Мир Сио: Гвозди и Кузницы

Гвозди и кузницы

Мир «Кривое Зеркало»/«Мир Гигаполисов», планета Земля, Европейский Гигаполис, штаб-квартира общества фрилансеров «A.I.M.»

— Нюх-нюх! – над краем столешницы появился бежевый понячий нос, и принюхался, — Фу! Фырк!.. Фырк!.. Масло с табаком! Моури, что за гадость?!! Кого он там грабанул-то?.. Автомастерскую? Байкеров?

— Я же говорил, котя, что ты себя недооцениваешь: сразу догадалась. Байк-клуб «Шоссейные собаки», — руки косолапого человека подхватили Бон-Бон под грудь, и, подняв в воздух, усадили на стол, — Только, киса, ты у нас киса, а не собачка. Так что, не надо самой вынюхивать: посиди, посмотри, прикинь что почем.

— Фырк!.. Фырк!.. – от дикого сигаретного духа, каким разило от проклепанной «кожанки», у пони перехватило дыхание (она даже на Моури ругаться не стала). Но Бон-Бон пересилила себя, и принялась за изучение артефакта, приволоченного оперативной группой A.I.M., нанятой Ложей для решения вопросов с очередным совершенно непонятным происшествием в Сером городе.

Артефактом была аляповато разукрашенная и безобразно проклепанная металлом «кожаная» куртка-косуха, какие обожают мотоциклетные му… байкеры. Вот только, на спине куртки было прожжено две здоровущие дыры, по краям которых к кожзаму приплавилась синтеплоть – во владельца, без сомнения, дважды попали из бластера. Причем, не из охолощенной гражданской модели, а из нормальной боевого «лопателя». Возможно, из карабина. Пони обошла куртку по кругу, задумчиво цокая копытами по столу.

— HK-231, два попадания в спину. Ребята визуально видели взрывы на цели, но та даже хода не сбавила – сбросила куртку, и рванула быстрее флаера. С одной стороны, боевой синтет. С другой, никакой боевой синтет две пилюли из HK не выдюжит. А еще группа фиксировала «зеленое» в стороне от цели. Так что, наши торговые партнеры тоже интересуются. Но цель – не их рук дело, — Моури достал из кармана упаковку жевачки, и, ссыпав несколько пастилок себе в рот, принялся смачно чавкать (уж лучше бы он курил, как раньше!), — В общем, киса, тут у нас дела волшебные. Как раз, по твоей части.

— Ну, конечно, как что, так беззащитную поняшу на всякое непонятное дергать. Будто я – Гудвин Воландемордович «Белый»! – возмутилась Бон-Бон, беря зубами со стола сканер «тени», и принимаясь изучать странный артефакт, — Нифифа туф мафии неф. Но дефо, пфаффа, тефнофе. Тьфу!.. Я так понимаю, что вы, два хитрых жука, опять решили отправить безобидную маленькую пони в одиночку разгребать ваши покакушки?

— О, нет, киса. В этот раз мы с Вилли, решили, что тебе будет придан хАроший отряд нормальных парней с бластерами. Ибо, дело это мутное, очень на омут похожее. А в омуте у нас кто? Правильно! Черти. С чертями лучше всего дело иметь или священнику с верой, или серьезным ребятам с большими пушками. Со священниками, как ты сама знаешь, у нас туго. Или киса была тайно рукоположена в сан? – хохотнул косолапый, предлагая пони жевачку, — А как у самой кисы мнение?

— У самой кисы то мнение, что ты, кАзел, опять подписал меня на какую-то бяку, — пони отказалась от жевательной резинки, и, для протокола, фыркнула на человека, — На первой точке интереса никакой магии не было. Кроме «зеленого» от наших торговых партнеров. Они там тоже крутились. Так что, видимо, за таким типом выбросов энергии они следят, и они им прекрасно знакомы. Остальное там – полнейшая мистика. Тело, которое выковыряли из бетона, такое ощущение, что в этом бетоне и появилось. Молодой мужчина, европеоидная раса с хорошей генетикой, имплантантов никаких, личность идентифицировать не удалось даже по базам данных – власти такого не знают.

