Во тьме ночных кошмаров

Глава 40

– Кофе? – Твайлайт удивленно навострила уши, смотря на наставницу и командира, потягивающую источающий знакомый аромат напиток. Судя по цвету, чистый, без сливок. – Я думала, ты завязала с кофе.

– Я знаю, что ты уходишь по ночам.

Пони внутри кобылки испугалась и принялась вырабатывать оправдания и извинения. Тигрица напротив, разозлилась, ощерилась и приготовилась вступить в перепалку, отстаивая свое право делать то что хочется, покуда вокруг не бушует сражение.

Твайлайт Спаркл выбрала третье, потому что она не была ни той, ни другой.

– Да, вникаю в курс дела на местах.

– Терроришь Ноксию? – хмыкнула Найтмер, пригубив кофе.

– Скорее, спасаю от сверхурочных.

Как она и думала, аликорн не стала ее отчитывать, ругать, возмущаться – это просто была констатация факта. И толстый, жирный намек на то, что так просто уходить больше не выйдет.

Кофе нужен был Найтмер, чтобы сделать сон менее глубоким, не только для бодрости. Обычно оно того не стоило, вызывая повышенную раздражительность в следствие способности проснуться от любого шороха, но не в этот раз. Твайлайт коротко кивнула, принимая к сведению новые правила, и уверенно забралась на высокий стол, посмотреть на бумаги, с которыми работала наставница.

Для разнообразия, это был отчет Арк Шейда, теперь уже главы эквестрийской разведки. И отчет был, даже если не вчитываться, тревожным – обычно идеально ровный почерк фестрала уступил место нервным скачкам строк по высоте и ширине.

– Э... Что? – единорожка потерла глаза сгибом ноги, словно бы это могло как-то изменить текст отчета. – Нам помогают с контрразведкой?

– Ага, мне все же не показалось, – Найтмер повторила жест ученицы, правда, морщась, словно от головной боли. – Кто-то шныряет по Кантерлоту, и пытался проникнуть к Древу Гармонии. Безуспешно, конечно, но как факт – шпион умудрился пройти через все посты, никого не потревожив.

– И тебя это не беспокоит?

– А че, должно?

Твайлайт открыла рот, подумала, закрыла. Это для нее, все еще желающей Эквестрии лучшего, подобные шпионы были проблемой, но не для Найтмер, не для Войны. Даже если те что-нибудь или кого-нибудь украдут, для аликорна это будет просто еще один повод отправить армию, разжечь очередную войну, не более. И, похоже, эта таинственная сторона это очень четко понимала, раз вместо вредительства решила им помочь. Все же хоть контрразведка в лице Эксетрийской службы безопасности и была основана, опыта у нее не было совершенно, а Королевская разведывательная служба Арк Шейда и так с ног падала от переработок. Вешать на и так зашивающегося фестрала еще и защиту страны от шпионов было просто глупо.

Твайлайт потерла нос – жест, который она подхватила у Стрипс. Эти неизвестные доброжелатели вскрыли ячейку кристаллийцев, занимающихся промышленным шпионажем, и подбросили прямо в КРС целый пакет с вещдоками и доказательствами. Собственно, фестрал паниковал как раз из-за этого – доступ в здание разведывательной службы был строго ограничен. По всем признакам выходило, что кто-то спокойно прошел всю охрану, никого не насторожив, оставил пакет и так же спокойно вышел. С учетом того, что защиту плела в том числе и сама Спаркл, и даже Найтмер рог приложила, это действительно было что-то из ряда вон выходящее. Даже кошмары, приставленные в помощь фестралам, ничего не обнаружили, а они могли раскрыть любую магическую маскировку.

– Хм...

– Че хмыкаешь? – фыркнула ночногривая пони, снимая очки. – Есть идеи?

– Я не уверена, что это можно считать идеей. Это буквально на уровне мифов.

– Мы на Эквусе живем, ебана рот, тут каждый миф – реальность.

– Это могут быть чейджлинги.

– Ктоблинги?

– Чейджлинги, – Твайлайт на секунду закатила глаза. – Перевертыши, теоретически существующая раса, способная менять облик. Свидетельств их существования почти нет, только домыслы, связанные с тем, что одного и того же пони видели в совершенно разных местах, а так же из-за того, что некоторые пропавшие без вести пони могли вернуться, но кардинально поменяться характером.

– Чет хвостом на воде писано, – Найтмер скептически хмыкнула. – Я навскидку могу назвать парочку понях, которые внешне почти один в один, даже метки схожие. Да че пиздеть, у нас в Кантерлоте буквально под носом служат горничные Грин Скай и Грин Ай, и отличаются они только тем, что одна – пегас, а вторая – земнопони. И они, что, бляха, характерно, даже не родственники.

