The Broken and the Cursed

Прощение

Голос новобранцев гремел в морозном воздухе, разбивая серую пелену утра.

— В ночи мы родились, и в ночь идём,

— Солнце падёт, во славу Найтмер мы поём!

Шэдоу Блэйз тяжело вздохнул, наблюдая, как молодые жеребцы топчут снег, утрамбовывая его копытами в ледяную корку. Лица их были красные от холода, дыхание клубилось в воздухе, но они не останавливались, выкрикивая слова строевой песни с суровой решимостью.

Захлопнув дверь, он вошёл в дом.

Там его встретил солдат. Юный, подтянутый, но с неожиданной деталью — на нём был фартук. Он тут же вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь.

— Господин, все обязанности по дому выполнены!

Шэдоу кивнул, расстёгивая плащ и бросая его на вешалку.

— Как она? — спросил он после паузы.

Солдат слегка переместил вес с копыта на копыто, напряжённо поджимая губы.

— Не покидала комнату, сэр.

Шэдоу скривился. Он ожидал этого, но надеялся на лучшее.

— Ещё кое-что, господин. К ней заходил колдун.

Вздох сорвался с его губ прежде, чем он успел его сдержать.

— Понял. Свободен.

Солдат снова отдал честь и ушёл.

Шэдоу поднялся по лестнице, его копыта глухо стучали по деревянным ступеням.

Когда он открыл дверь в спальню, первое, что он увидел — это её.

Она лежала на кровати, свернувшись, словно прячась от всего мира, и что-то тихо, бессвязно бормотала. Рядом сидел единорог — высокий, худой, с закрытыми глазами. Его рог мерцал слабым фиолетовым свечением.

Шэдоу сглотнул и подошёл ближе.

Как только она ощутила его присутствие, её тело дёрнулось, и мгновенно, с приглушённым вскриком, она рванулась под одеяло, срывая магическую связь.

Фиолетовое свечение исчезло, а единорог раздражённо открыл глаза и зло уставился на Шэдоу.

— Что ты с ней, блять, сделал?

В его голосе не было ни тени дружелюбия.

— Я... — Шэдоу почувствовал, как что-то холодное сжимает горло. — Я пытался помочь. Исцелить её. Так же, как когда-то меня.

— Исцелить?! — Райзер резко встал, его тень вытянулась по стене. — ТЫ! Серьёзно?!

Единорог вывел его из комнаты, захлопнул дверь и тут же обернулся к нему, едва не шипя от злости.

— Ты вообще понимаешь разницу между подготовленным жеребцом-единорогом и ей?!

Шэдоу молчал.

— Вся её травма в голове! — Райзер ударил копытом по полу. — Её память не просто так стёрта! А ты, гений херов, взял и заставил её вспомнить! Что же могло пойти не так, а?!

Шэдоу провёл копытом по лицу, глядя в пол.

— Я знаю. Я идиот.

— Это не знание, это констатация факта! — Райзер с силой провёл копытом по гриве.

— Но что теперь делать? — голос Шэдоу звучал хрипло. — Я не мастер исцеления. Ни в физическом, ни в ментальном смысле.

Райзер устало выдохнул.

— Исцеление тут бесполезно. Весь ущерб — в её разуме.

Шэдоу закрыл глаза.

— Ему повезло, что она настолько сильная, — продолжил Райзер, чуть более спокойно. — Она переживёт это. Она не станет овощем.

— Но?

Райзер посмотрел прямо в глаза Шэдоу.

— Но прощения от неё ты не получишь.

Тот сжал зубы.

— Скорее всего, её страх перед тобой будет настолько велик, что она не сможет даже находиться с тобой в одном помещении.

Шэдоу опустил взгляд.

Сколько он не спал последние дни? Неделю? Больше?

— Какие у тебя есть варианты?

Шэдоу поднял голову.

— Что ты готов за это отдать?

---

Люмин открыла глаза, уставившись в потолок.

Что-то было не так.

Когда она уснула? Какой сегодня день?