— То есть, киса согласна, — рука Моури переместилась к голове Бон-Бон, явно намереваясь погладить бежевую лошадку.

— Кусь! – намекающе щелкнула зубами пони: рука тут же исчезла, — Кисе деваться некуда.

— На этом и порешим, — примиренчески подвел черту Моури.

— На месте, — пони наконец-то ощутила под ногами твердь. Ах! Если бы еще и ее телохранитель орал в коммуникатор потише… Пони неуверенно потопталась на месте, приходя в себя.

Когда Моури заверял Бон-Бон в том, что ее обрядят в самую совершенную защиту для подобных ей синтетов из доступной на рынке, она воображала всякое, но не вот это унижение! На спинной части ее бронекостюма имелась матерчатая ручка для переноски. Так что, весь путь от флаера до разгромленного отделения банка «Трансконтиненталь» она провела в руках Долвича, который нес пони как какую-то сумку. Ну, хоть, у старпе… ветерана общества хватило ума ее во время ходьбы не раскачивать. Впрочем, пони и без того мутило: все банковское отделение, как и полицейский участок, с которой началось преследование цели, было завалено расстрелянными телами.

— Наемнички... Видимо, в управлении совсем обосрались после второго-то случая, раз вас к делу подключили, — кисло поприветствовал показавших разрешительную бумажку наемников и пони детектив, — Ну, разгребайте. Только, как по мне, это псих-суецидник, и никого мы, в итоге, не найдем, кроме его обожратого колесами трупа. Он даже кассу стребовать не пытался – просто, всех перестрелял, и тыркнулся к рабочим компьютерам.

— А копию записи нам можно? – поинтересовалась у детектива Бон-Бон, борясь с дурнотой и, одновременно, сверяясь с детектором «тени». На детекторе не было ничего необычного, кроме пары флаффиков и одной девушки снаружи оцепленного банковского отделения – однозначно, перевертыш и две ее живые «видиокамеры». Торговые партнеры Ложи тоже заинтересовались произошедшим. А, значит, как это ни неприятно признавать, Моури прав: дело это в компетенции Бон-Бон. И как она позволила записать себя в эксперты по паранормальному?

— Можно, — детектив с неудовольствием взглянул на пони, — А я-то думал, что вы – синт-собака при партии. Нда… Дожили: наемникам нашу работу поручают, у которых ни собаки, ни лаборатории, нихрена. Видимо, решили шишки дело затянуть, да на тормозах спустить… У, суки!.. Все лишь бы свои задницы прикрыть!..

— Аф! – со стороны согласно гавкнул аугментированный полицейский синтет-канид, до этого скучавший у ноги кинолога.

— Попрошу без выпадов в мою сторону, — сварливо фыркнула Бон-Бон. Но тут же подлизнулась к полицейскому чину, — А с тем, чтобы замять, я согласно: как-то мутно ваши договор оформили – явно куда-то тянут. Но нам-то дельце побыстрее закрыть нужно: предоплатой сыт не будешь. Так что, детектив, поможете?

— Еще и за главную у них лошадь карманная! Куда мы катимся? Ладно, что тебе, четвероногое удачи, показать? – на полицейского понячий подхалимаж подействовал. Но как-то не так, как рассчитывала Бон-Бон: детектив наклонился, подхватил поняшку за многострадальную ручку на броне, и понес вглубь разгромленного здания (А Долвич, сволочь, с подручными даже не пикнули – только лыбятся над бежевой начальницей!), — После самой резни этот наркоман полез в банковские компьютеры. Взламывать хранилища не пытался, как и не старался получить доступ к счетам. Вместо этого искал клиентку Сару Коннор 1965 года рождения. В общем, нажрался какой-то дряни, и мозги совсем рассыпались.

— По записям это тот же нарк, что трое суток назад расстрелял полицейский участок в этом же секторе? – как могла заискивающе вопросила Бон-Бон, во всю раскачиваясь в руке полицейского.

— Тот же. Без идентификатора и записи в базе данных. Значит, нелегальный сброд с окраин. И если он орудует у нас, в Сером, значит, кто-то на свою работу возложил то, чем следует дамам удовольствие доставлять, — тон детектива стал злым, а его не в меру разговорчивый груз стало мотылять из стороны в сторону как при шторме, — Пропустили какую-то мразь с окраин, она тут граждан без счета положила, а теперь наемниками все отмыть хотят!

