Дух ночных кошмаров
Глава шестая "Стая"
Великий зал был погружён в полумрак, освещённый лишь мягким свечением голубого огня, танцующего в высоких чашах по обе стороны трона. Своды возвышались над тысячами пони, склонившихся в поклонении. Их голоса сливались в мощное, ритмичное песнопение, разносившееся под куполами, подобно эху самой бесконечной ночи:
"O lux noctis, domina Luna,
Regina aeternitatis, mundi corona.
Aeterna umbra, caelum regnabit,
Nox vincet, lux morietur."
Найтмер Мун сидела на своём троне. Её холодный взгляд скользил по тысячам её верных подданных.
Она слабо усмехнулась.
— Хм… не так уж и плохо, — протянула она, облокотившись на подлокотник трона.
Но через мгновение её усмешка угасла. Глубокий, тяжёлый вздох сорвался с её губ, а взгляд остановился на пустом троне рядом.
— Однако… чего-то не хватает. — Она помолчала, а затем, едва слышно, добавила: — Возможно, кого-то.
Реальность дрогнула, словно треснувшее зеркало, и её царство исчезло. Ночь сменилась бесплотной пустотой, сновидение рассыпалось, и перед ней снова стояла Луна.
Найтмер тут же сощурилась, оскалив клыки.
— Это действительно ты? Или я опять попала в этот глупый кошмар?
Луна чуть склонила голову, изучая её, но в глазах её не было враждебности — только печаль и некая сдержанная усталость.
— Удивительно, — тихо сказала она. — Та, что обладает властью над снами, сама пленница кошмаров. Разве это не иронично?
Найтмер недовольно скривилась, но промолчала.
— Скажи мне, — продолжила Луна, делая шаг вперёд, — ты была довольна тем, что увидела? Ты получила желаемое… и что? Тебе стало лучше?
Найтмер опустила взгляд, её хвост дрогнул, словно клубящийся дым.
— На самом деле… — медленно произнесла она. — Скорее, одиноко.
Она сжала зубы, но признание уже вырвалось наружу.
— Меня боготворили, — её голос стал тише. — Как я и мечтала… но никого не было рядом, чтобы разделить это со мной.
Луна всматривалась в неё, и её ответ прозвучал как приговор:
— Разве это не доказывает, насколько бессмысленны твои цели и мечты?
Найтмер скривилась, отвернувшись.
— Обязательно ли тебе так меня ненавидеть? — тихо спросила она. — В конце концов, мы — одно целое, не так ли?
Она глубоко вздохнула, подбирая слова.
— Для меня нет никого ближе, чем ты. Если бы ты дала мне шанс… я могла бы стать лучше. Мы могли бы править вместе, как когда-то хотели.
Но Луна покачала головой.
— Мы этого не хотели, — поправила она. — Ты этого хотела.
Она пристально посмотрела на Найтмер, и её голос стал жёстче:
— Ты — это лишь форма, которую приняла тьма, завладевшая мной. Ошибка.
Она на миг замолчала, но затем добавила уже мягче:
— …И всё же, я бы хотела, чтобы ты получила лучшую судьбу. Хотя бы из-за всего, что ты пережила в изгнании.
Луна вздохнула, и в её глазах мелькнула искра боли.
— Это… моя ответственность. Я создала тебя.
Но её голос снова окреп, когда она продолжила:
— Правда, однако, в том, что ты должна уйти.
Найтмер напряглась, медленно оборачиваясь к ней.
— Я не знаю, есть ли у тебя тело, или ты просто каким-то образом возродилась в мире снов. Но это не меняет сути.
Она сделала шаг вперёд.
— Ты не изменишься.
Найтмер стиснула зубы.
— Ты — монстр.
Сердце Найтмер сжалось от ярости.
— И лучшее, что ты можешь сделать… — Луна сделала последний шаг навстречу. — Это уйти. Избавить мир от своей тьмы.
В глазах Найтмер вспыхнул огонь.
— После всего, что ты со мной сделала… — её голос дрожал от ярости. — Ты ещё смеешь говорить мне это?!
Но Луна оставалась спокойна.
— Это лучше для всех. В первую очередь — для тебя.
Она снова вздохнула.
— Твоё рождение было ошибкой. Моей ошибкой.
Её взгляд потяжелел.
— Ты создана из моих худших черт, из гнева, одиночества и отчаяния. И напрочь лишена здравого смысла.
Она кивнула в сторону развеянного сна.
— И ты сама это видела. Даже если ты одержишь верх, всё, что тебя ждёт — это вечное одиночество и боль.
Найтмер сжала копыта, её дыхание стало резким.
— С чего ты взяла, что я вечно буду одна? — зло усмехнулась она. — Ты уверена, что никто никогда не согласится быть рядом со мной?
Луна покачала головой.
— Я знаю это.
Она посмотрела прямо в её яростные глаза.
— Твоя природа… дикая, жестокая, полностью лишённая даже намёка на эмпатию. Это исключает возможность того, что кто-то останется с тобой.
Найтмер задрожала от ярости.
— Я… убью тебя! — закричала она.
Но Луна лишь покачала головой.
Тьма рассыпалась.
Резкий холод пронзил её тело.
Глаза Найтмер распахнулись.
Ночное небо простиралось над ней, а вокруг стояла тишина. Она почувствовала, как холодная вода хлынула из её лёгких, и резко закашлялась.
