Музыка Миров, том первый
Глава 4. Вечнодикий Лес
Музыка в главе:
Avicii – The Nights
Сплин – Романс
«Я взрослый дух, а он заставляет меня так прослезиться!»
– Держись, Лев! – вскрикнула фестралка человеку, чуть было не упавшему на колени. Она успела в последний момент подставить спину, чтобы тот не рухнул.
– Держусь. Спасибо, – коротко, но очень слабо ответил он. Кровотечение у человека прекратилось благодаря вовремя наложенному импровизированному жгуту, но, судя по всему, проблема была не только в кровопотере. Благо, до жилища Найт Глайд оставались уже считанные десятки метров, которые парень преодолел медленным шагом и согнувшись, чтобы не потерять опору в виде спины пони.
Рассматривать новое место пока что не было никаких сил, и едва перевалившись через порог, человек снова чуть не упал, но сумел вовремя ухватиться за бревенчатую стену дома. Фестралка помогла ему дойти до своей кровати и снять с него верхнюю одежду, жгут и джинсы, оставив того в трусах и футболке. Найт Глайд тут же принесла тазик с водой и стала аккуратно промывать рану на ноге.
– Так я и думала... – сокрушённо проговорила мышепони. Лев, также осматривавший место укуса, вздрогнул, когда увидел, что вокруг раны кожа сильно распухла и слегка позеленела. Фестралка пробурчала: – Вот нужно было этому дискордову сыну именно укусить тебя, лучше бы когтями полоснул...
Лев снова вздрогнул от такой альтернативы и ответил:
– Если честно, я бы предпочёл вообще не получать от древесного волка никаких травм. Что там?
Вместо ответа Найт Глайд прильнула ртом к ране и втянула в себя её содержимое. Парень вскрикнул от неожиданности. Бэт-пони отплевалась и прополоскала горло водой. Она повторила несколько раз процедуру, после чего аккуратно несколько раз лизнула рану. Почему-то Льву показалось это довольно интимным и не совсем целесообразным действием, от чего он смутился.
– Яд. Извини, если было больно. Самый лучший способ избавиться от него – это отсосать отраву. Надо было сразу это сделать, но, если честно, я переволновалась...
– Ничего страшного. И нет, было... очень даже приятно под конец. Но зачем ты облизала рану?
Тут уже пришёл черёд чуть смутиться фестралке:
– Слюна фестралов помогает очистить и заживить раны... Но, если честно, я не уверена, что этого достаточно, и что отрава уже не у тебя в крови. Как ты себя ощущаешь?
– Если честно, не очень. У меня ужасная слабость в организме, которой не было до этого, а ногу я как будто отсидел – то есть, больно, но боль очень тупая.
– Яд с зубов древесных волков довольно опасен, – покачала головой Найт Глайд, – а это был явно вожак, альфа стаи. Значит, у него и самый сильный яд...
– Неприятно. И что думаешь тогда?
– Смотри. Я сейчас быстро слетаю до Зекоры – она явно знает, как исправить это, и заодно заберу твою гитару. Не хочу, конечно, тебя оставлять раненого одного, но я не целитель, я охотница, воин. И мне действительно не нравится вид твоей раны. Лучше перестраховаться, верно?
– Конечно. Я никуда не денусь, – парень попытался улыбнуться, но тяжело закашлялся, что очень не понравилось бэт-пони. Справившись с приступом, он упал на подушку и слабо произнёс: – Спасибо тебе, что не бросила меня в беде... Нáйти.
Парень отключился, но Найт Глайд замерла, словно ошпаренная: «Мне сейчас показалось... Или этот странный человек назвал меня очень ласково?.. Да нет, наверное, он слегка теряет связь с реальностью от яда... Значит, тем быстрее я должна лететь к Зекоре!»
Зекора, как и полагалось нормальным пони, а в её случае, зебрам, в этот момент времени спала и видела уже третий сон. Внезапно, экзотическую для Эквестрии жительницу разбудил яростный стук в единственную дверь её дома. Полосатая лошадка вздрогнула и произнесла:
– Что случилось же такого,
Коль будить меня пристало?
Ночью зебры спят и пони,
Так ведь было мне приятно...
Поворчав стихами ещё чуть себе под нос, целительница встала с кровати и пошла открывать дверь. Зекора жила в громадном полом дереве, напоминающем баобаб, в центре которого стоял огромный котёл, где на магическом медленном огне всегда что-то варилось. Сейчас это был её завтрашний, а вернее, уже сегодняшний, суп. Но, при желании, она легко могла освободить тару для варки тех или иных зелий. И, судя по настойчивому стуку, сегодня как раз был один из таких случаев. Зебра открыла дверь и увидела перед собой очень взволнованную фестралку Найт Глайд, свою подругу.
– Найт Глайд? Тебя всегда увидеть рада,
Но что не спишь ты, мышепони?
Случилось что-то, дорогая,
Раз разбудила поздно ночью?
– Зекора! – кобыла обняла копытом свою полосатую подругу и зачастила: – Мне срочно нужна твоя помощь. Я нашла в лесу странное разумное существо, он себя назвал человеком, а зовут его Лев. С ним было всё в порядке, если не учитывать небольшого насморка, но его укусил за ногу древесный волк, вожак стаи. Лев перевязал рану, я потом отсосала яд и обеззаразила место укуса, но, боюсь, отрава уже в его крови, у него слабость, он закашлялся и уснул... я... растерялась и не сразу сделала это, не вывела яд... – понурила голову Найт Глайд. Зебра погладила ту по голове и сказала:
– Не критикуй себя, охотница ночная,
Не бросила ведь ты его в беде,
Ты помогла по сердцу – это знаю,
Но мудро поступила, прилетев ко мне.
Яд древоволка может быть опасен,
Хоть не уверена, такой кто человек,
Ему я помогу, не сомневайся,
Вновь встанет вскоре на ноги твой Лев.
– И-и-и-и! – смутилась Найт Глайд. – Он не мой, я просто нашла его и не могла оставить в беде! – Зекора лишь добродушно улыбнулась в ответ и проговорила:
– Иди пока к нему, фестралка.
Я зелья нужные покуда соберу,
Но справлюсь быстро – это обещаю,
Буквально буду через пять минут.
Пони кивнула и покинула дом зебры. Целительница и алхимик слила суп в отдельную тару, поставила новую воду в котёл, захватила несколько склянок с заживляющими и укрепляющими отварами с полок в седельные сумки и быстро направилась в сторону дома Найт Глайд.
– Насколько сильно Лев от нас отличен,
Загадочно строение его.
Слегка я силы переоценила,
Не так-то прост яд древоволка тот...
– Это значит, что он..? – фестралка готова была разрыдаться от несказанного подругой. Когда они пришли в дом мышепони, человек всё также лежал на кровати без сознания, но теперь очень часто и тяжело дышал. Зекора после обработки раны своими настойками, влила одно зелье в горло парня и плотно укутала того попрошенным у хозяйки дома зимним одеялом, настрого запретив фестралке вызволять человека из тёплого плена. После всех манипуляций лоб Льва покрылся испариной, его дыхание чуть выровнялось, но он всё ещё не приходил в себя.
– Отрава едкая и сильно поражает
У бедолаги в организме кровь,
Но вовсе это, юная Найт Глайд не значит,
Что дальше жить ему не суждено.
Один я верный способ знаю,
Как можешь человеку ты помочь.
Цена его, однако, дорогая:
Нужна мне будет ваша кровь.
– Я... Я готова, – Найт Глайд, было, прицелилась клыками себе в переднюю левую ногу, но быстро была остановлена зеброй, предупреждающе выставившей копыто:
– Не торопись, дитя ты ночи без терпенья,
Дослушай прежде, чем это грозит:
Сварить могу я единенья зелье,
Рецепт которого нарочно был забыт:
Хоть и поможет Льву вернуть здоровье,
Но будет связана с твоей его душа:
Твоя энергия для человека станет мощью,
Ослабнешь ты – ослабнет он, Найт Глайд.
Но и обратное сработает корректно:
Вы на двоих разделите и боль, и прилив сил.
Подумай, так что, дорогая, хорошенько:
Готова ль с незнакомцем души слить..?
Эффект от зелья долго будет длиться:
От полугода до десятка – не шучу с тобой...
За это время может многое случится,
Уверена ещё в решении ты Льву помочь?
Фестралка теперь не на шутку задумалась. Она действительно хотела помочь Льву, да и ощущала себя частично виноватой в случившемся, но... соединить души, пусть даже и на несколько лет?.. Ей нужно было кое-что уточнить у зебры.