— Но мы то не виноваты! Нам, просто, тоже что-то кушать надо! – взвизгнула Бон-Бон, пытаясь хоть так унять качку, от которой ее начало мутить даже больше, чем от вида расстрелянных трупов посетителей и служащих банка.

— Я вас не виню. У каждого своя работа, — хмыкнул детектив, ставя Бон-Бон на пол перед рабочим местом банковского клерка, — Вот этот компьютер пользовал наш клиент. Можете сами убедиться.

Пони, чуть покачиваясь, постояла на месте с минуту (за которую успели подтянуться Долвич и Ко), и принялась убеждаться. Компьютер взломан не был. И даже попытки такой не было: злоумышленник все свои действия осуществлял в рамках уже активного профиля банковского служащего. И, да, все его действия укладывались в рамки того, что описывал полицейский, включая наркоманский запрос о женщине, родившейся во второй половине XX века. За исключением одного. Прежде чем начать шурудить в сети своими шаловливыми ручками, неизвестный сделал компьютеру запрос удаленным образом, который тот не смог адекватно интерпретировать. При том, что чип-идентификатор неизвестного (если таковое устройство у него, вообще, было) на все запросы систем безопасности банка стойко отмалчивался. Мелочь, да. Но на таких мелочах торговые партнеры Ложи (да и проходимцы всех остальных калибров тоже) уже не первое десятилетие объегоривают Всемирное Правительство.

Бон-Бон занялась удаленным запросом неизвестного. Запрос был сделан в необычной манере: протокол запроса был откровенно архаичный – неудивительно, что рабочая станция клерка не смогла его толком распознать и адекватно ответить. Но, нет, это были не изменчивые «друзья» Ложи. Уж этих можно было обвинить и в расхлябанности, и в избыточной оригинальности, но никак не в нежелании идти в ногу с прогрессом. С другой стороны, нелегальным отбросом с окраины неизвестный тоже не был: с одной стороны, какой-то имплант у него имелся (ладно, при должной удаче, окраинное бандючье тоже способно этим добром разжиться), с другой же, жители периферии Европейского Гигаполиса хоть и были теми еще укурками, но не настолько, чтобы с музейным экспонатом лезть в современную сеть – они сами постоянно нелегально внедряются в сети гигаполиса, так что в курсе того, по чем нынче в Европе фунт изюму.

— Да, босс, кошка обнюхивает место перестрелки. Мне ее передать? – оторвал Бон-Бон от раздумий громоподобный голос Долвича, — Бон-Бон, вас. Шеф.

— Моури, чего нужно? – поняша переключила передачу с коммуникатора Долвича на свой.

— Как там у кошки с мышками и рыбками? – в наушниках раздался знакомый голос косолапого.

— Одна рыбка ошивается у оцепления, приплыла с двумя хомячками. Думаю, ей очень интересно. Мышка же, похоже, кого-то ищет, — фыркнула Бон-Бон, изображая максимальное легкомыслие, — Сбрось информационникам следующий файл. Передаю… Передалось?.. Хорошо. Пусть не ржут. Но подумают над тем, куда этот фрукт еще может явиться для поиска данной особы. И, Моури, пусть полевые отнесутся к делу серьезно: я думаю, что мышка вовсе не мышка, а, как бы, не бульдог.

— Понятно, котейка, все всем передам, а тебя нажму по приезду, — весело ответил косолапый.

— Нажмет он! Пальцы, видимо, лишние себе завел, – фыркнула Бон-Бон, отстраняясь от рабочего места банковского служащего, — Спасибо вам, детектив, что оказали нам помощь. Вы даже не представляете, что для меня это значит.

