Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят
Глава 68
— Мундэнсер, у тебя есть фонарь? — Голос Твайлайт Спаркл был холодным, спокойным и собранным. Она сидела на плюшевой, набитой подушке, а её гипс теперь был покрыт коллекцией разноцветных ленточек.
— Конечно, — ответила Мундэнсер, удерживая фонарь, когда вошла в комнату.
— Замечательно. — Твайлайт выхватила фонарь прямо из магии Мундэнсер, а затем сосредоточила все свое внимание на Сумаке. — Как ты себя чувствуешь, Сумак? Эффект прошел? Вернулась ли к тебе магия? Замечаешь ли ты какие-нибудь другие побочные эффекты?
Сумак на мгновение сосредоточился на себе. Он почувствовал щекотание магии в своем роге, который он зажег. Он снова обладал магией, и это было хорошо. Осторожно, чтобы не полететь через всю комнату, он пошевелил ногами. Суперсилы, похоже, больше не было. Сделав еще несколько пробных взмахов, он посмотрел на Твайлайт.
— Кажется, все в порядке, — доложил Сумак. Когда он говорил, то услышал вздох облегчения от Трикси и Лемон Хартс. Отлично. Теперь их было двое. В его мозгу уже закладывалась основа для того, чтобы считать Лемон Хартс своей матерью.
— Пора заняться внеплановыми исследованиями. Спайк, будь готов делать заметки! — Твайлайт начала осматривать фонарь с нетерпеливой, хотя и несколько бессистемной ухмылкой на лице. — А еще мне нужен чай. Пожалуйста, "Небесная слава", мед, кусочек кристаллизованного имбиря и немного густых сливок.
Заметно покачиваясь, Лемон Хартс отправилась готовить чай для своей начальницы.
— Итак, Твайлайт, что ты задумала? — спросила Мундэнсер.
Удерживая фонарь, Твайлайт направила его на Мундэнсер:
— Замри и не двигайся. Кажется, я собираюсь опробовать пегасью настройку! — Твайлайт высунула язык и с помощью своей магии потянула защелку.
Не успела Мундэнсер запротестовать, как фонарь вспыхнул, и Мундэнсер испуганно вздохнула, когда на ее боках появились крылья. В панике Мундэнсер начала хлопать крыльями и бегать по небольшому кругу.
— Твайлайт! Это совсем не похоже на заклинание крыльев! Это совсем другое ощущение! У меня нет магии! Ощущение воздуха на крыльях очень странное! — Мундэнсер остановилась и уставилась на Твайлайт. Через несколько секунд лицо Мундэнсер потемнело, а очки немного запотели.
— Мундэнсер, что случилось? — спросила Твайлайт.
— Я не могу сказать, — ответила Мундэнсер, — мне неловко.
— Все равно скажи… для науки. — Твайлайт ободряюще улыбнулась своей подопечной.
— Твои крылья очень красивые, и я нахожу их привлекательными, но не могу понять, почему! — воскликнула Мундэнсер. Пока она говорила, ее собственные хлопающие крылья расправились и стали жесткими. — О мои звезды! Что со мной происходит! Мои крылья не двигаются! Неужели пегасы должны проходить через это каждый день? Только увидишь красивую пару крыльев, и тут такое? Это невыносимо! Неудивительно, что Рейнбоу Дэш ведет себя так безмозгло!
Хихикая, Спайк записывал каждое слово, сказанное Мундэнсер, — для науки.
— Ооо… зацените мой размах крыльев… впечатляет! — Залюбовавшись собственными крыльями, Мундэнсер издала волчий вой и зашаркала копытами. — По какой-то причине мне хочется найти водоем, начать купаться, а потом привлечь к себе внимание, чтобы все пони могли наблюдать за мной. Твайлайт, со мной что-то не так!
— Как познавательно… — Твайлайт фыркнула, а затем хихикнула. — Фонарь — она захихикала еще сильнее, и ей пришлось бороться, чтобы сохранить самообладание — … сделал с тобой то же самое, что и с Сумаком. Физическое изменение, которое преувеличивает черты выбранного племени. Это очень увлекательно. Заклинание крыльев, если оно похоже на трансформацию земного пони Сумака, бесполезно для полетов, потому что оно развеется минут через десять.
— Тогда в чем смысл? — спросила Трикси.
Все еще хихикая, Твайлайт ответила:
— Это очевидно. Фонарь хочет рассказать другим о том, каково это — быть пони определенного племени. Сумак испытал силу земной пони экстра-класса, а Мундэнсер узнала, каково это — быть Рейнбоу Дэш.
— Но почему? — Трикси наклонила голову набок и одарила Твайлайт своим лучшим недоуменным выражением лица.
Твайлайт пожала плечами:
— Перспектива?