– Зекора, прежде, чем я дам своё окончательное согласие, я правильно понимаю, что, по сути, раз я ему отдам часть своих сил, то это значит, что мы разделим на двоих эффекты от яда? И что он перенесёт его значительно легче из-за того, что я полна сил? – Зекора кивнула головой в ответ. Глаза Найт Глайд чуть загорелись уверенностью: – Хорошо. Но скажи, а почему не можешь этого сделать и ты? Если мы обе вольём свою кровь, то ему же должно стать лучше ещё быстрее, а эффекты возможных слабостей в дальнейшем будут переноситься легче, разве нет? И не подумай, я не возражаю и не спорю, но мне интересно, а почему ты не можешь сделать это? Ты целительница, а я воин и охотница, чисто логически, я могу... вляпаться в передрягу куда легче, чем ты, – спросила летунья. Зебра покачала головой и снова начала рифмовать:
– В твоих словах есть логика, не спорю,
Но чары душ отнюдь не так просты:
За раз соедининиться могут двое,
Неэффективны все дальнейшие мосты.
Второй вопрос вполне резонный тоже,
Но я не так сильна и молода, как ты;
Витэ Найт Глайд куда мощней Зекоры:
Кровь старой зебры только навредит...
Последние слова она произнесла особенно грустно. Фестралка обняла подругу и сказала:
– Я не считаю, что ты старая. Ты взрослее меня, это правда, но не старее. Ты замечательный и добрый друг, а также очень мудрая и красивая зебра в полном расцвете сил, – на этих словах Зекора чуть шмыгнула носом и слегка задрожала от благодарных слёз. Найт Глайд продолжила, начав с писка: – И-и-и-и, я обещаю, я укушу того, кто будет не согласен со мной и скажет обратное, – хищно ощерила острые клыки мышепони. – В том числе, и тебя, если продолжишь в таком духе о себе отзываться! – охотница серьёзно посмотрела на свою подругу, а та благодарно потёрлась тёмным зебрячьим носом о серый нос фестралки и произнесла:
– Не представляешь, дорогая, как же сильно
Ценю твоей поддержки я слова.
Ты настоящий друг, Найт Глайд за что спасибо.
Но что решишь, скажи, на тему Льва?
– Да, я согласна помочь Льву, – твёрдо кивнула фестралка. – Может, я его и не знаю – и не то что бы хорошо, а практически не знаю. Но моё сердце подсказывает мне, что он тоже очень добрый, а я привыкла верить таким ощущениям – и пока ни разу не ошибалась. И ещё чувствую, он привнесёт в мою, в последнее время, довольно обыденную жизнь необходимый сумбур и яркие цвета. А вернее, музыку, – поправилась кобылка, бросив взгляд на принесённую собой гитару в чехле.
Лев проснулся от яркого солнечного света, падавшего на его лицо, посреди незнакомого дома. Лёжа на удобной кровати, длины которой, правда, слегка не хватало для человеческого тела, так что парень был вынужден лежать по диагонали, он вспомнил, где находится. Взглядом, не поднимая головы, человек оглядел помещение. Бревенчатые стены и потолок, всё аккуратно полачено. Что-либо ещё, кроме края окна с обыкновенными занавесками, из которого лился яркий дневной свет, из этой позиции разглядеть не представлялось возможным.
Рука инстинктивно потянулась к карману штанов, чтобы посмотреть время на телефоне, но парень с удивлением обнаружил себя в трусах, а не штанах – и вспомнил, что был ранен древесным волком, а брюки помогла снять фестралка для обработки раны. И, что интереснее, прямо сейчас рядом с ним на кровати кто-то тихо сопел.
Лев приподнялся и увидел Найт Глайд, которая приткнулась сбоку от человека и мирно спала, свернувшись калачиком. Чуткие пушистые ушки охотницы дёрнулись в сторону зашевелившегося человека, но сон не хотел отпускать фестралку. Лев ощущал себя значительно лучше и прекрасно понимал, что в этом, так или иначе, но была заслуга мышепони, так что его рука инстинктивно в порыве благодарной нежности прикоснулась к голове кобылки. Парень стал мягко почёсывать её загривок, от чего фестралка довольно запищала сквозь заканчивающийся сон.
– Чуть пони-и-и-иже, да-а-а... – пробормотала Найт Глайд. Когда человек ответил на её просьбу и стал чесать уже шейку, мышепони окончательно проснулась и поняла, что это не сон, так что наслаждалась неожиданным вниманием. Парень решил вернуться к голове и мягко почесал ту за ушком. Совершенно внезапно для человека, пони, словно огромная кошка, подскочила на кровати и встала на все четыре ноги, уставившись на человека сквозь румянец и смущённо пробормотав:
– Ч... что ты делаешь?
– Глажу тебя. Разве тебе не нравится? Мне прекратить?
– Нет, не прекращай. Нравится. Даже... очень нравится, – слегка замялась фестралка, вновь подавая свою голову для ласк. – Но... Ты ведь, действительно, не из этого мира, да?
– И чем же это я так умудрился спалиться? – усмехнулся Лев.
– Ну-у-у... Обычно, когда кто-то гладит за ухом кобылку, он или она так выражает, что она ему нравится...
– А что в этом такого? Ну да, ты мне нравишься, что с этим не так? Ты же очень милая, да ещё приютила и, как я понимаю, спасла меня – как ты мне можешь не нравиться? – не уловив подвоха, искренне удивился Лев. Кобыла густо покраснела сквозь серую шёрстку и прошептала:
– Не в этом плане «нравится»...
– О чём т... – до Льва, наконец-то, дошло: – Оу. Я понял, – руку человек, впрочем, не убрал, продолжая поглаживать и почёсывать за ушком у фестралки, но теперь более вдумчиво, – а кто сказал, что ты мне не нравишься и в этом плане? – хитрой улыбкой чуть поддразнив фестралку, он наконец-то положил руку себе обратно на грудь.
– Что... Как ты можешь такое говорить, Лев, мы же едва знакомы!.. – на горячей от смущения мордочке покрасневшей бэт-пони, казалось, можно было жарить шашлык. Но человек даже не думал останавливаться смущать поняшу:
– Но ты же, действительно, приютила и спасла меня, о чём мне, кстати, не терпится услышать. Но, а может быть, я всю жизнь мечтал стать парнем не какой-то девушки своего вида, а фестралки? Ты же не можешь знать наверняка – только предполагать мою мотивацию, пока не спросишь, правда? Или, может, мне просто нравится смотреть, как ты краснеешь, потому что это делает тебя особенно милой в моих глазах, м-м-м? – с улыбкой мягко флиртовал Лев.
– И-и-и-и-и, – стыдливо пропищала бэт-пони, пряча мордочку за кожистыми крыльями. Парень понял, что пережал и аккуратно приобнял кобылку пониже крыльев, пальцами аккуратно поглаживая шёрстку на спине. Найт Глайд чуть успокоилась и снова показала миру свою милую мордочку. Лев произнёс успокаивающим голосом:
– Прости. Я не хотел тебя смущать, по крайней мере, настолько сильно. На самом деле, это я от ощущения здоровья в своём теле и исполнившейся давней мечты так сейчас чудю... чуду? Чудачу, о! Я чувствую себя великолепно, просто на все сто, хотя после укуса древесного волка мне становилось всё хуже. Я действительно тебе благодарен за то, что ты спасла меня от него – эту встречу один я бы точно не пережил. А также и за то, что ты не бросила меня в лесу умирать от яда, а привела к себе и вылечила. Спасибо, Нáйти.
– Я рада была помочь. Но это не я тебя вылечила, – вздохнула фестралка, стараясь не встречаться глазами со Львом из-за нахлынувшего чувства стыда, что получает комплименты за чужие заслуги, – не совсем, по крайней мере... Тебе надо благодарить мою подругу, зебру по имени Зекора, я всего-то лишь привела её к тебе и помогла с... ингредиентами к её зелью... – бэт-пони пока что не стала проявлять инициативу и говорить, что именно было одним из ингредиентов – и в каких мучениях от разделения эффекта яда на двоих она провела последние несколько дней, при этом, добывая еду, ухаживая за спящим Львом и выполняя свой основной долг по наблюдению за активностью магических тварей. Вместо этого она предложила: – Может, сходим к Зекоре, если тебе интересны детали? Заодно она тебя осмотрит, насколько ты действительно поправился после укуса – и вышел ли из твоей крови яд древесного волка.
– Хорошая идея. Вот только... Ух, у меня ощущение, что я полнедели ничего не ел толком. Может быть, сначала перекусим? И заодно ты мне подробно расскажешь, всё же, о том, что я пропустил.
Фестралка поняла, что от откровенного разговора ей не удастся отвертеться, но всё ещё пыталась как можно дальше его отложить:
– Неудивительно. Ты лежал в отключке почти три дня. Что ты ешь, Лев? Ты можешь есть еду пони?
– Хм. Как говорится, «пока ты спал, прошло двенадцать лет, силы тьмы захватили Мордор, Гондор и Костромскую область»... – задумчиво пробормотал парень, – вообще я ем всё: и мясо, и фрукты, и овощи. Думаю, здесь наш с тобой рацион мало отличается. Разве только сеном и обычной травой не питаюсь, у людей желудок не способен переварить такое, – честно ответил парень. На слове «мясо» у Найт Глайд загорелись глаза:
– А ты тоже кушаешь мясные блюда? Мне кажется, это значит, что мы обязательно подружимся!
