевой мастью шёрстки. Устремив свой взгляд в планшет с документами, он немного постоял возле двери, делая какую-то запись, и, перевернув листок, его взгляд метнулся ко мне.
— Ох, Ваше Высочество, — он резко упал в поклон настолько низко, насколько только смог. — Как же я счастлив, что вы пришли в себя. Как вы себя чувствуете?
— Что произошло? — мой голос хрипел так, словно после приступа астмы.
Врач глубоко вздохнул, не поднимаясь из поклона.
— Вы… Каждый житель нашего городка обязан вам своей жизнью, Ваше Высочество, — его голос значительно сменил оттенок с радости на томную грусть.
В палате воцарилась тишина, и фестрал не спешил подниматься.
— Что произошло? — более требовательно переспросила я, вновь попытавшись усесться, и боль ударила меня по голове кувалдой, вызывая мучительный стон.
— Стойте! Сейчас вам нельзя двигаться! — он резко вскочил, выставив копыто вперёд.
Он постоял так какое-то время, с беспокойством глядя на меня, и, опустив копыто с глубоким вздохом, отвёл взгляд.
— Ваше Высочество, то, что вы сделали… — он глубоко вздохнул. — После того, как гидра бездыханно упала, местная стража совершила облёт, дабы узнать причину происходящего. Лишь на третьи сутки, когда труп начал гнить, было обнаружено, что гидра и вправду пала замертво… — жеребец явно выдавливал из себя слова, прилагая значительные усилия. — Когда резали гигантский труп на части, дабы убрать его с территории города… — он тряхнул головой, словно пытаясь отделаться от каких-то жутких воспоминаний. — Местная стража обнаружила, как вы, Ваше Высочество, бездыханно покоились в пасти чудовища, будучи нанизанной на тысячи острых зубов…
Я вздохнула. Теперь, всё обретает смысл… Полагаю, гидру отравила моя переполненная магией аликорнья кровь.
— Увидев это страшное зрелище, мы… Совершенно не рассчитывали, что сможем поставить вас на копыта, — он глубоко вздохнул, стараясь не смотреть на меня.
Жеребец поднёс папку к носу, открывая первую страницу.
— Как врач, я обязан сообщить вам о результатах обследования, — он достал из футляра очки, расположив их на переносице. — Множественные переломы плечевых костей, в том числе ключицы, переломы локтевых костей и лучевой кости, переломы костей предплечья и бабковых костей передних копыт, раздробленные кости грудной клетки, переломы позвоночника в восьми местах, переломы бедренных костей и костей голени. Помимо переломов, были обнаружены сильные сотрясения внутренних органов, не говоря уже о полностью пронизанной насквозь в абсурдном количестве нижней части вашего тела. Была зафиксирована страшная потеря крови, однако… — он перевернул листок. — Судя по всему, благодаря вашей регенерации, кровь успевала сохранять свой предельный минимум для выживания, — врач отвёл взгляд от планшета и серьёзно посмотрел на меня, опустив очки. — Ваше Высочество, мы, разумеется, не разбираемся в физиологии аликорнов и чтим официальные заявления о вашей бессмертности, но по данным тщательного исследования, мы пришли к выводу что у вашей регенерации есть предел, — он протёр халатом линзы очков и сложил их в футляр. — После диагностики стало видно, что некоторые повреждения, судя по всему, не успевали заживать должным образом, пока вы находились… там… У нас есть все основания полагать, пробудь вы там ещё лишний день, или даже несколько часов, регенерация крови стала бы значительно слабее, — он поднялся на копыта.
Вздор!
Я вновь попыталась подняться.
— Ваше Высочество! — врач подоспел ко мне, останавливая мой порыв. — Вам нельзя двигаться! Переломы ещё не успели зажить!
Я лишь посмотрела на него, глубоко вздохнув, и послушалась, удержав лишнее возмущение при себе. Как-никак, работники этой больницы выходили меня.
— Сколько нам пришлось находиться в бесчувствии? — спросила я, расфокусировано устремив взгляд вперёд.
— Смею сказать, чуть менее четырёх дней. Вас нашли на третий день после гибели гидры и тут же доставили в городскую больницу Найтрайда, — жеребец подошёл к окну, пошире раскрывая шторы. — Спустя чуть более двенадцати часов, вы уже пришли в себя.
Я кивнула головой, измучено прикрыв глаза.
— Сколько пони знает о нашем прибывании здесь?
— На данный момент, лишь корпус стражи, персонал больницы и мэр города мисс Найт Петал, — врач отложил планшет на стойку рядом с койкой, постучав копытом по ёмкости с физраствором моей капельницы. — Мы сочли верным решением не допускать публичной огласки без вашего личного согласия, дабы избежать лишнего внимания со стороны городских жителей и обеспечить вам должный покой.
