Старлайт Глиммер (наконец-то) срывается

Старлайт проводит в офисе ночь в одиночестве, думая о своей жизни и своём предназначении. Результаты не очень.

Твайлайт Спаркл Спайк Бэрри Пунш Старлайт Глиммер

Марсиане: тайные страницы

Драгонфлай вышла из кокона, но её энергетический баланс всё ещё остаётся отрицательным. По совету королевы Кризалис она прибегает к запретному для простых чейнджлингов способу получения энергии.

Человеки Старлайт Глиммер Чейнджлинги

Почему принцессе Твайлайт не нужна охрана

Что может быть легче, чем обчистить замок, который никто не охраняет? Даже его хозяйка, принцесса Твайлайт Спаркл, болтается неизвестно где. Но, как и всегда, всё почему-то пошло не так…

Спайк Старлайт Глиммер

Fallout Equestria : Backstage.

ГГ попадает в Эквестрию, и при надзоре Богини он должен найти древний зебринский амулет, который был должен дать полный контроль над мутациями Богине.

ОС - пони Человеки

Остров, две кобылы и бутылка рому / An Island, Two Mares and a Bottle of Rum

Секретный перевод из сборника «Две стороны мелодии». Винил и Октавия – уже очень давно хорошие подруги, да и к тому же соседки по комнате. Временами у них случались казусы и недоразумения, но всех их можно преодолеть. Теперь же, когда Винил раздобыла два билета на «крутейший круиз всех времён и народов», Октавия просто не могла отказаться. Плохо, что такие события, как правило, не обходятся без бесплатного алкоголя, а Винил известна своим пристрастием к горячительным напиткам. Следовательно, проснуться на одиноком острове посередине океана и ничего не помнить – это же нормально, правда?

Лира Бон-Бон DJ PON-3 Октавия

Хитиновая диверсия

В 1011 году после заключения Найтмер Мун на луне, королева чейнджлингов Кризалис объявила войну Эквестрии. Она и ее генералы верили, что миролюбивые эквестрийцы будут легко раздавлены гусеницами тяжёлых танков и отброшены назад их мощными винтовками. Однако чейнджлинги быстро убедились в своей неправоте, поскольку их силы натолкнулись на хорошо укрепленные оборонительные позиции пони. И вот после нескольких месяцев мучительного тупика, верховному командованию чейндлингов пришла в голову блестящая идея. Пользуясь дружелюбием пони к собратьям, они начали внедрять лазутчиков в эквестрийские укрепления, чтобы ослабить защитников и застать врасплох внезапной атакой. Один чейнджлинг из Роя был направлен на важное укрепление за несколько недель перед решительной атакой. И в обещанный день он ждал прихода своих братьев и сестёр. Но придут ли они? И, самое главное — что будет с кобылкой, с которой он подружился за это время, если они всё-таки придут?

Другие пони ОС - пони Чейнджлинги

Конец Дружбы

Винил Скретч и Октавия были лучшими друзьями. Но их дружба разорвалась. Пони теперь в разных местах. Они решили жить без друг друга... Сейчас стоит вопрос: будут ли Винил и Октавия снова друзьями? Ссылка на видео: http://m.youtube.com/watch?v=TNx8xKcLRY8

DJ PON-3 ОС - пони Октавия

Вера, верность, доверие

Даже в Рое не всегда все безразличны друг к другу.

Чейнджлинги

Утро может быть добрым

Напиваться до беспамятства не только вредно для здоровья, но и просто-напросто опасно. Никогда не знаешь, к чему это приведет, но обычно не к самым приятным последствиям. Однако, как известно, в каждом правиле существуют исключения.

Другие пони Найтмэр Мун Человеки

Дружба это оптимум: Только не здесь, только не так

В конце времён мира людей, что делать человеку, у которого ничего и никого не осталось?

Принцесса Селестия Человеки

Автор рисунка: Devinian

Сказки служивого Воя

Часть 11 Мир слухами полнится

Вечеринка в «Сахарном уголке» подходила к концу, и пони начинали расходиться по домам, все уходили с приподнятым настроением. Все, кроме Твайлайт Спаркл, до дерева-дома её как всегда сопровождал малыш-дракончик Спайк. Тем не менее внутри задержались виновники торжества: Пинки Пай, Рейнбоу Дэш, наконец-то нашедшая, с кем потягаться в играх, и Флаттершай, стесняющаяся уйти, думая, вероятно, что её поступок может быть не так понят.