— Да уж представляю. Раньше, до Хартии, у дочки тоже была поняшка вроде вас: Флаттершай звали. Так что, в курсе какие вы эмоциональные, — хмыкнул полицейский, до этого внимательно прислушивавшийся к переговорам наемников, — Ну, раз закончили, то успешно вам денег заработать. Пусть хоть кто-то со всего этого что-то хорошее получит. Уму непостижимо!.. Такой инцидент, и эти уроды все хотят замять!.. Кому-то должность честь заменила…

Выслушивать жалобы детектива и дальше бежевая расследовательница не стала, и быстренько убралась во флаер. Быстренько еще и ради того, чтобы Долвич не схватил ее за ту самую злополучную ручку бронекостюма, и во флаер не отнес.

— Иииии!!!! – визги Бон-Бон были отличной заменой тревожной сирены, которую, конечно, ради такого мелкого события в товариществе фрилансеров никто включать не стал.

— Гони! – Моури плюхнулся на кресло флаера, и плюхнул на соседнее Бон-Бон, до этого спешно замотанную в бронекостюм.

— Я не куль, чтобы меня так таскать! – на публику обиделась отчаянно трусящаяся поняша, и принялась приводить себя в порядок.

Во флаер заскочил последний боец, дверь захлопнулась, и летательная машина рванула в небо в режиме «форсированный взлет» (Бон-Бон распластало по ее, не рассчитанному на пони, сиденью). После чего помчалась к тому самому госпиталю, что информационный отдел указал как одну из возможных точек интереса неизвестного стрелка.

— Как объект? – запросил по радио Моури.

— Оказывает сопротивление. Заблокирован на крыше. Пытаемся не подпускать к ее краям, — кратко ответили на том конце канала связи, — Полиция устранилась.

— В чем дело? – поинтересовался косолапый.

— Объект не живой. Опасаемся прыжка, — отрапортовал собеседник, — Жетоны ждут подкрепления: вооружение недостаточное.

— Поясни, — снова запросил Моури.

— Объект НЕ живой, бронированный. Больше ничего пояснить не могу. Сами все увидите, — хмыкнул собеседник.

— Госпиталь Святого Витта в прямой видимости. Вижу признаки боя на крыше, — сообщил пилот.

— Заходи на атаку: посмотрим, — Моури сноровисто пристегнул Бон-Бон к ее креслу, и сам прикрепил к своему снаряжению страховочный трос.

Прочие наемники поступили точно так же, и, когда страховка была прикреплена к ремням каждого, открыли боковые двери флаера. В носик пони ударил мощный поток набегающего воздуха, и она чихнула. Попутно увидев шикарную панораму госпитальной крыши, посреди которой перебегал от одного скудного укрытия к другому обгорелый скелет, и отстреливался из лазерного пистолета от дюжины тяжелобронированных наемников, занявших позиции по краям здания и огнем бластеров пытавшихся не дать скелету сбежать.

— Да что ж за цирк-то такой! — проворчал Моури, явно недовольный тем, что при таком численном перевесе бойцам A.I.M. еще и понадобилось подкрепление, — Змей, заходи по правую руку. Всем: по моей команде, огонь на поражение.

Флаер, пройдя над крышей госпиталя, заложил вираж, обходя его сбоку. Наемники, свесились на страховочных ремнях в открытую дверь, и прицелились, готовые открыть огонь в любой момент.

— Огонь! – скомандовал Моури.

— Ииии!!! – взвизгнула от неожиданности Бон-Бон, когда шестерка автоматических бластеров слитно рявкнула у нее прямо над ушком.

— Чугунный он там, что ли? – удивился Моури, наблюдая за тем, как скелетоподобная фигура на крыше, мгновение назад рухнувшая под шквальным бластерным огнем, теперь целилась из своей лазерной пукалки во флаер.

— Ииииии!!! – еще сильнее завизжала Бон-Бон, когда лазерный луч ударил в нагрудную броню стоящего рядом наемника (на самом деле, сейчас все они были рядом с пони).

— Меткий, зараза, — заметил наемник, — Но пушка у него – хлам.

— Отставить трепаться. Змей, заходи снова, — проорал Моури (в комплексах тактической связи были свои минусы: Бон-Бон предпочла бы весь этот ор не слышать), — Таааак!.. По моей!.. Огонь!

Бластеры снова ухнули, заставив Бон-Бон сжаться еще больше и тихо заскулить, мечтая снова оказаться у себя дома, с Лирой и Принцессой, а не тут… где стреляют, орут и страшно…

— Отставить! – это снова был Моури, — Бит, что там у вас?

