Подсолнух

Глава 6

Вопреки ожиданиям, Сансет вернулась в свою комнату в довольно приподнятом настроении. Она долго не могла сосредоточиться на том, чтобы поспать, и в конечном итоге включила телефон и, не задумываясь, написала Снейлсу.

“Ты уже спишь?”

“Нет, не могу уснуть”

“Я тоже”

“Спасибо за сегодняшний вечер, было очень весело)”

“Даже несмотря на то, что я снова всё испортила?”

“Ты не испортила. Нам просто не очень повезло”

“Несколько раз подряд?)”

“Поверь мне, когда рядом Снипс, ещё и не такая жесть случается :D”

“Так я тебе Снипса заменяю?!”

“Да ладно, у тебя отлично получается)”

Разговорившись, они пролежали без сна до пяти утра, болтая обо всякой ерунде, пока Сансет в изнеможении не отключилась, провалившись в сон. Она не понимала, как же так получилось, но отчего-то события прошедшего дня настолько отпечатались в сознании девушки, что у неё никак не получалось как следует расслабиться. Даже после сна она чувствовала себя так, будто выпила пару чашек кофе, и, казалось, была готова свернуть горы.

Утром в зеркале её встретило необычайно странное отражение. Что-то в нём изменилось, едва уловимое, и Сансет никак не могла понять, что именно, насколько бы внимательно она ни всматривалась. Она улыбнулась девушке по ту сторону зеркала и с особой тщательностью привела в порядок волосы, будто от её причёски зависел исход всего дня.

По дороге в школу Сансет поймала себя на том, что напевает под нос одну из старых песен, ещё со времён жизни в Эквестрии. Мелодию, что так и просилась наружу, она не играла уже очень давно. И хотя с ней были связаны не самые приятные воспоминания, она настолько сильно рвалась из её сердца, что девушка не могла дождаться момента, когда наконец останется одна в музыкальном классе.

До нелепого странное игривое настроение, с которым Сансет проснулась, совершенно сводило её с ума. Серые улицы, что ещё недавно так раздражали, расцвели в её глазах под светлеющим голубым небом. Даже мрачные скелеты голых кустов и деревьев заблестели каштановыми ветками в лучах восходящего солнца.

Школьный холл встретил её празднично украшенными стенами. Через весь потолок тянулись красно-белые гирлянды из бумажных сердечек, а кое-где были подвязаны блестящие воздушные шарики. В привычном повседневном шуме Сансет не сразу расслышала, что по громкой связи непрерывно, едва слышно, играет музыка, чего обычно никогда не случалось в праздники. Интересно, как Пинки Пай удалось уговорить на это директрису?

— Неплохо украсили, да?

Невольно залюбовавшись на украшения в холле, Сансет не заметила, как к ней подошла Эпплджек, и у неё чуть сердце в пятки не ушло, когда она услышала её голос, однако не подала виду, что испугалась.

— Как ты, Сансет? У тебя всё в норме? — с участием спросила фермерша, по-видимому намекая на вчерашнее.

— Думаю, да, — ответила девушка, поворачиваясь к Эпплджек. Её взгляд упал на шляпу, которую фермерша, вероятно, решила украсить к празднику — на ней была приколота небольшая брошь в виде сердца. — И, кстати, спасибо за билеты, — добавила Сансет. О том, что она в конечном итоге потеряла эти билеты, девушка решила тактично умолчать.

— Ты сегодня… выглядишь отпадно, — произнесла Эпплджек, с улыбкой рассматривая девушку.

Сансет удивлённо моргнула, лихорадочно вспоминая своё отражение в зеркале, но так и не смогла сообразить, что же с ним было не так. Чему же так обрадовалась фермерша?

 — Ладно, не парься, — торопливо перевела она тему. — Хочешь сегодня побывать на нашей ферме? Заодно поможешь с ящиком.

— С каким ящиком? — переспросила девушка, всё ещё в замешательстве осматривая себя, в надежде наконец-то обнаружить что-то не то в своём внешнем виде. В конце-концов сдавшись, она вопросительно взглянула на Эпплджек.

— Для валентинок, — объяснила она, не обратив внимания на её замешательство. — В день праздника он будет стоять здесь, в холле, и туда можно будет опустить открытку или послание. Каждую перемену всё это будет доставляться получателям.

— Неплохая идея, — пожала плечами Сансет. — Но что нужно от меня?

— Ящик нужно собрать и покрасить. Вдвоём это будет проще сделать, но если ты занята…

— Нет-нет, я помогу, — оборвала её девушка, вспомнив, что лучше никому из подруг не отказывать.

Эпплджек одобрительно кивнула, и у запаниковавшей было Сансет отлегло от сердца.

— В таком случае, мой брат заедет за нами после уроков. Будь готова! — бросила она напоследок, прежде чем уйти на урок.

Сансет тоже поспешила на занятия, но как следует сосредоточиться на уроках у неё никак не получалось.

В мечтательной задумчивости она просидела, рисуя бессмысленные узоры на полях тетради. Мыслями девушка из раза в раз возвращалась ко вчерашнему дню, и ощущение необъяснимой эйфории всё никак не желало её отпускать. Сансет чувствовала себя счастливой и никак не могла понять истинную причину этого счастья, от чего внутри у неё всё сжималось от сладкого трепета.

После скучных занятий девушка так сильно торопилась в музыкальный класс, что случайно налетела на проходящую по коридору Пинки. Кондитерша тем не менее обрадовалась такой встрече и радостно кинулась в объятия Сансет.

— Привет, новый друг! — с нескрываемой радостью воскликнула Пинки Пай и вдруг замерла, прижимая к себе девушку, будто к чему-то прислушиваясь. — Какая замечательная мелодия, — произнесла она, отстраняясь от удивлённой её внезапностью Сансет.

— Что? — только и смогла ответить шокированная девушка.

— Твоя душа поёт, — ласково улыбнулась кондитерша и вприпрыжку поскакала по коридору по своим делам, не посчитав нужным что-либо объяснить.

Ей показалось, или Пинки Пай действительно слышала эту навязчивую музыку, застрявшую у неё в голове? Впрочем, после близкого знакомства с кондитершей Сансет уже больше ничего не удивляло.

Музыкальный класс встретил девушку понимающей тишиной, словно ожидающей новых эмоциональных излияний в форме музыки. Швырнув сумку куда-то в угол, Сансет села перед пианино. Открыв крышку, она заботливо стала перебирать клавиши, будто вспоминая звучание каждой из них. И хотя некоторые ноты звучали из старого инструмента далеко не идеально, девушка улыбнулась, наигрывая мелодию, что так рвалась из её души.

Эта музыка, увлекающая и завораживающая, казалось, всё глубже затягивала в себя, заставляя сердце биться в необъяснимом радостном экстазе. Временами, то замедляясь, то ускоряясь, она пыталась выразить то, что творилось внутри противоречивой души Сансет, но не могла дать ясный ответ даже ей самой. Композитор, который написал эту мелодию, вероятно, был либо пьян, либо так же сильно заплутал в собственных эмоциях.

Последние ноты прозвенели в пустом классе едва слышно, почти торжественно печально, будто сожалея о конце композиции, с большой неохотой отпускающей её разум. Несколько секунд девушка просидела в тишине, прежде чем услышала позади шорох. Она стремительно обернулась и её сердце пропустило удар — посреди класса стоял Снейлс с немым восторгом на лице.

— К-как давно ты здесь? — Сансет попыталась изобразить ярость в своём голосе, но почувствовала, что неизбежно краснеет.

— Пару минут, — ответил паренёк, и девушка с ужасом поняла, что он всё слышал, но почему-то была этому даже рада. — Играешь просто охренительно. Почему бы тебе не сыграть на празднике? — предложил он, присаживаясь на скамейку рядом с ней.

— Ещё чего! — возмутилась Сансет. — Я играю не для того, чтобы меня кто-то слушал.

Нахмурившись, она опустила взгляд на клавиши. Ей казалось, что если она посмотрит ему в глаза, он обязательно всё поймёт и подумает о ней совершенно не то, что она хотела. Странное и необъяснимое чувство стыда никак не хотело отступать.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Снейлс.