— Итак, Кольцо, верно? Скажи, это правда, что у Баяна нет кьютимарки? — задала вопрос Рейнбоу Дэш.

— От… С чего вы это взяли?

— Да так канареечка на хвосте принесла. — с улыбкой произнесла пегаска.

— А эту канареечку зовут случайно не Эпплблум? — поинтересовался серый единорог в мундире.

— Ха-Ха-Ха. Нет. Так что, правду говорят?

— Ну, слухами мир полнится. Знаете, как Баяна драконы прозвали?

— И как же?

— «Каменный единорог»! — с гордостью проговорил Кольцо, а затем добавил. — Петля от грифонов получил прозвище «Хрен догонишь», а Копьё от драконов — «Чёрный барон».

Единорога одернул серый пегас в черной папахе набекрень:

— Кольцо, не при…

— А что такое «хрен»? — с жеребячьей непосредственностью задала вопрос Пинки Пай.

— Вот видишь. — укоризненно проговорил Петля. — Хрен — это… такое растение, корни которого тянутся и изгибаются под землёй, когда приходит время, эти корни стоит очень больших усилий вырвать, поэтому слово «хрен» в наших краях используют в качестве как замену словосочетания бесполезного дела.

— А зачем их вырывают?

— Из них делают очень острую и вкусную добавку к еде, типа вашего острого соуса.

— Я поняла, это означает, что тебя, типа, бесполезно догонять? — спросила радужногривая пегаска, зависнув в воздухе над пегасом Петлей

— Ага! Типа того!

— Почему Баяна прозвали «Каменным единорогом»? — застенчиво поинтересовалась Флаттершай

— Он стал знаменит после боя за Нукденские высоты, но не все знают, что это прозвище родилось задолго до битвы и было более чем оправданным, — ответил вахмистр Петля, поправляя короткую светло-русую челку.

— Спасибо вам всем и в особенности вам, мисс Пинки. Вечеринка была замечательной! Однако время уже позднее и нам нужно возвращаться в лагерь. Ещё раз спасибо. И просим прощения, что наш командир так рано ушел. — максимально учтиво проговорил чёрный пегас, направляясь к выходу.

— Ничего вечеринка состоялась, и это хорошо. А для сотника мы проведем отдельную вечеринку, когда у него будет свободное время. Ой, я забыла: наш Баян не любит вечеринки, что ж, значит моя новая задача, как хорошего друга, это сделать так, чтобы Баян полюбил вечеринки, — проговорила Пинки, прежде чем гости вышли из помещения и побрели по пустым улицам к своим домам. В «Сахарном уголке» задержался лишь вахмистр Петля, вызвавшийся помочь розовой поняше навести порядок; к тому же он проиграл в игре на шуточное желание перемыть посуду после вечеринки, а поскольку вои-пегасы «заднюю» давать не привыкли, то пришлось задержаться. Но судя по всему, Петля не сильно расстроился поэтому поводу.

Рейнбоу Дэш летела рядышком с медленно идущей по земле Флаттершай. Хорунжие Копьё и Кольцо, стоя на главной улице, провожали уходящих кобыл взглядом, попутно обсуждая свой маршрут до лагеря.

— Как-то неудобно, получается… — подметил чёрный пегас, глядя вслед уходящим кобылкам.

— Ты о чем? — недоуменно поинтересовался Кольцо.

— Ночь, темно, не видать ни зги. Провожу дам до дома, а то не просто же так нас сюда прислали!

— А! Ну давай… — с насмешкой в голосе проговорил единорог.

— Ты не о том подумал! Я только из вежливости.

— Ну да, я понял: дворянская честь и всё такое. Только гляди, как бы их жеребцы тебя… тоже из вежливости… не проводили.

— Спасибо, брат! Я всегда знал, что ты меня поддержишь!

Пегас полетел в сторону удаляющихся Флаттершай и Рейнбоу Дэш, а единорог, оставшийся в полном одиночестве на улице, рысью направился по кратчайшему пути в сторону лагеря. Луна светила ярко, так что дорогу можно было легко разобрать, а опасность передвижения по лесу да ещё и ночью была всего лишь мелочью жизни, одной из многих в войсковой службе. Кольцо был неробкого десятка, к тому же с детства жил на семейном хуторе подле леса и привык глядеть в лицо опасности, а хищных животных, которых все пони боялись как огня, вои в равной схватке вообще не считали за противников. Хотя был маленький факт, который единорог предпочитал утаивать и связан он был с его прозвищем.