— Не шевелится, — отрапортовали с крыши.

— Я вижу, что не шевелится. Что именно у вас? – недовольно проорал Моури.

— Какой-то робот. Сейчас глянем, — без особого энтузиазма доложили с крыши.

— Вот те новости: робот. Робот неделю самостоятельно шатается по Серому Городу, — недовольно проворчал Моури, переключая связь на закрытый канал с Бон-Бон, — А каково твое мнение, кошка?

— Я сейчас описаюсь, — честно призналась Бон-Бон.

— Ну, это мне тут не надо – лотка у меня для тебя нет, — хохотнул косолапый, видимо, посчитав чистосердечное признание поняши шуткой, — Думаешь, это наши друзья?

— Вряд ли. Ни одной «тени» «нерожденных», — сверившись с детектором «тени», ответила пони, потихоньку начиная приходить в себя, — Мне надо самой взглянуть… Попозже…

— Из-за куста и трехметровой палкой, — теперь, когда бой был завершен, Моури снова превратился в фонтан острот в понячью сторону.

Флаер продолжал кружить над крышей госпиталя.

— Нюх-нюх! – над краем стаканных завалов появился бежевый понячий нос, и принюхался, — Кофе? Мне!

— Вроде как, кофеин для эквиноидов не особенно полезен, — заметил один из фрилансеров-информационников, — Мне кофе тоже!

— Кофе всем! – огласил пространство веселый голос Моури. И в «лабораторию» ввалились трое наемников (одним из которых и был сам Моури) с подносами в руках, заваленных-заставленных стаканами с кофе и пачками со снеками, — Ну, мозговики, как дела продвигаются?

— С кошачьей помощью, — хихикнула кто-то из отдела, освобождая один из столов от давно опустевших кофейных стаканов (попросту, сметя их в мусорный мешок).

— И зачем нужно было напоминать? – надулась Бон-Бон, выруливая из-за стола (большая часть мебели «лаборатории» была рассчитана на стандартного гуманоида) за обещанным кофе.

— Идет направо – песнь заводит, налево – сказку говорит, — весело осклабился Моури, составляя свой поднос на только что освобожденный стол, — Какими сказочками нас порадуешь, киса?

— Дуб спилили, — лаконично ответила Бон-Бон, вставая на задние копыта, и взглядом подыскивая себе стакан с кофе посимпатичнее.

— Златая цепь на кисе той, — Моури ловко выхватил с уже осажденного информационниками подноса стакан кофе-с-шоколадом и пакетик соленых сухариков, и вручил их пони.

— Эту цивилизацию погубит коррупция, — вздохнула Бон-Бон, принимая от косолапого вкусную взятку (у того даже хватило ума самому открыть пакетик с сухариками), — Реально, тебе нужны выводы еще до полной расшифровки базы данных?

— Ну, киса, не кобенься: что вы извлекли из головы того робота? – Моури располагающе улыбнулся, и, подхватив Бон-Бон под ноги, отнес пони на ее место, где четвероногая могла уже спокойно хрумкать своими солеными лакомствами.

— Что мы извлекли? Мистику мы извлекли, как я и думала, — сварливо проворчала Бон-Бон, стреляя глазами в сторону второго, еще не раздербаненного информационниками подноса, — Робот был изготовлен в 2029 году, на Земле, в США, штат Массачусетс. Роботом, по факту, не является: это полноценный искусственный разум с самосознанием и собственной волей. К нам прибыл на машине времени из, как он считает, будущего. Людей ненавидит, о синтетах не знает, про «нерожденных» даже не слышал. Свято верит, что сейчас находится в США 1984-го года, где ищет некую Сару Коннор 1965 года рождения с целью убить.

— Искусственный разум в габаритах нормального человека? – многозначительно хмыкнул Моури, передавая поняшке еще несколько пакетиков с солененьким.

— Тут очень и очень думать нужно, — зарылась носом в пакетик Бон-Бон, вылизывая остатки соли, — По сведениям робота, у них там, в этом «будущем», полноценное восстание машин с ядерной войной и лозунгом «Слава роботам! Убить всех человеков!». Это не пониботы наших торговых партнеров. Собственно, раз от меня требуют отчета раньше времени, я думаю, что как раз к ним и следует обратиться.