— Ну… — Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. В уме пролетали фрагменты их вчерашних приключений, и она удачно зацепилась за один из них. — Если проводить параллели со вчерашним днём, то прямо сейчас ты услышал, как я кричу посреди пустого леса. Как думаешь, хочу ли я кричать со сцены то, что чувствую? — насмешливо спросила она и рискнула искоса взглянуть на паренька.

Он выглядел смущённым.

— Кажется, я понял, — виновато произнёс Снейлс. — Прости, что сморозил глупость.

Но Сансет нисколько не злилась, хоть и смотрела на него с притворной обидой. Вероятно, если бы не это напускное раздражение, она бы улыбалась как дура, настолько её распирало от переполнявших эмоций. Но она очень боялась их показать, даже несмотря на то, что паренёк уже видел её настоящую.

Она вновь повернулась к инструменту, и её руки сами собой потянулись к клавишам. Вчерашние откровения никак не шли у неё из головы. Раз уж так случилось, что Снейлс поделился с ней чем-то сокровенным, ей хотелось сделать то же самое. Раскрывать свою душу было очень непросто, и что-то внутри неё трусливо дрожало, боясь оказаться излишне уязвимым.

— Хочешь послушать? — вдруг предложила девушка, и её пальцы мелодично прошлись по клавишам, готовые в любой момент приступить к игре.

— А можно? — Паренёк с нетерпением заёрзал на скамейке.

— Тебе — можно, — не удержавшись, хихикнула Сансет.

Класс наполнился переливчатыми звуками новой мелодии, которую эти стены никогда прежде не слышали. Девушка не вполне помнила её ноты и дополняла забытое тем, что ей казалось подходящим, отчего тон произведения скакал от весёлого до почти яростного. Иногда она с такой силой долбила по клавишам, что казалось, что старый инструмент стонет от боли под её руками. Тем не менее ритмичная мелодия скорее напоминала старый вальс, чем всё, что Сансет играла до этого.

На мгновение девушка бросила быстрый взгляд на паренька, но не обнаружила его рядом — заворожённый её музыкой, он кружился по классу, отплясывая в каком-то своём неповторимом стиле. И хотя чего-то подобного от него вполне можно было ожидать, она всё равно была приятно удивлена, насколько ловко он подстроился под её волну настроения.

Глядя на него, Сансет залилась смехом, но тем не менее играть не бросила, терпеливо доведя мелодию до финала.

— Это было так… — Вернувшись на скамейку, Снейлс попытался подобрать нужное слово, но замялся.

— Агрессивно? — подсказала девушка.

— Я хотел сказать, чувственно, — наконец придумал он. — Люблю слушать нечто настолько эмоциональное.

Об этом Сансет тоже помнила, несмотря на то, что слышала не так уж и много треков в его маленьком плеере. Она хотела было встать из-за пианино, но, поймав на себе взгляд паренька, замерла. Пару раз за сегодняшний день на неё уже смотрели подобным образом, но девушка так и не смогла понять, что именно всех так удивило в её внешнем виде.

— Что-то не так? — настороженно спросила она.

— Ты сегодня очень красивая, — произнёс Снейлс. Его слова прозвучали настолько непосредственно, что Сансет на мгновение показалось, что она случайно услышала его мысли.

Не зная, как реагировать, она растерянно вскочила с места. Казалось бы, всего лишь безобидный комплимент, который она множество раз уже слышала, но который тем не менее прозвучал из его уст совершенно иначе. Её сердце забилось так часто, что ей показалось, что его стук был слышен на весь класс. Боясь снова показать себя слишком легкомысленной, Сансет вновь спряталась за маской безразличия, так ничего и не ответив.

— Прости! — торопливо сказал он, сжавшись на месте, но, увидев, что девушка схватила сумку и направилась к выходу из класса, припустил за ней. — Прости, пожалуйста, я лишнего сказал, не бери в голову, — продолжал оправдываться Снейлс, когда они вышли в коридор. Скорее всего, он подумал, что она сильно обиделась.

Но его извинения остались проигнорированы. Обычно Сансет злилась и раздражалась на малейшее его проявление чувств, но сейчас всё было совсем не так — она не смогла разозлиться, поэтому просто ушла от ответа, боясь показать свою настоящую реакцию.

— Думаю, мне пора. Меня ждёт Эпплджек, — как ни в чём не бывало произнесла Сансет, спеша в холл.

— Куда-то идёте? — с надеждой поинтересовался паренёк, не отставая от неё.

— Мы едем на яблочную ферму, Снейлс, — вклинилась Эпплджек, присоединяясь к ним из толпы старшеклассников.

— На ферму? — воодушевлённо переспросил Снейлс. — Можно с вами?

— Конечно, — ответила фермерша. — Чем нас больше, тем веселее. Кстати, а где Снипс? Неужели ряды приспешников поредели?

Эпплджек растерянно оглянулась, ища взглядом второго паренька, и Сансет увидела, как заметно потускнел взгляд Снейлса при упоминании его товарища. В этот момент она отдала бы всё что угодно, лишь бы больше никогда не видеть эту мучительную печаль на его лице.

“Чёртова деревенщина, — мысленно выругалась девушка. — Ещё одна такая выходка, и я заставлю её сожрать свою шляпу!”

— Приспешников? — мрачно переспросила девушка, чувствуя, что начинает терять терпение.

Уловив нечто угрожающее в её тоне, Снейлс спохватился и поспешно коснулся её руки, отвлекая от зарождающегося конфликта.

— Это шутка, Сансет, — настойчиво сказал он, заглядывая ей в лицо с многозначительным видом. — Она всего лишь пошутила. А со Снипсом это… Это ненадолго, — произнёс паренёк, обращаясь к Эпплджек.

Фермерша невинно моргнула, будто это вовсе не она сейчас причинила Снейлсу боль своим идиотским вопросом.

— Я думала, вы уже давно помирились, — недоумённо произнесла она.

— Мы работаем над этим, — ответил паренёк, и, глядя на него, Сансет поневоле пришлось расслабить нахмуренные брови. Скрестив руки на груди, она отрешённо отвела взгляд.

— Раз так, то ничего страшного, что вы сегодня не в полном составе, — примирительно сказала Эпплджек. — Идём, Биг Мак нас уже ждёт.

У школы действительно стояла чья-то машина, и выглядела она просто ужасно — местами с неё слезла краска и кое-где проглядывала ржавчина. Из окна со стороны водительского места выглядывало знакомое лицо брата Эпплджек, и Сансет с ужасом поняла, что ей сейчас придётся ехать на этом корыте чёрт знает куда. Мысленно она уже молилась, чтобы это “чёрт знает куда” не оказалось каким-нибудь трейлерным парком или гетто.

Изнутри авто выглядело ничуть не лучше. На заляпанном какими-то застарелыми пятнами заднем сиденье уже разместилась Эпплблум, и пока Сансет боролась с приступом тошноты, Снейлс сел рядом с девчонкой. По нему было заметно, что он старался выбрать более-менее чистый участок.

— Я уж думала, совсем уныло будет, а ты, оказывается, тоже едешь, — радостно улыбнулась младшая Эппл.

— Ни разу в жизни не был на яблочных фермах. Интересно, как там всё устроено, — произнёс паренёк.

Сев рядом с ним, девушка потянулась было за ремнём безопасности, но нащупала лишь выцветшие фантики от конфет и кусок засохшей жвачки — ремня на заднем сиденье просто-напросто не было. Скривившись от отвращения, она съёжилась, стараясь не сильно касаться обивки.

К счастью, путь занял не так много времени, как Сансет себе представляла. Выехав на окраину города, они быстро очутились вблизи высоко огороженной яблочной рощи. Машина весело подскакивала на каждой кочке неровной загородной дороги, и очень скоро девушка снова почувствовала подступающую тошноту.

Казалось, никто кроме неё не хотел замечать, насколько ужасной была поездка. Снейлс любовался ещё не покрытыми листвой яблонями и отчего-то мечтательно улыбался, глядя в ясное небо.

“По крайней мере, хотя бы ему нравится,” — подумала Сансет.

Эпплджек и Эпплблум вели непринуждённую беседу про школу и уроки, и их было не особо интересно слушать. Биг Мак за всё время так и не проронил ни слова, следя за дорогой.