– Может, одна из них – чейджлинг?

– Я ж их щас вызову.

– Эм, не надо, это шутка, – Твайлайт вздрогнула, представив, что Найтмер может натворить, с ее-то паранойей. Тотальная перетряска всего Кантерлота – самое малое.

Она и в прошлом параноила по поводу и без, куски тигриной памяти наглядно демонстрировали это, но в Эквестрии осторожность бывшей лисы тесно сплелась с ее же отбитостью и вседозволенностью. Если раньше Найтмер в любой сомнительной ситуации отступала, то теперь она начинала стрелять во все стороны и швыряться магией.

– Если серьезно, то носи с собой хотя бы пистолет, – аликорн телекинезом вытащила из ящика стола очень знакомое Стрипс оружие в кобуре и положила на стол. – Я знаю, что хер ты тут усидишь, но мне так чуть спокойнее.

– Зачарований напихала... – единорог попыталась взять пистолет в руку, чертыхнулась, вспомнив, что у нее копытца, и подняла его копытокинезом. Как и все оружие, хранимое лисой, он был заряжен, с досланным в патронник патроном, только что на предохранителе. – Старый добрый «Вектор»... Патроны какие?

– Бронебойные с сердечником из псевдометалла, – Найтмер так же выложила два запасных магазина, судя по большой «пятке», увеличенного объема. – Держи всегда при себе. На нем маячок, но шибко на него не рассчитывай.

– Принято, – Твайлайт пришлось повозиться, разбираясь с незнакомой конструкцией кобуры, но в итоге та разместилась на груди, рядом с ножнами для зачарованного клинка. Вопрос «а как она без нормального телекинеза будет использовать пистолет под руку» она оставила при себе. – Что думаешь о чейджлингах?

– Во времена Найтмер Мун про них ничего не было известно, – бывшая лисица потерла переносицу сгибом ноги. – Если они реально облик меняют, хер мы их так просто вычислим, это ж не иллюзорная маскировка. Оставим в качестве резервной идеи, но копать в этом направлении на полном серьезе... Я хузна, звучит, как охота на призраков.

– Призраки существуют, – уверенно заявила кобылка. Аликорн приподняла бровь. – В магически насыщенной среде возможно существование души без физического вместилища, вернее, вместилищем становится сама среда.

– Этого даже в тайной секции нет.

– Я... – Твайлайт поджала губы, отвела взгляд в сторону. – Те же души, что помогли мне, немного меня подучили.

– Ты так и не сказала, что они хотят взамен.

– А ты все так же не веришь в альтруизм.

– Звездочка моя, альтруизм – красивая ширма для излишне доверчивых, – ночногривая пони фыркнула, водрузила очки на переносицу. – Всегда есть выгода, всегда есть причина и цель. Даже если кажется, что помогающий ничего не получает, это как минимум тешит его самолюбие, и иногда это даже ценнее материальных благ. Особенно если этих благ у него дохуя, или они ему в хвост не усрались.

– Так может, так оно и есть? – помыкавшись с запасными магазинами, Спаркл просто убрала их в седельную сумку, сделав мысленную пометку, изготовить пистолетные подсумки и пришить к ремням кобуры. – Куда они из Сердца денутся?

– Они сохранили себя, свои воспоминания и свои навыки в весьма враждебной среде, – задумчиво проговорила аликорн, блуждая взглядом по строкам очередного документа. – Сомневаюсь, что им достаточно твоего искреннего «спасибо». Вот жопой чую, им что-то нужно.

– От меня они ничего не требовали.

– Или заставили тебя забыть о требованиях. Не такой уж и сложный трюк.

– Даже если так, что мы можем? Ничего, – Твайлайт покачала головой. – Только лишние волнения.

– Запомни, волнения не бывают лишними. Неуместными – может быть, но если чуйка орет матом, то стоит задуматься. Чуйка редко пиздит, знаешь ли...

– Так ты меня отпустишь?

Найтмер внимательно посмотела в глаза Твайлайт. Всего несколько дней назад она бы потерялась, запутавшись в ощущениях и реакциях слепленной из двух души, но сейчас она уверенно выдержала прямой взгляд, даже бровью не повела. Удовлетворенно хмыкнув, аликорн шумно хлебнула остывшего кофе, ругнулась, подогрела его магией.

– Иди, но чтоб в десять вечера была дома, иначе я за себя, бляха, не отвечаю.

– Да, мамочка, – пони закатила глаза и со смешком увернулась от полетевшей ей прямо в нос печати.

– Допиздишься, я же тебя официально удочерю.

– С чего ты взяла, что я буду против? Мои биологические родители от меня отреклись.