Грубые копыта давили ей на грудь, снова и снова, заставляя сердце вновь биться.
Влажный ил прилип к её шерсти, тело дрожало от холода. Где-то вдалеке шумела река, а вокруг темнел лес.
Глубокий вдох обжёг лёгкие, выбрасывая солёную воду на холодную землю. Мир кружился перед глазами, ночное небо растекалось в расплывчатую картину, звёзды, словно далекие костры, дрожали в темноте. Тяжело дыша, Найтмер почувствовала, как её тело болит от холода и усталости. Влажная грива прилипла к лицу, а в ушах всё ещё звенел отголосок сна—или кошмара?
Над ней склонился силуэт, мохнатый и темноватый, лишь блеск жёлтых глаз выделял его в ночи. Он выдохнул с облегчением.
— Жива… Всё-таки жива.
Рядом послышались голоса. Чуть дальше, за пределами мутного взгляда, кто-то нахмурился.
— Удивительно, но он оказался прав, — произнёс другой голос, низкий, уверенный.
Силуэт над ней улыбнулся.
— Ты нас, конечно, удивила. Все уже думали, что ты откинула копыта. — Он усмехнулся, почесав за ухом. — Я, кстати, Найт Шрайк.
Найтмер сделала слабый вдох, глубже осознавая своё состояние. Каждая мышца отзывалась тупой болью, мокрое тело дрожало, но сознание возвращалось к ней стремительно, как осколки разбитого зеркала, собирающиеся в единое целое.
— Как одинокая пегаска вообще оказалась в такой глуши? — добавил он с лёгкой ноткой любопытства.
Найтмер медленно подняла голову, осматривая себя. Всё было не так уж плохо, если не считать ушибов и синяков.
— Направлялась в Кристальную Империю, — глухо выдавила она, пробуя встать. — Потом упала в реку. И вот, оказалась здесь.
Она удивилась тому, как легко говорит с ним. Слова слетали с губ сами собой, без необходимости продумывать их.
Вперёд шагнул ещё один фестрал, тот, чей голос звучал уверенно и строго. Он подошёл ближе, присматриваясь к ней. Глаза его были холодными, изучающими, но в них не было враждебности.
— Тебе повезло, что мы были поблизости. Ещё чуть-чуть, и тебя бы не было. Хотя, даже так, благодарить стоит именно его, — он кивнул в сторону Найт Шрайка.
Фестрал ухмыльнулся.
— Не знаю, как сказать… но у тебя нет пульса, — он прищурился. — Будто ты и вправду уже мертва.
Найтмер вздохнула, покачав головой.
— Уже привыкла к его отсутствию, — пробормотала она, отбрасывая мокрую гриву назад.
Фестралы переглянулись. В воздухе повисло напряжение, невидимое, но ощутимое, словно холодный ветер, проходящий сквозь тёмный лес.
Найтмер взглянула на них ещё раз.
— А вы вообще кто?
Фестрал хмыкнул, скрестив крылья на груди.
— Как ты, наверное, уже поняла, мы фестралы.
Он слегка склонил голову, внимательно разглядывая Найтмер, а затем добавил:
— Странно, что ты нас не боишься.
Найтмер расхохоталась, отбрасывая мокрую гриву назад.
— О, уж кто-кто, а я последняя, кто станет вас бояться.
Слова вызвали удивлённый взгляд у Найт Шрайка, который поднял брови и прищурился.
— Обычно нас не жалуют, — проговорил он, задумчиво оглядывая её. — Большинство пони нас, мягко говоря, недолюбливают. А мы ещё и довольно изолированное племя, на фоне остального нашего народа. Мы кочуем по северным лесам, вдоль границы Кристальной Империи. Зимуем в пещерах, весной снова отправляемся в путь.
Найтмер задумчиво кивнула.
— Значит, с цивилизацией вы не особо контактируете?
— Только несколько раз в год, — подтвердил фестрал. — И то, когда действительно необходимо. Да и зачем? Нас устраивает жизнь в наших лесах. Подальше от шумных солнцелюбов.
Найтмер усмехнулась.
— Ну, что я могу сказать… Мне однозначно нравится ваш подход.
Фестралы переглянулись, а она, немного подумав, добавила:
— А что, если я останусь с вами? Хотя бы на какое-то время. Пока вы не доберётесь до Империи.
Фестрал, стоявший чуть дальше, приподнял бровь.
— И с чего бы тебе, не фестралке и чужачке, захотеть путешествовать с нами? Обычно нас наоборот избегают.
Найтмер усмехнулась, пожав плечами.
— А мне как раз такие и нравятся. — Она чуть прищурилась. — Вообще, я почитаю ночь куда больше, чем день.
Найт Шрайк удивлённо моргнул.
— Правда?
— Правда, — кивнула она.
Он прищурился.
— А что же ты думаешь о Селестии?
Найтмер фыркнула, а затем со смехом махнула копытом:
— Ох, да может катиться этот солнечный тиран куда подальше!
Она резко осеклась, стиснув зубы, но лишь на мгновение. В глазах вспыхнула тень ненависти.
— Я её ненавижу, эту самодовольную Су…
Найт Шрайк тут же вскинул уши и бросил жалостливый взгляд на старшего фестрала.
— Можем её оставить?
Фестрал хмыкнул.
— Она же не какое-то домашнее животное.
Найт Шрайк продолжал смотреть на него с неподдельной надеждой.