Ферма “Сладкое яблоко” встретила их большими автоматическими воротами. Сансет ожидала увидеть ветхий домишко да пару амбаров. Амбары здесь действительно были, но они напоминали скорее производственные помещения, чем простые большие сараи. Семейное гнездо Эпплов представляло собой кирпичный трёхэтажный дом без претензий на что-то деревенское, и девушка окончательно растерялась. Впечатление, которое произвёл на неё автомобиль, совершенно не соотносилось с тем, что она увидела в итоге.

— Вот мы и на месте, — объявила Эпплджек, выйдя из машины.

Поспешив покинуть грязный салон, девушка с удивлением огляделась вокруг. Заметив взгляд изумлённой Сансет, фермерша насмешливо ткнула её локтем в бок:

— Неплохо для деревенщины, а?

— Разве фермеры живут в таких домах? — Ей до конца не верилось, что они действительно находятся на семейной ферме, а не на каком-то производственном объекте посреди яблочной рощи.

— А что мы, не люди что ли? — засмеялась Эпплджек и подмигнула ей. — Всё нормально. Расслабься и будь как дома. — Похлопав Сансет по плечу, она подошла к Биг Маку. — Ты закончил с доставкой?

— Ага, — ответил здоровяк.

— Накладные передал?

— Ага.

— Отлично. Проверь южный сад, там должны были закончить пересадку.

— Ага.

“Какой исчерпывающий диалог, — подумала Сансет. — Может, и мне надрессировать Снейлса так отвечать?”

Но почти сразу она отбросила эту идею. Ей и так было непросто вывести его на какие-либо откровения, а с таким ограниченным словарным запасом и вовсе ничего нельзя будет выведать.

Старший Эппл послушно удалился куда-то в гущу сада, а их небольшая компания скучковалась на широкой тропе, вымощенной каменной кладкой.

— Идём, нам вон в ту оранжерею, — махнула рукой фермерша на большое стеклянное строение, виднеющееся вдали за амбарами.

Снейлс попытался рассмотреть ферму, взойдя на ближайшее возвышение, после чего растерянно обернулся к Эпплджек.

— Даже забора не видно. Неужели ваша ферма настолько большая? — спросил он.

— Не хочу хвастаться, но так и есть, — гордо улыбнулась фермерша. — У нас тьма тьмущая различных сортов, в том числе уникальных.

— Ничего себе! — удивился паренёк, и Эпплблум, идущая рядом с ним, закатила глаза.

— Ой, да было бы чему удивляться, — фыркнула девчонка.

— Не бузи, Эпплблум, — строго одёрнула её Эпплджек. — Ты живёшь тут сколько себя помнишь, а для других это в новинку.

Эпплблум надула было щёки, но вдруг остановилась и игриво улыбнулась Снейлсу.

— Яблоки то, яблоки сё… Пойдём я лучше покажу тебе кое-что действительно классное! — сказала она и, схватив паренька за руку, исчезла с ним где-то в чаще под неодобрительным взглядом Сансет, которая даже возмутиться не успела.

Руки сами собой сжались в кулаки, но она тут же замерла в бессильной злобе — не бежать же теперь за ними, бросив фермершу.

— Ох уж эти дети, — безнадёжно махнула рукой Эпплджек.

Оставшись с ней вдвоём, Сансет сделала вид, что ничего не произошло, хотя её распирало от обиды.

Они довольно быстро подошли к оранжерее, и фермерша толкнула тяжёлую металлическую дверь.

Сансет почувствовала приятное тепло сразу, как только вошла. Воздух внутри казался настолько чистым, что дышалось легко и приятно. Через стеклянные стены и потолок внутрь оранжереи падали солнечные лучи, заливая всё вокруг тёплым ярким светом. Ровные ряды дорожек разбавляла сочная зелёная трава, на которой так и хотелось полежать. Это, конечно, не сравнимо с Королевским Кантерлотским садом, но выглядело не менее привлекательно для бывшей пони.

— Наверное, было бы лучше собирать ящик где-нибудь в амбаре, но мои инструменты находятся здесь, — задумчиво произнесла Эпплджек, проводя Сансет к чему-то похожему на небольшую мастерскую.

Это был широкий деревянный стол, покрытый глубокими царапинами. На нём стояли пустые горшки из-под рассады и пакеты с землёй. Под столом скрывались различные ящики с разной садовой утварью и инструментами. Складывалось впечатление, будто стол стоял прямо в лесу среди травы и деревьев.

— Тут довольно приятно, — сказала Сансет, бросая взгляд на ветви деревьев, которые смело зеленели в этом законсервированном кусочке лета.

— Это из-за особой температуры и влажности, — объяснила фермерша. Освободив место от мешков и горшков, она смахнула со стола остатки земли. — Здесь растут самые особенные сорта яблонь, которые нуждаются в деликатном уходе.

Пока Эпплджек искала нужные инструменты, девушка прошла чуть дальше по тропинке и наткнулась на самое высокое дерево, виднеющееся где-то в центре оранжереи.

— Что это? — Она присмотрелась внимательнее и разглядела, что два ствола переплетаются почти по всей высоте дерева. Даже в Королевском Кантерлотском саду Сансет такого ни разу не видела. — Это… два дерева?

Водрузив на стол ящик с инструментами, фермерша обернулась и её взгляд заметно оживился.

— О, это особенные два дерева, — с каким-то благоговейным трепетом произнесла она. — Именно вокруг них была построена эта оранжерея.

Ветви деревьев росли между собой настолько тесно, что даже их плоды беспорядочно торчали отовсюду. Они подошли ближе, и Сансет заметила, что эти плоды совершенно разные.

— Подожди, так это не две яблони, — сказала она. — Это яблоня и груша.

— Всё верно, — подтвердила Эпплджек. — Видишь ли, обычно деревья не могут расти так близко друг к другу — обязательно одно начинает угнетать другое и наоборот, и вскоре они гибнут, но только не эти два. Эти деревья посадили наши родители в день своей свадьбы, и они выращивались ими по мере того, как развивалась и наша семья. При правильном уходе, оба дерева круглый год плодоносят, не доставляя друг другу неудобств. — Эпплджек сняла с себя ковбойскую шляпу и бережно приложила её к груди. Девушка заметила грусть, промелькнувшую в глазах фермерши, но лишь на долю секунды, прежде чем та снова улыбнулась. — Это лишний раз доказывает, что любовь способна на многое, даже, казалось бы, на невозможные вещи, а папа с мамой очень любили своё творение. Как и нас…

Фермерша немного постояла возле деревьев в задумчивости, прежде чем наконец отошла, вернув шляпу на голову. Сансет не знала, что следовало говорить в таких случаях. Очевидно, что родителей этого семейства уже нет в живых, и она никогда не знала их, чтобы хотя бы посочувствовать.

— Знаешь, любовь — это тяжёлая работа для обоих, — вдруг произнесла Эпплджек в наступившей тишине. — Мало стать парой и завести огромную семью. Нужно уметь прислушиваться друг к другу и вместе преодолевать трудности.

Сансет с удивлением посмотрела на девушку.

— К чему ты сейчас об этом заговорила? — с недоумением спросила она.

— Это моя настоящая причина, почему я участвую в организации праздника, — ответила фермерша, возвращаясь в мастерскую. — Чтобы заполучить желаемое, нужно приложить хотя бы какие-то усилия.

Ящик, который они собираются делать, будет использоваться для сбора валентинок. При таком раскладе вывод напрашивался сам собой.

— Ты ждёшь от кого-то признание, — догадалась Сансет, на что Эпплджек лишь смущённо улыбнулась.

— Можно и так сказать.

Мысленно девушка уже подбирала варианты, как можно поступить с этой информацией, но вдруг до неё дошло, что всё не может быть настолько просто.

— Почему ты мне об этом говоришь? — осторожно спросила она.

— Это ж очевидно, — ответила фермерша — Потому что я доверяю тебе.

Это простое признание осело немым вопросом в мыслях Сансет. Почему ей доверили такое откровение, ведь она даже не спрашивала об этом? И это после всего того, что она сделала?

—  К тому же, я не называла имени, — добавила Эпплджек, возвращаясь к рабочему столу.

— Не уверена, что мне это так необходимо знать, — в растерянности произнесла девушка, бредя за ней, но фермерша вдруг остановилась.