Она моргнула несколько раз, пытаясь собрать мысли в кучу. В воздухе стоял слабый запах чего-то горелого — или ей просто казалось?

Она нахмурилась. Всё ещё здесь. Всё ещё в плену.

Вдох. Выдох.

Да, она всё ещё у того жуткого единорога. Того, кто заставлял её делать вещи, от которых сводило нутро, а иногда — вещи, которые ранее могли бы существовать только в её неприличных фантазиях.

Но больше всего её сбивало с толку то, что в какой-то степени он её не нагружал. Напротив, он держал её скорее как... слугу. Но не ломал. Не морил голодом. Не мучил — по крайней мере, физически.

Было странно.

Но приятно.

Тонкая боль прокатилась по телу, заставив её скривиться. Она инстинктивно скользнула взглядом по комнате и с облегчением заметила таблетки на тумбе у кровати.

Как всегда.

Проглотив одну, она глубоко вздохнула. Слабая дрожь в копытах постепенно ушла.

Осторожно спускаясь по лестнице, она вглядывалась в тени.

Что-то было не так.

И когда она увидела это, её копыта замерли на ступеньках.

Шэдоу Блэйз.

Лежащий лицом прямо в тарелке с едой.

Мертво спящий.

А неподалёку хлопотал какой-то пони в фартуке.

Люмин нахмурилась.

Что за бред?

Тихо подойдя, она скользнула взглядом по его телу. Да, он всё ещё был жутким. И в большей степени неприятным.

Но — как бы ей ни хотелось это отрицать — что-то тянуло её к нему.

Лёгкое, ненавязчивое, но странно комфортное чувство.

Она привыкла.

Она провела с ним слишком много времени.

Как бы противно это ни звучало.

И как бы она ни была уверена, что он относится к ней точно так же — как к необходимому злу, которое просто нужно терпеть, ради удовлетворения своих низменных желаний.

Она стиснула зубы.

Шэдоу спал так крепко, что даже не шелохнулся, когда она потрясла его за плечо.

Пони в фартуке даже не взглянул в их сторону.

Он её просто игнорировал.

Люмин, нахмурившись ещё сильнее, скользнула по нему взглядом, а затем осторожно спросила:

— Шэдоу... а что тут происходит?

Шэдоу Блэйз едва приподнял лицо, измазанное едой, медленно слизнув остатки со своих губ и морды.

— Ну что там, мы уже захватили Эквус? — промямлил он, сонно моргая.

Затем его взгляд сфокусировался на ней.

Он ухмыльнулся.

— О, ты проснулась...

И прежде чем Люмин успела сказать хоть слово, он вдруг потянулся и облизал её лицо — странным, даже в определенном смысле естественным жестом, неожиданным и... возможно интимным.

Она замерла, удивлённо моргнув.

— Что...

Шэдоу расхохотался, откидываясь назад.

— Ну, теперь-то ты точно проснулась!

Люмин нахмурилась, вытирая щеку.

— Что, прости меня, происходит?

Шэдоу всё ещё хохотал, но, услышав её тон, медленно склонил голову набок.

— Ты хоть что-нибудь помнишь?

Она ещё больше нахмурилась.

— О чём я должна помнить?

Он прищурился.

— О том, как я учил тебя стрелять?

Она промолчала.

— О том, как я пытался тебя вылечить?

Она моргнула.

— Или, может, это мне всё приснилось?

Люмин внимательно посмотрела на него, пытаясь понять, к чему он ведёт.

— Ты хочешь, чтобы я испугалась? — спросила она, скрестив копыта. — Чтобы я дрожала при виде тебя? Бросилась к окну, в панике искать выход?

Шэдоу усмехнулся.

— Ну, если так, то не очень-то у меня выходит, да?

Она покачала головой.

— Твои методы... как всегда аморальны. Но это, в общем-то, стандарт для всей вашей породы. Так что ничего сверхъестественного ты пока не сотворил.

Она пожала плечами.

— Правда, ведёшь себя странно.

Шэдоу фыркнул.