Две кобылки неспешно следовали на окраину города к вечнозеленому лесу. На небе безраздельно правила луна, окруженная ворохом мерцающих звезд.

— Флаттершай.

— Что, Рейнбоу?

— Нет. Ничего, просто ты сегодня какая-то чересчур, молчаливая. Что-то случилось?

— Эмм… нет. А почему ты спрашиваешь?

— Перестань, я видела, как ты украдкой смотрела на того черного пегаса. Как его там, Копьё? Признайся, понравился? — с доброй улыбкой проговорила Рейнбоу Дэш.

— Эмм… я… эмм… не то чтобы... — стала путаться в словах Флаттершай. Для юной застенчивой пони-пегаса тема взаимоотношений между кобылкой и жеребцом была на уровне тройной мертвой петли с ускорением через грозовое облако, то есть архитяжелой, провоцирующей появление румянца на жёлтых щечках.

— Не бойся. Я никому не скажу. Но по секрету, он на тебя тоже поглядывал чаще, чем надо. — полушепотом сказала Рейнбоу. — Так что вы квиты. И, Флаттершай, тебе нужно быть более уверенной, как я уже не раз говорила, — не бойся говорить.

— Простите, мисс Рейнбоу, мисс Флаттершай, — прервал разговор двух подруг знакомый голос.

Обе пони обернулись: перед ними приземлился угольно-черный жеребец в неизменной белой шапке-папахе, грудь которого украшал белый парадный аксельбант и ордена с медалями. Белая войлочная бурка была лихо откинута между двумя изящно-мужественными черными крыльями. На кожаном ремне через шею висела пика, на нижнем конце которой был предусмотрен импровизированный «рукав», для того чтобы вои-пегасы могли носить пики в походе и в случае острой необходимости резко вскидывать их в атаку. Вся эта картина придавала черному пегасу экзотический вид древнего рыцаря.

— Мисс Флаттершай, мисс Дэш, поздно уже, позвольте вас проводить до дома.

— Эмм…

— Пошли.

— Так, Копье, скажи, а если предположим, ты захочешь поступить, ну предположим в Академию Вандерболтс, то при поступлении боевые заслуги учитываются?

— Ну, вообще-то у меня уже есть образование. Я мастер открытых облачных работ. А если вы имеете в виду льготы при зачислении, то да я могу претендовать на место в любом учебном заведении пегасьего профиля. А почему вы интересуетесь именно Академией Вондерболтс?

— Просто. Академия, мне кажется, это самое потрясное местом в мире.

— Моего брата Петлю приглашали туда, правда, он отказался.

— Чтооо? Но почему?

— Понимаете, Вандерболтов среди воев не жалуют, считают показушниками. Так как-то исторически сложилось. Да и характер у братца, знаете ли, слишком лихой. У нас считается достойным пегаса лишь ратный труд и традиционная метеорология. Поэтому в наших училищах и институтах мы получаем две специальности, военную и гражданскую.

— Гражданскую ты назвал, а военная какая?

— Да что мы все обо мне да обо мне, расскажите лучше, чем вы занимаетесь?

— Я командир звена погодного патруля. Отвечаю за погоду и воздушное пространство над Понивиллем и прилегающей территории, — ответила Рейнбоу Дэш

— А вы, мисс Флаттершай?

Флаттершай всё это время шла молча, изредка выглядывая из-под ниспадающей на её бирюзовые глаза длинной гривы.

— А… я…

— Флаттершай, у нас ветеринар и все такое связанное со зверушками.

В этот момент жеребец понял, что создать хорошее впечатление на кобылку, любящую животных, со своей потомственной славой у него вряд ли получится, но что он не собирался делать, так это врать что-либо о себе, потому что Копье в первую очередь — офицер и князь, и его честь велит соответствовать.

— Так ты и не назвал свою военную специальность?

— Я… ээээ… разведчик.

Отчасти Копьё не соврал, он действительно прошел разведшколу, многому его успел научить отец — князь, полковник, командир 7-ой отдельной пегасьей бригады, делал все, чтобы его сын вырос в хорошего воя и достойного наследника. Но была другая часть правды, очень личная, на всю жизнь определившая особый талант жеребца.