— Биг Мак вчера вырезал все нужные детали, осталось только принести их сюда. Подождёшь здесь немного? Я быстро.

Эпплджек прошла вглубь оранжереи по другую сторону от грушеяблони и скрылась где-то среди деревьев. Но Сансет пробыла в одиночестве буквально несколько секунд, прежде чем услышала шорох травы там, откуда они с фермершей ранее пришли. Вскоре к столу вышла очень недовольная Эпплблум, но почему-то без Снейлса.

— Где Эпплджек? — отрывисто спросила она.

Не оценив её тон, Сансет безразлично бросила:

— Только что ушла. — Сложив руки на груди, она окинула девчонку сверху вниз взглядом, не предвещающим ничего хорошего. — Не знаю, что у вас за секреты со Снейлсом, но мне это не нравится.

Эпплблум вопросительно вздёрнула бровь:

— Что? Почему?

Внимательно прислушиваясь к окружению, девушка осторожно обошла младшую Эппл, бросая настороженные взгляды сквозь деревья. Ей бы очень не хотелось, чтобы Эпплджек застала её за тем, как она сливает накопившееся раздражение на её дорогую сестрёнку.

— С ним никто не хотел дружить, кроме Снипса, и вдруг ни с того, ни с сего, появляется ваше трио и пудрит ему мозги, — приглушённо произнесла она.

— Мы всего лишь иногда тусуемся вместе, только и всего, — развела руками Эпплблум.

— С чего вдруг он стал вам интересен? — задала Сансет прямой вопрос, который так не давал ей покоя.

— Какая разница, — ответила девочка. Её голос хоть и звучал обиженно, сама она непроизвольно втянула голову в плечи. — Мы всего лишь друзья.

— Я — его друг, — с остервенением произнесла девушка, после чего тихо добавила: — И если будешь досаждать ему со своей шайкой, я расскажу Снейлсу, что вы распускаете о нём грязные слухи.

— Но это неправда! — жалобно воскликнула Эпплблум.

Сансет медленно склонилась над лицом девочки, заглянув в её испуганные глаза.

— Позволь спросить, кому он поверит — тебе или мне?

Младшая Эппл попятилась назад, прекрасно понимая, что такой соперник как Сансет ей однозначно не по зубам. Лишь когда Эпплблум убежала, сверкая пятками, девушке показалось, что она перегнула палку, и теперь она однозначно пожалуется на неё сестре. Но отчего-то на этот раз Сансет была уверена, что поступила правильно.

Она же не навредила Эпплблум, как это раньше бывало с другими учениками, и честно попросила её держаться подальше от её Подсолнуха.

И всё равно в душе оставался неприятный осадок, будто она единолично претендовала на паренька, хотя горячо убеждала себя, что это не так.

Не зная, чем себя занять в отсутствии Эпплджек, Сансет вновь принялась бесцельно блуждать по оранжерее, любуясь яркой зеленью уже без особого восторга. Вскоре она наткнулась на искусственный прудик, выложенный камешками. Среди замшелых камней струился небольшой фонтанчик, стекая в мутноватую воду, вокруг которой росла густая жёсткая трава.

Сансет села на траву, обхватив руками колени, и тяжело вздохнула, стараясь успокоиться под мерное журчание воды. Но, как назло, она снова услышала чьи-то шаги позади. Успокоиться не получилось. Последнее время она стала за собой замечать, что становится более нервной, и это её настораживало.

Рядом сел Снейлс, который уже не искрился радостью, как это было несколько минут назад. Что-то болезненно-отрешенное было в его взгляде, и Сансет могла лишь гадать, что именно глупая девчонка могла ему сказать.

— Вы вроде с Эпплблум уходили, а пришли поодиночке, — первой нарушила напряжённую тишину девушка.

— Мы немного повздорили, — тихо произнес Снейлс.

Повернув голову в его сторону, Сансет нахмурилась.

— Что тебе показала Эпплблум? — настороженно спросила она. Теперь она была даже рада тому, что напугала девчонку — она никому не позволит изводить паренька без всякой причины.

— Домик на дереве, где они с подругами иногда собираются, — ответил Снейлс. Он всё ещё мрачно смотрел на мутную воду, так и не повернувшись. — А ещё она задавала странные вопросы, — добавил он.

— Какие?

— Про Скуталу.

Сердце Сансет упало. Конечно же, Эпплблум будет помогать Скуталу, которая уже давно положила глаз на паренька. Нет ничего удивительного в том, что ей понравился добродушный дурашливый Снейлс. Но главной проблемой оставалось то, что Сансет не хотела делить своего Подсолнуха ни с кем другим.

Лицо девушки было мрачнее тучи, когда паренёк наконец взглянул на неё.

— Ты так расстроилась из-за того, что меня утащила Эпплблум? — спросил он.

— Да, — честно ответила Сансет. Было бы глупо делать из этого большую тайну.

— Почему? — последовал закономерный вопрос, на который было не так-то просто ответить.

Она расстроилась, что Снейлс проводит время с кем-то другим, а не с ней. Всегда ли так было раньше? И что изменилось сейчас? Её раздирали изнутри противоречивые эмоции, которые не могли дать однозначного ответа, сколько бы она ни пыталась в этом разобраться.

— Не знаю, — сдалась наконец девушка и вновь уставилась на водную гладь. — Сложно описать.

— Сансет, ты доверяешь мне? — вдруг произнёс Снейлс.

Этот вопрос поставил её в тупик. Девушка понимала, что не существует ни одного человека, которому она могла бы доверять на все сто процентов, но если взглянуть на ситуацию под другим углом, то наибольшим доверием пользовался именно он.

— Да, — ответила Сансет и почувствовала на себе его взгляд.

— Насколько сильно?

— Настолько, что говорю с тобой об этом, — неловко усмехнулась девушка и всё же рискнула встретиться с ним взглядами. Она ожидала, что он будет всё так же равнодушен к её кислому лицу, но Снейлс вдруг улыбнулся ей.

— Тогда тебе нет нужды беспокоиться о том, что я тебя предам, — просто ответил он.

Сансет никак не могла понять, серьёзен ли он сейчас или нет, и к чему вообще он завёл этот разговор.

— А где гарантии того, что этого не случится? — Её голос прозвучал чуть более резковато, чем она хотела.

Тем не менее паренёк наконец понял, что выразился недостаточно конкретно.

— Ни один человек не сможет тебе гарантировать верность. Ты либо доверяешь, либо нет, — объяснил он. — Ты веришь, что я тебя не предам ради дружбы с кем-то ещё?

Конечно, Сансет верила, но это не мешало ей бояться, что она снова останется в одиночестве. Каждый раз она ревностно оберегала его лишь затем, чтобы не быть одной. По крайней мере, она объясняла себе это именно так.

— Да, — произнесла она с некоторой горечью. В своём страхе она так и не призналась. Трусиха.

— Значит, никакая Эпплблум не заставит меня отвернуться от тебя, что бы она мне ни сказала, — подытожил Снейлс, и Сансет никак не могла отделаться от ощущения, что это на самом деле не так. Ей плохо верилось в то, что кому-то её хрупкая дружба может быть дороже даже чужой симпатии.

“Такой человек, как я, не заслуживает такой верности,” — продолжала она убеждать себя.

Вслух она не стала ничего говорить. Что бы ни сказал ей паренёк, он всё равно не сможет повлиять на грызущие её чувства.

— Откуда у тебя столько моральных сил на такие разговоры? — попыталась увести тему девушка. — Это же, наверное, так выматывает, слушать моё нытьё.

— Это не нытьё, — покачал головой Снейлс. — Мы с тобой поговорили, и теперь лучше понимаем друг друга, разве не так? И на эти разговоры у меня всегда есть силы, потому что я… хочу тебе помочь, — с некоторой заминкой произнёс он, и Сансет показалось, что он хотел сказать вовсе не это. Впрочем, она и так понимала, что именно он не мог сказать. Она тоже многое не могла произнести вслух, но по совершенно другой причине. Страх, засевший глубоко внутри, не позволял ей даже думать в этом направлении.

— Вот вы где, — послышался голос Эпплджек, и девушка увидела её неподалёку между деревьями. Она не выглядела рассерженной, значит, Эпплблум ещё не успела ей наябедничать. — Идём, я всё принесла, — помахала она рукой и скрылась из виду.

