На языке крыльев

Когда Твайлайт Спаркл находит эту книгу, она открывает целую новую область исследований. Секреты пегасьих крыльев лежат перед ней и она намеревается получить собственное подтверждение теории на практике. Как? Полевое исследование, конечно же.

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл Эплджек Сорен Дерпи Хувз

My Little Sniper - Блудная дочь

Бриджит - молодая и храбрая кобылка, а по совместительству - пилот "ЕВЫ", которая ненавидит своего отца за то, что он хотел оставить ей наследство - большую криминальную империю. Она ищет своё место в мире, пытается успеть везде и всё испробовать, ибо её время на исходе - она смертельно больна.

Флаттершай Другие пони

Специальная доставка

Обычный рейс, необычный груз. Компания гарантирует сохранность!

Другие пони Найтмэр Мун

Папа

Очередная история про Ольху и Рябинку.

Диамонд Тиара ОС - пони

For Her

Насколько сильна сестринская любовь? На что пойдет одна, чтобы вернуть другую?Оригинальное предисловие автора: "Мне хотелось бы сказать две вещи в качестве предисловия. Сначала наше обычное: My Little Pony: Friendship is Magic принадлежит Hasbro, Лорен Фауст и т.д. Они все - замечательные люди, подарившие нам наше маленькое, любимое шоу. И во-вторых, я хочу отдать должное: идея этой истории пришла ко мне во время просмотра и прослушивания фанатской музыки, рисунков и, соответственно, PMV с и тем и тем, и за сим хотелось бы особенно поблагодарить thetrueawesemokenzie за его видео Celestia's Remorse; recycletiger с Deviantart за рисунок Lunatic; johnjoseco (прим. переводчика - да-да, Молестия) с Deviantart за ВСЕ картинки, связанные с пони, но в главную очередь за After The Banishment; и, наконец, Egophiliac за PMV “When She Loved Me” про Селестию и Луну. Без этих фанатов, нижеприложенное небольшое произведение никогда бы не увидело свет. Так что спасибо им. А что касаемо вас остальных, читатели - я надеюсь, вам понравится."

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони Найтмэр Мун

Сочинения малютки Кросс

Есть одна милая маленькая пегасочка. Её зовут Ред Кросс, она учится в Клаудсдейле. У неё чудесная мама, у неё все отлично, и она не испытывает никаких проблем в своей жизни. Вообще. Совсем-совсем никаких.

Другие пони

Назло

У знакомых теперь, когда все закончилось, какая-то мания вести дневники. Пробовала пару раз, но дальше первой записи дело не шло. Если б я вела дневник, то изо дня в день писала бы: "ничего не происходит". Впрочем, я теперь просто не могу придавать значения таким обычным вещам вокруг.

Рэйнбоу Дэш Другие пони

Рассвет Трёх

Поздно ночью Сансет Шиммер готовится предъявить Принцессам отчёт о самом важном научном проекте в истории.

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна Старлайт Глиммер Сансет Шиммер

Флаффи по имени Гоуст и чудо в канун Рождества

С выходом мультфильма My little pony Хасбио, особое отделение компании Хасбро, вместо пластмассовых фигурок пони выпустили живые био-игрушки, флаффи-пони. Маленькие пушистые лошадки должны были стать людям полуразумными питомцами, но не все люди отличались любовью к ним, так что иным флаффи не везло с хозяевами и некоторые издевались над ними, причиняя травмы разной степени тяжести. Безнадёжно покалеченные флаффи попадали в приюты и в одном из них флаффи готовятся встретить Рождество.

ОС - пони Человеки

Повесть о жизни пони.

Повесть о жизни пони - это не простой рассказ о том, как и чем живет пони. В данном рассказе задействованы несколько лиц, имеющих равное значение для рассказа. В повести будет 3 сказания (планируется), которые будут окрашивать и переносить читателей в мир пони и смотреть на него глазами маленького пони Матиса, который будет преодолевать трудности вместе со своей любовью и верным другом. Чем же закончатся его приключения?

Пинки Пай Принцесса Селестия Принцесса Луна Дерпи Хувз DJ PON-3 ОС - пони Октавия Найтмэр Мун Принцесса Миаморе Каденца Стража Дворца

Автор рисунка: Siansaar

Корзина, одеяло и пачка банкнот

Глава 3

Был уже поздний вечер, и маленькая кобылка спала. Копперквик вернулся в парк, откуда начал свой путь, и чувствовал себя немного растерянным, но счастливым. Он был нагружен, как какой-то вьючный зверь, но это было не страшно. Подгузники, смесь, вещи для жеребенка и, конечно, его дочь. Мисс Оддбоди тоже была нагружена. Она напевала себе под нос, и Копперквик понял, что она ему очень нравится, даже если она немного переборщила с чаем.