– То есть, она одним зельем максимально замедлила мой обмен веществ для остановки распространения яда, а другим – соединила наши души, чтобы... ты могла поделиться со мной своим здоровьем? – искренне поразился Лев самоотверженностью кобылы, закончив со своим блюдом в виде жареного перепела с картофелем и выслушав ответы на свои вопросы от фестралки. После трёх дней без еды в человеке проснулся зверский аппетит, так что он разделался со своей порцией значительно быстрее бэт-пони и теперь косился на нетронутое мясо посреди стола. Найт Глайд, верно истолковав взгляд парня естественным желанием молодого организма восполнить силы, с тёплой улыбкой положила ему ещё одну горячую и большую порцию и ответила:
– Всё верно. Это был единственный возможный способ стопроцентно спасти тебя... – покачала она головой. – Я не могла бы оставить тебя погибать от отравы, не сделав всего, что было в моих силах, чтобы не допустить этого...
– Спасибо, – парень даже встал с довольно низкого, сделанного явно для пони, стула и поклонился своей спасительнице, – правда, я искренне благодарен тебе. Далеко не каждый – скорее даже, крайне маловероятно, что хоть кто-то – из моего мира решился бы на такое ради абсолютного незнакомца. Ты очень добрая пони.
– И-и-и-и... – слегка смутилась она от поклона человека, впрочем, донельзя довольная комплиментом. – Так бы поступила на моём месте любая кобылка... Мне просто повезло, что я оказалась рядом и что я дружу с целительницей.
– И всё же, ты могла решить оставить всё на самотёк. Ведь если верить словам Зекоры, пересказанным тобой, а я не вижу причин вам обеим не верить, у моего организма вполне были шансы победить отраву самостоятельно. Просто заняло бы это значительно больше времени – и я бы очнулся куда слабее, чем сейчас. Но ты совершила ради меня этот подвиг – и я не знаю даже, как мне теперь отплатить за твою доброту и помощь. Я теперь даже... виноватым себя ощущаю, что ты последние три дня страдала, словно сама была укушена волком, отдавая мне свои силы, но, при этом, пахала как и прежде...
– Так я же не фермерша, чтобы пахать, я, даже не уверена, что умею, – слегка удивилась фестралка. Парень улыбнулся:
– Это такая фигура речи. Значит, что ты работала за двоих как не в себя, одновременно и перенося последствия отравления, а тем самым, излечивая меня, и занималась своей работой. Кстати, ты так и не сказала, чем ты занимаешься, – полюбопытствовал парень. Бэт-пони вздохнула, но выпитый человеком и пони довольно крепкий сидр, бочонок которого распечатала Найт Глайд, чтобы отметить выздоровление Льва, поспособствовал тому, что кобылка весьма разоткровенничалась:
– Я слежу за магическими хищниками леса, чтобы те не нападали на пони, а при необходимости, либо помогаю отлавливать их для изучения и безопасного содержания, либо охочусь на них, если они начинают представлять настоящую опасность для окружающих. Но так было не всегда. Почти шесть лет назад я служила в пограничных войсках на юге Эквестрии вместе со своими родителями. Но... ушла после того как... их не стало из-за одного единорога, которого их отряды должны были задержать. Он планировал перевозить через границу с южными землями несколько опасных животных, подобных встреченным тобой древесным волкам, а когда понял, что его вот-вот настигнут, наложил на них заклинание, разъярившее магических хищников, и открыл клетки. Маму... офицера Грейтфул Мунлайт, почти сразу смертельно ранила когтями химера – и прийти на помощь ей не успели... Мой отец же, тоже офицер, Найт Винд, пытался обезвредить преступника вместе с ещё двумя пограничниками, но... Тот перед пленением использовал какое-то страшное заклинание, которое буквально разорвало его на куски, шрапнелью из его костей убивая тех, кто был рядом... – голос кобылы стал из до этого жизнерадостного совершенно безжизненным, а по её серым щекам катились слёзы от горечи утраты. Лев не мог на это спокойно смотреть и сел на пол, чтобы быть ниже расположившейся на широком стуле бэт-пони, после чего тепло и искренне обнял фестралку, осторожно проведя руки под крыльями. По щекам парня тоже текли слёзы искреннего сочувствия трагедии кобылки, с благодарностью обнимавшей того в ответ:
– Прости, пожалуйста. Я реально не думал, что это настолько личная история – и я не хотел бередить твои раны... Я искренне сожалею о твоей утрате.
– Ничего страшного... – пробормотала мышепони, уткнувшись влажной от слёз мордочкой в покрытое футболкой плечо человека. В её приглушённом голосе, впрочем, снова слышались нотки прежней Найт Глайд: – И спасибо... На самом деле, мне уже давно пора было выговориться на эту тему. Я даже Зекоре ещё ни разу не рассказывала эту историю. Скорее, это я должна извиняться, что так бурно реагирую на уже прошедшие события.
– Ничуть, – человек легонько погладил ладонями фестралку по спине, от чего та на секунду замерла, чего Лев, впрочем, не заметил. – Это абсолютно нормально давать своим переживаниям выход. Ты не должна в себе это хранить, чтобы оно съедало тебя изнутри. Я ни в коем случае, не настаиваю продолжать, если тебе некомфортно, но, мне кажется, тебе будет чуточку легче, если ты поделишься этим с кем-то, кому не всё равно, например, со мной. Это уже ни разу не банальное любопытство, а искреннее беспокойство о тебе. В конце концов, это наименьшее из того, что я могу сделать в качестве своей благодарности – выслушать тебя, если тебе это необходимо, – человек всё это время нежно прижимал к себе бэт-пони, поглаживая той спинку. У Найт Глайд слегка приподнялись крылья от подобной ласки, но ни она, ни Лев не заметили этой естественной реакции тела фестралки.
– Спасибо тебе, Лев. Я и до этого не имела сомнений, что сделала правильный выбор, разделив с тобой своё здоровье, но теперь я в этом абсолютно точно не сомневаюсь. Ты очень-очень добрый человек.
– Последний из Могикан, скорее всего, – скептично и грустно усмехнулся парень. Фестралка не поняла его и внимательно посмотрела янтарным взглядом в карие человеческие глаза. Бывший пострадавший от укуса древесного волка со вздохом пояснил: – Человечество, как таковое, из далеко не самых приятных личностей состоит. У нас очень большой процент откровенных сволочей. Но мне очень приятно, что ты видишь меня иначе. Надеюсь, я оправдаю оказанное тобой доверие. Но сейчас не обо мне и не о других людях, всё же, да и, если честно, предпочту разговор про мой вид отложить. Предлагаю тебе продолжить облегчать свой душевный груз. Ну, или можем дальше просто помолчать, обнявшись, это тоже круто: ты очень мягкая, пушистая и нежная на ощупь.
– Спасибо за комплимент! Я очень слежу за своей шёрсткой и регулярно покупаю хорошие шампуни в Понивилле! И прошу иногда Зекору сварить что-то для особенной шелковистости, – весело отозвалась кобылка, которой чисто по-женски польстило, что её старания не ушли незамеченными представителем противоположного пола. Пусть даже и другого вида.
– И результат явно того стоит. Тебя очень приятно гладить и обнимать, – отозвался парень. Инстинктивно мышепони слегка потерлась топорщащейся шёрсткой на груди о щёку всё ещё обнимавшего её парня и уже спокойно продолжила свой рассказ:
– Так что я не смогла долго оставаться там. Слишком многое напоминало мне о моих родителях. Возвращение и исцеление Великой стали для меня окончательным сигналом к тому, что я должна что-то в своей жизни поменять. Так что я уволилась и переехала к своей тёте в Понивилль, чтобы быть поближе к Принцессе Ночи. Кантерлот мне не очень нравится, он интересный, но слишком шумный, так что этот городок оказался идеальным вариантом. Но почти сразу же я поняла, что моё призвание – помогать дружелюбным и приятным местным жителям, защищая их от порождений леса. Меня не было рядом с родителями, когда их не стало, я тогда проходила курсы военного ремесла на севере, в Сталлионграде, так что я посчитала, что это самое лучшее, как я могла бы показать себя достойной их памяти. На часть наследства и собственных сбережений я построила этот домик – и теперь живу в лесу, оттачивая свои и без того неплохие навыки следопыта, охотницы и собирательницы. И я не скучаю здесь особо, как может показаться со стороны. Борьба с опасными хищниками занимает очень немало времени. А в качестве досуга я периодически летаю в Понивилль, продаю пони различные дары леса и трофеи охоты, помогаю варить зелья Зекоре и даже много читаю. Читала, – поправилась она, досадливо поморщившись, – пока что публичная библиотека в городе всё ещё не отреставрирована. Не так-то просто создать дерево, похожее на Золотой Дуб, а ещё сложнее организовать там настоящую библиотеку, где каждый может найти книгу для себя, не выискивая по магазинам и базарам. Принцесса Твайлайт Спаркл изучает заклинание, которое бы позволило вырастить такое же полое дерево, как и раньше, но которое было бы раза в два, а то и три больше прежнего, чтобы места хватило всем. Учитывая амбициозность её задумки пока что, увы, без успеха, – вздохнула фестралка.
