Девочка и Королева: Нарушенное обещание
Глава 2: Вопросы, ответы и то, что между ними
В тринадцать лет ты несколько иначе начинаешь смотреть на окружающий мир. Нет, он не перестаёт быть всё таким же ярким, насыщенным и удивительным местом, но многие вещи начинают приобретать иной, куда более сокровенный смысл, а другие — разочаровывают. И всё это временами вводит в ступор. К счастью, для ученицы 4 А класса 690-й школы Одри Бекер подобные жизненные моменты разрешались либо при помощи книг, которые она очень любила читать и перечитывать, либо при участии своей лучшей подруги феи Кризалис, что залетела к ней в окно больше года назад, и эта встреча перевернула мир девочки с ног на голову. Она перестала быть всеобщим изгоем, хотя со временем приобрела статус белой вороны за то, что общается не с крутыми девчонками, а с неудачницей. Перестала скрывать свои увлечения, и её работы можно было увидеть висящими на стенах школы. То, что рядом располагались рисунки других учеников, Одри не задевало, а даже наоборот – показывало, что она хоть и талантливая девочка, но вовсе не особенная. Если честно, ей не хотелось быть особенной, как те, чьи картины в гордом одиночестве висят на различных выставках и в музеях. Одри не хотела быть особенной. Ни в чём. Ведь от таких людей ждут слишком многого, и Одри не была уверена, что сможет выдержать подобный стресс, что бы ни говорила подруга-фея. Да и проблема с родителями не была разрешена. Они уехали, как сказал папа, в творческий отпуск на три месяца, но девочка не была настолько глупой, чтобы не понимать — родители попытаются наладить отношения. Те, какие у них были ещё до переезда в другой район Гигаполиса и новой работы мамы. И если у взрослых ничего не получится, то дело дойдёт до развода. Мама однажды уже пыталась этим шантажировать папу, но, как сказал он чуть поздней, Эвелин просто пугала. Дескать взрослые так иногда делают, желая подобным образом победить в споре. Тринадцатилетняя девочка не верила этому и лишь сильней беспокоилась за родителей. А вместе с тем переживала, что у Кризалис через месяц будет день рождения. Вопрос с подарком стоял остро, но вот что дарить — не было ни единой мысли...
И вот сейчас, предаваясь невесёлым думам, Одри сидела на уроке физкультуры, пока её одноклассники наворачивали третий или четвёртый круг вокруг школьного двора, не принимая в этом участия по целым двум причинам. Во-первых, у неё были слабые лёгкие, и бегала золотовласая девочка хуже всех, отчего сильно переживала по этому поводу, ведь, как ей казалось, этим задерживает других. Более того, как и остальная школьная программа, уроки физкультуры шли по часам, и, как предполагала юная мисс Бекер, у учителя всё должно было быть расписано. Вторая же причина была в том, что Одри недавно болела, и у неё даже имелась справка об освобождении от занятий, но всё равно приходила, чтобы поддержать одноклассников. В частности, Магду, с которой, обычно, и возвращалась домой, пусть и жили девочки в разных районах Гигаполиса.
Внезапно над Одри нависла тень, и, подняв взгляд, она увидела учителя по физкультуре – мистера Эрика Чолвина. Мужчину лет за тридцать, в белой футболке, что лишь подчеркивала бугорки мышц на его теле, и коротких шортах. Обычно он улыбался другим ученицам, но не Одри. Вот и сейчас мужчина провёл правой рукой по светлым, вьющимся волосам и спросил:
— Ну и что мне с тобой делать?
— Не обращать внимания? – тихо ответила девочка.
Мужчина нахмурился. Он явно считал этот вопрос риторическим и уж точно не ожидал ответа от девочки-тихони:
— Я бы мог. Но посмотри на своих изнывающих от усталости одноклассников, пока ты нежишься в тени.
Девочка посмотрела сначала на своих соклассников, которые выглядели достаточно бодро, разве что некоторые, уперевшись руками в колени, пытались отдышаться, затем подняла взгляд к небу, которое было скрыто облаками, а затем уже на учителя.
— Но ведь облака закрыли солнышко и теперь везде тень, — снова возразила девочка и тут же добавила, — извините.
Но было уже поздно. Кто-то из класса начал смеяться, другие стали переговариваться полушёпотом, а учитель, понимая, что сейчас теряет авторитет, возможно среди единственных людей, которые его уважают, крикнул:
— Марш на турник!
Одри вздохнула. Препираться, тем более со взрослым, тем более у всех на виду, было глупо. Да и что бы она сказала? Напомнила про справку? Девочка не была уверена, что мистер Чолвин благосклонно отнесётся к ее словам и не заставит после этого пробежать триста метров, уже после уроков.