Я удовлетворённо кивнула, слабо улыбнувшись.
— Благодарим вас за заботу. Нашим гласом просим и впредь ни под каким предлогом не допускать сие публичной огласке. Мы приказываем не позволить распространиться вести о пробудившемся чудовище за пределы города, дабы избежать полномасштабной паники средь населения королевства. Также, просим удержать вас известие сие и всё, связанное с ним, от доноса в замок, — я глубоко вздохнула от ноющей боли, открыв глаза. — Нашим гласом приказываем.
— Я передам мэру, Ваше Высочество, — врач поклонился.
— Благодарим вас за понимание, — посмотрела на жеребца. — Изволили бы мы узнать, когда смогли бы мы покинуть больницу?
— Учитывая невероятную скорость вашего восстановления, около суток, быть может, немного раньше, — он поднялся из поклона. — Мы проводили регулярный монитор вашего состояния, на данный момент большинство внутренних органов успели восстановиться. Уровень крови почти стабилизирован. Однако, заживление переломов идёт значительно медленнее. Кости уже начали процесс сращения, тем не менее, по нашим прогнозам, на исцеление может уйти более десяти часов.
— Спасибо вам за проделанный тяжкий труд, — я глубоко вздохнула, от этого в груди отдало жгучей болью, заставив меня поморщиться. — Мы озаботимся обеспечением персонала больницы королевской пенсией, дабы отблагодарить вас за проявленную заботу.
— Мы лишь исполняем врачебный долг, Ваше Высочество, — он вновь кратко поклонился, улыбнувшись. — Я проведаю вас в полдень, прошу вас не совершать резких движений и держать тело в состоянии покоя, иначе кости могут неправильно срастись. Мы не стали накладывать гипс в виду вашего скоросрочного восстановления, обойдясь лишь магнитным заклинанием, удерживающее кусочки костей вместе.
— Хорошо, благодарим вас.
— Всего доброго, поправляйтесь, — врач спрятал папку под крылом и, на прощание кивнув, скрылся за дверью.
Я глубоко вздохнула, прикрыв глаза.
Сколько же всего произошло… Как меня только так угораздило попасть гидре в пасть… Последнее, что я помню, это мощный удар, дальше была лишь пустота. Полагаю, что меня основательно огрело гигантским хвостом.
В мыслях на передний план вышли слова врача.
Я что, действительно могла взять и погибнуть? Не знаю даже, что и думать на этот счёт…
Дело в том, что на моей памяти действительно не было таких ярых случаев, когда я была бы совсем близка к смерти. Да, были ранения, крайне серьёзные и абсолютно смертельные для обычных пони, и они легко восстанавливались за считанные минуты или часы. Но не было такого, чтобы меня чуть ли не перемололо в фарш…
Меня передёрнуло от мурашек.
Очень жуткие мысли… Но, фактически, пару дней назад такой шанс был бы мне вполне предоставлен. Думать над вопросом своей смертности весьма и весьма пугающее занятие, но, ничего отрицать нельзя.
С другой стороны, ни один врач до этого самого момента ещё не работал с аликорном. Не говоря уже о том, что ранее исследования нашей природы и физиологии никогда не проводились. Посему, могу сделать вывод, что тот врач мог попросту ошибиться в своих суждениях. Просто-напросто никто не знает, как работает наша регенерация, есть ли у неё предел и от чего зависит её сила. Обследования могли показать всё что угодно, и, пожалуй, меня этот факт успокаивает. Как-никак, в мою, да и в голову сестры тоже вложено знание о нашем практически абсолютном бессмертии. Мы сами понятия не имеем, откуда это знание у нас есть… Оно словно вырвано из контекста. Нет никаких воспоминаний, которые указывали бы на источник данной информации, но при этом есть абсолютная и практически непоколебимая уверенность в том, что это чистая истина. У меня есть всего несколько догадок столь странной ситуации. Во-первых, мы могли получить это знание в раннем детстве. Быть может, если наши с Тией родители — аликорны, именно они могли поведать нам о факте бессмертия перед внешним миром, и при том ещё о смертности перед друг другом. Во-вторых, если у нас нет родителей, и нас породили наши светила, они могли вложить в наши головы всю необходимую информацию о нашей природе, которую мы просто должны знать.
Кстати говоря, вторая теория хоть и является тычком копытом в небо, но мне почему-то больше верится именно в неё… Тия считает это абсурдом, но вот я верю. Просто-напросто слишком уж много фактов сходится к данной теории. Мы с сестрой вообще ничего не помним о раннем детстве, кем мы были, как мы жили до того, как Платина и Старсвирл взяли нас под опеку. Возможно, мы с Тией просто взяли и появились в один момент уже в определённом возрасте, что опять может указывать на вмешательство светил. Во-вторых, до нашего появления, во главе со Стар Свирлом была организована специальная группа единорогов по управлению небесными телами. Каждый день они смертно изнурялись от сумасшедшей нагрузки во время применения сильнейшего заклинания целых два раза в сутки. Наши светила могли специально создать нас, чтобы мы взяли эту ношу на свои плечи.