— Ну же…
Старший фестрал вздохнул, словно уже знал, что его дожмут.
— Так и быть. Раз уж нам всё равно по пути.
Он пристально посмотрел на Найтмер, сузив глаза.
— Но нахлебницей ты не будешь. Раз ты часть стаи, пусть и временно — работать придётся.
Найтмер фыркнула, размяв крылья, а затем резко вскочила на все четыре копыта. В её глазах вспыхнул азарт.
— Кого убить?
Старший фестрал замер, а затем усмехнулся.
— Вот это мне уже больше нравится.
— В целом, решение разумное, — раздался в её голове знакомый бархатистый голос, пропитанный лёгкой насмешкой.
Найтмер скривилась.
— И ты всё ещё у меня в голове… — пробормотала она мысленно, шагая за фестралами.
Сомбра лишь хмыкнул.
— Ты чуть не выпустила мой рог, пока тонула в реке, — напомнил он с притворной обидой. — И вообще, только благодаря мне эти ушастые видят в тебе обычную, ничем не примечательную пегаску.
Найтмер фыркнула.
— Ну, хоть какая-то польза от тебя, — пробормотала она.
Она внимательно оглядела тёмную чащу вокруг. Впереди, у самого берега реки, виднелись разрозненные укрытия, наскоро вырытые землянки с натянутыми поверх простынями, а рядом стояли раскиданные палатки. Всё выглядело… примитивно, но в каком-то смысле уместно.
— Это идеальный вариант добраться до этой злополучной границы незамеченной, — заключила она мысленно.
Сомбра протянул с лёгким раздражением:
— Только не делай глупостей, которые замедлят тебя ещё больше. Ты так близка к цели…
В его голосе сквозило нетерпение.
— Я наконец хочу ощутить твердую плоть.
Найтмер усмехнулась.
— Не волнуйся. На этот раз я не облажаюсь.
Они вышли к лагерю, и Найт Шрайк взмахнул крылом в сторону укрытий.
— Добро пожаловать в наш дом, — с ухмылкой произнёс он. — В основном мы используем укрытия для хранения припасов и что бы переждать непогоду. А спим…
Он усмехнулся, запрокинув голову вверх.
— Прямо на деревьях. Цепляемся хвостами и висим вверх ногами. Тебе это, наверное, кажется странным?
Найтмер пожала плечами.
— Я в курсе, как вы спите. И, в принципе, меня это устраивает. Всегда хотела попробовать.
Найт Шрайк удивлённо моргнул.
— Да ну? Я вообще-то думал выпросить для тебя место в палатке, но раз так…
Он глупо улыбнулся, блеснув острыми клыками.
— Буду рад видеть тебя среди нас.
Он чуть склонил голову набок, разглядывая её, а затем добавил:
— Надеюсь, наш образ жизни не кажется тебе слишком… примитивным?
Найтмер фыркнула.
— Вполне приемлемо. Хотя, если честно…
Она окинула взглядом лагерь и вздохнула.
— Вы заслуживаете большего. Чем быть загнанными в эти дикие леса и горы.
Найт Шрайк тихо засмеялся, слегка поёживаясь.
— Это всё из-за давней истории с нашей принцессой…
Найтмер перебила его прежде, чем он успел продолжить.
— Да знаю я всё это.
Она махнула крылом.
— Лучше покажи, что делать.
Найт Шрайк кивнул, всё ещё не скрывая лёгкого удивления от её слов. Он жестом пригласил её следовать за собой.
Как только Найтмер ступила в лагерь, на неё уставились десятки жёлтых глаз. В тусклом свете костров фестралы выглядели особенно хищными — вытянутые морды, складчатые крылья, вечно настороженные взгляды. Через мгновение на неё хлынула целая толпа.
— Кто это?
— Откуда она?
— Пегаска?
Ропот прокатился по лагерю, словно волна. Некоторые тут же оскалили клыки, другие сузили глаза, присматриваясь.
— Тихо! — поспешно вмешался Найт Шрайк, встав между ней и толпой. — Она временный член нашей стаи.
Фестралы неодобрительно загудели.
— Она даже не одна из нас! — раздражённо заявила подошедшая кобыла с узким лицом и мехом цвета пепла. Её клыки блеснули в свете пламени, а жёлтые глаза вспыхнули с подозрением. — Всего лишь глупая дневная пони.
Она осмотрела Найтмер с презрением, добавляя:
— Ей вообще не место среди нас.
Найтмер небрежно усмехнулась.
— Неужели ты думаешь, что я не справлюсь?
Фестралка прищурилась, сделала шаг вперёд, а затем резко приблизилась, нарушая её личное пространство. Найтмер невольно напряглась, когда та обнюхала её, едва не касаясь ноздрями её шерсти.
— Ты странная, — пробормотала фестралка, морщась. — И запах у тебя странный. Вернее, его будто нет. Словно ты покойник.
По лагерю прокатился недовольный шёпот.
— Не стоит принимать чужачку.
Найтмер без предупреждения схватила фестралку за нос, сжав крепко, заставляя ту жалобно пискнуть.
— Не делай так больше, — угрожающе сказала она. — И ещё раз назовёшь меня дневной пони — оторву тебе крылья. Моё имя — Ивнинг Стар, запомните его.
Фестралка вырвалась, зажимая нос копытом, её глаза горели смесью страха и ярости.
— Ты пришла в наш дом и ещё угрожаешь?!