Подойдя к спортивному турнику, Одри лишь спросила, сколько раз ей подтянуться, на что последовал безразличный ответ: «А сколько сможешь».
Девочка подавила очередной вздох и сделала первое подтягивание. Как ей показалось, очень даже удачное. К сожалению, только ей.
Учитель, столь же безразличным голосом произнес:
— По шею. Подтягиваются по шею. Или ты не умеешь?
Одри сначала согласно закивала, а когда мистер Чолвин нахмурился, отрицательно замотала головой. Очень сложно отвечать на вопросы, когда один из них противоречит другому. Но сказать такое – значит вызвать новый взрыв смеха со стороны одноклассников и риск оказаться в директорской.
Но тут помощь пришла со стороны девочки, что добровольно выбрала себе роль хулиганки и разрушительницы устоев – Магды Пинкертон. Она брезговала одеваться так же, как и остальные ученики школы, называя их «чистюлями». На голове носила алую бандану, украшенную чёрными костями и черепом – известным в веках пиратским знаком, а в правом ухе у неё были кольца-клипсы. И эта девочка была второй подругой Одри. Подмигнув последней, она подошла к соседнему турнику и тоже подтянулась.
— Это что такое? – не понял мистер Чолвин.
— Ур-р-р-рок физкультур-р-ры же, — ухмыльнулась девочка-пиратка и подтянулась ещё раз, как и хотел учитель – по шею.
Мужчина стоял спиной к остальным ученикам, а потому не видел их улыбок, но, скорей всего, чувствовал нарастающее веселье.
— Он не для тебя, а для неё, — он выжидательно посмотрел на Одри и та, приложив усилия, тоже подтянулась.
— Он для всех, — не сдавалась Магда. – Для неё, меня и вас. Укр-р-р-р-репление тела и духа же, да? – после этих слов она подтянулась в третий раз, а на лице девочки играла радостная улыбка.
— Вы мешаете преподавательской деятельности, мисс Пинкертон. И я…
— Ну так пр-р-р-рисоеденяйтесь. Тур-р-р-рников тут много, и вы покажете всем класс, — она подтянулась еще дважды. – Р-р-р-раз-два. Р-р-р-раз-два!
В этот раз одноклассники не стали сдерживаться и разразились издевательским смехом. Появилась улыбка и на лице учителя физкультуры, но какая-то уж очень недобрая.
— Практический урок, значит? – мистер Чолвин подошел к третьему турникету и под всеобщее «О-о-о-о-о» подтянулся пять раз подряд, после чего посмотрел на двух учениц:
— Ну теперь мы в равных условиях, Бекер и Пинкертон. Давайте же начнем урок.
Первой не выдержала Одри и после следующего подтягивания обессиленно упала на землю, но ни одноклассники, ни учитель никак это не прокомментировали. Мистер Чолвин с вызовом смотрел на Магду, а та отвечала ему взаимностью.
Впрочем, надолго её не хватило, и после девятого подтягивания она не выдержала и отпустила перила турника, едва не упав. К ней подбежала Одри, чтобы поддержать, но сделала лишь хуже. Девочка-пиратка скривилась от боли, а ведь светловолосая подруга всего лишь слегка подхватила её за правую руку, не давая упасть.
Мистер Чолвин же не обратил внимания, что Магда остановилась, подтянулся ещё пять раз и только потом оставил турник в покое. Вытерев пот со лба, мужчина объявил:
— Вот как это делается. И если будете слушать меня, то станете сильными, ловкими, умелыми и, — он улыбнулся одноклассницам Одри и Магды, — красивыми.
Девочки из класса глупо захихикали.
— А вы двое, — учитель посмотрел на виновниц торжества. – На первый раз прощаю, но в следующий получите неуд за срыв занятий, переченье учителю и тунеядство. А сегодня я добрый.
Выдержав небольшую паузу, учитель физкультуры продолжил:
— Ну, чего встали? Ещё пару кругов — и можно в душевую, — мистер Чолвин хлопнул в ладони, и одноклассники Одри, выстроившись в нестройную цепочку, побежали, изредка кидая насмешливые взгляды на двух девочек. Учитель замыкал шествие.
Магда же отстранилась от подруги и сплюнула на тротуар:
— Это мы ещё посмотрим, у кого неудовлетвор-р-р-рительные оценки, мистер-р-р кр-р-рутой.
Одри, обойдя подругу полукругом, вгляделась той в лицо и спросила:
— Ты в порядке?
