Заппи
Ночная воровка
— Тужься, сахарок, тужься… уже немного осталось…
Принцесса дружбы лишь молча кивнула, и еще раз опустошила содержимое своего желудка в заботливо подставленное Эпплджек корыто — уже четвертое за этот вечер. Спайк лишь заботливо протянул сиреневой аликорночке чашку с холодным зеленым чаем.
— Не… не надо…
— Пей давай! — Эпплджек раздраженно отодвинула тазик с отвратительно пахнущей смесью из пены, рвоты и какой то зеленоватой слизи. — После зеленого чая блевац легче будет, сеном клянусь! Ежели еще чево у тебя в кишках осталось, то надо энто вывести…
— У-у-у-у… — Твайлайт снова загнулась над заботливо подставленным тазиком.
Морщась от неприятных звуков рвоты и последующего за ними плеска, фермерская земнопони перевела взгляд на рабочий стол подруги, на котором среди склянок с реагентами и кип исписанными заковыристыми формулами бумаг лежало то самое злополучное письмо из Кантерлота.
Именно Селестия и была источником сегодняшних проблем и страданий Твайлайт. Еще после того, как Кантерлот оправился от явления королевы Кризалис и ее полчищ ненасытных оборотней, солнцезадая богиня-принцесса заставила придворных алхимиков начать разработку способа, который мог бы проявлять Чейнжлингов. Было перепробовано множество зелий и заклинаний, но результат не двигался даже на полшажочка. Даже спустя почти год, когда Твайлайт стала принцессой, прогресс продвинулся настолько незначительно, что Селестия была просто вынуждена прислать Твайлайт письмо с личным приказом: доработать разработки придворных алхимиков. Само собой, к письму прилагались толстенные кипы бумаг с готовыми наработками, а все реагенты были спонсированы лично диархами из королевской казны. Была даже бутылка с тем, что в описании было названо «Кровь чейнжлингов. Настоящая. Донорам была оказана медицинская помощь перед изгнанием обратно в бесплотные земли». Твайлайт тогда, зеленея от отвращения и ужаса, запрятала жуткую бутыль в самый дальний угол стола и накрыла несколькими рядами тряпок. Да, этот реагент был бесценен за неимением непосредственно пленных чейнжлингов для тестов, но для миролюбивых пони сам факт наличия бутылки с кровью был источником настоящих кошмаров. И даже то, что при сборе крови никто не пострадал, мало помогало делу…
Твайлайт снова согнулась над тазиком, но ничего, кроме пары капель мутной пены и слюны, из ее раскрытого рта не вышло.
— Все… Не выходит больше…
— Вестимо, сахарок.
Эпплджей помогла подруге дойти до кровати, перепоручив ее Спайку. который уже спешил с новой чашкой чая, дабы смыть кислые и жгучие остатки с горла.
— Я вот чаво не пойму, сахарок… Накой тебе самой-то енту дрянь пить?
Твайлайт слабо улыбнулась и сделала пару глотков. Ее зеленоватая бледность заметно спала.
— А если там для пони смертельный яд будет?! Эпплджек, ты и девочки для меня все, что мне дорого! Я ни за что не позволю вам… уйти.
Глупая ж ты. Ты ж аликорн, а значит, однажды…
Эпплджек лишь пряданула ушами, отгоняя невеселые мысли, и тепло улыбнулась подруге.
— А, я-то все забываю, что аликорны-то живучие не тока в плане возраста. Ну и что ты теперь аликорн, а не единорог — тоже… Ай да и ладно, сегодня лучше закончи, сахарок, лады?
Получив кивок согласия и обещания Спайка присмотреть за своей непутевой хозяйкой, Эпплджек вышла из теплого дома-дерева в прохладу понивильского вечера. Большинство пони уже давно закрыли двери и ставни, и лишь редкие ночные гуляки нарушали вечерний покой и тишину. Луна уже было выставлена на свое законное место, и Эпплджек невольно ею залюбовалась. Большая, круглая… Зря все-таки принцесса Луна переживала те тысячу лет назад и превращалась в Найтмэр Мун.