В её голове раздался знакомый смех.
— Как всегда умеешь производить нужное впечатление, — насмешливо произнёс Сомбра.
Найт Шрайк тут же бросился между ними, нервно улыбаясь.
— Давайте без конфликтов, ладно? — Он обернулся к фестралке. — Извини за это. Ей нужно время, чтобы освоиться.
— Её выгнать надо! — прошипела та, всё ещё держась за нос.
— Никого выгонять не будем, — раздался твёрдый голос.
К ним неспешно подошёл крупный жеребец — тот самый, кого Найтмер заметила ранее среди старших. Явно вожак этой небольшой группы. Он выглядел спокойным, но в его голосе читалась скрытая сила.
— Лишние копыта всегда в почёте, — добавил он. — Пусть остаётся сколько хочет. Особенно если сама энтузиазм проявляет.
Фестралка хмыкнула.
— Какая от неё может быть польза?
— Уж явно побольше, чем от тебя, — парировала Найтмер.
Толпа фестралов приглушённо засмеялась. Вожак тяжело вздохнул.
— Прекращайте ругаться, оба.
Он кивнул кобылам, что стояли чуть в стороне.
— Обучите её всему необходимому.
Найтмер хмыкнула, оглядев их.
— Вряд ли тут даже есть чему учиться…
Но потом её взгляд скользнул по фигуре Найт Шрайка, и она вздохнула.
— Ладно.
Она пошла вслед за фестралками, а позади послышался чей-то приглушённый смешок. Обернувшись, она заметила, как Найт Шрайк проводил её заворожённым взглядом, глупо улыбаясь.
— Очнись, — раздался новый голос, и кто-то резко пнул его в бок.
Найтмер усмехнулась, выходя на поляну у лагеря, где у нескольких палаток ходили туда-сюда кобылы.
— Ты снова допускаешь старые ошибки, — вдруг раздался голос Сомбры.
Она вздохнула.
— И что же ты предлагаешь?
— Будь более открытой, компанейской, — спокойно ответил он. — Не торопись так быстро наживать врагов и не бросайся на любую задачу с криками. Собери информацию, подойди ко всему с умом, проявляй инициативу, но не выставляй себя вперёд без необходимости.
Его голос стал более серьёзным.
— Тебе нужно пробыть с ними всего пару дней. Это лёгкая задача, если ты будешь держать себя в узде.
Он сделал короткую паузу, прежде чем добавить:
— Постарайся отбросить свой эгоизм и проявить любезность.
Найтмер недовольно поджала губы.
— Мне это уже не нравится.
Лагерь жил своей неспешной жизнью. Между палатками кобылы занимались хозяйственными делами: кто-то аккуратно развешивал влажные ткани на верёвках, кто-то чистил рыбу, а в стороне пылал костёр, над которым в котелке булькал насыщенный бульон. Запах костра, воды и свежей добычи заполнял воздух, создавая атмосферу уюта среди суровой дикости леса.
Найтмер с любопытством взглянула на рыбные туши. Мясо выглядело сочным, жирным, аппетитно блестящим в свете огня. Она облизнулась, представив вкус жареной рыбы на зубах.
— Выглядит до ужаса вкусно, — заметила она.
Кобылы, занятые разделкой, удивлённо переглянулись.
— Ты серьёзно? — фестралка с тёмно-синей гривой и испачканными в чешуе копытами окинула её подозрительным взглядом. — А мы думали, что ты в ужасе шарахнешься от одного её вида.
— И уж тем более, мы не думали что ты ешь мясо, — добавила другая, морщась.
— Ты странная, — вынесла вердикт третья.
Найтмер хмыкнула, усмехнувшись.
— Это мне говорят слишком часто.
— Так, что будешь делать? — спросила фестралка, отряхивая копыта от рыбьей слизи.
— А какие есть варианты?
— Всё просто, — пожала плечами та, что готовила пищу. — Стирать, готовить, ткать. В ожидании, пока охотники принесут добычу.
Найтмер недовольно приподняла бровь.
— Что за отстой? Я должна быть с этими самыми охотниками!
Фестралки рассмеялись, но в их голосах звучало не веселье, а скорее насмешка.
— Это не работа для кобыл, — с ухмылкой ответила одна из них.
— А кто это решил? — прищурилась Найтмер.
— Так заведено, — пояснила старшая, встряхивая ткань перед тем, как повесить сушиться. — Кобылы занимаются хозяйством и иногда собирательством.
— Почему? Я ведь не хуже жеребцов.
— Может, и так, но даже если не учитывать хрупкость, только кобылы могут производить новых членов стаи. Поэтому их принято беречь.
Найтмер вздохнула, закатив глаза.
— Ну и отстой.
Кобылы снова переглянулись, но теперь уже с явным недовольством.
— И что, я теперь должна готовить еду? — с вызовом спросила она. — Причём даже не для себя?
— А ты что, особенная? — прищурилась одна из них.
— Возможно, — ухмыльнулась Найтмер.
— О, да ты ещё и с гонором, — фестралка фыркнула, продолжая нарезать рыбу.
Спор был коротким, но напряжённым. Наконец, одна из кобыл, видимо, решившая, что проще от неё избавиться, чем переубеждать, махнула копытом в сторону леса.
— Ладно. Если не хочешь помогать по хозяйству, иди на северо-восток, вон туда, — указала она. — В ближайших зарослях ещё могут остаться ягоды.