— Да всё ништяк. Пр-р-р-росто р-р-р-решила отдать ему победу. Пошли, — Магда направилась за убегающими одноклассниками, но, несмотря на спокойный голос, в уголках глаз собрались морщинки, и она сжимала губы, будто пытаясь справиться с рвущимися с языка ругательствами.
— У тебя ушиб или перелом.
— Какого!.. – девочка-бунтарка аж подпрыгнула на месте, после чего резко развернулась. – Нет у меня ничего, я пр-р-р-росто неудачно подтянулась и всё!
Одри, которая год назад сказала бы «ладно», покачала головой:
— А ещё ты вчера пришла на второй урок, а обычно не пропускаешь занятия у мисс…
— Я пр-р-р-роспала, — резко ответила Магда, ускорив шаг, и Одри пришлось её нагонять.
— Но ты ведешь себя так, будто у тебя ушиб или… или даже перелом! – девочка выглядела взволнованной, а её подруга остановилась, после чего огляделась, не подслушивает ли кто. Но нет — единственные, кто их мог услышать, были уже далеко впереди.
— Ладно. Твоя взяла. Это небольшой ушиб. С лестницы упала. Довольна? – Магда надеялась, что этого хватит, чтобы подруга-тихоня отстала, но куда там. Та отрицательно покачала головой, чем вызвала раздражающее рычание.
— Покажешь? Чтобы я была точно-точно уверена, что всё хорошо и тебе не нужна ничья помощь.
Девочка-пиратка нахмурилась:
— И ты от меня отстанешь? – в ответ согласный кивок.
Магда вздохнула:
— Ну хор-р-р-рошо, — радостный возглас она проигнорировала. – Но только не в душевой. И так шепчутся, что мы слишком много вр-р-р-ремени п-р-р-роводим вместе. Еще р-р-решат чего недоброго.
— А что они могут подумать? — в глазах золотоволосой девочки застыло любопытство, вкупе с непониманием.
Магда же, проклиная свой длинный язык, не знала, что ответить. К счастью, подруга сделала совершенно неверные выводы, которые и озвучила:
— Курим?
— Да, точно. Пойдут слухи, и влетит обеим по пер-р-рвое число.
— Но мы ведь не курим, — слабо улыбнулась единственная подруга.
— Кому, думаешь. повер-р-рят? Мне или слухам?
— Ты права...
Девочки, поглощённые своим разговором, а до этого занятиями, не могли видеть, что в сквере напротив, на лавочке, расположились две пони и с любопытством за ними наблюдают. Ну, во всяком случае, одну из присутствующих точно можно было отнести к карликовым лошадям – большие глаза, розовая шёрстка, миловидная мордочка, пусть у конкретно этой особи на ней застыло хмурое выражение. А вот вторую большинство прохожих с радостью бы увидели в цирке уродов на цепи, и это притом, что по улицам Европейского гигаполиса ходили самые жуткие чудовища, придуманные человечеством.
— Так выходит, вот эта девчонка, — розовое копыто указало в сторону удаляющейся Одри Бекер, — подарок свыше?
Кризалис пожала плечами:
— Да, что-то вроде того.
— И она спасла ТЕБЯ от Хестуса? Крупнейшего торговца наркотиками в Европейском гигаполисе, а возможно, и во всём этом мире? Она. Тебя. Не наоборот?
Королева перевёртышей ничего не ответила. Лишь пила через трубочку лимонадный напиток, что парил в поле телекинеза.
Впрочем, Кози и не ждала ответа, продолжая наблюдать за удаляющимися девочками:
— Если не врёшь, то девчонка – молодец, а ты – третьесортная аферистка, с бананами в ушах, — Кризалис продолжила цедить напиток, лишь стрельнув свирепым взглядом в собеседницу. А та продолжила: – Хотя… это, поди, безумно весело — утереть нос тому, кто всем тут заправляет и считает, что ты у него в кармане.
Хитиновая пони всё же оторвалась от своего занятия:
— Наверное?
Прежде чем ответить, Кози Глоу заложила передние ноги за голову, а задние закинула одна на другую, на человеческий манер:
— Ну да, наверное. Видишь ли, какая у нас проблема: ты искала другую Кози Глоу. Возможно, такую же славную пони, что помогает нуждающимся, устраивая благотворительные обеды, ну или, не знаю, является борцом с власть имущими, что, как Спектра Блоссом, раздает награбленное простофилям-крестьянам, — пегаска, слегка хмурясь, глянула на крыши домов. – Но я — не она. Я просто пытаюсь выжить в этом городе изо дня в день. Каждый день. Ты ошиблась, Кризалис. Я не та, кто тебе нужна.