– Я думаю, я смогу чуть-чуть помочь с твоей любовью к книгам, – загадочно ухмыльнулся Лев. Фестралка с интересом приподняла ушки, и человек хотел, было, рассказать свою мысль, но всё испортил внезапно заурчавший живот у человека: – Уффф... Слушай, Найт Глайд... А такой слегка неловкий вопрос. А где у тебя здесь туалет? Кажется, замедленный зельем обмен веществ перестал таковым быть – и мне бы ненадолго уединиться. Да и перед визитом к Зекоре, я думаю, не помешало бы помыться. Я дико прошу прощения, но меня ощущение, что от меня несёт, как от бегуна, пробежавшего марафон, так что душ был бы очень кстати...
– Разве? Я как-то не заметила. Я бы сказала, ты сейчас ничем не пахнешь. Хм... Если так задуматься, то сегодня я в принципе запахи и вкус как-то слабо ощущаю. Как будто еда стала более пресной, а запахи – менее яркими. А, ничего страшного: наверное, это побочный эффект соединяющего наши души зелья и того, что я разделила с тобой яд. Туалет, конечно, есть, я же не дикарка, хоть и живу в лесу. Сейчас провожу тебя в уборную, она отдельным строением на улице, недалеко от парилки. И положу согревающий камень к бочке с водой, не думаю, что тебе хочется мыться в прохладной воде, если есть альтернатива. Всё же, сейчас хоть и ранняя, но уже осень, а в Вечнодиком Лесу погода себя сама регулирует. А вечером, как вернёмся от Зекоры, можно будет затопить баню!.. – увлечённый естественными потребностями организма и энтузиазмом бэт-пони, Лев отправился вслед за ней, не обратив должного внимания на одну из брошенных Найт Глайд фраз.
Компания из зебры, фестралки и человека сидела в доме целительницы и пила тонизирующий травяной сбор, сваренный хозяйкой. После небольших расспросов зеброй об их самочувствии, Зекора заставила Льва дышать на какую-то зеленоватую жижу в горшке, после чего, понаблюдав за отсутствием реакции, подтвердила, что парень полностью избавился от яда древесного волка в организме, а также ответила на технические вопросы, связанные с зельем единения душ. Льва сильно заинтересовало, что ещё было компонентами отвара, помимо, очевидно, его собственной и фестральей крови. Также парень расспрашивал зебру о том, какие зелья она ещё в него влила – и старался запоминать их рецепты. Впрочем, поняв, что не сумеет всё сразу уложить в голове, достал из рюкзака тетрадь и стал тщательно записывать. Зебра, хоть и понимала, что желание понять, чем именно тебя пичкали последние несколько дней, было вполне обоснованным, но всё равно несколько удивилась подобному энтузиазму:
– Зачем тебе знать эти все рецепты?
Они ведь бесполезны в городах,
Найти в лесу лишь можно компоненты
Для, коль не всех, но зелий большинства.
– Как говорит один мой хороший друг, который, к слову, тоже сейчас где-то в Эквестрии, «лишних знаний не бывает». Вдруг мне экстренно понадобится сделать заживляющую мазь или что-то, что замедляет обмен веществ? Но, если честно, я пока что не решил, собираюсь ли я тут остаться надолго, всё же, дома меня ждут мама с бабушкой, обучение, друзья...
– И-и-и-и-и... – как-то особенно расстроено протянула фестралка, перебив человека: – Ты уже собираешься уходить? Ты же так и не сыграл мне песню, хотя и обещал...
– Думаю, на несколько дней я ещё наберусь наглости попросить ночлега в твоём доме, по крайней мере, пока рана на ноге уже не будет беспокоить, – нежно тот погладил мышепони по голове, успокаивая её. Тут же, впрочем, добавил: – Если ты не против, конечно. А песню обязательно сыграю, хоть когда мы завершим пить чай. И вообще, ты мне не дала закончить, – слегка пожурил парень пони, шутливо погрозив той пальцем, который та, не менее шутливо, попыталась куснуть, клацнув зубами рядом, – если я, всё же, решусь остаться, то мне нужно будет чем-то заниматься. Зельеварение звучит интересно и максимально близко к знакомой мне фармакологии, которая мне всегда нравилась. Что-то я сильно сомневаюсь, что мои познания в области дерматологии, на врача какой специальности я обучаюсь, будут особенно полезны пони, так что, почему бы и не обучиться чему-то новому, но сопряжённому с моими знаниями и умениями? Так что вопрос пока что стоит, не будешь ли ты сильно против, чтобы я ещё чуточку перекантовался у тебя?
Бэт-пони помотала головой и тепло улыбнулась в ответ на вопрос человека:
– Мне интересна твоя компания. И, зная, что теперь от твоего здоровья зависит и моё, мне было бы беспокойно отпускать тебя, не дождавшись заживления твоей ноги. К тому же, я не могу и не хочу тебя принуждать, но я бы хотела попросить тебя чуть задержаться, чтобы... – она на секунду замялась, – помочь мне по хозяйству, да! Например, наколоть дров на зиму! – последние предложения фестралка выпалила как-то особенно быстро.
Зекора, умудрённая жизненным опытом, лишь хмыкнула в ответ на эту выходку пони, истинный подтекст которой, впрочем, несколько ускользнул от человека. Заметив, что оба её собеседника периодически украдкой бросали в адрес друг друга неоднозначные взгляды, в которых явно читался плохо скрываемый интерес, зебра лишь загадочно улыбнулась и произнесла:
– Само собой, никто не заставляет,
Но не побрезгуй ты Найт Глайд помочь
С её осенними разделаться делами,
Ведь долг, известно, красен платежом.
Я по словам научным вижу, впрочем,
Что сведущ в медицине ты своей.
Мне человека ведь строенье не знакомо:
Что думаешь о рваной ране той, ответь?
– Разумеется, – кивнул Лев, – я явно останусь на какое-то время и помогу Найт Глайд – вообще без проблем. А что до ноги... Даже с учётом того, что милая фестралочка делится со мной своим здоровьем, укус сам по себе был довольно сильный, ещё повезло, что не задело связки, нервы и крупные сосуды. Немного досталось, как я понимаю, короткой малоберцовой мышце, но ваши совместные усилия уже заживили её так, как я на Земле не зажил бы и за неделю, даже под присмотром самых лучших врачей. Так что надо дождаться полной реабилитации, во время которой я помогу Нáйти с подготовкой к зимовке. А потом надо попробовать разыскать и скооперироваться с Серёгой, хотя бы для того, чтобы узнать, всё ли у него в порядке, а там уже будем посмотреть, возвращаться ли обратно в наш мир. Хотя, зная волчару, думаю, он уже тусит в Кантерлоте, обнимая и целуя Луну... – с тёплой улыбкой произнёс Лев. Почему-то фестралка при этих словах удивлённо раскрыла рот, а зебра вежливо прикрыла губы копытом и тихо захихикала в него. Человек поднял бровь и уточнил: – Я что-то не так сказал?
– Да нет, я просто очень удивлена... – фестралка не могла признаться, что удивилась, что другой человек может испытывать романтический интерес к её повелительнице, так что решила ответить более нейтрально: – Я вспомнила, что у твоего друга кьюти-марка в виде Принцессы Ночи. Так что я была искренне уверена, что он её знает лично. Но ты не перестаёшь утверждать, а я тебе вполне верю, что вы оба из другого мира. Я, видимо, не до конца тебя поняла, когда ты говорил, что в вашем мире известна Эквестрия, но мы-то ничего не знаем о Земле! Получается, это приводит к серьёзным вопросам, например, а откуда тогда у него метка в виде предводительницы фестралов – и почему он тогда должен обнимать её, если она его не знает?
– Зекора, Найт Глайд, давайте я тогда дам вам небольшой экскурс и ликбез на тему, откуда люди знают о вашем мире, а самое главное, чем для меня и Серёги так особенна Эквестрия...
По пути к дому Найт Глайд парень шёл бок о бок с фестралкой и испытывал самый настоящий приток эйфории. Во-первых, Лев ещё раз узнал, теперь во всех подробностях от Зекоры, о героическом и самоотверженном, в его собственных глазах, поступке Найт Глайд, де факто, дважды спасшей ему жизнь. Во-вторых, собеседницы не стали драматизировать, что, как оказалось, существуют и другие временные линии Эквестрии, одна из которых, «Эквестрия Прайм», как её для себя назвал человек, напрямую влияла на мир людей. Зебра этому вообще не удивилась, что Лев закономерно списал на её медитации, через которые она, теоретически, могла и видеть отголоски других миров. Найт Глайд была скорее просто заинтересована упоминанием другой версии её собственного мира и расспрашивала Льва, в основном, о той вариации своей Покровительницы, а, не узнав ничего нового, переключилась на расспросы о заметных отличиях.