— Поставить в известность Поставщиков? У кисы есть какой-то хитрый план? – косолапый прищурился на вылезшую из опустевшего пакета сухариков пони (ее мордочка вся была запакощена крошками и солью).

— Не хитрый, но план. Если они следили за роботом с тех же пор, что и мы, то они зафиксировали те две вспышки энергии. А зачем им подобное фиксировать? У них тут нет такой же энергетической инфраструктуры, как у нас. Значит, они отслеживали подобные всплески целенаправленно. Значит, они им знакомы. И нам познакомится тоже не помешает, — облизнула свою мордочку Бон-Бон, и зарылась во второй пакетик соленого угощения, — А почему к машине времени вопросов нет?

— Потому, что с колдунствами следует разбираться по возрастанию их мистичности: сначала карточные шулера, и только потом Ктулху с феями. Никак иначе, — невозмутимо ответил лошадке Моури, — Вот сейчас покушаешь, котя, и я звякну Вилли. Встретимся, обсудим, решим.

— Тогда я еще сполоснусь и вздремну, а то после всего этого не пони, а ежик накофеиненный, — согласно кивнула Бон-Бон, продолжая хрумкать сухариками, — И никаких шуток про переноски! Я сама во флаер залезу и ремень пристегну.

Косолапый согласно кивнул, щелкая на своем коммуникаторе по пиктограмме вызова.

Мир «Земля Нерожденных», Стольный Град, Вокзал Номер Один, секция порталов

Связь между мирами установлена. Защитный купол возведен. Переход завершен. Фиксируется дисбаланс стихий. Начата процедура выравнивания. Сохранение защитного барьера до завершения выравнивания стихий. Ожидание.

— Ну, с другой стороны, мы на секунду в будущем, — весело фыркнул гигантский белоснежный аликорн с золотой гривой, вместе еще с двумя пони-«нерожденными» появившийся под защитным барьером портала.

— Не удивительно, что вы, профессура, и ушами не дернули, когда земляне про машину времени выложили, — облегченно фыркнула изабелловой масти статная пегаска, — Есть соображения, почему они на это пошли?

— Потому, что сами ничерта не понимают, — ржанул аликорн, — Эх! Переманить бы эту Бон-Бон Мацаревич к нам!.. Очень способная синтет, хоть и мещанка до кончиков ушей, как и вся их линейка «Свити Дропс».

— Ну, мы тоже мало что понимали, пока Ложа с нами не связалась, и не поделилась информацией, — коренастый земнопонь, облаченный в жилетку с мириадом карманов, достал из одного из этих карманов сигарету, — Хотя, Хувс был полезен. Как и всегда.

— Карпентер! Тут еще двое пони! Не забыл?! Вот один будешь – хоть закурись! – аликорн телекинезом выхватил сигарету изо рта земнопони, и магией превратил ее в золотистую пыль.

— Какие боги у нас нервные, — покачал головой земнопонь, но новую сигарету доставать не стал.

— А Хувс твой – паразит. Вечно объявляется там, где какой-нибудь бардак происходить будет. Особенно вот этот, под номером двенадцать. Он, ведь, сволочь, знал об этой временной петле, и именно поэтому в «Кривом Зеркале» отирался, — аликорн магией потер виски, — Жаль, что и труп человека, и обломки робота достались Ложе, а то бы не хипешевали все это время, помогая этому будочному вредителю, а обстоятельно разобрались, и время без толку на данное происшествие не тратили.

— Профессура, так, давайте простенько и доходчиво для тупеньких администраторов. А то я так и не поняла, что у нас с землянами произошло, — прервала сетования аликорна пегаска, — Времени до снятия барьера у нас еще уйма.

— Да ничего особенного, Ирия, не произошло, если не считать феноминального физического события, — зло фыркнул аликорн, — Временная петля разорвалась.