– В смысле, блять?

– В прямом, публично, – Твайлайт пожала плечами. – Напомню, что я убила Шайнинга, вот этими вот копытами. Думаю, это логичное действие с их стороны.

– А хули я об этом не знаю?

– Потому что юридически я все еще их дочь, а не сирота. В Эквестрии не существует процедуры добровольного отречения от жеребят, могут лишить родительских прав только.

– Но фактически тебя со Стрипс объединяет даже больше, чем я думала.

– Наверное, это помогло мне быстрее свыкнуться с новой собой.

– Хорошо, я подумаю, – Твайлайт моргнула, раз, другой, но догадалась ничего не говорить и не спрашивать.

Найтмер явно сама не понимала своих же слов и ощущений, так как глаза ее были... Пустоваты. Она блуждала взглядом по строкам документа, стенам, предметам на столе, ни на чем не задерживаясь, погрузившись в какие-то свои мысли, и вряд ли всерьез задумывалась о материнстве.

Пусть их отношения все больше напоминали семейные, но именно что напоминали. Аликорн действовала предельно стереотипно, попросту не понимая, как правильно интерпретировать свои ощущения и инстинкты. Да и Твайлайт сама не знала, что и посоветовать, пусть у нее и был опыт нормальной, здоровой семьи, но бывшая лисица никак не натягивалась на образ любящей матери. Вообще.

Строгий, жестокий командир? Да. Безбашенная сука? Вообще запросто.

Мать? Мозг ловил осечку и уходил на перезарядку.

Единственное, что приходило в голову пони, это юридическое удочерение с целью сделать ее полноправной наследницей престола. Вряд ли Найтмер скинет на нее все бремя власти, она была из тех, кто предпочитал все делать самостоятельно, но все-таки это очень хорошо ложилось на ее же слова о том, что война однажды все равно закончится. И что Владычица Ночная хочет, чтобы у нее, Твайлайт, и без лисы все было хорошо.

– Если ты не против, я к Ноксии и Рэйвен. Посмотрю, чем смогу им помочь.

– Угу, ага, – Найтмер рассеянно кивнула, вертя в поле телекинеза подобранную с пола печать. Взгляд совсем расфокусированный, бывшая лисица явно ушла глубоко в собственные мысли. Вздохнув, Твайлайт быстро юркнула за дверь. – Вернись вовремя.

– Хорошо.

***

Трикси смотрела на стопку арканных формул, заполнивших всю доску, и в который раз спрашивала у себя, какого Тартара она все еще в Кантерлоте.

Она не пыталась показать себя умнее, чем она есть на самом деле. Абсолютно честно, искренне порешала тесты, поотвечала на вопросы, не жульничала, не мухлевала, и даже не готовилась заранее. В общем, сделала все, чтобы на должность при дворце ее не взяли, как не соответствующую строгим критериям отбора.

А ее взяли. Да еще и поставили на достаточно высокую должность, заставив командовать целой группой единорогов, которые были умнее, сильнее и лучше в магии, чем она. Единственное, чего, по мнению Трикси, не хватало этим пони, так это немного более широкого взгляда на вещи, и, возможно, умения остановиться и обойти стену, а не бодать ее лбом, пока рог не отвалится.

– А теперь Великий и Умный Аркейн Страйк пояснит Маленькой и Глупенькой Трикси, что за муть он тут сотворил, потому что я вот это вот чудовище Тартара буду проверять с учебниками и подсказками до завтрашнего вечера.

– Это формулы магической связи, которые мы вывели эмпирическим путем посредством наблюдения...

– Так... – единорожка с усилием потерла висок копытом, пытаясь задушить в зародыше некультурный, недостойный вопль раздражения. – Я вам что говорила?

– Но это работает!

– Эмпирическим путем магическую связь и я сделать на копыте смогу, наша, вернее, ваша задача сделать теоретические и практические выкладки! Эмпирические уравнения арканных чар – это всего лишь часть процесса разработки заклинаний на основе наблюдений, этому в школе одаренных единорогов на первых курсах учили! Даже Глупая Недоучившаяся Трикси это помнит, а вы, между прочим, дипломированные специалисты с огромным опытом и багажом знаний!

Аркейн Страйк втянул голову в плечи. Где-то внутри жеребца ругался и кричал возмущенный голосок, недовольный тем, что его отчитывает какая-то фокусница-недоучка с улицы, но он заткнулся сразу, как только единорог и правда вспомнил первые курсы школы одаренных единорогов Селестии. Трикси была на сто процентов права, и даже больше, но ему и его команде очень уж хотелось добиться хоть какого-то результата.