Кобылке нужно было дать имя, но Копперквик не знал, как ее назвать. Ничего не приходило на ум. Сейчас она спала, кобылка, уютно устроившись в переноске, и выглядела вполне счастливой. Что-то в ее облике было ему дорого, и он старался не думать обо всем, что ей нужно, — от этого он только становился подавленным. Кроватка, игрушки, собственная комната — его квартира была крошечной, идеальной для бедного студента колледжа в Кантерлоте, но ужасной для отца одного ребенка.

На многие вопросы у него не было ответов. Откуда возьмутся деньги на аренду квартиры на следующий месяц? Как он собирался покупать еду? Дома у него было не так много продуктов, он покупал еду на дом. Приготовление пищи требовало времени, которого у него не было, как и уборка. Он постоянно работал, был в колледже, учился или спал.

— Итак, расскажите мне о себе! — Мисс Оддбоди сказала это веселым голосом, чем очень удивила Копперквика. — У тебя интересная кьютимарка, я таких еще не видела. Это шляпа-котелок?

Копперквик кивнул головой:

— Да. Это шляпа-котелок.

— Так как же пони получает кьютимарку в виде шляпы-котелка? Я очень хочу знать!

— Ну, этот пони был поздним цветком. Я был доволен тем, что просто пробивался по жизни, не имея никаких планов. Я не был похож на других жеребят моего возраста. У меня не было своего плана на жизнь, и моя кьютимарка появилась поздно. Но я и не торопился с этим. Я не возражал против того, чтобы просто быть самим собой и не иметь кьютимарки.

— О. Точно, больше пони должны быть счастливы просто быть собой.

Улыбаясь, Копперквик посмотрел вниз на свою дочь:

— Однажды я решил, что то, что я делаю, не так важно, как быть счастливым. Я решил, что могу делать почти все, что может делать земной пони. Я был средним учеником, ничем особенным не выделялся, был совершенно обыкновенным во всех возможных отношениях. Я получал не самые лучшие оценки, но и не прогуливал уроки. Итак, план сформировался — я останусь совершенно средним. Я стану банкиром, или бухгалтером, или займусь маркетингом, или продажами — неважно, что я буду делать, на самом деле нет. Я полагал, что стану просто еще одним представителем рабочей силы, одним из тех многочисленных работников, благодаря которым мир движется и общество функционирует. Я закончил среднюю школу, поступил в колледж и сейчас получаю общее образование с неопределенной специализацией.

— А как же ваша кьютимарка? — спросила мисс Оддбоди.

— О, о да, это… ну, она появилось примерно в то же время, когда я разработал свой план, как остаться средним и стать уважаемым представителем рабочей силы. — Копперквик потрепал жеребенка, висевшего у него на шее, и был вознагражден запахом чистого жеребенка, который очень сильно пах порошком и молоком.

— Итак, ты хочешь стать уважаемым пони…

— Пони, на которого можно положиться и который будет безропотно выполнять свою тяжелую работу. Я думаю, что приду в равновесие, когда выйду на пенсию и у меня появятся деньги и свободное время.

Бодрая пегаска наклонила голову набок, поправила огромные квадратные очки, и ее уши совершали гимнастические движения, пока она размышляла над словами Копперквика. После нескольких минут полной тишины она взорвалась:

— Пойдемте пить кофе! У меня есть пособие на ежедневные расходы, а сегодня ничего не потрачено! Кофе! Ты же студент! Я студентка! Студентам нужен кофе!

— Ты так и не рассказала мне о себе, — обратился Копперквик к своей спутнице-пегаске.

— О, рассказывать особо нечего. Моя мама — молочный фермер, она делает мыло и сыры, а иногда и мыльные сыры, когда не выспится. — Пегаска вздрогнула и на секунду зажмурила глаза. Открыв глаза, она продолжила: — Мой отец работает на почте и продает страхование жизни. Он пегас, как и я. Муми — земная пони, однажды он увидел ее, работающую в поле, и подошел поздороваться, а она не дала ему уйти. Она угощала его сырами и горячими тостами с маслом.

— Что ж, это один из способов привлечь внимание жеребца, — заметил Копперквик.