— А… скажите… если можете, зачем вам постоянно нужно носить с собой эту…?

— Пику

— Эмм. Да.

— Это мой… своеобразный талисман, — проговорил пегас с легкой улыбкой.

Дойдя до перекрестья дорог, пони распрощались и пошли каждый своим путём. Рейнбоу Дэш попрощалась с компанией и полетела в сторону своего облачного дома, Флаттершай потихоньку развернулась и медленно побрела, словно стесняясь потревожить вечернее спокойствие, а Копьё по какой-то ведомой лишь ему причине решил вернуться в лагерь пешком и побрел через луг в сторону леса. В голове хорунжего засел образ доброй и застенчивой красавицы пегаски, чей образ он видел каждый раз, закрывая глаза. Тем не менее, Копьё никогда не влюблялся по-настоящему, все романчики довольно быстро заканчивались и ни к чему не приводили. Во всех гарнизонах угольный пегас становился предметом тайных воздыханий молодых кобылок, даже в «Сахарном уголке» Копьё не остался без пристального внимания со стороны местных красавиц. Сейчас пегас чувствовал что-то иное, новое ощущение, которое было сравнимо со страхом. Только не понятно, перед чем, и от этой не ясности чувство лишь усиливалось, заставляя сердце биться чаще. Хорунжий Копье, потомственный вой, потомок древнего княжеского рода Ратнокрылов, прежде служивших верой и правдою Лунной принцессе. Однако после ссылки последней, попавшего в опалу принцессы Селестии, семейство Ратнокрылов было вынуждено с боями отойти на северо-восток к Сталлионграду, а затем дальше в заупряжские земли, где и продолжили службу уже в статусе воев. С веками потомки славного богатыря Ратнокрыла ревностно берегли и хранили традиции войнов-пегасов, совершенствуя и передавая умения и навыки по наследству, но не только боевым искусством был знаменит княжеский род: в частности, лишь в Заупряжье им принадлежало пятьдесят облака-делательных мастерских, что позволило обеспечить многочисленной семье уровень жизни, ничем не хуже аристократического. Да и сам Копьё не был обделен умом и талантом, один из которых — это умение находить подход к любым кобылкам, а второй, провоцируемый первым — это умение играть на гитаре в полете. Стоит также отметить, что миловидная внешность в сочетании с длинным черным мундиром увешанным орденами и медалями и белой мохнатой шапкой на голове приковывали к себе внимание не хуже самых сильных приворотных заклинаний. Удивительным казалось, что жеребец с таким потенциалом выбрал не жизнь в роскоши и праздности, а в борьбе и тревоге рядом с работягами и крестьянами по образу и подобию витязей-пегасов древности, каким был его отец и отец его отца, каким с детства стремился быть и он сам.

Дойдя уже до самого края и приготовившись взмыть в высоту, хорунжий Копьё уловил краем уха знакомый с детства звук, спутать который он не мог ни с чем. В следующий миг опасения подтвердились, и пронзительный девичий крик заставили пегаса рвануть на всех порах в сторону домика Флаттершай. Взмахи крыльев становятся более резкими, пика на боевую изготовку скидывается с шеи и остается на рукаве, накопытники ощетиниваются наточенными лезвиями — всё готово разить врага. Поворот, маневр и вот пегас на месте. Ощущения не обманули хорунжего: чёрный дракон средних размеров с шипами по всей спине, переходящими на хвост, и перепончатыми крыльями с рваными отверстиями скалил зубастую пасть на нежно-желтую пегасочку, которая была в буквальном смысле парализована страхом и сквозь дрожь старалась поговорить с драконом. Чудовище стало медленно наступать на Флаттершай, и хотя Устав на такую ситуацию гласит: ждать подкрепления, медлить было нельзя, и Копьё принял решение. Пегас налетел на монстра, вонзив пику ему в бок, отчего дракон взревел от боли и принялся размахивать передними лапами и хвостом. Хорунжий резким движением вынул пику и в ту же секунду получил удар увесистым хвостом, отчего пролетев пару метров, упал перед Флаттершай. Встав, пегас вновь бросился вперед, в атаку на дракона. Вспышка пламени из пасти зверя на секунду освятила всё пространство вокруг. Пегас сманеврировал от обжигающего пламени, и в этот раз пика влетела монстру в брюхо, а вой-пегас «прошелся» заточенными накопытниками по чешуйчатой шее к голове и завершился мощным ударом сверху обоими копытами по макушке. На этом, для дракона, всё было кончено. Ящер охнул и обмяк. Тяжёлая туша с грохотом рухнула на землю.