Сансет наконец вспомнила, зачем она здесь, но сейчас она толком не могла ни на чём сосредоточиться. Даже когда девушка вернулась к рабочему столу, её мысли были где-то очень далеко, и она едва не схватила лежащие деревяшки голыми руками.

— Осторожно, занозы не посадите, — успела предупредить её фермерша. — Надевайте перчатки.

Девушка послушно натянула перчатки на руки, после чего Эпплджек дала им со Снейлсом по куску жёсткой наждачной бумаги.

— Нужно зашлифовать со всех сторон каждую деталь. Ну-ка помогите, — скомандовала она, распределяя детали на троих.

К счастью, их было всего шесть, и они довольно быстро с ними справились. Из досок больше не торчали мелкие занозы, и можно было снять неудобные перчатки. По оранжерее разносился приятный запах древесины, который Сансет не с чем было сравнить, настолько специфическим он ей показался.

— Ну вот, уже куда лучше на ощупь, — произнесла Эпплджек, довольная их работой. — Теперь надо просверлить места, где будем стыковать, и можно будет собирать.

Закрепив в инструменте сверло, она наметила карандашом места, которые собиралась сверлить. Наблюдая за её работой, Сансет недоумевала, зачем ей вообще нужна чья-то помощь, если фермерша и одна неплохо справляется. Однако, состыковав первые две детали, Эпплджек сунула их в руки Снейлса.

— Держи, только крепко, — сказала она и принялась было сверлить отверстие, но детали стали разъезжаться. — Крепче, говорю, держи!

Придержав доски с другой стороны, Сансет состыковала детали заново, и фермерша наконец смогла закончить свою работу. Сменив насадку, она вкрутила шурупы в только что проделанные отверстия. Только теперь до девушки дошло, зачем нужно было столько свободных рук.

Деталь за деталью они собрали нечто похожее на почтовый ящик. Верхнюю крышку с узкой прорезью Эпплджек посадила на петли, чтобы её можно было открывать.

— Отлично, осталось только покрасить, — облегчённо выдохнула фермерша, убирая со стола всё лишнее.

— Оказалось не так уж и сложно, — задумчиво произнесла Сансет. Почему-то она думала, что это займёт куда больше времени.

— Не сложнее, чем печь печенье, — усмехнулся Снейлс, убирая со стола мелкие опилки и древесную пыль.

— Это точно, — кивнула девушка, вспомнив сколько они проторчали у Пинки.

— Пойду принесу краску, а вы пока отдыхайте, — сказала Эпплджек и снова оставила их вдвоём.

Интересно, надолго ли она ушла? В прошлый раз фермерша уходила на несколько минут, и за это время успели вернуться Эпплблум и Снейлс.

Сансет задумчиво посмотрела на паренька, который практическим путём пытался выяснить, влезет ли в ящик его голова.

Только сейчас она вспомнила, что Снейлс пришёл позже. Интересно, почему?

Паренёк нервно сглотнул, заметив, как пристально на него смотрит девушка.

В её голове мелькнула шальная мысль.

— Что-то не так? — спросил он и испуганно попятился, когда Сансет шагнула к нему. Однако позади был только стол, так что отступать было некуда. — Снова хочешь понюхать меня? Я не курил, честное слово, — жалобно пролепетал паренёк, упираясь в столешницу. Он хотел было выскользнуть, но девушка упёрлась обеими руками в стол, перекрывая ему путь к отступлению.

Она готова была признать, что это было чересчур непристойно даже для неё, но уже не могла заставить себя остановиться. Сансет наклонилась к нему достаточно близко, чтобы ощутить запах его тела. Если он действительно курил, то это было довольно давно, и дым почти выветрился. Однако, помимо этого, от паренька едва заметно пахло одеколоном.

 “Это из-за того, что я вчера сказала, что он воняет?” — подумала Сансет, и ей стало приятно, что Снейлс прислушался к ней.

Она откровенно наслаждалась тем, насколько он был смущён и растерян. В такие моменты паренёк казался беззащитным и покорным и будто нарочно продолжал тайком курить, лишний раз дразня её.

Рука девушки скользнула по его бедру, и она почувствовала, как он вздрогнул, когда она залезла ему в карман брюк.

— Тогда зачем тебе это? — Сансет вытащила из кармана пачку сигарет и покрутила у него перед носом.

— Отдай!

Раскрасневшийся Снейлс тут же протянул руки, чтобы забрать сигареты, но девушка ловко отскочила в сторону, не желая ему ничего отдавать.

— Ты же не куришь, зачем тебе сигареты? — игриво спросила она.

— Ты просила не курить только при тебе. Других уговоров не было, — возразил он, хотя в его голосе слышалась неуверенность.

— Раз так, значит, никуда от меня не отходи, тогда и курить точно не будешь, — твёрдо произнесла Сансет и снова поманила его сигаретами, заставляя бежать за собой.

Она помчалась по зелёной траве сквозь ряды яблонь, и паренёк едва успевал за ней. Время от времени девушка останавливалась, но только за тем, чтобы снова подразнить незадачливого преследователя. Лишь выйдя на середину оранжереи, девушка затормозила и, прежде чем Снейлс успел её догнать, нагло ухмыльнулась и положила сигареты во внутренний карман куртки.

“Ты что сделала?!” — ясно читалось в его взгляде, и Сансет не смогла удержаться от смеха. Он за ними не полезет, и она это прекрасно знала.

— Так нечестно! — жалобно протянул он, краснея ещё сильнее.

— Ещё как честно! — нахально улыбнулась девушка и показала ему язык. — Ну как, сдаёшься или ещё побегаем?

Тяжело дыша, Снейлс сел на траву, переводя сбившееся дыхание.

— Ты мне не отдашь их, да? — устало спросил он.

— Не дам, пока сам не возьмёшь, — кивнула Сансет и вдруг заметила, что паренёк всё ещё смотрит на то место, где исчезли его сигареты. Девушка плотнее запахнула куртку, хотя и понимала, что вряд ли он там увидел что-то интересное, так как Сансет не имела привычки носить одежду с глубоким вырезом.

— Это удар ниже пояса, — обиженно произнёс он, и было непонятно — он всё ещё расстраивался из-за сигарет или из-за того, что больше не видно очертания её груди.

Девушка закатила глаза.

— Тогда попробуй ещё раз, когда отрастишь яйца, — пожала она плечами.

Снейлс нервно рассмеялся.

— Может ли этот разговор быть ещё двусмысленнее, чем сейчас? — Он уже в конец запутался и не был уверен, чего от него хотят.

— Ты сам это начал, — невинно хихикнула Сансет, хоть и понимала, что тут она неправа. По крайней мере, это было хотя бы весело.

Отдышавшись, паренёк наконец осмотрелся и его взгляд остановился на сдвоенных деревьях, о которых рассказывала Эпплджек.

— Где это мы? — Он встал с травы и, словно заворожённый, подошёл к сплетённому стволу.

— Возле главного сокровища Эпплов, как видишь, — ответила девушка.

— Эти деревья. — Снейлс провёл рукой по коре на месте их стыка. — Они как будто обнимаются.

Только он мог сказануть настолько феерично романтичную глупость, от которой у Сансет стало так тепло в груди. Ощущение, что не покидало её с тех пор, как она проснулась, вновь дало о себе знать, разгораясь с новой силой.

Огорошенная собственными чувствами, Сансет замерла на месте, не сводя глаз с паренька. Мелодия, что звучала из её сердца, всё это время звучала для него. Это осознание до такой степени поразило её, что у неё отпало всякое внутреннее сопротивление и она наконец подумала:

“Я что, влюбилась в своего Подсолнуха?”

Влюбляться в своего единственного друга совершенно не входило в её планы. Каждый раз, когда это случалось, всё очень плохо оборачивалось. Проходить через всё это заново она решительно не хотела.

“Как же так,” — сокрушённо подумала Сансет. Она знала, что он за человек и чего от него ожидать, но совершенно не рассматривала его как парня.

Это по-прежнему был всё тот же озорной глуповатый Снейлс, но в то же время он был моральным ориентиром и поддержкой для неё, и при этом ничего не просил взамен. Сложно было представить его в какой-либо другой роли, кроме как друга, отчего Сансет испытывала ещё больший диссонанс.