— Ну хоть что-то, — скривилась Найтмер, разворачиваясь.
Как только она отошла, кобылы переглянулись, и та, что отправила её, негромко добавила:
— Надеюсь, не вернётся.
— Я всё слышу! — рявкнула Найтмер через плечо, заставляя фестралок замолкнуть.
Сомбра в её голове тяжело вздохнул.
— Ты снова ведёшь себя крайне асоциально.
— Отнюдь, — спокойно ответила она, проскальзывая между кустов. — Ты же сам говорил проявлять инициативу. Вот тебе инициатива.
— Ты уже успела выбесить значительную часть своего коллектива, — заметил он.
— Это не проблема, — самодовольно усмехнулась Найтмер. — Потому что они меня точно полюбят.
— Ах, да?
— Разумеется, — её глаза загорелись азартом. — Я ведь не собираюсь тратить своё время на какие-то там ягодки.
— …
— Я отправлюсь на охоту! — объявила она с широкой ухмылкой. — Испытаю настоящий азарт! Как кровь кипит в венах! Вернусь победительницей с самой большой добычей, чтобы даже охотники были поражены!
Сомбра молчал.
— И тем самым я докажу, что я тут альфа-кобыла! — с триумфом закончила она.
— …
— Заслужу всеобщую любовь!
Сомбра наконец подал голос:
— Они охотятся на рыбу.
— Ну и что?
— Какая кровь кипящая в венах? Какой азарт?
Найтмер задумалась, но лишь на мгновение.
— Тогда я найду самую большую рыбу!
Сомбра снова тяжело вздохнул.
— Ещё не поздно переключиться на сбор ягод…
— Я в жизни не буду заниматься столь недостойным занятием!
Найтмер без раздумий пробиралась через густые заросли, то и дело цепляясь за ветви и раздавливая под копытами ягоды, оставляя за собой липкий след. Она чувствовала, как их сок пачкает её шерсть, но не придавала этому значения, раздражённо цокнув языком, когда один особенно крупный куст больно хлестнул её по морде. Лунный свет пробивался сквозь ветви, мерцая серебристыми бликами на листьях, и вёл её вперёд, туда, где вода манила своим холодным, прозрачным блеском.
Когда деревья расступились, открывая берег, Найтмер замерла, глядя на реку. Поверхность воды покачивалась, отражая высоко висящую луну, её свет разливался серебром по течению. Найтмер медленно подошла ближе, позволив своим передним ногам погрузиться в холодную воду. Она чувствовала, как влага пробирается к коже, но это её не волновало. Её взгляд был прикован к отражению, которое казалось одновременно знакомым и чуждым: два больших глаза с узкими, кошачьими зрачками, тёмное, почти безликое лицо.
— Интересно, ты сама осознаёшь, что собираешься сделать? — внезапно раздался голос Сомбры в её голове, нарушая тишину ночи.
Найтмер даже не дрогнула, продолжая смотреть в воду.
— Осознаю ли я? — медленно повторила она. — А что именно, по-твоему, я собираюсь сделать?
— Ты знаешь. Ты была рождена для хаоса, твоя душа с самого начала была запятнана тьмой. Твой путь уже предначертан.
Найтмер усмехнулась, наконец отрывая взгляд от отражения и уставившись в темноту леса.
— Чем же ты лучше меня? — спросила она, качая головой.
— Я и не лучше, — признал Сомбра, его голос был на удивление спокойным. — Но ты приведёшь этот мир к гибели. Вечная ночь — лишь первый шаг. Мы оба это знаем.
Найтмер промолчала, снова глядя в воду, где её отражение искажалось рябью. Она глубоко вздохнула.
— Как ты сказал, я всего лишь доведённое до крайности желание Луны быть любимой… Быть признанной… Смешанное с ненавистью, которая так долго таилась внутри. Но знаешь, мне вдруг стало интересно… бывает ли поздно сделать шаг назад?
— Это не похоже на тебя, — медленно произнёс Сомбра.
Найтмер хмыкнула.
— Я сама не уверена, действительно ли мне стоит устраивать вечную ночь.
— Остальные посчитают тебя монстром, — твёрдо сказал он. — Все — и аликорны, и простые пони — будут пытаться тебя убить.
Она усмехнулась, холодно, почти насмешливо.
— Я и есть монстр. Мы оба это знаем.
Повисло молчание. Ветер шевелил листья, вода тихо журчала, а Найтмер вновь уставилась на луну.
— В любом случае, я верну тебе тело, — наконец сказала она.
Сомбра вздохнул.
— На самом деле… Ты никогда не встречала Луну в мире снов. Она никогда не общалась с тобой, и даже не знает о тебе.
Найтмер медленно повернула голову, нахмурившись.
— Я догадалась, — наконец ответила она. — Это была твоя магия. Ты влезал в мой разум, каждый раз когда я отключалась, и своими иллюзиями настраивал меня против неё.
Сомбра лишь многозначительно промолчал в ответ.
— Интересно, какая она на самом деле… — задумчиво проговорила Найтмер. — Что она скажет, увидев меня?
— Это тебе решать, — отозвался собеседник. — Ты была ею.
Найтмер горько усмехнулась.
— Это правда… — Она вздохнула. — А потому, сомневаюсь, что она признает моё право на существование.
Сомбра промолчал.
— Как бы то ни было… Я люблю её.
Его удивление было почти осязаемым.
— Как можно любить того, кто желает твоей гибели?