– Ох, бедная, бедная Трикси, Ноксия ее за такие «результаты» обругает, выпорет и выгонит взавшей...

– Эм... Разве...

– Да я образно же, – кобылка тяжело вздохнула. Сложно жить в окружении закостенелых умников, хорошо хоть, они ее слушались. – В общем, это никуда не годится, да и магическая связь в первую очередь должна быть простой и надежной. На чем вообще основаны эти арканные формулы?

– На наблюдениях за работой генератора помех Старлайт Глиммер.

– Нас уволят, – замогильным голосом констатировала Трикси, смотря сквозь взбледнувшего жеребца. – Сначала уволят. Потом казнят за разбазаривание королевской казны. И казнить будет, судя по сметам, лично Ее Королевское Величество Владычица Кошмаров Найтмер Мун.

– М-м-может об-б-бойдется?..

– Вы до меня ковыряли эту глушилку и со мной во главе ковыряете вот уже сколько, – все тем же ледяным, мертвым, хорошо поставленным театральным голосом заявила пони. – Все, чего вы добились – эмпирические арканные формулы. С тем же успехом это могла бы сделать и сама Старлайт Глиммер в свободное от службы время. Да в Тартар вас, это при должном усердии могла бы и Рэйвен Инквелл сделать!

Единорог опустил голову. Оправдываться ему было нечем.

– Скажи Ничего Не Понимающей Трикси, чего вы все так вцепились в эту глушилку? – единорожка потерла копытом лоб под рогом. – Нам – вам – от нее нужен ведь только принцип распространения волн в магической среде.

– Принцип кодирования магического импульса...

– Который ничем не отличается от все той же модуляции при телепатической речи, – фыркнула бывшая фокусница, которая для трюка с чревовещанием когда-то как раз телепатию и использовала. Весьма редкий навык, так как требовал специфических знаний и умений, которых она нахваталась еще в школе единорогов. – Да и в «фыркалках» армейских тоже есть свой метод кодирования и, эм, как это Ее Величество назвала, «пакетирования» импульсов. Почему об этом вам вообще рассказывает Недообученная и Глупая Трикси?

– Глупость не есть синоним недостатка образования или знаний, – повторил заезженную до дыр фразу, вот уже сколько гуляющую в их группе.

Что бы там Беатрикс Луламун о себе ни думала, глупой она не была. Недообученной, без четкой, строгой системы знаний, склонной к театральщине, но – не глупой.

А уж эти ее фокусы без капли магии до сих пор некоторых единорогов в тупик ставили. «Ловкие копыта и ни капли мошенничества».

– В общем, я не могу вот с ЭТИМ вот идти на отчет к зам-Ее-Величества Ноксии, – Трикси ткнула копытом в исписанную арканными формулами доску. – Даже если она сама не поймет, что тут, то вот Найтмер Мун очень даже, и тогда на один магоинженерный отдел в Кантерлоте станет меньше. Возможно, не только формально, но очень даже физически, а Маленькая и Несчастная Трикси еще слишком молода, чтобы умирать.

– Но у нас ничего нет, кроме этих формул, – пробормотал Аркейн Страйк, усиленно пытаясь вычесать мысль из загривка.

Вычесывалась только шерсть.

– Теоретические выкладки какие-нибудь есть? Тупиковые? Идеи? Надежды? Мечты? Хоть что-нибудь?!

– У нас есть теория, но мы так и не смогли решить ее практикой. Мы не можем придумать, как объединить в сеть магическую связь.

– Зачем? – не поняла Трикси, смотря на жеребца странным взглядом.

– Что «зачем»? – не понял в свою очередь Аркейн Страйк.

– Зачем вам объединять все в некую сеть, намертво привязывая каналы связи к чему-то? У нас же не этот, как его, телефон, как в Мэйнхеттене.

– А как еще друг друга слышать?

– Вещать на всю округу закодированным сигналом, пусть все слышат? Или там, вот, вы же еще месяц назад мне сказали, что глушилка Старлайт бьет сразу по целому диапазону магических колебаний. Так выделите, например, дорожки в этом диапазоне, и используйте их для связи группы, эм, связуемых или пары связуемых. Зачем намертво привязывать? Мы же не проводной телефон из стаканчиков с бечевкой делаем.

Жеребец открыл рот. Закрыл рот. Открыл еще раз, подняв ногу. Да так и застыл, пытаясь осознать, что вообще почти ничего не понимающая в теме начальница взяла и выдала потенциальное решение проблемы, над которой они бились вот уже который месяц с тех пор, как Старлайт Глиммер вообще доложила о магическом генераторе помех.

Решение, о котором они даже не задумывались, имея перед копытами только пример армейских систем связи с каналами жесткой привязки, выжженными в зачарованных кристаллах.