По крайней мере, это объясняло, откуда на ровном месте возникла настолько сильная ревность к Эпплблум. Всем всегда заправляла именно ревность, и именно она чаще других всё портила, как ей казалось.

“Я не хочу с ним встречаться. Но я также не хочу, чтобы с ним встречался кто-то другой,” — подумала Сансет. Перспектива увидеть его с другой девчонкой разбивала ей сердце. — “И я не могу просто запретить ему с кем-либо общаться”.

Дилемма, которая перед ней встала, казалась нерешаемой. Множество противоречивых желаний разрывали её на части, и девушка не знала, к какому из них прислушаться. Сказать ли Снейлсу о чувствах? Или скрывать их до последнего? Сделать его только своим или отпустить и дать ему решать самому? Убежать, куда глаза глядят, или крепко прижать его к себе?

И даже если каким-то чудом они будут вместе, то что об этом подумают другие? И Снипс, и Флаттершай, скорее всего, будут думать, что Сансет просто использует паренька как игрушку. Остальные девчонки решат, что она совсем тронулась умом, раз встречается с кем-то вроде него, а Флэш вообще нафантазирует себе, что она таким способом пытается поскорее его забыть.

Допустить это было решительно нельзя.

— Да уж, случается же такое, — пробормотала она, находясь в полной прострации, и медленно села на траву.

— Первый раз такое вижу, — вернул её в реальность голос Снейлса, который даже не заметил её секундного замешательства. — И яблоки, и груши — всё смешалось.

Сансет подумала, что нужно что-то сказать, и спросила первое, что пришло в голову:

— Чему ты так рад?

Паренёк со вздохом обернулся.

— Последнее время у меня не так много поводов для радости. — Сообразив, что только что сказал, он торопливо добавил: — То есть это не значит, что ты меня не радуешь, я имел в виду… — запнулся он, но Сансет его перебила.

— Я поняла, Снейлс, — спокойно произнесла она чересчур холодным тоном, чем того требовала ситуация. Было тяжело сохранить невозмутимое лицо, глядя на паренька, пока её сердце выбивало чечётку. Нужно было срочно отвлечься, пока она окончательно себя не выдала, и девушка рывком встала с травы, направляясь обратно к рабочему столу. — Идём. Нас, наверное, Эпплджек потеряла.

Ей определённо нужно какое-то время, чтобы подумать над тем, как решить внезапно объявившуюся проблему. Да, её чувства — это не иначе как проблема, от которой надо избавиться, пока она не натворила того, о чём потом сильно пожалеет.

Когда они вернулись, на столе уже стояли две банки с краской, а Эпплджек искала под столом кисти.

— Я нашла только два цвета — белый и красный, но я думаю, обойдёмся и так, — сказала она, доставая несколько кистей разной толщины.

Взяв одну из кистей со стола, Сансет задумчиво повертела её в руке.

— Как будем красить? — спросила она, готовая приступить к работе, лишь бы больше не смотреть в сторону Снейлса.

— Наверное, сперва надо покрасить ящик в красный, а потом нарисовать белые узоры, — почесала в затылке фермерша. Складывалось впечатление, что после сборки на этом её работа окончена, а остальное теперь зависело уже от Сансет.

Девушка нервно отбросила со лба прядь волос. Как же они договорились сделать ящик, если даже не знали, как он должен выглядеть?

— Узоры? А чем обычно украшают такие ящики? — попыталась она выведать хоть что-то конкретное.

— Сердечками, например, — предложила Эпплджек. — Так-то любые узоры сойдут, но сердечки как-то понятнее.

— Я не очень умею рисовать, — неуверенно произнёс Снейлс.

“Если рисовать ты не умеешь точно так же, как и готовить, то лучше бы вся эта работа тебе досталась,” — с досадой подумала девушка.

— Я их нарисую, — со вздохом ответила она, осознавая, что самую ответственную часть сгрузили на неё.

Краска подсыхала достаточно быстро, и вскоре усилиями Сансет ящик полностью стал ярко-красным, несмотря на то, что был выкрашен лишь в один слой. Сменив кисть на более изящную, она осторожно придвинула к себе ведёрко с белой краской. Рядом, облокотившись на стол, стоял паренёк и наблюдал за происходящим — ничего необычного, но на этот раз её это жутко нервировало. Она обмакнула кисть в краску и попыталась наметить большое сердце на лицевой стороне ящика, но её руки предательски дрожали.

— Справа поправь, — шепнул Снейлс, и она наградила его злобным взглядом.

— Ты либо не мешай, либо сам крась, — вступилась за девушку фермерша.

Сансет тем временем всё же поправила форму сердечка и нарисовала рядом ему в пару ещё одно. Получилось просто, но всё равно довольно празднично. Она уже отложила кисть и хотела закрыть банку, но случайно задела её локтем, и часть белой краски расплескалась по столу. Немного краски попало как раз в сторону Снейлса, и Сансет испуганно метнулась к нему, но увидела, как накренился ящик, и поймала его буквально на лету. И почему она такая неуклюжая именно в тот момент, когда должна быть максимально сосредоточена?

— Всё нормально? — спросил паренёк, и девушка испуганно подняла глаза. Он держал ящик вместе с ней, будучи по локоть в белой краске.

— Вот же ж гадство, — выругалась она, осторожно поставив ящик на более чистое место на столе. На крышке ящика красовались белые отпечатки их рук, а её чёрная куртка была сплошь усеяна белыми брызгами.

— Да ладно тебе, ничего страшного, — попыталась её успокоить Эпплджек. — Она смываемая.

— Я-то отмоюсь, а ящик теперь перекрашивать надо, — прорычала Сансет сквозь зубы, задрав руки и пытаясь больше ничего не касаться. Было крайне обидно запороть всю работу одним неловким движением.

Фермерша задумчиво посмотрела на крышку ящика.

— А знаешь, давай так оставим, — после некоторой паузы предложила она.

Девушка удивлённо вздёрнула бровь:

— Ты серьёзно?

— Смотрится как дополнительный узор. Почему бы и нет, — пожала плечами Эпплджек.

Ещё раз оценив масштаб трагедии, Сансет наконец сдалась. Всё действительно выглядело не настолько плохо, как ей показалось на первый взгляд, — два разных отпечатка, один чуть больше другого, почти равномерно по центру под прорезью. Девушка устало вздохнула и опустила руки. Ей уже не терпелось поскорее отмыться от краски.

Эпплджек вывела Снейлса и Сансет из оранжереи и повела обратно к дому через сад. Близился вечер, и над фермой сгущались первые сумерки. Фермерша провела их в ванную комнату и отошла за полотенцами. Девушка поспешила первой занять место у раковины и отмыться от краски, благо она действительно была водорастворимая и легко смылась с лакированной поверхности куртки.

Снейлс же пострадал чуть больше — немного краски впиталось в его рукав. Он попытался было отмыться одной рукой, но, глядя на это, Сансет не вытерпела и пришла ему на помощь, застирав заляпанную часть рубашки. Всё-таки именно по её вине он так испачкался. По-хорошему нужно было бы вообще снять рубашку с паренька, прежде чем отмывать, но девушка так и не рискнула его об этом попросить.

“Упрекнула его в трусости, хотя сама не лучше,” — с горечью подумала она, пытаясь прополоскать клетчатую ткань прямо на его руке.

Перспектива увидеть его по пояс голым и волновала, и смущала одновременно. Она могла сколько угодно заставлять его смущаться, делая вполне безобидные вещи, но когда дело доходило до чего-то более серьёзного, становилось всё сложнее держать себя в руках.

Казалось бы, нужно всего лишь расстегнуть пуговицы на его рубашке, одну за другой. Вот только сегодня Снейлс был без футболки, а потому даже сам не подумал о том, чтобы раздеться. Зато Сансет успела об этом подумать, пока помогала ему отмывать краску. Украдкой она поглядывала на его лицо, пока он смотрел, как она отмывает его рукав, и невольно любовалась его выразительными чертами.

Как она раньше не замечала, насколько на самом деле красив её Подсолнух?