Найтмер улыбнулась, глядя в воду.
— Это форма эгоизма, не так ли? Луна — часть меня. А может, и моя мать… Хоть и поневоле.
Сомбра фыркнул.
— У тебя будет шанс выяснить это лично. Если встретишься с ней.
Найтмер пошевелила ногами в воде, задумчиво улыбаясь.
— Если я встречусь с ней, то попытаюсь убить её.
— Почему?
— Чтобы доказать, что я настоящая, — твёрдо сказала она. — Разве ты забыл?
Сомбра лишь тяжело вздохнул.
— В таком случае вставай в очередь. У меня счётов с ней куда больше.
Найтмер не ответила. Она лишь сделала глубокий вдох… и нырнула.
Ледяная вода обняла её, но она не вздрогнула, а, наоборот, погрузилась глубже, наслаждаясь этим ощущением. Её движения были быстрыми, сильными, она чувствовала, будто снова парит в безвоздушном пространстве Луны. Под водой было спокойно, но её инстинкты продолжали работать — глаза выхватили мельчайшее движение, тело напряглось, зрачки сузились.
Резким движением она рванулась вперёд, клыки сомкнулись, разрывая чешуйчатое тело. Вода окрасилась алым, напоминая кровавый туман, растекающийся в темноте. Найтмер вынырнула, глубоко вдыхая, и с силой выбросила рыбу на берег.
Не колеблясь, она снова нырнула в поисках новой добычи.
Найтмер Мун снова сглотнула тёплую кровь, наслаждаясь каждым мгновением охоты. Её движения были резкими и точными – каждое погружение в воду приносило новую добычу, и она выбрасывала рыбу на берег, скапливая её в высокую кучу. Лунный свет делал реку серебряной, а её отражение в воде то исчезало, то вновь появлялось, едва различимое в рябящих волнах.
Сомбра молча наблюдал, прежде чем хмыкнуть.
— Это настолько приятно? — спросил он, его голос звучал почти лениво, но с оттенком любопытства.
Найтмер с небрежным удовлетворением прожевала одну из рыбин, проглатывая её мясо, в котором всё ещё оставалась слабая солоноватость реки.
— Ты был прав, — сказала она, облизывая клыки. — Это тело не нуждается в пище, оно уже на грани смерти. Я просто… питаюсь, потому что разум не может забыть о многовековом голоде.
Сомбра задумчиво вздохнул.
— Твоя магия поддерживает его живым. При должном желании ты могла бы продлить его существование на века.
Она хмыкнула, стряхивая влагу с крыльев.
— Ну, оно принадлежит мне, — её голос звучал уверенно. — По крайней мере, пока я не найду что-то получше.
Сомбра усмехнулся.
— А хочешь ли ты? Изначальный владелец этого тела, похоже, уже не вернётся.
Найтмер не ответила сразу. Она не знала. Правда, не знала.
Внезапно чей-то голос прервал её размышления.
— Ничего себе!
Она обернулась и заметила знакомый силуэт фестрала. Найт Шрайк, прижимая копьё к боку, шагнул ближе, его глаза расширились от удивления, когда он увидел огромную груду рыбы у её ног.
— Когда ты успела?
Она усмехнулась, небрежно вытирая кровь с клыков.
— Как-то само вышло, — сказала она, пожав плечами. — Втянулась в процесс.
Фестрал склонил голову набок.
— Ты что, голыми копытами их ловила? Мы-то копья используем!
Найтмер ухмыльнулась.
— Люблю импровизировать, — сказала она, садясь рядом.
Он смущённо улыбнулся, чуть отводя взгляд.
— Не знал, что кобыл отправляют на охоту, да ещё и так далеко от лагеря.
— Меня отправили за ягодами, — лениво пояснила она. — Но это не для меня.
Найт Шрайк покраснел, запинаясь:
— Ты самая… странная кобыла, из всех, кого я встречал.
Она небрежно сунула в рот очередную рыбу и, заметив его ошеломлённый взгляд, с набитым ртом спросила:
— Тоже хочешь?
Фестрал подобрал упавшую челюсть и с трудом выдавил:
— Ты что, ешь рыбу? Да ещё и сырую?
— Разве фестралы так не делают? — усмехнулась она.
— Ты же не фестрал, — напомнил он.
Найтмер фыркнула.
— Возможно, они мне ближе, чем любые пони.
Она подняла взгляд к звёздному небу и вдруг задумчиво произнесла:
— Оно красивое.
Фестрал тихо кивнул.
— Мало кто из твоего рода умеет ценить его красоту. Но ты — исключение.
Она вздохнула.
— Я могла бы вечно сидеть здесь, под этим небом, купаться в реке и ловить рыбу. Чувствую себя такой свободной. Будь моя воля… жила бы так.
Он взглянул на неё, колеблясь, и вдруг сказал:
— Тогда останься.
Найтмер моргнула, удивлённая.
— Что?
— Останься с нами, — повторил он. — Ты можешь стать одной из нас. Ты идеально приживёшься. С твоим вкладом… — он кивнул на горку рыбы, — все будут только за.
Она усмехнулась.
— Ты действительно так думаешь?
— Конечно, — он улыбнулся. — Никогда не встречал настолько… ну… сильную… нет… свободную, кобылу.
Найтмер хмыкнула.
— Остальные фестралки только и делают, что прозябают в лагере.