При этом розовая пони так и осталась сидеть в такой позе, явно не испытывая какого бы то ни было дискомфорта, нет-нет да и бросая быстрые взгляды в сторону собеседницы, пытаясь распознать реакцию на её морде. Та молчала, минуту или две, а затем кивнула:
— Никогда не нравилось это слово, — пегаска вздернула бровь, и Кризалис пояснила: – Выживать. Такое чувство, что мир делает тебе одолжение. Мол, ты думаешь это твой второй шанс, ан нет. Каждый день тебе будут напоминать, что живёшь ты тут по большому одолжению, что не умерла ты в начале своего жизненного пути потому, что оказалась чуть умней или везучей других, — зрачки Кози Глоу испуганно сузились, но больше она ничем не выдала свою реакцию. Сама же хитиновая пони выбросила стакан в мусорную корзину и, вроде бы ничего не заметив, продолжила: – А потом тебе напомнят, весьма неделикатно, что ты, в общем-то, никто. Подделка. Фикция. Ты не можешь быть собой, потому что в этом мире никто не является собой. Одни лишь серые маски. Возможно, тебе повезёт больше других, и ты найдёшь некий уголок, который сможешь назвать своим. Возможно, тебе повезёт сильней, и кто-то назовёт тебя «настоящей». Ну той самой, как в сериале, фильме или откуда тебе довелось явиться. Это всё равно будет самообман, ведь в этом случае надо будет соответствовать образу, от которого в тебе не так уж много и осталось за годы жизни в этом мире. И снова будет маска. Только ещё под одной. И там уже потеряешься настоящая ты.
Кози Глоу резко встала со скамейки и, потянувшись, бросила:
— Философская бурда. А ты точно не Твайлайт Спаркл? Она обычно любила подобным выносить мозг. Ну или ее клон — Старлайт.
В этот раз уже Кризалис пришлось приложить усилия, чтобы выглядеть безмятежно, а её поза не выдала сильное эмоциональное напряжение.
— Она самая, — не стала спорить чейнджелинг. — Но глядя на Одри, я вижу не маску. Я вижу чистое и доброе дитя, готовое помочь даже своему злейшему врагу. К слову, та девчонка, что была с ней, – всячески издевалась над Одри. Даже обвинила ту в краже, которую совершила сама. Но вместо того, чтобы ударить кулаком в глаз, что я бы и сделала, Одри протянула руку помощи, когда от Магды отвернулись все.
— Очень трогательно, — буркнула Кози Глоу, стараясь не смотреть на Кризалис.
— И я приложу все силы, чтобы эта девочка оставалась такой же искренней и честной по отношению к миру. Без маски. Без самообмана. И без ложных надежд.
Пегаска ударила передним копытом о землю:
— И я, типа, сейчас должна расчувствоваться, броситься к тебе на шею и пообещать помочь, что бы ты ни задумала?
Кризалис ухмыльнулась:
— Нет, конечно. Мы же злодеи, забыла?
Кози Глоу удивлённо захлопала глазами, а затем расхохоталась. К смеху присоединилась и Кризалис.
Когда тот сошел на нет, пегаска сказала:
— Ты меня не убедила. Всё это выглядит как шоколадно-ванильный коктейль с примесью чеснока. Странная дичь. Но! Мне было весело. Эта твоя история… ха-ха-ха, в неё почти веришь и… — розовая пони пожала плечами. – Давай так. Если тебе удастся найти Тирека, который не окажется тупым вышибалой или моделью на подиуме для извращенцев, то я подумаю над своим участием в твоём безумном плане.
Глаза Кризалис загорелись, но Кози замахала у той перед мордочкой передним копытом:
— О нет-нет-нет! Я сказала – подумаю. Никаких «да, мы пойдём и грабанём половину Белого города, потому что можем». Лишь подумаю. Идет?
Кризалис протянула переднее копыто, и Кози Глоу недоверчиво его пожала:
— Значит, идет? И… не будет никаких дополнительных условий?
— Никаких, — хитиновая пони улыбнулась во всю мордочку. – Спасибо.
Пегаска резко разжала копытожатие и отошла на пару шагов:
— А вот этого не надо! Сама сказала – мы злодеи. И я… я вообще ничего не обещала, вот! – развернувшись, она взмыла вверх и полетела вдоль улицы, несмотря на то что район, где обитала розовая пони, располагался в противоположной стороне.
Сама же Кризалис облегченно выдохнула.
«Ну что ж, осталось найти злобного громилу, который не переломит меня напополам, как только увидит... Пара пустяков!»