Может, человек, пробыл здесь буквально несколько дней, большую часть из которых пролежал без сознания, а, будучи уже в трезвом уме, не покидал пределов леса, но уже и само присутствие фестралов посреди привычных пони, и невиданная агрессивность древесных волков явно неоднозначно намекали, что это не совсем тот самый мир, известный ему и Сергею по сериалу. И это интриговало и самого парня, в чём же были ещё отличия. А в-третьих, Зекора вообще без возражений согласилась обучить Льва своему искусству варки зелий. Так что человек шёл и просто радостно мурчал себе под нос какой-то бодрый мотив.
– Что ты такое напеваешь сам себе? Я не знаю эту песню. Дай и я послушаю! – жадно попросила фестралка. Парень кивнул и стал петь вслух, не сбиваясь с мелодии:
– He said, «One day you'll leave this world behind,
So, live a life you will remember».
My father told me when I was just a child:
«These are the nights that never die».
My father told me:
«When thunder clouds start pouring down,
Light a fire they can't put out,
Carve your name into those shining stars».
He said, «Go venture far beyond the shores,
Don't forsake this life of yours,
I'll guide you home no matter where you are...»
– Ого! И ты всё это время скрывал от меня такой классный голос? – радостно произнесла фестралка, самую малость смутив парня. – А что это за песня?
– Не думаю, что земная музыка тебе, в принципе, будет знакома. А так, это шведский диджей, Авичии. Если я не ошибаюсь в произношении его имени. Один из моих самых любимых исполнителей. Я думаю, я смогу сыграть эту песню и на гитаре, как мы будем дома. Как оказалось, инструмент слегка расстроен, так что мне нужно будет немного времени в тишине, чтобы подтянуть струны.
– Хорошо! – улыбнулась фестралка. – Тогда я сразу пойду подготовить нам баню, как дойдём. Но теперь ты точно не отвертишься от исполнения песни под гитару.
– Даже не думал. Я тебе вообще концерт после бани устрою. Обещаю, – твёрдо кивнул парень.
– И-и-и... – чуть разочарованно пискнула бэт-пони. – А что не во время?
– Гитара рассохнется от пара. Звучать потом не будет, если вообще не развалится. Только мне вдруг в голову пришёл один важный... – Лев почесал затылок, подбирая слова, – нюанс, который тебе может показаться немного странным. У тебя можно будет попросить широкое полотенце для парилки?
– Конечно! А зачем тебе там полотенце? Оно же после бани нужно.
– Ну... Как думаешь, есть ли ещё причина, по которой люди в абсолютно, – парень сделал акцент на этом слове, – немагическом мире носят одежду? – Найт Глайд задумалась: и, в правду, а зачем? Внезапное осознание заставило фестралку остановиться и залиться краской. Лев заметил это, встал рядом и сочувственно произнёс: – Угу. Именно поэтому. А ещё вопрос. Чисто случайно, у тебя нет веника из берёзовых листьев?
– А он-то тебе зачем? – неожиданный вопрос вывел фестралку из смущённого ступора, но удивил её не меньше: – Ты хочешь подмести?..
– Нет. Хотел показать, что такое настоящая русская баня, – хитро улыбнулся Лев, но столкнулся с непониманием во взгляде пони, – ладно, на досуге сделаю тебе несколько, конечно, если берёзку найду здесь. Хотя, ему и надо будет подсохнуть некоторое время. Ну что, вот мы и дошли. Раскочегаривай давай свою парилку, мышца, если нужна будет помощь, зови!
– А, Лев, ты уже вернулся? – лежащая на кровати фестралка слегка вздрогнула, внезапно увидев перед собой Льва. Она была глубоко погружена в повторное чтение какой-то приключенческой книги и не услышала, как парень вошёл в её дом.
– Угу. Поставил силки там, где ты мне сказала, так, как ты мне показала. С непривычки, правда, слегка взмок, – попытавшись принюхаться к воздуху, Найт Глайд лишь поморщилась и произнесла:
– Ты знаешь, мне кажется, с тобой что-то не так. Я не ощутила сейчас твой запах, хотя раньше у меня с этим проблем не было.
– Эй, я только что из душа, я и не должен пахнуть, – слегка шутливо обиделся парень, с действительно слегка влажными волосами и более чисто выглядящим лицом – Лев в какой раз порадовался, что в поездку в Москву догадался взять с собой бритвенный станок, который благополучно забыл выложить из рюкзака дома у Сергея.
– Я не про вонь, – покачала головой пони, – я про запах. У всех есть свой собственный запах – и никаким душем его не смыть. Твой довольно необычный, но... приятный и мужественный, – тихо добавила и слегка смутилась Найт Глайд, после чего попыталась вернуться на предыдущую тему: – Последний день, я бы сказала, что вообще не чувствую твой запах.
– Ты знаешь, не знай я наверняка, я бы подумал, что ты заболела ков... – хотел, было, пошутить человек, но внезапно остановился и резко побелел. Он внимательно посмотрел на мышепони и спросил: – Нáйти, а ты уверена, что ты только мой запах не ощущаешь?
Фестралка принюхалась к привычным запахам её дома. И слегка испугалась, осознав, что она действительно вообще ничего не чувствует своим обонянием: ни жарящегося на сковороде перепела с овощами, ни полаченных в этом году брёвен и досок, ни своего гостя, ни даже свой собственный запах.
– Я... Я... Я вообще ничего не могу учуять, Лев! Что со мной?
– С тобой, судя по всему, один самый настоящий и круглый идиот – и это я... Есть очень нехеровый шанс, что... просто находясь рядом, я тебя заразил одной очень неприятной земной заразой. Одним из первых симптомов является как раз потеря обоняния у человека. Но как, ты же фес... Боже, какой же я, действительно, идиот! – сокрушённо воскликнул Лев. Бэт-пони обеспокоенно вскочила с кровати и обняла парня, который себя едва ли по голове кулаками не бил от досады:
– Лев, ты меня пугаешь... И боюсь я сейчас не того, что чем-то больна, хоть и не ощущаю этого, а твоей реакции, я опасаюсь, что ты себе навредишь. Что случилось, мой друг?
– Этот ёбаный вирус изначально поражал только летучих мышей. А потом, не без помощи вмешательства человека и биологических лабораторий, стал зоонозным и заразил практически всех людей на земном шаре... А ты, хоть и пони, всё равно, ведь частично летучая мышь. Идиот... Принёс в Эквестрию ковид, – сокрушался человек. Фестралка приобняла его своими кожистыми крыльями и тихо сказала:
– Ты не идиот... Даже если я и заболела этой болячкой вашего мира, ведь ничего страшного же. Ну, подумаешь, болезнь, от которой пропадает запах. Неприятно, но не критично же, глаза и уши у меня остались. Да и, наверняка, это не надолго.
– Нáйти... – тихо и мрачно проговорил уже чуть успокоившийся Лев, – дак ведь, не переживал бы я так сильно, будь это единственной проблемой. Это заболевание далеко не так просто. Помимо потери обоняния и, кстати, вкуса, оно очень быстро приводит к специфическому – тут Серёга бы, наверное, лучше шарил – воспалению лёгких с потерей насыщения крови кислородом. В самом начале у коронавируса был очень большой процент летальности из-за гипоксии.
– А чуть-чуть попроще можно? – поморщилась пони. – Я же не полевой врач, а бывшая пограничница.
– Много людей... погибло из-за того, что в крови не хватало кислорода для нормальной работы органов. И я не хотел бы, чтобы этот мрачный список пополнила и ты, милая Найт Глайд... Да, зелье объединения душ позволит мне взять на себя немалую часть ноши болезни, давая тебе нужные силы, но я не знаю, будет ли этого достаточно. Мы должны сходить к Зекоре. Лучше пусть окажется, что я зря развожу панику – и это какое-то нелепое совпадение, чем, что я не ошибаюсь. А если это действительно то, о чём я думаю, то зебринская знахарка явно будет знать, как вовремя купировать проявления любой болезни.
Интуиция не подвела Льва. Когда фестралка поднялась с кровати, её пробило на сильный приступообразный кашель. Человек, понимая, что важное время уже может быть упущено, а также, что она вряд ли уже будет в состоянии сама дойти, аккуратно взял на руки бэт-пони и направился с ценной ношей в сторону дома Зекоры. У него промелькнула, было, мысль, что в Понивилле ей бы оказали профессиональную помощь именно что в плане медицины, а не знахарства, но быстро решил, что, в лучшем случае, не зная точной дороги, потратил бы и без того утекающее время Найт Глайд. А в худшем, что там уже был другой нулевой пациент – и проблем городу, да даже стране, могло хватать и без них двоих. Лев мысленно помолился, чтобы обошлось, но, даже если это и был второй вариант, то что аликорны быстро нашли бы гуманное решение проблемы, которое хотя бы не подразумевало изгнание друга на спутник на последующие тысячу лет.