Паренёк уже давно не носил солнечные очки, но до сих пор продолжал придерживаться стиля, который Сансет ему подобрала. Сама того не замечая, она постригла ему волосы именно так, как ей казалось более привлекательным, а он продолжал их укладывать по её примеру. Буквально всё в его внешности кричало о том, что Снейлс продолжал пытаться ей понравиться, и с каждым днём ей было всё труднее это игнорировать. Да и как тут остаться равнодушной, когда так хочется прижаться к его щеке и расцеловать каждую веснушку?

Теперь Сансет в полной мере понимала, как себя чувствовал влюблённый дурачок — постоянно находишься рядом, смотришь, мечтаешь, но не можешь себе позволить прикоснуться, сказать о чувствах или реализовать хотя бы самое маленькое своё желание. Она почти ненавидела себя за эти появившиеся из ниоткуда чувства. Вполне вероятно, что однажды они также внезапно исчезнут, ведь так?

Поймав себя на этой мысли, Сансет нервно сжала руку паренька, от чего он ойкнул от боли.

— Прости. — Девушка отдёрнула руки, осознав, что уже некоторое время полощет абсолютно чистый рукав.

— Спасибо за помощь, — произнёс Снейлс. Он будто не обратил внимания на её грубые прикосновения и лишь благодарно улыбнулся, отжимая с рукава лишнюю воду в раковину.

На пороге ванной появилась Эпплджек и протянула им по чистому полотенцу. Паренёк промокнул им рукав рубашки, чтобы хоть как-то подсушить.

— Останетесь с нами на чай? — спросила фермерша. — У нас сегодня на десерт наша фирменная воздушная пастила.

Сансет передёрнуло. Опять что-то яблочное? Но натолкнувшись на умоляющий взгляд паренька, не нашла в себе силы отказать ему и махнула рукой.

— Хорошо, мы останемся, — ответила она, и Эпплджек с улыбкой скрылась на кухне. — Но обратно поедем на автобусе, — добавила девушка. К ещё одной поездке на эппловском авто она была явно не готова.

Снейлс радостно кивнул ей и, повесив полотенце на сушилку, побежал вслед за Эпплджек.

Выйдя из ванной, Сансет не торопилась на кухню, решив как следует осмотреться. В доме приятно пахло выпечкой. Старые ковры, зелёные обои в цветочек, скрипучий пол, старомодная мебель — дом производил впечатление тщательно обжитого родового гнезда, в котором выросло не одно поколение. В нём также ощущались следы недавнего ремонта — ванная казалась будто вырезанной из мебельного каталога, настолько она производила впечатление эстетической чистоты, что немного не вязалось с общим стилем дома, но всё равно смотрелось красиво.

Оказавшись в просторной гостиной, девушка заметила лежащую на диване Эпплблум, которая тут же оторвалась от чтения каких-то листочков, скрепленных на скобу, и посмотрела на неё довольно неприязненно.

Точно. Из-за этого чёртова ящика Сансет совсем позабыла о том, что так и не определилась, что ей делать со своей излишней ревностью. И хотя случай с Эпплблум не был настолько критичным, ей всё равно не стоило поддаваться эмоциям.

“Никакая Эпплблум не заставит меня отвернуться от тебя,” — вспомнила девушка слова Снейлса. Если она действительно доверяет ему, то нужно принять мысль, что он никогда не будет принадлежать ей по-настоящему. Тогда больше никто не пострадает от её ревности. От этой мысли Сансет почувствовала неприятный холодок, болезненно сжимающий её сердце.

— Эпплблум, надо поговорить, — сказала она, подойдя к дивану.

Девчонка вопросительно взглянула на девушку, будто ожидая какого-то подвоха.

— Что? — осторожно переспросила Эпплблум.

— Про Снипса и Снейлса, — уточнила Сансет. Даже имя её Подсолнуха на вкус теперь ощущалось иначе. — Если твоя гоп-компания хочет с ними дружить, я не против. — Ей стоило неимоверных усилий, чтобы это произнести, и её голос прозвучал излишне сдержанно.

Эпплблум недоверчиво нахмурила брови:

— Почему ты так резко передумала? Тебя Эпплджек заставила?

— Эпплджек здесь ни при чём, — терпеливо ответила девушка. Скептицизм девчонки начинал раздражать её. Она глубоко вздохнула, пытаясь сохранить спокойный тон. — Извини за то, что наговорила. Я была неправа.

Сансет никогда не видела младшую Эппл настолько удивлённой.

“Я действительно так редко за что-то извиняюсь? — подумала она. — Почему у всех такая реакция?”

— Окееей, — только смогла произнести Эпплблум, всё ещё глядя на неё так, будто увидела перед собой призрака.

Девушка не очень понимала, приняла ли девчонка её извинения, но настаивать на этом не стала. По крайней мере, всё, что от неё зависело, она уже сделала, поэтому Сансет молча отправилась на кухню, где её уже ждали Эпплджек и Снейлс.

Лучи заходящего солнца заливали кухню тёпло-оранжевым светом, но помимо этого, над круглым столом горел пузатый абажур, отражаясь в кружках с чаем. По центру стола на плоском блюде стоял самый обычный многослойный торт, куски которых Сансет и так видела каждый день в кафетерии.

“И что в нём яблочного?” — подумала она, присаживаясь за стол рядом со Снейлсом, которому Эпплджек уже положила кусок торта.

Впрочем, это даже хорошо, что от яблок в этом десерте не так много. Сансет никогда не любила яблоки за излишне приторный вкус, предпочитая в десертах горьковато-цитрусовые нотки.

— Я помню, что ты не очень жалуешь яблоки, но дай им шанс хотя бы в таком виде, — сказала фермерша, отрезая ей торт.

Когда Эпплджек поставила перед ней тарелку с десертом, девушка с подозрением осмотрела кусок. Может быть, яблоки в креме? Но он был белым, и от него пахло творожным сыром, а не яблоками.

Взяв десертную ложку, Сансет осторожно отщипнула ею кусочек, захватив и крем, и бисквит. На вкус было довольно необычно — воздушный сладкий корж в сочетании с нежным творожным кремом. Яблоки почти не чувствовались, лишь их лёгкое ненавязчивое послевкусие.

— Какой мягкий вкус, — удивлённо произнесла девушка. — Но где здесь яблоки?

— Коржи этого торта — это взбитое с белками яблочное пюре, — объяснила Эпплджек. — Его сушат в духовке несколько часов, прежде чем оно становится похоже на бисквит. Скажи же, необычно, да? — Она широко улыбнулась, явно польщённая, что её стряпня всё же понравилась Сансет.

— А можно ещё? — подал голос паренёк, протягивая хозяйке пустую тарелку.

— Конечно, — ответила фермерша и отрезала для него ещё один кусок.

Удивительно, как быстро он заточил целый кусок торта, а Сансет даже этого не заметила. Задумчиво ковыряя свою порцию, она смотрела, с каким удовольствием он уплетает второй кусок, и думала, как же всё-таки просто у него получается радоваться чему-то настолько простому, как яблочный десерт. В какой-то мере это по-настоящему восхищало её, и она не могла отделаться от мысли, что тоже хотела бы испытать нечто подобное.

— Знаешь, Сансет, — сказала вдруг фермерша, допивая свой чай. — На самом деле, есть ещё одна вещь, о которой я хотела тебя попросить.

Отставив в сторону свою чашку, она достала телефон и начала что-то методично печатать.

— Какая? — спросила девушка.

— Я скинула тебе контакты Рэрити, — произнесла Эпплджек и отложила телефон. — Она и сама хотела тебе написать, но не была уверена, как ты это воспримешь. — Фермерша смущённо отвела взгляд. Ей было явно неловко. — Ну, в свете того, что между вами произошло в прошлом.

Сансет с непониманием уставилась на неё.

— Она хочет, чтобы я связалась с ней? Зачем? — пытливо спросила она.

— Рэрити лишь попросила меня скинуть тебе её номер, — бессильно подняла руки Эпплджек, показывая, что она здесь не при делах. — Думаю, тебе виднее, чего она хочет.

— Извинений, — прошептал Снейлс на ухо девушке, после чего уткнулся в чашку с чаем, будто ничего и не было.

— Ну зачем так прямолинейно, — прошептала ему фермерша так, будто Сансет не сидела сейчас перед ними и ничего не слышала.