– Скажи Ноксии, что нам нужен месяц на проверку и реализацию этой идеи! – протараторил единорог, исчезая во вспышке телепортации. Возмущенный, полный ярости вопль Трикси прозвучал уже в пустом кабинете.

***

Она не хотела сюда приходить. Ее желание исполнилось, она смогла укрыться в самом неожиданном месте, и вроде бы все хорошо, все замечательно, но... Но вот она с матерью здесь, в этом зале, таком знакомом, но все же – другом.

Витражи остались на месте, но все гобелены были заменены на темно-синие, почти черные, с символом полной луны, причем пара полотен висели не симметрично, что-то под собой скрывая. Часть мраморных плит пола, прямо перед троном, явно заменены совсем недавно, слишком выделяясь своей новизной. Ковровая дорожка стала толще, прекрасно заглушая стук копыт, отчего стояла неестественная, неприятная тишина, почти ничем не нарушаемая. Это безмолвие давило на сознание, вынуждало следить за каждым шагом, каждым движением и даже вдохом.

На троне восседала усталая, вымотавшаяся фестралка, темно-серая, с синей гривой и грустными фиолетовыми глазами. Рядом с ней, чуть в стороне и позади, стояла Рэйвен Инквелл с блокнотом и автопером, а так же целой стопкой гербовых бумаг и парочкой выглядящих неуместно свитков. По обе стороны от дорожки – бдительные стражи, два фестрала и четыре дневных пони, все с пулеметами на специальных седлах, суровые в своей безэмоциональности.

Тронный зал замка Кантерлот изменился не кардинально, но атмосфера... Эмоции опаски, страха, осторожности буквально витали в воздухе, раздражая ее нынешнее бытие не самыми приятными ощущениями.

– Эмеральд Битл и Санни Клауд, – скучающим тоном представила двух пегасок Рэйвен Инквелл, сверившись со списком. – Прибыли с личной просьбой к Ее Величеству Найтмер Мун.

– Я думала, мы таких заворачиваем еще на моменте первого отбора? – фестралка обернулась к дневной пони, на что та неопределенно пожала плечами.

– Они есть в списке.

– Ее Королевское Величество Владычица Кошмаров Найтмер Мун не принимает лично просителей, – на мгновение закатив глаза, сказала Ноксия, бросив несколько подозрительный взгляд на темно-зеленую пегаску с изумрудными глазами и светло-желтую – с голубыми. Ничего запоминающегося во внешности обеих не было, но что-то в них вызывало подсознательную тревогу.

– Я не могу раскрыть тему обращения при посторонних, это очень важная информация, – заявила Эмеральд Битл, высоко подняв голову и умудряясь смотреть сверху вниз на ночную пони, стоя ниже нее. – Государственной важности, и касается она государственной же безопасности.

– Таких, как ты, государственно-важных, мы каждый день по десять голов заворачиваем, – фыркнула Ноксия, едва видимо дернув крыльями. А вот щелчки активировавшихся боевых седел охраны были очень даже заметны. – Я не знаю, каким...

Пони договорить не успела, только расширить в недоумении и испуге глаза. Проявившийся на голове пегаски кривой, словно обкусанный черный рог вспыхнул зеленой магией, и все присутствующие пони застыли, оглушенные мощнейшим ментальным заклинанием.

– Она это почувствует, – тихо сказала Санни Клауд, опустив голову и сжавшись. – Не может не почувствовать...

– На то и рассчет.

Стоило затихнуть последнему слову, как прямо посреди зала с грохотом проламываемого пространства возникла Найтмер Мун, в полном боевом облачении. Тяжелые штурмовые латы, состоящие из крупных, массивных на вид пластин в черной ткани, скрывали все ее тело, а за полупрозрачным забралом пылали янтарным огнем глаза с вертикальными зрачками. Доля мгновения, и обеих пони придавила к полу чудовищная аура силы и воли аликорна, мощь живого Воплощения Войны. Это давление было столь велико, что, казалось, будто трескаются кости и лопается шкура.

«Ты стала на многие порядки сильнее...»

– А вы часом не охуели? – вкрадчиво поинтересовалась иссия-черная кобылица, скаля лисьи клыки. Гнев королевы медленно разгорался, обжигающим ядом проникая в самую суть, корежа, выворачивая наизнанку. – Вы кто вообще такие, ебать вас нахуй?

– Я – королева Кризалис... – с трудом прошипела пегаска, впервые на собственной шкуре ощутившая истинную мощь Владычицы Кошмаров. Мощь, сравнимую с властью и влиянием Дискорда, силу разумного воплощения. – Королева чейджлингов...