Убедившись, что опасность миновала, хорунжий Копьё вынул оружие из чрева зверя и подлетел к Флаттершай, которая тихо дрожала, закрыв копытцами мордочку.

— Вы в порядке? — поинтересовался пегас.

Вместо ответа хорунжий услышал еле слышный плач и всхлипы. Копьё обнял своими крыльями дрожащую кобылку и тихо стал нашептывать ей на прижатое к голове желтое ушко: «Всё хорошо, всё хорошо. Не плачь красавица не плачь». Потихоньку Флаттершай перестала всхлипывать и прижалась к пегасу, еле лопоча себе под нос: «Пожалуйста, не уходи, мне так… страшно… пожалуйста».

— Я никуда не ухожу. Я с тобой. Пожалуйста, не плачь, злой дракон ушел и больше не вернется. Пойдем, я провожу тебя до дома.

Копьё укрыл Флаттершай своим войлочным плащом, и они направились в сторону её домика. Стало тепло, и розовогривая пегаска почувствовала, что тревога и страх, до этого безраздельно властвовавшие в её душе отступили, уступив место спокойствию и уверенности.

Подойдя к двери дома, пегаска зашла внутрь и, лишь возвращая бурку, заметила бурые пятна на белой овчине. Флаттершай внимательно глянула на своего спасителя и увидела, кровоточащую рану на голове.

— Пожалуйста, зайди, я должна осмотреть твою рану.

— Рану? Не волнуйтесь, это мелочь. Я в порядке, — проговорил пегас, после чего слегка качнулся, но сохранил равновесие.

Флаттершай всё же удалось завести строптивого жеребца в дом и усадить на диван, чтобы оказать первую помощь. «Что за магия-шмагия тут творится, не взглядом же она меня заставила войти?! Чародейка не иначе!» — размышлял Копьё, пока его не прервала резкая боль в голове.

— Вот так, ещё немного, и к завтрашнему дню всё будет хорошо, — приговаривала над раненым розовогривая скромница, перетягивая голову пегасу тугой повязкой.

— Спасибо, Энджел. — поблагодарила Флаттершай маленького белого кролика.

— Я думаю, будет лучше вам остаться на ночь у меня, а завтра вернётесь к своим.

Белый кролик со смурной мордашкой громким хлопком закрыл аптечку, в которую пегасочка убрала бинты и пластырь.

-… даже не знаю. Я, наверное, лучше пойду. Спасибо вам большое, — сказал хорунжий Копьё, прежде чем поднявшись с дивана, и побрел к входной двери, которую услужливо открыл тот самый белый кролик.

— Нееет… В смысле… я хотела сказать, что… спасибо вам… за то, что спасли меня от дракона, — преградила ему путь Флаттершай, — и прошу, вы сейчас не в лучшем состоянии чтобы куда-то идти и тем более лететь, так что можете устроиться на диване.

Пегасочка была права, ушиб головы для пегаса очень опасен, особенно если нужно лететь ночью, и халатность в таком состоянии могла иметь летальный — не путайте с летательным — исход для “ушибленного".

— Спасибо вам, — сказал пегас со слабой улыбкой, вернувшись на диван.

Кролик с ещё более недовольной рожицей хлопнул дверью и, подпрыгнув к пегасу, сделал жест: двумя пальцами, показав на свои глаза и затем ими же ткнув в пегаса, после чего ускакал, оставил пегасов наедине.

— Ну что же. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи и ещё раз спасибо? мисс Флаттершай, — напоследок проговорил пегас.

Мало кому после нападения дракона захочется остаться в пустом доме одному, и тем более Флаттершай; к тому же она по своей добродушной натуре не могла оставить ни одно живое существо без помощи. Копьё был утомлен и ранен, поэтому провалился в сон довольно быстро. Пегасочка легла спать позже, предварительно расчесав свою розовую гриву.

Вой-пегас в гостиной спал крепко, но чутко, по привычке, выработанной годами службы, просеивая шум на посторонние звуки. Вдруг резкий вопль и удар в спальне на втором этаже. Пегас вскочил и молниеносно ворвался в спальню, снеся по пути дверь. Но вопреки ожиданиям опасности не было. Флаттершай дрожала под одеялом, а ставни окна, с шумом открытые резким порывом ветра, раскачивались из стороны в сторону.