Эх… Теории — всего лишь теории. Жаль, что я, вероятно, никогда не узнаю, откуда мы с сестрой пришли…
Почувствовала, как шёрстка левого плеча начала намокать. Повернув голову, я обнаружила плачущую сквозь зажмуренные глаза Найтмер.
Попытавшись расправить крыло, дабы обнять её, я почувствовала резкую боль, заставив лёгкие резко сжаться, и я решила, что шевелиться — всё-таки не лучшая идея в данный момент.
— Прости меня, — сказала она, наконец.
Найтмер отстранилась, вытерев слёзы копытом. Когда она распахнула веки, мне открылось ужасающее зрелище её измученных покрасневших глаз, словно она рыдала сутками напролёт.
— Найтмер… — я повесила ушки, уставившись на неё.
Она поднялась на ноги и подошла к окну, положив передние копыта на подоконник, явно избегая встречи взглядом со мной.
— Мне стоило удержать при себе всю эту затею, — безжизненно сказала кобыла, пустота так и чувствовалась в её голосе.
Создавалось очень сильно ощущение, что все слёзы она уже выплакала, пока я находилась без сознания.
— Ты шутишь? — искренне удивилась я. — Да только благодаря тебе я исполнила свою мечту! Я абсолютно серьёзно хочу продолжать здесь жить, Найтмер! Выбрось всю эту дурь из головы, не ты гидру разбудила!
— И всё же, — она покачала головой.
— Найтмер… — грустно сказала я. — Прошу тебя…
Она выставила копыто в останавливающем жесте.
— Всё, что мне нужно, это немного отойти от всего этого… — она создала перед собой ведро с водой и принялась промывать глаза. — Не успокаивай меня. Мне просто нужно перевести дух…
Умывшись, она растворила ведёрко и принялась вытираться материализованным полотенцем. Её взгляд вдруг устремился в пустоту.
— Пока ты находилась в пасти разлагающегося трупа, я просто сходила с ума… — откинув полотенце в сторону, она опустила голову.
Дрожь прошла по всему телу… Мне было невыносимо сложно представить, через что Найтмер вообще пришлось пройти, пока я «отдыхала»…
— Но когда тебя всё-таки нашли, я… — кобыла тяжело вздохнула. — Я начала приходить в себя…
Даже понять не могу, она специально говорит так, чтобы меня не беспокоить, или она действительно начала приходить в чувства? С одной стороны, мне совершенно не хочется исполнять её просьбу, но с другой всё-таки кажется, что она говорит правду и ей просто нужно немного времени.
Ох, какая же я всё-таки дура…
— Мне просто нужно пару дней отдышаться от произошедшего, тогда я приду в норму, — закончила она, всё-таки решившись посмотреть мне в глаза.
Я не могла прочитать этот взгляд. Беспокойство, страх, горечь и практически все эмоции, которые я только могла опознать, купались внутри неё.
— Найтмер, прости меня, — я опустила голову. — Мне следовало послушать тебя…
— В какой-то степени, я даже счастлива, что ты всё-таки меня проигнорировала, — кобыла покачала головой. — Я чуть не двинулась от того, что произошло, но ты спасла пять тысяч пони, как никак, — она вздохнула. — Я бы не решилась на твоём месте… Прошу, оставайся такой, Луна, но умоляю тебя, не подставляйся больше…
Я прикрыла глаза.
— Обещаю.
Спереди послышался облегчённый вздох.
— Спасибо.
В комнате воцарилась короткая тишина, нарушенная мной спустя несколько секунд молчания.
— Найтмер, ты точно в порядке? — я посмотрела на неё вновь.
— Глупый вопрос, Луна, разумеется нет, — она покачала головой. — Я знаю, ты свято полагаешься на своё бессмертие, только вот я не могу так! Мне чуть не пришлось лицезреть твою смерть, а потом целых три дня наблюдала за тем, как твоё превратившиеся в месиво тело истекает кровью, нанизанное на острые клыки гниющего трупа, а я даже сделать ничего не могла… Поэтому нет, не в порядке, Луна, — Найтмер крайне серьёзно посмотрела на меня, но затем, её взгляд значительно смягчился, и она отвела глаза в сторону. — Одно радует, что всё обошлось, и ты всё-таки выкарабкалась. Мне нужно пару дней, чтобы перевести дыхание, тогда я, возможно, буду в норме. Но, скажу тебе честно, то, что произошло, на всю жизнь останется со мной, в этом я не сомневаюсь. И давай, пожалуйста, не будем говорить о произошедшем какое-то время, прошу тебя… Сейчас ты цела и это всё, о чём мне хотелось бы думать.