— А, сено, мне ж еще сестричку надо забрать… Она ж с подругами вечерний пикник со страшилками устроили, а ну как еще не успели разойтись-то? Хоть проверю…
— …и говорят, что Бледный мясник то после того не умер! Ходит он по ночам от города к городу, и до сих пор может твое желание исполнить!
— Скутс, а ты бы согласилась на его сделку?
Оранжевая пегасенка закашлялась, поперхнувшись пирожным.
— Блуми, блин! Нет конечно же, мне и отдать то особо нечего было бы… Только если вас. А вы для меня гораздо важнее каких то… — Она мрачно взглянула на одно из своих крыльев.
— Да и я бы не согласилась…
— А я бы согласилась.
Две пары глаз воззрились на Свити Бэлль, которая от смущения спряталась за своими волосами.
— Что ж ты такое бы попросила?!
— Ну… крылья для Скуталу. — Малышка смущенно отвернулась. — Даже если бы мне пришлось отдать свой рог и что-нибудь еще, не думаю что я бы от этого сильно бы страдала. А вот вы и ваше счастье…
— О чем болтаете, мелюзга? — Эпплджек вышла из практически ночной тьмы в оранжевый свет костерка. Трио малышек встретили элемент Честности сперва дружным визгом, а потом дружно залились смехом.
— Эй, Эпплджек! Мы тут про Бледного мясника рассуждаем! — Скуталу приветственно ткнула своим копытцем в подставленное копыто сестры подруги. Услышав зловещее имя, фермерша лишь приподняла бровь, и поэтому пегасенка пояснила:
— Это из новой книги Леди Хуфкрафт, о ней вся школа говорит! Вроде, есть, значит, одна пони. Сама она бледная, как выбеленная кость, грива красная, как кровь, а глаза черные-черные!..
— По моему, у нее нет глаз же, она глаза у других пони забирает! — Вклинилась в разговор Эпплблум. — Она может выполнить одно твое желание, но в качестве платы забирает глаза у того, кто желание загадал.
— А вот Снилс и Снейлс говорят, что она забирает не глаза, а крылья! — Возразила Скуталу. — А потом они эти крылья жарит и ест!
— А разве она не сама выбирает, какую часть тела взять в обмен на желание? — Тихо переспросила Свитибэль.
Эпплджек аж присвистнула. Нет, она, конечно, знала о том что Меткоискательницы не из робкого десятка, но подобные страшилки и у взрослой пони бы вызвали как минимум бессоницу или ночные кошмары. Тем более книги леди Хуфкрафт...
— Мне кажется, такие истории не для маленьких кобылок, сахарки. — Эпплджек строго смерила напрягшихся детишек взглядом. — Леди Хуфкрафт пишет не просто ужастики энти ваши, а делает это максимально мерзко, расписывая, значицца, вообще все ужасы и раны что получают герои еёйных историй. Вам такое точно читать нельзя! Где вы вообще такую мерзость-то достали?!
— А! — Троица дружно потупили взгляд в землю. — Простите… Просто это все Твист, она у кого то нашла очень-очень страшную книгу и рассказала одну историю из нее. Мы просто думаем, как это историю сделать еще страшнее, и потом на большом классном походе хотим эту улучшенную историю рассказать! Меткоискатели — рассказчики страшных историй! — в ночное небо устремились три маленьких копытца. Эпплджек лишь усмехнулась.
— С такими историями вы, конеш, всех переплюнете, токо как бы вам потом не пришлось у медсестры Рэдхарт справку о психическом здравии получать. — При словах о медсестре малышки дружно поджали ножки с пристыженным видом. — Ибо серьезно, с такими страшными историями как бы не решили, что вы для всепони опасны или вовсе чем нехорошим-то занимаетесь…
Меткоискательницы совсем уже поникли, и Эпплджек решила остановиться. Ласково взъерошив прически Скуталу и Свитибэль, элемент Честности легким подзатыльником отправила Эпплблум в сторону родной фермы.