— Это безопасно, — пожал плечами он. — Они вносят свой вклад, заботятся о лагере. Мы, наверное, слишком примитивны по меркам остальных, но у этого есть свои плюсы.
Сомбра заговорил в её голове.
— Ты ведь не согласишься? У нас всё ещё есть задача. Ты должна вернуть мне моё тело.
Найтмер проигнорировала его.
— Может быть, — задумчиво сказала она. — Если мне позволят заниматься охотой и защитой. Я не создана для глупых кобыльих обязанностей.
Найт Шрайк усмехнулся.
— Думаю, никто не будет против. В конце концов, тут небезопасно. Это не цивилизация, а забытые всеми дикие земли.
Она приподняла бровь.
— И что тут может быть такого, с чем я не справлюсь?
Фестрал замялся.
— Нууу…
В этот момент из кустов донёсся тяжёлый рык. Земля слегка дрогнула под поступью огромного существа.
Найт Шрайк мгновенно напрягся, перехватывая копьё.
— Например, гидра, — пробормотал он. — Они приходят на запах добычи. Обычно мы не останавливаемся на одном месте слишком долго, чтобы не привлекать…
Чудовище шагнуло из леса, его массивные головы качнулись над землёй, застыв в поисках источника запаха. Огромные челюсти клацнули, слюна капала на траву, а в жёлтых глазах сверкал дикий голод.
Найт Шрайк сглотнул, резко вскинув копьё, встал в боевую стойку, заслоняя собой Найтмер.
— Встань за мной, — прошипел он, напрягаясь.
Найтмер лишь закатила глаза.
— Жеребцы… — с явным пренебрежением выдохнула она и, прежде чем он успел что-то сказать, вышла вперёд, прямо навстречу чудовищу.
Гидра резко дёрнула одной из голов, улавливая движение, и шипение раздалось из её многочисленных глоток.
— Что ты делаешь?! — в ужасе воскликнул Найт Шрайк, делая шаг вперёд, но остановившись, когда Найтмер, будто призрак, растворилась в тени, а затем молниеносно бросилась на врага.
Аликорница была быстрой, слишком быстрой для столь массивного существа. Она молниеносно скользила между лапами чудовища, её клыки и копыта раз за разом находили слабые места, рвали плоть. Первая голова взвыла, когда она вырвала кусок шеи и с силой дёрнула, отрывая её полностью.
Но тут же из раны полезли новые отростки.
— Восстанавливается, да? — с усмешкой выдохнула она, уклоняясь от удара.
Гидра яростно взревела, сразу три головы рванулись к ней, но она, словно ветер, метнулась в сторону, запрыгнув прямо на спину чудовища. Её копыта вонзились в толстую кожу, клыки вновь разорвали мышцы, новая голова взмыла в воздух, но, не дожидаясь её регенерации, Найтмер уже работала дальше.
Её план родился в тот же миг.
Мигнув в сторону реки, она со всей силы ударила копытами в бок чудовища, заставляя его дёрнуться в сторону, снова и снова, пока разъярённое существо не потеряло равновесие.
С силой вздыбившись на задних лапах, гидра взревела в бешенстве, но Найтмер, вложив всю свою неестественную силу, впечатала её в грязный берег.
С тяжёлым всплеском монстр рухнул в реку, и Найтмер, не раздумывая, прыгнула следом.
Вода мгновенно скрыла их обоих.
Найт Шрайк замер, дыша тяжело и прерывисто, его копьё дрожало в копытах.
— Ивнинг Стар! — в ужасе выкрикнул он, вглядываясь в бурлящую поверхность.
Ни движения.
— Дискорд... — прохрипел он, не веря своим глазам.
Его дыхание стало сбивчивым, а затем…
Из воды показалась копыта, вцепившись в берег.
— О, хвала Луне… — срывающимся голосом выдохнул он, бросаясь вперёд и помогая ей подняться.
Найтмер выбралась, тяжело дыша, но с широкой ухмылкой на морде.
— Это было настоящее безумие, — выдавил он, всё ещё крепко держа её за плечо, словно боясь, что она снова исчезнет.
— Ты ещё не видел всё, на что я способна, — усмехнулась она, отряхивая мокрую шерсть.
Позади, на поверхности воды, качалось бездыханное тело гидры.
— Мы… мы убили её? — ошеломлённо пробормотал Найт Шрайк.
— Я, — поправила Найтмер, глубоко вдыхая запах свежей крови. Она шагнула вперёд, принюхалась к туше и, не задумываясь, вгрызлась в мясо.
Найт Шрайк, глядя на это, просто застыл.
— Она… почти как рыба, — пробормотала она, пережёвывая.
Фестрал сглотнул.
— Ты… ты правда ешь это?
Она лишь ухмыльнулась.
— Попробуй.
Он помедлил, но затем, с явным сомнением, откусил кусок. Его глаза расширились.
— Это… даже вкусно.
— Вот и отлично. Теперь еды вам хватит надолго.
Однако их разговор прервал шум. Из леса выбежала группа фестралов, вооружённых копьями, во главе с их предводителем.
— Что тут происходит?! — резко бросил вожак, его взгляд метнулся к туше.
— Я… эээ… — начал мяться Найт Шрайк, явно не зная, как объяснить ситуацию.
А потом из туши раздался хруст.
Вожак и остальные замерли, когда Найтмер, вся в крови, с клыками, впившимися в тело гидры, подняла взгляд и лениво вытерла морду.