С такими мыслями он без стука занёс ослабевшую фестралку в дом зебры, пусть и не очень вежливо и громко распахнув дверь плечом. Судя по потерявшей равновесие Зекоре, до этого стоявшей передней левой на бамбуковой палке, человек напугал знахарку и отвлёк ту от медитации. А судя по тихим звукам, напоминавшим ругательства, раздававшимся от полосатого тела, упавшего на заранее разложенные вокруг подушки, он был далеко не первый, кто так бесцеремонно вламывался в её дом во время единения с окружающим миром. Лев вспомнил, что подобным в сериале грешили как простая Эппл Блум, так и даже сама Принцесса Дружбы. Так что было неудивительно, что зебра превентивно и тактически озаботилась смягчением своего падения. Недовольно фыркнув в сторону входной двери, Зекора строго произнесла, поднимаясь с горы подушек:
– Кого стучать при входе не учили?!
Кто так бесстыдно нарушает этикет?
А коли с жеребцом была бы иль с кобылой?..
Кто к зебре ломится столь грубо... Лев?!
– Извини, что так ворвался – и извини, если напугал или отвлёк тебя от чего-то. Но Найт Глайд нужна помощь. Я боюсь, я заразил её земным вирусом.
– Ничего ты меня не зара... – попыталась, было, возразить кобылка, но её слова потонули в надрывном кашле. Зекора быстро нацепила на себя одну из своих масок со стен, напоминавшую смесь африканской и защитной чумного доктора из земного средневековья, только сделанную для мордочки пони и с пустыми провалами вместо защитных стёкол для глаз; и указала Льву на кровать за деревянной ширмой, предназначавшейся явно для тяжёлых пациентов. Человек аккуратно положил фестралку, а зебра взяла откуда-то конусообразную трубку и, прислонив к своему уху узкий конец, стала внимательно выслушивать лёгкие бэт-пони. По бровям зебры, чуть видимым через пустые большие окуляры и всё сильнее сходящимся к переносице, человек убедился в своих худших догадках. Отойдя от Найт Глайд в сторону запасов своих зелий, Зекора стала искать нужные и обратилась ко Льву:
– Рассказывай всё то, что знаешь,
О хвори, поражающей фестралку:
Что за симптомы человеческой заразы,
И как справлялись с нею вы, земляне.
Парень подробно, но быстро рассказал Зекоре о происхождении этого заболевания, о его скорости распространения, симптомах, локдауне, статистике, прогнозах. Рассказал, как менялась сама инфекция со временем, оставляя более вирулентные и устойчивые к антителам, но менее летальные штаммы. Также не забыл упомянуть о различных вакцинах и о том, что у него есть иммунитет и от прививки, и от перенесённого в лёгкой форме заболевания, так что сразу предложил использовать свою кровь для выделения необходимых антител. Впрочем, несколько сомневаясь, что те будут работать в организме бэт-пони, а не навредят больше из-за разницы видов. Во время рассказа зебра кивала всё новой и новой информации и брала с полок те или иные ингредиенты или готовые снадобья, после чего закидывала их в котёл, кратко давая пояснения как своему будущему ученику, так и с любопытством смотрящей с кровати фестралке. Какие-то из зелий она дала выпить Найт Глайд сразу, что-то – растирала по грудной клетке кобылки. Наконец, она обратилась ко Льву:
– Немного крови у тебя возьму я, всё же,
Твоя защита точно исцелит Найт Глайд,
Понадобится цветок один мне, впрочем,
Запас которого истратила весь я.
– Конечно, Зекора. Говори, куда мне идти, и как он выглядит. Я хоть на край Эквестрии готов идти, чтобы спасти Нáйти. Она спасла меня, а я спасу её! – произнёс парень с загоревшимися глазами. Фестралка смутилась от подобной реплики в свой адрес и лишь тихо запищала, густо покраснев. Зебра и человек были заняты поисками нужного рисунка в ботаническом справочнике «Сверхъестественное. Естественные средства и природные рецепты, которые лечат всё – и сверху!» и потому не заметили реакции Найт Глайд. Наконец, Зекора нашла нужную страницу и ткнула Льву копытом в рисунок.
– Коли судьба небезразлична этой пони,
Растение «апокацвет» тебе искать,
Растёт оно в болотах на востоке.
Цвет белый лепестков – и ножка вся в шипах.
Оно поможет исцелить обоих,
Да так, что никого уже не заразит
Заболевание Эквестрии чужое
Со странным именем... Как ты сказал? Ковид.
Лев готов был кивнуть, уточнить направление и покинуть дом зебры, но его остановил голос фестралки, вновь сражающейся с приступом кашля:
– Лев, подож... Кхех... Зекора, я не ослышалась, болота на востоке? – зебра кивнула в ответ, не отвлекаясь от перемешивания трав в засветившемся фиолетовым цветом вареве в котле. Найт Глайд помотала головой и резко потянулась передней ногой к человеку, обхватив его руку. Больная кобылка произнесла: – Лев, не ходи туда, прошу. Это очень опасное место, и не только по той причине, что это болото, а ты не умеешь летать. Там водятся неразумные и полуразумные магические чудища, даже кровожаднее того древесного волка. Гидры, скорпионницы, химеры, гигантские медведки! Даже я туда стараюсь не соваться в одиночку, а я себе целью поставила искоренить из Вечнодикого Леса подобных тварей, чтобы те никого не ранили и не убили. Там действительно очень опасно – и я бы очень не хотела, чтобы ты пострадал из-за меня... Вдобавок, если такое, как сейчас, будет продолжаться со мной, ты быстро ощутишь слабость из-за зелья, соединяющего наши души... И зачем тебе подвергать себя опасности?..
– Нáйти, – нежно ответил Лев, погладив фестралку по голове и позволив себе тщательно почесать ту за ушком, – я действительно не вру, говоря, что ради тебя я готов отправиться хоть на край Эквестрии и дальше. Я и до попадания в этот мир неровно дышал к твоему виду, а после всего, что ты сделала ради меня, я понимаю, что ты для меня стала по-настоящему важной и особенной. Ты спасла мою жизнь – и мой долг спасти тебя, во что бы то ни стало. А что до слабости, я не буду уж сильно слаб, потому что, во-первых, оставляю тебя в надёжных ру... то есть, копытах Зекоры, которая будет доблестно сражаться с вирусом и помогать тебе, так что и откат по мне будет слабее. А во-вторых, я обещаю, что я вернусь – и вернусь с апокацветом. Мне есть, ради кого, теперь возвращаться, моя милая... – Лев наклонился и тихо чмокнул пони в щёчку. Та покраснела и спряталась под одеялом, откуда вновь смущённо и мило запищала. Парень хмыкнул и развернулся за указаниями к Зекоре, маска на которой успешно прятала эмоции зебры, но из неприкрытых глаз которой явно лучилась хитрая доброта многое повидавшей на своём веку мудрой кобылицы.
Найт Глайд, всё также сидя под одеялом, сквозь искреннюю и тёплую улыбку очень тихо, чисто для самой себя, произнесла под нос:
– Ну и вот что мне с ним делать? Готов сунуть голову в пасть беде из-за меня... Чужемирец, инопланетянин совсем иного вида, да ещё так неумело и нагло ухаживает... А я чем лучше? Моё сердце скачет как бешеное при мыслях о нём... И, что иронично, мы оба случайно принесли друг другу проблемы со здоровьем – и сами же готовы даже голову сломить, но помочь. Мда, хоть книгу пиши, такой глупой романтике только там и место...
Путь от дома Зекоры до болот не занял много времени, не больше часа. Самой большой проблемой для Льва оказалось очень сильное отсутствие видимости на месте – солнечный свет слабо пробивался через мутное бледно-жёлтое марево испарений. Перед заходом в самую гущу болота парень нашёл поблизости истлевшее у корня деревце и переломил то у основания ногой. Обломав жалкие остатки веток, он стал использовать сухой ствол как щуп перед собой, чтобы ненароком не угодить в трясину. Болотный туман пожирал почти все звуки природы вокруг, кроме надрывного кваканья лягушек, так что окружившая почти полная тишина нервировала человека, поэтому он заговорил сам с собой:
– Назвался груздем, что называется, полезай в короб. Хорошо ещё, мозгов хватило взять у Зекоры нож. Не то что я этим ножом смогу успешно самообороняться, но факт того, что он за ремнём, несколько успокаивает. Здесь слишком неестественно тихо, а слова Нáйти на тему кучи монстряков в этом месте не сильно успокаивают... Но у меня нет иного выбора. Я должен помочь мышке. Это, с учётом, конечно, что я найду этот апокацвет – и почему у него вообще такое знакомое название? Где-то я слышал о нём, ещё дома... И, конечно, если ещё не заблужусь на обратном пути, ориентиров вообще ни хрена нет вокруг, с таким же успехом я могу стоять на месте – и картина не будет меняться. Хотя, кочки меняются – их и буду запоминать. Но нет. Заблудиться я не могу. Права у меня такого нет...