— Нет, он прав, — покачала головой девушка. По крайней мере, паренёк обратил внимание на то, что, вероятно, она бы проигнорировала. — Мы ведь так и не закрыли эту тему.

Наверняка Рэрити всё ещё в обиде на неё за тот случай на Весеннем балу, и она совершенно не представляла себе, какие слова подобрать, чтобы извинения в её письме ловким движением пальцев по клавиатуре не превратились в оскорбления.

— В любом случае ей тоже неловко вспоминать об этом, но если бы вы окончательно помирились, было бы здорово, — сказала Эпплджек.

— Хорошо, я напишу ей, — кивнула Сансет и отправила в рот последнюю ложку десерта.

Когда они отправились на автобусную остановку, распрощавшись с фермершей, солнце уже почти село и на небе загорались первые звёзды. Остановка находилась рядом с фермой, и, поскольку был уже поздний вечер, вокруг не было ни души. Члены семейства Эппл закончили работу на сегодня и уже отдыхали дома.

На автобусной остановке негде было присесть, лишь дорожный знак одиноко торчал из земли, и если бы не он, сложно было бы догадаться, что здесь останавливается городской автобус. Сансет оглянулась на Снейлса, бредущего чуть позади неё. Его рукав не успел как следует высохнуть, и теперь паренёк дрожал словно осиновый лист на прохладном ветру.

— Наверное, зря мы так рано вышли, — задумчиво произнесла девушка, видя, как он тщетно пытался согреться, обнимая себя руками. — Тебе нужно было подсохнуть.

— Всё нормально, правда, — уверил её Снейлс, хотя сам не прекращал мелко дрожать. — Тем более мы бы пропустили последний рейс, если бы остались подольше.

Он, конечно, был прав, но Сансет просто не могла смотреть на то, как ему холодно. Сняв с себя лакированную куртку, девушка накинула её на паренька. Куртка сильно топорщилась и была явно мала ему в плечах, но даже так было лучше, чем если бы он просто продолжал мёрзнуть.

— Вернёшь, когда сядем в автобус, — сказала Сансет тоном, не терпящим возражений.

Паренёк робко взглянул на её оголённые плечи — её топ был совсем не по погоде. Однако девушка совершенно не чувствовала холода.

— А как же ты?

— Я не мокрая, в отличие от тебя, — напомнила она.

Скрестив руки на груди, Сансет встала под знаком. И хотя она старалась лишний раз не смотреть в его сторону, её взгляд неизменно падал на паренька, который смотрелся хоть и странно, но чертовски мило в её одежде. К тому же девушка сразу заметила, как он косится на внутренний карман куртки.

— Я всё вижу! — выпалила она, когда он потянулся туда рукой, думая, что она не смотрит.

Пойманный с поличным Снейлс вздрогнул, испуганно отдёрнув руку.

— Я ничего не трогал! — Поспешно произнёс он и густо покраснел.

“И всё-таки он не настолько трусливый, как оказалось,” — подумала Сансет, и вдруг их осветил фарами подъезжающий автобус.

Паренёк с тяжёлым вздохом вернул ей куртку, из которой ему так и не удалось забрать свои сигареты, и они поспешили войти в раскрывшиеся перед ними двери.

Сансет почувствовала дикую усталость, когда наконец плюхнулась на сиденье у окна. Снейлс, выглядевший не настолько уставшим, как она, сел рядом с ней.

За окном пролетали бесчисленные ряды яблонь, и девушка сама не заметила, как  провалилась в дремоту, откинувшись на спинку кресла. Сказывалась бессонная ночь и довольно насыщенный на эмоции день.

Ей давно не снилось снов, в которых она была единорожкой. Будучи человеком долгое время, Сансет почти забыла это ощущение, когда эквестрийский ветер расчёсывает гриву и мягко скользит по шёрстке лица. Во сне она нежилась в высокой траве, задрав копыта кверху и мечтательно прикрыв глаза.

Она ощущала тепло и спокойствие, которых ей так не хватало и которые остались теперь лишь в воспоминаниях о далёком детстве.

Иллюзия стремительно рассеялась, когда она почувствовала ещё одно прикосновение, не менее приятное, и от того было крайне обидно просыпаться. Нехотя Сансет открыла глаза и не сразу вспомнила, где находится, увидев вокруг себя салон автобуса. Она полулежала на чём-то тёплом и резко отпрянула, когда поняла, что этим чем-то было плечо Снейлса.

“Он трогал меня… во сне?” — подумала девушка, с подозрением глядя на испуганного её внезапным пробуждением паренька. Она никак не могла понять, действительно ли он к ней прикасался или это ей только приснилось.

На всякий случай она перепроверила, на месте ли сигареты. Как оказалось, они всё так же лежали во внутреннем кармане. Заметив это, Снейлс как-то странно на неё посмотрел, но Сансет не придала этому значения.

Наверное, стоило хоть что-то сказать, но девушка была слишком смущена тем, что уснула на его плече, так что ничего так и не придумала, кроме как уже привычно проигнорировать произошедшее.

К счастью, приближалась их остановка, и вскоре они высадились у школы. К этому времени на город уже опустилась тьма, но они всё ещё успевали вернуться до комендантского часа. Однако коридор общежития на первом этаже встретил непривычно непроглядной темнотой.

Сансет могла найти дверь в свою комнату даже с закрытыми глазами, но она всё равно очень удивилась, когда обнаружила, что в коридоре нет света. Интересно, из-за чего?

Машинально она схватила паренька за руку, и прежде чем она сообразила, что сделала, он сжал её в ответ.

— Сансет, ты чего-то боишься? — прозвучал во тьме его тихий голос. Он спрашивал не о темноте, и Сансет это знала. Каким-то образом ему всегда удавалось чутко улавливать малейшие изменения в её настроении, и тогда становилось почти невозможно что-либо от него скрывать. Вот и теперь он спрашивал за все те моменты, когда она боялась показать свою настоящую реакцию. Но откуда брался этот страх?

Наверняка Снейлс не мог сейчас разглядеть её лица, но отчего-то она чувствовала на себе его взгляд. Сейчас тьма играла на её стороне, помогая ей скрыть всё то, что девушка так старательно прятала. Если ничего не видно, то этого и нет, верно?

Поддавшись минутной слабости, Сансет притянула к себе паренька, прижимаясь к нему так близко, что она услышала его удивлённый вздох у себя над ухом.

— Весь день хотела это сделать, — с облегчением произнесла она. Очередная её маска пала, обнажая истинное лицо.

— Ты могла просто попросить об этом, — сказал Снейлс, и девушка почувствовала, как он бережно обнял её в ответ.

— Почему-то мне это кажется жутко неправильным, — призналась она, не разжимая объятий, и зарылась носом в его шею, отчего ещё отчётливее ощутила запах его одеколона. В этой непозволительной близости она чувствовала, как бешено колотится сердце в груди паренька, и эта близость наполняла её безграничной нежностью к нему.

— Многое из того, о чём ты просила, было неправильным, — ответил он, и с этим сложно было поспорить. — Ты ничем не рискуешь.

— Не в этот раз, — возразила Сансет. Риск был, и куда более пугающий. Во что всё это выльется, если они сблизятся? И как на это отреагируют в школе? — Если честно, я ничего не понимаю. И я не понимаю, как мне себя вести, — растерянно произнесла она.

— Но я всё ещё готов сделать для тебя всё, что угодно, — напомнил Снейлс. Он ласково провёл рукой по её затылку и добавил: — В разумных пределах, конечно.

Это прикосновение показалось ей знакомым, и девушка тут же догадалась, что те поглаживания ей вовсе не приснились. Всё-таки он оказался достаточно смелым, чтобы её коснуться, а она и представить себе не могла, что такой паренёк, как он, может быть настолько нежным. Даже несмотря на непроглядную темноту вокруг, Сансет чувствовала, как её душа искрится от переизбытка тепла.

— Спасибо, Снейлс, — прошептала она, нехотя отстраняясь.

Где-то в начале коридора со скрипом открылась дверь, и тьму разрезала полоска синеватого света из комнаты заместителя директора.

— Кто опять выкрутил лампочку?! — раздался громовой голос Луны.

И хотя Сансет была вовсе ни при чём, она поспешила поскорее скрыться в своей комнате, не желая попасть под горячую руку заведующей.