— Как вы, наверное, заметили, у меня в качестве кьютимарки маслобойка. Да, я люблю масло. На всем. Однажды я проснулась и захотела что-то изменить. Поступила в университет. Немного радикализировалась. Попала в неприятности из-за того, что слишком радикализировалась. В итоге оказалась в тюрьме после демонстрации. Это был ненасильственный протест, но меня все равно арестовали. Папочка и Муми не смогли заплатить за меня залог. Я думала, что окажусь в лодке без весел. Приближались экзамены. Пришла очень милая кобыла и внесла залог за меня, а также за нескольких других пони. Другие отказались от ее предложения, но не я. Я поняла, что дело хорошее, когда увидела его, и вот так я стала работать на миссис Вельвет.

— Значит, она тебя спасла? — Копперквик почувствовал себя немного заинтригованным.

— Она спасает всех нас, — ответила мисс Оддбоди. — Она требует усердной работы. С миссис Вельвет не бывает свободного времени.

Пони всегда работают. Мы должны закрыть все щели, мистер Копперквик, каждая потерянная через них пони — это оскорбление элементарного лошадиного достоинства. Я не могу сидеть сложа ноги и позволять плохим вещам происходить с хорошими пони. Я решила бороться! Потому что я пегас! А мы боремся с вещами… наверное… ну, некоторые из нас! Это мой бой, и миссис Вельвет указывает мне цель, а я БЬЮ БЬЮ БЬЮ по ней и пытаюсь все исправить!

Веселая пегаска встала и начала скакать по парку на двух ногах, нанося удары и боксируя воздух передними копытами. Это было странное зрелище: свитер-кардиган, очки и неаккуратный пучок. Для столь юной особы она была в бабушкином стиле, но двигалась, как настоящий боксер, наевшийся сахарозаменителей.

— Кофе! — крикнула мисс Оддбоди, взлетая и жужжа крыльями.

Встав, Копперквик бодрой рысью направился за своей спутницей, подумав, что чашечка кофе была бы не лишней.


↼ Спустя несколько часов⇁


Ночь в Кантерлоте была прохладной, и Копперквик шел домой с занятий. Сначала ему было трудно сосредоточиться, он был беспокойным, но потом он успокоился и смог быть внимательным на уроке. Он был голоден, но бит оставалось очень мало, и он не знал, откуда возьмутся новые биты. Они с мисс Оддбоди выпили кофе и пообедали, и это была единственная еда на сегодня.

Столько вечеров он ходил по этой же дороге, по этой же улице, и всегда как студент. Теперь он шел по этому тротуару, по которому столько раз возвращался домой, будучи отцом, и почему-то чувствовал себя по-другому. Появилось ощущение срочности возвращения домой. Рутина была та же, но условия изменились. Теперь в его дне был большой промежуток с четырех до десяти вечера, когда он не проводил время с дочерью.

Пока он шел, он думал о школе. Возможно, ему придется бросить учебу, но что тогда? Станет наемным работником, который тратит большую часть своего дохода на уход за жеребятами и остается вечно без бита в кармане? Копперквик был достаточно умен, чтобы понять, в какой жопе он оказался. Его многочисленные книги шлепались о бока в седельных сумках, и он думал, как же ему заниматься, не отвлекаясь. Придя домой примерно в двадцать минут десятого, он будет заниматься по крайней мере до часу-двух ночи, потом спать, а в семь отправится на работу, чтобы провести восемь часов своего дня за работой, — он приостановился. Завтра утром работы не будет.

Это было как пощечина. Горячие жгучие слезы залили глаза, а холодный, почти ледяной воздух ночи сделал их еще более болезненными. Стоя в островке мягкого желтого света уличного фонаря, Копперквик расплакался, не в силах больше сдерживаться. Он собирался вернуться домой сегодня поздно, не позже десяти тридцати.


Открыв дверь своей квартиры, Копперквик заглянул внутрь. Мисс Оддбоди разбила лагерь в его маленькой, тесной гостиной. Его жеребенок лежал на полу на куче одеял и крепко спал. Его новая соседка пила чай и выглядела очень, очень расслабленной. Прокравшись внутрь, он закрыл за собой дверь и посмотрел на свою кобылку.

После нескольких долгих секунд он спросил:

— Она дышит?

— Подожди, — прошептала мисс Оддбоди, ныряя в свою сумку. Она вытащила книгу и нахмурилась. — Нет, это "Дышит ли он?", а мне нужна "Дышит ли она?" для обеспокоенного отца… хм. — Порывшись в сумке, теперь уже тихая и спокойная пегаска достала книгу и передала ее Копперквику.