Рассуждая себе под нос и прощупывая путь перед собой бревнышком, парень наконец-то вышел к центру болота, где, на удивление, дымка рассеялась. Передо Львом раскинулась большая поляна на огромном острове, просто заполненная различными цветами и растениями. Парень воткнул щуп глубоко в землю в той точке, откуда пришёл, и направился к своей находке. Апокацвет, в точности как на иллюстрации в книге, он заметил сразу – исключительно из-за его размеров. Цветок был величиной с полноценную кухонную раковину или рупор патефона, если не больше.
– Ну, нифига ж себе, цветочек. Да его лепестками укрыться можно. Или это я где-то влез в Ядовитую Шутку, уменьшился – и не заметил? Да не, бред какой-то, я внимательно смотрел себе под ноги всю дорогу, да и всё остальное тут нормальных размеров. Так что, видимо, это реально такой огромный цветок. И, блин, я всё больше убеждаюсь, что где-то его уже видел. И как Зекора вообще умудрилась его запасы израсходовать? Мне кажется, даже одного такого на год вперёд хватит. Хотя, кто сказал, что в одном конкретном растении концентрация реагентов нужных большая... Надо будет спросить, что вообще апокацвет делает, очевидно, что как-то помогает победить вирусы и бактерии, но как именно? Захвачу-ка пару-тройку, на всякий случай. Больше я не унесу, чисто из-за его объёмов, а так хоть буду уверен, что сделал всё, что в моих силах. Зекора вообще сказала «цветок», значит, одного ей должно хватить, но не думаю, что она огорчится, если я притараню сразу несколько...
Памятуя о шипах на ножке, парень аккуратно срезал ножом цветок у земли, прикинул его вес и срезал ещё три. Пожалев, что не взял рюкзак, оставив его вообще в доме фестралки, человек заткнул срезанные растения за ремень, окружив верхнюю часть своих штанов своеобразными рюшами из огромных белых лепестков. Парень подумал, что со стороны, наверное, выглядит нелепо, будто на него кто-то нацепил гавайскую юбку хула поверх штанов. Нож зебры же Лев вернул в его чехол – и положил лезвием вниз в высокий ботинок, так как иначе его просто некуда было бы деть. Парень вернулся к месту, откуда пришёл, но с удивлением не обнаружил свой щуп нигде поблизости.
– Что за чертовщина? Ну не уплыл же он, в самом деле. Я точно помню, что ставил его здесь, где земля не такая влажная, вон даже вмятина осталась от ствола дерева, где я его поместил. И заблудиться не мог, уж свои-то следы от подошв сложно не заметить...
– Ш-ш-ш-ш-што такое, алмазный пёс-с-с-с-сик потерял свою палоч-ч-чку? – раздалось внезапно за спиной Льва. Он резко обернулся, чтобы увидеть буквально в нескольких метрах от себя три внимательно смотрящих на него пары глаз, но принадлежащих одному и тому же необычному существу. Хищно щерящаяся голова и передние копыта козы плавно вливались в тигриное тело с задними полосатыми ногами, вместо хвоста, что удивительно, была живая змея, которая к нему и обратилась. Посередине тела была ещё и тигриная голова, которая как раз держала в пасти щуп Льва.
Перед человеком стояла самая настоящая химера.
– Сестра, не-е-е-е глупи. Это же-е-е-е явно Дискорд. Ты только на е-е-е-его бороду взгляни, – проблеяла козлиная голова, обращаясь к «хвосту». Тигриная часть закатила глаза, выплюнула палку и прорычала:
– Вы обе дур-р-р-р-ры! Будь это Дух Хаоса, он бы уже переверр-р-рнул это место вверх дном. А бр-р-р-рильянтовая собака пахнет совершенно иначе. Даже таким тупицам, как вы, должно быть понятно, что это др-р-р-ракон!
– Да какая раз-с-с-с-сница, кто это, раз он с-с-сам так любез-с-сно пришёл к нам в дом, – возразила змеиная голова. – Мы вс-с-се уже нес-с-с-сколько дней не ели нормального мяс-с-с-са...
– Верно говоришь, се-е-е-е-естра. Кто бы он ни был, е-е-е-его нам хватит на не-е-е-еделю вперёд.
Все три головы кивнули и, облизываясь, обернулись в сторону Льва, который за время спора химеры о его видовой принадлежности пытался улизнуть с островка суши посреди болота – и прощупывал ногами почву перед собой.
– Куда это ты собр-р-р-рался, обед, ужин и завтр-р-р-рак?! – рыкнула в его сторону тигриная голова. Химера одним прыжком преодолела расстояние между человеком и своей старой позицией. Лев сглотнул от того, что его побег был обнаружен и заодно понял, что не с ножом ему сражаться с таким хищником – никакой скорости реакции не хватит победить такое. Так что решил действовать по лучшим традициям Остапа-Сулеймана-Берта-Марии Бендер-бея. И попробовать обхитрить оппонента, а уже сражаться только в том случае, если задумка не выгорит: шансы обмануть химеру у него были куда реальнее физической победы — интеллектом та, судя по всему, не блистала.
– Дак, я за приправами, дамы. Все ведь знают, что человеческое мясо лучше всего подаётся с некоторыми травами, например, кориандром, хмели-сунели и корицей.
– Приправы? Заче-е-е-е-ем нам эти травы, чтобы те-е-е-ебя съесть, добыча?.. – вполне логично мекнула козлиная голова. Парень спокойно пояснил:
– Вы же поймали очень редкую добычу, человека. Я практически уверен, что таких в Эквестрии только двое. Было бы, действительно, обидно, если бы столь редкое блюдо вы бы просто съели, не оценив весь спектр возможного вкуса... – сочувственно произнёс «обед».
– Хр-р-р-рм... А ведь он пр-р-р-рав, – Лев одними уголками губ ухмыльнулся – сейчас было не время для смеха над этой глупой шуткой, – если он действительно настолько р-р-р-редок, я бы пр-р-р-редпочла надолго запомнить его вкус... Но откуда нам знать, что ты нас не обманываешь — и что таких, как ты, точно пр-р-р-р-рактически нет?
– А вы хоть одного человека – на двух ногах, в полностью закрывающей тело одежде, с кожей без шерсти – видели, помимо меня? – вполне резонно уточнил Лев, подняв бровь. – Уверен, что такие опытные и могучие охотницы явно не одного путника поймали, так ведь явно среди них никогда не было подобных мне.
– В его с-с-с-словах... есть ис-с-с-стина. Мы дейс-с-с-ствительно никогда с-с-с-с вами не видели никого наподобие... Я верю этому... чилавегу.
– Окей! – радостно отозвался человек. – Тогда я пошёл за приправами? Заодно попробую позвать на ужин к вам своего друга. Вы только представьте, два единственных человека в Эквестрии, и оба – ваша заслуженная добыча! Думаю, за полчаса управлюсь – и вернусь, – парень, было, хотел развернуться и покинуть логово хищницы, но был окликнут козлиной головой:
– Стой! Я свое-е-е-его согласия не-е-е-е давала! Откуда нам знать, что ты ве-е-е-е-рнёшься? – две другие головы химеры удивлённо посмотрели на свою сестру и согласно закивали. Лев закатил глаза и стал объяснять, словно неразумным детям:
– Так вы же сами мой посох забрали, – парень указал рукой на обронённый хищницей щуп, – это, между прочим, символ моего статуса и регалия, подтверждающая, что я человек. Вы таких больше ни у кого не найдёте, только у меня и моего друга. Ну, и куда я без неё? Естественно, я вернусь, я согласен принять смерть только со своим скипетром в руках. Ну что вы как маленькие, ей-богу, не можете могучий артефакт и символ мужества распознать. Любому жеребёнку же ясно, что меня засмеют без этого посоха, как мне не вернуться за ним?
Козлиная голова химеры задумалась, но кивнула:
– Хорошо. Иди. Но чтобы че-е-е-ерез полчаса был снова здее-е-есь, с приправами и своим другом. Мы с сёстрами буде-е-е-ем вас ждать.
Парень поклонился хищнику, развернулся и, стараясь не показывать пробиравший его ужас, стал идти по кочкам болота по памяти, иногда прощупывая перед собой почву ногой. Химера его, действительно, не преследовала. Лев, отойдя от острова посреди болота на настолько почтительное расстояние, что уже различался примыкавший к Вечнодикому Лесу берег, пробормотал:
– Как говорил Задорнов: «Ну, тупы-ы-ые...» Я в ахере, что этот финт ушами сработал. А теперь, осторожно пройти последние кочки и руководствоваться принципом «Рождённый бегать – пизды не получит»!
К моменту, как Лев вернулся в жилище Зекоры, уже начинало вечереть. Зебра очень удивилась, но одновременно сильно обрадовалась, увидев сразу четыре заказанных ею цветка, вместо одного. Она сразу же оторвала от одного из них огромный лепесток и закинула в котёл, который, судя по бурной реакции, ждал только своего последнего ингридиента.
