Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят

Глава 18

Как бы ни было приятно находиться на копытах у Трикси, по непонятным причинам Сумак хотел быть с Биг-Маком. Большой рыжий жеребец сидел в траве и смотрел на новые насаждения во фруктовом саду, широко раскрыв зеленые глаза. Сумаку все еще было трудно соображать, но по большей части он уже пришел в себя. Он вырвался из хватки Трикси и на шатающихся ногах подбежал к Биг-Маку. Он врезался в передние ноги Биг-Мака, а затем вцепился в левую смертельной хваткой.

Биг Мак, конечно, ничего не сказал, Сумак вцепился в него. Сумак, чувствуя вину за свой поступок, бросил извиняющийся взгляд на Трикси. Он увидел, как голубая кобыла, ставшая его приемной матерью, встала, разминая скрипучие колени, подошла к месту, где сидел Биг-Мак, и села. Он был рад, что она не сердится, и сам не знал, почему в данный момент ему хочется быть с Биг-Маком. Он просто чувствовал себя очень растерянным, напуганным и не в своей тарелке.

По какой-то причине Биг-Мак помог ему справиться с этим.

— Твайлайт и Старлайт починили дом, — сказала Эпплджек, подойдя к брату и встав рядом с ним. — Я пойду заберу из школы Хидден Роуз и Амброзию. Биг Мак, присмотри за Маленьким Маком, он выглядит испуганным.

Сумак навострил уши. Малыш Мак? Он моргнул, вспоминая это имя. Биг Мак был Макинтошем, а Сумак не был сортом яблок. В голове у Сумака загудело, когда он попытался перебрать в уме слова, пытаясь уловить связь. Возможно, он был не так уж и здоров, как ему казалось.

— Он выглядит растерянным, лучше за ним присмотреть, — сказала Эпплджек, переходя на рысь. — Мне нужно пойти и забрать моих кобылок из школы. Я вернусь. Может быть. Девчонки, наверное, заговорят мне уши о первом учебном дне.

— Мне жаль, что так получилось с фруктовым садом. — Сумак удвоил свою хватку на ноге Биг Мака.

— Ты этого не делал. — Трикси потянулась и потрепала Сумака по спине.

— Но Твайлайт сделала это, и это из-за меня. — Сумак закрыл глаза и прислонился головой к ноге Биг Мака. Сумак хорошо помнил этот инцидент, причем оба. Он в бешенстве перелистал большую часть учебника по математике, исписав целые страницы математических уравнений. Правда, теперь он не мог вспомнить, как их решать. Потом произошел обвал, и его сознание рухнуло вниз. А потом появилась Твайлайт.

— Я люблю вишню, — сказал Биг-Мак тихим, почти смущенным голосом. — Хороша во фруктовом салате.

Все три пони повернули головы, когда Пеббл приблизилась к ним, и Бумер сидела у нее на спине, вцепившись в ее платье. Бумер выглядела испуганной. Когда Пеббл приблизилась, Бумер перепрыгнула со спины Пеббл на шею Трикси, цепляясь за ее гриву, а затем вскарабкалась на рог Трикси. Она смотрела на Сумака с выражением, которое можно было назвать только неодобрительным.

— Все вернулось на круги своя, — сказала Пеббл, усаживаясь в траву. — Мне кажется, Твайлайт все-таки боится. Она не призналась, когда я ее спросила. Она попросила меня выйти наружу, чтобы они со Старлайт могли поговорить о взрослых вещах. Думаю, Твайлайт нужно обнять.

Услышав это, Сумак захныкал. Ему было совсем не по себе. Он даже не мог понять всего, что происходит, но знал, что это меняет жизнь. У него была яблочная кьютимарка, но в данный момент он не был уверен, что хотел бы ее получить. Возможно, Старлайт сможет ее удалить. Но он не решался сказать об этом вслух. Он слышал всего несколько историй об этом, подслушивая разговоры, и знал, что у него будут большие, большие неприятности, если он расскажет, что подслушивал.

Такие неприятности, что его могут отхлестать по заду, и не в самом приятном, расчудесном смысле. Трикси никогда не шлепала его, у нее не было такой необходимости, но Сумак беспокоился, что если он когда-нибудь переступит черту, она может это сделать. Поэтому он следил за этой чертой и старался никогда ее не переступать.

Чувствуя себя немного хмурым, Сумак слушал, как внизу разговаривают Трикси, Лемон Хартс, Твайлайт Спаркл и Старлайт Глиммер. Теперь, находясь дома и сидя в комнате, которую они с Трикси делили, Сумак разрывался между необходимостью слушать и осознанием того, что он снова подслушивает.