На обложке было написано: "Дышит ли она?". Сев на пол, он принял книгу и взял ее в передние копыта. С небольшим усилием он раскрыл ее и прочитал первую страницу. Это была книга, содержащая ответы на вопросы, часто задаваемые новоиспеченными родителями, а также рекомендации по устранению обычных страхов, в том числе о том, что делать, если жеребенок не дышит.

— Она почти не плачет, — сказала мисс Оддбоди голосом, мягким, как свежевыстиранное одеяльце жеребенка. — Но она гораздо голоднее, чем большинство других. Я не знаю, потому ли это, что она немного недоедает, или это причуда земных пони. Новоиспеченные родители должны быть внимательны к тому, какие книги по воспитанию жеребят они покупают, потому что у всех драгоценных малышей разная физиология и потребности.

Полуслушав, Копперквик кивнул.

— Пока она сыта, она вообще не плачет. Никогда еще жеребенок не вел себя так тихо и хорошо… никогда. Она не любит какать, и кто может ее винить, я тоже не люблю какать, и я не думаю, что она хорошо переносит голод. Как только она начинает чувствовать себя немного голодной, даже совсем чуть-чуть, ее нужно накормить, иначе она превращается в тревожный клаксон.

Теперь Копперквик снова кивнул.

— Завтра нам нужно встать в шесть утра, — сказала мисс Оддбоди Копперквику тихим, низким голосом. — В семь открывается отдел пособий, и нам нужно узнать, сможем ли мы записать вас в фонд помощи матерям-одиночкам.

Оторвавшись от книги, Копперквик посмотрел на своего нового соседа по комнате.

— Видишь ли, дело в том, что фонд помощи был создан для матерей-одиночек. Самок. Кобыл. И кобылок, которые растят своего маленького жеребенка. Так вот, бюрократы, будучи бездушными, бесхребетными, сопливыми существами, рабами приказов, каковыми они и являются, ну, они заметят, что вы не кобыла. Но из вас получилась бы очень привлекательная кобыла, если бы вы ею были, так что не расстраивайтесь. Я не дискриминирую ваш пол, уверяю вас.

На мордочке Копперквика появилась вымученная полуулыбка.

— Из-за бюрократии пособием для матерей-одиночек занимается не служба жеребят, как это должно быть, а казначейское крыло правительственных учреждений, связанных с безработицей. Казначейское крыло — это последний бастион консерваторов старой школы и авторитаристов, сторожевых псов финансов короны. Они считают, что социальное обеспечение — это форма социального разложения, а большее социальное обеспечение — это большее социальное разложение, поэтому они весьма нерешительны в отношении раздачи чего бы то ни было, и все идет с определенными условиями. Многие из казначейских бюрократов считают, что общество станет идеальным, когда от них перестанут требовать работу, поскольку это означает, что с социальным разложением разобрались и устранили его. Это ужасные пони, и я ненавижу их совсем чуть-чуть.

— То есть, вы хотите сказать, что сохранение состояния бюрократии важнее, чем помощь гражданам? — Глаза Копперквика быстро замигали, пока он пытался понять логику происходящего. — Поскольку я не кобыла, я не имею права на помощь, хотя и являюсь нуждающимся родителем?

— Да.

— Это идиотизм…

— Не ругайся при своей милой дочурке, — угрожающе прошипела мисс Оддбоди. Она подняла копыто и потрясла им перед Копперквиком. — Берегите ее милую невинность. — После еще нескольких взмахов копытом она успокоилась, а затем на ее мордочке расплылась безмятежная улыбка. — Пока тебя не было, я купила несколько продуктов. У тебя не очень большая кухня и совсем крошечный холодильник, но я справилась. Если ты голоден, я приготовлю тебе что-нибудь, но тогда ты будешь должен мне по правилам честного обмена.

— Я в порядке, спасибо. — Копперквик уткнулся носом в книгу и даже не думал о том, что ему нужно изучать сегодня. Книга была не очень большой, всего пятьдесят страниц или около того, и он твердо решил прочитать их все. Жеребята требовали постоянного ухода и внимания, регулярных кормлений, и в книге было ясно сказано, что эти вопросы — нормальное и здоровое явление для новоиспеченных родителей.

Сев рядом с дочерью, Копперквик настроился на хорошую учебу, надеясь, что ему удастся получить зачет как отцу.