— О, вы как раз к ужину, — проговорила она с лёгкой ухмылкой.
Фестралы в ужасе уставились на неё.
— Это… твоя… добыча? — ошеломлённо произнёс один из воинов.
— Моя, — подтвердила Найтмер. — И я великодушно делюсь ею со своими маленькими ночными пони.
Наступила гробовая тишина.
Все, включая вожака, просто стояли, уставившись на неё с отвисшими челюстями.
— Ивнинг Стар! Ивнинг Стар! Ивнинг Стар! — ликующие крики фестралов сотрясали ночной воздух, сливаясь в единую торжественную песнь. Огромный костёр разгорался всё ярче, отбрасывая на деревья длинные пляшущие тени, а на его вертеле медленно вращалась туша гидры — добыча, принесённая одной-единственной кобылой.
Посреди всего этого хаоса, на почётном месте, возлежала Найтмер. Она ела свою порцию, жадно впиваясь зубами в жареное мясо, а фестралы, окружавшие её, осыпали похвалами. Кто-то из них уже пытался приподнять её на плечи, кто-то протягивал кружки с тёмным пойлом, а кто-то просто с восхищением смотрел, будто перед ними сидела сама богиня.
— Ты самая безумная, отчаянная и сильная кобыла, что я видел! — с одобрительным смешком объявил вожак, сверкая в свете костра острыми клыками. — И недаром я принял тебя в наши ряды.
Найтмер довольно усмехнулась, но в этот момент её сознание снова пронзил знакомый голос.
— Ну что ж, похоже, ты наконец-то добилась успеха, вместо того чтобы в который раз облажаться, — раздался глухой, насмешливый голос Сомбры.
— Так и есть, — мысленно парировала она, впиваясь взглядом в костёр.
Но Сомбра не унимался.
— Не обманывай себя мимолётными чувствами, Найтмер, — его голос звучал лениво, почти насмешливо. — Твоя цель — не завоёвывать любовь дикарей, а захватить Эквестрию и провозгласить свою империю.
— Однако, пока что, мне ничто не мешает побыть с ними, — парировала она, но внутри уже знала, что он прав.
Она осмотрелась. Всё это — свет костра, звон голосов, почтительные взгляды — впервые она чувствовала себя так хорошо. Впервые за всю жизнь она ощущала себя по-настоящему нужной.
— Вот каково это — быть обожаемой... — пробормотала она себе под нос, прежде чем почувствовала, как это ощущение обжигает её сердце.
Но чего-то не хватало.
Кого-то.
Она вырвалась из толпы ликующих фестралов и направилась к реке. Лагерь остался позади, шум праздника постепенно стихал, растворяясь в ночи. У самой воды, глядя в отражение, сидел Найт Шрайк. Он задумчиво жевал свою порцию гидры, а его взгляд блуждал где-то далеко, среди звёзд.
Найтмер, не раздумывая, опустилась рядом.
— Знаешь... у меня никогда не было ни семьи, ни друзей, — тихо произнесла она. — А сейчас, кажется, я впервые ощущаю себя на своём месте.
Фестрал усмехнулся, его жёлтые глаза чуть прищурились.
— Рад слышать, что ты нашла себя, — ответил он. — Но что дальше? Зачем тебе вообще понадобилась Кристальная Империя? Почему бы не остаться? Все жеребцы будут драться за твоё внимание, ты уже стала настоящей звездой в нашем племени.
Она усмехнулась, покачав головой.
— Подхалимство — это всегда приятно, — с ухмылкой бросила она, не замечая, как её хвост слегка задел его.
Шрайк на мгновение замер, но лишь слегка усмехнулся.
— Я в любом случае благодарна тебе, — продолжила Найтмер, глядя в темноту реки. — Если бы ты до конца не пытался откачать меня на том берегу... вряд ли бы я была здесь.
Он улыбнулся и чуть склонил голову набок.
— Не мог просто оставить настолько беззащитную и милую пегаску валяться на берегу.
Она хмыкнула, ухмыляясь.
— Я какая угодно, но только не милая.
На мгновение между ними повисло молчание. Она подняла голову к небу, всматриваясь в звёзды.
— Как было бы неплохо, если бы ночь была вечной... — задумчиво проговорила она.
Шрайк скептически приподнял бровь.
— Если бы ночь была вечной, мир замёрз бы и умер.
Найтмер усмехнулась.
— Но тогда каждый ценил бы ночь.
Шрайк вздохнул.
— Так же рассуждала Найтмер Мун.
Она медленно повернула голову к нему.
— Кто?
— Мифическая лунная пони, ночная кобыла, тьма, что завладела принцессой Луной, — объяснил он. — Она была безумным чудовищем, что проникло в самое сердце нашей принцессы и обрекло её на изгнание.
Найтмер тихо выдохнула.
— Верно... Найтмер Мун была монстром. Диким, жестоким и абсолютно эгоистичным.
Шрайк хмыкнул.
— Хорошо, что её давно нет.
Она слабо улыбнулась, глядя в тёмную воду.
— Да. Действительно... хорошо, что её давно нет.
Снова воцарилась тишина, но теперь она была... лёгкой.
Найтмер резко встала, протянув ему копыто.
— Так... хочешь научить меня спать, как фестралы? Я-то боюсь, что упаду с первого раза.
Шрайк усмехнулся, поднимаясь.
— Дважды уговаривать меня не надо.