Сумак, у которого болела голова, понял шутку Твайлайт и застонал. У него была перспектива. Если бы у него была хотя бы часть той силы, что была у Пеббл… ну, он не знал, как ей это удается. Как она не уничтожала все, к чему прикасалась? Как ей удавалось обнимать его и не убивать? Или других пони, если уж на то пошло? И как она чихнула, не оставив после себя разрушенный дом или немыслимое количество трупов? По мере того как он думал об этих вещах, возникали новые вопросы… например…
Как земные пони пукают?
Сокращение мышц желудка и последующий выброс воздуха могли вызвать ураганные ветры, если их не контролировать. Сумак, даже с его гиперактивным воображением, с трудом пытался понять смысл своего нового мировоззрения. Пеббл приходилось жить очень, очень напряженно, сдерживая все, что она делала.
Сумак поклялся стать лучшим другом и больше поддерживать Пеббл, пока она не взорвалась. Однажды она просто взорвется от того, что все сдерживала. Она взорвется, как одна из ракет Трикси, и все, что от нее останется, — это ее копыта и, возможно, обрывки платья. И тогда ему будет грустно и одиноко.
— Твайлайт, какая-то часть меня ненавидит тебя за то, что у тебя крылья больше, чем у меня. Я не могу понять почему, но я чувствую обиду… это нелогично и глупо! — Мундэнсер выглядела немного расстроенной, складывая крылья по бокам, теперь она достаточно расслабилась, чтобы сделать это. — А еще меня ужасно беспокоит то, что я красивая, быстрая и ловкая.
Спайку, похоже, было трудно писать, и с каждым приступом смеха из его рта вырывался дымок. Если бы он фыркнул слишком сильно или, что еще хуже, закашлялся, то мог бы поджечь свои записи. Мундэнсер не облегчала ему задачу, и Твайлайт тоже. Борьба была настоящей и бесконечной.
Удерживая кружку, настолько большую, что это было комично, Лемон Хартс вернулась. От кружки, которую она держала над головой, пахло имбирем и чаем "Небесная слава". С передними ногами у Лемон Хартс вроде бы все было в порядке, но задние немного не синхронизировались с передними, из-за чего она шла немного по диагонали, приближаясь к Твайлайт.
— Немного чая для вас, босс. — Каким-то образом Лемон Хартс не пролила ни капли, передавая огромную кружку Твайлайт. — Знаете, босс… на жестянке чая "Небесная слава" есть предупреждение, что пони с возбудимым характером не должны его пить…
— На что ты намекаешь, Лемон? — Твайлайт вскинула бровь и раздула ноздри.
— О, ничего, Босс, совсем ничего… просто не берите в голову. Думаю, это говорит мое сотрясение мозга. — Улыбаясь, Лемон Хартс отступила назад, ее задние ноги все еще двигались не синхронно с передними. — Глупая Лемон, она ударилась головой и теперь говорит безумные вещи… безумные.
Не удержавшись, Спайк разразился хохотом, выдохнул струю пламени и поджег свои записи. Они мгновенно сгорели дотла, а затем исчезли, отправленные принцессе Селестии. Каждое сказанное слово, каждое замечание, каждое его собственное ехидное замечание, включая ехидное замечание о принце Гослинге и внутренней борьбе пегаса за то, чтобы быть красивым, быстрым и проворным.
Спайк хмыкнул, осознав, что его угораздило вляпаться.
Далеко-далеко, в Кантерлоте, принцесса Селестия, готовившаяся к свадьбе, была немало удивлена неожиданной доставкой. Она поймала письмо, прежде чем оно упало на пол, поднесла его к глазам, прочитала, а затем начала хихикать, глядя на петляющие каракули Спайка. Не в силах сдержаться, большая белая кобыла захохотала.
Оторвавшись от бумаг, Гослинг спросил:
— Что смешного?
Ухмыльнувшись, Селестия ответила:
— Вот, почему бы тебе не прочитать это и не узнать, принц Павлин?
Мундэнсер, теперь уже без крыльев, казалось, приходила в себя после пережитого. Лемон Хартс отправили за чашкой чая, которую Мундэнсер теперь потягивала, собираясь с мыслями по поводу вновь обретенной перспективы. Кобыла была тихой, спокойной и, возможно, немного не в себе.
Спайк с озабоченным видом сидел в углу и заново записывал то, что смог вспомнить из своих записей. Благодаря отличной памяти Спайку удалось вспомнить почти все, но он пропустил свои собственные комичные замечания. Рядом со Спайком свернулась калачиком Бумер, которая впала в коматозное состояние и теперь не реагировала на происходящее.
С Сумаком по большей части все было в порядке. Он немного повредил затылок, но это было не страшно. В его гриве образовался струп, и он знал, что Трикси потом попытается его вычесать. Он не ждал этого, совсем не ждал. Тихий и теперь довольно спокойный, он наблюдал, как Твайлайт изучает фонарь, потягивая чай.
Внезапная смена перспективы — от единорога до земного пони — немного потрясла Сумака. Он не сомневался, что Мундэнсер испытывает нечто подобное. Одно дело — иметь крылья, но совсем другое — стать кем-то другим, чужим и странным. Несмотря на то что Сумак был еще очень молод, теперь он понимал, что это изменит его жизнь.