— Блум, ты покеда домой шуруй, и без выходок! — Последние слова были сказаны с нехорошим нажимом — уж больно хорошо вспоминалась та недавняя жуткая ситуация, где Блуми убежала в лес, считая, что Эпплджек словила проклятие. Пони так и не выяснили, что именно тогда притворялось ею, но Эпплблум с того инцидента целую неделю боялась даже за пределы фермы выйти. В школу ее приходилось буквально везти на спине, ибо сама она даже в Понивилль отказывалась идти без сопровождения сестры.
— А вас, сахарки, — Обратилась Эпплджек к Скуталу и Свитибель. — Я провожу до ваших домов, идет?
— Идет! — Дружно ответили кобылки.
Луна, уже давно безраздельно властвовалвшая в ночном небе, теперь более чем наполовину скрывалась за темными тучами. Точно, сегодня ж ночью погодники обещали дождь… Из-за туч большую часть звезд также не было видно, поэтому Эпплджек возвращалась в довольно некомфортной тьме, под почти полностью черным небом. В последний раз такое небо было лишь в одном из снов, который даже кошмаром сложно было назвать — лишь небо, полностью черное как смоль, и бесконечный луг вокруг. Ничего страшного не происходило в том сне, но Эпплджек вспоминала бескрайнее море травы с содроганием…
Невольные размышления пони были прерваны бесцеремонным чавкающим звуком откуда-то со стороны Яблочной аллеи. С трудом поборов желание крепко выматериться, Эпплджек осторожно сделала пару шагов в сторону звука. Если это опять эти дискордовы мыши… Она точно поговорит на их тему с Флаттершай.
Хрусь. Чавк. Ум, ум, ум…
Звук разносился не со стороны кроны яблони, а снизу — с ее корней. Осторожная пара шагов в сторону — и взгляду ошарашенной фермерши предстала…
Пони.
В ночной тьме, белесый силуэт пони словно расплывался, не давая себя хорошо разглядеть — впрочем, Эпплджек точно могла сказать, что ни крыльев, ни рога у незнакомки не было. Темнела грива, собранная в две длинные косы, хвост же был очень коротко острижен, так что над мясным листиком красовалась совсем уж короткая мочалка — короче, чем у Рарити в тот день, когда шестерка подруг шла останавливать Найтмэр Мун и элемент Щедрости обрезала свой хвост, чтобы заменить им ус морского змея.
Незнакомка, не замечая хозяйку фермы, грызла одно из яблок. Ее мордочки было не видно со спины, но были заметны проступающие сквозь белесую кожу ребра… Точнее, ночная воришка вообще выглядела словно живой скелет, туго обтянутый шкуркой. Длинные ноги, впалый живот, короткий хвост…
Она коротким движением откинула в сторону черенок — все, что осталось от яблока, которое было съедено вместе с кожурой и семечками. Рядом было заметно еще несколько черенков, что означало, что эта загадочная пони уже съела явно не одно яблоко.
— Эй, сахарок. Эти яблоки вообще-то мои.
Конечно же, Эпплджек не стала бы закатывать скандал из-за одного яблока, особенно учитывая жуткую худобу ночной воришки. Но все указывало на то, что яблок было съедено уже больше десятка, а значит, следовало уже и разобраться…
ОХ ТЫ Ж СЕНО!
Эпплджек отшатнулась, когда пара пустых, черных глаз уставились на нее. Сперва и вовсе казалось, что глаз у загадочной пони нет, но присмотревшись, Эпплджек сообразила, что у незнакомки просто очень большие зрачки — настолько огромные, что они занимали собой почти весь глаз. А отсутствие ярких источников света, которые могли бы отразится от этих бездонных глаз, лишь усиливали иллюзию пустоты, создавая крайне жуткое впечатление. Мордочка ж у незнакомой пони была не чисто белой, а скорее уходила к розовый и красноватый оттенок, особенно на носу. Передние ж ноги, худые как спички, тоже переходили из грязно-белого цвета к темно-красному градиентом, начинавшемся на коленях и заканчивая копытцами.
— А…
Тихая. Почти как Флаттершай, но не робкая — скорее, безэмоциональная, как Мод Пай, со слегка шипящим звучанием. Пони потянулась за седельной сумкой, лежащей рядом с нею (от глаз Эпплджек не укрылось, насколько сумка была грязной и перештопанной) и начала рыться в ней, что-то ища. Наконец, она медленно повернулась к Эпплджек, протягивая ей… Нож.