Я опустила голову на подушку.
— Только не вини себя, — сказала я горестно.
Ответом мне послужил глубокий вздох и слабый кивок.
Мне самой не хотелось говорить о том, что произошло. Всё это лишь один сплошной несчастный случай, благо, всё хоть и закончилось тяжело, но имело хороший конец. Полагаю, будет лучше, если мы просто на какое-то время дадим этому усвоиться у нас в голове, чтобы обсудить всё рационально через какое-то время. Сейчас совершенно не тот момент…
И тут, мне в голову пришло ещё одно воспоминание, на этот раз тёплое. Весь мрак словно копытом смело, а щёки залились краской. Есть, конечно, и более удачное решение для смены темы, да и мне самой как-то не хотелось бы заводить разговор о том, что я сказала Найтмер… В тот момент всё было так быстро и спонтанно. Мне самой было глубоко неизвестно, почему эти слова сами вырвались изнутри.
Ох, сено…
— На счёт того, что я сказала перед твоим уходом, — словно прочитав мои мысли, начала Найтмер, заставляя меня в значительной степени покраснеть. — Это правда… — она посмотрела на меня, но в этот раз живым радостным взглядом.
Вся мертвечина испарилась из её голоса, безумно контрастируя с её состоянием некоторое время назад.
— Ты…
— Да, — сказала она просто, продолжая мягко улыбаться.
Я почувствовала, как сердце внутри заколотилось, а приятное тепло начало расползаться по всему телу.
— Я… — чуть ли не задыхаясь от учащённого сердцебиения, выдавливала из себя слова. — Тоже…
Найтмер лишь спокойно кивнула.
— Знаю.
В тишине комнаты, наполненной теплотой и волнением, мы смотрели друг на друга, словно между нами установилась особая связь. То, что произошло, казалось чем-то невероятным, словно судьба сама вмешалась в наши жизни, чтобы нашла идеальный момент для этой откровенности.
— Но, сколько ты уже… — я буквально сходила с ума от частоты пульса…
— Более сотни лет, — ответила Найтмер ласково.
Внутри меня что-то ёкнуло… Более сотни лет?
Брови всё никак не могли найти своего места, то складывались домиком, то хмурились, то ещё что… А глаза забегали от волнения.
Я хотела что-то сказать, но всё внутри меня просто сходило с ума от неимоверного прилива всевозможных эмоций, а копыта полностью онемели.
Сквозь мгновение, которое казалось вечностью, Найтмер подошла к моей койке и легонько наклонилась. Она смотрела на меня, так ласково и заботливо, я просто не могла отвести взгляд от её бирюзовых глаз. Найтмер прикрыла веки и аккуратно приблизилась. Моё сердце заколотилось ещё сильнее, и я просто решила отдаться течению. Я закрыла глаза и почувствовала, как её губы нежно соприкоснулись с моими. В этот момент я ощутила, как весь мир исчез вокруг нас. Все мои сомнения и страхи улетучились, а этот поцелуй стал настоящим эмоциональным взрывом у меня в груди.
Наши губы обменивались лаской, словно каждое движение было истинным откровением, раскрывающим наши самые глубокие чувства. Этот поцелуй был долгим и медленным, и я ощущала, как внутри меня бушевала жажда искренней близости.
По мере того, как мы тонули в поцелуе, Найтмер нежно поглаживала меня крылом. Её перья отдавали прохладой, но одновременно приятно мягкой. Моё неповреждённое копыто скользнуло по её шее, и я ощутила невероятную нежность от гладкости её шёрстки.
С каждой секундой нашего поцелуя моё влечение становилось сильнее, а сердце билось все быстрее. Я знала, что этот момент — начало чего-то столь великого, что просто невозможно описать словами.
Когда наш поцелуй наконец завершился, мы тепло взглянули друг на друга. Тишина в комнате была наполнена магией этой связи, и я поняла, что моё будущее стало намного ярче.
Найтмер ласково улыбнулась и снова нежно скользнула крылом по моей щеке. Я не могла оторвать взгляда от ее глаз, которые сверкали невероятной глубиной и заботой.
— Это только начало, не так ли? — прошептала она, словно читая мои мысли.
Я кивнула, чувствуя внутри себя горячую волну счастья. Наши жизни слились в этот момент, и я понимала, что всё остальное в мире более не важно. Мы нашли друг друга, и то, что только что произошло, без сомнения было самым важным моментом долгой истории.
Найтмер аккуратно улеглась рядом, нежно укрыв меня крылом. Её тепло… Пожалуй, это всё, что мне сейчас нужно.