– Когоблингов? – ярость столь резко сменилась на недоумевание, что обе пони закашлялись, внезапно получив возможность дышать полной грудью.

– Чейджлингов, – откашлявшись, выдавила Кризалис, окутываясь ярко-зеленым пламенем.

– Едриться танковым калибром... – пробормотала Найтмер, наверное впервые в жизни испытывая столь яркое удивление.

Прямо перед ней, подрагивая от напряжения, стояла... Так бы выглядел противоестественный союз аликорна, жука и куска сыра. Стрекозиные крылья, черный, блестящий хитин вместо шерсти, что-то вроде надкрылков, переливающихся изумрудным перламутром. И, что самое главное, дыры. «Всего лишь» дыры в ногах, крыльях, роге, темных, изумрудных хвосте и гриве.

Но это все меркло на фоне того, чем, вернее, кем обернулась дочь Кризалис.

Все тот же словно погрызенный кем-то рог, но изумрудная с переходом в пастельные цвета грива и хвост, розовые глаза с бесконечной тоской в них, крылья, словно бы не знающие, остаться им стрекозиными, или стать оперенными, как у пегаса. Тело покрыто не хитином, а плотной черной короткой шерстью. Но внешность была всего лишь дополнением к ощущению знакомой силы, знакомой магии.

– Селестия, – проворчала Найтмер, опуская голову и приподнимая губу, скалясь, словно дикий зверь при виде конкурента. – Переродилась-таки...

– Можешь забрать ее, пожалуйста?

Аликорна этот вопрос-просьба настолько сбил с толку, что она чуть не упала носом в пол. Встряхнувшись, расправив крылья, она впилась взглядом во вздрогнувшую королеву чейджлингов.

– Какого хуя ты несешь?

– Я люблю своих детей, но она... – Кризалис покосилась на сжавшуюся словно в ожидании удара Селестию. – От ее тоски у меня весь улей скоро топиться побежит. Забери ее, пожалуйста.

– В смысле? Ты... – Найтмер тряхнула головой, покосилась на все еще стоящих неподвижными истуканами Ноксию, Рэйвен, стражу. – Эти когда отмерзнут?

– Через несколько минут, и помнить о нас не будут.

Без лишних слов аликорн протащила не ожидавших такого чейджлингов в свой кабинет через тени. И если Селестия почти никак не отреагировала, старательно смотря себе под копыта, то у Кризалис тут же встала дыбом грива. Теневая тропа, открывшаяся ей лишь на краткий миг, поражала своей бесконечной темнотой, пустотой и холодом. Жуткое, пугающее место, лишенное любых проблесков эмоций, жизни, всего того, что обычно окружало королеву каждое мгновение. Там она внезапно оказалась оторвана от улья, от своих детей, от их ментального присутствия, и это ужасало, поистине, до изморози на душе.

Селестия же мысленно молилась всем возможным богам сразу, но ее просьбы не были услышаны.

– Селестия?! – удивленный, даже шокированный вопль Твайлайт Спаркл было слышно, казалось, на другом конце Кантерлота.

– Я не хотела возвращаться... – прошептала чейджлинг, опуская голову еще ниже. – Не хотела...

– Она вылу... кхм, родилась, хотя я не собиралась порождать принцессу улья, – Кризалис чуть заметно поежилась под взглядом ученицы Найтмер Мун, которым она ее словно препарировала. – Не имею ни малейшего понятия, как и почему.

– У меня не так много статистики, чтобы делать выводы, – фыркнула Владычица Кошмаров, садясь за стол, пересаживая впившуюся в Селестию злым, хищным взглядом Твайлайт на столешницу. – Но это значит, что ее текущее, хм, бытие наиболее точно отражает ее желания.

Селестия поджала губы, и хотела было промолчать, но легкий пинок копытом в круп в исполнении нынешней матери заставил ее заговорить.

– Я не хотела возвращаться... – чейджлинг все так же не поднимала взгляда, ощущая эмоции присутствующих. Раздражение вперемешку с беспокойством и досадой Кризалис, любопытство и какой-то странный, жутковатый интерес – Найтмер, и шокированную злобу Твайлайт. Эти эмоции, отнюдь не приятные, не питали ее новое бытие, не придавали сил, скорее, наоборот.

– Мы уже поняли, что ты как и положено рабу гармонии хотела съебаться нахуй, – фыркнула аликорн, окутываясь дымом и обращаясь лисой. Покосилась в сторону удивленно вскинувшейся королевы. – Че пыришь? Облики менять и я умею.

– Прошу прощения, – сглотнув, Кризалис поспешно отвела взгляд. Полыхнувшая мимолетная ярость в который раз напомнила ей, к кому она пришла, и на что способна Владычица Кошмаров.