— Всё в порядке! — проговорил пегас

— Это… что… д…д…ра…к…он? — поинтересовалась пегасочка, выглядывая своими испуганными бирюзовыми глазками из-под одеяла, которое при этом, по-детски, натягивала копытцами на голову.

— Сквозняк, — ответил Копьё и, подлетев, захлопнул окно, предварительно выглянув и внимательно осмотрев прилегающий дворик.

— Простите за дверь, я утром починю, и простите, что вот так ворвался. — проговорил пегас, опустив взгляд в пол и медленно отходя к выходу.

— Ничего страшного.

— Я уже ухожу.

— Эмм… Копьё… вы не могли бы… если вас не затруднит… немного посидеть со мной, просто мне немного страшно… оставаться одной, — робко обратилась Флаттершай.

— Да, конечно. — ответил пегас, усаживаясь напротив окна и поглядывая, как канареечного цвета пегаска вновь спокойно отходит ко сну, и в этот момент Копьё поразила мысль, что сила этой нежной и хрупкой пегасочки, заключенная в её чистом и искреннем сердце. В добре, как в подвиге, совершаемый ею каждый день, не давая миру скатиться в хаос, безвозмездно даря частичку себя окружающим. Флаттершай заменить некем, как командира в случае смерти, выходит жизнь юной пегасочки в несколько раз дороже, чем его собственная. Справедливо! Даже более чем! Ведь Копьё — Заупряжьский вой, офицер, это его, не её доля стоять и умирать, раз за разом, день за днем подниматься на врага в штыки.

— Почему вы плачете? — поинтересовался Копьё полушепотом.

— Просто… мне жаль того дракона. Может быть… можно было его… не убивать?

— Можно, но тогда он убил бы вас, а этого я допустить никак не мог. Поверьте, я знаю драконов очень хорошо, и у ЭТОГО другой цели не было.

— Все равно, мне жаль.

— Это хорошо! Как говорил наш старшина, царство ему небесное, «Чувствуешь — значит живой!»

В спальне установилась тишина.

— Простите! — сказал хорунжий

— А…

— Простите меня. За то, что вам пришлось увидеть. Честно скажу, когда я вас в первый раз увидел, мне стало страшно… не потому что вы мне показались страшной, нет.… В детстве мне читали на ночь одну историю, там говорилось о силе красоты и о том, что красоту в мире нужно беречь ибо в ней заключён образ добра. Боюсь показаться смешным, но меня напугала… ваша красота… за столько лет на войне я стал злым и жестоким, а в вас я увидел мифическую царевну похищенную злым драконом, и заключенную в его логове за огненной стеной и непроходимым лесом, тогда мне показалось, что это я злой дракон. Без преувеличения, вы самая красивая кобылка, которую я видел, и теперь я лишь хочу облегчить душу и сказать, что я полюбил вас, мисс Флаттершай, с первого взгляда. Вы часто, наверное, слышите такое от жеребцов, и я уверен, что помимо меня есть претенденты, и ваш отказ в свете последних событий будет более чем обоснованным.

Пегас замолк и услышал после непродолжительной паузы лишь сонное посапывание канареечной пегасочки, мирно спящей уже, по-видимому, давно. Копье слегка улыбнулся и уже направился к выходу из спальни, как вдруг услышал тихое похлопывание, похожее на аплодисменты, вороной пегас обернулся и увидел сидящего у изголовья кровати того самого белого кролика, Энджела, хлопающего белыми лапками прямо как на концерте после прекрасного исполненной партии. Пегас тихонько вернулся вниз и аккуратно устроился на диванчике. «Ээх, жаль, в первый раз от всего сердца признался кобылке в любви, да и то спящей. И что это за жеребячество, признаваться в любви кобылке, с которой знаком всего один день, ты ей ещё копыто и сердце предложи. Зачем? Просто снова похить её и всё. Даааа! Видно крепко тебя дракончик по головке приложил!» — думал пегас, постепенно погружаясь в сон.

Нежно-желтая пегасочка мирно спала в своей кроватке, сквозь ночное спокойствие можно было уловить тихий лепет Флаттершай: «Ты… хороший».