— У меня… нет битсов. — Голос пони был совершенно пустым, как и ее глаза. — Из ценного, я могу лишь предложить в качестве оплаты мой инструмент.
— В рот мне копыта… — Эпплджек нервно сглотнула ком, глядя на нож — на удивление, инструмент выглядел идеально отполированным и заточенным, пусть и слегка красными разводами — видимо, им постоянно нарезали помидоры. — Слух… Не нужен мне твой нож. Тебе вообще нечего есть что ли?
Пони кивнула, неприятно хрустнув шеей.
— Но мне нечем платить…
— Угх… — Все в этой незнакомке вызывало у фермерши какие-то крайне неприятные ассоциации. Резкие, дерганные движения, влажное похрустывание костей, жуткая худоба, неживой голос… — Слушай, может, пойдешь со мной? Ты не думай, но уж давай мы тебя нормально накормим, вместо того чтобы ты яблоки воровала. Их нам еще продавать, знаешь ли… — Заметив, как пони замотала головой (опять этот жуткий хруст!), Эплпджек решительно ухватила незнакомку за переднюю лапу и потащила за собой, не забыв прихватить и сумки. — Да не упирайся уж ты, блин! Я ж тебе зла не желаю… Кстати, меня Эпплджек зовут. Твое имя то такое?
— Заппи… — Тихо выдохнули тонкие губы незнакомки.
Заппи… Странное имя. Звучало как будто молния, такое имя подошло бы веселой, резвой пегаске — уж точно не худой тихой земнопони, выглядевшей так, словно отдала душу Селестии еще неделю назад, но забыла об этом.
— Ты откуда такая болезная то будешь? — Стараясь отвлечься от неприятных мыслей, Эпплджек пыталась завести разговор.
— …Мэйнхеттен. Я там… работала.
Заппи покорно следовала за Эпплджек, не сопротивляясь но и не торопясь.
— Мэйнхеттен? Далековато…
— Я знаю. Долго оттуда добиралась.
Долго… И что то подсказывала Эпплджек, что незнакомка, которая не имеет битсов даже на пару яблок, добиралась из того города отнюдь не на поезде. Впрочем, лишний раз расспрашивать пони не собиралась, и лишь скрипнула входной дверью в дом Эпплов, проводя Заппи за собой. Вся семья уже давно спала, поэтому парочка остались наедине.
— Пирог будешь? — Эпплджек, слегка косясь на гостью. — У меня и сок яблочный есть. Сидра к сожалению нет, не сезон еще…
— Мне нечем платить.
Да жеваное ж ты сено!
— А я и не прошу оплатить. — Буркнула Эпплджек. — Я просто делюсь с тобой тем, что есть. Это подарок.
— Зачем?
Эплпджек аж зависла от такого вопроса.
— Что значит зачем? У меня есть что то вкусное, а ты выглядишь голодной.
— А какая тебе от этого польза, если я даже не могу оплатить твою доброту?
Я тебя сейчас ударю
— Никакой. По крайней мере на моей ферме не будет… голодной пони, которая потеряла сознание от голода. — Помедлив, ответила хозяйка. — Просто ешь, сахарок. Если уж настолько хочешь меня отблагодарить, то ответь потом на несколько вопросов, и все.
Заппи медленно склонила голову вбок, немигающим взглядом уставившись на Эплджек.
— Понятно. Собираешь информацию, которая может быть полезна в будущем. Хорошая привычка…
Голос Заппи был по-прежнему тихим, слегка хрипящем.
— Если тебя устроит история… бесполезного мяса, как я, то я не против.
— Больше не смей говорить о себе ничего подобного! — Эплпджек аж передернуло от того, как Заппи назвала саму себя. — И просто… лучше не говори про… мясо. — Фермерша медленно отложила в сторону свой кусок пирога, ощущая неприятные потуги из живота. — Ешь давай, жеванное ж ты сено…
Слегка хмыкнув, гостья принялась за еду. Жевала она неспешно, и рот открывала совсем понемногу — что не вязалось с ее обликом голодающей.