Он почувствовал, что его дергают за ухо, и поднял голову. По крайней мере, Бумер снова решила ему довериться. Он увидел, что ее желтые глаза моргнули, и она издала трель. Сумак снова нетерпеливо дернул ухом. Сумак гадал, когда Твайлайт вернет ему кусочек яичной скорлупы.

— Хочешь поесть? — спросил Сумак. — У меня есть для тебя драгоценный камень.

Бумер ничего не ответила, но ждала. Сумак пересек комнату, подошел к деревянному сундуку, открыл его, перелез через край, чуть не упав внутрь, и достал свою шкатулку с ценностями. Крышка скрипнула, открываясь. Внутри лежала коллекция дорогих Сумаку вещей, в том числе зеленый драгоценный камень. Он поднял его телекинезом, сверкнув рогом, и протянул Бумер, которая взяла его с довольным хныканьем.

Что-то в ее поведении напомнило Сумаку белку, когда она взяла зеленый камень и зажала его в передних когтях. Усевшись на его рог, она начала откусывать кусочки драгоценного камня, и Сумак удивился, как ей удается прокусить что-то настолько твердое. Бумер была жадной обжорой и, похоже, умирала от голода.

— Интересно, что они собираются со мной делать? — сказал Сумак, усаживаясь на деревянный пол. — Бумер, мне страшно.

Детеныш дракона остановился на середине укуса, повернул голову и посмотрел Сумаку в глаза. Она смотрела на его перевернутое лицо и моргала. Он увидел… что-то в ее глазах. Возможно, понимание? Было какое-то чувство, какая-то эмоция. Детеныш выпустил дымную отрыжку, а затем продолжил есть, быстро надкусывая драгоценный камень, а затем хрустя вкусным лакомством.

— Твайлайт считает меня опасным, а Старлайт думает, что другие пони могут попытаться похитить меня. Что мне делать, Бумер? — Сумак наблюдал за тем, как Бумер продолжала есть, зная, что ответа от нее он не дождется, но все равно надеясь на него. — Наверняка похитители жеребят окажутся такими же пони, как мой отец. Он плохой. Я не хочу быть плохим пони и не хочу быть опасным.

Сумак закрыл деревянный сундук и начал вышагивать:

— Они все там, внизу, говорят обо мне и ждут, что я не буду слушать. Они там внизу только об этом и говорят, а я здесь совсем один.

— Я знаю, и это неправильно.

Сумак замер. Он не слышал никого из пони на лестнице. Повернув голову, он почувствовал холодные колючки на шее и посмотрел на Старлайт Глиммер. Она стояла в дверном проеме лестницы, и что-то в ее лице выглядело обеспокоенным.

— Я подумала, что тебе не помешает друг, — сказала Старлайт, сделав один шаг вперед. — У тебя есть удивительный талант, который приносит пользу другим. Что-то уникальное и особенное. А все пони спорят, что с тобой делать. Кто-то должен был подумать о твоих чувствах во время всего этого. Мне очень жаль. — Старлайт села на пол и постучала по деревянным доскам рядом с собой, приглашая Сумака подойти.

Сумак в нерешительности изучал Старлайт, не зная, что ей сказать. Однажды она уже была плохой, очень плохой, настолько плохой, насколько это вообще возможно для пони. Что, если она снова решит стать плохой? Что, если она похитит его и решит делать ужасные вещи? У него не было возможности остановить ее. Он сглотнул и почувствовал, как внутри у него все сжалось. Единственное, что у него оставалось, — это довериться ей и довериться Твайлайт.

Он пересек комнату, не сводя глаз со Старлайт, и сел в метре от нее. Ее глаза казались какими-то… грустными. Казалось, она погрузилась в свои мысли.

— У меня был друг, который проявил удивительный магический талант… и его забрали. — Старлайт вздохнула и покачала головой. — Я использовала это как оправдание своим поступкам, дешевое оправдание… Послушай, я пытаюсь сказать, что я сочувствую тому, через что ты проходишь. Ты, наверное, до смерти боишься, что у тебя отберут Трикси.

Сумак кивнул.

— Страх — опасная вещь, Сумак. Страх затуманивает разум и отравляет мысли, и как пони, которая жила в страхе, я должна сказать, что сейчас я беспокоюсь за тебя. Я знаю, на что может побудить в пони страх. Страх что-то делает с нашим разумом… он заставляет нас делать ужасные вещи, и мы оправдываем это любыми способами, потому что со страхом так трудно справиться.