– Я... Раз у меня не было выбора, я хотела спрятаться, пусть у всех и на виду... Я... – Селестия сглотнула, бросила короткий, извиняющийся взгляд в сторону матери и отвернулась, зажмурившись. – Я просто хотела, чтобы у меня была большая семья, и немного любви...

– Меня сейчас стошнит, – констатировала Найтмер, откидываясь на спинку кресла, скрестив руки на груди. – А ты чего скажешь?

– Скажу, что с тобой солидарна, – скривилась в отвращении Твайлайт. – Я думала, что хуже Каденции ничего не будет.

От ее эмоций, ярких, полных презрения и брезгливости, Селестия захотела исчезнуть, и лишь чудом удержалась от превращения в какого-нибудь жука – в отличие от обычных чейджлингов, ей такой трюк, со столь сильным изменением размера и веса, был вполне по силам.

– И ты вот так отдашь нам свою дочь? – Найтмер перевела взгляд на Кризалис. Во взгляде лисицы мелькнуло что-то... Странное, непривычное для переродившегося аликорна. – Зная, кто я?

– И да, и нет, – осторожно подбирая слова, ответила королева чейджлингов. – Вы ведь уже узнали, что мои дети помогают Эквестрии. Я объясню свою позицию и причину, по которой мы, мой рой, поддерживаем вашу страну.

– Кратко и ближе к делу, мне еще доки ковырять.

– Чейджлингам для комфортного существования, а так же для размножения требуются эмоции положительного спектра. У нас есть свои, мы их вполне испытываем, но эмоции для нас – как нектар для пчел. В связи с происходящим в мире, данный спектр стал менее распространен, но все так же сосредоточен в Эквестрии, как большой стране...

– Проще говоря, война вам в жопу не всралась, – перебила королеву Найтмер. – Ты в курсе, кто я?

– Воплощение Войны. Сила, которой не должно быть в нашем мире.

– Тогда на что ты надеешься?

– О том, что у могущественной Найтмер Мун появилась, пусть и неофициально, приемная дочь, ради которой она готова на все, уже шепчутся в замке Кантерлот, – старательно держа лицо невозмутимым, ответила Кризалис. А вот у лисицы морда вытянулась, но вслед за удивлением полыхнул гнев. – Страх как-то разозлить Владычицу Кошмаров теперь соседствует с ужасом от осознания, что произойдет, навреди кто Твайлайт Спаркл.

– Я вам блять что, десятитысячелетняя ваза? – как-то урчаще прорычала названная, скаля клыки. Видавшая множество оскалов Кризалис отметила, что в отличие от Найтмер Мун, у ее протеже зубы были скорее кошачьи.

– Короче.

– Мой улей поддержит тебя и твои планы. Мы просим лишь возможность собирать положительный спектр фоновых эмоций. Войны... Если на территории Эквестрии будет достаточно довольных жизнью, счастливых и любящих пони, остальной мир меня не интересует.

– Я вот что понять не могу, на кой хрен вам вскрываться? – лисица наклонилась вперед, оперевшись локтями на стол. – Мы лишь предполагали, что помощь в контрразведке нам оказываете вы. Могли бы и дальше ныкаться, что вам мешало?

– Я знаю о твоих планах, – Кризалис глубоко вдохнула, словно перед нырком в воду. – Гражданская война, что расколет страну. Я просто придерживаюсь той, кто в любом случае победит, чтобы у моего улья был шанс на существование.

– Вот как? – эмоции Владычицы Ночи были столь яркими, что королева чейджлингов поняла все без слов.

– Я сделаю все для благополучия моего роя.

Селестия, все это время молча сидящая в сторонке, вздрогнула. На нее уставились все три присутствующие пони.

– Если она такая все двадцать четыре часа в сутки, я тебя даже понимаю, – сказала спустя несколько секунд Найтмер, дымом протекла сквозь стол, материализовавшись прямо перед Селестией. – На меня смотри.

Чейджлинг с трудом заставила себя поднять голову. Полные тоски, влажные от слез розовые глаза столкнулись с янтарем лисьего взгляда и утонули в нем, словно в бескрайнем океане. Найтмер, игнорируя робкие попытки возвести барьеры, грубо вломилась в сознание чейджлинга, проникая в ее ментальное пространство.

Здесь, среди разбитых витражей надежд, в зале бесконечной тоски, на троне сожаления о допущенных ошибках, Селестия выглядела так же, как и перед самой смертью. Белоснежная аликорн с глазами цвета пылающего рассвета, она сидела, опустив голову, готовая принять любую судьбу. Она не желала перерождаться, но мир и его правила были глухи к ее мольбам. Она как никогда ярко, четко понимала, сколь сложную, болезненную работу провела ее сестра, отсекая себя от Эквуса, от Гармонии, от всего, лишь бы умереть окончательно.