— Мне казалось, ты съешь побольше, сахарок. — Эпплджек с сомнением осмотрела стол.
— Я умру, если буду есть много. — Заметил, как побледнела фермерша, Заппи поспешила объяснить. — Я не ела довольно долгое время, поэтому большое количество пищи может вызвать осложнения, белковый шок или вовсе разрыв желудка. К тому же я уже успела съесть несколько яблок.
— Да уж… — Эпплджек прикрыла глаза и глубоко вздохнула, отгоняя панические мысли. — Ты их аж с семенами ела!
— Йод.
— Ась?
— В яблочных семечках много йода. Учитывая мое недоедание… — Заппи намекающе постучала себя по выступающей ключице — я старалась получить как можно больше критических элементов, и взять при этом как можно меньше.
— Вот как? Честно говоря, не знала.
— Тебе и незачем. У тебя нет причин беспокоиться о недоедании. — Заппи прикрыла рот копытцем и смачно рыгнула. — Урррп… Спасибо, Эпплджек. Пожалуй, я пойду.
— Куда это? — Эплпджек решительно встала между гостьей и дверью. — На улице ж ночь!
— Я не хочу вас больше беспокоить.
Фермерша с шумом втянула воздух.
— Слухай, ночью все пони спят, тащем-та. Да и к тому же, ты мне должна хотя бы историю о себе. А я сейчас слишком устала, чтобы слушать твои рассказы — Эпплджек намекающе поиграла бровью. — Так что давай ты хотя бы переночуешь у нас, позавтракаешь, расскажешь историю и потом, сытая и отдохнувшая, отправишься дальше, куда бы ты ни шла. Если ты опаздываешь, мы даже попросим машиниста тебя довезти.
— Я… Не опаздываю.
— Ну значит, договорились?
Заппи отвела взгляд, издав влажный, хлюпающий звук глазами.
— Мне нечем платить.
— Да в рот мне копыта! Заппи, растудыть твою налево! Если ты так трясешься над оплатой, мы тебе завтра можем работу дать на ферме. Отработаешь денек-другой, и мы в расчете! Не нужны мне битсы, тем более что у тебя их и нет!
— А это… вполне неплохая сделка.
— Ась?
Эпплджек даже поверить не могла своему счастью.
— Неужто согласна?
Заппи медленно кивнула, слегка приподняв самые уголки губ.
— Работа — это хорошая альтернатива. Я постараюсь отработать и пищу, и ночлег, и яблоки. Ненавижу быть обязанной…
— Ну вот и договорились.
Эпплджек сперва хотела уложить гостью на нормальную кровать, но быстро махнула на это копытом — уломать Заппи принять радушие фермеров было сложнее, чем уговорить того дракона уйти подальше от Понивиля. Поэтому Эпплджек повела белесую земнопони в свой сарай, где соорудила для гостьи небольшой гамак. Заппи сей жест оценила и, еще раз поблагодарив фермершу за щедрость, растянулась в гамаке, практически мгновенно уснув.
— Ох, ну и проблемы же с тобой… Хм?
Внимание пони привлек круп гостьи — такой же жесткий и костлявый, как и все остальное тело. Лишь там, где у пони находится кутимарка, у Заппи виднелся Z-образный шрам, перетянутый скобами в нескольких местах.
Жуть какая…
Эпплджек даже осторожно коснулась шрама — и лишь затем, чтобы сообразить, что это на самом деле и была кутимарка гостьи. Жутковатая, невероятно реалистичная — но все-таки кутимарка.
— Что ж у тебя за талант-то такой… — Пробормотала Эпплджек, закрывая за собой дверь сарая.
— Доброго утра, внученька!
— И тебе того ж, бабуль.
Солнце уже встало, подчиняясь велению Селестии, и жизнь в доме била ключом. Памятуя о ночной гостье, Эплджек отложила лишнюю тарелку в сторону, что не укрылось от зорких глаз бабули Смит.
— Внученька, ты кому энто еще тарелку отставила? Никак, гостя ждешь?
— А, я ее ночью еще в гости привела...