Сумак, сузив глаза, задумался над словами Старлайт, а затем озвучил свои мысли:

— Ты боишься, что если я буду бояться, то пойду по темному пути?

— Да. — Старлайт кивнула. — Я знаю, что он сделал со мной. Страх — ужасная, ужасная вещь, Сумак, и если поддаться ему, если впасть в отчаяние, то можно натворить такого, чего в обычной жизни ты бы никогда не сделал. — Старлайт опустилась на пол, ее уши поникли. — Ты будешь делать вещи, о которых потом пожалеешь, если у тебя будет второй шанс пожалеть о них.

— А что будет со мной? — спросил Сумак.

— Твайлайт хочет отправить тебя в Кантерлот. Она считает, что там ты будешь в большей безопасности. Королевские сестры-пони охраняют город, и есть гвардия, которая защитит и тебя. Ты будешь ценным помощником для принцесс. — Старлайт вздохнула, моргнула, а затем ее глаза стали печальными.

Сумак увидел, как она глубоко вздохнула, и ее брови нахмурились.

— Я беспокоюсь о том, кто защитит нас от тебя, если мы сделаем это.

Эти слова ударили Сумака как пощечина. Он моргнул, пытаясь осознать их и понять. Его рот открылся, и он покачал головой. Он почувствовал болезненный толчок внутри груди, и сердце заколотилось. Он закрыл глаза и попытался успокоиться.

— Сумак, у тебя есть один очень хороший друг — это Пеббл. Здесь у тебя будет вполне нормальная жизнь, с вполне нормальными пони, в вполне нормальном городе. Даже если все усложнится, чтобы защитить тебя. Я боюсь, что если тебя отправят в Кантерлот, ты станешь бояться. Обижаться. В одиночестве. Я беспокоюсь, что ты будешь чувствовать себя обманутым, потому что у тебя отнимут все. — Старлайт хрипло вдохнула, и ее уши встали прямо. — Сумак, именно из-за таких вещей хорошие пони становятся плохими в худшем смысле этого слова. Я знаю это по собственному опыту. Мне страшно, Сумак, потому что я не хочу, чтобы ты погрузился во тьму, как это сделала я. Когда ты боишься, когда ты злишься, когда ты чувствуешь себя обманутым, становится так легко совершать плохие поступки. Ты делаешь маленькие шаги во тьму, и с каждым шагом это становится все легче и легче. Вскоре ты обнаружишь, что способен на все, причем не в самом хорошем смысле.

Открыв глаза, Сумак немного затуманился от слез, и, когда зрение прояснилось, он понял, что они со Старлайт были не одни. Твайлайт стояла позади Старлайт на лестнице. Он сглотнул, почувствовав страх, так как не смог прочитать выражение лица Твайлайт.

— Полагаю, отправлять его в Кантерлот больше не вариант, — негромко сказала Твайлайт, давая понять о своем присутствии. Ее копыта не издавали ни звука, пока она поднималась по последним ступеням, входила в комнату и садилась рядом со Старлайт.

Сумак видел, что Старлайт плачет, и она отвернула лицо от Твайлайт, пытаясь спрятаться от ее глаз. Он знал, что что-то происходит, но не понимал, это было выше его сил. Он слышал, как Бумер хрустит драгоценным камнем, и наблюдал за тем, как Твайлайт пытается утешить Старлайт.

— Я думаю, что, возможно, мне следовало бы спросить мнение моей ученицы по этому поводу. Похоже, ей есть что сказать. — Твайлайт потянулась и подтолкнула Старлайт.

Фыркнув, Старлайт вытерла нос передней ногой, но не повернулась, чтобы посмотреть на Твайлайт. Сумак, не зная, что делать, что сказать и как реагировать, продолжал сидеть с недоуменным и грустным выражением лица. Он оказался в очень взрослой ситуации, из которой не было выхода. Он не понимал, как гордость может влиять на взрослых. Две кобылы загораживали лестницу, целиком и полностью.

— Трикси внизу с Лемон Хартс, готовит поздний ужин, — сказала Сумаку Твайлайт. — Сумак, я бы хотела услышать, что ты скажешь обо всем этом. Наверняка Старлайт дала тебе много поводов для размышлений, и я надеюсь, что ты прислушался к ней. Старлайт есть что сказать, и она очень хорошо понимает и разбирается в том, почему мы делаем то, что делаем. Есть ли у тебя что сказать, Сумак?

Сумак в замешательстве покачал головой, не зная, как начать отвечать Твайлайт.