— Ну, учитывая, сколько крови мне пришлось сдать на нужды науки, ничего удивительного...

Он сделал небрежный жест копытом.

— Пустяки.

Люмин задумчиво взглянула на него.

— Смотря на твой бледный вид, я бы так не сказала.

Шэдоу только хмыкнул, поднял крышку с кастрюли и резко выкрикнул:

— Та-да!

С помощью телекинеза он аккуратно переложил стопку блинов, покрытых сиропом, прямо на её тарелку.

Она уставилась на них.

Потом на него.

— Ты готовишь?

Он пожал плечами.

— Ну, это мой единственный фирменный рецепт.

Она всё ещё смотрела на него с подозрением, но затем осторожно отрезала кусочек вилкой, попробовала...

И замерла.

— На удивление вкусно.

Шэдоу довольно ухмыльнулся, но продолжал пристально смотреть на неё.

Слишком пристально.

Слишком устало.

Люмин слегка напряглась.

— Что-то не так?

Он словно очнулся ото сна, моргнул и кивнул.

— Скоро мы будем в Кристальном Городе.

Он усмехнулся.

— И там всё будет ещё лучше.

Люмин провела вилкой по тарелке, задумчиво глядя на блины.

— Знаешь... ты даже почти не выглядишь как чудовище сейчас.

Шэдоу поднял бровь.

Она криво усмехнулась.

— Но всё же было бы глупо участвовать во всём этом, не так ли? Тебе бы поспать, нормально, не в тарелке с едой.

Шэдоу без слов притянул меч телекинезом, поднял его в воздух, ловя отражение глаз Люмин в полированной стали.

— Никто... — произнёс он медленно, с нажимом. — Никто не остановит верного слугу Ночи.

Он резко опустил меч, глядя на неё.

Люмин задумчиво жевала, спокойно наблюдая за его пафосной выходкой.

И тут он вдруг спросил:

— Можно тебя поцеловать?

Она замерла.

Моргнула.

А потом, ухмыльнувшись, язвительно протянула:

— Вот это да. Впервые тебе понадобилось разрешение.

Она скрестила копыта и посмотрела на него в упор.

— Что дальше? Ты меня отпустишь?

Шэдоу задумчиво посмотрел на неё, барабаня копытом по столу.

— А ты вообще задумывалась, что с тобой станет, если я действительно отпущу тебя?

Люмин подняла взгляд, медленно дожевав кусок блина.

— В каком смысле?

— Есть ли у тебя хоть какой-то план? Куда ты пойдёшь?

Она лишь пожала плечами.

— Если честно… не уверена, что меня вообще оставят в живых.

Шэдоу помолчал, пристально изучая её лицо. Затем, словно принимая какое-то решение, он потянулся к ней, пытаясь обнять…

Но Люмин тут же оттолкнула его. Не грубо, но достаточно решительно.

— Если у меня есть выбор, — сказала она, кривя губы, — я бы хотела им воспользоваться.

Шэдоу замер, а затем медленно отстранился, едва заметно прищурившись.

— Разумеется.

Люмин вздохнула, покачав головой.

— Ты мне всё ещё никто.

Она взглянула на него внимательно, оценивающе.

— Кроме постели нас удивительно мало что связывает.

И, будто подчеркивая свои слова, она просто откусила блин, даже не удостоив его взглядом.

Шэдоу наблюдал за ней несколько долгих секунд, а затем… улыбнулся.

— Я всё понимаю.

Он поднялся из-за стола, поправляя накидку.

— В таком случае меня ждёт долг. Стольких ещё нужно одолеть… во славу Ночи.

Он резко развернулся, сделал шаг к выходу, но вдруг плавно развернулся на месте и, с неприкрытой насмешкой, театрально выписал поклон.

— Всегда к вашим услугам, моя леди.

Люмин недоуменно моргнула, глядя на него, как на сумасшедшего.

И в этот момент он исчез за дверью.

Она лениво покачала плечами, продолжая жевать.

Очередной день в компании

этой странной, нездоровой и слегка пугающей личности.