Эпплджек в паре слов пересказала бабуле Смит и Биг Маку свою встречу с Заппи, стараясь не сгущать краски и не слишком много описывать свои впечатления от этой странноватой пони. Впрочем, и этого было достаточно для крайне неодобрительного взгляда пожилых глаз зеленокожей главы семейства.
— Вона оно как... Сдается мне, с нею плохо обращались с жеребячества, вот она и боится принимать добро. — Вздохнув, старушка закинула в рот кусочек яблочного пирога и зашамкала, пережевывая сладкую массу. Натужно сглотнув, бабуля Смит продолжила. — Ступай уж, внуча, отнеси энтой Заппи завтрак.
— А разве не лучше...
— Большой Маки, Заппи по описанию Эпплджек не из тех пони, которая за стол сядет, не коря себя потом за свою жадность. — В голосе пожилой пони звенела сталь. — Пусть лучше поест в сарае, и не мучается совестью. Как думаешь, Эпплджек, сможешь поручить ей какую нить самую легкую работу?
Коротко кивнув, старшая дочь семьи Эпплов взяла поднос с дымящейся сладкой яблочной кашей и парой стаканов свежего яблочного сока — густо желтого, почти медового, с сладким ароматом и легкой кислинкой.
Утренний сарай встретил Эплпджек заткхым запахом древесины, свежего сена, многочисленной мелкой пыли, сверкающей в утреннем теплом воздухе и полосами оранжевого, уютного света, просачивающимися в это сонное царство сквозь редкие мелкие щели между досками. И — резким, неприятным визгом затачиваемого ножа.
Заппи сидела перед точильным камнем, с каким то остервением затачивая свой нож — все такой же в легких бордовых разводах. Теплый полумрак сарая периодически освещался яркими желтыми, словно золото на копытах принцессы Селестии, искрами. Заметив вошедшую хозяйку, гостья прекратила свое действие.
— Доброе... утро.
— Заппи, я тебе покушать принесла.
Черные, как сама пустота, глаза уставились на поднос немигающим взглядом.
— Полагаю, мне придется... поработать.
— Успеешь еще, сахарок!
Заппи коротко кивнула и отошла от попахивающего дымом точильного камня. Присев у подноса, пони крутанула в копыте алчно сверкнувший нож и принялась есть. Эпплджек лишь присвистнула, когда Заппи не стала пользоваться ложкой и начала поддевать комки каши прямо своим инструментом.
— Не неудобно-то, есть то с ножа? Чай, ложкой то сподкопытнее будет?
Заппи шумно сглотнула и перевела взгляд на фермершу.
— Всю свою жизнь я оттачивала мастерство работы с ножом. — Она закинула в рот еще один комок каши. — Даже моя кутимарка связана с ними...
— О, кстати об этом... Заппи, какой была твоя работа до этого? По кутимарке я не могу понять...
— . . .
Заппи не ответила, лишь опрокинув в себя стакан сока. Эпплджек терпеливо ждала, возвышаясь над гостьей, и так наконец то ответила.
— Врач... вроде того. — Прикрыв глаза, продолжила Заппи. — Во времена, когда Гармония правит над всей Эквестрией, у меня стало довольно мало клиентов, которым был нужен мой талант. Вот почему я и покинула Мейнхеттен — в нем уже месяцами ничего не происходит.
Эпплджек изогнула бровь, и потянулась за опустевшим подносом.
— Врач, и ты работаешь с ножом... Ты шо ж, хирург, штоле?
Заппи коротко кивнула и слегка похлопала себя по заметно округлившемуся животу, жутко контрастирующем с ее болезной худобой.
— Да. Хирург широкого профиля. Могу сказать, что мертвым от меня еще никто не уходил. — Губы пони скривились в усмешке. — Даже если они очень старались.
Стало до неприятного тихо — лишь было слышно, как какая то мелкая мошка звенит в воздухе, пытаясь приземлиться на горячий и округлый круп Эпплджек. Впрочем, хлесткий взмах хвостом быстро оборвал попытку несанкционированного прикрупления.
— Оу... Довольно... мрачновато. Зато многое объясняет.
— Могу ли я приступить к работе?