Найтмер, черная с серебристым лисица в неизменной одежде странной расцветки, соткалась из дыма прямо перед Селестией, осмотрелась, морщась от недовольства, презрения.

– Ты переродилась давно, – констатировала она.

– Да... Еще во время войны между тобой и Тенью.

– Жалкая, бесполезная кляча, – проворчала самка, и аликорн могла только принять истину. – Свернуть бы тебе шею, да только Кризалис эта все еще видит в тебе свою дочь, представляешь? А мне сейчас проблемы с чейджлингами не нужны, и так дел хватает.

– Могу я просто жить в какой-нибудь каморке, чтобы меня никто не видел?..

– Покой в каморке надо заслужить, моя маленькая пони, – Найтмер когтями коснулась подбородка кобылицы, заставив ее поднять голову. – Тебе придется служить Эквестрии вновь, но уже не как аватару Гармонии, а как проводнику моей воли.

– Я не смогу...

– Твое мнение меня не волнует, Бесполестия.

Дернувшись, словно от резкой, болезненной пощечины, аликорн не смогла сдержать слез. Бесполестия... Она когда-то гордилась тем, что смогла добиться мира, спокойствия, что на просторах Эквестрии воцарилась любовь и дружба. Она ведь столько усилий вложила в страну... Но по меркам Найтмер, да и множества пони, которых она подвела, она именно что бесполезная. Та, кто при всей своей мощи, отравленная сомнениями и слабостью, не смогла ничего, абсолютно ничего противопоставить зародившемуся воплощению Войны.

– Я не смогу стать той, кто тебе нужна...

– Дэйбрейкер мертва, – ласково прошептала лисица на ухо вздрогнувшей Селестии. – Ты убила ее. Но тебе было мало, и ты убила Найтмер Мун. Твое бездействие погубило Каденцию, и теперь она воплощает не Любовь, но Ненависть. Твое безволие оттолкнуло Твайлайт Спаркл, и теперь она моя ученица. Твоя бесполезность оттолкнула от тебя твою нынешнюю мать, Кризалис, и вот она уже пытается разменять тебя на своих детей, на свой рой, свой улей, своих чейджлингов. Ты знаешь, насколько ей больно жертвовать даже такой бесполезной, вечно ноющей дочерью, как ты? Принцессой роя. Она ведь любила тебя, любит до сих пор, как и любая мать – нерадивое дитя. Она не убила тебя на месте, наверняка отговариваясь страхом, что ты переродишься чудовищем, но ты ведь знаешь, что это ложь. Она не смогла убить свою дочь, пусть уродливую, пусть бестолковую, но все еще любимую. Кризалис – заложница своих эмоций, своей привязанности к своим детям... Будь она безжалостнее, будь она жестокой, даже мне бы пришлось туго, воевать с целой расой с идеальной маскировкой, но она выбрала безопасность роя, обменяв их на амбиции. А ты... А ты выбрала самобичевания, слезы и тоску, ты выбрала быть бесполезной, спрятаться, забиться в самую узкую, самую глубокую щель, лишь бы больше никогда не сталкиваться с вызовами...

Слезы лились из глаз Селестии, пропитывая шерстку, поблескивая на лисьих когтях, падая на разбитый мрамор пола. Слезы понимания, слезы боли, страха. Что она могла сделать? Как ей преодолеть свою никчемность? И возможно ли это, сломленной, разбитой вдребезги пони стать чем-то большим, нежели груда осколков былого величия?

– В твоих глазах тлеет пламя рассвета, моя маленькая Бесполестия, – интимно прошептала Найтмер, приобнимая аликорна за шею. Ее горячее дыхание пробиралось под белую шерстку, обжигая кожу, вызвывая толпы мурашек по всему телу. – Так распали его. Ты убила Дэйбрейкер... Но она ведь подобна фениксу. Единожды умерев, обратившись пеплом, она не исчезла навеки, и ты это знаешь.

– Я... Я не могу...

– Я знаю, – лисьи клыки проткнули шкуру на шее задохнувшейся от страха и ужаса Селестии. Язык прошелся по кровавым дорожкам, влажный, шершавый, оставив после себя жуткое, мерзкое ощущение. – Но я заставлю тебя зажечь ее огонь. Раз уж ты вернулась... Раз уж теперь ты – чейджлинг... Я заставлю тебя стать лучше. Я не потерплю подле себя слабаков, я перековала Твайлайт, сделав ее сильнее, смогу и тебя.

Селестия ничего не ответила, только зажмурилась от страха перед грядущим...