Фестралка спала тяжёлым сном, так что человек, взмокший от бега, уставший, напуганный, с до ниток промокшей обувью (всё же, без щупа он несколько раз влез ногами в холодную осеннюю воду), да ещё и под вечер ощутивший всю тяжесть отката по нему болезни Найт Глайд, решил подробно рассказать обеим кобылам о своих злоключениях потом, лишь упомянув зебре о стычке с химерой. Выпив у знахарки какой-то согревающий сбор, Лев вышел по направлению к дому фестралки – больше всего ему сейчас хотелось просто отдохнуть. Уютный бревенчатый домик бэт-пони с пристройками в виде парилки, туалета и душа встретил его абсолютно тем же, каким он его и покинул с хозяйкой.
Лев зашёл внутрь, зажёг обычную стальную печь, на Земле называемую буржуйкой, и, поставив рядом несколько стульев, повесил на них сушиться свои вещи и обувь. Оставшийся в одном нательном белье человек с тоскою оглядел окружение, к которому даже уже невольно привык.
Дом состоял из двух комнат: просторных сеней, где фестралка хранила дрова, силки и мешки с овощами, и основным помещением, где сейчас как раз и находился парень.
Печь-буржуйка. Взятые из кухонного уголка стулья, на которых сейчас сушились вещи Льва. Короткая для человека, но очень широкая и уютная кровать, рядом с которой сиротливо притулились земные гитара и рюкзак. Стеллаж, где Найт Глайд хранила любимые книги, текст которых не имел пока что для Льва особого смысла; а также свои накопытники с лезвиями и части доспеха, оставшегося с её старого места службы. Кухонный уголок с милым столиком и ещё одним стулом. На магической плите рядом со столешницами так и стояла сковорода с забытой и давно остывшей жареной перепёлкой – Лев не ощущал аппетита и прикрыл крышкой блюдо, попутно почему-то вспомнив рассказы мышепони о том, что в том же Понивилле плиты газовые. Большая бадья для мытья посуды, а также тела в зимнее время. Бочка с чистой водой рядом. И ещё один стеллаж, где уже хранились бочонки с сидром, сушащиеся овощи и соленья, судя по всему, сделанные либо самой Найт Глайд, либо Зекорой. И всё это освещалось либо большими окнами, либо магическими кристаллами, которые включались при касании. Вот и весь простой обиход жившей здесь кобылки. Парень вздохнул и тихо сказал, не обращаясь ни к кому конкретному:
– Здесь уютно и хорошо, я даже себя ощущал бы как дома... Если бы здесь была хозяйка этого места. Без Найт Глайд, без моей маленькой и милой мышки этот дом такой пустой и одинокий...
Лев присел на кровать и подтянул к себе свои рюкзак и гитару. Достав из чехла инструмент и перебрав несколько аккордов, парень с сожалением отложил её в сторону.
– Даже играть никакого настроения нет... Нет желания просто, пока она страдает. А то, что она страдала, пока меня не было, я неплохо так ощущаю сейчас благодаря зелью Зекоры.
Человек достал из рюкзака плюшевую игрушку, сшитую тем же мастером, который сшил для Серёги Рэрити. Это была Флаттершай, но в виде летучей мыши – Флаттербэт, как её называли в сериале, сразу понравившаяся Льву из-за его симпатии к фестралам. Он грустно лёг на кровать, лицом к стене, приобнял игрушку и обратился к ней:
– Видимо, тебе быть сегодня дежурной фестралкой, Флатька. Ты, конечно, никак не заменишь Найт Глайд, но хоть чуть согреешь мою душу в этот вечер. Как же я хочу, чтобы Нáйти была в порядке... Я бы обязательно сразу всё-всё ей рассказал о том, что чувствую...
Игрушка не ответила. Да и с чего ей? Она лишь смотрела на Льва своим неизменным немигающим красным взглядом и хищно улыбалась. Парень продолжил размышлять вслух с плюшкой, не заметив, что уже какое-то время находится в доме не один:
– Я верю, что Зекора справится с её излечением, иначе и быть не может. Но... Лучше бы я, блять, вообще не появлялся в её жизни. Она ведь, на полном серьёзе, могла умереть из-за меня...
– Но я же не умерла... – раздалось за спиной Льва. Парень удивлённо обернулся и обнаружил Найт Глайд, с теплотой смотревшую на него. – И моя жизнь была бы и дальше довольно обыденной, если бы в ней не появился ты.
Фестралка подошла к замеревшему человеку и запрыгнула на кровать, усаживаясь рядом с ним. Лев быстро спрятал игрушку за спиной и уселся рядом. По теплу, исходившему от её тела, парень понял, что это не сон, так что обратился к дорогой мышке:
– Нáйти... Разве тебе сейчас не нужно лежать у Зекоры? Тебе же вредно двигаться.
– Когда я проснулась, Зекора сказала, что ты уже вернулся с болот и принёс нужные ей растения. Она напоила меня получившимся отваром, выпила его и сама. Так что мне уже чуточку лучше, хоть подруга и сказала, что до окончательного исцеления понадобится ещё немало времени. И, кстати, твоя кровь. Она не стала уж просить сразу, увидев, насколько ты измотался. Я, кстати, и твою порцию снадобья принесла... Но также Зекора сказала, что ты пересёкся с химерой – и я должна была убедиться, что ты в порядке. Я... Я никогда в жизни не простила бы себе, если бы ты пострадал из-за меня, – потупилась фестралка. Она приподнялась и внимательно посмотрела в карие глаза Льва: – Я слышала твои рассуждения. И поэтому у меня два вопроса. Что ты мне хотел сказать о своих чувствах?
Лев прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и, вновь открыв их и также внимательно посмотрев в янтарные глаза фестралки, ответил:
– Я люблю тебя, Найт Глайд. Я влюбился в тебя ещё в ту секунду, когда увидел тебя перед Замком Двух Сестёр. С каждой минутой, проведённой с тобой, я начинал любить тебя всё сильнее и сильнее. Мне нравится помогать тебе. Мне интересны твои истории об охоте на опасных тварей и о твоих буднях в качестве солдата. Мне хочется быть с тобою рядом всегда, не смотря ни на что. Наши души связаны – и мне кажется, они были таковыми ещё до зелья Зекоры, оно лишь усилило эффект. Ты не представляешь, как сильно я за тебя переживал, когда узнал, что ты заболела, да ещё и из-за меня...
– Почему же, не представляю... Я за тебя переживала не меньше, когда ты был без сознания от яда древесного волка. И также ругала себя за то, что не проявила внимательность и не предотвратила этого в принципе. И что не успела – и дала ему укусить тебя. И что, по глупости, сразу не убрала яд... Мне нравятся твои рассказы о Земле, я обожаю твои песни и... Я тоже люблю тебя, Лев.
Фестралка позволила человеку осознать сказанное, после чего запрыгнула ему на ноги, тесно и нежно прижалась к парню и заключила его губы в долгом поцелуе. Лев сначала слегка опешил и несколько секунд не шевелился, но быстро ответил на поцелуй. Когда человек и фестралка разомкнули уста в поисках воздуха, Найт Глайд потёрлась мордочкой о нос человека и тихо произнесла:
– У тебя... у тебя такой массивный и мощный язык... Я даже представить себе боюсь, как он будет ощущаться на... более чувствительных частях, – покраснела мышепони и, чтобы скрыть своё смущение, легонько куснула Льва за ухо.
– Ай! Не кусайся хотя бы клыками, мышца. А у тебя наоборот, такой тонкий и необычный...
– Я же любя... Нам друг к другу ещё долго придётся привыкать, да? – тихо прошептала бэт-пони, приобнимая копытами и крыльями человека.
– Я уверен, мы с тобой справимся, – улыбнулся Лев, руками приобнимая мышку выше её крупа, – а что ты ещё хотела спросить?
– Что ты прячешь у себя за спиной?
– А... – очень сильно смутился Лев, – это... Мой подарок тебе. С самой Земли, – парень рукой нащупал плюшевую игрушку и подал её Найт Глайд. Когда та увидела знакомую мордочку егеря Понивилля, но не в виде пегаски, а такой же, как и она, фестралки, то искренне и счастливо засмеялась, чуть ли, не доводя себя до слёз смехом. Чуть успокоившись, она ответила:
– О, Великая Луна!.. Какой же ты неисправимый романтичный дурачок... Я люблю тебя, мой Лев.
– Да, я такой. И я тебя люблю, моя особенная пони.
Они какое-то время просидели, обнявшись, пока фестралка не попросила:
– Ты можешь сыграть и спеть что-нибудь для своей особенной пони? Что-то лиричное, если не сложно...
Парень кивнул, приподнял фестралку с колен, укладывая ту рядом, подобрал гитару и тихо запел, аккомпанируя себе на струнах:
– И лампа не горит,
И врут календари,
И если ты давно хотела что-то мне сказать,
То говори.
Любой обманчив звук,
Страшнее тишина,
Когда, в самый разгар веселья, падает из рук
Бокал вина.
И черный кабинет,
И ждет в стволе патрон;
Так тихо, что я слышу, как идет на глубине
Вагон метро...