Фонарь осветил его, как сказала бы Твайлайт, и он задумался, каково это — быть аликорном. Теперь у него был способ узнать это, но он не думал, что готов к такому опыту, ведь он все еще был слишком потрясен тем, что стал земным пони. Фонарь, конечно, пролил свет на эту тему, и этот урок Сумак не скоро забудет. На самом деле Сумак начал думать, что этот урок нужно выучить всем пони в школе Твайлайт.
Размышляя о свадьбах, браке и любви, Сумак спросил:
— Твайлайт, ты когда-нибудь была влюблена?
Твайлайт ответила не сразу. Она сидела, держа огромную кружку чая телекинезом, и смотрела на Сумака полузакрытыми глазами, одно ухо у нее подергивалось. Она вздохнула, отчего оба уха слегка дрогнули, а затем, помедлив еще немного, ответила:
— Да, Сумак, я была влюблена.
— Кажется, его нет рядом. — Сумак надеялся, что его замечание не расстроит Твайлайт. Почему-то он подумал о Пеббл, потом о Лемон Хартс и Трикси. Размышления заставили его почувствовать себя мрачным. Почувствовав беспокойство, он добавил: — Я не хочу быть занудой, если я…
Твайлайт протяжно вздохнула, и с ее губ сорвался нечленораздельный звук:
— Сумак, не всякая любовь срабатывает. Иногда судьба… судьба… как бы ты ее ни называл, подбрасывает тебе любовь всей твоей жизни в виде школьного приятеля, и все как бы становится на свои места. Твой лучший друг становится любовью всей твоей жизни, и все становится идеально.
— Что случилось? — спросил Сумак, прекрасно понимая, что затронул опасную, возможно, даже болезненную тему.
— Сумак, иногда… иногда любовь не имеет ничего общего с судьбой. — Твайлайт сделала глоток чая, вздрогнула, а затем ее уши опустились, как и уголки рта. — Иногда любовь — это просто чувство. Влюбленность. Очень болезненная влюблённость. Ты чувствуешь что-то к кому-то, но он не отвечает на твои чувства.
— Прости, Твайлайт, я не хотел причинить тебе боль. — Сумак надеялся, что его извинения сгладят ситуацию. Это были жеребячьи надежды всех жеребчиков и кобылок, которые каким-то образом причинили боль взрослым, а потом чувствовали себя виноватыми за это.
— О, я стала лучше относиться к этому. Я даже научилась радоваться за эту пони, которую любила. Я выросла. Я повзрослела. Я перестала быть эгоисткой и, потому что любила их, хотела для них лучшего. Я хотела, чтобы они были счастливы. Поэтому я отпустила их. — Твайлайт еще раз вздохнула, но больше никто в комнате ничего не сказал.
— Держу пари, это было тяжело, — негромко сказал Сумак, уже жалея, что не заговорил об этом.
— Да, — призналась Твайлайт. — Этот пони, к которому я питала большую привязанность, вступил в брак с другим пони. Какое-то время мне было горько, я даже злилась, но теперь мое сердце зажило. Я любила этого пони так сильно, что готова была позволить своей любви остыть и превратиться в очень теплую дружбу, лишь бы продолжать быть с ним. Я считаю это одним из самых важных уроков дружбы. Честно говоря, теперь, когда я думаю об этом, я вижу, что весь этот опыт сделал меня лучшей пони, лучшей принцессой и лучшим другом.
Повернув голову, Сумак посмотрел на Трикси и Лемон Хартс. Он надеялся, что, что бы ни случилось между ними, они останутся друзьями, несмотря ни на что. Ему очень нравилось называть Лемон Хартс "мамой", хотя он никогда бы в этом не признался. Но если бы они с Трикси отдалились друг от друга, это было бы больно. Слишком больно.
Возможно, именно по этой причине Эпплджек сказала то, что сказала, подумал он.
— А что насчет тебя, Сумак? Думаешь, ты влюблен? — Твайлайт мягко улыбнулась Сумаку, и в ее голосе не было и намека на поддразнивание.
— Понятия не имею, — ответил Сумак без малейшего колебания. — Все, что я знаю… Пеббл — моя лучшая подруга, и я стал лучшим пони благодаря тому, что встретил ее. Ради нее я готов на все. Я все время думаю о том, как мы с ней упали… и не могу отделаться от чувства, что у нас было недостаточно времени вместе. Это делает каждый момент, проведенный вместе, гораздо более важным.
Пока Сумак говорил, он услышал сопение Лемон и Трикси, и это заставило его почувствовать себя неловко. По шее у него забегали колючки, уши подергивались, а щеки стали теплыми.
— Как и ты, Твайлайт, я думаю, что этот опыт сделал меня лучшим пони…
Примечание автора:
Троллестия: — О, смотрите, почта!