Ох уж эта Заппи. Эпплджек хотела бы расспросить ее и почаще, но что то подсказывало ей, что ответы ей очень не понравятся. А если не дать Заппи хоть какую то работу...
— Пошли. — Буркнула пони, со вздохом повернувшись к выходу. — Хоть познакомлю тебя с семьей.
— ...а я и говорю: Свити, нам от этой книги так влетит! И влетело уже, Эпплджек когда... нас...
Эпплблум резко замолчала, квадратными глазами уставившись на Заппи, вошедшую в домик. Маленький ротик жеребенка тут же раскрылся, готовясь выводить первую букву алфавита на повышенной громкости — но сморщенное копыто бабули Смит вовремя прикрыло его, заставив младшую внучку непонимающе мигнуть.
— Так ты и есть та самая Заппи, милочка? ЭлДжей про тебя уже успела рассказать...
Заппи коротко поклонилась.
— Да. Простите, что помешала и что украла яблоки.
— Да не переживай ты так, милочка! — бабуля Смит цепким взглядом изучала гостью, не забывая, впрочем, следить, чтобы сереющая с каждой секундой Эпплблум не развела панику. — Блуми, перестань трястись, словно покойника увидела!
— Но... Разве она не... БЛЕДНЫЙ МЯСНИК?!
Никто и охнуть не успел, а младшая из кобыл уже успела вывернуться из обнимашек бабули и вихрем отлетела в дальний от Заппи угол дома, трясясь, как банный лист.
— Бледный... мясник?
Глаза Заппи были прищурены так, что казались плотно закрытыми. В воздухе, казалось, неожиданно похолодало.
— Она про новую книгу от леди Хуфкрафт!
Эпплджек глубоко вдохнула, успокаивая нервы.
— Хуфкрафт... — Заппи прикрыла глаза. — Звучит знакомо.
— В смысле? — Эпплджек изогнула бровь, но гостья и сама уже ответила.
— Я читала из интереса ее работы. И должна признать, "Черная Кость из Далекой Башни" было довольно хорошо прописана.
— Фу... — бабуля Смит лишь поморщилась. — Читала я энту мерзость. Неделю потом спала хуже Эпплблум... Энто ж надо было, столько расписать...
— И тем не менее... Это напомнило мне одного пациента, с которым я работала.
В доме стало тихо.
— Чевось?
— Говорю, сцена гибели одного из персонажей описана очень хорошо. — Уклончиво пробормотала Заппи. — Напомнило мне, как мне пришлось работать с одним из пегасов... Как его звали, Лаки Февер?... Его крыло было в ужасном состоянии. Его кости кишели личинками мясоедской мухи...
Раздался сдавленный звук со стороны Биг Мака, зажавшего себе копытами рот.
— Само собой, пришлось отрезать ему крыло, пока они не добрались до основного тела. То еще зрелище было, конечно... — Уголки губ Заппи медленно поползли в стороны в совершенно безумной улыбке. — Все крыло буквально вибрировало и подергивалось, даже когда я его наконец то бросила в чан. Уверена, двигайся эти личинки более слаженно. и крыло могло бы даже сгибаться и разгибаться... ну и работенка, конечно. Сама удивляюсь, откуда у этого однокрылого идиота столько битсов. Но раз уж были...
— Заппи. — Коротко одернула ее Эпплджек.
Атмосфера в теплом утреннем доме, казалось, продирала до самых костей. Ничего более отвратительного, казалось, на всей ферме никогда не произносилось за всю ее историю.
— А разве в книге того пегаса, ну...
Все дружно посмотрели на Эпплблум, и малышка смутилась, отведя взгляд куда то в сторону.
— В книге, тот пегас...
— Помер. — Заппи склонила голову вбок с легким хрустом. — А вот мой пациент с похожим именем до сих пор топчет землю где то в Мейнхеттене. Я даже больше скажу — мы смогли найти ему достойную замену потерянному крылу.
Копыта бледной пони зацокали через всю кухню, заставив Эпплблум вжаться в стену, немигающим взглядом воззрившись на пугающую гостью, возвышающуюся прямо над ней.