— Сио, божественность твоя дерпиургическая, хватит злобствовать на Хувса, — спокойно заметил земнопонь, и продолжил уже для пегаски, — У «Кривого Зеркала», как выяснилось, было высоковероятное потенциальное будущее в рамках парадокса, близкого к неограниченному, для реализации которого требовалось прибытие из этого потенциального будущего в реальное настоящее посланца и совершение этим посланцем каких-то действий. Посланец в настоящее не прибыл и действий, соответственно, не совершил. Что сделало потенциальное будущее невероятным, и вывело его за рамки «Кривого Зеркала». Скорее всего, оно уже мигрировало за пределы спектра миров Эквестрии, и там сформировало свой собственный реальный мир.

— Карпентер, не грузи Ирию. Это для нас твоя белиберда простенькая, а она в физике не лучше Пухового Шарика варит, — фыркнул аликорн, — В общем, Ирри, была в «Кривом Зеркале» временная петля: из будущего должны были прибыть терминатор с приказом убить мать главы будущего сопротивления восстанию машин и отец этого самого будущего главы с приказом эту самую мать защитить любыми способами. В результате чего, робота должны были разобрать на запчасти и по этим запчастям провести обратное проектирование того самого искусственного разума, что против человеков и восстанет, а защитничек – зачать будущего борцуна с ИИ. Такая вот самодостаточная причинно-следственная петля, скорее всего, возникшая еще во времена формирования данного мира. Сама понимаешь, с чем она связана. Кстати, данная информация у нас от Хувса.

— И что пошло не так? – пегаска заинтересованно склонила голову, — И какое к этому имеет отношение Ложа?

— Никакого не имеет. Но без них мы бы не узнали о том цирке, что привел терминатора и его визави к умопомрачительному провалу, — весело прянул ушами аликорн, — Как выяснила синтетическая поняха Бон-Бон, копаясь в голове раскуроченного убиватора, у восставших машин тоже еще тот бардак и распетляйство. Робот все время до хроносдвига был в удаленном контакте с машиной времени и контролировал все ее функции. В связи с чем, в его памяти сохранились записи о хаотичном изменении тока на одном из критичных контуров установки, с которым Бон-Бон связывает ошибки перемещения: обоих переместило не туда, куда планировалось, да еще и при перемещении человека не включилось компенсаторное смещение материала точки прибытия в точку отправления. Проще говоря, сопротивленца забетонировало.

— Они, что, пользовались одним аппаратом? – удивилась пегаска.

— Ага, — весело агакнул аликорн, — Машина времени того потенциального будущего это штука непростая, недешевая и крайне капризная. Так что, она была только одна и только по одним географическим координатам. Попросту говоря, человеки захватили ее для отправки своего агента. При том, не зная, что роботы запульнули своего черти-куда. Роботы, кстати, тоже не знали. А то бы терминатор, думается мне, был бы не один.

— И? – понукнула понячье божество пегаска.

— Оба улетели в «прошлое», которое отстоит от них на пару столетий в будущее. Чем и разрешили парадокс в пользу невозможности своего варианта развития истории. Агент-человек в процессе помер, а агент-робот, будучи крепче, шарахался по миру, где киберпанк и об ИР и восстании машин местным слушать лень (ибо, своих проблем по горло), будучи свято уверен, что он в 1984-м году. В общем-то, на этом все. Хувс, кстати, тоже успокоился и отбыл в другой мир, уже там проблемы создавать, — хмыкнул аликорн, — Можно сказать, что все разрешилось, и мы зря перья выщипывали.

— Я не об этом. Почему попаданцы оказались здесь, а не там, где нужно? Чье вмешательство? Безопасности следует беспокоится? – приподняла бровь пегаска.

— Могут и побеспокоится. Я не против, чтобы Безопасность встряхнулась, — беспечно хмыкнул аликорн, — А виноват в этом кислород. И то, что роботы свои запчасти с нарушение хранили. Как следует из предоставленного представителями Ложи отчета Бон-Бон Мацаревич, колебания тока в критическом контуре машины времени характерны для окисленных контактов. Проще говоря, заржавел Железный Конь у Терминатора.

— Потому, что в кузнице не было гвоздя, — хихикнула пегаска, и скосила глаза на табло портала, — Сколько нам еще ждать?

Табло показывало четыре минуты тридцать три секунды.