— Знаешь, дитя... Тебе, конечно, не стоило читать подобное, но я довольно удивлена, что ты вообще знакома с трудами леди Хуфкрафт... Какие еще книги ты читала?
Блум лишь пискнула, словно стараясь провалиться сквозь половицы.
— Воспоминание о пони Сэмюэле Хуфсоне...
— Ишь ты. Это не самый известный рассказ этого автора — но явно самый первый.
По губам широко улыбающейся Заппи потекли алые струйки, которые ни с чем нельзя было бы спутать. Эпплблум сглотнула, немигающим взглядом глядя на кровавую улыбку гостьи.
— Честное слово, я очень удивилась, когда прочитала его и впервые увидела описание некоего... ммммм... Кровавого Вивисектора. — Заппи продолжала улыбаться, словно не замечая крови, сочащейся из ее треснутых губ. — Довольно... знакомое описание. Из-за этой книги многие меня так еще называли... И Бледным Мясником, и Кровавым Вивисектором, и кем-то еще. вы не представляете, как все эти фанаты ее книг мне надоели. Неужто я настолько не вышла собой... О.
Словно заметив свое кровотечение, бледная пони вытерла копытом губы.
— Заппи, у тебя...
— Тонкие губы. — Тихо прошипела пони, вытираясь еще раз. — Я и не улыбаюсь обычно потому, что тонкая кожа на губах часто лопается. Прости... Блуми, так? Я немного увлеклась. Нечасто можно увидеть столь юную фанатку леди Хуфкрафт...
Эпплджек протянула Заппи салфетку, и та с благодарностью приняла подачку, вытерев губы.
— Спасибо. И простите еще раз.
— Так, дорогуша, вот энти яблоки видишь?
Заппи кивнула, немигающим взглядом сверля гору алых, сочнейших яблок, которые еще полчаса назад свисали где то на ветках Яблочной аллеи. Бабуля Смит пододвинула к себе большую стеклянную банку с заранее засыпанным сахаром и махнула копытом, привлекая внимание кобылки.
— Смотри, вот берешь энти яблоки... Обрезаешь кожуру, вырезаешь сердцевину и семечки, а то что остается, режешь аккуратно вот такими кубиками и ссыпаешь...
В воздухе раздался звук, похожий на короткую барабанную дробь — и горстка идеально нарезанных яблочных кубиков проскользнула по столу прямо в указанную бабулей Смит банку.
— ... сюда... Ох ты ж сена, вот энто ты могешь! Я даж разглядеть то не успела! — Старушка с восхищением оценила работу.- В общем, вот так и режь яблочки!
Заппи коротко кивнула — и в воздухе снова раздалась короткая дробь ножом по доске. Яблоки буквально текли потоком, Смит еле-еле успевала подносить банки под поток аккуратных маленьких кубиков.
— Хей, мы тут еще яблок... Какого сена?!
Бабуля Смит лишь копытом махнула, и Эпплджек аккуратно начала разгружать новую порцию яблок рядом со стобом, как завороженная следя за действиями Заппи. Нож метался в воздухе с такой скоростью. что воспринимался скорее как мерцающее металлическое облако, издающее беспрестанную барабанную дробь.
А ведь она не зря говорила, что всегда тренируется работать с ножом... Вон, даже завтракала только с его помощью!..
Солнце висело в зените, когда Заппи наконец с шумом вытерла копытом пот со лба.
— Простите. Я... мне нужно отдохнуть.
— "Простите"? Сахарок, да ты нас просто выручила! — Эпплджек с восхищением окинула взглядом стройные ряды заполненных до краев банок, над которыми хлопотали бабуля и Биг Мак. — Мы столько яблок обычно за неделю еле-еле в банки закатать успеваем, а ты за полдня все пошинковала! — Помедлив, Эпплджек хмыкнула. — Отдыхай давай, мы уж как нибудь сами управимся!
Коротко кивнув, Заппи, слегка шатаясь, покинула кухню, и скрылась за дверью сарая.
— Кстати, у нас обед скоро, тебе что нибудь принести? — Эпплджек запоздало сообразила, что надо было спросить это немного раньше.
Ответом ей стало лишь хриплое сопение из сарая. Заппи спала, прижав к щеке свой нож.